Читать книгу Пираты Найратского моря. Книга 1 - Денис Пылев - Страница 1

Глава 1

Рассвет, как всегда стремительный в этих местах, застал Флозерина сидящим на краю скалы, беззаботно щурящимся на ослепительно-жизнерадостное солнце. Рядом стояла ополовиненная бутыль кватти–олы. В ста с лишним футах, внизу, виднелись густые кроны каштанов. Зеленое море, волнуемое легким ветерком, лениво шевелилось, зажатое с двух сторон высокими скалами. Это место называлось Керенцатель – Рана Бога. Глубокое ущелье напоминало собой разрез от меча на теле, но его размеры могли принадлежать только сверхсуществу. Сзади раздались чьи–то тяжелые шаги.

– Привет, – рассерженным шмелем прогудел подошедший. Ростом он был едва ли не на голову выше сидящего эльфа, и в нем без труда можно было опознать гнома: непомерно широкие плечи, кулаки размером с приличную сковороду. Широкую грудь закрывала огненно–рыжая борода. Короткие усы топорщились, придавая гному воинственный вид. В лучах восходящего солнца голова прибывшего сияла, как начищенный котелок. Последнее веяние моды подгорного племени – бриться наголо.

– Давно пришел?

– Нед–давн–но, – заплетающимся языком, с трудом произнес эльф.

Гном скривился, будто укусил лимон:

– Нахлебался–таки своего эльфийского пойла, дурачок.

– Им–мею п–право.

– Имеешь, имеешь, – буркнул гном, подходя поближе, пока не схватил эльфа за пояс и не оттащил от края. Поставив эльфа на ноги, он тут же нанес ему удар в живот. Несчастный сложился вдвое и рухнул на колени. Его вырвало. Затем еще и еще. Даже когда казалось, что он сейчас выплюнет свои кишки, он не мог остановиться.

Наконец фонтан иссяк, и эльф замер, стоя на четвереньках над лужей собственной блевотины. Руки его подломились, но гном был на чеку и, схватив Флозерина за пояс, закинул его себе на плечо. И в таком виде понес эльфа к себе домой.

– От–пус–сти мен–ня, Герхард, – простонал он.

– Уже пришли, – гном скинул ношу на груду листвы. – Сиди здесь.

Как и всякий уважающий себя гном, Герхард жил в каменном доме в теле скалы, укрытом от случайного взгляда ковром из плюща и небольшой дубовой рощей. Дверь из мореного дуба толщиной могла поспорить с крепостной. Вернулся он, держа в руке кружку, и, сунув ее в дрожащие руки Флозерина, бросил короткое:

– Пей!

С трудом поднеся кружку к губам, непослушными руками эльф опрокинул ее содержимое в рот. В тоже мгновение лицо его приобрело бордовый оттенок, казалось, кончики острых ушей сейчас загорятся. Он смешно выпучил глаза, пытаясь сделать вдох, словно рыба, выброшенная на берег. Слезы потекли из покрасневших глаз. Флозерин был похож на утопающего: он размахивал руками, хватаясь то за горло, то за землю, на которой оказался.

В конце концов, ему удалось сделать вдох, и он тут же побледнел, как первый снег. Переведя дыхание и перестав менять цвет кожи, как хамелеон из южных дождевых лесов, Флозерин с укоризной посмотрел на гнома:

– Ты подсунул мне свое пойло, Герхард…

– «Предсмертный вздох» – не пойло, – гном поднял упавшую кружку. – К тому же это единственное средство, нейтрализующее действие вашей эльфийской дряни. Ума не приложу, откуда ты ее достаешь?! Эльфов на всем острове – раз и обчелся.

– Кватти–ола не дрянь! И еще ты меня ударил, – обиженно заявил Флозерин.

– Мне нужно было убедиться, что ты не начнешь размахивать руками и ногами в самый не подходящий момент. Надеюсь, ты не обижаешься?

– Еще не знаю…

– Ладно, хватит ныть! – оборвал гном Флозерина. – Поднимай с земли свою звезднорожденную задницу и марш в дом!

С видом оскорбленного достоинства эльф отряхнул штаны и куртку. Извлек из черных волос несколько листочков и прошествовал в дом, показывая крайнюю степень обиды, не забыв пригнуться при входе. Внутри все было подстать хозяину, такое же грубое и неказистое, но прочное и долговечное. К жилым помещениям примыкала и мастерская, напоминающая царство хаоса, после его окончательной победы над порядком. В худшем из ее вариантов. Но за ее пределами все было чисто и носило следы недавней уборки.

– Эльхо приходила, – хмыкнул эльф и тут же получил толчок в спину.

– Не болтай, остроухий, – гномы жутко ненавидели обсуждать свою личную жизнь с кем бы то ни было.

Когда Флозерин присел на край массивного стула, Герхард, ворча под нос, ушел в мастерскую, из которой тут же раздался грохот и громкое звяканье. Наконец гном вернулся и бросил на стол тяжелый широкий клинок с чашеобразной гардой, закрывающей кисть бойца.

– Узнаешь?!

– Абордажная сабля, – пожал плечами эльф. – Сталь – так себе, изготовлена либо людьми, либо кем–то из полукровок. Что я упустил?

– Ничего. Попробуй узнать, откуда она у меня?

Флозерин еще более выразительно пожал плечами.

– Ты решил стать джентльменом удачи, Герхард? Ио–хо–хо, тысяча чертей и их дедушка!

– Дурак, – устало резюмировал гном. – Вы все длинноухие такие или только ты?

– Только я! Я – уникален, Гери.

– Еще раз назовешь меня «Гери», и я разобью тебе нос, – прорычал гном. – Отвечай на вопрос.

– Понятия не имею, Ге…рхард, – кольнул гнома Флозерин с хитрой улыбкой. – Пираты, не заключившие договор с Губернатором, к архипелагу не приближаются.

– Это вы у себя в лесах так думаете, а вот губернатор Лесатт уверен в обратном.

– Так это он подогнал тебе этот ножик?!

– Ага. Сам и приезжал. Хотя ты почти угадал, его посыльный был у меня вчера утром с пакетом от его светлости.

– Что нужно этому осьминогу от нас на этот раз? – раздосадовано произнес эльф.

– Ты сам прекрасно знаешь, Флози. Исполнение договора, будь он неладен.

– И?

– Одному из патрульных кораблей Братства попался на глаза пиратский галеон. Паруса порваны, на палубе ступить негде из–за трупов, куча пробоин и других повреждений. Стало ясно, что он недавно потерпел поражение от более сильного противника. Хотя странно, что его не забрали в качестве трофея.

– Не отвлекайся. Я заинтригован.

– В ходе поиска они нашли одного единственного канонира, который малость поехал головой и все твердил о черных парусах и сокровищах. Когда его привезли на Унаири к нашему славному губернатору, с помощью гильдии врачей ему удалось вернуть сознание на некоторое время. И он поведал интересную историю….

– Не томи, Герхард

– Уже перехожу к сути. Лесатт узнал о сокровище, спрятанном на одном из островов Хааршемской гряды, и, не желая привлекать официальные власти, решил поручить это дело нам.

– Очень предусмотрительно, – хмыкнул эльф. – В этом случае он станет полновластным и, заметь, единственным владельцем богатства. Продолжай, Герхард, я заинтересовался.

– Сейчас ты заинтересуешься еще больше, мой длинноухий друг. Губернатор наконец-то закроет наш контракт с ним, если мы привезем ему это сокровище.

– У меня встречное предложение, дружище. После того как мы избавимся от нашего контракта, предлагаю ограбить заказчика.

– Смешно. Очень. Может мне подлить еще «Предсмертного вздоха»?

Эльфа заметно передернуло:

– Нет, не надо.

– Ну и отлично. Я получил кое–какой задаток и инструкции.

– И каков задаток?

– Пятьсот марок.

– Неплохо! Завтра в Медессе обогатим всех лавочников.

Но гном был несговорчив:

– Сегодня. Мы отправляемся сегодня. Не знаю, что вбил себе в голову Лесатт, но он требует скорейшего отправления.

– Мне это начинает не нравиться, – совершенно серьезно сказал эльф, впервые с начала разговора. – Я думал об этом, но желание скорее избавиться от этой штучки, – гном потряс рукой, на которой был одет тонкий браслет темного металла в виде змейки, – перевешивает здравый смысл.

– Это точно, – Флозерин посмотрел на такой же браслет на собственной руке. – Надо же было нам тогда попасться.

– Чего теперь вспоминать, – махнул рукой гном. – Давай собираться, что ли.

– Ты еще хранишь мое снаряжение?

– А ты думал, я все выброшу?

– Я думал, Эльхо выбросит.

– Она и хотела, да я не дал.

– Это радует…

– Учти, она тоже не любит эльфов.

– Нас никто не любит…

– Не умничай, длинноухий. Сейчас принесу твое барахло.

Вскоре два здоровенных тюка стояло пред Флозерином. Он аккуратно доставал из них вещи, одну за одной, и, осмотрев, складывал обратно или откладывал в сторону. Последними со дна тюков появились два свернутых кнута – ламии, в кожаные полосы которых была вплетена стальная проволока, а кончики хлыста украшали железные шары. Ударом такого орудия, мастер мог разорвать мясо до кости.

Придирчиво осмотрев одежду, эльф отобрал себе брюки и куртку с капюшоном. Все вещи были разных оттенков зеленого цвета. Из того же мешка он достал сапоги с подошвой из кожи снежного быка, сносить которую было практически невозможно.

Одевшись, Флозерин смотал кнуты и крест–накрест украсил ими свою грудь. Рукояти ламий находились на уровне поясницы и в случае чего моментально оказывались в руках владельца. Из оружия эльф взял длинный изогнутый нож, который удобно устроился на его поясе. Еще пара метательных ножей была спрятана в сапогах. Небольшой заплечный мешок дополнил снаряжения эльфа.

В это время из мастерской вышел Герхард, с ног до головы увешанный оружием. В руках он держал небольшое копье с широким листообразным наконечником. Сталь была гномьей ковки и имела серый цвет с множеством оттенков, по рисунку напоминая серую воду.

– Лови, – копье полетело в руки эльфа. – Подарок.

Пока Флозерин в немом восхищении разглядывал копье, гном надел кольчугу под камзол с короткими рукавами, подпоясавшись широким поясом Пояс по количеству карманов, кармашков и карманцев мог поспорить с банком, который держат сородичи гнома во всех мало–мальски крупных городах архипелага и на материке.

Покрутив копье или по эльфийски – хольгест и наслаждаясь звуком рассекаемого воздуха, эльф сделал несколько выпадов. Такие копья были излюбленным оружием эльфов Монферрона, одного из четырех царств эльфов Этолии. Флозерин, хоть и был рожден в Пеллерионе, но прекрасно владел хольгестом. Герхард к этому времени вооружился мечом. На поясе у него висел кистень и подозрительно выглядевшая сумка. Заплечный мешок у него был не в пример больше эльфийского.

– Готов?

– Да.

– Тогда пошли.

– А Эльхо, дом?!

– Я с ней вчера попрощался, сказал, чтобы за домом присматривала.

– Вряд ли дриада приживется в каменном доме, Герхард.

–Не твое дело, длинноухий. В путь! И да поможет нам Брадош!

Глава 2

Медесса встретила  Флозерина и гнома слепым летним дождем, с моря тянуло солью, рыбьей требухой и гниющими водорослями. С самого основания город делился на три части – Верхний, Средний и Порт. В Верхнем жила элита общества – богачи, маги, купцы и жрецы. Тут же жил и губернатор архипелага Унаири. В Среднем жили мастеровые, делившиеся на гильдии, купцы рангом пониже и обычные горожане.

Медесса считалась одним из самых больших городов, где можно было встретить представителей всех народов, живущих на Этолии, кроме, разве что, дикарей с отдаленных островов.

– Смотри за кошельком, – хмуро бросил Герхард, кладя руку на рукоять кривого кинжала.

Средний город как всегда бурлил. Здесь повсюду заключались сделки, ежесекундно возникали споры и драки, казалось, медессцы и прибывшие на Унаири занимались только тем, что старались переиграть друг друга.

Гном врезался в толпу, как бурав, и Флозерину пришлось прикладывать усилия, чтобы не отстать. Он уже поймал несколько ненавидящих взглядов и пожалел, что не надел капюшон перед входом в город, как собирался ранее. Еще свежи были воспоминания о Войне листьев, в ходе которой объединенная тогда еще армада эльфийских судов наводила ужас на все побережье Жемчужного океана. Отряды эльфийских карателей оставляли после себя одни пепелища и горы трупов. Однако, вожди четырех эльфийских народов что-то не поделили, и началась междоусобица. Был заключен спешный Джейбальский мир, по которому Унаири получил независимость и статус свободной торговой зоны, находясь в вассальной зависимости от Империи. С тех пор здесь правил дух прибыли,, чем не преминули воспользоваться проходимцы всех мастей, что слетались сюда, как мухи на известное угощение. Но, губернатор Лесатт, ставленник императорского Совета, опираясь на стражу и свод законов, быстро навел порядок: некоторых отправили на серебряные гномские рудники, некоторых прилюдно вздернули. Ну, а некоторых тихо пустили на корм рыбам.

Текшая в жилах губернатора кровь темного эльфа и недюжинный управленческий талант быстро привели Унаири к процветанию. Девизом Лесатта было: «Заработай сам и дай заработать другим». Он даже гоблинов привлек к уборке улиц. Пиратское прошлое не давало ему забыть о своих бывших соратниках:  став губернатором, он тут же объявил войну Братству. Многих он, правда, перетянул на свою сторону, предоставляя порт и доки в обмен на процент с каждой добычи. Некоторые из них были зачислены в береговую охрану и занимались патрулированием побережья архипелага, включающего в себя пять крупных островов и несколько десятков мелких, на некоторых из которых добывали жемчуг. И именно они теперь отгоняли любителей грабежа от берегов Унаири.

– Теперь поищем «Развратницу», – пропыхтел гном, когда их, измочаленных и изжеванных, толпа выплюнула около Порта. Народу здесь было поменьше, и основную массу составляли моряки, докеры, бандиты и проходимцы. Здесь бойко шла торговля запрещенными к употреблению наркотиками, магическими безделушками и рабами. Молодежь из Верхнего города частенько захаживала сюда с целью пощекотать себе нервы. Но еще больше – нервы родителей, которым иногда приходилось выкупать своих чад за кругленькие суммы.

– Эй, мелкий! – гном прихватил за рукав выцветшей рубашки мальчишку-посыльного. – Как мне найти «Развратницу»?

Мальчишка–кавлерг тут же блеснул своей сорокачетырехзубой улыбкой:

– Бордель в конце улицы Морской Звезды, дедуля.

– А так, – Герхард подкинул на ладони серебряную монетку. Мальчишка смешно наморщил нос:

– Начинаю припоминать, папаша!

К монетке присоединилась ее сестра–близняшка. Мальчишка облизнул темно–лиловые губы синим языком:

– Четвертый причал, корабль с русалкой на носу, уважаемый.

– Ладно, лови пострел, – гном передал монетки, и сорванец, ловко спрятав их в пояс, засверкал пятками. Гном хмуро посмотрел ему вслед, дернул себя за бороду и зашагал в указанном направлении

– Чего нахмурился, борода?

– Да, нахлынули воспоминания, как мы кавлергам головы–то рубили.

– Вот ты о чем, – протянул эльф. – Нашел, над чем печалиться. Я слышал, ваших детей они тоже не жалели…

– Не жалели, – эхом отозвался гном.

– Кавлерги однажды появились даже у нас в Пеллерионе…

– И?..

– Порубили их в фарш. Они видимо решили, что если мы не сереброволосые, то и не можем ничего, кроме как песни петь по рощам.

– Вам повезло.

– Возможно. Кстати, а почему – «Развратница»?

– Капитан на службе у Лесатта совсем недавно, еще не растерял пиратских навыков. Поможет нам добраться до места.

– Не слишком ли много знающих о нашем предприятии? – теперь пришла очередь эльфа хмуриться.

– Он не в курсе. Лесатт поставил ему конкретную задачу – охранять.

В предпортовых трущобах улочки были на редкость узкими, кривыми и грязными до невозможности. Отходы и мусор выбрасывались прямо из окон на мостовую, где и гнили в ожидании уборки. Но даже вездесущие гоблины, эти маленькие проныры, не успевали убираться в Порту. Так что мусор гнил, распространяя по округе непередаваемую смесь запахов.

Эльф страдал как никогда в жизни. Он прикрывал нос платком, но это слабо помогало. К тому же над кучами мусора роились тучи мух, разжиревших и  наглых. Они облепляли все, норовя попасть в рот, в глаза. Приходилось щуриться и идти почти наощупь.

Тут же на улице валялись пьяные, мертвые и раненые в ночных схватках. Друзья видели, как с умирающего, несмотря на хрипы, гоблины стаскивали одежду, ничуть при этом не церемонясь. Они зло зашипели на невольных свидетелей их нелегкой работы, но стоило эльфу перебросить копье с плеч в руку, как шипение разом стихло.

– Ненавижу гоблинов, – прогнусавил сквозь платок Флозерин. – Теперь эта картина будет преследовать меня в кошмарах.

– Ну–ну, – усмехнулся Герхард. – Смотри!

Дальше по улице, где царила относительная чистота, и можно было дышать без опасения съесть полтора фунта мух, разворачивался настоящий бой. Полтора десятка пиратов-полукровок атаковали небольшой эскорт из шести стражников–скарцени, яростно защищавших закрытый паланкин. Носильщики–тролли были убиты. Такая же участь ждала и охрану в скором времени, несмотря на отчаянное сопротивление.

– Пошли отсюда, – прошипел гном. – Нас это не касается.

Вот уже упал один из охранников, не успевший отбить удар тяжелой усфаханской сабли. Герхард тянул эльфа за руку, но того словно околдовали. Расширенными глазами Флозерин наблюдал за боем. Сейчас он напоминал охотничьего пса, взявшего след: широко раздутые ноздри, поза выдает предельную концентрацию.

Острое эльфийское зрение позволило ему заметить, как сквозь раздвинувшиеся шторы палантина на мгновение высунулась изящная женская ручка со множество браслетов на запястье и что-то бросила под ноги нападавшим. Вспышка ослепительного яркого света на миг ослепила пиратов. Скарцени, получив краткую передышку, постарались выжать максимум из этой ситуации. Двое полукровок рухнули замертво, еще двое с тяжелыми ранами выбыли из боя и пытались отползти в сторону.

Воодушевленные удачей скарцени ринулись в атаку, издавая боевые кличи. Еще двое пиратов рухнули на грязную мостовую, и вскоре от численного преимущества нападавших не осталось бы и следа. Но на сцене появился еще один участник. Из полумрака одной из подворотен появилась низкорослая, закутанная в плащ фигура. Вновь прибывший вытянул руки, и в грудь старшего из скорцени ударила молния. Воин рухнул замертво, даже не успев понять, что его убило.

– Клянусь духами кузницы, – прорычал гном. – Маг! Уходим быстрее, Флозерин.

Но эльф, не слыша слов Герхарда, перехватил копье, и едва с руки мага сорвалась новая молния, поразившая еще одного охранника, что есть силы, метнул его. Пролетев несколько десятков футов, хольгест пригвоздил неизвестного мага к створу ворот. Оставшиеся в живых четверо скарцени, видя, что убийца их командира мертв, с такой яростью бросились в атаку, что, спустя пару минут, с пиратами было покончено.

– Ты с ума сошел, безумный эльф, – зло прорычал гном, но, тем не менее, пошел с Флозерином, когда тот направился к паланкину. Скарцени встретили их настороженно, но без видимой враждебности. Эльф поднял пустые ладони в знак того, что не вооружен и идет с мирными намерениями:

– Я хочу забрать свое копье.

Оставшийся, видимо, за старшего воин коротко кивнул и посторонился, давая проход к месту, где еще висел мертвый маг. Выдернув копье из груди мертвеца, Флозерин заметил медальон из сплетенных в клубок морских змей. Присев рядом с телом, он откинул капюшон с головы мага и в изумлении замер. На него мертвыми глазами смотрел ребенок. Девочка!

Флозерин откинул прядь черных волос с лица мертвой и тогда только заметил тонкую сеточку шрамов, украшавших виски девочки.

– Герхард, подойди сюда, – тихо позвал он.

Шумно топая, подошел гном.

– Чего тебе? Что я, мертвых не видел.

– Таких нет. Посмотри, – эльф подвинулся, давая место гному. Тому хватило одного взгляда, чтобы опознать мертвеца.

– Фьери.

– Точно, дружище.

– Какой клан?

Флозерин повернул головку Фьери, тело которой еще не успело окоченеть. На шее под ухом у нее была татуировка розы.

– Ядовитые шипы.

Гном грязно выругался и стал оглядываться по сторонам, сжимая выхваченный из ножен кинжал.

– Не дергайся, – успокоил его эльф. – Думаю, здесь нет ее «милых» сестричек. Она – ренегат.

Герхард кивнул в знак того, что понял, но оглядываться не перестал. К ним тем временем подошел один из охранников:

– Гос–спожа, хочет вас–с видеть.

Язык скарцени назывался змеиным за огромное количество шипящих звуков. А самих их называли «змеенышами». Кожа скарцени, в отличие от любой другой, напоминала змеиные чешуйки, но была теплой и не скользкой. Правда, в глаза им редко кто отваживался это сказать. Скарцени были превосходными воинами, и нанять десяток змеиных бойцов мог позволить себе не каждый богач.

Флозерин кивнул и поднялся, предварительно сорвав с шеи убитой медальон.

Полупрозрачная ткань полога все-таки не давала разглядеть сидевшего внутри, но голос, раздавшийся из паланкина, заставил эльфа тут же напрячься. Голос был детским:

– Я благодарю сына Пеллериона за его меткость и отвагу, – зазвенел весенний ручеек. – Судьбе угодно было свести нас в трудную минуту. Моя признательность обретет более материальную форму при следующей нашей встрече. А сейчас возьмите вот это, – маленькая ручка с множеством браслетов вновь показалась из–за полога. На детской ладошке лежало изумительной работы кольцо с большим дымчатым камнем.

– Возьмите его как память о нашей встрече. Я предвижу, что она не последняя.

Флозерин так же молча поклонился и сделал пару шагов назад. Скарцени подхватили паланкин и, торопясь, скрылись в лабиринте улиц. Эльф повертел кольцо, разглядывая со всех сторон. Кто этих фьери поймет. С них станется подарить кольцо с ядовитым шипом внутри, так, для проверки действия яда. А уж, что они вытворяли друг с дружкой в своем Заповедном лесу, не поддавалось никакому описанию. Более опасных существ Флозерин не встречал.

Кольцо же не казалось опасным, но было сработано на детские, вернее фьерийские пальчики, но стоило его поднести к пальцу эльфа, как оно прямо на глазах приобрело нужный размер.

– Занятно, – хмыкнул Флозерин, разглядывая подарок таинственной незнакомки. Тем временем хозяйственный гном обшарил карманы убитых, благоразумно не трогая тела скарцени. За своих убитых люди–змеи мстили, как за живых. Вскоре на его ладони высилась горка золотых талеров.

– Все новые, из одной партии, – констатировал Герхард, пробуя монеты на зуб. – Не фальшивка. А теперь уходим или, клянусь всеми Богами, мы никогда не доберемся до «Развратницы».

Сначала они ускорили шаг, затем побежали. И все равно ощущение невидимой погони не отпускало их. Когда же они, наконец, выбрались из переплетения улиц на набережную, по которой прогуливались горожане, моряки, дельцы и пираты, напряжение потихоньку стало отпускать их. Перейдя с бега на обычный шаг, они пошли вдоль причалов, вглядываясь в стоящие корабли. Среди них невозможно было отыскать два одинаковых: с изящными обводами, похожие на лебедей корабли эльфов; тяжеловесные трех-четырехпалубные корабли гномов, на которые воинственные коротышки устанавливали гору всякого оружия – от «огнеплюек» до мортир; удлиненные, зализанные корабли скарцени стояли чуть поодаль от остальных; и, конечно же, корабли тех, кто перед боем поднимал черный флаг.

В конце концов, судьбе надоело испытывать крепость нервов двух друзей, и на носу одного из пиратских кораблей они увидели искомое – полногрудую русалку с широкой, глуповатой улыбкой.

Нужный им корабль носил следы недавнего боя, о чем свидетельствовали залатанные паруса, пара пробоин в борту и общий беспорядок на палубе. Матросы под грозные крики огромного бородатого пирата, видимо боцмана, занимались ремонтом. Подойдя к перекинутым с корабля сходням, друзья окликнули боцмана, но тот лишь бросил на них косой взгляд и вновь начал орать на матросов. Подождав еще некоторое время, друзья повторили попытку. Безрезультатно. Первым не выдержал Герхард:

– Эй, уважаемый?! – рявкнул он, да так, что половина прогуливающихся подпрыгнула, а вторая еще долго испуганно оглядывалась. – Нам нужен капитан этого корабля.

Бородач сделал вид, будто только что увидел стоящих на причале, он внимательно осмотрел обоих, что-то проворчал и сплюнул за борт.

– Капитан в городе. Ждите, если хотите, но на корабль я вас не пущу.

– Черный камень тебе в глотку, – буркнул Герхард, поворачиваясь к эльфу. – Что будем делать?!

– Ждать и … загорать, – беспечно улыбнулся Флозерин. – Он специально дразнил нас, бородатая акула, – нарочито громко сказал он.

Боцман услышал:

– Что ты сказал, длинноухий урод?! – раненым буйволом взревел он – Клянусь океаном, ты сожрешь свою печень еще до захода солнца, высокородный ублюдок!

Громко топая огромными сапожищами, боцман по сходням ринулся на берег. Невесть откуда тут же собралась толпа зевак. Грудь боцмана вздымалась как океанский прилив, глаза метали молнии, и если бы он принадлежал к одному из божественных пантеонов, половина порта была бы уже в руинах, а вторая бы догорала в бушующем пламени. Тяжелый палаш, который пират держал в волосатой лапе, казался игрушечным.

– Я тебе уже говорил, что эльфов здесь не любят? – тихо спросил Герхард, но Флозерин лишь беспечно улыбнулся:

– Нас нигде не любят, – и повернулся к боцману. – Ну, что, горилла, развлечем эту замечательную публику? – он сделал галантный жест рукой. В толпе его поддержали хлопками в ладоши. Девушки вовсю стреляли глазами.

– По-моему, ему не нравиться когда его называют «гориллой», – «шепнул» Герхард. Толпа разразилась смехом и улюлюканьем.

– Ты труп, эльфийский ублюдок, – рявкнул бородач, бросаясь в атаку. Его криками поддержали моряки с «Развратницы».

Флозерин, стоявший до этого нарочито расслабленно, не убирая рук с копья, мирно лежащего на плечах, ушел в очень низкую стойку, пропуская звенящий от жажды крови палаш над своей головой. Оказавшись за спиной громилы-боцмана, он отвесил тому смачного пинка, заставив зрителей зайтись в приступе смеха. Оглушительно взревев, пират развернулся и бросился в новую атаку. Во второй руке у него оказался здоровенный тесак. Команда приветствовала появление второго орудия оглушительным ревом.

Поняв, что время дурачиться прошло, Флозерин спокойно сменил стойку. Теперь хольгест смотрел в лицо верзиле-боцману, удерживаемый одной рукой эльфа. Но, если пирата и смутил такой поворот событий, то ненадолго. Он глухо заворчал и сорвался в атаку. Вокруг него, рассекая воздух, шипя крутился стальной вихрь.

Флозерин перехватил копье, отбивая удары пирата, словно шестом. Эльф вертелся, словно морской змей на сковороде у повара скарцени. Улучив момент, он ударил боцмана ногой в живот и тут же «пяткой» хольгеста выбил тесак из руки, который зазвенел по камням причала.

Теперь эльф перешел в контратаку, его копье, словно жало скорпиона, жалило пирата из, казалось бы, невозможных положений. Он то припадал к земле, то взмывал в воздух, словно большая птица.

– Что здесь происходит?! – раздался громкий окрик. – Рубио?!

Отскочив подальше от противника, Флозерин поднял взгляд и среди зевак увидел высокую черноволосую эльфийку в характерной для пиратов одежде: белая рубашка с серебряными пуговицами, широкий пояс и узкие лосины, длинные ноги были одеты в высокие ботфорты. Она стояла, широко расставив ноги и уперев руки в бока, ее большие серые глаза метали молнии. Не сразу Флозерин признал в ней уроженку Мадб-ах-Найеда Призрачного Леса – родины серых эльфов, парий среди Высокородных.

– Что здесь происходит, я сказала?! – рявкнула она, казалось, становясь даже выше ростом.

Боцман стал похож на провинившегося школяра.

– Немного поспорили, капитан, – угрюмо ответил здоровяк.

Эльфийка подошла ближе, глядя прямо в глаза Флозерину. Толпа неожиданно быстро рассосалась, оставив друзей в одиночестве.

– Родственничек припожаловал, – промурлыкала она. Но сквозь бархат слов, слышался звон стали. – Что здесь забыл, пеллерионец?

Флозерин закинул копье на плечи.

– Наш заказчик назвал твой корабль, и я так понимаю, что сегодня мы должны отплыть.

– Мне не сказали, что ты – эльф! А кто второй?

– Я, – пробасил Герхард, подходя ближе.

– Еще лучше, – буркнула эльфийка. – Все на борт! Представление окончено.

Боцман с неожиданно благозвучным именем Рубио продублировал команду капитана и, глухо ворча, следовал за ними.

– Приведите их в мою каюту, – рявкнула она, хлопнув дверью. – Мы отплываем.

Команда бросилась исполнять приказ, подгоняемая окриками бородача-боцмана. Пираты карабкались по вантам, поднимали якорь. К озирающимся друзьям подошел молодой моряк в грязной полосатой рубахе и таких же, как у всех, кожаных штанах.

– Идите за мной, – недружелюбно произнес он, всем своим видом показывая неприязнь к чужакам.

Каюта капитана оказалась большой и со вкусом обставленной. На стенах и полках висели, лежали, стояли трофеи былых сражений или грабежей. За большим окном виднелся горизонт. В лучах уставшего вечернего солнца море казалось каким-то нереальным. Тут же возле окна стоял письменный стол красного мраморного дерева, за которым можно было спрятать взвод городской стражи. А бумагами, разбросанными на нем, целая семья растапливала бы печь в течение зимы. Пока друзья осматривались, скрипнула еще одна дверь, и в каюту вошла… королева!

За короткое время эльфийка переоделась, привела волосы в порядок и сменила костюм пирата на платье с глубоким вырезом. Единственным, что портило вид, была сабля, с которой видимо капитан никогда не расставалась. Прошествовав мимо как громом пораженных друзей, она уселась за стол, придавив бумаги тяжелым клинком.

– Итак, – она жестом предложила обоим сесть, – губернатор Лесатт назвал вам мой корабль.

– Так и было, клянусь молотом, – наклонив лысую голову, ответствовал гном, поглаживая рукоять меча.

– Тогда у меня для вас плохие новости. Он не успел внести задаток – пятьсот золотых марок, – она забросила ноги в изящных туфельках цвета неба на стол.

– Как?! – гном едва не упал со стула. – Вы ничего не напутали, капитан?

– Дэйрдре ап-Хеннах, – любезно подсказала эльфийка.

– А капитан всех встречает так радушно или только дальних родственников?

– А как ты думаешь? – она в один миг оказалась на ногах, и острие сабли-скимитара покачивалось в опасной близости от горла Флозерина.

– Впечатляет, – эльф будто не замечал, как побледнел гном, шепча под нос страшные ругательства.

Серые глаза капитана метнули молнии в последний раз и, насмешливо сверкнув, скрылись за щитом ледяного спокойствия. Скимитар перекочевал обратно на стол.

– Губернатор погиб во время путешествия.

– Дела, – протянул Герхард, переглянувшись с эльфом. Не сказать, что они горевали из-за смерти пронырливого дельца, но люди такого ранга просто так не умирают. И их смерть обычно имеет последствия для всех, кто был с ними связан.

– Тогда в свете последних событий хотелось бы узнать у капитана о ближайших планах, – вкрадчиво произнес эльф, прокручивая в голове возможные варианты развития событий.

– Все просто, – она засмеялась, запрокинув голову, демонстрируя лебединую шею, – либо я получаю задаток, плюс проценты от найденного, либо я плыву в другую сторону, предварительно отправив вас на встречу с русалками.

– И каков процент? – в гноме заговорил торговец.

– Тридцать, – отрезала эльфийка.

– Проще перерезать тебе горло, маленькая дрянь, – вскипел Герхард. – Это грабеж средь бела дня. Десять!

– И мои тапочки! Тридцать!

– Через мой труп! – возопил гном, вскакивая. – Пятнадцать!

– И твою бороду. Тридцать!

– Может нам прямо сейчас покинуть твое гостеприимное суденышко и нанять другого капитана?

– Желаю удачи, недомерок!

Гном, аж задохнулся от ярости:

– Ах ты ж, пигалица, ищи тогда сокровища сама! – в сердцах выпалил гном и тут же виновато посмотрел на Флозерина.

– Ага! Так я и знала! – вскрикнула эльфийка, тоже вскакивая. – Тридцать, и мы тут же берем нужный курс. Кстати, – она понизила голос, – в порту говорили о банде головорезов, которые искали двух пеллериан. Сдается, они ошиблись во втором, –  она кивнула на гнома.

– Не вижу связи.

– А я вижу, пеллерианин. Их обвинили в убийстве губернатора Лесатта. И по описанию ты один из них.

– Но кто навел их на наш след? – задумчиво теребил бороду гном.

– Кто-то, кто был в курсе его и ваших дел, – пожала изящным плечиком капитан. – У губернатора было множество врагов.

Герхард выразительно посмотрел на товарища и, получив утвердительный кивок головой, сопя, полез за кошельком.

– Тебе не повезло, пигалица, у меня нет с собой такой суммы, – он насчитал всего около двадцати монет.

– Для тебя – капитан пигалица, – фыркнула капитан, одним движением сбрасывая монеты в выдвинутый ящик стола. – Остальное заберу после того, как найдем сокровища. Рубио! – завопила она. – Меняем курс!

Глава 3

Архипелаг остался далеко позади. Спустя несколько дней, вокруг на сотни миль была одна лишь вода и ничего кроме воды. По счастливому стечению обстоятельств у гнома не обнаружилось морской болезни, что очень расстроило членов команды, ожидавших уморительного зрелища.