Читать книгу Топор, парашют и летучие мыши - Дмитрий Каюшкин - Страница 1

Вместо предисловия

Наверняка у многих из пишущей братии где-то глубоко в запасниках найдётся ряд произведений из неопубликованного. Возможно, спрятанная от людского глаза или публичного обозрения едва заметная папка в уголке мерцающего экрана таит в себе немало интересного и увлекательного для будущего читателя. И не исключено, что наброски, этюды, нереализованные авторские замыслы ещё только ждут своего часа, чтобы в законченном виде когда-нибудь явиться на суд многочисленной аудитории любителей и знатоков литературного жанра.

В любом случае есть определённая причина, по которой автор не спешит поделиться своим творчеством. А если автор к тому же из начинающих, едва-едва делает первые шаги на ниве писательского ремесла? Тогда причина вовсе и не одна. Их может быть немало. Сомнения в качестве написанного и его своевременности, опасения в признании будущими читателями. Да, в конце концов, автор может просто осторожничать в силу особенностей своего характера или неоднозначности темы произведения.

Не стоит забывать и о проблеме публикации. Не всякий из редакторов газет, журналов, сборников с распростёртыми объятиями и дружелюбием станет благодарить новоявленного автора за «бесценный дар» и представлять широкой публике «восходящую звезду» поэзии или прозы. Отдельно в стороне оставим самиздат. Ныне и он не каждому по карману.

И здесь, как никогда, на первое место выступает личность наставника, учителя, редактора, издателя. Довольно часто в одном лице. Наверно, мне в некотором смысле повезло. На жизненном и творческом пути я повстречал таких людей и безмерно им благодарен.

А вот с Людмилой Максимовной Козловой судьба свела меня несколько позже, в 2016-м. К моменту знакомства я уже печатался в городском альманахе «Бийск литературный», имел отдельные публикации в Магадане и Тобольске. Журнал «Огни над Бией», который возглавляла Людмила Максимовна, несомненно, являлся одним из лидеров среди печатных изданий Бийска в эти годы. Таким же незыблемым авторитетом в писательской среде, в том числе и для литобъединения «Парус», была она – главный редактор «Огней…» и координатор Бийского отделения СП России.

Можно без преувеличения сказать, что престиж «Паруса» базировался на «трёх китах»: Дмитрий Шарабарин, Людмила Козлова и Любовь Казарцева. Личность Людмилы Максимовны впечатляла окружающих необъятной широтой и глубиной знаний, беззаветным служением литературе, прямотой и смелостью суждений, всеобъемлющей поддержкой молодых поэтов и прозаиков. Многие и многие из них впервые стали известны широкой публике исключительно благодаря поддержке главного редактора «Огней» и появлению на страницах её журнала. А выбирала Людмила Максимовна лучших. Из тех начинающих авторов, в ком видела задатки таланта и надеялась, что каждый из них готов не покладая рук трудиться и совершенствоваться в мастерстве писательском.

Выступлений мэтра на заседаниях литобъединения ждали с нетерпением и даже некоторым страхом и трепетом. Лишь она одна всегда была в курсе последних литературных вестей со всей России и доводила их до нас. Только благодаря ей большинство городских писателей с восторгом могли лицезреть свои имена и работы на страницах «Бийского вестника» или «Приокских зорь». И только она жёстко «резала» правду-матку при обсуждении наших работ. Да так, что порою одних «свергала с пьедестала», указывая на просчёты, недостатки, упущения. Другие же, наоборот, после слов поддержки мастера пера «расправляли крылья и в безудержном порыве воспаряли к облакам».

Не скрою, не всем по душе были суждения Людмилы Максимовны, её разбор произведений, её оценка. Многие бурчали, недовольно перешёптывались, втихую возмущались: «Ну как же! Ведь не первый десяток лет пишу! И книг издал немало! И где только меня ни публиковали! А тут – целый ушат холодной воды. Обидно. Несправедливо. Незаслуженно»…

И лишь немного поостыв, вдумавшись в услышанное, неоднократно переварив в голове сказанное, начинали познавать смысл слов, понимать ясный и поучительный посыл старшего товарища, коллеги по перу, к разуму и душе критикуемого. Целью её выступлений было не унизить человека, не «растоптать в прах» литературные чаяния и надежды будущих Распутиных, Аксаковых и Шукшиных, а не допустить безвкусицы, безграмотности, безыдейности.

Слова Л.М.Козловой разили точно в цель. Разили метко, жёстко, беспощадно, до отчаяния больно и в высшей степени справедливо. Не могла она – лидер Бийских писателей – допустить падение планки литературного мастерства в родном городе. Всю свою творческую жизнь, неустанно работая над повышением художественного уровня собственных произведений, подставляя хрупкое женское плечо и оказывая всемерную поддержку начинающим писателям, Людмила Козлова с гордостью и высочайшим профессионализмом несла СЛОВО в народные массы.

Не всегда литераторы понимали её замыслы, чаяния. Как-то раз на одном из заседаний литобъединения Людмила Максимовна продемонстрировала видеофильм о проявлениях символизма в творчестве поэтов «серебряного века». В течение тридцати минут многие присутствующие лишь бестолково хлопали ресницами в тягучей и сонливой атмосфере зала, не понимая и доли сказанного на экране. «К чему нам всё это?» – недоумённо воскликнул я, поддержанный парой-тройкой таких же возмущённых голосов. И невдомёк было нам – неофитам, что всё это – лишь первая попытка старшего товарища – наставника внедрить элементы профессионального обучения в клубную трясину литераторских собраний.

В дальнейшем я осознал свои ошибки, заблуждения и стал активным пропагандистом и завсегдатаем «Школы писателя», которую, по настоянию Людмилы Козловой возглавила Любовь Казарцева. Но, к сожалению, этот проект так и не нашёл должного понимания у большинства бийских литераторов. Между прочим, Людмила Максимовна лично присутствовала на всех занятиях «школы» и наравне со всеми обучаемыми выполняла индивидуальные работы и задания.

Но всё это произойдёт позже. А пока моё знакомство и творческое сотрудничество с Л.М.Козловой только начиналось.

11.06.2016

Людмила Максимовна, добрый день! Высылаю Вам одну из моих новых работ – повесть "Лес". Первые две части публикуются летом в альманахе "Бийск литературный". Если главы этой повести достойны публикации в "Огнях над Бией", буду очень признателен.

-– С уважением.

Дмитрий

Если кому-то покажется, что эти незамысловатые строки родились легко, то он глубоко заблуждается. Хоть мы и знали друг друга по встречам на литобъединении, но близко не общались. Всё же первые шаги когда-то нужно начинать. А учитывая высочайший авторитет издания и его главного редактора, волнение и напряжение лишь возрастало. Примут ли мои строки? Культурно откажут, подвергнут жёсткой разгромной критике…

Внутренне я был настроен на любой результат. Одно дело публиковаться в изданиях и сотрудничать с редакторами, которых знаешь лично, которые знакомы с твоими произведениями, знают твои достоинства и недостатки. Совсем другое – сделать первый шаг к новому рубежу. Причём этот рубеж – совершенно иная в творчестве планка.

Ответ не заставил себя ждать.

Повесть на очень важную тему и написана хорошо! Конечно же мы её опубликуем этой осенью! Спасибо большое за сотрудничество с журналом!

 – С уважением

Людмила Козлова

Эмоции перехлёстывали через край! Не исключено, что ответ Людмилы Козловой являлся авансом мне – начинающему автору. Ведь я отчётливо замечал, что активная поддержка молодых писателей, их продвижение с её стороны может так же неожиданно прекратиться. И причин этому немало. Для Людмилы Максимовны личные человеческие качества автора и гражданская позиция были неотделимы от его творчества (правильно это или нет – не знаю. Но, скорее, поддерживаю).

Даже если и так, её ответ окрылял, заряжал оптимизмом, давал толчок для взятия очередных барьеров и высот.

Наше сотрудничество и человеческое общение выходило на новый уровень.

18.12.2016

Людмила Максимовна, добрый вечер! Высылаю свой новый рассказ «Рыжик». Если по уровню и содержанию подойдёт для очередного номера "Огней", буду очень благодарен. 

-– С уважением.

Дмитрий

Здравствуйте, Дмитрий Владимирович!

Хороший рассказ для детей любого возраста! Спасибо за творческий вклад в наш журнал! Два очередных номера выйдут из печати в конце марта. Я предварительно пришлю ПДФ с вашей публикацией и ссылку на сайт.

 – С уважением

Людмила Козлова

И вот в один из солнечных майских дней уже я получаю письмо от Людмилы Максимовны.

Здравствуйте, Дмитрий Владимирович!

В планах Бийского отделения СП России стоит на очереди издание книги, посвящённой Бийску. Присылайте Ваши материалы в эту книгу. Сбор материалов пока ещё в самом начале. Идею книги можно сформулировать так: Мой любимый город, лично мой. Что такое Бийск для меня.

Объём материалов – на Ваше усмотрение.

 – С уважением

Людмила Козлова

Тема родного города всегда была близка Людмиле Козловой. Одна из её книг так и называлась «Мой Бийск, моя Сибирь». Это объёмное издание и по настоящий день стоит на моей полочке. Автор никогда не отделяла себя от основной массы писателей и планировала на заседаниях писательского клуба провести обсуждение книги. Вот тогда я и попросил один экземпляр для ознакомления. К мероприятию готовил выступление со своей оценкой прочитанного. Скажу честно, вторую половину книги совершенно не понял. Это были профессиональные литературоведческие и обзорные статьи, посвящённые сотрудничеству с фондом «Тобольск и вся Сибирь». Не зная первоисточника, которым посвящался материал, трудно оценить его смысл и значение. Но первая часть книги…

Для любого из нас понятие родной город слилось воедино с чем-то глубоко личным, незабываемым. Для одних – улочки, дома, парки, лес, река… Для других – работа, друзья, семья… Для третьих – школа, выпускной, первый поцелуй… Мы можем улыбаться, радоваться, восхищаться, грустить, плакать, удивляться – все эти эмоции, воспоминания и есть «мой город», память о котором остаётся на всю жизнь.

Для автора «Мой Бийск, моя Сибирь» её город – прежде всего, люди. Так получилось, что в девяностые я работал вместе с Людмилой Максимовной на одном предприятии. Хоть наши пути в то время и не пересекались, но я лично знал многих людей, о которых она писала в своей книге. Прочитанное поразило до глубины души, восхитило добротой, радушием, участием и главное – глубокой уважительной памятью. Пройдут годы, кого-то из сегодняшних уже не будет. А строки и воспоминания останутся навечно.

Предложение Людмилы Козловой о публикации в сборнике «Бийск романтический», несомненно, меня обрадовало и в то же время накладывало определённую ответственность. Тем более, что произведения, напрямую посвящённые данной теме, у меня отсутствовали.

06.06.2017

Добрый день, Людмила Максимовна! Высылаю вам два файла. В первом уже знакомый вам отрывок из повести "Лес" (произведение о нашем бийском сосновом боре). Со вторым произведением не всё так однозначно. Хоть оно о Бийске и бийчанах, но, возможно, не вписывается в формат будущей книги. Если не подойдёт, приму с пониманием.

-– С уважением.

Дмитрий

Постараюсь объяснить, с чем были связаны сомнения. Моё произведение «Уровень счастья» как раз и являлось тем самым, в котором переплелись глубоко личные переживания, воспоминания, размышления с художественным вымыслом и реалиями нашего времени. Два главных героя с совершенно противоположными жизненными принципами, причём один пытается изменить жизненное кредо другого или, как минимум, понять и принять. Автор явно или неявно на стороне одного из персонажей. И оба героя – коренные бийчане. Спроси в то время, в каком литературном жанре написана работа, я бы затруднился ответить.

Здравствуйте, Дмитрий Владимирович!

 Прочла Ваше эссе "Уровень счастья". Интересная философская вещь! Есть о чём подумать и поспорить! И хорошо попадает в тему книги, ведь город – это, в первую очередь, люди. Спасибо большое!!!

 – С уважением

Людмила Козлова

Вот так! Ну разве могут подобные строки не окрылять? Наверно, каждому автору очень приятно, когда опытные товарищи, наставники находят в его работе, не побоюсь сказать, смысл, идею, о которой он даже не задумывался при написании. Кстати, уже после выхода произведения, ко мне подходили читатели и благодарили за настоящее эссе. А один из них так и сказал: «Меня всегда мучили сомнения, правильно ли я живу, верно ли иду по жизненному пути. А теперь я узнал, что не одинок, и есть люди, которые разделяют мою жизненную позицию, а их судьба полностью совпадает с моей. Большое спасибо!»

Работа над сборником «Бийск романтический» шла довольно долго и непросто. И только благодаря Людмиле Максимовне произведение «Уровень счастья» увидело свет.

Наше сотрудничество не ограничивалось публикациями. Нередко я обращался за советом, за помощью. И всегда получал грамотный, обстоятельный ответ.

01.03.2018

Людмила Максимовна, у меня к вам маленький вопрос для уточнения. В моей работе "Уровень счастья" в тексте я называю главного героя "Он". С заглавной буквы. Есть мнение, что написание слова "Он" с большой буквы применимо только при упоминании имени Бога. В данном случае, если я хочу оставить свое написание, то правильно будет "ОН" (т. е. обе буквы заглавные)? Как вы считаете, насколько это существенно? У меня возникли сомнения. Заранее спасибо.

-– С уважением. 

Дмитрий

В данном случае надо применить правило – имена нарицательные могут переходить в имена собственные, и наоборот.

У Вас местоимение "он" – имя нарицательное, но употребляется в роли имени собственного, поэтому можно писать его с заглавной буквы.

А религиозные правила употребления имени Божьего в данном случае к делу не относятся.

 – С уважением

Людмила Козлова

 Дойдя до этих строк, кто-то может воскликнуть: «Как же всё гладко и безболезненно получалось у автора! И поддержку получал повсеместно!» Постараюсь не то, чтобы разочаровать, но развеять подобные суждения. Критики со стороны Людмилы Максимовны было немало. Конструктивной, суровой, безжалостной, но в то же время поучительной и необходимой.

Здравствуйте, Дмитрий Владимирович!

Прочла Вашу статью "Любить и ненавидеть". Всё правда, и всё так и есть, как Вы написали. Во многом присоединяюсь к Вашей оценке нашей реальности. Единственное, что меня не устраивает – уровень выразительности (художественности) авторского языка. Даже и в публицистической статье всё равно необходим авторский индивидуальный языковой почерк. Вот это качество необходимо нарабатывать. А вот за гражданскую позицию – Вам огромное спасибо! Неравнодушных людей мало, поэтому ценно каждое слово каждого такого человека!

 – С уважением

Людмила Козлова

Появлялась ли обида после критики? Конечно, нет. Слова Людмилы Козловой я принимал с пониманием, стараясь усвоить уроки и не допускать упущений в будущем. Ведь тот необъятный массив знаний, которыми она обладала, её безмерный профессионализм вызывали неподкупное уважение. Умение критически оценивать собственное творчество, при этом не впадая в самоуничижение – вырабатывалось у меня постепенно, в том числе и благодаря таким людям, как Людмила Максимовна.

О профессионализме Людмилы Козловой можно говорить бесконечно. Я уверен, что многие её коллеги в своих воспоминаниях будут в первую очередь рассказывать о таланте писателя и наставника. В познаниях о поэзии, на мой взгляд, ей не было равных ни в ближнем, ни в дальнем окружении.

Но я не могу не сказать о душевных качествах простой русской женщины, отдавшей все свои силы служению слову.

Общаясь с Людмилой Козловой, многие не задумывались, откуда у неё берутся силы и кипучая энергия, связанная с поиском, поддержкой и продвижением талантливых авторов. Откуда, в первую очередь, средства на издательскую деятельность в наше непростое время. Да что там говорить «непростое», полная безнадёга и безденежье. А ведь все знали и видели, что проект «Огни над Бией» пользовался заслуженным авторитетом в писательской среде, зарекомендовал себя в наивысшей степени с лучшей стороны, поднялся в самые высоты. Очередные номера журнала выходили с удивительным постоянством. И главный редактор лично раздавала каждому автору по экземпляру, делала необходимую рассылку по библиотекам и фондам. Никто и не задумывался, откуда берутся средства на такой масштабный проект, за чей счёт «все удовольствия».

Скрытые от людских глаз источники финансирования? Неизвестные спонсоры? Бюджетная поддержка? Помощь краевых и федеральных писательских организаций? Совместные усилия многочисленной и авторитетной редакционной коллегии? Все свыклись с мыслью и принимали за аксиому, что «Огни…» были, есть и всегда будут, открывая свои страницы для маститых и начинающих писателей, радуя многочисленную читательскую аудиторию.

Я помню немой вопрос, который стоял в глазах коллег Людмилы Максимовны после прощания с нею: «Что же будет с «Огнями»? Кто возьмёт на себя ответственную и непосильную ношу?»

Никто. Не взялся ни один. И где же вся многочисленная редколлегия? Неужели всё держалось только на одном человеке? Да, именно так.

А ларчик-то открывался просто… Не скрою, порывался поставить восклицательный знак. Но нет никакого побуждения, на глаза наворачиваются слёзы.

Журнал издавался на личные средства Людмилы Максимовны! На её мизерную пенсию!

Продолжать?

Не укор ли нам всем и наглядный урок?

Не это ли пример настоящего христианского бескорыстия и нестяжательства!

По-моему, сам факт говорит нам о необъятной широте души Людмилы Козловой, её подвижничестве и альтруизме!

2018-й оказался самым плодотворным в нашем профессиональном сотрудничестве. Благодаря поддержке главреда «Огней…», в какой-то степени лояльности и пристальному вниманию к моим произведениям, я рискнул показать Людмиле Максимовне ещё несколько своих работ, о публикации которых даже не помышлял. Эти произведения, некогда «забытые» мною, запрятанные или убранные в тот самый «дальний угол», терпеливо дожидались своего часа. Степень доверия к Людмиле Козловой была настолько высока, что я рискнул.

13.06.2018

Людмила Максимовна, добрый вечер. Высылаю две своих работы из неопубликованного. На Ваш выбор, для очередного выпуска "Огни над Бией". Если по содержанию или теме не подойдут, то, пожалуйста, сообщите, произведу замену. 

-– С уважением.

Дмитрий

Здравствуйте, Дмитрий Владимирович! 

Всё отлично! Всё подходит. Спасибо большое!!! Жду материалов от Любови Владимировны.

 – С уважением

Людмила Козлова

Так читатели «Огней…» не без помощи Людмилы Максимовны смогли познакомиться с моей обзорной статьёй «Загадки и тайны ленточных лесов Алтая» и рассказом «Топор, парашют и летучие мыши».

Вообще, немногословие в письмах являлось отличительной чертой Людмилы Козловой. И это немногословие казалось мне, молодому автору, поразительно ёмким, глубоким и определяющим.

Ну как при подобных ответах и отзывах не похвалить себя любимого! А разве другой на моём месте не испытывал бы столько положительных эмоций?

И вот пришла пора рассказать о последней работе, судьба которой на все сто оказалась связана с Людмилой Козловой и Сергеем Филатовым. Если бы не твёрдая настойчивость, поддержка обоих, я думаю, произведение так бы и осталось неизвестным широкому кругу читателей.

Памфлет «Наклейка». К великому сожалению «Наклейка» увидела свет, когда Людмилы Максимовны уже не было с нами. Публикация появилась одновременно в двух изданиях: последнем номере «Огней…» и Крымском журнале «Белая скала».

Произведение явилось одним из тех, которые пишутся, не отрывая пера, на одном дыхании, на искренних эмоциях. И, только поставив последнюю точку, автор решается перечитать текст, вновь осмыслить и пережить в душе изложенное на бумаге. Он вдруг понимает: то, о чём не терпелось высказаться, одномоментно выплеснулось строками на страницах рукописи, и уже не хочется ничего менять и править. Автор сказал всё, что хотел. Но это его взгляд, его жизненная позиция. Возможно, непринятая и отвергнутая большинством.

04.11.2018

Людмила Максимовна, добрый день! Высылаю Вам свою новую работу. Буду признателен, если найдёте свободное время для прочтения.

-– С уважением.

Дмитрий

4 ноября 2018

Здравствуйте, Дмитрий Владимирович!

Ваш памфлет понравился!!! Замечания и предложения смотрите в прикреплённом файле.

 – С уважением

Людмила Козлова

Прикреплённый файл:

Дмитрий Владимирович, Ваш памфлет как нельзя лучше показывает, насколько сгнила государственная система, начиная со школы и до самого верха. Предлагаю опубликовать его в весеннем номере «Огней». Синтаксические ошибки я по возможности исправила (знаки препинания ведь могут быть и авторским решением), так что если будете использовать текст ещё где-то, то используйте этот исправленный файл.

Три предложения я отметила в тексте цветом, чтобы вы их поправили самостоятельно – это для концентрирования Вашего внимания на стилистике.

Наверное, пришло время рассказать об убеждениях Людмилы Козловой. Так и подмывает сказать «о политических убеждениях». Но всё же это будет неправильно. Скорее, о жизненных взглядах, неотрывно связанных с нравственными принципами. А взгляды были, ох какие непростые. Я бы даже сказал, несколько радикальные. По отношению к власти, проводимой политике, сегодняшней действительности и вообще всему, что творится в нашей необъятной стране. И здесь мы во многом оказались «на одной волне». Нет, не на волне перешёптываний, брюзжаний и критиканства. А на волне реального видения того, что происходит в стране. Именно реального, основанного на знаниях, фактах, убеждениях каждого и глубоких осмыслениях, чего так не хватает многим и многим. И всё это называется ёмкими словами – «гражданская позиция неравнодушного человека».

Возможно, в чём-то Людмила Максимовна была неправа. Её взгляды и убеждения отчётливо прослеживаются во многих произведениях. Можно не соглашаться, возражать, спорить… Судьба была жестока по отношению к этой внешне спокойной и незаметной в обычной обстановке женщине. Не дай Бог кому-то испытать всё то, что выпало на её долю и довелось перенести в жизни.

Но, несмотря ни на что, я готов воспеть оду смелости и гражданской мужественности настоящему патриоту – Людмиле Козловой!

04.11.2018

Большое спасибо за выданные замечания. Обязательно всё исправлю. Дважды правил указанные предложения и чувствовал, что-то в них не то. Также огромное спасибо за совет по "форматированию" текста, учту в дальнейших работах.

-– С уважением.

Дмитрий

4 ноября 2018

А как насчёт публикации в "Огнях"?

 – С уважением

Людмила Козлова 

04.11.2018

Людмила Максимовна, если вы насчёт "Наклейки", то я "за". Вот только не покажется ли некоторым лицам, что произведение

несколько радикальной направленности.

4 ноября 2018

Текст вполне в рамках закона. У нас пока ещё нет законов об оскорблении чувств педагогов. Если не этот памфлет, то присылайте что-то другое – для весеннего номера "Огней". Материалы обрабатываются долго, чем раньше автор прислал текст, тем проще редколлегии работать.

 –  С уважением

Людмила Козлова

04.11.2018

Большое спасибо, оставляем памфлет. Дополнительно высылаю обновлённую информацию "об авторе".

4 ноября 2018

Всё отлично. Спасибо!

-– С уважением

Людмила Козлова

Всё, что хотел поведать читателю в своих воспоминаниях об одном из талантливейших писателей родного Алтая, я уже выразил словами. Люди уходят, память остаётся навечно. Хранить эту память – наш священный долг. Почему-то мне навсегда запомнились слова Людмилы Козловой, сказанные по поводу её приглашения на одну из важных литературных встреч: «Вы уж, Дмитрий Владимирович, извинитесь за меня перед коллегами, но присутствовать не смогу. Нужно ехать в Солоновку на кладбище, прибраться перед родительским днём на могилках. А их у меня там четыре».

Всё суетное когда-нибудь проходит, остаётся вечное. Задумаемся на мгновение вместе. Склоним головы в знак памяти и глубокого уважения к ушедшим.

…Под лёгкую мелодию, едва доносившуюся из динамиков, я крутил баранку своего авто. На заднем сидении чуть слышно ворковали женщины-подружки:

– Наверное, мужчинам нас не понять. Отцы никогда не смогут любить своих детей так, как любим мы – матери, – скорее рассуждая, чем утверждая, тихо промолвила Людмила Максимовна и, немного помедлив, сама же и продолжила. – А впрочем, что мы знаем про их любовь? Они тоже умеют любить, только по-своему, по-мужски….

Дмитрий Каюшкин

СП России

август 2019 г.

Топор, парашют и летучие мыши

Рассказ

Кто-то скажет: «Вовсе нелогичная подборка слов для заглавия»! И будет неправ. Потому как в событиях, о которых пойдёт речь, все эти предметы и даже устрашающие внешним видом безобидные мышки окажутся непосредственными участниками истории. Той самой истории, которая и легла в основу повествования. Быть может, только «парашют» останется без привязки к могучим десантным войскам и острокрылым лайнерам, бороздящим бескрайние воздушные дали. Но и он, будучи отсутствующим предметом, сыграет свою иносказательную роль.

Началось всё в середине девяностых. Да, да, лихие девяностые. Надеюсь, помните о них? Или знаете по откровениям родных и близких? Всеобщая разруха и безработица. Обанкроченные и закрытые индустриальные гиганты. Ошеломлённые, ограбленные государством и выброшенные коротать свой век на «обочине жизни» пенсионеры. Растерянные учителя, инженеры, научные работники… Не мешало бы добавить к понятию «лихие» пару слов о переделе собственности и бандитских разборках. Но они уже останутся за рамками происходящих событий.

При царящих в стране непотребствах немалая часть молодёжи сохраняла бодрость духа и стремилась подстроиться под быстро меняющуюся конъюнктуру государственной политики и глобального рынка. Но найти применение личным знаниям и способностям было под силу не каждому. Самым доступным и необременительным по тем временам казалось – покупать и продавать.

Пора заканчивать со вступлением и перейти к главному герою моего рассказа. Звали молодого человека Виктором. Никто из друзей не задумывался о корне его имени. А зря. Виктор, победитель, то есть всегда с победой… Товарищи звали его проще: Витя, Витька, Витёк… Если б ведали, что имя – это судьба, может и поняли, откуда столько достоинств!

Добродушный, изредка взрывной, отзывчивый, всегда готовый прийти на помощь, он легко сходился друзьями и никогда их не предавал. В свои двадцать пять Витька обладал покладистым, уравновешенным характером. За плечами остался технический колледж. Рядом любимая жена с пятилетним сыном. В качестве семейного гнезда тесная однушка в региональной столице с миллионным населением…

Крылатую фразу и однозвучный физический закон о притягивании «разнополярных зарядов» можно безоговорочно применить и ко взаимоотношениям Виктора с женой Галинкой. Ведь она по характеру была полной противоположностью мужу. Уж простит меня читатель, но я вновь вынужден сделать отступление и дать краткую характеристику супруге главного героя. Ровесница Виктора, Галинка (для друзей и близких просто Галка), благодаря своей неординарной внешности была притягательной личностью. Росточком сантиметров на пять выше супруга, она обладала размером груди чуть более третьего (признайтесь, для мужской половины это уже интригует), имела осиную талию и крутые бёдра, переходящие в длиннющие, до неприличия тонкие модельные ноги. Насчёт модельных я, конечно, могу ошибаться. Сами понимаете, что тонкие, как «спичка», ноги заполонили подиумы модельного бизнеса. Да, их визуальная и реальная длина полностью подтверждала вышесказанное. Будучи натуральной блондинкой с прической а-ля Мирей Матье, Галинка привлекала взоры мужчин не только выдающимися выпуклостями с фронта и тыла, но и длинным носиком с едва заметной горбинкой, по поводу которого сильная половина человечества даже вступала в ожесточённые споры, обсуждая внешность девушки. Некоторые находили эту горбинку очаровательной, а кое-кто и ужасающей.

Но мнения мужской аудитории вряд ли интересовали Галку. Она считала себя неотразимой, в первую очередь, для своего любимого супруга, ну и – чего греха таить – загадочной и привлекательной для обоих полов. Смелость суждений эмансипированной молодой леди и непоколебимая уверенность в собственных внешних достоинствах позволяли ей невозмутимо заявлять сгорающим от волнения подружкам о влечении не только к представителям сильной половины человечества. Признаемся, что для 90-х – это было довольно дерзкое явление, невиданное и доселе недопустимое в приличных кругах. Но, тем не менее, лишь повышало общественный статус Галки среди молодых мамочек-однолеток, и заставляло их ещё пристальнее наблюдать за девушкой из-под стыдливо опущенных ресниц. Реагировал ли Витька на подобные высказывания? Несомненно. При этом в силу своей скромности, как и всегда, молчал, опустив взгляд и делая вид, что ничего не произошло. Лишь только близкие друзья, зная о его недюжинной силе, стальных мышцах и приверженности к гетероотношениям, гадали про себя: устроит ли он трёпку своей любимой ближайшим вечером или всё закончится традиционным примирением супругов в объятиях друг друга.

Неукротимая энергия Галки искала выход в её предпринимательских начинаниях, будь то попытка открыть собственный киоск под торговлю продуктами и алкоголем либо заполучить должность торгового агента в соседнем ресторанчике. Возможно, из неё получился бы оборотистый и расторопный менеджер, но новое и малознакомое для большинства слово ещё только осваивалось на бесконечных просторах российского бизнеса. Очередные проекты начинающей бизнес-woman периодически лопались, словно мыльный пузырь, и вновь возрождались из небытия авантюрными планами и замыслами. Виною тому были вполне прозаические и объективные причины: нехватка начального капитала, отсутствие личных средств передвижения… Недостаток навыков и знания основ накопления капитала с избытком компенсировались смекалкой и неиссякаемой решительностью молодой женщины.

Виктору оставалось лишь молча наблюдать за безуспешными потугами супруги в деле зарождения и становления будущего бизнеса и искать собственное место во всеобщем хаосе. Внутренние терзания недолго мучили уволенного по сокращению техника-киповца. Груз ответственности за семью и необходимость обеспечивать жену и ребёнка земными благами толкнули мужчину в водоворот сумасшедшей и безальтернативной рыночной стихии. Как выяснилось, зарабатывать на жизнь можно обыкновенной перепродажей турецких «шмоток», которые в избытке завалили прилавки оптового рынка на близлежащем пустыре. И если в рыночной среде родного города разница в ценах на предметы первой необходимости была незначительна, то в небольших городках и отдалённых сёлах торговля текстилем и обувью приносила очень даже солидный «навар».

Вот так и довелось Витьке пополнить многочисленную когорту «челноков» регионального «разлива». Были и другие челноки, которые проторили пути-дорожки в саму столицу и даже «за кордон». Но к этому ещё предстояло идти долгим тернистым и полным опасности путём.

– Витёк, что брать будем? – двое друзей стояли около железного ободранного ларька, называемого в простонародье «комок», и внимательно изучали витрину, заполненную бутылками разного калибра и расцветок.

– Не травануться бы, – с сомнением протянул Виктор, реагируя на фразу друга Ромки и балансируя на куске фанеры, заботливо брошенной в широкую лужу перед фасадом киоска.

– Не бойся, всё проверено, не раз, – ухмыльнулся Ромка. – С одной базы во все комки завозят. Да и этот ближе всех к дому. Что попало брать не будем. Или водочку «Распутин», или спиртягу польскую «Роял». Можно ликёрчика грейпфрутового на запивку, он ароматнее других, и краски меньше.

Рассудительность и компетентность Ромки высоко ценилась знакомыми и близкими и чаще принималась безоговорочно. Несколько лет воинской службы по контракту в «горячих точках» наложили неизгладимый отпечаток на характер молодого человека, уже в юности отличающегося от одногодок порывистостью и бесстрашием.

Друзья детства не виделись несколько лет. Давняя дружба родителей переросла в крепкие товарищеские отношения их детей. Приезд новоявленного «челнока» в провинциальный городок необходимо было обязательно «обмыть», заодно и поделиться новостями, планами на будущее.

– Где приземлимся? – спросил Витька, загружая в пакет весь рекомендованный Ромкой ассортимент бутылок.

– Прямо здесь, недалеко. Я ж теперь домовладелец, – подмигнул Ромка, махнув рукой в направлении четырёхэтажной хрущёвки «потрёпанного» вида.

Друзья зашли в подъезд, пропахший сыростью и плесенью, и поднялись на второй этаж коммунального общежития. Остановившись перед деревянной дверью, грубо заколоченной кусками фанеры и ДВП, Ромка нажал на звонок и долго не отпускал палец с чёрной кнопки. Переливистая трель безнадёжно терялась в скрытой за дверью глубине.

– А что, замок слабо поставить? – поинтересовался Витька, адресуя вопрос непонятно кому: то ли Ромке, то ли неизвестным проживающим.

– Ставили. Бесполезно. Больше двух-трёх дней не живёт. Всё равно вышибут и изувечат. Да и дверь заодно. Вон, уже живого места на ней нет. А так, на щеколду запираются, или бросают незапертой.

– И кто же открывать выходит? Комнат в секции, похоже, несколько.

– Тот, у кого нервы слабее, или кто гостей ждёт. По-разному бывает. Могут и послать. Но я у местных жильцов в авторитете, так что нам это не грозит, – шутливо ответил Ромка.

Через пару минут в коридоре послышались шаги, раздался щелчок, и дверь распахнулась. Приятной внешности молодая женщина окинула друзей любознательным взглядом, поздоровалась и ушла в свою комнату.

Секция общежития представляла длинный грязный коридор со скрипучими гнилыми полами, с облупленной побелкой по потолку и с осыпавшейся со стен штукатуркой. По обе стороны коридора шли такие же битые, обшарпанные двери, ведущие в комнатки жильцов. В центре секции коридор раздваивался, открывая проход в общую кухню.

– Здесь у нас готовят, – Ромка махнул рукой в направлении затрапезной, в жёлтых и коричневых пятнах газовой плиты. – Там, в закутке, туалет и душ для всех… Ну а вторая справа по коридору – мои апартаменты, – он вставил ключ в замок и распахнул дверь, приглашая друга.

Комната в девять квадратных метров была хоть и маленькой, но уютной. Чистые обои, покрашенный пол. У стены стоял раскладной диван с придвинутым к нему журнальным столиком. Большое окно во всю стену и прикроватная тумбочка рядом с балконной дверью завершали скромный интерьер.

Ромка разлил водку по стопкам, спешно вынутым из тумбочки,

– Ну, что, за встречу! – кивнул он другу и залпом «опрокинул» спиртное. – Рассказывай! Как Галка, сын, надолго к нам?

– Да ещё и сам не знаю. Привёз полную сумку «тряпок». Хочу у вас на «Центральном» поторговать несколько дней, а дальше видно будет. Дома по-прежнему. Максимка в садик ходит, жена с утра до вечера бизнес «строит». Безрезультатно, – Витька добродушно усмехнулся и «пропустил» внутрь свою дозу водочки, придержанную в ладони. Запил несколькими глотками ликёра из фарфоровой кружки. – Ежели торговля в вашем городе пойдёт, – продолжил он, – буду чаще челночить. Других вариантов покудова нет, – развёл гость руками. – Теперь докладывай, откуда такие хоромы!

– Да уж, метко сказал – хоромы! – рассмеялся Ромка. – Жена первый раз зашла, глянула, развернулась и… вышла. Больше, сказала, ни ногой в эту конуру и гадюшник, – он кивнул в сторону двери. – Сейчас двушку на соседней улице снимаем, там и комфортнее, и спокойнее. А комнату эту профком на заводе выделил, как молодым специалистам, – пояснил Ромка. – Отказываться смысла нет, вдруг пригодится. Жизнь сейчас непростая, неизвестно как всё обернётся.

Друзья вновь наполнили стопки и откинулись на спинку дивана.

– Вот и придерживаем комнатку, как «запасной аэродром», на случай, если хозяева из двушки попросят. Старый диванчик поставили, ремонт косметический сделали. Хотя, зря всё это, – Ромка обречённо махнул рукой. – Жить-то всё равно невозможно.

Словно в подтверждение Ромкиных слов за стеной раздался истерический женский визг, за ним последовал злобный мужской крик, сплошь из нецензурных выражений.

– Сейчас должны посуду колотить, – подмигнул Ромка.

Звон битого стекла не заставил себя ждать. Визги и крики нарастали, перемежаясь глухими ударами в стену.

– Это он её головой о перегородку, – продолжил спокойно комментировать происходящее Ромка.

– Кого её?

– Жену свою. Пара молодая, недавно поженились. У них, будто по графику, ежедневно в девять вечера концерт начинается, – Ромка хохотнул.

– Так может, пора вмешаться. А то в свидетели попадём в случае смертоубийства, – Витька никак не мог понять весёлого настроя друга.

– Не стоит. Ещё минут пять, и всё закончится. Она повсхлипывает немного и по комнатам побежит за тональным кремом для себя и своего любимого. Надо же ему перед ночной сменой фингал под глазом замазать. Я тоже поначалу в шоке был, а сейчас привык. Милые ребята! Он электриком на ТЭЦ работает, а она воспитателем в детском саду. Хрупкая на вид женщина, но держит его в ежовых рукавицах. В запой уйти не даёт. Вот и ежедневно истерит, поколачивает, когда он лишнее на грудь примет. Слышишь, всё затихло! Если у него сегодня смены нет, через полчасика к нам постучатся. Пригласят мировую выпить.

– Да, уж! Весело здесь, – покачал головой Витька.

– Так это ещё цветочки! – резюмировал Ромка. И тут же в подтверждение его слов жуткий грохот в коридоре заставил содрогнуться двери и стены. – Вот это уже посерьёзнее! Может и вмешаться придётся. Но не сейчас, а чуток позднее.

В коридоре раздались гулкие удары топора по дереву.

– У вас здесь что, дурдом или психиатрическая клиника? – разомлевший под воздействием нескольких стопок водки, Витька попробовал шутить под стать другу.

– Ну да, что-то типа этого! Серёга из угловой комнаты свой дубовый стол на кухне в щепки пытается разнести. Сегодня пятница, и он, как обычно, в глубокий запойный клинч ушёл. Откинулся с зоны пару месяцев назад. До сих пор жене простить не может, что она его любовницу топором зарубила. Как напьётся, сразу за топор, и за супругой по всей комнате. Белая горячка у него начинается. И сейчас, похоже, очередной приступ. Не учитывает только одного факта, что любимая жёнушка в совершенно другой весовой категории, в соотношении с его плюгавенькой фигурой. Где-то, три к одному. Она его за шкирку, и за дверь. А топор отобрать не всегда получается. Вот он и вымещает зло на дубовом столе который раз. Стол крепкий. Всё терпит. Только зарубки на нём остаются. Потому и не держим ничего лишнего на кухне, как бы ненароком не разбил, – Ромка одним махом «хлопнул» очередную стопку водки, выдохнул. – Серёга, в принципе, парень неплохой. Если трезвый, никогда в помощи не отказывает. Но не может своей простить, что соучастником пошёл за порубленную любовницу, и срок отмотал. А жену-убийцу оправдали. Типа состояние аффекта. Зато теперь нашу секцию все стороной обходят, боятся. Можно даже двери нараспашку оставлять. Короче, чудо, а не соседи! Жаль только сынишка их двенадцатилетний, бандюганом уличным растёт при таких родителях… Через пару часиков все угомонятся. Пар выпустят, в кухню подтягиваться начнут, самогонку из заначек достанут, нас позовут, полночи песни орать будут, пока за тем самым дубовым столом не уснут.

– И что все здесь такие?

– Не, остальные вроде бы добропорядочные и спокойные. Напротив Ольга, тридцатилетняя одинокая женщина с сынишкой семилетним, а справа комната пустует. Хозяйка не чаще одного раза в месяц появляется.

– Да, теперь я понимаю, почему твоя супруга отказалась в этом дурдоме жить, – с ироничными нотками сочувствия произнёс Витька.

– Почему же? Жить можно. Меня они здесь немного побаиваются. Пару раз пришлось кое-кого из мужского населения к стеночке лбом приложить. Когда уж совсем достали. Теперь уважают, иногда даже за помощью обращаются. Вот и сейчас, слышишь, Серёга затих, угомонился. Надо брать его тёпленьким и жене сдавать, чтоб проспался.

Друзья вышли на кухню. Уткнувшись носом и навалившись грудью на столешницу дубового стола, сидя спал Серёга. Чуть в стороне на полу валялся массивный топор.

– Чего это Серёгина жена орудие-то не спрячет? – поинтересовался Витька.

– Да кто её знает, чужая душа – потёмки. Может, держит под кроватью для очередной его любовницы.

Серёга приподнял голову и попытался в ответ что-то промычать. Через пару минут упиравшийся дебошир был «сдан под расписку» недовольной и угрюмой жене.

Ромка и Витька вернулись в комнату. С лёгкой душой оба плюхнулись на диван. В секции установилась временное затишье.

– Боюсь, что после увиденного и услышанного спиртное мне в глотку не полезет. Чего доброго, и вовсе с горячительным завязать придётся, – усмехнулся Витька.

– Ага, полностью поддерживаю, – сказал Ромка. – Сейчас вот допьём и завяжем, – он плеснул по стопкам остатки «Распутина». – А «Роял» и вправду какой-то бодяжный. Смотри, даже белое кольцо изнутри на стеночке осталось, – Ромка встряхнул бутылку, посмотрел на просвет и уточнил, – там, где поверхность со стеклом соприкасалась. Пожалуй, отраву польскую на помойку выбросим.

Следующий час прошёл в непринуждённой дружеской беседе. Закончился грейпфрутовый ликёр. Витька потянулся и лениво зевнул.

– Остановился, как всегда, у родственников? – поинтересовался Ромка.

– У них. Где же ещё? Хоть и неудобно надолго стеснять, но ничего, потерпят. Не знаю только, как быть, если торговля попрёт. Возможно, придётся комнату снимать.

– Да ты не парься! Будет необходимость, эта комнатушка всегда в твоём распоряжении!

Молодые люди доверительно посмотрели друг на друга, громко расхохотались и ударили по рукам.

Минуло два месяца. Виктор плотно обосновался в провинциальном городке. Торговля шла «ни шатко, ни валко», но кое-какие прибыли приносила. Поездки в родной город за товаром становились реже, а сумки челнока c каждым разом всё тяжелее и тяжелее. Любимая жена перестала ворчать и более терпимо относилась к длительным многонедельным отлучкам мужа: «Всё же не сидит дома, как некоторые, и не дует ежедневно пиво перед телевизором, а семью кормит. С остальными плотскими желаниями можно и потерпеть. Станет невмоготу – неожиданно с проверкой «в гости» нагрянуть. Заодно и проинспектировать житиё-бытиё «холостяцкое». Хоть повода сомневаться в супружеской верности и не даёт, но кто его знает. Доверяй, но проверяй!»

Одиночество изначально не грозило Виктору. Он быстро сдружился с друзьями Ромки и гармонично вошел в его окружение. Выдержанность и отзывчивость молодого человека сразу пришлись по душе местным парням, и их спутницам. Вечерами молодёжь коротала свободное время весёлыми посиделками, иной раз – за пивком или бутылкой беленькой. Нередкими были и дружные загородные пикники по выходным.

Витька и сам не стремился к одиночеству. Сразу же нашёл общий язык с женским контингентом секции. При видимом отсутствии объёмной мускулатуры, крепкий и жилистый, среднего роста он неизменно пленил женскую аудиторию своим прямым честным, слегка застенчивым взглядом карих глаз и алым румянцем на щеках, если речь заходила о взаимоотношениях двух противоположностей: инь и янь.

Кто же оставит «робкого и одинокого» мужчину без внимания? Больше и обратиться за помощью не к кому: полочку на кухне прибить, лампочку перегоревшую заменить, унитаз или душ подремонтировать. Обаятельный, стеснительный…, умелец на все руки. От своих мужиков толку-то никакого!.. Заодно и отблагодарить вечерком тарелкой ароматного супчика или поджаристой котлеткой с гарниром.

По-соседски сблизился Виктор с Ольгой, которая дверь в первый вечер открывала. Неприметная, малого росточка, стройная приветливая молодая женщина. Друзья Витьки даже и не заметили, как она стала распорядительницей общих вечерних посиделок. Стол в комнате накроет, закуску соберёт… «Неспроста всё это», – шутили между собой и парни, и девушки. Да и сам Витька частенько в её комнате засиживался…

А тут пора садовая подошла. Грядку вскопать, кабачок с вилком капусты от садоводства до дома донести – не обойтись одинокой женщине без мужских рук. Поработает Витька по Олиной просьбе пару часов в саду, уже и банька натопленная ждёт… Сам хвастает, что Ольга парит его веничком, да её подружка с мужем компанию им иногда составляют.

– Прям вчетвером в баньке, и все голышом? – изумлённо округляли глаза друзья.

– А что такого, мы же только попариться. Без всяких посторонних мыслей. Да и девчонки по-скромному, в простынках, – простодушно, без тени эмоций отвечал Витька.

– Ну, ну, парились, знаем…, – с видом бывалых знатоков хохотали друзья и похлопывали Витьку по плечу.

Всё бы ничего, существует же дружба между женщиной и мужчиной. Тем более у него жена за несколько сотен километров, а у ней и вовсе никого нет. Хотя, пожалуй, и есть. Только какой это мужчина? Шумный, крикливый, задиристый, а самое главное – женатый. Завалится к Ольге с бутылкой раз в две недели или по праздникам, ночь переночует – и поминай, как звали. Откуда взялся, куда пропадает – никто и не знает. Кроме самой Ольги. Но она на эту тему не распространяется. Пару раз и Витька сиживал за рюмкой водки с Ольгиным ухажёром. Сразу общий язык нашли, сдружились.

Но и на работе не остался Виктор в одиночестве. Соседкой по торговому столику на рынке оказалась миловидная девчушка Настя. На вид лет семнадцати (по словам Витьки – двадцати двух, а каково на самом деле неведомо), расторопная, трудолюбивая, болтушка-пигалица. Проживает с родителями в квартире через несколько домов от уже знакомой коммуналки. Витька и сумки тяжёлые помогает ей на рынок таскать. Принято у челноков помогать друг другу. За товаром в родной город едет – обязательно второй баул для Насти на себе волочёт.

Как-то раз Ромка по рынку идёт, смотрит – сидят голубки, воркуют. Настя на коленях у Витьки, горячий кофе из термоса наливает и ему подаёт.

Увидели Ромку, засмущались… Настюха незаметно с коленок спрыгнула, а Витёк – довольный, только румянец на щеках, как у барышни.

А через некоторое время все заметили, что у Насти живот растёт. Забеременела девчонка! Приспросились у Виктора, не он ли тут постарался? Витька искренне клялся и божился, что не причём он здесь, мол, девушка уже на втором месяце была, когда они познакомились.

Сделали вид, что поверили. Но сомнения никуда не денешь.

А у Витьки, похоже, всё по-серьёзному. Прогуливаются по кварталу вечерами, не стесняются, за ручку держатся. На седьмом месяце коляску в подарок девушке привозит. Настоящую, импортную. По тем временам роскошь недостижимая.

Стали друзья привыкать к поступкам и выходкам Виктора. Подшучивали над ним, иронизировали. «Как жена-то на коляску среагировала, помощь в доставке адресату не предлагала? – прикалывались парни. – Ляльку втроём катать в коляске будут, – посмеивались в кулачок их девушки». Витька всё больше отмалчивался или отвечал шуткой на шутку. Обижаться на подколки друзей было не в его характере.

Самое интересное, что и Ольга совсем не ревновала к Насте. Днём Витька с Настей на рынке, вечером после работы гуляют оба в ближайшем лесочке, щебечут ласково, а ближе к ночи в общаге Ольга его борщом потчует. Идиллия!

Ранним утром неожиданно нагрянула Галинка. Приехала первым поездом супруга проведать. Объятия, поцелуи. Целый месяц не виделись.

Галка внимательно и дотошно осмотрела и обследовала комнату в коммуналке. Ничего предосудительного не обнаружила. Чистенько, уютно. Кое-что из вещей по комнате разбросано, на подоконнике бутылочка пива… Всё, как обычно. Нет повода ревновать мужа. Да и устаёт он. Целый день на рынке. Постой в любую погоду, будь то дождь, ветер, жара или холод, на открытом воздухе с утра и до вечера. Не каждый выдюжит! А те «девицы», что шныряют по секции, вроде, и «не первой свежести». Лишь напоминают своим присутствием, что расслабляться бдительной супруге нельзя, и лучше держать себя «в форме», а ситуацию – под контролем…

Но сердце женское не обманешь. Чувствует Галка, вроде бы всё по-прежнему, и страсть мужняя не утихла, но что-то не так. Витька больше отмалчивается, на вопросы отвечает невпопад, будто отсутствует, в себя погружён. Вроде и рад жене, а в глазах огонька нет. Списала Галинка все неясности на внезапность приезда, да усталость мужа на работе. А впереди выходные. Друзья Виктора позвонили, поутру приглашают за город на пикничок. Шашлыки, водочка. На природе у речки. И погода теплым солнышком обещает радовать. «Вот и отдохнём оба, расслабимся в хорошей компании, повеселимся от души», – подумала Галка.

Ближе к вечеру Витька и вовсе стал на себя непохож. Ходит по комнатушке из угла в угол, на часы незаметно поглядывает, старается скрыть своё беспокойство. Присядет рядом с Галинкой, приобнимет, в телевизор уставится. Но мысли где-то далеко от жены и популярного сериала.

За окном смеркалось. Бросив полный отчаяния взгляд на угасающий вечер, Витька произнёс фразу, ставшую впоследствии крылатой:

– Пойду прогуляюсь в лесочке на ночь, проветрюсь перед сном, заодно и на летучих мышей посмотрю, полюбуюсь…

Воспользовавшись полным замешательством жены, он поцеловал её в щёчку, мгновенно впрыгнул в башмаки и исчез за дверью. Изумлённая Галинка была парализована и даже не успела осознать смысла сказанного. Другая бы на её месте долго терзалась подозрениями и строила в уме различные версии необычного поведения любимого супруга, но подобное было не в характере молодой женщины. Представляла ли она в тот момент своего Витьку, стоящим, открыв рот, и считающим пролетающих во тьме ночных зубастых хищников, так и осталось неизвестным. В дальнейших действиях Галки преобладали исключительно женский прагматизм, ясность ума и незаурядная реакция.

Неслышной поступью, на носочках, едва касаясь земли, Галинка шла вслед за супругом, временами прячась среди веток густого кустарника и стараясь незаметно проскочить пространство, освещённое редкими, едва набирающими свет уличными фонарями. Но, похоже, большой необходимости в скрытном передвижении молодой женщины и не было. Витька быстрыми шагами, не оглядываясь, удалялся в сторону лесопарковой зоны.

Мелкими семенящими шажками Галка пересекла автотрассу и следом за мужем углубилась в темноту городского леса. На открытой полянке, едва озаряемой полнолунием, мужчина нерешительно остановился. Из темноты кустов появился женский силуэт, и с радостным возгласом «наконец-то», выдающим нетерпение и страсть, телесная оболочка неизвестной бросилась на шею Виктору и слилась с ним в длительном поцелуе.

Поражённая увиденным, Галинка стояла за толстым стволом разлапистой сосны и во все глаза смотрела на развернувшуюся перед ней картину тайного свидания, прелюбодейства, измены… Назвать полуночное действо можно было как угодно, но едва ли эти слова могли выразить или объяснить душевные страдания молодой женщины. Нескончаемый поток взаимных объяснений в любви двух замерших в жарких объятиях тел, их интимный шёпот не просто резанули Галкин слух, а вызвали приступ дикой ярости и гнева.

Ладони сжались в кулаки, из прокушенной губы брызнула тонкая струйка крови. Неожиданно через десяток секунд шоковое состояние перешло в иную стадию. На Галинку нахлынуло презрение к увиденному, которое тут же сменилось полным безразличием и, буквально через мгновение, вылилось в едва сдерживаемые порывы неудержимого истерического смеха. Продолжая таиться от влюблённых, Галка тихонько попятилась назад и, ускоряя шаги, покинула ставшую для неё ненавистной лесную поляну.

На освещённой улице буря эмоций молодой женщины, сметая внутренние преграды, хлынула наружу громким неестественным хохотом, одновременно сопровождаясь потоком нескончаемых слёз… И только одна мысль, заслонив собою все остальные, неустанно пульсировала в её голове, превращаясь в беспрерывно повторяющиеся вслух слова: «Будут тебе летучие мыши, будут…».

По прошествии часа Витька вернулся в общагу. Уткнувшись носом в стенку, Галка спала на дальнем краю разложенного дивана, слегка вздрагивая и всхлипывая во сне. Осторожно, стараясь не разбудить жену, Витька прилёг рядом на спину и закрыл глаза. Погрузиться в сон долго не удавалось. Беспокойные думы тучей вихрились в его голове. Среди водоворота путаных мыслей, в которых смешалась и тревога, и сладость, не было места только одному человеку, находящемуся сейчас по правую руку.

На старом диване лежали совершенно чужие люди, между которыми разверзлась непреодолимая пропасть. Один из них чувствовал это подсознательно, боясь признаться самому себе, а другая вполне осознанно, но всё еще отказываясь верить в случившееся.

Поутру супруги не разговаривали и старались избегать встречных взглядов, будто испытывали необъяснимую вину. Яркое солнце и безоблачное небо напомнили о предстоящем пикнике и чуточку сгладили обоюдную неловкость.

Компания друзей уже ждала на улице, громкими возгласами и свистом поторапливая на выход. Ромка с женой Наташей, его одноклассник Колька со своей половинкой Танюшкой и ещё двое молодых людей со спутницами жизни – все старались подбодрить и развеселить хмурых и неулыбчивых супругов, с заспанными лицами торопливо выпорхнувших из подъезда. Пополнив в близлежащем киоске запасы разливного пива и водки, дружная компания выдвинулась в сторону леса. Вскоре на берегу реки, под кронами стройных тополей задымился костёр, на импровизированном мангале зашипели ароматные шашлыки. Нескончаемые звонкие тосты молодёжи заглушили гул водных перекатов и недовольное карканье вездесущего потревоженного воронья.

Галка сидела чуть в стороне от шумных друзей и с каждым очередным тостом, словно автомат, вливала в себя на четверть наполненный стакан водки. Механически запивая огненную воду несколькими глотками пива, она отрешённо смотрела вдаль, не принимая участия во всеобщем веселье. Отдельные попытки подруг расшевелить и разговорить её ни к чему не привели. Зная о «романах» и похождениях Галкиного супруга, остальные и вовсе чувствовали смущение и старались не досаждать глупыми вопросами. Витька наоборот же был необычайно активен и общителен. Успевал нарубить хвороста небольшим топориком, переворачивал шашлыки, разливал водку по стаканам. Громко смеялся вместе со всеми и поддерживал шутливые разговоры, изредка бросая в сторону одинокой жены взгляды, которые, впрочем, становились всё реже и реже.

Немалое внимание отдыхающих оттягивал на себя и Ромкин одноклассник Колька. Перебрав с водкой и усугубив ситуацию пивом, он прилёг вздремнуть рядом с костром и периодически просыпался, чтобы не пропустить очередной тост.