Оглавление
Дмитрий Лазарев. Зона: перезагрузка. Хозяин Топи
Пролог. Художник
Глава 1. Алина и Эдуард
Глава 2. Дрон
Глава 3. Фатум
Глава 4. Глеб
Глава 5. Степан и «Михаил»
Глава 6. АПБР и сталкеры
Интерлюдия 1. Посвященный
Глава 7. Художник и Рита
Глава 8. Глеб и спасатели
Глава 9. Хозяин Топи
Глава 10. Новые и спасатели
Глава 11. Полковник и Измененные
Глава 12. АПБР и сталкеры
Глава 13. Степан, «Михаил» и Глеб
Глава 14. АПБР и сталкеры
Глава 15. Хозяин Топи
Глава 16. Художник и Рита
Глава 17. АПБР и сталкеры
Глава 18. Степан, «Михаил» и Глеб
Интерлюдия 2. Посвященный
Глава 19. Глеб
Глава 20. Рита
Глава 21. Художник
Глава 22. АПБР и сталкеры
Глава 23. Глеб и Эдуард
Глава 24. Рита и спасатели
Глава 25. Художник и сувайворы
Глава 26. Орда
Глава 27. В сумеречном мире
Глава 28. Источник
Эпилог
Словарь терминов и сокращений
Отрывок из книги
Байкал. Деревня Листвянка. Девятнадцатый год метеоритного дождя
«Глеб!» – меня выбрасывает из сна, словно катапультой, но я все же успеваю сдержать рвущийся наружу крик. Впрочем, какой там сон, так, короткий провал в беспамятство. Сплю я в последнее время отвратительно. Большую часть ночи лишь дремлю вполглаза или лежу на спине, тупо пялясь в потолок, и только изредка проваливаюсь в тяжелое забытье, в сумме набирая часа полтора сна за ночь. И так продолжается уже две недели. Будь я обычным человеком, а не сувайвором, такой режим меня быстро доконал бы, но мой особенный организм пока держится. Рите не говорю – зачем ее беспокоить, ей и с Глебовыми кошмарами головной боли хватает.
.....
Но желтоглазый не сдается. Теперь он уже ничем не напоминает человека. Это чудовищное и омерзительное нечто – помесь колоссальной амебы со спрутом. Щупальца тянутся во все стороны, в том числе и к ним с Эдуардом, а так как ментальный двойник научника уже стоит рядом, Алина естественным жестом, словно каждый день так делает, берет его за руку, и следующий удар Топи они встречают уже полностью совместно. Алина даже на мгновение пугается, ибо слишком тесно сплетаются их сознания, почти как тела страстных любовников, и вот уже невозможно понять, где она, а где он, или вовсе нет уже их по отдельности, а есть лишь единое сознание? Мгновенная вспышка страха перед потерей своей личности тут же отступает, потому что приходит понимание, что это симбиоз, а не взаиморастворение, временная интеграция, когда результат значительно превышает просто сумму составляющих.
Натиск Топи между тем усиливается – в самой середине грязевого спрута-амебы разверзается бездонная дыра-пасть, из которой потоком льется чистая ментальная мощь, которая (Алина это совершенно точно чувствует) просто смела бы их по отдельности. Поэтому она еще сильнее сжимает ментальную «руку» Эдуарда. Враг невероятно могуч, однако они гнутся, но не ломаются, как тот веник из притчи. Вот только чертова боль все нарастает, и Хомчик уже кажется, что ее голова сейчас взорвется. И взорвалась бы уже, если б не Эдуард. Держаться! Держаться, насколько хватит сил!
.....
