Читать книгу Внешний враг. Книга первая. Дальневосточный экспресс (версия 2.2) - Денис Владимирович Карнаков - Страница 1

Эпилог

Железнодорожная станция «Кодар»

Восточно-Сибирская железная дорога

10 июня 2025 года

Сибирская тайга. Словно девица красива и хрупка, с лихим характером, что не дает разгуляться. Ее просторы несравнимы из большинства подобных мест. Владеть ею невозможно, и не купить, и не продать. Остается, только любоваться и за спиною «зверя» не проспать.

Листвяга – лиственный лес, воспрянул ото сна и зазеленел пушистой хвоей.

Запах лета проник везде, даже там, где еще не намусорил человек. Это, теплое время года стремительно ворвется, порадует недолго и также стремительно уйдет – характерно для этих мест.

А пока: с величественных гор, все еще, стаивает снег и до вершин поднимается тепло; наполняются реки и ручьи, сбросившие ледяные оковы и стремящиеся расширить берега – в этот день одинокое солнце максимально укоротило движущуюся тень.

Из глубины леса единственная дорога ведет черный внедорожник, его сопровождает поднятая с грунта пыль. От возникшего ветра качаются ветки кустарников, растущих у обочины. Блестит хром кенгурятника и порогов, отражение елей перемещается по мускулатуре кузова, рябь в тонировке лобового стекла поднимается от спящих дворников до крыши.

Водитель вдавливает педаль тормоза и колеса вспахивают землю, тень автомобиля останавливается на примыкающей к дороге тропинке. Протоптанное направление в травяном ковре соединило обочину и вход в сверкающую постройку в форме куба, высотой чуть выше человека. На фоне обшивки, отсвечивающей дюрали, выделяется дверь. Неподалеку от строения четыре железобетонных столба, закопанных квадратно-гнездовым способом, дружно борются с тяжестью трансформатора. В его обмотках шумит напряжение. Медным проводом три фазы переданы на крышу серебристого «куба». На нем, изоляторами из белого фарфора обозначено присоединение, за решеткой подвешенных кондиционеров мелькают вентиляторы.

Двигатель внедорожника замолкает. Последовали глухие щелчки замков дверей, в шарнирах заскрипела пыль.

Прихватив багаж, салон покидает пассажир. Небольшая прямоугольная сумка, повисает на плече Евгения Сурко. Прозвище «Прозрачный» соответствует очень сухому телосложению. Высокий рост усиливает явный недовес. В небольшую горбинку носа, опираются очки в тонкой оправе. Прямые русые волосы зачесаны набок, образуя левый пробор, немного закрывают правую бровь. Лицо, вытянутое с бледным оттенком с европейскими чертами. Лоб увеличен по высоте и ширине, похоже, из-за активной умственной деятельности. Дугообразные брови придали карим глазам, злость. К общему облику небольшую долю интеллигентности добавляют тонкие губы и узкий подбородок.

Переливается оттенками черного цвета шелковая рубашка, приталенный фасон подчеркивает худобу и призывает носить в не заправленном виде. Темно-синие джинсы обтянули тощие ноги.

Молодой человек обходит джип с тыла, а под туфлями хрустят мелкие камни. Звякнула бляха ремня, шаркнула молния в месте прорехи. Началось опорожнение мочевого пузыря. Поймав кайф от процесса Сурко произнес:

– О! Наконец-то.

Огромная туша освобождает кресло водителя и переносится на землю, со скрежетом увеличивается дорожный просвет автомобиля. Мужчина пристраивается рядом с бывшим пассажиром. Цель та же. Не трудно различить весовую категорию водителя и пассажира, особенно когда стоят рядом. Борис Хлопцов уступает по росту, но физически гораздо развит. Создается первое впечатление по одежде: камуфляжный зеленый костюм, берцы – субъект участвовал в боевых действиях. Голова его бритая, лицо, чуть красноватое. Неглубокие мимические морщины выдают сорокалетний возраст. Этот обладатель узкого лба и квадратного подбородка привык постоянно применять силу мышц для решения львиной доли вопросов. Аргументы не его конек. Выступающие надбровные дуги, широкие брови отяжеляют взгляд. Нос, средних размеров, раздвоен на кончике.

Долгая дорога наполнила «балласт», который активно сбрасывается с журчанием двух струек.

Закончив увлажнять кювет к пункту связи, в виде куба, пошагал Сурко. Железная дверь ничуть не смутила, и в качестве препятствия была ожидаемой. Костлявая кисть коротко вспорола молнию бокового кармана сумки на плече, на свет вынимает компактный прибор, магнитным местом прикрепляет к электронному замку. Пальцы быстро по кнопкам создают алгоритм, его правильность покажет дисплей, за этим следит пристальный взгляд сквозь очки. Шипит запирающая пневматика. Засовы, со стальным воплем втягиваются в стены. Сурко тянет за ручку двери, резиновым звуком отлепляются уплотнители. Вовнутрь постройки, сменяя мрак, проникает свет.

Хлопцов, застегивает ширинку, ремнем стягивает тренированный пресс. Насладившись чистым воздухом, тихо прокуренным голосом:

– Да, действительно, не души.

Тонкий слух Прозрачного сумел уловить реплику.

– Здесь тайга особенно девственна. В радиусе ста километров нет ни одного населенного пункта. Только, «федералка» – единственный признак цивилизации. Идеальное место для начала операции.

Хлопцов подходит ближе, широкие плечи заслоняют проем.

– Ты отключил сигнализацию?

– Конечно! Мы же ведь не ломали дверь. Сигнализация снимается автоматически.

Прозрачный продвигается вглубь. В поисках выключателя ладони рук шоркают по стенам. Неожиданно – над входом щелкает реле датчика движения. Тут же заканчивается трение конечностей по сэндвич-панелям. Внезапно – мерцают лампы на потолке, и оцепенение охватывает с головы до ног. Лысый, Хлопцов расширенным углом обзора, буквально, проглатывает пространство. Непринужденно вырывается из уст:

– Какого хрена!

– Наверное, освещение работает по датчику движения.

– Черт! В следующий раз предупреждай.

На свету ламп, занимает центр помещения, единственный шкаф. Его лицевая панель усеяна индикаторами, мигающими в разнобой. Узкий проем между шкафом и противоположной стеной в самый раз для человека тощего. Как раз, именно такой пробирается в столь тесное пространство: упирается на колено, отверткой ловит перекрестие на шляпке первого болта из четырех – с целью получить доступ к сердцу пункта связи. От креплений крышка освобождена и удалена. Вот они – ряды зажимов и «спагетти» проводов, стянутых в толстые жгуты, окутывающих платы микропроцессорных терминалов.

Интерфейс подключения внешнего устройства подсвечен белым диодом в правом верхнем углу. Из сумки, Сурко достает ноутбук. Загрузка операционной системы успешна, кабель протянут и подключен – взаимоотношения компьютера и терминала установлены.

Нужная программа открывает окно. В нем видеоизображение в режиме прямой трансляции с камер наблюдения – периметр железнодорожной станции.

Блики накатанной поверхности рельсов чуть колышутся от струящегося тепла нагретого металла. Небольшое дуновение раскачивает молодую траву, пробившуюся сквозь тяжелый щебень. Стрелочные переводы плавно размножают пути, образуя полустанок, где нет пассажирских платформ в силу отсутствия населенного пункта.

Вместо привычного вокзала, в метре от крайнего рельса, построено одноэтажное здание – скучная прямоугольная коробка из бетона. Оно не имеет окон, лишь одна дверь со стороны стоянки придала разнообразие. Беленые стены контрастируют с недавно уложенным асфальтом. Как неотъемлемая часть, огромный щит украсил крышу. На нем белые буквы на синем фоне составили слово «Кодар».

Камера наблюдения номер один – четко показывает, что у входной двери никаких движений, только покачиваются ветки деревьев по границам стоянки. Край монитора обрезал автомобиль. Видна только задняя часть. По слишком зализанной форме кузова можно догадаться, что владелец – девушка. И как в подтверждение, в объектив второй камеры попадает человек в форменной одежде дежурной по станции. Синий пиджак и юбка стройнит невысокую девушку. Она усаживается в кресло перед пультом управления станции. Худой наблюдатель оживленно воскликнул:

– О! «Бикса»!

Третья камера фиксирует наличие особи мужского пола. Молодой специалист изучает электрическую схему, находясь между рядами железных стоек с навешанными на них приборами в пластмассовых корпусах.

– А это еще что за хмырь!?

Камера четыре – показывает железнодорожные пути, стальной дугой заворачивающие за лесной массив. Хлопцов интересуется результатом наблюдения:

– Ну, говори, что там?

– Девка и парень. Минимальное сопротивление.

– Делай… Сам знаешь что, но камеры меня видеть недолжны. И нужно этого… на свежий воздух.

– Хорошо. Ща! Сделаю.

Хлопцов, твердо шагает к пятой двери джипа. Из-за толстого слоя пыли запасное колесо выглядит так, будто создано из пляжного песка. Пальцы, пачкаясь, находят замок. Армейский рюкзак в багажнике ждет владельца для легкой экипировки.

Бедро перетягивается ремнями кобуры, где теснится пистолет: в специальную прорезь торчит глушитель, лазерный прицел увеличил габарит ствола. На поясе с боку ножны прячут заточенное лезвие с зубцами на «затылке». Ухо и рот соединяет переговорное устройство.

Хлопает дверь. Бинокль сжимается в руке. С помощью линз мертвый взгляд преодолел сотни метров, чтобы разглядеть здание в один этаж, где закончилась грунтовая дорога, которую с боков теснят «колючие» деревья.

Сурко, информирует напарника:

– Я записал видео с камер. Пускаю по кругу. Через несколько минут парень выйдет – и он твой.

Хлопцов, заявляет о готовности:

– Начинается!

Пульт местного управления, вросший в пол посередь безоконного помещения, дает полную информацию о состоянии станции. Из множества всевозможных индикаторов девушка-дежурная замечает мигание. В открытое релейное помещение влетает информация.

– Денис, на светофоре лампа перегорела. Надо заменить.

Отложив схему (так внимательно изучаемую), электромеханик направляется к пульту. От летящей походки вздувается жилет ярко-желтого цвета. Широкие сигнальные полоски отбрасывают свет дневных ламп.

– Что моя ненаглядная! Соскучилась?

Подойдя сзади, ладони парня, касаются девичьих плеч, нежно смещаются на пагоны. Ей понравилось. Склонила голову к одной из рук. Мягкие русые волосы закрыли мужскую кисть. Девушка указала пальцем на причину скорого расставания.

– Вот, смотри, видишь, мигает.

Молодой специалист намекает на «расслабиться» после:

– Да вижу. А я думал… Ты хочешь…

– Сходишь, заменишь, а потом… Все равно, поездов нет.

– Заметано! Ну. Я пошел.

Денис, спешит в мастерскую. Сразу на входе наметанный глаз замечает допустимый вольтаж. Стопка невысоких коробок, на стеллаже, лишается одной. Светодиодная лампа, размером с яйцо, покидает квадратные соты картонного изделия. Желтуха на торсе, светофорный ключ в кармане робы, инструмент на плече – к работе готов.

Взят курс к выходу. На расстоянии считанных шагов, вынимается из нагрудного кармана ключ-карта, на ней красуется надпись «МПС». Магнитной полосой тронута щель электронного замка. За дверью встречает запах лета. Электромеханик бодро устремляется к светофору, настроившись преодолеть полкилометра.

Салатовая мазда безмолвно ожидает хозяйку. В дверном зеркале заднего вида – метнулась тень постороннего субъекта. Тем временем, парень поворачивает за угол. Хищный взгляд Хлопцова падает на его затылок. Стремительно приближается топот. Не успев оглянуться, железнодорожник получает мощный толчок меж лопаток. Лицо прижимается к стене, в щеку врезалась шершавость штукатурки. Заточенная сталь «нежным холодом» прикоснулась к коже. Денис впервые почувствовал сонную артерию. Грубый голос влезает в ухо.

– Тихо! Без глупостей, а то убью.

Едва шевеля губами, увлажняя выдыханием сухую поверхность, искривленный рот промямлил:

– Что вам нужно?

– Здесь вопросы я задаю! Еще кто ни будь есть на станции, или будет в ближайшее время?

– Нет, я один.

Бугай убирает нож, в кулак сжимает рукоять. Наносит удар. Резкая боль обозначила почку, перебила дыхание. Снова, лезвие в угрожающей для жертвы позиции.

– Врать нехорошо! Ты не в том положении. Еще раз и тебе кранты.

Глубоко дыша, Денис тихо выдавливает:

– Там только дежурная по станции. Не трогайте ее.

– Уж как получится! Пропуск отдавай.

– В нагрудном кармане.

Парня освобождает прижимавшая рука, лезет в карман. После шелеста липучки карта доступа изъята. Хлопцов всем весом упирается предплечьем в спину. Денис зажат в тисках, слышит последнюю фразу:

– Ничего личного!

Нож вспарывает кожу, на беленую стену выстреливает струя. Алое пятно расползается, растягивается до фундамента. К телу липнет одежда от горла до ног, темнеет в глазах и вечный сон валит на асфальт. Поистине, «холодное оружие» вытирается одним движением об яркий жилет, волокна впитывают кровь. Смертоносную сталь ножны удерживают вновь.

Позади убийцы, автомобиль «Ниссан» черного цвета блокирует выезд женской машины. Сурко глушит двигатель, выбирается из водительского места, фокусирует внимание на трупе, чья голова лицом вниз тонет в луже крови. Угол здания скрывает остальную часть тела.

Быстрым шагом Хлопцов приближается к входу. Пропуск отпирает дверь.

Сурко, не расставаясь с ноутбуком, спешит первым вступить в диалог с девушкой-дежурной. Она, слышит движение в коридоре.

– Денис! Ты что то забыл?

– Это не Денис.

Сосредоточенность дежурной по станции, сменяется удивлением. Поворачивается голова, затем кресло к будущему собеседнику.

– А, вы собственно, кто?

Оценивающий взгляд худого парня скользит по девушке от лодыжек до прелестного личика.

– Неважно – кто мы.

Хлопцов, выходит из узкой тени Сурко. Рукоятка пистолета, словно влитая, сжимается в руке убийцы. Лазерный прицел указывает цель: красная точка на лбу между девичьих глаз. В жилы дежурной выплескивается адреналин, чаще становится дыхание – испуг.

– О! Господи!

Владелец оружия отдает приказ:

– Заткнись и слушай! Будешь делать то, что я говорю!

– Где Денис?

От удара по лицу откидываются волосы со лба. Девушка чудом остается в кресле. Жжение ощущает на щеке. Ладонью закрывает красневшую кожу.

– Я сказал, заткнись! Иначе тебя ждет та же участь.

На ударившей руке виден окровавленный рукав. Логический вывод ужасен своей простотой.

Сурко, наплевательски подходит к дежурной. Его туфля помещается на сиденье между ее бедер. Один толчок, кресло откатывается к стене. Девушка боится даже всхлипнуть. Сквозь волосы и ладони блестят покатившиеся слезы. Хлопцов убирает пистолет, отводит глаза на сообщника, уставившегося на пульт. Сурко извлекает информацию визуальным способом.

– Объект находится в сорока минутах езды. Надеюсь, твой человек все правильно сделает?

– На счет Лиса я не сомневаюсь. Надежный пацан.

Кресло оператора с легкостью принимает в свои объятия Прозрачного. Он открывает ноутбук, обнажая экран и клавиатуру. По протянутому проводу в пульт управления потекли команды, служащие одной цели – обмануть и спрятаться. В отражении запотевших стекол в оправе, операционная система сменяет окна. Гул работающих ламп на потолке часто переходит на «задний план» от биения пальцев по кнопкам. Напряженная работа подошла к концу. Хлопцова интересует результат.

– Все готово?

– Абсолютно.

Нажав кнопку портативного устройства, закрепленного на раковине уха, хриплая команда убийцы пролетает расстояние в километр.

– Внимание всем! Доложить о готовности.

На границе станции сходятся железнодорожные пути, кроме ветки, ведущей в тупик. В начале этого ответвления, у края насыпи молодые листья кустообразной березы плотной тенью заслоняют двух наемников. Одежда, в стиле Хлопцова, слегка маскирует под местность. Высохшее дерево под кустом, временно служит скамьей. В нескольких шагах от «кемпинга» примял траву моток резиновой ленты.

Прохладный ветерок с гор время от времени перебивает установившийся зной. С черных шпал испаряется креозот, от чего железная дорога усиливает свой неповторимый запах.

Капля пота с виска застревает в свежей щетине одного из наемников. Когда прошипело сообщение, толстые пальцы обхватывают переговорное устройство на ремне. Зажим ударяется об пластиковый корпус. Динамик у рта.

– Первая группа готова.

Через сотни метров член второй группы наемников мучается от жары. Зверская усталость от перетаскивания «вагонных тормозов» разогрела темперамент. В ответе на запрос проявляется несдержанность:

– Мы здесь уже готовы десять минут назад! Я пить хочу! Я жрать хочу! И где этот хренов паровоз!

– А ну заткнись, мать твою! Столько, сколько нужно ждать будешь. И что бы этого нытья больше не слышал!

Еще больше оголяется нерв у наемника. Решительно и громко орет командиру – в отключенный динамик:

– Чертов фашист!

Отчаянный пинок и в горизонтальном положении оказывается «башмак» (устройство торможения, которое подкладывается под колесо вагона).

Удаляясь от станции, железнодорожное полотно протягивается в затяжной тупик. Чем глубже в лес, тем больше слой ржавчины на рельсах. Растет число разрушенных шпал от воздействия времени.

Конец железной ветки: в виде бугра из щебня с фрагментами отбойника – оказался на территории бывшего предприятия. Ели и березы давно начали врастать в стены и фундаменты. С каждым годом корни, медленно, уверенно, раскалывают железобетонные строения. Постепенно, тайга поглощает инженерные сооружения. Уже трудно определить их назначение.

По едва различимому автомобильному пути, четыре одинаковых автовоза смогли добраться сюда – богом забытую глушь. Светлый цвет металлика кабин тягачей сияет новизной. Современный дизайн создал притягательность. Обновленная камазовская эмблема подчеркивает агрессивный вид решетки радиатора. Увеличенный дорожный просвет, огромные колеса с грубыми протекторами, мощный двигатель, живучая подвеска – неотъемлемые признаки машин для преодоления чисто русского бездорожья. Полуприцепы: крытые, двухъярусные платформы – покорно ожидают груз.

Пробитая большегрузами дорога дала возможность проехать полноприводной газели, практически до самой насыпи тупика. Водитель и многочисленные пассажиры желают вдохнуть свежего воздуха, но предпочитают не нарушать указания командира, оставаясь в салоне. Из открытой форточки слышна – китайская речь.

Битый час за баранками храпят тела дальнобойщиков. В одной из машин, в просторном салоне не спит пассажир. Наблюдает сквозь лобовое стекло, неопрятное от разводов «соплей» насекомых, за проплывающими облаками. Он также получил сообщение и по рации ответ говорит:

– Третья группа. Мы готовы.

Мощный локомотив выталкивает воздух с пути. Искусственный ураган обрушивается на ближайшую растительность. Стук колес приближается к месту событий. Километровая вереница объезжает самый непреоборимый рельеф, как змея оползает препятствия. Однотипные вагоны присваивают составу одно назначение. За окнами-сетками просматривается груз в два яруса: седаны, универсалы, кроссоверы, всех цветов радуги, с различными логотипами.

Когда поезд, локомотивом «смотрит» на запад, а «хвостом» машет востоку, то перевозимые автомобили точно не из стран Европы.

В середине состава, верхний этаж одного вагона оборудован под жилье. На месте сеток, глухие алюминиевые щиты составили стены.

Внутри помещения скругленные окна в резиновом обрамлении с углов потолка светильниками смотрят в пол. Одноместные кровати расположены в ряд; местом, где белеют подушки, прислонены к стене. Между спальными местами, тумбочки стоят для каждой персоны.

Из недр спальни, что занимает большую часть пространства, с громким трением красовок о пластик, молодой человек средних параметров шагает к шумной компании. Черные непричесанные волосы соломой ложатся на торчащие уши, отсутствует пробор, а на темечке завихрение. Густая челка скрывает лоб до уровня бровей. Лицо ромбовидной формы имеет черты, присущие наглому пацану. Постоянно шныряющий взгляд, походка в развалку – яркий представитель «гопоты». Хитрый прищур, всегда перед тем, как сделать какую-то пакость, подтверждает намерения и кличку, соответствующую рыжему лесному зверьку. Смартфон в ладони показывает время. Пора приступить к выполнению отведенной роли в операции. Устройство отправлено в карман толстовки.

Две пары охранников, скрипят стульями вокруг квадратного стола. Радостная встреча «гонца» у входа в обитель сна, оказалась куда важнее незаконченной карточной игры. В нос лопоухого парня ударяет «свежак» недавно опустошенной бутылки горячительного напитка. Красномордый охранник, через стол напротив, воскликнул:

– О! Это наш парень!

Ровно один литр «прозрачной слезы» в сорок градусов Лис демонстративно ставит в центр накрытой «поляны». Небритый справа, с треском винтовой пробки, освобождает дозатор. Тонкая тянущаяся струя живительного напитка конденсирует влагу поверх рюмок. Похвала в адрес, так и не присевшему, виновнику торжества:

– Неплохая «поляна»! Я вижу, ты хочешь стать сопроводителем грузов.

С неким призрением Лис говорит:

– Еще бы.

Празднующие не почувствовали подвох, рюмки звякнули и четверо влили жгучий напиток в рот. Последующее жжение тушится пятачком свежего огурца. Плавающая картина в глазах распространяется эпидемией между теми, кто выпил яд. Небритый, часто хлопает веками, никак не может сфокусировать внимание на человеке, который принес «пузырь». Красномордый, поднимает брови от неожиданного «прихода» – крайне удивленное выражение лица. Слабость подкашивает локти. Разнообразие солений чмякают, принимая теплые лица охранников. Брызги рассола пачкают скатерть. Охранник, небритой бородой, прихватив семена помидоров с мякотью, сползает со стола.

После того как четверым собутыльникам, за столиком и под ним, добавка более не нужна Лис принялся обшаривать карманы трикотажных штанов. Пальцы то проваливались в дыру, то находили всякую мелочь, порой даже неожиданную. Успех в поисках настигает в широких штанинах красномордого охранника. Заветный ключ с электронной пластиной брякает на ладони.

Обратный путь в спальню не занял много времени. Там в дальнем углу хранилище, в виде встроенного шкафа от потолка до пола, прекрасно вписалось в общий интерьер. Брелок касается к выпуклости на дверце. Писк. Диод зеленым светом загорел, проинформировав о допуске к железной двери сейфа. В замочную скважину погружается ключ. Ровно три оборота и сейф вскрыт. Немало сил понадобилось, чтобы двинуть толстенную дверь с человеческий рост. И вот они, разной формы ключи цветной гирляндой развешенные многочисленными рядами во все нутро. На каждом из них белеет бирка с информацией о месте нахождения автомобиля. Лис без труда находит нужные «отпералки». Металлопластмассовые изделия снимаются горстями, брякают в карманах, от чего дрябнет средняя часть туловища.

Сейфовый ключ возвращен владельцу. Пробка технично вворачивается на место, рука хватает за горлышко бутылку с ядом – на столе осталось кольцо конденсата. Лис, перешагнув несостоявшегося коллегу, пересекает кухню, затем по винтовой лестнице вниз. Поворачивает ручку двери, в открывающийся проем врывается ветер, что ударяет в лицо.

На нижнем этаже вагона иномарки бесшумно амортизируют, компенсируя раскачивание вагона. Эластичные ремни прижимают колеса к платформе.

На ходу Лис оценивает блеск и красоту литых дисков. Меняет походку на приставной шаг, протискивается между стальными стенами и полированными дверьми. Толстовка вытирает «затылки» зеркал заднего вида. В конце пути светится пульт управления замка двери. Введенный код принимается без вопросов, створки разъезжаются в стороны. Межвагонную пропасть молодой вор преодолевает рывком. Под ногами, на фоне мелькающих шпал, шевелящаяся автосцепка обливается спиртным напитком с подмешанным ядом, сыплются осколки стекла разбитой «улики».

Вагон за вагоном прокладывается путь, пока у колеса роскошной тойоты подготовленное снаряжение не бросилось в глаза. Лис, молнией вспарывает черную спортивную сумку, вынимает альпинистские принадлежности. Содержимое карманов толстовки горстями переваливает в более просторные условия для транспортировки. Широкий пояс страховочной системы альпиниста обнимает худую талию, фиксатор врезается в капрон. Очередной введенный код отпирает замок, стены всасывают створки. Воздушный поток, ворвавшийся без приглашения «взрывает» прическу.

Шаг вперед, ступни чувствуют дрожь металлического настила над автосцепкой. Протягивается рука к замку следующего вагона. Тот открывается отработанным способом. Вор, маятниковым движением сумкой, взяв ее за лямку, набирает инерцию. Без промаха бросает в проем. Лис разворачивается на шесть часов, приседает, с трудом удерживая равновесие, пропускает стропу через проушины в торце рамы платформы, расположенных под дверью. Вернувшись к поясу, щелкает карабин.

Прихватив ручной гидравлический пресс, начался спуск. У движущейся земли происходит натяжение стропа, перевернутый мир несется по бокам. Как обезьяна на ветке, Лис висит вниз головой, да ветер глаза открыть не дает, да шум в ушах громче стука колес.

Ноги обнимают автосцепку, вес переносится на пояс, что давит поясницу. Освобожденные руки – используют гидравлический пресс. Между губок помещается рукав тормозной магистрали. От легкого нажатия губки сомкнулись, и подача воздуха в системе торможения прекращена.

Холод концевиков рукава ощущается ладонями. Поворотное движение, напоминающее отжимание мокрой тряпки, разъединяет концы. Выстреливает сжатый воздух в разрыв, со свистом вылетают тормоза. Взбесились половины рукава. Проворность Лиса сохранила пальцы, избежав травмы. Гидравлический пресс удержал давление воздуха в передней веренице вагонов.

Путь наверх в обратном порядке отобрала больше сил. Молодость дает возможность восстановиться как можно быстрее. Выбравшись из-под вагона, Лис отстегивается от состава. Ноги дрожат от перенесенного напряжения.

Набранный код запирает путь назад: в переднюю часть состава. В оставшуюся часть из двух вагонов проникает Лис. Освобождение от снаряжения сопровождается грохотом карабинов и крючков об железный пол. Снова приходится выйти в межвагонное пространство. Расположение рычага управления автосцепкой заставляет присесть. Руки берут механизм под контроль. Мощный рывок к груди отсоединяет парализованную часть грузового поезда. Увеличивается интервал, а вместе с ним шире открываются виды на красоты Сибирской тайги. Трение и стук колесных пар сменяется гулом от пролета моста. Внизу шлифует камни вода, обтекающая валуны, пенится, создавая «беляки».

Переданная сила движения мчит к станции «Кодар». Там ни на секунду не прерывается наблюдение за показаниями индикаторов, рассыпавшихся на панели управления. Прозрачный по-прежнему давит кресло, из стороны в сторону нервно шевелит штатив под собой. Невольно кулак приблизился к орту, чтобы частично скрыть глубокий зевок. Хлопцов в очередной раз отмеряет шаги между стен, разнося запах свеженанесенного гуталина. Поскрипывают туго зашнурованные берцы.

Девушка-дежурная застыла в углу, страх сковывает мышцы. Сгорбившись, смотрит в пол, кончики длинных волос касаются коленей.

Прохладное помещение, куда ни разу не проникал солнечный свет, действует на нервы. Унылое ожидание подошло к концу, когда появившийся ровный свет индикатора привлек внимание. Место нахождения грузового поезда ясно видно. Прозрачный отрывается от спинки. Ближе пододвигает ноутбук. Пальцы легли на клавиатуру, готовясь влить тонны информации. В динамик рации Хлопцов говорит команду:

– Внимание! Всем быть готовыми! Объект на пяти минутах. Не светитесь там!

К девушке приближаются шаги. Мужчина хватает ее за плечо, швыряет к рабочему месту. Часто застучали шпильки. Неудобная обувь затрудняет сохранить равновесие. Подворачивается нога. Руки ловят пульт, тем самым спасают от падения. Хлопцов на повышенном тоне:

– Слушай внимательно! Проведешь регламент переговоров с машинистом, как обычно. Одно лишнее слово и ты труп! Поняла меня?

Тишина из девичьих уст раздражает убийцу. Он тянет волосы дежурной. Глушитель пистолета приставляет к виску.

– Я тебя спрашиваю! Поняла?

– Да! Поняла!

Хлопцов небрежно отпускает шевелюру, одновременно толкая.

Дежурная приступает к выполнению обязанностей. Трубка поездной радиосвязи подносится ко рту, дрожащий палец нажимает кнопку. Пищит вызов в динамике. Обратный сигнал, также пищит, но с другой тональностью, значит, радиосвязь исправна.

– Машинист поезда номер двенадцать ноль три у входного светофора станции «Кодар».

Между шипением и треском бодрый голос рапортует:

– Машинист поезда номер двенадцать ноль три слушает.

– Вам прием на первый путь без остановки, выходной светофор «Н-1» открыт.

– Понял. Выходной светофор «Н-1» открыт. Движение без остановки.

– Верно, выполняйте.

Четко выученный регламент вне подозрения.

Локомотив появляется в далеком повороте. Тепло рельсошпальной решетки колышет силуэт кабины на конце железнодорожной струны. Нарастает шум ударов колес. Токоприемник шевелит контактный провод все сильнее. Состав движется по зеленой улице светофоров, оставляя за собой красные огни, сигнализирующих о занятости участков. В облаке поднятой пыли и мусора проносятся вагоны на фоне здания с известным названием на крыше. Электровоз скрывается за «зеленкой». Вслед последнему вагону, на значительном расстоянии, две «сетки» с одним пассажиром на борту вкатываются на полустанок.

Хлопцов принуждает девушку вернуться в кресло у стены.

– Умница. Возвращайся и седи тихо.

Дежурная покорно выполняет команды вооруженного преступника. Прозрачный, слегка повернув голову безмолвно и холодно оценивает женственность.

Хлопцов желает удалиться из помещения. Быстрый шаг приближает его к выходу, распахивается дверь, дневной свет ударяет по глазам. За углом, взор направляется на железнодорожные пути. Прищурившись, Хлопцов смог разглядеть отцепленную часть состава, весело простучавшую мимо.

Поезд минует первый участок дальнейших действий. В этом месте железнодорожная колея плавно раздваивается на главный и тупиковый путь. Стрелочный перевод четко провел состав без отклонения.

Двое мужчин приступают к покорению насыпи, когда кабина машиниста скрывается за лесом. Ноги буксуют, сталкивая щебень. Один из них несет груз: рулон резиновой ленты на плече. После взятия высоты тяжелая ноша удовлетворенно сбрасывается внутрь колеи. Рулон вертикально ставится на рельс. П-образное сечение ленты обнимает контур головки. Размотка началась. Тает моток с каждым проделанным шагом. Через пару сотню метров конец ленты шлепает об зеркальный накат. Отдышавшись, наемник докладывает:

– Это первая группа. Состав только что миновал первый участок. Рельсовая цепь после стрелочного перевода изолирована.

Рация прошипела в ответ:

– Хорошо вас понял. Ждите дальнейших указаний.

Хлопцов возвращается в здание. Информация о продвижении поезда тут же отправляется в адрес Прозрачного.

– «Отцеп» приближается к первому участку.

Сквозь линзы очков глаза неотрывно смотрят в монитор. Поезд рисуется программой в виде красной линии, червяком ползущий с право налево. Аналогичную поездную обстановку фиксирует массивный пульт, светящимися светодиодами. Введенный пакет данных растворяется в системе железнодорожного регулирования. Бело-красный фрагмент разворачивается на весь экран.

Хлопцов любопытствует:

– Ну и что это?

– Это стрелочный перевод. Так его видит основная система. Если я правильно все сделал, то она не почувствует когда я сделаю вот так…

Внимание на пульт. Прозрачный, указательным пальцем погружает нужную кнопку до упора. Расположенный чуть выше индикатор меняет окраску. На экране ноутбука застывшее изображение, ничуть не шелохнулось.

Хлопцов требует подтверждение от своих людей:

– Первая группа, Немедленно доложить о положении стрелки.

В ответном голосе присутствует непонимание:

– А это вы! А я думал, куда рельсы поехали!

– Так значит, стрелка перевелась?

– Хрен его знает!

– Посмотри, черт возьми!

Наемник ленивым шагом ковыляет до начала стрелочного перевода. Косой взгляд все же смог определить, куда теперь ведет колея.

– Вроде, перевилась!

Раздраженный невежеством подчиненного Хлопчик гавкнул:

– Так перевилась или нет, твою мать!?

– Да! Перевилась! Точно!

– Смотри у меня!

Две закрытые платформы на железнодорожном ходу мчатся к месту разветвления пути. Наемники спешат уйти с дороги. «Отцеп» отклоняется в тупик. Резиновая лента сплющивается под чудовищным давлением. Вагоны временно изолируется от рельса. Происходит обман системы контроля.

– Внимание! Это первая группа. Вагоны проследовали первый участок. Едут в тупик. Принимайте их там.

Свет о нахождении части состава в тупике не зажегся. Прозрачный глубоко выдохнул, сбросив мысленную гору с плеч. После нажатия кнопки стрелка меняет положение. Направление колеи, теперь вновь, в хвост уходящего состава. Хлопцов взволновано отправляет дальнейшие указания:

– Отлично! Вторая группа. Устанавливайте тормоза.

Пара наемников, бегом трелюют железные болванки, похожих на башмаки с высоким каблуком. По окончании забега на короткую дистанцию, со стальным звоном, устройства торможения кладутся на рельсы. «Башмаки» носком смотрят в сторону нарастающего стука, каблуки – в сторону конца тупика.

Приближающиеся вагоны разгоняют живых. Первая колесная пара врезается в «башмаки». Прекращается вращение. С искрами от волочения стонет металл, стачивается ржавчина почти до конца тупика. Падает скорость и полная остановка.

Как только вагоны прекратили шлифовать рельсы, из белой газели высыпает толпа. Все к насыпи. В кабине одного из автовозов прерывается отдых. Амортизатор поднимает кресло, когда исчез человеческий вес. Открывающаяся широкая дверь сверкнула огромными зеркалами заднего вида. С подножки спрыгнул пассажир, видит, как удаляются спины бегущих китайцев. Рация в действие.

– Внимание! Это третья группа. Объект в нужной точке. Приступаем к разгрузке.

Едва заметная улыбка меняет серьезную физиономию Хлопцова. Новые указания пропускает радиоволна:

– Вас понял. Первая и вторая группа сворачивайтесь. Следов не оставлять. Мы отправляемся к месту погрузки. Конец связи.

Поворот регулятора громкости до щелчка означает, что рация будет снята с уха и утонет в нагрудном кармане. Прозрачному летит вопрос:

– Сколько у нас времени?

– Около трех часов. Если твои люди не «напортачат», то времени за глаза.

Девушка-дежурная понимает, что преступники скоро уйдут. С облегчением из груди вышел воздух. Не отпускает беспокойство за любимого человека, большего, чем просто коллега. За широким бедром Хлопцова не видно, как его большой палец снимает пистолет с предохранителя.

– Ничего личного. Девочка.

Убийца плавно поворачивается верхней частью туловища, остальной – с опозданием. Поднимается рука, выправляется в локте. Лазерный прицел указал, куда отослать пулю. Красная точка на мгновение застыла между глаз. Спусковой крючок нажат. Свинцовый снаряд мгновенно гасит жизнь в девушке. Позади нее красное пятно ложится на обои. С кресла труп обрушивается вдоль стены.

За неоднократную жестокость, проявленную против мирного населения, в ходе карательной операции на юго-востоке Украины, Хлопцов получил кличку «Хлопчик».

Четверо азиатов подносят переносной генератор к отцепленному вагону. Резким рывком, вытягивается трос стартера. Заведенный, с первого раза, двигатель выпускает серый выхлоп. Электроэнергия по кабелю проникает в «отцеп». Электрические цепи системы разгрузки получают питание.

Оживают створки двери, освобождая выход для наглого пацана – единственного пассажира, спешащего ступить на твердую землю. В каждом слове приветствия, неприязнь:

– Наконец то! А я уж думал, вы тут сдохли!

Белоснежные кроссовки касаются черных шпал. Рука приподнялась, пальцы убирают волосы со лба. Поправив сумку на плече, Лис обращается к узкоглазому мужику в грязной робе:

– Где ваш «бугор»?

– Неть, я не знать.

– Понятно.

Не уповая на внятный ответ от других участников «мероприятия», Лис начинает поиски того, кто чище одет и орет больше всех. В серой массе с легкостью удается найти такого человека. С неизменной интонацией, надеясь, что взаимопонимание не разобьется о языковой барьер, диалог продолжился с другим низкорослым дядькой с поганым акцентом.

– Ты «бугор»?

– Дя. Че нядо?

Лис протягивает сумку.

– Это тебе пригодится.

Бригадир заглядывает внутрь. Десятки ключей зажигания россыпью закрыли дно спортивной сумки. Азиат растянул рот до ушей так, что глаза превратились в короткие щелочки. Зубы, выставленные на показ, напоминают гнилой забор с отсутствующими досками. Сквозь бреши этого забора вместе со словами вырываться запах разлагающихся специй.

– А! Это то, че нядо.

С высоты хорошо видно, как два тягача пялятся, полуприцепами вперед, к насыпи. Рычащие дизеля изрыгают черные облака. Длинномер постепенно выравнивается под прямым углом к вагонам.

Чуть дальше, подъезжает черный внедорожник, паркуется у заброшенной избы, сложенной из круглого бруса. Хлопают двери. Перед деревянной стеной, позеленевшей ото мха в основании, возникают две фигуры: узкий Сурко и широкий Хлопцов. Последний, подзывает бывшего пассажира «отцепа». Лис устремляется к парочке. Кроссовки сгребают щебенку вниз, затем тонут в траве. Развальная походка сменяется демонстративным положением манекена в торговом центре на распродаже. Хлопчик, ухмыляясь, хлопает Лиса по плечу.

– Отлично! Молодец! Хорошо сработал.

– Д-а-а-а, раз плюнуть!

В Прозрачном проснулся зануда:

– Хочу напомнить. Прицепы еще пусты, поэтому еще рано открывать шампанское.

Хлопчик, издали оценил суету наемников вокруг «сеток».

– Да ладно тебе! Вон посмотри. Прям, как муравьи атаковали гусеницу.

Четкость и слаженность действий наемников говорило о преднамеренной подготовке. Операторы среди них, занимают места за пультами манипуляторов. Кнопки и рукоятки коммутируют цепи. Стальные жалюзи вдоль вагонов ползут вверх, вскрывают борта, образуя складку наверху. Сильная гидравлика выносит нижний ярус – с дюжиной автомобилей. Платформа широкими лапами прессуют щебень. От переноса груза раздается треск камней под упорами.

Группа рабочих, вооружившись ключами зажигания, атакуют бесхозные иномарки. По биркам каждый находит свое средство передвижение. За руль красного седана усаживается рослый китаец, бритый неделю назад. Двигатель зашептал с пол-оборота – непоколебимое японское качество. Рычаг в положение «драйв», нога давит на газ. Хонда резво съезжает по скату, рулевое колесо направляет движение на автовоз. Обвес едва не задевает желоба, ведущих на нижний ярус полуприцепа. Автомобиль глохнет у кабины тягача. Водитель спешит из салона. Хлопает дверь позади, под пальцем кнопка на ключе дает добро центральному замку на изоляцию салона. Подмигнула иномарка. В конце проворного спуска азиат встречает дальнобойщика. Они размениваются ключами, новая бирка указала следующий автомобиль. С каждым переездом прогибаются рессоры полуприцепа, протекторы лезут вглубь земли.

На выдвинутой платформе численность машин сводится к нулю. Последний «японец» опорожняет ярус. Оператор манипулятора поворачивает рычаг. Изменения давления жидкостей шевелит гидравлические трубки. Поднимается платформа, рисует в пространстве четверть круга и вертикально прилипает к борту «сетки», освобождая разгрузочное место.

Верхний этаж, заполненный машинами, движется вниз. Под конец щелкают захваты выносного устройства. Наружу выдвигается груз. Давление на упоры выросло опять. Платформа проглатывает тень под собой, когда спуск завершен.

Полуприцеп фуры заполнен. Скатные желоба заправлены. Алюминиевые складки пластин падают занавесом. Ворованные автомобили спрятаны за глухими бортами, чтобы никто не догадался.

Дизель тягача использует всю мощь, однако, ноша ни с места. Водитель на приборной панели находит тумблер, с его помощью запускает дополнительное средство борьбы с бездорожьем. Успешен завод. Из вентиляционных щелей полуприцепа в районе сцепки заклубился выхлоп отработанных газов. Дополнительный двигатель, помогает тягачу вытащить груз. Гребут шесть пар колес, жирно рисуя траншеи. Вездеходные покрышки разбрасывают комки грязи по округе, вылетает мочалками рваный дерн. Зашуршали камни грунта. Автовоз выруливает к подъездной дороге.

Следующая пара большегрузов пятятся до упора в насыпь, готовясь принять железных «коней» на борт. Наемники, повторяют ранее проделанные операции с большим профессионализмом и быстротой. Через полчаса груз, некогда принадлежавший верхнему ярусу вагонов, песчинками часов перелился в менее просторную тару. Операторы трансформируют опорожненные «сетки» в транспортное положение: гидравлика заправляет платформы внутрь. Пульты манипуляторов заперты. К микроавтобусу бежит азиатов толпа.

Под одеялом густой кроны деревьев, под тенью брошенных строений, надежно скроются следы преступления в виде отпечатков шин, свежих ран на поляне, источающих грязь и совершенно пустых вагонов закрепленных в тупике.

Белая газель, едва заметная за кустарниками, принимает пассажиров. Усатому водителю, приезжему из Украины, вновь придется по пути слушать характерное мяуканье китайской речи. Чтобы не сойти с ума, на проигрывателе увеличивает звук и запускает любимый диск. Из колонок бодрит патриотическая песня на тему зажравшихся москалей.

Хлопчик, обжигает пальцы у фильтра стаявшей сигареты. Дым табака выходит из ноздрей. Брошенный окурок шипит в жиже, выдавленной автовозами.

– Но вот и все! – произнес он про себя.

Прозрачный и Лис ждут водителя. Хлопчик усаживается за баранку. Зажигание. Сдергивается ниссан с места, замелькали ребра литых дисков. Джип выбирается на грунтовку и приступает к обгону, дальнобойщики взглядом провожают зачехленное запасное колесо. Черная машина во главе, повела автоколонну к федеральной трассе. Газель пристраивается в хвосте.

Старенький газ, прыгая на кочках и ямах, мчится вдоль железной дороги. Пассажирскую будку занимает бригада путейцев. В тумане сигаретного дыма бурные обсуждения о предстоящей работе, периодически сменяются анекдотами, шутками, советами. Под ногами брякают: кувалды, т-образные ключи. Звенят цепи краников для поднятия рельса. В кабине, как и полагается, пассажирское сидение занимает бригадир – плотный мужчина лет пятидесяти. Седые волосы проглядываются из-под кепки. Жилы выступают на мощных руках – признак многолетнего ручного труда. Пальцы держат мятую бумажку принтерного формата. Ее содержание внимательно изучается сквозь очки в толстой оправе, не радующие изяществом. Процесс прерывает водитель:

– Наконец то приехали.

Бригадир поднимает глаза. Впереди пост электрической централизации – бетонная коробка с названием «Кодар».

Внимание привлекает неестественная картина. На углу здания труп молодого человека в лужи алого цвета. С ужасом бригадир вылетает из кабины. Подбежав к телу, ощупывает пульс. Не дает намека на жизнь: холодная синяя кожа с трупными пятнами, порванная сонная артерия и мутные глаза. Зеленая машина на стоянке – значит в здании девушка. Бригадир незамедлительно кинулся к входу с именем дочери на устах:

– Аня! Аня!

Дверь заперта. Пластиковый ключ нервно протаскивается по щели электронного устройства. Замок впускает Отца. До дежурки рукой подать. На протяжении всего пути, показавшегося вечностью, повторяет:

– Аня! Аня!

Мертвая дочь у стены. Признаки жизни покинули тело. Застывшие, широко открытые глаза смотрят в потолок. От входа пулевого отверстия на лбу, нить свернувшейся крови закончилась на виске, увязнув в прядях волос. Отец навзрыд:

– Аня! О боже! Нет! Нет!

Бригадир подсовывает руку под затылок, холодная субстанция прилипает к ладони. В последний раз прижимает отец дочку к груди. Родительского сердца не слышит дитя. Мужские слезы потекли по щекам. Пальцы коснулись лица девушки. Закрывают ее веки.

Город Иркутск

Центр управления перевозками (ЦУП)

Восточно-Сибирская железная дорога

10 июня 2025 года

На расстоянии в тысячу километров от места событий на запад, территорию земли в двадцать восемь тысяч гектаров занял город «Иркутск». Здесь, на час позже начался рабочий день. Утренняя прохлада постепенно угасает, вскоре асфальт и бетон впустят зной. Выхлопные газы смешались с запахом цветов черемухи. Тополя готовятся сбросить пух.

Многоквартирные дома красуются стандартностью вокруг неформально выглядевшего здания, где разместился центр управления перевозками Восточно-Сибирской железной дороги. Реки машин и людей очерчивают прямоугольный периметр. Стены, из сплошных зеркальных окон, имеют горизонтальные глубокие выемки, которые делят здание на три равные части. Углы скошены вертикальными цилиндрами, на четверть сливающиеся с куба-образной конструкцией. В центре крыши возвышается металлический скелет. Его нагружают: взлетно-посадочная площадка и легкий гражданский вертолет, повесивший лопасти, но готовый к взлету. По обоим его бортам черно-белого фюзеляжа нанесен логотип «МПС».

Под толщей крыши, в одном из просторных кабинетов пятнадцатого этажа, кожаное кресло занимает мужчина. Строгий черный костюм на нем, как на модели, сидит хорошо. Белоснежная рубашка благоухает свежестью с примесями дорогого одеколона. Короткая стрижка подходит к стилю, на висках немного седого волоса. Четвертый десяток в самом разгаре, хотя на овале лица около тридцати. Смуглая кожа чуть молодит. От пота блестит высокий лоб. Прямой нос – отличная опора для очков. Диоптрии линз уменьшают истинные размеры больших глаз.

Холеная кисть двигает беспроводную мышь, часто щелкает кнопкой. Мужчина следит за картами на мониторе – игра не отпускает все утро. Темные, тонкие брови сдвигаются, морщится лоб – партия проиграна. Надуваются щеки. Через сомкнутые губы воздух шипит.

Полуоткрытое окно впускает городской шум. Запах цветов черемухи застревает в пазухах. Сквозняк колышет хаос бумаг на столе.

Так начался обычный день, ни чем непримечательный.

Начальник линейного отдела полиции привык к незначительным нарушениям закона. Знает, что обычную кражу расследуют подчиненные. Звонок стационарного телефона нарушает привычный устой. Рука дотягивается до аппарата, кисть зажимает трубку, локоть упирается в стол, у динамика трубки – ухо. По мере поступления информации глаза поднимаются, расширяются, становятся еще светлее. Свободная рука шарит по столу, похлопывая разбросанные документы. Бугорок нащупывается под толщей макулатуры. Пальцы отшвыривают бумагу. Найденная авторучка и трубка телефона меняются местами. В кабинете дополняет присутствие мягкий мужской немного взволнованный голос:

– Подождите! Не тараторьте! Мне нужно записать.

Наугад выбранный лист играет роль черновика. Закорючки организовывают строку.

– Все понятно!

Указательный палец сбрасывает вызов. Набор номера сопровождается сменой тональности с каждым вводом цифры. Идет вызов. Кто-то прерывает длинные гудки, начальник ЛОП отдает первый приказ:

– Внимание! Мне нужен вертолет, готовый к взлету через пятнадцать минут.

Следующий абонент долго игнорирует звонящего человека. Приятный женский голос, из недр десятого этажа, удосужился ответить.

– Приемная начальника дороги. Слушаю.

– С вами говорит Виктор Казанок – начальник линейного отдела полиции. Соедините меня с Шереметом.

– Все! Все! Я поняла! Соединяю.

Теперь набор номера мурлычет. После одного длинного гудка, хриплый голос превратил тишину в мгновение.

– Да, слушаю.

– Глеб Велорьевич? Приветствую вас! Вы, в курсе, что произошло на станции «Кодар»?

– Да, мне только, что доложили.

– Предлагаю отправиться на место. Вертолет готов.

– Я понял, поднимаюсь на крышу.

Трубка кладется на место, легче становится кресло. С черновиком в руке Виктор высокочастотным шагом пересекает кабинет, огибает габариты дубового стола в дюжину персон. Дверь, хоть и деревянная, отворяется весьма тяжело. Также тяжело закрывается за спиной. Табличка на двери преломляет свет, выдавленные буквы сверкнули позолотой: «Казанок Виктор Ростович».

Помощница начальника подзабыла: когда в последний раз он покидал эти стены в такой спешке. Принимала этот факт с явным волнением и всегда вздрагивала от столь резких телодвижений. Так и в этот раз – занятие по удалению «кутикул» пришлось прекратить, и прекратить немедленно. Указательным пальцем сдвигает с переносицы очки, душки углубились под прическу.

Волосы девушки уложены в каре. Длинная прямая челка ласкает подбородок. Сердцевидное лицо приятной внешности: нос аккуратен и слегка заострен; пухлые губы подчеркнуты яркой помадой; нити бровей похожи на застывший взмах крыльев. Хлопают веками большие глаза, пытаясь разогнать ветер ресницами. В задорном взгляде читается решительность принять и выполнить приказ начальника, который не заставляет себя ждать:

– Света! Значит так, ты отправляешься со мной. Похоже мне снова нужна твоя помощь.

– Хорошо, в какой район города?

– Загород. Душа моя! Очень далеко.

– Но мне надо собраться!

– Извини, нет времени.

Казанок протягивает листок. На нем корявый текст от руки, как на рецепте терапевта. Жирно выделено слово «Кодар».

– Мне нужна информация об этом объекте.

– Ладно.

– И еще переодень обувь! Там, в каблуках тебе будет неудобно.

Казанок за порог.

Светлана – молодая женщина, привыкшая следить за собой. Ее стройность – подарок от правоохранительных органов, которые заставляют своих сотрудников соответствовать званию путем физических тренировок. Что касается внешности как представителя слабого пола, здесь тоже все безупречно. Под темным полосатым пиджаком до неприличия расстегнута белая блузка с широким воротником и подвернутыми, распущенными рукавами. По-мужски повязанный галстук, как должно быть, незатянут. Укороченные брюки имеют легкий клеш. Выбранный стиль, скорее причисляет Светлану к кругу преподавателей высших учебных заведений.

Светлана является секретаршей только в официальной обстановке. На самом деле она помощник начальника ЛОП.

Неохотно, обладательница рыжего каре, освобождает рабочее место и шпильками стучит по ламинату. Картотечный шкаф во всю стену не радует размерами. Нужные папки по известному «закону» расположены внизу, от чего приходится пригнуться. Нежные руки «шарят» документы. «Карма» женщины округлилась. Рыжая челка спадает на половину лица. Какой-то мужчина, проходя мимо приемной, успевает косым взглядом оценить сексуальность момента.

После получения приказа, пилот уже в кабине вертолета щелкает тумблерами. Ревет турбина. Несущий винт набирает обороты. Осевшая от простоя пыль облаком убирается с платформы. Вибрирует двигатель, дрожит фюзеляж.

Пластиковая перегородка отделяет кабину пилота от салона, где три по два ряда, просторно вписались пассажирские кресла, обтянутых коричневой кожей. В подлокотниках имеются вставки из красного дерева – богатый вид.

На перегородку подвешены отсеки разных размеров и назначений. В одном из них звенит посуда из хрусталя и фарфора с нанесенными логотипами корпоративной тематики. Герметичные камеры заключают еду, готовую к употреблению. В маленьком холодильнике выстроились бутылки и бутылочки с напитками. Весь гастрономический рай виден сквозь стеклянные дверцы, что делает доступным выбор.

Лифт возвышает двух начальников и помощницу. Казанок замечает, что рост Светланы ниже, чем обычно. Разумеется, внимание падает вниз. Оттуда, игриво: светло-розовые кроссовки своеобразно дополняют строгий костюм, стразы играют на шнурках, большие язычки достают до начала расклешенных брюк. Она ловит взгляд.

– Что-то ни так?

Казанок стесняясь:

– Да, нет, нормально все!

– Я хотела сегодня сходить на тренировку.

– Не оправдывайся. Нормально все!

Молчаливый, весьма габаритный, начальник Восточно-Сибирской железной дороги теснит парочку. Шестой десяток не пощадил его лицо и тело. Черный костюм солидно выпирает в районе живота, от чего галстук в одном месте почти горизонтален. Огромная залысина до затылка сально блестит.

Электронный звонок провозгласил об окончании отчета этажей. Расступились створки. Вначале появляется живот самого старшего из присутствующих на крыше: как по возрасту, так и по должности. Далее, выплывает само тело.

Через полста шагов, на фоне ясного неба алюминиевая стрекоза занимает платформу. Приближаясь, ветер несущих винтов нарастает. Одежда вздувается, галстуки выныривают из-под пиджаков. Светлана пытается спасти укладку.

Автоматическая дверь приглашает в салон воздушного судна. Казанок с помощницей занимают второй ряд, начальник дороги по статусу – первый. Герметизация выполняется, также без участия человека. Пассажир впереди, не с первого раза застегивает ремень безопасности – мешает «авторитет». Пассажиры позади – более проворны.

Турбины засвистели сильнее по мере роста оборотов. Шасси теряют опорную функцию. Отрыв. Уменьшается крыша, платформа становиться пятном. Вот здание видно целиком и город в миниатюре.

Железнодорожная станция «Кодар»

Восточно-Сибирская железная дорога

10 июня 2025 года

Гладь озера «Байкал» уже давно сменила тайга, что простирается под вертолетом несколько часов. Линия горизонта становится ломанной, и постепенной вытягивается к небу. Видны снежные шапки горного хребта, порвавший лесной ковер. Облакам не хватает высоты, что бы окутать все вершины.

Железнодорожная ветка зигзагами ведет поезда, на прямом участке пронзает населенный пункт, микросхемой, лежащий на земле.

Снижается вертолет. Увеличиваются белые квадраты крыш, покрытых шифером. Нержавеющая сталь, в составе кровли более современных домов, шлет солнечных зайцев. Ветер несущих винтов обдувает жерди, оградившие место посадки. Короткая трава стелется под вертолетом. Шасси мягко касаются земли. Уменьшается свист турбин.

Автоматическая дверь любезно освобождает путь для городских жителей в село. Транспорт неподалеку, готов продлить поездку еще на сто километров. При этом колдобины будут всячески мешать погружению в мир сновидений.

Спустя шесть часов железнодорожники скопились в стенах здания станции «Кодар». На стоянке нет свободных мест, значит для только что прибывших гостей «бетонная коробка» будет тесновата.

Вытянутые тени автомобилей, чьи двигателя остыли давно, рвут лучи солнца, клонящегося к закату. По бортам уазиков размножена надпись «МПС», а на единственной газели голубая полоса обхватывает кузов с мигалками.

Водители скучно прогуливаются, осматривая своих железных коней, делясь друг с другом советами по обслуживанию. Только, салатовая мазда уже никогда не дождется хозяйки.

На краю стоянки, за ногами двоих мужчин белеет ткань, По выпуклому силуэту – под нею человек, по кровавому пятну – смерть наступила неестественным образом.

В стенах поста электрической сигнализации работают криминалисты. Фотоаппарат вспышкой заливает помещение. На цифровом экране появился общий ракурс тела убитой дежурной по станции. Еще пара вспышек – входное отверстие от пули загрузилось в память.

Пальцы эксперта в эластичных перчатках касаются мертвого лица и за подбородок, поддерживая затылок, поворачивают голову. По краям выходного отверстия от пули свисает кожа. В густых волосах засохло мозговое вещество и сгустки крови. Щелчок – жуткая картина увековечена.

УАЗ «Патриот» пылит к станции. Через пару поворотов дальний свет уперся в конец пути, от русских ухабов прыгает в дали, становится ближе и ярче. Отсутствие места на стоянке вынуждает водителя припарковаться на обочине подъездной дороги.

Почти одновременно распахиваются двери. Три пары ног ступают на грунт и дружно отмеряют метры в сторону здания станции. Светлые кроссовки выделились из общего фона наступающей ночи. Светлана, изящным движением откидывает челку с лица. Рыжая волна всколыхнула прическу, волосы разнесли запах утреннего шампуня. Казанок поправляет галстук, застегивает пиджак. Габаритный мужчина, впереди, делает то же самое, при этом немного подтягивает дряблую часть туловища.

Зашушукались те, кто на улице. Информация о высоких гостях быстро переместилась в здание.

– Прибыл Шеремет. Начальник ЛОП тоже здесь. Девка какая-то с ними.

Казанок обращается к помощнице:

– Что удалось выяснить?

Светлана во внутреннем кармане пиджака находит практически невесомый гаджет. Смартфон голографирует экран. Четко видимые, в то же время, прозрачные буквы выстроились в текст. Беглое чтение – главное на устах.

– Железнодорожная станция «Кодар». Имеет два главных пути. Не имеет пирона. До ближайшего населенного пункта, где мы и приземлились, сто километров. Раньше здесь было камнедробильное предприятие. Туда построена железнодорожная ветка. Станция оснащена системой видеонаблюдения.

Последнее, заинтересовало Виктора:

– Вот как! Может, все будет проще.

– Приблизительно, во время происшествия проходил состав. Его груз – автомобили из Японии.

– А вот и причина нападения.

Парочка приближается к трупу молодого специалиста. Человек в униформе полиции, приветствует начальника ЛОП. Пожимают руки. Казанок задает вопрос:

– Где криминалисты?

– Они в здании. Осматривают второе тело.

Казанок присаживается на корточки с упором на правую ногу. Приподнимает простынь. За волокнами ткани потянулась свернувшаяся кровь. Голова обнажена. Виктор констатирует:

– Заточенное лезвие. Прямо по шее.

Светлана отвела взгляд, чтобы не смотреть на результат неоправданной жестокости. Глубоко дыша, отходит назад.

Мысленно выстраивается приблизительный ход событий. Маловато информации. Положив простынь на лицо трупа, Виктор направляется ко второму месту преступления. Нельзя не обратить внимания на красное пятно, символизирующее факт убийства, которое принесло горе близким и родным, чья жизнь теперь не так бела как эта стена. По пути к входу в здание Виктор сочувственно посмотрел на Светлану.

– С тобой все в порядке?

– Нормально.

Еще более мрачная картина ждет в помещении дежурной по станции. Голос Светы задрожал:

– Боже мой! Она же ведь, совсем ребенок!

Виктор заслоняет собой тело девушки-дежурной у стены, чтобы у помощницы не потекла от печали туш.

– Тише. Успокойся. Иди в релейное помещение. Там Шеремет готовится разносить начальников. Будет интересно.

Света, молча, поковыляла проч.

Эксперты шаркаются у пульта управления. Виктор ныряет под желтую ленту, выныривает на месте второго убийства. Осуществляет рукопожатие с каждым коллегой в знак уважения.

Некогда приветствовать начальника тому мужчине, который ползает под ногами. Он, вооружившись тонким цилиндрическим фонариком, обследует участок под пультом управления. Узкий пучок света фонарика вязнет в ошметках пыли, скрывающей улику. Постеленная простынка морщится под извивающимся криминалистом. Виктору не терпится расспросить у эксперта с фотоаппаратом об этом трудолюбе.

– Что он ищет?

– Гильзу от пули. Девушка убита огнестрельным ранением в голову. А вот, парню выпустили кровь. Знаете, они должны были пожениться на этой неделе. Я приглашен в качестве свидетеля. Вот так.

Казанок оптимистичен:

– Мы обязательно найдем убийц.

– А что изменится? Их же ведь не вернешь.

– Зато, правильно будет! Справедливо будет! Ладно, не раскисай. Что скажешь о записях видеонаблюдения?

– Ничего хорошего. Здесь, неподалеку пункт связи. Кто-то туда проник, нашел способ записать видеофрагмент и пустить по кругу – чтобы рожи преступников не попали в «новости».

– Что говорят железнодорожники?

– На маневровом светофоре в четной горловине зафиксировано перегорание лампы. Данный сигнал оказался ложным.

– Похоже, этот сигнал вынудил парня выйти из здания.

– Да, похоже на то. Больше никаких сбоев не зафиксировано. Поезда как ходили, так и ходят. Сейчас станция под контролем центра управления перевозками.

– Кто обнаружил трупы?

Криминалист кивает на мертвую девушку.

– Ее отец. Он и бригада путейцев.

Вопросы Виктора иссякли.

– Заканчивайте здесь.

Каменное лицо начальника дороги встречают подчиненные. Вежливо кивают, расступаются, давая проход в релейное помещение. Руководители структурных подразделений привели себя в вертикальное положение, когда на пороге появился Шеремет Глеб Велорьевич – самый главный «перец» на дороге. В глубине комнаты подготовлено кресло и стол для высокого «чина». Шеремет прицельно погружается на свое место, затрещала пластмасса.

Светлана расположилась у одной из железных стоек с подвешенными приборами в пластмассовых корпусах. Ее стул оснащен небольшим столиком, в совокупности напоминающий школьную парту. Смартфон, от легкой манипуляции, расправляет голографическую клавиатуру. На выплывшем экране светится незаполненный протокол совещания.

Начальник дороги начинает «разнос»:

– Приступим. Начальник дистанции сигнализации и связи, потрудитесь ответить: почему ваш работник отправился чинить светофор в одно лицо?

Чернявый, стройный мужчина, поправляя пиджак, уверенно отвечает:

– Нехватка персонала.

– Колледжи, институты и университеты ежегодно выпускают сотни специалистов. И вы говорите, нет людей?

– Выпускники не желают работать на периферии, тем более в такой дыре как эта. Лишь небольшой процент толковых специалистов я должен как то распределить по железной дороге. Да и потом, клетки рабочих специальностей с каждым годом сокращают.

Шеремет словно не слышал ответ. Цель – найти крайнего. Начальник дороги продолжает гнуть свою тему. Тон голоса возрос.

– Вы понимаете, что ваш работник нарушил правило нахождения на железнодорожных путях!? И вы будете отвечать, потому как допустили это!

Руководитель подразделения не сдерживает эмоции.

– Хотите сделать нас крайними!? Не желаете признавать, что ваша поганая политика заставляет нарушать инструкции!?

– Не забывайте с кем разговаривайте!

Диалог перерастает в выкрики.

– Вы раздули кантору, что офисы устраивайте в подвале! Вся наша работа сведена к тому, как половчее составить отчет!

– Вы забываетесь! Прекратите!

Собеседники перевели дыхание. Успокоившись, Шеремет продолжает:

– Мы еще вернемся к этому разговору. Пока, доложите о работе системы контроля.

– Криминалисты сообщили, что смерть девушки наступила восемь часов назад. С помощью программы-регистратора нам удалось просмотреть события восьмичасовой давности. Никаких сбоев не зафиксировано, кроме ложного сигнала о перегоревшей лампе на маневровом светофоре. Стрелки никто не переводил. Рельсовые цепи работают без нареканий.

– Ясно. Что скажут путейцы?

Начальник тех, кто не дает железнодорожным путям «разбежаться» под составом, не успевает открыть рот для доклада. Перебивает Казанок, протиснувшийся сквозь толпу:

– Глеб Велорьевич мне необходимо осмотреть тупик.

– Зачем? Ведь как сказал уважаемый командир светофоров и рельсовых цепей, ни одна стрелка не переводилась.

– Я, конечно, далек от всех тонкостей железнодорожных профессий, но выполнить осмотр не помешает.

– Ладно, воспользуйтесь железнодорожным автобусом. Скажите машинисту, что я, распорядился.

– Хорошо, спасибо.

Самоходная единица размером с вагон, выполнившая доставку руководителей всех мастей из более отдаленных регионов, занимает боковой путь. Лампы в салоне продлили день, изнутри сквозь огромные окна создали светящийся овал вокруг автобуса. Люди за стеклом как на экране телевизора, когда при просмотре выключен свет. В одной из кабин, в комфорте австрийских кресел, машинист и его помощник белеют рубашками с пагонами, синеют фуражками с кокардами. Пассажирский салон пуст. Девушка из обслуживающего персонала мелькает, иногда, мимо наголовников сидений.

Виктора привлекает трап, заботливо выдвинутый до асфальта, видимо, по которому сошла недавно прибывшая комиссия. Туфлями отмерено количество стальных ступеней, ведущих на «борт». Яркое, равномерное освещение нагрузило глаза.

Очутившись на красной ковровой дорожке, постеленной между дверьми передней и задней кабины, можно почувствовать себя голливудской звездой. Девушку-официантку можно представить актрисой, ответившей на приветствие, когда Виктор проходил мимо. Датчик над дверью кабины фиксирует приблизившегося мужчину. Отъезжает дверь. Машинист поворачивает голову. Задает вопрос тому, кто в проеме:

– Вам что-то нужно?

– Меня зовут Виктор Казанок, начальник ЛОП. Нужно скататься в тупик.

– Кто приказал?

– Начальник дороги.

– Ясно. Размещайтесь в салоне. Я запрошусь и поедем.

Казанок удаляет свое присутствие из кабины и нацеливается на барную стойку, что располагается в средней части салона. Клиент взгромоздился на высокий табурет, официантка приготовилась выполнить заказ.

– Здравствуйте! Что я могу вам предложить?

– Еще раз, здравствуйте! Черный кофе.

Девушка проявляет сообразительность.

– Да, похоже, ночь будет длинной.

– Это точно.

Машинист, с помощью одного нажатия кнопки на приборной панели, вызывает Иркутск. Пищит вызов. Через секунду в динамике мужской голос:

– Диспетчер центра управления. Слушаю.

– С вами говорит машинист автобуса номер пять на станции «Кодар». Запрашиваю маршрут с третьего пути в тупик номер один.

– Машинист автобуса номер пять. Ваш запрос принят.

Синий огонь на светофоре светит запретом, борется с ночью где-то в дали. Там же – размножаются железнодорожные пути. Здесь же – жужжит мотор стрелочного электропривода. Двигается сталь и колея. Запираются остряки стрелки, меняется огонь на светофоре – лунно-белый снимает запрет. Маршрут готов. О чем диспетчер спешит доложить:

– Машинист автобуса номер пять. Вам маршрут в тупик номер один, светофор «М-3» открыт.

– Вас понял. Маршрут в тупик номер один, светофор «М-3» открыт.

– Верно, выполняйте.

Ладонь обхватывает т-образный рычаг на панели управления, похожий на тот, что используется в автомобилях с автоматической коробкой передач. Большой палец вдавливает боковую кнопку, и рычаг сдвинулся немного вперед. Колесные пары освобождены от плена тормозных колодок. Трогается автобус без толчка. Отчетливей гул двигателя. Повышается скорость.

Прямой участок проследован незаметно. Автобус болтануло в сторону, значит – произошло отклонение по стрелке, движение продолжилось в тупик. Тускнеет от ржавчины блеск наката рельсов. Все больше сжимают колею и обзор кустарники, не давая возможность увидеть препятствие за поворотом. Свет прожектора над лобовым окном врезается в стоящий вагон. Слишком близко. Помощник во все горло:

– Тормози! Тормози!

Рычаг зажат в кулак и до упора – на себя. Тормозная магистраль на пределе. Колодки зажимают колеса, останавливают их вращение. Искры, бенгальским огнем, освещают днище автобуса. Гасится скорость, но не до конца. Удар. Железный гром. Помощника выкидывает из кресла, машинист сумел удержаться (за рычаг).

Виктор, успевает обнять несущую трубу у барной стойки. Чашка кофе совершает полет. Брызги напитка мгновенно рисуют кляксу на красном ковре. Осколки фарфора разбитой чашки звенят друг об друга до двери кабины. Шумит стеклотара в отсеках витрин. Официантку, ехавшую спиной вперед, вдавливает в сидение.

Машинист с помощником пулей выбегают из кабины в салон, держа массивные фонари в руках. Кто-то из них поинтересовался:

– С вами все в порядке?

Казанок отряхивает недопитый «три в одном» с брюк.

– Нормально все. А что это было?

– Вагоны на путях.

Озвученная причина столкновения сильно заинтересовала. Следующий вопрос недолетает до ушей машиниста или помощника.

– Какие вагоны?

Железнодорожный автобус уперся автосцепкой в пустой вагон. Потревоженная пыль пляшет в пучке света прожектора. Бусинки капель конденсата скатываются по стальной обшивке «отцепа».

Двое, с фонарями высыпали на крутую насыпь. Шуршит под ногами щебень до места поцелуя железнодорожных единиц. Машинист лезет под автосцепку для более тщательного осмотра.

Виктор выпрыгивает следом, останавливается на откосе, вытягивает шею. Но не удается определить количество «отцепов» – безлунная ночь поглотила все. Видна только половина вагона, куда смог дотянуться свет. Казанок, обращается к помощнику, внимательно следящему за действиями машиниста:

– Извините, можно ваш фонарь?

Помощник, даже не обернулся. Отдает фонарь. Виктор смещает движок на рукоятке в положение черты. Свет ложится гигантским пятаком на первый вагон, скользит по борту, превращаясь в овал. Вот между вагонов щель, вот второй «отцеп», потом ночь.

Казанок более детально обследует внутренности крытых платформ. Вытянутая тень сетки провалилась в пустоту. Полный порожняк. Техническое состояние обрубленного хвоста состава, явно не соответствует местности.

Освещенная область от фонаря перемещается с насыпи на ровную поверхность с густо растущей травой. Обнаружена: свежо-вывернутая земля из порванного дерна, грязь на дне траншей, вырытых протекторами больших колес – колея, глубокой раною протянувшуюся до самого леса.

Картина более чем, очевидна. В голове рисуется событие, которое стыкуется с другим, но для полного видения не хватает «пазлов».

Самое время воспользоваться смартфоном. Сенсорный экран разблокирован. Большой палец двигает записную книжку.

Светлана стучит по столику сквозь голографические кнопки. Присланные символы ложатся на экран. Скользнуло удивление от мгновенного сворачивания инструментов для создания документа. Гаджет от вызова вибрирует как отбойный молоток, пытается уползти. На дисплее фамилия Виктора. Косо смотрит Шеремет и другие присутствующие на Свету. Она, словно провинившаяся школьница, покраснела от всеобщего внимания. Устройство подносит к уху под каре. Отвечает шепотом:

– Чего вы звоните? Сейчас неподходящий момент!

– У меня информация. Поставь на громкую связь.

Смартфон развернут динамиком вверх, находясь в режиме всеобщей слышимости.

– Внимание! Говорит Казанок. В тупике обнаружены два пустых вагона. Их назначение – перевозка машин.

Шеремет отрывает пятую точку, амортизатор с облегчением приподнимает кресло.

– Возможно, это брошенные вагоны со дня закрытия камнедробилки.

– Я могу определить тип вагона и его техническое состояние. К тому же, последнее, очевидно, даже для школьника младших классов. И еще, здесь свежие следы разгрузки.

Начальник дистанции сигнализации пытается оправдаться.

– Но это невозможно! Система контроля…

– Кто-то «натянул» всю вашу систему контроля! – перебивает мысль Шеремет – А сейчас совместно со всеми разберитесь, как и кому удалось спереть груз! Иначе уволю всех! Казанок, возвращайтесь, нужно переправить комиссию в тупик.

– Нет, я останусь. Отправлю к вам автобус. Пожалуйста, привезите моих экспертов.

– Ладно.

– И еще! В момент смерти девушки и парня, проходил состав с машинами на крытых платформах.

– Я понял, что вы хотите сказать.

Шеремет ревет в скопление людей возле помещения дежурки.

– Где начальник службы движения?

Низкорослый, пенсионного возраста мужичок сверкает седой головой между спин коллег. Семенящим шагом приблизился к столу Шеремета, где нарывается на жесткие указания.

– Немедленно установите место нахождения грузового поезда, проследовавшего станцию девять часов назад. Остановите его на ближайшем остановочном пункте для досмотра. Узнайте: сколько вагонов было отправлено. Обо всем доложить мне лично.

– Хорошо, вас понял.

Начальник движения потянул за ремешок, из кармана пиджака появился навороченный смартфон. Пальцы другой руки проворно вскрывают цилиндрический футляр. Оттуда достает узкие очки, разворачивает для посадки на уши. Прищуренные глаза, таки находят номер. ЦУП на связи:

– Баранов говорит. Посмотри номер поезда, проследовавшего девять часов назад, по станции «Кодар».

Немного погодя отдаленный диспетчер дает инфу:

– Двенадцать ноль три.

– Сколько вагонов?

– Семьдесят восемь.

– И где он сейчас?

– Секундочку! Ага! Вот! Состав уже на станции «Северобайкальск».

– Останавливай его. Шли туда всех вагонников для осмотра. Машиниста и охранников гоните в дежурку. Не халтурьте там!

Машинист автобуса тщательно наводит гигиену рук, чернеет тряпка после каждого пальца с мазутом. Виктор бредет по камням насыпи, на расстоянии шага заводит разговор:

– Как автобус?

– Еще поездит. Но автосцепку надо менять.

– Шеремет, приказал немедленно вернуться за всеми руководителями и доставить их в тупик. Я здесь побуду.

Машинист выкидывает грязную тряпку, куда-то в темноту.

– Понятно. – помощнику гавкнул – Поехали!

Девушка подносит совок к мусорному баку. Осколки фарфора звонко рассыпались по дну. Машинист подходит к барной стойки.

– Рита!

– Да.

– Можно тебя попросить. Не говори, о нашей небольшой аварии, толпе начальников, а то и так премию не видел с начала года.

– Конечно, не переживай. Автобус хоть цел?

– Да, все обошлось. С меня шоколадка!

Девушка опустила глазки, смущенно улыбнулась.

Машинист пересекает салон, дверь безотказно дает дорогу в кабину. Проседает амортизатор кресла. Органы управления в руках. Громкий свист гудка. Автобус на железнодорожном ходу осаживается к зданию станции.

Ночь колет прохладой, пар виден на выдохе. Шум колес железнодорожной единицы затухает за поворотом, ветки кустов и деревьев заслоняют прожектор.

Виктор сошел с насыпи. Территория бывшего предприятия на свету ручного фонаря выглядит мрачно. Примятая трава в ямах почвы обозначила стоянку и движение автотранспорта. Признаки ворот: торчащая арматура из бетонных опор, листы железа на ржавых шарнирах – мрачнели на границе подъездной дороги. Свежая колея тонет во мраке тайги.

Железнодорожная станция «Северобайкальск»

Восточно-Сибирская железная дорога

11 июня 2025 года

Байкало-Амурская магистраль приблизилась к северному берегу самого глубокого озера в мире. Дорога из железа прочертила границу между водой и городом «Северобайкальск». Отсюда на запад железнодорожная ветка постепенно продолжит смещаться к югу.

Примерно шестьсот километров преодолел грузовой поезд за десять часов. Сейчас стук его колес приближается к станции, где необходимо его остановить. В форточку кабины локомотива залетает летний ветер, волнами вздувает рубашку машиниста, ведущего состав. Зеленые огни позволили миновать перегон перед Северобайкальском, но впереди краснеет светофор, заставляя снизить обороты. В рации хрипит женский голос:

– Машинист поезда двенадцать ноль три немедленно остановитесь.

– Причина?

– Вы груз потеряли.

Стрелка датчика давления воздуха в тормозной магистрали, показывает норму. Даже постукивание по стеклу не меняет показание.

– Что за бред – машинист про себя.

Инструкция в голове требует выполнить приказ. Тысячи тормозных колодок с воем трут колеса, соревнуясь по громкости и продолжительности. Шум затухает постепенно и многотонная гора колом останавливается на путях. Длиннющая вереница стеной отсекает город от Байкала. Над крышами вагонов галогеновые лампы гудят на шеренге опор. Начинаются переговоры согласно регламенту.

– Машинист поезда номер двенадцать ноль три остановился у выходного светофора «Н-1».

– Вас поняла. Поезд двенадцать ноль три у выходного «Н-1».

– Что случилось то?

– Указание главного диспетчера. Вам необходимо проследовать в дежурную комнату с начальником охраны груза. Ваш помощник будет участвовать в осмотре состава.

– Понял.

Машинист помощнику:

– Ты все слышал. Жди у локомотива, дождись этих архаровцев, и приступайте к осмотру каждого вагона с обеих сторон.

Молодой парень переносит пиджак со спинки кресла себе на плечи и шагает к выходу. Машинист, оставшийся один в кабине, на стационарной рации подключает канал связи с охранниками груза.

– Машинист вызывает начальника охраны.

Пауза. И снова, и громче:

– Машинист вызывает начальника охраны!

Ответа нет.

– Сопроводители, куда вы там провалились! Отвечайте!

Ответа, похоже, не будет. В мыслях вертится одно – нажрались. Маленькое изменение в планах – необходимо лично убедиться в предположении.

Кабина опустела. Перед выходом из локомотива машинист поворачивается спиной к проему, держась за поручень, спускается вниз. По щебню удается только быстро шагать, а не бежать. Через полкилометра – ноги гудят, а ведь только середина состава. Хорошо, что дальше не нужно идти.

Вагон с охранниками встречает кодовым замком. Цифры, безошибочно в силу обязанностей, введены правильно. Автоматика вскрывает вагон, выдавливает трап и освещает путь наверх. Туфли простучали до двери в спальню. Внутри – темнота. Индикатор выключателя сбоку. Клавиша коммутирует цепи на дневные лампы. Этаж вагона заливается светом.

Открытая дверца сейфа в углу и недостача содержимого навивает на мысль о преступных деяниях. Шестерка метров приближает кухню. Там, на столе портится закуска, скатерть обезображена пятнами. Четыре мужика разбросаны вокруг. Подозрение о том, что охранники полностью отдались «зеленому змею», превращается в пыль. Уж лучше «зеленый змей» чем синяя кожа, пятна в местах затекания крови, селедочного вида глаза. Машинист, не доверяя трупным признакам, бросается для проверки пульса: у первого нет, не прощупывается у второго, третий тоже мертв, нет ритма у четвертого. Осознав, что живых кроме себя здесь нет, душа стремится упасть в пятки. Панику удается подавить. Неприятную новость надо сообщить. Рация на стене ловит взгляд. Канал связи выбран.

– Дежурный по станции!

– Слушаю.

– Говорит машинист поезда двенадцать ноль три! Здесь четыре охранника! Они мертвы!

– Господи! Что случилось?

– Да, не знаю я!? Сообщай всем и вызывай сотрудников ЛОП.

Железнодорожная станция «Кодар»

Восточно-Сибирская железная дорога

11 июня 2025 года

Глубокая ночь. Не спится железнодорожникам. Вокруг стрелочного перевода, что направил колею в тупик, горстка людей сигнализируют «желтухами» – накидками без рукавов желтого цвета со светоотражательными полосами. Замечает один из них – полоску из жесткой резины, которая прилипла к рельсу от воздействия больших масс.

Территорию бывшего предприятия топчут начальники. Всех объединяет кровавый и наглый факт хищения. Множество переносных прожекторов направили рукотворный день на борта «сеток», нагрузившие рельсошпальную решетку. Вспышка фотоаппарата на долю секунды осветила поляну, испаханную тяжеловозами. Казанок озвучивает версию коллегам:

– Четыре фуры уехали отсюда. И транспорт поменьше, возможно микроавтобус.

Криминалист на корточках вглядывается в грязь.

– Такие отпечатки от протекторов могли оставить тягачи на огромных колесах. Могу предположить, что использовался военный КАМАЗ, адаптированный для гражданских нужд. Очень мощный, проходимый и быстрый.

Другой эксперт не расстается с устройством останавливающий и сохраняющий мгновения жизни, которые попали в объектив.

– Да, видел по телеку не так давно. Только в России – лучше сделают вездеход, чем дороги. В общем, нужно разослать ориентировки.

Казанок вдумчиво:

– Можно конечно, но радиус поиска слишком большой. План «перехват» ничего не даст.

– Почему?

– У них фора в десять часов. За это время можно уехать, хоть в самую забытую чертом глушь.

Все время молчавший молодой оперативник вдруг заговорил:

– А как же опрос свидетелей? Ведь наверняка видел кто-нибудь четыре автовоза! Они же не иголка, в конце концов. Нужно действовать!

Казанок, поднимает брови, удивляясь задору и рвению молодого опера.

– Вот и займись!

– А что, можно?

– Конечно.

Желание собрать в большой мешок негодяев, уносит «героя» в железнодорожный автобус. Эксперт постарше незаметно обнажает зубы.

– Виктор Ростович! А этот парень далеко пойдет.

– У него есть на это мотивы. Пусть начнет, а там посмотрим.

Светлана, собрав информацию, удаляется от шума разговоров начальства. Толпа мужчин любезно расступается. Глазами находит Виктор на фоне леса. Он становиться для нее ориентиром. Замелькали розовые кроссовки. Обоняние Виктора улавливает женские духи. Чувствует за спиной кошачью походку Светланы.

– Привет Света. – сказал затылок.

– Как ты понял, что это я?

– Твой Кристиан Диор перебивает природные запахи. Да, и у нас тут, не светский прием.

– Лучше благоухать, чем вонять.

Виктор поворачивается лицом.

– Что удалось выяснить?

– Я как раз хотела… В общем они остановили поезд на станции «Северобайкальск».

– Ну, ка! Ну, ка!

– А что ну, ка! Четверо охранников мертвы. Машинист вообще не понимает, как они потеряли груз.

Казанок уверенно.

– Наверняка свой человек в поезде.

– Ты прав – был еще пятый охранник или стажер. Сейчас его личность устанавливается. Более того, кто-то влез в систему регулирования движения поездов, а также изменил информацию о составе.

– То есть, укоротил его. Поэтому система контроля ни зафиксировала несоответствие.

Старший эксперт закончил изучать следы протекторов. Выпрямившись, вступает в разговор:

– Путейцы осматривали стрелку и обнаружили фрагмент резины, прилипшую к рельсу. Специалисты сказали, что применялась резиновая лента для изоляции вагонов от рельсовой цепи.

Очередной вывод от Виктора:

– Без квалифицированного железнодорожника такую операцию никто бы не провернул. Он же мозг. Есть и еще один – человек с маниакальной жаждой убийства и отвечающий за силовую часть плана. Хладнокровен, физически развит.

– Бывший военный?

– Или, даже, участвовал в боевых действиях. Без сомнений – чисто сработали.

Светлана недоумевает:

– Чисто сработали!? За ними шлейф трупов по всей Сибири!

– Я не об этом. Слишком уж все четко организованно для банального ограбления поезда. Им нужно было много машин и сразу. Что они и сделали. Нажиться – не их цель. Здесь что-то другое. Это, всего лишь на всего, часть, часть некой операции. Не исключен политический подтекст.

Задумчивость охватила троих на краю леса.

Глава 1

Захват

Город «Владивосток»

Железнодорожный вокзал «Дальний Восток»

Дальневосточная железная дорога

20 июля 2025 года

3.00 по московскому времени.

Многочисленные нити железных дорог легли в параллель с вокзалом города «Владивосток». Лучи одинокого утреннего солнца скользят по поверхности сказочного творения, одного из самого необычного и роскошного в нашей стране. Здание, ростом в пять этажей не имеет вертикальных окон, за исключением парадного входа. Крыша, практически до самой земли, похожая на панцирь доисторического ракообразного существа состоит из белого каркаса со встроенными в него стеклопакетами. Плавные скаты от центра крыши сменяются двумя слуховыми окнами – гигантскими силуэтами пары глаз, смотрящие в город. Виадук, хвостом проходит над железнодорожными путями, соединяется с пассажирскими платформами при помощи эскалаторов в стеклянных трубах. Два отростка, на шипах которых подвешены лампы уличного освещения, делят привокзальную площадь на три части.

Чернеет джип в городском потоке машин. Ответвление на второстепенную дорогу отклоняет движение к вокзалу. Водитель ищет брешь в стройном ряду средств передвижений. Руль поворачивает передние колеса на найденную отметку на асфальте. Парковочное место занято.

Пассажир на переднем сидение откидывает челку, прядь застревает в брови. Он расправляет ноутбук – загрузилась операционная система. Тонкими пальцами набирается пароль: «Евгений Сурко». Программа разворачивает окно, где условные обозначения: путей, стрелок, сигналов и поездов – соответствуют железнодорожной станции «Дальний Восток». Информация извлечена и озвучивается:

– Экспресс, еще в депо.

Мясистые руки водителя отпускают руль, чтобы из нагрудного кармана перенести портативную рацию на ухо.

– Это Хлопцов. Наблюдатель один, докладывайте.

На окраине станции обозначили края улицы обычные пятиэтажки, выглядевшие не так изящно, как вокзал. На крыше одной из них, человек полусидя на углу, локтями уперся в барьер, предохраняющий от полета вниз. Об кровлю мараются камуфляжные штаны там, где колено. Сквозь глазную чашу бинокля изучается река из машин. В одном из таких русел – полос движения, привлекает внимание причина наблюдения.

Мощная оптика приближает интересующий объект: из глубины города мчится седан. Белая тойота, вся в атрибутах патрульных служб, мерцает стробоскопами, сверкает мигалками. Голубой проблеск маячков отражается от капота, позади идущего, инкассаторского броневика – одного из пяти. Газели с черно-зеленым окрасом на броне гудят резиной по асфальту. Замыкает колонну монотонно темный, как ночь, микроавтобус без опознавательных знаков, но с мерседесовким логотипом на решетке радиатора. С линз окуляров снимается видеосигнал и с помощью антенны, торчащей из корпуса бинокля, передается на ноутбук Сурко. По рации сообщается:

– Наблюдатель один. Вижу: полицейскую машину, пять броневиков, микроавтобус сопровождения. Направляются в сторону вокзала.

Приемник, расположенный на приборной панели в салоне джипа, резиновой антенной трет лобовое стекло. Изображение на экране ноутбука искажено расстоянием и помехами. В этом «песке» видно как тойота сигналит поворотником, намереваясь свернуть с главной дороги. Патрульная машина утягивает за собой броневики и микроавтобус за фасад дома на углу перекрестка.

– Они отвернули на дорогу в депо.

Хлопчик, глядя на монитор, говорит в микрофон:

– Да, вижу. Наблюдатель два. Докладывайте.

Крытое депо – огромный гараж, вытянутый на километр для целых поездов на территории станции. Под «Кинг-Конговскими» воротами, с обеих сторон, проходит пара стальных нитей железнодорожного пути.

Под крышей ангара-подобного строения находится пассажирский экспресс. Его передняя часть вытянута с плавным переходом в сплющенную сферу на носу. Два отбойника по краям из карбона, неплотно прилегают к поверхности кабины, выглядят, словно прилипшие листья. Лобовое окно протянуто до обзора неба, сливается с пассажирским салоном второго этажа. Две широкие полосы легли на борта вагонов, выделяются темно-синей тонировкой стекла на фоне обшивки металлического цвета с голубым оттенком.

В глубине депо, на значительной высоте под самую крышу, массивный швеллер держит наемника – наблюдателя два. Тощее тело слилось с каркасом конструкции. Железные ребра врезаются в грудь и живот. Ржавчина въедается в местах касания одежды. Длительное ожидание в не простом положении и малоподвижность конечностей привело к затеканию мышц. Крыша источает жар от лучей поднимающегося солнца. Выдавленный пот образует сосульки из волос, что щекочут уши и лезут в глаза. Все это терпит, Лис.

Украдкой, бинокль в половину объектива прицелился в муравейник из людей внизу. Там, дверь предпоследнего вагона экспресса, размером в два человека в высоту и столько же в ширину, открывается при участии двоих рабочих. Засуетилась группа охранников в черной униформе: строятся в две шеренги спинами друг к другу, создавая живой коридор. «Калаши» весят на плечах: цевье опущено на левую вытянутую руку, к поясу прижимается приклад. Вряд ли заметно, что оружие в боевой готовности: указательный палец правой руки выпрямлен, чувствует спусковую скобу, а не крючок, потому что курок снят с предохранителя.

Ворота для спецтранспорта приводятся в движение. Хрустит редуктор и воет мотор, скрипит ролик по направляющему желобу, от чего – эхо разгулялось по депо. Солнечный день все шире проникает в проем. Показалась тень инкассаторского броневика, ползущая внутрь. Появился капот газели. Видно как руки водителя перебирают руль. Левый бок машины располагается между живых щитов. Автоматический привод с трудом двигает бронированную дверь, по окончанию открытия щелкает запор.

Работники бегом стремятся взвалить на себя ношу, которая смотрит из грузового отсека газели. Четыре контейнера не радуют размерами. Каждый из них имеет форму ящика с округленными углами и мелкими ребрами, покрывающими весь корпус. За ручки, что свисают парами по сторонам, вытягивается верхний контейнер. На крышке блеснула металлическая пластина с выдавленной надписью: «Собственность казначейства Российской Федерации». Сил, распределенных между четырьмя рабочими, не хватает до конца пути. Поменяв руки и с новым рвением – груз переносится на борт экспресса. Второй контейнер подхватила другая смена.

Наконец, грузовой отсек микроавтобуса в броне, пуст. Нагрузка на подвеску существенно упала. Двигатель не чувствует вес, сдергивает броню с места. Следующая газель обновляет следы предыдущей, такой же единицы. Повторяются манипуляции с грузом.

Транслируется видео с бинокля, и Лису есть, что продублировать вслед.

– Наблюдатель два. Пять инкассаторских броневиков отгрузили по четыре контейнера. Все на борт экспресса в предпоследний вагон. Вижу двенадцать козлов с автоматами! Выстроились как на параде!

Помехи от листов железа кровли, песком рассыпались на экране ноутбука. Хлопчик и Прозрачный с трудом определяют то, что видит бинокль второго наблюдателя. Хлопцов включает командира:

– Наблюдатель один. Отбой. Встретимся на перроне. Наблюдатель два. Тебе придется поседеть там, пока не рассосется народ.

– Я уже понял.

– Хорошо Лис. Не подведи. Конец связи.

Синхронно распахиваются двери джипа, берцы Хлопчика ступают на асфальт. Военный стиль закончился на поясе, выше – зеленая майка. Ручки армейской сумки в кулаке. От напряжения, более выразителен рельеф мышц на руке, выделились вены.

Блестит лак на туфлях Прозрачного. Приталенная рубашка и джинсы – исключительно черного цвета. Кожаная папка ремешком обвивает запястье.

Глаза убийцы и вора ведут шаги к вокзалу.

Нос Хлопчика несет против солнца очки. Ключ зажигания брякает у него в ладони. От нажатия кнопки проходит сигнал, запирающий двери внедорожника, по обратной связи – снова в брелок и звучит электронная песня. Урна справа. Рука изгибается в локте и выпадает из пальцев «отпиралка». Ключ теперь часть мусора.

– Хорошая была машина.

Вестибюль размером с гектар кишит людьми, переносящими разнообразные вещи тоннами, с помощью чемоданов, сумок и рюкзаков. Каркас высокого потолка рассек небо в клетку. Гигантский светильник под куполом в форме овала помогает дню экономично рассеивать свет. Широкоформатный экран скруглен по изгибу стены, подвешен над выходом на перрон. Прозрачные голографические буквы и числа организованы в крупную таблицу, четко видимую с любой точки зала.

Сквозь вокзальную суету, вестибюль пересекает молодой человек. Его русые пряди заведены за ухо слева, а густая челка справа закрыла половину солнцезащитных очков и лишила возможность полноценно созерцать мир. На затылке волосы укорочены. Нос средней длины без изъяна, кроме «картофелины» на конце. В нижней губе не трудно ни заметить пирсинг. Подбородок умеренных размеров, вертикально вытянул лицо. Водолазка с капюшоном без рукавов, заканчивается у широкого ремня. Штамп черепка на бляхе причисляет к «готам». Брюки, чернея сажи, имеют светлые швы, обозначившие карманы. Широкие штанины практически скрывают обувь, даже при том, что она имеет платформу. Носок ботинка мелькает железной вставкой, отсвечивающей хромированным покрытием. Тяжелый рок льется из плеера, наушники подавляют окружающий шум. Цепь обхватывает бедро, качается в такт шага. Единственный багаж – рюкзак висит за спиной, широкими лямками обнял плечи. Ремешки, свисающие лапшой с рюкзака, прибавляются к тем, что болтаются на штанинах.

Неформал направляется туда, где возле стойки автоматической кассы, окруженной людьми, тоскует в одиночестве девушка. Она одета в голубые джинсы клеш, подчеркивающие девчачий силуэт и удлиняющие ноги. Задние карманы обтягивают «седло». Джинсовая куртка укорочена, обнажает поясницу. Кепка из того же материала удерживает хвост каштановых волос. Чемодан, стоящий рядом с девушкой, имеет колесики, их изношенность говорит о частых путешествиях.

Девушка затылком чувствует приближающийся топот массивных ботинок. Поворачивается на сто восемьдесят градусов. Зеленые, широко расставленные глаза машут пышными ресницами и оценивают юношу с ног до головы. Удивление не последовало – неформал ей знаком, но изящная нить на правой брови чуть приподнялась, носик с едва заметным бугорком очень мило и по-детски шевельнулся на запах пива. Без того, пухлые губы, еще надулись от осуждения – аккуратный «бантик» стал чуть больше. Парень безрадостно, но с едва заметной улыбкой произнес:

– Привет сестренка!

Ответ, как будто вытянут клещами – без эмоций:

– Привет. Классный прикид.

– Чего?

Теперь, в раздраженно-оживленном тоне:

– Говорю классный прикид! Вытащи провода из ушей!

Брат поочередно тянет провода. Выпали шумные «пробки» из ушей. Ненависть старшей сестры к брату читается в манерах, но на очень добром лице нет ни капли злости. Демонстративно, резко, девушка хватает чемодан, от чего быстро и громко шоркает пластик выдвигающейся ручки. Интенсивным шагом повела попутчика. Вздымается клеш, виднеются кроссовки. На протяжении всего пути на перрон, не единого слова.

Депо готовится выпустить, соизмеримый с его размерами и воротами, объект. Разъезжаются здоровенные створки – сквозь щель просвет, все шире ложится на «голову» пассажирского экспресса. Внутри кабины, по пояс виден человек, стоящий между пустыми креслами, в одежде инженера. Синяя куртка расстегнута, струится атласной тканью. Пуговицы белой сорочки скрыты монотонно серым галстуком. Наушник и микрофон одним устройством, отлично разместился на голове. Планшетный компьютер в руках не что иное, как джойстик. Инженер выполняет речевой запрос:

– Дежурный по станции.

Поездная обстановка отслеживается дежурным, по четырем «очень» широкоформатным мониторам, которые весят в ряд на стене. Особая, дуговая ориентация позволяет полностью охватить содержимое четырех экранов. Пульт управления, в виде широкой сенсорной панели, повернут к оператору для удобства. Точно такое же, как и у инженера, переговорное устройство применяется дежурным по станции по назначению:

– Слушаю.

– Запрашиваю разрешение на вывод из депо экспресса номер один.

– Разрешаю выставить на перрон поезд номер один.

– Вас понял. Вывожу экспресс.

Инженер, ищет в планшете, нужный алгоритм в столбце кнопок различных команд. По окончанию поиска большой палец воздействует на виртуальную клавишу.

Аккумуляторы под днищем двигательного вагона отдают энергию в электрические цепи. Электродвигатель постепенно разгоняется и через минимальное передаточное число приводит колесные пары в движение. Плавное начало хода, без толчка. Все агрегаты работают бесшумно, только слышно, как сталь колес ложится на рельсы. Вереница – гигантская змея выползает на свежий воздух.

Колея четко обозначает маршрут следования к пассажирской платформе, где собираются люди-путешественники. На перроне постоянно шевелится пестрый окрас живого слоя, желтая линия перед уступом подравнивает тех, кто первым рвется в пассажиры. Обширен и разнообразен набор личностей и возрастов от малышей до пенсионеров.

В этом «океане» затерялись брат-неформал и его сестра. Они молча всматриваются вдаль, тихо ненавидя друг друга.

Появился экспресс. Тени и отражение опор перемещаются по кабине вверх. Большинство не замечают увеличивающийся от приближения «голову», но свист гудка пробуждает бдительность. Стена вагонов заезжает под козырек над платформой. Скорость мягко стремится к нулю.

Двери вагонов выдвигаются наружу, на рычагах и тягах отводятся в бок. Опускаются трапы и приасфальтируются.

А потом – шпильки застучали по металлу. Проводницы, все как на подбор, сходят на платформу – русалками, у которых отросли ноги, а не хвост, выходят на берег. Корпоративная одежда на стройных фигурах выглядит привлекательней, чем на вешалке в шкафу. Лица соревнуются в красоте, макияж усиливает эффект начального восприятия. Прически пестрят видами укладок, пилотка придает им особый шарм.

Почти в конце состава брат и сестра стремятся попасть на экспресс. Проводница, с бесконечными ногами, встречает у входа. Неформал сразу оценивает то, как униформа с преобладанием синего цвета может быть изящной, когда одета на идеальное женское тело: юбка обхватывает низ от линии ниже талии до половины бедер, блузка под экстремально коротким пиджаком обтягивает верх и не доходит до пояса, чуть оголяя упругий живот в области пупка. Галстук, тоже присутствует и как мощный аксессуар превращает проводницу в школьницу старших классов. Не менее сексуальна короткая стрижка с длинной прямой челкой, выглядывающая из-под пилотки, сдвинутой набок.

Неформал окончательно «завис» после того, как взором упал на частично расстегнутую грудь. С трудом оторвавшись от зрелища, удается прочесть бейдж. Сестра смотрит на «сучку» как на соперницу с позиции «самки».

Родственница неформала из кармана джинсов достает две пластиковые карты, но не кредитные, протягивает проводнице. Билеты приняты и проскальзывают через щель устройства на ладони. Голографический экран высвечивает статус. Девушка в униформе пристально смотрит на парочку поверх оправ очков, напоминающих кошачьи глаза.

– Вилен и Милена Желаевы?

Милена сразу:

– Да!

– М-м-м… В этом поезде вы можете пользоваться всеми доступными опциями.

В голосе джинсовой девушки проявляется истерика:

– Да спасибо! Я знаю! А теперь можно пройти?

Проводница профессионально, сдержанно и невозмутимо, продолжает:

– Ваши паспорта.

– Без этого никак нельзя!?

– К сожалению, нет.

Милена зашарила в боковом кармане чемодана, приговаривая:

– Развели тут!..

Вилен замялся, стыдясь за неделикатное поведение сестры.

Наконец добыча. Милена скривила лицо, будто побывала на приеме у чиновника, потребовавший пакет справок или взятку. Глазами сверлит проводницу. Не поворачиваясь к брату, жестом правой руки просит Вилена отдать паспорт через плечо. Однако, документ напрямую без посредника, передается проверяющему лицу. Новая волна злости захлестнула душу Милены. Для нее процесс проверки показался вечностью, хотя и занял немного времени. Билет в виде карты и паспорт возвращен. Джинсовая девушка берет чемодан в руку и психованным шагом направляется к ближайшему тамбуру. Вилен пытается реабилитировать себя и сестру в глазах проводницы:

– Я хочу извиниться за поведение сестры.

– Извинения принимаются. Она сегодня встала, не стой ноги?

– Не знаю. Похоже, я на нее так влияю.

– Потому что неформал?

– Мой внешний вид не причем. Кстати меня Вилен зовут. А вас, я полагаю, Марина?

– Правильно полагаете. Читать умеете.

Милена, в это время, пытается водрузить чемодан на трап. Нет сил, даже на первую ступеньку. Вилен неохотно прекращает диалог и переключается на сестру:

– Подожди, я тебе сейчас помогу.

– Да пошел ты со своей помощью!

Негативная реплика остается без внимания. Вилен сбрасывает с плеч рюкзак, прикладывает усилия на чемодан. Ноша благополучно погружена и установлена на колесики. Теперь свой багаж необходимо затащить в поезд.

На билете в виде пластиковой карты выдавлен номер купе. Пройдя вглубь, цифры на одной из дверей совпали. Запирающее устройство принимает зашифрованный код с магнитной полосы билета. Отъезжает створка. Сразу справа занимает угол рукомойник, слева – вешалка. Две просторные кровати расположены по краям, как в классическом купе, с заботой заправлены и упакованы в целлофан. Нет верхних спальных мест, что явный плюс. Под окном встроена панель управления, на дисплее светится параметр прозрачности в процентах. Женский электронный голос в стерео режиме заполняет купе.

– Доброе утро, Милена и Вилен! Спасибо, что воспользовались услугами железных дорог министерства путей сообщений. Добро пожаловать на борт «Дальневосточного Экспресса». Согласно объему оплаты, ваши карты будут приниматься для предоставления следующих услуг: игровой зал, кинозал, сауна, душ, услуги ресторана, шведский стол. Обратите внимание на панель управления под окном. Колесо позволяет изменять степень тонировки: от максимально прозрачного уровня до полного затемнения. Окно может работать как телевизор или монитор. Над каждой кроватью расположены моноблоки с широкоформатными экранами. В памяти жестких дисков: сто тысяч фильмов, а также музыка и клипы любого жанра. Для игроманов предусмотрены беспроводные джойстики и в их распоряжении десять тысяч популярных игр. Если у вас возникли вопросы, вы можете обратиться к проводнику или в справочную систему. Счастливого пути!

В толпе пассажиров на перроне присутствуют люди в одинаковой одежде с одинаковыми сумками. При чем, вес сумок, также одинаково сгибает осанку. Среди этой группы из десяти человек есть тощий программист, первым подходит к проводнице, не упуская из рук предмет, похожий на кожаную папку с молнией. Марина приветливо растягивает рот, обнажая белоснежные зубы. Глаза Евгения и Марины встречаются нечаянно. У них есть что-то общее – оба в очках. Он понравился ей. Но, лицо Евгения Сурко застыло цементом. Сосредоточено отдает пластиковый билет. Считывающее устройство проверяет карту.

– Ваш паспорт, пожалуйста.

Документ вручен. Марина взглянула на кожаную папку.

– Ваш багаж, только этот?

Отвечает ровный, моложавый голос:

– Я привык путешествовать налегке.

– Ясно. Проходите.

Хлопчик отделяется от наемников, создавая иллюзию одинокого путешественника. Широкие плечи, скалой выросли перед проводницей. Падающая тень отвлекает ее от дисплея электронного помощника. На смену худому парню перед глазами настоящая гора мышц. От столь резкого изменения приоткрывается рот, но не для того чтобы выпустить слова из уст. Мужчина сразу протягивает документы, не давая сказать заезженную фразу. Через секунды, немая сцена проверки окончена. Наемники в возрасте Хлопцова, тоже не вступают в диалог.

Молодой ум Лиса менее мудр. Он в развалку подходит к проводнице последним. Его майка слегка выдает потливость. Камуфляжная куртка снята, весит затянутыми рукавами, на поясе. Штаны сверкают ржавчиной на коленках. В общем, вид пьяного дембеля. И опять прищуриваются глаза, оценивая женскую особь. Армейскую сумку небрежно кидает ей под ноги, нагловато привлекая к себе внимание:

– Привет детка! Как дела!?

Сухой ответ:

– Ваши документы.

Лис демонстрирует временную потерю слуха: вытягивает шею и ухом, торчащим из-под волос, приблизился к лицу Марины.

– Чего-чего?

Проводница отмахнулась как от назойливой мухи.

– Отойдите от меня! От вас потом несет.

– Что вы! Что вы! Какие мы нежные!

– Перестаньте паясничать! Если у вас нет билета, я буду очень рада!..

– Не дождешься!

Лис шарит в глубокой бездне набедренного кармана. Нащупав, кусок пластика и бумажный носитель, как у Маяковского, вынимает документы из широких штанин. Марина едва сдерживает улыбку во время проверки. Билет-карта показывает объем оплаты. Удивление, недоумение и даже раздражение на «все включено». И как такому повезло? Изящным жестом возвращает то, что взяла, разрешая пассажиру сесть на поезд.

Вилен и Милена заканчивают укладку багажа. Брат всеми способами пытается развеять ненависть, достичь оттепели в отношениях.

– Послушай, почему ты на меня злишься?

– Потому что мне надоело вытаскивать твою тощую задницу из дерьма!

– Ты могла бы остаться в Новосибирске. Я бы приехал сам. Мне не нужна нянька.

– Я знаю, какой ты безответственный! Без приключений жить не можешь! Я думала, что армия тебя образумит. Пойдешь по стопам покойного отца. И двух лет не прошло, как тебя вышвырнули!

Громкость разговора увеличена. Вилен с грустью:

– Не надо про отца!

– А про маму. Она ведь из-за тебя умерла!

– Заткнись! Ты знаешь, что это не так. Ты бесишься из-за того, что пришлось оставить ухажеров. Ну, скольким ты дала? Полгорода знает про твою родинку на заднице!

Ладонь Милены с размахом прикладывается к щеке Вилена. Звук плетки. Терпение по-мужски, сдерживает ответную реакцию. Слезы заблестели в глазах девушки. Кулачки по-женски бьют грудь брата. Незаметно, негативные эмоции и действия, таят в объятьях. Выплеск накопившейся злости окончен. Наступает временное перемирие, скрепленное соленой сыростью.

Двое, заходят в соседнее купе. Хлопчик с порога швыряет сумку на правую кровать. Происходит шлепок дна об целлофан и глухой звон «железа» внутри. Сурко просачивается мимо туши в проеме, присаживается на свободное место.

Из кожаной папки, худой, вытаскивает ультратонкий компьютер. По-книжному открывает экран. После мгновенной загрузки системы, глобальная сеть обнаружена. Браузер извлекает из памяти адрес. Подключившись к удаленному доступу, спутниковая станция, где-то на земле, откликается от полученных команд.

Как на пианино, пальцы давят на клавиши. Соответствующие кнопки в нужном порядке действуют на систему слежения. Поступает видеосигнал с орбиты в реальном времени. Приморский край найден. Выделяется квадрат, который необходимо увеличить. Город «Владивосток» разворачивается на весь экран. Еще острее око спутника, еще больше деталей ландшафта можно узреть. Стальной отблеск рельсов, в виде полос – признак станции. Увеличение – экспресс на виду: вагоны растянуты с юга на север. Прозрачный, информирует вслух непонятно кого:

– Спутниковое слежение в норме. Подключаюсь к системе регулирования движения поездов.

Изображение на экране делится пополам: слева «живая земля», справа – множество горизонтальных линий, разноцветных кружков и надписей организовали логическую структуру, похожую на железнодорожную станцию, если бы на нее смотрели сверху.

– Отлично. Все работает.

Людей на перроне, заметно, меньше. Сортировка на отъезжающих и провожающих в завершающей стадии. Последние поцелуи, слезы расставания, махи руками, мысленные пожелания оставаться счастливым человеком во время пути – отправляют экспресс. Громкоговоритель информирует:

– Заканчивается посадка на поезд номер один: «Владивосток – Москва». Просьба пассажирам – занять места.

Купе заполнены согласно лимиту. Сексуальные ноги проводниц растворяются в тамбурах. Подножки втягиваются под двери и запираются вагоны, кроме первого – головного.

Инженер в кабине изучает индикаторы и датчики, показывающие то, что поезд исправен. Больше здесь делать нечего. Кабина пуста, пылятся кресла. Спуск на нижний этаж продолжается недолго. Минуя закутки, инженер сбегает по ступенькам трапа на перрон. Для определения целостности состава приходится прогуляться по платформе, чтобы зрения хватило до «хвоста». Осмотр завершен – в рацию доклад:

– Дежурный по станции.

– Слушаю.

– Посадка на поезд номер один завершена. Все системы в норме. Экспресс готов к отправлению.

– Вас понял. Разрешаю задействовать алгоритм маршрута для поезда номер один.

– Запускаю алгоритм.

Сенсорная кнопка джойстика в четверть дисплея чувствует тепло, от чего экспресс переходит под управление искусственного интеллекта.

Чтобы никто не видел пустые кресла, окна кабины теряют прозрачность, тонировка доводится до глухой. Сливается цвет стекол с голубой обшивкой.

Тьма, поглотившая нутро кабины, разбавляется морганием индикаторов. Источники скудного света повсюду. Зажигается монитор на приборной панели перед отсутствующим машинистом. Белым по черному фону экрана, появляются буквы слева направо в строку. Грубый голос робота дублирует написанные предложения:

– Выполнение алгоритма следования по маршруту: Владивосток – Москва. Связь со спутником МПС установлена. Запуск процессов. Отслеживание положения стрелок – выполнено. Отслеживание показаний светофоров и занятости участков – выполнено. Контроль целостности состава – выполнено. Контроль целостности рельсовой цепи – выполнено. Отслеживание препятствий – выполнено. Пункты остановки по маршруту – выполнено. Поднять токоприемник.

Рогатая конструкция растет на крыше четвертого вагона с «хвоста». Две мощные пружины освобождаются и давят на механизмы. Выпрямляется стальное колено, прижимает токоприемник к контактному проводу. Электроны потекли по цепям. Каскадом, цветной гирляндой, зажигаются огни в кабине. Робот продолжает.

– Питание основных и дополнительных систем – выполнено. Запуск двигателя.

Отличная шума изоляция блокирует нарастающий гул под полом. Никто не чувствует начало хода, объекты за окном выдают движение. Частота мелькания опор пугающе растет. Дома проносятся как встречные машины на автомагистрали.

Голова поезда рассекает воздух, и нет привычного стука колес – путь не имеет стыков. Рельсы стелятся под обвес. Поезд вонзается в туннели, местами проносится над городскими пробками. За окном пригород: высота зданий все меньше, строений реже, почти не души, количество машин сократилось до единиц. Граница города позади.

Милена сидя на кровати, упакованной в целлофан, роется в косметичке. Вынутый платок пестрит цветочками. Мягкая ткань впитывает жидкую соль с глаз. Брат присаживается рядом, от чего полнеют брючины, звякает цепь на бедре.

– Успокоилась?

– Вроде.

Плоток высвобождает взгляд на собеседника, хлопают покрасневшие глаза.

– Тебе волосы не мешают? Ты смотришь на меня одним глазом.

– Ну вот, узнаю сестру!

– Я серьезно. Твой вид…

– Ладно-Ладно!

Рука Вилена приподнялась, пятипалая расческа прибирает русые пряди. Теперь и свет стал ярче. Милену удовлетворил «жест».

– Так, гораздо лучше.

Вилен любезничает.

– Милена, может, что-нибудь принести?

– Соку, если можно. Только, где ты его возьмешь?

– В этом супер поезде наверняка есть магазин. Обещанный шведский стол скоро должен заработать.

Вилен, засобирался: ботинки прячутся под широкополые брюки, пластиковый билет утонул в кармане. Алюминий ручки охлаждает ладонь. Дверь отодвигается в сторону. На выходе: «Я мигом» – без внимания на коридор. В эту секунду, Вилен получает толчок в спину, откидываются волосы вместе с ремешками на штанах. Равновесие сохраняется с помощью поручня, который попал под руку. Голос Лиса еще наглее:

– Куда прешь, «челкастый» гомосек!

Внутри неформала вскипает кровь. Вместо страха – боевой настрой.

– Че сказал!?

Рукопашное оружие Вилена сжимается в камень. Замах справа молниеносен. Прямой удар в нос завершен.

– Получи, скотина!

Недооценку противника платит Лис красными соплями.

– Ах ты, козел длиннопатлый!

Контратака Лиса проверяет «пресс» у Вилена. Перебивается дыхание – проверку не прошел. Неформал сгибается пополам.

Хлопцов слышит «возню».

– Что за хрень!

Вылетает в коридор. Сразу видит – спину, замахивающегося Лиса. Рука Хлопцова успевает остановить «ручонку». Широкая «лапа» хватает за шею «лесного зверька» и мощным движением разрывает противостояние. Лис отброшен назад. Вскакивает неформал, чтобы продолжить выяснение отношений. Габариты Хлопчика и его отрицательное движение головой дают понять Вилену, что не стоит снова лезть в драку.

Пассажиры других купе с интересом, одним глазком, наблюдали за поединком, все это время. Ни у кого не возникло желание – разнять. А вот видеокамеру включить на телефоне и запечатлеть мордобой – это с радостью.

Сестра выбегает на шум. Помятый брат сжимает кулаки, вздувает ноздри. Злобный взгляд исподлобья сквозь взъерошенную прическу прицелился в Лиса, за спиной Хлопцова.

– Что случилось?

Вилен сохраняет спокойствие.

– Ничего.

Неформал, за два раза, заводит челку за ухо. Намерение: прогуляться до магазина – еще в силе.

– Все в порядке. Пойду куплю твой сок.

Хлопцов, с трудом, затаскивает молодого наемника в купе. Бросает его под ноги худому программисту. Сурко полностью в работе за компьютером, но это не мешает вставить реплику:

– Похоже, дети шалят.

Разъяснительную беседу ожидает подчиненный. Хлопчик бросает, небрежно, салфетку – квадратик мягкой бумаги, Лису на грудь.

– Что ты делаешь? Забыл, зачем ты здесь?

– Да, этот ублюдок…

– Заткнись, а то добавлю! Сейчас нам конфликты не нужны. Скоро начнем операцию. Остальные на месте?

– Да, на месте.

– Хорошо. Посылай сообщения о полной экипировке.

Теперь, интересуют ответы от Прозрачного:

– Двери заперты?

– Скоро.

Сообщение разлетелось по смартфонам. Приказ приводится в исполнение.

Один из наемников раскрывает сумку, высыпает боевой «инвентарь» на кровать. Притягивает ремнями к бедру кожаную кобуру, куда вложен пистолет «Глок». Глушитель торчит из предусмотренной прорези. Портативная рация отяжеляет ушную раковину. Автомат на плече прибавляет вес к бронежилету. Все наемники вооружились до зубов аналогичными действиями.

Вооружившись, Хлопчик берет в руки металлический предмет в форме полусферы. Помещает его на столик под окном. От единственной кнопки зашевелились механизмы внутри устройства: моторчики визжат, растут антенны, волосами на лысой башке, в виде стальных стержней. После трансформации прибор стал походить на противокорабельную мину разрезанную пополам. Прозрачный проверяет сотовый телефон – сигнала нет.

– Отлично, генератор помех включен. Настраиваю частоты.

Сурко втыкает кабель от компьютера в гнездо на «теле» генератора. Открывается окно, где с помощью виртуальных регуляторов выбираются частоты. Настройки окончены.

– Вот и все. Наши рации можно использовать только на этих частотах и сигнал спутника проходит без помех.

Хлопцов проверяет связь.

– Всем немедленно доложить о готовности.

Голоса по очереди:

– Купе номер один. Мы готовы.

– Купе три. Готовы.

– Готовы! Купе десять.

– Седьмое купе. Готовы.

Хлопчик Прозрачному:

– Блокируй двери.

Щелкнула кнопка ввода. Сигнал, минуя помехи, передается через отдаленный сервер в блок управления параболической антенны, расположенной где-то в тайге. Приемо-передающая «пушка» прицеливается в космос, и стреляет в найденный спутник. С орбиты вредоносная программа попадает в поезд.

В головной кабине монитор выходит из спящего режима. Речевой информатор синхронизируется с поступившими изменениями:

– Запись нового алгоритма следования по маршруту: Владивосток – Москва. Остановка процессов. Отслеживание положения стрелок – отменено. Отслеживание показаний светофоров и занятости участков – отменено. Контроль целостности состава – отменено. Контроль целостности рельсовой цепи – отменено. Отслеживание препятствий – отменено. Пункты остановки по маршруту – выполнено. Доступ в третий вагон с хвоста закрыт, все купе открыты.

Хлопцов ревет приказ:

– Приступить к выполнению первого этапа операции.

Далее, с каждым повтором одного и того же слова повышается внятность и действенность:

– Пошел! Пошел! Пошел!

Наемники выбегают из купе с оружием наголо, четко и слажено длятся на две группы. Пассажиры в первые моменты не осознают степень опасности, последующие грубые действия бандитов приводят в шок и ужас.

Наглее танка, четверо передвигаются быстрым шагом во всю ширину коридора. Дикари с автоматами буквально сметают с пути престарелую женщину – истошно крича, рукой тянется к сломанной ноге. Парень у окна получает в ухо прикладом – ладонь закрывает источник острой боли.

По лестнице четверка ввинчивается в этаж над головой, зеленый свет диодов, бьющий сквозь рифленые прозрачные ступеньки, прерывается мелькающими ногами.

Некогда оценивать интерьер: комфортабельные кресла, стоящих друг против друга, а между ними столики, в столешницу которых встроена сенсорная панель с изображениями аппетитных блюд; свисающие с потолка плазменные телевизоры для каждой персоны.

Всего около десяти потенциальных заложников на этаже. Крики преступников бросают их в дрожь.

– Это захват! Все на середину!

Никто не реагирует. Сила – весомый аргумент.

Молодая пара притихла у окна, первым на глаза попадает бандиту парень. За воротник вытаскивается из-за стола.

– Иди сюда!

Затрещала по швам рубашка, отскакивают пуговицы. Наемник выволок молодого человека в проход, как непослушную собаку за поводок. Девушка, оставшаяся без жениха, цепенеет и столбенеет от страха, тем самым вызывает злость у того, кто вооружен и очень опасен. Мужская рука ловит распущенные волосы невесты, девчачий писк режет слух.

– Ой-ой-ой! Не надо! Я сама пойду!

Под угрозой применения грубости повторно, девушка быстрее шевелиться к середине.

Через несколько обеденных зон – пистолет угрожает стволом главе семьи. Усатый мужчина, рискуя жизнью, вступает в диалог:

– Прошу вас не трогайте мою семью, мы сделаем все, что вы хотите!

Владельцу оружия – наплевать.

– Заткнись, иначе пущу всех в расход. Шевелитесь, бараны!

Лишь бы сохранить семью: отец выносит дочку на руках, мать выводит сына – подчиняются требованиям захватчика беспрекословно.

Лис ловит кураж от безнаказанности, совесть давно спит и вряд ли проснется. Прищуриваются глаза, лицо наглеет. Без стука юноша открывает купе. Там, полусонный дед вздрагивает от рева:

– Вставай папаша, буди свою старую кошелку и «дуйте» на второй этаж!

Низкорослый мужчина тяжко отрывает голову от подушки.

– Ты чего это сынок?

– Я тебе не сынок! Двигай старпер!

Демонстративное передергивание затвора автомата, видимо для лучшего понимания, не произвело должного эффекта – пенсионеру некуда спешить и терять тем более. Усталый взгляд седого мужика вяло спускается на супругу. Шоркают тапочки до ее кровати. Дед на протяжении всего расстояния идет в полусогнутом положении – поясница давно потеряла выправку. Осторожно будит бабку приговаривая:

– Вставай старая. Идти надо.

Распахиваются глаза, с трудом фокусируются на лице старика.

– Что случилось, уже приехали?

– Здесь будут проводить уборку, сказали выйти.

– А зачем выходить?

– Хватит со мной спорить, вставай и пошли. Надо, значит надо.

Циничная ухмылка пристает к Лису.

Стоны любви – бурная деятельность за дверью купе неподалеку. Каждый «акт» проверяет стенки на прочность. Врывается наемник, секс жестоко прерван, девушка кричит уже не от оргазма. Простыней стыдливо закрывает «грудь». Голый партнер, уже стоит на полу (был «сверху»). Приказ от непрошеного гостя в уши:

– Быстро собраться и на второй этаж.

Милена дремлет в молодежном положении: спина в районе лопаток прижата к стенке, тело вытянуто кровати поперек, ноги широко расставлены, обеспечивая дополнительный упор в пол. Рядом лежит бейсболка, высвободившая волосы. Любимая музыка отключила от реальности, наушники блокируют шум присутствия постороннего человека. Лис оценил позу.

– Вставай красавица!

Милена оглохла от высоких децибел. Лис пинает розовый кроссовок. Девушка медленно поднимает веки. После того как удается разглядеть автомат, смотрящий дулом, происходит быстрое прозрение. Подскакивает адреналин. Забуксовали руки по кровати, ноги бегут назад, прорывая полиэтилен и сталкивая одеяло с простыней. Оседлав подушку, прижавшись к стене, девушка останавливает греблю конечностями и вынимает «затычки» из ушей.

– Кто вы! Что вам нужно!

– Закрой рот! Бегом на второй этаж!

Милена робко спускает ноги, обувь тонет под широким клешем. Оголенная поясница ощущает ствол.

Комната проводников оборудована по минимуму. Напротив двухъярусной кровати стену занимают полки и отсеки. Под толстым, антивандальным, стеклом видны: пачки тарелок из белоснежного фарфора, сияющего частотой; кружки в строю, отделены от стаканов, привлекают пестрыми изображениями достопримечательностей России в фотографическом качестве. На витрину отсека с продуктами изящным шрифтом, лазерной рукой, нанесены наименования и цены.

Проводница использует спальное место не по назначению, а как офис. Осанка пряма, нога на ногу и деловой вид – хоть сейчас устраивай фотосессию. На верхней «полке» спит «смена». Марина заполняет отчет, длинные ногти царапают кнопки ноутбука. Прочая документация белеет на покрывале.

Низкая шума изоляция стен пропускает визг напуганных девиц. Компьютер отложен, шпильки стучат к выходу. Широкое движение рукой отодвигает дверь. Какая-то возня в коридоре. Кто-то вышвыривает парня из купе, на его голом торсе блестит цепочка. Лохматая подруга в ночной рубашке, босая, вылетает следом. А вот парень с автоматом кажется знаком. Точно, это тот самый хам, воняющий потом, с соломой волос на ушах. И джинсовая девушка под его конвоем – та самая истеричка.

Из соседнего купе наемник резко выходит в коридор. Замечает любопытную проводницу. Марина, визгнув, задвигает дверь. Звонкий приказ отсылается отдыхающему напарнику:

– Оксана! Вставай быстрей! Хватит спать!

Оксана, почти проснувшись, бубнит

– Подруга! Че случилось то!

– Террористы!

– Чего? Ты что «бухнула»?

– Вставай уже!

Марина находит глазами ключ-карту на посудомоечной машине, благо, на расстоянии вытянутой руки. Дрожащие пальцы чуть не роняют предмет. Магнитная полоса проскальзывает по замку. Реакции задвижек – нет. Карту другой стороной – снова дверь «молчит». Отчаянные попытки изолироваться вновь и вновь неудачны. С той стороны, кто-то за ручку двигает дверь. Марина изо всех сил пытается помешать постороннему лицу, проникнуть в купе. Взъерошенная сном Оксана, спрыгивает с верхней «полки» для помощи.

– Мамочки мои!

Движения «туда-сюда» бесят бандита.

– Открывайте дуры.

Марина смело:

– А то что!?

– Иначе выпущу автоматную очередь сквозь дверь. Захлебнетесь в собственной крови.

Борьба за площадь вагона подавлена серьезным аргументом. Вышвыриваются проводницы из купе как щенки из собачьей будки.

Удается согнать на второй этаж пассажиров и обслуживающий персонал, скучковать их для контроля за каждым. Спереди и сзади выставлен один наемник – толпу заложников стеречь. Прицелы оружия повторяют движения бдительных глаз.

Хлопцов подзывает остальных, шестерых, бандитов.

– Отлично. Это была самая легкая часть. В следующем вагоне семь, восемь человек, будут вооружены. Гасим сразу. Действуем по отработанной схеме. Вопросы?

Шевеление губ не замечено.

– Вопросов нет, тогда вперед.

Две тройки единиц бандитской группировки бегут к лестнице. Наставления от Хлопцова адресуются не только «наблюдателям», но и заложникам:

– А вы двое, не спускайте глаз с пассажиров. Если кто-то будет играть в героя – уничтожать на месте.

Наемник вносит в тамбур армейскую сумку, осторожно кладет на металлический настил в проходе, ведущий в предпоследний вагон. Шоркает молния. Напрягся бицепс от вынутого предмета цилиндрической формы из оцинкованного железа, отражающий мир в сплющенном виде. По резьбе ввинчивает спускной механизм с длинным пропускным каналом – баллон с монтажным пистолетом в сборе. Мужчина прикладывает конец трубки к низу двери, указательным пальцем действует на клапан. Туго вытекает белая субстанция, прилипает к краям обшивки по границе дверного проема, вытягивается колбаской до верха, пройдя два прямых угла, заканчивается на полу. Из бокового кармана сумки минер вытягивает бусы детонаторов в виде тонких металлических стержней и острыми концами погружает их в тугую массу, словно гвозди в пластилин. Вздутая сумка дает намек – баллон не один. Наемник выносит ношу из опасной зоны.

Коридор очищен от присутствующих. Подрывник укрывается в ближайшем купе, где находится Хлопчик. Отщелкивает колпак с кнопки пульта дистанционного управления взрывателем. Взгляд, на Хлопцова, как будто выпрашивает приказ. Но вначале, от главаря, логичное предостережение:

– Всем заткнуть уши!

Затем, кивок – немая отдача приказа. Сигнал детонатору отправлен. Вырывается черный дым, повторяя силуэт двери, заслоняет скудную вспышку. Направленная энергия разрушения сметает замок и рвет сталь.

Осколки влетают в соседний вагон (второй по порядку от «хвоста» состава). Охранник попадает в объятие взрывной волны. Всколыхнулся на теле черный камуфляжный костюм, ноги отрываются от пола. Перегородка жестко тормозит полет, от чего ломается хребет. Смерть приходит без мучений. Сотрясается воздух. Удар по перепонкам. В ушах пассажиров звон, в сердце страх.

Рваный кусок из металла и пластика ненадолго завис, обдумывая в какую сторону падать. Все же теряет равновесие и грохочет об пол еще незахваченного вагона.

Хлопчик ревет:

– Вперед! Вперед!

Наемники по одному вбегают в междувагонную перемычку, спины исчезают в облаке дыма.

Вот оно – ради чего все затевалось: стена сейфа вытянулась во весь первый этаж. Занятое им пространство, заключенное в броню, удалило все купе. Единственная дверь в средней части коридора, выглядит неприступной. Электронно-механический замок надежно защищает ценности.

Охранники пошатываясь, ковыряют в ушах. Инструкция требует остановить вошедших людей. Рука нащупывает кобуру. Глушитель автомата наемника первым отхлопывает короткую очередь. Свинцовые снаряды пронзают грудь охранника – глаза вверх, последний выдох, лопатками труп на ковер. Непрерывный огонь «косит» остальных – этаж зачищен.

Группа разделяется на половины, каждая из которых бежит к лестнице, ведущей на второй этаж. Подъем осуществляет только первая тройка.

Пять охранников готовы дать отпор, направили пистолеты в сторону возможного вторжения – на запад. Черные фигуры показались на входе. Охранники открывают огонь. Звучит канонада выстрелов без предупреждения. Бронежилет одного из наемников отлавливает пару пуль. Кто-то крикнул:

– Ложись!

Вторая тройка минует лестницу и атакует с востока. Автоматы разрежают обоймы. Каждое попадание взрывает мозг человека, обязанного стеречь ценности. Мысль о нападении сзади проскальзывает слишком поздно. Свинцовая поливка срезает затылки.

Сопротивляться уже некому – охранники проиграли бой. Трупы в разных позах выливают ведрами кровь. Брызги впитываются креслами. Капли скатываются по окнам. Потолок в алых кляксах.

Хлопцов заходит на захваченную территорию. Дверь, вырванная с корнем, не плотно на полу качается на ручке. Осколки стекла, утонувшие в красном озере, хрустят под берцами. Худой, Сурко, едет позади, внимает на сейф.

– Судя по размерам, здесь заперто много.

Продвигаясь вперед, видно как утончается слой пыли и копоти, притянутый к обшивке. Костлявая кисть вытирает дисплей замка, где индикатор дает понять, что дверь никого не впустит. Сурко воспринимает данный факт как непокоренную высоту.

Хлопцов, победителем ступает на второй этаж. Наемки дают дорогу, выложенную трупами. Поиск начальника охраны недолог: бейдж указал принадлежность к категории персонала. Умирающий мужчина в кресле сгорбатился у окна, хриплый стон едва уловим. Строгий пиджак испорчен дырками от ранений, белая рубашка в красных разводах. Нижний уголок бирки на груди отсечен пулей. Еще теплая кровь с губ из пробитых легких, вытянутыми каплями, воздействует на кнопку сенсорной панели, встроенной в столешницу. Глупый компьютер требует подтвердить выбранный заказ блюда.

Хлопчик высвобождает пистолет из набедренной кобуры. Глушитель у головы обреченного начальника. Хлопок. На выходе – с другой стороны, фонтан крови из височной части ложится пятном на половину окна. Выбрасывается гильза из ствола, характерно звенит где-то на полу. Смерть как спасение.

Проверка карманов заканчивается на правом внутреннем. Ключ-карта не повреждена, только, испачкана в крови. Стороны вытерты об плечо мертвеца. Хлопчик уверенно направляется к противоположной лестнице.

– За мной.

Инструкции о дальнейших действиях озвучивается повторно:

– Осталось захватить последний вагон. Стрелять во всех ненужно. Помните, нам нужен начальник поезда. Он в форме. Легко узнаете. В крайнем случае, ранить, а не убить.

Теперь, не нужно взрывать двери. Ключ-карта дает «разгуляться» по составу. Наемники проникают в последний вагон, совмещенный с кабиной экспресса, так же, как и первый. Всего пять купе, шириной в два окна каждое, заняли нижний этаж.

Осмотр первой спальной зоны. Там, две, по-домашнему просторные, кровати расположены параллельно друг дугу вдоль вагона, механизм сопряжения предусматривает романтическое путешествие супружеской пары. Дугообразные окна неповторимы, формами исполнения. Стремительные линии стен и рельефного потолка сливаются в единую композицию, создают в комнате космическую атмосферу. Не с первого раза можно увидеть встроенные шкафчики на противоположной стене и тумбочки у кроватей. Напротив спальных мест транслирует рекламу плазменная панель, Под ней, сложенный столик светиться сенсорными кнопками, играющие роль пульта управления. В купе ни души, только голос диктора из телевизора предлагает товар.

Следующие апартаменты явились сонным царством: инженер поезда растянулся на все койко-место. Лицо полностью в подушке, белая рубашка мнется под животом, черные брюки топорщатся выглаженными стрелками. Неснятые туфли свисают носками с целью – не загрязнить покрывало. Наемник берет за ногу спящее тело и стаскивает его. Мешок с костями роняется между кроватей. Сон отступает немедленно. Возмущение и желание проучить «будильник» придает конечностям сил.

– Да я тебя!..

Вскочившему инженеру, не сразу бросился в глаза ствол автомата. Полусонное сознание таки включает механизм самосохранения. Тормоза работают на погашение атаки. Словно боясь ошпариться, инженер привстает на цыпочки и растопыривает руки. В живот уперлось дуло. Наемник требует:

– Заткнись! Быстро вышел!

– Ладно! Спокойно! Я все понял!

Верхний этаж охвачен гулом разговоров, легкая музыка мягко фонит. События, о стремительном захвате, неизвестны. Обслуживающий персонал отличается униформой, что делит на ранги. Работники, облаченные в спецодежду, толпятся у барной стойки. Девушка оседлала высокий табурет, короткая юбка частично обнажила ягодицы. Ноги свела вместе, чтобы не показать наличие или отсутствие нижнего белья. Целый час ее смартфон не показывает черточки связи – социальные сети недоступны. Разочаровано выдохнув, кладет устройство в сумочку.

Начальник поезда красуется регалиями, гоготом реагирует на свежий анекдот. Живот и галстук выглядывают из расстегнутого кителя. Рядом стоит заместитель в строгом костюме. Профессия телохранителя по совместительству выходит на первый план, когда привычка замечать опасность, выявляет посторонних лиц.

Взгляд сквозит толпу. Классная попка проводницы изящно движется к окну, открывая вид на оружие в руке наемника. Рефлекс заставляет работать правую руку. Телохранитель обхватывает рукоять пистолета в скрытой кобуре под пиджаком. Предохранитель снят. Попытка наведения на цель пресекается выстрелом из оружия в руке Хлопцова. Точно в сердце. Грудная клетка взорвалась, вместо пламени – алые брызги. Отлетает галстук, на шейном узле перекидывается через плечо. Труп заместителя, получив инерцию от пули, спиной сбивает троих коллег. Они кеглями падают близ начальника поезда.

Истошные бабские крики пронзают уши. Эпидемия паники заражает салон. Рвение к выходу жестоко подавляется прикладами по голове. Один мужчина успевает добраться до стоп-крана, разбивает предохранительное стекло кулаком и поворачивает рычаг. Но упрямый состав игнорирует попытку экстренного торможения. Наемник спокойно созерцает сцену. Его рот скривился в ухмылке.

– Сюрприз! Ублюдок!

Работник снашивает удар по лицу, протекторы армейских ботинок рвут кожу на скуле. Один акт насилия достаточен, чтобы жертва подчинялась и перемещалась сама – подумал наемник.

Туалет нижнего этажа благоухает ароматом освежителя. Техник поезда у зеркала приводит себя в порядок. Галстук поправлен, металлический держатель на месте. Синие пагоны смотрятся неплохо. На белой рубашке ни пятнышка. Над овальной раковиной рукомойника в углу, торчит кран из стены. Выше, дисковидный регулятор светится диодом. Желтый свет сигнализирует об оптимальном уровне температуры воды. Техник поворачивает регулятор против часовой стрелки – индикатор посинел. Молодой человек засучивает рукава, складывает ладони в лодочку. Вода малой порцией переносится на лицо, освежающая прохлада протягивается до затылка по ершику коротких волос.

Парень тридцати лет устало смотрит себе в глаза. Задумчивость прерывается воплями. Первая реакция на выяснения причин умело подавлена. Ухом прислоняется к двери. За ней едва слышен незнакомый голос.

– Всем заткнутся! Теперь от вас зависит, выйдете вы от сюда, или вас вынесут. Если не будете вести себя как бараны, то благополучно доберетесь домой.

Техник гоняет мысли, ничего не придумывает, кроме:

– Террориста мать!

Ручка двери зашевелилась – снаружи ломится наемник. Техник опешил, наступила тупость от страха. Наемник яро воюет с не пускающим туалетом, обращается к возможному посетителю сия заведения.

– Открывай, а то хуже будет!

Техник перезагружает мозг, хлопает по бедрам, перемещаясь на задние карманы. Спец-карта нашлась.

Бандит устанавливает автомат в режим одиночного огня, передергивает затвор. Цель – замок. Грохот выстрела. Пуля выбивает искру из корпуса запирающего механизма. Ручка поддается, туалет вскрыт. Подошедший Лис интересуется:

– Что шумим?

– Я подумал, что здесь кто-то сидит.

Две пары наемных глаз сканируют «сортир». Лис озвучивает результат:

– Видишь, никого нет.

– Но туалет был заперт изнутри.

– Видишь, нет никого!? Может проводники закрыли. Санитарная зона, то се.

– Ладно, я пошел.

Лис решает скинуть вес мочевого пузыря. Оружие на лямке, висит на плече, заведено за спину. Шоркает ширинка, затем крышка унитаза шлепает об перегородку.

Сквозь вентиляционные отверстия, напуганный взгляд, прячущегося техника, сверлит профиль вооруженного бандита. Технологический отсек весьма узок: элементы оборудования тычут бока, угловатые аппараты давят затылок. Тело изогнуто в три погибели – желание жить еще ни так раскорячит. Лис, наконец, завершает выливать лишнюю жидкость. Кнопка смыва вызывает струю пара из ободков унитаза сходящуюся в лунку по центру, а затем тонущую в темноте приемного контейнера.

Вечность прошла для техника. Наконец, в туалете остался он один. Дрожащие пальцы отпускают защелку. Дверца технологического люка скрипит шарнирами, от чего морщится лицо. Осторожно, в то же время быстро, техник перетекает из отсека в помещение для удовлетворения естественных нужд. На четвереньках подползает к выходу. Не захлопнутая дверь приоткрыта как раз для головы. Высунувшись, человек в униформе констатирует отсутствие плохих парней с автоматами.