Читать книгу Дорога в тупик. Часть 2 - Даша Катышева - Страница 1

1

1971 год

Июнь. День плавно перетекает в вечер. Со всех сторон в окрестностях теплоэлектроцентрали и прилегающих территорий доносятся скрежет лопат по металлу, шуршание насыпи, чуть реже – громкие выкрики. Работа идёт полным ходом.

Трудящимся на станции в жаркий летний день мало кто мог позавидовать. Стекающий градом пот, мозоли на пальцах, горящие лица и уставшие руки; но прекращать ещё рано, иначе – простой.

– Мальчики, поднапрягитесь! Осталось совсем немного.

Состав с углём прибыл на разгрузочный пункт ещё до полудни. Лишь малая часть высыпалась в открытый склад после вскрытия вагонных замков, всё остальное приходилось выгребать руками. Эту непростую работу доверяли воспитанникам детского дома – приучали к труду с самого раннего возраста.

Ребяческая болтовня прекратилась уже на втором часу выгрузки. Мальчики сосредоточенно работали лопатами, изредка поднимая головы, чтобы осмотреть огромные груды угля вокруг. Каждый знал: к ужину не позовут, пока работа не будет окончена. Не все поспевали. Не все отдохнули, когда объявляли долгожданный перерыв.

В те дни, когда прибывает много топлива, мальчишки валятся от усталости. Болят руки, ноги, шеи, спины, плечи, кисти, стопы, гудит в голове и в ушах. Тогда кажется, будто вагоны бесконечных размеров, а уголь ни за что в жизни не кончится. Трудиться в жару хуже всего, а сегодня, как назло, выдался один из самых солнечных дней в году.

Чтобы помочь ребятам, воспитательница Валентина Викторовна тоже бралась за лопату, но после четвёртого подхода даже она выдохлась и стояла в сторонке, изредка выкрикивая слова поддержки.

Мимо пролетела горстка угля, которую один из ребят случайно метнул в сторону своего товарища.

– Эй!

– Прости, я случайно.

– Повернись боком, – посоветовал он.

Мальчик развернулся и оказался лицом к Валентине Викторовне. Она сразу заметила его измученный взгляд и подняла кверху сжатый кулак – мол, крепись. Тот вздохнул и продолжил орудовать лопатой.

Минут через десять к воспитательнице подошёл бригадир, после чего Валентина Викторовна взяла рупор, и по всей площадке раздалось:

– Внимание! Нужно доставить сто кило угля в главный корпус. Поднимите руки, кто готов?

Переглянувшись со своим товарищем, в которого чуть не угодил уголь, мальчик одним из первых вскинул руку. Второй тоже изъявил готовность – уж очень хотелось отдохнуть от всеобщего шума и переброситься с другом парой слов, а в районе главного корпуса под вечер почти никого не бывает. Но желающих хоть ненадолго бросить лопату оказалось гораздо больше.

– Два человека, – добавила Валентина Викторовна, оглядев букет поднятых рук.

Дела плохи. Чтобы победить в этой конкуренции, нужно поймать удачу за хвост. Тем временем бригадир ухмыльнулся и исподлобья осмотрел вызвавшихся.

– Провожать вас некому, нужно тех, кто знает, как идти.

Оба товарища, услышав это, радостно заулыбались – они не единожды посещали главный корпус как во время работы, так и несанкционированных прогулок по территории ТЭЦ2, о которых лучше умолчать, но Валентина Викторовна знала об их проказах и сразу сделала выбор.

– Андрей и Вова там были, сориентируются, – сказала она.

– Хорошо. В таком случае, приступайте.

Андрей оглянулся на остальных друзей, которые на мгновение остановились, отвлечённые заявлением Валентины Викторовны. Сочувственный обмен взглядами: все очень устали, а одежда целиком пропиталась потом. Благо, остался всего один вагон.

– Две тележки, набирайте, – приказал бригадир, когда они с Вовой подошли получать распоряжения.

Чисто символически отряхнув руки – счистить чёрную сажу до конца не получится – ребята снова подняли лопаты и побрели к противоположному концу склада, где расположены тележки. Идти было тяжело, уголь доставал до самой щиколотки, и оба чуть не пожалели, что вызвались. Но тележки оказались ближе, чем они думали. Молча заполнив кузов, затем второй, Андрей и Вова бросили свои лопаты и принялись катить тележки к подъёму с широким уклоном – благо, его уже расчистили.

– Как думаешь, когда мы вернёмся, закончат? – подал голос Андрей минут через пять, когда они уже шли вдоль эстакады технологических трубопроводов. Осталось миновать котельные и турбинные цеха – большие строения, соединённые друг с другом, и сразу после них окажется главный корпус.

Вова пожал плечами.

– Надеюсь. Я не уверен, но в вагонах, вроде бы, осталось немного.

– Ну и денёк! Мне этот уголь неделями будет сниться.

Больше они не проронили ни слова. У главного корпуса их уже поджидал один из сотрудников ТЭЦ.

– Опрокидывайте. Тележки обратно, – скомандовал он и удалился, убедившись, что мальчики сделали как надо. Для Андрея и Вовы настала самая приятная часть – пешая прогулка порожняком. Ребята заметно сбавили ход, не желая более брать в руки тяжёлые лопаты и выгребать уголь. А чем раньше они возвратятся к открытому складу, тем больше копать.

Позволив своим хрупким телам на время забыть, что такое тяжесть, мальчики осознали, насколько сильно у них болят туловища, конечности и всё, что внутри. Не было сил даже на разговор, и Андрей с Вовой крайне медленно плелись обратно, с трудом переставляя тяжёлые ноги и совершенно не представляя, как они смогут вернуться к работе. Главный корпус плавно переходил в цеха и оставался позади, с правой стороны; с левой тянулись другие технологические помещения. Сюда ребята залезали нечасто – в этих зданиях полно народу. Однако на этот раз в окнах никого видно не было.

– Даже они закончили, – горько усмехнулся Вова.

– А вот представь, сейчас придём – и звонок?

– А если нет?

Оптимизм Андрея был сломлен. Они с Вовой прошли ещё несколько метров, пока один из них не увидел чьи-то фигуры в одном из помещений слева.

– А нет, здесь ещё кто-то трудится.

В окне, сквозь многочисленные переплетения труб, можно было разглядеть двух мужчин.

– Всего двое? Это не считается.

Ребята привыкли разгуливать по ТЭЦ безо всякого разрешения, поэтому когда один из мужчин в окне повернулся к ним лицом, они машинально присели на корточки, позабыв о том, что имеют полное право находиться здесь согласно приказу бригадира. Эта привычка выдавала в них любителей бродить по запрещённым местам.

– Он нас не заметил? – зашептал Андрей.

– Вроде бы нет. Слушай, мы же уголь привозили…

– А он знает?

– Какая разница? Спросит – скажем. Вставай давай.

– Нет, подожди. У меня предчувствие.

Андрей бесшумно опустил свою тележку на землю, не сводя глаз с окна.

– Он что-то ищет! – сообщил мальчик через несколько секунд.

– Откуда тебе знать? – не поверил Вова. – Отсюда не видно ничего.

– Я же говорю: предчувствие. Давай посмотрим?

– Ты что? Так нас точно накажут.

– Эх ты, трусишка! Не хочешь смотреть – я сам посмотрю.

Не разгибая коленей, Андрей подполз почти к самому фасаду постройки и осторожно начал выпрямляться. Вова остался на месте: боялся и подойти к другу, и убежать от него.

– Что там? – тихо спросил он. Андрей, не отвлекаясь от просмотра, выставил назад указательный палец в немой просьбе замолчать и подождать.

Вскоре любопытство взяло своё. Перебирая ногами на корточках, Вова двинулся к своему товарищу, по дороге оглядываясь, нет ли кого поблизости. Тем временем Андрей застыл в нелепой позе перед стеклом – его макушка и глаза торчали над нижней рамой.

– Что там, что там? – не унимался Вова.

Андрей уже не слушал его, погрузившись в происходящее внутри. Прямо у него на глазах из пола поднялась какая-то прямоугольная штука, и два сотрудника ТЭЦ как ни в чём не бывало сползли вниз, окончательно скрывшись в подземном портале. Крышка захлопнулась, в помещении никого не осталось.

Вова снова принялся оборачиваться, страшась оказаться замеченным, но его друга это совершенно не пугало. Он словно забыл про страх, напряжённо вглядываясь внутрь: удастся ли увидеть что-то ещё?

– Андрей, что там? – уже не в состоянии сдерживаться, Вова тоже поднялся на ноги и подошёл ближе.

– Ты бы видел это… – в изумлении выдал Андрей, когда друг постучал ему по плечу.

– Что? Что это было?

В этот миг со стороны главного корпуса послышались громкие звуки. Пора возвращаться. Если узнают, что ребята прогуливались вместо работы, то в лучшем случае объявят выговор, в худшем…

– Пойдём назад, скорее.

Вова схватил Андрея за руку и со всех сил потянул обратно на дорогу, к опрокинутым тележкам.

***

Полпервого ночи. Зажжённые фонари, несколько горящих окон в доме напротив и светло-серые облака наверху. Динна всегда запрокидывала голову, когда выходила из дома – любила проверять, какое сегодня небо.

Она старалась идти по освещённым местам и не сворачивать во мрачные закоулки; хоть оружие всегда было при ней, она предпочитала увидеть противника до того, как он нападёт – не хотелось подвергать себя лишнему риску.

По дороге до места назначения ей встретилось не так много людей: один приезжий, о чём можно было судить по весьма характерной внешности, компания гуляющих подростков с бутылками спиртного и несколько таксистов, которые внаглую рассматривали проходящую мимо девушку сквозь тонированные стёкла своих автомобилей. Динна в очередной раз убедилась, что бродить ночью по Москве без сопровождающих очень опасно.

Благо путь оказался недолгим. Впереди на стене панельного дома засветилась синяя вывеска «Продукты 24». Возле дверей стоял долговязый парень с рюкзаком и курил сигарету, прислонившись к фасаду здания. Он обратил внимание на девушку, только когда она очутилась в метре от него.

– Вань, привет, – поздоровалась Динна.

– Здравствуй, – кивнул он.

– Давно стоишь?

Иван мотнул головой и потушил сигарету. В желтоватом отблеске дорожного фонаря высветилось его уставшее лицо; несколько часов назад он выглядел гораздо лучше.

– Не успел поспать?

– Куда там. С такими новостями не уснёшь.

– Прости меня, Вань.

– Ты-то здесь причём? – не понял Устинченко.

– У тебя вторая бессонная ночь из-за моего звонка.

– Всё в порядке. Срочное дело, я понимаю.

Они простояли у магазина ещё две с лишним минуты, и когда Динна полезла свериться с часами, на крайнюю правую полосу автомобильной дороги въехала машина и затормозила перед ними, мигнув аварийным сигналом.

– Пойдём, – Иван двинулся к автомобилю. Девушка поспешила за ним – теперь, когда все в сборе, нужно поторопиться.

Даниил Вернер разблокировал двери, впуская своих коллег. Иван и Динна шустро разместились спереди и сзади, дверцы захлопнулись, и водитель сразу же надавил на газ, из-за чего девушка чуть не стукнулась лбом о спинку кресла Ивана.

– Всё в порядке? – осведомился он.

Она кивнула. Вернер стремительно набирал скорость, а затем машина пошла плавным ходом, и Динна смогла снять свой рюкзак.

– По навигатору тридцать одна минута, но я ускорюсь до двадцати. Советую вам обоим пристегнуться, – предупредил Даниил, пролетая на мигающий зелёный.

Защёлкнув свой ремень, Иван произнёс:

– Давайте ещё раз повторим, что мы имеем. По заброшенным рельсам рядом со школой проехал поезд, и нам нужно поймать эспеса3, который это сделал?

– Всё верно, и ещё эта дорога ведёт в тупик, – добавила девушка – А поезд мчал на полной скорости, судя по звуку.

– Есть подозреваемые? – спросил Вернер.

– Да, эспес из этой школы.

– Что он умеет?

– Она, – поправила Динна, схватившись обеими руками за спинки сидений Вани и Дани перед крутым поворотом. – Выявлены телепатические способности, может быть, телекинез4. Работает учительницей истории, сейчас её местонахождение неизвестно. Ранее демонстрировала чтение мыслей, всё остальное – пока загадка.

– Почему именно она? Она единственный эспес в школе?

– Да, не считая моей сестры. И её посреди ночи нет в здании, это настораживает.

– Вань, пробивал по базе эспесов? – сразу поинтересовался Вернер. – Какая на неё информация?

– Не пробивал, – ответила за него Динна, – учительница непосвящённая5, у нас ничего на неё нет.

– Значит, она скрывается? – спросил Даниил, резво обгоняя легковушку в их полосе.

– Определённо. Корнелия учится у неё почти два года, а вычислила только прошлым утром.

– Ловко прячется, – сказал Иван. – И она в курсе, что твоя сестра её рассекретила?

– Вряд ли. Корнелия аккуратна в подобных вещах.

– Это хорошо. Если учительница сбежала из школы, сдвинула целый состав и на большой скорости отправила его в тупик, страшно представить, что она может сделать со старшеклассницей.

Динна прикусила губу, стараясь не думать о том, что Корнелии грозит опасность. Сестра, конечно, может за себя постоять, но эта мысль успокаивала не всегда успокаивала. Вернер тоже напрягся. Идея ловить эспеса втроём его сильно тревожила: согласно правилам безопасности одного эспеса должны задерживать не менее пяти полицейских, но все их коллеги из отдела брошены на расследование ограбления Центробанка, и лишь они втроём способны взяться за дело. Поэтому, когда позвонила Динна, никто не смог ей отказать.

«Мы справимся сами», – уверенно заявила девушка по телефону, и Вернеру пришлось согласиться.

– У нас с Даней оружие осталось на работе. Будем брать её голыми руками и надеяться, что она не метнёт в нас что-нибудь тяжёлое?

Ещё один крутой поворот. При входе в него Даниил резко затормозил, и всех отбросило вправо. Когда он выровнял машину и начал ускоряться, Динна ответила:

– У меня всё есть. Но я попрошу вас стрелять только в самом крайнем случае.

Использовать личное оружие при задержании запрещено протоколом и в целом небезопасно – оперативники хорошо это понимали. Если Ваня или Даня промахнутся при выстреле и нанесут субъекту сильные телесные повреждения, они пойдут под суд, а Динна уж и подавно. Разглядев в зеркале обеспокоенные лица напарников, девушка произнесла:

– Давайте так. Я понимаю, что это нарушение, но сейчас у нас нет другой возможности. Мы едем не из офиса, в нерабочее время, у нас просто нет выбора. Я всё ещё считаю, что наличие оружия может спасти жизнь; поэтому лучше, чтобы пистолеты были при каждом из вас. Уговор такой: если я рядом, вы не стреляете. Вы можете достать оружие, но спускать курок в первую очередь буду я.

– Думаю, это разумно, – согласился Иван после недолгой паузы. Даниил нехотя кивнул – у него уже не было выбора.

Динна расстегнула молнию рюкзака и вытащила оттуда два пистолета.

– У тебя не дом, а целый оружейный склад.

– Так и есть.

Привычный металлический скрежет – девушка вынула магазины.

– В каждый загружу по восемь патронов. Холостых у меня нет, будьте осторожны.

Даня на мгновение поднял глаза на зеркало заднего вида, где орудовали ловкие руки напарницы, а затем снова переключился на дорогу.

– Зачем эспесу поезд? Что ваша учительница могла с ним сделать? – спросил Иван.

– Самый простой вариант – убийство, – ответил Вернер. – Если поезд на большой скорости войдёт в тупик…

– …в школе бы такой грохот точно услышали, – перебила его Динна. – А Корнелия не слышала ничего, как будто рельсы там продолжались.

– Всё равно это нельзя исключать. Как бы эспес такое ни провернул, мы должны проверить школу в первую очередь, – настаивал Даниил.

– Я согласна, но сейчас ночь, все спят. Без веских оснований будить всех и устраивать переполох просто неразумно.

– А спроси у Корнелии, вдруг она знает, кого сейчас нет? – предложил Устинченко. – Может, её соседка по комнате ушла или что-то такое. Если она вышла вместе с учительницей, значит, мы ловим потенциального убийцу.

– Сейчас, – Динна привычным движением вставила заряженные магазины в корпус оружия и передала два пистолета Ивану. Затем взяла в руки телефон.

– Это как-то глупо – убивать на виду у всех, рядом со школой, – прокомментировала она, набирая сообщение.

– Вот именно – рядом! Ей не нужно далеко ходить, чтобы подстроить самоубийство ученика, – сказал Вернер, проскакивая перекрёсток на жёлтый сигнал светофора. – Ведь на учительницу никто не подумает. А если она владеет гипнозом, то ребёнок, получается, всё сделал сам, и ничего не докажешь.

– Вот ещё что неясно: ветка снята с электрификации. Если эспес разогнала поезд взглядом, тут вся школа в опасности.

– Нам определённо стоило взять кого-то ещё, – с сожалением вздохнул Иван.

– Я свяжусь с офисом сразу, как пойму сложность этого дела. Пока тревожить кого-либо без причины не имеет смысла.

Вернер вырулил на эстакаду и разогнался сильнее. Ваня схватился за небольшую ручку-поручень для пассажиров.

– Нам нужно осмотреть тупик, не так ли?

– Верно. Если не сворачивать в школу и ехать по трассе, мы окажемся у тупика. Правда, придётся немного пройти через лес.

Устинченко тоже достал телефон и открыл карту.

– Думаешь, она там?

– Вполне может быть.

– А если мы не угадали?

Динна посмотрела на загоревшийся экран, где светилось сообщение от Корнелии:

«Нет Гоши Никифорова. 11 класс, лучший ученик школы».

– О, господи. Отсутствует отличник из одиннадцатого.

Иван нахмурился.

– Вот чёрт, неужели она убийца?

– Это что-то странное, – сказала Динна. – Чем он мог навредить учительнице?

– Пока не поймаем – не узнаем, – сказал Даниил и увеличил скорость ещё на десять километров в час.

«Он ушёл вместе с Валерией Владимировной?»

«Нет, он уходил с друзьями и не вернулся. Друзья здесь».

– Мы всё ещё едем в тупик? – спросил Вернер.

– Не знаю, – задумался Устинченко. – Если она загипнотизировала и разогнала поезд, ей нет никакого смысла находиться на месте крушения.

– Но она должна быть в непосредственной близости, – проговорила Динна, – иначе как ей удалось воспользоваться телекинезом?

– И откуда она взяла целый поезд?

– Кстати! Рядом со школой есть депо? – поинтересовался Иван.

Девушка напряглась, вспоминая это место.

– Депо вроде нет. Но между станциями Красный Октябрь и конечной Вельино есть открытая стоянка. Там все поезда старые, они не двигались лет двадцать.

– В каком они состоянии, не так важно, если эспес сильный. Она могла бы привести в движение как минимум локомотив.

– Она могла находиться на этой стоянке и управлять оттуда. Корнелия не знает, какой именно был поезд? – спросил Иван, пытаясь отыскать в картах то место, про которое говорила Динна.

– Нет. Корни только слышала его, не видела.

«Ты ведь не знаешь, когда ушла ВВ?»

– Я думаю, эспесу незачем пригонять состав издалека. Она явно взяла тот, что ближе, и находилась в каком-то месте на рельсах, – сказал Иван.

– Согласен, – кивнул Вернер.

– Вот здесь? – Устинченко снова обернулся к девушке и указал на экран смартфона. На карте значились станции Вельино, Красный Октябрь и ряд железнодорожных путей между ними.

– Да, оно.

– Тогда делимся и осматриваем тупик и эту стоянку, – распорядился Даниил. – Твоя сестра сможет доложить, если учительница вернётся в школу?

«Нет. Я не сплю, слежу за главным входом».

– Конечно, она сразу позвонит.

– Отлично. По навигатору ещё пятнадцать минут. Я еду быстрее, через десять минут максимум прибудем.

– К стоянке можно выйти раньше, – предупредила Динна. – На этом шоссе будет эстакада под железной дорогой, вот там можно спуститься и идти по рельсам. Как поделимся?

– Я выйду перед эстакадой, – сказал Даниил. – Вы вдвоём берите машину и езжайте в тупик.

– У тебя есть карта? – осведомилась Динна.

– В телефоне. Думаю, разберусь.

– Я взяла рации, – девушка достала из рюкзака три аппарата. – Работают исправно, мы должны быть на связи. Вы знаете, как выглядит та, кого мы ищем?

– Ты же присылала фото.

– Демчук Валерия Владимировна, рост около метра семидесяти, телосложение стройное, волосы прямые русые, средней длины. Накануне Корнелия видела её в тёмно-коричневой куртке, джинсах и полусапожках.

Яркие полосы уличных фонарей по бокам от пролетающей мимо машины оборвались. Даниил въехал в тёмный участок и включил дальний свет. Искусно петляя по изгибам дороги, он быстро вырвался из лесной части, попадая в промзону; оттуда снова в неосвещённые километры деревьев, затем в какой-то жилой район с длинными и грязными пятиэтажками.

– Медленнее, – попросила Динна.

И неспроста: за поворотом шоссе уходило вдаль и тянулось наверх.

– Эстакада. Подъезжай к самому началу, там есть спуск вниз.

Даниил заехал на мост, затормозил рядом с пешеходной зоной около лестницы и сбросил ремень безопасности.

– Меняемся, – кивнул он Ивану, принимая от него рацию и пистолет.

– Возьми ещё это, – с заднего сиденья Динна протянула ему наручники. – Фонарик нужен?

– У меня свой. Удостоверение никто из вас не забыл?

– Всё с собой.

Вернер убедился, что оружие стоит на предохранителе, и заткнул пистолет за пояс. Рацию прикрепил к карману внутренней рубашки, наручники убрал в брюки.

– Ничего не забыл? – спросил Иван, открывая дверь. Даня молча указал ему на свою нагрудную сумку, в которой, по всей видимости, было всё самое необходимое.

Вернер вышел из машины, обошёл её спереди, подбежал к лестнице и начал спускаться вниз, к рельсам. Когда его голова скрылась под мостом, Иван уже тронулся.

– Динн, показывай, как ехать в тупик.

***

– Ушли четверо, вернулись трое, – прошептала Корнелия. Её слова отразились непривычно громким эхом вдоль высоких стен лестничного пролёта; и если кто-нибудь ещё находился поблизости, то её бы, несомненно, услышали. Выбирая место для наблюдения за двориком переднего флигеля, девочка остановилась у подоконника между вторым и третьим этажами, откуда открывался хороший вид на будку сторожа, калитку и центральные ворота. Территория всегда освещалась, поэтому любого посетителя можно легко заметить в тёплом свете фонарей. Но на улице никто не появлялся, и в школе тоже. Все спали.

Однако Корнелия уже не могла уснуть. Когда вернётся Гоша и вернётся ли вообще? Куда ушла Валерия Владимировна? Как и почему здесь оказался поезд и каким образом ему удалось пролететь мимо тупика, словно его и не существовало?

В эту ночь что-то происходило, и разгадать, что именно, девочке было не под силу. Выход один – выжидать, пока появится хоть кто-нибудь и надеяться на Динну с её командой. Но вопросы без ответа не давали покоя: почему трое друзей Гоши вернулись с ночной прогулки, а он до сих пор нет? Неужели он и вправду решил не приходить?

«Ушли четверо, вернулись трое…»

Его одноклассники пытались убедить Корнелию, что всё в порядке. Полная чушь; им не стоило верить, ведь Гоши до сих пор нет. Возможно ли допустить, что трое одиннадцатиклассников расправились с отличником? Девушка вспомнила их испуганные лица в нескольких сантиметрах от её кулака – только таким способом удалось узнать, где был Гоша в последний раз и действительно ли проехал поезд. Нет, вряд ли эти парни стали бы что-то скрывать под угрозой избиения.

Страх упущенного времени подступил с новой силой. Корнелия никогда не умела сидеть сложа руки, зная, что в этот момент кто-то нуждается в помощи. А Гоша явно нуждается – иначе зачем Динна спросила о том, кто пропал? Значит, они с коллегами подозревают как минимум похищение.

Зато ребят из одиннадцатого это совершенно не волновало. Вырвавшись из крепких объятий Корнелии, они мигом разбежались по своим комнатам. Это были последние живые люди, кого девочка встретила в школе этой ночью.

Корнелия рассудила, что и Гоша, и Валерия Владимировна могут возвратиться в любой момент, а это событие нельзя проморгать. Усевшись на подоконник, она пару десятков минут караулила вход, но ни один человек так и не появился, и даже посторонние звуки как будто растворились в школьной тишине.

Чем дольше она так сидела, тем более жуткие мысли посещали её сознание. Валерия Владимировна оказалась эспесом, который от всех скрывается – способна ли с виду приятная учительница истории причинить зло? Если нет, то как объяснить невероятное совпадение странного происшествия с поездом и её ночного отсутствия? И где, чёрт побери, Гоша?

Корнелия снова поглядела на двор и опять никого не обнаружила. Внутри что-то сжалось. Сообщение от сестры натолкнуло на мысль, что Гоша вообще не придёт.

Что могло произойти? Неужели он и впрямь был готов отправиться на поиски поезда вопреки школьному уставу? Корнелия сосредоточилась и представила отличника; вспомнила те немногочисленные моменты общения, что приключались между ними. Гоша везде проявлял любознательность, но нарушать правила он бы не стал. Его впечатлительность, столкнувшись с чем-то необъяснимым, немедленно бы выдала всё учителю, классному руководителю, завучу или директору.

Но где же он? Почему не мчится сюда рассказывать про поезд?

«Если Валерия Владимировна с ним что-то сделала, я себе этого не прощу», – подумала девочка и невольно сжалась, вспомнив свёрнутое одеяло на кровати комнате учительницы– почему-то она хотела не выдать своего отсутствия, изобразив примитивный подростковый трюк.

Корнелия прислонилась правым виском к холодному стеклу и начала соображать. Нужно всё устроить таким образом, чтобы действовать, при этом не оставляя свой охранный пункт.

«Камера слежения».

Корни разблокировала свой новый смартфон (подарок от Динны), включила камеру, нажала на запись видео, прислонила телефон к подоконнику и задёрнула штору от посторонних глаз – вдруг кто появится на лестнице? Убедившись, что главный вход на записи отображается чётко, развернулась и спустилась на один пролёт, сворачивая в свой флигель на втором этаже.

Она уже не боялась никого встретить и даже уверилась в обратном, поэтому спокойно дошла до своей двери, аккуратно повернула ручку и вошла внутрь.

Соседки Катя и Вероника крепко спали и не пробудились от дверного скрипа. Обеим словно подсыпали снотворное, но Корнелии это было на руку.

Она постаралась действовать как можно быстро и тихо: аккуратно скинула с себя ночную рубашку (в которой всё это время блуждала по школе), нащупала висящую на стуле школьную форму, а под ней – кофту и джинсы, почти бесшумно переоделась и подошла к столу Вероники.

В этот раз задача была посложнее: соседка усыпала своё рабочее место разного рода предметами, а подсветить и узнать, что где лежит, не выйдет – телефон остался на подоконнике. Девушка принялась ощупывать всё, что попадалось под руку. Среди огромного набора предметов косметики она распознала тетрадку, кружку, какие-то фантики, разбросанные ручки с карандашами, блюдце и много других совершенно не нужных на столе вещей. Глаза начали медленно привыкать к темноте, и очертания предметов слабо вырисовывались.

Прямоугольная аккумуляторная батарея с проводом оказалась между двумя стопками каких-то бумаг. Сам Вероникин телефон лежал рядом с ней на тумбочке и заряжался от розетки. Корнелия медленно отцепила его от шнура и убрала в карман вместе с аккумулятором. Брать чужие вещи без спроса нехорошо, но подруге придётся её понять.

У входа в комнату девочек стояла уличная обувь; Корни забрала свою, дотянулась до куртки, сняла её с крючка и вышла в коридор.

Ничего не изменилось, везде пусто: сон одолел всех обитателей школы. Босиком, сжимая в руках куртку и обувь, девушка добежала до конца коридора и поднялась на один пролёт к своему пункту наблюдения. Надела кроссовки, разблокировала телефон Вероники и выключила камеру на своём. После ряда нехитрых манипуляций с двумя устройствами Корнелия подключила смартфон подруги к аккумуляторной батарее, чтобы тот не разрядился, и водрузила на место своего; включила видеозапись и прислонила к стеклу.

Готово. Теперь за входом в здание школы будет следить камера её подруги и передавать информацию на её смартфон в режиме реального времени.

Убедившись, что конструкция держится прочно и не видна снаружи за плотной гардиной, Корнелия двинулась к чёрному входу заднего флигеля. Оттуда можно незаметно выскользнуть, перелезть через забор и оказаться за территорией школы.

***

Владимир бежал. Вернее, ноги сами несли его прочь, повинуясь нелепому инстинкту, о котором сам мужчина почему-то забыл.

Володя не сразу понял, что именно увидел, какой запах почувствовал. Когда яркий луч от карманного фонарика скользнул в темноту открывшейся лаборатории и осветил то, что предстало их взору, мужчина не смог сообразить, куда ему деваться. Крик Валерии, который должен был его разбудить и отрезвить, прозвучал словно в отдалении, совершенно не задевая барабанные перепонки.

Повар не мог пошевелиться, выбежать вслед и поскорее избавиться от кошмарного зрелища трупов живых людей. Он застыл в оцепенении; он вдруг осознал, что эти мёртвые тела – прямое доказательство другого убийства…

Да, первым сработал мозг – на мгновение раньше, чем проснулись органы чувств. Едкий запах проник в дыхательные пути и начал сдавливать горло, тошнота усиливалась с каждой секундой. Лишь тогда, повинуясь животному рефлексу, Володя кинулся прочь, еле сообразив на ходу захватить рюкзак и разбросанные инструменты.

Он выбежал из лаборатории, пронёсся по длинному коридору к лестнице, вскарабкался наверх и выполз на пол помещения бойлерной6, откуда они с Валерией несколько часов назад спускались в этот злосчастный подвал. Рядом с дырой в полу, из которой он выбрался, валялась сумка; повар машинально поднял её, закинул внутрь инструменты и застегнул. Мужчине казалось, что эти действия производит за него кто-то другой, и контроль над его телом полностью утрачен. Владимир перестал нормально соображать: он забыл, что следует осмотреться и чуть не захлопнул плиту – крышку входа в подвал – но вовремя остановился и сделал шаг назад.

– Лера!

Его крик утонул в пока ещё открытой дыре. Никто не ответил.

Если Валерия осталась внизу, а плита захлопнется, то учительница окажется заперта, такое нельзя допустить. Володя напряг память – почему-то казалось, что здесь её уже нет. Да, Лера сразу после своего крика выбежала из лаборатории; а он, оставшись на месте, слышал её топот по лестнице. Напарница явно выскочила отсюда раньше него и больше не возвращалась.

Уверив себя в том, что внизу никого нет, мужчина надавил ногой на распахнутую плиту, и она с глухим ударом шлёпнулась об пол, скрывая за собой проход в нижние лаборатории. Подобрав светящийся фонарик, повар направился в соседнее помещение главного щита управления7 – оттуда можно будет выйти на улицу и отыскать Валерию, а затем незаметно выбраться с ТЭЦ и дойти до пансиона. Он перешёл в главный щит, скользя ярким лучом по тёмным стенам.

– Лера, ты здесь? – снова позвал повар.

Опять тишина, лишь только капли дождя изредка барабанили по старым стёклам. Дверь на выходе была слегка приоткрыта – значит, Валерия точно покинула это место. Как далеко она могла убежать?

Внезапно начавшийся дождь и несколько капель, которые попали на лицо, когда он вышел наружу, заставили его вспомнить ещё кое-что: странный шум, который они услышали из подвальной лаборатории. Владимир готов был поклясться, что это поезд, но только откуда? И как? В округе не может быть никаких поездов, ведь пассажирская ветка не используется, а рельсы на самой ТЭЦ уже давно потеряли свою востребованность.

«А если кто-то сюда заехал?»

Нет, об этом даже думать нельзя. Никого, кроме них двоих, здесь нет и быть не может. Найти Валерию и выйти отсюда как можно скорее – вот самый разумный план.

Владимир выключил фонарик, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание, вышел под ливень и двинулся в обход этого здания. В страхе Лера инстинктивно могла рвануть обратно, поэтому сейчас нужно идти по их следам в противоположном направлении.

Сверху сгущались тёмные облака, влажная почва податливо расступалась под напором подошв, обдавая грязью ботинки и штаны по самую щиколотку. Владимир всматривался вперёд, но нигде не замечал человеческой фигуры.

Оказавшись посреди открытого пространства, повар повернул голову направо и вгляделся в дальний конец теплоэлектростанции, где проходили железнодорожные пути. Сквозь завесу дождя слабо вырисовывались ближайшие здания, но поезда видно не было. Владимир ускорился, направляясь к выходу и озираясь по сторонам.

Он нашёл Валерию около металлической конструкции открытых распределительных устройств8. Женщина стояла к нему спиной в полусогнутом состоянии, свесив голову и зацепившись руками за перекладины металлической конструкции – пыталась себя удержать. Несмотря на дождь, она сняла с головы капюшон, подставляя под струи весеннего ливня и волосы, и одежду. На рукавах со стороны локтей виднелись следы грязи.

– Лера, – позвал Володя. Она услышала его, но не ответила. Он подошёл ближе и коснулся её плеча, с удивлением обнаружив, что его руки всё это время были в хозяйственных перчатках. Повар немедленно стянул их, наблюдая за Лерой – она часто дышала, как будто только что пробежала длинную дистанцию.

Мужчина бросил сумку на землю и присел на корточки перед учительницей, обхватив её за талию.

– Я держу, – сообщил он, позволив ей опереться на свои плечи. Прислонил ладонь к груди – её сердце колотилось как бешеное. Было темно, но повар разглядел бледное лицо своей напарницы, её красные глаза и какую-то суспензию в районе губ.

Сначала он не понял, что это, но быстро догадался.

– Чёрт, – он вытер ей рот рукавом куртки и посмотрел на землю.

– Тебя стошнило?

– Не здесь, – с трудом произнесла Валерия. Ей было сложно говорить из-за сильного сердцебиения и частых всхлипываний.

– Очень плохо?

Она покачала головой:

– Я не знаю.

И заплакала.

Владимир никогда не видел её такой. Упорная и решительная Лера за пару минут превратилась в слабое и беззащитное создание. Она прислонилась к нему, потому что не могла стоять ровно безо всякой опоры, и он впервые почувствовал, насколько сильно промокла вся их одежда. Тело замёрзло, влажная ткань прилипла к коже, но они даже не попытались укрыться от проливного дождя и совсем не понимали, как принять то, что они увидели, что делать дальше с этой новой открывшейся правдой?

Когда женщина задрожала – то ли от рыданий, то ли от вновь подступившей тошноты – Володя сжал её руки чуть выше локтя, привстал, сделал шаг назад и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Лера, сейчас не время. Тебе нужно потихоньку прийти в себя, и мы уйдём.

Повар сам еле сдерживался от напора эмоций и всячески задвигал кошмарное впечатление, однако ему удалось вообразить, что он принял большую дозу успокоительного, которая уже начала действовать. Но, видимо, Валерия такое представить не могла.

– Они… – начала учительница, и новый всхлип оборвал её на полуслове.

– Давай попробуем подышать. Начинай – глубокий вдох…

Она попробовала, не получилось.

– Ещё раз, спокойнее, медленнее, – мягко проговорил Владимир.

– Они были… – вновь попыталась Валерия.

– Тебе не нужно об этом думать сейчас.

– … не пер-вы-ми, – отрывисто, с ударением на каждый слог, выговорила она.

– Посмотри на меня, – мужчина наклонился так, что его лицо оказалось на уровне лица учительницы. – Давай ещё раз, вдохни глубоко, а затем выдыхай. Чем дольше – тем лучше.

Валерия старалась изо всех сил, но контролировать себя уже не получалось.

– Тише, тише. Всё хорошо, – успокаивал её мужчина.

– Не-прав-да.

– Сейчас правда. Нужно в это поверить.

Она помотала головой. Несколько капель дождя, упавших на лицо и одежду в это мгновение, резво отскочили.

– Вот, например, сейчас идёт дождь. Помнишь, ты говорила, что ты любишь тёплые весенние дожди?

Валерия кивнула.

– Закрой глаза и просто постой, – предложил повар. Хоть ливень был и не очень тёплым, но вода приведёт Леру в чувство быстрее.

Учительница сделала, как сказал Володя, но слёзы по-прежнему катились с неё градом.

– Помнишь, мы как-то возвращались через лес год назад, и начался дождь? Я побежал быстрее в школу, а ты сказала, что я ничего не понимаю в природе. Помнишь?

Она прикрыла глаза в знак согласия.

– В итоге мы почти не промокли, а вот с деревьев стекало будь здоров, – улыбнулся повар, догадавшись, как именно может помочь Валерии. Но для этого ему самому нужно сильно напрячься и вообразить то, про что он сказал.

Володя зажмурился и представил лес и тропинку до пансиона. Вспомнил тёплый май две тысячи двадцать первого года и их вынужденную прогулку, затем начавшийся ливень. Сосредоточившись на этой картине, медленно переместил свои руки вниз, к Лериным пальцам. Сама того не желая, она коснулась его ладоней.

Теперь она сможет это увидеть.

Стараясь дышать как можно спокойнее и держать в мыслях именно то самое воспоминание, Володя начал добавлять к нему детали: шелест травы под ногами, чириканье птиц, запах хвои и свежего воздуха, прикосновение первых капель дождя.

Он почувствовал, как постепенно вздрагивания Валерии стали слабее, и нафантазировал голубое небо над верхушками деревьев. Да, он выдумывает, но ясный небосвод сбавил ритм Лериного пульса, а проплывающие мимо белые облака остановили нескончаемый поток слёз.

Владимир понял, что это не может долго продолжаться; у него не получится думать о чём-то умиротворённом, если несколько минут назад застыла кровь от увиденных останков. Картина мирного леса – результат неимоверных усилий – останется таковой лишь на некоторое время. Мужчина успел отпустить Лерины руки раньше, чем в его воображении снова возникли жуткие скелеты когда-то живых людей.

Валерия перестала захлёбываться и дрожать. Она прислонилась лицом к груди Володи, крепко обхватив его за спину. Она не помнила, как долго простояла в таком положении и почему решила нарушить молчание.

– Я поверить не могу, что здесь убивали.

– Лера, нет, не сейчас, – тихо ответил он, – нужно уходить как можно скорее. Ты сможешь идти?

Она кивнула, стараясь восстановить дыхание.

– Здесь кто-то есть? – испуганно спросила она.

– Я не знаю, – честно ответил мужчина, бросив взгляд в сторону железнодорожного въезда на ТЭЦ. – Я никого не видел, но чем быстрее мы уйдём, тем лучше для нас обоих. Пойдём, – не дожидаясь ответа, он взял её за руку выше кисти и потянул в сторону выхода.

Учительница повиновалась, однако двигаться было не так-то просто: она сильно ослабла. Владимиру пришлось сбавить темп, подстраиваясь под её медленный шаг.

– Я смогу тебя донести, хочешь?

– Не нужно, я дойду.

Он держал её под руку всю дорогу до лаза в заборе. Валерия старалась успокоиться, внимательно слушать Володю и не вспоминать о подвале. Получалось плохо, а может, не получалось вообще. Владимир подумал, что если в школе она не сможет заснуть, а к утру ничего не изменится…

– Посвети, пожалуйста, – попросила Валерия, пытаясь на ощупь определить высоту бетонной плиты, на которую нужно наступить, чтобы пролезть в отверстие.

– Да, сейчас.

Володя достал фонарик и помог ей оказаться по ту сторону ТЭЦ, а затем пролез следом. У них есть тридцать минут, чтобы добраться до пансиона.

***

Корнелия блуждала по лесу, подсвечивая себе путь телефонным фонариком. Шёл дождь; тропинку размыло, и девочке приходилось шлёпать по мокрой грязи в полнейшей темноте. Между деревьями было черным-черно, свет от луны скрывался за большими грозовыми тучами. Такая прогулка могла напугать кого угодно, особенно Гошу.

«Он бы точно захотел вернуться в школу».

Корнелия тоже чувствовала себя неуютно, но совсем об этом не думала; в случае чего она услышит опасность – пока никто из ныне живущих эспесов не научился бесшумно перемещаться по воздуху.

Периодически девочка останавливалась и прислушивалась, пытаясь сквозь шелест деревьев и капающий дождь уловить посторонние звуки. Но нигде не было ни шагов, ни чьих-либо голосов или шёпота.

Прогулка затянулась надолго. Корнелия прочесала лес вдоль и поперёк, насквозь промочив свою куртку; побывала справа и слева от главного подъезда к школе, прошлась по всем тропинкам, которые выучила наизусть за полтора года обучения в пансионе. Пару раз выходила к железной дороге и вглядывалась вдаль в обе стороны путей. Глазела на эстакаду с тусклым желтоватым свечением фонарей, искала очертания станции Вельино, которые слабо угадывались в полнейшей темноте и сквозь серую пелену ливня. Нужно дойти до этой станции – если поезд двигался, то явно оттуда. И если Гоша решил поинтересоваться этим явлением, он мог пойти к заброшенной платформе.

На экране смартфона горело изображение главного входа в школу с камеры телефона Вероники. С тех пор, как девочка оставила свой пост у подоконника, выбралась через запасной выход и перемахнула через забор, оказавшись в лесу, ничего не поменялось. Валерия Владимировна до сих пор не появилась, Гоша тоже не приходил.

Корнелия снова углубилась в лес и вышла на тропинку, ведущую прямиком к заброшенной платформе. В отсутствии отличника без сомнения замешан эспес, который, к тому же, мог перегнать поезд. Пока девочка не понимала, как всё это связано, но отрицать совпадение было бы глупо.

Она не считала, сколько минут заняла у неё дорога до станции – страх за Гошу окончательно перебил все остальные переживания. Когда между стволами показался долгожданный просвет, Корни ускорилась, направляясь к опушке. Перед тем как показаться на открытой местности, ученица выключила фонарик и присмотрелась к очертаниям платформы Вельино. Ничего необычного – обветшалое здание бывшей кассы, лестница к перрону с разлитыми лужицами, уходящие вглубь леса неиспользуемые рельсы. Эспес – если он здесь вообще был – тщательно скрыл все следы. Девушка решительно направилась к станции, ещё раз взглянув на смартфон: вдруг Валерия Владимировна успела вернуться?

Нет.

Вокруг никого не было, и Корнелия стремительно приближалась, чтобы забраться наверх и осмотреть платформу, когда непривычный звук заставил её остановиться и прислушаться: показалось, будто в шуме дождя то появлялись, то пропадали чьи-то шаги. Корни задержала дыхание и напряглась, вглядываясь вперёд – всё чисто. Она выждала ещё немного, и, ничего более не расслышав, продолжила свой путь.

Нельзя отрицать, что стук ливня по крыше кассовой будки, расстояние в несколько десятков метров, а также жуткая усталость могли создать галлюцинацию в её голове. Корнелия очень хотела услышать Гошины шаги в продолжение всей своей прогулки и, подойдя к станции, искренне верила, что отыщет его – отсюда и звуковой мираж.

Тем не менее шаги снова возобновились, и на этот раз девушка отчётливо их распознала. Нет, никакой ошибки быть не может. На станции бродил один человек, это точно Гоша!

Корнелия прибавила ходу, переходя на слабый бег. Из-за исчезнувших под дождливой слякотью тропинок и грязной хлюпающей подошвы перемещаться бесшумно не получалось, но какая уже разница; чем скорее она встретится с Гошей, тем лучше.

Однако уже на первой ступеньке, ведущей к платформе, девочка затормозила: что если по перрону разгуливает Валерия Владимировна? Сможет ли она напасть на свою ученицу? Получится ли у Корнелии ей ответить, если чтение мыслей – не единственная суперспособность её учительницы?

Она остановилась в нерешительности на нижнем пролёте; звук чужих шагов, наоборот, усилился. Она осознала безрассудность своей поспешности – из-за кассовой будки может появиться кто угодно, а положение ниже противника крайне невыгодно; нужно успеть подняться до конца, иначе её с лёгкостью атакуют сверху. Жаль, что разумные мысли всегда запаздывают.

Яркий луч света ослепил девочку ещё до того, как она начала взбегать наверх. Грубый мужской голос скомандовал:

– Ни с места! Руки вверх!

Звук снятого предохранителя – неизвестный человек вытащил оружие. Корни зажмурилась, холодный свет отчаянно бил в глаза, не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться.

«Говорила же Динна сидеть в школе».

Топот на лестнице: неизвестный постепенно спускался к ней.

– Руки за голову! – вновь скомандовал он. Девушка медленно принялась поднимать руки, в одной из них по-прежнему сжимая смартфон с видеонаблюдением за входом в школу и упрекая себя в непредусмотрительности – непонятно откуда возникший полицейский чуть ли не первым делом отберёт у неё телефон, а она даже не сможет открыть глаза, чтобы увидеть, кто её противник.

Между тем фонарик довольно быстро отвели в сторону; Корнелия, недолго думая, воспользовалась моментом и посмотрела вперёд. Ослеплённая прежде, она не могла распознать фигуру незнакомца. Нужно ещё немного времени, чтобы привыкнуть к темноте…

– Глаза вниз! – рявкнул мужчина.

Корнелия тут же уставилась к себе под ноги: полицейский, чего доброго, захочет сделать предупредительный выстрел. Несколько секунд она разглядывала старую ступеньку и землю под ней, соображая, кто же перед ней? Если этот человек на самом деле из полиции, тогда зачем ему просить опустить взгляд – он что, не справится с хрупкой школьницей…

Наконец она поняла. Корнелия не видела лица и даже не успела рассмотреть его телосложение, но прекрасно слышала, как он медленно спускается к ней и чем-то тихо гремит. Да, он из полиции. Из полиции эспесов.

– Даниил, убери наручники.

Шаги прекратились.

– Ты же Даниил Вернер, так? – уточнила Корнелия, не поднимая глаз.

Тот крепче сжал оружие и поднял его чуть выше – он уже встречался с эспесами, которые умеют читать мысли и творить что-то неведомое.

– Я Корнелия, сестра Динны. Я здесь, потому что ищу Гошу.

– Гошу?

– Да, нашего отличника. Он ушёл с ребятами, но вернулись только они, без него. Ты его не видел?

Вернер остановился в полуметре от неё, вытаскивая из-за спины фонарик с наручниками, и снова направил луч света в лицо собеседнице, от чего та снова сощурилась.

– Где Валерия Демчук?

– Если бы я знала, сразу сообщила бы вам.

– Корнелия, значит?

– Да, – глаза уже начинали болеть.

– Ясно. Если дёрнешься – я стреляю, – сурово заявил он и продолжил движение вниз с удвоенной скоростью.

Не поверил. Почему? Наверное, не знает, как выглядит сестра Динны. Но ведь школа совсем рядом, и нет ничего удивительного в том, что они повстречались.

«Ты ведь не знаешь, когда ушла ВВ?»

«Нет. Я не сплю, слежу за главным входом».

– Слушай, я знаю, я обещала быть в школе, – дошло до Корнелии, – но я просто не смогла сидеть на месте, понимаешь? Я по-прежнему слежу за входом…

В полиции эспесов наученные горьким опытом сотрудники никогда не вступали в полемику с задержанными и не особо с ними церемонились. Вернер хорошо уяснил этот способ взаимодействия с преступниками и, пока Корнелия говорила, схватил её за руки и нагнул к земле. Капли с капюшона перетекли на лицо и на землю.

– Посмотри на мой телефон! –отчаянно выкрикнула она, уже не имея никаких других аргументов. – Я наблюдаю за входом в школу через вторую камеру, просто посмотри! Я Корнелия, чем угодно могу тебе доказать!

Не выпуская из рук оружие, наручники и фонарик, Даниил сощурился, чтобы увидеть экран. На нём мерцало странное тёмное изображение, забрызганное дождём.

– Я поставила видеокамеру перед входом в школу с другого смартфона, – твердила девочка, – если Валерия Владимировна подойдёт, я это увижу.

Она почувствовала, как её пальцы обдало сильным холодным порывом воздуха – Вернер сдул влагу, чтобы разглядеть освещённый внутренний дворик с воротами посередине. Затем взглянул ещё раз на девочку, которая не пыталась сопротивляться, поводил фонариком взад-вперёд. В ярком свете проступила тёмно-зелёная задняя панель. Он узнал этот смартфон – Динна приносила его в офис в качестве подарка своей сестре. Вернер вспомнил, что на этот же аппарат был записан диалог с раненым «стрелком» с подставной операции. Динна с Иваном чуть ли не силой заставили его прослушать этот разговор.

Корнелии показалось, что собеседник занёс руку, а через секунду она ощутила прикосновение грубой ткани перчаток к своим пальцам.

– Не двигаться. И без глупостей.

– Хорошо, только, пожалуйста, не свети мне в глаза, – попросила она.

Он отвёл фонарик в сторону, забрал телефон, но пистолет опускать не стал и предусмотрительно поднялся на две ступеньки. Корнелия открыла глаза.

– Есть кто? – обеспокоенно спросила она, уставившись вниз. Вернер не ответил.

Даниил переключил приложение и открыл папку с сохранёнными записями. Телефон был и вправду новый – в диктофоне хранилась лишь одна запись. Вернер включил её, услышал голос стрелка и тут же выключил. Всё сходится, это тот самый смартфон, а значит, та самая девочка.

– Это с диктофона? – догадалась Корнелия.

– Ты слушала?

– Нет, Динна мне запретила. Можно я поднимусь? – попросила она. – У меня нет оружия, у меня вообще ничего нет.

Оперативник ещё раз взглянул на неё – светлые волосы, узкие подростковые джинсы, где-то детские черты лица. Если в отдалении сестру Динны можно было спутать с учительницей, что с ним и произошло, то сейчас с ним явно разговаривала шестнадцатилетняя девушка. Он опустил пистолет.

– Вставай, – разочарованно буркнул Вернер. – Почему в школе не сидится?

Корнелия выпрямилась и наконец посмотрела на своего собеседника. Широкоплечий плотный мужчина в совсем не форменной одежде – тёмная ветровка, рубашка с торчащей рацией, повседневные штаны и странного вида перчатки – все признаки того, что Даниил явно не собирался на вызов, его оторвали от дел.

– Я не могу просто ждать. Гоша не возвращается, Валерии Владимировны тоже нет.

– Держи, – он протянул ей телефон. За время их общения у главного входа в пансион так никто и не появился. Даниил поставил пистолет на предохранитель и заткнул за пояс, выключил фонарик, убрал наручники. Дождь ослабевал, но кроме его капель Корнелия больше ничего не слышала.

– Почему ты следишь только за главным входом? У вас есть выход за территорию в других местах? – спросил оперативник.

– Нет. Только по бокам через забор, вот как я перелезла, – она показала на пятна на своей куртке. – Но я уверена, что Валерия Владимировна не будет так делать.

– Почему? – поинтересовался Вернер.

– Она всегда проходит через главный вход. И вообще, это ученикам нельзя ночью выходить, а учителям можно.

– Значит, и выходила она тоже через главный вход?

– Скорее всего, да.

– У вас есть сторож? – сразу подумал Даниил.

– Да.

– Отлично, пойдёшь со мной, – скомандовал он. – Узнаем, как давно она выходила.

Он прошёл мимо неё вниз по лестнице, поманив рукой.

– Подожди!

Даниил повернулся в замешательстве – что ещё? Девушка оставалась на своём месте и сверху вниз таращилась на Вернера.

– Вы давно приехали? Где Динна?

– С Иваном.

– Что ты успел осмотреть, ты видел Гошу?

– Никого, кроме тебя, я здесь не нашёл. Динна с Иваном поехали осматривать тупик, я по рельсам дошёл до стоянки поездов.

– Там было что-то странное? На стоянке.

– Нет. Поезда все старые, никаких признаков жизни.

– А рельсы?

– Тоже ничего.

– Станция? – не отставала Корнелия, начиная подниматься по ступенькам на платформу, откуда пару минут назад появился Даниил.

– Ни души.

Девушка вышла на станцию, огляделась, включила фонарик от смартфона и посветила в разные стороны, затем подошла к краю и всмотрелась в рельсы. Под перроном были углубления, в которые легко бы поместилось несколько человек.

– Там тоже чисто, – проговорил Даниил, наблюдая за её действиями. – Сейчас ваш сторож – единственная зацепка.

Корнелия вернулась обратно на лестницу, где ждал её Вернер. Она отказывалась верить, что около Вельино, кроме них двоих, никого больше нет.

– А что внутри? – спросила девочка, указав на прямоугольное строение кассовой будки. На втором лестничном пролёте располагалась входная дверь в будку с большим навесным замком. Корни направилась к нему.

– Нет смысла смотреть внутри, здесь замок, – буркнул Вернер. Девочка подошла ближе.

– Да, но какой! Смотри сюда.

– Что?

– В жизни не поверю, что он провисел здесь двадцать лет, – сказала Корнелия, – это новый замок фирмы «Palladium».

– Откуда ты знаешь?

– А на нём так написано.

Вернер подошёл ближе, наклонился и провёл пальцами по алюминиевому корпусу замка, смахивая с него дождевые капли. Выглядел он и вправду очень современно, хоть издалека этого не было видно.

– Вот ведь штука! А я и не заметил.

– Я тоже не сразу заметила. Слушай, нам нужно внутрь, – серьёзно заявила Корнелия. – Гоша может быть внутри. Вдруг его здесь заперли?

– Сейчас проверим.

Вернер жестом попросил её отойти, затем прильнул к двери всем телом и прикрыл глаза, позволяя изображению пространства свободно проникнуть в его мозг.

– Ты что, тоже умеешь слышать сквозь дверь? – спросила девушка.

– Нет, я могу видеть. Но сейчас, боюсь, это не поможет. Внутри темно.

– Значит, не вариант?

– Погоди-ка, – насторожился Вернер, – что значит тоже? Ты слышишь сквозь стены?

– Не всегда. Это не суперспособность, просто хороший слух. Отойди подальше, я попробую.

Дождь, к счастью, стих, и фоновый шум состоял лишь из слабых ударов капель о крышу здания, звуков ветра и дыхания Даниила. Она простояла с минуту, пытаясь вслушаться, но ничего не было.

– Здесь два варианта, – подытожила девочка. – Либо внутри нет никого живого, потому что я не слышу вдохов и выдохов, либо дверь слишком массивная, и у меня не получится вообще ничего услышать.

– Надеюсь, у нас второй случай, – Он занял её место, постучал кулаком по железному полотну и позвал:

– Георгий! Ты здесь? Ответь!

Гоша не отвечал. Корнелия напряглась: он всё ещё мог быть внутри.

Пока Даниил пытался наладить контакт, она снова поднялась на платформу и на этот раз присела на корточки у края и спрыгнула вниз. Внизу, рядом с рельсами, валялось много камней; Корни прошла вдоль путей в поисках какого-нибудь большого, размером с её кисть. Такой камень нашёлся быстро – пришлось залезть в нишу под платформой и окончательно испачкать и без того грязную одежду.

– Ты там где? – позвал её Вернер.

– Внизу, на рельсах.

Она положила камень на перрон, подтянулась на руках и снова оказалась наверху.

– Зачем тебе камень? – не понял Даниил. Видимо, Динна мало что рассказывала о ней на работе.

– Отойди.

Корнелия приблизилась к двери, резким и точным движением занесла руку с камнем и со всей силы обрушила его на висевший замок. Прозвучал внушительный треск. После второго удара замок окончательно разломался.

«Вот оно, значит, что, – сообразил Даниил. – Интересная суперспособность».

Оперативник приложил палец ко рту, чтобы Корнелия невзначай не заговорила – мало ли кто внутри? – затем бесшумно вытащил оружие, фонарик и поменялся местами со своей спутницей.

Он выставил пистолет вперёд; одновременно направил свет и резко ударил ногой по железной двери, которая с неприятным скрипом поддалась этому импульсу и открыла взору Вернера внутреннее убранство помещения. В небольшом строении бывшей кассы не было абсолютно ничего, кроме длинного прямоугольного стола по центру.

Даниил и Корнелия озадаченно переглянулись – стол, равно как и замок, выглядел слишком ново и современно для заброшенной станции. Его как будто специально перенесли сюда для каких-то целей – но зачем? И в чём смысл запирать будку, если внутри один лишь стол?

Осмотреть полностью все стены и пол, а также залезть под стол не составило труда – оперативник и ученица быстро провели инспекцию и вынесли вердикт: помимо единственного инородного предмета мебели, внутри не было ничего.

Даниил выключил фонарик, нажал на кнопку от рации у себя на груди и произнёс:

– У меня кое-что странное.

Через секунду Корнелия услышала напряжённый голос сестры из приёмника:

– У нас тоже.