Читать книгу Положите ее среди лилий - Джеймс Хедли Чейз - Страница 1

Было жаркое июльское утро, которое так приятно проводить на пляже с любимой. Стоит ли говорить, как тяжело в такую жару сидеть в кабинете…

Через открытое окно долетал уличный шум с бульвара Орхидей, рев самолета, летящего вдоль берега, рокот волн. Я сидел за столом, бездумно перекладывая с места на место письма, которые разложил на случай внезапного появления Паулы, – чтобы убедить ее, что я плодотворно работаю. Бокал с виски был надежно замаскирован толстыми юридическими справочниками, в нем соблазнительно поблескивали кусочки льда.

Прошло чуть больше трех лет с тех пор, как я организовал «Универсал-сервис» – фирму, выполняющую любые услуги, фирму, которая не гнушается никакой работой – начиная с обучения пуделей и кончая перепиской номеров банкнот, на которых надеются поймать шантажиста. В основном наша фирма предназначена для миллионеров – если судить по нашим расценкам и по тому, что миллионеров в Оркид-сити не меньше, чем песчинок на пляже.

За эти годы у нас были и пустячные дела, и серьезные. Мы сделали немного денег и много работы. На нашем счету было даже расследование убийства. Последние несколько дней дела шли в основном невинные, и с ними прекрасно управлялась Паула Бенсингер. Мне и моему партнеру Джеку Керману всего один раз нашлась работа, да и то пустяковая. Поэтому мы ошивались в конторе, исправно уничтожали виски, а перед Паулой изображали страшно занятых людей.

В настоящий момент Джек Керман – длинный, худой, быстрый в движениях парень с седой прядью в черных волосах и усами а-ля Кларк Гейбл, полулежа в кресле, держал перед глазами бокал с виски и время от времени с наслаждением отпивал глоток. В безупречном оливково-зеленом костюме и желтом с красными полосами галстуке, в модных ботинках и темно-зеленых носках он выглядел, как на картинке из модного журнала.

После продолжительного молчания он перестал лицезреть свой бокал и заговорил:

– Какая чушь! Оторвать Венере руки – и так ценить ее после этого! – Он вздохнул. – Как бы я хотел, чтобы и той особе оторвали руки!.. Но она сильная… А я оказался последним сопляком…

– А-а, брось, – вяло отмахнулся я. – Снова сказка об обручальном кольце! Расскажи лучше о своих любовных похождениях.

– Это снова приведет нас к моей блондинке, – сказал Керман и скрестил свои длинные ноги.

– Меня не интересуют блондинки, – твердо заявил я. – Вместо того чтобы рассказывать сказки о женщинах, ты бы попытался найти для нас какое-нибудь дело. Просто удивляюсь, черт возьми, за что я плачу тебе деньги!

Керман удивленно выслушал мою тираду.

– Тебе нужно новое дело? – недоверчиво спросил он. – А я-то думал, что тебе нравится, когда Паула работает, а мы отдыхаем.

– Это одно из твоих многочисленных заблуждений. Не забывай, что мы должны зарабатывать себе на жизнь.

Керман вздохнул. Прежде чем я успел спрятать свой бокал, появилась Паула.

Это была высокая, стройная девушка с холодными карими глазами и хорошей фигурой. Отличный и, самое главное, неутомимый работник. Именно она вдохновила меня на создание «Универсал-сервис» и одолжила денег, чтобы протянуть первые шесть месяцев. Именно ей мы обязаны четкой организацией нашей работы и нашим процветанием. И именно поэтому ее следует назвать душой нашей конторы. Если бы не она, мы бы за неделю вылетели в трубу.

– Может, придумаешь что-нибудь получше, чем сидеть здесь и напиваться? – прокурорским тоном спросила она, уничтожающе глядя на меня.

– А что, есть занятие получше? – с интересом спросил Керман.

Она метнула в его сторону выразительный взгляд и снова уставилась на меня.

– Фактически мы с Джеком уже занимаемся новым делом, – поспешно сказал я и принял глубокомысленный вид. – Джек, пойдем посмотрим на месте…

– Это куда же вы решили пойти взглянуть? – перебила она меня. – Не в бар ли Финнегана?

– Отличная мысль! – обрадовался Керман. – Может, Финнеган поможет нам чем-нибудь?..

– Прежде чем уйти, посмотрите вот это, – Паула помахала перед моим носом конвертом. – Его принес швейцар. Он нашел конверт в одном из карманов старого пиджака, который ты так великодушно подарил ему.

– Моего пиджака? – удивился я. – Странно… Я больше года не надевал этот пиджак.

– Это видно и по штемпелю на конверте, – холодно заметила Паула. – Письмо было отправлено четырнадцать месяцев назад. И ты, наверное, сунул письмо в пиджак и забыл о нем. Это так похоже на тебя!

– Не могу припомнить, чтобы я его раньше видел, – пробормотал я, рассматривая запечатанный конверт. Адрес был написан мелким женским почерком.

– Если учесть, что ты ничего не можешь вспомнить, пока не прибегнешь к моей помощи, то это неудивительно, – язвительно сказала Паула.

Я вскрыл конверт. В нем оказалось письмо и пять стодолларовых ассигнаций.

– Великий боже! – Керман вскочил на ноги. – И это ты подарил швейцару?!

– Только твоей критики мне не хватало, – мрачно произнес я и принялся читать.

«Крестуэйс, бульвар Футхилл. Оркид-сити. 16 мая 1948 года.

Прошу вас посетить меня по указанному выше адресу завтра в три часа, чтобы получить улики против того, кто шантажирует мою сестру. Мне известно, что вы занимаетесь подобной работой. Пожалуйста, считайте это письмо конфиденциальным и срочным. Посылаю пятьсот долларов в виде задатка.

Дженнет Кросби».

Мы долго молчали. Даже Керман не раскрывал рта. Больше года тому назад мы получили предложение и задаток в пятьсот долларов и даже не подозревали об этом.

– Конфиденциальным и срочным… – повторила Паула. – А ты хранил его у себя столько времени… И неизвестно, сколько этот конверт пролежал бы еще, если бы не швейцар. Потрясающе!

– Заткнитесь! – не выдержал я. – В конце концов, она не позвонила, не потребовала объяснений? Ведь письмо могло просто затеряться. Но… подождите минутку! Она же умерла!.. Одна из девочек Кросби умерла, я точно помню. И кажется, именно Дженнет, не так ли?

– Да, – Паула кивнула. – Но я проверю. Сейчас же подниму все, что известно о Кросби.

Паула вышла.

– Итак, она умерла… – сказал я. – Полагаю, надо вернуть деньги родным.

– Если мы это сделаем, – Керман всегда неохотно расставался с деньгами, – то пресса может пронюхать обо всем. История, подобная этой, – не слишком хорошая реклама нашему бизнесу. Мы должны следить за каждым своим шагом, Вик. Гораздо умнее забрать денежки себе и не заикаться об этом деле.

– Этого ни в коем случае нельзя делать! Мы можем оказаться несостоятельными, но в любом случае должны оставаться честными.

Керман снова растянулся в кресле.

– Не стоит будить спящую собаку, – философски заметил он. – Кросби ведь был связан с нефтью, не так ли?

– Да. Но он умер. Его застрелили пару лет назад. – Я достал перочинный ножик и принялся ковырять им пресс-папье. – Ума не приложу, как могло оказаться в пиджаке это письмо… Я никогда о нем не слыхал!

Керман, хорошо знавший Паулу, усмехнулся.

– Не обращай внимания на ее придирки, – сказал он. – Хотя… Я доволен, что она нападает не на меня.

Я продолжал резать пресс-папье, пока не вернулась Паула.

– Она умерла от сердечного приступа – в тот же день, когда послала нам письмо. Неудивительно, что ты больше не имел сведений о ней.

– Сердечный приступ? Сколько же ей было лет?

– Двадцать пять.

Я отложил перочинный нож и закурил сигарету.

– Гм… В двадцать пять лет – сердечный приступ?.. Во всяком случае, не мешает проверить. Что еще о ней известно?

– Немного. Самое главное о ней мы уже знаем… – ответила Паула, садясь на край стола. – Макдональд Кросби нажил свои миллионы на нефти. Был женат дважды. Дженнет – его дочь от первой жены, Мэрилин – от второй. Он отошел от дел в сороковом году и поселился в Оркид-сити. До этого жил в Сан-Франциско. Дочери не похожи друг на друга. Дженнет прилежно училась, занималась живописью. Несколько ее картин выставлено в музее искусств. У нее, несомненно, был талант. Она была сдержанна и немного резка. Мэрилин – своенравная, капризная и необузданная натура. Часто попадала на первые страницы газет, будучи замешанной в скандальных историях.

– Какого рода скандалы? – поинтересовался я.

– Пару лет назад сбила парня на Центральной авеню. Сказала, что была пьяна, что очень характерно для нее. Кросби подкупил полицию, и ее наказали только за нарушение правил вождения. В следующий раз совершенно голой проскакала на лошади по бульвару Орчил. С кем-то поспорила, что сделает это, и выиграла пари.

– Да, такая особа – подходящий объект для шантажа, – заметил я.

Паула кивнула.

– О смерти Кросби вы, конечно же, знаете? Он чистил пистолет в своем кабинете. Случайный выстрел – и миллионера не стало. Три четверти состояния он оставил Дженнет и одну – Мэрилин, с опекой. Когда умерла Дженнет, Мэрилин получила все, и, кажется, характер ее изменился. После смерти сестры в прессе больше не упоминается о ее похождениях.

– Когда умер Кросби?

– В марте сорок восьмого года, на два месяца раньше Дженнет.

– Вот как?.. – не удержался я.

Паула продолжала.

– Дженнет была очень расстроена смертью отца. Она никогда не была сильной натурой, и в газетах писали, что это потрясение доконало ее.

– Все складывалось очень уж удачно для Мэрилин… Мне это сильно не нравится. Возможно, дорогая Паула, я слишком подозрительный человек, но… Дженнет пишет, что кто-то шантажирует ее сестру. Затем она умирает от сердечного приступа, а ее деньги переходят к сестре. Чертовски странное совпадение!

– Я не вижу, что тут можно сделать, – хмуро заметила Паула. – Мы не можем представлять умершего человека.

– Ну, это-то мы сможем, – я хлопнул ладонью по стодолларовым бумажкам. – У нас два пути: либо вернуть эти деньги ее сестре, либо отработать их.

– Четырнадцать месяцев – слишком долгий срок, – с сомнением проговорил Керман. – След остыл…

– Если он был, – усомнилась Паула.

– С другой стороны, – я откинулся на спинку кресла, – если в смерти Дженнет есть что-то подозрительное, за четырнадцать месяцев кое у кого появилось приятное чувство безопасности… А когда человек чувствует себя в безопасности, он расслабляется… Я думаю, мне стоит навестить Мэрилин Кросби и поинтересоваться, на что она тратит деньги своей сестры.

– Что-то подсказывает мне, что спокойная жизнь для нас кончилась, – печально проговорил Керман. – Думаю, что сегодня ее последний день. Мне начинать работать немедленно или подождать, пока ты вернешься от Мэрилин?

– Подожди, пока я вернусь, – великодушно разрешил я, вставая и направляясь к двери.