Читать книгу Находка - Джейма Луковка - Страница 1

Глава 1. Анхели и новая соседка

Это был особенно прекрасный осенний день. Небо было равномерно серым. Дождь легким. Воздух освежающим. Анхели вышла из дома под невесомые прохладные капли и глянула себе под ноги. Резиновый сапог самым носком щелкнул по неглубокой луже и по ее отражению пошли волны, коверкая его. Волна за волной лицо в отражении приобретало кривые гримасы. Капли дождя дополняли сумятицы лужному зеркалу. Анхели оторвала взгляд от лужи, щурясь, взглянула в небо. Затем осмотрелась вокруг. Да, это особенно прекрасный осенний день! Только в такой день и можно ощутить покой природы, да полюбоваться разноцветьем зонтов.

Мимо Анхели, старательно отворачиваясь, проскочил человек под розовым зонтом.

– Здравствуй, Далини, – поздоровалась Анхели, но ей не ответили, лишь ускорив шаг.

Анхели была бетой, а Далини была омегой, только на два года старше. Далини было уже двадцать два, а вот Анхели двадцать ровно. Далини была красива, но отчего-то всегда очень смущалась и прикидывалась глухой. Анхели лишь однажды удалось поговорить с омегой. Правда, совсем недолго. Омега сильно смутилась, узнав, что Анхели бета и замолчала, а потом ее кто-то позвал и она убежала. С тех пор Далини всегда смущалась и убегала, куда-то торопясь. Анхели ее не винила за это. Мало ли какие у той были причины. Ну, смущена и смущена. Не хочет говорить? Ну, что ж, иногда и Анхели любила помолчать.

Далини очень скоро скрылась из виду, мелькнув на прощание ярким зонтом. Анхели же натянула капюшон, перешла дорогу и прошла на детскую площадку. Там под качелями разлилось лужевое озерцо. Бета присела возле него на корточки. В озерце, разбиваемом тонкими капельками дождика, отражались голые ветви дерева. В воде плавали еще желтые листья. Анхели подняла голову, взглянула на дерево. Вот оно стоит пустое без единого листа, а вот здесь, в луже, оно все еще с листьями. Анхели поводила пальцами по воде. Отражение исказилось, со дна озерца поднялась грязь. А вот теперь дерево осталось только одно, потому что зеркало воды пропало.

Анхели улыбнулась и поднялась на ноги. Протопав в высоких резиновых сапогах по луже, она разогнала листья и окончательно взбаламутила воду. Выйдя на сушу, бета пошла дальше. Двор, остановка, еще одна, желтый автобус, красивая машина, лохматая собака, кто-то потерял перчатку. Анхели уже прошла было мимо, но затормозила. Сделала шаг назад, присмотрелась к потерянной вещи. Вишневая бархатная перчатка с красивой вышивкой. Размер маленький – не альфья. Бета подняла перчатку, встряхнула ее и спрятала в карман.

Анхели любила такие вещи – кем-то утерянные, имеющие свою историю, а может причину. Однажды, например, ей попалась на глаза утерянная кем-то золотая ручка. На ней были инициалы и красивая резьба. Анхели долго думала, кому бы она могла принадлежать – альфе или омеге, а может быть бете? Это, безусловно, был подарок! Анхели была в этом уверена. Она иногда пыталась представить, сильно ли человек расстроился, утеряв этот подарок. Иногда она думала, что ручка и вовсе не была потеряна. Может быть, ее выбросили? Обиделся человек на дарителя и выбросил. А почему обиделся? Может, был предан? Или был не понят? Или настроение было плохим? Или все же человек ее потерял? Интересно.

Анхели достала из кармана перчатку. Рассмотрела замысловатую вышивку. Эта точно утеряна! Ведь если бы выбросили, то обе, а тут только одна! Интересно, подарок или нет? Свернув влажную вещичку, Анхели снова спрятала ее в карман. Ноги тем временем вели по узкому тротуару. Намокший велосипед, старое такси, мокрая ворона, букет разноцветных зонтов. Розовый, красный, оранжевый, синий, серебристый, зеленый, желтый с улыбкой. Кондитерская.

Анхели всегда останавливалась возле кондитерской, чтобы поприветствовать кондитера. Кондитер был застенчив. Он стеснялся улыбаться и чаще хмурился. Говорить он тоже стеснялся, лишь бурчал что-то тихонько и махал на Анхели рукой. Анхели недолго стояла возле большого окна в кондитерскую, улыбаясь кондитеру. Затем, махнув ему рукой, уходила. Она проходила мимо больших витрин, улыбалась людям, иногда махала им рукой, иногда здоровалась, и иногда ей отвечали. Люди всегда торопились, часто отводили глаза, отчего-то смущаясь. Анхели знала, что она одна такая – не стеснительная, улыбчивая, приветливая. Но, так или иначе, ей не было одиноко. Ей всего двадцать лет, она еще обязательно встретит такого же человека, как она. Тот станет ему другом. Или подругой. Обязательно станет. Вот это будет встреча!

За такими мыслями бета возвращалась домой той же дорогой. Она прощалась с постовым полицейским на одном из перекрестков, с кондитером в кондитерской, гладила лохматую собаку. Дома она снимала куртку и сапоги. Она наливала себе чашку сладкого чая, шла в комнату и включала телевизор. Колонки у телевизора были сломаны, но зато там можно было увидеть, как люди улыбаются.

Сегодня, в этот прекрасный осенний день, Анхели так же, как и прежде, вернулась домой, сняла верхнюю одежду, налила сладкий чай, включила немой телевизор и удобно устроилась в глубоком кресле. Красивая омега, широко улыбаясь, легко танцевала где-то на пляже. Возле моря? Или возле океана? Там сейчас было тепло, несмотря на осень. Анхели помнила, как учительница когда-то рассказывала и про море, и про океан, и про песчаные берега. Еще она показывала фотографии и рассказывала много разных историй, а бета слушала ей и пыталась понять, как это, когда песок горячий, а вода бескрайняя. Анхели улыбнулась воспоминанию, с удовольствием отпила из чашки горячий чай. Так странно, ей тут прохладно, а ей, омеге из телевизора, там тепло. Или может быть жарко, а рядом много воды и у нее совсем нет второго края.

Мысль оборвал шум, доносящийся из-за входной двери. Анхели прислушалась. Шумели на ей этаже. Это было странно. На этом этаже жила только она, соседние квартиры вот уже пару лет как были пусты. Бета отставила чай, поднялась из кресла и подошла к входной двери. Отперев замок, она широко распахнула дверь и встретилась взглядом с незнакомкой.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Анхели и добродушно улыбнулась незнакомой омеге.

– Оу, привет, звиняй за шум, – омега улыбнулась в ответ. – Меня зовут Лори, я твоя новая соседка, буду жить здесь, – она указала на дверь напротив. – Прости за шум. Шкаф такой тяжеленный, но он мне очень нравится. Он, вообще-то старинный и очень дорогой. Это типа наследство от бабули. Хотя не совсем наследство, бабуля-то еще живехонькая, – Лори на последних словах склонилась к Анхели и поиграла бровками.

– Понятно, – улыбнулась Анхели. – Меня зовут Анхели. Я живу в этой квартире, она посмотрела на свою дверь. – В сорок первой, – четко проговорила она, а затем вернула взгляд к новой соседке. – А что с твоими бровями? Это нервный тик? Я знаю хорошее успокаивающее средство. Хочешь, приготовлю?

– Чо? – Лори вскинула бровь, осмотрела новую соседку с головы до ног. Чуть вьющиеся волосы собраны в аккуратный низкий хвост, старинные очки в роговой оправе, поношенные голубые джинсы, чистая, но застиранная рубашка, застегнутая на все пуговицы, валенки с утятами. Ботанша или психичка? Омега принюхалась к новой соседке и, вздрогнув, отшатнулась от нее.

– Я говорю про успокаивающее средство. У меня есть рецепт. Хочешь, приготовлю? – повторила Анхели и улыбнулась, будто не замечая реакции Лори.

– О-о-о, – тихо протянула Лори, после чего сделала небольшой шажок назад, не спуская взгляда с беты. – Нет, не надо средство, – пониженным и очень спокойным голосом проговорила она. – У меня свое есть, – она покивала своим словам, при этом отходя от новой соседки еще подальше. – Но спасибо за предложение, – добавила она и, нырнув в свою квартиру, захлопнула дверь.

Анхели, перестав улыбаться, с непониманием посмотрела на закрытую дверь. Пожав плечами, она развернулась и отправилась к себе. Чай, наверное, уже остыл. Жаль. Но ведь можно налить новый. Анхели приободрилась и пошла в кухню, чтобы приготовить себе новый чай.

***

Утро Анхели встречала рано. Она просыпалась в шесть часов утра, стояла под душем тридцать минут, вытирала тело, надевала домашнюю одежду, готовила и ела кашу, пила чай и выходила на балкон. Тридцать минут она стояла на свежем воздухе, глубоко вдыхая и медленно выдыхая. После этого она проходила по своей квартире.

Гостиная. Диван, кресло, журнальный столик, горшок с "Венерой", немой телевизор, закрытый стеллаж, настенные часы. Спальная комната. Кровать, тумбочка, письменный стол, стул, шкаф с бельем и одеждой, гладильная доска, утюг. Коридор. Коридорная стенка, зеркало, табурет, этажерка с обувью, ботинки, сапоги. Кухня. Кухонный гарнитур, стол, два стула, плита. Ванная комната. Унитаз, ванна, стиральная машина, сушилка, зеркало, полочка, крючок со щеткой для тела, крючок с халатом, крючок с полотенцем, крючок с туалетной бумагой, урна.

В квартире была еще одна комната, которую Анхели называла своей сокровищницей. Входила туда бета лишь для того, чтобы устроить приют новой найденной вещи и раз в месяц устраивала генеральную уборку. На двери этой комнаты висел календарь с графиком уборки, а так же был деревянный карман, в котором бета хранила толстый перечень всего, что находилось в комнате.

Находя для себя дела, Анхели сразу принималась за них. Сегодня она вымыла ванную, рассортировала белье и загрузила стирку. Затем сверилась с календарем и отправилась в гостиную. Сегодня был день подкормки ее "Венеры". Венера была домашним растением, а в последние годы и единственным другом. С Венерой можно было разговаривать. Она никогда не перебивала и слушала внимательно. Венере можно было рассказать обо всем. Она никогда не выдавала секретов. Венера была красива, молчалива и верна. Благодаря своевременной подкормке и поливке, Венера была всегда зеленой, пышной и радовала не только душу, но и глаз.

Анхели уже поздоровалась с Венерой и рассказала о том, чем сегодня подкормит ее, как в дверь позвонили. Бета посмотрела на часы. Половина девятого. Посмотрела на календарь. Двадцать восьмое сентября. Кто мог придти к ней в этот день и в это время бета не знала. Сняв перчатки, в которых обычно ухаживала за растением, она прошла в коридор, посмотрела в глазок, а затем широко распахнула дверь.

– Утречка, Хелли, – поздоровалась новая соседка и отошла назад.

– Анхели, – добродушно поправила бета. – Меня зовут Анхели. Доброе утро, – она улыбнулась Лори и та в ответ тоже улыбнулась.

Анхели надеялась познакомиться с Лори ближе, но вот уже целую неделю не могла этого сделать. Утром омега просыпалась поздно, а после этого сразу убегала по делам. Вечером она, ссылаясь на переезд и другие важные дела, пряталась в квартире, а сама к Анхели ни разу не обращалась. Анхели же лишь понимающе соглашалась. Личные дела – это очень важно. У всех они разные, маленькие и большие, но непременно важные. Она старалась не отвлекать соседку и не тратить ее время. В конце концов, Лори ведь только-только переехала, так что у них еще будет время познакомиться ближе.

– Хелли? Анхели? Какая разница? Это же одно и то же, – проговорила Лори, дернув плечом. – Слушай, не уверена вообще по адресу ли я, но тут такое дело, – она шумно вздохнула. – Я только приехала в Реанапос и еще не в курсе чо тут как. Мне, короче, работу нужно найти. Точнее вообще-то я уже кое-что нашла, но это находится у черта на куличках. А машины у меня еще нет. Короче! Ты номер таксэйшена какого знаешь?

– Такси? – неуверенно переспросила Анхели.

– Ну да, ну да, такси. Так чо знаешь, нет?

– Знаю, – согласилась Анхели. – Такси для омег…

– Та пофигу для омег не для омег, просто любую машинку, – перебила Лори.

– С удобствами – такси "Время", "Мое", "Сирена"…

– Любое, Хелли, любое, – вновь перебила Лори, – только недорогое.

– Такси "По свету". Недорогое. Поездки не только внутри города, но и…

– Телефон? – вновь нетерпеливо перебила Лори и приготовилась набрать номер в своем телефоне.

Анхели послушно перестала рассказывать об удобствах именно этого такси и четко, по одной цифре, проговорила номер телефона такси. Она едва успела открыть рот, чтобы снова предложить Лори свое успокаивающее средство, как та махнула рукой и тотчас скрылась в своей квартире, договариваясь о поездке в такси. Анхели пожала плечами. Дела не ждут. Впрочем, и у самой беты сегодня тоже были дела. Она закрыла дверь и отправилась к Венере. Надев перчатки, она принялась за дело. Шепотом она рассказывала верному другу о новой соседке и о тех двух разговорах, что произошли между ними. Венера внимательно слушала, загадочно шуршала листиками в ответ и, казалось, становилась пышнее.

– Вот и все, моя пышечка, – улыбнулась Анхели растению. – Теперь ты сыта и в курсе всего.

Бета сняла перчатки, затем прибрала в гостиной. Выгрузила выстиранное белье из стиральной машины и загрузила в сушилку. Несколько минут, она прислушивалась к звуку сушилки, ожидая окончания ее работы. Когда же это произошло, она вытащила чуть влажное белье и сложила его в корзину. Вместе с корзиной она прошла в спальную комнату, достала гладильную доску и включила утюг. Гладить белье Анхели нравилось. Нравилось и складывать его. Ровно. Уголочек к уголочку. Нравилось открывать шкаф и складывать в него чистое и отглаженное белье.

Закончив с этим, бета отправилась в кухню. Долго листала книгу рецептов, выбирая, что приготовить на обед, а что на ужин. Затем, тщательно взвешивая ингредиенты, готовила. Затем обедала, отдыхала полчаса перед немым телевизором и отправлялась на прогулку.

Глава 2. Шумная соседка и сокровищница

Анхели ворочалась с боку на бок в тщетной попытке уснуть. В квартире у новой соседки было шумно и это отвлекало ото сна. Несколько раз Анхели вставала с постели и отправлялась в кухню. Маленькими глотками пила воду. Сидела несколько минут за столом. Ополаскивала стакан. Посещала туалет. Снова ложилась. Через несколько минут повторяла ритуал.

Настенные часы показывали половину третьего ночи, когда Анхели, поднявшись с постели, переоделась из пижамы в домашнюю одежду и отправилась к новой соседке Лори. Пройдя общий коридор, она постучала в дверь. Дверь открыл незнакомый альфа. Шум мгновенно усилился. Лори, смеясь, оттолкнула незнакомого альфу от двери и выглянула в коридор.

– Лори, я не могу уснуть, – проговорила Анхели.

– Тебе спеть колыбельную? – спросила соседка, вопросительно глянув на бету.

– Нет. Не надо петь мне колыбельную, – отозвалась Анхели. – У тебя очень шумно, из-за этого я не могу уснуть. Сейчас ведь половина третьего. Ночь. Надо спать.

– Эт чо за ботаничка? – в дверь высунулся рослый альфа. У него был неприятный запах изо рта и Анхели отступила назад.

– Соседка моя. Бета, – отмахнулась Лори. – Не сердись, – обратилась она к Анхели, – мы уже скоро заканчиваем, – пообещала она и закрыла дверь.

Сквозь тонкую преграду Анхели услышала возмущенные голоса, а затем смех Лори и ее слова о том, что она приврала и вообще, скоро – понятие растяжимое. В ответ ей так же посмеялись. Анхели же выслушала все это и в некотором непонимании простояла под дверью соседки несколько минут. Шум не прекращался, и уснуть под такую какофонию возможности не было. Анхели подождала еще немного, а затем вновь постучала в дверь Лори. Дверь вновь открыл незнакомый человек, но на этот раз это была омега.

– Те чо? – спросила она, разглядывая Анхели с головы до ног.

– Лори, – ответила Анхели. – Я хочу поговорить с Лори.

Незнакомка обернулась внутрь, громко засмеялась, а затем повернулась к Анхели и еще раз осмотрела ее.

– Занята она, – проговорила она и закрыла дверь.

Анхели нахмурилась и вновь постучала в дверь. Дверь не открыли. Бета постояла несколько минут и вновь постучала. На этот раз она стучала громко и настойчиво. Дверь вновь распахнулась. На пороге стоял альфа с неприятным запахом изо рта.

– Бета, иди баеньки. Тебе тут делать нечего. Это вечерина для взрослых дяденек и тетенек, – криво улыбаясь и заплетаясь в словах, проговорил он.

– Я уже взрослая, – ответила Анхели. – Позовите, пожалуйста, Лори.

– Ах, скажите, пожалуйста, какие мы воспитанные, – альфа громко засмеялся, отчего его дыхание стало совсем нестерпимым, и Анхели вновь отошла назад. – Не бойся, букашка, я тебя не обижу, – проговорил альфа, заметив маневр беты.

– Я не боюсь, – отозвалась Анхели. – Просто у вас пахнет изо рта. Очень неприятно пахнет. У меня есть средство убирающее запах изо рта. Я могу дать рецепт.

– Да ты оборзела, бета! – альфа тотчас стер улыбку с лица и грозно нахмурился. – Еще раз стукнешься, руки сломаю. Пшла отсюда, тупица!

Дверь вновь захлопнулась. Анхели простояла под дверью шумной соседки еще с десять минут. Шум не прекращался, а казалось стал еще сильнее. Вздохнув, бета пожала плечами и отправилась в свою квартиру. Пройдя в спальную, она устроилась за письменным столом. Помедлила с минуту, а затем взяла в руки старенький сотовый телефон и набрала номер полиции. Объяснив полицейскому суть своего звонка и выслушав ответ, Анхели нажала кнопку сброса вызова. В полиции пообещали выслать патруль для разъяснения ситуации, и потому бета отправилась в общий коридор. Вскоре лифт привез двоих альф в черной форме со знаками отличия. Двое здоровых, словно волкодавы, альф мельком глянули на Анхели, а затем громко постучали в квартиру напротив.

Дверь долго не открывали, но при этом, убавив музыку, громко и некрасиво посылали стучавшего. Один из полицейских, не выдержав, достал оружие и, выломав дверь плечом, ворвался в шумную квартиру. Следом за ним, так же достав пистолет, вбежал и напарник. В шумной квартире стало тихо. Голоса людей и их смех тотчас оборвался. Смолкла музыка. Тишину рушил лишь недовольный голос полицейского. Анхели же довольно вздохнула, улыбнулась наступившему спокойствию и вернулась в свою квартиру. Переодевшись в пижаму, бета погасила свет и устроилась в кровати, почти сразу проваливаясь в сон.

***

Анхели вздрогнула, услышав звон будильника. Она уже давно просыпалась на две минуты раньше него, но не сегодня. Бете казалось, что она только-только уснула, а вот уже и пора вставать. Горестно вздохнув, она поднялась с кровати. С не менее горестным вздохом заправила постель и отправилась в душ. Душ немного ее взбодрил. Совсем немного, потому как нет-нет, да Анхели и начинала зевать. Во время готовки завтрака она дважды уронила ложку и запачкала пол кашей. Дважды протирала пол в кухне. После завтрака долго смотрела в чашку с остывающим чаем. Затем чай был вылит и приготовлен новый. Анхели выпила горячую жидкость и поняла, что, наконец, проснулась, а прохладная "прогулка" на балконе закрепила результат.

Обойдя квартиру, бета отметила для себя несколько дел и тут же приступила к их выполнению. После этого сверилась с графиками. Венера была подкормлена, санузел чист, продуктов для выбранных блюд достаточно, а вот в сокровищнице сегодня по графику стояла генеральная уборка. Анхели довольно улыбнулась этому. Эти дни бета любила. Помимо уборки пыли, протирания полок и полов, она занималась тем, что вновь осматривала свои находки. В голове вспыхивали воспоминания о том, где она нашла ту или иную вещь, а фантазия подсовывала все новые и новые гипотезы о том, как она была утеряна, и дорожил ли ей прошлый хозяин.

В этот день Анхели даже пренебрегала прогулкой, все свое время посвящая любимому хранилищу. Она любовно протирала и сами вещи, которые ранее еще и ремонтировала. Вот, например, золотые часы. Анхели корпела над ними два месяца, но все же смогла отладить механизм, разве что не стала менять поцарапанное стекло. Эта царапина была частью чьего-то воспоминания, и Анхели желала его сохранить. Но были в ее коллекции и совершенно новые вещи. Вот, например, альфий ботинок. Новый, блестящий, с посеребренной биркой, прикрепленной к шнурку. Кто его потерял? Почему потерял только один ботинок? Где его пара? Наверное, хозяин был расстроен. Вот пришел он домой, открыл коробку с новой обувью, а там только один ботинок. Или он, ботинок, ехал в машине доставки со своими собратьями, а на кочке машина подскочила и коробка с ботинками открылась, а на другой кочке ботинок вынырнул из машины и оставался один, пока Анхели не приютила его в своей сокровищнице. А может это был подарок? Кто-то купил в подарок ботинки. Выбросил упаковку, чтобы уложить в другую. В подарочную. А пока бегал в поисках подходящей, потерял один ботинок. Да, это сама печаль. Печальное воспоминание.

А это пирожное. Анхели старательно засушила его и хранила в вакуумном контейнере. Она нашла его в один из солнечных дней на окне кондитерской. Бета хотела вернуть это пирожное кондитеру, но тот, как бывало, от смущения нахмурился и сказал, что не может его принять. Анхели спросила, как же ей поступить с находкой, а кондитер сказал, что Анхели может оставить его себе. Пирожное вкусно пахло, а песочная корзинка так и норовила рассыпаться в руках, но бета была осторожна. Она прислушалась к совету кондитера и оставила его себе, но не смогла съесть. Это ведь ее находка, а находки она всегда сохраняла в своей сокровищнице.

Анхели не размышляла о том, кто оставил это пирожное на окне кондитерской. Не пыталась представить человека, забывшего или нарочито оставившего сладость. Не задавалась вопросами: "Кто?", "Как?", "Почему?", "Какова причина?". Анхели вспоминала аромат пирожного, рассыпчатую корзинку из песочного теста, воздушный крем и сладость вишенки, которую она, не удержавшись, лизнула в тот день. Самым кончиком языка. Совсем немножко. Просто, чтобы помнить не только запах, но и вкус. Именно поэтому, видя эту находку, она долго вздыхала рядом и совсем немножко жалела о том, что не может ее съесть. О прошлом же хозяине она так ни разу и не подумала.

Но самыми любимыми находками Анхели, не учитывая пирожное, были пуговицы. Разных цветов и размеров, матовые и глянцевые, металлические, пластиковые, деревянные, стеклянные, обтянутые тканью, кожей, мехом, имеющие гравировки, гладкие, детские, взрослые. Анхели не хранила их в коробке, потому что там терялась их красота. Каждая пуговка имела свой шнурок, который привязывался к найденному же рулю от машины, висящему над окном. Благодаря такому расположению, светящее в окно солнце еще ярче расцвечивало пуговки, а по сокровищнице гуляли яркие блики, преображая ее.

Сегодня было пасмурно и блики не гуляли. Пуговицы не переливались и будто грустили в ожидании солнечного луча. Анхели нежно спахнула пылинки мягкой кисточкой с каждой пуговки отдельно. Натерла маслом глянцевые, тщательно обработала меховые, семь пуговиц сняла и простирала, чтобы ткань на них очистилась. Просушив их полотенцем, а затем феном, повесила обратно, огладив на прощание. Затем Анхели отправилась к стеллажу с детскими игрушками. Протерла стеллаж, осмотрела игрушки, протерла резиновые и пластиковые, а с плюшевыми отправилась в ванную комнату.

Все музыкальные игрушки Анхели перешивала сразу же после нахождения. Она вспарывал им спинку, доставала музыкальную шкатулочку, а затем вшивала молнию. Выстирав и просушив игрушку, она возвращала на место шкатулку, предварительно проверив батарейки. После этого Анхели подолгу листала телефонный справочник, выбирая имя игрушке. Ей было очень интересно, могло ли такое случиться, чтобы хоть одна из найденных игрушек носила имя своего владельца. Могла ли она угадать? Хоть однажды дать то имя потеряшке, которое носил ее прежний хозяин. Анхели часто задавалась этим вопросом, но знала, что никогда не получит ответа. Когда имя было выбрано, бета доставала свой швейный набор и вечерами вышивала на лапке плюшевых потеряшек их имена, а затем вносила их в перечень.

Так же бета поступала и с пластиковыми игрушками и с резиновыми. На пластике она писала тонким маркером. Выводила красивыми буквами имя и покрывала надпись лаком, затем сушила. Для резиновых игрушек она шила бирочки, где, так же как и плюшевым зверятам, вышивала новое имя. Бирочку она вешала на игрушку.

***

Анхели как раз заканчивала сушку плюшевых игрушек, когда в ее дверь позвонили. Отложив фен и пристроив плюшевого ежика на стиральной машине, бета отправилась в коридор. Посмотрела в глазок. За дверью стояла Лори. Анхели повернула ключ в замочной скважине и отворила дверь. Лори без предупреждения замахнулась и ударила Анхели по лицу. От неожиданности бета упала на пол, схватившись за лицо. Она смотрела на злобно кричащую Лори широко распахнутыми глазами. Она ничего не слышала и лишь расплакалась от обиды. Горько, как плачут маленькие дети, с всхлипами, крупными слезами и с полным непониманием, как с ними могли так подло поступить.

От увиденной картины Лори вдруг замолчала. Она собиралась выбить всю дурь из этой тупицы, которая натравила на нее копов. Из-за ее жалобы она полночи и полдня провела в полицейском участке, объясняясь за ночной шум. Боже, да где это видано из-за глупой вечеринки вызывать копов?! Ну, подумаешь, пошумели немного, выпили, музыку послушали. Да с кем не бывает?

Когда Лори была все-таки отпущена копами домой, она была безумно зла. Масла в огонь добавил еще и Берд, который выхватил ее на пороге полицейского участка и долго рычал о происшедшем. Будто это сама Лори была виновата в том, что их замели копы. Лори вдрызг разругалась с Бердом и до кучи послала его ко всем чертям, совершенно забыв, что это альфа устроил ее на работу. Берд, конечно, такого не стерпел и мигом выпалил, что Лори уволена и сама может катить ко всем чертям. Переехала называется! Устроилась! А во всем виновата эта бета.

Лори неслась домой на всех порах, желая забить тупую дуру до полусмерти за ее выходки. Позвонив в дверь тупицы и дождавшись, когда та ее откроет, она без предупреждения замахнулась и врезала от всей души. Тупица свалилась на пол, а Лори гневно поливала ее грязью, обвиняя во всем на свете. И в тупом звонке в полицию, и в том, что она, Лори, теперь без работы, и в том, что теперь ей не на что жить, и в том, что снова придется вернуться в родительский дом в тот вонючий городишко, и даже в том, что Анхели тупая дура, идиотка, шизоидная и вообще бета. Но она резко оборвала свою речь, когда Анхели расплакалась как дитя. В голос, размазывая слезы и сопли по лицу, держась рукой за ушибленное место. Из ее глаз катились огромные слезы, она некрасиво кривилась и громко всхлипывала. От этих всхлипов у Лори вдруг внутри все в узел завязалось и самой хоть реви. Она и не заметила, как намокли и ее собственные глаза. Девчонку вдруг стало до боли жалко. Бета ведь, что с нее взять? А как она живет-то одна? У нее, у Лори, хоть башка варит. И работу она новую найдет и деньжат одолжит и устроится потихоньку. А эта? Бетой ведь и останется.

Лори о бетах знала совсем немного, только общую информацию. Беты рождались нечасто и жили изолировано. Единицы из бет имели право жить самостоятельно, но омеге их видеть никогда не приходилось. Лори знала, что беты это несостоявшиеся омеги. Рожденные без запаха, слабоумные, глупые как маленькие дети, не имеющие течек и как следствие не имеющие возможности размножаться. Бет редко растили в семьях, для них существовали специальные интернаты, где их обучали какому-нибудь делу. В восемнадцать лет бет перевозили из интерната в общежитие при какой-нибудь фабрике или заводе, где те трудились и могли приносить хоть какую-то пользу обществу. В возрасте сорока пяти лет бет снова переводили, на этот раз в дом престарелых, где они заканчивали свою жизнь в течение ближайших пяти, максимум десяти лет. Лори помнила еще со школьных уроков, что продолжительность жизни бет крайне мала. Долгожителями среди них считались те, кто достигал порога в шестьдесят лет, но таких во всем мире по пальцам можно сосчитать.

– Ну ладно, ты чо? – Лори вытерла собственные глаза блузкой, отерла рукавом нос и присела возле Анхели. – Ну, будет тебе, не реви. Ну, разозлилась я немного. Прости. Сильно болит?

Анхели, громко всхлипывая, покивала, слезы непрекращающимся потоком продолжали течь из ее глаз. Она смотрела на Лори обидчиво, непонимающе. Соседка же выглядела растерянной. Она с минуту сидела на корточках перед Анхели, соображая, что делать. Злость на нее прошла, будто и не было, только жалость осталась. Она отбросила свою сумку в сторону, скинула обувь и прошла в чистенькую квартиру соседки. Мельком глянула в сторону открытой двери, ведущей в комнату, уставленную всевозможными шкафами и стеллажами. Нашла кухню, осмотрела морозилку, вытащила из нее небольшой кусочек мороженого мяса и вернулась обратно.

– Вот, приложи, – она убрала руку Анхели и сама приложила ледышку к покрасневшей щеке. – Синяк точно будет, – покивала она. – Бью я на совесть. Прости. Простишь меня?

– Да, – со всхлипом ответила Анхели, морщась от холода и глядя прямо в глаза соседки.

– Я разозлилась из-за полицейских, – объяснила Лори. – Из-за твоего звонка мне пришлось пол суток проторчать в участке. Еще и с альфой своим разругалась и работу потеряла. Где мне теперь денег взять, чтобы за квартиру заплатить? А все из-за твоего звонка.

– Нет, не из-за звонка, – покачала головой Анхели. – Я не виновата. Ты шумела. Музыка шумела, и твои гости шумели. Я спать хотела. Ночь ведь была. Я ночью сплю. Все ночью спят. А ты мне спать мешала. Я ведь просила тебя, а ты не хотела. Я на помощь позвала.

Лори вздохнула. Дура не дура, а ведь права. С другой стороны… Да что уж теперь. Все потеряно и виновата не дурачка соседка, а сама Лори, хоть и не хотелось этого признавать.

– Хочешь меня ударить в ответ? – спросила Лори, серьезно глядя в глаза. – Я, получается, ударила тебя ни за что, значит, ты должна ударить меня.

– Нет, не хочу, – закачала головой Анхели. – Я не дерусь.

– Тогда мир? – неуверенно спросила Лори.

– Мир, – согласилась Анхели. – Учительница говорила, что после примирения надо пить чай со сладостями. Я сейчас поставлю чайник на плиту, – Анхели шмыгнула носом, поднялась с пола, поправила одежду и, продолжая держать кусок мороженого мяса у ушиба, пошла в кухню. – У меня есть овсяное печенье и курага. Что ты хочешь? – снова шмыгнув носом, спросила она, обернувшись к Лори, которая последовала за ней.

– Овсяное печенье и курага, – пробормотала та себе под нос. – Нет, так не годится. Я сейчас приду, у меня там вроде осталось… – не договорив, она вышла из кухни и следом из квартиры.

Глава 3. Друг и находка

Анхели некоторое время смотрела вслед ушедшей соседке, а затем принялась накрывать на стол. Первым делом она уложила кусочек мяса в небольшую плошку и оставила размораживаться на столе. Затем достала красивый чайный сервиз. Сервиз был подарком бабушки на один из дней рождения и использовался только для гостей. Поставив две чашки на блюдечках на стол, Анхели достала печенье и курагу. Печенье она сразу красиво разложила на тарелке, а курагу тщательно вымыла и протерла полотенцем, затем уложила в блюдце. После этого заварила свежий чай, засыпала сахар в гостевую сахарницу и отправила на стол.

Вскоре вернулась Лори. Омега была переодета в другую одежду, а судя по влажным волосам, еще и успела принять душ. Войдя в квартиру без стука, она сразу направилась в кухню и замерла на несколько секунд на пороге, осматривая красиво сервированный стол. В ее руках была небольшая пластиковая коробка с тортом, а точнее с половиной торта.

– Вот, тут у меня осталось, – проговорила Лори, усаживаясь за стол и не зная, как лучше пристроить торт.

Анхели, увидев высокий бисквит с большой шапкой крема, несколько раз шумно вдохнула. Торты она любила, но ела один раз в год, когда бабушка присылала их в подарок на день рождения. Помедлив, она поднялась из-за стола, достала красивую тортовницу и, забрав из рук соседки половину торта, осторожно переложила его. Порезав торт на кусочки, бета установила тортовницу в центре стола, спихнув тарелку с печеньем в сторону. Затем достала две небольшие тарелочки и вилки, дополнительно сервировав стол для чаепития.

– Мы как на светском приеме, – хохотнула Лори. – Ты всегда так чай пьешь?

– Нет, – покачала головой Анхели и, чуть улыбнувшись, добавила: – только когда гости. Это гостевой сервиз, – указала она на чашки и тарелки.

– И часто у тебя бывают гости? – спросила Лори.

– Нет, – покачала головой Анхели. – Двенадцать раз в год. Раз месяц приезжает бабушкина компаньонка и привозит мне продукты. Два раза в год вместе с продуктами она привозит одежду. Еще привозит подарок на день рождения и подарок на Рождество.

– А сама бабушка не приезжает? – спросила Лори.

– Нет, бабушка не приезжает, но я видела ее один раз, – Анхели энергично покивала головой и переложила кусочек торта на свою тарелку. – Шесть лет назад она забрала меня из интерната, где я училась, и привезла сюда.

– А родители твои где? – спросила Лори, не торопясь приниматься за чай.

– Бабушка рассказала мне, что папа много работает, у него семья в Равенго, – начала рассказывать Анхели. – И работа у него тоже в Равенго. Мама живет в Фонторе. У нее там тоже семья и работа. Бабушка и дедушка, это которые родители мамы, живут за городом.

– Дай-ка угадаю, у них там тоже семья и работа, – проговорила Лори.

– Бабушка уже не работает, она за мной присматривает, а дедушка работает. Только я не знаю где, – пояснила Анхели.

– Как же это она за тобой присматривает, если носа сюда не сует? – буркнула Лори, почему-то безумно злясь на родственничков Анхели. Бросили дурочку на произвол, а сами себе семей назаводили и забыли о девчонке. Уж лучше бы она, не знаючи о них, жила в интернате среди «своих». А тут что? Знает, что семья есть, но все равно одна одинешенька.

– Она присылает мне…

– Еду двенадцать раз в год и два раза в год подарки и одежду, – перебила Лори и голос ее был недовольным. – Ну, а с кем ты общаешься? Друзья есть у тебя?

– У меня был друг, – закивал головой Анхели. – Подруга. Броя. Да. Мы жили в одной комнате в интернате. Я писала ей письма, когда переехала, но наверное они не дошли, потому что Броя не написала ответ. Наверное, затерялись в пути.

– Наверное, – отозвалась Лори, вновь ощущая к соседке жалость.

Все ясно как белый день. Родилась бета никому не нужная и, дабы не напрягаться с ней, ее спихнули в интернат, как все и делают. Видимо душонки у ее родственничков не совсем каменные и потому купили ей квартиренку в дешевском райончике и пожрать присылают раз в месяц, чтоб совесть очистить. А Анхели? Она ведь и не понимает этого. Считает, что так все и должно быть.

– … я разговариваю с ней каждый день, – проговорила тем временем Анхели, доедая кусок торта и поглядывая на второй.

– С кем разговариваешь? – опомнилась Лори, поняв, что соседка ей что-то говорила, а она все прослушала.

– С другом, с Венерой, – кивнула Анхели, перекладывая на тарелку второй кусок торта. – Венера мой друг. Она, конечно, тоже не отвечает мне, но зато слушает.

– А Венера это кто? – спросила Лори.

– Цветок, – кивнула Анхели, принимаясь за сладость. – Я поставила ее в гостиной. Там большое окно и для нее достаточно света. Еще там телевизор. Мы смотрим его вечерами.

– А-а-а, – протянула Лори, вот только она не знала, то ли смеяться над этим, то ли плакать.

Судя по всему, Анхели понимала, что цветок не живое существо, хоть и называла его другом, значит, не совсем дурочка. С одной стороны посмеяться бы, да только жизнь у беты, похоже, не сахар и единственный, с кем она может поговорить, это цветок! Ни родных, ни друзей, ни даже знакомых или тех же бет, с которыми она могла быть на одной волне. "Привет" сказать и то не кому. Только цветку. Лори попыталась представить себе такую жизнь и вздрогнула. Нет. Нет, нет и нет! Нельзя же так жить.

– Хелли, я буду твоей подругой, – проговорила она быстрее, чем успела осознать, что именно сказала, но отмахнувшись от сомнений, повторила: – Я буду твоей подругой. Если ты захочешь поговорить, то ты можешь поговорить со мной.

– Правда? – спросила Анхели, перестав жевать и оторвав взгляд от торта.

– Конечно, без проблем, – подтвердила Лори. – Правда мне нужно найти работу, чтобы задержаться здесь и днем меня дома ты вряд ли найдешь, но вечером мы можем говорить о чем угодно.

– Спасибо, – благоговейно произнесла Анхели и, вдруг всхлипнув, вновь разревелась, размазывая слезы по щекам.

– Опять сырость разводит! – вскинулась Лори. – С ревами дружить не буду! Не реви!

– Не реву, – всхлипнули ему в ответ. – Я больше не буду реветь. Обещаю.

– Тогда не реви, – Лори, скрывая улыбку, вылезла из-за стола и, найдя кухонное полотенце, утерла им мордашку Анхели. – А ты красивая, Хелли, – проговорила она, только сейчас заметив, что на мордашку бета была и правда красавицей, особенно без тех ее дурацких очков. – Вот только синяк все портит. Зря я, конечно, вот так. Ну да ладно, до свадьбы заживет.

– До свадьбы? – переспросила бета. – Я знаю, что такое свадьба. Учительница рассказывала и показывала фотографии. Это когда альфа и омега красиво одеваются и ходят в церковь, а потом живут вместе. У тебя свадьба?

– До твоей свадьбы, – засмеялась Лори. – Выражение такое. Да не важно, – отмахнулась она. – Расскажи лучше, чем ты занимаешься целыми днями? Я ведь правильно понимаю, работы у тебя нет?

– У меня не будет свадьбы, – покачала головой Анхели. – Учительница сказала, что бетам нельзя делать свадьбу, – она серьезно кивнула заплаканной мордашкой и откусила от торта. Прожевав, она вздохнула и продолжила: – Нет, работы у меня нет, – покачала она головой. – А занимаюсь я разным. Сегодня у меня генеральная уборка в… – она вдруг замерла, а после подскочила из-за стола с вытаращенными глазами и убежала из кухни.

– Это ведь не припадок? – сама у себя шепотом спросила Лори, прежде чем последовать за бетой.

Бета нашлась в ванной, уставленной плюшевыми игрушками, судя по всему постиранными. Анхели быстрыми движениями распрямляла ушки плюшевому зверинцу, расчесывала наскоро шерстку и поправляла бантики. Не успела Лори поинтересоваться, что происходит, как Анхели включила фен и начала просушивать игрушки, внимательно следя за тем, чтобы шерстка у них ложилась ровно, а не торчала во все стороны. Просушив игрушки окончательно, Анхели засунула в каждую музыкальную коробочку и сложила их в корзину.

– Я совсем забыла, что не закончила их сушить, – проговорила Анхели Лори, когда обернулась и наткнулась взглядом на соседку. – Я сейчас поставлю их на место и мы можем продолжить пить чай.

Лори, до того стоявшая молча, с полчаса наблюдая за игрой соседки, будто отмерла, кивнула и отошла от дверей в ванную комнату. Анхели вышла. Осмотрела напоследок порядок ли в ванной, выключил свет и закрыла дверь. Затем прошла в свою сокровищницу. Лори последовала за ним. Анхели подошла к одному из стеллажей и принялась устраивать там игрушки в какой-то одной ей понятной последовательности. Новая же подруга, прошлась мимо каждого стеллажа, рассматривая странные вещи в прозрачных контейнерах. Нет, сами вещи были совершенно обычными, странным было то, что например ботинок в коробке был только один, или вот несколько коробочек в ряд и в каждой по одной перчатке, пар не было. Пирожное, дорогие, хоть и побитые, часы, ручки, карандаши, потрепанные фломастеры, скрепки, булавки, монеты, два сотовых, семь чехлов, заколки, резинки для волос, цветочный горшок, тетради, открытки. Лори назвала бы большинство из этих вещей мусором, но отчего-то не поворачивался язык. Пока Анхели занималась игрушками, Лори подошла к последнему стеллажу, все так же рассматривая самые разнообразные вещи, и вдруг застыла напротив двух контейнеров. В одном из них лежали пачки крупных купюр, во втором пластиковый пакет с белым порошком.

– Анхели, – окликнула она бету, не отрывая взгляда от находки, – ты где это взяла?

Анхели отставила корзину на пол и подошла к соседке. Глянув на контейнеры, она посмотрела на соседку, затем снова вернула взгляд к контейнерам.

– Этой зимой я гуляла в парке, – начала она. – Я сидела на лавочке возле аллеи. Я кормила голубей хлебом. Я случайно уронила булку и наклонилась, чтобы поднять ее, а под лавочкой увидела большой пакет. Мне стало интересно, что там и я заглянула. Я собираю потерянные вещи и потому принесла их сюда. Ты знаешь, чьи они?

Лори несколько раз хлопнула глазами, затем в ужасе помотала головой. Что это за деньги и порошок она сразу поняла, а она могла поклясться чем угодно, что у нее знакомых с такими вещами не водилось и не водится. Некоторое время она молчала. Связываться с такими делами она не желала от слова совсем, но оставлять такую находку в доме у дурочки точно не следовало. Можно конечно выбросить, но что если кто-то найдет? Отпечатки Анхели там точно есть. Лори задумалась, а потом достала из кармана телефон и позвонила полицейскому, с которым флиртовала всю ночь напролет, дабы поскорее выбраться из участка. Быстро объяснив причину своего звонка и выслушав обещание немедленно приехать, она скинула звонок.

Вскоре в дверь квартиры Анхели позвонили, и Лори открыла сама. Она быстро объяснил скупость ума соседки, стараясь подобрать такие слова, чтобы не обидеть саму соседку, затем попросила Анхели показать свою зимнюю находку и рассказать полицейским о том, как и где она ее нашла. Анхели на слова новой подруги кивнула и пригласила полицейских войти в свою сокровищницу. Она показала два контейнера, заметив удивление на лицах правоохранительных органов, и рассказала историю находки, а затем и свое предположение, что это такое и кто мог потерять. В конце она внимательно посмотрела на полицейских и спросила:

– Вы знаете хозяина этих вещей? Если знаете, пусть он придет, я верну их ему. Я ведь не вор. Я знаю, кто такие воры, учительница в интернате рассказывала нам о таких людях. Я не такая. Я только нахожу вещи, но я не знаю, кто их хозяева, поэтому храню их дома.

– Вот если б знать, – протянул один из полицейских. – Надо снять отпечатки с пакетов. Ты трогала пакеты? – спросил он у Анхели.

– Да, – согласилась бета. – Я когда нашла, то заглянула внутрь, а там вот эти вещи. Когда я пришла, то вещи переложила сюда, – она указала на контейнеры, – а пакеты я храню здесь, – она показала на плетеную корзинку в углу комнаты.

– Ты помнишь, в каком пакете были эти вещи? – спросил полицейский.

– Да, – согласилась Анхели, – в черном с парящим орлом. Красивый пакет. Я потому и оставила. Показать? – спросила она, а сама в нетерпении бросилась к корзине.

Полицейский ее затормозил, сам открыл крышку корзины. Достав из кармана ручку, он перевернул ей несколько пакетов и вскоре нашел нужный.

– Этот пакет? – спросил он у Анхели и та согласно закивала.

Полицейский подцепил пакет ручкой и вытащил его из корзины. Второй альфа тем временем вышел из комнаты в коридор, кому-то звонил, что-то шумно рассказывал и объяснял. Вскоре он вернулся с довольной улыбкой и принялся помогать напарнику с изъятием. Забрав пакет и оба контейнера, пообещав разволновавшейся Анхели, что они обязательно найдут хозяина этих вещей и вернут ей контейнеры, полицейские ушли. Лори хотела объяснить бете, что происходит и что это за вещи, но засомневалась, что Анхели о них что-либо слышала и потому не стала. Они вернулись в кухню. Лори задумчиво жевала подсохшее печенье, а Анхели листала толстую папку с бумагами.

– Что это? – спросила Лори, кивнув на папку в руках соседки.

– Здесь я записываю все найденные вещи, – отозвалась соседка и, наконец, найдя нужную страницу, начала аккуратно зачеркивать находки, которые забрали полицейские. – Хочешь посмотреть? – спросила она, управившись.

– Нет, – качнула головой Лори. – Я же уже вещи видела, зачем мне смотреть на их список.

Анхели пожала плечиками на эти слова и закрыла папку.

Вскоре остывший чай был допит, торт съеден и Лори отправилась к себе. Думать о приключениях последних дней, не хотелось совершенно. Думать о поисках работы или о предстоящем переезде в родительский дом, не хотелось еще больше. Потому, побродив с полчаса по квартире, Лори бухнулась в постель и тут же уснула.

Глава 4. Бусы и компаньонка

Снова лил дождь. Он не прекращался уже вторые сутки, поливая город и не прибавляя настроения прохожим. Пожалуй, Анхели была единственной из всех людей, кто брел под этим дождем с довольной улыбкой. За последние несколько дней в ее жизни много всего приключилось и от этого ей хотелось улыбаться бесконечно. Ее соседка стала ее подругой, они пили чай с тортом, и Лори заходила к ней в гости вечером. Полицейские обещали найти хозяина вещей, и маленькая мечта беты, отыскать хозяев своих потеряшек, возможно сбудется хоть один раз. А еще возле остановки она нашла красивые бусы. Бусы хоть и были порваны и испачканы, но это совершенно не огорчало. Когда Анхели вернется домой, она обязательно их отмоет, починит и подберет для них подходящее место.

Помня о том, что накануне она несколько дней пренебрегала прогулками по просьбе Лори, бета старалась идти неспешно, чтобы задержаться и погулять подольше. Она даже простояла пятнадцать минут возле остановки, разглядывая хмурых людей. Два раза махнула рукой водителям автобусов. Обычно Анхели не махала им, но тут они махали сами и Анхели с улыбкой отвечала. Еще Анхели десять минут разговаривала с постовым, рассказывая ему о новой подруге и о том, что недавно у нее в гостях были полицейские. Постовой, оказывается, был в курсе этого и сказал, что хозяина вещей уже вовсю ищут и благодаря Анхели этого самого хозяина ждет какая-то долгая поездка. Анхели обрадовалась. Она помнила, как шесть лет назад сама была в долгой поездке. Бабушка тогда забрала его из интерната и привезла в этот город. Ездить Анхели понравилось. Наверное, хозяину тех вещей тоже понравится. После постового Анхели погуляла еще немного, а затем долго стояла у окна пустой кондитерской, где отчего-то скучал кондитер. Анхели долго рассматривала его, а затем вошла внутрь.

– Здравствуйте, – поздоровалась Анхели с кондитером, высоким и чуть полноватым альфой. – Как поживаете?

– Нормально, – ответил кондитер, по привычке нахмурившись.

– Как ваше здоровье? – спросила Анхели. – Вы сегодня выглядите грустным.

– Нормально все с моим здоровьем, – ответил кондитер, а потом вздохнул, глянул на бету, что вечно тут ошивалась, и вдруг разговорился: – Вторую кондитерскую я открыл недавно, теперь вот не могу найти человека.

– Вы потеряли человека? – Анхели искренне удивилась. Вот чего-чего, а людей она потерянных не находила.

– Да нет же, глупая твоя голова, – вновь вздохнул кондитер. – Никого я не терял. Я ищу человека, работника в кондитерскую. Чтоб ответственный и чтоб язык подвешен был. Ходят всякие, двух слов связать не могут. Тьфу.

– Работника? – переспросила бета.

– Работника-работника, – подтвердил кондитер и тут же переменился в лице, когда звякнул колокольчик над дверью.

Анхели на звоночек не обернулась, она внимательно смотрела на кондитера, который улыбался. Не хмурился, как привычно, не щурил глаза, не поджимал губы, а улыбался. Бета стояла некоторое время молча. Слушала, как кондитер говорит с вошедшим человеком. Наблюдала, как аккуратно достает пирожное, как укладывает его в коробку. Человек отдал кондитеру бумажки с цифрами, взял коробку и ушел. Анхели проводила его взглядом. У Анхели тоже были такие бумажки. Правда те были грязными и мятыми, когда она их находила. Она чистила их и складывала в деревянную коробку из-под конфет. Еще такие же бумажки забрали полицейские. Анхели знала, что эти бумажки называются деньги, но не знала для чего их применять. Бабушка ей такие никогда не посылала, она присылала продукты, одежду и два подарка.

– Моя подруга хочет работать, – проговорила Анхели. – Ее зовут Лори. Она омега. Она недавно переехала в мой дом. В соседнюю квартиру. Она больше не может работать там, где работала раньше и переживает из-за этого. Наверное, она захочет работать здесь, – бета посмотрела на витрины, заполненные сладостями, безошибочно нашла то самое пирожное, подобное которому однажды нашла и теперь мечтала попробовать. – Я расскажу ее о вас. Она, наверное, захочет придти.

– Пусть позвонит, – напряженно ответил кондитер. Наверняка еще одна дуреха. Ну, кто с такой общаться-то станет. А по телефону он ей и откажет. Хватает и того, что эта тут вечно ошивается. – Вот номер, – он протянул бете небольшой картонный прямоугольничек.

Анхели осторожно взяла картонку. Внимательно прочла все написанное, запнулась на цифрах. Такие большие она читать не умела. Вот если по одной, то понятно, а по две и три – сложно. Так же осторожно она уложила картонку в карман куртки, а затем пообещала, что Лори обязательно позвонит.

***

Первым делом, придя домой, Анхели отправила сушиться куртку и обувь. После этого долго пила чай, грея руки о горячую чашку. Согревшись, она включила немой телевизор и, глядя на чужие улыбки, рассказала Венере о своей прогулке. За рассказом вспомнила о бусах и картонке, которую дал кондитер. Вымыв чашку, она отправилась к куртке и вытащила из карманов вещи. Бусы она отнесла в гостиную, оставив их на журнальном столике, а с картонкой отправилась к Лори. Лори быстро открыла дверь и, выслушав соседку, приняла картонку, пообещав позвонить в кондитерскую. Анхели обрадовалась, что смогла помочь новой подруге. Попрощавшись, она отправилась в свою квартиру и занялась бусами – их помывкой и ремонтом.

Бусы Анхели попадались и раньше, не часто, но все же. Ей нравилось возиться с каждой бусинкой. Нравилось рассматривать их, замечая малейшие царапинки или неровности. После этого она с довольным лицом вздыхала и собирала бусины на нитку. Анхели нравилось если бусы были необычными, имели узоры и располагались не в один ряд, переплетались друг с другом. Анхели, бывало, долго корпела над ними, чтобы повторить рисунок плетения и в буквальном смысле воссоздать прошлую красоту.

В этот раз с бусами бета провозилась долго. Когда работа была закончена, она поняла, что пропустила ужин. Торопливо спрятав бусы в сокровищнице, она отправилась ужинать. После ужина, она, жмурясь, пила горячий чай и смотрела в окно. Впрочем, за окном была темнота, и потому бета пыталась сосредоточиться на огнях из соседнего дома. После этого, она устроилась за письменным столом в своей комнате и красивым почерком вписала свою находку в перечень. Она назвала их "Дождливый кондитер", чтобы сразу вспомнить, когда она их нашла, и что происходило в тот день. Анхели знала, что не забудет этого, она всегда помнила все о своих потеряшках, но все равно искала им подходящие названия. Закончив с вписыванием, она вернула папку в деревянный карман двери и вошла в сокровищницу. Взяв в руки бусы, она осмотрелась, в поисках места для них. Бета прошлась по всей комнате и остановилась возле небольшой бархатной подушечки, которую нашла еще в интернате. Анхели вспомнила, что долго выспрашивала тогда, кто же ее потерял, но хозяина так и не нашла. Она назвала ее "Сладкое лето", потому что в тот день какие-то прихожие люди угостили ее печеньем с шоколадом. Печенье было сладким и таяло в руках под лучами солнца, а потом и на языке. А сразу после этого и нашлась бархатная подушка.

Анхели улыбнулась приятному воспоминанию и красиво уложила бусы на подушке.

***

Анхели осмотрела свою квартиру в пятый раз на предмет порядка. В десятый раз сверилась с календарем и часами. Дата была правильной и время тоже, но компаньонка бабушки что-то не появлялась. Бета периодически подходила к двери и смотрела в глазок, но общий коридор был пуст. Она открывала дверь и выходила из квартиры. Было тихо. Шаги не слышались. Лифт не шумел. Бета возвращалась в квартиру и, посидев с десять минут, снова устраивала обход.

Наконец раздался звонок в дверь. Анхели радостно подскочила с дивана и пронеслась в коридор. У дверей она затормозила, оправила одежду, глянула в глазок. Знакомая пожилая омега стояла за дверью в ожидании. Возле ее ног стояла тележка на колесиках, груженая большими сумками. Анхели повернула ключ и открыла дверь, впуская гостью.

– Здравствуй, Анхели, – проговорила омега, разворачивая тележку с сумками и вкатывая ее в квартиру. – Как поживаешь?

– Здравствуйте, – с улыбкой поздоровалась бета. – Хорошо. А как вы поживаете? Как бабушка и дедушка?

– И у нас все хорошо, – ответила омега. – Бабушка прислала одежду на зиму. Примерь, а я пока разложу продукты.

– Хорошо, – согласилась бета, принимая из рук омеги большой сверток.

Со свертком она прошла в спальную комнату и уложила его на стол. Развернув пакет, она достала теплый пуховик ярко-желтого цвета и тут же примерила. Пуховик был длиной до колена, на черной молнии и с черным же мехом на капюшоне. Анхели покрутилась, подергала руками, как учили, поняла, что ей удобно. Сняв пуховик, она положила его на постель и принялась разворачивать пакет дальше. В пакете нашлись шарф, шапка, варежки и теплые сапоги, а еще теплая клетчатая рубашка, свитер, брюки с теплой подкладкой и четыре пары шерстяных носков.

Анхели примерила все, что прислали. Вся одежда была впору и нравилась ей и цветом и удобством. Разложив вещи по полкам в шкафу, она вышла из спальной и отправилась в кухню. Компаньонка бабушки уже заканчивала раскладывать продукты по шкафам и холодильнику.

– Анхели, – обратилась омега к бете, когда та вошла в кухню, – а откуда у тебя эта коробка? – она указала на пластиковую коробку из-под торта, которую Анхели так и не смогла выбросить.

Вообще-то Анхели не оставляла мусор в доме и старалась скорее вынести его, но в этот раз не смогла. Глядя на пустой пластик, бета улыбалась, вспоминая, как она подружилась с Лори, и каким вкусным был тот торт. Это казалось бете странным, ведь от тортов, которые посылала бабушка, она всегда выбрасывала коробки, а от этого не могла.

– Лори приносил торт, – объяснила Анхели. – Она недавно переехала сюда. Мы немного поссорились, – бета неосознанно коснулась щеки, где все еще виднелось желтоватое пятно, оставшееся от синяка, – а потом помирились. Я сказала Лори, что когда миришься нужно пить чай, а Лори принесла торт. Он был очень вкусным. Да, – Анхели покивала своим словам и довольно улыбнулась.

– Она что, ударила тебя? – омега нахмурилась и, подойдя к бете, осмотрела его лицо.

– Мы уже помирились, – покивала Анхели. – У нее был плохой день.

– Мало ли какой день у нее был. Плохой день это не причина бить людей! Кто эта Лори? Откуда ты ее знаешь?

– Лори – моя соседка. Она переехала в квартиру напротив. Лори сказала, что она будет моей подругой, и я могу с ней говорить, когда мне хочется.

– Хороша подруга, – буркнула компаньонка. – Прибери остальные продукты, а я пойду, посмотрю на эту Лори.

– Хорошо, – согласилась Анхели, тут же принимаясь за дело.

Бета быстро справилась с продуктами, расставив все по своим местам, а потом подогрела чайник и накрыла на стол. Она устроилась за столом в ожидании компаньонки бабушки, но та вновь не торопилась. Анхели поерзала на стуле в нетерпении, а потом встала и тоже пошла к Лори. Выйдя из кухни, она услышала громкие голоса, доносящиеся из общего коридора. Один голос был компаньонки, а второй Лори. Анхели удивленно постояла в коридоре, а затем прошла к двери и открыла ее. Обе омеги тотчас смолкли и посмотрели на бету.

– Чайник горячий. Я накрыла на стол, – с улыбкой сообщила бета. – Лори, приходи ко мне пить чай. Только у меня всего два стула, но я могу…

– Я со своим, – отозвалась Лори, перебивая бету и насмешливо хмыкая в сторону компаньонки.

Лори зашла в свою квартиру и, прихватив стул, отправилась в гости к бете под недовольным взглядом пожилой омеги. Пройдя в кухню, она поставила стул и устроилась за столом. Следом за стол присела Анхели, потом компаньонка. Анхели разлила по чашкам чай и ухватилась за свежее овсяное печенье, пачку которого только что открыла.

– Печеньки? Овсяные? – поинтересовалась Лори, разглядывая нехитрое угощение, но не торопясь брать. – Бабушка твоя редкостная жмотина, – обратилась она к Анхели, – или, как вариант, она совершенно не знакома с другим печеньем. Хелли, ты когда-нибудь ела другое печенье?

– Да, – покивала бета. – Когда я жила в интернате, меня однажды угостили шоколадным печеньем.

– И все? – спросила Лори, на что Анхели кивнула, соглашаясь. – Что, квартирку внучке купили, а на стол и помои сойдут? – спросила она компаньонку, лицо которой пошло красными пятнами.

– Да как ты смеешь? Ты вообще понятия не имеешь… – начала было компаньонка, но осеклась, глянув в сторону беты.

– О чем я понятия не имею? О том, что выдернули Хелли из привычной среды? О том, что, якобы из добрых побуждений, дали ей самостоятельную жизнь? А о том, что ей в этой дыре и словом обмолвиться не с кем, не подумали. Бета, что с нее взять, и без общения проживет. Так?! Так вот, она тоже человек! Хороший человек, между прочим! И ей тоже не чуждо человеческое общение и вкусная еда! Она на торты смотрит, как на бриллианты!

– Много ты понимаешь! – делано спокойным тоном проговорила пожилая омега. – Сама-то давно на бет внимание обращать стала? Попробовала бы сначала с такой…

– С какой? – спросила Лори, хищно сузив глаза. – С какой такой?

Компаньонка не ответила. Она отставила чашку и поднялась из-за стола. Собрав сумки, она вышла в коридор. Там она закрепила сумки на тележке и оделась. Анхели вышла следом за ней, наблюдая за тем, как омега собирается.

– Приеду через месяц, – тихо проговорила пожилая омега, открывая дверь, но, не оборачиваясь к бете. – Не верь этой своей Лори, – еще тише проговорила она, все же обернувшись и посмотрев бете в глаза. – Сейчас защищает, а придет время и интерес ее угаснет. Она сбежит и не вспомнит о тебе. Не открывайся кому непопадя.

– Но Лори хорошая, – неуверенно проговорила Анхели.

– Это только сейчас, – омега вздохнула, отведя взгляд, и помолчала, потом вздохнула и попрощалась, скрываясь в лифте.

– Хелли, – позвала Лори и бета, встрепенувшись, закрыла дверь и отправилась в кухню. – Хелли, у меня появилась идея.

– Какая идея? – спросила бета, устраиваясь за столом и внимательно глядя на подругу.

– Помнишь, когда приходили полицейские, ты сказала, что хотела бы вернуть все потерянные вещи? – спросила Лори и Анхели согласно закивала головой. – Так вот, у меня появилась идея, как ты можешь это сделать!

– Как? – Анхели придвинулась к Лори, во все глаза глядя на нее.

– А так! Мы сделаем фотографии всех вещей, которые у тебя есть, распечатаем и создадим фотоальбом. Ты сможешь вспомнить, где и когда ты их нашла?

– Да. Я все помню, – согласилась Анхели.

– Отлично! Тогда к каждой фотографии с вещью мы приложим записку с пояснениями. Эти фотографии я возьму с собой на работу в кондитерскую и буду показывать клиентам. Может кто-то и найдет свои вещи, среди твоих потеряшек.

– Ох, – Анхели шумно вздохнула и откинулась на спинку стула. – Это было бы… это было бы так прекрасно!

– Эх ты, прекрасно, – усмехнулась Лори, поднимаясь из-за стола. – Пойду, схожу за фотоаппаратом.

Глава 5. Потеряшки и хозяева

Анхели с удовольствием листала большой фотоальбом, который принесла Лори. Сама же Лори рассказывала сначала о том, где печатала фотографии и покупала альбом, потом рассказала о кондитере, который оказался «классным альфой» и это было частью того, отчего омеге с каждым днем все больше нравилась ее работа.

– Нет, ты только подумай! Взял без образования, без опыта и без испытательного срока! Я поначалу была уверена, что ушлый этот альфач и явно ж чо-то замышляет. Альфы они знаешь, всегда чо-то замышляют. Смотришь, вроде приятный альфа, приглядишься, ан-нет все мысли о сиськах. А Майк нормальный. Вот точно тебе говорю, мы с ним сразу поладили. Отличный он мужик. Ох, был бы он помоложе, может и у меня чо-нить замышлялось на его счет. Я с ним уже поговорила насчет фотоальбома. Думала, откажет. Я уже авоську аргументов приготовила, а он разрешил! Говорит, будет дополнительной приманкой для клиентов. Не, ну так-то он прав. Я с ним в этом согласна.

– А можно я приду посмотреть? – почти шепотом спросила Анхели. – Я знаю, где кондитерская. Я там каждый день гуляю.

– Ну конечно знаешь, это ведь ты мне визитку оттуда притащила, – улыбнулась Лори. – Вот получу первую зарплату, и мы с тобой сходим туда и выберем тебе, что душа пожелает. Должна же я тебя как-то отблагодарить за работу.

– Пирожное? – Анхели вытаращила глаза, недоверчиво смотря на омегу. – Мне?

– Тебе-тебе. Уж кто-кто, а ты точно заслужила. Выберешь любое за мой счет, – заверила Лори.

– А завтра можно придти посмотреть? – вновь спросила Анхели.

– Конечно, приходи, – согласилась Лори.

После этого омега просидела в гостях у беты еще с полчаса, а затем отправилась домой, прихватив с собой фотоальбом. Анхели проводила ее до двери и, глянув на время, отправилась в спальную. Чем раньше она ляжет, тем быстрее наступит утро, а потом можно будет сходить в кондитерскую и посмотреть, кто будет листать фотоальбом. Бета быстро переоделась в пижаму и залезла под одеяло. Сон долго не шел. В голове нет-нет, да и вспыхивало представление улыбающихся ему людей, которые находили свои утерянные вещи. Анхели улыбалась в ответ и подтягивала одеяло до самого носа. Долго провозившись, успокаивая мысли и настраиваясь на завтрашний день, бета все же уснула.

Утром она проснулась на час раньше будильника. Улыбка снова просилась на лицо, а в голове вновь представлялись улыбающиеся люди. Анхели проворочалась с полчаса, а потом решила встать раньше, чем прозвенит будильник. В пижаме она прошлась по дому и остановилась у сокровищницы. Скоро она опустеет. Анхели удовлетворенно вздыхала от этой мысли и готовилась к тому, чтобы быть еще внимательнее и находить новые вещи. Находить, чинить и возвращать хозяевам. Интересно, узнает ли она об именах, данных игрушкам? Интересно, угадала ли она хоть раз при выборе имени?

Когда прозвенел будильник, Анхели вышла из сокровищницы и отправилась в спальную. Она выключила будильник и после этого отправилась в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Затем приготовила и съела завтрак, подышала на балконе, сделала обход по квартире и, не найдя для себя занятий, устроилась в кресле в гостиной. Она поделилась своими мыслями с Венерой, погладила листочки цветка и вздохнула. Гулять она выходила намного позже, но ноги уже сейчас, сию минуту, желали нестись в кондитерскую, чтобы посмотреть.

Анхели вздохнула еще раз и, отчитавшись перед Венерой, отправилась собираться на раннюю прогулку. Выйдя из дома, она долго бродила по двору, глядя под ноги. Потом покачалась на качели на детской площадке, пустующей в это время. Затем неторопливо побрела по тротуару в сторону кондитерской. У остановки затормозила и устроилась на лавочке. Высидела с десять минут и снова пошла. Разговорилась с постовым, рассказывая про идею Лори и про собственное любопытство. Постовой сказал, что идея хорошая и что бета и омега делают правильные вещи. Анхели с ним согласилась.

Потом она все-таки отправилась в кондитерскую. В помещении было несколько человек, и Анхели остановилась у окна. Она постояла немного, чувствуя, как подмерзают ноги. Дольше стоять не дала Лори. Завидев бету, она махнула ей рукой, зазывая внутрь. Анхели вошла в кондитерскую, подобралась к прилавку, но не стала отвлекать Лори от дел. Та как раз подавала человеку пирожное. На прилавке лежал открытый фотоальбом и, получив расчет, Лори привлекла к нему внимание посетителя.

– Находки? – спросил человек.

Анхели присмотрелась. Это была омега. Высокая, худая, в возрасте. Из-под шапки выбивались седые кудри, в одной руке она держала трость, в другой сумку.

– Да, – отозвалась Лори и указала на Анхели. – Это Анхели. Она находит потерянные вещи и ремонтирует их. До недавнего времени она не знала, как вернуть вещи их владельцам и мы придумали вот такой способ. Если вы теряли какие-нибудь вещи, посмотрите их в фотоальбоме. Возможно, они здесь есть.

– Вообще-то, совсем недавно я потеряла одну вещь, – проговорила пожилая омега, посмотрев на Анхели. – Видите ли, я ношу с собой перчатки, подарок почившего супруга, он подарил их мне незадолго до своей кончины. Я так ни разу и не смогла их даже примерить, но всегда носила с собой. Они такие вишневые, бархатные, с ручной вышивкой. Так вот, недавно я заметила, что в сумке только одна, а вторую я, видимо, где-то обронила.

– Так, перчатки, – проговорила Лори, листая фотоальбом.

– Есть такая, – тем временем ответила Анхели. – Недавно я гуляла по своему обычному пути и нашла перчатку. Такую, как вы описали.

– Вот! – воскликнула Лори, пододвигая фотоальбом к омеге.

– Да, это она, – в один голос проговорили и пожилой омега и Анхели.

– Хотите, я сейчас сбегаю за ней и принесу сюда? – нетерпеливо спросила Анхели, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты ведь бета, я правильно понимаю? – спросила омега.

– Да, – согласилась Анхели, – я бета.

– Ты, верно, живешь в одном из общежитий? – вновь задала вопрос пожилая омега.

– Нет, – Анхели отрицательно качнула головой. – Я живу в своей квартире. Меня туда бабушка привезла. Я самостоятельная. Я очень хорошо училась в интернате, пока меня не забрали. Я уже шесть лет живу одна, – не без гордости рассказала Анхели и глянула в сторону Лори.

– Это действительно так, – проговорила Лори. – Мы с Хелли соседи, живем на одной лестничной клетке.

– А где же вы живете? – поинтересовалась пожилая омега.

Анхели махнула рукой в сторону, где находился ее дом, а Лори назвала точный адрес. После этого она вытащила из альбома фото и вручила его Анхели. Пожилая же омега сообщила, что ей по пути, она живет в той же стороне, а сейчас она как раз собиралась домой, так что они с Анхели могут пройтись вместе. Анхели с довольной улыбкой энергично закивала головой, соглашаясь. Ей еще не приходилось гулять с кем-то в этом городе. Обычно она ходила одна.

***

Анхели пригласила гостью войти в квартиру, а сама, разувшись, поспешила в сокровищницу. Она подхватила контейнер с недавно найденной перчаткой и на мгновенье замерла посреди комнаты. Огладив коробочку и попрощавшись с вещью, бета направилась в коридор. Подойдя к гостье, Анхели передала ей контейнер и во все глаза следила за реакцией пожилой омеги. Та чуть подрагивающими руками ухватилась за коробочку, открыла крышку и достала свою потеряшку. На лице ее появилась улыбка, но Анхели она отчего-то показалась грустной. Бета даже сама перестала улыбаться, скорбно вздернув бровки. Она не рада? Она ведь нашла свою вещь! Почему она не рада? Или она все-таки рада? Она ведь улыбается, значит, рада. Анхели вновь улыбнулась, на этот раз от своих мыслей.

– Как я и сказала, это последний подарок от супруга, – проговорила омега, отвлекаясь от перчатки и взглянув на Анхели. – Можно бесконечно таскать их с собой, – она достала вторую такую же перчатку из сумки, – но, пожалуй, будет надежнее носить их на руках. Как ты считаешь?

– Да, – согласилась Анхели. – Перчатки ведь для того, чтобы их носить на руках. Я всегда ношу… то есть перчаток у меня нет, но у меня есть варежки и я ношу их на руках. Так они не потеряются и будут со мной.

– Ты права, Анхели, – улыбка омеги изменилась, вновь заставив Анхели врасплох. – Какой смысл в перчатках, если они не греют руки.

Омега осторожно натянула перчатки на руки и осмотрела их. Анхели тут же встрепенулась, одобрила, сказав, что они красивые, а омега отчего-то весело рассмеялась. Стянув одну перчатку, она вновь открыла свою сумку. Анхели уж было подумала, что омега передумала носить перчатки на руках, но та достала из сумки бумажный сверток и передала его бете.

– Пожалуйста, прими это от меня в качестве благодарности. Эти перчатки имеют для меня особую ценность, ее в деньгах не измеришь и потому я очень рада, что ты нашла вторую пару и смогла вернуть ее мне, – омега вновь натянула узкую перчатку на руку, прихватила отставленную трость и, кивнув на прощание Анхели, вышла из ее квартиры.

Анхели же осталась стоять в коридоре и принюхиваться к свертку. Она помнила этот запах. Бета осторожно развернула бумагу и закусила губу. На глазах тут же выступили слезы, а ноги вдруг задрожали. Анхели уселась прямо на пол и втянула прекрасный аромат пирожного, о котором так давно мечтала. Кончиком языка она коснулась вишенки, а затем широко улыбнулась. С минуту она еще разглядывала сладость, а затем осторожно откусила самый краешек песочной корзинки и вдруг всхлипнула, хоть и старалась сдержаться всеми силами и не понимала, от чего появились слезы.

Неторопливо съев пирожное, Анхели продолжала сидеть на полу и смаковать послевкусие. Она могла поклясться чем угодно, что могла съесть целую кучу таких пирожных и даже больше, но это, первое, никогда не забудет. Она еще некоторое время нюхала оберточную бумагу и улыбалась. Кто мог подумать, что получится все вот так? Анхели даже не предполагала, что ее кто-то угостит таким вкусным пирожным лишь за то, что она нашла вещь. Интересно, а много ли в его сокровищнице таких вещей, которые в деньгах не измеримы? Лори говорила, что все на свете можно купить за деньги, а эта омега сказала, что не все. Кто же, интересно знать, из них прав?

Анхели поднялась с пола и прошла в свою сокровищницу. Аккуратно сложив бумагу, в которую было завернуто съеденное пирожное, она пристроила ее на полке стеллажа, в аккурат там, где до этого лежала отданная потеряшка. Довольно облизав сладкие губы, а затем и пальцы, она вышла из комнаты и отправилась в ванную, чтобы ополоснуть руки. На полпути ее поймал звонок в дверь. Анхели остановилась, обернувшись на входную дверь, а затем неторопливо подошла к ней и посмотрела в глазок. За дверью стоял незнакомый человек. Анхели не знала его лично и никогда с ним не говорила и потому незнакомый. Но бета часто видела его раньше, на остановке, мимо которой гуляла каждый день. Бета открыла дверь, посмотрев на гостя.

– Здравствуйте, – поздоровалась она. – Чем я могу вам помочь?

– Здравствуй, – кивнул альфа, и протянул две фотографии. – Я только что был в кондитерской, и некая омега по имени Лори показала мне фотоальбом. Эти вещи были утеряны мной и моим сыном.

Анхели любопытно посмотрела на фото. Кожаная перчатка. Альфья. Белый с черной шерсткой плюшевый ежик. Анхели вернула взгляд к альфе, с улыбкой кивнула и пригласила войти, сама же отправилась за вещами. Найдя искомое, она вернулась в коридор.

– Я перешила игрушку, – призналась Анхели. – Я нашла ее в луже. Она была сырая и испачкана грязью. Ее нужно было постирать. Она музыкальная и чтобы постирать, я вытащила музыкальную коробочку. Я пришила молнию, чтобы можно было ее снова чистить, – она показала, как открыть молнию, достать шкатулочку с музыкой, затем вернула все на место и застегнула. – А перчатка разошлась по шву изнутри, – она вывернула вещь, показывая свежий шов, – Я зашила ее и почистила.

– Какая ты молодец, – хмыкнул с улыбкой альфа, а после достал из внутреннего кармана шоколадку в яркой обертке и протянул ее бете. – Возьми. Это за то, что не прошла мимо и позаботилась о возврате вещей. Обычно мимо них просто проходят, пока дворники не подберут и не отправят на свалку. Сын долго капризничал из-за этого ежа, насилу успокоили, а тут такой подарок. Уже чувствую, как он обрадуется. Спасибо тебе.

Альфа спрятал перчатку и игрушку в широкий карман куртки и осторожно пожал тонкую ладошку беты. Анхели же стояла, вытаращив глаза и прижимая к груди шоколадку. Альфа напоследок кивнул и пошел в сторону лестницы. Анхели постояла перед открытой дверью, слушая, как удаляются, а следом и смолкают, шаги гостя. Потом встрепенулась, вспомнив, что учительница учила благодарить, а она просто молча взяла шоколад и не сказала ни слова. Бета выглянула в общий коридор, глянула на лестницу, ведущую вниз, и шумно вздохнула. Ну, ничего, она ведь вернула вещи, это главное. Вечером она расскажет Лори об этом и Лори скажет, правильно ли она сделала, не поблагодарив. Если неправильно, то этого альфу всегда можно встретить у остановки, и тогда в следующую встречу, она обязательно скажет ему спасибо.