Читать книгу Отель «Эдельвейс» - Дениз Хан - Страница 1

Глава 1. Зарина

Пробка никак не заканчивалась и Зарина поняла, что опаздывает на работу. Особо нетерпеливые водители периодически нервно сигналили впереди стоящим автомобилям, но проблема не решалась. В этот ранний час все торопились по своим делам и транспортные узлы были забиты до упора.

Утро было теплым и Зарина решила открыть окно, но окружающие ее автомобили не выключали двигатели в надежде, что все же сдвинутся с места. Не желая дышать выхлопными газами, она решила оставить эту идею. Пришлось снять элегантное полупальто и аккуратно повесить на спинку соседнего сиденья. Краем уха слушая бодрый голос ведущего радио, который периодически оповещал водителей о многочисленных пробках, тормозящих движение, Зарина поняла, что стоять будет еще долго.

Положение усугублялось тем, что женщина не успела позавтракать. Каждое утро она старалась выходить из дома пораньше, чтобы избежать этого дорожного паралича, но таких хитромудрых, как она, было много. И каждый раз она проводила минимум сорок минут за рулем обездвиженного автомобиля. А ведь дорога от ее дома до отеля в беспробочное время занимала всего минут двадцать.

Проблема состояла в том, что эта ситуация повторялась и вечером. Занимая неплохую позицию в отеле, которая не предполагала нормированный рабочий день, Зарина зачастую выходила с работы затемно. Вероятно, все менеджеры города возвращались домой именно в это время за компанию с ней. И каждый день Зарина была вынуждена выслушивать от мамы упреки, что она не жалеет ни ее, ни отца, не звонит им по дороге домой, не предупреждает заранее, что задержится. Тридцатипятилетняя женщина не считала нужным каждый раз оповещать родителей о своем рабочем графике, отвоевывая себе право на свою частную жизнь. Но мама была неисправима и старалась держать ситуацию под контролем, невзирая на сопротивление младшей дочери.

Вообще, с того времени как мама вышла на пенсию, обе сестры, Зарина и Альбина, даже обрадовались, что она все свое внимание будет уделять мужу и оставит их, наконец, в покое. Но в большом материнском сердце места хватало всем: мужу, дочерям, зятю, внукам, подругам и соседям. Альбина иногда пугала мать сахарным диабетом, который она может заработать, если не прекратит обо всем беспокоиться и совать нос в школьные дела ее детей и быт взрослых дочерей.

Вот и сегодня, как обычно, провожая Зарину на работу, Тома ханум ворчала по поводу того, что дочь отвергла приготовленный «родной матерью» завтрак, «в угоду западным диетам». Зарина была больше, чем уверена, что, закрыв за ней дверь мать тут же принялась звонить Альбине, чтобы пожаловаться на нее и выяснить подробности вчерашнего вечера, ночи и раннего утра, вплоть до ее звонка.

Вечерами Тома ханум старалась не звонить замужней дочери, зная, что та занята своей семьей. Но утро было в ее распоряжении, и моральное право на него она никому уступать не собиралась.

Зарина с ужасом вспоминала те несколько лет своей жизни, которые были связаны с любовным романом. Чтобы выкроить время для встреч с любимым мужчиной ей приходилось обманывать, что она находится у подруги либо в командировке. С командировками было полегче, потому что они обычно проходили за пределами столицы и даже страны. Если не удавалось придумать ничего путного и Зарина гостила у подруги, то мама в самый ответственный момент могла позвонить, поинтересоваться, скоро ли она вернется домой, и как бы невзначай попросить купить ей по дороге валерьянку или пачку сосисок для умирающего от голода кота. Сейчас это вызывало улыбку. Но тогда, когда Тома ханум настойчиво названивала каждые полчаса и шантажировала все теми же валерьянкой и голодным котом, Зарину трясло от злости. Ничего не оставалось делать, как плевать на свою личную жизнь и мчаться в аптеку или продуктовый магазин. По прибытию домой доставалось толстому коту, который не подозревал о тех страстях, которые кипят за его спиной, и матери, которая резко забывала, зачем ей нужна была валерьянка.

Прошло еще какое-то время бессмысленного стояния в пробке и у Зарины заурчало в животе. Первым делом надо заварить кофе и заказать в отельном кафе круассан. При этих мыслях она слегка расслабилась и отдалась на волю судьбе. Но тут зазвонил мобильный, валявшийся рядом. Ну все, опоздала. Звонил шеф. Женщина быстро схватила трубку и затараторила.

– Доброе утро, Рашад муаллим. Не убивайте, я в пробке, – и резко замолчала.

На том конце шеф говорил замогильным голосом.

– Зарина, у нас проблемы. Полный отель полиции, поторопись.

И дал отбой. Зарина остолбенела. Какая, к черту, полиция? Что там происходит? За те полгода, которые она проработала в отеле, с полицией пришлось столкнуться лишь однажды, когда друг шефа, офицер МВД, справлял в ресторане свой день рождения. Но никаких эксцессов со стороны персонала и посетителей до сих пор не было. Гостиница была образцовой как в плане обслуживания, так и внутреннего порядка. У них останавливались и иностранные туристы, и высокие гости, которых привлекала демократичная цена и хороший сервис. И Зарина, как спец по персоналу, постаралась в свое время собрать здесь лучших сотрудников гостиничной сферы, включая молодых работников и младший обслуживающий персонал.

Может, что-то украли у постояльца? Кто накосячил? Вся колоссальная работа, которая былапроделана – коту под хвост. Зарина от досады стукнула рукой по рулю: только этого не хватало. Отелю было немного лет, но до ее прихода он числился в списках тех заведений, которому туристы отдали бы предпочтение в последнюю очередь, несмотря на то, что он расположен близко от центра города и проспекта, ведущего в аэропорт. Здесь, в шаговой доступности были и станция метро, автобусная остановка, приморский бульвар. Единственное, что портило впечатление, это бесчисленные стройки, на месте которых должны были вырасти современные высотки и бизнес центры. С ее приходом был налажен безупречный сервис, создан комфорт и все условия для полноценного отдыха и удобного проживания. Отель был окутан со всех сторон всевозможными супермаркетами, ресторанами, приличными кафешками. Да и в распоряжении самого отеля к услугам постояльцев работал ресторан средиземноморской кухни, в котором, по заказу, готовили и блюда национальной кухни. Зарина вспомнила, как она окучивала шеф-повара одного известного заведения, который сегодня был одной из причин, по которой местная публика и иностранцы выбирали местом банкетов и своих посиделок именно их ресторан. Отбоя от клиентов не было. Зарина от досады чуть не выругалась.

Женщина почувствовала, что она больше не может находиться в замкнутом пространстве. Нервное напряжение достигло предела. Она стала изо всех сил бить по клаксону в надежде сдвинуть с мертвой точки проклятую пробку.

О кофе придется забыть. Как и о круассане, которые восхитительным образом готовила приглашенный кондитер Нана.

Так в метании и нервах прошли еще пятнадцать минут. Пробка периодически оживала, и длинная вереница машин иногда срывалась с места, чтобы преодолеть каких-то пару метров и застыть вновь. Через тридцать минут Зарина въехала во внутренний двор гостиницы «Эдельвейс». Обычно в это время здесь было тихо. Иногда двор пересекали работники прачечной со своими тележками, курили менеджеры и охранники, и сгружали мусор уборщики. Сейчас внутренний двор было не узнать. Царила суета, как перед большой свадьбой. Единственнон отличие от предсвадебных хлопот – наличие полицейских.

Зарина кое-как припарковалась, выскочила из машины и сразу столкнулась с полицейским офицером. Он не желал пропускать ее внутрь отеля, пришлось звонить шефу и просить о содействии. Зарину колотила мелкая дрожь от абсурда происходящего. Что здесь украли? Важные документы, составляющие государственную тайну? Или бриллиант редкой чистоты и размера?

Наконец офицер получил разрешение пропустить ее внутрь и Зарина сорвалась с места, и практически побежала к дверям. Внутри ее встретили испуганные и растерянные лица сотрудников. За стойкой рецепшн никого не было. Не было и швейцара. И Зарина поняла, что отель закрыт изнутри. Невзирая на скользкий мраморный пол она резво припустилась к лифту. Здесь ее ждал очередной сюрприз в виде еще одного полицейского. В отличие от первого он, ничего не сказав, пропустил ее в кабинку лифта. И зашел следом. Всю дорогу до своего этажа человек в форме не проронил ни слова, чем вызвал еще большее напряжение. Выйдя из лифта, женщина обнаружила, что мужчина идет за ней. У кабинета Рашада муаллима стоял уже третий полицейский. Зарина почувствовала, что у нее кружится голова и предательски урчит живот от нервных спазмов. Это был не голод, это был страх. Зарина коротко постучала в дверь и, не дожидаясь приглашения, зашла внутрь.

Здесь тоже было многолюдно, как и во внутреннем дворе. Оба шефа сидели за столом. На Рашада муаллима было страшно смотреть. Зажатой в одной руке салфеткой он протирал лысину, в другой руке держал зажжённую сигарету. Видимо у шефа поднялось давление, о чем свидетельствовало его малинового цвета лицо. Второй шеф, Азер муаллим, напротив был бледен и всем своим видом олицетворял трагедию. Выражение лица говорило о том, что все пропало. «Документы», – в ужасе подумала Зарина.

Помимо шефов в комнате сидели два мрачных офицера полиции, и какой-то мужчина в гражданском, с приятным интеллигентным лицом. Появление Зарины присутствующие восприняли по-разному. Полицейские еще больше нахмурились, шефы посмотрели на нее с надеждой, что она прояснит ситуацию и спасет их репутацию. Мужчина в гражданском безразлично скользнул по ней глазами, не меняя выражения интеллигентного лица. Почему-то от безразличия мужчины в цивильном костюме Зарине стало не по себе. С полицейскими все ясно, им положено хмуриться и нагнетать драматизм, шефы прибывали в понятной растерянности, но присутствие этого персонажа вызывало много вопросов. Какую структуру представляет товарищ? А может он и есть пострадавший? В этот момент один из офицеров предложил ей сесть. Она послушно присела, плотно сдвинула колени, расправила юбку и выжидательно уставилась на сидящего напротив Азера муаллима, пытаясь найти поддержку или какую-то подсказку. Бледное лицо ничего не выражало, кроме заячьего страха. Было видно, что в поддержке он нуждается не меньше ее самой. Тогда она перевела взгляд на Рашада муаллима, но тот был занят прикуриванием очередной сигареты. И тут заговорил один из офицеров.

После дежурных представлений Зарине пришлось ответить на ряд неожиданных вопросов следователей: что входит в ее обязанности и в котором часу она покинула отель три дня назад. Затем интерес следователей коснулся самого дорого номера отеля, предназначенного для особых гостей. Зарина, механически рассказывая об особом номере, внутренне приходила к выводу, что ее подозрения по поводу важных бумаг либо дорогостоящих украшений имеют основания. Только этого не хватало! Она вновь беспомощно посмотрела на Рашада муаллима, но тот отвел взгляд.

Мужчина в гражданском все это время молчал и внимательно смотрел на Зарину. От его внимания не скрылись перестрелка взглядов с шефом, ее растерянность и испуг. Но он продолжал молчать и так же внимательно наблюдать за ней. Почему- то от его взгляда ей было жутко. Его она боялась даже больше, чем стражей правопорядка. Не подозревают ли ее в совершении кражи? От этой мысли она больше потерялась, но пора было проявить свои бойцовские качества. И она, набравшись смелости, спросила:

– А что украли?

Один из офицеров ничего не ответил, а другой будничным голосом, как бы нехотя, сказал, что на стройке недалеко от отеля был найден труп мужчины, который предварительно зарегистрировался в номере для особых гостей. У Зарины от изумления открылся рот. И тут же офицер задал ей вопрос:

– А почему вы спросили про кражу? Бывали случаи?

Пришлось выкручиваться. Она сказала, что это самое страшное, что ей пришло в голову при виде полиции. Про звонок шефа она предпочла не говорить. Зарина просмотрела документ, который положил перед ней другой офицер и со словами «ознакомьтесь» попросил подписать. Ей было сказано, чтоб на время следствия она не покидала пределов города, после чего разрешили выйти из кабинета. Оказавшись в коридоре, Зарина растерялась: куда ей идти? В свой кабинет или домой? А можно? Наверное, нет, рабочий день только начался. А какая работа, отель полон полиции? Ответ подсказал громко журчащий желудок. Она виновато посмотрела на полицейского, который все еще стоял у дверей кабинета, но тот сделал вид, что ничего не услышал. Зарина решительно направилась к лифту, чтобы спуститься на этаж вниз, где находилось французское кафе. У лифта ее уже никто не ждал. Кафе было открыто, но внутри, как ей показалось, никого не было. За стойкой находилась бариста Лала, которая трясущимися руками сварила ей отвратительный экспрессо. Прихватив пышный круассан, Зарина решила расположиться за столиком у окна, которое выходило на главный вход. Вдруг она заметила, что кроме нее в углу сидел незнакомый мужчина с чашкой кофе. Зарина вначале дернулась, а потом с облегчением вздохнула: слава Богу, что не полицейский. Она с удовольствием, несмотря на неудачу баристы, отхлебнула горький кофе и вгрызлась зубами в свежайший круассан. Невзирая на неприятности она позволила себе получить удовольствие от еды. Но потом поняла, что ей все же что-то мешает до конца отвлечься, а именно, буравящий спину взгляд одинокого мужчины. Она несколько раз нервно обернулась и, встретившись взглядом с посетителем, резко отвернулась. Ее задело то, что мужчина, не стесняясь откровенно ее разглядывал. И даже когда она поворачивалась – не отводил глаз. «Какая наглость!» – подумала она. Наконец Зарина обратила внимание на то, что и Лала, сидящая за стойкой, изредка бросала испуганный взгляд на незнакомого мужчину. Полностью насладиться завтраком Зарине так и не удалось, мешало присутствие этого человека. В чем его странность она до конца понять не могла. Это был второй странный человек за сегодняшнее утро, первый сидел в кабинете шефа. За спиной раздался звонок мобильного телефона и приглушенный голос мужчины, который что- то коротко ответил. Судя по звуку, он допил кофе, затем отодвинул стул, встал, прошел мимо Зарины в направлении дверей. Выходя, он обернулся и опять внимательно на нее посмотрел. Дождавшись, пока простынет след непонятного гостя, она кинулась к стойке.

– Лала, что это за фрукт?

– Сама не знаю, Зарина ханум. Он здесь с самого утра сидит и на всех смотрит, – плачущим голосом пожаловалась девушка.

– И ни о чем не спрашивал?

– Нет, он не спрашивал, но, когда допрашивал полицейский он был рядом и все слушал.

«Хм, прям как тот наверху», – подумала Зарина.

Наконец, она вспомнила про убийство.

– Ты что-нибудь слышала про этого убитого? – строго спросила Зарина.

Девушка замахала на нее руками и отрицательно замотала головой. Наконец, она обрела дар речи:

– Ой, не спрашивайте, я ничего не знаю. Прихожу на работу, а тут такое! – и взялась за голову.

– А при чем здесь вообще мы? – задала вопрос Зарина скорей самой себе.

– Вот именно. Его же на стройке нашли! – зашептала Лала – Может он не успел дойти до отеля, его там же ограбили и убили.

– А откуда ты знаешь, что его ограбили? – подозрительно спросила Зарина.

Лала, оглядевшись по сторонам, доверительно проговорила:

– Мне сказали, что его нашли без документов и телефона.

– А-а-а-а, так это ограбление, – облегченно сказала Зарина. – Тогда мы здесь не при чем.

Лала радостно закивала ей в ответ. Зарина попрощалась с девушкой и отправилась к себе в кабинет. По дороге она пришла к выводу, что полиция быстро от них отвяжется и отель заработает в привычном режиме. У Зарины даже поднялось настроение. Репутации ее гостиницы ничего не угрожало.

Зарина внезапно остановилась на полпути. Ее озарила мысль, что полупальто, сумка и телефон остались в машине. Вот черт, там же полицейские! Ей не хотелось опять сталкиваться с этой картиной. Переборов себя она опять спустилась на лифте вниз и направилась к выходу во внутренний двор, где была припаркована ее машина. Здесь было уже меньше людей. Выделялись два офицера полиции, которые уже не блуждали по двору, а распределились у въезда во двор и входа в сам отель.

Зарина, стараясь не обращать на них внимание, подошла к машине, открыла дверь и взяла свои вещи. Направляясь обратно, она решила проверить телефон и обнаружила кучу непринятых вызовов от шефа. Женщина прибавила шаг.

Глава 2. Альбина и Зарина

После короткого звонка сестры Альбина вызвала такси. Кое-как успокоив Флору и ее маму, женщина покинула их гостеприимный дом, пребывая в нервном возбуждении. Не успев отойти от послевкусия недавней трагедии в семье Сулеймановых (история убийства Рустама Сулейманова, отца одноклассницы Ирады читайте в книге «Прокурорская дочь» – прим.авт.), Альбина с трудом переключилась на новую неприятность, которая коснулась лично ее семьи. Зарина по телефону коротко изложила суть произошедшего, но отсутствие подробностей и полная неизвестность приводили Альбину в ужас. Неужели сестре придется снова менять место работы? Или того хуже – проходить по мокрому делу? Наплыв негативных мыслей не покидал Альбину даже в такси. Наоборот, оказавшись наедине со своими думами, да еще в замкнутом пространстве машины, Альбине не терпелось расспросить сестру и удостоверится что ей ничего не угрожает. Доехав до родительского дома Альбина бросила деньги шоферу, выскочила из машины и рванула в подъезд, а оттуда на четвертый этаж. Ждать лифта не было сил и терпения.

Мать очень удивилась, увидев Альбину в столь поздний час. Пришлось что-то сочинять по поводу беспокойства за пожилых родителей, которых она не видела несколько дней и успела соскучиться.

Зарины дома не было, как сказала мать, та была в дороге. Момент истины оттягивался. Поговорив с отцом по поводу международной обстановки, Альбина без особого желания выпила чай, чтобы не обидеть мать, продолжая гонять в голове самые разные мысли: от безобидных до устрашающих. Наконец на пороге квартиры появилась младшая сестра. Присутствие матери сдерживало Альбинин напор, поэтому встреча с Зариной прошла буднично. Мать тут же засуетилась, разогревая ужин для младшей дочери. Зарина быстро переоделась, умылась и прошествовала в кухню. Там она устало опустилась на стул и, стараясь избегать вопросительный взгляд Альбины, принялась мужественно ковырять в тарелке с жареной картошкой с котлетами. Есть совершенно не хотелось, особенно после бесчисленного количества кофе и дыма сигарет Рашада муаллима. Кое-как проглотив котлету и выпив стакан чаю, Зарина попросила ее извинить и отправилась в свою комнату. Мать не была удивлена таким поведением дочери, потому что она частенько приходила с работы еле волоча ноги от усталости и с плохим аппетитом. Перебросившись ничего не значившими фразами с родными, Альбина шмыгнула в комнату к сестре. Раньше это была их общая комната. С момента замужества Альбины здесь все кардинально поменялось, начиная с удобной двуспальной кровати, которая появилась вместо кровати и дивана. Зарина устроила здесь не только спальню, но и рабочий кабинет с письменным столом, компьютером и принтером. Если раньше было понятно, что в комнате живут две девочки, то сейчас это больше походило на номер в отеле среднего класса. И было не понятно, кто здесь обитает: мужчина или женщина. Ни тебе рюшек, ни тебе мягких игрушек.

Альбина застала сестру лежащей на кровати с телефоном в руке. Женщина что-то внимательно читала. Когда Альбина зашла Зарина быстро села и пригласила сестру присесть рядом. Весь разговор сестер происходил практически шёпотом. Они знали, что иногда у стен их квартиры вырастали уши.

– Ну давай, рассказывай

Зарина поведала о том, с чем она столкнулась в отеле, то есть с большим количеством полицейских, допросом и унынием обоих шефов.

– Я-то думала, что кого-то обокрали, а оказалось, убили!

– Прямо в отеле? – удивилась Альбина.

– Нет, – махнула рукой Зарина. – Рядом, на стройке…

Альбина перебила сестру и воскликнула:

– Ну а что же вы переполошились? И вообще, причем здесь отель?

– Да, при том, – с досадой сказала сестра. – Чувак пять дней назад забронировал номер в нашем отеле и оплатил его, причем самый дорогой номер, – подчеркнула сестра, – и убит он недалеко от отеля, там же и машину его нашли.

– А что за чувак? – подозрительно спросила Альбина.

– Да вот сейчас перед тем, как ты пришла прочла в новостях, что в Баку был убит бизнесмен Раджабов Заур, сорока пяти лет, гражданин России, уроженец Азербайджана.

– Ну, земля ему пухом, – равнодушно произнесла Альбина.

Услышав от сестры, что убийство произошло не в отеле, Альбина как-то внутренне успокоилась.

– Самое интересное, – продолжала Зарина, – этот Раджабов, работал в холдинге у Самеда Гусейнова по кличке Слон.

– У него еще и кличка есть?

– Скорее, погоняло. Потому что он близко связан с криминальными кругами, а значит, и этот Раджабов тоже не преподаватель университета. И то, что он отдал концы рядом с отелем, предварительно в нем забронировав номер, не сулит нам ничего хорошего в ближайшем будущем.

– Но вы же не знали, что его убьют?

Зарина выразительно посмотрела на сестру, и та сразу сникла. Но сразу встрепенулась и ринулась в бой.

– Откуда ты так хорошо знаешь про этого Слона и его помощника?

– Открою тебе большой секрет – я все эти годы тайно работала на Слона. Тьфу, Альбина, не тупи. Шеф меня просветил и в новостях написали. Можешь сама ознакомиться. Это уже не тайна.

– Я все равно не понимаю, при чем тут отель! Он мог зарегистрироваться и в любом другом месте. И убить его могли как раз по дороге в отель.

– Кто? – устало спросила Зарина.

– Конкуренты, – выпалила Альбина.

– Я думаю, если бы он боялся конкурентов, он бы приехал с охраной, но он был один. И как сказали шефу полицейские, он весь день провел в родительском доме. Конкуренты его бы и в город не пропустили, а шлепнули по дороге из аэропорта.

– Ты уверена?

– Я так думаю.

Сестры, исчерпав все аргументы, замолчали.

– Может, тебе уволиться? – с надеждой предложила Альбина.

Зарина посмотрела на нее тяжелым взглядом.

– Я дала подписку о невыезде. О каком увольнении ты говоришь?

– Но подписка – это не арест, – цеплялась за соломинку старшая сестра.

– На время следствия все процедуры по приему и увольнению замораживаются.

Тут за дверью раздалось протяжное мяуканье. Зарина возвела глаза к потолку. Альбина встала и пошла открывать дверь. В слегка приоткрытую дверь протиснулся толстый крупного размера кот.

– Ты не вовремя, Макс, самое интересное ты пропустил, – сказала Альбина.

Кот, не обращая внимание на слова Альбины, прошествовал к самому окну, с трудом вскочил на письменный стол и расположился на закрытом ноутбуке. Альбина вернулась к сестре. Кот лег таким образом, чтобы ничто не ускользнуло от его внимания.

– Голодающий, – с презрением сказала Зарина.

– Шантажист, – вторила ей сестра.

Но коту было все равно, что о нем говорят. Он прикрыл глаза и стал похож на сфинкса, невозмутимого и безразличного. В комнате раздалось громкое мурчание.

Глава 3. Отель «Эдельвейс»

Несмотря на то, что уже несколько дней полиция не посещала отель, сотрудников не отпускало напряжение. За свою недолгую историю существования отелю нечем было похвастаться в плане громких скандалов, разборок, участия в сомнительных новостях, и поэтому, с непривычки, сотрудники все еще перешептывались, сплетничали, переглядывались и без конца обсуждали детали преступления. То, что оно было совершенно на стройке неподалёку от места их работы, еще больше вдохновляло работников на сочинение всевозможных версий. Допустить мысль, что покойный имел хоть какое-то отношение к их отелю, пусть косвенное, делало их жизнь более яркой и богатой на приключения. Им было, что рассказать родным и знакомым, несмотря на предупреждение полиции не трепать языком.

Все мое утро было занято документами, до которых не доходили руки в связи с известными событиями. Шефов на месте не было. Их опять вызвали к следователю и поэтому в их отсутствие мне пришлось заняться и хозяйственными вопросами. С минуты на минуту должен был подойти наш вездесущий Фикрет. После разговора с ним я планировала спуститься в ресторан пообедать. В этот момент в дверь постучали, и я даже обрадовалась, что общение с завхозом не займет много времени. Но это был не он. В дверь просунулась голова нашего менеджера по заселению постояльцев, красотки Шахназ. Ее черноволосую голову я ожидала видеть меньше всего, но ничего не поделаешь.

– Зарина, ты свободна?

– Заходи, – вздохнула я.

В кабинет вплыла невысокая, миниатюрная девушка, с длинными черными волосами, похожая на восточную принцессу. Девушка была настолько ладной, что даже униформа смотрелась на ней по-королевски. В руках у нее была папка с очередными бумагами на подпись. Шефы часто отсутствовали и право подписи, и решение хозяйственных дел было возложено на меня. Не знаю, хорошо это или плохо, шефы мне доверяли, однако следить за всем процессом такого большого организма, как отель, было утомительно. А нести ответственность за него – и того хуже.

Тем временем Шахназ положила передо мной папку и виновато улыбнулась.

– Прости, дорогая, но это не терпит отлагательств.

Отлагательств не требовала очередная бумага от Фикрета на покупку жизненно важных средств гигиены, смесителей, хозяйственного инвентаря. Я не на шутку разозлилась.

– Я же неделю назад подписывала подобную бумагу. От этой туалетной бумаги на складе не осталось места. Сколько еще веников надо купить, чтобы он был доволен?! Неужели наши уборщицы подметают двумя руками? У них же есть пылесосы! – начала накручивать себя я.

Шахназ еле сдерживала смех.

– Вот скажи мне, пожалуйста, дорогая Шахназ, что происходит на складе в мое отсутствие на работе? Ты не замечала, что работники часто туда шмыгают и выносят инвентарь в карманах или под халатами?

Шахназ уже не сдерживала себя и громко смеялась.

– Наконец ты это поняла! Наш Фика обычный аферист!

– Сейчас я с ним поговорю! Ничего я подписывать не собираюсь! Оставь это здесь.

Шахназ согласно кивнула и сказала:

– Да, ты уж сама с ним разберись. А то потом он с меня не слезет, мол, почему она не подписала.

– А ты вообще здесь при чем? Ты у нас кто?

– Менеджер по заселению, – с готовностью сказала красавица.

– Тогда почему эти бумаги он передает через тебя?

– Ну он же тебя побаивается. И знает, что мы с тобой дружим, и ты мне не откажешь. А ты вот взяла и отказала, – шутливо пригрозила пальцем Шахназ.

– Ну ладно, иди, я разберусь с ним, – сказала я.

Шахназ послала мне воздушный поцелуй и развернулась, чтобы уйти. И тут я вспомнила.

– Слушай, уже несколько дней хочу у тебя спросить, а этот труп регистрировался у нас лично?

– В смысле? – удивилась Шахназ.

– Ну он был в отеле или нет?

– Нет, никого не было. Он бронировал номер на сайте, еще будучи в Москве.

– Ясно, – проговорила я, хотя ясного для меня ничего не было.

– У тебя все? – нетерпеливо переступая с ноги на ногу спросила девушка.

– Да, конечно, иди, – спохватилась я, – На обеде встретимся.

После того как дверь за Шахназ закрылась я взглянула на документы, ожидавшие моей подписи, и во мне опять поднялась волна раздражения. Зазвонил внутренний телефон: на проводе был наш заботливый завхоз.

– Зарина ханум, вы свободны? Я хотел бы к вам зайти.

– Заходи, – голосом, не предвещавшим ничего хорошего, сказала я.

Чтобы скоротать время, я зашла на новостной сайт при помощи телефона. Надежда найти что-нибудь новенькое про наш труп меня не покидала. Не найдя ничего на одном сайте стала быстро просматривать другие. Все как в рот воды набрали. За все время ограничились лишь небольшой публикацией об убийстве московского гостя и его выходных данных. И ни слова больше! Снова раздался стук в дверь и в комнату вошел очередной посетитель, не столь привлекательный, как первый. Это был наш завхоз Фикрет. Сорокалетний мужчина, еле втиснутый в спец костюм, который он надевал только для посещения офисных кабинетов, заискивающе улыбался. Вороватые бегающие глазки на смуглом лице с крупным кавказским носом делали его похожим на персонажа индийского фильма. В нем все было утрированно, он был само олицетворение мошенничества.

Нашему отелю Фика достался по наследству. Я неоднократно беседовала с шефами, что на должность завхоза нужен кто-нибудь поприличнее. Но владельцы мягко мне заявили, что Фика для них нечто вроде чемодана без ручки: нести тяжело, а выбросить жалко. А если серьезно, то их связывала совместная многолетняя работа на предыдущем объекте Рашада муаллима. Надо знать моего шефа, чтобы не сомневаться в том, что он своих не бросает. Мне было так и заявлено: я солдата на генерала не меняю.

Фикрет без прелюдий уселся напротив меня, все также продолжая заискивающе заглядывать мне в лицо.

– Я это не подпишу, – не дав сказать ему ни слова, выпалила я. И для убедительности хлопнула по папке ладонью.

– Зарина ханум, вы знаете, что сейчас происходит на рынке?

– Чего?

– Цены каждый день растут, и мы за ними не успеваем!

– На туалетную бумагу? – удивилась я, – на веники? Кстати, зачем нам такое количество веников?

– А вы предлагаете на хозяйственные помещения тратить ежедневно электроэнергию? Это в прачечной, на кухне, на складе, в подсобном помещении, – начал зажимать пальцы Фика, – Так мы обанкротимся! И потом, эти веники, они же не дорогие и не прочные.

– Почему не прочные?

– Потому что, не дорогие, – припечатал меня ветеран хозяйственного фронта. Вы говорите, вот туалетная бумага. А там не только она. Салфетки, бумажные полотенца. Что вы на это скажете? Вы же ими сами пользуетесь!

– Так у тебя на складе их бесконечное число!

– А цены растут. Как говорят русские: готовьте сани летом?

– Ну это ты вообще не в тему сейчас! Ты круглый год к чему-то готовишься!

– Зарина ханум, я совершенно серьезно. Почитайте прессу, посмотрите статистику, цены на нефть падают, на недвижимость растут…

– Заканчивай свою экономическую аналитику. Я сказала, что не подпишу, но поговорю с шефом, – смягчилась я.

Его аргументы по поводу цен на нефть и недвижимость почему-то подействовали.

– А шефу сейчас разве до наших проблем? Его каждый день таскают к следователю.

– Ну тогда с Азером поговорю, – уже откровенно издевалась я.

– И его таскают, – не унимался завхоз. – Пожалейте их. Неужели этот вопрос мы не можем решить сами?

– Хорошо, я после обеда зайду на склад, и сама посмотрю, чего нам не хватает.

– Вот это другой разговор, – как будто даже обрадовался Фика. – Я знал, что могу на вас положиться.

– После обеда будет ясно, сможешь ты на меня положиться или нет.

– Ну все, я побежал. Жду вас на складе.

Стараясь больше не задерживаться, Фикрет выскользнул из кабинета. «Ах ты жучара», – подумала я, пряча документы в стол. Пора было обедать, я взяла телефон, накинула пиджак, провисевший все утро на спинке стула, ключи от кабинета и вышла в коридор.

Обычно я всегда запираю кабинет на ключ, но в свете последних событий, я еще и проверила, надежно ли закрыта дверь. Коридор был пустой, видимо наши утомленные работой сотрудники уже вкушали комплексный обед. В лифте мне тоже никто не встретился. Спустившись в ресторан я удостоверилась, что все уже перешли ко второму. Шахназ, завидя меня, негромко позвала, показав рукой на свободное место за ее столиком. Обычно она держит его для меня. Взяв себе чечевичный суп, салат из свежих овощей и куриный шницель без гарнира, я направилась к нужному столику, на котором уже стояли графинчики с компотом и свежевыжатым фруктовым соком. Пока я усаживалась, Шахназ налила мне в стакан яблочный сок.

– Ну что? – весело спросила Шахназ, – выбил он из тебя подпись?

– Почти. Пытался меня задавить интеллектом, знанием мировой экономики и нестабильности рынка.

– Чем он пытался задавить? – чуть не поперхнулась Шахназ и отставила стакан с компотом.

– Хитрожопостью. Короче говоря, скоро пойду на склад пересчитывать рулоны с туалетной бумагой. Он, кажется, готовится к атомной войне.

– А может он поддался этой истерии по поводу «модной» болезни? Ему надо посоветовать меньше смотреть международные новости.

– Да, да, особенно АзТВ с репортажами из Германии!

– Загнаивающей Германии, – уточнила Шахназ.

Девушки расхохотались.

В помещении происходило постоянное движение. Сотрудники, которые закончили обедать, уходили на рабочие места. Ресторан заметно опустел. Зарина и Шахназ доедали обед, но вдруг в помещение быстрым шагом вошел отельный айтишник Самир. Он прошел мимо столика, за которым сидели подруги, быстро кивнул им, бросил «приятного аппетита» и направился к стойке. Набрав полный поднос еды, он также стремительно прошел к свободному столику.

Обычно всегда аккуратно одетый, пусть и не придерживающийся дресс-кода отеля, мужчина производил впечатление человека, только что поднявшегося с постели. Его рубашка в крупную клетку и джинсы были слегка помяты. Но больше всего бросались в глаза его взлохмаченные светлые волосы. Единственное, что было на месте, это его оптические очки в дорогой оправе.

Зарина и Шахназ наконец закончили трапезу, встали из-за стола и вышли из ресторана.

Глава 4. Альбина и Флора

Близился Новый год и все нормальные люди запасались подарками для своих родных и близких. Те, кто поумнее и предусмотрительнее, покупали подарки заранее, зная, что перед праздничной датой цены будут взвинчены донельзя. Подруг нельзя было упрекнуть в отсутствии практичности и трезвого взгляда на вещи. Во всяком случае, одну из них. Тем не менее, ни та, ни другая не позаботилась о приобретении приятных безделушек к одному из главных праздников в году.

Обычно Альбина уже в ноябре начинала закупать подарки для членов своей большой семьи, включая, горячо любимую свекровь. Флоре же суетиться было незачем. Материальными средствами она располагала и могла порадовать маму чем-то эксклюзивным. Лейла ханум не оставалась в долгу и тщательно готовилась к тому, чтобы сделать свою дочь – хоть ненадолго – счастливой.

Альбине в этом смысле было труднее, потому что радовать приходилось две полноценные семьи со стариками и детьми, и вечно недовольную мать мужа. Все свои осенние подработки медсестрой женщина вбухивала в этот один день. А в этом году все пошло не по привычному сценарию. Половину осени подруг занимали совершенно другие вещи и им было не до подарков. Смерть отца Ирады (историю об этом читайте в книге «Прокурорская дочь» – авт.) оказалась не рядовой, а загадочной. Пока подруги пытались разгадать ее причины ушло много времени и нервов. А сейчас Флора и Альбина оказались перед необратимым фактом.

Через полторы недели должен был во что бы то ни стало наступить Новый год. Общий план действий у Альбины с Флорой был, они его несколько дней обговаривали по телефону. Однако мнения разнились. Так, ни до чего не договорившись, подруги решили встретиься и на месте разрешить противоречия. Место встречи и время назначила Альбина, которой было удобно предаваться шопингу только вечером, после работы. Так как интересующие их фирменные магазины были в сконцентрированы в одном месте, что женщины сочли большой удачей, встретиться решили у станции метро «Сахил» (Набережная – авт.). Здесь как раз располагались несколько небольших магазинчиков с аксессуарами, с которыми хотела ознакомиться Альбина. Подруги встретились и дружно направились в один из таких магазинчиков. Здесь царила предпраздничная суета. Несколько мужчин и женщин, с трудом уместившиеся в маленьком пространстве, выбирали, примеряли все, чем располагали витрины. Кое как протиснувшись, Альбина наткнулась на выставленные ювелирные украшения из серебра. Первоначально женщина рассчитывала подарить своей младшей сестре дорогую кожаную сумку. Но синхронизировав цены и содержимое своего кошелька, она решила остановить свой выбор на недорогих серебряных серьгах. Не дорого и сердито. Приценившись к нескольким парам, Альбина подозвала стоящую недалеко Флору, дабы та поделилась своим компетентным мнением. Кто-кто, а Флора знала толк в серебре – это был ее любимый драгоценный металл. Женщины склонились над стеклянной витринкой и принялись изучать достоинства и недостатки того, что присмотрела Альбина. Недолго посовещавшись подруги наконец сошлись во мнении, что изящные серьги с благородным гранатом очень подойдут внешности Зарины. Та так же не носила ничего вычурного, предпочитая классическую строгость и минимализм. На удачу магазин объявил о приличной скидке на все свои товары, а потому серьги обошлись в два раза дешевле первоначальной стоимости.

Начало было положено. Довольные первоначальной покупкой подруги вышли из магазины и отправились дальше, за подарками для остальных. Несмотря на приближение праздника улицы города выглядели непривычно скромно. Последние события в мире, включая пандемию, внесли свои коррективы в привычную жизнь обычных людей. И, естественно, это отразилось на праздниках. То есть, праздновать-то праздновали, но гораздо скромнее, чем раньше. Люди гуляли, занимались покупками, а праздно шатающихся толп не наблюдалось. Подруги даже порадовались этому факту, потому что посещать магазины в таком многолюдье было крайне некомфортно. Погода в этот вечер выдалась безветренная, но достаточно холодная. В такую погоду приятно не торопясь блуждать по улицам, дышать воздухом и разглядывать нарядные витрины магазинов. Альбина и Флора наслаждались этим зимним вечером и поэтому от магазина к магазину шли медленно, смакуя чистый зимний воздух.

Следующей целью их маршрута стал большой парфюмерный магазин одной солидной сети. Здесь, несмотря на большое помещение, так же, как и в первом случае, яблоку негде было упасть. Посетители перемещались с одного квадрата на другой, громко разговаривали. Девушки -консультанты натянуто улыбались, брызгались из тестеров и без умолку что-то советовали потенциальным покупателям. Альбина присвистнула:

– А эти-то что припозднились?

– Скидки, – буднично ответила Флора, оглядываясь по сторонам.

Делать было нечего, Альбина вздохнула и решительно потянула подругу в самую глубь парфюмерного рая. Первым делом женщины ознакомились с ассортиментом для возрастных женщин. Им предстояло приобрести что-либо для увядающей кожи трех матерей. Несмотря на то, что с сегодняшнего дня магазин объявил о тридцатипроцентной скидке, цены на продукцию были довольно высокие. Альбине это решительно не нравилось. Ей предстояло осчастливить еще и свекровь, для которой тратиться особого желания не было. Но она тут же подавила в себе раздражение и постаралась чтобы подарок свекрови выглядел внушительно и солидно, даже будучи недорогим. И он был найден. Увесистая банка с омолаживающим крема была красиво упакована в подарочную бумагу и помещена в фирменный пакет. Довольная Альбина перешла к следующему этапу. Предстояло затариться кремами для собственных матерей. Подруги, посоветовавшись с консультантом, купили две одинаковые баночки с довольно дорогим продуктом от известной марки. Уже упакованные, внешне они ничем не отличались от подарка для Елизаветы Александровны (свекровь Альбины – авт.), разве что последний выглядел побогаче. Абсолютно счастливые подруги решили сразу не покидать магазин и направили стопы к отделу с декоративной косметикой. Флора хотела прикупить себе губную помаду. Протиснувшись через плотно сгруппировавшихся покупателей, они наконец оказались у прилавка, где какая-то пара выбирала косметические наборы. Женщина средних лет без умолку задавала вопросы консультанту, выбирая из двух упаковок. Стоящий рядом мужчина внешне не проявлял никакого интереса, смотрел прямо перед собой. Что-то в его фигуре показалось Флоре знакомым. Подойдя ближе, она чуть не вскрикнула от удивления. В полоборота к ней стоял Фуад (прокурор из книги «Прокурорская дочь» – авт.). Она вдруг вцепилась в руку Альбине и потянула ее от прилавка прочь. Подруга в начале не поняла, с чем связана резкая смена маршрута, но после того, как Флора глазами указала на мужчину, она все поняла. Тем не менее ничто не могло остановить Альбину перед ее целью. Она вырвала руку из Флориных цепких пальцев и, помотав головой, ринулась на абордаж. Флоре ничего не оставалось, как последовать за ней. Фуад все это время не подозревал, какая драма происходит за его спиной, и продолжал все также безучастно стоять рядом со своей спутницей. Для того, чтобы подойти как можно ближе к стеклянному прилавку Альбине необходимо было преодолеть некое препятствие, и она его преодолела: бедром отпихнула мужчину в сторону. Тот от неожиданности дернулся, повернул голову, чтобы узреть хама, и уперся взглядом в раскосые Альбинины глаза. Женщина вызывающе смотрела на него. Видимо узнав, невзирая на маску, одноклассницу своей двоюродной сестры, он автоматически поискал глазами другую. Увидев позади стоящую Флору, Фуад поздоровался и кивнул Альбине. Злая на всю эту семейку Альбина вызывающе смотрела на мужчину, ожидая от него какой-то реакции на свое грубое поведение. Но тот демонстрировал абсолютное спокойствие, продолжая стоять как ни в чем не бывало. Флору это задело, она рассчитывала хотя бы на растерянность с его стороны, в то время как ее сердце было способно выскочить из груди. Спутница Фуада наконец определилась с выбором. Девушка-консультант выписала чек и попыталась вручить женщине, но Фуад перехватил бумажку. Женщина зарделась от удовольствия и кокетливо произнесла:

– Ой, Фунтик, спасибо тебе. Порадовал меня перед праздником.

Видно было, что ее кокетство не доставило никакого удовольствие Фуаду. Он еще раз обернулся к подругам, кивком попрощался, взяв спутницу под локоть, повел ее в сторону кассы. Альбина красная от злости, что ей не дали возможность потрепать кому-то нервы, буравила глазами спины, уходящей от нее пары. Флора поневоле оценила дорогую шубу и элегантную прическу отягощённой подарком женщины, которую Фуад заботливо уводил от прилавка. «А на ее месте могла быть я», – с сожалением подумала Флора.

– И ноги у нее кривые, – вдруг громко провозгласила Альбина.

Флора покраснела от стыда. Ей казалось, что Альбину услышали все. Так это было или нет, но ни Фуад, ни его спутница ни разу не обернулись. Вскоре они их потеряли из виду. Настроение было испорчено окончательно, что у одной, что у другой, но дело надо было закончить. Кое-как справившись с эмоциями, женщины приобрели косметику для себя и Зарины.

Больше никаких дел в магазине у них не оставалось. Подруги решили сделать небольшой перерыв перед поисками подарков для мужчин семьи Альбины. Флора предложила выпить кофе и съесть по десерту, чтобы поднять себе настроение. Столкнувшись с Фуадом в магазине, она поняла, что разочарование и обида ее не отпустили, но она по- прежнему скучает по общению с ним. Альбина была зла на прокурора и не собиралась этого скрывать. В любом другом случае она бы непременно затеяла скандал, чтобы опозорить обидчика своей подруги. Но помня последние слова его тетки она всеми силами задавила в себе желание возобновлять общение с этой семьей. Да и в конце концов, что она могла ему предъявить? И что он должен ей объяснить? Все эти нюансы связывали Альбину по рукам и ногам и лишали ее права голоса, но бурный темперамент требовал выхода. Поэтому за столом кофейни, уже сделав заказ, Альбина вернулась к произошедшему в магазине. Расшвыряв пакеты с подарками по мягкому диванчику она уставилась на подругу в ожидании, что та начнет по-бабски жаловаться на несправедливость. Но та почему-то молчала и избегала Альбининого взгляда. Наконец, не дождавшись никакой инициативы от Флоры, Альбина с пылом принялась обсуждать моральные качества Фуада и физические – его спутницы. Досталось обоим. Если Фуад был высокомерным снобом и покровителем преступников, то женщина в шубе обладала стандартной внешностью городской жрицы любви.

– И из чего такие выводы? – вспылила вдруг Флора.

– Ты ее обесцвеченные космы видела? А ноги? А как она выстилалась перед ним? Фууууунтик! – вдруг вспомнила Альбина.

Флору передернуло. Но она попыталась сохранить остатки интеллигентности.

– Ну, положим, ноги ей были даны при рождении.

Альбина хмыкнула.

– То есть, ты признаешь, что они у нее отвратительные?

– Я признаю, что она их не выбирала. Кому-то и наши ноги кажутся несовершенными.

– Мне показалось или у тебя над головой светится нимб? Спина не чешется?

– Чешется только твой язык, – упрямо провозгласила Флора.

Альбина не обратила внимание на Флорин выпад и продолжила язвить по поводу парочки.

– Интересно, кем она ему приходится? Старовата она для любовницы.

– А для любимой женщины?

– Тем более, – припечатала Альбина. – Я его, конечно, недолюбливаю, но она рядом с ним как кухарка.

Флора втайне поблагодарила подругу за разнос незнакомой ей женщины, но, пересилив себя, все же возразила.

– А, может, она его родственница?

– Ага, пятиюродная племянница!

К столику подошел официант с подносом и через минуту женщины уже наслаждались отличным кофе и свежайшими эклерами. Вкусно было настолько, что на какие-то мгновенья были позабыты все прокуроры мира и их кривоногие женщины. Обсуждать их больше не хотелось, а в чашке оставалось еще немного кофе. Наконец Флора что-то вспомнила.

– Как дела у твоей сестры?

Альбина, проглотив недожёванный эклер, покачала головой.

– Там вообще какая-то паутина.

– В смысле? – нахмурилась Флора.

– Убили какого-то дядьку недалеко от отеля. Оказалось, что он забронировал у них самый дорогой номер.

–Ну и что?

– Да, ничего. Только их сейчас осаждает полиция, ведется следствие.

– А что какая-то важная персона?

Альбина поделилась с подругой информацией, которую ей предоставила Зарина. Флора была удивлена, но не впечатлена. Она равнодушно пожала плечами.

– Честно говоря, я не совсем представляю, о ком идет речь. Но по тому, что ты рассказала, это какие-то очередные криминальные разборки. Я думаю, что Зарине ничего не угрожает, как и самому отелю.

Альбина недоверчиво посмотрела на Флору. Последние слова подруги дали понять, что ей сейчас не до каких-то там убийств и отелей. Альбина вздохнула и преувеличенно весело подытожила.

– Ну все, кофе выпит, время не ждет! Идем шопиться дальше.

Глава 5. Отель. Очные ставки и допрос

Вчера вечером позвонил шеф и тем же загробным голосом предупредил, что с утра отель будет наводнен полицейскими и следователями, которые проведут очередной допрос свидетелей и очные ставки. Почему-то последнее словосочетание вызвало непривычную оторопь. По поводу очных ставок Зарина читала в детективных романах лихих 90-х. Да и бесконечные сериалы были напичканы подобными действиями, когда за столом сидит подозреваемый и потерпевший, либо свидетель преступления. Зарина хорошо помнила, что такая ситуация являлась кульминацией каждого расследования и у зрителей в подобные моменты нервы были натянутыми, как струны: развязка близка. Вот с такими стереотипами голодная Зарина заявилась на работу. Там ее ждало де -жа- вю. По двору, холлу и этажам ходили, стояли, дежурили полицейские офицеры. Работники отеля, как и в тот страшный день, не покидали рабочих мест. И если в тот день люди пребывали в растерянности по причине неизвестности, то сегодня можно было заметить, что эта картина стала для них привычной.

На этот раз Зарину никто не задержал, ни о чем не спросил, и она беспрепятственно поднялась к себе в кабинет. Пользуясь тем, что шеф ее пока не вызывал, женщина решила насладиться некоторыми мгновениями покоя и тишины, благо присутствие полицейских в ее кабинете не ощущалось. Боясь нарушить состояние нирваны перед допросом и очными ставками, которыми стращал шеф, Зарина решила не заказывать себе кофе, а просто выпила воду из кулера. «Как было бы хорошо, если б о моем существовании все забыли», – думала она. Что она могла рассказать следователям кроме того, что уже говорила в первый день на допросе в кабинете у шефа? Но дело было даже не в этом. Зарине не ловко было признаться, что ее неприятно напугал тот самый мужчина в гражданском, который молча присутствовал в первый день у шефа. Она понимала, что этот мужчина – фигура не случайная, но до конца распознать какую из сторон, свет или тьму, он представляет, так и не смогла. От чьего лица он присутствовал на следственном мероприятии, криминала или закона? И если со следователем было все понятно, то неизвестность относительно этого персонажа раздражала. Раздумья Зарины были внезапно прерваны, звонил Рашад муаллим и просил подготовить для следователя список и досье всех сотрудников отеля. Зарина радостно выдохнула, Вселенная ее просьбу услышала, очных ставок ей удалось избежать. Она решила все-таки спуститься вниз за желанным кофе и круассаном.

Когда Зарина очутилась на первом этаже и направилась в сторону кафе, она обратила внимание, что на одном из диванов, стоявших в холле, расположилась незнакомая ей женщина средних лет. Таких персонажей Зарина давно не встречала, разве что в телевизоре, во всевозможных утренних шоу, где публику веселили различные упитанные Барби местного розлива.

Женщина была явно чем-то встревожена. Она испуганно озиралась по сторонам, а при виде полицейских опускала голову вниз. Ее пухлые пальцы с явно наращенными острыми когтями, одергивали коротковатую юбку, в надежде прикрыть ею толстые колени. Гостиничный диван был слегка высоковат для гостьи, даже высокие каблуки не могли спасти ситуацию – обладательница когтей с трудом доставала ногами до пола. Ее дефицит роста с лихвой восполняли щедрые от природы формы. Было ощущение, что в длину и ширину женщина была одинакового размера. На могучей груди с трудом сходилась явно маловатая ей трикотажная кофта, на плечи был наброшен короткий норковый полушубок. Образ дополняли обесцвеченные длинные волосы, нарисованные «фломастером» брови, полные губы и накладные ресницы. Зарина всегда нервничала видя, как женщины путают утро и вечер, и выглядят иногда так, как будто их пригласили в ночной клуб трансвеститов. Единственный плюс от ее присутствия заключался в улыбках работников «Эдельвейса», которыми они обменивались при виде столь экзотичной барышни. Зарина не стала исключением и тоже развеселилась. За стойкой ресепшна присутствовали все три сотрудника, которых Зарина накануне вызвала на работу после звонка шефа. Она заметила, как троица, два парня и девушка, призванные встречать гостей, и не пытались скрыть свои эмоции, вызванные Барби. Более того, они не старались говорить тихо и обрывки их грубых шуток долетали до женщины, сидевшей на диване. Зарине стало неловко за поведение тех, кто являлся визитной карточкой отеля и должен был производить положительное впечатление на посетителей. Она быстро взяла ситуацию в свои руки и приструнила расслабившуюся молодежь. Кянан пытался из последних сил сопротивляться волеизъявлению начальницы, но с Зариной такие номера не проходили. Эйваз и Айдан сразу смекнули, что нарушать субординацию как минимум не выгодно, и тут же прикусили языки. Зарина продолжила свой путь в кафе. Здесь ее встретила все та же Лала и все тот же неизвестный мужчина, сидевший в углу помещения. Одет он был так же, как и в тот день, когда Зарина впервые его увидела. Лала быстрее обычного приготовила кофе и положила на тарелку аппетитный круассан. Прежде чем уйти, Зарина, неторопливо забирая свой заказ, чересчур громко спросила:

– А этот опять здесь? – и кивнула в направлении незнакомца.

Лала покраснела, пожала плечами и очень тихо пробормотала:

– С самого утра.

Зарина театрально вздохнула, как бы говоря, что ей все надоело, особенно присутствие представителей неизвестных организаций. Ей почему-то хотелось, чтобы мужчина сидевший в углу заметил ее недовольство. Тот в свою очередь со скучающим видом посматривал по сторонам, ни на чем особо не концентрируясь. Пребывая в неизвестности, добилась ли она своей цели или нет, Зарина бодро кивнула растерянной Лале и вышла из кафе.

Так с кофе и круассаном направляясь к лифту Зарина опять поравнялась с ресепшном и бросила любопытный взгляд на диван. Он был пуст. Тогда она обратилась к трио «юмористов» с вопросом, куда подевалась обесцвеченная гостья? Кянан неохотно ответил, что за ней пришел полицейский и они вместе отправились куда-то наверх. Зарина была заинтригована.

– А кто она вообще такая? – опять спросила Зарина.

– Ее вызвали как свидетеля, – ответила Айдан.

Миловидная девушка ели сдерживала смех, видимо, шутки по поводу посетительницы все еще были актуальны, даже после выговора Зарины.

Третий участник веселой компании красавчик Эйваз с готовностью рассказал, что эта женщина приходила в тот самый вечер, когда заселился ныне убитый московский гость. Зарина была озадачена.

– А, все-таки, он был в отеле?

Эйваз подтвердил, что мужчина не только зарегистрировался, но даже вселился, но когда он выходил из отеля – никто не видел.

– Подожди, подожди, тогда как же он оказался на стройке? – похолодела Зарина.

Ее версия, что отель не имеет отношение к убийству Заура Раджабова или как его величали в узких кругах – Раджи, рассыпалось в пух и прах. Тем временем Эйваз продолжал говорить о том, эта женщина появилась в отеле поздно вечером и сразу же наткнулась на него. Эйваз с того дня запомнил яркую посетительницу, у которой он проверил документы и даже сделал ксерокопию. Зарина поинтересовалась, в курсе ли следователь о произошедшем в тот вечер. Эйваз радостно подтвердил, что обо всем рассказал полиции и даже предоставил им эту копию удостоверения личности барышни.

Удалось выяснить и то, что добросовестный Эйваз внес данные Раджабова в компьютер, но почему-то на следующий день там их не обнаружил. Как и ксерокопию его документов. Это было удивительно, потому что Эйваз отличался аккуратностью и даже некоторой педантичностью во всем, что было связано с бумажной волокитой. Оставался один важный вопрос: кто мог стереть следы присутствия Раджи в отеле и с какой целью. Чем больше Зарина об этом думала, тем глубже она погружалась в состояние страха. Что же происходило за ее спиной? Неужели криминальные элементы запустили щупальца в их отель? И почему их разборки произошли на территории «Эдельвейса»? Есть уже не хотелось.

Эйваз чувствовал себя героем, который на волне ажиотажа и хаоса продемонстрировал свой профессионализм. Хотя у Зарины оставался вопрос, каким образом у такого профессионала из-под носа исчезла информация о важном клиенте. Но сейчас было одно желание, быстрее вернуться в свой кабинет. Через несколько минут она уже сидела за столом и распечатывала на принтере список всех сотрудников отеля с их личными данными и характеристиками. Собрав все бумаги в папку, Зарина вдруг подумала, почему все это время ей никто не звонил. Но дело надо было закончить, и она, схватив папку вышла из кабинета и отправилась к шефу. Там ее ждала все та же компания в составе двух соучредителнй «Эдельвейса», Рашада и Азера, двух полицейских офицеров и проницательного мужчины в гражданском. Войдя в кабинет, она коротко поздоровалась и положила бумаги на стол Рашаду муаллиму. Старший офицер обратился к Зарине с вопросом:

– Кто из сотрудников имел доступ к данным о посетителях?

Шефы, стараясь не смотреть на нее, уставились куда-то в пол. Гражданский мужчина внимательно следил за ее реакцией. Не придумав ничего лучше, женщина указала рукой на шефов.

– А еще? – задал дополнительный вопрос следователь.

И тут она зачем-то ответила:

– Я.

Младший офицер что-то записывал. Мужчина в гражданском после признания Зарины вдруг отвернулся от нее и стал смотреть в окно. Старший следователь кивнул и снова спросил:

– Дальше?

Глава 6. Флора и мама

Сегодня Лейла ханум испекла обалденную шарлотку. Зима была не особенно холодной, но пасмурной, и поэтому поднять себе настроение хотелось чем-то вкусным и желательно приготовленным своими руками. Мама вообще была отличной кулинаркой. Флора не могла припомнить ни одного раза, когда мама приготовила бы что-то несъедобное.

Вечер выдался дождливым и промозглым. А потому ни Флора, ни ее мама никуда не вышли из дома, и решили побездельничать под чай и телевизор. Лейла ханум заварила ароматный зеленый чай, на столе уже остывала румяная шарлотка, присыпанная сахарной пудрой и корицей, распространяя по всей кухне божественный аромат. Флора никак не могла дождаться, когда пирог можно будет разрезать и запить свежим чаем. Лейла ханум преувеличенно медленно расставляла приборы, как бы давая пирогу возможность дойти до нужной кондиции. Надо сказать, что Флора очень любила свой дом. И заслуга в этом принадлежала именно матери, которая создала уютное и теплое пространство. Начиная со школьных лет одноклассники Флоры с большим воодушевлением принимали ее приглашения на день рождения, празднование Нового года либо обычных школьных собирунов без повода. Лейла ханум накрывала столы, устраивала тематические вечеринки и ни один из одноклассников Флоры не покидал этот дом без подарка. В последствии этот дом стал местом встречи для Флориных однокурсников, готовившихся к сессии под аккомпанемент вкуснейшей выпечки Лейлы ханум. Все свое недолгое замужество Флора особо не баловала своего супруга домашней готовкой. Денег хватало на рестораны и кафе, муж хорошо зарабатывал и не страдал от того, что жена ему досталась без кулинарного таланта. Однако он не упускал возможности посетить тещу, дабы отведать ее стряпню. Пожалуй, супруг Флоры был одним из самых благодарных фанатов ее матери. Зять не скупился на комплименты и дорогие подарки для Лейлы ханум, которая была ему очень признательна за высокую оценку своего мастерства.

Наконец пирог поостыл и мать с дочкой сели за стол. Лейла ханум разрезала шарлотку и на Флору пахнуло смешанным ароматам из яблок, ванили, корицы. Она сглотнула слюну и приготовилась ждать.

Пришел момент снять пробу с первого кусочка, и женщина поторопилась отправить в рот солидный кусок, обильно сдобренный пудрой и корицей. Блаженство снизошло на нее, обдало ее с головы до ног. Флора смаковала ароматную выпечку и с восхищением смотрела на свою маму. Лейла ханум тем не менее была сдержана. Она аккуратно отламывала вилкой небольшие кусочки пирога, запивала их зеленым чаем. На лице ее царило задумчивое выражение. Флоре было понятно, что думает она в этот момент совсем не о том, что забыла добавить в тесто.

– Мама, вернись, я здесь – сказала Флора, постукивая вилкой по краю тарелки.

Лейла ханум вопросительно подняла глаза на дочь. Флора спросила:

– О чем ты думаешь?

Мать ответила не сразу, поразмыслив еще какое-то время. Наконец она сделала глоток, откашлялась и с легким недовольством сказала:

– Флора, так дальше продолжаться не может.

Дочь от удивления перестала жевать. Такого торжественного и одновременно недовольного тона она от матери, пожалуй, никогда не слышала. «Неужели она хочет меня выселить?!» – с ужасом подумала Флора.

– Это ты вообще или о каком-то частном случае?

– И то, и другое, – туманно ответила Лейла ханум.

Флоре больше не хотелось пирога. Мамин настрой ей не нравился, и она втайне надеялась, что речь не пойдет о ее здоровье.

Лейла ханум тем временем продолжила.

– Помнишь ли ты замдиректора нашего института, Рафигу ханум?

Флора кивнула. Мама много лет проработала в институте языкознания Академии наук. Кто возглавлял это учреждение, Флора уже давно не помнила, а может и не интересовалась, но Рафига ханум была ей хорошо знакома, потому что на протяжение долгого времени Лейла ханум поддерживала с ней теплые отношения. Кроме того, что она была заместителем директора научного института, Рафига ханум имела очень влиятельного мужа, имя которого автоматически открывало двери в любые кабинеты. Но Флора помнила мамину коллегу как милую и интеллигентную женщину, никогда не кичившуюся своими возможностями. Флора терялась в догадках, почему разговор зашел именно о ней и почему у мамы такая скорбная поза. Неужели, померла?

– А что ты про нее вспомнила? С ней что-то случилось, заболела, умерла?

– Бог с тобой, живее всех живых! Внуку недавно сорок дней праздновали, дочка ее родила.

– Ух, ты! Прекрасно! – с еле скрываемым раздражением выдавила Флора и потянулась за вторым куском пирога.

Мама тактично промолчала, но молчание длилось не долго.

– Я тоже ходила поздравлять и встретила там массу старых знакомых, с которыми когда-то работала.

Флоре мамины коллеги, откровенно говоря, были не интересны, но она из вежливости изобразила приятное удивление. С другой стороны, она должна была радоваться, что мама, будучи пенсионеркой, ведет довольно активную общественную жизнь. Мама вздохнула, подлила себе чай и продолжила.

– Ты знала, что ее невестка Нармин владеет картинной галереей?

– Нет, конечно, откуда мне знать?

– Я с ней пообщалась, очень приятная девочка. Мне показалось, что она интеллигентный человек.

– Ну конечно, такая семья, такие возможности и картинная галерея! Это тебе не массажный салон. Даже бизнес у них изысканный!

Лейла ханум сделала вид, что не заметила подтекста в словах дочери.

– Галерея новая, недавно открылась. В основном они специализируются на современном искусстве, – важно продолжила мама.

– Мама, а на чем они еще должны специализироваться? Все старое искусство хранится в музеях. Не будут же они выставлять Рембрандта!

– Какая ты у меня умная! Что ж ты дома сидишь? – не выдержала мать.

– А где мне работать? В галерее?

– А почему бы и нет?! Все лучше, чем отлеживать бока в спортивном костюме. А там – среди людей…

– Среди лучших людей города, – вставила Флора.

– …ты будешь вынуждена держать себя в форме. И, в конце концов, у тебя будет дело и новый круг общения.

– А чем тебя старый круг не устраивает? – не унималась Флора.

– Кого ты подразумеваешь под словом «круг»? Альбину? Кто еще?

Флора не нашла что ответить, потому что за последние годы все ее общение ограничилось одной Альбиной и, может быть, несколькими однокурсниками, с которыми она встречалась раз в несколько лет, и то – случайно.

– К чему ты все это ведешь?

– Я с ней поговорила, и она согласилась с тобой пообщаться и, возможно, предложить тебе работу в ее галерее.

Флора рассмеялась.

– Я что, по-твоему, архивариус? Что я там буду делать, билеты продавать? Я же не искусствовед, что я в этом понимаю?

– Ну, Рембрандта знаешь, и с остальным справишься.

Флора решила с матерью не спорить. Не очень-то ей верилось, что разговор на каком-то семейном празднике будет иметь продолжение. Лейла ханум почувствовала, что дочь не приняла всерьез ее слова, поэтому, твердо сказала:

– Нармин сказала, чтобы ты ей позвонила. Договоритесь о встрече.

– Все так серьезно?

– Да, абсолютно. Телефон я тебе дам.

Флора не нашла, что ответить. А как, собственно, она могла возразить? В глубине души она признавала правоту матери, ее желание видеть дочь занятой каким-то делом. С другой стороны, она трудно представляла себя в качество работника сферы прекрасного, да к тому же, если это галерея, то еще одним видом ее деятельности является продажа произведений искусства. И если первое еще как-то укладывалось в голове, то второе ее натура отказывалась принимать категорически. Может, в галерее есть специальные люди, нанятые для подобных сделок?

– Ладно, – обреченно вздохнула Флора, – давай телефон своей галеристки.

Мама обрадовалась и послала ей воздушный поцелуй.

Глава 7. Слон

С утра была метель. Видимость на дорогах почти нулевая, но к вечеру немного распогодилось и небо стало чистым и звездным. Предновогодняя пора в элитном подмосковном поселке ощущалась очень явственно – белые сугробы и украшенные гирляндами елки во дворах жителей заражали соседей радостным ощущением зимнего чуда. Самед Агаевич в этом году забыл распорядиться украсить елку во дворе своего двухэтажного дома. Причин было несколько. Дети, которые учились за границей, не смогли вырваться в Россию из Кипра, где они вместе с женой, Мариной Андреевной, и проживали уже несколько лет. Это был первый Новый год, который Самед Гусейнов встречал без семьи, в компании домработницы и охранника. Но не только отсутствие детей и жены повлияло на нежелание отмечать Новый год. Его еще не отпускало беспокойство по поводу произошедшего неделю назад на его исторической родине. В Баку был убит близкий помощник Гусейнова – Заур Раджабов, по кличке Раджа. И дело не в том, что он очень дорожил Раджой и оплакивал его утрату. Сами обстоятельства, при которых Раджабов покинул этот мир, внушали большее беспокойство, нежели сама смерть. Кто-то решил отжать его бизнес и не побоялся пойти на столь рискованный шаг – устранение доверенного лица самого Слона.

Домработница Надежда Степановна окликнула хозяина по имени-отчеству. Пришло время ужинать. Самед Гусейнов или Слон спустился со второго этажа в столовую, где его ждал накрытый на одного человека стол. Хозяин дома уселся и пододвинул к себе тарелку с варениками, которые, по его просьбе, частенько лепила Надежда Степановна. В доме было тепло, которое исходило от большого мраморного камина с пылающими поленьями. Под ногами у Слона был расстелен яркий восточный ковер, напоминавший ему о его корнях. Несмотря на отсутствие хозяйки, в доме царил идеальный порядок, но Слон откровенно скучал по своей супруге и детям. Старший сын учился в Техническим университете Кипра, а младший пока только поступил в колледж. Жена занималась бизнесом – владела фирмой по сдаче в аренду автомобилей. Бизнес процветал, насколько это возможно в нынешней ситуации. Но даже если он находился в упадке, Самеду Агаевичу было предпочтительней, чтобы семья находилась подальше от него.

Ужинал Слон медленнее обычного. Мысли о расследовании, которое по его просьбе затеяли бакинские друзья, никак его не покидали. Злил сам факт, что расследование пока не привело не к какому результату. Безусловно у него были свои догадки на этот счет, подкрепленные событиями последнего времени, но для того, чтобы вычислить заказчика и исполнителя, нужны неопровержимые доказательства. А их у него пока не было. Наконец с варениками было покончено. Слон молча встал из-за стола и подошел к большому окну, открывающему вид на передний двор. Охранник Максим, бывший десантник, лениво прохаживался по двору, периодически останавливаясь у фонарей заглядывал в мобильный телефон. Несмотря на утреннюю метель и обилие снега, двор был тщательно расчищен. Слон вдруг вспомнил, как в его интернатовском детстве, прошедшем в Баку, никто не чистил двор от снега, чтобы дети могли вдоволь наиграться с этим редким для южного города чудом. Эти несколько дней зимы, когда из-за снега не было видно земли, были настоящим счастьем. Такого кайфа от снега он больше никогда не испытывал, хотя и прожил всю свою сознательную жизнь в России, с ее суровыми снежными зимами. Даже будучи в армии, на Камчатке, где ему, незрелому пареньку, выросшему среди апшеронского инжира, теплого моря и горячего песка, это было сродни полету в Космос. В первый же год службы Самед Гусейнович заработал отит, что повлияло на всю его жизнь. Он до сих пор плохо слышал левым ухом. Весь период службы его одолевали то бронхит, то гайморит, пока он не занялся спортом – самбо. Это помогло ему закалить дух, окрепнуть физически. А нежная дружба с медсестрой Валечкой скрасила его суровую службу.

Чувство неизвестности непривычно давило на пятидесятишестилетнего мужчину. Ему вдруг стало тесно в просторной столовой, и он решил выйти на воздух. Накинув на плечи легкую дубленку, Самед Агаевич спустился во двор и направился в сторону вымощенной камнем дорожки, которая вела прямиком к воротам. Максим, завидя хозяина, спрятал телефон, выпрямился и выжидательно уставился на мужчину. Слон махнул ему рукой, как бы говоря, расслабься, и продолжил идти к воротам. Бывший десантник внимательно следил за хозяином, недоумевая, что ему могло понадобиться у ворот. Слон, неторопливым шагом дойдя до кованой двери, развернулся и пошел обратно.