Читать книгу Обезьянки - Дмитрий Коровин - Страница 1

Непривычно пустые улицы извещали о раннем часе, и первые ласточки общественного транспорта уже разлетелись по Иркутску, перенося в своих полупустых утробах сирых жертв депривации сна. Зевавших и полусонных пассажиров, вопреки желанию, выбрасывало из дверей на необитаемые остановки, оставляя в одиночном и скучном плену их сомнительных целей, какие, подгоняемые необходимостью, они спешили исполнить, хаотично разбредаясь по тротуарам и с таинственным видом пропадая во дворах и домах.

Август благоухал. Природа достигла пика, рассыпавшись в блаженной истоме сочной зелени и плодов, и каждое живое существо готовилось к божественному пиру, зачастую проходящему незаметно для вечно спешащего горожанина.

Под сенью пограничного конфликта утренней прохлады с теплой ленью шел молодой человек. Пять минут назад он спрыгнул с подножки весело разукрашенной маршрутки и взглядом выискивал нужную улочку, выводящую к скверу Кирова. Парень изначально сошел не там и решил теперь срезать маршрут напрямую, почти заблудившись в заросших и заставленных автомобилями проулках. Стены, лестницы, бордюры, деревья, палисадники – все как будто препятствовало для его своевременного появления в конечной точке; и даже рюкзак за плечами, участвуя в общем сговоре, сильно тянул назад, словно принуждая вернуться. Но парень шел, все прибавляя шаг, пробирался упорно и быстро, пока не вышел на смежную улицу, прилегавшую к скверу.

А где-то там, вокруг фонтана, уже собирались люди, с которыми молодой человек встретился через несколько минут, поздоровавшись с двумя парнями и тремя девушками. Всех он уже видел на предварительных сборах и знал поименно, как: Анну, Дарью, Надежду, Филиппа и Максима.

– Давай сюда все документы, – велел повелительный голос одного из парней. – Проверим еще раз, чтобы ничего не забыть.

Приятно пригревая затылок, шею и спину, солнце принималось за работу, но едва ощутимая водяная пыль, рассеянная от ниспадавших струек, подкупающе освежала лицо, приглашая умыться. У фонтана было хорошо и, сняв увесистый рюкзак с затекших плеч, молодой человек сел на каменный бортик, вынимая из широкого бокового кармана: паспорт, санитарную и трудовую книжки, свидетельство пенсионного страхования, медицинский полис и справку о присвоении идентификационного кода. Все это он протянул руководителю, и тот с нарочитым вниманием изучил бумаги.

– Хорошо, – одобрил повелительный голос. – А я, в свою очередь, захватил тебе форму по размеру в надежде устроить девушкам маленький стриптиз.

Новоприбывший ухмыльнулся и, покосившись на женскую половину, снял с себя футболку, на показ, выставляя грудь, лишь стремившуюся к ширине, и живот, лишь мечтавший о рельефных мышцах. В общем, ничего такого, что могло бы произвести впечатление. Разве что руки его были красивы (последние три-четыре месяца он тягал пятикилограммовые гантели, не вставая с дивана), а зная свои привлекательные стороны, парень сразу выделил их, будто ненамеренно напрягая бицепсы. Ему очень захотелось, чтобы девушки это заметили.

– Какой-то странный цвет? – прокомментировал он, застегнув одну из верхних пуговиц поло. – Голубой…

– Цвет яйца дрозда! – подсказал парень с именем Филипп.

– Не знал, что у дроздов есть яйца.

Девушки заулыбались.

– Есть у дроздих, когда снесут.

– Не привередничай, Глеб. Не голубой, а бирюзовый. И, надеюсь, ты заметил белые буквы на спине?

– «Вожатый».

– С этой минуты начинай соответствовать этой надписи, – вмешался руководитель. – А теперь проведем небольшой инструктаж о встречи подопечных…

Импровизированный мастер-класс занял минут сорок. За это время к группе присоединилась еще одна девушка по имени Елена. А с половины восьмого к скверу начали стекаться и родители с детьми.

– Слушай, Макс, а где же мой напарник? – спросил Глеб.

– Остался в лагере с прошлой смены. Я не говорил?

– Вроде, нет.

– Значит, мой косяк, приношу пардоны, – ответил молодой мужчина, даже не глядя на собеседника и, вытянувшись на широко расставленных ногах, прищурился вдаль. – О, твой клиент!

Глеб обернулся, заметив отца, ведущего сына лет тринадцати-четырнадцати на вид, и по спине его пробежали мурашки, вызванные то ли холодной каплей, отскочившей от фонтана, то ли подползающим ужасом. Его клиент, за которым, в течение двадцати одного дня, он будет обязан следить, как за собственным ребенком, обеспечивая ему досуг и оберегая от травм. И таких неуправляемых малолетних монстриков под его руководство и опеку поступит два десятка. С этого часа, как молодой многодетный папаша, он должен забыть о спокойствии и сне, полностью посвящая себя детскому лагерю и отдаваясь, как новобрачный, непривычному совместному существованию его замкнутого семейного круга, с которым он породнится на этот непродолжительный, но пугающий срок.

Сердце парня заколотилось и, кажется, побледнело лицо, но нужно было подойти, произвести на родителя впечатление надежной сиделки и сведаться о справках, про какие на подготовительных курсах ему прожужжали все уши.

– Добрый день, – поздоровался Глеб с мужчиной, насильно выжимая улыбку. – Второй отряд? Значит, ко мне, – разобрался он, переводя внимание на мальчика. – Меня зовут Глеб Константинович, и я буду одним из твоих вожатых. Первый раз в лагере? Нет? Ну, значит, тебе не надо ничего объяснять…

Так постепенно, минута за минутой, к парку подъезжали и подходили родители, передавая своих ненаглядных чад в распоряжение молодых наставников, а скорее, просто сбрасывая их, как ярмо с изможденных шей, давно нуждавшихся в отдыхе.

Вожатые разбрелись по сторонам, завершая набор своих маленьких групп, и уже не на что не обращали внимание. Одни, обступив фонарный столб, в игровом порядке пытались с налета перезнакомить детишек; другие, сгруппировавшись у закрытой полицейской будки, начинали рассказывать о правилах поведения; третьи, окружив бронзовый макет центральной части Иркутска с утерянными и существующими домами и храмами в масштабе 1:500 при входе в сквер, шутили с желанием подбодрить; ну а в самом младшем отряде, расположившемся на лавочке, вожатая Елена уже вытирала кому-то нос, и заплаканные глазки шестилетнего ребенка с горечью провожали удалявшуюся маму.

«Самый тяжелый отряд», – подумал Глеб, скользящим взглядом осмотрев собственную ватагу, с интересом изучающую его и будто начинающую прощупывать, и сразу понял, что ошибся. Ему, как этому шестилетнему мальчику, вдруг тоже захотелось зарыдать и убежать домой. Но ответственность отрезвляла. Глеб встрепенулся, взял себя в руки, и с деловитой миной смелее поглядел на детей.

– Что же за неравенство такое… пять парней и девять девушек? – посчитал он вслух.

– Потому что на десять девчо-о-онок… – пропела одна из девочек, – очень много убитых ребят! А также пьющих и сидевших, – закончила она прозой, критично поправляя собственные слова: – Точнее на девять, потому что одна из десяти девочек закончит на панели.

Мальчишки захохотали.

– Ти-и-и…хо! – рявкнул Глеб, звонко оборвав последний слог. – Подобной философии чтобы я больше не слышал! Давайте все плохое оставим в этом сквере прямо здесь и сейчас, и в автобус сядем добрыми и счастливыми, отправившись в мир чудесных фантазий, где нет забот, печали, скуки и плохих мыслей. Давайте проживем эти три недели так, чтобы сделать их незабываемыми, и чтобы много-много лет спустя воспоминания о них грели вам душу, наполняя силами, помогая успокоиться в критический момент и найти правильный выход из самых-самых сложных ситуаций, каких, о, поверьте мне, ребята, на вашем пути будет не одна и не две.

– Аминь! – оборвала все та же девочка, изобразив противную ухмылку, и если после пения Глеб не обратил на нее пристального внимания, то сейчас просто пробуравил взглядом насквозь.

Когда ее привела какая-то суровая, пожилая и помятая женщина, что-то буркнув и быстро ретировавшись, он почти этого не заметил, так как был занят с родителями близняшек, но сейчас эта девочка показалась ему очень странной, и пока он не мог сказать, чем именно. В ее взгляде таилась угроза и дикая независимость. Так умеет смотреть лишь бродячая кошка, если вдруг вы протягиваете ей кусочек чего-то вкусного. Преисполненная недоверием, она осторожно подкрадывается за лакомством, но робости в ее тихой поступи совершенно не наблюдается. Она знает, что делать и готова к драке, если вдруг угощение окажется западней. Она не раз уже это испытала и западня не пугала ее.

Вот так смотрела эта девочка, и трижды уже за утро Глеб ощутил наползавший страх. Кошка показалась ему тигрицей не только с полным набором клыков и когтей, но и с явным желанием напасть, дабы выпотрошить карманы на наличие дополнительных вкусностей, которые он решил от нее утаить, или, быть может, приберег для другой кошки – ее прямому конкуренту по двору, где она хочет править безраздельно.

– Напомни мне свое имя, шутница… – собравшись с духом, спросил молодой человек.

– Для того чтобы напомнить, его надо было сказать, – ответила девочка.

– А ты мне разве не сказала?

Собеседница очень медленно помотала головой, и мурашки вновь пробежали по мужской спине.

– Мое имя написано на справке, которую я вам отдала, – добавила девочка серьезным тоном. – Нужно было читать.

– Хватит тебе придуриваться! – не выдержал один из мальчиков. – Софья ее зовут, я слышал. Ее мать так называла.

– Ты офигел, пацан? – вспыхнула девочка. – Это не мать, а моя бабушка!

– А я-то, было, подумал, что она так выглядит, потому что работала одною из десяти…

С завидным хладнокровием проглотив слюну, дабы, вытолкнув языком, не плюнуть ею в оппонента, Софья повторила свою омерзительную ухмылку, словно говорившую – месть холодна – и вынуждена была отвлечься на вожатого, потому что он пальцами коснулся ее плеча.

Недовольные черные глаза в тот же миг устремились на Глеба, но он сделал огромное усилие, чтобы подавить этот взгляд своим, и Софья отступила.

– Мы же еще не сели в автобус, чтобы все плохое оставить тут, – тихо пролепетала одна из близняшек, но Глеб уже занялся обидчиком Софьи.

– Вот за такой тонкий юмор в лагере я буду лишать вас ужина! – строго сказал он. – А еще за сигареты, за мат, за… впрочем, остальное узнаете.

Раздался громкий звук автомобильного клаксона и все обернулись на дорогу, где подъезжала пара небольших автобусов «КАвЗ Аврора».

С десяток родителей, перешептываясь между собой, все еще не уходили, и пока вожатые знакомились и вели беседу с их ненаглядными чадами, они корректно держались в стороне. Теперь же, перед посадкой, все разом ринулись за прощальными объятиями, смешавшись с детской толпой и усиливая гул.

– Первый и второй отряды! Подходим к ведущему автобусу! – послышался громовой голос Максима. – Остальные отряды во второй автобус!

– Первый и второй – в первый, третий, четвертый, пятый – во второй! – повторила вожатая Надежда тем, кто объявления не услышал.

И Глеб, видя, что ее первый отряд уже направляется к дороге, торопливо построил свой, велев двум матерям и отцу раствориться за горизонтом.

– Не забываем вещи! – крикнул он, оглядываясь.

Как только Надежда со своими 15-16-ти летними переростками расфасовала багаж в открытые водителем отсеки под автобусом и заняла предназначенные места в салоне, от вещей начали освобождаться и 13-14-ти летние подростки. А когда они поднялись в автобус, Глеб быстро рассадил всех по местам, как придется, и вышел.

На улице старший вожатый, не встревая, издали контролировал процесс.

– Никто не сбежал в этой сумятице? – спросил он, поглаживая трехдневную щетину на подбородке и щеках.

Глеб пожал плечами, ответив:

– Не знаю, Макс, мои на месте.

– Черт возьми, где эти олухи? Пора звонить…

– Ты про кого?

– О, прошу пардоны, вот они!

Глеб обернулся на дорогу, заметив, как за автобусы нырнула полицейская «Лада Калина», и перевел взгляд вперед, увидев, как она приостанавливается, пристраиваясь в начало их маленькой колонны.

– Стоило из-за двух школьных автобусов вызывать патруль…

– Дорога не простая, Глеб, лучше перестраховаться, и наверняка они ее не знают… – рассудил Максим. – В общем, если что – доверься Наденьке! Она воробушек стреляный, второй год «вожирует», а я с ними…

С этими словами молодой человек, на вид которому было лет двадцать пять, молнией бросился к легковой машине и сел назад, то есть на сиденье преступников.

– Самое тебе место, – съязвил Глеб, взмахнув на подножку.

Дверь за его спиной захлопнулась, а буквально через минуту, автомобиль ГИБДД, дав короткую, но пронзительную сирену, тронулся вперед, увлекая за собой автобусы.