Советская литература: мифы и соблазны

Советская литература: мифы и соблазны
Авторы книги: id книги: 1325556     Оценка: 0.0     Голосов: 0     Отзывы, комментарии: 0 549 руб.     (5,93$) Читать книгу Купить и скачать книгу Купить бумажную книгу Электронная книга Жанр: Языкознание Правообладатель и/или издательство: Издательство АСТ Дата публикации, год издания: 2020 Дата добавления в каталог КнигаЛит: ISBN: 978-5-17-119604-2 Скачать фрагмент в формате   fb2   fb2.zip Возрастное ограничение: 18+ Оглавление Отрывок из книги

Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.

Описание книги

В Лектории «Прямая речь» каждый день выступают выдающиеся ученые, писатели, актеры и популяризаторы науки. Их оценки и мнения часто не совпадают с устоявшейся точкой зрения – идеи, мысли и открытия рождаются прямо на глазах слушателей. Вот уже десять лет визитная карточка «Прямой речи» – лекции Дмитрия Быкова по литературе. Быков приучает обращаться к знакомым текстам за советом и утешением, искать и находить в них ответы на вызовы нового дня. Его лекции – всегда события. Теперь они есть и в формате книги. «Советская литература: мифы и соблазны» – вторая книга лекций Дмитрия Быкова. Михаил Булгаков, Борис Пастернак, Марина Цветаева, Александр Блок, Даниил Хармс, Булат Окуджава, Иосиф Бродский, Сергей Довлатов, Виктор Пелевин, Борис Гребенщиков, русская энергетическая поэзия… Книга содержит нецензурную брань

Оглавление

Дмитрий Быков. Советская литература: мифы и соблазны

Проза

Анатолий Луначарский. Последний нарком

Павел Бажов. Сказ о том, как Бажов изобрел Урал

Александр Грин. Крым и Грин

Даниил Хармс. Русский Кафка

Корней Чуковский. Лектор, проповедник, пионер

Михаил Булгаков. «Собачье сердце»

Илья Ильф и Евгений Петров. Ильф и Петров и… Воланд

Евгений Шварц. Тайна Дракона

Борис Пастернак. Доктор Живаго великорускаго языка

Виктор Драгунский. «Денискины рассказы»

Геннадий Шпаликов. Недолгая счастливая жизнь

Аркадий и Борис Стругацие «Пикник на обочине»: вся правда об СССР

Михаил Успенский. Русское чудо

Василий Аксенов. Полуостров Крым

Сергей Довлатов. Конец мифа

Венедикт Ерофеев «Москва – Петушки»: новая русская одиссея

Юлиан Семенов. Вся правда о Штирлице

Виктор Пелевин. Путь вниз

Поэзия

Александр Блок. Куда идут двенадцать

Анна Ахматова. «И я сказала: – Могу…»

Осип Мандельштам. Стихи о неизвестном солдате

Владимир Маяковский. Зачем нам Маяковский

Про что «Про это»?

Сергей Есенин. Трезвый Есенин

Марина Цветаева. Концентрация смыслов

Александр Вертинский. «Как поет под ногами земля!»

Самуил Маршак. Маршак Советского Союза

Александр Твардовский. Теркин в XXI веке

Арсений Тарковский. «Я беженец, я никому не нужен…»

Забытая война. Военные поэты

Иосиф Бродский и Евгений Евтушенко. «Если Бродский против, я – за»

Булат Окуджава. Феномен Окуджавы: народная песня

Владимир Высоцкий. Сорок лет спустя

Борис Гребенщиков. Навигатор или истребитель?

Русская энергетическая поэзия

Отрывок из книги

Анатолий Васильевич Луначарский – далеко не самый популярный деятель русской литературы. Именно литературы – потому что, на мой взгляд, это последний человек в русской истории, который заслуживал звания «нарком просвещения». Все остальные занимали эту должность скорее по праву бюрократическому, нежели по эстетическому.

В российской культуре сложились три образа Луначарского. Он, кстати, довольно расхожий персонаж художественной литературы: начиная с Ходасевича, который в своих сильно беллетризованных мемуарах «Белый коридор» создал абсолютно гротескный и издевательский образ Луначарского. И Луначарский, который читает вслух перевод чужой драмы – «Быстро, быстро мчится время в мастерской часовщика» – и при этом жестоко жеманится, у Мережковского выглядит полным идиотом.

.....

Мир Бажова страшен, но это и добавляет ему художественного совершенства. Напугать Бажов мастер. Это вопрос ритма, это вопрос ужасных и прекрасных деталей, и нужно было уметь семантически далеко разнести эти приметы страшного, чтобы они вдруг заиграли неожиданно. И вот эту природу Урала Бажов очень почувствовал. Люди, жившие на Урале, хорошо знают, что это место с энергетикой довольно мрачной. Уральский мир – суровый мир, и в этом смысле он идеально попал в эпоху, потому что миф, который творит Бажов, – это миф о прекрасном и одновременно чудовищном, и все прекрасное имеет эту готическую изнанку. Это мир, в котором не торжествует добро, – это мир, в котором торжествуют знания и талант. Этот мир не для человека. И потому Настасья, Степанова жена, не смогла носить драгоценный убор – свадебный подарок Хозяйки Медной горы, а Танюшке от него тепло: «Мамонька, сколь хорошо тятино-то подаренье! Тепло от него, будто на пригревинке сидишь, да еще кто тебя мягким гладит», – говорит она матери. Ледяной, дикий мир сталинской империи был уютен для того, кто мог в нем реализоваться. Поэтому о нем с такой ностальгией и нежностью вспоминали передовики, работавшие в нечеловеческих, авральных обстоятельствах, передовые учителя и даже писатели, для которых диалог с этим миром, с этим начальством был крайне интересным и азартным занятием.

Бажов и после смерти (в декабре 1950 года он умер в Москве от рака легких) продолжал оставаться в советском пантеоне. Как и большая часть советских писателей, он пережил не столько период забвения, сколько ослабление читательского внимания в 1990-е – в начале нулевых. Спасло его только то, что он своего рода гений места. Но по большому счету Бажов опирается не столько на уральский фольклор, сколько на немецкий романтизм, влияние фильма Фрица Ланга «Нибелунги» (1924) несомненно. И как Гоголь придумал свою Украину, опираясь почти целиком на Гофмана, так и Бажов создал свой Урал, опираясь на немецкую романтическую мифологию. Тут нет ничего дурного, Бажов прекрасно привязал ее к месту. Долголетию и популярности его творчества способствовало и то, что в России возродился оккультизм, и вся эта наивная оккультятина шла под знаком Рерихов. Если бы Николаю Рериху случилось (увы, до этого не дошло) проиллюстрировать «Малахитовую шкатулку», то более адекватных иллюстраций не нарисовал бы никто: те же горы, те же россыпи драгоценностей, те же таинственные каменные идолы. Дополнительный стимул, некоторую дополнительную энергию выживания (энергию заблуждения, по Толстому) придало Бажову и то, что в его сказах стали искать эзотерическую подоплеку. Общество Рерихов в Челябинске с его попытками построить бездуховную культуру, культуру, где все подменено геополитикой, культом родины, культом камня, стало активно это насаждать.

.....

Добавление нового отзыва

Комментарий Поле, отмеченное звёздочкой  — обязательно к заполнению

Отзывы и комментарии читателей

Нет рецензий. Будьте первым, кто напишет рецензию на книгу Советская литература: мифы и соблазны
Подняться наверх