Читать книгу Беглянка - Джорджиана Золомон - Страница 1

В оформлении обложки использована фотография автора conrado «Sexy brunette» с https://www.shutterstock.com

Глава 1

Алиса медленно провела деревянной щеткой по темным волосам. В красиво обрамленном зеркале белоснежного цвета отражалась уставшая и грустная девушка. Сейчас, когда на ней больше не было дизайнерского платья и макияжа от самого дорого визажиста столицы, она выглядела совсем не так, как еще пару часов тому назад: радостной, веселой, успешной. Сейчас Алиса была одинокой, несчастной и изнеможённой. Сломленной. И зеркало отчетливо это показывало, словно не собиралось жалеть свою хозяйку.

Мир Алисы вывернули наизнанку без спросу. Резко. Слишком быстро. Она едва смогла устоять на ногах. Никогда Маркова не думала, что все обернется так, как обернулось, никогда она не видела свою жизнь такой, как сейчас. Она была безвольной заложницей игр отца и мужа. Она стала игрушкой. Разменной монетой. Никем.

Алиса прикрыла глаза и тяжело выдохнула, отложила резную расческу в сторону, разгладила несуществующие складки на дорогой шелковой пижаме. Вскоре позади послышался звук открывающейся и закрывающейся двери. Это ее супруг вышел из ванной и теперь, предположительно, готовился ко сну.

– Папа, не надо, умоляю тебя!

– Замолчи! Я не желаю слушать твою истерику! Битый час уже ревешь, возьми себя в руки, в конце концов! Не повеситься тебе предлагаю!

– Что ты такое говоришь?! – Алиса плакала, рыдала взахлеб, сидя в кабинете отца. Всеволод Марков родным отцом ей никогда не приходился, она всегда знала об этом, но именно он вырастил ее, именно его Алиса считала своим настоящим родителем. Он женился на ее матери, когда девочке было семь лет и с тех пор они были одной семьей. По крайней мере, Алиса так думала до сегодняшнего дня.

– Ты сделаешь то, что я тебе сказал, ясно?! – Всеволод ударил рукой по столу и бросил на падчерицу тяжелый взгляд. – Я содержу тебя вот уже тринадцать лет! Ты хоть представляешь, сколько это денег? Ты понимаешь, сколько я вгрохал в тебя? Сколько мне стоили твои заграничные поездки, твои кружки, которые ты меняла каждый месяц?! Твои репетиторы, твой журфак, в конце концов? Это миллионы, Алиса! Понимаешь?! Миллионы! – растягивая гласные, грубо прорычал Марков.

– Но папа… – Алиса вытерла слезы руками, не обращая внимания на потекшую тушь.

– Да какой я тебе папа?! – Всеволод поморщился, поднялся со своего места, прошел к мини бару, установленному в глубине помещения, плеснул себе дорогого виски в стакан.

Конечно, Алиса не была совсем уж наивной. Она начала замечать, что отчим больше любит ее младшего брата Максима, и что ему уделяет внимания намного больше, чем ей, но всегда старалась не придавать этому большого значения. Своего родного отца она никогда не знала, тот бросил ее и ее маму, поэтому на фоне родителя-беглеца, Всеволод все равно смотрелся неплохо. Алиса относилась к нему с уважением и всегда старалась радовать хорошими оценками. Никогда она не могла подумать, что отчим до такой степени ее недолюбливает.

– Что все это значит? – дрожащим голосом протянула Алиса.

– Это значит, что дела идут плохо, – Марков залпом опрокинул в себя виски и вернулся на место. Алиса всхлипнула и бросила на мужчину испуганный взгляд. – И не просто плохо, Алисонька, а так чудовищно, что вот-вот, и мы останемся ни с чем! Вы-то с матушкой привыкли сидеть у меня на шее, свесив ноги, деньги зарабатываю я, но стоило мне только заикнуться о том, что тебе тоже нужно привносить свою долю в общее дело, как ты закатила мне истерику! – мужчина сжал и без того тонкие губы. – Тебе уже двадцать, черт возьми! Через полгода будет двадцать один, взрослая девка, как-никак! От тебя требуется всего-ничего, выскочить за того, на кого я указываю!

– Но папа… я встречаюсь с Кириллом… мы вместе почти полтора года, я люблю его! Я не смогу выйти замуж за другого, я не смогу так жить! – вскричала Алиса, снова начиная захлёбываться в слезах. Она не представляла себе, как сможет быть с другим мужчиной, как сможет делить постель с чужаком, когда ее сердце всецело принадлежало другому! Кирилл был ее жизнью, она не чаяла в нем души, впрочем, как и Кирилл в ней. Они собирались пожениться сразу после окончания ВУЗа, через два года, но теперь…

– Этот твой сопляк? Что ж, Алиса, дело твое. Оставайся со своим Кириллом, а мы с твоей мамой и братом отправимся жить на улицу, потому что даже этот дом, – мужчина зло махнул рукой куда-то в сторону, – уйдет с молотка, если я не выправлю наши дела! Причем срочно!

– Но ведь можно как-то по-другому, можно ведь…

– Что? Что можно, Алиса?! – начиная терять остатки терпения, спросил Всеволод.

– У тебя ведь много влиятельных друзей, у тебя много связей, можно ведь занять у кого-нибудь…

– Как ты хорошо рассуждаешь! – буквально выплюнул Всеволод. – А чем потом отдавать? Сколько долгов еще брать? Мы в них и так плаваем!

– Почему же ты столько времени молчал?! – Алиса снова вытерла слезы с лица. На этот раз, пачкая дорогой кашемировый свитер, который, как оказывалось, был ей не по карману.

– Не хотел волновать твою маму. Нужно было? Думаешь, это хорошая идея – рассказать Тарье обо всем? И пускай она волнуется, бессильная что-либо изменить? – Алиса встряхнула головой, отрицательно ею покачав.

– Конечно, нет! – Маркова не чаяла в семье души и не представляла, как ей выбирать между ними и Кириллом.

– Тогда будь умницей, – строго процедил Всеволод, – делай, что я говорю.

– Но…

– И никаких «но»!

– Ты собираешься ложиться спать? – грубый мужской голос вывел Алису из себя. Она открыла глаза и вздрогнула. В считанных миллиметрах от нее стоял Святослав. Он смотрел на нее через зеркало, но казалось, что его черные глаза сканируют Алису, распознают каждую ее эмоцию, читают каждую ее мысль.

– Д-да… – она кивнула, не отводя взгляда от мужа.

Алиса ни раз слышала, как женщины перешёптывались об Астахове. Многие искренне считали его привлекательным, несмотря на пару шрамов, украшавших строгое лицо с острыми чертами. Он был относительно молод, но значительно старше ее. Святославу было тридцать три, и он успел повидать в жизни значительно больше свой юной супруге, которой сегодня исполнился всего лишь двадцать один год. Астахов был хорошо сложен, годы в армии закалили его, и он мог похвастаться хорошо развитой мускулатурой, но Алиса видела совсем другого человека. Стоило ей впервые увидеть своего, тогда еще будущего супруга, как она поняла, что перед ней самый злой человек, которого она когда-либо встречала в своей жизни. В черных глазах Святослава она так и не смогла рассмотреть радужек.

«Демон», – так она думала о своем муже и была недалека от правды. Кто знал, сколько крови было на руках этого человека? Уж кто-кто, а Алиса за полгода жизни с ним успела понять, что Астахов был тем еще психопатом и все его миссии, то в Афганистан, то в Сирию, то еще куда, не остались без следа. Алиса была уверена, что ее супруг был убийцей. Она была уверена, что он убивал, и делал это не раз. Она бы даже не удивилась, если бы это доставляло ему удовольствие. Не чурался же он поднимать руку на нее саму? И понятное дело, что это было для видимости, и полной силы Астахов не прикладывал, но синяка после таких демонстративно-показательных действий, она на своем теле замазывала неделями.

Алиса так и не поняла, зачем ему было жениться именно на ней и почему из всех претенденток, желавших выйти замуж за владельца самого крупного военного подрядчика страны, он выбрал ее. А Святослав не спешил с объяснениями.

– Я сейчас… – прошептала Алиса, стараясь, чтобы ее голос не дрожал, но Астахов все заметил. Усмехнулся как-то зло, кивнул и отошел прочь.

Нужно было набраться смелости. Нужно было набраться терпения и лечь в одну с ним постель. Выбросить из головы образ любимого и добродушного Кирилла с россыпью забавных веснушек на все лицо. Забыть. Взять себя в руки и лечь в красивую и большую постель. Лечь и надеяться, что сегодня супруг близости не захочет.

Глава 2

Алиса отчетливо помнила момент, когда впервые увидела дом Святослава. До тех пор она искренне думала, что ее семья богата и они живут в настоящем царском поместье. Дом Астахова был совсем другим, но отнюдь не менее скромным, чем дом Марковых. Назвать точно, в каком стиле он был построен, Алиса не могла, но жилье было современным, напичканным огромным количеством техники и электроники, но при этом совершенно неуютным.

Их домом занималась Тарья, мама Алисы, и он был теплым и родным. Каждая деталь интерьера отдавала маминой заботой и любовью. В жилище Астахова все, наоборот, было черствым, безликим и отдавало лишь холодом. Так, словно хозяину этого жилья было не жалко денег на его обустройство, вот только душу в него он вложить забыл. Или не пожелал.

Впрочем, о наличии души у Астахова Алиса вполне себе сомневалась. Супруг был сдержанным, молчаливым и все время находился на «своей волне». Это же не мешало ему в моменты своей агрессии буквально преобразовываться на глазах в совершенно другого человека – вспыльчивого, буквально дышащего огнем дракона, который готов был стирать на своем пути все препятствия. Алиса пару раз попалась ему под горячую руку и понимала, что Святослава лучше не злить. Маркова к такому не привыкла, руку на нее никто и никогда не поднимал, поэтому те два раза, когда Астахов «учил ее уму-разуму» стали для юной девушки настоящим шоком, от которого она отходила по несколько недель.

С тех пор Алиса боялась ему перечить, да что там, боялась с ним разговаривать, потому что не знала, что именно может разозлить мужа, что именно ему может не понравится и чем это впоследствии обернется для нее самой.

Маркова предполагала, что все поведение Астахова может быть последствием его военной службы, но она не могла знать этого наверняка. Впрочем, увечья на лице, огромный шрам на животе и частые кошмары, мучавшие супруга во сне, давали возможность утвердиться в этом предположении. Но спрашивать Алиса не рисковала. Да и зачем? Муж не старался узнать ее, она не пыталась узнать его. Зачем Астахов разыгрывал этот спектакль с женитьбой, ей было невдомек. Даже на близости он настаивал нечасто.

Вначале Алиса боялась, что Святослав окажется настоящим извращенцем, который будет требовать от нее в постели немыслимых вещей, но ничего такого не произошло. В первый их раз, как, впрочем, и во все последующие разы, Астахов был жестким, немного агрессивным, но не сказать, что невыносимо грубым. Конечно, это был не любимый и ласковый Кирилл, но Алиса успела напридумывать себе таких ужасов, что жесткий секс по сравнению с ними показался ей практически нормой.

В любом случае, Алиса своего супруга не понимала. Если она не была интересна ему как женщина, если он не собирался использовать связи ее отца (а это было не так, Всеволод сам искал помощи Астахова), тогда что ему было от нее нужно? Впрочем, пару раз она делала попытки заговорить на эту тему, но Святослав только загадочно и как-то уж совсем неприятно улыбался. Объяснять ничего не объяснял. Алиса бросила эти попытки, поняв, что таким образом может вызвать настоящего демона, с которым впоследствии уже не совладает.

Все, чего требовал Астахов, так это сопровождать ее на немногочисленных вечерах, на которых он должен был присутствовать. Случалось такое редко, но все же случалось. В остальном Алиса была предоставлена самой себе.

Впрочем, ее жизнь уже мала походила на прежнюю. Святослав запретил ей общаться со старыми друзьями, он не позволял ей посещать привычные места, ограничил ее привычный доступ к деньгам, заявив, что все, что нужно, он будет покупать ей сам. Благо, хоть не заставил распрощаться с учебой. Правда почему-то Алиса была уверена, что и это его решение не было окончательным.

Вся привычная жизнь рухнула в мгновение. Маркова до сих пор отчетливо помнила, как цинично и холодно супруг прошелся по ее «тратам» в начале их совместной жизни.

– Думаешь, что будешь тратить деньги направо-налево, как и прежде? – усмехнулся Святослав.

Алиса топталась возле окна в их большой и неуютной гостиной. Астахов сидел на диване, развалившись и потягивая дорогой виски. Кажется, супруг наслаждался растерянным выражением лица Марковой.

– Нет… – неуверенно протянула она, нервно сглотнув. Рука принялась теребить светлую тюль, прикрывавшую большие окна. Она не знала, можно ли ей задавать вопросы или Святослав сам все объяснит. Со дня свадьбы прошло чуть больше недели и старая карточка, которую давал ей отец, сейчас была заблокирована. На вопрос от падчерицы, Всеволод коротко ответил, что теперь о ней должен заботиться муж и она больше не его проблема. Звонить матери в тот день Алиса так и не решилась.

– И правильно, – Святослав кивнул и сделал маленький глоток алкоголя. Поморщился, усмехнулся чему-то своему, а затем бросил на жену отчего-то злой взгляд. – Твой отец мне заявил, что нынче ты – моя забота. Говорит, что я должен тебя обеспечивать. Я и не против, – протянул он. – Вот только я думал, что беру в жены экономную и не расточительную девушку. А затем увидел выписки по твоему счету.

– И? – Алиса пожала плечами, не желая принимать игру мужа.

– Они просто непозволительно большие. Тебе так не кажется? В конце концов, тебе двадцать, ты сама еще ничего не заработала, а тратишь миллионы, – холодно изрек Астахов. Он медленно встал и подошел к юной супруге, заставляя ее испытать страх вперемешку с негодованием.

– Но… – Алиса несколько раз моргнула, не зная, что именно отвечать мужу.

– Дорогая моя, – обманчиво ласково начал Астахов, – я считаю, что тебе не зачем каждый месяц делать отчисления в этот свой приют…

– Но я люблю животных, я там волонтер и они рассчитывают на эти деньги, – тут же взвивалась Алиса. Она занималась этим вот уже больше двух лет и этот приют буквально выживал за счет средств, которые предоставляла Маркова из своих «карманных» денег. На их счету были тысячи спасенных жизней животных, которым они впоследствии помогли обрести дом.

Алиса не могла по-другому, с детства души не чаяла в животных. Однажды увидев раненого пса на дороге, она подобрала его и отвезла в ближайшую ветклинику. Именно там она впервые увидела маленькую банку, в которой лежала всего пара купюр. Очередной приют для животных был на грани закрытия. Пса тогда выходили, а Алиса обратилась к волонтерам из того приюта. С тех пор она ежемесячно переводила туда довольно крупную по меркам обычного человека сумму. Часто приходила туда сама, возилась с животными, даже уговорила родителей взять кота к себе домой…

– Пускай другие люди заботятся об этом, – Астахов безразлично пожал плечами, затем отошел на несколько секунд и вернулся к жене уже с несколькими листами бумаг. – Вот еще, – продолжил он, – ты тратишь восемьдесят-сто тысяч на походы по ресторанам, кафе и кино. Это в среднем. Скажи мне, пожалуйста, что можно заказывать на такую сумму?

– Ну… иногда я плачу за подруг и друзей… – смущенно протянула Алиса, понимая, как глупо, наверное, смотрится со стороны.

– Хорошие друзья, – сухо ответил Святослав. – Идем дальше? – он наигранно улыбнулся, но так и не дождался ответа. – Курсы арабского. Насколько я понял, ты ходишь туда давно…

– Да, уже полтора года… – совсем тихо ответила Алиса, и так понимая, к чему ведет супруг.

– Скажи, пожалуйста, зачем тебе арабский? – Астахов бросил на жену серьезный взгляд.

– Мне нравится…

– И что дальше?

– Я путешествую по арабским странам, мне нравится их культура…

– К путешествиям мы еще подойдем, сейчас я спрашиваю о другом. Для того чтобы путешествовать по другим странам, совсем необязательно знать языки все языки мира.

– Но…

– Ты собираешься жить там?

– Нет… то есть я никогда об этом не думала…

– Но ты платишь 70 долларов за занятие. Вот уже… сколько ты сказала?

– Полтора года…

– Точно, полтора года. Сложим вместе цифры?

– Не надо…

– Хорошо, – Святослав кивнул, полистал бумажки, а затем снова поднял взгляд на супругу. – По магазинам ты ходишь ровно раз в неделю. И судя по астрономическим суммам, которые я здесь вижу, ты и там платишь за друзей.

– Нет… – Алиса покачала головой, опуская голову. Так строго ее не отчитывали ни родители, ни учителя. Она чувствовала себя глупым и провинившимся ребенком, которому грозила выволочка.

– Ты также каждое лето ездишь за границу. И там ты оставляешь в три раза больше, чем за месяц жизни здесь, в Москве.

Алиса ничего не ответила. Да, она действительно тратила много денег, она всегда прекрасно это понимала, но никто ей никогда этого не запрещал. Наоборот, мать поощряла увлечение дочери Востоком, хотя всегда ему удивлялась. Алиса всегда улыбалась, когда Тарья говорила о том, что у нее Алисы финские корни, а вот душа, похоже, принадлежит Востоку.

– В общем так, – уже абсолютно серьезно произнес Астахов. – Отныне я контролирую твои расходы, так как именно я буду платить по счетам. И я хочу, чтобы ты знала, – Астахов поднял бумаги вверх, демонстрируя их притихшей Алисе, – мне это не нравится. Я считаю, что тебя нужно перевоспитывать. Поэтому отныне я говорю тебе, что можно, а что нельзя.

– Но…

– Все, что я посчитаю нужным, я куплю тебе сам. Остальное тебе не к чему. Карточки у тебя больше не будет. Если тебе потребуется та или иная вещь, дай мне знать.

– Но… как же приют?! Они не смогут без меня выжить! А мой арабский? А…

– Тебе нужно повторять дважды? Я привык тратиться только на нужные вещи, – отрезал Астахов.

В последнее Алиса ни за что не могла поверить. Дом, его обстановка, машины в гараже Святослава, да что там, одна коллекция дорогущих часов чего стоила! Нет, скуп с собой он точно не был, а это означало только одно – Астахов не собирался тратиться именно на нее.

– А моя машина? – уже без особой надежды протянула Маркова.

– Ее забрал твой отец.

– Что?! Это подарок мамы!

– Не знаю, – Святослав пожал плечами. – Разбирайся с отцом сама.

– И что же? – Алиса беспомощно взмахнула руками. – Мне теперь просить у тебя денег, чтобы купить себе элементарные вещи? – она не понимала, как вообще будет жить по таким абсурдным правилам. Ей теперь предстояло отчитываться, скажем, за покупку колготок или носков? Этого хотел Астахов?

– Насколько я успел увидеть, – Святослав намекнул на гору коробок, привезенных в его дом еще позавчера, – шмоток и хлама у тебя полно. Еда в доме тоже всегда есть. А на учебу тебя будет отвозить мой водитель. Скажи спасибо, что не отправляю ездить на метро.

– А как же все мои увлечения? Мой литературный кружок, мой спортзал, мои друзья, мне теперь что, никуда не ходить и ни с кем не встречаться?

– Ты верно поняла ход моих мыслей.

– Это шутка? – бледнея, уточнила Алиса. Неужели лишение ее привычных денег было не самым ужасным?

– Нет. Мне не понравились твои друзья. Более того, все они так или иначе сводятся к твоему Кириллу, – Астахов поморщился. – Мне хватило того, что он попортил мою жену, – он неприязненно хмыкнул, заставляя Алису краснеть. – Ты думаешь, я позволю ему и дальше крутится возле тебя?

– Но мои подруги…

– Я сказал нет! –повышая голос, прервал ее супруг. – Привыкай, потому что отныне все будет так, как я сказал.

Спустя полгода совместной жизни Алиса не могла ему не поверить. Действительно, Святослав исполнил все свои обещания. Былых денег Маркова не получала, что там, в помине не видела. У матери брать стыдилась, более того, не хотела посвящать в тот кошмар, что творился в ее жизни, а Всеволод, которого Алиса больше не могла называть отцом, даже мысленно, ясно дал понять, что рад избавиться от нее.

На острые нужды она всегда могла занять денег у Ханны, единственной подруги, с которой Астахов все-таки разрешил ей изредка общаться, но так как отдавать было нечего, со временем Алиса научилась перебиваться тем, что есть. В конце концов, вещей у нее действительно было много, а машину супруг ей всегда предоставлял, как и обещал.

Да что там, вон, как расщедрился на день рождения! Закатил пир на весь мир, позвал журналистов, фотографов. Выложил кучу денег стилистам, визажистам и прочим мастерам, чтобы они привели Алису в «должный вид». Даже платье купил из последней коллекции. Но зачем? Маркова так и не поняла. А на ее немой вопрос, как и обычно, Святослав отвечать не стал. Спустя полгода нежеланного, навязанного брака, Алиса все так же продолжала гадать, зачем и для чего супругу понадобился этот фарс.

Глава 3

Ужинать в тишине вошло в норму. Вот уже полгода как Алиса была вынуждена поглощать еду в обществе ненавистного супруга в гнетущей обстановке. Ужинать одной Святослав ей не разрешал, ссылаясь на то, что семья всегда должна принимать пишу вместе. Семья. Он явно смеялся над ней, потому что даже с садовником Астахова она была в родстве больше, чем со своим супругом.

Благо, что днем Астахова практически не бывало. Лишь пару раз за полгода было исключение из этого негласного правила. Все время он проводил в работе, делах, может быть, изменял ей, Алиса не была уверена, кто его знал? Собственно, и не интересовалась.

Ее радовало, что после учебы она оказывалась в относительном спокойствии и по несколько часов могла заниматься, чем хотела. Конечно, прежней свободы было уже не видать, но Алиса могла учиться, заниматься, читать, работать над собой. Даже тренажерный зал у Астахова нашелся. Причем, не хуже, чем тот, в который она ходила и за который платила в месяц весьма приличную сумму. Заниматься там Святослав ей не запрещал, но сразу дал понять, что это привилегия и ее можно лишиться.

Все свободное время Алиса старалась посвящать арабскому. Благо, что хорошая база была дана прекрасным преподавателем. Не прошли без следа и поездки в Египет, Марокко и Эмираты. Маркова старалась сосредоточиться на своих увлечениях, потому что только они у нее и оставались. Святослав не разрешал Алисе даже ездить домой. Точнее, она могла видеться с родней, но лишь раз в месяц. Больше всего Маркова скучала по младшему брату. В десятилетнем Максиме Алиса души не чаяла, и маленький родственник отвечал ей полной взаимностью.

Алиса обожала проводить время с братом: по вечерам помогала делать ему уроки, часто гуляла, учила кататься на велосипеде, а с каждой поездки за границу привозила уйму игрушек.

Алисе очень не хватало общения с маленьким братом, как, впрочем, и с мамой, которая всегда поддерживала и понимала ее. Наверное, единственный, по кому она не скучала, был Всеволод. Впрочем, после его обидных слов, после того, как он буквально заставил ее сломать себя, выйти замуж за незнакомого мужчину, он резко и в миг стал ей чужим.

Алиса много думала об этом, благо, отсутствие общения и былых увлечений давали много свободного времени. Поначалу она пыталась оправдать его, как никак, мужчина заботился о своей семье, о маленьком Максиме, об их маме, но с другой… она ведь тоже была его семьей! Алиса всю жизнь называла его папой, всегда старалась радовать, быть для него гордостью, а оказалось, что он просто терпел ее. Как с этим смириться и как вообще жить дальше, Алиса недоумевала. Впрочем, план все же был. Маркова не знала, принес бы он ей счастье или хоть подобие спокойствия, но он был.

Первые мысли о побеге закрались после первых побоев. Они начали оформляться во что-то дельное после того, как Святослав поднял на нее руку во второй раз. Алисе было страшно, потому что она понятия не имела, как далеко Астахов может зайти. Против взрослого и тренированного мужчины у нее не было шанса, даже если бы ей дали в руки оружие. Она была обречена на проигрыш, но совершенно не желала с этим мириться.

Ее муж был настоящим чудовищем и Алисе нужно было как-то выиграть у него их незримый бой. Просить помощи было не у кого. Молить о пощаде не было смысла. Деньги и поддержка сторонних людей у Марковой тоже отсутствовали. Единственный человек, на которого Алиса могла полагаться – это она сама.

Для полноценного побега нужны были деньги, которыми Маркова не располагала. Она думала много дней, ломала голову, где и как их достать, но ответ пришел неожиданно, в наблюдениях за утренними сборами супруга. Взгляд Алисы зацепился за дорогие часы, которые Астахов отточенными движениями надевал на правую руку. Мысль пришла моментально и едва не заставила Алису ликовать.

Муж как-то раз обронил в разговоре с одним из своих приятелей, что не разбирается «в побрякушках», но они нужны для поддержания статуса. Мол, репутация обязывает.

Конечно, если бы у Алисы был другой выбор, она ни за что бы не опустилась до воровства, но как раз выбора ей никто не предоставлял. А жить в страхе и ненависти дальше, она больше не могла. С каждым днем сил оставалось все меньше, она все больше походила на свою тень. Даже в университете это заметили.

Любимый преподаватель, чей литературный кружок она как бросила, заметил это. Даже вызывал несколько раз остаться после занятий и проводил «правильные» беседы, которые должны были убедить Алису вернуться и не бросать начатое дело. Маркова только кивала, едва не плача, обещала, что вернется, но так и не сдерживала слова.

Литературный клуб пожилого профессора Коганова был ее настоящей любовью. Она вступила в него практически сразу, едва поступила на факультет журналистики. Владимир Исаакович понравился ей сразу. Добродушный, саркастичный профессор лингвистики очаровал весь поток, как, впрочем, и предыдущие, отзывавшиеся о преподавателе с любовью и теплотой.

Алиса обожала вечера Коганова, на которые он частенько приглашал своих выпускников, добившихся больших высот на своем поприще. Пожилому профессору как-то удавалось привлечь и других знаменитых поэтов и писателей современности, и те приходили делиться своим опытом с молодежью.

Маркова искренне полюбила этот клуб, жизнь и общение в нем были настоящим подарком, ведь далеко не все преподаватели так рьяно пытались наставить на «путь истинный» своих студентов, поэтому в какой-то момент стала его «главой». Помогала профессору, как могла, собирала небольшие пожертвования, чтобы оплатить аренду или купить разных мелочей. Проще говоря, жила и дышала этим клубом.

Несколько раз она даже осмеливалась показать свои рукописи Владимиру Исааковичу, и очень гордилась заслуженной им похвалой, а критику ценила выше первой.

Однако сейчас она уже не могла заниматься привычными делами, но и рассказать обо всем, что творилось профессору, тоже не смела. Астахов сломал ее жизнь на пару с человеком, которого Алиса искренне любила и считала отцом. Никто из них не поинтересовался тем, как она будет жить дальше, как долго сможет выдерживать жизнь в клетке, лишенная всего, чем когда-то дорожила.

Алиса мечтала совсем о другом. В ее грезах она всегда была успешной журналисткой, может быть, писательницей. Она с раннего детства мечтала путешествовать по восточным странам, писать о них, узнавать их, впитывать в себя их культуру, а затем переносить это все на бумагу.

Она мечтала, что рядом всегда будет ее родной и любимый Кирилл, о воспоминаниях про которого ее сердце до сих пор сжималось, а затем начинало биться сильнее. Она всегда думала, что у нее будет один брак, и он будет счастливым, настоящим, полным любви и гармонии.

Однако все случилось так, как случилось. Кирилл едва не остался инвалидом, а она стала пленницей своей собственной «семьи». Алиса до сих пор не могла простить себе свою эгоистичность. В самом начале навязанного брака она еще надеялась, что что-то можно будет изменить, она не верила, что любимого мужчину нужно просто вычеркнуть из памяти, сердца и жизни. Но после двух встреч «тайком», Кирилл оказался в тяжелом состоянии в одной из клиник Москвы. Его еле стабилизировали, а затем выхаживали несколько долгих месяцев. Насколько она слышала от Ханы, ему еще предстояло несколько операций и длительный реабилитационный период.

Алиса сразу поняла, кто это сделал, набросилась на Астахова с кулаками и проклятиями, но в тот вечер супруг поднял на нее руку во второй раз и это значительно отличалось от первого раза. Марковой пришлось пропустить почти три недели, чтобы треснувшее ребро пришло в норму, а синяки и ссадины сошли с ее тела.

С тех самых пор она поняла, что ей нужно бежать. Чего бы это не стоило. Часы были идеальным, нет, лучшим вариантом из тех, что у нее были. К сожалению, в пору своей свободы Алиса не увлекалась скупкой дорогих ювелирных украшений, поэтому продавать ей было нечего. Дизайнерские вещи из прошлогодних коллекций точно не стоили бы больших денег, поэтому Маркова остановилась на варианте с часами.

Их у Астахова было много. Целый небольшой стенд в гардеробной, на котором Алиса насчитала почти полторы дюжины. После того, как муж уходил на работу, благо, спозаранку, Маркова готовилась и уезжала на учебу. Правда теперь в привычно перекинутом через одно плечо рюкзаке хранились не учебники, а одежда. И часы ненавистного супруга.

После долгих поисков Алиса нашла небольшой ход через столовую университета, возле которой ее вряд ли бы ждали люди Астахова. В том, что он продолжал за ней следить, Маркова была уверена. Именно поэтому она шла не на лекции и семинары, а прямиком направлялась в женский туалет, где переодевалась, надевала давно оставшийся от глупых розыгрышей парик и небольшие очки. Так ее не должны были бы узнать. По крайней мере, она надеялась.

Ломбард, в котором не задавали лишних вопросов, она нашла почти сразу, деньги, вырученные за продажу аксессуаров мужа она прятала в рюкзаке, но очень боялась, что в какой-то момент Астахов может их найти. Алиса понимала, что лучше бы передавать их кому-то на хранение, но Хану она боялась впутывать, а больше просить было некого.

Самым сложным и длительным в таких походах было нахождение точной копии проданных часов. Нужно было находить качественные копии, которые муж не отличил бы от своих, настоящих ни с первого, ни со второго взгляда. Иногда это удавалось сделать относительно быстро, иногда на это уходило почти все время, отведенное на учебу. Но пока что Алиса всегда успевала сделать все, как нужно.

У нее было немного времени, Маркова прекрасно это понимала. Рано или поздно Астахов понял бы, что с изделиями что-то не так. Или это заметил бы кто-то из его окружения. Поэтому действовать нужно было быстро. На все про все, Алиса дала себе две недели.

Благо, что все остальное у нее было готово – многочисленные путешествия по загранице обеспечили ей шенген. Загран был в порядке, оставалось только набрать достаточно большую сумму денег, которых бы хватило на то, чтобы сначала запутать следы, а затем уехать так далеко, что ни муж, ни отец, ни один человек из нынешней жизни не смог бы ее найти.

Глава 4

Алиса поморщилась, нехотя оставляя царство Морфея. Что-то ее разбудило, но что, она поняла не сразу. Сначала взгляд упал на прикроватный будильник, но тот упорно показывал три утра. До подъема оставалось почти четыре часа. Алиса встряхнула головой, повернулась и поняла, что же именно ее встревожило.

Астахову опять снился кошмар, потому что тот метался на постели, как раненный зверь. В такие моменты Маркова старалась его не трогать и через некоторое время Святослав сам затихал, но сегодня все было хуже, чем обычно. Девушка легонько коснулась его плеча в попытке разбудить, но супруг не отреагировал.

– Проснись, Святослав, – Алисе стало страшно самой, настолько беспомощным и бледным выглядел ее супруг. Казалось, что еще чуть-чуть, и он отдаст концы. – Ну же, – сильнее потеребила его за плечо Алиса.

Наконец, с негромким вскриком, Астахов распахнул глаза и сел на кровати, с ужасом озираясь по сторонам. Кошмар еще не отпустил его…

Святослав дышал так, словно пробежал марафон, капельки пота блестели на висках и были видны в отблесках луны, которая светила в спальню через не запахнутое окно.

– Ты в порядке? – зачем-то шепотом поинтересовалась Алиса.

Астахов не отвечал с пол минуты, может быть, минуту. Он пытался восстановить сбившееся дыхание, а затем, наконец, повернулся к ней.

Алиса смутилась. Сейчас перед ней находился будто бы другой человек. Не тот жестокий и властный мужчина, который раз за разом отнимал у нее все ценное, а сломленный и убитый горем человек. Она протянула к нему руку и нежно провела по щеке, задевая едва выпуклые шрамы. На ее удивление, Астахов от прикосновения не ушел, наоборот, прикрыл глаза, а затем поластился, словно большой и добрый пес.

– Все хорошо, – тихо произнесла Алиса, не возражая, когда Святослав вдруг обнял ее и уложил ей голову на плечо, тем самым давая понять, что хочет еще ласки.

Она и сама не понимала своего порыва, но сейчас с легкостью утешала того, кто беспощадно мучал ее саму. Алисе было совсем не противно перебирать черные, как смоль волосы, совсем не сложно мягко водить рукой по напряженным плечам, она шептала ему всякие успокаивающие глупости до тех пор, пока Святослав, наконец, не отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Ты так на него не похожа… – прошептал он.

– На кого? – Алиса нахмурилась, выпуская мужа из объятий. – О чем ты? – но Астахов только покачал головой, снова ложась на свое место и взглядом показывая, что ждет от жены того же. Когда она вернулась на прежнее место, Святослав только обнял ее и покрепче прижал к себе, словно боясь, что если Алиса будет слишком далеко, то кошмар может вернуться.

Глава 5

Алиса всегда старалась прошмыгнуть мимо преподавателей и сотрудников университета незамеченной. Благо, обычно сновавшая туда-сюда толпа студентов и широченные коридоры учебного заведения это легко позволяли сделать.

Маркова торопилась. Сегодняшний день ничем не отличался от десяти предыдущих. У нее было мало времени, много дел и острая необходимость в разработке плана без изъянов. К сожалению, математическим расчетом Алиса никогда не обладала, но все равно пыталась предвидеть каждый возможный поворот событий и «проработать» его в своем старом, потрёпанном времени кожаном блокноте.

Чувство от того, что она делала, было отвратительным. Маркова воровала, более того, у члена семьи, пускай и только названного. У нее было ощущение, что каждый раз она вываливала себя в грязи, от которой простой водой было не отмыться. Но разве был другой вариант?

Мысли были заняты осознанием того, что иного пути нет, когда она неожиданно вынуждена была остановиться. Взгляд, устремленный в пол, наткнулся на смешные ботинки, которые она узнала бы из сотен. Профессор Коганов.

– Здравствуйте, Алиса, – невысокий мужчина перегородил ей путь и его взгляд ясно дал понять, что он не собирается так просто отпускать студентку.

– Доброе утро, профессор, – дёргано улыбнувшись, ответила Маркова, потоптавшись на месте.

– Могу я у Вас поинтересоваться, почему Вы уже вторую неделю, как пропускаете мои лекции? – Коганов деловито поправил очки и строго взглянул на студентку.

– Я… Владимир Исаакович, я…

– Сначала Вы бросили мой литературный клуб, – перебил ее профессор, – теперь Вы перестали посещать мои занятия… милочка, такими темпами Вы очень быстро окажетесь в списке студентов на отчисление. Чего Вы добиваетесь?

– Ничего… – Алиса пристыженно покачала головой. Да, последние две недели она безбожно пропускала почти все занятия, но по-другому было нельзя. Муж выпускал ее из дома только на время пар и только его она могла использовать, чтобы продавать дорогие украшения супруга, а затем приобретать дешевые подделки.

– Алиса, – уже более мягким тоном произнес Коганов, – Вы всегда отличались усердием и трудолюбием, за два года учебы Вы не пропустили ни одного занятия, приходили даже под угрозой заразить всех присутствующих ОРВИ. Я всегда восхищался Вашим рвением, Вы на своем месте… Вы попали на журфак не за компанию, поступили сюда не потому, что нужно было поступить хоть куда-нибудь, у Вас большой потенциал… но с тех пор, как Вы вышли замуж, Вас будто бы подменили… объясните старому профессору, что происходит?

Маркова сглотнула, подняла голову и не удержала пары слезинок, скатившихся по лицу.

– Я не могу…

– Алиса… – Коганов покачал головой. – Я жду Вас после занятий на кафедре, – решительно заявил Владимир Исаакович, быстро смекнув, что с любимой студенткой явно происходят не очень хорошие дела.

– Я правду не могу, – Маркова покачала головой, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться перед преподавателем прямо посреди коридора университета.

– Почему?

– Я должна… я… у меня время только до конца занятий…

– Ладно, – профессор вздохнул, нахмурился, но все же кивнул. – Тогда жду Вас в роще на третьей паре. У меня как раз будет окно. Вы сможете подойти?

– Да, Владимир Исаакович, – Маркова кивнула и нервно поправила лямки рюкзака. Профессор был настроен решительно.

– Хорошо, тогда я Вас жду.

Алиса подошла вовремя, хотя ей стоило это огромных трудов. Найти очередную копию в этот раз было сложнее, чем когда-либо, но она справилась. Оставалась только пара часов и кое-какие украшения супруга. Их она собиралась забрать уже в самом конце, потому что найти копии тех нескольких перстней, что она разглядела у Астахова, было бы невозможно. Или очень затратно по времени.

В целом, у Алисы уже была неплохая сумма, но она решила «пожадничать». Впереди предстоял очень трудный путь, и даже сама Маркова не знала, куда он ее заведет, поэтому решила взять ровно столько, сколько сможет. После побега, помощи ей будет просить уже не у кого. Впрочем, даже сейчас деньгами ей никто и не смог бы помочь, поэтому Алиса считала, что поступает правильно. Да, это был риск, но без денег, она все равно далеко не ушла бы.

Старый профессор уже ждал ее в роще, когда Алиса прибежала туда, запыхавшаяся от быстрого бега. Она успела переодеться обратно, снять парик и очки, но Коганов будто бы видел ее насквозь. Он деловито сидел на деревянной скамье под разросшейся ивушкой, создававшей прохладную тень и теребил портфель.

Рощей студенты называли задний двор университета, в котором буйно процветала зелень, начиная от старых деревьев и заканчивая цветами, заботливо высаженными студентами факультета естествознания. Там же находились многочисленные скамейки и пара красивых, резных беседок, в которых молодежь любила сидеть на переменах.

– Ну что ж, Алиса, теперь я жду от Вас подробного рассказа о том, что с Вами происходит… – Маркова присела рядом и кивнула, но заговорить не спешила. Она сомневалась, стоило ли рассказывать преподавателю все, как есть. Это подвергло бы его опасности, более того, Алиса боялась, что он начнет уговаривать ее обратиться в полицию, а этого Маркова делать точно не собиралась, понимая, что у супруга слишком большие связи, раз он делал все то, что делал, ничего не боясь. – Не бойтесь, Вы можете мне довериться…

– Ладно, – Маркова кивнула. – Но Вы будете очень удивлены Владимир Исаакович…

Глава 6

Впервые со времени начала активного планирования своего побега, Алиса, наконец, смогла более или менее вздохнуть. Рассказать все, что происходит в ее жизни любимому профессору, оказалось хорошим решением. Возможно, лучшим из всех, что она принимала за последние месяцы.

Они проговорили полтора часа, всю третью пару. Старый Коганов выслушал студентку внимательно, не перебивая и ни в чем не осуждая. А затем предложил свою помощь.

– Алисонька, я старый человек, и если не могу помочь молодым, то толку с меня ноль, – ответил он после попыток Марковой отговорить его. Она боялась вмешивать пожилого преподавателя в свой еще не до конца разработанный план побега, однако понимала, что помощь ей чертовски пригодится.

– Но Вы не понимаете…

– Я много чего повидал, деточка, и поверь, твой муж-тиран, далеко не самое страшное из этого списка. У меня есть кое-какие связи в Польше. Можно будет поехать сначала туда. Тебя приютят и дадут кров над головой. Дальше можно было бы в Израиль, у меня так родня, много старых друзей, но боюсь, с твоими путешествиями по арабским странам… – он покачал головой. Действительно, Алиса много раз слышала, что после частых поездок в восточные страны, в Израиль могли не пустить, собственно говоря, как и, наоборот. Конечно, это было неофициально, но рисковать и тратить время Алиса не желала. Впрочем, это подало ей кое-какую мысль, идею, которая могла помочь ей выиграть всю схватку с мужем.

– Ничего, Владимир Исаакович, Польши будет достаточно. Это ближе, да и засиживаться я там не собираюсь. Оттуда планирую отправиться в Финляндию. Мало кто знает, но я родилась там, на этом настояла мама, она хотела рожать дома. Теоретически я могу претендовать на гражданство…

– Я бы не советовал тебе там оставаться…

– Я и не собираюсь, – Алиса улыбнулась, в очередной раз поражаясь проницательности профессора. – Это чтобы сбить со следа и запутать мужа.

– Ты уверена, что он будет тебя преследовать?

– Абсолютно, – Алиса кивнула. Она действительно была в этом уверена. Как и в том, что супруг за что-то ее ненавидит. За что именно, она не знала, а Святослав ей не отвечал, но одно было ясно точно – он не смирится с побегом жены, чью жизнь мастерски портил в течение вот уже нескольких месяцев.

– Что ж… я поверю Вам на слово, – Коганов покачал головой, словно сетуя на саму ситуацию. – Жаль, когда такие молоденькие девочки так рано разочаровываются в жизни, – вздохнул он. Владимир Исаакович помнил любимую студентку совсем другой. Еще полгода назад это был пышущий клубок энергии. Жизнерадостная, добрая, красивая девушка… и оказалась в лапах монстра, который мучил и истязал ее, при этом даже не объясняя, за что. Конечно, у Коганова были предложения, что ответ кроется в прошлом. Он поделился этим с Алисой, и она согласилась, но профессор все равно полагал, что прошлое – не повод чинить такое в настоящем.