Читать книгу Дрянь - для взрослых Сказки - Страница 1

ГЛАВА 1 ПОГОНЯ

София снова кричит. В последнее время так часто, что я точно уже не смогу справиться с тревожной мерзостью внутри себя. Мерзость изящно издевается, то замораживает то размораживает живот и кончики моих пальцев, а потом видимо решает, что еще потешнее- украсть душу, порвать ее на кусочки, и целыми днями заниматься только тем, чтобы перепрятывать эти кусочки по дому, каждый раз, когда мне случайно удается отыскать хотя бы один из них. Тревога поедает  мою живую плоть по чуть-чуть. Для нее идеально, когда жертва постоянно мучается от тупой боли, и не имеет возможности залечить или обработать свежие  кровавые увечья на теле. Тревога забирает все силы, а страх впивается холодными тонкими пальцами в только-только чуть запекшиеся болезненные раны. Затем он ковыряет и давит, заставляя жертву корчится в муках и кричать, а когда наконец добивается своего, и она испускает истошные вопли и крик, в надежде хоть как то облегчить свои страдания, захлебывается слезами, просит остановиться, клянется, что сделает все, что угодно, только бы это прекратилось, страх лишь хохочет, кривляется и говорит, что она уже делает именно то, что он хочет. Я наверное прямо сейчас бы взяла дочь и пошла с ней до врачей, но на улице холодная темная ночь, а наш папа не вернется раньше утра. Возможно, нужно было бы позвонить ему. Родной голос мог немного унять страхи. И хотя уснуть вновь сегодня я более уже не надеялась, я хотя бы могла рассчитывать на поддержку своего ласкового и умного мужа. Но в итоге решила, что не стоит отнимать у него драгоценные силы во время ночной работы, нужно постараться справиться самой.

Еще усилие. Я встала с кровати. Пространство комнаты наполнено зимней прохладой. Как будто январь был и в моей квартире тоже. Укутываюсь в мягкий бархатный халат, в холодной темноте на ощупь иду на плач ребенка. Мне пришлось оставить ее ночевать одну в детской только потому, что София сама уснула там накануне вечером после купания. Захожу в комнату, беру дочь на руки, почти сразу она перестает рыдать. Прячу ее в еще одно одеяло. На всякий случай начинаю исследовать дом на наличие чужаков. Подхожу к первому шкафу в детской, берусь за ручку, преодолеваю страх и резко распахиваю дверцу. Никого. На очереди балкон, спальня, гостиная, ванная. Везде включаю свет. Со светом, мне кажется, становится теплее, комнаты делаются больше. Все тщательно проверяю. Никого. Уверена, что если кто-то чужой и был в доме, то сбежал он именно потому, что зажегся свет. Проверяю на всякий случай замки на входной двери, все окна. Мы с дочерью в безопасности. София уже успела сладко уснуть у мамы на руках, я так этому рада, что совсем не жалею предстоящей бессонной ночи. Часы показывают два часа пятнадцать минут.  Снова набираюсь смелости, иду на кухню, гашу свет. Закрываю дверь, затем детская, коридор, быстрым шагом, почти бегом заскакиваю в спальню, и здесь закрываю за собой дверь. Если занавески не задернуты, то ночью эта комната освещается сине белым холодным мерцающим светом города, здесь никогда не бывает темно. И хотя от него комната не становится теплее или больше, как от домашнего, он все равно освещает ее и немного отгоняет страх. Тусклые огни манят и успокаивают своим безжизненным сиянием. Не отпуская из рук ребенка, я тихо одергиваю занавески и мерцание сразу захватывает меня. Опускаюсь в кресло, блеклые огоньки мелькают на моем лице. Я смотрю в глаза всем чужакам и призракам, что мы с Софией безжалостно изгнали из нашего безопасного теплого дома. Им тут не место. Но они смотрят. Ни требовательно, ни вопросительно, безрадостно, беззлобно. Просто смотрят, не зная чего хотят и не идут никуда, потому что не знают куда идти.

– Мне жаль, но я больше не одна из вас. Я не знаю как помочь, но и рядом со мной вам не место. Уходите…

Кажется, начинают уходить. Побежали по безжизненным зимним улицам, словно те же холодные огни. София забеспокоилась.

Обычно, я упорно борюсь с воспоминаниями, поскольку возвращают они меня к тому разрушительному и убийственному, от чего с такими усилиями когда-то удалось сбежать. Мною был разработан один очень простой, но действенный спасительный прием. Я расставляла перед лицом ладони или кисти обеих рук, таким образом появлялась возможность видеть свое тело как бы со стороны. Я трогала, щупала, и сразу вспоминала чьи это руки, и для чего они здесь. В любом месте и в любой ситуации, как бы страшно, безнадежно или наоборот -слишком авантюрно и весело все не казалось, стоило сделать это, и вещи в моем мире сразу возвращалось на свои места. Только так получалось подняться, остановиться, не потеряться и не отступить. Но в сегодняшнюю ночь я решила не использовать никакие спасительные механизмы, и в одиночку с головой окунуться в безвременную и тягучую, вечно манящую пучину прошлого и воспоминаний.