Читать книгу Путь в Тир-нан-Ог - Дмитрий Петров - Страница 1

Как часто бывает, он наткнулся на этот документ совершенно случайно. Каким образом эти бумаги оказались среди тех материалов, с которыми он работал, было сложно понять. Но за последнее время его способность удивляться притупилась.

Долгие месяцы нахождения в этой стране укутали его сознание мягким одеялом мифического восприятия. Её насыщенная влагой сочная зелень убаюкивала, но одновременно рождала странное возбуждение, обострение ощущений. Как будто следуя сюжету известной сказки, сознание укрыли зеленые очки, которые не только наполняли все вокруг зеленым цветом, но и преломляли действительность. И в этом новом мире странные легенды этой страны казались более реальными, чем жаркие и сухие воспоминания о родной земле.

Искривление времени в полной мере относилось и к библиотеке колледжа, в которой он работал. Современное, уверенное в себе здание новой библиотеки встречало посетителей прагматичным удобством помещений, современным оснащением и эффективной организацией процесса. Уходящие вверх многоуровневые стеллажи создавали футуристическое ощущение бесконечности. Даже название комплекса – Голубой Комплекс – рождало ассоциации с бескрайним небом. Книги здесь были уверены в себе, знали свою цену и место в иерархии учебного процесса. Они были похожи на одетых по форме красивых, образованных и успешных офисных служащих, всегда готовых помочь вам, но при этом достаточно безразличных.

Но для тех, кто не хотел оставаться в уютных современных пространствах, библиотека давала шанс на дайвинг во времени. Для этого нужно было заранее согласовать свой визит в старое здание, и на стойке библиотеки Беркли, входящей в новый комплекс, получить читательский билет, чтобы потом отправиться в путешествие. Дальнейший путь через холлы, лестницы вверх и вниз, павильоны, создавал ощущение небольшого квеста, который одновременно давал понять, что путь к древней мудрости сопряжен с трудностями, и готовил искателей этой мудрости к погружению в иное измерение.

Поначалу, на первом этаже, их встречала выставка кельтской культуры, носившая слегка отрешенный характер. А затем, поднявшись наверх, они попадали в знаменитую Долгую комнату, наполненную тысячами надменных книг. Так же, как и в новых зданиях, стеллажи здесь заполняли многоуровневое пространство до самого потолка. Но если в голубом здании они уходили в небо, то здесь, под полукруглым сводом, тонули в перспективе пространства, затягивали в темный тоннель времен. Здесь книги смотрели на людей сверху вниз, с высоты значимости своего возраста и ценности. Хотя они и были готовы делиться с людьми своими знаниями, но делали это с изрядной долей высокомерия.

Поначалу он любил прогуливаться по действительно длинной галерее, рассматривая череду бюстов. Он бывал во многих библиотеках мира, но галерею такой длины не мог припомнить. Бюсты древних мыслителей, таких как Аристотель, Цицерон, Демосфен и, конечно же, Платон, здесь соседствовали с бюстами деятелей, несомненно, сыгравших большую роль в истории страны, но ему малознакомых, несмотря на его историческое образование.

Постепенно это занятие стало ему надоедать, и в последнее время он посещал этот зал только для того, чтобы поздороваться с бюстом Свифта, которого он по-прежнему считал одним из величайших мистификаторов всех времен. При этом для него оставалось загадкой, являлись ли проблемы с психикой, которые появились у Свифта в последние годы жизни, следствием слишком глубокого погружения в мистификацию, либо, наоборот, склонность к мистификации проявилась на фоне особенностей психики. Впрочем, для него, как и для Алисы, которая, падая в нору кролика, думала о том, едят ли кошки летучих мышек и едят ли летучие мышки кошек, было все равно, какой поставить вопрос, потому что он также не знал ответа ни на один из них.

Закончив приветственный ритуал, он погружался в работу с архивными документами, подобранными ему сотрудниками библиотеки на основании его запросов. Иногда его исследование напоминало ему работу экскаватора, который слой за слоем снимал почву. Время от времени в его ковше оказывались совершенно странные предметы, которые никто не ожидал найти в этом месте. Большая часть из них не имела никакой ценности и не вызывала интереса. Но иногда появлялись любопытные находки, которые тянули за собой ниточку историй.

Он еще раз, с нарастающим возбуждением просмотрел документы. Профессиональный навык работы с архивами позволил ему мгновенно оценить значимость находки и вынудил его сознание выстроить цепочку дальнейших исследований и продвижения материала. На основании предыдущей работы он понимал, что эти документы относились к той части архивов, которые пока еще не были оцифрованы библиотекой, и, возможно, именно поэтому до сих пор не стали достоянием общественности.

Он отложил документы и на некоторое время застыл в легком сомнении. Он всегда считал, что не все тайны должны выходить из тени. Особенно такие, в погоню за обладание которыми могут быть вовлечены огромные деньги. Но сомнение на этот раз не было долгим, он действовал машинально, как будто по внешней подсказке. В обход официальной процедуры он аккуратно отсканировал документы приложением на телефоне и вернул их сотрудникам для возврата в недра архива, где они могли бы и дальше храниться долгие годы, не потревоженные людским вниманием, в том случае, если цепочка информации о документах на нем и замкнется.

Хотя в этом у него были большие сомнения. Его опыт подсказывал, что единожды потревоженные документы очень редко засыпали снова …

По пути к дому Ден с легкой грустью рассматривал крапинки желтизны на кронах деревьев, наполняющие окружающий мир настроением приближающейся осени. Он любил зелень деревьев, и в тех местах, где ему удалось побывать, пытался почувствовать её оттенки и настроения.

Яркая и ровная салатовая зелень аккуратных альпийских лугов подчеркивала правильность безразличной Гельвеции. Но, несмотря на её безразличие, в ней было комфортно и уютно. Она радовала глаз, но не тревожила душу.

Густая и насыщенная зелень Карибских стран, напротив, цепляла и возбуждала. Даже тень от неё не давала свежести, скорее ощущение укутанности жарой.

По северному темные оттенки валаамской зелени создавали ощущение глубины и многослойности. Странным образом она сочетала в себе умиротворенность и тревогу.

А в Москве зелень была краткой и изменчивой. Стремительно раскрывшись короткой весной, она как бы торопилась себя показать миру яркими свежими расцветками, чтобы вскоре приобрести слегка ленивые спокойные оттенки лета. Но понемногу лето грустнело, все чаще срываясь дождем. И зелень теряла яркие тона, приобретая чуть грустноватые блеклые оттенки, понемногу вытесняемые желтизной осени.

Но какую бы зелень он не встречал на своем пути, главной его любовью все же оставался изумрудный цвет ирландских лугов. Возможно, потому, что он стал одним из самых ярких впечатлений в тот день, когда он первый раз оказался за границей и был готов впитывать все новое. Оставив под крылом серую грязь московской мартовской слякоти, самолет уносил его в загадочную южную страну, но был вынужден на несколько часов сделать посадку на дозаправку. В те времена самолеты не могли летать так долго, так далеко и так комфортно, как сейчас. Волею судьбы этой точкой оказался аэропорт Шеннон. И когда они вынырнули из облаков, внизу он увидел ярко-зеленые ровные клеточки полей, каких раньше никогда не видел. Для него они стали символом новых неизведанных земель и эталоном свежести впечатлений.

Когда он вошел в квартиру, то понял, что Мари уже дома, увидев её плащ на вешалке, хотя она не подавала никаких звуков, выдававших её присутствие. Но не успел он раздеться, как она на мгновение появилась в дверном проеме, чтобы приветствовать его мягкой улыбкой, и снова скрылась в комнате.

– Привет, Милая! – помахал он ей рукой, когда проходил мимо дверей гостиной, направляясь в спальню, чтобы переодеться.

Он отметил, что за то время, пока он раздевался, она расположилась на диване, вытянув ноги, на которых лежал гаджет, и играла в любимую ей незамысловатые игру. Он скользнул глазами по мягким изгибам её ног, ощутив приятное возбуждение от их вида. Почувствовав его взгляд, она подняла глаза и снова улыбнулась той же мягкой улыбкой, которой он не мог противостоять, да не слишком и хотел сопротивляться.

– Милый, стейки ждут тебя на кухне, греются. Или ты хочешь, чтобы они изменили тебе со мной?

– Ну что ты, Милая, я всю жизнь следовал старой английской пословице, говорящей о том, что есть три настоящих удовольствия в жизни мужчины: to eat meat, to ride on the meat and to stick meat into the meat.

–Ух, ты просто брызжешь во все стороны токсичной маскулинностью, – рассмеялась она – я сдаюсь на твою милость: возьми меня, Воин Степей.

– Мой поцелуй еще в степях, его придется немного подождать – слегка банально отшутился он, скрывая под этой фразой легкое раздражение, которое он внезапно испытал.

Она почувствовала смену его настроения, и сделала попытку скорректировать его раздражение мягкой непосредственностью. Встав с дивана и отложив в сторону гаджет, она подошла к нему и прижалась всем телом.

– Милый, я хочу твои поцелуи всегда и везде.

Он нисколько не сопротивлялся исходившей от неё волне желания близости, и поцеловал её волосы, вложив в этот поцелуй всю накопившуюся за день нежность. Приняв это поцелуй как аванс на вечер, она снова скрылась в недрах гостиной, оставив его один на один с кусками мяса, которым предстояло стать связующим элементом их вечера.

Хотя он и воспроизводил английскую пословицу с изрядной долей иронии, но при этом вполне искренне был уверен в том, что мясо всегда получается лучше в том случае, если оно приготовлено мужчиной. Мари не слишком возражала против этой точки зрения, хотя он и не совсем был уверен в том, какова была причина такой покладистости. Вариант, добавлявший очки в его уверенность в себе, заключался в том, что она была с ним полностью согласна. Альтернативная версия цинично утверждала, что её согласие не более чем уютный способ переложить на него приготовление одного из блюд.

Но думать об этом ему вовсе не хотелось. Ему просто было приятно сделать что-то, что могло доставить ей удовольствие, независимо от причин и мотиваций.

Он прошел на кухню и привычными движениям стал подготавливать стейки: обработал каждую сторону оливковым маслом, посыпал перцем и специями, одновременно нагревая сковородку с ребристой поверхностью.

Мари всегда с легкой иронией относилась к его привычке выставлять таймер на каждом этапе приготовления, но это не только облегчало для него процесс, но и вносило в него нотку оригинальности.

Когда резкий сигнал таймера сообщил о разогретости сковороды, он бросил стейки на горячую поверхность и вышел их кухни, оставив её наполненной дымом от жарящегося мяса.

Мари снова вернулась к игре, от которой он не стал её отвлекать. Вместо этого сел в кресло, открыл свой ноутбук и, продолжая настроение, захватившее его по дороге домой, начал просматривать страницы, посвященные стране зеленых лугов. Когда мягкий писк таймера сообщил ему о том, что пора переворачивать мясо, он оторвался от экрана и встал с кресла. В этот момент он поймал пристальный взгляд Мари, которая незаметно для него оторвалась от игры.

Когда после нескольких минут, проведенных на кухне, он вернулся в комнату, Мари уже отложила свой гаджет и обратилась к нему с напускной серьезностью:

– Милый, когда ты так сосредоточен, это обычно означает, что ты что-то задумал.

– Не так, чтобы задумал, – медленно протянул он, – скорее смутное настроение. Мы ведь с тобой так и не решили, куда поедем этой осенью?

– Действительно, не решили. Мыслей было много, но так они ни во что толковое не оформились, по крайней мере, у меня. Помню только, что вертелись они вокруг теплых краев, где мы хотели продлить лето. А у тебя есть интересные идеи?

– Как я и говорил, это не оформившаяся идея, а скорее «oscuro objecto del deseo», тайный объект желания, – улыбнулся он.

Очередной писк таймера вернул на его лицо озабоченное выражение. Он быстро ушел на кухню, бросив на ходу:

– Пойдем, Милая, мясо уже готово. Пока оно будет дозревать, накроем на стол.

За те пять минут, которые они ожидали готовность стейков, Мари расставила на стол посуду, а Ден открыл бутылку вина и разлил его по бокалам. Лишь когда они пригубили вино и попробовали мясо на готовность и вкус, Мари расслабилась и вернулась к разговору.

– Ну, рассказывай про свои тайные желания.

– Я не говорил, что они тайные, я сказал, что они смутные, а это совершенно разные вещи – улыбнулся Ден, – Кроме того, я упомянул этот фильм скорее для того, чтобы поразить тебя знанием интеллектуального кинематографа.

– Ты зря старался, я не смотрела этот фильм.

– Я смотрел, но очень давно и на оригинальном языке, когда был на Кубе сразу после института. Поэтому понял в нем не так уж и много.

– Прозвучало слово Куба. Я угадала?

– Нет, Милая, я имел в виду другое место для поездки. Ирландию.

Мари посмотрела на него с легким удивлением.

– Мне всегда казалось, что моря, окружающие Ирландию, не самые теплые на нашей планете. Или я ошибалась?

– А мне всегда казалось, что теплота моря не главный фактор, который определяет то, насколько интересным может быть путешествие. Впрочем, я на этой идее не настаиваю, если ты хочешь на теплое море, мы легко найдем интересное место и среди южных морей.

Мари примирительно улыбнулась.

– Не могу сказать, что идея мне не нравится, просто она слегка неожиданна. Мне нужно с ней сдружиться, посмотреть, почитать.

За ужином они больше к этой теме не возвращались, но Ден почувствовал, что Мари захватила его задумка. Сразу после ужина она углубилась в интернет, просматривая информацию о стране, её достопримечательностях, климате. Ден давно обратил внимание на то, насколько по-разному он и Мари погружались в страны и города.

Ден обычно начинал с истории страны, это помогало ему понять, что из себя могут представлять проживающие там люди. По его убеждению, исторический путь всегда накладывает отпечаток на особенности нации. А затем он погружался в анатомию страны: какие её наполняли города, какие способы передвижения между ними, что нужно знать, чтобы комфортно себя ощущать. Параллельно сознание автоматически выстраивало план примерной поездки, намётки, где остановиться и что посмотреть.

По сравнению с его достаточно механическим подходом, взгляд Мари не фиксировался на деталях, но зато глубже проникал в дух страны, её настроение, интуитивно определял точки интереса. И Ден был вынужден признать, что всегда, когда они выстраивали путешествие, основываясь на её находках, то поездка была насыщена яркими впечатлениями.

Поэтому, он привычно хранил молчание, не нарушая её процесс погружения, за время которого он успел набросать сроки и маршрут поездки, выбрать отели и наметить достопримечательности, которые следует посетить в каждом из мест. Но зато, когда Мари нарушила молчание, он понял, что вопрос насчет поездки для неё решен.

– Милый, я посмотрела информацию про достопримечательности Ирландии и выбрала то, что может быть нам интересно, – сказал она, сосредоточенно глядя на экран и не заметив его улыбки.

Как оказалось, подготовительные мероприятия к поездке оказались чуть сложнее, чем Ден ожидал. Прежде всего, отсутствие прямых рейсов усложняло дорогу, а необходимость получения своей собственной визы дополняла хлопот. Но больше всего вопросов вызывал способ передвижения по стране. Чисто теоретически Ден представлял себе, как управлять автомобилем с правым рулем. И даже несколько раз совершал несложные короткие поездки. Но он с трудом понимал, каким образом будет покорять сотни километров не самых простых ирландских дорог. Так и не найдя на текущем этапе решения этой проблемы, он оставил её на потом.

Несколько дней они потратили на подготовку документов и фото для визы. За это время Ден подобрал удобный рейс через Амстердам и наметил отели в каждом из мест, где они предполагали останавливаться.

В отличие от простой шенгенской анкеты, ирландская оказалась более замысловатой и напоминала английскую как по языку, так и по стилю. Как обычно, анкету за них обоих заполнял Ден, обложившись бумагами и документами. В это время Мари расположилась рядом на диване, погрузившись в свой гаджет и лишь время от времени бросая короткие взгляды на сосредоточенные и слегка раздраженные действия Дена. Ему казалось, что она совершенно выключена из процесса, но в тот момент, когда он заполнял графу про место их пребывания в Ирландии, как будто прочитав его мысли, внезапно спросила:

– Милый, а где мы будем останавливаться в Дублине?

– Я выбрал небольшой отель поближе к центру.

– А ты не помнишь, как назывался тот район, про который говорили наши знакомые Макдермотты? По-моему, они хорошо о нем отзывались.

Ден оторвал взгляд от анкеты и посмотрел на Мари.

– Милая, а про Макдермоттов я вообще забыл, как-то не ассоциируются они у меня с Ирландией. Давно мы с ними не переписывались, я последний раз их поздравлял с каким-то праздником примерно через год после того, как мы вернулись с Тенерифе. Может быть, напишем им, расскажем, что собираемся в Ирландию?

– А зачем? Они ведь там не живут.

– Может быть, что-нибудь посоветуют. Да и просто расскажем им про наши планы, скорее всего им будет приятно, что мы на их родину едем.

– Напиши, конечно, почему бы и нет, хуже от этого точно не будет, – Мари вернулась взглядом в гаджет.

Закончив заполнение и распечатку анкет, Ден подписал одну из них у Мари и аккуратно разложил по двум файлам комплект документов, подготовленный для похода в посольство, который он запланировал на следующий день.

В этот день погода оказалась по осеннему переменчивой. Когда он вышел из дома, то небо хмурилось близким дождем, и он пожалел, что не взял с собой зонтик, чтобы от метро дойти до посольства. По его расчетам этот путь должен был занять минут пятнадцать, и за это время он вполне мог насквозь промокнуть.

Но когда он вышел из метро наружу через массивные ретро-двери, улицу ласкало осеннее солнце, не так, чтобы скупое, но слегка смущенное. Казалось, оно не было до конца уверено, насколько будет уместно его появление в это время года. Но тем не менее ему удалось наполнить определенным позитивом даже обстановку суеты, царящую у метро рядом с широким шумным проспектом.

Зато, когда через пару сотен метров он повернул в переулок, солнечная осень в полной мере вступила в свои права, повернувшись к Дену той стороной, которая так восхищала поэта. Ему невольно захотелось улыбнуться безо всякой на то причины, просто потому, что ему вдруг стало очень уютно. И это несмотря на то, что подача документов на визу, ради которой он здесь оказался, была далеко не самым романтическим занятием. Свою лепту в создание настроения вносил и ботанический сад, который лишь слегка выглядывал в переулок, но наполнял его своей атмосферой. Ден вспомнил его название – «Аптекарский огород», и машинально сделал заметку в памяти о том, что им с Мари нужно при случае его посетить, так как они здесь раньше не были.

В отличие от многих дипломатических учреждений, располагавшихся в старинных особняках, консульский отдел посольства Ирландии занимал небольшое, но современное и аккуратное здание, как будто выдернутое из новых кварталов какой-нибудь европейской столицы. Не увидев у входа привычной для консульств и визовых центров суеты, Ден зашел внутрь. Вопреки ожиданиям, рождаемым строгостью анкеты, атмосфера внутри была спокойной и слегка провинциальной. У одного открытого окошка молодой человек сдавал документы, стены украшало несколько информационных листков, а на столе разметались нехитрые рекламные буклеты с видами страны.

Молодой человек сдавал документы достаточно долго, так что Ден успел по нескольку раз перечитать информационные объявления, не найдя в них ничего интересного. За это время в консульство зашла еще пара посетителей, которые молча стали ожидать своей очереди без привычных вопросов о том, кто последний. Когда, наконец, окошко освободилось, Ден передал пакет документов девушке на противоположной стороне окна. Она со скучающим видом их просмотрела, не поднимая глаз на Дена, положила деньги куда-то под стойку, выписала квитанции и протянула их Дену. И только в этот момент посмотрела на него и широко улыбнулась, чем вызвала у него легкое замешательство. Выражение её лица было такое, как будто она увидела старого знакомого, узнала его и очень обрадовалась. Особенно неожиданно это было на фоне её предыдущего скучающего безразличия. Но улыбка также быстро угасла, как и возникла, утонув в стандартных словах о сроках рассмотрения и источнике получения информации о готовности. После этого взгляд девушки опустился вниз, давая тем самым Дену понять, что аудиенция закончена.

Уступив место у окошка ожидавшей своей очереди задумчивой девушке, Ден вышел из консульства и быстрым шагом направился к метро. Перед самым входом он остановился, решив сделать паузу и выпить кофе. Зайдя в торговый центр рядом с метро, он по эскалатору поднялся на верхний этаж, оказавшийся на удивление безлюдным. Оккупировав один из многих свободных столов, он заказал кофе и открыл ноутбук в ожидании заказа.

Почта встретила его множеством новых писем, среди которых он сразу увидел сообщение от ирландских друзей

Hi, Dan and Mari!

We are so glad to get your message, haven’t heard you for ages. Hope everything is OK with you.

It was a kind of surprise to hear that you plan to visit Ireland. Truly speaking, that’s not what we expected from you, we considered you to be more exotic minded :)

In any case, I am sure you won’t be disappointed.

When do you plan to go? It so happened that our tenant has just left, our flat in Dublin is almost vacant at the moment. So, if you decide to stay some days in Dublin, we will be glad to accommodate you in our flat.

Please let me know, if you are OK with such an idea.

I enclose some pictures of Aisling to remind you of us and of the days you spent here on Tenerife.

Waiting for your news.

Читая письмо, Ден машинально про себя переводил его: «Добрый день, Ден и Мари. Мы рады получить ваше сообщение, не слышали вас целую вечность. Надеемся, что у вас все хорошо? Мы были слегка удивлены, услышав, что вы собираетесь в Ирландию. Честно говоря, от вас мы этого не ожидали, полагали, что ваши интересы более экзотические. В любом случае, уверен, что вы не будете разочарованы. Когда вы собираетесь ехать? Так случилось, что наш квартирант только что съехал, поэтому наша квартира в Дублине почти свободна. Поэтому, если вы решитесь остановиться в Дублине на несколько дней, то будем рады, если вы разместитесь в нашей квартире. Напиши, как вы относитесь к такой идее. Прилагаю несколько фото Эйслин, чтобы напомнить вам о нас и о том времени, когда вы были на Тенерифе. В ожидании новостей от вас».

Читая письмо, Ден невольно улыбнулся. Он поймал себя на мысли, что общение с Макдермоттами всегда вызывало у него позитивные ощущения, причину которых он себе не мог объяснить. Впрочем, он был вынужден признать, что фото и в самом деле были удачными: красивое и по-ирландски белое тело Эйслин на фоне черных вулканических камней выглядело очень эффектно.

Немного задумавшись над формулировками ответа, он, не торопясь, допил кофе и начал писать сообщение.

Hi, Dear Friends!

Thank you for the pictures, they are great. And Aisling is really fantastic!

Also thank you for your invitation. We really plan to spend some days in Dublin and we would be glad to stay at your premises. But we are afraid that it would prevent you from renting them to somebody else. So, if you have any renting plans, we could stay in some hotel. If not, we would be glad to accept your invitation.

By the way, what do you mean by “almost” vacant? :)

We hope to get visas next week, so we still have some time to make a decision.

By the way, Ireland, as your homeland, is lacking exotic for you. But for us she looks exotic enough not to spoil our reputation :)

Kisses to Aisling!

Он еще раз перечитал письмо, при написании оно показалось ему излишне формальным: «Привет, дорогие друзья! Спасибо за фото, они классные. Ну а Эйслин – просто фантастика! Также спасибо вам за приглашение. Мы действительно собирались провести несколько дней в Дублине, и мы бы с радостью остановились в вашей квартире. Но мы боимся, что тогда вы не сможете сдать её кому-нибудь еще. Поэтому, если у вас есть какие-либо планы по аренде, мы можем остановиться в отеле. Если нет, то с радостью примем ваше приглашение. Кстати, а что ты имеешь в виду под «почти» свободна? Мы надеемся получить визы на следующей неделе, поэтому у нас еще есть время на принятие решения. И кстати, Ирландия не выглядит для вас экзотичной, поскольку она ваша родины. Но для нас в ней достаточно экзотики, чтобы наша репутация не пострадала :) Передай Эйслин наши поцелуи!»

Он на мгновение задумался, но все же решил ничего не менять и нажал кнопку «отправить», после чего закрыл ноутбук и встал из-за стола. Когда он вышел на улицу, уже наступила стремительная осенняя темнота. Поскольку время приближалось к окончанию рабочего дня, количество людей в метро быстро увеличивалось, и дорога домой оказалась достаточно утомительной, из-за чего он чувствовал себя слегка раздраженным.

Но уютная обстановка дома растворила это ощущение. Воздух наполнялся густыми запахами еды, которые трудно было идентифицировать, настолько смешались они в аромат, будоражащий аппетит. С кухни раздавались уютные звуки посуды и шум воды, которые перекрыл голос Мари:

– Милый, привет! Не могу оторваться. Когда переоденешься, приходи, жду тебя.

Когда через несколько минут он зашел на кухню, Мари перемешивала в сковороде что-то издававшее экзотический аромат. Не отвлекаясь от этого занятия, она улыбнулась Дену через плечо, и снова вернулась к процессу.

– Как успехи, Милый? Сдал документы?

– Да, все прошло гораздо проще, чем я ожидал. Консульство Ирландии оказалось не самым людным местом, – улыбнулся он, – зато оно мне показалось достаточно дружелюбным и лишенным враждебной формальности других консульских учреждений.

– Ну, мы оценим его дружелюбие, когда получим документы с визами.

Она расставила тарелки, разложила еду и села за стол, не приступая к ужину. Наступила пауза, которая как бы проводила черту между приготовлением еды и самим ужином, придавая ему определенную торжественность. Чтобы усилить это ощущение, Ден достал вино и разлил его по бокалам. Мягкий звон хрусталя ознаменовал начало ужина, который прошел достаточно спокойно и расслабленно. Вопреки обыкновению, они мало разговаривали, как будто каждый из них был занят своими мыслями. Но при этом разговор не угасал совсем, а медленно тлел.

После того, как он убрал посуду, Ден приготовил кофе для них обоих, поставил чашки на стол и сходил в комнату за ноутбуком.

– Милая, хотел показать тебе письмо, Макдермотты отозвались и прислали фото.

Он открыл фото, повернув ноутбук экраном к Мари. Она скользнула по ним глазами без особого интереса.

– Они приглашают нас остановиться в их квартире в Дублине.

А вот эта информация вызвала у Мари удивление

– Они ведь сдают свою квартиру?

– По их словам, их квартиранты уехали и квартира почти свободна.

– А что значит «почти»?

– Эта формулировка и меня удивила, – улыбнулся он, – я задал вопрос, что это означает, надеюсь, в следующем письме расскажет.

– Ну и что ты думаешь?

– Я сказал, что мы не против, в том случае, если не нарушаем их планы по сдаче квартиры.

Ден открыл почту и увидел новое письмо во “входящих”.

– Новое письмо от Джеймса, – сообщил он Мари

– И что пишет?

– Сейчас прочитаю, – Ден пробежал глазами письмо

Hi!

Come on. friends :) What renting plans are you talking about?

Our new tenants must get stuck somewhere on their way from Mars or Jupiter :) In any case we do not see any chance to meet them in the nearest hundred years … so do not hesitate to use our flat.

There is only one question left. Our premises has two bedrooms, and one of them is occupied by a friend of ours from Tel Aviv. He studies history and is spending bulk of time in Trinity College archives. Also, he is traveling quite a lot, he used to teach something somewhere in the middle of nowhere. So, it may well happen that by the time you come, he will move somewhere again.

In any case he is quite a nice guy, I am sure you will enjoy his company.

His name is Zakharia Magid. I will write to him to inform about your visit.

Hope to hear from you soon.

Kisses to Aislinn!

– Пишет следующее: «Привет! Да ладно, про какие планы по сдаче квартиры вы говорите? Наши новые квартиранты, должно быть, застряли где-то по пути с Марса или Юпитера, и мы не надеемся увидеть их в ближайшую сотню лет :), поэтому останавливайтесь у нас, не задумываясь. Есть еще один вопрос. В нашей квартире две спальни, и одну из занимает наш друг из Израиля. Он изучает историю и проводит большую часть времени в архивах Тринити Колледжа. Он также много преподает, преподавал что-то в какой-то дыре. Поэтому вполне может быть, что ко времени вашего приезда он снова куда-нибудь смотается. В любом случае, он классный парень, уверен, что вам понравится его компания. Его зовут Захария Магид, я ему напишу, чтобы рассказать о вашем приезде.»

Мари сидела с задумчивым видом, и через некоторое время Ден сам нарушил молчание.

– Что ты думаешь по этому поводу?

– Честно говоря, ничего особенно не думаю, – ответила она достаточно отстраненно, – не могу сказать, что мне уж очень хотелось бы останавливаться у них. Но, с другой стороны, меня не слишком напрягает присутствие в квартире их друга – возможно, и в самом деле он окажется интересным человеком. Если бы мы находились там долго, то, думаю, что мне от этого было бы не слишком комфортно. А поскольку останавливаемся всего на пару дней, то не вижу в этом особой проблемы. В общем, решай сам, как скажешь, так и будет.

– Хорошо, я посмотрю, насколько удобно располагается их квартира, и примем решение. Лично мне было бы интересно остановиться в аутентичных условиях. Но, конечно же, не ценой твоих удобств. А, кстати, весь остальной маршрут я составил на основании той информации, которую ты нашла про Ирландию.

Она ответила чуть заметной улыбкой, но продолжать разговор не стала. Дена это немного огорчило. Ему стало казаться, что она пожалела об их выборе и поэтому не слишком хочет обсуждать детали поездки. И хотя он собирался заняться окончательным формированием графика поездки и заказом машины, вместо этого весь вечер он просто блуждал по интернету под аккомпанемент телевизора.

Как и ожидалось, визы были готовы через несколько дней, и Ден снова оказался у дверей консульства. В отличие от предыдущего раза, в этот день в консульстве было много посетителей, и ему пришлось ждать почти полчаса. И хотя по сравнению с другими консульствами это все равно было не долго, но почему-то у него ожидание вызвало легкое раздражение, которое усилил мелкий, но холодный дождь, сопровождавший его на пути к метро. В этот момент он и сам немного пожалел, что не выбрал для поездки более теплую страну. Но, к счастью, это ощущение быстро прошло.

В тот же вечер он написал Джеймсу и сообщил ему окончательные даты поездки, до которой оставалось еще три недели. За это время они с Мари не часто обсуждали предстоящее путешествие. Но те немногие разговоры, которые его касались, убедили Дена в том, что его опасения были напрасными, и Мари вполне позитивно относится к путешествию.

Накануне вылета погода совсем испортилась: холодный дождь превратился в мокрый снег, укрывший землю тонким слоем слякоти. Ден опасался, что похолодает еще сильнее, и рейс отменят. Но день встретил их мягким солнцем и возвратившимся осенним теплом. Такая погода не только создавала позитивное настроение, но и избавляла от необходимости брать с собой слишком много вещей, чем существенно облегчала чемоданы и позволяла ограничиться ручной кладью. Они должны были вылетать вечером, поэтом отложили сборы на последний день.

Мари, как обычно, заранее подготовила свои вещи и выложила их на ковер, предоставив Дену право окончательно упаковать их. Он добавил к ним свой багаж и быстро уложил в два небольших чемодана, обеспечив им возможность избежать ожидания багажа в аэропорту. Они быстро пообедали и стали ожидать выхода, заполняя внезапно образовавшее свободное время неторопливым разговором. Когда смс известила их о прибытии такси, они на мгновение зафиксировались на диване и быстро вышли.

Дорога в аэропорт заняла больше времени, чем они ожидали, из-за огромных пробок. Поэтому, когда они прошли все формальности, то были вынуждены сразу идти на посадку. Устав от суеты, они в конце концов заняли свои места в самолете и обнаружили, что третье кресло рядом с ними оказалось свободным. С легким напряжением они ожидали окончания посадки, заговаривая пустое кресло таким и остаться. И Ден с удовольствием отмечал, что этот слегка шутливый процесс чудесным образом растворял то напряжение, в котором Мари находилась последнее время.

Вскоре самолет тронулся с места и медленно покатился в сторону взлетно-посадочной полосы под аккомпанемент привычного рассказа стюардессы о том, как пользоваться аварийно-спасательным оборудованием. Ден перегнулся через кресло, так и оставшееся пустым, и поцеловал Мари.

– Добро пожаловать в отпуск, Милая! Плохое настроение осталось за бортом, правда?

Она улыбнулась ему в ответ и посмотрела в окно, где в нарастающем темпе мелькала земля, с которой им вскоре предстояло расстаться. Шум колес по полосе внезапно прервался, когда самолет оторвался от земли и задрал нос в небо. Ден прислонился к окну и посмотрел на пейзажи за окном, стремительно теряющие детали и превращающиеся в черно-серую картину. Он отметил, как быстро осень взяла свое. От пастернаковского сказочного чертога, который он наблюдал совсем недавно, когда сдавал документы в посольство, не осталось и следа. Его место заняла сосредоточенно подготовившаяся к зиме природа, сделавшая ставку на минимализм в условиях недружелюбного климата. Но вскоре самолет проколол слой облаков, за которыми спряталась земля, и его взгляду открывались только уходящие до горизонта белые сугробы.

Ден отвернулся от окна и откинулся в кресле, погружаясь в неглубокий сон, из которого его вывел звук, свидетельствующий о том, что взлет закончился. Через кресло Мари листала журнал, который достала из кармашка в кресле напротив. Увидев, что он проснулся, Мари отложила журнал и улыбнулась ему:

– Поспал немного?

– Скорее просто отключился на несколько минут, – потянулся он в кресле, – конечно, удобно то, что место рядом с нами было свободно. Но как-то ты далеко от меня находишься, мы как будто летим каждый сам по себе. Точно так же я больше люблю спать с тобой на узкой кровати, чем на огромном ложе. Мне не совсем понятно, почему большие кровати считаются сексуальными ложами, пары на них чаще всего просто раскатываются по краям. Да и в целом мне подумалось, что в жизни бывает достаточно часто, что комфорт отдаляет людей друг от друга. И, наоборот, трудности сближают.

– Как-то твое предположение мне кажется достаточно спорным. Я, наоборот, могу тебе привести массу примеров, когда люди настолько устают от проблем, что сил на близость, как физическую, так и эмоциональную, у них уже не остается. Поэтому в конченом счете все зависит от людей, степени их близости, их жизненных приоритетов, а также от их отношения к окружающей действительности.

Во время этого монолога она смотрела не на него, а слегка в сторону, как будто одновременно думая о чем-то еще, а затем повернулась к нему и улыбнулась.

– Кстати о трудностях, ты уверен, что мы успеем на самолет при пересадке? Сколько у нас будет времени?

– Совсем немного, чуть больше часа. Но я думаю, что мы должны успеть. И дело здесь вовсе не в стремлении к трудностям, просто мне хотелось, чтобы мы добрались до квартиры в более-менее приличное время.

– Надеюсь на твое благоразумие, Милый, – она снова вернулась к журналу.

Полет прошел безлико и быстро. И вскоре самолет, вынырнув из облаков, вычерчивал глиссаду над прорезавшими поля каналами, приближаясь к аэропорту. Как и опасалась Мари, времени у них оказалось в обрез. Они быстрым темпом вышли из самолета и погрузились в суету аэропорта, лавируя между неторопливыми чемоданами. Ден специально выбрал стыковку именно здесь, чтобы не было необходимости переезжать между терминалами, но размеры аэропорта, тем не менее, вынуждали их сразу идти на посадку.

– Что-то мы, Милый, сегодня целый день бегаем. Как-то хочется зафиксироваться, выпить кофе, осмотреться вокруг, – рассмеялась Мари на ходу.

– Зато так дорога покажется нам более быстрой, – ответил он, ловко увернувшись от очередного чемодана.

В отличие от предыдущего полета, в этот раз самолет был заполнен под завязку как пассажирами, так и чемоданами, так любимыми европейцами на коротких перелетах. Заняв свои места в салоне, они погрузились в деловое настроение европейского перелета, по ощущениям схожего с поездкой на маршрутном такси. Сидя в кресле, Мари критически осмотрела суетящийся, плотно заполненный салон.

– Бойся своих желаний, Милый, иногда они сбываются. Ты хотел полностью заполненный самолет, теперь он у тебя есть.

– Главное, чтобы ты не испугалась моих желаний, – он взял её за руку и мягко поцеловал, – тогда они, несомненно, сбудутся.

Она прижалась к нему и положила голову на плечо, наполнив его нежностью. Странным образом, несмотря на предполетную суету, в этот момент напряженность дня как будто растворилась в их близости. И весь последующий полет был наполнен именно этим настроением. Поэтому, когда внизу показались контуры берегов Ирландии, они ждали встречи с ними с приятным нетерпением.

В отличие от той давней поездки Дена, когда самолет заходил на посадку в аэропорт, находящийся в центре страны, открывая его взгляду зеленые поля, в этот раз борт приближался к аэропорту с моря. Из-за этого Ирландия не смогла, или не захотела, предстать перед Деном теми же видами, что и раньше. Но он подумал, что, возможно, это и к лучшему. Некоторые впечатления не следует повторять, иначе они теряют свою силу, разрушаясь и перекрываясь новыми обстоятельствами. И вместе с ними размываются кусочки памяти и прошлой жизни.

Ден вновь взглянул в окно. Здешние моря были лишены голубой яркости тропических океанов. А в сгущающихся сумерках они начинали сливаться с береговой линией в одну неясную сероватую массу, расцвеченную пятнами городских огней. Обычно, когда самолет снижается, то по мере приближения к ним детали пейзажа становятся более четкими, как будто выныривают из общей массы. Но сейчас темнота стремительно сгущалась, и чем ниже они опускались, тем более нечетким становилось все вокруг. Они как будто опускались в глубокую бездну, стирающую контуры предметов.

Но вскоре темнота ночи разрушилась яркими огнями аэропорта, к которому они опускались. И, оставив под собой переплетенье дорог, самолет вздрогнул от соприкосновения с землей и покатился по полосе в шуме торможения реверсным режимом.

Резвый бег борта быстро угасал, и вскоре он неторопливо, слегка лениво, пополз к рукавам здания аэровокзала. В отличие от пассажиров российских самолетов, дисциплинированные европейцы не покидали своих мест до полной остановки. Зато, когда шум двигателей затих, они резво вскочили с кресел и потекли к выходу, создав в проходе легкую мешанину. Ден не стал включаться в эту суету, оставаясь на среднем кресле. Мари также не проявляла никаких признаков торопливости, снизу вверх поглядывая на пассажиров. Они ждали, пока в проходе будет свободнее, хотя путь им был уже открыт, так как их сосед, занимавший кресло у прохода, одним их первых пробрался к выходу.

Через несколько минут заполнявшая проход толпа приобрела движение в сторону выхода и понемногу стала редеть. Когда стало совсем свободно, Ден поднялся из кресла, достал с полки сверху чемоданы и, держа один перед собой, а другой сзади, пошел к выходу. Мари последовала за ним. Впрочем, неуклюжесть его движений, как ему показалось, вызвала у стюардесс, провожавших их на выходе из самолета, не смех, а легкое умиление. Возможно, это было связано с тем, что в политкорректной Европе им не часто приходилось видеть, чтобы мужчина тащил оба чемодана, а женщина шла налегке. Там женщина вполне могла счесть это оскорблением, даже если в душе очень бы этого хотела.

Впрочем, когда они вышли в здание аэропорта, Ден решил больше не испытывать на прочность чувства хозяев и передал Мари ручку от одного из чемоданов, которые они покатили по традиционно длинным коридорам. Со стен на них смотрели светящиеся рекламные картинки, наполненные зелеными просторами и закрученными спиралями трискелионов. Ден поймал взгляд Мари, скользнувший по рекламам, но не нашел в нем огонька интереса, поэтому просто продолжил путь к лишенному индивидуальности залу паспортного контроля.

После недолгого ожидания в очереди они вместе подошли к пожилому пограничнику в тяжелых роговых очках, который долго и внимательно просматривал паспорт Мари, как будто думая при этом о своем. После этого спросил, бывали ли они раньше в Ирландии. Отрицательный ответ Дена почему-то очень ему понравился, он даже улыбнулся и сразу поставил штамп в паспорт Мари. Через несколько секунд печать была поставлена и в паспорт Дена, пограничник вернул паспорта и помахал рукой в сторону очереди, вызывая следующего пассажира. Ден с Мари переглянулись и, с трудом сдерживая улыбку, прошли в зад получения багажа, где дали волю смеху. Этот эпизод окончательно снял напряжение и настроил их на несколько несерьезный лад, обещающий интересное завершение дня.

Они быстро прошли мимо движущихся багажных лент к зеленому коридору таможни, и вскоре оказались в зале прилета. Не доходя до выходя, Ден остановился и достал телефон.

– Милая, давай остановимся на несколько минут. Пока есть аэропортовый вайфай, я хочу написать другу Макдермоттов, что мы выезжаем из аэропорта и скоро будем на месте. Думаю, что будет не слишком правильно, если мы просто упадем, как снег на голову.

– Я не против, более того, я бы с удовольствием после полета выпила кофе.

Он оглянулись вокруг в поисках названий интернациональных кофеен, но не увидели знакомых вывесок. Но название «Кофе Неро» недвусмысленно указывало на характер заведения, к которому они и направились. В ожидании заказанного кофе Мари осмотрелась вокруг.

– Я не видела раньше кафе из этой системы. Они тоже международная сеть?

– Точно не скажу, по-моему, я встречал где-то это название. А вообще я недавно узнал интересный факт. Кафетерий в том виде, в которым мы их сейчас знаем, не существовало до начала восьмидесятых. Особенно в Америке, которая явилась родиной крупных сетей. Раньше считалось, что кофе нужно пить дома, а Старбакс начинал как классический кофейный магазин, где продавали зерна или мололи кофе под заказ. В Европе с этим было чуть проще, но и там кофе был либо частью обеда, либо являлся продуктом небольших кафешек. О масштабном потреблении не было и речи. И только когда американцы превратили это в индустрию, культура кофе и кафетериев в том виде, в котором мы её сейчас видим, пошла по планете.

– Любопытно, а кажется, что так было всегда, – улыбнулась она, поворачивая в руках бумажный стаканчик, который принес Ден.

Еще до того, как кофе был готов, Ден отправил сообщение, и сейчас ждал ответ, который известил о себе легкой вибрацией телефона. Прочитав его, Ден улыбнулся Мари:

– Все нормально, Захария написал, что ждет нас и будет рад нас видеть.

– Будем надеяться, что это так, – ответила Мари, вставая из-за стола.

Ден последовал её примеру, хотя он и не успел допить кофе. Снова пройдя через ставший уже чуть знакомым зал прилета, они вышли на привокзальную площадь, как и везде, безликую и чуть унылую. Увидев череду такси, терпеливо ожидающих пассажиров, они прошли к первой машине и показали распечатанный на листке адрес. Бросив короткий взгляд на листок, водитель одобрительно кивнул и открыл для них заднюю дверь. Проехав через переплетенье приаэропортовых дорог, машина направилась в сторону города вдоль темных полей, раскрашенных огнями невидимых домов. Вскоре они достигли городских окраин, окунувшись в уплотнившийся поток машин. Ловко выруливая по автобусным линиям, такси шуршало колесами по сухим листьям, скопившимся у края дорог.

– Интересно, в Ирландии такси имеют право ездить по автобусным линиям, или это самодеятельность водителя? – спросила Мари

– По-моему, имеют. Но точно не знаю. Я где-то читал про дискуссию о том, что собирались запретить движение для такси без пассажиров. Но кто и как будет это контролировать?

При частом повторе слова “такси” водитель непроизвольно бросил слегка настороженный взгляд в их сторону, но тут же вернулся к дороге. Вскоре машина выскочила на ярко освещенный мост через широкий канал, проехав который, снова утонула в сетке улиц. Но настроение города изменилось: тротуары были заполнены прогуливающимися людьми, вдоль улиц светились многочисленные бары и магазины.

– Наверное, мы находимся недалеко от туристического центра города, – произнесла Мари оглядываясь по сторонам.

Впрочем, длилось это недолго: после нескольких кварталов улицы успокоились, выстроившись рядами невысоких двухэтажных домов, местами украшенных зеленью. Поплутав по перекресткам, такси вырулило в небольшой переулок и остановилось у первого дома. Водитель повернулся к ним и скупо улыбнулся. Передав водителю светящуюся на табло сумму с небольшими чаевыми, Ден вышел из машины, открыл дверь и подал Мари руку, помогая ей выйти, а затем достал чемоданы из открытого водителем багажника.

Машина развернулась резкими движениями поперек неширокой улицы и уехала, свернув на перекрестке непривычным образом на ближнюю полосу налево. Ден и Мари остались стоять вдвоем посреди пустынной улицы, которая хоть и была освещена фонарями, но не особенно ярко. Несмотря на не слишком поздний час, на улице не наблюдалось движения машин и присутствия людей. Дома уходили вверх по правой стороне улицы, а левый тротуар проходил вдоль невысокого, но добротного глухого забора, огораживающего большую территорию, скорее всего, имевшую выход на соседнюю улицу.

– Странное чувство, Милый, – произнесла Мари, оглядываясь, – несмотря на безлюдность улицы, мне здесь совсем не страшно, а даже наоборот, как-то уютно.

– Тебе и не должно быть страшно, ведь ты со мной, – обнял он её за плечи, – ну а если отвлечься от самолюбования, то должен признаться, что здесь и вправду достаточно уютно. Как я понимаю, наш дом вот этот, самый первый.

Он слегка махнул рукой в сторону двухэтажного дома, расположившегося в начале улицы. Дом состоял из двух частей, между которыми была видна входная дверь. Как и большинство домов в английском стиле, он имел замысловатую форму и горбился эркерами. За домом был виден небольшой дворик, к которому вела выложенная неровной плиткой дорожка. По периметру дворика расположились в ряд небольшие, как будто игрушечные сарайчики, закрытые на висячие замки. Судя по форме дома, в нем должно было быть четыре квартиры: две внизу, справа и слева, и две над ними наверху. Дену стало любопытно, на каком из этажей квартира Макдермоттов, он как-то забыл это спросить. Если он не ошибался касательно количества квартир, то четвертая должна быть, скорее всего, наверху. Впрочем, ирландская креативность вполне могла нарушить эти расчеты.

Мари слегка прикрыла глаза, впитывая свежий и влажный воздух. Даже несмотря на то, что до моря было несколько кварталов, его присутствие наполняло окружающий мир не только запахом, но и настроением. Впрочем, приближающаяся осень уже давала о себе знать прохладой вечера, вызывавшей желание поскорее зайти в дом. Пошарив глазами по стене у входа, они наши несколько звонков и нажали на кнопку под цифрой четыре. Они ожидали услышать звук открываемой домофоном входной двери со стеклянными вставками. Но вместо этого увидели, как на лестнице зажегся свет, и услышали приближающиеся шаги, после чего дверь открылась. На пороге их встретил молодой мужчина спортивного сложения и с улыбкой пригласил зайти внутрь.

– Привет! Я Захария, рад видеть вас.

– Привет, меня зовут Мари, это Ден, – поддержала его улыбку Мари – извини, что вынудили тебя на небольшую гимнастику вниз по лестнице. Мы не знали, что дверь не открывается из квартиры.

– А она открывается из квартиры, просто мне хотелось самому встретить вас. Как прошел ваш полет? – спросил он и, не дожидаясь ответа, взял из рук у Мари чемодан и медленно направился вверх, покручивая на пальце брелок с ключами.

Лестница была узкой и поднималась на небольшую площадку с двумя дверьми, также украшенными витражными стеклами. Открыв одну из них, Захария зашел внутрь. Ден и Мари проследовали за ним и оказались в небольшом коридоре, практически лишенном мебели, из которого вели двери в несколько комнат.

– От имени Джеймса и Эйслин рад вас приветствовать в этом уютном доме, – не снимая улыбки, слегка торжественно произнес Захария, при этом сложно было понять, говорит он это всерьез или добавляет в слова долю иронии. – Раздевайтесь, осваивайтесь. Вот та спальня ваша, там вы найдете белье и полотенца. Ну а через час предлагаю поужинать, если вы не слишком устали с дороги. Приходите в гостиную.

– Будем рады, – ответила Мари, разуваясь и направляясь в комнату. Но по пути остановилась и обернулась – кстати, наш полет прошел спокойно и по-деловому.

– В случае с полетом – это самый лучший вариант, – ответил Захария.

Ден взял в руки оба чемодана и проследовал в комнату за Мари. Он поймал себя на мысли, что пока что не перебросился с Захарией ни словом. Впрочем, его это совсем не беспокоило, он вполне комфортно чувствовал себя в ситуации, когда лидером в общении была Мари.

Комната оказалась не слишком большой, но достаточно уютной. Мебели было не много: кровать, шкаф и компьютерный стол у окна. Но при этом вполне достаточно для комфортного проживания. Мари подошла к окну и отодвинула занавеску, направив взгляд на улицу. Ден в это время начал доставать из чемоданов вещи, в первую очередь одежду для Мари, в которую она могла бы переодеться после душа. Мари обернулась и увидела, что он выложил её домашнюю одежду на кровать и достал тапочки. С мягкой улыбкой она взяла одежду, полотенце с кровати и вышла из комнаты, направившись в душ. Вскоре из коридора послышались их с Захарией голоса, а затем стук двери.

Пока Мари не было в комнате, Ден достал все вещи, разместил в шкафу, а затем подошел к окну, чтобы посмотреть на вечернюю улицу. Окна выходили в сторону двора, легкий ветерок шевелил желтеющие листья деревьев, каждую секунду отрывая то один, то другой лист от веток. Но на удивление, эта картина не вызывала грустные мысли, скорее легкое успокоение.

Ден обернулся, услышав, как за спиной слегка скрипнула дверь. Мари заходила в комнату в уютной домашней одежде, и Ден отметил, насколько легко она сумела гармонично вписаться в обстановку.

– Как искупалась?

– Очень приятно, хотя мне показалось, что вода регулируется не слишком хорошо – ответила она, встряхнув слегка влажными волосами, – кстати, Захария там вовсю готовит ужин. Как-то неудобно получается, вроде как он нас в гости не звал.

– Ну, во-первых, Милая, мне кажется, что пообщаться с нами – это праздник для кого угодно, – улыбнулся он, – а во-вторых, уверен, что мы на его месте поступили бы точно так же. Поэтому думаю, что можно расслабиться и получить удовольствие от общения. А завтра, в качестве ответного жеста, организацию вечера мы можем взять на себя.

– Я все же пойду, предложу помочь ему подготовить ужин, пока ты будешь принимать душ.

– Почему-то я не удивлен, – рассмеялся он, – ни одна женщина не сможет смириться с тем, что не является полноправной хозяйкой на кухне. Но в любом случае, это поможет тебе освоиться получше в квартире.

Когда Ден вышел из душа, он увидел, что Мари включилась в хозяйственный процесс, и ужин практически готов. Они негромко переговаривались с Захарией, время от времени прерывая разговор смехом. Следуя её указаниям, Захария перемещался между кухней и гостиной, каждый раз неся в руках небольшие тарелки с едой и столовые приборы. Увидев Дена, он улыбнулся и продолжил движение.

Мари услышала, что Ден вышел из ванной, и окликнула его из кухни.

– Милый, ужин готов, приходи в гостиную.

Несмотря на то, что приглашение прозвучало от имени Мари, в гостиной его ожидал Захария. Комната была достаточно большой и выходила эркером в сторону дороги. Посреди комнаты находился массивный диван, рядом с которым стоял невысокий, но широкий журнальный столик, на котором и расположились приборы, бокалы, тарелки с едой и бутылка вина. Напротив дивана в стене был устроен камин, по виду которого было совершенно очевидно, что он давно не использовался.

При появлении Дена Захария встал с дивана ему навстречу.

– Посмотри, какой красивый получился стол. Без помощи Мари я бы не смог сделать его таким интересным. Женщины даже из ничего могут создать праздник.

– Я рад, что участие Мари оказалось полезным, ей очень хотелось внести свой вклад. И тебе спасибо, что подготовил для нас комнату и ужин.

Ден сел на край дивана, а Захария расположился с другой стороны.

– Ну что ты, для меня это не составило труда. Тем более, что я реально рад вас видеть здесь. Мне интересно общение с такими интересными людьми, как вы. Джеймс мне много про вас рассказывал.

– На самом деле, мы не так много с ними общались, как хотелось бы.

– Вы ведь познакомились с ними на Тенерифе?

– Да. Мы там отдыхали.

– Они рассказывали про какую-то связанную с вашим пребыванием на острове историю. Правда, я так и не понял, в чем она заключалась, у меня сложилось впечатление, что Джеймс и сам не слишком в курсе её деталей.

– Если будет интересно, мы как-нибудь расскажем, но, честно говоря, сами не слишком любим её вспоминать. Нам гораздо приятнее при упоминании Тенерифе говорить про Джеймса и Эйслин, – улыбнулся Ден. – А ты давно знаком с ними?

– Несколько лет, – кратко ответил Захария.

Ден заметил, что Мари долго не появляется, она ушла в спальню минут пятнадцать назад. А его разговор с Захарием слегка пробуксовывал, нужно было срочно его спасать. Поэтому он испытал легкое облегчение, когда услышал, что дверь в спальню открылась. Вскоре Мари появилась в гостиной, заставив брови Дена подняться в удивлении. Неожиданно для Дена Мари сменила домашнюю одежду на элегантный образ: светлые классические брюки и черную блузку, расстегнутую на несколько верхних пуговиц. Эффектным образом смелось открытого декольте контрастировала со строгостью одежды.

– Милая, ты нас просто сразила, наш друг просто съедает тебя глазами, – улыбнулся Ден и продолжил на английском, – твое появление было эффектным, наше ожидание стоило того.

Было видно, что Мари приятны слова и взгляды мужчин. Встряхнув волосами, она прошла к дивану. На мгновение Ден задумался, какое место будет комфортнее для Мари, и решил остаться с краю, чтобы Мари расположилась между ними.

Захария разлил вино по бокалам и снова придал голосу некоторую торжественность.

– Друзья, рад с вами познакомиться, надеюсь, что вы интересно и комфортно проведете время здесь.

Они пригубили вино и разложили закуски. Мари, не прикасаясь к еде, откинулась на спинку дивана с бокалом вина в руке и оглядела комнату.

– Интересно, а камин настоящий, или муляж?

– Честно говоря, я не знаю, – рассмеялся Захария, – никогда не пробовал его использовать, ведь, с учетом ирландского творческого отношения к жизни, это может быть рискованно. Не хочу подводить наших общих друзей.

– Пока тебя не было, мы с Захарией немного обсудили историю нашего знакомства с Джеймсом и Эйслин, – бросил Ден, не особенно задумываясь, но в ответ получил слегка ироничный взгляд Мари:

– Пока тебя не было, мы тоже… А кстати, Захария, мы так и не услышали историю твоего знакомства с ними.

Ден с Мари обменялись легким улыбками, которые Захария перехватил.

– Нет, вовсе не то, о чем вы подумали, у нас с ними просто дружеские отношения. Я изучал историю легенд гуанчей в университете Ла Лагуна.

– Мы там были, – коротко вставила Мари

– В университете? – удивился Захария

– Ну что ты, – рассмеялась Мари, – конечно нет, просто гуляли по городу.

– Город на самом деле красивый, и университет хороший, с достаточно богатой библиотекой. Но, чтобы получить доступ к архивным материалам, нужно было преодолеть достаточно много формальностей. Через своих друзей из Ирландии, с которыми я учился в университете, я вышел на Джеймса. У него, конечно же, нашлись знакомые среди руководства университета. Что не удивительно, на Тенерифе, как мне показалось, все знают всех. И чудесным образом все формальности решились за один день, как это часто бывает в Испании, когда ты не просто случайный человек, а принадлежишь к сообществу.

– Мне кажется, так бывает не только в Испании, это характерно для большинства стран. Личные отношения и контакты всегда играют немалую роль.

– Не могу с этим не согласиться, но в более северных странах правилам придают больше значения, и даже ради просьбы друзей вряд ли пойдут на их существенное послабление. Но, как бы то ни было, вопрос по доступу к архивам решился крайне быстро, и я надолго засел за работу. В качестве жеста вежливости я съездил в гости к Джеймсу и Эйслин. Не скажу, что мы очень сильно подружились, но мне нравилось проводить с ними время. Как мне показалось, и им была приятна моя компания. Пару раз они приглашали меня на пати, но мне эти мероприятия показались слишком шумными и навязчивыми.

Захария в очередной раз добавил вино в бокалы.

– Кстати, как вам вино?

– Очень приятное, необычный вкус – ответила Мари, – а что это за вино?

– Мне захотелось угостить вас израильским вином.

– Ни разу не пробовала, – улыбнулась Мари, – наверное, оно кошерное?

– Ты зря иронизируешь, действительно, большинство израильских вин являются кошерными.

– А в чем же это проявляется? – спросил Ден, – в моем понимании, кошерность предполагает прежде всего отсутствие запрещенных продуктов, в основном животного происхождения. Вино, ведь, в любом случае, продукт исключительно вегетарианский.

– Во-первых, насчет исключительно вегетарианского продукта, ты не совсем прав, для осветления вина используются животные продукты, которых избегают в кошерном вине. Во-вторых, вопрос не только в ингредиентах. Существует весьма строгий набор правил, мы его называем кашрут, который касается практически всех сторон производства и манипуляций с продуктами. В отношении вина, впрочем, как и в отношении всего остального, он чрезвычайно сложен и вам, скорее всего, не слишком интересен. Например, каждый седьмой год на виноградниках запрещено производить какие-либо операции, на производстве главный винодел должен быть ортодоксальный еврей. И еще много-много всего. Но самое главное, что для вас должно иметь значение, это то, что на качество вина все это не особенно влияет.

– Но ведь ваши вина не слишком распространены?

– Конечно же, они не так популярны, как испанские или французские, но купить их можно практически везде. Мою любимое вино из Галилеи, я решил предложить вам попробовать серию алтитьюд.

– Предполагаю, что это не сорт винограда, а что-то иное? – спросила Мари – например, высокое искусство виноделия?

– Действительно, не сорт винограда, но все гораздо проще. Эта серия вина, от одного из производителей, маркируется в зависимости от того, на какой высоте выращен виноград. Если ты посмотришь на эту бутылку, которая уже почти пустая, то увидишь цифры 624, это значит, что этот каберне совиньон выращен на высоте 624 метра. Считается, что вино из винограда, выращенного на разной высоте, имеет разные оттенки. Ради интереса, я взял еще две бутылки вина из этой серии, на одной из них число 585, а на другой 720. Если вы не слишком устали с дороги, то мы можем их попробовать и проверить, есть ли разница.

Ден, поворачивая бокал, смотрел на вино на свет, оценивая гамму его красок, при этом отметил, как Мари, чуть склонив голову, смотрит на Захарию и слушает его рассказ. Как будто почувствовав его взгляд, Мари посмотрела в его сторону, и в её глазах он увидел острый огонек, который, впрочем, вполне мог быть всего лишь отблеском света. Они почти одновременно пригубили вино, после чего наступила небольшая пауза. Каждый из них как будто думал о своем. Слегка отстраненным голосом Захария нарушил паузу:

– Возвращаясь к Тенерифе – Джеймс рассказывал, что вы были там вовлечены в почти приключенческую историю. Я помню, что вы не слишком любите её обсуждать. Но для меня важно, что вам удалось из неё успешно выйти. Я тоже столкнулся с необычной для себя ситуацией, и любой опыт в этой сфере был бы для меня интересен. Но, думаю, мы еще сможем об этом поговорить, – и уже совсем другим тоном продолжил, – какие ваши планы на ближайшие дни?

Мари повернулась к нему вполоборота, положив ногу на ногу.

– Мы пока точно не решили, планировали провести в Дублине три дня, посмотреть город, съездить в Нью-Грейндж.

Захария сходил на кухню и принес новую бутылку, на этот раз с номером 585, и вернувшись на диван, разлил по бокалам.

– Давайте попробуем, чем нас поприветствуют склоны галилейских холмов на высоте 585 метров, – рассмеялась Мари.

Ден видел, что настроение Мари наполнено живыми и яркими ощущениями. Ему доставляло удовольствие видеть её в таком состоянии, и для него была не слишком важна причина этих настроений. За таким блеском её глаз он был готов наблюдать бесконечно.

– Ну, что скажешь, Милая, насчет вина?

– Как мне кажется, имеет фруктовые тона, но чуть больше свежих оттенков, может быть, из-за того, что оно чуть более легкое – ответила она, смакуя вино: было очевидно, что эта игра в дегустацию ей очень нравится.

Захария молча наблюдал за ней. Было сложно понять, о чем он думает, но огонек интереса был очевиден. Когда Мари допила вино из своего бокала, он произнес.

– Рад, что тебе нравится. Ну а что касается планов, то я могу предложить вам составить мне компанию на завтрашний день. Я планировал съездить в район мыса Сандикоув. Административно он находится в пределах Дублина, но фактически до него ехать не так уж близко. Недалеко от этого места мы с компанией товарищей занимаемся зимним плаванием, и завтра у нас запланирована встреча.

– Ты, оказывается, морж? Будете плавать завтра? – заинтересованно спросила Мари.

– Не так чтобы уж совсем морж, в нынешних местах нет таких морозов, как в России, поэтому это не плавание во льдах. Но для меня, с моей историей южных морей, это практически полюс холода, – улыбнулся он, – но завтра плавать не будем, посидим в баре, пообщаемся. Ведь возможность общения в этой компании имеет не меньшее значение, чем непосредственно процесс плавания. В принципе, вы можете присоединиться ко мне, я познакомлю вас со своими друзьями. Но если это вам не интересно, то рядом есть музей Джойса, расположенный в той самой сторожевой башне, в которой начинается действие «Улисса».

– Мне было бы очень интересно познакомиться с твоими друзьями, – не отпускала нить разговора Мари, – а потом мы все вместе могли бы сходить в музей.

– Отлично, – деловым тоном ответил Захария, – после музея мы можем съездить на красивейшие озера Глендалох, и, если успеем, то по пути заедем в поместье Пауэрскорт с ботаническим садом, и к водопадам. А вечером я предлагаю сходить в бар с ирландской музыкой. Я заранее забронировал места, без брони туда попасть не просто, среди туристов это место пользуется популярностью.

– Это будет замечательно, – ответила Мари очень мягко, в её голосе промелькнула легкая нежность, – спасибо за отличную программу.

– Когда долго живешь в стране, то узнаёшь некоторые её стороны, которые недоступны при беглом осмотре, – Захария встал с дивана и вышел из комнаты, захватив с собой пустую бутылку с номером 585.

Пока его не было, Мари положила голову Дену на плечо, закрыла глаза и прижалась к нему, вложив в это движение и нежность, и легкое возбуждение от ситуации. Захарии не было достаточно долго, и Дену показалось, что Мари задремала, тяжесть долгого и насыщенного дня не могла пройти бесследно. Но когда Захария появился в дверях комнаты, держа в руках бутылку с вином, она тут же открыла глаза и улыбнулась:

– Долго тебя не было. Наверное, тебе пришлось подниматься на склон до самой вершины.

– Ты почти права, – улыбнулся он в ответ, – нас ждет вино с самой высокой точки, с виноградника на горе Годрин в Верхней Галилее. Пробуем?

– Несомненно, – рассмеялась Мари, – одни эти названия кружат голову и вызывают видения. Неудивительно, что, имея корни среди таких мест, ваш народ долгие века живет под сенью мистического сознания.

Ден не был уверен, что идея насчет вина была удачной. Но, с другой стороны, особенной усталости он не чувствовал, а очевидный драйв Мари доставлял явный интерес и удовольствие. Он не был знатоком и ценителем вин, но когда Захария наполнил бокалы, то даже он увидел, что вино другое, обладает ярко выраженным фиолетовым оттенком и источает слегка пряный аромат.

Пока он изучал цвет вина, Мари с закрытыми глазами осушила бокал и обратилась к Захарии:

– Джеймс писал, что ты работаешь в университетской библиотеке? Это правда?

– Правда, но не полная. Кроме работы в архивах Тринити колледжа я какое-то время преподавал в дальних районах страны.

– И что ты ищешь в архивах? Философский камень или секрет вечной молодости?

Дену показалось, что, когда Мари произнесла эти слова, Захария явно напрягся. Но через мгновение продолжал уже спокойным тоном.

– Я занимаюсь изучением легенд различных народов. Начинал я, конечно же, с кельтов, поскольку учился здесь, в Тринити колледже. Но когда познакомился с легендами разных, то с удивлением обнаружил, что фонд легенд очень часто совпадает, иногда вплоть до мелких деталей. Конечно же, я был не первый, кто это заметил, при этом объяснения были очень разные. Среди них были и весьма модные концепции, касающиеся наличия некоего общечеловеческого резервуара коллективного бессознательного, из которого все черпали мифологию. Ну и, конечно же, не обошлось и без экзотических вариантов, касающихся внеземного источника легенд.

– Ну а тебе не кажется, – серьезно сказала Мари, – что все гораздо проще, и реальность вполне вписывается в материалистическую картину, хотя она и не в моде ныне. Ведь большинство народов на ранних этапах развития столкнулись с одними и теми же вызовами от внешнего мира. И мифология, как и религия, служили тому, чтобы вписать в свое мировоззрение те явления, которые они не могли рационально объяснить.

– Такая точка зрения вполне соответствует историческому материализму, который превалировал у нас в стране долгие годы, – вступил в разговор Ден, – но ведь мифология, а еще в большей степени религия, содержат не только объяснения окружающего мира, но и набор этических и эстетических установок, а зачастую и ориентиров. Причем многие из этих ориентиров не только не были достигнуты на момент формирования мифологии, но даже и сейчас остаются где-то далеко у горизонта.

– Это не противоречит тому, что я сказала, если под окружающим миром считать не только его материальную картину, но и духовную.

Захария с нескрываемым интересом слушал и, наконец, произнес.

– В любом случае, на определенном этапе мне показалось, что фактические данные слегка хаотичны и зачастую противоречивы. Джеймс говорил мне, что вы интересовались историей гуанчей. Так вот, разные источники по-разному трактуют судьбу вождя Тингуаро. Некоторые считают, что он погиб в битве при Агуэре, другие приводят свидетельства о том, что он выжил, вместе с женой принял христианство и счастливо дожил до старости, не принимая участия в политических событиях. Как бы то ни было, в какой-то момент я стал испытывать постоянное чувство, подобное голоду, из-за недостатка фактов. Это побудило меня двигаться по миру в попытке утолить этот голод.

Мари облокотилась на Дена, повернувшись в сторону Захарии и внимательно его слушая.

– Но ведь ты большую часть времени проводишь здесь, в Дублине?

– Не только в Дублине, и в других местах. Дублин наиболее интернационализирован, в Ирландии много более аутентичных мест. Изучение архивов имеет большое значение, но по-настоящему ощутить легенды можно только там, где люди по-прежнему в них живут. К сожалению, я не смогу вместе с вами увидеть все эти места, у меня пока нет возможности надолго отлучаться из Дублина. Но уверен, что многие из них вы запланировали в своей поездке.

– Ну что ты, мы и так злоупотребляем твоим гостеприимством.

– Вовсе нет, мне с вами гораздо интереснее, чем одному. К тому же маршруты, по которым мы поедем, полностью совпадают с планами моих поездок, – улыбнулся он и продолжил, – кстати, послезавтра я предлагаю поехать в Нью-грейндж. Как ты сказала, вы планировали там побывать, и мне тоже нужно туда съездить.

– Предложение принимается с удовольствием, – улыбнулась в ответ Мари, – а разве ты там не был?

– Конечно был, много раз, но каждый раз, как оказываюсь там, узнаю для себя что-то новое. А сейчас мне нужно проверить один интересный факт, так сказать, осмотром на местности. Кстати, я, наверное, вас замучил разговорами. Совсем забыл, что по вашему времени уже глубоко за полночь, и вы, наверное, хотите спать.

– Вовсе нет, – ответила Мари, откинув голову на плечо Дена. При этом глаза у неё у неё были полузакрыты, она явно погружалась в полудрему под влиянием усталости.

– Да, думаю, что мы пойдем отдыхать, день у нас получился долгим, – ответил Ден, вставая с дивана.

Вслед за ним с дивана встала Мари, и в ней ничто не указывало на ту полусонную негу, в которой она находилась всего несколько мгновений назад. Прижавшись к Дену, она с мягкой улыбкой произнесла:

– Спасибо за замечательный вечер и необычную винную дегустацию. Теперь мы в некотором роде твои должники, правда не представляю, как мы сможем этот долг оплатить.

– Я рад, что вечер был вам приятен, это для меня лучшая плата, – ответил Захария с идеальной вежливостью. И лишь когда Ден и Мари выходили из гостиной, он позволил своему взгляду плотно охватить всю фигуру Мари. Как будто почувствовав его небезразличный взгляд, она коротко посмотрела через плечо и тут же отвернулась.

Когда они добрались до спальни, Мари раскинулась на кровати, глядя вверх. Поначалу Ден думал, что она погружается в сон, но потом понял, что, наоборот, её эмоции были на взводе, любое неосторожное прикосновение к ним могло вызвать острое ощущение, близкое к боли. Поэтому он с нежностью раздел её, аккуратно сложил одежду на спинке стула и начал наполнять её тело нежными и мягкими поцелуями, которые неожиданно быстро заставили её тело изогнуться в наслаждении и расслабиться в мягкой усталости. Когда он поднялся к её лицу, чтобы завершить ласки мягким касанием губ, то увидел, что её глаза закрыты и она медленно погружается в сон, сохраняя улыбку на губах. Он прикрыл Мари простынкой, стараясь не нарушить приятные видения, которые выдавала эта улыбка.

Когда на следующее утро Ден открыл глаза, рассвет еще не обозначал свое присутствие в темноте комнаты. Шуршащая мелкая дробь дождя по стеклу навевала неожиданное чувство тревоги. Ден аккуратно встал с кровати, стараясь не разбудить Мари, и прошел мимо стола к окну. Короткий взгляд на часы, светящиеся фосфором на столе, заставил его поморщиться от неудовольствия. Время было слишком поздним, чтобы снова заснуть, но слишком ранним, чтобы вставать. Он посмотрел сквозь стекло на улицу. Дождя не было видно. Скорее всего, он был слишком мелким, чтобы можно было рассмотреть его через стекло. И из-за невидимости дождя шорох капель по стеклу вызывал неприятное ощущение, как будто звук существовал сам по себе. Казалось, что сама ночь шепчет что-то недовольное и угрожающее.

Чтобы избавиться от этого ощущения, Ден оделся и прошел на кухню, мимоходом бросив взгляд в гостиную. После их ухода Захария убрал посуду и остатки еды, из-за чего ничто не говорило о том, что вчера они провели здесь вечер. Гостиная была безразличной и холодной. Как в прямом, так и в переносном смысле. На кухне Ден быстро осмотрелся вокруг, нашел взглядом стандартную кофе- машину и рядом с ней коробку с капсулами. Он набрал воду в чайник, включил его и одновременно начал готовить кофе.

Тихое шуршание чайника начало понемногу наполнять кухню уютом, а когда его дополнил аромат кофе, то настроение возвратилось на позитивную волну. Кухня была не слишком большой и практически повторяла классическую московскую планировку. На ней отсутствовали модные ныне стойки, зато её центр занимал большой обеденный стол, а вдоль стен выстроились шкафы и полки. В холодильнике он нашел сливки, а на полке мед, который добавил в кофе, после чего расположился за столом, смакуя теплый напиток.

Когда чашка была наполовину пуста, он отставил её в сторону и начал готовить завтрак. Разложил по тарелкам остатки мясной и сырной нарезки, выложил хлеб и джемы, достал сковороду и стал ожидать, пока проснуться остальные, чтобы завершить процесс. Кофе еще не успел закончиться, как в дверях показалась Мари: она тоже встала рано, не приспособившись пока к разнице во времени. На ней была уютная домашняя одежда – топ с открытыми плечами и трикотажные пижамные шорты, которые обтекали её фигуру и придавали её облику мягкость. Облокотившись о косяк двери, она тихо произнесла:

– С добрым утром, Милый! Как у тебя здесь вкусно пахнет!

– С добрым утром! Я тебе тоже сейчас приготовлю кофе покрепче, как ты любишь.

– Я сейчас в ванную, вернусь минут через десять, – так же тихо продолжила она, стараясь не разбудить Захарию.

Она вернулась причесанной и свежей, но от этого чуть менее домашней. Присев на краешек стула, она взяла двумя руками чашку кофе, которую ей приготовил Ден.

– Как приятно выпить кофе! Ты видел, какая погода? Как же мы поедем путешествовать?

– Я слышал, что погода здесь переменчивая, будем надеяться, что она изменится в лучшую сторону. Мы подождем, пока проснется Захария, или что-нибудь пока перекусим?

– Мне пока достаточно кофе. Как тебе наш хозяин?

– Хотя он и не совсем хозяин здесь, а почти такой же гость, как мы, но мне с ним было вполне комфортно. Как мне показалось, тебе он понравился.

– Было очень мило с его стороны приготовить нам ужин, – нейтрально ответила Мари, слегка задумавшись.

Долго ждать Захарию им не пришлось, не прошло и получаса, как он появился в гостиной. На этот раз он был одет в более формальную одежду, и теперь они с Мари снова находились в противофазе, учитывая её совершенно домашний вид.

– Я тут позволил себе немного похозяйничать, – произнес Ден, включая плиту.

Он бросил на сковороду бекон, разбил яйца, и через несколько минут кухня наполнилась уютным шипением и ароматным запахом яичницы.

Захария и Мари сидели за столом друг напротив друг, но одновременно смотрели в сторону окна. Подтверждая слова Дена, погода сделал крутой поворот, и теперь солнце пробивалось через тонкую ткань гардин, расцвечивая рисунок пластиковых салфеток, обозначающих места для завтрака.

Ден разложил еду по тарелкам и сам уселся за стол рядом с Мари.

– Сегодня с утра шел дождь, и я боялась, что наша поездка сорвется, – произнесла Мари, разламывая круассан.

– Честно говоря, в Ирландии дождь не всегда считается достойным поводом для отмены поездки, – улыбнулся Захария, – в противном случае, ирландцы большую часть времени просто сидели бы дома. Небольшую изморось здесь просто не считают за дождь, даже головной убор не всегда надевают. Честно говоря, к этому быстро привыкаешь. Хотя у меня на родине дождь бывает пару раз за жизнь, здесь я с ним подружился за пару месяцев.

– В любом случае, нам более комфортна солнечная погода, – ответила Мари за них обоих, – может быть оттого, что у нас на родине нам дождей хватает, и вне дома мы с удовольствием от них отдохнем.

Они быстро закончили завтрак, и пока Ден с Мари пили кофе, Захария сложил посуду в посудомоечную машину. Захлопнув дверцу машины, он вышел из кухни, при этом не удержался и бросил короткий взгляд на Мари.

– Вы успеете собраться за полчаса? Предлагаю выехать пораньше. Когда будете готовы, выходите на улицу, а дверь просто захлопните.

Когда они вышли в свежее утро, то привкус морского запаха уже не ощущался ими в воздухе. Видимо, он наполнял все вокруг, и они его почувствовали только с непривычки. Это их слегка огорчило, потому что это впечатление было очень приятным и волнующим.

Захарию они увидели сразу: его машина, стандартный седан, попыхивала заведенным двигателем чуть дальше по улице, а он стоял рядом, глядя в их сторону. Они направились к машине, переговариваясь по пути.

– Ты где будешь сидеть? – спросил Ден

– Я сзади справа, – не задумываясь ответила Мари

Через несколько мгновений они были уже у машины. Ден открыл Мари заднюю дверь, и она расположилась на просторном заднем сидении. Сам он, вслед за Захарией, сел впереди. Машина неторопливо развернулась на пустой улице и, доехав до перекрестка, повернула в сторону, противоположную той, с которой они приехали из аэропорта. Как бы прочитав мысли Дена, Захария произнес.

– Сейчас мы направляемся в южном направлении. Так что едем в южные края, – улыбнулся он, – впрочем, понятия севера и юга достаточно условны. И в моей стране, и у вас юг и север сильно отличаются друг от друга, а здесь вы с трудом найдете различия. Уж не знаю, хорошо это или плохо.

– Сложно сказать, – ответила Мари с заднего сидения, – с одной стороны, чисто теоретически, единство внешних условий должно приводить к сплоченности нации. С другой стороны, так бывает далеко не всегда. Тебе, как историку, это известно лучше, чем нам. В истории масса примеров, когда внутри однородных обществ противостояние было даже более жестким, чем в борьбе с посторонними силами.

– Ты права, в последние годы очень модной стала теория столкновения цивилизаций, которая говорит о том, что в ближайшее время мир обречен на глобальные конфликты из-за противостояния цивилизаций. Так вот, в качестве критики данной теории выдвигается прежде всего вопрос о том, почему же конфликты легко возникают в рамках одной и той же цивилизации.

– Ты прав, даже в обычной жизни самые острые конфликты возникают в однородной среде, например, среди одноклассников.

– Среди одноклассников … – задумчиво повторил вслед за Мари Захария.

Ден не вступал в разговор, а смотрел за окно. Хотя и не в глобальном аспекте, а в чисто бытовом он был вынужден признать правоту слов Захарии: кварталы за окном не слишком отличались от тех, которые они видели по пути из аэропорта накануне. Они ехали по симпатичным, хотя и чуть однообразным улицам. Постепенно пространства становились шире, что указывало на то, что они добрались до пригородов. Вскоре дорога приблизилась к морскому берегу, и их взглядам открылись серые волны, накатывающиеся на неровные крупные камни берега.

– Мы уже почти на месте, давайте сначала сходим в музей, пока мои друзья будут плавать неподалеку, а затем мы встретимся с ними в кафе. Место для купания называется Сорок Футов, раньше здесь был мужской клуб для купания, но затем, в семидесятые годы, женщины решили исправить эту несправедливость и тоже подключились к купанию. Не знаю, пошло ли это на пользу равноправию, но элитарность клуба явно испарилась. Впрочем, не буду утверждать, что именно по этой причине. Скорее всего, дело в том, что именно в эти годы для широкой публики стали доступны теплые моря в экзотических странах. Как бы то ни было, но в настоящее время это место вряд ли может рождать у вас ассоциации с клубом, скорее это прибежище энтузиастов. Но зато оно уютное и позитивное, и у любителей холодных вод считается достаточно культовым.

Ден и Мари молча слушали его рассказ, наблюдая в окно за морским пейзажем. Несмотря на хорошую погоду, он не вызывал светлых эмоций, скорее тревогу и легкую тоску. Впрочем, именно такими они себе и представляли ирландские настроения. Между тем виды вокруг стали едва уловимо меняться. Строгие городские окраины начали наполняться особым настроением морских курортов, хотя в нем и отсутствовала южная веселая беспечность. Улицы заполнились людьми, а в какой-то момент слева из-за домов показалась классическая курортная набережная, проходящая вдоль бухты, очерченной волноломами, один из которых украшал силуэт живописного маяка. Вдоль причалов и на водах бухты приютились редкие яхты и катера. Справа от дороги расположились рестораны и магазины. Ден увидел вывеску “Сорок Футов” и спросил:

– То самое место, про которое ты говорил?

– Нет, – улыбнулся Захария, – сейчас мы проезжаем ресторан, названный по имени клуба, сам клуб чуть дальше по берегу. Но, кстати, именно здесь мы обычно встречаемся и общаемся с друзьями после купания.

Вскоре гавань уступила место небольшому парку, и затем они увидели круглую башню, возвышающуюся на небольшом холме.

– Это и есть башня мартелло, в которой музей? – спросила Мари

– Да, а слева клуб Сорок Футов. Давайте припаркуемся поближе к нему, а до музея дойдем пешком вдоль улицы, которая идет наверх.

Оставив машину на парковке, они прошли в сторону моря и увидели Сорок Футов. Действительно, на клуб он совсем не был похож и представлял из себя серые каменные сооружения, больше похожие на остатки замка, затопленного водой. Это впечатление слегка нарушали современного вида металлические лестницы, обозначающие спуск к воде, и белое здание того, что, видимо, когда-то и было клубом. По камням гуляли тепло одетые люди с собаками на поводках. Их число существенно превышало число тех смельчаков в гидрокостюмах, которые собирались купаться. Еще несколько человек были уже в море, вполне возможно, что среди них были и друзья Захарии.

– Наверное, твои друзья сейчас купаются? – прочитав мысли Дена, спросила Мари.

– Возможно, но среди тех, кто на берегу, их нет, а кто в море – сложно понять. – Захария развернулся и направился в сторону дороги, ведущей наверх от моря.

Мари и Ден проследовали за ним, и вскоре они оказались у входа в музей, располагавшийся в сторожевой башне, называемой мартелло. Такие башни были в изобилии разбросаны по берегам Ирландии для её защиты от вторжения с моря наполеоновских войск, которые, впрочем, так и не позарились на её зеленые луга. Из-за чего башни оказались не у дел, и их стали сдавать в аренду. Одну из них и довелось снять другу Джойса, а тот, в свою очередь, поселил в неё героев своего романа.

Впечатление аутентичности слегка нарушалось современными дверьми на входе в музей, но пожилые служащие были настолько захвачены своим делом, что ощущение погружения в атмосферу джойсовских романов быстро брало верх. Захария остался у ресепшена, предоставив им возможность вдвоем осмотреть музей. Все комнаты были обставлены ретро-мебелью, воссоздававшей дух произведений. Была легко узнаваема комната первой сцены романа с кроватью и простым столом. По узкой винтовой лестнице они поднялись на крышу башни, откуда открывался потрясающий вид на берег моря, серый и слегка печальный. Мари приблизилась к краю башни и застыла, направив взгляд в сторону Дублина. Ден подошел к ней сзади и плотно обнял. Они молча стояли на холодном ветру, впитывая завораживающую суровою картину.

Через несколько минут Ден мягко поцеловал Мари в шею, пытаясь передать ей, что пора спускаться вниз. На первом этаже у выхода они еще раз осмотрели старый книжный шкаф, заполненный разными изданиями книг Джойса. Мари, улыбнувшись, показала глазами в сторону одной из средних полок, на которой Ден увидел широкий переплет красивого русского издания. Несмотря на то, что он не был слишком наполнен ностальгией, ему было приятно, что среди книг есть и издание на русском языке, это усиливало ощущение принадлежности к культуре Джойса. Еще раз с улыбкой переглянувшись, они вышли из музея.

Захария ждал их у входа, разговаривая по телефону.

– Как вам музей?

– Он на нас произвел даже большее впечатление, чем мы ожидали, – за них обоих ответила Мари, – мы настолько погрузились в его настроение, что нам стало немного грустно.

– Почему же? – улыбнулся Захария, – разве грусть – это основной фон романа? Мне так не показалось.

– Чтение романа требует слишком больших усилий, и там не до грусти. А вот послевкусие, которое испытываешь здесь, оставляет грустинку. Но при этом она, удивительным образом, вызывает желание снова погрузиться в роман. Интересно, какие настроения создаст общение с дублинцами? – улыбнулась Мари

– Они уже ждут нас, – ответил Захария, – я рассказал им, что со мной будут друзья из России, и оказалось, что никто из них никогда не общался с русскими, так что вы рискуете стать центром внимания. Надеюсь, это вас не смущает.

Дорога до ресторана заняла у них всего несколько минут, и вслед за Захарией они прошли в зал бара. Несмотря на отличный вид, на внешней террасе почти все столы были пустыми: сказывалась прохладная осенняя погода. Оглядев зал, они сразу увидели ожидающую их компанию, расположившуюся у стойки. Определить их было не сложно: кроме них в зале были только пары и одинокие посетители. Компания размещалась компактно, из-за чего только три человека сидели на высоких стульях, остальные стояли вокруг. Кто-то держал пивные бокалы в руках, чье-то пиво стояло на стойке.

Их разговор протекал негромко и спокойно, но появление Захарии вызвало явное оживление. Все с видимым удовольствием приветствовали его: мужчины рукопожатием, женщины – легким объятием. Чувствовалось, что, в отличие от шумных и подчеркнуто ритуальных приветствий южных стран, здесь удовольствие от встречи было искренним и взаимным. Захария представил Дена и Мари, все с дружелюбным интересом их рассмотрели, но не стали активно вовлекать в разговор.

Вместо этого оживленная беседа закрутилась вокруг их впечатлений о плавании и планах на ближайшие мероприятия. Ден не всегда полностью понимал содержание разговора: ирландский акцент хотя и не был слишком сильным, по при быстрым произношении затруднял понимание. Он включился в беседу, когда Захария рассказывал о том, что он не смог присоединиться к ним в этот день, но планирует через пару дней повторить их мероприятие. В этот момент разговор переключился на Дена и Мари, перебивая друг друга, все стали выяснять, будут ли они плавать вместе с Захарией.

– Мы слишком замерзли дома, поэтому в Ирландию приехали греться. Купаться нам здесь не слишком хочется, – мягко пошутил Ден.

Мысль о том, что осенняя Ирландия может стать местом, куда люди приезжают, чтобы греться, вызвала всеобщий взрыв смеха. Ден почувствовал, что компании приняла их, они стали немного своими. Дальнейшее общение протекало комфортно и позитивно, хотя и он, и Мари были далеки от тем, которые обсуждались. Через некоторое время, наклонившись к Дену, Захария негромко произнес, глядя в направлении Мари, которая оживленно разговаривала о чем-то с одной из девушек.

– В принципе, норму политеса я выполнил, и мы можем уходить, если Мари не против.

– Сейчас я постараюсь забрать Мари, – в тон ему с улыбкой ответил Ден.

Они с Захарией отошли чуть в сторону, показывая, что собираются оставить компанию. Мари, увидев это, последовала их примеру. Захария, подняв руку вверх, сообщил, что им пора уходить, Ден добавил, что им было очень приятно познакомиться, а Мари просто помахала всем рукой. Ответом им было дружное прощание, под аккомпанемент которого они вышли из бара. Выйдя на улицу, они рассмеялись и направились к машине.