Отрывок из книги
Написать эту книгу меня вдохновила жизнь и судьба старинного приятеля, Героя Советского Союза Валерия Анатольевича Буркова, с которым мы повстречались и познакомились почти тридцать лет тому назад, в начале девяностых годов. Уже и тогда жизнь его достойна была литературного осмысления, однако, как это часто бывает, минувшие годы изменили этого человека до неузнаваемости, попросту превратили его в совсем другого человека. И вот это изменение, переход от человека ветхого к человеку новому поразили меня настолько, что я не без страха взялся за трудную эту работу. Прежде чем приступить к работе над романом, я о многом говорил с Валерием: почти двадцать восемь часов диктофонных записей, которые пригодились, сразу скажу, лишь частично. В какой-то момент я понял, что не стану писать документальную книгу. Жизнь Валерия окрылила меня, став лишь отправной точкой. Далее последовало чтение других книг, которые я даже порой цитирую. Среди них прежде всего «Житие и страдание святого священномученика Киприана и святой мученицы Иустины» святителя Димитрия Ростовского, «Хронография» Иоанна Малала, «История древней церкви» Луи Дюшена, некоторые трактаты Тертуллиана, «Метаморфрозы» Овидия и несметное количество справочного материала. Мне пришлось прочесть монографию «Огнестрельные ранения кисти», «Руководство по летной эксплуатации вертолета «Ми-8МТВ» и «Инструкцию экипажу вертолета «Ми-8Т», книги об авиации на войне в Афганистане Виктора Марковского и Игоря Приходченко. Но более всего в моей работе над книгой помогли разговоры со знающими и опытными людьми: офицерами, генералами, солдатами, хирургами, историками, специалистами по древним рукописям, монахами, священством. На разговоры эти ушло не меньше трех месяцев чистого времени. Да еще полтора года на саму работу над книгой. В результате получился этот роман. Представляя его читателю, я обязан назвать и тех, кто мне помогал в осмыслении темы и даже в правке текста.
В. Е. Проничев – генерал армии, в 1986–1989 годах выполнял специальные задания на территории Афганистана; Герой России.
.....
За сотню стадиев до подножия горы селений и вовсе не стало. Пробираясь по узкой тропке, проложенной дикими козами, Киприан исцарапал лицо и руки о колючки дикой ежевики и шиповника. Ослик его несчастный совсем из сил выбился. От стекающих струек пота ранки саднило, запах смешанной с потом крови звал к себе полчища слепней и мух. Так пробирались они не меньше пяти стадиев все дальше на север, покуда не уперлись в плетеный ивовый загон. В нем переминались с ноги на ногу полдюжины черных козочек, возможно, дальних потомков мифической Амальфеи, вскормившей младенца Зевса жирным своим молоком. Подле загона – сложенное из колотого базальта низенькое строение, вероятно, обустроенное тут пастухом для отдыха и ночлега во время перехода на дальнее пастбище. Да вот и сам пастух, сидит на корточках на замшелом валуне, полощет в чистом ручейке свои рубища. На плече его, темном, как сосновая кора, значились стигмы, состоящие из четырех латинских литер MFRI, обозначавших, по-видимому, аббревиатуру имени римского узурпатора Марка Фульвия Руфа Иотапиана, чью голову в прошлом году в Сирии отсекла его же собственная солдатня. На шее пастуха свободно болтался ржавый стальной ошейник, извещавший Киприана, что перед ним, по всей видимости, fugitivus – беглый раб.
Звонкий голос ручья позволил мальчику сторожко приблизиться к рабу совсем близко. И тот вскочил, в испуге озираясь по сторонам, лишь только услышал его шаги за спиной. С мокрой тряпкой в руке, по которой стекала на землю вода, со взором диким, густой всклокоченной бородой цвета меди и заштопанным ниткой левым глазом, походил он на загнанного Пана. Только рогов козлиных недоставало.
.....
