Читать книгу Записки сгинувших поселенцев - Дэниел Хорн - Страница 1

Он смотрел на них. Бесконечные. Они заполнили весь мир. С мыслями о конце размеренной жизни Безымянный пронёсся сквозь проулок, сманеврировав под каменной аркой в более узкий переулок. Он бежал, не жалея сил. Пламя, бушевавшее в легких, препятствовало бегу, но Безымянный не сдавался. Океан близко, там должно быть спасение. Лже-люди не полезут в океан, они не могут себе этого позволить. Вода разъест их шкуру. Шкура их – кожа его друзей и соседей. Но им не укрыться под ней. Их блестящие глаза выдадут любого из обманщиков.

Побережье близко. Вот-вот будет обрыв к маленькому песчаному пляжу и соленому океану. Ему нужно только ступить. Сердце перестало биться от страха. Найриты близко…

– Думаю, на сегодня хватит, – с улыбкой сообщила Регина.

Слова сопровождались закрытием уже потрепанной книжки с полностью белой обложкой, на которой маркером написано: “Побережье Найритов”. Улыбку на её лице подсвечивал огонек керосиновой лампы, танцующий в редких дуновениях ночного сквозняка. Читала Регина вслух для юного слушателя. Своего сына Джейка.

– Мам, ну ещё чуток. Там осталось парочка страничек. Ну пожалуйста, – умолял мальчик.

Но Регина отложила книжку и погладила сына по голове. Она смотрела на него и не понимала, почему мир оказался настолько жестоким. Зачем они пришли именно в их мир? Зачем было калечить наполненное яркими событиями будущее маленького мальчика? Одно только ясно – привычная жизнь умерла. Если бы кто-то из оставшихся людей прочел книгу о Найритах, то непременно бы назвал её историей последнего свободного вздоха человечества.

– Джеки, уже не сегодня. Завтра у нас важный поход, так что мне надо выспаться. – Она придвинулась поближе к сыну. Тени хаотично сплетались со светом в причудливом танце. Ночью внизу довольно прохладно, но теплое одеяло вкупе с плотным ворсяным матрасом не давали заболеть в такие непростые времена. – И завтра есть более важное событие. Хотя кому я рассказываю, ты весь год его ждешь.

– Это верно!

– А я тебе приготовила большой сюрприз. – Регина контрольный раз прижала к себе сына и поцеловала его в лоб. – Мне надо идти. Скоро придет один из наших. Сегодня день изгнания. Так что, пока я не ушла, напомни мне три правила для Джейка? – Регина строго задала сыну вопрос, словно сержант обращался к новобранцу.

Джейк быстро принял сидячее положение и, как заповеди, отчеканил важный свод правил для выживания.

– Первое, верх открывается только с тобой. Никакой звук или просьба не открывает верх. Слово твое – ключ. Второе, их глаза блестят. Человеческое яблоко сухо, а их источает блеск. Третье, они точно как мы, но наш тайный язык для них тайна.

– Ты моя умница. – Регина вылезла из-под одеяла и встала босыми ногами на холодный пол. Рукой она подхватила лампу и разглядев на полу тапочки, сунула в них ноги. Перед уходом она напоследок повернулась к сыну. – Спокойной ночи, сынок. Ты скорее всего не уснешь, завтра же праздник, но ты постарайся. Хорошо?

– Хорошо, мама.

Регина смотрела на сына и упивалась своей гордостью за него. Как быстро пролетело время. Как скоротечна оказалась адаптация человечества к новому миру. Ей горестно, но свет её счастья лежал в этом бункере, укутавшись в одеяло. Подкрутив лампу и ослабив свет, она ушла из бункера.

Все, что успел увидеть мальчик – слабый силуэт маминой шеи и её голубой накидки. Когда она ушла на верхний ярус, свет полностью пропал. Джейк остался один на один с кашей из привычных звуков и потока мыслей.

***

Джейк долго не мог уснуть. Сегодня сквозняк был сильный, но истинная причина бессонницы таилась в празднике. Завтра ему стукнет четырнадцать лет. Он выйдет в верх и поест разные вкусности. Он был наверху всего три раза. Мать лишь три года назад решилась вывести его из бункера. Обстановка наверху была куда приятнее, чем здесь, правда наверху не так безопасно, как в бункере. Найриты могут прийти и забрать его. Но мысли о жизни не отпускали его. Когда он был наверху в прошлый раз, мама показывала коробку с картинками. На первый взгляд, на них были люди, но это Найриты. Мама рассказывала, что теперь этот ящик, под названием телевизор, показывал гипно-сигналы для найритовских детей, но оставили горсть развлечений и для человеческих детенышей. Человеческие дети им нужны для экспериментов, а Джейк один из “последних”. Он стал сокровищем вымирающей человеческой цивилизации. Как рассказывала мама, люди за океаном строят колонию, чтобы возродить человечество. Сохранение будущего поколения – первостепенная задача. Поэтому Джеки, сколько себя помнит, просидел в бункере до великого дня отплытия к острову, окруженному водами соленого океана.

Как рассказывает людское писание, а точнее священное, они пришли через 20 лет после Великого дождя. На Цветочной улице прошел зеленый дождь и взрастил деревья, беременные Найритами. Никто не придал странным деревьям особого значения, но вскоре почки взорвались и испустили дымку мирового переворота. Люди покинули Цветочную улицу, но вскоре её заселили новые “люди”. Странные. Говорящие на ином языке и, что немаловажно, враждебные существа. Как они в точности выглядят, никто не упомнит. До священного писания дошли лишь отличительные черты.

Существа не способны выучить человеческий язык, а их глаза на свету блестят серебряным оттенком. Что они из себя представляют в точности никто не знает, но мама рассказывала, что есть две основные теории.

В первой говорилось, что Найриты – это отростки губительных деревьев. Они изображены в священном писании на форзаце. Когда почки взрывались, существа, напоминающие растения, попадали через воздух в людей и со временем поглощали все внутренности, а затем полностью заменяли человека. Именно для этого и был придуман ритуал изгнания. Мама говорила Джейку, что болеют только взрослые. Ритуал очень болезненный и процесс сопровождается резкими движениями и криками.

Вторая теория гласит, что с дождем на землю попали личинки этих существ. Дождь взрастил благоприятную природу для роста личинок. И как только они выросли, то вышли из земли и стали заменять людей, сдирая с них кожу и делая из них одежды. Как написано, кожа Найритов либо очень суха, либо покрыта липкой слизью. Но в эту теорию верят меньше, чем в первую. Вторую теорию предложил доктор Кармайкл, но он был убит во время составления великого писания. Доктор не успел развить свою теорию, но она стала основой для будущего планирования нового времени человечества.

Джейк вздрогнул, услышав громкий удар наверху. Он слышал, как мама вместе со смотрителем кричали. Начался ритуал. Ритмичные стуки сопровождались стенаниями. Ритуал занимал в среднем минут пять, но к этим звукам он привык. Джейк очень горд своей мамой за стойкое преодоление всех трудностей.

В этот раз ничего не изменилось. Крики прекратились через пять минут. Джейк мысленно пожелал матери спокойной ночи и через час отдался сну.

***

– Ааа!

Джейк вырвался из туманного сна и вскочил с матраса. Он узнал крик своей мамы. Что-то случилось. В бункер проникала крупица света, и Джеки запросто мог рассмотреть обстановку вокруг себя. Весь его матрас был окружен коробками с набивкой, что обеспечивало тепло по ночам. В углу он видел ведро и дырку в полу. Там туалет и небольшая душевая, где он мылся.

– Ааа… Акх.

Мальчик хотел крикнуть, но сдержался. Его тело охватила дрожь, а внутри поселился страх. Этот крик сопровождался еле слышным ударом. Наверху что-то происходит. Мальчик твердо знал, что наверх нельзя. Но мама никогда так не кричала. Неужели за ней пришли или ритуал не подействовал?

Джейк прыгнул на матрас и закрылся одеялом. Он заплакал, но сдерживал всхлипы ладонью. Вдруг мама у Них? Вдруг её убили? Вдруг она стала Найритом? Джейк разревелся ещё сильнее. Через несколько минут его дрожащая рука вылезла из-под одеяла, как вышедшая на охоту змея, и нащупала планшетку-букварь. Резким движением мальчик затащил планшетку под укрытие и прижал к груди.

Рыдания мальчика продолжались, но мамины крики уже давно затихли. Джейк боялся даже выглянуть наружу, но в его печку страха подкинул угля новый странный стук. Мальчик сжался сильнее, но, кажется, вспомнил этот стук. Похоже на дверь во внешний мир, где мама вынуждена была находиться для связи с остатками человечества.

Ужас сковал тело именинника. Джейк уже с несколько часов позабыл о празднике. Мечта о вкуснейшей вещи, которую мама называла тортом, канула в лету. Все, о чем он мог думать сейчас, что же случилось наверху и как ему найти маму. Со временем к страшным мыслям прибавилось сдавливающее ощущение внизу живота.

Туалет был всего в нескольких шагах, но Джейк не позволял себе даже высунуться из-под одеяла. В какой-то момент он вообразил картинку: во мраке бункера рядами выстроились Найриты. И только он высунет пальчик за одеяльный щит, его тут же схватят и выволочат наружу. А что будет дальше? Это могли бы рассказать жертвы экспериментов Найритов, но их уже давно нет в живых.

Джейк провел под одеялом два дня. Несколько часов малая нужда не давала покоя. Лоб мальчика покрылся испариной, любое движение вызывало покалывание. Потеряв все силы к терпению, Джейк расслабился и с полминуты писал под себя. Наслаждению не было предела. Чувство облегчения в мочевом пузыре казалось лучшим подарком в честь прошедшего дня рождения.

В первую ночь было прохладно от мокрого пятна мочи. Но, несмотря на холод, усталость все-таки взяла верх над перепуганным мальчиком. Джейк крепко заснул, пока не столкнулся с кошмаром на второй день.

Как только мальчик открыл глаза, его заставило вздрогнуть чувство смятения. Он увидел потолок, чье очертание труб он так хорошо знал. Кто-то стянул с него одеяло, пока он спал. Джейк соскочил с матраса и пробежал к своей душевой кабине, которая представляла собой всего лишь дырку в бетонном полу и шланг, тянущийся из внешнего мира. Лучи света проникали в темноту бункера из мелких щелей на заклеенном черной материей круглом окошке. Джейк всегда хотел узнать, что находится за щелью, но высота была большая, к тому же мама категорически запрещала это делать. Она называла это битамином D или как-то так. Иногда ему приходилось вставать под луч и давать коже попить немного природного света. Той радости, которой лишились человеческие дети.

Джейк схватил металлическую трубу. Ею мама прочищала сток для душа, если там образовывался затор. Сердечко бешено колотилось, а замерзшие ноги неуверенно удерживали все тело перепуганного мальчишки.

Темнота не могла полностью захватить подвал. Естественное освещение позволяло рассмотреть размытые очертания вещей, расставленных тут и там по бункеру. Коробки с утеплителем простирались башнями до самой стены. Найриты не могли там спрятаться. Джейк начал кое-что понимать. Либо они прячутся, либо в бункере не было никого кроме него.

– Мама! – крикнул Джейк в приливе отчаяния. Но в ответ он услышал гулкое ничего. Он сделал резкий шаг вперед и чуть было не распрощался от страха с жизнью. Это был отчаянный шаг, но так он хотел припугнуть Найритов и заставить их выйти наружу.

В бункере все тихо и спокойно. Страх понемногу отпускал Джейка. Спокойствие придавало ему стойкости и свежести мыслей.

Он не был до конца уверен, что здесь безопасно, но решился попробовать позвать маму ещё раз.

– Мама, ты в порядке? – Джеки трижды прокричал эти слова. С каждым разом, вкладывая в свой крик все больше сил, но она не отзывалась. Беспокойство за маму только возросло.

Первое, о чем подумал Джейк, не переживая за свою жизнь – это вода. Он повернулся к стене с тонкой трубой и прокрутил вентиль. Из шланга полилась ледяная вода, но он знал, нужно немного переждать и она станет теплой. Мальчик быстро подставил сухие губы и стал жадно сосать ледяную воду.

Утолив наконец жажду, мальчик скинул с себя мокрые от мочи вещи и кинул под ноги. Шланг он подцепил на крючок из алюминиевой проволоки и принял теплый душ, смыв с себя грязь и расстройства резко сменившейся обстановки.

В бункере было довольно тепло, но совсем не было полотенца. В последний раз мама забрала его для стирки наверх, а сменное так и не принесла. Сменная одежда смиренно лежала в коробке около матраса. Льняные штаны, зелёная футболка и черные носочки. Но мальчик не спешил уходить из безопасного угла. В нем ещё таилась мысль о том, что какой-нибудь Найрит засел где-нибудь между коробок.

Он взял с пола намокшие вещи и каждую скрутил в шар. Их получилось три – два больших из штанов и футболки, а из трусов один маленький. Первым Джейк использовал маленький. Кинул его к коробкам около старого матраса. Таким образом хотел спугнуть любую тварь, что могла затаиться в самом неприметном месте.

Второй шар из футболки он кинул ровно по центру периметра бункера. Шар долетел до самой стены и упал среди коробок, скрывшись из вида спортсмена, запускавшего тяжелые ядра.

Третий шар Джейк кинул к лестнице, ведущей наверх. Шар ударился о стенку, и, развернувшись, штаны упали на третью ступеньку.

Ничто не шелохнулось. Все, что услышал житель бункера, так это чавкающий звук ударов промокшей одежды. Джейк решился и кинулся со всей мочи в сторону матраса, засел за коробкой с запасными вещами. Вновь ничего. Ни одна рука не попыталась его схватить. Внутри все съеживалось от страха, но это чувство стало быстро рассеиваться. Джеки окончательно уверовал, что в бункер не проник посторонний. Он в безопасности. Одеваясь в запасную одежду, мальчик почувствовал урчание в пустом желудке. Он серьезно проголодался за эти два дня, но как достать еды и что же случилось с мамой?

Ощущение пустоты неимоверно влияло на желание Джейка нарушить указ и покинуть бункер, но все же это была поверхностная причина. Все, что подталкивало его уйти отсюда на самом деле – мама.

Мальчика клонило в сон. Силы были на исходе. Нужно поспать, а завтра что-то придумать. Даже сквозь темноту Джейк видел подсохшее пятно мочи и чувствовал острый и неприятный запах. Джейк, перевернув матрас, улегся и отрешенно уставился в потолок. Страх быть пойманным Найритом исчез, но чувство беспокойства за маму никуда не делось, а только усиливалось.

Мальчик провел в раздумьях пару часов, пока наконец не провалился в сон. Он ещё не подозревал, насколько глобальные перемены принесет ему завтрашний день.

***

Джейк просыпался долго. Мысли о маме пока не вернулись из мира снов. Он, как и всегда, встал с матраса и пошел умыться в подобие душа. Напившись холодной воды, дождался теплой. Умыл лицо и прополоскал рот. С падающими с кончика носа каплями он вернулся на матрас. Желудок заурчал и неприятно сжался. Третий день без еды серьезно сказывался на самочувствии Джеки.

Чувство голода напомнило о маме.

– Вдруг мама подала сигнал к выходу? – тихо произнес Джейк. Она же говорила о сюрпризе. Может, она ждет, пока я выйду сам? Может, я уже готов? Может, я должен проявить себя как взрослый. Думать о таком оказалось очень трудно. Джеки всхлипнул и был готов расплакаться. – Мама, приди пожалуйста. Ну приди, – сквозь всхлипы и подступающие слезы проговорил Джейк. Он подумал о самом страшном. А что если Найриты его ищут? Что если они пришли и сделали маме больно, но она не сдалась и не рассказала про бункер? Или ритуал не смог помочь и маму пришлось… Джейк стал яростно колотить кулачком матрас. Бил изо всех сил, пока спазм желудка не заставил поток ударов остановиться.

В голове мешанина из мыслей. Мальчик понимал, если сидеть на месте и не попытаться что-то предпринять, то он начнет грызть коробки.

Джейк прошел к душу и взял металлическую палку для прочистки. Вернувшись к матрасу, поглядел на еле различимую в тени дверь наверх. Руки слегка дрожали, но голод не собирался выслушивать нытье по этому поводу. Джейк, опустившись на колени около матраса, взял небольшую плечевую сумку, что лежала около коробок столько, сколько он себя помнил. Если и отправляться в путь, то только с тем, что придает уверенности в жизни. Он положил в сумку священное писание с подзаголовком “Побережье Найритов”. Следом уместилась планшетка-букварь. Он подумал, что мама бы одобрила его выбор в пользу тех вещей, которые она просила ежедневно изучать.

Джейк захватил трубу и встал. Он сомневался в своем поступке, но нужно действовать, иначе… Джеки не совсем уверен, что с ним случится. Мама рассказывала, что жизнь всегда заканчивается смертью. С ней Джейк не хотел столкнуться, но, если смерть или Найрит схватили маму, он сделает все, чтобы её защитить, если не струсит.

Поход начался с неуверенного шага к лестнице. Джейк смотрел наверх и глубоко внутри корил себя за нарушение заповеди. Но ведь он должен выяснить, что творится наверху и постараться найти еду. Если мама так охраняла его жизнь, будет плохо встретить смерть от голода.

Джейк преодолел шесть из семи ступенек и остановился перед главной преградой. Сейчас он видел не дверь, а большой сигнал нарушения заповеди. Не хватало только букв из планшетки. Джейк представил, как слова, сложенные из букв, образовывались из воздуха и метались перед ним, в попытках вернуть мальчика на место. Они так и кричали: “Вернись, иначе Найрит поймает тебя”.

Джейк почувствовал, как вспотели ладони, отчего трубу стало сложнее держать.

Дверь не была закрыта. Это он знал наверняка. Джеки поправил на плече сумку и переместил её чуть назад. Он вытер потную ладошку о штаны, затем сжал рукой трубу посильнее и потянулся к ручке двери. Она холодная, как его пальцы по утрам во время холодных ночей. Ладони снова потели, а внутри его сковывал страх. Но мальчик повернул ручку, и между косяком и дверью образовалась узкая щель, откуда полился тусклый свет. Не такой как от солнца, но все же свет.

Джейк схватил трубу двумя руками и глубоко вдохнул.

– Мама, я иду! – прошептал мальчик.

***

Резким движением Джейк толкнул дверь и с яростным криком выбежал в другое помещение. От страха зажмурился и, продолжая кричать, пару раз махнул трубой в стороны. Труба ничего не задела. Джейк открыл глаза и увидел знакомую обстановку. Он видел верх лишь трижды, с тех пор все осталось без изменений. В помещении было множество вещей, названий которых он не знал. Мама ему рассказывала про некоторые из них, однако память подводила.

Чувство страха постепенно отпускало. Джеки прошагал к знакомому предмету. Память подкидывала ему несколько приятных воспоминаний о других днях рождения. Это стол. На нем он трижды пробовал торт и фрукты. Те дни были незабываемыми. От кукурузы и каш с мясом из банок давно подташнивает. После каждой трапезы он бегал в туалет и его мучил понос. Мама говорила: “Все в порядке, милый. Просто еда уже не такая качественная, какая была до прихода Найритов.” А ко дню рождения Совет давал ей продукты, ведь его главная задача – сохранить жизни детей. Джейк не сомневался в словах мамы. Она всегда говорила правду. Каждую фразу подтверждало священное писание. А не верить ему, значит предать все человечество.

Выходец из бункера вновь не на шутку забеспокоился за свою маму. На столе стоял торт с уже подсохшей глазурью, рядом лежали увядшие фрукты. Мама точно готовилась ко дню рождения, но почему-то так и не оповестила Джейка о вкусностях на столе. Мальчик осторожно прошел к столу, не переставая оглядываться на скопление различных предметов. У самого стола он не смог сдержаться и ослабил свой затуманенный взор. Одной рукой Джеки продолжал держать трубу, а другой хватал дольки фруктов и запихивал себе в рот.

Разжёвывая яблоки, виноград, апельсины он накапливал фруктовый сок во рту и, впадая в эйфорию, глотал кашу и выделенный нектар. Виноград был с привкусом гнили, но имениннику было все равно.

Наевшись фруктами, Джейк опустил липкую ладонь в торт и вырвал кусок, затем запихнул его себе в рот, размазав глазурь и несколько слоев крема по лицу. Джейку было плевать на это. Грязное лицо? Тьфу, ничего страшного. Главное – прошедший день рождения все-таки состоялся.

Но мысли о маме вновь вернули его в реальный мир. Мальчик ещё раз огляделся, держа измазанную тортом руку на уровне рта.

– Мама? – тихо прикрикнул Джейк. – Мама? – крикнул посильнее, но никто так и не отозвался. В ответ только тихий гул от большого салатового ящика, который стоит недалеко от стола. Мама говорила, что там она хранит открытые консервы. Так они дольше остаются годными.

Джейк поймал себя на мысли: это его первый день рождения без мамы. Самостоятельный, очень страшный… но самостоятельный. Утолив голод, Джеки закинул трубу на плечо, протопал из одного помещения в другое, то самое, где стоял ящик с картинками. Именно из него дети Найритов получали гипно-сигналы. С их помощью маленькие монстры привыкали к жизни на земле. Джейк отчетливо это помнил. Когда мама читала священное писание, он очень хотел узнать, как живут такие, как они. Дети оставшихся людей. Но об этом написано мало, а значит, ему нужно узнать, как живут дети его противников.

Он не рискнул запустить ящик. Поймать гипно-сигнал, значит дать себя обнаружить, и, скорее всего, пригласить смерть забрать твою жизнь. Мама упоминала – это больно, а Джейк не любил боль.

Решив не идти на встречу физической боли, он пришел к душевной. Обернувшись, Джеки увидел лестницу в высший бункер. Там жила мама и принимала “высших” и “смотрителей” для проведения ритуала. Но там также проходили советы и размышления над победой и перевозкой детей. Мама не раз говорила: “…когда-нибудь интерес возьмет свое и ты пойдешь мне наперекор. Конечно, если это случится, ты будешь наказан проводом. Но пока тебе не исполнится шестнадцать, не смей даже думать о высшем ярусе.”

Джейк осознал, что не пойдет наперекор маме. И даже провод не нужен. Один раз мама его наказала, когда он вышел из подвала, испугавшись крысы. Провод серьезно прошелся по спине, раны заживали долго. Тогда-то он впервые и увидел кровь, и как она, затвердевая, заживляет раны. На вкус кровь напоминала что-то похожее на вкус батарейки. Джейк любил их. Они были его игрушками некоторое время, а проба их на вкус, как запретный эксперимент.

– Мама, ты там? – крикнул Джейк, и получил беззвучный ответ, но от его внимания не ускользнула одна деталь.

На ступеньках и полу была красная корка. Джейк присел на корточки, указательным и средним пальцем подковырнул корку и понюхал её. Вперемешку со сладким запахом глазури он уловил знакомые нотки, но решил убедиться окончательно. Он отправил два пальца в рот, и распробовав, убедился точно. Это высохшая кровь.

Фантазия ребенка разыгралась не на шутку. Кровь могла быть чья угодно, даже Найрита. В священном писании ни слова не сказано о том, какая у них кровь. Есть ли у неё вкус. Какой у неё цвет. Вообще ничего.

Руки мальчика вновь затряслись. Кровь могла быть и мамина. Конечно, на ритуал и Совет приходили люди. Кто-то из них запросто мог получить рану. Но крики… маме могло быть больно. Джейк не на шутку испугался. Неужели смерть к ней приходила? Может мама смогла убежать? Джейк так и не заплакал. Незнание того, что могло случиться, привело его к мысли, что пока он не найдет маму, он не позволит себе думать о плохом.

Джейк пригляделся. Несколько капель высохшей крови есть на лестнице. Но наверх он не пойдет. Мама говорила, что там безопасно только для взрослых. Они часто собираются группами, так что навряд ли там случилось нападение.

Мальчик протопал по следам капель крови, и они привели его к другому великому открытию. К двери во внешний мир. Бывшую людскую землю, а теперь – территорию Найритов. Кровь прерывается размазанной линией и следом от подошвы сапога. Джейк точно знал, как выглядят сапоги. Мама в холодные ночи часто приносила их ему. Когда наступали теплые дни, сапоги уносились наверх. Сейчас перед мальчиком стояло множество пар ботинок, в том числе и его. Он заприметил маленькие ботинки, которые он носил, когда его ножки были куда меньше. Но остальная обувь была гораздо большего размера. Мамина нога, да и вообще ноги взрослых, были куда больше его собственных ступней. Раз тут был след от ботинка, значит кто-то обулся и вышел. Джейк засомневался, что Найрит или смерть могли оставить здесь ботинки. Они приходят делать больно. Они приходят забирать. А значит, они будут топтаться здесь в своих ботинках.

Джеки поднял голову и всмотрелся в неведомое чудо. Дверь во внешний мир. Он даже не заметил, как его тело медленно согревалось. На него падало множество света, который проникал через мутное стекло. Джейк так и не смог увидеть, что за ним творится, но сейчас он получал битамин. Мама бы им гордилась.

Мальчик оторвал взгляд от двери. Когда он ещё смотрел на кровавый след, то решил, скорее всего это следы мамы или наших друзей. Что-то случилось, но им пришлось в спешке выбраться наружу. Джейк не хотел оставаться безучастным в этом деле. Ему нужно выбраться и проверить, что за дверью. Если маме плохо, и она за дверью, он непременно взмахнет трубой и защитит её, кто бы ни старался сделать ей больно.

Мальчик поспешил вернуться к столу, в боку неприятно кольнуло. Мама рассказывала, что он заболел, когда родился, и его ключица была перекошена. От такой расстановки костей бег больно отдавал в боку. Мама говорила, что такое может быть. Это последствия болезни.

Оставшиеся кусочки фруктов мальчик сложил в отдельный карман в сумке. Перед уходом он снова опустил руку в торт и съел не меньший, чем ранее кусок поздравительной вкусности. В этот раз Джейк облизал свою руку и вытер её о футболку. Затем натянул её до самого рта и вытер лицо. Оно стало неприятно липким от глазури.

Джейк вернулся к двери. Сейчас времена тёплых дней, но он и понятия не имел, когда наступают холодные ночи. Он вытащил свою пару ботинок и просунул в неё грязные ступни. Левый ботинок неприятно давил на большой палец (также последствие болезни). Перед поступком всей его самостоятельной жизни, Джейк контрольный раз заглянул в сумку и проверил все ли на месте. Фрукты грелись в своем кармане, а планшетка с писанием в другом. У него есть труба и ботинки. Он готов выйти туда, где шла неравная война. Найриты побеждали, но люди и мама могли надеяться на маленького воина. Джеки взялся за ручку двери и повернул её против часовой стрелки.

***

Ручка повернулась, но дверь не открылась. Джейк в изумлении осмотрел преграду снизу вверх. Ещё дважды повернул ручку – ничего. Он прислонил трубу к стене, взялся за ручку уже двумя руками и трижды дернул дверь на себя. Все действия бесполезны. Дверь стояла скалой, которую не пересечь и не обойти.

Джейк отпустил ручку двери. Он задумался и, кажется, начал понимать, что дверь во внешний мир такая же, как и дверь наверх. Нужен ключ.

Ключи он видел лишь пару раз – единственные предметы для открытия двери, висевшие у мамы на шее как оберег. Её вытянутую шею обхватывала тонкая черная верёвочка, на которой и висели несколько блестящих ключиков. Джейк припоминал, что их было три. Все такие разные, но служили одной цели. Не трудно было предположить, что это были билеты в невероятные миры. Мальчик и сейчас считал верх новым открытием. Мировой тайной. За всем страхом скрывалось место, которое он для своей безопасности и будущего всего человечества посещал лишь раз в год.

Было лишь одно “но” – ключи были у мамы. Выходца из бункера охватило отчаяние. Но нет времени чувствам. Он сделал слишком много, чтобы сдаться здесь и сейчас. Нужно предпринимать решительные меры.

Его внимание снова приковала дверь. Та значительно отличалась от двери в бункер. Джейк сразу припомнил, как мама однажды притащила в бункер стекло. Она сообщила, что меняет его в месте под названием гостеприимная, или как-то так.

Вскоре осколки стекла пришлось выбросить, и тогда Джейк получил легкий нагоняй от мамы. Детское любопытство – самый сильный магнит во вселенной. Если вы думаете, что кошки являют собой мир поискового интереса, значит вы никогда не оставляли перед ребенком неизвестный ему предмет и не запрещали его трогать. Именно любопытство ребенка и разбило стекло на множество острых и опасных для кожи осколков.

В тот день мальчик взял небольшой кусок стекла, обхватив его по краям, и поднял его перед собой. Джейк все помнил, как будто это было вчера, а не несколько лет назад. Мальчик был заворожен этой странной вещью. Вот она есть, но в то же время её нет. Оно как нечто волшебное вообразилось из ниоткуда и в то же время пропадало. Пока мальчишеский интерес был поглощён неведомой диковиной, его привели в чувство звуки открывающегося замка в бункер. От испуга Джейк выпустил из рук стекло, и последнее с самым громким звуком звякнуло по полу и разлетелось в блестящей пыли на крупные и мелкие сверкающие осколки. Джейк сразу принялся собирать руками разбитое стекло. В тот день он получил глубокий порез на внутренней стороне предплечья. Мальчик поглядел на шрам, который уже давно зажил. Сейчас на его месте была розовая выпуклая линия с поперечными ребрами и точками по всей длине шрама.

В тот день ему выпала честь познакомиться с медицинскими нитками и иглой. Это было больно, но, как сказала мама, жизненно необходимо.

Джейк оторвал взор от шрама, решительно схватил трубу в руку и поднял её высоко над головой. Предательское чувство страха вернулось, но внутри зародилось и другое чувство. Джеки не мог его описать в полной мере. Внутри все затрепетало, будто сейчас он увидит новое мировое стекло, за которым лежит его мама. И сейчас не стоит бояться наказания, потому что новое чувство наполнило его уверенностью. Кажется, Джейк нашелся с названием. Это любовь к маме.

Труба полетела в направлении двери во внешний мир, и Джейк услышал такой знакомый звук бьющегося стекла.

***

Это было невероятно. Чувства захлестнули Джеки. Что-то невообразимое в нем проснулось. То, что пряталось в закоулках его тела. Разбитое стекло принесло глубокое чувство радости. Но на этом познание внешнего мира только начиналось.

Из двери хлынуло нечто. Джейк не видел, что это такое. Но он чувствовал – стало прохладно. Это напоминало чувство холодных ночей, но сейчас воздух приятно обволакивал все тело. Такого приятного ощущения он никогда не испытывал. Как сквозняк, только гораздо нежнее.

Новый приток ощущений. Это битамин. Солнце моментально прокралось в дом, как только стекло было повержено. Вместе с приятным ощущением от странного воздуха, тепло приятно согревало кожу. Видимо так битамин проникает в твое тело. Мама была права, надо было принимать солнечные ванны почаще.

А вот и другое чувство. Запах. В нос ударил влажный, очень вкусный аромат. Как-то мама принесла зеленую штуку, водянистую и чуть сладковатую на вкус. Название Джейк не помнил, но аромат такой, будто весь внешний мир поглощал эту штуку, а зеленый запах разносился на многие мили вокруг.

Звуки, ох эти звуки. Стук, звон, скрежет, визг и ещё много чего неописуемого. А среди всей этой какофонии выделялся звонкий и прерывистый звук, чей глухой отголосок он иногда слышал в бункере. Мама говорила, что это птицы. Маленькие животные, усыпанные перьями и с клювом вместо рта. Что-то похожее на один вытянутый и острый зуб. Мама часто обещала показать ему животных, но он их так и не увидел, не считая крыс и пауков – его соседей из бункера.

От ассорти всех этих ощущений Джейк раскрыл рот. Он толком ничего не видел, лучи солнца заливали не только его тело, но и глаза. Они щипали и кололи, очень больно смотреть на внешний мир. Джейк представил, что это первая трудность, которую ему необходимо преодолеть. Мальчику за короткий миг стало жалко всех человеческих детей этого умершего мира. Их лишили приятного теплого солнца и этой прохладительной штуки, этих запахов и звуков. Найриты бесчеловечны, так часто говорила мама, и Джеки начал понимать, что значили её слова.

Внутри двери, словно зубы, все ещё остались торчать осколки стекла. Прикрыв рукой глаза, Джеки смог более ясно разглядеть остатки дверного стекла. Он протянул трубу к двери и сбил мутные осколки режущего вещества.

Вот он – момент истины. Мальчик, все ещё прикрывая лицо рукой, не позволял себе смотреть прямо на солнце. Он видел только ботинки не по размеру, в которых он переступил через дыру в двери. Наполовину в безопасности и наполовину в мире Найритов. Ещё секунда и он вышел туда, куда мама не разрешала даже взглянуть. Он стал частью сопротивления. Священное писание не позволяло тем, кому нет восемнадцати, входить в боевой состав или в число людей, занимающихся размножением, что бы это ни значило, но он, видимо, был первым, кто в столь юном возрасте стал частью сопротивления.

Под ногами Джейк заметил покрытие, похожее на пол в его бункере – серый и ребристый камень. Мальчик немного приподнял голову и увидел, как через десяток шагов вокруг камня танцевала зеленая штука. Неужели она растет так рядом? Это невероятно, подумал Джейк, однако присмотревшись, он увидел различия. Штука, которую приносила мама, была овальной и более толстой, а эта острая и тонкая. Она как зубы во рту, только их вокруг бесчисленное множество. Пусть это и выглядело немного пугающе, но отрицать красоты увиденного Джейк не посмел.

Вскоре Джеки ощутил, что глаза привыкли к солнечному свету. Когда он только увидел солнце их обожгло. Наверное, недостаток битамина сказался на его глазах, но сейчас они будто налились битамином, и теперь мальчику куда легче рассматривать окружающую землю.

Мальчик убрал руку и поднял голову. Он никак не ожидал этого увидеть. Восхищение слилось со страхом. Джейк подготовил трубу для удара. Он понял, каким большим оказался внешний мир. Многие бункеры были похожи на его родной. Их около двадцати. Не зря мама его обучила цифрам. Это помогло подсчитать и другое количество. Более пугающее число. Их было больше. Наверное, сорок. Хотя он запросто мог ошибиться. Ему легко давался счет до десяти, но чем дальше, тем сложнее считать и вспоминать название цифр.

Перед ним стояли… кто? Люди? Их действительно было много. Большая часть на зеленой штуке по сторонам от каменной дороги возле большого бункера. Они были самые разные. Среди них были и дети. Он видел детей, очень похожих по размерам на себя. Кто же они?

– Вы кто? Ответьте! – Джейк сжал трубу сильнее и замахнулся.

Многие дрогнули и попятились. Некоторые дети закричали и побежали к более крупным людям. Джейку очень хотелось поверить, что это люди. Чуть дальше он заметил, как остановилась неведомая металлическая штуковина, похожая на коробку. Там также было стекло, но чудо – оно блестело. В один миг блеск исчез и из-за стекла показался человек в черном одеянии. У него на голове была шляпа, также черная. Но куда делся блеск от стекла?

Джейк сделал неуверенный шаг вперед и снова прокричал.

– Отвечайте, кто вы?

Здесь стартовал ход событий, которые помогли выходцу из бункера определить, кого он узрел в свой первый поход во внешний мир.

Один ребенок снова пискляво закричал, и Джеки услышал его речь. Он говорил непонятными звуками. В основном короткими возгласами, но ребенок явно общался с крупной особью. Её волосы длинные, а из футболки торчат выпуклости. Видимо, это существо как мама, хотя Джейк понимал, что запросто мог совершить ошибку.

Многие стояли на месте, кто-то раскрыл рот, а многие передавали друг другу странные звуки и, то и дело, тыкали в него пальцем.

“Найриты не способны к изучению человеческого языка”

Большая, хотя лучше описать её как неимоверно большая, особь, похожая на мяч в серой футболке и стоявшая на противоположной части зелёной штуки, вдруг достала из кармана кусок ткани. И вот оно доказательство. Джейк увидел, как на лице огромной особи блеснули капельки. Она прямо источала жидкость. Тканью особь вытерла воду с лица и спрятала её обратно.

Джейк заверил себя, что это Найриты.

Воображение мальчика воссоздало новое положение вещей. Зеленая штука вокруг каменной дороги – это деревья Найритов. Только так он мог объяснить её отличие от той штуки, что давала ему мама.

Вот оно, точно! Камень. Он сдерживал их. Другого объяснения попросту не нашлось. Ростки деревьев Найритов порабощали мир вокруг. Вон оно, вон! Джейк увидел несколько деревьев подальше, через каменное одеяло, по которому двигалось то странное создание. Он мысленно заставил себя ни в коем случае не соприкасаться с зеленой штукой. Почти все Найриты стояли именно на ней. Джейк подумал, что если он только посмеет ступить на неё, то Найриты тут же его схватят.

Джеки вновь подумал о маме. Внутри все затряслось.

Его руки ещё сильнее сжались вокруг основания трубы. На каменную дорогу ступил Найрит в темном одеянии, и теория Джеки с крахом провалилась. За ним следовал точно такой же Найрит, только черты лица у них отличались. Первый Найрит развел руки в стороны и зачем-то выставил ладони к Джейку. Он что-то говорил, но мальчик не понимал их языка. Найрит медленно приближался.

Джейк был готов завыть от отчаяния. Не стерпев давления внешнего мира, мальчик жалко вскликнул и хаотично замахал трубой.

Многие Найриты закричали, в основном маленькие особи. Руки Джейка быстро устали, а плечи и спина заныли от напряжения. Он остановился, глубоко дыша. Найрит в черном снова стал приближаться, произнося одни и те же скопища звуков.

– Не подходи, урод! Отойди от меня! – Джейк ещё раз махнул трубой. Слабость одолевала его руки.

Вот и последнее подтверждение. Многие особи, в основном те, что похожи на маму, глядели на него своими глазами не отрываясь. Выходец из бункера подметил ужасающую деталь – в их глазах виден блеск. Его же Джеки разглядел и в глазах Найрита в черном.

Пока Джейк отвлекся на глаза Найритов, он не заметил, как второй Найрит в черном обошел его со стороны и кинулся на мальчика. Джейк от страха вскрикнул, но успел зарядить трубой в лицо Найриту. Другой Найрит после удара сделал выпад, выбил трубу из рук Джейка и схватил его за руки.

Джейк заверещал. Он видел, как многие Найриты снова заговорили. Найрит в черном встал и повернулся. Его нижняя губа залилась кровью. Тут мальчик сделал открытие, которого точно не было в священном писании. Кровь Найритов такая же красная, как и у людей.

Рядом с металлической штукой двух темных Найритов остановилась новая, более большая штуковина. Джейк уже навзрыд ревел и понимал, ему конец. Из большой белой штуки с красными линиями вышли ещё двое Найритов. Он уже был уверен, людей здесь нет, а если есть, они себя не выдадут.

Мальчик сопротивлялся как мог. Но Найрит оторвал его ноги от земли и понес к белой большой штуке. Его всунули внутрь. Мальчику удалось вырвать из железного найритовского захвата руку. Одного взмаха хватило, чтобы попасть по лицу одному из Найритов в белом, но, видимо тому было все равно. Новый взмах руки и звонкий хруст, но объятый страхом и адреналином мальчик даже не заметил этого. Джейк пока не знает, что получил первый в своей жизни закрытый перелом лучевой кости. От многообразия множества непонятных ему вещей, показалось, что его поместили в камеру пыток. Здесь его и сделают кормом для юных Найритов или очередным экспериментом. Что-то неприятно кольнуло зад. За короткий миг его тело ослабело, как и некогда бойкий настрой. Джеки не понял, в какой момент он провалился в темноту.

***

Джейк лениво раскрыл глаза, но не полностью. Все его состояние обмякшее, а в груди поселилось чувство неприятного сдавливания. От яркого света голова затрещала, а глаза – как будто усыпаны осколками все того же разбитого стекла.

Мальчик хотел прикрыть глаза рукой, как сделал при выходе во внешний мир, но ничего не получилось. Рука отказывалась подчиняться. Джеки вновь испугался. Биение сердца ускорилось и ему вдруг показалось, что тело перестало слушаться его мысленных приказов.

Рука все равно не поддалась, тогда Джейк прикрыл глаза другой рукой. Постепенно глаза привыкли к битамину, тело впитывало его так же жадно, как Джейк поглощал еду в верхнем бункере. Яркий свет немного померк, и мальчик смог разглядеть ту самую камеру пыток и то, что с ним уже успели натворить Найриты.

Первое, что привлекло внимание – это неприятное ощущение на сгибе руки. Руку обволок какой-то непонятный предмет. Мальчик постучал по нему – твердый как камень. При постукивании во второй руке появилось колющее ощущение прямо на сгибе. Мальчик переметнул внимание на другую руку. От неё тянулась прозрачная трубка, похожая на шланг в его душе, но только намного тоньше. На её конце верх ногами висел пакет с жидкостью на палке. Джеки догадался, что этот шланг доставлял что-то из пакета в его руку. “Что они хотят? Что это?”. Джейк забеспокоился за себя. Возможно, это паучий яд?

Мама рассказывала, что некоторые пауки во внешнем мире ловят добычу и впрыскивают ей в кровь яд. Жертва постепенно превращается в сосуд с живительным соком, а после паук высасывает смесь из жидких внутренностей, тем самым утолив свой голод. “Неужели их питание подобно паукам или так они готовят меня к экспериментам?” – подумал Джеки. К страху приплелось отвратительное чувство. Ему противно глядеть на эти опыты над его телом. Мальчик поднес руку ближе ко рту и схватил зубами шланг. Вдохнув через зубы поглубже, он резким движением вырвал неведомую вещь из руки и выплюнул её.

Из ранки на сгибе руки потекла кровь. Джейка это порадовало. Все-таки кровь была обычной, и они ничего не успели с ним сделать. Он сел в кровати, которая показалось ему куда удобней его матраса в бункере, и поглядел на то, что упало на пол. В его теле прятался длинный тонкий кусок металла, да такой, что им запросто можно убить. Желудок Джейка судорожно сократился и мальчика чуть не вырвало.

Рука, в которую вливали странную жидкость, была лишь предлогом отвести внимание от второй руки. Джейк снова попытался подвигать ею, но все безрезультатно. Рука под белым камнем немного чесалась, что слегка донимало и пугало мальчика. Пока Джеки пытался просунуть пальцы под камень, он начал осматривать помещение.

Белая комната, вся заставленная странной аппаратурой. Что-то пикает, где-то странный стрекочущий звук. В окне виден голубой океан с белой присыпкой. Этот вид поразил мальчика больше всего. Он будто узрел главное чудо внешнего мира. Сколько бы он не присматривался к воде, она всегда текла вниз, а здесь огромное количество воды невероятно приятного цвета лежит над его головой. Джеки ещё раз призадумался – неужели человеческий мир полон таких вот сюрпризов? Жаль, что мама так и не успела рассказать ему обо всех чудесах. Ему стало радостно от открывавшегося вида и горестно от мыслей о маме, но все это уступило место новому притоку удушающей тревоги.

Небольшая белая коробка с дрожащими огоньками – не самая отличительная в белой комнате, но от неё тянулись с десяток маленьких отростков, которые вели прямо под платье Джейка. Платье тонкое и тоже белое, немного просвечивает. Джеки задрал его и увидел, что живот и грудь облепили пугающие вещи. Они, как плотоядные пиявки с длинными тельцами, раскрыли громадные пасти и присосались к его телу. Мальчик закричал и стал судорожно сдирать с себя странные штуки.

В белую комнату влетел Найрит, снова похожий по выпуклостям на маму. Она издала что-то похожее на набор писклявых звуков, затем быстро вышла, а коричневая дверь закрылась за ней.

Мальчик сорвал последнюю штуковину с себя и принялся глубоко дышать. В попытках успокоиться, он все больше наливался паническим чувством.

Дверь снова отворилась. Первое, что вошло в комнату – белая спина Найрита, у которого половина головы была лишена волос. Он медленно вошел спиной вперед, и Джейк совсем не понимал, зачем существо это делает. Когда он увидел руки, то все понял. Существо что-то показывает другому Найриту. Вместе с ним зашли Найрит в сером одеянии и один в черном, как и в день, когда Джеки поймали. Правда, лицо у этого Найрита отличалось от тех, что изловили его около большого бункера.

Джейк настолько перепугался, что кажется каждая частичка тела тряслась, а на лбу вдруг выступила жидкость. Вот оно, его кожа стала мокрой. Он превращался в Найрита или того хуже. В живительный сок, который выпьют детишки этих тварей, прямо как пауки из рассказов мамы.

Найрит в белом встал со стороны небесного океана. Остальные встали с другой стороны кровати, ближе к двери. Найрит в сером подставил стул и сел на него. В его руках была папка незнакомого Джейку цвета. Мальчик перевел взгляд с папки на лицо Найрита, тот пристально смотрел на мальчика и зловеще улыбался.

***

– (Набор звуков), – сказал Найрит, не переставая улыбаться. Он повторил сказанное и медленно протянул к мальчику руку.

Джейк вскрикнул и отодвинулся от Найрита насколько мог.

– Убери руки, Найрит! Скоро вас всех изничтожат! Убериии! – Джейк прижался к кровати, готовый проломить её весом своего тела и упасть вниз.

Найрит в ответ только улыбался, затем произнес новый поток непонятных звуков. Джейк посмотрел по сторонам и заметил, что другие Найриты были чему-то удивлены. Что же они задумали?

Найрит в сером снова что-то заговорил. Джейк пристально смотрел на него, ожидая страшного исхода дел. Найрит раскрыл папку, которая лежала у него на коленях и достал планшетку-букварь.

Джеки проклял себя, как иногда делала мама, и это было очень опрометчиво с его стороны. Это человеческий язык, а эта планшетка была одной из тайн человечества. Мама, да и писание, говорили, Найриты не могут выучить человеческий язык, но чем дальше длилось писание, тем больше было сказано:

“Буквы – человеческое таинство, оружие слова. Если Найриты прознают тайну языка, не далек тот день, когда они будут способны познать человеческий язык. Никто не знает, сколько для этого потребуется времени. Некоторые планшетки-буквари, возможно, уже перешли к противнику, только враги все ещё не овладели тайной языка.”

Найрит указал пальцем на планшетку и что-то произнес. Одно слово Джейк разобрал точно – “Найрит”.

“Как такое могло случиться? Неужели это тот переломный момент? Они начали понимать человеческую речь?” Джейк ещё больше погрузился в пучину страха. Он поэтому и жив. Джеки понимал происходящее, он все ещё жив, потому что нужен им, чтобы выпытать все людские тайны. Как только они научатся говорить, на этом все будет кончено. Мальчик точно знал, что не вытерпит пыток. Если штука в его руке приносила такие неприятные чувства, то что же будет при настоящих пытках? Джейк заплакал.

– Найриты, не трогайте меня, пожалуйста! – жалко выдавил из себя Джеки. Мальчик знал, им приносит удовольствие издевательство над таким, как он. Дальнейшее только подтвердило его догадки.

Найрит в сером снова изобразил лицемерную улыбку. Он повернулся и обратился к Найриту в белом, что-то ему показывая на планшетке-букваре. Вот и новое обращение к папке. Священное писание в шершавой руке Найрита.

Джейк смотрел на то, как одним своим неосторожным действием обрушил в крах все человеческие планы. Все больше ненавидя себя, мальчик громче разрыдался и стал звать маму:

– Мама! Мамочка, ты где? Прости, мамочка! – Джейк размахивал свободной рукой. Он хотел встать и убежать отсюда, но его за плечи схватил Найрит в черном и тесно прижал к кровати. Джеки бултыхался как мог, но руки существа были в несколько раз сильнее.

Найрит в белом закричал, движением ладони на что-то указывая Найриту в сером.

В белую комнату вернулась старая знакомая особь с выпуклостями. Она встала с одной стороны кровати, а Найрит в белом с другой. Последний достал из белого ящика маленькую штуку, на конце которой снова блестел острый зуб металла, который недавно вливал в мальчика странную жидкость.

Найрит приблизил острую штуку к плечу, и металл скрылся под кожей Джейка, принеся неприятное жгучее ощущение.

Найрит в черном вышел из белой комнаты. Найриты в белых нарядах продолжали прижимать мальчика к кровати. Джейк сопротивлялся, но продолжалось это недолго. Ноги и руки ослабели, а чувство страха вместе с ним засыпало. Силы улетучивались, словно белая посыпка на голубых водах за стеклом. Вскоре Джейк погрузился во мрак, успев несколько раз позвать маму.

***

Джейк открыл глаза. Солнце за стеклом светило не так ярко, но уже подавало признаки своей силы. Судя по всему, прошла холодная ночь и сейчас наступал теплый день.

Он повернул голову и увидел сначала уже знакомое улыбающееся лицо, затем металл в своей руке, от которой тянется шланг. Джейк разозлился и снова потянулся зубами к шлангу в руке.

Но Найрит в сером встал и потянулся к Джеки. Мальчик завизжал изо всех сил. Не успел он проснуться, как кошмар пришел вновь.

– Успо-койся, успо-койся! – произнес Найрит, прижимая мальчика к кровати.

Джейк смотрел на Найрита широко раскрытыми глазами. Это был шок. Он сломал людское будущее, все надежды на возвращение людей в открытые уголки своего мира. Существа научились говорить.

Руки Найрита медленно отпускали Джейка, и Найрит в сером снова присел на стул, не спуская с мальчика глаз. В белой комнате появился Найрит в белом, также внимательно присматриваясь к мальчику.

Найрит в сером что-то пропищал своему соплеменнику и вновь обратился к Джейку уже человеческим языком.

– Не мойся…, – набор звуков и взгляд на листок. – Не бойся нас, мы не хотим причинить тебе вре-да, – слова звучали медленно и неуверенно. Но речь была ясная.

Джейк в полном изумлении глазел на врага всей своей жизни. Они точно хотят узнать все человеческие планы. Нельзя им верить. Они постараются затуманить его мысли и выудить всю правду.

– Я заметил, ты нас не понима-ешь. Я знаю, что с тобой случи… – Найрит водил пальцем по планшетке и по листу бумаги из папки, – случилось.

Джеки продолжал молчать. У него в голове созревал план. Он не знал, сколько они потратили времени на изучение человеческого языка, но это и было его оружие. План один – соврать и запутать их.

– Как тебя зовут? – улыбаясь произнес Найрит, не сводя глаз с лица мальчика.

Джеки понял, что это вранье. Улыбка – лишь личина вражды народов. Но он уже понял, как действовать дальше.

– Джейк, – уверенно произнес пленник.

– Приятно познакомиться, Джейк! Я Грегори Мартин. – Найрит быстро заглянул в листок и зачитал кусок заранее подготовленного текста: – Джейк, почему ты назы-ваешь меня Найритом?

Вот оно, вот! Главный обман будет совершен. Они будут представляться людьми. Джейк не считал себя глупым, сейчас он победит.

– Я подумал, вы Найрит. Но теперь я знаю, что вы люди.

Найрит в сером выставил ладонь и снова обратился к листку белой бумаги.

– Повтори, пожалуйста, последние слова.

Джейк начал чувствовать себя увереннее. Они в его руках.

– Вы люди, а не Найриты.

Найрит в сером улыбнулся ещё шире. Теперь он на своем языке обратился к Найриту в белом. Их разговор был долгим, некоторые произнесенные звуки напоминали ругательные слова. Таким тоном мама обычно отчитывала его за провинности.

Кажется, они обсуждали план, – подумал Джейк. Может, они раскусили его ложь?

– Джейк, Регина Лостер – твоя мама?

Что-то внутри него щелкнуло. Регина. Мама? Как они узнали?

– Вы схватили мою маму? – быстро проговорил Джеки.

Найрит в сером снова выставил руку. Джейк стал понимать этот жест – он просил говорить помедленнее. Все-таки людской язык был куда сложнее жалких звуков Найритов.

– Где моя мама? – медленно проговорил мальчик.

С лица Найрита стерлась улыбка, оно стало обычным, ничего не выражающим.

– Я сейчас не могу сказать, что с твоей мамой. Мы пого-ворим об этом попозже. – Найрит опустил взгляд на листок и словно про себя несколько раз повторил фразу, которую планировал сказать: – Ты думаешь, что мы Найриты?

Джеки молча отвернулся. Он не хотел отвечать на этот вопрос.

– Джейк? – позвал его Найрит в сером. – Ты называешь нас существами из этой книги?

Мальчик медленно повернулся. Священное писание было в заложниках в толстенных руках Найрита. Сколько же он проспал? Неужели они уже изучили священное писание? Джейк безучастно перевел взгляд на белый потолок.

– Джейк, скажи мне, пожалуйста. Тебе мама дала эту книгу?

Мама – какое волшебное слово. Джеки хотел снова оказаться в её теплых объятиях. Он снова ощутил отягощающее чувство, он скучал по маме.

В белую комнату вошла Найрит-женщина, неся в руках доску с небольшими емкостями. Она прошла рядом с Найритом в белом и приблизилась прямо к изголовью кровати Джейка. В этот момент Найрит в сером что-то ей тихо сказал. Джейк метнул взгляд в его сторону, затем снова вернул внимание к Найриту-женщине.

Она медленно стала опускать поднос ему на ноги. Джейк попытался его оттолкнуть.

– Тише, это еда, – сказал Найрит в сером и протянул руку к Джейку.

Мальчик машинально её оттолкнул и грозно поглядел на своего заклятого врага. Поднос у него на коленях. На его глазах женщина проделала нечто похожее на то, как мама открывала консервированную еду. Только здесь не алюминиевые банки, а прозрачные. Прямо как стекло. Когда все банки были открыты, то из одной банки, которая по упаковке похожа на коробку в его бункере, Найрит-женщина перелила в стакан белую жидкость.

Джеки почуял манящие запахи еды. Многие ему не знакомые, но их сладость невозможно описать словами. Внутри все неприятно съежилось. Мальчику показалось, что тело пыталось засосать само себя внутрь.

Это было прекрасно. Поесть он бы не отказался, но не стоит забывать, кто принес эту еду. Те, кому нужна даже крохотная крупица правды об истинном положении человеческих вещей.

– Еда. Тебе она нужна. Ешь… это вкусно, – медленно и по листку произносил Найрит в сером.

Джейк вновь злобно посмотрел на противника. Нельзя было молчать долго. Нужно что-то отвечать. Нужно показывать, чего ты на самом деле стоишь.

– Нет. Я ничего вашего есть не буду. Можете не стараться.

Найрит в сером улыбнулся, чего Джейк совсем не ожидал. “Какой же я дурак. Они хотят подружиться. Точно… точно! Я дал понять, что буду с ними разговаривать. Нельзя! Просто молчи!”

– Хорошо, поешь, когда очень захо-чется. – Найрит в сером обратился к Найриту-женщине и что-то коротко пробурчал.

Она подняла доску с едой и поставила на небольшой столик рядом с кроватью Джейка.

Джеки понял, чего они хотят. “Будут мучить запахами”. Он продолжал размышлять, как еда может так соблазнительно пахнуть. Коварный яд извергает столь желанный аромат. Он манит, затем убивает. Или заставляет говорить правду.

– Джейк… – Найрит в сером вновь подал голос. – Кто такой бе-зы-мян-ный?

Началось. Необходимо молчать. – думал Джейк. Нельзя им ничего говорить. Это тайна, мама будет мной гордиться сыном, если я сохраню тайну Безымянного.

– Джейк… ты знаешь, кто такой Бе-зы-мян-ный?

Мальчик опустил голову и уставился на свои ноги, укрытые белым одеялом. Он вспомнил, как в холодные ночи мама давала что-то вроде этого. Правда, то одеяло жутко кололось. Порой оно настолько раздражало кожу, что Джеки выбирал холод вместо колючего тепла. А как оно воняло, даже в мыслях не представить. Отдаленно похоже на запах застоявшейся мочи, который Джейк учуял от своей одежды, когда принимал душ перед выходом из бункера.

– Джейк, ты нас боишься?

Молчание. В ответ только тишина и грозное мальчишеское лицо. Найрит в сером заговорил с Найритом в белом. Мальчик видел, как на их лицах то появлялась, то исчезала улыбка. Они то и дело показывали в сторону Джейка пальцами и что-то тараторили.

– Джейк, – заговорил Найрит в сером, – ты когда-нибудь слышал имя Кристофер Киркман? Или Крис?

Джеки внял словам противника, но тут даже пытки бы не увенчались успехом. Мальчик никогда не слышал это имя.

– Хорошо. Не буду закидывать тебя… эээ… – Найрит поглядел на свой листок. Поводя по нему пальцем по листку, он нашел искомое: – Ааа, не буду закидывать тебя вопросами. Я вернусь завтра. Не забудь поесть, хорошо?

Джейку хотелось рассмеяться или вовсе плюнуть ему в лицо. Но нельзя этого делать. Он один. Да и пора бы отсюда выбираться, что мальчик и запланировал сделать сегодня.

***

Джеки ждал, пока все уйдут из белой комнаты, но не заметил, как задремал. Проснулся, когда за стеклом солнце ещё светило.

Он глядел в потолок и увидел, что там расположились маленькие вытянутые кусочки солнышка. “Неужели можно оторвать кусок от такой яркой штуки?” – подумал Джейк. Волшебство, не иначе! Ему всегда представлялось, что любовь его мамы – это самая яркая вещь на свете. Даже ярче солнца. У него даже появилась теория: когда мамы попадают врагу в руки, их тепло к последним детям на Земле попадает к Найритам. Эти монстры живут человеческими чувствами. Найриты забирают все, даже мамину любовь.

Мальчик вертел головой, пытаясь найти зацепку для плана побега. Как кстати она оказалась буквально под рукой. Металлическая штука, снова впившаяся в его руку. Шланг продолжает пропускать странную жидкость, а пакет на палке почти опустел. “Неужели я заговорил с ними из-за этого?” – подумал Джейк и решил, что это и повлияло на него больше всего.

Он схватил шланг и немного помедлил. В прошлые разы вытаскивать металл из себя было не так уж и приятно. Сейчас будет точно так же.

В нос бил запах еды. Очень хотелось есть, а ещё он хотел писать. Джейк дал себе обещание – ничего не брать из рук Найрита.

Сжав шланг, мальчик зажмурился, вновь вцепился в него зубами и медленно вытащил металл из руки. Было неприятно, но терпимо. Из ранки засочилась кровь. Джейк притянул шланг и положил на ноги. Рану он прикрыл белой мягкой штуковиной, которую ему прилепили на сгибе руки. Взял шланг и заметил новое открытие в мире Найритов. Из шланга металл переходил в зеленую штуковину. Мальчик схватил шланг покрепче и потянул на себя. Из штуковины вышел новый металл. Теперь перед ним два острых оружия – одна игла торчала из шланга, другая из неведомой вещицы.

Конец шланга Джейк снова подцепил зубами, дернул его от себя и оружие оторвалось от шланга. В рот затекла та самая странная жидкость, которая ничем не пахла, но её горький вкус заставил лицо скривиться. Рот он вытер запястьем свободной руки.

Теперь у него есть оружие. Можно бежать. Только осталось последнее. Джейк встал с кровати и подошел к стеклу. Белый камень немного ограничивал его движения. Деревья, много деревьев. Найриты везде. “Что?” Джеки увидел то, что мама, бывало, рисовала ему на листке. Это действительно были они! Зеленый и красный бункер, прямо через каменную дорогу. Между бункерами висела вывеска.

Каждый раз мама рисовала на вывеске разные картинки. Она говорила, что в мире людей это называлось – реклама. Так люди доносили друг до друга важные события. Однажды там была черная вода со странным названием. Джейк так и не вспомнил, что именно там было. В следующий раз на вывеске была изображена женщина. Она рекламировала запахи. Он поглядел на еду, что ему принесли Найриты. “Неужели это и есть духи?” Мама говорила, что все духи пахнут по-разному. Если ты не знаешь, как их делать, то и описать запах будет трудно. В завершающий, третий раз она нарисовала строящийся бункер. Было это примерно за шесть месяцев до его дня рождения.

Именно под этой вывеской и пробежал Безымянный по направлению к побережью. Мама говорила, что оно совсем рядом, но пока люди не будут готовы, она не сможет безопасно провести его до соленой воды.

Вот он – шанс всей его жизни. Он может повторить подвиг Безымянного, нужно лишь пробежать мимо этих бункеров, а дальше повернуть в сторону вывески с изображением побережья. Благо мама и его рисовала ему однажды, и Джейк запомнил его на всю жизнь.

Он посмотрел через стекло вниз. Найриты были, но их не так много. Найритов в белом поблизости нет, все одеты в разные одежды. Многие были похожи на Найрита в сером. Правда, был и один Найрит в черном. Они показались Джейку самыми опасными из всех существ, но Джеки впервые в жизни не испугался. Он твердо решился бежать, чего бы это ни стоило, и когда он найдет людей, они помогут ему спасти маму.

***

Только вниз и нельзя наверх. Вниз примерно пять или шесть Джейков по росту. Мальчик посчитал довольно быстро, правда, он совсем не знал этот бункер. Он надеялся, что по пути будут двери с мутным стеклом. Нужно будет просто выбить его и выйти наружу. В этом ему поможет белый камень на руке.

Перед отправкой по дороге спасения осталось последнее дело. Он встал рядом со стеклом во внешний мир, ближе к углу и поднял своё платье.

Звук струи. Джейк вздохнул от облегчения. Дыры он здесь не видит, а законы Найритов для него ничего не стоят, а значит, мочиться можно где угодно. Он же не в своем бункере, где были правила, туалет не исключение, он же не Найрит. Джейк посмеялся. “Они гадят прямо в штаны”.

Справив нужду, мальчик вернул платье на место. На нем проступило желтое пятно от мочи, но Джейка это не волновало. Никогда не волновало.

Он подошел к двери, на верхней части которой было небольшое окошко. Окинув взглядом белую комнату, он подвинул стул, на котором недавно сидел Найрит в сером. Забравшись на него, разглядел обстановку в коридоре: несколько Найритов-женщин, напротив, на стуле, сидел Найрит в черном и что-то читал, похожее на книгу, только намного больше и тоньше. Найрит в черном – его главный враг в начале пути. Джейк уже придумал, что делать. План был рискованный, но иного выбора нет.

Рядом с дверью прошел Найрит, и Джеки пригнулся. Снова выглянув, он увидел, как в большой части белого бункера многие выходят и заходят в дверь в конце комнаты. Хороший знак повлиял на выбор именно этого хода к отступлению. Там появлялись не только Найриты в белом, но и Найриты в других одеждах, прямо как во внешнем мире.

Он слез со стула и отодвинул его в сторону. Свободной рукой он положил в руку с белым камнем металл. Две руки вооружены и скоро пойдут в бой. Джейк ещё раз оглядел белую комнату со странными предметами. В его голове кружила мысль, что здесь он почувствовал себя гораздо лучше, чем когда-либо себя чувствовал. Как будто выздоровел после простуды, как бывало после холодных ночей. Джеки мигом отмел эту непрошенную мысль. Все эти чувства – обман Найритов, и они за него поплатятся.

Джейк отправился в путь.

***

Найрит в черном только успел опустить тонкую книгу. Джейк и сам не понял, как он до этого додумался. Скорее всего страх за свою жизнь заставляет ум работать по-другому.

Найрит вскрикнул, а Джеки налетел на него, выставив металл на полувытянутой свободной руке. Тонкий металл вошел легко. Прямо в глаз.

Коридор содрогнулся от истошного вопля. Найрит в черном мигом отпихнул Джейка от себя, расплываясь в диком крике. Мальчик отлетел и упал на зад. В пояснице что-то больно сомкнулось, но Джеки не терял рвения и мигом вернулся на ноги, но потеряв одно оружие. Кусок металла остался в глазу Найрита, который с криками катался по полу.

Джейк рванул с места, стремительно приближаясь к двери во внешний мир. В боку больно покалывало. Мальчик представил, как выглядит со стороны: бег больше походил на прыжки, при которых одно плечо всегда было ниже второго. Может, это и не бег вовсе, но лучшее, что могло дать его тело – скрученные движения с болью в боку.

Когда он преодолел уже половину пути, его схватил Найрит в белом. Джейк среагировал моментально – стукнул Найрита углом белого камня по лицу. Рука ослабила хватку, и Джейк смог вырваться из плена. Он повернулся к Найриту. Это тот самый Найрит в белом, который был вместе с Найритом в сером в той комнате.

Джейк подпрыгнул и попытался проткнуть ему глаз металлом, который был твердо зажат пальцами руки в белом камне, но Найрит успел откинуть голову. Правда, мальчик успел попасть ему в горло. Найрит в белом схватился руками за свою шею и кашляя отступил назад.

Джеки снова разогнался. “Пожалуйста, пусть она будет открыта”. Удача на его стороне. Он ударом плеча распахнул дверь. Внутри что-то щелкнуло. В плече появилась резкая боль, а жгучее ощущение в боку запульсировало с новой силой. Джейк вскрикнул и, приложив ладонь свободной руки к животу, помчался дальше.

Он оказался в помещении с лестницами. Прямо как выход из его бункера. “Только вниз”. По пути ему встретилась пара Найритов-женщин, но как только они увидели мальчика, тут же прижались к стенке. Джейк, пробегая рядом с ними, выставил металл, как грозное оружие.

Миновав две лестницы, Джеки увидел, как в дверь между лестничными пролетами вошел Найрит-мужчина в одеяниях внешнего мира. Это знак. Найрит в испуге отошел от двери, а мальчик прошмыгнул внутрь. Перед ним простиралась самая большая комната, что он видел в своей жизни, впереди – двери из стекла, а за ними – желанный внешний мир.

Комнату наполняли крики. Джейк бежал не оглядываясь назад и превозмогая боль от своих движений. Снова кто-то открыл дверь и вошел в белый бункер. Мальчик ловко прошмыгнул под рукой Найрита мужчины и вырвался во внешний мир.

Внутри разгорелось чувство героизма. Джеки и не думал, что в своем возрасте готов идти на вылазку в погибший человеческий мир. Больше всего ему понравилось, как они отступали в страхе перед ним.

Новая опасность не заставила себя ждать. Тот самый Найрит в черном, которого он видел за стеклом своей белой комнаты, уже подходил к белому бункеру. Только его увидев, Найрит что-то крикнул и кинулся на мальчика.

Джейк босиком мчался вперед, в сторону двух бункеров с огромной вывеской. Камни больно кололи и жгли ступни, будто тоже пытались остановить беглеца.

Мальчик приблизился к каменной дороге, по которой двигались странные металлические коробки, в которых сидели Найриты. Джеки смело выбежал на неё, одна коробка остановилась с визжащим громом, который сопровождал звонкий и противный звук, более короткий, но столь же отвратительный для ушей.

Джейк достиг своей первой цели. Он между двух бункеров, прямо под вывеской. Посмотрел назад. У каменной дороги к Найриту в черном присоединился ещё один, также к погоне добавилось несколько Найритов в белом.

Мальчик развернулся, рванул изо всех сил между бункерами, терпя режущую боль в боку. Улавливая резкие запахи бесконечных бункеров, Джеки узнавал привычное зловоние своего бункера вперемешку с новыми запахами. В основном все противные, не такие, как были в белой комнате. В ноге что-то кольнуло. Мальчик замедлил бег и стал прихрамывать на ногу. Он наступил на разбитое стекло.

Вскоре ряд бункеров закончился. Вновь каменная дорога, в этот раз куда шире, чем прошлые. Джейк снова обернулся и увидел стремительно настигающего его Найрита в черном. Мальчик перелез через ограждение и ступил на опасную каменную дорогу. Большинство металлических коробок стояли на месте. Их было бесчисленное множество с обеих сторон. Джеки огибал полосы препятствий из металлических устройств, несущих Найритов. Достигнув конца каменной дороги, мальчик оглянулся назад. Из коробок то и дело вылезали Найриты, показывали на него пальцем и что-то кричали. Снова появился короткий и громкий звук. Только сейчас мальчик понял. Их издавали устройства. “Неужели они живые?”

Джейк закинул ногу на ограждение, вторую, с дикой болью перекинул на другую сторону. Идти стало не так удобно. Ключица словно сдавливала легкие, а живот разрывался от давящего ощущения внутри. Джеки уже не бежал, скорее еле двигался, подворачивая телом словно покалеченный человек, переживший падение с большой высоты. Перед ним снова выросли бункеры. В нос ударил соленый запах. Океан близко.

Несколько рядов небольших бункеров преодолены. Джеки приближался к строящемуся бункеру, по размерам напоминающему его родной бункер. Страх, на время притупившийся, вернулся. Внутри мальчика все полыхало огнем. В раненной ноге появилось ощущение, будто стекло вошло глубже. Джейк посмотрел вниз и увидел, что на странной земле, под ногами, лежат маленькие камешки. Голые ступни камешки не щадили, и Джейку пришлось сильно замедлиться.

Он посмотрел назад и увидел, что Найрит в черном вот-вот его схватит. Между ними осталось всего десять Джейков.

Мальчик закричал от страха и отчаяния и заставил себя бежать вперед, невзирая на боль. Впереди показался знакомый предмет, который он уже видел в своем бункере – лопата. Она была воткнута в большую кучу желтоватой пыли. Джейк сомневался, что это пыль, но было ли у этой насыпи название, он не знал. Она была похожа на то, что рисовала мама, изображая побережье.

Глубокий вдох в горящие легкие. Воздух неприятно обжог горло и ноздри. Рывок – и вот черенок лопаты у него под мышкой. Джейк схватил лопату свободной рукой за середину деревянной ручки. С криком, вкладывая в действие всю силу, он с размаху разрезал воздух новым оружием.

Наблюдавшие Найриты закричали. Джейк и сам перепугался до смерти. Лопата с противным звуком встретилась с лицом преследователя. Металл на конце лопаты вошел прямо в щёку Найрита, до самого носа. Джеки успел разглядеть блестящие глаза и дрожащие конечности Найрита, который вскоре упал на спину, лопата свалилась рядом. “Убил? Я убил первого Найрита?”

Он воодушевился своим подвигом. Однако нарушили его единение с героизмом быстро приближающиеся Найриты. Джейк ещё раз вдохнул поглубже и побежал навстречу соленому запаху и безопасному океану.

Несколько рядов домов в стороне и вот оно. Желанное, как торт на день рождения, побережье. Джейк остановился и втянул носом побольше соленого воздуха. Его уши заполняли крики Найритов, но он слышал другой волшебный звук. Волны. Мама рассказывала, как они закручиваются в невероятные кружева и обрушиваются на берег. Словно океан пытается выползти из ямы, куда свалился ещё с начала времен.

Джейк рванул с места. Та самая пыль под ногами. Бежать стало невозможно. Он на миг оглянулся. Четыре Джейка от ближайшего Найрита. Мальчик вложил последние силы в контрольный рывок. Впереди тот самый обрыв. Нужно только прыгнуть и добежать до воды. До обрыва пару Джейков. “Беги, вот он, вот…” Мальчик прыгнул и почувствовал, как к его затылку прикоснулись пальцы Найрита. Он полетел вниз. Океан близко.

***

На побережье стояла толпа. Их сдерживало по крайней мере двадцать полицейских. Перед обрывом стоял детектив Грегори Мартин в своем рабочем сером костюме. Жена сейчас была в командировке, а стирку он никогда не жаловал. Правда, сегодня пригодится не просто стирка, он постарается смыть с одежды все события последних дней.

Он держал в руке планшетку и книгу маленького Джейка, хотя его трудно назвать маленьким. Все-таки четырнадцать лет ему стукнуло три дня назад, если записи Регины Лостер верны, и это не плод её больного воображения.

Детектив смотрел с обрыва глубиной около десяти футов. Далеко внизу обломки деревьев и десятки веток, вперемешку с мусором, скопищем лежали на том месте, куда океан приносил непереработанные пластиковые отходы – творения сего мира. Океан не жалует мусора в себе и хочет вернуть его тем, кто и одарил его этими загрязнениями. Сегодня он не просто вернул, а отомстил людям самым жестоким образом.

В ветках с раскинутыми в полете руками лежало тело пещерного уродца. С первого взгляда Джейка трудно назвать человеком, скорее уродом из замка больного ученого или, лучше сказать, матери. Бледное тело с просвечивающей кожей проткнуло по крайней мере четыре ветки, а одно большое бревно превратило ребра и внутренние органы в кашу. Тело мальчика было искривлено, а большая часть волос выпала с его головы. Отсутствие витамина D, рахит и ещё с десяток диагнозов сделали из мальчика мутанта. По росту, да и внешне, он выглядел на десять, но никак не на четырнадцать лет. Самое ироничное – гипс на его руке остался цел и невредим. Пока эксперты принялись обрезать ветки, чтобы вытащить труп из нагромождения сплетённого мусора из океана, к детективу подошло трое мужчин.

***

– Привет, Грег! – пожал детективу руку психолог Курт Краузи. – Познакомься, Энрике Лованос из социологической службы.

– Здравствуйте! – поприветствовал Энрике детектива.

– И мистер Роберт Гармет собственной персоной, – продолжил Курт.

– Много о вас слышал, мистер Гармет. – Детектив протянул руку знаменитому полицейскому из Риплтауна.

– Добрый день, благодарю, – ответил Гармет с широкой улыбкой на лице. – Мне сообщили, что дело пойдет о моем горячо любимом Киркмане. Надеюсь, этот ублюдок все ещё за решеткой сидит.

– Да, – ответил Краузи. – Я звонил и проверял. Только дело будет требовать долгого разбирательства. Возможно, вам придется навестить его в ближайшее время.

– Я с удовольствием, только если он все ещё в Темной долине, то на какой хрен я вам сдался? – с удивлением на лице поинтересовался Гармет.

Мартин, не отрываясь, глядел на Гармета. Он бы сильно преуменьшил, если бы сказал, что Гармет ему не понравился. Было в нем что-то гнусное и отталкивающее. Возможно, это была часть его карьерного успеха.

– Поглядите сюда. – Детектив указал пальцем вниз обрыва.

Трое подошли и встали рядком у самого края.

– Это… – не успел договорить Лованос, как был бесцеремонно перебит.

– Что за урод туда свалился? Не тварь ли из океана к нам вылезла, может человек-амфибия, а? – посмеялся Гармет.

Трое поглядели на Гармета, но оставили его неуместную шутку без внимания.