Школа беглости пальцев (сборник)

Чем отличается плохая проза от хорошей? Первая – бедна, а вторая – богата. Читая неудачную книгу, всегда ощущаешь нехватку чего-нибудь: реализма, новизны, подробностей, яркости персонажей, выразительности языка... От книги же хорошей всегда веет изобилием: даже если писатель не жонглирует блестящими фразами, не достает из цилиндра одну за другой необычайные, неожиданные детали, а намеренно сдержан, как художник-импрессионист, ограничивший свою палитру, или даже аскетичен – и тогда мы чувствуем, что автор знает больше, чем рассказывает; что, кроме рядов черных букв на бумаге, предоставленных им в наше распоряжение, существует еще что-то: настоящее, правдивое и важное.Именно такое ощущение возникает от знакомства с прозой Дины Рубиной. И чем дальше читаешь, тем понятнее, что иначе и быть не могло: переходящие из рассказа в рассказ детали, подробности, темы, мотивы начинают повторяться, и делается понятно: все это неспроста. За несколькими яркими, но разрозненными, на первый взгляд, картинами начинает прорисовываться тень единого целого. «Так это все было на самом деле?» – напрашивается вопрос. Залезаешь на сайт писательницы, проглядываешь ее рассказ о себе и убеждаешься: ее произведения действительно автобиографичны. Казалось бы, что интересного читать истории о чужой жизни, чужой родне и чужих проблемах? Но вот берешься за них – и, как ни странно, увлекает.Рубина вообще ходит по тем полям, где легче всего оступиться, – и не оступается. Рискует описывать природу, посвящать целые абзацы летящему снегу или палым листьям – вот уж где ничего не стоит сбиться на штампы! Говорит о вещах, про которые уже написано в тысячах книг: разлука, бедность, смерть, измена, трудная любовь между сражающимися за благополучие родителями и ненавидящими уроки музыки детьми, – как только ей удается не быть банальной, не удариться в мелодраму? Описывает страдания от потери любимого и ужасы войны – и вызывает желание заплакать, а не усмешку (ну и ну, мол, сколько пафоса!), как часто происходит.Почти все главные герои в сборнике «Школа беглости пальцев» – дети или подростки. Описание их внутреннего мира, интеллигентно откровенное, источающее нежность, но без всяких сюси-пуси, удалось автору превосходно. Но общий тон, общее настроение рассказов отнюдь не детское: это проза зрелого человека, написанная для зрелых людей. Рубина изображает мир в приглушенных тонах – мир, полный неизбежных несовершенств, порой забавный и очень сложный. Лишенные всякой назидательности, ее рассказы далеки от того, чтобы быть легковесными; отнюдь не развлекательные, они в то же время и не скучны. Именно то, что часто кажется невозможным, но, в сущности, неоходимо для успеха, удалось сделать писательнице: во фразе «текст-для-текста или текст-для-читателя» она смогла заменить «или» на «и».