Читать книгу Анна Мария - Дмитрий Лаптев - Страница 1

Все события вымышлены. Любые совпадения считать случайными. Исторические личности и названия используются для придания правдивости и колорита выдуманному сюжету.

Сумерки быстро сгущались. Погода портилась, и тучи закрывали солнце, падающее за горизонт. Среди постепенно редеющих деревьев шевалье видел, как помрачнело небо, скрадывая и без того бедные краски окружающей местности. Пыльная лесная дорога, обрамленная густой травой, вилась и петляла меж кряжистых деревьев. На вечерней заре создавалось впечатление мертвенности и пустоты этого леса. Но под редкими порывами ветра, тяжелые стволы деревьев скрипели и потрескивали, ветви и листва тихо шелестели, словно кто-то шептал в чаще леса. Гнус, не переставая, лез в нос, глаза и рот. Юноша чертыхнулся про себя, натягивая платок на лицо. Было и без того душно. «Ну хотя бы лес заканчивается», – попытался мысленно подбодрить себя шевалье. Дело было к ночи, но торопить свою уставшую гнедую кобылу Андре не стал. Подняв ворот камзола, так чтобы насекомые не кусали шею, он устало огляделся по сторонам. Что-то было не так. Чутьё подсказывало быть настороже. А уж чутье, у камеррария папы римского по-особым и тайным делам Андре Матис Дюваля, было что надо. Кобыла медленно шлепала копытами по лесной дорожке, то и дело устало опуская голову. Среди неясных шорохов леса, Андре услышал странные звуки. Сначала показалось, что это птица, и он не придал значения произошедшему. Но следующий порыв ветра донес до него уже более отчетливый писк. Шевалье легко натянул поводья и заставил кобылу остановиться. Вскоре он снова услышал странный писк и понял, что это крик девушки. Андре улыбнулся уголками рта. Вечер, лес, женщина в беде. Юноша ловко выпрыгнул из седла.

– Жди меня тут, Шалот, – сказал шевалье и легонько похлопал лошадь по шее. Затем достал из дорожного мешка шпагу, потянув за эфес. Проверил пистолет, и вернув его обратно на пояс, Андре уверенно зашагал вглубь чащи. Трава местами доходила до пояса и шевалье пару раз чуть не упал, споткнувшись об коряги. Лес быстро становился густым и труднопроходимым, деревья плотным пологом скрывали быстро темнеющее небо. Он всё дальше заходил в глубь леса, и крики становились всё отчетливее. Андре насчитал пять мужских голосов и один пронзительно-звонкий женский.

– Гаррот, пожалуйста, прекрати, хватит, – пищала девица, одетая в серо-голубое холщовое платье с белым застиранным фартуком. – Я всё расскажу старосте!

Пятеро мужчин разом засмеялись, в количестве нападавших Андре не ошибся. Все как один, крепкие ребята. Вооружены скверно, одеты тоже. Здоровяк с сальными кудрявыми черными волосами и пышными усами, который по всей видимости являлся главным, с виду походил на наёмника.

– Перестаньте! Мне страшно! – отмахивалась девушка. Мужчины хватали и толкали её словно куклу. Вероятно, она знала нападавших.

– Да закрой ты пасть, дура, – прохрипел один из мужчин. – Тебе понравится. Мы с парнями тебя по полной отделаем.

Все снова засмеялись. Кто-то из компании толкнул девушку сильнее, и она упала, запнувшись о корни дерева. Вскрикнув от боли, девчушка заплакала. Шевалье решил больше не медлить. Тихо выйдя из-за дерева, он нарочно наступил на толстую ветку под ногой. Деревяшка хрустнула так громко, что все присутствующие обернулись в его сторону.

– Доброй ночи, господа, – спокойно, почти без эмоций произнес Андре, стягивая платок с лица.

– Это ещё что за черт, – усатый удивленно поднял бровь. – Что за парижская шлюха?

Андре с недоумением взглянул на себя. Да, кружевные манжеты были слегка излишни в этой ситуации, но серо-голубой камзол, расшитый серебристой тесьмой, был совсем не по нынешней Парижской моде. В своей треуголке он больше походил на морского офицера. Затем, поняв недалекие познания местных бандитов в моде, шевалье сосредоточился на происходящем.

– Голубчик, ты заблудился? – спросил один из бандитов.

– Отнюдь, – ответил Андре. – Я тут по делу.

– Ух ты, – захохотал усатый. – Слыхали парни, он по делу. Может и его поимеем тогда?

– А что, – ответил другой, мелкий лысоватый с кривыми зубами. – От него духами пахнет, как от знатной дамы.

– Или от парижской девки, – крикнул кто-то.

– Да что вы, в самом деле, заладили со своими парижскими… кхм…– Андре раздраженно покачал головой.  – Отпустите девушку, – предложил он и поправил треуголку.

– Ого, да ты – герой! – отозвался наёмник, снова вызвав хохот товарищей.

– До чего же вы – веселые парни, – съязвил шевалье.

– А ты больно разговорчивый. Бузон, пырни-ка шлюшку, поглядим что сделает этот герой.

В эту секунду другой бандит вынул из-за пояса увесистый нож и шагнул к сидящей на земле девушке, заставив ее завизжать от страха.

– Ну, что теперь делать будешь, – ехидно улыбнулся усатый.

– Дам вам денег, – совершенно спокойно ответил Андре, похлопав по кошелю на поясе. – Двадцать экю.

Главный бандит жестом остановил своего друга. Тот закрыл пухлой ладонью рот своей пленнице и держал нож на изготовке.

– Шутишь?! – ухмыльнулся усатый, делая один-два шага вперёд. Ещё трое его соратников начали обходить шевалье с разных сторон. – Ты отдашь мне все!

– Нет, – хладнокровно ответил Андре. – Это слишком много. Я дам только двадцать.

– Ты не понял мальчик, ты отдашь нам всё!

Шевалье стоял как вкопанный, подпуская бандитов ближе. Затем одним молниеносным движением он выхватил с пояса пистолет и почти не целясь выстрелил. Бузон, с дыркой во лбу, словно мешок, шлепнулся на землю. Бандиты замерли, глядя на погибшего товарища. Девчонка снова завизжала, на сей раз, сама себе зажав рот ладонью. Пиная труп бедняги, она отползла в сторону.

– Ну вот, – продолжил Андре. – Вас осталось всего четверо. Значит двадцать экю, это по пять на каждого. Мое предложение ещё в силе.

– Ах ты, ублюдок!  – зарычал усатый главарь, выхватывая с пояса палаш. Мужчина бросился вперед и остальные трое разбойников, как по команде тоже кинулись в атаку.

Шевалье даже успел пожать плечами. Ловко увернувшись от исключительно глупого выпада палашом, юноша перехватил руку нападавшего. Наемник потерял равновесие и повалился вперёд. Андре подсел под него и одним колющим ударом пронзил усатому грудь шпагой. Развернувшись на каблуках, юноша снял с пояса на груди второй пистолет и застрелил следующего нападавшего. Мужчина рухнул словно подкошенный, прямо в метре от него. Освободившись от бездыханного тела усатого, шевалье взмахнул шпагой и оказался лицом к лицу против двух мужчин. Тот самый лысый коротышка держал в руках довольно изысканный стилет, видимо когда-то прежде принадлежавший знатному человеку, второй же был вооружен собственными кулаками.

– Смешно, – прыснул шевалье и воткнул свое оружие в землю.

Двое бандитов переглянулись. Тот что стоял без оружия, боязливо переминался на месте.

– Ты умрешь первым, – кивнул Андре, видя растущий страх в его глазах.

И все же бандиты напали вместе. Коротышка бросился вперёд, выставив кинжал прямо перед собой. Шевалье пнул беднягу носком сапога в пах и вывернул руку со стилетом. Тут же юноша почувствовал, как второй бандит схватил его сзади за шею. Но было уже слишком поздно. Выкрутив запястье до хруста, он сломал лысому бандиту локоть очередным пинком. Свободной рукой Андре схватил выпавший из ладони бандита стилет и со всего маха вонзил в глаз второго, не перестававшего его душить со спины. Мужчина обмяк и сполз на землю. Коротышка катался по земле и визжал от боли, держась за безвольно болтающуюся правую руку.

– А ведь могли бы просто забрать деньги, – угрюмо подвел итог шевалье. Он вытащил шпагу из земли и медленно подошел к коротышке.

– Не…нннне…нне…ууууу…убббивай, – заныл тот, пуская слюни. – Не убивай, пожалуйста.

Андре не был убийцей. Точнее сказать, он умел убивать. Даже умел это на редкость хорошо, но сам процесс никогда не доставлял удовольствия. Он наклонился к земле, невольно заставив коротышку съежиться от ужаса. Однако вместо того, чтобы нанести последний удар, юноша сорвал пучок травы. Встав в полный рост, шевалье вытер клинок своего изящного меча, и кивком головы велел бандиту убраться. Ни секунды не медля, коротышка вскочил на ноги и побежал прочь. Андре огляделся по сторонам. Девчушка сидела на том же месте и закрывала рот рукой, тряслась как листочек, еле слышно попискивая. Шевалье вынул кинжал из черепа недавнего противника. Негоже было оставлять такое прекрасное оружие у таких мерзких людей. Он вытер тонкое лезвие об одежду несчастного и, сунув кинжал в сапог, направился к девушке. Та запищала и попыталась отползти.

– Не бойся, я тебя не обижу, – Андре снял треуголку и пригладил светлые длинные волосы, собранные в хвост на затылке. Девушка смотрела на него, широко раскрыв голубые глаза. Перед ней стоял высокий стройный юноша с правильными приятными чертами лица и широкой улыбкой, обрамленной тонкой линией губ. Гладко выбрит, прекрасно сложен и чертовски привлекателен. Что ещё нужно для настоящего героя?

– Идти сможешь? – спросил юноша, протянув ей руку. Девушка взглянула на протянутую ладонь, но не ответила. Он улыбнулся и стянул с руки черную перчатку.

– Меня зовут Андре.

– Аннет, – пропищала девушка, кротко беря его за руку. Шевалье помог ей подняться.

– Идем, я уведу тебя отсюда.

Аннет испуганно отшатнулась от трупа Бузона, который чуть не зарезал ее пару минут назад.

– Не бойся, – тихо произнес Андре. – Смотри на меня и медленно иди вперед. Не смотри по сторонам. Они тебя больше не обидят.

– Знаешь их? – спросил юноша, отойдя с девушкой подальше от места происшествия.

– Угу, – кивнула она. – Это наемники, они не из наших мест, но ошивались тут. Им староста денег дал, за охрану нашей деревни.

– За охрану от кого? – поинтересовался Андре.

– Откуда мне знать, – отмахнулась она, вцепившись в руку юноши. – Господин, вы меня спасли. Даже не знаю, как отблагодарить вас. Святая Мария! Вы спасли мне жизнь!

– Всё в порядке, – с улыбкой ответил он, ступая на пыльную лесную дорогу.

Шалот стояла на том же месте, где он ее оставил. Кобыла, щипавшая травку, подняла голову и приветственно фыркнула.

– Я доведу тебя до дома, а ты покажешь где можно переночевать. Ну, и будем считать, что мы в расчете, идёт?

– Конечно, господин, – закивала девушка. – Сам Господь послал вас на помощь.

Она ещё долго тряслась и всхлипывала, сидя в седле, до того самого момента пока они не вышли из чащи. Выше по дороге уже виднелись первые домики деревушки под названием Майан.

Они зашли в деревню далеко за полночь. Стареющая луна бледным пятном пробивалась сквозь мечущиеся по небосводу облака. Вокруг пели сверчки. Изредка раздавались писки летучих мышей. Их мелькающие силуэты Андре едва улавливал краем зрения.

– Постоялый двор там, – махнула рукой девушка.

– А где ты живешь? – поинтересовался шевалье.

– Я живу на мельнице у реки, вместе с папенькой, – она указала куда-то в темноту.

– Я отведу тебя.

– Нет, нет, мсье, – запричитала она. – Что вы, я и так благодарна вам своим спасением. Дойду сама. В деревне меня все-все знают.

– Уверена? -переспросил юноша.

Девушка кивнула.

– Вот держи, – шевалье протянул ей пару монет.

– Господин! – воскликнула девчушка.

– Возьми, – настойчиво повторил он. – Купишь себе что захочешь.

– Это слишком много, – нервничала девушка. – К тому же я и так вам стольким обязана.

Девушка неожиданно поднялась на цыпочках и, прильнув к Андре, нежно поцеловала в щеку.

– До свиданья, мсье Андре, – шепнула Аннет и побежала прочь по улице.

Шевалье проводил девушку взглядом, спрятал деньги обратно и направился к постоялому двору. «Добротное здание для такого захолустья», – подумал он, глядя на таверну и приличную конюшню рядом. Привязав Шалот к столбу, юноша громко свистнул. Лошадь тут же уткнулась мордой в корыто с водой. В окне первого этажа постоялого двора загорелась свеча. Кто-то, держа подсвечник в руках, выглянул в окно. Раздался лязг тяжелого затвора, и деревянная дверь со скрипом отворилась.

– Кого тут по ночам черти носят? – раздался грубый голос. Из-за двери выглянул толстяк в смешном белом ночном колпаке.

– Для постояльца место найдется? – устало спросил Андре.

– Только если постоялец при деньгах.

– Вели накормить мою кобылу, приготовь комнату и согрей воду.

– Может тебе ещё мадмазелей с Парижу привезти? – спросил толстяк.

– Да что же вы все сегодня сговорились с этим Парижем! – буркнул шевалье. – Я заплачу вдвое твоей обычной цены.

– А вот это разговор по мне, – трактирщик расплылся в довольной улыбке и открыл дверь шире, приглашая гостя зайти.

Проснулся шевалье намного позже рассвета с жуткой головной болью и желанием нормально помыться. В комнате было душно, не смотря на открытое настежь окно. Ни ветерка, а ведь ночью казалось, что будет гроза. Теперь же ни одно дуновение не тревожило тщедушные занавески на окне. Андре поднялся с кровати и мысленно поблагодарил трактирщика за то, что постель была приемлемо чистой, и его не искусали за ночь клопы. Чего не скажешь о всем убранстве комнаты. Шевалье брезгливо поморщился, глядя на длинную свисающую паутину в дальнем углу. Первым делом, он отыскал в дорожном мешке чистую белую сорочку, на сей раз без кружевных манжет. С болезненным чувством, юноша взглянул на испачканные сапоги и вспомнил сколько времени он потратил на их чистку. Накинув кафтан, шевалье вышел из комнаты и запер дверь ключом. Он спустился вниз по скрипучей деревянной лестнице и оказался на первом этаже постоялого двора. Здесь было безумно душно и пахло горелым.

– Мсье Дюваль, – крикнул трактирщик. – Будете завтракать?

– Не откажусь, – ответил шевалье, усаживаясь за стол. Других постояльцев и посетителей не было. Просторная комната, с белеными стенами и деревянными балками на потолке, пустовала. Массивные деревянные стулья, перевернутые лежали на столах. Старый, дощатый, обшарпанный пол, был ещё мокрым. На кухне кто-то хлопотал. Звенела посуда. Учитывая весомую плату, что Андре отдал хозяину, юноша вправе рассчитывал на приличный завтрак. Из кухни выбежала девушка. Андре тут же узнал спасенную вчера Аннет.

– Доброго утра, господин, – защебетала девушка. Сегодня она выглядела намного лучше, чем вчера. Андре улыбнулся в ответ и задержал на ней взгляд. Невысокая, но стройная с тонкой талией и пышными формами особа. Пшеничные, остриженные до плеч волосы, буйной копной обрамляли светлое лицо с большими широко распахнутыми голубыми глазами и пухлыми губками. Даже если бы шевалье не знал кто она, то всё равно подумал бы, что это дочь мельника, обычная деревенская девчонка с вздернутым носиком. Но что-то во внешности Анны было странным и неуловимо притягательным. Девушка постоянно убирала непослушную прядку за ухо и стесняясь поглядывала на Андре.

– Доброго, – произнес юноша. – Ты в порядке?

– Только благодаря Вам, – искренне улыбнулась она. – Даже и представить не могу, что бы было, если Вы не подоспели вовремя.

 -Вот! – девушка поставила на стол перед шевалье разнос с едой. Несколько жареных яиц и сосиски. Миска со свежими пирожками и кувшин с вином.

– Выбила у скряги, – шепнула девчушка. – Ешьте, не бойтесь. Всё свежее.

– Спасибо, – кивнул Андре. – Значит ты работаешь здесь?

– Да, – кивнула Аннет, кокетливо поправляя фартучек, обшитый кружевом.

– Я думал, ты дочь мельника.

– Так и есть, мсье, но работа на мельнице не для хрупкой девушки, – она улыбнулась и слегка покраснела.

– Анна, – рявкнул с кухни трактирщик. – Хватит прохлаждаться! Я за что тебе деньги плачу?

– Ой, – воскликнула Анна, и хихикая убежала на кухню.

Послышалась брань хозяина постоялого двора. Андре ещё раз изучил содержимое тарелки и принялся за завтрак. Понюхав кувшин с вином, юноша задумался.

– Пейте, мсье Дюваль. Пейте, не разбавлено. – Раздался голос трактирщика.

– Можно мне…просто воды, – взглянув на хозяина, спросил Андре.

– Воды? – удивился толстяк. – Сейчас. Он скрылся на кухне и через минуту принес полный кувшин с водой.

– Значит, вы спасли нашу Анну? – спросил трактирщик, садясь за стол рядом с гостем.

– Пустяки, – буркнул шевалье, аккуратно разрезая сосиску ножом на кусочки.

– Девчонка про вас уже растрезвонила всей деревне, – хохотнул трактирщик, тряхнув подбородком. – Говорит, это был Гаррот со своими ребятами.

– Они не представились, – ответил Андре, продолжая хладнокровно разделывать сосиску. Затем юноша положил один кусочек в рот и принялся тщательно пережевывать. – К тому же и напали первыми.

– Может оно и так, – вздохнул трактирщик. – Вот только староста недоволен будет, он кстати утром уже приходил. Про вас расспрашивал.

– Послушайте, господин … – вопросительно произнес Андре.

– Аньян… – кивнул трактирщик.

– Господин Аньян. Так вот. Мне, уж простите, некогда было их расспрашивать. Да, и насчет девчонки у них имелись весьма однозначные планы.

– Помилуйте, Дюваль, – Аньян примирительно выставил ладони с толстыми пальцами вперёд. – И думать не думал вас обвинять. Просто интересно, как это вы пятерых наёмников прищучили, а на самом ни царапинки? И что, собственно, такой господин, забыл в нашем захолустье?

– Мои дела, лично вас, Аньян, не касаются, будьте спокойны.

– Странный вы все же, господин, – подытожил толстяк. – Только учтите, что тут чужаков не любят.

– Вы мне угрожаете? – Андре с ухмылкой приподнял бровь.

– Святая Мария упаси, – испуганно ответил Аньян. – Вы… мой хлеб, сударь. Но вот за остальных не буду ручаться.

– Что ж, – шевалье вскочил со стула, и демонстративно отодвинул тарелку с почти нетронутым завтраком. – Где там этот ваш староста?

– Ой, да прямо по улице идите, до колодца. Наверняка там, вы его сразу узнаете. Высокий такой, лысый.

– Спасибо, – буркнул Андре и надев треуголку, вышел на улицу. Солнце заставило зажмуриться. Полуденный зной, маревом поднимался от земли и не давал дышать. Юноша вышел во двор. Заглянув в конюшню, он убедился, что его кобыла по кличке Шалот преспокойно стоит в стойле и наслаждается добротным сеном. Рядом с лошадью крутился тощий долговязый конюшонок, на вид лет тринадцати, со спутанными каштановыми волосами.

Андре сунул ему монетку.

– Спасибо, мсье, – улыбнулся мальчишка и принялся чесать кобыле гриву.

Шевалье обнаружил колодец там, где и сказал хозяин постоялого двора, собственно там же он обнаружил и старосту деревни. Высокий мужчина с гладко выбритой головой и массивной нижней челюстью, налетел на юношу, как коршун. Мужчина был мрачнее тучи, а густые нахмуренные брови придавали ему нарочито грозный вид.

– Вы, Дюваль? – басовито спросил он.

– А вы? – Андре смотрел на него снизу-вверх, сохраняя при этом мертвенное спокойствие.

– Жиль Буардо, – представился староста. – Я тут главный, поэтому извольте объясниться, что тут делаете, и как именно вы связаны со вчерашним происшествием?

– Андре Дюваль, – представился в ответ юноша. – И я, решительно, ни как, и ни с чем здесь не связан.

– Хватит дурака валять, – рыкнул староста. – Аннет своим помелом уже по деревне растрепала, что вы убили Гаррота и его парней! Я требую объяснений!

– Ну тогда Анна должна была рассказать и о том, что эти самые ваши парни собирались с ней сделать?

– Рассказала, вот только чушь это всё собачья. Этим наёмникам платил я, и работали они тоже на меня. Аннет парни знали отлично, так что не причинили бы ей вреда, – староста становился свирепее, брызгая слюной при каждом слове. Андре подметил, что мужчина крайне похож на отставного сержанта.

– Я не идиот, господин Буардо, и в конце концов не гавот же они с ней в лесу танцевали, – повысив тон, ответил Андре. – По-вашему, я должен был дать убить Анну?

– Черт бы побрал эту Анну, – выругался староста, отступая на шаг.

– Зачем вам тут наёмники? К тому же такие…такие, – Андре замешкался, подбирая слова. – Жалкие проходимцы!

– Ваша правда, Дюваль, – махнул лысый. – Преподобный настоял. С этой ведьмой никак не успокоится.

Андре навострил уши, но сделал исключительно кислый вид.

– С кем, простите? – прищурившись переспросил юноша. – Ведьмой? Господи Боже, вы создаёте впечатление здравомыслящего человека, Жиль. Какая ещё, к чёрту, ведьма?

Староста осекся и слегка напугано огляделся по сторонам.

– Не слушайте меня, сударь, несу разную околесицу.

– А что там с преподобным? У вас есть церковь?

– Есть, на холме, – Буардо снова помрачнел. – А чего это вы все расспрашиваете?  За каким шутом вас сюда занесло, Дюваль.

– Охочусь на ведьм, – молниеносно ответил Андре.

Гримаса на лице старосты стала ещё мрачнее, он медленно шевелил челюстью, пытаясь что-то ответить.

– Шутка, – отмахнулся шевалье. – Ищу тихое место, устал от бесконечных войн, вот и приглядываю дом где поселиться.

– Не больно то вы похожи на сельского жителя. – Староста смерил юношу взглядом. Здесь не пахнет духами, как в вашем Париже.

Андре закрыл глаза, и стиснул зубы.

– Вам тут будут не рады, Дюваль, – пробурчал староста. – Уезжайте-ка отсюда, подобру-поздорову. За Анну конечно, спасибо, но на этом всё. Выкинете ещё что-то, я лично вас пристрелю.

– Сплошные угрозы, – шевалье развернулся на каблуках и пошел прочь.

– Помяните мое слово, Дюваль, – крикнул староста вслед.

Шевалье вернулся на постоялый двор. Анна, кормила кур и тут же бросилась к нему на встречу, обтирая руки об полы юбки.

– Господин, – девушка присела в легком реверансе.

– Ох, и болтушка ты, Анна, – с улыбкой ответил Андре. Хотя подобная смута могла быть сейчас на руку шевалье. Его ничуть не напугали угрозы старосты. Юноша приобнял девушку за плечо и отвел в сторону. Аннет покраснела и бледные щечки налились пунцовым румянцем.

– Расскажи-ка лучше вот что, – заговорщически прошептал шевалье. – А правда, что у вас тут ведьма есть?

Анна испуганно огляделась по сторонам.

– Правда, – шепнула она, убедившись, что рядом никого нет. – Я к ней вчера и ходила, вы только никому, мсье, иначе мне влетит.

– А что так? – поинтересовался юноша.

– Нам не разрешают о ней никому говорить и ходить тоже не разрешают, а если преподобный узнает, то ещё сильнее влетит.

– А что она на столько страшная, ведьма ваша? – шевалье припер девушку спиной к стене, так чтобы ее голова оказалась между его руками.

– Что вы, господин, она хорошая и всем помогает.

– Кто? – удивился Андре. – Ведьма?

Девушка быстро закивала.

– А зачем это ты к ней… – Дюваль не успел договорить.

– Анна, – раздался крик трактирщика. – Где тебя черти носят?

Девушка побледнела, выскользнула из рук юноши, и подобрав юбку побежала обратно в трактир.

– Сударь, только никому, умоляю, – шепнула она напоследок. Шевалье в ответ, утвердительно кивнул. Толстяк трактирщик высунул из-за угла круглое, гладкое лицо.

– А вот ты где, уже обжимается! – воскликнул он и отвесил девчушке подзатыльник. – Расскажу все отцу твоему, мне тут такое без надобности! Пресвятая Мария, прости меня. – С этими словами, мужчина осенил себя крестным знамением. С укором взглянул на Андре и ушел. Шевалье последовал за ним в трактир. Завтрака на столе уже не было, не то чтобы Андре испытывал острое желание отведать холодную яичницу, но желудок уже сводило от голода.

Внутри по-прежнему никого не было. Юноша подошел к стойке и постучал кулаком о грубые, отполированные сотней рук, доски.

– Я не доел, – бросил он, появившемуся из кухни Аньяну.

– Свиньи доели, – грубо ответил трактирщик. – Послушайте, господин, держитесь от нашей Анны подальше! Я с ее отцом всю жизнь знаюсь. Не портите девку. Тут вам не Париж. Тут другие нравы.

Костяшки на руках шевалье захрустели. Юноша тихо вздохнул и сдержался.

– Не готово ещё ничего, – смягчился Аньян. – На обед будет рагу мясное. Анна специально для вас готовит. Девчушка аж от восторга захлебывается, когда про вас говорит. Будьте благоразумны, пожалуйста.

– Не стоит переживать, – ответил Андре. – Я и в мыслях не имел ничего дурного.

– Ну как там старина, Буардо, – успокоился трактирщик. – Как всегда рычит?

– Как я понял, притязаний на мой счет он больше не имеет, но и недвусмысленно дал понять, что задерживаться мне тут не стоит.

– Лысый черт, – ухмыльнулся Аньян. – Не слушайте его, мсье. Оставайтесь сколько захотите. Можете, кстати, заранее заплатить за постой.

– Пожалуй, повременю, – отшутился Андре. – Странный он у вас. Про ведьму какую-то говорил. Я думал, времена предрассудков закончены. Вот вы, Аньян…верите в ведьм?

Толстяк вздрогнул.

– Помилуйте, всё это байки. В таверне хоть гостей и не много бывает, но случались разные постояльцы. – Толстяк почесал затылок. – Такого порасскажут. Кто про Бога, кто про дьявола. Кто с Архангелом Михаилом пил вместе, а кто и Деву Марию…простите. Я вот сам за жизнь, что самое страшное видел, так это утопца настоящего.

– Утопца? – удивленно спросил Андре.

– Ага, иду я значится, вдоль речки. Гляжу, а в камышах что-то синюшное шевелится. Подхожу ближе, а то утопец. Жирный весь, скользкий. Глазища на меня свои пялит огромные, а сам пердит, что есть мочи.

– Избавьте меня от подробностей, Аньян, – шевалье чувствовал, что его начинает мутить.

– Экий вы нежный, мсье Дюваль, – захохотал трактирщик. – Все больше диву даюсь, как тех наемников одолели, со своими кружевами. – Толстяк потыкал толстым пальцем в кружевной белый платок на шее у шевалье. – Такое модно сейчас в Паа…

– Ещё одно слово о Париже, – опередил его Андре. – И, клянусь, я выбью вам все зубы, Аньян.

Трактирщик захохотал.

Андре вернулся в свою комнату, твердо решив после обеда поспрашивать у местных про ведьму. Он проверил всё снаряжение, зарядил пистолеты, понимая, что проблем ему всё же не избежать и, наконец, почистил грязные сапоги, так сильно раздражавшие его. На улице стояла нестерпимая жара. Сорочка под кафтаном промокла до нитки и прилипла к телу. Юноша снял мокрую одежду и повесил на открытую створку окна. В дверь постучали. Наспех юноша закрыл треуголкой пистолеты, лежащие на столе.

– Кто там? – спросил шевалье.

– Мсье, это Анна, – раздался знакомый голос.

– Входи.

Девушка открыла дверь, толкнув бедром и протиснулась через узкую щель, держа в руках разнос.

– Вот, господин, холодное пиво… Ой, – она остолбенела при виде голого по пояс Андре. – В жаркую…погоду…

Она не сводила глаз с юноши. На молодом мускулистом теле было множество отметин. Несколько шрамов на животе, груди и руках.

– Простите, мсье Андре, – девушка опустила взгляд и мышкой пробежала в край комнаты. Поставив разнос с пивом на стол, она присела в реверансе и не поднимая головы направилась к выходу.

– Анна, – окликнул ее шевалье. – Могу я кое о чем попросить?

– Да, господин, – она застыла как вкопанная, вцепившись кулачками в юбку. – Я вам стольким обязана. Всё что угодно.

– Для начала, зови меня просто Андре, хорошо?

– Хорошо, господин, – кротко ответила девушка.

– И ещё. Не могла бы ты постирать кое-что из моих вещей?

Анна словно расслабилась, услышав о подобной просьбе.

– Конечно, мсье, – Радостно воскликнула она. – Конечно, конечно!

Анна схватила висящую на окне рубашку и ещё пару протянутых юношей вещей.

– Я всё принесу вечером, господин.

– Анд-ре, – по слогам произнес шевалье.

Она хихикнула и закрыла за собой дверь. Снаружи послышался стук ее туфелек по деревянной лестнице, а затем крик трактирщика: «Анна, где тебя черти носят?»

Наконец пообедав и впрямь не дурным мясным рагу, шевалье снова отправился в деревню, надеясь разузнать что-то новое о ведьме. Но памятуя о словах Аннет, на разговорчивость рассчитывать не приходилось. Жара никак не спадала, небо было голубым и чистым, как душа младенца. Солнце палило с ужасной силой. Воздух был сухим и дрожал, стоило лишь взглянуть вдаль. Учитывая это, Андре надел легкий камзол с причудливой вышивкой и последнюю сорочку с пресловутыми кружевными манжетами. Выглядел он конечно чересчур заметно для деревенской местности, но выбирать не приходилось.  Деревня Майан ничем не отличалась от остальных деревень в этой округе, да и в принципе от других деревень Франции. Небольшие каменные домики, реже двухэтажные с черепичными крышами тянулись вдоль пыльных дорожек. Плотный кустарник делил деревню как хотел, заставляя улицы извиваться. На холме виднелись ещё несколько домиков, а на самой вершине величественно возвышалась церковь с готическим шпилем, увенчанным католическим крестом. К центру деревни дома становились плотнее друг к другу и уходили выше, словно на второй ярус холма. Шевалье свернул с дороги и стал подниматься вверх по склону. Почти дойдя до церкви, юноша оглянулся и посмотрел на деревню с высоты. Отсюда поселение и впрямь казалось каким-то странным, словно разорванным на кусочки и разбросанным вокруг церкви. А в округе виднелись лишь поля засеянные пшеницей.

Двери храма были закрыты на увесистый замок. Это удивило Андре. Он пару раз обошел вокруг серого каменного здания, местами поросшего вьюном, но никого не увидел. Вернувшись на дорожку, являвшую в этом месте некое подобие брусчатки, шевалье зашагал вниз. В маленьком огороде одного из домов он заметил женщину.

– Простите, госпожа, – окликнул он хозяйку.

Она обтерла руки о подол платья, вытерла пот со лба и подошла ближе.

– Доброго дня, – поприветствовал юноша, сняв треуголку.

– И вам, молодой господин, – голос у женщины был певучий, русые волосы непослушно выбивались из-под платка. Под деревенским серым платьем скрывалась пышная фигура.

– Скажите, а где найти священника, церковь закрыта, – Андре тоже вытер пот со лба. Волосы под треуголкой оказались мокрыми.

– Преподобного нашего ищете, – улыбчиво ответила она. – Видно из столицы. Парень то вы приметный.

Андре смущенно улыбнулся.

– Жарко то как, – женщина отошла к колодцу во дворе и зачерпнула воды из ведра, которое стояло на каменном круге, глиняным ковшом, и протянула юноше.

– Спасибо, – неуверенно ответил тот, брезгливо заглядывая в ковш. – Так где, вы сказали, преподобный?

– Ой, да отец Жан, редко тут бывает. По праздникам только.

– А что так? – снова спросил юноша, вернув женщине ее утварь.

– Он у нас глубоко верующий человек. Всё в трудах и, видимо, как всегда, в аббатстве. Там, говорят, библиотека большая, чаще там трудится. Можете дома его поискать, но то вряд ли.

– А где его дом?

– А рядом с домом кровельщика. Это туда. – женщина махнула рукой в сторону деревни.

– Спасибо, госпожа, – шевалье откланялся и снова зашагал вниз по мощеной тропинке.

– Мсье, – окликнула женщина. – А зачем вам наш преподобный? Дело важное?

– Пустяки, мадам, – откликнулся Андре. В этот момент он решил проверить слова Анны. – Поговаривают в этих местах ведьма живет, вот и решил священника расспросить поподробнее.

Женщина буквально переменилась в лице. Доброжелательную улыбку как ветром сдуло. Она с мрачным видом буркнула себе что-то под нос и брезгливо выплеснула остатки воды за заборчик. Шевалье ожидал подобной реакции и понимал, если и дальше так всех расспрашивать, то проблемы наступят совсем скоро.

Спустившись с холма по тропинке, юноша оказался в самом центре деревни. Было немноголюдно. Возле одного дома стоял прилавок с выпечкой. Вокруг сновали мальчишки. Заприметив выделяющегося господина, ребятня обступила юношу и принялась на перебой засыпать нелепыми вопросами. Среди них оказался и конюшонок из гостиницы.

– Добрый день, господин, – поприветствовал мальчишка.

Андре кивнул в ответ.

– Скажи-ка, где тут дом кровельщика?

– Вон тот, в конце улицы, – ответил юнец.

Шевалье уверенно зашагал вперёд, собирая на себе взгляды сельчан.

Дом у кровельщика оказался добротным. Первый этаж каменный, а верхний оббитый белёным деревом. Красная черепица выглядела, как на подбор. Напротив дома кровельщика стоял дом поменьше, с закрытыми ставнями. Что-то подсказывало Андре, это и был дом преподобного.

– Есть кто дома? – громко крикнул Андре, стуча в приоткрытую дверь. Внутри было темно. Света из одного мутного маленького оконца, явно не хватало. Длинная комната была перегорожена поперек широкой стойкой. Вдоль беленых стен, стояли сундуки и мешки.

– Смотря кто спрашивает, – раздался чей-то голос. Из дверного проёма в стене вышел невысокий коренастый мужчина с роскошными седыми бакенбардами и бородой. – Ого, – изумился он, глядя на незнакомца. – Давненько у меня не было таких гостей. Франсуа Гассет, к вашим услугам, мсье, чего изволите?

– Я ищу дом преподобного Жана, у меня для него послание, – шевалье замешкался. – Из Парижа.

– Ну, дом-то его как раз напротив моего стоит, вон тот, – басовито ответил кровельщик. – Вот только отца Жана нет сейчас.

– Как же так, – растерянно спросил Андре. – Я привез срочную депешу. Где же его найти?

– Видимо в Аббатстве Тресси, да, думаю найдете его там.

– Незадача, – мотнул головой шевалье. – В любом случае спасибо вам.

– Всего доброго, мсье, – мужчина, не дождался пока Андре выйдет, и снова скрылся в дверном проёме.

Юноша вышел на улицу и походил у дома преподобного. Пару раз даже постучал в двери и в окна. Внутри признаков жизни не наблюдалось.

– Отца Жана ищете? – окликнул женский голос. Шевалье обернулся. Милая женщина, с худыми впалыми щеками и старческим лицом, улыбчиво смотрела на юношу.

– Да, я к нему с донесением.

– Боюсь, мсье, преподобного нет дома. Он нынче совсем редкий гость у нас.

– Я слышал это уже неоднократно. Сказали он в каком-то аббатстве.

– Да-да, – кивнула женщина. – Аббатство Тресси.

– Но у меня безотлагательно важное донесение.

– Боюсь, тут не помогу, – она вскинула руки в сожалеющем жесте. – Вы ведь тот самый юноша, что спас нашу красавицу Анну?

Андре ничего не ответил.

– Не стесняйтесь, вы поступили как настоящий герой. Идемте…угощу вас травяным чаем. В такую жару, то что необходимо!

Юноша снова ничего не ответил. Женщина оглянулась.

– Идемте! Идемте! Не надо стесняться.

Шевалье последовал за ней. Пожилая женщина пересекла улицу, прошла мимо прилавка с выпечкой, попутно обмолвившись парой слов с торговкой, и вошла внутрь дома с внушительными окнами. Андре зашел следом. Внутри было светло, жарко и пахло хлебом. Юноша огляделся. Слева находилась просторная кухня с печью. На огромном столе, усыпанном мукой, сразу двое подмастерьев трудились над тестом.

– Идемте, мсье, – окликнула хозяйка шевалье. – Сюда. Добро пожаловать в мой дом.  Юноша прошел мимо лестницы на второй этаж и оказался снова на улице. В крохотном внутреннем дворе. У самой крыши дома, на растянутых веревках, рос густой вьюн, создавая под собой плотную тень. У стены стоял плетеный столик и такие же стулья. Женщина уже вынырнула из прохода в противоположной стене, держа в руках поднос с едой.

– Присаживайтесь, милый юноша, меня зовут мадам Крюшо, – она жестом пригласила гостя к столу.

– Андре Дюваль, мадам, – юноша снял треуголку, машинально пригладив волосы и слегка поклонившись, и сел на один из стульев.

Дама налила ему мутный травяной отвар в изысканную чашечку с ручной росписью и поставила перед ним блюдо со свежими ароматными булочками.

– Расскажите мне всё, мсье, – с улыбкой потребовала женщина.

– Простите, – Андре слишком увлекся ароматом настоя. Напиток пах мятой, липой и ещё чем-то незнакомым, но вкус оказался весьма приятным.

– Как спасли нашу красавицу Анну, как это произошло? – не унималась старушка, наполняя при этом и свою чашку. – Вы в точности такой, как описала наша Анна. Такой красавец.

Шевалье изобразил стеснение.

– Думаю, так поступил бы каждый на моем месте, – с улыбкой отшутился Андре, разглядывая чашечку.

– Ох, мой мальчик…ещё и скромник, помилуйте сударь, большинство бы просто убежало или вовсе прошло мимо. Видимо вы превосходно сражаетесь. Вы солдат?

– Нет что вы, мадам, я обычный посыльный.

– Я стара, мой дорогой, но не глупа, – женщина отпила из чашечки, растянув при этом и без того тонкие старческие губы. – Вы точно не солдафон и не сержант, у вас для этого отличные манеры. К тому же, офицерская выправка говорит сама за себя.

– Вы меня раскусили, – улыбнулся Андре. – Вы настоящий сыщик, мадам.

– Ох, помилуйте, я, всего лишь, жена булочника, – захохотала старушка, кокетливо прикрыв рот ладонью.

– В своё время мне довелось повоевать, – начал юноша, решив открыть часть правды, для поддержания разговора. – Но с этим давно покончено. Сейчас я на службе у кардинала.

– Ох, видно у вас и впрямь нечто важное для нашего преподобного, – кивнула хозяйка. – Не волнуйтесь, я не буду выспрашивать ваших секретов. Но раз вы так прекрасно справились с теми мерзавцами, значит вы…офицер. Пресвятая Дева Мария, представить не могу, что бы сотворили с бедной девочкой. Я всегда была против этих наёмников.

– Кстати о них, мадам. Зачем они в деревне? К тому же такие, чистые бандиты.

– Ой, и не говорите, мой дорогой, они никому здесь не нравились. Вечно пьянствовали и хамили, – разоткровенничалась женщина. – Но как вы заметили, наша деревня не бедствует.

– Верно, – кивнул шевалье, откинувшись на удобном стуле. Он расслабился и больше не ощущал жары. Да и беседа шла в нужном ему русле. – По пути сюда я встречал места в более плачевном состоянии.

– Ох, – всплеснула руками хозяйка. – Эти бесконечные войны погубят Францию, господин Дюваль. Так вот о том и речь, что деревня наша не бедствует, и мало ли кто захочет позариться на наше добро. Вот наш староста, этот старый дуболом Буардо, и предложил обзавестись наемниками для защиты деревни.

– Чистейшая глупость, – махнул рукой Андре. – Это была шайка ни на что негодных проходимцев. Пустая трата денег. К тому же староста упомянул имя преподобного и то, что это именно он настоял на услугах этих, с вашего позволения, наёмников.

– Действительно? – удивленно подняла брови женщина. – Впервые слышу.

– Уверяю, мадам…староста сказал, что отец Жан нанял их для охоты на какую-то ведьму.

Женщина замолчала, и исподлобья взглянула на юношу.

– А вы хитры, молодой человек, – с натянутой улыбкой произнесла жена булочника.

– Не понимаю, о чем вы, мадам.

– Могли бы быть и честнее, – пожала плечами женщина. – Вы и к преподобному пришли по делу ведьмы?

– Нет, мадам, – Андре отрицательно покачал головой. – Как уже сказал, я принес донесение для отца Жана. Что же касается ведьм, то ими пусть занимается инквизиция, ну или огненная палата наконец. Я вообще не верю во всяких там ведьм и колдунов. Всё это несусветный вздор и средневековые пережитки. Такие же, собственно, как и инквизиция. Такому безрассудству пора кануть в лету. Впереди век прогресса. Век логики и изобретений. Мы открываем новые континенты и при этом, словно необразованные верим в колдовство.

– Ох, мой милый юноша, – смягчилась она. – Не всё в этом мире объясняется логикой. Вот к примеру, вам сейчас жарко?

– Нет, мадам, – улыбнулся шевалье. Он и впрямь чувствовал себя довольно комфортно.

– А ведь на дворе несусветная жара, – женщина указала на кувшин с травяным чаем. – А ведь это она мне его готовит. В силу возраста, я крайне ужасно переношу жару, знаете ли…

– Кто…она? – с недоверием спросил Андре.

– Ведьма, – спокойно ответила женщина.

Шевалье брезгливо отпустил кружку и отодвинулся от стола.

– Попались, юноша, – улыбнулась старушка. – Хотите узнать о ней больше? Ведь так?

– Вы и тут меня раскрыли, – сдался Андре. – Я столько всего уже наслушался в деревне, что готов и сам поверить в эти сказки.

– А это и не сказки, мой милый. Ведьма и впрямь живет в этих краях.

– Перестаньте меня разыгрывать.

– А я и не разыгрываю. Она жила здесь всегда, сколько себя помню, и при этом всегда помогала деревне.

– Кто, -удивился Андре. – Ведьма? А разве она не должна вредить?

– У вас есть шпага, юноша? – спросила старушка.

– Да, мадам, – ответил он, уже понимая к чему женщина клонит.

– Ваша шпага может убить человека, а может и защитить, как вы нам и доказали. Думаю, и с колдовством дела обстоят так же. Но уверяю. Никто из жителей нашей деревни не скажет ни единого плохого слова о нашей ведьме.

– Вы говорите страшные вещи, мадам, – покачал головой Андре. – Я конечно не истовый католик, хоть и на службе у кардинала. Я приверженец прогрессивных идей. Но набожные люди, такие как преподобный Жан, могли бы насторожиться из-за ваших слов.

– Ну что ж, – вздохнула она. – Если вы солгали снова, мсье Дюваль, и всё же принадлежите к той самой инквизиции, о которой так нелестно отзывались пару минут назад, то окажите снисхождение к старой женщине, разморенной жарой. Я могу нести всяческий бред.

– Я не посмел бы и подумать о вас дурного, – Андре поднялся с места, чувствуя в ногах необычайную легкость. Он поцеловал мадам Крюшо руку. – Разрешите откланяться. Всего доброго, мадам. Спасибо за чай.

– Я передам вашу благодарность той, кто его приготовила.

Улыбка медленно сползла с лица шевалье. Он натянул треуголку и пулей вылетел из дома булочника. Ему необходимо было срочно вернуться на постоялый двор. Андре совершил непростительную ошибку, когда выпил предложенный отвар. Ему нужно было идти на риск, да и выдавать местным истинную причину своего нахождения в Майане лишний раз не стоило. Но риск был совершенно неоправданным. Не обращая внимания на встречных прохожих, он бежал по улице. Добравшись до таверны, с взъерошенным видом, юноша влетел вверх по лестнице, вызвав ужас на лице хозяина трактира, и закрылся в комнате. Шевалье быстро вытащил из-под кровати кожаный вещевой мешок, и высыпал всё содержимое на пол. Юноша отыскал небольшую шкатулочку и, не медля ни секунды, расстегнул сорочку и снял с груди маленький ключ на веревке. Замок на шкатулке послушно щелкнул и Андре принялся перебирать спрятанные внутри бутылочки. Откупорив одну из них, юноша незамедлительно выпил содержимое и поморщился, приложив тыльную сторону ладони ко рту. Зелье было нестерпимо горьким и пахло тухлыми яйцами, но было необходимым. Юноша даже и сосчитать не смог бы, сколько раз, этот чудодейственный отвар спасал ему жизнь. Шевалье сел на пол, закрыл глаза и принялся ждать. Если яд уже начал распространяться, то юноше стоило приготовиться к сильнейшей боли. Андре досчитал до десяти. Ничего не произошло. Затем ещё раз до десяти и ещё раз. Ощущений не было совершенно никаких, кроме приступа тошноты от нестерпимой вони. Убедившись, что не отравлен, Андре облегченно выдохнул. Глупо было полагать, что мадам Крюшо осмелится так открыто его отравить, но и полностью исключить этого не мог. Впредь стоило быть более аккуратным и осмотрительным. Перебрав пару бутылочек, юноша откупорил ещё одну с совершенно бесцветной, безвкусной и лишенной запаха жидкостью. Приложив крохотный сосуд к губам, шевалье осушил его в пару глотков. Оглядевшись по сторонам, юноша прислушался к собственным мыслям. Голова была ясной, юноша четко отдавал себе отчет в том, кто он и где находится. Довольный, что так всё удачно сложилось, Дюваль принялся складывать вещи обратно в мешок. Краем глаза, он увидел ещё одну бутылочку, лежавшую отдельно от остальных. Обсидиановое черное стекло и маленькая пробковая крышка. Андре взял склянку в руку, и сомневаясь поиграл ей в ладонях. Это был особый раствор, который позволял чувствовать буквально кожей любое, даже самое минимальное присутствие сверхъестественных сил. Но отвар являлся безумно опасным для того, кто его использовал, и мог запросто убить. Применять такое средство именно сейчас не было никакой нужды. Шевалье спрятал эту бутылочку подальше и, на всякий случай, откупорил ещё одну, содержащую вытяжку из феромонов различных животных, являющуюся своего рода маскировкой. Каждый кто выпивал такое зелье, становился практически незаметен для ясновидцев и духов-ищеек. Андре выпил содержимое и тут же почувствовал сильнейшее головокружение.

– Вот черт, – выругался юноша. В глазах мгновенно потемнело, и он упал навзничь, стукнувшись затылком о деревянный пол.

Он шел в плотном густом желтоватом тумане. Касания мглы казались осязаемыми. Многочисленные раны на теле саднили. Шевалье шагал вперед, медленно переставляя ноги. Холодная мокрая жижа мерзко чавкала под его босыми ногами. Было тяжело дышать. Смрад забивал нос. Всюду скрипели старые искореженные изуродованные деревья, со скрюченными лишенными листьев ветвями. Ветер доносил нарастающий гул. Чем дальше он шел, тем сильнее становился этот ужасный всепоглощающий шум. В нём смешивалось всё. Крики, стоны, стенания и грохот колокольного звона. Но громче всего был чей-то жуткий зов. Именно он заставлял юношу идти вперед. Ветер становился злее. Ветви хлестали его с каждым шагом всё сильнее, оставляя на теле новые и новые кровавые отметины. Бурая жижа уже доходила до пояса. Кто-то под водой хватал его за ноги и тянул вниз. Он чуть не падал, но пытался стоять на ногах и снова, и снова шагал вперёд. Огромное дерево появилось прямо перед ним, словно выросло из тумана. Дерево было странным и страшным, его ветви напоминали громадные черные терновые лозы с острыми, как бритвы шипами. У самого ствола шевалье увидел девушку. Он узнал ее. Узнал ее фигуру, ее лицо, ее волосы. Она была нагая. Ветви дерева обвивали и стягивали ей руки в запястьях, и ноги в лодыжках. Девушка была привязана к дереву словно к столбу. Шипы впивались в ее бледную нежную кожу. Кровь стекала из ран падая к ужасным черным шевелящимся корням дерева. Но она не кричала, а стонала от удовольствия. Ветви резали и сжимали ее. Душили. Проникали под кожу. Сдавливали и выкручивали ей суставы. Но ей нравилась эта медленная пытка. Черные ветви проникали все глубже и глубже в нее. В рот, в глаза. Он закричал, пытаясь остановить этот ужас, но крик его потонул в густом тумане. А затем лозы схватили и его. Они свили вокруг горла смертельную петлю, оторвали его от земли и поднесли к девушке. Юноша не мог вздохнуть. Легкие горели огнем, а в ушах тяжелым гулом раздавался каждый удар сердца. Она смотрела на него безумными голубыми глазами и улыбалась. Радовалась его и своим мукам.

– Люби меня, – закричала девушка и в эту секунду изменилась. Всё её тело стало бурым и морщинистым, как кора дерева. Конечности иссохли и вытянулись. Лицо лишилось глаз. Щеки впали, губы истончились, беззубый рот ввалился, превратившись в черную яму. Существо захохотало, глядя на него пустыми глазницами. Он беспомощно дергал ногами, пытаясь высвободиться из смертельной хватки, но лозы держали его слишком крепко. В следующую секунду она поглотила его.

Шевалье вскочил, как ошпаренный. Голова гудела, во рту творилось черт знает что, а в руках до сих пор сжимал пустую склянку из-под зелья. Он по-прежнему лежал на полу, в комнате на втором этаже постоялого двора. Ощупав себя, Андре понял, что это был кошмар. Поднявшись на ноги, юноша подошел к столу, и сделал несколько жадных глотков воды прямо из кувшина. Вода была теплой и затхлой на вкус, но и это было лучше, чем ничего. Остатки он вылил себе на голову и вытер лицо подолом сорочки. От белой ткани ужасно пахло потом. Шевалье резко стащил сорочку через голову, и чертыхаясь швырнул ее в угол.  Что он только что видел?  Юноша массировал лоб ладонью, пытаясь прийти в себя. Пошатываясь, подошел к окну и открыл ставни, в надежде глотнуть свежего воздуха. Хоть солнце и клонилось к закату, но на улице стояла всё та же убийственная жара.

За дверью раздались чьи-то кроткие шаги по лестнице, а затем стук. Юноша уже знал кто это. Через секунду, тонкий девичий голос подтвердил догадку.

– Господин шевалье. Это я – Анна. – девушка еще раз постучала в дверь. – Господин шевалье. С вами всё в порядке?

Он медленно добрел до двери и щелкнул ключом. Дверь отворилась со скрипом.

– Господин шевалье, вот. Я постирала ваши вещи, как и просили, – с улыбкой произнесла Анна. Но когда девушка подняла взгляд на Дюваля, то резко изменилась в лице и побледнела.

– Господин шевалье, что с вами? Вам плохо?

– Нет, – с вымученной улыбкой ответил он. – Просто кошмар приснился. В жару спать – это сущая кара.

– Могу я ещё чем-то помочь? – испуганно спросила она.

– Нет. Всё в порядке. Спасибо. – он взял из ее рук вещи и захлопнул дверь.

Постояв секунду, Андре послушал удаляющиеся шаги, добрел до кровати и рухнул. Постепенно приходя в себя, он пытался понять, что только сейчас увидел и почему. Было ли это рядовым кошмаром, вызванными побочными эффектами большого количества зелий или же это реакция на чары ведьмы? Он не сомневался, что прикованной к тому кошмарному дереву видел именно Анну, но после она превратилась в страшную копию мадам Крюшо – жену булочника. Был ли тот чай и вправду заколдован? Как бы то ни было, всё что произошло с ним сегодня, ни на шаг не приблизило его к разгадке. Он по-прежнему не обладал никакой мало-мальски полезной информацией. Всё что он знал наверняка, так это то, что ведьма видимо и вправду здесь живет. Шевалье было не в новинку встречаться с ведьмами. Но было в этом месте кое-что отличительное. Во всех городах и селах, подвергшихся так или иначе воздействию ведьм, люди дрожали от ужаса. Здешние же, ведьму не только не боятся, но и почитают. Во что бы то ни стало необходимо найти здесь человека, который бы не испытывал к ней таких теплых чувств или вовсе был бы настроен враждебно. И, судя по всему, таким человеком являлся преподобный Жан. Юноша раздраженно вздохнул, раздосадованный мыслью, что ему все же придется посетить аббатство, дабы встретиться с ним. От размышлений шевалье вновь оторвали шаги Анны.

– Господин шевалье, – раздался ее голос. – С вами всё хорошо?

– Да, – ответил он, садясь на кровати. Голова ещё болела, но он уже чувствовал себя весьма сносно. – Зайди. Не заперто.

– Вы одеты, господин? – кротко спросила Аннет.

Шевалье быстро натянул через голову одну из сорочек, постиранных ею. Ткань была белоснежной, чистой и пахла лавандой.

– Да, заходи.

Дверь скрипнула и отворилась. Аннет украдкой заглянула в комнату и, убедившись, что постоялец не врет, зашла внутрь, держа в руках таз с водой и чистое полотенце.

– Господин, – запричитала она, опускаясь на колени и ставя бадью на пол возле кровати. – Я так испугалась за вас.

– Пустяки, всего лишь жара, – отмахнулся он.

– Умойтесь, вам станет лучше.

– Спасибо, – кивнул юноша. – Анна, закрой пожалуйста дверь.

Девушка испуганно взглянула на него, но послушалась. Она закрыла дверь и повернула ключ.

Шевалье демонстративно поднялся с кровати, поднял таз с водой. Поставил на стол, и, зачерпнув воду ладонями, несколько раз плеснул себе в лицо. Девушка протянула ему полотенце. Будто случайно юноша провел ладонью по ее руке, дойдя до запястья. Анна широко открыла глаза, и лишь спустя мгновение отдернула руку.

– Спасибо за вещи, пахнут они просто божественно.

– Это лаванда, мсье…я.. полоскала их в отваре лаванды.

Андре сел на кровать и похлопал по месту рядом с собой.

– Присядь.

Девушка, снова вцепившись в юбку обеими кулачками, тихонько села рядом. Он видел, как она побледнела. Как побелели от напряжения костяшки ее пальцев.

– Аннет, – начал он.

– Да, – девушка аж вздрогнула при звуке своего имени. – Да…господин.

– Андре, – с улыбкой сказал он, проведя рукой по ее плечу. – Я же просил звать меня просто Андре.

– Да, мсье, – она съежилась будто напуганный кролик.

– Анна, ты меня боишься?

– Немного, мсье Андре…вы очень красивый мужчина, а папенька всегда говорит, что красивые мужчины опасны.

– Но я ведь спас тебе жизнь, – шевалье улыбнулся так мерзко, как только мог. – Ты ведь мне… обязана.

– Конечно, – Анна была так напряжена, что казалось, вот-вот упадет в обморок. – Но мсье…

– Расскажи мне о ведьме, – резко выпалил Андре. – Всё что знаешь.

Анна замолчала и опустила голову.

– Помилуйте, господин, если кто-то узнает, меня накажут.

– Не бойся, я смогу тебя защитить, – попытался успокоить ее шевалье, взяв за руку.

– Пожалуйста, господин, – голос Анны дрогнул. – Отпустите мою руку.

Он подвинул ее ближе и зарылся лицом в волосы. Девушка зажмурилась и перестала дышать.

– Мсье, вы меня пугаете, – дрожащим голосом произнесла она.

– Не бойся, – шепнул Шевалье прямо в ухо и потянул на кровать.

– Андре, – чуть не плакала она, – пожалуйста, не надо.

Юноша, ловким движением достал приготовленную заранее монетку, обычную с виду медную монетку с портретом Людовика XIV. Дюваль приложил ее к нежному предплечью Аннет. Чтобы она дала проделать этот трюк, он отвлек ее внимание, чмокнув девушку в щеку и тут же получил такую мощную пощечину, что аж в глазах потемнело. Девушка пулей выскочила из комнаты.

Шевалье откинулся на кровати и засмеялся. Щека просто полыхала огнем. Да, поступил он не совсем красиво, но теперь почти наверняка уверен, что Аннет не ведьма. Все дело было в той самой монетке, которую довольный Андре крутил в руках. Этот медяк заговорен в самых темных подземельях Ватикана, как раз для таких случаев. У каждой ведьмы, подобное касание вызвало бы жуткую боль и сильный ожог. Аннет же осталась цела и невредима, разве что слегка напугана, но это уже была личная забава Дюваля.

Андре встал, привел себя в порядок, оделся и спустился вниз.

– Эй хозяин, – крикнул он, топая каблуками по ступенькам. И тут же замолчал. Внизу уже находилось несколько человек, один из них староста деревни, троих других шевалье раньше не встречал.

– А, господин Буардо, – Андре был явно в хорошем расположении духа.

– Шевалье, вы ещё здесь, – буркнул мужчина.

– Вы не рады? – спросил юноша, хватая стул и присаживаясь рядом с компанией. Мужчины спокойно поглощали свою еду, и казалось, даже не глядели на юношу.

– Люди жалуются на вас, шевалье, – угрюмо, произнес Буардо. – Говорят, ходите и выспрашиваете чего-то.

– Да бросьте, Жиль, – отмахнулся юноша.

– Что вам нужно? Зачем вы здесь, – вид у старосты был более чем грозный. На столько грозный, что Андре пожалел, что не взял из комнаты пистолет.

– Мои люди нервничают. А я, знаете ли, не люблю, когда это происходит. Будьте честны и скажите, что вы здесь ищете?

– Забавно, но за все время, что я здесь, со мной ещё ни разу никто не был честен.

– Вы не внушаете доверия, юноша. Люди боятся таких, как вы. Мы здесь обычные крестьяне.

– Я вас исключительно понимаю, – ответил шевалье. – Аньян, – крикнул он.

Трактирщик выглянул с кухни.

– Чего там у вас, – буркнул толстяк. – Коли задумали разбираться, проваливайте к черту на улицу. Господин староста, вы же знаете, что этот постоялый двор всё что у меня есть?

– Успокойтесь, мой дорогой хозяин, – с улыбкой произнес Андре. – Принесите-ка лучше нам вина, и я вас умоляю, найдите что-нибудь поприличнее.

– Сию секунду, шевалье, – с этими словами трактирщик снова скрылся на кухне.

– Я сюда не пить с вами пришел, – злобно буркнул староста.

– Успокойтесь, Жиль, я все оплачу, – жестом остановил его Андре. – Если уж говорить начистоту, то почему бы не сделать это за бутылкой хорошего вина.

– Признайтесь, – староста наклонился вперед, вцепившись огромной ручищей в край стола. – Вы из инквизиции? Если сюда пришли людей жечь, то я этого не позволю.

– Что за вздор! – нахмурил брови Андре. – То у вас ведьмы какие-то, то инквизиция. Что опять за средневековье? У меня послание для преподобного Жана, не больше и не меньше. Мне совершенно лень ехать в какое-то там аббатство, и поэтому я праздно шатаюсь здесь, попутно обогащая вот этого вот мсье.

Аньян появился с широкой улыбкой на круглом пухлом лице.

– Прошу, господа, – мужчина поставил на стол пару бутылок вина и кружки.

– А берет он с меня, смею сказать, немалую цену, – хмыкнул шевалье, откупоривая одну из бутылок. Разлив напиток, он жестом предложил остальным мужчинам за столом угощаться. Понюхав предложенное спиртное и аккуратно пригубив его, Андре согласился, что вино и впрямь не дурно.

– Так что там с вашей ведьмой, Буардо, – будто невзначай спросил юноша. – Правда ли что она есть?

– Правда, – буркнул один из спутников старосты, дожевывая картофелину.

– Ты морду то свою заткни, – зарычал на него староста. – Черт с вами, Дюваль. Только прошу, не суйте свой нос в это. Делайте что нужно и убирайтесь отсюда.

– Уверяю вас, так и будет, – ответил Андре, сделав еще глоток вина. – Ну же, не тяните, я ужас как люблю такие страшилки.

– Не знаю, что там до ваших страшилок, – отмахнулся староста. – Но я вам скажу, что деревня наша многим обязана этой женщине, кто бы она ни была. Мы пользуемся ее лекарствами. Она умеет лечить животных. Нашу деревню стороной обошла чума, в то время как в других местах она просто пожирала целые города.

– А взамен? – спросил шевалье. – Что вы даете ей взамен?

– Да ничего, – отмахнулся староста. – Кое-кто из наших женщин к ней ходит раз или два в месяц, относит еду и вещи какие, ничего особенного.

– И всё, – смутился Андре. – Это и вся тайна? Сидит какая-то знахарка в лесу, собирает вам травки разные и на этом вся история?

– Выходит так, – пожал плечами староста. – Только по-человечески прошу, не вздумайте ее искать, шевалье. И, Богом прошу, хватит расспрашивать людей, о чем попало. Мы тут все трясемся от слов нашего преподобного. От его угроз.

– Понимаю, – кивнул Андре. – Полагаю он не в восторге, от ваших бартеров.

– Да, он и настоял на наёмниках. Потеряв все шансы найти ведьму, попросту нанял каких-то пройдох, чтобы они ловили сельчан и не давали ходить к ведьме.

– Ну у них это неплохо выходило, – пожал плечами Андре. – До последнего времени.

– Выдрать бы эту девку плетями, – рыкнул староста. – Понесла неладная в лес зачем-то.

– Хорошая девушка, добрая и милая, очень услужливая, – максимально похабно выпалил шевалье.

– Тронете нашу Анну хоть пальцем, – прошипел Буардо, поддавшись на уловку.

Один из мужчин вскочил со стула.

– Да, я тебе все зубы выбью, хлыщ! Девчушка за моей матерью ухаживает, так что я за нее знаешь что?

Шевалье поднял обе ладони в примирительном жесте.

– Да, сядь ты, – цыкнул на него староста. Мужчина послушался и снова вернулся к трапезе.

Спустя какое-то время стол был завален пустыми бутылками. Один из спутников старосты спал в конюшне, двое других бесследно исчезли и, по всей видимости, отправились по домам. Шевалье и староста, сидели на деревянном крылечке постоялого двора. На улице было далеко за полночь. Но желанной прохлады не наступало. В воздухе пахло прелым сеном и пылью. Звездное небо, темно-синим ковром раскинулось над их головами.

– Матерью клянусь, Дюваль, – еле ворочал языком староста. – Я сам видел, как местный вылил на свою землю, что-то из мааааааленькой такой склянки. И знаете, что случилось потом?

Андре отрицательно покачал головой.

– Поле! Целое поле пшеницы поднялось уже утром. Отборной! Колосок к колоску!

– Пффф, – отмахнулся Андре. – Вздор! Бред и вздор! Почва тут хорошая. Вот и всё. Сами же говорите, что каждый год урожаи лучше прежнего.

– И это тоже, благодаря ведьме.

– Зачем ей это? – возмутился шевалье. – Что вы ей даёте? Детей в жертву? Девственниц? Проводите тайные обряды? Ну же, Буардо! Дайте мне крови! Ваше занудство скучно слушать!

– Ничего такого, Дюваль. Ни…че…го! Иначе преподобный уже бы привел своих псов из аббатства.

– Шут с вами. Скука смертная. Молитесь дальше своей добренькой бабушке-знахарке, – Андре пошатываясь поднялся на ноги. – Я – спать!

Андре выхватил из рук старосты ополовиненную бутылку вина.

– Я за это заплатил! – ткнул он пальцем в старосту.

Буардо отмахнулся от него и, чертыхаясь, побрел подбирать своего товарища, чей храп разрывал ночную тишину. Сам шевалье зашел внутрь. В обеденном зале постоялого двора было тихо и темно. Лишь на стойке горел подсвечник с уже потекшими восковыми свечами. Дюваль улыбнулся и стал медленно подниматься по лестнице. Каждый его шаг раздавался чудовищным скрипом старых деревянных ступеней. Он зашел в комнату и закрылся за собой. Открыв настежь окно, юноша облокотился на него и вгляделся в ночную тишину. Вдалеке стеной вставал лес. В поле пели сверчки. В конюшне тихо похрапывала Шалот. Юноша даже смог разглядеть удаляющиеся силуэты Буардо с товарищем. Мужчины, в обнимку шатаясь, шли вглубь деревни. Андре сделал пару глотков вина прямиком из бутылки. Краем глаза он заметил какое-то движение и насторожился. Он недолго постоял у окна, но так больше ничего и не увидел. Шевалье сел на край кровати и стащил с уставших ног сапоги. Затем снял через голову белую сорочку. О, этот аромат лаванды! У юноши даже закружилась голова, а по коже пробежали мурашки. Он поставил бутылку на маленький столик у кровати и, поняв, что слишком пьян, рухнул на кровать. Было жарко и душно, несмотря на открытое окно. Шевалье ворочался с боку на бок, тщетно пытаясь уснуть. Он не знал сколько времени прошло, но на улице еще было очень темно. Как вдруг дверь комнаты тихонько скрипнула. Юноша тщетно пытался вспомнить, заряжен ли его пистолет и где он вообще. Обернувшись на дверь, Андре замер. Это была Анна. Она стояла в проходе, держа в руках подсвечник. Пламя игриво танцевало в ее голубых глазах. Девушка улыбнулась, тихонько прошла в комнату и закрыла за собой дверь. Юноша судорожно старался понять, почему он, как обычно, не слышал ее шагов. А ещё был чертовски уверен в том, что запер дверь на ключ.

– Доброй ночи, господин шевалье, – шепотом произнесла она и поставила подсвечник на окно.

– Анна, что ты тут делаешь?

– Я вам кое-что должна, Андре, – она задула свечу и замерла возле кровати.

– Успокойся, я перегнул палку, не стоило тебя пугать.

– А ты меня и не напугал.

Юноша изумился тому факту, как поменялся тон девушки. Она, совершенно не стесняясь, звала его по имени и обращались на «ты», не краснела, вцепившись руками в юбку. Да, черт возьми, она ночью пришла к нему в комнату!

– Анна, иди домой, – кивнув в сторону двери, произнес шевалье.

– Не хочу, – ответила девушка и изящным жестом сбросила лямки своего платья с плеч. Ткань бесшумно упала на пол и Аннет стояла перед ним совершенно нагая. Лунный свет, что падал из окна, заставлял её бледную кожу светиться. Девушка на цыпочках обошла кровать и села рядом с юношей. Она нежно погладила рукой по его щеке, начавшей зарастать щетиной. Он же не мог оторвать взгляда от её наготы и прекрасной девичьей фигуры.