Читать книгу Плохие вести от куклы - Джеймс Хедли Чейз - Страница 1

Феннер приоткрыл один глаз, когда в отворившейся двери его кабинета показалась увенчанная пышной прической головка Паулы Долан, а потом и ее точеная фигурка. Он вяло на нее посмотрел и уселся поудобнее. Его длинные ноги лежали на столе, а кресло на шарнирах опасно наклонилось под углом сорок пять градусов.

– Погоди, радость моя, – сонно проговорил он, – мы с тобой займемся делом попозже. Сейчас мне надо кое о чем подумать.

Паула подошла к столу.

– Просыпайся, Морфей, – произнесла она. – Пришла клиентка.

– Скажи ей, чтобы убиралась, – простонал Феннер. – Скажи, что мы сегодня уже закончили работу. Что, я не могу иногда вздремнуть, а?

– А для чего у тебя дома кровать? – поддела его Паула.

– Не задавай глупых вопросов, – пробормотал Феннер, откидываясь еще дальше назад в кресле.

– Перестань, Дэйв, – укоризненно сказала Паула. – Тебя ждет такой цветочек. Похоже, она очень хочет поделиться с тобой своими бедами.

Феннер снова открыл один глаз:

– Кто она такая? Может, она собирает какие-нибудь пожертвования?

Паула присела на краешек его стола:

– Иногда меня удивляет, зачем ты повесил эту табличку у себя на дверях. Ты что, совсем ничего не хочешь делать?

Феннер покачал головой:

– Не хочу, если есть такая возможность. У нас ведь хватает работы, правда ведь? Так что не волнуйся.

– Ты проходишь мимо кое-чего очень симпатичного. Ну, если ты действительно так считаешь… – Паула соскользнула со стола.

– Эй, погоди-ка минутку. – Феннер сел прямо и сдвинул шляпу с глаз. – Она правда такой цветочек?

Паула кивнула:

– Думаю, у нее большие неприятности, Дэйв.

– О’кей, о’кей, давай ее сюда.

Паула открыла дверь и спросила:

– Вы не зайдете?

Голос снаружи ответил: «Спасибо», и в кабинет вошла молодая женщина. Она медленно прошла мимо Паулы, глядя на Феннера своими большими дымчато-голубыми глазами.

Она была немного выше среднего роста, и ее отличало приятное изящество. У нее были худые руки и ноги и необыкновенно стройное тело. Из-под шляпки выбивались локоны ее черных, как вороново крыло, волос. На ней был строгий костюм, и выглядела она очень молодой и очень испуганной.

Паула одарила ее ободряющей улыбкой и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Феннер вылез из-за стола.

– Садитесь, – предложил он, – и скажите, чем я могу вам помочь. – Он показал рукой на кресло рядом со своим столом.

Она отрицательно покачала головой и едва слышно промолвила:

– Лучше я постою. Мне нельзя здесь долго оставаться.

Феннер снова сел.

– Здесь вы можете делать все, что вам хочется, – успокоил он ее. – Любой наш посетитель может чувствовать себя здесь как дома.

С минуту они молча смотрели друг на друга.

– Знаете, лучше вам сесть, – наконец сказал Феннер. – Похоже, вам есть что рассказать, и вы выглядите утомленной.

Он видел, что она боится не его, а чего-то, что пока ему неизвестно. Ее тело было так напряжено, будто она была готова в любой момент броситься к дверям.

Она снова покачала головой.

– Я хочу, чтобы вы нашли мою сестру, – произнесла она прерывающимся голосом. – Сколько это будет стоить?

Феннер перевел взгляд на чернильницу у своей руки.

– Пока лучше не говорить о цене. Просто успокойтесь и все мне расскажите, – сказал он. – Для начала назовите себя.

Рядом с его локтем резко зазвонил телефон. Посетительница встрепенулась и вскочила с места. Она сделала два шага от телефона, а ее глаза расширились от страха.

Феннер улыбнулся ей.

– Со мной тоже так бывает, – спокойно проговорил он, снимая трубку. – Когда я засыпаю и вдруг раздается звонок, я чуть не выпрыгиваю из своей рубашки.

Посетительница, вся в напряжении, стояла у двери, наблюдая за ним.

– Да? – произнес Феннер в трубку.

В трубке раздались щелчки, затем послышался мужской голос:

– Феннер? – Звонивший говорил с небольшим акцентом.

– Да.

– Вам в любой момент может позвонить одна женщина и потом к вам прийти. Надо, чтобы вы ее задержали до того момента, когда я за ней приеду. Я уже в пути. Вы поняли?

Феннер бросил взгляд на женщину и ободряюще ей улыбнулся.

– Нет, – сказал он в трубку.

– Постарайтесь понять это правильно. Женщина придет к вам, чтобы рассказать историю о своей пропавшей сестре. И вы задержите ее для меня. Она страдает психическим расстройством. Вчера она сбежала из лечебницы, и мне известно, что она направляется к вам. Задержите ее до моего прихода.

Феннер надвинул шляпу себе на переносицу.

– Кто вы такой, черт возьми? – спросил он.

На линии послышались новые щелчки.

– Расскажу, когда буду у вас. Я уже выхожу. Если вы это сделаете, гонорар вам будет выплачен по максимальным расценкам.

– О’кей, жду вас, – подытожил Феннер.

– Он не сказал, что я сумасшедшая? – спросила посетительница. Ее рука, в которой теперь не было сумки, беспокойно скользила вверх-вниз по складкам юбки.

Феннер положил трубку на рычаг и коротко кивнул.

Женщина на секунду прикрыла глаза, потом ее веки поднялись, как у куклы, которую вдруг посадили прямо. Она промолвила с отчаянием в голосе:

– Ему трудно не поверить.

Она положила сумку на стол, стянула перчатки и быстро сняла жакет. Феннер сидел спокойно, держа руку на телефоне, и наблюдал за ней. Посетительница слегка вздохнула и начала дрожащими пальцами расстегивать блузку.

Феннер попытался ее остановить.

– Это ни к чему, – забеспокоился он. – Я и без этого заинтересовался вашим делом.

Она еще раз вздохнула, повернулась к нему спиной и задрала блузку. Рука Феннера потянулась к кнопке звонка. Может быть, эта женщина собирается инсценировать его нападение на нее? Но он тут же окаменел и убрал свою руку. Ее спина была покрыта хорошо различимыми кровоподтеками, ярко выделявшимися на фоне белой кожи. Некоторые из них имели форму человеческой руки. Она опустила блузку, застегнула пуговицы и надела жакет. Потом она повернулась и взглянула на Феннера глазами, расширившимися еще больше.

– А теперь вы верите, что у меня неприятности? – спросила она.

– Вам не следовало этого делать, – покачал головой Феннер. – Вы пришли ко мне за помощью. Вы не должны ничего бояться.

Она стояла на месте, покусывая нижнюю губу своими ослепительно-белыми зубками. Потом она открыла сумку, достала из нее пачку банкнотов и положила на стол.

– Этого будет достаточно? – спросила она.

Феннер прикоснулся к пачке пальцем. Даже без пересчета ему было ясно, что в ней не меньше шести тысяч долларов. Он быстро поднялся, взял пачку и шагнул к двери.

– Подождите здесь, – проговорил он и вышел в приемную.

Паула сидела за пишущей машинкой, держа руки на коленях, и в ее глазах было выжидательное выражение.

– Быстро надевай свою шляпу и отвези эту малышку в отель «Балтимор», – сказал ей Феннер. – Устрой ее там в номер и скажи, чтобы она в нем заперлась. Возьми эти деньги и, когда уладишь с ней все дела, отнеси их в банк. Разузнай о ней все, что сможешь. Скажи, что я займусь ее делом. Дай ей понять, что она в надежных руках. Будь с ней поласковей. Она перевозбуждена, и у нее неприятности. К тому же она слишком молода, и ей нужно материнское участие.

Он вернулся обратно к себе в кабинет.

– Как вас зовут? – спросил он.

Женщина сцепила руки.

– Уведите меня отсюда поскорее, – попросила она.

Феннер взял ее за руку.

– Вы пойдете с моей секретаршей. Она за вами присмотрит. Тут вами интересуется один человек. Я им займусь. Так как вас зовут?

– Мэрион Дейли, – ответила она, потом сделала глотательное движение и продолжила: – Куда я пойду?

Вошла, натягивая перчатки, Паула. Феннер кивнул ей.

– Идите вместе с мисс Долан, – сказал он посетительнице. – Успокойтесь, теперь все будет о’кей. Вам не нужно больше ничего бояться.

Мэрион Дейли слегка ему улыбнулась.

– Хорошо, что я к вам пришла, – промолвила она. – Понимаете, у меня такие неприятности. И у моей сестры тоже. Что у нее за дела с этими двенадцатью китайцами?

Феннер надул щеки и выпустил через сжатые губы воздух.

– Положитесь на меня, – сказал он, ведя ее к двери. – Может быть, ей по душе китайцы. Я знаю, некоторым они нравятся. Ни о чем не волнуйтесь, а завтра вечером я вас навещу.

Он вышел в коридор, чтобы посмотреть, как они идут клифту. Когда женщины скрылись из вида, Феннер вернулся к себе в кабинет. Он осторожно прикрыл за собой дверь и подошел к столу, потом открыл верхний ящик и достал из него полицейский револьвер 38-го калибра. Его одолевали нехорошие предчувствия. Он положил револьвер в карман пиджака, сел за стол, снова положил на него ноги и прикрыл глаза.

Так он просидел минут десять, обдумывая возникшую ситуацию. Его занимали три вещи: шесть тысяч долларов, рубцы на спине девушки и двенадцать китайцев. Почему гонорар выразился именно в такой сумме? Почему она просто не сказала, что ее кто-то избивает, вместо того чтобы раздеваться? Зачем она упоминала о двенадцати китайцах? Почему бы просто не сказать: «Что у нее за дела с этими китайцами?» Почему именно двенадцать? Он поерзал в своем кресле. И этот человек, звонивший по телефону. Нет ли у нее небольшого помешательства? Вряд ли. Она просто очень напугана, но вполне нормальна. Феннер открыл глаза и посмотрел на небольшие хромированные часы на столе. Она ушла двенадцать минут назад. Когда придет этот человек?

Размышляя над всем этим, он вдруг понял, что не может полностью сосредоточиться. Половина его сознания была занята легким свистом, раздававшимся из коридора. Он поерзал и попытался сконцентрироваться на первоочередных проблемах. Кто такая эта Мэрион Дейли? Ясно, что она была богатой женщиной из высших слоев общества. Ее наряд стоит недешево. Свист этого парня снаружи стал ему надоедать. А в любом случае, что за мелодию он насвистывает? Феннер прислушался, затем начал потихоньку подпевать.

Вдруг эта мелодия заставила его насторожиться. Он перестал петь, прислушался и начал легонько постукивать указательным пальцем по ладони, отбивая такт. По его спине пробежал холодок. Кто бы это ни был, он свистел не двигаясь с места. Низкий пронзительный звук все время был одинаково громким, как будто кто-то стоял у двери.

Феннер осторожно встал и тихонько отодвинул назад кресло. Свист продолжался. Феннер сунул руку в карман и нащупал рукоятку револьвера. Хотя у офиса был один вход – через приемную, в кабинете имелась еще одна дверь, которая вела на черную лестницу здания. И именно из-за этой двери слышался свист.

Феннер подошел к двери, осторожно повернул ключ в замке, стараясь держаться так, чтобы его тень не падала на матовое стекло двери. Как только он повернул дверную ручку, свист прекратился. Феннер шагнул в коридор и посмотрел по сторонам. Нигде никого не было. Он быстро поднялся на верхнюю площадку и заглянул вниз, в лестничный проем. Там тоже никого не было. Спустившись вниз, он прошел по коридору, осмотрел другую лестницу и опять никого не увидел.

Надвинув шляпу на переносицу, он стоял, прислушиваясь. До него доносились слабые звуки движущихся на улице машин и сновавших между этажами лифтов, а также тиканье больших часов у него над головой. Он медленно вернулся к себе в кабинет и встал в дверях, его нервы были напряжены. Когда он вошел и закрыл за собой дверь, снова раздался свист.

С суровым взглядом и с револьвером в руке Феннер прошел в приемную. Едва открыв дверь, он остановился и хмыкнул. На низком креслице для посетителей сидел невысокий человечек в помятой черной шляпе. Она была так низко надвинута ему на лицо, что его совсем не было видно. Едва взглянув на него, Феннер понял, что человек мертв. Он положил револьвер в карман брюк и медленно приблизился. Маленькие желтые ручки человечка безжизненно лежали у него на коленях. Феннер наклонился и снял с его головы шляпу.

Зрелище было не из приятных. Человек, несомненно, был китайцем. Кто-то перерезал ему глотку от уха до уха. Рана была аккуратно зашита, но все равно китаец представлял собой ужасное зрелище.

Феннер вытер лицо носовым платком.

– Ну и денек, – промолвил он.

Он стоял, размышляя над тем, что ему теперь делать. В этот момент зазвонил телефон.

Феннер подошел к параллельному аппарату, вставил штекер в розетку и снял трубку.

– Она сбежала, Дэйв, – взволнованным голосом сказала Паула. – Мы были уже у самого «Балтимора», когда она исчезла.

Феннер тяжело вздохнул:

– Ты хочешь сказать, что ее кто-то похитил?

– Нет, она сама сбежала от меня. Я занималась оформлением номера для нее, повернула голову и увидела, как она бежит к выходу, а когда я выскочила на улицу, ее уже и след простыл.

– А что с деньгами? – спросил Феннер. – Они тоже пропали?

– С ними все в порядке. Сейчас они уже в банке. Но что мне теперь делать? Возвращаться назад?

Феннер посмотрел на китайца.

– Погуляй где-нибудь в районе «Балтимора» и пообедай. Я приду, когда освобожусь. Сейчас у меня клиент.

– Но, Дэйв, как насчет этой женщины? Не прийти ли тебе прямо сейчас?

Феннер начал терять терпение.

– У меня дела в офисе, – отрезал он. – С каждой минутой этот ждущий меня человек становится все холоднее и холоднее, и, поверь, я это говорю не с досады.

Он бросил трубку на рычаг, выпрямился и невозмутимо посмотрел на китайца.

– Ну что ж, малыш. Теперь нам с тобой надо вместе кое-куда прогуляться.

Паула просидела в вестибюле отеля «Балтимор» до трех часов и вся испереживалась. В четверть четвертого в вестибюль быстрой походкой вошел Феннер. Брови его были сосредоточенно нахмурены, а глаза холодны и настороженны.

– Ну, детка, мне надо с тобой поговорить, – сказал он.

Паула прошла за ним в коктейль-холл, который был почти пуст. Феннер подвел ее к столику в дальнем конце, напротив входа. Ему пришлось немного повозиться, чтобы отодвинуть столик от стены, и они сели лицом к вращающимся дверям.

– Ты уже пропустила рюмашку, – спросил он, садясь, – или нам здесь заказать что-нибудь покрепче?

– Неплохая мысль, – ответила Паула. – Что еще может делать женщина в таком месте? Я выпила только три «Мартини». А как же иначе? Я тут сидела поджав хвост три часа.

Феннер сделал знак официанту.

– Не говори «поджав хвост», это вульгарно.

Он заказал два двойных скотча и немного имбирного пива и повернулся спиной к Пауле, наблюдая, как официант пошел выполнять заказ. Когда спиртное принесли, Феннер взял один из стаканов с виски и перелил его содержимое в другой, а в пустой стакан налил до половины пива и протянул его Пауле.

– Тебе надо следить за своей фигуркой, детка, – сказал он и влил половину виски себе в горло.

Паула вздохнула:

– Ну давай, начинай учить меня жить. Ты не занимался этим уже три часа.

Феннер закурил сигарету и откинулся назад в кресле.

– Ты уверена, что мисс Дейли удрала от тебя без всяких к тому оснований?

Паула кивнула:

– Все было так, как я тебе рассказала. Я подошла к регистрационной стойке и начала оформлять номер. Она стояла сзади. Я сняла перчатку, чтобы расписаться в учетной книге, и почувствовала, что ее рядом нет. Я оглянулась и увидела, что она выходит на улицу. Она шла быстро и не оглядываясь. Когда я добежала до вращающихся дверей, ее уже и след простыл. Говорю тебе, Дэйв, я была в совершенном шоке. Что меня больше всего беспокоило, так это то, что у меня остались все деньги. Я думаю, ты сглупил, что дал их мне.

Феннер недовольно усмехнулся.

– Ты и не представляешь, как хорошо я сделал, детка, – сказал он. – Думаю, я очень правильно поступил, что послал тебя сюда с этими деньгами. Ну, продолжай.

– Я вернулась в отель, попросила конверт, положила в него деньги и сдала кассиру на хранение. Потом я выглянула на улицу и посмотрела по сторонам, ее нигде не было, и я позвонила тебе.

– О’кей, – кивнул Феннер. – Если ты уверена, что она сбежала без какого-либо повода, это довольно забавно.

– Я рассказываю все как было!

– Ладно, а теперь я хочу тебе кое-что сказать. Здесь что-то нечисто. Когда ты ушла, кто-то положил в приемную мертвого китайца и сообщил об этом в полицию.

Паула привстала в кресле:

– Мертвого китайца?

Феннер успокаивающе улыбнулся:

– Да. Этому китайцу недавно перерезали глотку. Ему-то самому было уже не до этих странностей. Увидев его, я задумался, зачем это сделано. Может, его оставили в качестве предупреждения или на меня хотели навесить это убийство. У меня не было выбора, и я быстренько перетащил его в пустой офис в другом конце коридора. Ну и я оказался прав. На меня хотели навесить это преступление. Не прошло и нескольких минут после того, как я вернулся, как ко мне ввалились три здоровенных бугая полицейских. Они искали этого китайца, и, поверь, мне стоило больших усилий не рассмеяться им в лицо.

– Но зачем все это? – спросила Паула, широко распахнув глаза.

– Предположим, они нашли бы в приемной этого китайца. Меня бы отвели в участок и продержали там некоторое время. Именно это кому-то было нужно. Убрать меня хоть на несколько часов, чтобы спокойно поймать эту Дейли. Полицейские смягчились, когда увидели, что у нас никакого криминала нет, и осмотрели соседние два офиса. Я сидел и благодарил Бога, что отдал тебе эти шесть тысяч. Если бы они нашлись, мне пришлось бы давать объяснения.

– Но что все это значит? – произнесла Паула.

– Я и сам не знаю. Все это очень удивительно, но пока ничего определенного сказать нельзя. А что ты узнала от мисс Дейли?

– Она ничего не рассказывала, – покачала головой Паула. – Я пыталась обычным манером ее разговорить, но она заявила, что будет общаться только с тобой.

Феннер прикончил свое виски и достал сигарету.

– Похоже, дело тупиковое, – сказал он. – Мы разбогатели на шесть тысяч, но никак не можем их отработать.

– Но ты же не собираешься сидеть сложа руки?

– А почему нет? Она заплатила мне мой гонорар, не так ли? Затем, когда я сделал все, чтобы мы могли спокойно пообщаться, она сбежала. Так о чем мне еще беспокоиться? Когда ей снова понадобятся мои советы, она меня найдет.

В зал вошел и сел за столик неподалеку от них пожилой человек с очень худым лицом. Паула с любопытством на него посмотрела. Судя по его глазам, он только что плакал, и она задумалась отчего. Феннер прервал ее размышления.

– Что ты думаешь об этой Дейли? – резко спросил он.

Паула догадалась, что он хотел услышать.

– Она хорошо образованна. Она со вкусом одевается, и ее наряды немало стоят. Она чего-то боится. Я могу предположить, каков ее возраст, но могу и ошибиться. По-моему, ей лет двадцать пять плюс-минус два года. Она могла бы быть просто хорошей женщиной, но могла бы стать и неплохой актрисой. У нее дорогая косметика, и она много времени проводила на солнце. Она очень скромна…

Феннер кивнул:

– Я этого и ждал. Конечно, она из скромниц. Но почему она тогда разделась, чтобы показать мне свои кровоподтеки?

Паула поставила свой стакан и посмотрела на него:

– Это для меня новость.

– О, со временем я тебе все расскажу. – Феннер сделал своим стаканом знак официанту. – Ты ничего не знаешь о том человеке, который мне звонил, когда я с ней занимался, и который сказал, что она не в своем уме. И не знаешь, как она начала показывать мне свой стриптиз. И как это на меня подействовало. Чего-чего, а этого от нее было трудно ожидать. Она сняла жакет и блузку и осталась в одном лифчике. Все это выглядело очень странно.

– Ее кто-то избил?

– Да, и прилично. Кровоподтеки на ней как нарисованные, очень заметные.

Паула на мгновение задумалась.

– Может быть, она боялась, что ты решишь, будто она сумасшедшая, и, показывая кровоподтеки, она хотела убедить тебя, что оказалась в трудной ситуации.

Феннер кивнул:

– Может, и так, но все это мне не нравится.

Пока официант готовил им новую порцию спиртного, Паула еще раз взглянула на сидевшего неподалеку старика. Она сказала Феннеру:

– Не оглядывайся сразу, но за тобой сидит человек, который очень тобой интересуется.

– Ну и что? – нетерпеливо оборвал ее Феннер. – Может, ему нравится мое лицо?

– Вряд ли. По-моему, он решил, что ты загримировался для киносъемок.

Старик резко поднялся. Подойдя к ним, он остановился в нерешительности и выглядел столь опечаленным, что Паула ободряюще ему улыбнулась. Он обратился к Феннеру.

– Прошу меня извинить, – сказал он, – но вы мистер Феннер?

– Совершенно верно, – без особого энтузиазма ответил Феннер.

– Меня зовут Линдсей. Эндрю Линдсей. Мне нужна ваша помощь.

Феннер беспокойно заерзал.

– Рад с вами познакомиться, мистер Линдсей, но, боюсь, вряд ли смогу вам чем-либо помочь.

Линдсей смутился. Он перевел взгляд на Паулу, потом снова посмотрел на Феннера.

– Вы не присядете, мистер Линдсей? – спросила Паула.

Феннер строго на нее посмотрел, но Паула сделала вид, что не заметила его взгляда.

Линдсей немного поколебался и сел.

Паула продолжила в показной манере, которая всегда приводила Феннера в замешательство:

– Мистер Феннер – очень занятой человек, но я не знаю случая, когда бы он не помог тому, кто попал в беду.

«Эта красотка получит у меня по заднице, когда мы останемся наедине», – подумал Феннер. Отступать ему было некуда, и он кивнул Линдсею:

– Конечно. Что у вас случилось?

– Мистер Феннер, я читал о том, как вы нашли мисс Блэндиш, когда ее похитили. У меня такая же беда. Вчера пропала моя маленькая девочка. – Из его глаз вытекли две слезы. – Мистер Феннер, я прошу вас помочь мне ее найти. Она была для меня всем, и одному Господу Богу известно, что с ней теперь стало.

Феннер допил виски и со стуком поставил стакан на стол.

– Вы обращались в полицию? – резко спросил он.

Линдсей кивнул.

– Похищениями занимаются федералы. Я не справлюсь с этим лучше, чем ФБР. Вам надо набраться терпения. Они ее найдут.

– Но, мистер Феннер…

Феннер отрицательно покачал головой и поднялся.

– Сожалею, но не имею возможности этим заняться.

Лицо Линдсея сморщилось, как у обиженного ребенка. Он протянул руку и взял Феннера за рукав:

– Мистер Феннер, сделайте это для меня. Вы об этом не пожалеете. Просите за это что угодно. Вы сможете отыскать мою девочку раньше, чем кто-либо другой. Я знаю, что вы сможете. Мистер Феннер, умоляю вас сделать это.

В глазах Феннера появился лед. Он осторожно, но решительно снял руку Линдсея со своей.

– Послушайте, – сказал он, – я сам себе начальник и ни на кого не работаю. Если я хочу взяться за какое-то дело – я за него возьмусь. Если не хочу – то не возьмусь. Как раз сейчас у меня вызывает жгучий интерес один вопрос. Очень жаль, что ваша дочка попала в беду, но я здесь ничего поделать не могу. ФБР – достаточно мощная организация, чтобы позаботиться о вашей дочери и о сотнях таких дочерей. Извините, но я за это не возьмусь.

Он кивнул Пауле и направился к выходу. Руки Линдсея бессильно повисли, и он начал тихонько постанывать. Паула легонько похлопала его по плечу, потом поднялась и тоже пошла к выходу. Феннер стоял и ждал ее. Когда она подошла, он злобно проговорил:

– Ты скоро сама станешь детективом. Ты что к черту думаешь, что у нас собачий приют, где всякой твари рады?

Паула выразительно на него посмотрела:

– Старикан потерял свою дочь. Это что, ничего для тебя не значит?

– Это значит, что у меня от всего этого болит голова, и больше ничего, – прорычал Феннер. – Пошли в офис, у нас куча дел.

– Бывают моменты, когда ты мне кажешься милым, – горько промолвила Паула. – Но сейчас я бы с удовольствием тебя припечатала чем-нибудь потяжелее.

В этот момент сидевший в одном из кресел молодой человек поднялся и направился к Феннеру.

– Я Гроссет из городской прокуратуры. Я хочу с вами поговорить.

Феннер поморщился:

– Я сейчас занят, приятель. Позвоните мне в офис завтра, когда я буду свободен.

Гроссет сделал многозначительный жест в сторону двух полицейских в штатском, стоявших у выхода.

– Мы можем поговорить здесь или у меня в кабинете, – вежливо возразил он.

Феннер усмехнулся:

– Это что, захват? О’кей, давайте поговорим здесь, и побыстрее.

– Я кое-что забыла, – внезапно проговорила Паула. – Сейчас вернусь. – И она пошла в коктейль-бар. Линдсей все еще был там, и она устроилась рядом с ним.

– Вы не должны думать, что мистер Феннер злой человек, – промолвила она. – Его очень беспокоит одно дело, и он думает только о нем, а против вас он ничего не имеет.

Линдсей поднял голову и посмотрел на нее.

– Думаю, мне не нужно было его просить, – сокрушенно сказал он, – но моя маленькая девочка так много для меня значит!

Паула открыла свою сумочку и достала небольшой блокнот.

– Расскажите мне, что случилось, – попросила она. – Ничего не могу обещать, но постараюсь как-то его убедить.

В глазах Линдсея сверкнул огонек надежды.

– Я очень надеюсь, – произнес он. – Что мне вам рассказать?

Феннер с Гроссетом прошли в укромный уголок вестибюля и сели. Феннер был настороже.

Гроссет держался вежливо, даже подчеркнуто вежливо. Он щелчком открыл золотой портсигар и предложил сигарету Феннеру, а потом дал ему прикурить от своей золотой зажигалки.

– Хорошо вы там у себя в прокуратуре живете, – сухо заметил Феннер.

– Кажется, у нас с вами раньше не было никаких дел, – сказал Гроссет. Он закинул ногу на ногу, так что стали видны его носки в полоску. – Я проверил вашу лицензию. Вы хорошо заработали на этом деле с похищением мисс Блэндиш, вокруг которого было столько шума. Вам повезло, и вы смогли перебраться из Канзаса сюда. Разве не так?

Феннер выпустил из ноздрей большую струю дыма.

– Хорошо излагаете, – промолвил он. – Пока все верно.

Гроссет принял многозначительный вид:

– В Нью-Йорке вы уже шесть месяцев. Кажется, за это время вам ничего не удалось сделать.

Феннер зевнул.

– Я не берусь за все подряд, – ответил он равнодушно.

– Сегодня утром мы получили относительно вас довольно любопытную информацию.

Феннер саркастически усмехнулся:

– Да? Настолько любопытную, что прислали ко мне нескольких своих мордоворотов, но им ничего не обломилось.

Гроссет улыбнулся:

– Мы после этого тщательно осмотрели здание и в одном из кабинетов нашли мертвого китайца.

– Ну и в чем дело? – вскинул брови Феннер. – Вы хотите, чтобы я отыскал его убийц?

– Согласно сведениям, полученным нами сегодня утром, мертвого китайца следовало искать в вашем кабинете.

– Ну и что за печаль? Что, его по ошибке положили не в ту комнату?

Гроссет раздавил окурок в пепельнице.

– Послушайте, Феннер, нам с вами незачем ссориться. Я выложу карты на стол. Этот китаец был убит тридцать шесть часов назад. Это было подстроено, и довольно неуклюже, но нам надо было все проверить. Ну а теперь нас интересует этот китаец, и мы хотим с ним разобраться. Как насчет того, чтобы вы поделились своими соображениями на этот счет?

Феннер почесал свой нос.

– Братишка, – сказал он, – я чувствую, что после ваших слов мне захотелось вступить в Армию спасения. Если бы я хоть что-то знал, то обязательно вам рассказал бы. Но у меня в офисе никогда никаких китайцев не было. Я никогда не видел вашего мертвого китайца и, дай бог, никогда не увижу.

Гроссет задумчиво на него посмотрел.

– Я слышал, что вы всегда себя так держите с полицией, – пробурчал он. – Вам нравится все делать самому и потом предоставлять нам готовые результаты. Ладно, если вы хотите так играть, – валяйте. Мы вам окажем содействие, если сможем, но, если вы вляпаетесь, мы вас возьмем на крючок, да так, что мало не покажется.

Феннер усмехнулся и поднялся на ноги.

– Все? – спросил он. – Если вы закончили, то мне надо идти по делам.

Гроссет кивнул:

– Будьте поблизости, Феннер. Скоро вы мне еще понадобитесь. – Он махнул рукой своим помощникам, и они вышли из вестибюля.

Феннер последовал за ними, но в дверях его поймала вышедшая из коктейль-бара Паула.

– Где ты была? – спросил он.

– Послушай, Дэйв, – сказала она, – я поговорила с мистером Линдсеем и записала, что случилось с его дочерью. Ты не взглянешь?

Феннер холодно на нее посмотрел:

– Ты сегодня все свои доспехи надела?

– Тебе-то что до того, что я надела?

– Мы с тобой, детка, поговорим как следует, когда вернемся в офис, и после этого тебе придется пару недель постоять на ушах. А теперь послушай: больше ни слова об этом Линдсее и его дочери. Он меня никогда не интересовал и не будет интересовать. У меня голова и так переполнена.

– Это меня не удивляет, если иметь в виду размеры твоей головы, – холодно заметила Паула и вышла за ним на улицу.

Войдя в кабинет, Феннер подошел к столу и сел. Он закурил сигарету и крикнул Пауле:

– Иди сюда, красотка!

Паула проскользнула через дверь и села на подлокотник его кресла, приготовив карандаш и блокнот.

Феннер покачал головой.

– Я не собираюсь диктовать, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты составила мне компанию.

Паула положила руки себе на колени.

– О’кей, – ответила она. – Я вся внимание.

Феннер задумался.

– Может быть, я бы получил возможность ухватиться за какую-нибудь ниточку, если бы вернул копам эти деньги. Но тогда бы они тоже во все это влезли. Гроссет очень беспокоится об этом китайце. И ко мне присматривается. Все, что я сделаю, этот красавчик употребит в свою пользу.

– А почему бы и нет? Он мог бы найти для тебя эту девушку, если бы ты ему предоставил такую возможность.

Феннер покачал головой.

– Я полагаюсь только на самого себя, – ответил он. – Что-то мне подсказывает, что копам сюда лучше не соваться.

Паула посмотрела на часы. Время приближалось к пяти.

– Мне надо поработать, – сказала она. – Сейчас-то все равно ничего не сделаешь.

Феннер нетерпеливо заерзал.

– Сиди, сиди. Ты что, не у меня работаешь?

Паула устроилась поудобнее. Она знала, что, когда Феннер в таком настроении, лучше ему не перечить.

– Если эта мышка больше не придет, дело заглохнет само собой. Я не знаю, что тут делать и кто она такая. Она может быть кем угодно. Все, что мне известно, – это то, что у нее есть сестра, которая интересуется двенадцатью китайцами. Если этот мертвый китаец был одним из них, то осталось еще одиннадцать. Зачем она оставила мне эти деньги и потом сбежала?

– Может быть, она увидела кого-то, кого знала, испугалась и потеряла голову? – осторожно предположила Паула.

Феннер задумался.

– Видела она кого-нибудь, кто мог ее напугать?

Паула покачала головой:

– Ты знаешь, на что походит вестибюль отеля «Балтимор» в это время?

– Конечно. – Феннер встал и начал возбужденно расхаживать по устилавшему пол ковру. – Если все так складывается, нам не остается ничего другого, как сидеть у телефона и ждать звонка. Может быть, она не позвонит, но, если это произойдет, я должен сразу об этом узнать.

Паула застонала.

– Итак, – продолжил Феннер, – поезжай домой, собери сумку и возвращайся сюда. Выспишься и здесь.

Паула поднялась на ноги:

– Насколько я понимаю, сам ты отправишься домой и будешь спать у себя в теплой кровати.

– Не беспокойся о том, что я буду делать. Я тебе скажу, где меня можно будет найти.

Паула надела шляпу и пальто.

– Если привратник узнает, что я здесь сплю, он может черт знает что подумать.

– Все будет в порядке. Он понимает, что я не простой человек, и не станет поднимать шум.

Паула вышла, захлопнув за собой дверь. Феннер усмехнулся, снял трубку и набрал номер.

– Прокуратура? Дайте мне Гроссета. Скажите, что с ним хочет поговорить Феннер.

После нескольких щелчков Гроссет взял трубку.

– Да, Феннер? Вы изменили свое мнение и хотите побеседовать?

Феннер усмехнулся в трубку.

– Не совсем так, приятель, – ответил он. – Я хочу, чтобы вы кое-что мне рассказали. Об этом китайце, которого вы тут нашли. Среди его вещей не было ли чего-нибудь такого, что могло бы мне помочь?

Гроссет рассмеялся:

– Господи, Феннер! Не много на себя берете? Вы что, хотите, чтобы я снабжал вас информацией, так?

– Послушайте, Гроссет, – серьезным тоном произнес Феннер, – разбирательство с этим делом еще как следует не началось. У меня есть предчувствие, что, когда все станет известно, поднимется большой шум, и я хочу, пока не поздно, все это остановить.

– Предупреждаю вас, Феннер, что, если вы будете придерживать информацию, у вас начнутся неприятности. Если по вашей вине случится что-то, чему я мог бы воспрепятствовать, вы за это ответите.

Феннер поерзал в своем кресле.

– Оставьте это, господин прокурор, – сказал он нетерпеливо. – Вам известно, что я имею право защищать интересы своих клиентов. Если вы в интересах дела предоставите мне некоторую информацию, я вам тоже сообщу, когда пойму, что могут возникнуть какие-то неприятности. Как насчет такой сделки?

– Ловкая вы птичка, Феннер, – с сомнением в голосе проговорил Гроссет. – Но нам ничего заслуживающего внимания не известно. Мы ничего не нашли.

– А как его туда доставили?

– Это было нетрудно. Его пронесли в большой бельевой корзине через служебный вход и вытащили в пустом офисе, прежде чем втащить в ваш.

– Не надо на меня это вешать, – сказал Феннер. – Его ко мне не приносили. Его оставили в пустом офисе.

Гроссет хихикнул.

– Кто-нибудь их видел? – спросил Феннер.

– Нет.

– Ладно, спасибо, приятель. Я вас как-нибудь отблагодарю. Больше ничего?

– Думаю, что нет. Кто-то перерезал ему горло и зашил – вот это странно, по-моему.

– Ну, об этом я и сам мог догадаться. А больше ничего?

– Нет, больше ничего.

Феннер бросил трубку на рычаг. Несколько минут он сидел, глядя на телефон с отрешенным лицом.

Паула, вернувшись через два часа, обнаружила его сидящим в кресле с закинутыми на стол ногами. На его костюме был пепел от сигарет, а лицо по-прежнему сохраняло загадочное выражение.

Она поставила свой небольшой чемоданчик на кресло и сняла шляпу и жакет.

– Ничего нового?

Феннер покачал головой:

– Если бы не этот мертвый китаец, можно было бы считать, что я легко заработал неплохую сумму. Эти ребята вряд ли бы стали рисковать и втаскивать его в мой офис, если бы им не нужно было срочно убрать меня с дороги.

Паула открыла чемоданчик и достала оттуда бумаги.

– Я пообедала, – сказала она, садясь в кресло за столом, – и готова к работе. Если хочешь, можешь идти.

Феннер кивнул, поднялся и пригладил волосы.

– О’кей, – произнес он. – Я скоро вернусь. Если она позвонит, скажи, что мне надо ее срочно увидеть. Возьми ее адрес и будь с ней поласковее. Я хочу познакомиться с ней поближе.

– Что-то мне от всего этого страшновато, – промямлила Паула, но Феннер, не слушая ее, уже направился к выходу.

В дверях он столкнулся с двоими мужчинами, стоявшими плечом к плечу. Феннеру показалось, что это латиноамериканцы, но он не был вполне в этом уверен. Оба они держали руки в карманах своих облегающих пальто. Одеты они были одинаково – в черные костюмы и шляпы, белые рубашки и яркие галстуки. Они выглядели провинциалами, впервые пришедшими в оперетку, и только их глаза говорили о том, что они очень опасны и готовы в любую минуту к решительным действиям.

– Вы хотели меня видеть? – спросил Феннер. Ему сразу стало ясно, что в его живот направлены дула двух револьверов. Оттопыренные карманы недвусмысленно об этом говорили.

Тот, что пониже, промолвил:

– Да, решили к тебе заглянуть.

Феннер отступил обратно в офис. Паула приоткрыла ящик стола и положила руку на револьвер Феннера.

Низкорослый бандит произнес:

– Убери руку. – Он проговорил это сквозь зубы, но его слова прозвучали достаточно убедительно.

Паула положила руки на колени.

А бандит вошел в приемную и осмотрелся. На его лице было такое выражение, как будто он хотел что-то найти. Он подошел к большому шкафу, в котором Паула хранила бумаги, заглянул внутрь и что-то буркнул.

– Если бы вы взяли на себя труд подождать, – сказал Феннер, – мы могли бы подумать о том, чтобы приготовить для вас обед и постель. Мы любим, когда такие ребята, как вы, чувствуют себя у нас как дома.

Низкорослый взял в руку тяжелую пепельницу, задумчиво на нее посмотрел и изо всех сил швырнул в лицо Феннеру. Он попытался уклониться, но не успел, и край пепельницы зацепил его скулу.

Второй «посетитель» вытащил из кармана короткоствольный «парабеллум» и ткнул им в бок Пауле. Он толкнул ее так сильно, что она вскрикнула.

Низкорослый сказал:

– Если будешь шутки шутить, выпустим твои кишки на ковер.

Феннер достал из нагрудного кармана носовой платок и вытер лицо. По его руке и по манжете рубашки потекла кровь.

– Может, мы еще встретимся, – процедил он сквозь зубы.

– Вставайте к стене. Я хочу все здесь осмотреть, – произнес низкорослый. – Пошевеливайтесь, пока я вас не продырявил.

Феннер вдруг понял, что это кубинцы. Они жили во всех прибрежных городах на юге страны. Он встал спиной к стене, положив руки на плечи. Он был так взбешен, что наверняка что-нибудь бы предпринял, не будь здесь Паулы. Но сейчас у него было ощущение, что эти двое слишком крутые, чтобы он мог на что-нибудь рассчитывать.

Низкорослый кубинец положил руку на плечо Феннера.

– Снимай свой пиджак и дай его мне, – сказал он.

Феннер швырнул его кубинцу. Тот сел на край стола и тщательно осмотрел пиджак. Потом он просмотрел бумажник Феннера и бросил пиджак на пол. Затем он снова подошел к Феннеру и похлопал его по бокам. Феннер почувствовал сильный запах чеснока. Ему захотелось схватить кубинца за горло.

Тот отступил назад и издал хрюкающий звук. Потом он повернул голову:

– Ты – иди сюда.

Паула приоткрыла было рот, но встала и сделала шаг вперед.

– Не прикасайся ко мне своими грязными лапами, – промолвила она.

Кубинец сказал что-то своему напарнику по-испански. Тот кивнул Феннеру:

– Иди сюда.

Феннер пересек комнату, и, когда он подошел, низкорослый кубинец ударил его по затылку рукояткой револьвера. У Феннера потемнело в глазах, и он опустился на четвереньки. Кубинец ударил его своим тупоносым ботинком в шею, между воротником рубашки и ухом. Удар был очень сильным, и Феннер рухнул на бок.

Паула уже открыла рот, чтобы закричать, но второй кубинец резко ткнул ее дулом пистолета в низ живота. У нее перехватило дыхание, крик застрял в горле, и она опустилась на колени.

Кубинец подхватил ее под мышки и поднял. Низкорослый наблюдал за ними. Он не нашел того, что искал, и в бешенстве ударил ее наотмашь ладонью. Второй кубинец швырнул ее в кресло, а сам сел на край стола.

Низкорослый быстро осматривал комнату. Он делал это аккуратно, не оставляя беспорядка, как будто заниматься этим ему было не впервой. Потом он вышел в соседнюю комнату и тоже ее осмотрел.

Феннер слышал его движения, но не мог пошевелить и пальцем. Он попытался подняться, но у него ничего не вышло. От ярости и боли глаза его застилала красная пелена.

Только когда кубинцы ушли, захлопнув за собой дверь, он с трудом встал на ноги и, опершись одной рукой о стол, осмотрелся.

Паула сидела скрючившись в кресле и выла от ярости.

– Проклятье, не смотри на меня! – вскрикнула она. – Не смотри на меня!

Феннер прошел в приемную и затем к умывальнику. Он вымыл в раковине холодной водой руки и ополоснул лицо. Когда он закончил, вода была красной. Он неуверенной походкой подошел к настенному шкафчику и достал полбутылки виски и два стакана. Потом налил себе добрую порцию и выпил. Голова у него раскалывалась. Виски обожгло ему рот и едва не застряло в горле. Он наполнил второй стакан и вернулся в кабинет.

Паула уже сидела прямо, но все еще постанывала.

Феннер поставил стакан на край стола, рядом с ней.

– Выпей, детка, – сказал он. – Это то, что тебе сейчас нужно.

Паула посмотрела на него, потом на виски, потянулась за стаканом и взяла его. Ее лицо было бледным, а глаза сверкали. Она выплеснула виски ему в лицо.

Феннер не пошевельнулся. Паула закрыла лицо руками и заплакала. Феннер вытерся носовым платком и сел за стол.

Несколько минут они просидели молча, в тишине, которую разрывали лишь рыдания Паулы. Феннер чувствовал себя отвратительно. У него стучало в висках, рану на скуле жгло от попавшего на нее виски. Он дрожащими пальцами вытащил из портсигара сигарету.

Паула перестала плакать.

– Ты считаешь себя крутым, – промолвила она, не отрывая рук от лица, – считаешь себя бравым парнем. И ты позволил этим двум подонкам с револьверами войти сюда и сделать это с нами? Боже, Дэйв! Ты падаешь все ниже и ниже. Я связалась с тобой, потому что думала, что ты можешь постоять за себя и защитить меня, но я ошиблась. Ты сидишь и распускаешь нюни, слышишь? Ты рохля и слабак! И что ты теперь собираешься делать? Ты позволил им уйти и сразу схватился за бутылку. О’кей, Дэйв Феннер, с меня хватит.

Она ударила кулаком по столу и снова начала рыдать.

– О, Дэйв… – проговорила она сквозь слезы. – Дэйв… Как ты мог позволить им сделать это со мной?

Пока она говорила, Феннер продолжал сидеть с каменным лицом. Его глаза были полузакрыты, и он походил на глыбу льда.

– Ты права, дорогая, – сказал он, когда Паула замолчала. – Я слишком здесь засиделся. – Он поднялся на ноги. – Не беспокой меня несколько дней. Просто сиди тихо и не высовывайся. Запри офис. Я буду занят. – Он открыл ящик стола, достал из него свой револьвер 38-го калибра, сунул его спереди за ремень брюк и закрыл полой пиджака. Потом он быстро вышел из офиса, захлопнув за собой дверь.

Спустя час, как следует помывшись и приведя себя в порядок, Феннер поймал такси и назвал адрес в городе. Пока машина пробиралась по заполненным транспортом улицам, он сидел, отрешенно глядя прямо перед собой. Только крепко сжатые кулаки, лежавшие у него на коленях, говорили о том, что он чувствует.

Такси свернуло на Седьмую авеню и потом на шумную боковую улочку. Вскоре машина остановилась, и Феннер вышел. Он сунул доллар водителю и пошел по тротуару, избегая столкновения с дерущимися мальчишками.

Он легко взбежал по ступенькам лестницы одного из домов и позвонил. Через несколько секунд дверь открылась, и на пороге перед ним предстала пожилая, неряшливо одетая женщина.

– Айк здесь? – спросил Феннер.

– А кто его спрашивает?

– Скажи, что Феннер.

Старуха сняла цепочку и приоткрыла дверь пошире.

– Будьте там наверху поосторожнее, мистер, – сказала она. – Айк сегодня не в духе.

Феннер прошел мимо нее и стал подниматься по темной лестнице. В нос ему ударил запах нечистот и кухни. На втором этаже он постучал в дверь. За ней были слышны приглушенные голоса, которые резко стихли. Дверь медленно открылась, и за ней показался худой мускулистый парень с вытянутым вперед, как у свиньи, подбородком.

– Да? – спросил он.

– Скажи Айку, что я хочу его видеть. Феннер меня зовут.

Парень закрыл дверь. Феннер слышал, как за дверью о чем-то говорили, потом парень толчком открыл дверь и высунул голову.

– Заходи, – сказал он.

Айк Буш сидел за столом вместе с четырьмя другими мужчинами. Они играли в покер.

Феннер подошел и встал за спиной Буша. Остальные подозрительно на него покосились, но игру не прервали. Буш внимательно смотрел в свои карты. Он был крупным, тучным человеком с красным опухшим лицом и густыми бровями. В его больших, толстых пальцах карты выглядели как доминошные кости.

Понаблюдав несколько минут за игрой, Феннер нагнулся и прошептал Бушу на ухо:

– Ты собираешься сделать большую глупость.

Буш еще раз посмотрел на свои карты, откашлялся и сплюнул на пол. Потом он в раздражении бросил карты на стол, отодвинул свой стул и прошел с Феннером в дальний угол комнаты.

– Чего ты хочешь? – прорычал он.

– Два кубинца, – промолвил Феннер. – Оба одеты в черное. Черные фетровые шляпы, белые рубашки и яркие галстуки. Черные тупоносые ботинки. Оба маленькие крепыши. Оба с оружием.

Айк отрицательно покачал головой.

– Не знаю их, – сказал он. – Они не здешние.

Феннер холодно на него посмотрел:

– Тогда найди быстренько того, кто их знает. Мне нужно как можно быстрее до них добраться.

– Что они тебе сделали? – повел плечами Айк. – Я хочу вернуться к моей игре…

Феннер немного повернул голову и показал рану на скуле:

– Эти два подонка ворвались ко мне, сделали вот это и смылись.

Глаза Айка расширились.

– Погоди-ка, – сказал он и подошел к телефону, который стоял на маленьком столике в дальнем углу комнаты. Пошептавшись с кем-то в трубку, он кивнул Феннеру.

Феннер подошел к нему:

– Нашел их?

– Да. – Айк вытер лицо тыльной стороной ладони. – Они в городе уже пять дней. Никто не знает, какого черта им здесь надо. Они поселились в Бруклине. Я взял адрес. Похоже, они там снимают квартиру. У них водятся денежки, и никому не известно, с кем они связаны.

Феннер достал блокнот и ручку, чтобы записать адрес, и выжидательно посмотрел на Айка.

Тот ответил ему настороженным взглядом.

– Собираешься ими заняться? – тревожно спросил он. – Хочешь, я тебе дам одного или двоих из моих ребят?

Феннер саркастически оскалился.

– Сам справлюсь, – отрезал он.

Айк протянул руку и взял со стойки темную бутылку без этикетки.

– Давай по одной на дорожку? – спросил он.

Феннер отрицательно покачал головой, хлопнул Айка по плечу и вышел. Такси, на котором он приехал, все еще стояло рядом с домом. Водитель выглянул в окошко, когда Феннер спускался по лестнице.

– Я подумал, что это не ваш дом, – усмехнулся он, – и решил подождать. Куда теперь?

Феннер открыл дверцу машины.

– Может, далеко, – сказал он. – Ты своей работе не по почте учился?

– Сейчас не лучшие времена, и приходится шевелить мозгами, – серьезно ответил водитель. – Куда едем, мистер?

– Через Бруклинский мост. А дальше я пойду пешком.

Машина тронулась с места и покатила навстречу огням Седьмой авеню.

– Вас кто-то ударил? – поинтересовался водитель.

– Нуда, – буркнул Феннер. – Это моя тетушка Фанни точила зубы.

– Крутая у вас тетушка, – усмехнулся водитель и замолчал.

Когда они ехали по Бруклинскому мосту, уже смеркалось. Феннер рассчитался с таксистом и зашел в ближайший бар. Он заказал фирменный сандвич и на три пальца водки. Потом он попросил официантку подсказать, как ему отыскать нужный дом. Она с трудом, но показала ему на плане города, как его найти. Он расплатился, выпил еще небольшую рюмку и вышел.

Через десять минут быстрой ходьбы он был на месте. Он шел уверенно и решительно, ни у кого не спрашивая дорогу, и ни разу не сбился с пути. Феннер шел по улице, оглядываясь по сторонам. Нужный ему дом был на углу. Это оказалось небольшое двухэтажное строение, огороженное забором. Света в окнах не было. Феннер открыл калитку и, войдя во двор, внимательно посмотрел на окна, но ничего не увидел. Он не стал останавливаться у входной двери, а обошел дом сзади. Света нигде не было. Одно из окон было приоткрыто, и он посветил своим маленьким фонариком в пыльную пустую комнату. Феннеру понадобилось лишь несколько минут, чтобы поднять окно и влезть внутрь. Стараясь не шуметь, он осторожно спрыгнул на пол, потом тихонько открыл дверь и, не закрывая ее, прошел в небольшой холл. Луч фонарика скользнул по полу и большому буфету. Рядом была лестница. Феннер прислушался, но уловил только отдаленный уличный шум.

Он поднялся по лестнице, держа в руке револьвер. Уголки его губ были опущены, а мускулы лица напряжены. На площадке он остановился и еще раз прислушался. У него вызвал подозрение неприятный запах, который был слишком хорошо ему знаком. Он потянул носом, стараясь определить, откуда это пахнет.

Перед ним было три двери. Он выбрал центральную. Феннер повернул ручку, и дверь приоткрылась. Запах стал чувствоваться сильнее. Он напоминал ему атмосферу мясной лавки. Феннер открыл дверь наполовину и остановился, прислушиваясь, потом шагнул вперед и закрыл за собой дверь. Затем он посветил вокруг фонариком.

Это была хорошо обставленная спальня, и Феннер осмотрел ее, держа палец на спусковом крючке. В ней никого не было. Феннер повернулся и закрыл дверь на ключ, чтобы исключить любые случайности. Потом он начал тщательно осматривать помещение.

Судя по туалетному столику и прочим вещам, здесь жила женщина. Кровать была небольшой, а в коробке рядом с подушкой лежала большая кукла с пышными волосами.

Феннер подошел к шкафу и заглянул внутрь. Там на плечиках висел только один костюм. Сомнений у него не было: именно в этом костюме приходила к нему Мэрион Дейли.

Феннер вытащил костюм из шкафа и положил на кровать. В ящиках стола его ждало немало интересных находок. В верхнем лежала небольшая шляпка, которую Феннер тоже бросил на кровать. В других ящиках было нижнее белье, поясок, чулки и туфли. Все эти вещи перекочевали на кровать. Потом Феннер подошел к туалетному столику и открыл ящичек под зеркалом. В нем лежала сумка. Феннер с трудом ее вытащил, прошел с ней через комнату и, усевшись на кровать, поставил сумку на ковер. Все это ему не нравилось.

Он открыл сумку и вывалил ее содержимое на кровать. Образовалась небольшая кучка обычных женских вещиц. Феннер сунул руку в сумку и разорвал подкладку. На дне сумки под подкладкой лежал листок бумаги. Он вытащил его и осветил фонариком. Это было неаккуратно написанное письмо на листке, вырванном из блокнота. Феннер прочитал:

«Ки-Уэст

Не беспокойся. Ноолен обещал мне помочь. Пио все еще ничего не знает. Думаю, скоро все будет в порядке».

Письмо не было подписано.

Феннер осторожно свернул листок и положил его в портсигар. Он сел на кровать и задумался. Ки-Уэст и два кубинца. Кое-что начало проясняться. Он поднялся на ноги и стал тщательно осматривать комнату, но ничего не нашел. Тогда он открыл дверь, выключил фонарик и, осторожно пройдя по коридору, заглянул в помещение слева. Луч фонарика осветил ванную. Убедившись, что занавески задернуты, Феннер включил свет. Стоявший здесь запах вызывал у него тошноту. Он знал, что это означает, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы повернуть выключатель. Когда он осторожно включил свет, лампа ярко вспыхнула.

При ее свете помещение напоминало бойню в конце рабочего дня. Ванна у стены была покрыта окровавленной простыней. Стены и пол были красными. Рядом с ванной стоял стол, и на нем лежало окровавленное полотенце. Оно что-то прикрывало.

Феннер стоял с бледным лицом посередине комнаты. Он сделал шаг вперед, приподнял стволом револьвера полотенце и отбросил его в сторону. На столе лежала тонкая бледная человеческая рука. Как завороженный он стоял у стола, не в силах отвести взгляд от странной находки.

Феннер почувствовал, как его прошиб холодный пот, и с трудом проглотил слюну, которая заполнила его рот. Он тщательно осмотрел руку, но не мог заставить себя дотронуться до нее. Рука была тонкой и длинной, с тщательно наманикюренными пальцами. Это была женская рука.

Феннер трясущимися пальцами достал сигарету и закурил, глубоко втянув в легкие дым и выпустив его через ноздри, чтобы перебить запах мертвого тела. Потом он подошел к ванне и отдернул простыню.

Феннер окаменел. Он был несколько лет репортером криминального отдела в газете, и человеческая смерть мало что для него значила. Ему приходилось писать об ужасных происшествиях, но увиденное сейчас потрясло его прежде всего тем, что он знал эту женщину. Она была его клиенткой, и еще несколько часов назад в ее жилах бежала кровь.

То, что он увидел в ванне, сказало ему, что он не ошибается. Ее тело было покрыто ссадинами и кровоподтеками.

Феннер бросил простыню и вышел из ванной. Он осторожно закрыл за собой дверь и встал рядом. Дорого бы заплатил он в этот момент за стакан виски. Некоторое время он стоял в шоке, потом немного пришел в себя, вытер лицо носовым платком и направился к лестнице.

Надо было немедленно рассказать обо всем Гроссету. Он быстро разберется с этими кубинцами. Феннер стоял, размышляя. Эти пропавшие ноги и рука. Головы тоже не было. Перенести все двоим за один раз было бы трудновато. Его осенила одна мысль. Они куда-то ее переносят и скоро вернутся за оставшимися частями тела.

Глаза Феннера сузились. Теперь ему надо было всего лишь дождаться их возвращения, и они за все ответят. Не успел он решить, позвонить ли ему Гроссету или самому дождаться кубинцев, как услышал шум подъехавшей машины и затем звук захлопываемой дверцы.

Он осторожно отступил назад, в спальню, держа в руке револьвер, и встал за дверью, приоткрыв ее на несколько дюймов.

Феннер услышал, как открылась и вновь закрылась входная дверь. В холле внизу зажегся свет. Он шагнул вперед и перегнулся через перила. В холле стояли, настороженно прислушиваясь, оба кубинца. Феннер замер на месте. Кубинцы держали в руках по большому чемодану. Он увидел, как они переглянулись. Затем низкорослый пробормотал что-то другому, и тот поставил свой чемодан и стал быстро подниматься по лестнице, так что Феннер не успел отступить в тень.

Кубинец увидел его, когда поднялся до поворота лестницы, и сунул руку в карман. Феннер сжал зубы и всадил кубинцу три пули в живот. В тишине дома выстрелы прозвучали особенно громко. Кубинец всхлипнул и согнулся пополам, схватившись за живот.

Феннер прыгнул вперед, оттолкнув его, и скакнул вниз по лестнице, как будто ныряя в воду.

Низкорослый кубинец не успел отступить. Грохот неожиданных выстрелов на какое-то мгновение парализовал его, хотя рука инстинктивно скользнула в карман.

Феннер рухнул на него всем телом. Оба упали на пол, при этом кубинец успел только вскрикнуть от ужаса, когда увидел, как Феннер падает на него.

После падения Феннер секунду или две был не в силах пошевельнуться. Револьвер выпал из его руки, и, когда он с трудом встал на колени, у него было темно в глазах.

Кубинец не двигался. Феннер поднялся и потрогал его ногой. У него была странно повернута голова и, очевидно, сломана шея.

Феннер опустился на колени и проверил карманы кубинца, но ничего не нашел. Потом он заглянул в один из чемоданов, но там ничего не было. Пятна крови на подкладке подтвердили, что в нем переносили части человеческого тела.

Феннер нашел свой револьвер и осторожно поднялся по лестнице, чтобы посмотреть на второго кубинца. Он тоже был мертв и лежал в углу с оскаленными зубами. Феннер подумал, что кубинец выглядит как бешеная собака. Беглый осмотр ничего не дал, и он спустился вниз по лестнице. Надо было побыстрее отсюда убираться. Феннер выключил свет в холле, открыл входную дверь и вышел в ночь.

Снаружи стояла машина. В ней никого не было, но Феннер не стал к ней подходить. Он пошел по улице, стараясь держаться в тени, и расслабился, только когда оказался на многолюдной Фултон-стрит.

Он взял такси и поехал к себе в контору. Во время езды он обдумывал, что делать дальше. Он поднялся на лифте на четвертый этаж и быстро прошел по коридору к себе в офис.

Там горел свет, и Феннер немного поколебался, прежде чем войти. Затем, держа в руке револьвер, повернул ручку и открыл дверь.

В кресле у телефона сидела Паула. Она вскинула голову, как будто перед этим дремала.

– Почему ты не поехала домой? – резко спросил Феннер.

Паула показала на телефон и промолвила:

– Она могла позвонить.

Феннер устало сел рядом.

– Дэйв, извини, что я тогда… – начала Паула.

– Пустяки, – ответил Феннер, взяв ее за руку. – Ты была права. Заваривается серьезная каша. Эти двое кубинцев поймали нашу девочку, убили ее и разрезали на куски. Я их застукал, когда они переносили ее тело. Сейчас они мертвы. Я убил их обоих. Не перебивай меня. Дай мне все рассказать побыстрее. Не надо впутывать в это дело копов. Это касается только меня и того, кто все это начал. Эти подонки кубинцы были только мелкими пешками и ничего не знали. Взгляни-ка на это. – Он дал Пауле письмо, которое нашел в сумке Мэрион.

Паула прочитала его. Ее лицо немного побледнело, но она сохраняла спокойствие.

– Ки-Уэст? – спросила она.

Феннер невесело усмехнулся:

– Ты что-то можешь сказать по этому поводу?

Паула пожала плечами.

– Она искала свою сестру и сказала, что не знает, где ее можно найти. Почему она не упомянула о Ки-Уэст? Знаешь, детка, что-то здесь нечисто, какой-то тут казус.

– А кто такой этот Пио? – спросила Паула, еще раз перечитав письмо. – И кто такой Ноолен?

Феннер покачал головой. Взгляд его сделался тяжелым.

– Не знаю, детка, но хочу все это выяснить. Я получил от этой девочки шесть тысяч долларов, и каждый из них должен потратить на это дело. Я собираюсь все разузнать.

Он подошел к телефону и, набрав номер, проговорил:

– Надо дать немного заработать Айку.

В трубке раздался щелчок.

– Айк? – спросил Феннер и, дождавшись ответа, продолжил: – Скажите ему, что это Феннер. Пускай немедленно подойдет, или я приеду и заставлю его проглотить собственные зубы.

Он еще подождал, постукивая ботинком по ножке стола. В трубке послышался рокочущий голос Айка.

– Ладно, ладно, – сказал Феннер. – Черт с ней, с твоей игрой. Это очень важно. Мне нужен кто-то, у кого есть контакты в Ки-Уэст. Ты никого не знаешь, кто бы имел выходы на больших людей там?

– Ки-Уэст? – пробормотал Айк. – Я никого не знаю в Ки-Уэст.

Феннер оскалил зубы в улыбке.

– Тогда найди кого-то, кто знает. Перезвони мне. Я буду ждать. – Он бросил трубку на рычаг.

– Ты туда поедешь? – спросила Паула.

Феннер кивнул:

– Далековато, но думаю, что там все и решится. Может, я не прав, но надо все это проверить.

Паула поднялась на ноги:

– Я поеду с тобой?

– Ты останешься здесь, детка. Если я почувствую, что заваривается какая-то каша, я тебе сообщу. А теперь ты мне очень нужна здесь. Гроссет будет тут названивать. Скажи ему, что я уехал из города на несколько дней, но не говори куда.

– Я поеду к тебе домой и помогу собрать вещи.

– Да, давай, – кивнул Феннер.

Когда она вышла, он подошел к полке с разными справочниками и взял буклет авиакомпании «Пан-Америкэн». Был рейс на Флориду в двенадцать тридцать. Феннер взглянул на часы. Было пять минут двенадцатого. Если Айк скоро перезвонит, он еще может успеть на этот рейс.

Он сел за стол и закурил сигарету. Ему пришлось прождать двадцать минут, прежде чем зазвонил телефон. Он снял трубку.

– Парня, который тебе нужен, зовут Бак Найтингейл, – сказал Айк. – Он там всех знает. Будь с ним поосторожнее, он немного вспыльчивый…

– Я тоже вспыльчивый, – оборвал его Феннер. – Поговори с ним, Айк. Скажи ему, что ближайшим рейсом прилетает Дэйв Росс и его нужно ввести в курс дела. Представь меня получше. Я скажу Пауле, чтобы она выслала тебе почтой чек на пятьсот долларов за твои хлопоты.

– Конечно, конечно, – сразу смягчился Айк. – Я все сделаю.

Феннер набрал другой номер.

– Паула? – спросил он. – Поживее все собирай. Мне надо успеть на рейс в двенадцать тридцать. Поезжай как можно быстрее в аэропорт, и мы там встретимся.

Он открыл ящик стола, вытащил чековую книжку и заполнил пять листков. Потом надел шляпу и пальто, задумчиво осмотрел офис, выключил свет и вышел, захлопнув за собой дверь.