Читать книгу Но лёгок был его шаг! - Денис Блажиевич - Страница 1

Началось в Калуге. Скуластом городе на берегу. Завайберило в красной сумочке на длинном и тонком ремешке. Милка Тревожкина носила его поверх скафандрового пуховика цвета мокрого рязанского суглинка. Выбежав из пункта получения интернет заказов на втором этаже торгового центра с амебным названием «21 век», но армянским цепким нутром, Милка понеслась, не останавливаясь, вниз по резиновой и зацикленной, как душа лучшего работника месяца в Макдональдс, ленте траволатора. Спешила не то слово. Ещё чуть– чуть и Милка Тревожкина посрамила бы Эйнштейна и его персональный камень на пути человеческого прогресса. Непреодолимую, как смысл существования кобчика, скорость света. Милка бросила свою ненаглядную двигательную жестяную коробочку, которую кое-кто по явному недомыслию называет кое-где машиной, хотя все знают, что это Матис. Табакерка на колесиках, а у Милки ещё и с пластиковыми самодельными ресницами вокруг близоруких фар. Бросила Милка свою боевую подругу прямо у входа в торговый центр. В самом неположенном месте третьего после чьего-то там дня рождения тысячелетии. Под кирпичом в бело-красном круге у самой автобусной остановки. Не торопиться прав у Милки не было, а права были. Пока. Если успеет. Тревожкина сбежала с траволатора и поскандалила, недолго но плодотворно, с крутящимся стеклянными дверями. Те вертелись куда хотели (вспомним про цепкое нутро) и когда хотели. Не двери, а севанские джигиты в плодово-овощной сезон. Наконец, после небольшого сеанса круговой джигитовки посолонь и осолонь, Милка ворвалась со всего размаху в черно-белое кино калужского ноября. Цокнула вверх багажником Матиса и бросила на войлочный бежевый коврик рядом с блестящей монтировкой ярко упакованную коробку . Внутри, если верить фоткам с Али экспресс, находился целый выводок куколок Лол. Ужасно дорогих и вообще, по мнению Милки, ужасных. Но другая, пусть маленькая женщина шести лет, ее собственная дочь Оля имела по этому поводу свое собственное мнение. На собственный день рождения она хотела Лолов, хотя мама подумывала о походе в итальянскую пиццерию с аниматором в полцены за две пиццы Маргарита и бокалом белого сухого вина. Мила прихлопнула резко и нервно, как некультурную гоповатую муху, крохотный почти невероятный багажник. Он был одинаково тесен и для тридцатикилограммового мешка рассыпчато-рассыпчатой таинственно красной картошки сорта «Варшавянка» и для цветочного горшка с уверенным таким в себе лапистым и блестящим во все стороны фикусом. Самое удивительное, но они всё-таки там помещались. Одновременно. Не считая запаски, лопаты, неведомыми путями заблудшего альпенштока и ряда других истинно дамских штучек. Фикус, вообще, квартировал в багажнике безвылазно с апреля по ноябрь. Создавая нужный « organic style» как выражаются самые незадвинутые читатели журнала «Cosno». А виновата во всем, чтобы там не пели, не пили и не нюхали в антисоциальных фейсбучных, декоммунизация. Благодаря ей родненькой, старая добрая пролетарская «херня какая-то» превратилась в суперский лайфхак. O, Mempora, o tores! Именно так. Никак иначе. Или по-другому. Не ты макие, тизнь жакая! … Истинно вам говорю.

– Чтоб тебя! Да заткнись ты уже! – прикрикнула Мила. Обращалась она, как вы могли бы подумать, не к автору, а к вейберящему звонко и нудно телефону. Хотя думайте. Что угодно и как угодно. Автор не на GTA и Южном парке возрос. Знает, что жизнь на земле была и до Путина, а может, будет и после. Поэтому всякое философствование прекращает. Тем более не он здесь главный. Действие! Действие! Значит, ворвалась Милка Тревожкина в салон Матиса. Прищемила лохматый мокрый хвост цепного ноябрьского ветра. Обругала телефон и убралась незамедлительно из-под опасного кирпича куда подальше. Вниз к Оке. Там немного успокоилась, повернула направо в сторону Аненок на главную ровную дорогу с толстой асфальтовой шкурой. Здесь, за пару метров от гениального, всем известного поворота в бетонную стену Дворца Спорта, Милку воцапнуло. Быстро. Резко. Больно.