Оглавление
Дмитрий Быков. Пятое действие
Предисловие
Дневное размышление о божьем величестве
«Оставь меня с собой на пять минут…»
«В полосе от возраста Тома Сойера…»
Мост
«Старуха-мать с ребенком-идиотом…»
«Эгоизм болезни: носись со мной…»
««Кто обидит меня – тому ни часа…»
Одиннадцатая заповедь
Август
Свежесть
Счастья не будет
Времена года
1. Подражание Пастернаку
2. Преждевременная автоэпитафия
3. Октябрь
4. «Теплый вечер холодного дня…»
«Снова таянье, маянье, шорох…»
«Он так ее мучит, как будто растит жену…»
«Ведь прощаем мы этот Содом…»
«Смерть не любит смертолюбов…»
«Все эти мальчики, подпольщики и снобы…»
Песенка о моей любви
Военный переворот [Тринадцать]
По светлым вечерам
Грейхаунд
Баллады
Третья
Четвертая
Пятая
Девятая
Десятая
Одиннадцатая
Шестнадцатая
Семнадцатая
Новые баллады
«В кафе у моря накрыли стол – там любят бухать у моря…»
«Отними у слепого старца собаку-поводыря…»
«Перед каждой весной с пестротой ее витражовой…»
«Если б был я Дэн Браун – давно бы уже…»
«…Меж тем июнь, и запах лип и гари…»
Диптих
Блаженство
Депрессия
Русский шансон
Обратный отсчет
Пэон четвертый
Новая графология-2
«На самом деле мне нравилась только ты…»
«Божий мир придуман для счастливцев…»
«Вечерняя бухта – четыре холма…»
Конец сезона
1. «Приморский город пустеет к осени…»
2. Приморские невесты
3. Девочка с письмом
Письмо
Сумерки империи
Бремя белых
Бремя черных
«Всякий раз, как пойдет поворот к весне…»
Трактат
Кое-что и теперь. Вспоминать не спешу…
Избыточность
Начало зимы
«Зима приходит вздохом струнных…»
Чтобы было как я люблю…
«Как быстро воскресает навык…»
Танго
«Вот девочка-зима из спального района…»
Песни славянских западников
Александрийская песня
О пропорциях
«Квадрат среди глинистой пустыни…»
«В России блистательного века…»
«Были мы малые боги…»
Война объявлена
Прощание славянки
Army of lovers
Из цикла «Сны»
Три просьбы
Вагонная песня
Эпилог
«Когда бороться с собой устал покинутый Гумилев…»
Черногорская баллада
Счастье
«Хорошо бродить по дворам Москвы, где тебя не ждут…»
«Потом они скажут: извините…»
«Все валится у меня из рук. Ранний снег…»
К вопросу о роли детали в русской прозе
«Душа под счастьем спит, как спит земля…»
От Матфея
Рождественское
Пасхальное
Шаири
Памяти И. К
«Но вот и дни последнего тепла…»
Начало весны
«Сирень проклятая, черемуха чумная…»
«Внезапно все начинает делаться очень быстро…»
«Чтобы заплакать от счастья при виде сиреневого куста…»
«Степей свалявшаяся шкура…»
«Какой-нибудь великий грешник…»
Ex Portland
Из цикла «Новые баллады»
Еще танго
«Земля очнется после снега – и лезут…»
Дембель
«Порой, когда лед оплывает под солнцем полудня…»
Писано в Каталонии
Из цикла «Декларация независимости»
1. Из рассказов о новых людях
2. Компенсация
3. «Выйдешь в ночь – заблудиться несложно…»
4. «Блажен, кто белой ночью после пьянки…»
5. «Вот вымрут все, кто помнит это…»
6. «Не говорите, что вы ничего не ждали…»
Элегия
Дворец
«У Бога не было родителей, он круглый сирота…»
«Косо летит баклан. С моря ползет туман…»
«Всюду, куда ни уткну мое зрение…»
«Почему-то легко представить европейского интеллектуала…»
Высокомерие
В духе Фелипе
«Творческий кризис у Бога…»
Полонез
Отрывок из книги
Этих стихов, по всем правилам, не должно существовать. Их просто не может быть потому, что не может быть никогда. Ну в самом деле, что это за стихи такие: длинные, многословные, с перечислительными рядами и хлесткими афоризмами, выдающими изрядный газетно-журнальный стаж? С патетикой и риторикой? С минимумом метафор, с легко вычленяемой, по всем канонам школьного сочинения, «главной мыслью»?
И это та самая загадка, без разгадки которой невозможен разговор о стихах (да и о прозе) Дмитрия Быкова. Почему поэт, делающий все наоборот, поступающий так, как нельзя (не «не положено», а действительно, кроме шуток, нельзя), оказывается едва ли не единственным, кто знает, как надо?
.....
Есть еще, правда, другой – «Бог созиданья, Бог поступка, / Водитель орд, меситель масс, / Извечный враг всего, что хрупко», «С ладонью жесткой, как напильник, / И лаской грубой, как наждак», один из тех, чьи генеральские звезды проступают на московском небе, – но: «И я тебе такой не нужен, / И ты такой не нужен мне».
И мир прекрасен потому, что в нем «все о Боге, всегда о Боге». В романе Быкова «Орфография» есть как бы второстепенный (на самом деле – главный) герой – чудак-антиквар Фридрих Клингенмайер, чье собрание «раритетов и древностей» оказывается прозрачной метафорой мироздания, где Клингенмайер играет роль Творца. Он наблюдает изнутри то, на что другие смотрят снаружи, и постигает смысл там, где остальные видят случайный набор вещей. Он единственный способен заметить, как сквозь любой затейливый, но бесполезный орнамент проступает иной узор – вязь божественного промысла. Лучшие стихи Быкова – они как раз об этом.
.....
