Читать книгу Падение - Дмитрий Тенгизович Кекелидзе - Страница 1

                                                      I

Вечерняя прогулка удалась. На улице пахло травой и сыростью, людей было мало, так как возвращался я поздновато. Думал, что после такой прогулки смогу уснуть сразу, а на следующий день буду полон сил. Но не тут-то было. Во дворах я увидел мальчика, который лежал и стонал, видимо, от боли, так как рядом валялся велосипед. Конечно, я к нему подошёл, не оставлять же беднягу ночью на улице.

–Привет, дружище. Давно лежишь тут?

Он поднял на меня глаза, всхлипнул, чтобы подчеркнуть, как ему больно, а затем сказал:

–Не знаю.

–Ну прекрасно. Что у тебя болит?

–Нога. Я, кажется, вывихнул её.

–Да? Если это точно так, то я смогу тебе помочь. Или лучше скорую вызвать?

Как только он услышал слово "скорая", глаза его расширились, он испугался.

–Нет, не надо скорую!

–Ладно-ладно, дружище, не паникуй. Какая нога у тебя болит?

–Правая.

–Давай я посмотрю, что можно сделать.

Я наклонился к его правой ноге и увидел, что там вовсе не вывих, а перелом.

–Да ты супергерой, если такая травма для тебя – вывих. У тебя там перелом.

Мальчик сглотнул и начал чаще дышать.

–Ты не пугайся, слышишь? Твой дом далеко отсюда?

–В паре кварталов.

–Оу. Ну нет, ехать ты не сможешь. Тогда идём ко мне, ладно?

Он покивал.

Прикинув, как будет лучше, я понял, что понесу его на руках, дабы не возникло осложнений с переломом.

–Хватайся за шею, – сказал я ему.

Он послушался, и я понёс его к своему дому.

–А как же велосипед и продукты? – с тревогой спросил он

Оказывается, я не заметил пакета, который лежал рядом с парнем.

–Я потом спущусь за ними – успокоил я его.

–А если велосипед украдут?

–Ты уж извини, дружище, но, по-моему, твоя нога важнее велосипеда.

Парень замолчал, давая понять, что согласен со мной.

Когда мы пришли на квартиру, я уложил его на кровать, а затем пошёл рыться в аптечке, чтобы достать всё необходимое для наложения шины.

При свете я смог нормально оценить внешность паренька.

Это был веснушчатый мальчишка с яркими рыжими волосами. От созерцания такой необычной внешности у меня даже поднялось настроение.

Чтобы он отвлёкся, я заговорил с ним.

–Так как тебя зовут, велосипедист?

–Майкл.

–А меня Роберт. Очень приятно.

–Мне тоже, мистер… Эм…

–Просто Роберт. В конце концов, я же не так старо выгляжу, правда? – спросил я и улыбнулся.

Майкл улыбнулся в ответ.

–Тебя отправили за продуктами так поздно?

–Ну да. Просто оказалось, что завтра утром к нам приезжают гости, а у нас в холодильнике мышь повесилась.

Меня пронзила жалость.

–Ты долго сидел на улице с переломом. Повезло же тебе так упасть вечером в безлюдном месте. Неужели за это время тебе никто не позвонил? У тебя ведь был с собой телефон? Мамы, вроде, не отпускают детей без телефона.

–Да. но мой телефон разрядился – сказал он и достал из кармана шорт кнопочный "Нокиа". Появлялись большие основания думать, что в семье у Майкла мало денег. Потому что в наше время дети уже бегают с сенсорными телефонами, а он, с вот такой потрёпанной трубкой. Я закончил накладывать шину и сказал:

–Ты помнишь номер своей мамы?

–Нет – ответил он и понурил голову.

–Давай я поставлю на зарядку, а потом мы ей позвоним.

Он покивал, но при этом как-то погрустнел. Наверное, боялся получить нагоняй от матери.

Повезло, что это был не айфон от "Эпл", которые пытаются всё сделать уникальным. Так что зарядка от моего смартфона подходила к этому телефону, спасибо мужчине, который предложил этот стандарт разъёмов для всех телефонов.

После того, как я поставил телефон на зарядку, я вернулся в комнату и сказал:

–Ну что, я набираю твою маму, а затем иду за велосипедом и продуктами, ладно?

–Ладно.

–А как зовут твою маму?

–Мисс Хэмптон.

–Понял.

Я подошёл к его телефону и нашёл в списке контактов номер его матери.

После всего лишь одного гудка ответила женщина с дрожащим, испуганным голосом.

–Алло? Майкл?

–Здравствуйте, это Мисс Хэмптон?

–Да… – ещё испуганней ответила она.

–Меня зовут Роберт. Я нашёл вашего сына у себя во дворе с переломом голени. В больницу он не захотел, поэтому я отнёс его к себе домой. Я так понимаю, вы хотите его видеть. Я могу узнать ваш адресс, чтобы за вами заехать?

Мисс Хэмптон молчала несколько секунд, а затем сказала

–Дайте, пожалуйста, Майкла.

Я отнёс телефон к мальчику, который тихо лежал на постели.

–Да мам?…Нет, мам, он хороший… Нет, он не в чёрной кожаной куртке… У него не выбиты зубы, мам… Мам, всё нормально…

Затем Майкл вернул мне телефон, а его мама назвала адрес.

–Хорошо, я буду минут через тридцать.

После разговора я поставил телефон обратно на зарядку, а затем вернулся к Майклу.

–Эй, дружище, я схожу за твоим велосипедом и продуктами, а затем съезжу за мамой, хорошо?

–Окей.

К счастью Майкла, велосипед никто не украл, а вот в пакете с продуктами, который я, каким-то образом, изначально не заметил, были перебиты яйца, порвана упаковка с курицей, а ещё раздавлены помидоры.

Я завёз велосипед на квартиру и сказал Майклу, что еду за его мамой.

Через десять минут я был уже там, она садилась в машину.

–Роберт, Майклу сейчас лучше?

–Лучше, не беспокойтесь, мисс Хэмптон.

Этой самой мисс Хэмптон было от силы лет тридцать, она была старше меня совсем на немного, но я продолжал называть её "мисс Хэмптон"

–Уже ночь, вам, наверное, придётся остаться у меня.

–Видимо да, но уедем мы рано.

Она была всё ещё напугана.

–Хорошо, я вас отвезу.

–Нет ,что вы, Роберт, мы сами доберёмся…

–Я настаиваю.

–Кстати, у вас такая хорошая машина, почему вы добирались так долго, стесняюсь спросить?

–Просто нужно было ещё занести велосипед.

–А-а-а…Спасибо вам большое.

–Не стоит. А во сколько вам нужно будет быть дома?

Мама Майкла немного замялась.

–Часов в пять…

–К вам, видимо, много гостей собирается.

–Откуда вы знаете?

–Майкл рассказал. Ну, раз в пять, значит, тем более, я отвезу вас.

–Спасибо…

–Пока не за что, – улыбнулся я, – после я отвезу Майлка в больницу.

Мы доехали до дома.

Как только мы вошли на квартиру, мисс Хэмптон сразу бросилась к Майклу.

–Боже…Майкл, прости… Дура… Отправила тебя так поздно…Сынок…

Майклу было неловко.

–Я пока схожу вниз, нужно кое-что проверить.

Поблизости был только один большой магазин, который работает круглосуточно и, насколько мне известно, он самый бюджетный в моём районе. Я снова почувствовал жалость. Мне не хотелось ставить Хэмптонов в неловкое положение, но раз Майкл сказал, что в холодильнике мышь повесилась, я решил накупить продуктов побольше, чем было у Майкла.

Когда я вернулся на квартиру с двумя большими пакетами, у Майкла и его мамы запылали щёки.

–Роберт, что вы… Не стоило…

Чтобы не показать, будто я думаю, что у них мало денег, я сказал:

–Ну, просто продукты, которые купил Майкл, уже не годятся, поэтому я решил закупиться сейчас, чтобы утром не заезжать.

–Спасибо вам ещё раз.

–Вы так часто меня благодарите, мисс Хэмптон, не стоит.

–Кейт, просто Кейт.

–Не стоит благодарности, Кейт.

Положив продукты в холодильник, я зашёл к Майклу и Кейт.

–Простыня чистая, менял недавно, если что, я в соседней комнате. Подъём… Уже сегодня в четыре тридцать. Спокойной ночи?

–Спокойной ночи, Роберт – чуть ли не хором сказали Хэмптоны.

–Майкл, дружище, чувствуешь себя нормально?

–Да, спасибо.

–Ну тогда всё, я ушёл.

И все легли спать.

Утром я отвёз Кейт домой, а я Майкла в больницу. Кейт предложила в знак благодарности остаться на завтрак, но я отказался, предложив лишь свою помощь в приготовлении блюд. Тогда отказалась уже она, а затем оставила мне свой номер, сказала, обращаться, если понадобится. Я дал ей свой номер в ответ.

Как-то не хотелось прощаться с ними. Хоть мы особо и не пообщались, Хэмптоны показались мне очень тёплыми, приятными людьми.

Чувствовал я себя бодро, несмотря на то, что почти не спал ночью.

Эта история с Майклом напомнила мне о другой истории, уже со мной.

Однажды я тоже сломал ногу, когда ехал на велосипеде. Отец нашёл меня, когда гулял с нашим псом Мартином, а затем отнёс меня домой.

Я плакал не из-за боли, а из-за того, что мне было обидно. Отец говорил "хватит плакать, Роберт, ты прикидываешься", и из-за этого я начинал плакать ещё сильней.

Когда выплакивать было нечего, я начал капризничать: "Дай поесть.". Я был уверен, что отец даст мне поесть, ведь у меня же сломана нога. Но отец не двинулся с места. Я начал дуться. Через минуту он встал и сказал мне: "Посмотри на Мартина. Он никогда не капризничает, не плачет. Ни когда у него что-то болит, ни во время пробежки. Ты же, в свою очередь, вечно ноешь и жалеешь себя, поэтому считаешь, будто тебе все должны. Я нашёл тебя, помог тебе, обработал рану, а ты в благодарность дуешься на меня, в то время, как Мартин благодарен даже за то, что я вывел его погулять в дождь. Он не будет требовать еды, потому что всё, что ему нужно, это любовь хозяина, а уже потом еда. Он искренен, а ты нет. Более того, ты неблагодарный, Роберт. Кончено, я дам тебе поесть, но знай, что ты этого совсем не заслужил."

Я надулся ещё больше. Я был обижен на весь свет. Сидел на кровати и плакал. Я ненавидел отца, ненавидел нашего чёрного лабрадора Мартина. Каждый раз, когда он ставил в пример Мартина, я обвинял отца в том, что он любит собаку больше меня, я психовал, убегал из дома, а возвращался только тогда, когда начинал чувствовать голод. Отец знал это, из-за чего смотрел на меня после моего возвращения не с облегчением, а с укором.

И только спустя некоторое время после смерти отца и Мартина я понял, что отец был во всём прав. Я понял, что Мартин лучше, потому что он любил и больше ему ничего не надо было, а я думал только о себе, из-за чего сам себе делал хуже.

Полезно об этом вспоминать.

Хорошо, что я встретил Майкла.

                                                            II

Стоя над могилой своего отца, я всё вспоминал ту фразу, которую он порой мне говорил: "Чем больше мы имеем – тем мы беднее". Конечно, когда я был маленький, я не понимал смысла этой фразы. Больше того, я думал, что отец говорит какую-то глупость, ведь у нас был дом и много денег, нам всего хватало, ко мне часто ходили ребята, которых я считал друзьями. Что ещё нужно для счастья? Но, со временем, я начал замечать неискренность в отношении ребят. Когда я пытался понять, что случилось, большинство напрямую показывало свою зависть. Они говорили, что я мажор и всё в таком духе. Поэтому дома я часами лежал в кровати и думал о том, как было бы хорошо, если бы у нас не было всего этого богатства. Тогда я смог бы нормально общаться со сверстниками. Тогда-то до меня и начал доходить смысл слов отца. Но также, я замечал и кое-что другое – когда мы чего-то лишаемся, то мы что-то приобретаем взамен.

Когда я осознал, что в общем-то, в моей жизни друзей, как таковых не было, и никто не хочет становиться моим близким другом, как бы я не пытался, я совсем отчаялся. Ходил себе один по улице и вспоминал, как до этого ко мне приходили ребята, как они звали меня гулять, а затем мы веселились вместе. А в итоге, все эти эмоции оказались ложными и от этого было очень горько на душе. Я стал лучше учиться в школе, но мне было всё равно. Моя голова была забита мыслями о том, как подружиться хоть с кем-нибудь. И тогда я решил поговорить обо всём, что меня гложет, с отцом. С человеком, который, как мне иногда казалось, не умеет много разговаривать и вести беседы. Так мы стали с ним намного ближе, я стал узнавать о нём больше и больше, забыл напрочь о своих проблемах. Он очень помог мне в тот период. Он стал для меня не только отцом, но и другом.

И теперь я стоял над могилой отца, и думал о том, что за короткий промежуток времени я лишился отца и матери, а также любимой собаки. Но с тех пор в моей жизни ничего не изменилось. Это и неудивительно. Ведь эти утраты – они невосполнимы. Всё сходится. Так и должно быть. Никто и ничто не может заменить нам отца и мать. И любимую собаку, конечно, тоже. И эти мысли нагоняли на меня ещё большую тоску в этот вечер. Я провёл на кладбище около часа и заметил, что ветер в тот вечер был тёплым, что было приятно, но немного странно. А ещё было тихо. Такая погода усыпляла, поэтому я решил направиться к машине.

После того, как я послушал тишину на кладбище, было не очень приятно услышать характерное визжание двигателя, которое полюбилось мне ещё в подростковом возрасте.

Я не мог получить полное наслаждение от этой машины. Потому что она напоминала мне о состоянии, которое обременило всю мою жизнь. А ещё она напоминала мне об отце. Я мог бы избавиться от всего, что имею, прямо этой ночью, вопрос был только в том, как избавиться так, чтобы это было на пользу другим. Единственное, от чего я бы не стал избавляться – машина. Просто я бы не смог от неё избавиться. Слишком много воспоминаний.

В тот вечер на шоссе было очень мало машин. Мне хотелось ехать как можно быстрее, но зачем мне нужны лишние проблемы этой ночью. Я стоял на светофоре и преодолевал своё желание выжать педаль газа и поехать в неизвестном направлении, когда услышал рёв мотора, а затем увидел, как по правую руку от меня остановился Камаро и начал вовсю сигналить. Я повернул голову и увидел, как водитель из окна кто-то кричит. Подождав, пока окно полностью опуститься, я высунул голову и услышал.

–Хэй, давай погоняем!

Голос у мужчины не был грубым. Он показался мне даже дружелюбным.

Он будто заставлял себя говорить с вызовом, но при этом не мог скрыть своего дружелюбия. Это показалось мне забавным.

–Прости, я не буду участвовать в гонке.

–Тогда почему ты сидишь в гоночной машине?

–Если у меня гоночная машина, я обязательно должен на ней гонять? – спросил я, приподняв брови

–А какой смысл покупать вещь, которую не можешь использовать на сто процентов?

Водитель Камаро был прав. Я не смог сдержать улыбки. Он поймал меня на крючок. Будто знал, что мне нужно поездить на большой скорости.

–Ладно, давай прокатимся. До куда?

У него тут же расширились глаза. Он не ожидал, что я соглашусь и лишь через десять секунд ответил.

–Едем до до входа городского медицинского центра.

В принципе, разумный выбор.

Ехать нужно было минут десять.

–Согласен.

–Тогда, на следующий зелёный сигнал светофора.

–Хорошо.

Сзади нас уже вовсю сигналили машины. Какой-то мужик вышел и пнул Камаро. Водитель не отреагировал.

Моя и его машины были приблизительно одного года выпуска. Шансы были приблизительно равны. Если он и впрямь такой поднаторелый водила, то мне оставалось лишь надеяться на случай и опыт. Хорошо было лишь то, что я отлично знал свой автомобиль, и если у него машина могла развивать большую скорость, нежели моя, то моя машина набирала скорость куда быстрее. Задний привод его машины обеспечивал возможность заноса, в то время как у меня, отрицательный развал передних шин практически исключал возможность заноса, поэтому на поворотах я мог даже не отпускать педаль газа. В общем, на прямых участках преимущество было у него, на поворотах, у меня.

Мы поравняли машины. До зелёного оставалось десять секунд. Он демонстративно показывал мощь своего мотора. Всё это казалось мне забавным.

Несмотря на то, что машина хорошо повиляла на старте, я сразу вырвался вперёд, но уже секунд через пятнадцать он меня обошёл. Но на первом же повороте он сильно сбросил скорость, поэтому я ушёл в отрыв, однако на прямых участках он меня обходил. Пять минут мы ехали в похожем ключе. Мне это нравилось, в душу закрадывался азарт, но затем, на одном из поворотов, Камаро как обычно немного занесло, вот только, на этот раз, водитель не справился с управлением. Он вообще водил так, что у меня возникли большие сомнения относительно того, гонщик ли он. Но после того, как он влетел в столб, я окончательно убедился в том, что до этого он не разу не участвовал в гонках.

Как только произошла авария, я сразу остановился и поехал к Камаро. Ситуация донельзя дерьмовая. Капот автомобиля был изрядно повреждён, но, как мне казалось, машина ещё может ехать. Вот только из капота валил пар.

Я подбежал к машине, на водительском сиденье мужчина. Повреждений у него не было ,он просто уставился в одну точку.

Как только я подбежал, он повернул голову и сказал

–Ты выиграл. Езжай дальше. Спасибо за гонку.

–Ну уж нет. Что ты теперь будешь делать? Столбу ничего, а твоей машине? Попробуй нажать на газ.

–Езжай дальше – печальным голосом ответил водитель Камаро.

–Нажми на газ, пожалуйста – упрямствовал я.

Он нажал. Машина слегка дёрнулась и поползла со скоростью около трёх километров в час. Ситуация была не такой плачевной.

–Посиди в машине пока – сказал я водителю

–Что ты хочешь?

–Помочь.

–Мне не нужна твоя помощь.

–Просто сиди в машине ладно, а я попробую отвезти тебя.

–Её уже не починить.

–Это ты так думаешь, а Шейн, поверь мне, думает иначе.

–Кто такой Шейн? – недоумевающе спросил меня неудавшийся гонщик.

–Мой знакомый механик.

Пока мимо нас проезжало всё больше машин, я пытался соорудить что-то вроде прицепа из подручных средств багажника и, по-моему, у меня получилось. Управился я за тридцать минут.

–Попробуй повернуть – обратился я к водителю. Колёса реагировали, это хорошо.

–Ну что, тогда, поехали.

Он ничего не ответил. Я сел в машину, и мы потихоньку поколесили к Шейну. Таким темпом до него было минут шестьдесят. Ну да ладно. Нужно помочь этому парню. Если бы я не согласился гонять с ним, возможно, он бы вовсе не стал гоняться этой ночью и не разбил бы свой Камаро.

–Алло, Шейн, не мог бы ты приехать в мастерскую, пожалуйста, дружище.

–Роберт, час ночи, ты серьёзно?

–Да, тут кое-что серьёзное.

–Ты что, разбил свою тачку?

–Не свою.

–Буду через полчаса.

Лицо Шейна нужно было видеть.

Глаза на выкате, да ещё и присвистнул в характерной манере.

–Каким таким дикобразом ты умудрился притараканить сюда разбитый Камаро пятого года? Где ты его вообще нашёл?

–Он сам меня нашёл.

Водитель вышел из машины. Он выглядел очень удручённым. Я подошёл к нему.

–Как тебя зовут, приятель? – спросил я у него

–Фред.

Я обратился к Шейну

–Мы с Фредом решили устроить гонку. И он влетел в столб.

Шейн смешно почесал голову.

–М-да-а-а, ну и олень же вы, мистер. Камаро пятого года нужно беречь как зеницу ока. Я посмотрю, что можно сделать. Нужно провести диагностику. Мне этим заняться прямо сейчас? Займёт часа полтора.

–Да, займись этим сейчас, если можно.

–Ну и чертяга же ты, Роберт.

–Ну извини, что так срочно, Шейн.

–Да уж ладно. Но починить можно будет, это девяносто девять процентов.

–Отлично.

Фред сидел, запустивши руку в свои каштановые волосы. Он снова уставился в одну точку. Положив ему руку на плечо, я спросил

–Пойдём посидим где-нибудь?

–Идёмте.

Мы вышли из мастерской, ветер стал немного холоднее.

–Тут недалеко есть хороший бар. Называется "Шведская корона".

–Слышал о таком.

На меня потихоньку начала наваливаться усталость.

–Ты так и не представился.

–М? А, да, конечно, извини. Меня зовут Роберт.

Мы с Фредом пожали друг другу руки. Несмотря на холодную погоду, у него была тёплая рука.

–Очень приятно.

–Взаимно.

–Так откуда у тебя такая машина? Таких во всём мире всего десять. Ты, наверное, очень богат.

Мне было неприятно это слышать. Слово "Богат" резануло мне слух. Настроение сразу подкосилось.

–Она досталась мне от отца.

–Классная машина.

Я промолчал.

Мы дошли до бара, и расположились у барной стойки. К нам подошёл бармен с огромными синяками под глазами.

–Что ты будешь, Фред?

–Вишнёвое пиво, пожалуйста.

Бармен обратился ко мне

–Добрый вечер. Вы готовы сделать заказ?

–Добрый вечер. Будьте добры, пожалуйста, имбирный лимонад и вишнёвое пиво.

Я повернулся к Фреду.

–Ты думаешь, он сможет починить машину?

–Шейн? Конечно. Даже не сомневайся. Он лучший механик из тех, кого я знаю.

–Мне вряд ли хватит денег на ремонт. Повреждения серьёзные.

–Об этом даже не беспокойся, Фред, ладно?

–Как-то нехорошо выйдет.

–Не беспокойся.

Мне показалось странным, что у владельца Камаро не хватит денег на ремонт. Но, с другой стороны, в жизни всякое бывает, так что. он вполне мог потерять какую-то сумму за тот период, что катался на этой машине.

–Помню, несколько лет назад мечтал о такой машине, как у тебя.

–О ней мечтали многие – сказал я

Да, он ней мечтали многие и это обстоятельство не очень-то меня радовало. Вернее, совсем не радовало.

–Ты тоже о ней мечтал?

–Нет, Фред. Совсем нет. Пока отец не купил её, я вообще не думал о машинах.

Фред улыбнулся впервые за ночь, но то была грустная улыбка.

Тем временем бедолага бармен, у которого уже подкашивались ноги, принёс нам напитки.

–Надо же, как бывает. То, о чём все мечтают, получает тот, кто об этом даже не думал.

И правда. Довольно иронично. Меня самого это позабавило. Я и раньше такое замечал, но подумать об этом на досуге вновь не помешает.

Я отпил стакан холодного лимонада и мне немного полегчало.

–Почему ты решил погоняться сегодня? Ты же не учувствовал в гонках до этого.

–Как ты это понял? – ошарашенно посмотрел он на меня.

–Вообще это было понятно ещё тогда, когда ты ко мне обратился. По твоей наигранной дерзости уже можно было делать вывод, что что-то тут точно нечисто. А потом началась гонка, ты совсем неуверенно дал старт, а затем очень грубо входил в повороты. Ну это совсем не почерк гонщика, даже уличного любителя, ты уж извини, дружище.

–Ну дела. А ты, видимо, гонял не в первый раз.

–В первый.

–Да ну?

–Ну да.

–Не верю. Ты так хорошо ехал, несмотря на то, что, насколько мне известно, моя машина мощнее, мне с трудом удавалось тебя обходить.

–Я всего-навсего хорошо знаю поведение своей машины. Порой этого достаточно. Так почему ты решил устроить гонку?

Фред помрачнел. Я догадывался. что у него что-то случилось

–Нужен был адреналин, – он отпустил голову

–Потерял желание к жизни? – я внимательно на него посмотрел

–Наверное.

–И как, доволен своей порцией адреналина? – сострил я

Фред фыркнул.

–А если серьёзно, то что стряслось? Если не секрет.

Фред помотал головой.

Конечно, я не стал заставлять его говорить, но у него была ещё пинта пива на очереди. Может быть, она развяжет ему язык.

Мы сидели, попивали свои напитки, я вслушивался в музыку, которая приглушённо играла из большого зала.

Мне было комфортно, а вот, Фреду, видимо, сидеть в тишине надоело.

–Просто… – Фред вдохнул побольше воздуха – Ну, в общем, от меня ушла жена.

Тогда-то я и обратил всё своё внимание на Фреда. Дело дерьмовое.

–У вас есть дети? – спросил я.

–Нет.

Я замолчал.

–Что ты думаешь теперь делать?

–Я не знаю – тихо ответил Фред – сегодня мы подали на развод.

–А что было причиной, ты знаешь? В ком причина? В тебе, или в ней?

–Видимо, во мне, потому что недавно я застукал её в постели с другим.

Я нахмурился. Говорить о таком довольно сложно, учитывая то, что мы с Фредом только что познакомились.

–Слушай, если ты застукал её с другим, то хорошо, что вы разводитесь. Разве тебе нужна неискренняя любовь?

Фред задумался. Было немного странно заводить подобные разговоры в первый день знакомства.

–Наверное нет, не нужна.

–Тогда стоят ли твои переживания такого человека, как она? Человека, который доставляет людям такую боль, человека, способного на измены? – я говорил, как можно спокойнее. Сонливость прошла. Этот разговор, почему-то, затянул меня, вызвал большой интерес.

–Видимо, не стоят.

–Тогда смысл переживать?

–Ты прав. Но, просто мы были вместе восемь лет. Нас многое связывало. А сегодня, все эти связи оборвались окончательно. И это больно.

Я понимал, о чём говорил Фред. И хотел ему помочь. Но понимал, что никак. Такое просто нужно пережить.

–Послушай, дружище. Не нужно делать из этого драму. В конечном итоге у нас есть только мы сами. Поэтому нужно уметь жить и без любимых.

–Ты прав, но ведь сердцу не прикажешь. Я не могу вот так её отпустить.

–Я понимаю. Но это не конец света, Фред.

Он промолчал и только через несколько секунд сказал.

–Ладно, не важно, закрыли тему.

Я попросил счёт, и мы вышли из бара, направились обратно в мастерскую.

–Чем ты вообще занимаешься по жизни, Фред?

–Я писатель.

–Это же великолепно, – восхитился я – тебе нравится то, чем ты занимаешься?

–Не знаю – вяло ответил Фред.

–Эй, да ты что-то совсем обмяк. Тебе нужно обрести себя вновь.

–Да, возможно.

Я тяжело вздохнул. Реабилитировать людей, которые находятся в таком душевном состоянии очень трудно и всё бы ничего, если бы это состояние не было столь ужасным.

Мы дошли до мастерской. Там стояла патрульная машина. Я узнал Джони Коулмена, работника полиции. Он стоял с Шейном.

Мы подошли к Джони. Я обратил внимание на то, что Фред начал паниковать.

–Фред, посиди пока у Шэйна.

Фред направился в мастерскую, а я подошёл к Джони.

–Капитан Коулмен, улыбнулся я ему.

–Привет, малыш Робби. Тут на тебя поступило несколько жалоб. И на вон тот разбитый Камаро. Гонка удалась?

–Не совсем, как видите.

–Роберт, я понимаю, что у тебя гоночная машина и всё такое, но ты же уже взрослый мужчина. Так в чём дело? Сколько тебя помню на этой машине, так ты нарушил впервые. На радарах бешенная скорость зафиксирована. Ты понимаешь, что это чревато лишением водительских прав? И вообще ты уехал с места аварии. Голова работает?

–Видимо, нет.

–И что мы будем делать?

–Ну, наверное, вы лишите нас прав?

Коулмен нахмурил свои могучие брови.

–Так может ты объяснишься? Я знал твоего отца и знаю тебя. Ты бы не стал гонять без причины.

–Ни один полицейский не стал бы меня допрашивать уже и отнял бы права. Но только не вы. Зачем вам лишние хлопоты?

–Роберт, я говорю серьёзно. Ты хочешь, чтобы я лишил вас прав?

Если честно, на тот момент мне было безразлично, лишат нас прав, или нет. Фреду точно не грозило сесть за руль в скором времени.

–Ну, коротко говоря, Фреду очень нужно было погоняться. Я видел его впервые. Сейчас он объяснил мне, что ему нужен был адреналин, так как у него, так скажем, проблемы с душевным состоянием.

На сей раз брови, похожие на две щётки, поднялись. Достаточно было следить за бровями, чтобы понять настроение капитана.

–И ты откликнулся на такую просьбу?

–Честно говоря, офицер, я тоже искал адреналина.

–О господи… Роберт, тебе нечего делать? Ты меня поражаешь.

Я промолчал.

Коулман тяжело взмахнул

–Ладно, давай так. Вы напишите заявление, мы выпишем вам штраф, но это был первый и последний такой случай, договорились?

–Спасибо, капитан.

Мы написали заявление, нам выписали штраф, а затем капитан нас покинул.

–Рад был повидаться.

–Взаимно, Роберт, взаимно. И никогда не покидай место аварии больше. Тебе повезло, что приехал я, а не кто-то другой.

В самом деле, для меня на тот момент было важнее помочь Фреду, а не тот факт, что за нами едут.

Я подошёл к Фреду с Шейном.

–Ну что?

–Починю за месяц, – гордо ответил Шейн

–Отлично, – ответил я.

–Фред оставил тебе контактные данные?

–Да.

–Фред тихо сидел на стуле, всё ещё о чём-то думая. Такой вид вгонял меня в тоску.

–Ладно, Шейн, спасибо тебе огромное. Тогда, мы поехали?

–Давайте, парни.

Я пожал Шейну руку, Фред поблагодарил его, и мы вышли из Шейновского храма.

–Ну что, Фред, домой?

–Ну да, спасибо за всё. Я рад был познакомиться.

–Эй, погоди-ка. мы ещё не прощаемся.

Я достал ключи от машины и бросил и Фреду.

–Ты серьёзно? – тот ошарашенно смотрел на меня – я только что разбил свою машину, если что.

–Ничего страшного. Да и ориентироваться мне как-то не охота.

Я сел на пассажирское кресло, а Фред – на водительское. Зрачки у него были расширены. Руки немного дрожали. Пусть прокатится. Это поможет ему ненадолго забыть о той проблеме, в которую он медленно погружался.

Мы ехали минут двадцать, проехали через самый пустынный район города, а затем поехали к центру, пока не доехали до высотного здания.

Фред вёл аккуратно, даже уверенно. Он был на подъёме. ему нравилось. Эту машину невозможно вести плохо.

Мы вышли из машины.

–Это бомба, а не машина. Я в восторге.

–Ты живёшь в этом здании? – удивлённо спросил я.

–Наверное, скоро меня уже здесь не будет. С деньгами туго.

–Не переживай из-за этого. Да и жильё новое, возможно, тебе больше по духу будет.

–Возможно.

–Номерок-то оставишь?

Фред удивлённо поднял глаза. Он выглядел очень утомлённым, но в глазах ещё играли искры.

Он дал мне свой номер.

Мы могли бы разойтись с этим парнем, но мне не хотелось оставлять его в таком состоянии. Он так сразу рассказал мне о своих проблемах, что мне показалось, будто он очень одинокий человек. Можно сказать, я даже почувствовал за него ответственность, хотя это довольно глупо.

–Скоро увидимся, я позвоню на днях.

–Хорошо, Роберт. Ещё раз спасибо. За всё.

–Всегда пожалуйста, дружище – улыбнулся я ему и направился к машине.

В этот вечер Фред вёл себя безразлично ко всему, что происходило. Он постоянно думал о своей жене.

Для многих любимая девушка – это пуп Земли. Люди думают, что на них держится весь мир, а когда они их лишаются, они лишаются и того мира, который себе выдумали. И тогда очень трудно вернуться к размеренной жизни наедине с самим собой. Мало кто справляется с таким состоянием в одиночку, ведь проще в него полностью окунуться, чем попытаться разобраться в себе и выйти из этого состояния. Я чувствовал, что должен помочь Фреду. Чем-то он меня зацепил.

                                          III

Всё валилось из рук в тот день. Голова болела, есть не хотелось, дома был беспорядок, а наводить порядок времени не было. Потому что нужно было быть у дяди Лу вечером, а я проснулся как раз за два часа до начала вечеринки. Это был единственный день в году, когда я выходил в светское общество, которое раздражало меня и напоминало о детстве. В тот день я получал от людей тот заряд надменности и лицемерия, которого хватает на целый год для того, чтобы держаться от таких лиц подальше. И нельзя сказать, что эти люди гнилые, плохие, или бездушные. В глубине их души таятся те, кем они были до того, как надели на себя эту маску светского человека. Просто я не любил находиться к кругу таких людей, я их не понимал и не хотел понимать. В каком-то смысле я бежал от людей своего же типа. Но из этих людей самым близким казался мне дядя Лу. Он не был братом моего отца или матери, просто я называл его так с детства. Он оставался единственным источником памяти о моём отце. Потому что за то время, что мы провели с моим отцом вместе, я узнал о нём очень мало. И я понимал, что знаю о нём намного меньше, чем думаю, после каждой беседы с дядей Лу.

Я мог пропустить его вечеринку, но я ехал туда, чтобы увидеться с ним. Не для того, чтобы поговорить об отце. Меня не тянуло знать о нём абсолютно всё, я боялся разочароваться. Но этим вечером дядя Лу обязательно про него вспомнит.

Я не стал гладить рубашку, сверху надел пиджак от костюма, который за год покрылся изрядным слоем пыли. В животе была огромная дыра, по крайней мере, так я себя ощущал. Не зная, что сделать, чтобы прошла хотя бы голова, я вышел на улицу. Таблетки на тощак глотать я, конечно, не собирался. Вставив ключи в зажигание, я осознал, что забыл подарок для Лу. Поэтому мне пришлось вернуться. Но главный облом поджидал меня на середине пути. Машина не реагировала на педаль газа, поэтому пришлось выехать на тротуар, пока я вовсе не встал посреди дороги. Как мне показалось, у меня потекло масло, но времени разбираться не было, поэтому я вызвал Шейна и за тридцать минут мы доехали до его мастерской. Всегда приходит на помощь. Золотой человек, что не говори. Дальше я поехал на общественном транспорте, выехал за город, и, с опозданием в час, оказался-таки на вечеринке у дяди Лу, в его огромном коттедже, который внутри казался ещё больше, чем снаружи. Там не было роскоши, которая могла броситься в глаза, абсолютно никакой. Однако, если долго побродить по дому в компании Лу, выяснялось, что этот дом таит в себе много секретов.

Вдохнув свежего воздуха, я оказался на пороге дома, в котором уже вовсю веселились люди.

Не было никаких оркестров, никаких официантов, никаких ведущих. Вся еда стояла на одном, большом столе, а по залу были расставлены столики, рассчитанные на четверых. Впрочем, всё как обычно. Люди обслуживали себя сами, брали посуду и приборы с отдельного стола, а затем проходили к свободному месту у какого-нибудь столика. Многие просто стояли и беседовали с шампанским в руках. Я знал, что ещё не пропустил речи дяди Лу, поэтому я просто прошёл, налил себе суп непонятного цвета, но с кальмарами и лапшой, взял ложку и направился к свободному месту, где сидела женщина лет тридцати, в вычурном, открытом платье, а также какой-то молодой человек, на вид, чуть младше меня, у которого из еды ничего не было вовсе. Да и выглядел он недовольным. Синяки под глазами, весь бледный, рука поддерживает подбородок.

–Добрый день – сказал я, улыбнувшись.

–Добрый – пробубнил в ответ человек напротив.

Ответа брюнетки я, оказался, недостоин.

Краем глаза я видел, с каким отвращением она поглядывает на то, как жадно я ем суп. Ну, это уже её проблемы, а лично у меня болит живот, и я голоден. Сама же брюнетка потягивала вино.

Изредка я поднимал глаза и видел, как парень хмурится всё больше. Люди, тем временем подходили, здоровались с брюнеткой и человеком, которого, как я понял по приветствиям остальных, зовут Джейсон.

Со временем мне надоело смотреть на кислое лицо того парня, и я спросил

–Дружище, всё в порядке? Выглядишь ты устало.

Парень лениво повернул глаза, всем своим видом показывая, что не хочет говорить.

–Я тебе не дружище, – пробубнил он, не отнимая от подбородка кулак.

Ну ладно, подумал я и решил заняться супом, как брюнетка, с тонной косметики на лице соизволила подать голос.

–Джейсон, не будь таким врединой. Между прочим, человек вежливо к тебе обратился.

Женщина смотрела на нас с ухмылкой.

–Если не хочет разговаривать – пусть, я не заставляю, – сказал я.

–Я заметила – она начала улыбаться ещё шире. Во всём: в глазах, в голосе – во всё читалась издёвка.

Чем её так не устраивает мой суп?

–Джейсон, ну, когда уже там твой отец произнесёт речь? Мне нужно ещё попасть на очень важный банкет. Находится здесь особого удовольствия не доставляет, видимо, мистер Мартинез совсем не смыслит в праздниках.

Вот! Типичная светская барышня. Боже. Тут и говорить нечего. Ей ведь было абсолютно плевать на Лу.

И потом. Стоп. Отец? У Лу есть сын? Почему я об этом не знал? Впрочем, я и так уже убедился. что не знаю об отце многого, так, о его друзьях, очевидно, не знаю, ещё больше.

–Откуда я знаю, когда он начнёт речь? Если у вас такой плотный график, могли бы вообще не приходить.

Я взглянул на женщину. На секунду у неё расширились глаза. Порой, таких особ нужно окатывать холодной водой, как сейчас этот парень, им это даже нравится.

Однако, её взгляд тут же стал холодным, и она хладнокровно бросила

–Хам!

А затем резко встала, и направилась к выходу. Ладно, сын Лу был довольно резок. Может, оно и не стоило того, однако, это не моё дело. Теперь никто не будет терроризировать взглядом тарелку с супом, а та брюнетка может спокойно повеселиться и на банкете.

–Чем ты так раздражён, Джейсон? Сегодня же праздник у твоего отца.

–В этом-то всё и дело. Это не праздник – начал он говорить освирепевшим голосом, оскалив зубы – всем этим людям безразлично, что у моего отца день рождения. Просто такие как вы приходят и пользуются тем, что предоставляет им мой отец, вот и всё. Джейсон озлоблено взглянул на тарелку с супом

–Так ты сын Лу? Я не знал, что у него есть дети. Хотя знаком с ним довольно долго.

–Пф-ф. Довольно долго? По виду, ты мой ровесник. Как ты мог быть с ним знаком долго?

–Ну, он и мой отец знали друг друга, и Лу часто заходил к нам в гости. Поэтому я его знаю с детства. Кстати, я Роберт, рад знакомству.

Я протянул ему руку через стол, полный уверенности в том, что он не станет жать её в ответ, однако, он, подождав пору секунд, пожал мою руку.

Джейсон не стал ничего говорить и отвернулся.

Где-то с минуту мы молчали, а потом он неожиданно спросил

–Вы много знаете о моём отце?

Меня позабавил этот вопрос

–Я даже о своём мало знаю.

Вопреки моим ожиданиям, Джейсон улыбнулся довольно обаятельной улыбкой. И без того тонкие губы растянулись по его бледному лицу.

–Та же фигня – ответил он.

Видимо, Лу с моим отцом и в правду были два сапога – пара.

–Прощу прощения – громко раздался голос Лу прямо с центра зала.

Все гости разом разошлись, пьяные в стельку, толстые дядьки, словно один большой шар, откатились от телевизора в конце зала.

Он стоял посреди зала, в обычной футболке с каким-то непонятным рисунком, шортах и спортивных кроссовках.

У меня уже начало подниматься настроение.

–Мне стукнуло уже пятьдесят пять, а такое чувство, будто мне не стукнуло ничего. По крайней мере, голова не болит.

Шутки в его стиле. Джейсон даже не смотрел в его сторону. Некоторые учтиво посмеялись.

–Вообще-то мне не особо хотелось отрывать вас от пиршества. Просто хочу сказать спасибо всем, кто пришёл сюда сегодня. Я рад, что вы присутствуете сегодня здесь. А вообще, знаете, Единственное, что хочу сказать, так это то, что не стоит бояться старости. Жизнь движется, наша возрастная шкала тоже и в этом нет ничего плохого. Желаю каждому из вас наслаждаться жизнью и быть счастливее из года в год. Спасибо вам всем ещё раз.

Как обычно, без длинных речей. Всё кратко и понятно.

Люди активно захлопали. Я тоже. Джейсон не отреагировал. Гости снова заполонили зал, а я с Джейсоном сел на своё место. Я не отводил взгляда от Лу. Он подходил к каждому отдельному островку беседующих, на пару мгновений вливался в компанию, озарял их своей улыбкой, говорил пару приятных слов, а затем переключался на другой островок. Так он приближался к нашему с Джейсоном столу.

–Лу, с днём рождения, старина – я встретил его крепким рукопожатием, а затем обнял, – смотрю, годы над тобой совсем не властны?

–Не властны над телом, но над душой, Роберт, властен даже один день – он выдал это с той самой уверенностью в глазах, которая была знакома мне ещё с детства

Джейсон громко фыркнул и направился к выходу. Что-то с ним было явно не так. К моему удивлению, Лу даже бровью не повёл.

–Не готов был к приветствию философскими речами. Хотя от тебя можно ждать чего угодно. К примеру, до сих пор я не знал, что у тебя есть сын.

–Да? Странно, я думал, отец рассказывал тебе. Идём.

Когда он упомянул отца, в груди у меня что-то ёкнуло. Я знал, что ему тоже было неприятно, но он не подавал виду.

Я знал, что мы шли на второй этаж. К двери, которая была, а комнате Лу. Я говорил, что дом таит много секретов, но это не какие-то секретные подвалы, или скрытые помещения. Это просто второй этаж. Лу никогда не пустит туда гостя, которого плохо знает. Мы прошли в неприметную комнату, а оттуда поднялись на второй этаж.

Прошли по коридору, в самый конец, а затем оказались в комнате у Лу, где на полках располагалось огромное количество книг, посреди комнаты, на коврике, стоял небольшой стол, а за ним были панорамные окна, откуда можно было взглянуть на веранду и сам, где, как оказалось, было ещё столько же народу, сколько в зале.

–Лу, старина, в этот раз ты не поставил охранника. Если кто-нибудь проникнет сюда?

–Я сильно не расстроюсь. Я подумал, не стоит утруждать Хосе стоять здесь целый день, у него проблемы со спиной.

–Добряк, ничего не скажешь.

–Хм. Присаживайся.

Я сел на мягкое кожаное кресло, где сидел всегда, когда Лу беседовал со мной. Он же предпочёл постоять. Раньше я возмущался. почему он стоит, а я сижу, но со временем, просто смирился с этим.

–Ну как у тебя дела, Роберт? Я думал, ты не приехал сегодня. Твоей машины не видно среди других.

–Она до тебя не доползла, Лу. Пришлось вызвать Шейна. Поэтому я и опоздал.

–Ты в аварию попал? На тебе рубашка сидит как-то криво, да и вообще выглядишь стрессово.

–Нет, Лу, просто я стал много спать, старина.

–Тоскуешь? Бездельничаешь?

–И то, и другое.

Лу мягко улыбнулся. У век образовалось несколько тонких морщин.

–Четыре года уже прошло.

Я промолчал. Действительно, прошло четыре года. Я не знаю, хочу ли говорить об отце, но Лу явно хочет. Я знаю, он ждал меня ради этого.

–Чем ты вообще занимаешься?

–Ничем. Лежу дома, читаю книги, езжу по городу, смотрю фильмы.

–Ты никак не можешь оправиться? Всё пытаешься найти себя?

–Сомневаюсь, Лу, дружище, по-моему, я себя и не терял вовсе.

Он забродил по комнате.

Я не знаю, зачем нужны были такие долгие прелюдии. Стало слышно, как заводятся машины. Гости потихоньку начали уезжать.

–Говоришь, книги читаешь? Ты это вроде с детства делаешь. Процитируешь кого-нибудь? Ремарка? Шекспира?

–Я не запоминаю отдельных цитат, Лу.

Мне казалось, он был не в себе. Будто в трансе.

Он промолчал.

Вот, Лу, старина. Это мой подарок.

Я встал и вручил ему альбом в обёрточной бумаге.

–Я распакую?

–Конечно – улыбнулся я.

Он раскрыл обёрточную бумагу и тут же начал листать альбом. Там были все фотографии моего отца с Лу. Ну, по крайней мере все из тех, что мне удалось найти.

Выражение его лица изменилось от чем-то озабоченного, до серьёзного, даже строгого. Я видел, как он сжимает скулы. Минут десять он листал этот альбом, а когда закончил, молча встал и крепко, по-мужски обнял меня.

–Роберт, малыш. Ты сильно тоскуешь по отцу?

–Кончено, Лу. Думаю, о нём каждый день.

–Да, и я тоже, сказал Лу, взглянув в окно.

Мы молчали. Лу долго смотрел в панорамное окно, а я понимал, что абсолютно не знаю, о чём говорить.

Но затем меня осенило.

–Лу, дружище.

–Да, Роберт?

–Кем ты работаешь? Кем работал мой отец?

Я почувствовал, как в комнату начала проникать напряжённость. Конечно, я не раз спрашивал отца, кем он работает. Но он всегда говорил что-то вроде "Не важно, кем работает человек, Роберт. Гораздо важнее то, кем он является". Смысл этой фразы я тоже понял не сразу. Вообще отцовские слова доходили до меня очень долго. Из-за этого я начал думать, что чем дольше до тебя доходят слова, тем большую смысловую нагрузку они имеют. В принципе, это логично.

Теперь Лу решил сесть.

–Я не знаю, Роберт. Серьёзно не знаю. Сам задаюсь этим вопросом уже много лет.

Мне не хотелось давать на Лу в этот день. Но то, как они с моим отцом отклонялись от ответа каждый раз, очень сильно меня настораживало.

–Лу, старина, просто хочу понять, кем был мой отец.

–Я понимаю, Роберт. Это абсолютно нормальное желание. Но ты провёл с ним больше времени, чем я. Полагаю, ты и знаешь о нём больше.

Он начал цепляться за слова. Ещё одна попытка, а дальше – я сдамся.

–Ладно. Тогда так. Я хочу знать то, чего не знал до этого, Лу. Если ты в правду каждый день вспоминаешь о моём отце, почему не можешь поделиться со мной этими воспоминаниями?

Я знал, что Лу не станет резко обрывать тему. Что-нибудь, да ответит.

–Роберт, я правда не знаю, кем мы с твоим отцом были. У нас не было определённого графика, определённой зарплаты, не было даже начальника. У нас даже не было определённого рода занятий. Мы с твоим отцом занимались самыми равными вещами. И всё это время мы были вместе. И за это время я понял, что твой отец – самый лучший человек из всех, кого я знаю. Он был из тех, кто всегда приходил на помощь. Он был из тех, кто всегда ставил чужие проблемы выше своих. Твой отец был тем самым человеком, который готов лишиться всего, только для того, чтобы человек не переживал и не грустил. В каждом из нас живёт эгоист, и твой отец был тем, кто этот эгоизм в себе искоренял, до последнего вздоха. Он был великим человеком, Роберт. Вот кем он был.

Только спустя пять секунд после того, как он закончил говорить, я осознал, что даже не понимаю, куда смотрю. Эти слова были словно бальзамом для души. Мне хотелось, чтобы Лу продолжил этот список, но и того, что он сказал, было достаточно. Мне уже не хотелось знать, кем работал мой отец. Не хотелось знать настолько сильно. Я понимал, что дяде Лу просто удалось сыграть на моих эмоциях, но он говорил всё это искренне, поэтому я решил к нему совсем не преставать. Ему и так больно вспоминать о моём отце, да тут ещё и я со своими расспросами.

Лу встал и потянулся. Напряжения больше не ощущалось, и он жестом пригласил меня выйти.

В зале осталась пара заполненных столиков, а за одним из них сидел Джейсон. На столах стояла грязная посуда, около телевизора спала пара толстых мужчин.

Мы медленно семенили к столику, за которым сидел Джейсон.

–Так ты говоришь, у тебя проблемы с машиной, и она сейчас у Шейна. Может, тебя подвезти? Заодно с Шейном повидаюсь.

–Было бы славно, дядя Лу, – улыбнулся я

–Джейсон, составишь нам компанию?

Он, конечно, взглянул так, чтобы в своём взгляде выразить всю свою неохоту и презрение.

–А кто присмотрит вон за теми мужиками? Нам ведь ещё посуду мыть.

–Если ты забыл, Джейсон, в доме хозяйничает твоя мать, поэтому, поедем, прогуляемся, подышим воздухом.

Джейсон резко встал и длинными шагами почесал к Шевроле его отца.

–Прости, если он нагрубил тебе сегодня. Джейсон редко бывает в настроении.

–Не беспокойся, Лу.

–Слушай, Роберт, малыш, может быть, мне пристроить тебя на работу, раз уж ты ничем не занимаешься.

Меня улыбнуло его предложение.

–Тебя так заботит то, чем я занимаюсь? Нет уж, дядя Лу, спасибо. Но зато, когда надо будет, я буду знать, к кому обращаться.

Лу отпустил голову.

–Да уж. И вообще было бы лучше, если бы ты почаще выходил на связь.

–Без проблем, Лу.

Он улыбнулся и потрепал меня по голове.

Мы сели в машину, я расположился на заднем сиденье рядом с недовольным Джейсоном, Лу завёл машину, и мы направились в город, проезжая деревья, которые плавно сменились каменными сооружениями, освещёнными фонарями. Мастерская Шейна должна ещё работать.

Лу всё делал неспешно, но с такой точностью, что эта самая точность компенсировала небольшой темп его действий. В какой бы машине человек не находился, ему всегда будет приятно, если за рулём Лу. На мероприятии никто не будет недоволен, если его организатор – Лу. Ну, если только Джейсон не испортит вам настроения. В общем само нахождение в обществе Лу – это приятно.

Мы доехали до мастерской, я показал свой пропуск, мы въехали на территорию обители Шейна и оказались в огромном помещении, освещённом множеством энергосберегающих ламп. Могло показаться, что ты находишься в автосалоне. Здесь стояло множество дорогих машин, все они были в очереди на ремонт. Вся работа над машинами кипела в другом месте. В смежном помещении, за подъёмными воротами, где днём работало множество механиков и мастеров, кипела вся жизнь мастерской. Там сейчас была и моя машина.

Шейн вышел к нам навстречу.

–Лу! Мужик! Чёрт возьми, рад тебя видеть. Поздравляю тебя с днём рожденья, старик. Желаю всех благ, но главное, оставаться самим собой.

Они крепко пожали друг другу руки.

–Спасибо, Шейн, спасибо. Ты всё пылишь в мастерской? Как идут дела?

–Не хочу сглазить, но дело, вроде бы, идут в гору – Шейн указал на машины, которые были у него за спиной.

–Вот и славно. Уж не думал, что меня занесёт к тебе сегодня, но спасибо Роберту.

Я улыбнулся. Он похлопал меня по плечу.

–Да, кстати, ты был прав, Роб, у тебя масло потекло, но мне было нечего делать, поэтому я провёл полную диагностику, посмотрел повнимательней под капотом, проверил подвеску. Всё-таки, твоя пташка давно не залетала ко мне.

–Да, это точно – ответил я – спасибо, Шейн, дружище. Чек вышлешь на почту.

–Отстань – отмахнулся он.

Я взглянул на Джейсона. Захотелось поговорить с ним.

–Ладно, я вас оставлю на пару минут, всё-таки, вы давно не виделись.

–Давай, Роб.

Я медленно подошёл к Джейсону. Выражение лица проще у него не стало. Еле-еле, но я всё-таки улавливал схожие с отцом черты лица.

–Ты нормально себя чувствуешь?

–Чего ты так ко мне пристал, а?

–Не знаю, Джейсон. Мне просто любопытно. Ты же ходишь хмурый явно нетолько из-за того, что чужие люди кушали еду, которую предоставил им твой отец. Это довольно глупая отговорка.

Джейсон вздохнул.

–Да, ты прав. Вообще-то, я не очень хорошо себя чувствую.

–Так, может, стоит заехать в аптеку? – спросил я.

–Нет, это пройдёт. Просто и мысли разные в голову лезут. Да и, в конце концов, не люблю я такие праздники. Когда много народу.

–Тут я могу тебя понять. Но я уверен, что твой отец не заставлял тебя обязательно быть на празднике.

–Да, но же мой отец. Я не мог не явиться.

Всё же, у этого парня была совесть.

–Просто, такие праздники, они слишком вычурные, понимаешь? Я бы всё отдал, чтобы просто посидеть в кругу семьи, тихо и спокойно, чтобы побыть в тишине и спокойствии в каком-нибудь маленьком домике на берегу реки. Но нет. Нужно приходить в этот огромный дом и проводить время в компании людей, которым всё безразлично.

Джейсон просто повторял мои мысли. Я слушал его очень внимательно, я даже перестал слушать проезжающие мимо машины и шаги людей на тротуарах. Оказывалось, что у нас с Джейсоном есть общая черта. Мы оба не выносим богатства.

–Иногда хочется, чтобы этого всего не было, но при этом я знал, что мой отец, работает, допустим, сантехником, а по вечерам я мог спокойно пить с ним пиво у телевизора. Вместо этого я с детства не знал, кто он такой, он вечно пропадал, обделял меня вниманием и за всё это время я толком так и не понял, что он за человек. А теперь всё дошло до того, что я вовсе не хочу знать, кто он такой.

Джейсону не стало легче, он наоборот нахмурился ещё больше.

А у меня тем временем колотилось сердце. Я понимал всё, о чём говорит Джейсон. И ведь, надо же, полчаса назад я бы и не подумал, что мы можем быть так схожи в мыслях, хотя, что тут удивительного, если наши отцы были коллегами.

Я не знал, что ответить. Мы помолчали, а затем я положил руку ему на плечо.

–Не стоит из-за этого сильно переживать, дружище. Ты знаешь, мой отец часто говорил, что, если ты чего-то лишаешься, то обязательно приобретёшь что-то взамен.

–Да? Ну и что же может заменить детство без отца.

Тут он был прав. Я понятия не имел, что. Было бессмысленно развивать эту темы. Но мне было важно показать, что я понимаю Джейсона, потому что, зачастую, людям этого достаточно. Но нельзя же просто сказать: "Я понимаю, о чём ты". Тогда я обратился к своей памяти.

–Помню, когда-то мы с отцом любили ездить за город, поохотиться, порыбачить, или же просто поездить по трасам, вдоль которых тянутся замечательные леса. Он обещал мне приехать в определённый день, но я всё равно расспрашивал у матери, когда он приедет. Она всегда отвечала "Скоро, сынок, скоро". Но его всё не было и не было. И когда он всё-таки приезжал и забирал меня в небольшое путешествие, я уже не получал от этого никакого удовольствия. Потому что к тому времени я успевал крепко на него обидеться, да и перегореть. Путешествием, наше время, конечно, не ограничивалось. Отец устраивал мне настоящий праздник. Водил меня в зоопарк, покупал всякие вкусности. В общем, делал всё, что я попрошу у него. Но я никогда не просил у него много в такие дни. Но оставался очень довольным. На недельку. А когда отец снова уезжал, я вспоминал, как ждал его и тогда мне становилось ещё тоскливее. Я спрашивал у матери, обманщик ли мой отец. И она говорила, что нет, он не обманщик, просто у него такая работа. Она защищала его и говорила, что он очень старается выполнить обещанное, но ему очень трудно. И тогда мне стало интересно, кем это работает мой отец. Интересно до сих пор. Я целыми днями лежал и думал об этом, но всё сводилось к тому, что я не хотел, чтобы у моего отца была такая работа. Мне хотелось, чтобы он работал, там, бухгалтером, строителем, в общем тем, кем обычно работают отцы у детей, с которыми их родные проводят все выходные и свободные вечера. А мой отец продолжал меня разочаровывать, и устраивать, "дни прощения". Я вообще перестал получать удовольствие от всего этого. Да ещё и дополнительно огорчало то, что мой отец не говорил, кем он работает. Он просто уходил от ответа какими-нибудь философскими речами, от которых меня вовсе тошнило. И в таком ключе дела продолжались несколько лет. Я уже свыкся со всем этим, но в глубине души был обижен.

Я сделал паузу. Поднял голову и увидел, что Джейсон смотрит на меня, не моргая, а зрачки у него широченные.

Как только я посмотрел прямо на него он опомнился, а я закончил:

–Но затем мой отец умер, и я понял одну важную для себя вещь. Очень важно принять своего отца таким, каким он для тебя является, а не ждать от него, что он разложит перед тобой все свои карты. Даже сейчас я тоскую по отцу, по тем временам, когда обижался на него, а он приезжал и устраивал праздник. Поэтому, Джейсон, не злись на отца. Я понимаю, о чём ты говоришь, но тут мы вряд ли можем что-то сделать.

Джейсон не знал, что сказать, да и говорить ничего не нужно было.

–Роберт, Джейсон, ну чего вы, заговорились тут?

–Немного, дядя Лу, – улыбнулся я.

–Ну что. тогда, время прощаться? – спросил Лу.

–Да, думаю да. Ещё раз, с днём рождения?

–Да, спасибо, малыш Роберт. Спасибо, что пришёл. Мне было важно с тобой увидеться. И отдельное спасибо за подарок. Мне этого не хватало.

–Всегда пожалуйста, Лу. Спасибо, что пригласил.

–Не пропадай надолго, ладно? Выходи на связь.

–Обязательно.

Джейсон подошёл ко мне и сказал

–Рад знакомству. Надеюсь, ещё увидимся, Роберт.

–Взаимно, Джейсон. Думаю, увидимся, дружище.

–Хорошо, что вы нашли общий язык – улыбнулся Лу – Шейн! Рад повидаться! Счастливо!

–Счастливо, Лу – крикнул в ответ Шейн – ещё раз с днём рождения!

Лу и Джейсон направились к машине. Джейсон уже не был таким хмурым, как на празднике. Я пошёл забирать свою машину.

Поехал домой не сразу. Решил покататься по городу. Мысли били через край. Сегодня необычный день, не только потому, что у Лу день рождения, но ещё и потому, что я нашёл того, кто может меня понять. Это важно. Таких людей часто не хватает в нашей жизни. Надеюсь, я ещё встречу Джейсона.

                                                            IV

Один друг в школьные времена у меня, всё же, был. А точнее, подруга. Точно не помню, как мы с ней познакомились, давно это было. Она отлично работала на уроках, выделялась среди остальных, проявляла свои знания, была всегда тихой и спокойной. Не обижалась на пакости ровесников, а улыбка у неё была такой светлой, что после того, как её увидишь, хотелось думать только о хорошем. Наверное, поэтому я и стал обращать на неё внимание. Обращать внимание на неё больше, чем на остальных. У неё была очень светлая голова, но вне урока она всегда ходила в одиночку. Мне казалось, мы с ней похожи. Несколько недель я так и таращился на неё. Тогда я не знал, замечала она или нет. В тот период я сначала постоянно наблюдал за ней, а дома, или на улице постоянно думал о том, как подхожу к ней и завожу разговор. Но пока я собирался духом, после одного из уроков Рейчел сама подошла ко мне.

–Привет, Роберт.

–Рейчел.

У меня, конечно же, бешено заколотилось сердце. Я начал судорожно думать, о чём с ней говорить, куча мыслей сразу начала лезть в голову, из-за чего я не мог ухватиться ни за одну из них.

–Эм, вообще-то я просто хотела спросить, почему ты всё время ходишь по школе один.

Вот прямо так и спросила. В лоб. Я заволновался ещё сильнее. На этот вопрос можно ответить как угодно, но я ответил.

–Эмм, не знаю, так выходит.

И тогда она улыбнулась.

–Да, у меня, если честно, выходит точно так же.

–Да, я заметил.

–Серьёзно?

–Ну да.

Она сделала удивлённое лицо. Я не мог понять, в правду она удивляется, или нет. Но это было неважно на тот момент.

–Забавно.

Я посмотрел на неё с вопросительным выражением лица.

–Ну, в смысле, я даже не думала, что за мной кто-то наблюдает, или что-то вроде того.

–Мне кажется, ты прибедняешься.

–Хм – она улыбнулась – возможно.

Я промолчал и тогда она предложила

–Пообедаем вместе?

–Конечно, – я просиял.

Вот так мы с Рейчел и познакомились. В тот день все мои мысли она заняла целиком. Мы пообедали вместе, а после школы решили прогуляться. Я впитывал в себя тогда всё, что попадалось на глаза, что слышали мои уши, что я ощущал. В общем, мне прямо жить захотелось. Когда я вернулся домой, я думал обо всём, но это всё было связано с Рейчел. Я думал даже о том, как нужно было ответить на вопрос "почему ты всё время ходишь по школе один?", чтобы произвести на неё впечатление, думал о том, что нужно было подойти к ней первому и тогда, возможно, я бы повлиял на неё также, как она на меня. Короче говоря, я влюбился по уши, вот так глупо, сразу же, толком ничего не узнав о человеке. В своё оправдание можно сказать лишь то, что это происходило в восьмом классе, а до этого самого события я вообще не общался с девушками, поэтому, конечно, я был под сильным впечатлением.

Со временем я узнавал Рейчел всё больше. Мы часто гуляли, проводили время вместе, иногда я водил её к себе в гости, а иногда – она меня. Постоянно думать о хорошем я не мог, поэтому, со временем, позитивные мысли о Рейчел стали сменяться довольно пессимистичными. Но всё это в порядке вещей. Сейчас, спустя годы, я могу с уверенностью сказать, что это был один из немногих светлых периодов в моей жизни. Возможно, самый светлый.

В последний раз я пересекался с ней после смерти отца. Сначала она написала мне, а затем попросила встретиться. Она попыталась как-то помочь, хотя, мы оба изменились. В любом случае я был рад её повидать, и я совру, если скажу, что больше не вспоминаю и не думаю о ней, ведь она много для меня значила.

Несколько дней назад я мимолётом вспомнил про неё. Так спонтанно. Просто шёл по магазину, выбирал сладости к чаю, а тут бац – и вспомнил. Причём, не что-то конкретное, а просто вспомнил про Рейчел. Потом думал о ней за чашкой чая. Мне было интересно, как она сейчас. Я знал, что лет пять назад она переехала. Поэтому шансов встретить её было маловато. Я же остался в своём доме, просто несколько изменил его за это время.

Тот день я провёл за чтением книг, готовкой разных блюд и прослушиванием инструментальной музыки. Не обошлось и без выхода на улицу, причём довольно долгосрочного, так как я отправился на пробежку и решил забежать подальше, побегать по новым местам. А затем было немного трудно сориентироваться, но, всё же, я справился. На улице было красиво, небо украшал огненный закат, дышалось легко, было очень свежо. Я чувствовал радость, этот день казался мне очень хорошим, что было редкостью. Я принял душ, перекусил, а затем решил немного пробороздить просторы Интернета. Правда, недолго я их бороздил, потому что внезапно решил зайти на свою электронную почту. А занимался я этим довольно редко. Но в тот день меня что-то дёрнуло, и я всё-таки решил проверить свой список электронных писем.

Стоило признаться самому себе, что я был сильно удивлён, когда увидел письмо от Рейчел.

В теме значилось "Приглашение на свадьбу". Некоторое время я просто смотрел на сообщение. Вообще-то, сначала мне в него даже не верилось. Только потом я медленно перевёл на него курсор и открыл сообщение. В письме была виртуальная, развёрнутая открытка, на левой стороне которой я увидел Рейчел с высоким мужчиной. Оба они счастливо улыбались. А справа было само содержание письма.

"Дорогой Роберт. Мы отправляли эти письма шаблоном, меняя только имя получателя, но тебе я решила написать лично. Мы виделись с тобой в последний раз несколько лет назад после довольно плохих событий. Я надеюсь, что тебе лучше, а ещё надеюсь, что ты не забыл меня, потому что я буду очень рада, если ты придёшь на нашу с Мэттом свадьбу. Это значимое событие в моей жизни, и я очень хочу, чтобы ты присутствовал во время этого события, конечно, только если ты сам этого желаешь. До скорой встречи?

Рейчел"

Ниже значилось место проведения церемонии, дата и время.

Они хотели сыграть свадьбу в историческом городском здании, которое раннее было церковью, а нынче представляло собой отель для различных мероприятий. Видимо, праздник будет большой.

Конечно же, я приду.

Внезапно навалилась усталость. Я решил лечь спать, несмотря на то, что был ещё вечер. Перед тем как уснуть, перед глазами ещё долго стояла фотография Рейчел с её женихом. Надо же, только недавно о ней подумал – и вот на тебе. Ведь, вроде бы, всё шло своим чередом, особо ничего не менялось, Рейчел была всё той же Рейчел, когда я видел её после смерти моего отца. А теперь она выходит замуж. Жизнь продолжается, у людей происходят всё новые события. За это время Рейчел нашла свою любовь и это прекрасно. Я думал об этом и вместо радости за Рейчел я ощущал тоску. После смерти отца я лишь тщетно чего-то ждал, сам не знал, чего, а перемен в моей жизни, как таковых, не было. Да и нужны ли они мне были? Не знаю, но теперь, эти четыре года стали казаться мне потраченными впустую. С этими мыслями я уснул.

Спустя сорок минут тщетного поеживания в кровати, во мне потихоньку разгорелось желание купить себе смокинг. Я думал только о письме и абсолютно не думал заниматься чем-то другим, но потом в голову пришла мысль купить смокинг, хоть у меня и был костюм. Я уже было начал одеваться, как осознал, что уже довольно поздновато, для покупки костюма. Из-за этого я замер посреди гостиной, обескураженный. Мне хотелось чем-нибудь себя занять, потому что я только что поспал, силы у меня были, и тогда я обратил своё внимание на пустую упаковку из-под мармелада у телевизора, а ещё немытую кружку. Было решено сделать уборку по дому. Почему-то я начал допускать, что ко мне заглянет Рейчел, мне этого хотелось, я был даже уверен в этом. Поэтому я подумал, что, если она придёт, а у меня будет такой бардак – выйдет не очень хорошо. Я принялся за уборку, пытаясь мысленно вспомнить, где ещё я мог оставить что-то из мусора. Вспомнил я далеко не всё и в ходе уборки были найдены даже такие вещи как старый ди-ви-ди диск с фильмами нулевых под тумбой, или бутылка из-под виски в месте, где обычно стояли старые побрякушки, вроде кубик-рубрика, или журнала с судоку и прочих вещей, к которым было вполне интересно обратиться, когда нечего делать. Я даже нашёл несобранный лего на втором этаже и естественно, в моей голове поднялся вопрос "боже, чем я занимаюсь?". Вспомнились слова дяди Лу: "…раз уж ты ничем не занимаешься". С какой-то стороны он прав, а с какой-то – нет. Но сейчас меня это не беспокоило. Я вынес пару пакетов с мусором и выкинул их в мусорные контейнеры. Было довольно холодновато, хотя чему тут удивляться – время то ночное.

–Не поздновато выносить мусор, Роберт? Вечеринка что ли была?

Это Бэн выгуливал свою собаку, наворачивая круги вокруг своего дома.

–Привет, Бэн. Нет, вечеринки не было.

Тогда я услышал его хриплый голос.

–Эх, а я уж думал, что ты решил узнать, кто такие люди.

Я улыбнулся.

–Нет, Бэн, дружище, нет, чудес не произошло.

–Обидно. Но ты всё равно зови меня, если что вдруг. Я в чудеса верю.

–Конечно, Бэн, ты и сам заходи в любое время.

В это время его пёс демонстративно пометил уличный столб.

–Ну, думаю, заскачу как-нибудь. Доброй ночи.

–Доброй ночи, Бэн.

Мой сосед направился заканчивать вечернюю прогулку. а я отправился драить полы. Утомлённым я себя всё ещё не чувствовал. Хотелось даже сходить на улицу прогуляться по узким улочкам, но вспомнив, что сегодня немного холоднее, чем обычно, я решил просто дочистить полы дома, а затем лечь спать. Так я и сделал. Вода в ведре становилась чёрной в считанные минуты. За этот вечер я понял вот что – чего-чего, а своё хозяйство я запустил капитально. Уснул я без задних ног, но как же было приятно проснуться в чистоте. Словно проснуться в месте, где очень свежий воздух. Чувствовал я себя очень бодро, как не чувствовал довольно давно. сделав зарядку и на скорую руку приготовив яичницу с беконом, я позавтракал, а затем направился в магазин одежды. Не стал делать так, чтобы смокинг шили на заказ. Зачем оно мне? Не настолько же официальным надо выглядеть на свадьбе. Да ещё и учитывая то, что свадьба через неделю, хоть письмо мне отправили два месяца назад, мне точно стоило просто пойти в магазин и купить смокинг.

Я был всё ещё удивлён тем, что мне написала Рейчел, был в преддверии встречи.

Пребывание в торговых центрах и магазинах очень утомляет, поэтому, несмотря на то, что я быстро нашёл отлично подходящий мне смокинг, всю вторую половину дня я проспал, а перед сном решил побегать до изнеможения, чтобы отрубиться, иначе меня бы ждала бессонная ночь. Утром я решил уехать в свой загородный дом, так как подумал, что там тоже всё запущено. Я набрал еды (в том числе и принадлежности для маринада – куда без шашлыка?), питья, книг, сменной одежды, средства личной гигиены и уже в девять утра был в своей машине. Путь её ждал не самый приятный – по пути неровные дороги, а ехать около девяноста километров, подвеска низковата, но, надеюсь, выдержит. К тому же Шейн только недавно делал полную проверку. В дороге я был два часа, это доставило мне огромное удовольствие. Но под конец, я, кончено, был измотан. Спина и ноги изрядно устали. Я заехал в гараж, а оттуда сразу направился в дом. Дышать стало намного легче, было очень свежо, на улице пели птицы. А вот в доме было довольно холодно. В запасе дров не оказалось, поэтому мою спину ожидала ещё одна небольшая нагрузка. Я достал на втором этаже топор и пошёл колоть дрова, сокрушаю их топором о трухлявый пень. Наколоть мне предстояло немало, я приехал сюда дня на четыре, может пять, а дрова нужны были не только на камин, но и на баню. Со двора виднелась опушка леса, в котором мы с отцом относительно часто проводили время вместе. Вообще я чувствовал себя здесь как-то странно, слишком свободно, что ли. Вдали от всех забот, было так легко, я мог остаться наедине со своими своими мыслями и самим собой и быть довольным – это дорогого стоит.

Дня два я провёл в этом месте в спокойствии и уюте. Как было приятно готовить себе еду на свежем воздухе. В оба дня погода была благосклонна ко мне. Когда я долгое время читал книги, и на меня начинали налетать негативные мысли, я отправлялся бегать в лес. Несмотря на неровности на земле, травмы обходили меня стороной. Пробежки эти длились продолжительное время, но не потому, что я специально столько бегал, а потому, что я искал водопад. Место, где он находился, было границей той части леса, на которой можно появляться людям и той, которая была дикой. На дикой, в общем-то, людям тоже можно появляться, но это уже на их страх и риск. Отец приводил меня к этому месту лишь однажды, поэтому дорогу я помнить не мог. Но во время утренней пробежки во второй день, я всё-таки до него добежал. Сначала я почувствовал, что даже атмосфера изменилась. Стало как-то тише, будто что-то таинственное витало в воздухе. И тогда я услышал звук воды, а затем, ориентируясь уже на него, я дошёл до водопада, который был на высоте около сотни метров над дикой частью леса. Я стоял около водопада, вдыхая свежий воздух и думал, что нужно было взять бинокль, чтобы посмотреть на красивейших животных этого леса, проникнуться образами дикой природы, но затем, внезапно, я почувствовал тепло в животе и полное спокойствие в голове. Я был умиротворён. Это было мгновение счастья, того самого счастья, когда ничего не бушует у тебя в душе, ничего не пьянит голову, а ты просто понимаешь, что ты счастлив, потому что ты – это ты. Так я просидел у водопада минут пять, вспоминая, как мы с отцом гуляли по этим местам, как я был рад. А затем я пешим шагом направился домой.

Это чувство счастья присутствовало во мне до вечера, а затем, когда я читал, как это обычно и бывает, счастье сменилось чем-то не очень счастливым. А точнее: я внезапно понял, что Рейчел выходит замуж. Всего через несколько дней Рейчел выходит замуж. Не знаю, что на меня нашло в эти дни, какое-то непонятное желание впечатлить Рейчел, что ли. А теперь я понял, что она выходит замуж. Это тепло в животе будто провалилось в бездну.

Мне перехотелось есть. Мне перехотелось здесь находиться. Я просто лежал на диване и был ошарашен одной единственной мыслью – Рейчел выходит замуж. Ровно час я приходил в себя, но затем мне удалось переключиться. Я вспомнил про Фреда. Недавно он застал свою жену в постели с другим. Именно сейчас я осознал, что понимаю Фреда. Когда он мне рассказывал, что у него произошло, я понимал головой, но не душой. А сейчас, почувствовал это в полной мере. Я обещал ему позвонить. Через пятнадцать минут я направился обратно в город.

Я уже не вёл машину плавно, а выжимал из неё, если не максимум, то больше, чем обычного. Слышал новые звуки мотора, ощущал новое поведение из-за неровностей на некоторых участках. Но это меня не волновало. Сейчас я думал о Фреде. Не знаю, хотел ли я помочь больше ему, или себе, но я был уверен, что поехать к Фреду – это то, что сейчас нужно.

Я помнил, в каком здании у него была квартира, и я был около этого здания через семьдесят минут после того, как покинул загородный дом.

–Фред? – обратился я к нему, когда он поднял трубку.

–Да, а это Роберт?

Он говорил очень усталым голосом.

–Да, дружище, привет. В гости примешь меня?

–Ну конечно.

Он сказал номер квартиры и этаж.

Через две минуты я был там. Любой другой бы впечатлился от видов внутри этого здания. Абсолютно всё – от самих помещений, до лифтов, дверей, люстр и остальных мелочей, казалось, гармонирует между собой, создаёт особую цветовую гамму, но меня это не впечатляло, так как совсем недавно я был в лесу, у водопада. Для меня это было куда красивее.

Фред встретил меня в потрёпанной грязной майке. Как только двери лифта открылись я почувствовал, как от него разит алкоголем. Дела у бедолаги шли не очень хорошо, а точнее, уверенно летели в пропасть.

–Чем обязан столь позднему визиту?

Я решил сразу перейти к делу.

–Собирайся. Бери сменное бельё, тёплую одежду на всякий случай, предметы личной гигиены. Мы едем ко мне в загородный дом.

–Чего?

Видимо, он спал.

–Мы едем ко мне в загородный дом. Собирайся.

–Что? Но зачем? Почему?

–Отдыхать от серых будней. Поторопись, пожалуйста.

Я прошёл в большую квартиру Фреда. Здесь было как серовато. Я обратил внимание на отсутствие посуды в раковине и на несколько бутылок виски и пива. Похоже, он ничего не ел всё это время, а только пил.

–Роберт, я не знаю, зачем нам ехать к тебе на дачу. Может просто останемся у меня? – жалобным голос спросил он, – выпьем чего-нибудь.

–Я стараюсь не пить. Одевайся, Фред, дружище, не тяни резину, прошу. Погружаться с тобой в эту рутину я точно не собираюсь.

По угрюмому выражению лица видно было, что Фред плохо понимает, что происходит, однако он продолжал собираться, медленно, но верно. Я подумал о том, что он пил все эти дни после того, как разбил свой Камаро на довольно круглую сумму, мне стало тоскливо. Я вновь проникся к нему жалостью. Через двадцать минут Фред был готов и, смирившись со своей участью, он молча семенил к моей машине, а затем, расположившись на пассажирском кресле, крепко уснул. Моросил мелкий дождь, пахло сыростью. Я всё ещё чувствовал опустошённость и мне очень хотелось спать, и, наверное, я мог бы заснуть прямо за рулём – настолько было паршиво – но я чувствовал ответственность за Фреда. Нужно дать почувствовать ему свободу, нужно вытянуть его из этой трясины.

Было плохо видно дорогу, ехать было, мало говоря, неприятно, но никакая тряска не смогла разбудить Фреда.

К часу ночи я припарковал свою машину в гараже. Фред всё ещё спал в машине.

Мы с ним оказались на даче, а до свадьбы Рейчел, тем временем, оставалось четыре дня.

С этими мыслями я повалился на кровать, и только через двадцать минут смог уснуть.

Утром, захватив полотенца. я сразу спустился в гараж, чтобы посмотреть, как дела у Фреда, а дела, надо сказать, у него были не очень, потому что рядом с машиной была рвота, а сам Фред стоял на коленях.

–Я смотрю, ты вчера чутка перебрал, Фред.

–Да, Роберт, извини, – сказал он, поднимаясь с колен, ну, хоть не в салон.

–Без разницы, Фред, не беспокойся.

Он постоял, сложив руки на поясе.

–Зачем ты привёз меня сюда?

–Отдыхать – ответил я, как ни в чём не бывало.

–Отдыхать? Мне работать нужно, ты в курсе?

Я улыбнулся

–То есть, напиваясь вусмерть, ты работаешь? Небось, вдохновение пытаешься поймать?

Фред слабо фыркнул. Ему было нехорошо.

–Дружище, послушай, я понимаю, что твоё душевное состояние сейчас никуда не годиться, но, знаешь, в таком состоянии лучше отдыхать немного по-другому.

–Мне кажется, я лучше знаю, как мне нужно отдыхать – с небольшой агрессией сказал он

–Я и не сомневаюсь в этом, дружище, но вчера ты вовсе не отдыхал. Ты пил из-за того, что не знал, куда податься, чем заняться. Пил, чтобы заглушить боль.

На этот раз Фред промолчал.

–Идём, только одежду сменную с собой захвати.

Вздохнув, Фред не стал спорить и направился за одеждой.

Погода была слегка холодная, но всё же, благоприятная.

Я вёл нас к озеру, через заросли, которые мне напоминали об отце. Вообще-то он водил меня на охоту. потому что животные обитали на другом берегу и порой он стрелял прямо на берегу, пытаясь приноровить меня к этому занятию. Но однажды, когда он выстрелил, а затем наступила какая-то хорошо улавливаемая звуком тишина, а затем прокричали вороны, мы с отцом прошли через заросли и я увидел бьющегося в судорогах оленя, который был ранен прямо в шею. Я подошёл к животному, но отец одёрнул меня. Мне хотелось погладить его, чтобы его рана зажила. Я не понимал сути охоты. После того случая мне вовсе стало тошно видеть ружья и тому подобное.

Мы с Фредом пробирались через лес, а затем вышли к озеру.

–Охренеть, всё, что смог вымолвить Фред. Я к тому времени уже раздевался. Птичье пение эхом разносилось по лесу, очень благоприятно действовало на слух, в эти секунды, на одно мгновение, на душе становилось очень легко.

–Ты хочешь поплавать? Роберт, ты с ума сошёл.

Фред вытаращил на меня глаза и продолжал стоять, не двигаясь.

Тогда я прыгнул в воду и проплыл несколько метров.

–Фред, мужик, раздевайся и прыгай в воду. Это куда лучше, чем тонуть в своём горе и алкоголе.

–Ты теперь каждый раз будешь мне об этом напоминать?

–Если придётся, то да.

Фред запрыгнул в воду, и мы начали плавать по озеру. Оно не было илистым, или грязным. Оно было чистым и приятным. Не таким чистым, конечно, как Байкал, но всё же чистым.

Мы плавали минут двадцать, а затем вышли из воды. Фред плавал довольно неуверенно, впрочем, как и водил машину.

Я бросил ему полотенце.

–Кайф. Ты часто здесь бываешь?

–Вообще-то нет, но сейчас решил побыть здесь.

–Это же райское место! Зачем торчать в городе столько времени?

–Ну не знаю, дружище, меня в городе всё устраивает, сюда я приезжаю в исключительных случаях.

–Это странно.

–Очень может быть.

Не хотелось говорить Фреду, что я сильно тоскую здесь. Зачем ему надо это знать? Ему и так тяжко.

Мы вошли в дом, я отвёл его в комнату, где уже было всё готово для того, чтобы он чувствовал себя комфортно.

–Вот. Конечно, небольшая комнатка, но, вроде, уютная. Я положил пару хороших книг на полку, на всякий случай. Остальное всё в твоём распоряжении. Я пойду посмотрю, что можно состряпать, а вечером будем готовить шашлык. Ты пока согрейся у камина.

–Шашлык? – удивлённо спросил Фред

–Ну да. Я замариновал мясо ещё до этого. Я был здесь уже несколько дней перед тем, как за тобой заехать.

–Вот оно что?

–Да. дружище, оно самое. Располагайся. После обеда пройдёмся по лесу, а затем я начну топить баню.

–Баня. О боже. я не плавал то лет пять, а сейчас ещё и баня. Что вообще происходит, к чему весь этот поворот?

–Ну а почему бы и нет, дружище?

–Ты прав. Но это не меняет одного-единственного факта.

–Какого это?

–Ты странный тип, Роберт.

Я улыбнулся.

–Нет, ну правда ведь. Мы едва знакомы, а ты везёшь меня на дачу. Вдруг ты убийца серийный, а я вот так легко повёлся.

Такие рассуждения меня не только позабавили, но и немного задели.

–На хмельную голову много на что можно повестить, Фред. В любом случае, не о чем беспокоиться. К воскресенью приедем обратно в город.

–Отлично.

Вот так мы с Фредом и расположились у меня в загородном доме. С ним классно проводить время. Мы жарили шашлык, парились в бане, купались в озере, бегали по лесу, читали книги и грелись у камина – в общем, отлично проводили время. Надо заметить, что я почти не видел Фреда в печали, но я знал, что, когда мы в своих комнатах, он тоскует по своей жене. От этого никуда не деться. Но нужно иметь силы с этим справиться.

Точно также я тосковал по Рейчел. В голове метались разные воспоминания. А воскресенье было уже близко. Я старался не думать об этом подолгу, и во многом мне помогал Фред, сам того не зная, однако, чем ближе был этот день, тем на душе было тревожней. Зато Фред чувствовал себя гораздо лучше – и это было мне в радость. Он вообще не говорил о своей жене. Да и, в принципе, задушевные речи мы не заводили. Нам было хорошо и без этого.

В субботу вечером мы собрались обратно в город.

–Роберт, так всё-таки. Почему ты решил приехать за мной в тот день?

–Просто, когда мы впервые с тобой встретились, ты рассказал мне про свою жену. Я подумал, неплохо будет разбавить самим собой твои будни, как бы скромно это не звучало.

–Я догадывался. Теперь буду чувствовать себя в долгу перед тобой, он сказал это чуть понурив голову, немного тише, чем обычно.

–не бери в голову, Фред. Не самом деле, ты мне тоже очень сильно помог.

–Серьёзно?

–Да. Я не представляю, что бы я делал в эти дни здесь, в одиночестве.

Эти слова были сказаны от чистого сердца. С Фредом было очень приятно.

Мотор взревел, и мы, с рывком, направились обратно в город.

Уже завтра у Рейчел наступит абсолютно новый период в жизни.

Машину вёл Фред. Я же потихоньку погружался в мысли о свадьбе. Мне до сих пор слабо в это верилось, я не знал, чего ожидать. Эти мысли мутили рассудок.

Фред довёз нас до его дома, я вышел из машины и открыл багажник. На улице моросило, но было тепло. По-своему приятно.

–Ты чего завис – спросил Фред, доставая из машины свои принадлежности.

–Ничего, просто устал немного.

–Это да. Но поездка была отличная. Спасибо, что вытащил меня. Надеюсь, будем так почаще собираться.

–Обязательно, Фред, обязательно.

–Тогда, до скорого?

–До скорого, Фред, дружище.

–Не пропадай.

Я улыбнулся и направился к машине. Было уже поздно, а завтра надо быть бодрым, так что нужно скорее попасть домой и лечь спать.

В этот вечер я почему-то обращал внимание на всякие мелочи: Как защёлкивается замок моего дома, как закрывается дверь машины, как выглядит жидкость, когда перетекает из бутылки в кружку, насколько сильно подо мной продавливается кровать и насколько ярко горят фонари за окном. Мне даже показалось, что я успел заметить, как выключался свет хотя, вроде, это происходит мгновенно.

Чувствовал себя я очень непонятно. Вроде уставший, а вроде заснуть не удавалось. Всё же, засыпал я не так долго.

В этот день я проснулся в шесть утра. Полежал немного, а затем снова уснул. Проснулся уже в половину девятого, затем в одиннадцать, а затем без четверти час.

Хотелось выглядеть лучше, чем обычно. Я тщательно побрился, умывался тоже с особой внимательностью. Был как-то ненормально возбуждён в этот день. Я понимал, что мне просто хочется поразить Рейчел. Произвести на неё впечатление, показать, каким я стал. Как-будто это что-то изменит. Но каким я стал? С тех пор, как мы виделись в последний раз, мало что изменилось. Я всё тот же Роберт. А вот она, Рейчел. Это, наверное, новый человек, окрылённый. Она обрела свою любовь, теперь в ней наверняка осталось всё самое светлое.

Во время еды, я думал о том, чтобы не переедать, когда принимал душ, старался пробыть там столько, сколько нужно для того, чтобы дать организму расслабиться. Между тем я задавался вопросом – зачем? Зачем, и ради чего я это делаю? Чтобы предстать перед Рейчел в лучшем виде. Зачем? Почему нельзя быть самим собой в этот день? Я мог спокойно явиться туда в повседневной рубашке и рванных кедах, но почему я не могу этого сделать? Что так пьянит мой рассудок и заставляет несмотря ни на что тщательно подготавливаться к этому событию? Я не понимал, что именно, но знал, что дело в Рейчел. Будь это свадьба любого другого человека, я бы явился туда так, как мне вздумалось, но не с Рейчел. Какие-то непонятные надежды и ожидания таились в моей душе в этот день. Да и настрой был непонятным. Однако я был полон сил, будто мной что-то двигало. Когда я вышел из дома, я чувствовал, что всё остаётся идеальным. Какой-то глупый максимализм охватил меня, это пугало. Я сел в машину, аккуратно вставил ключ в зажигание и повернул. Поймал себя на том, что слух обострён. Нервное напряжение. Сильное нервное напряжение. С чем ещё это можно было связать?

Я заехал в лучший цветочный магазин и купил для неё большой букет жёлтых роз, а уже затем направился к отелю. Несмотря на то, что я подоспевал к началу церемонии и в запасе у меня было около часа, у отеля уже наблюдалось скопление машин. На входе меня ждал довольно забавный швейцар.

–Прошу ваше приглашение?

Приглашение? Они арендовали весь отель? Раз швейцар просит приглашение прямо на входе. Странно.

–Я могу показать только в электронном виде.

–Прошу.

Я достал свой телефон, вошёл на почту и показал швейцару приглашение.

–Вы можете как-то подтвердить свою личность?

–Конечно.

Швейцар взглянул на данные в паспорте, который я показал ему, а затем произнёс

–Проходите. По главной лестнице на второй этаж, затем налево, и прямо в главный зал.

–Спасибо большое.

Я прошёл через парадную дверь и оказался перед длинной лестницей из мрамора. Отель был помещением, в котором тишина была ощутимой. Никаких лишних звуков. Прямо массаж для ушей. Я прошёл лестницу, а там, увидел перед собой немалое количество людей, которые направлялись к огромным, распахнутым настежь деревянным дверям, насколько я понял, главного зала. Потолок в здании был высокий, поэтому через большое витражное стекло, проникали солнечные лучи, создавая очень красивую гамму цветов у ног тех, кто входит в зал. Сюда входили абсолютно разные люди. Кто-то вёл себя сдержанно, кто-то радовался от всей души, хоть церемония ещё не началась, а я не понимал, что чувствовал, всё воспринималось как-то по-новому.

Люди потихоньку занимали места, а я сидел и вертел головой, в попытках увидеть Рейчел, как бы глупо это не было. Спустя полчаса в зал вошёл священник. Мгновенно наступила тишина. Тишина в зале, но не в моей груди, так как оно бешено забилось. Понимание того, что скоро здесь появится Рейчел, просто уничтожало всю мою умиротворённость. Было ощущение, словно сейчас я увижу не Рейчел, а какое-то чудо света, которое перевернёт моё сознание. Сердце колотилось так сильно, что становилось даже не по себе.

Рейчел была обворожительна. Она нежно проплыла к священнику, озаряя всех и каждого своей спокойной, яркой улыбкой, а под руку её держал Мэтт, который выражал полную уверенность, лицо его было счастливым, он не сдерживал улыбки. Мне показалось, будто они шли до священника минут пять.

Сначала Рейчел и Мэтт обвенчались, а затем следовала церемония обручения. Сердце, которое так бешено колотилось до этого, словно остановилось. Мне стало дурно, казалось, меня стошнит. Несмотря на то, что зрение никогда не было острым, я чётко видел, как они надевают кольца друг другу на безымянные пальцы. Мне показалось, будто вот в этот момент всё закончилось. Та надежда, которая до последнего жила во мне оборвалась. А затем их губы сомкнулись в поцелуе. Я хотел отвернуться, не видеть этого, но сидел, не двигаясь. Я понимал, что лучше бы мне этого не видеть, но я смотрел на это и каждый момент врезался в мою память, оставляя в ней чёткий отпечаток. Всё было как в тумане. Люди радовались, хлопали и всё это раздавалось эхом в моей голове. Ноги сами понесли меня вместе с толпой в смежный зал, где было накрыто множество столов с самыми разными блюдами. Я занял своё место, а затем уставился в одну точку. Перед глазами стоял лишь поцелуй Мэтта и Рейчел. Зачем я думаю об этом снова и снова? Поцеловались – да и ладно, но мозг категорически отказывался перестать думать об этом.

Слышно было, как люди говорят поздравления, желают счастья и здоровья, крепкого брака, визжат, кричат, радуются, смеются, слышно было, как ведущий объявляет о присутствии важных лиц, после чего следовали аплодисменты, а я смотрел вокруг и всё было так медленно, я не совсем понимал, что происходит. Я знал лишь одно – за основным столом сидит Рейчел, а рядом её жених – Мэтт. Больше я не знал ничего, не воспринимал. Не знаю, сколько я так просидел, но очнулся только тогда, когда подошла Рейчел. Сначала я её не заметил, но она вернула меня к реальности лёгким касанием её руки до моего плеча. Я повернул голову, посмотрел на неё секунды две, а затем сказал

–Рейчел – и неловко улыбнулся – вот, держи, это тебе. Поздравляю.

Я взял букет роз, который лежал на стуле рядом со мной.

–Вот, держи.

Она приняла букет, но глаз с меня не сводила. Она смотрела на меня таким любопытным взглядом, а улыбка, такая успокаивающая, не сходила с её лица. Волосы аккуратно спадали ей на плечи, на щеках едва виднелись ямочки, а глаза как всегда были яркими, очень выразительными.

Сердце снова забилось очень быстро. Казалось, что я просто потеряю сознание, сил не было. От того чувства, которое сопутствовало мне в первую половину дня и следа не осталось.

–Ты всё же пришёл.

–Ну да, ты же пригласила. Как я мог пропустить такое важное событие в твоей жизни, Рейчел? Ты нашла любовь, нашла спутника жизни. Я просто обязан быть рядом в такой момент.

Она ничего не ответила, лишь продолжала смотреть на меня, но уже без улыбки. Казалось, своими глазами она говорит больше, чем словами.

–Я очень рада тебя видеть, Роберт.

Она произнесла это извиняющимся тоном, а затем мы просто смотрели друг другу в глаза. И я видел в её глазах сочувствие, она будто просила прощения. Я видел печаль, что было мне так непонятно. Она же была такой счастливой секунду назад.

Затем она моргнула и выражение её лица изменилось.

–Почему ты ничего не съел? Гости почти всё слопали, Роберт, ты чего?

–Да, я как-то забыл про еду.

–В целом ты как, нормально?

–Да, отлично, Рейчел, спасибо.

Она отпустила взгляд.

–Мы с тобой не виделись так долго. Прости, что не связывалась с тобой. Я иногда думала позвонить тебе, а порой надеялась, что в один день услышу звонок телефона и это будешь ты, либо же прочту от тебя сообщение.

После этих слов внутри всё сжалось.

–Наверное, многое изменилось у тебя?

–Ничего, Рейчел, я понимаю. Никаких особых перемен не произошло. Разве что стал на несколько лет старше – я улыбнулся.

Она сжала губы. будто хотела ещё что-то сказать.

–Спасибо, что пришёл, Роберт. Я очень рада тебя видеть, правда.

К нам подошёл Мэтт. Он протянул мне руку и крепко её пожал.

–Мэтт, это Роберт. Знакомься.

Уверенное лицо сменилось гримасой удивления.

–Серьёзно? Тот самый Роберт, про которого ты рассказывала?

–Ну да.

Я был поражён, что она рассказывала про меня Мэтту.

–Рейчел очень хорошо отзывалась от вас, друг. Рад знакомству, – он искренне улыбнулся мне. Всё в нём было искренне. Меня от него ничего не отталкивало. Он был открытым и светлым человеком, как мне казалось. Он был тем, кого Рейчел заслуживает.

–Мне очень приятно, Мэтт.

–Да, Роберт, простите, но мы должны побеседовать с остальными.

–Конечно, Мэтт. Я очень рад за вас Рейчел. Это просто замечательно, что вы теперь стали семьёй.

–Спасибо, друг. Надеюсь, ещё увидимся?

–Конечно.

Я пожал Мэтту руку, а Рейчел слегка улыбнулась и тихо сказала

–Ещё увидимся. Спасибо тебе ещё раз, за всё.

Я кивнул ей и слегка улыбнулся.

А затем они вдвоём отправились к остальным. Рейчел удалялась от меня медленно, но с каждым мгновением была всё дальше. Долго я смотрел на её удаляющийся силуэт.

У меня не было неприятного осадка от Мэтта. Казалось, что Рейчел нашла достойного человека. От этой мысли становилось спокойнее. В этот вечер я больше не видел Рейчел и Мэтта.

Рейчел теперь замужем. Ну и, вроде бы, что с того? Я ведь должен радоваться за Рейчел. У неё всё сложилось. Но я думал о том, что теперь наши пути окончательно разошлись. Её жизнь приняла новый оборот, в ней настал новый период, и меня не было в этом периоде, как не было в жизни Рейчел уже пару лет. Это была та мысль, которая окончательно вернула меня к реальности. Огонь, который медленно угасал, но всё же пылал все эти годы, который согревал мою душу в трудные моменты, который вселял веру и надежду, теперь погас. Погас окончательно, и я почувствовал это. На душе стало не только пусто, но и холодно.

Я не был уверен, что смогу вести машину, однако до дома я доехал. Теперь я вообще ничего не замечал. Мне просто хотелось оказаться дома.

То, что сегодня произошло не укладывалось в моей голове. Но я был очень утомлён для того, чтобы об этом думать. Перед глазами всё ещё стояли поцелуй Мэтта с Рейчел и то, как они медленно уходят. Отключился я даже, не дойдя до кровати.

                                          …

Мы с Мэттом шли к этому уже три года. Затем он сделал мне предложение. Но, на самом деле, мне не столько запомнился день, когда он сделал мне предложение, сколько день, когда мы познакомились. На тот момент я чувствовала себя самодостаточной, чего желала, хотя, может быть и не понимала. Нашла свою зону комфорта. На душе моей было так спокойно, я даже подружилась со своим одиночеством, и когда это одиночество нарушали люди, будь то близкие, или просто знакомые, я нисколько не огорчалась. В эти дни я была самой собой. Даже работа не действовала мне на нервы. Я ощущала себя нужной, ощущала себя на своём месте. В общем, такого равновесия в жизни мне не хватало всё детство. Конечно, я часто задумывалась, а что будет, когда это равновесие перестанет приносить мне радость, да и вообще, нужно ли мне оно. Но мои раздумья были прерваны вместе с равновесием. Сконцентрированная на чтении книги "Бремя страстей человеческих", я сидела во дворе тёплым весенним утром, когда ко мне подошёл мужчина, такой же яркий, как и само солнце. Это было заметно даже боковым зрением.

–Доброе утро – скромно сказал он. Я подняла голову.

–Доброе.

–Я присяду?

–Конечно, садитесь. Мне стало приятно, что он захотел сесть рядом. Видимо, хотел пообщаться.

–Вы часто здесь читаете.

–Да, вы правы. Вы так наблюдательны.

–Вас трудно не заметить.

Я ему улыбнулась. Не знаю, отчего – то ли от высказывания, то ли просто потому, что захотела ему улыбнуться.

–Это очень хорошая книга, хоть и немного нудноватая.

–И это всё, что вы можете мне о ней сказать? – произнесла я с небольшим вызовом в голосе.

–Ну, если хотите услышать больше, может быть, стоит пройтись? Я знаю, где продают хорошие пышки.

–С удовольствием составлю вам компанию.

Меня удивляло, как оборачиваются события, но я этому никак не препятствовала.

Находится в гармонии не так уж интересно, поэтому, Мэтт стал одним из тех, кто-кто эту гармонию нарушил, и причём, очень удачно. Несмотря ан то, что предыдущие дни были довольно мрачными, в тот день всё было тёплым: улыбка Мэтта, его слова, солнце, пышки, чай, да и в груди было тепло. Мне было так хорошо. Я слушала всё, о чём говорит Мэтт. Слушала даже то, что в диалоге с любым другим мужчиной пресекла бы сразу. Например, рассуждения на тему политики, или же мысли по поводу андронного коллайдера.

Вечером, дома я лежала и думала, что обо всём слышала с интересом. Сначала я испугалась, подумала, что, может, Мэтт так запал мне в душу, потому что утро было таким тёплым и хорошим. Но со временем я поняла, что утро было таким именно из-за Мэтта. В течение всего пары дней я поняла, что вот он, мой человек. И тогда уже Мэтт стал моей гармонией, жизнь наполнилась красками, а то, что было до него казалось мне такой чушью. Я даже не понимала, как могла быть всё это время одна. Голова прояснялась всё сильнее, хотелось танцевать, летать, рисовать, петь, хотелось всего-всего на свете, но только чтобы рядом был Мэтт.

И вот уже приближается наша свадьба, настаёт время рассылать приглашения. И я дохожу до Роберта. Приглашать его, или не приглашать. Я думала об этом целых два дня. Столько свадебных хлопот, столько всего нужно было уладить, а я два дня думала о Роберте. Этот человек был со мной с детства, он был влюблён меня довольно давно, но я не отвечала ему взаимностью, никогда. Умом я понимала, как он близок и дорог мне, сколько он сделал для меня, я чувствовала себя в пожизненном долгу перед ним, но я не любила его. Это было не взаимно. Была близка к нему всей душой, но не разделяла с ним это чувство. И спустя столько лет я либо не приглашаю одного из самых дорогих мне людей на свадьбу, либо приглашаю, но вот в чём вопрос. А если он до сих пор меня любит? Боже. Доставить ему такую боль? Вообще, когда человек тебя любит, это всегда заметно, особенно если ты не отвечаешь ему взаимностью, но в последний раз я виделась с ним при таких обстоятельствах, при которых об этом даже мысли не допускаешь. Умер его отец.

В конченом итоге я призналась себе, что думаю о нём до сих пор, и думаю часто, и даже если я его не приглашу на свадьбу, он узнает об этом потом.

Так что было решено пригласить его. Я не могла этого не сделать. Роберт был частью моей жизни до сих пор.

Я немного злилась на него из-за того, что он сбил меня с толку, но он то чем виноват? Не он же заставляет о себе думать.

Мы так долго готовились к свадьбе, что, конечно, в день свадьбы оправдались не все ожидания. Чувствовались и радость, и усталость одновременно. Но что больше всего меня встревожило, так это то, что в тот день я не прекращала думать о Роберте. Удавалось лишь на секунду отключиться во время обручения, во время поцелуя, но я даже не чувствовала счастья в эти моменты, я не могла ими полностью насладиться, зная, что всё это видит Роберт. Я знала, что он смотрит, мне было так неловко. И я злилась на него из-за этого. Когда дело дошло до застолья, в голове промелькнула мысль, что лучше бы его вообще не было в моей жизни. Мне стало дурно, я вышла и умылась.

Что вообще происходит в моей голове?

Я решила подойти к нему. Я не знала, о чём говорить, но, когда я приблизилась к нему и увидела, мне стало как-то спокойно, захотелось улыбаться. Он улыбнулся мне в ответ, после того, как перестал смотреть в одну точку. Стало так легко, но я не знала, о чём говорить. Хотелось так много сказать, но я просто смотрела на него, а затем поблагодарила. Просто поблагодарила человека, который столько лет любил меня, был рядом в юношеские годы. Вот он, спустя столько лет сидит передо мной, с таким же, немного грустным выражением лица, а я сижу перед ним, уже вышедшая замуж, только что утвердившая свою любовь. Это было очень странное ощущение.

Я почувствовала себя девочкой-подростком, которая отвергает слова любви, как я сделала когда-то. Только теперь, вместо отрицательного ответа, я пригласила его на свою свадьбу. Так я себя ощущала. Весь разговор с ним мне хотелось попросить прощения и, мне кажется, Роберт понял меня. Его кивок о многом говорил. После разговора с ним стало не только спокойнее, но и свободнее. Только теперь я почувствовала праздник, будто отпустила камень с души. Теперь я не думала о Роберте, я была поглощена каждым человеком, каждой личностью, я любила всех без памяти, я поняла, что вышла замуж. Я будто вновь зажила. Всё в тот вечер меня восхищало. Я не хотела, чтобы праздник кончался, но всё когда-то кончается. Зато я знала, что рядом будет Мэтт.

Букет Роберта я оставила в зале. Я не хотела больше о нём думать. Теперь начался новый этап моей жизни. Без Роберта. И я была счастлива.

                                          V

В библиотеке очень тихо и спокойно. Меня раздражает любое нарушение этой тишины, учитывая то, что настроение было никакое. Наш библиотекарь как обычно высказывала своё мнение по поводу книги, которую я взял. Причём делала она это по частям, с учётом того, как быстро и какая мысль доходила до её головы. И её голос, наверное, был единственным звуком, который не раздражал меня, потому что я всегда мог подчерпнуть из её слов какую-то очень дельную мысль. В общем, только её я мог стерпеть в моменты, когда хотелось побыть вдали ото всех, будучи находясь в школе. Библиотека, конечно, пустовала очень часто. Что было мне только в радость. Когда была возможность, я носил мисс Гранс эклеры, которые делали в пекарне, недалеко от моего дома. Она их очень любила, а у самой возможности купить не было, так как она жила далеко от школы. На вопрос о том, почему именно эта школа, она говорила, что сама училась в этой школе, а здесь у неё много воспоминаний. Насколько же воспоминания могут связать человека с чем-либо. Я поражался этому.

И вот, как раз, когда я находился в библиотеке, её посетила Рейчел. Я обратил на неё внимания, и она сразу забрала его целиком. Я пялился в текст, но не читал, а слышал, как ей сказали, что в библиотеке нет нужной ей книги. Я думал, что она уйдёт, но вместо этого, она, тяжко вздохнув, села ко мне.

–Как дела?

Я, не скрывая своего волнения и удивления, оторвался от книги

–Нормально, а у тебя?

–Так себе. Если честно, я очень хочу есть. Хочешь пройтись со мной до магазина, Роберт?

–ты знаешь, как меня зовут?

–Ну да, тебя же награждали за отличие в конце прошлого года. Вот я и запомнила.

–Да. Тебя ведь тоже наградили, Рейчел.

Она улыбнулась

–Так ты есть пойдёшь?

–Ну да.

–Идём.

Она встала и быстрым шагом направилась к выходу.

В тот день было довольно тепло, но на Рейчел был тёплый свитер.

–Я уже в который раз не могу найти здесь нужные мне книгу. В этой библиотеке хоть что-нибудь есть?

–Может, ты просто читаешь необычную литературу? Редкую?

Она фыркнула

–Не сказала бы. Придётся идти в книжный, но это потом. Кстати, а я тебя не оторвала вообще-то? Может, у тебя был урок.

–Я бы всё равно не пошёл на него.

–Тогда отлично. Любишь мороженное?

Я редко ел мороженное, но тогда ответил "обожаю", потому что казалось, что в тот день я обожал всё. Мороженное было неимоверно вкусным. После этого я не раз приходил сюда, отведать из вновь.

В итоге мы с Рейчел не вернулись в школу, а решили пройтись по окрестностям, подышать воздухом. Птицы подавали голосок всё чаще, на улицах было всё больше котов, матери выпускали своих детей: те вовсю бесились на спортивных и скейтерских площадках, бегали среди домов и ошивались у торговых центров, заполняя своим звонким смехом пустые улицы и на всё это я обратил внимание именно в тот день. С того дня началась наша с Рейчел дружба.

Я часто с ней гулял после школы, мама знала об этом, но всё равно волновалась. И дошло до того, что однажды, когда отец был дома, он сказал мне: "Знаешь, друг, чтобы делать дело хорошо, нужно отдавать этому всю свою душу, всё своё время, жертвовать остальным и не жалеть себя. Но вот то, чему ты отдашь свою душу, зависит уже только от тебя".

Я, конечно, не понял, о чём это мой отец. Для меня он тогда говорил абсолютно очевидные вещи, но вот к чему он это говорил? Я считал, что это как-то связано с Рейчел. Но я ошибался.

                                          …

Мне снилась та самая прогулка

Меня разбудила очередь звонков и стуков. Сначала они доносились будто издалека, а потом становились отчётливее, и чем отчётливее они становились, тем холоднее становилось моему телу. Я очнулся. Этот сон не снился мне ещё долгое время, а тепло от воспоминаний уже никогда не было таким согревающим.

Пока я поднимался на ноги, в голове стояли мысли о том, что сейчас я открою дверь, а за ней окажется что-то, что в корне изменит события прошедшего вечера. Мне хотелось этого. Я не знал, что это должно быть. Но шёл к двери с надеждой на это, хоть и понимал, что это вряд ли возможно. Я открыл дверь.

–Кейт? Привет. Проходи.

–Роберт? Вы ужасно выглядите. Что с вами?

Она переступила порог.

Большие, яркие глаза вопросительно на меня смотрели. В руках она держала плетёную корзину. Это показалось мне странным.

Но мне всё было так безразлично.

–Прости, если и в правду так ужасно выгляжу.

–Роберт, у вас кровь на полу.

Я распахнул глаза и увидел, что на полу и впрямь была кровь. На полу она казалось, словно картина, которую можно продать в наше время за бешенные деньги. Пара мазков. Аккуратные капельки и ничего лишнего. Я тут же бросился вытирать кровь с пола.

Кейт всё ещё стояла в прихожей.

–Кейт, проходи, не стесняйся.

–По-моему, вы не совсем готовы принимать гостей.

–Со мной можно на "ты". А в готовность принимать гостей можно довольно быстро, не волнуйся. Проходи.

–Я пока пройду на кухню?

–Конечно.

Я залетел в комнату и переоделся. Когда я явился на кухню, там очень вкусно пахло. Оказалось, что в плетённой корзине была выпечка.

Я не помнил, где телефон, поэтому уточнил.

–Кейт, скажи пожалуйста, сколько время?

–Четыре часа дня.

Она всё ещё смотрела на меня удивлённым взглядом. За окном была ненастная погода, на площадке не было ни одной души, даже спортсмены покинули свою лавку почёта.

–Тебя кто-то побил, Роберт?

Я фыркнул

–Нет конечно, я просто долго спал. Надо же, какая красота в корзине. Твоих рук дело?

–Да. Просто, я тебя не навещала с тех пор, как ты нам помог, вот, решила сегодня поблагодарить. С утра поняла, что хочу навестить.

–Поэтому пришла даже в такую погоду?

Трудно было улыбаться, и вообще держать глаза открытыми, всё было как в тумане.

–Ну да, очень хотелось тебя видеть.

–Очень приятно, Кейт и очень любезно.

Я достал фарфоровую посуду, которую не доставал уже много месяцев, поставил на стол, чай был уже заварен, я разлил его по чашкам и сел за стол.

–А если не врать, то что с тобой? Ты болен?

Я снова улыбнулся

–Кейт, неужели тебя так удручает мой внешний вид? Если хочешь, могу маску надеть, или тональником воспользоваться. если у тебя есть.

Она продолжала серьёзно на меня смотреть.

–Послушай, вот я сейчас съем эту мягчайшую булочку, и ты поймёшь, что всё в порядке.

Я закинул булочку целиком, вытаращил глаза на Кейт, начал прожёвывать и промычал

–Ммм?

Теперь уже фыркнула она.

–Ну и вкуснятина! Кейт, у тебя золотые руки.

–Спасибо большое, Роберт.

–Нет, правда. Как дела у Майкла?

–Нога прошла, уже гоняет вовсю снова. Постоянно про тебя спрашивает.

–Серьёзно? Почему тогда не пришли сегодня вместе? – спросил я.

Кейт немного замялась

–Не знаю. Погода меня настораживала, да и я совсем не была уверена, что ты дома.

Уплетая вторую булочку, я думал о том, что что-то здесь нечисто. Скорей всего, Кейт просто сама хотела повидаться, поговорить. Вряд ли она взяла бы гостинцы, если бы не была уверена, что я дома.

–А в целом у тебя всё хорошо? – я приподнял брови.

–Ну да. Вообще-то я просто решила немного развеяться. Да и Майклу отдохнуть от меня. Всё-таки, мы с ним постоянно вдвоём.

Я посмотрел на руку Кейт. На тонких, белых пальцах не было обручального кольца. Она разведена? Или вообще не выходила замуж. Одно точно – она живёт без мужчины и всё держит на своих плечах.

–Так вы с Майклом только вдвоём?

Она поджала губы.

–Ну да. Мой милый мужчина меня покинул, ну и скатертью дорожка, -саркастичным голосом произнесла Кейт – Вообще-то, без него стало даже проще. Просто раньше у нас была поддержка моих родителей. А теперь мы остались совсем вдвоём. Родители умерли.

Было больно это слышать. Слова о потери близких ввели меня в ступор. Я не знал, что сказать, но Кейт, не дожидаясь ответа продолжила

–Если совсем на чистоту, то я проводила день в воспоминаниях о своих родителях. Это далеко не самые светлые воспоминания. Но от них никуда не деться. Вот. Ну и, когда я зашла в тупик, я внезапно поняла, что хочу тебя навестить.

–Получается, мысли о родителях сильно тебя гложут?

–Иногда.

–Мне кажется, я понимаю, о чём ты. Порисовать не хочешь?

–Что? – она непонимающим взглядом посмотрела в мою сторону.

–Идём.

Я взял с собой чашку и провёл Кейт на второй этаж. Там была комната, в которой царил бардак, но она для того и была, чтобы в ней был бардак. Но самое главное – там были мольберты. А ещё огромное окно, с чудесным видом на парк.

–Когда я начинаю думать о родителях, то иду рисовать. Попробуй.

Я нашёл в шкафу новые кисти и краски.

Я полностью переключился на тему о родителях, потому что это было истинной причиной, по которой пришла Кейт. Возможно, она сама того не подозревая, но решила наведаться ко мне потому, что хотела выговориться. Даже если бы наш разговор шёл в другом ключе, она бы всё равно привела его к этому, если была изначально так настроена. Может, я и ошибаюсь, но, скорее всего так оно и есть. Когда человек постоянно думает об одном и том же, он рано или поздно приходит в тупик и тогда, ему просто необходимо выговориться, просто я для того, чтобы из этого тупика выйти, ведь, когда люди выговариваются, они размышляют и по большей части говорят с самими собой, нежели с собеседником.

–Но Роберт, я вряд ли смогу сходу что-то нарисовать.

–Так никто и не заставляет. Может просто говорить дальше. Но, мне кажется, нужно просто начать.

Она стояла с кистью в руках и не понимала, что делать. Наверное, всё развивалось слишком быстро и, для неё, неожиданно.

–Почему ты рисуешь, когда думаешь о родителях? Это наводит на тебя новые мысли?

–Помогает забыть. Но рисование, конечно, наводит и на новые мысли. Всё зависит только от того, как настроен человек. Я вот, вообще рисовать не умею, но что-то всё равно выходило.

Кейт минуту стояла с кисточкой и смотрела на меня, а затем неуверенно макнула кисточку в краску.

Сначала чувствовалось напряжение, неловкость, ну, по крайней мере та, что исходила о т Кейт. Конечно, для неё всё это могло показаться странным, но тем не менее, она продолжала наносить мазки один за другим, которые создавали что-то новое из голубых, серых и зелёных цветов. Я сделал несколько выводов:

во-первых – Кейт рисует явно не впервые, а во-вторых – надо бы прибраться.

Так мы находились в полной тишине минут тридцать, а потом она, уже испачкав своё платье повернулась и сказала

–Мне определённо нравится.

Глаза у неё были широко распахнуты, как у человека, судорожно развивающего свежую мысль.

–Вот и отлично – сказал я – но что-то мне чертовски хочется ещё немного твоей выпечки. Будешь ещё чаю?

–Да – она мило улыбнулась

Мы поднялись обратно на кухню, Кейт вымыла руки, я вскипятил чайник, и мы продолжили пить чай. Уже не было напряжённой тишины, но была другая – тишина наслаждения, которая возникает между людьми, когда они вместе делают что-то, а затем просто сидят и обдумывают то, что произошло.

Правда. длилась эта тишина недолго, потому что я её прервал

–Это вкуснотища, правда. Можно я оставлю оставшиеся булочки себе?

–Конечно – Кейт расплылась в улыбке, – не всегда можно услышать похвалу от людей, касательно кулинарных способностей

–Да ну? У тебя золотые руки.

–Мне кажется, ты мне льстишь, Роберт.

–Да нет, это просто ты себя недооцениваешь – теперь уже улыбнулся я

Погода налаживалась, на кухню уже проникали солнечные лучи.

–Роберт?

–М?

–Ты сказал, что когда начинаешь думать о родителях, то идёшь рисовать. Значит, мысли о родителях заставляют тебя грустить?

Я не сразу ей ответил.

–Да, вообще-то мне тоже есть о чём подумать и погрустить, касательно моих родителей.

Она перевела свой взгляд на чашку с чаем.

Мы доели все булочки, допили чай, настала пора прощаться.

–Я помою с тобой посуду? Чтобы окончательно заляпаться.

–Да ладно тебе, Майкл уже. наверное, заждался.

–Да вообще-то нет, когда я ухожу, да ещё надолго, для него это праздник.

–Правда? Ну, тогда я буду рад провести с тобой ещё некоторое время.

Мы вместе мыли посуду, а наблюдать за аккуратными движениями её рук было настоящим удовольствием. Кейт мыла посуду с особой тщательностью и внимательностью, как, наверное, делает, любая хорошая мать и домохозяйка.

Я проводил Кейт до двери

–Кстати, Кейт. ты забыла корзинку.

–Оставь себе. Я сама сплела. Это подарок, за то, что помог Майклу.

Стало очень приятно и тепло на душе.

–Это очень мило с твоей стороны, спасибо огромное. Ещё

–Да?

–Запиши мой номер, на всякий случай.

–Да, было бы неплохо это сделать.

Я продиктовал ей свой номер.

–Пойдём в машину. Я подвезу.

–Да нет, спасибо. Я своим ходом. Хочется немного прогуляться.

–Да. ну смотри. Если что – звони – подхвачу.

Кейт мило хихикнула

–Спасибо, договорились

–Тогда до встречи?

–До встречи.

Кейт пошла по сырому асфальту, медленно заводя ногу за ногу, освещаемая лучами солнца.

Как только я закрыл дверь, сразу почувствовал какой-то холод и тоску. С Кейт было очень приятно и тепло, поэтому, как только она ушла, и я этого тепла лишился, стало тоскливо. Я посидел в комнате, укладывая в голове события прошедшего вечера. В голову, то и дела врывались воспоминания о свадьбе, поэтому, чтобы долго об этом не думать, я сел в машину и направился в торговый центр, по пути набирая своего старого друга и дизайнера Руди

–Руди, дружище.

–Алло! Роберт? Мать моя женщина, малыш Роберт, надо же. Какими судьбами?

–Слушай, Руди, мужик, я тебе сейчас скину фотографию девушки в платье, правда вид с сзади. Ты сможешь подсказать её размеры и какое лучше под неё платье подобрать?

Я сфотографировал Кейт, когда она рисовала. Уже тогда я решил купить ей новое платье, а смущать и отвлекать от процесса не хотелось

–Ты уже до того докатился, что делаешь снимки девушек сзади детка?

–Просто не хотел смущать человека, Руди.

–Ну да, расскажи мне, альфа.

–Так что скажешь? Я тебя вообще не отвлекаю?

–Нет, так бы я тебя, с твоими фотографиями, давно уже сбросил. Конечно я подберу для этой конфеты фантик.

–Руди, мужик. Ты мастер оборотов.

–Я и без тебя это знаю, Роб. Ладно, кидай фотографии.

–Спасибо, дружище.

–Пока не за что, балда.

Я отправил ему фотографию и приписал, что рост у неё примерно пяти футов и семи дюймов.

Уже через пять минут он прислал очаровательное, неброское платье. То, что нужно было.

Конечно же, это была его дизайнерская работа – гордость бы не позволила ему посоветовать чего-то чужого. В торговом центре, куда я ехал, как раз был крупный магазин с его линией женской одежды.

Я сразу приобрёл платье, а вот магазина, где можно было купить мольберт я не нашёл, поэтому пришлось ехать в другой конец города, в маленький специализированный магазин, в котором когда-то были куплены мои мольберты.

Дорога заняла у меня часа полтора. И по пути мне захотелось спать, так как вид горда менялся, а на другом конце он как раз был довольно серым, даже зелень его не скрашивала, плюс ко всему на улицах было как-то безлюдно, хотя солнце освещало улицы. Становилось как-то плохо, перед глазами снова маячили воспоминания.

И ведь, это сегодня мне повезло – пришла Кейт и скрасила мой вечер. А что я буду делать потом. Не смогу же я постоянно бежать от этих мыслей. Нужно х пропустить через себя. Но я не чувствовал, будто у меня есть на это силы.

Я зашёл в специализированный магазин, где были все принадлежности для художника. Там стало довольно тускло, да и вообще, магазин казался каким-то безжизненным, по сравнению с тем, который я посещал несколько лет назад.

Я закинул мольберт и остальные купленные мной принадлежности на пассажирское сиденье, так как в багажник они бы просто не поместились, да он ещё мог провалиться.

Немного подумав, я понял, что, наверное, имеет смысл съездить на заброшенный аэропорт, в поисках адреналина.

Аэропорт был совсем заброшенным, во всех смыслах – заезжай – не хочу. Всё потому, что на смену пришли более крупные аэропорты. Но я не понимал одного – почему власти не могли сделать из него какой-нибудь парк, или что-то вроде этого. Там хорошее место. Но остался лишь асфальт, поросший мхом.

Я заехал на одну из посадочных полос. И уже ни о чём не думаю, выжал педаль газа.

Машина как всегда повиляла, а затем, очень быстро набирая скорость, неслась до самого конца посадочной полосы, где я в заносе сжёг резину. Я слышал визжание мотора, а ещё ощущал тепло капота. Вождение отвлекло меня полностью и так продолжалось двадцать минут.

Момент, когда я вышел из машины, был моментом блаженства. Я слышал все звуки вокруг и из-за этого пребывал в полной гармонии. Главное, что я не слышал этого гудения. В ушах звенело, теперь мне было так спокойно. А ещё, мне больше не хотелось спать. Я немного полежал на асфальте, смотря на небо. А затем, умиротворённый, поехал к Хэмптонам. Заодно и Майкла увижу. Ведь он, как говорит Кейт, часто про меня спрашивает.

Обратный путь оказался приятнее – вид новых, красивых зданий, окружённых растительностью, различные парки, модернизированные стадионы, столько всего, а затем уже и мой родной район. Было уже довольно поздно, но я подумал, что Кейт вряд ли ещё спит. Я помнил, где они живут с того раза, как подвозил Кейт до дома в день, когда Майкл получил травму.

Пройдя по лужайке, я остановился перед домом, а затем позвонил в звонок.

Кейт медленно открыла дверь.

–Роберт! – она всё ещё была в том заляпанном платье, что меня удивило

–Привет, – сказал я.

–Проходи, чего встал?

–Секунду.

Я вернулся к машине, открыл дверь и достал оттуда покупки.

Сначала я взял и просто занёс мольберт в холл. Кейт молча стояла и ошарашенно глядело на меня. А затем я преподнёс ей платье.

–Вот, примерь. Надеюсь, понравится.

–Ты что, купил платье?

–Ну да. Просто я взял, отправил тебя рисовать, а ты, в итоге, испачкалась. Я просто не подумал, что на тебе такая красивая одежда, прости.

–Ты с ума сошёл, что ли?

На самом деле мне просто хотелось сделать для Кейт что-то приятное. Она сделала для меня очень много, придя в этот день, хотя, может, сама об этом и не подозревала. Мне хотелось отплатить той же монетой. Важно замечать поступки других людей.

–Ну, почему, сошёл с ума. Просто извиняюсь за опрометчивость. Ну, а ещё, ты ведь сказала, что тебе понравилось рисовать, вот я и решил тебя порадовать.

–Ты и правда сумасшедший. А ещё, чтобы ты знал, у нас достаточно денег для того, чтобы купить всё это самим.

Я вздохнул.

–Нет, Кейт ты не поняла. Я не в коем случае не сделал этого из соображений того, что, якобы у вас мало денег. Просто то, что ты пришла ко мне сегодня – это было очень важно.

–Так у тебя что-то случилось? Ты ведь лежал в крови.

Мы так и стояли на пороге, начинало холодать.

–Нет, но я рад, что не остался один в этот день. Поэтому, спасибо тебе большое.

Я протянул Кейт платье. Она аккуратно, со скромной улыбкой приняла его, что меня очень порадовало, а затем. она принялась его распаковывать, как из-за её плеча неожиданно выскочил Майкл.

–Роберт!

–Эй, дружище. Как жизнь?

–Отлично! Пойдёшь гулять?

Он держал в руках футбольный мячик и с надеждой смотрел на меня. Если он и в правду так долго ждал встречи со мной, я просто не имел права его разочаровывать.

–Если мама отпустит, то конечно.

Я взглянул на Кейт, Майкл тоже. Он забавно вставал на носочки, чтобы заглянуть в её глаза.

–Только ненадолго.

–Идём!

Майкл схватил меня за руку, и я даже не успел ничего сказать.

Как только мы отошли метров на двадцать от дома, он удивлённо спросил

–Ты что, ухаживаешь за моей мамой? – в его слышались нотки угрозы и любопытства.

–Да нет вообще-то. Просто сделал ей подарок.

–Ну, она тебе нравится?

–Как человек – да, однозначно.

–А как женщина?

–А вот этого я не знаю. Ну и вопросы у тебя, кончено. Любого с толку собьёшь.

–Это да! А ты в футбол играешь?

Видимо у Майкла был сильный поток мыслей. Он так быстро перескакивал с одной темы на другую.

–Когда-то было дело.

–Идём на поле!

Он повёл меня через дворы к футбольному полю, на котором почти никого не было.

–Так нога у тебя уже не болит?

–Нет конечно – говорил он, резво гоняясь за мячом.

–Тогда хорошо.

Майкл бегал очень быстро, с одной половины поля на другую, а я отдавал на него пасы.

–как ты так точно пасуешь? -спрашивал он, когда мы шли к скамье.

–Всё приходит с опытом, дружище. Я не могу просто ответить на вопрос, как точно отдавать пас. Футбол, это ведь не только игра красивых ударов, или финтов. Когда играешь изо дня в день, то понимаешь это. Начинаешь следить за тем, как и при каком ударе ведёт себя мяч, лучше понимаешь физику. Футбол – совокупность многих факторов, понимание которых приходит при должном отношении к делу. Как и в любом виде спорта. Короче, просто играй чаще – и всё придёт.

Майкл промолчал, а потом сказал

–Ну-у, ты сложный. Но я всё понял!

Действительно, как-то много я сказал о футболе для девятилетнего ребёнка

–Жалко, что ты не влюбился в мою маму, – вдруг вздохнув сказал он.

Конечно, я был удивлён.

–Почему это?

–Ну, просто, мне казалось, что ты ей нравишься, и я подумал, что, если бы мы жили вместе, было бы классно.

Я не стал воспринимать эти слова очень серьёзно. Детям его возраста свойственно подозревать влюблённость между людьми, дай им малейший повод. Такая уж у них бурная фантазия.

Мне было интересно, почему их семья живёт без отца, но у Майкла я, конечно, спрашивать об этом не стал.

Немного поболтав, мы ушли с поля.

–Майкл, а кем ты хочешь стать? Вообще, какие у тебя планы на жизнь? – интересовался я, потому что видел в этом ребёнке что-то необычное, соответственно, ожидая от него необычных ответов на такие вопросы. Возможно, я его переоценивал и просто сам дополнял его образ в своей голове, но так ли это мне и хотелось выяснить, на самом-то деле.

–Не знаю. Я не думал об этом – говорил он, нахмуривая свои брови – Меня порой пугают мысли о будущем – продолжал он, задумчиво, – поэтому я просто хорошо учусь – а там, будь, что будет. Если честно, меня волнуют не те вещи, которые должны бы волновать, и мне стыдно за это перед мамой… – Майкл говорил всё тише.

–Дружище, а какие вещи тебя волнуют? Какие должны волновать?

–Хммм. Меня должна волновать учёба. А я думаю о девочке. И о том, что очень хочу собаку.

Я заулыбался, внезапно почувствовав огромное тепло к этому мальчику. Таким чудным он был в моих глазах. И ведь даже не подозревал, как много доброго дарит взрослому человеку, причём, не мне одному, наверняка.

–Так почему ты стыдишься этих мыслей, Майкл, дружище? Что плохого в том, чтобы хотеть завести собачку – это замечательное создание, или – что плохого в том, чтобы подумать о другом человеке? Чего тут стыдиться? И почему это ты должен думать об учёбе?

–Не знаю… – говорил Майкл, – Вот, у тебя есть образование? – спрашивал он с вызовом.

–Да. есть, но, по секрету, оно мне даже не пригодилось толком для того, чтобы работать. Правда, я сейчас не работаю. Если ты что-то умеешь делать хорошо, то образование не нужно для того, чтобы это реализовать.

–Серьёзно?

Майкл там вытаращил на меня глаза, будто я перевернул его мир. Потрепав его по голове и улыбнувшись, я ответил

–Абсолютно серьёзно. Плюс ко всему. я не считаю твои мысли неправильными, даже наоборот. Может, имеет смысл, поделиться ими с мамой?

–Я уже пытался… На собаку – категорическое нет, а о девушках будто и думать нельзя.

Я тяжело вздохнул.

–Ну, я конечно, тебе не мама, но в этом плане я с ней не согласен. Не понимаю её.

–Я тоже – искренне соглашался Майкл, а дальше, несколько секунд мы шли в молчании.

–Иногда мне кажется, что ты единственный мой друг.

Недолго думая, я ответил

–А мне – что ты мой.

–Зачем ты врёшь?

–Я не вру, это правда.

Майкл продолжал идти с улыбкой, что доставляло мне большую радость. И это учитывая то, что я был с ним предельно честен и откровенен.

–А ты ведь тоже живёшь один? – спрашивал он, когда мы уже подходили к дому.

–Ну да. А у тебя подружка, то есть? – спросил я у Майкла, не выдержав шквал вопросов на эту тему.

–Конечно. Я её очень люблю! Надеюсь, она скоро выйдет в школу после болезни. Не понимаю вообще, как парни живут без девушек, а девушки без парней.

Я не выдержал и издал смешок.

–Ну ты даёшь, такие мысли выдавать. Не рано ли?

–А какая разница? – беззаботно спрашивал он. Мысли о любимой девочке на несколько секунд перенесли его в другое измерение. Я видел это по блестящим глазам, в которых горели огонь и радость, и которые мог потушить только сам их создатель.

Кажется, из Майкла растёт довольно любвеобильный мальчик.

Кейт открыла дверь и предстала перед нами уже в новом платье. Она была очень красива, а Руди не прогадал и с цветом, который очень хорошо сочетался с её рыжими волосами.

–Ты выглядишь потрясающе, – сказал я, улыбнувшись.

–Кру-у-уто – протянул Майкл, стоя с широкими, как бочка, глазами.

–На чай зайдёшь? Я, как только сварила.

–Ну конечно, если ещё и те булочки остались – то берегись кухня Хэмптонов. Кейт улыбнулась и молча прошла на кухню.

Мы сели за стол, а Майкл бросился в свою комнату, откуда вернулся с кучей футбольных грамот.

–Вот. – сказал он – это футбольные.

–Ну ты даёшь, парень. А ведь ещё меня спрашиваешь, как пасовать точно.

Майкл был явно доволен.

–Вы хорошо погуляли? Он к тебе не приставал? – спросила Кейт

–Нет, он отличный парень, серьёзно.

–Тогда хорошо.

Мы сидели и тихонько потягивали чай. Я заметил, что у Кейт довольно хороший вкус. Чай был очень вкусным. Майкл был явно измотан, а Кейт, как и я просто наслаждалась атмосферой этого вечера. За окном темнело, в доме становилось уютнее, чувствовались тепло и утомлённость одновременно.

Настала пора уходить. Кейт и Майкл проводили меня до двери.

–Я завтра же начну рисовать, спасибо огромное, – сказала Кейт.

–Приходи почаще – будем гулять – произнёс Майкл и обнял меня, что было очень приятно

–Ну, тогда, до скорого? Ещё раз спасибо. Очень рад с вами встретиться.

–И мы тоже.

Я помахал им рукой, а затем пошёл к машине.

Спустя пять минут в машине, снова стало как-то не по себе. Было понятно, что это из-за свадьбы Рейчел. Но не настолько же сильно на этом зацикливаться. Происходящее настораживало, сбивало с толку, пугало. Любой тёплый осадок, который оказывался в душе, затем падал в бездну, лишь немного согрев душу. За один день я испытал это, по крайней мере, дважды. Но самое плохое было в том, что это чувство было мне знакомо, и ничего хорошего оно не сулило.

                                          VI

Проспал я до середины следующего дня. До четырёх часов. В первый раз я проснулся в девять утра, а затем увидел в окне затянутое серой плёнкой небо и отправился обратно в постель. Так я просыпался раз пять, но, если сначала я хотя бы встал с постели, то потом просто лежал. В голове отсутствовали какие-либо мысли, мне просто хотелось дальше лежать в кровати, но на пятый раз, когда глаза отказывались закрываться, я встал. После того, как я потянулся и умылся, в голову пришла первая и главная на этот день мысль – так продолжаться не может, нужно срочно что-то менять. И менять, на самом деле, было что. Совсем недавно капитан Коулмен делал мне замечание по этому поводу, да и Лу не оставил без внимания. Пора вернуться на работу. На книгах, пробежках и поездках на дачу я долго не протяну. Несмотря на то, что четыре года мне этого хватало, сейчас моей, какой никакой, но всё же самодостаточности, судя по всему, пришёл конец.

Поэтому я позвонил Лу.

–Лу?

–Да, Роб, я тебя внимательно слушаю.

–В твою компанию архитектор не нужен?

–О, Роберт, неужели ты решил положить конец безделью? Вообще-то в моей команде архитекторов полно светлых умов, но твой бы там точно не помешал. Или ты хочешь работать отдельно ото всех?

–Хотелось бы отдельно.

–Значит, рассчитываешь на долгосрочный проект? Хорошо. Приезжай сейчас ко мне в офис.

–Хорошо, буду через двадцать минут.

Я надел футболку и джинсы, нацепил сверху кофту и через пять минут был в машине.

Странно, что Лу был в офисе, он бывает там крайне редко. Может быть, просто совпадение.

На улице было сыро, на дорогах было много воды, поэтому приходилось часто тормозить, чтобы не забрызгать людей, которые стоят близко к дороге. Тут зонт им точно не помог бы.

Офис Лу выглядел довольно скромно для человека, который владеет крупным бизнесом. В здании было всего пять этажей, внутри оно выглядело довольно строго, в нём не было ничего лишнего, здесь не было броских цветов, внутри было спокойно, каждый предмет вносил свою лепту в общий вид. В общем, в духе Лу.

–Роберт? Добрый день. Давно вас не видно. Какими судьбами?

Ко мне обращалась секретарша Лу – Ванесса. Немного неряшливая, но милая девушка, которая уже лет шесть работала у Лу секретаршей. За четыре года она почти не изменилась – рубашка слегка помята, на рукаве пятно от кофе, маникюр сошёл, в правом наушнике играет диско восьмидесятых, а экран ноутбука наверняка выдаёт стоп-кадр из какого-нибудь сериала. Такого секретаря любой другой предприниматель давно уволил бы. Но Лу видел в ней ту решительность и сообразительность, которой могли бы позавидовать остальные секретари. Это было важным качеством Лу. Он умел видеть в людях достойные стороны.

–Я к Лу, Ванесса. Ты ничуть не постарела за четыре года, очень свежо выглядишь.

–Спасибо, Роберт, ты очень вежлив, – это был сарказм, потому что в моей похвале она не нуждалась – просто никогда не принимала таких слов за чистую монету – Да, мне было сказано, что ты скоро приедешь. Он уже тебя ждёт.

–Спасибо.

Я не стал отвлекать её от сериала и направился через офисные кабинеты, прямиком к лестнице, ведущей на второй этаж.

По дороге я встретил Джейсона, чему очень удивился. Не уж то, он здесь работает? Это было вполне логично, вообще-то, но всё же я удивился.

–Джейсон? Привет, приятель.

Он быстро прошёл мимо, бросив

–Тебя-то сюда как занесло?

В общем, он был неприветлив, поэтому я прошёл прямо в кабинет к Лу, который находился за деревянной дверью.

Как только я закрыл дверь, стало очень тихо, мне показалось, будто меня отрезало от остальной части здания.

–Привет, Роберт. Присаживайся.

Я молча прошёл и сел в кресло.

–Надо сказать, Роберт, я очень рад, что ты решил вернуться. Мне было крайне интересно, сколько ещё ты продолжишь бездельничать и, если честно, то я думал, что ты возьмёшься за голову намного быстрее.

Не ожидал, что Лу начнёт читать нотации, учитывая то, что он знал, по каким причинам я уволился в пришлый раз.

–Так вот, как только ты позвонил, то я сразу ринулся сюда. Собственно, прибыл сюда не многим раннее твоего. А приехал сюда я только для того, чтобы предъявить тебе твои старые проекты.

При этих словах я пришёл в ступор.

–Ты разве не довёл их до ума?

Лу смешным образом поднял брови, уставившись на меня таким выражением, типа "боже мой, мальчик, ты в своём уме"

–Нет, Роберт, конечно нет. Я подумал, что это бы в корне испортило проект, поэтому я решил дождаться тебя. Что-то подсказывало мне, что ты вернёшься.

Эти слова он говорил с усмешкой.

–Лу, старина, я не вернусь к тем проектам. Мне нужно что-то новое.

С полминуты он смотрел на меня. На лице его не дрогнуло ни единой мышцы, но глаза медленно расширились. Лу подошёл к столу и закурил.

–Ладно. Хорошо. Но учти, с этого ожидания я потерял довольно большие деньги.

Если Лу и хотел, чтобы я чувствовал себя у него в долгу, то у него не получилось как-то зашевелить во мне это чувство.

–Лу, мужик, было довольно глупо ждать моего возвращения, правда. Я ведь мог не вернуться вовсе. Да и потом, никто ведь не просил тебя откладывать проекты в долгий ящик, до моего возращения, это только твоё решение. Лу, старина, серьёзно.

Я заметил, как у Лу пульсирует вена на виске. Возможно, ещё немного, и он закричал бы на меня. Он любил учить людей, но когда кто-то указывал ему на его собственные ошибки, он мог мгновенно выйти из себя, поэтому я со вздохом и как можно спокойнее произнёс

–Да и, в конце концов, Лу, те проекты с центральной аптекой и отелем я давно уже забыл, честно. Либо их нужно начинать с нуля, либо вообще не трогать. Либо пускай в них разбирается кто-то другой. Прости, Лу, дружище, но я к ним не вернусь.

Он несколько раз постучал сигаретой о табакерку. По окну длинной очередью вновь застучали капли дождя. Лу потушил сигарету.

–Терпеть не могу эти сигареты, ей-богу, Роберт.

Я промолчал. Он стоял и будто напряжённо думал о чём-то. Мне казалось, он успокоился.

–Ладно, хорошо. У меня есть для тебя новый проект. Да. Эти же, с твоего позволения, я буду развивать дальше.

Он помахал двумя большими папками, где были проект с центральной аптекой и отелем.

–Конечно, Лу, пожалуйста.

Тогда он подошёл специальному шкафу, выдвинул ячейку и положил проекты в сектор, а затем задвинул ящик.

–Ладно, Роберт. О новой идее хорошо осведомлён Джейсон, поэтому, твоим начальником и, в общем-то, руководителем, будет Джейсон.

Вот оно, оказывается, как всё оборачивается. Значит, у Джейсона здесь большие полномочия. Что же, это даже к лучшему.

–Отлично – сказал я.

–Джейсон ждёт тебя внизу, он как раз уходил от меня перед тем, как ты зашёл. Подпишешь с ним документы, уладишь формальности… В общем он всё объяснит. А я пока погружусь в старые проекты.

–Я встал с места, пожал здоровую ладонь Лу.

–Дерзай, Лу, старина.

–С возвращением, Роберт

–Спасибо.

Из всего этого диалога я вынес две вещи:

Дядя Лу не в духе

А Джейсон не просто парнишка с угрюмым лицом подростка. Видимо, мне многое предстоит о нём узнать.

Джейсон уже стоял рядом с Ванессой, держа в руках несколько бумаг. Пока я шёл до него, я рассуждал над тем, что делало его лицо настолько недовольным. Мне казалось, будто он специально делает его настолько хмурым. Не знаю, с какой целью: привлечь к себе внимание, или же людей отпугнуть.

Я подошёл к нему, он сухо сказал

–Идём.

Мы прошли в его кабинет, ничем не отличающийся от кабинетов других сотрудников, в распахнутые двери которых я успел заглянуть.

–Слушай, я не знаю, какого чёрта из-за тебя я вынужден отрываться от более важных дел, но вот бумаги, которые ты должен подписать. Отец до этого не раз говорил мне про твои "архитектурные способности" и про остальные твои достоинства, так что учти, за это время ты меня очень достал, хотя мы с тобой толком незнакомы. И не думай, что тот вечер, когда ты рассказывал, как сильно не любишь вычурные праздники, как-то нас сблизил. Ты был очень любезен, мне было приятно, но и только. Скажу я тебе вот что – забивать голову этим проектом я сейчас не хочу, так что слушай:

У тебя полная власть, ты можешь сделать здание либо небоскрёбом, либо протянуть двухэтажку, змеёй ползущую по улицам, но это должен быть огромный торговый центр, общей площадью – ну точно не меньше квадратной полумили.

Полумиль в квадрате. Зачем? На что рассчитан будет этот торговый центр? У нас ведь в городе не так много жителей.

Джейсон сел и повернул ко мне бумаги.

–У тебя полная творческая свобода, запомни это. Сделай из этого проекта бомбу, удиви меня, будь добр. Может даже отец перестанет держать меня за чучело. Слушай, не думай ни о каких нюансах, делай то, что требует твоё сердце архитектора. Это ведь творчество. А мы уже как-нибудь это организуем. А сейчас, пожалуйста, подпиши бумаги, я тороплюсь.

Я был поражён такой быстрой подачей информации. Тут была и полезная информация, и гнев, и, даже какие-то выводы. За минуту, которую он произносил эти слова, в нём пронеслось очень много чувств и сейчас он будто остыл. Впервые я видел его не угрюмым, а каким-то, подавленным.

Такие перемены в настроении – это вообще-то очень странно, но я не стал заострять на этом внимание. Не глядя подписал каждую бумагу, а как только закончил с последней, Джейсон тут же вскочил и произнёс

–Спасибо. Вроде от тебя больше никаких документов не требуется, но, если что. с тобой свяжется Ванесса. Отчёты присылаешь раз в месяц, времени у тебя сколько захочешь. Потом отведём тебе кабинет. К проекту приступай хоть сегодня. Если что-то будет непонятно – уточнишь мой номер у Ванессы. Я ушёл, пока.

Вот и всё выступление. Я даже не звука не произнёс. Очень эксцентричный парень. Я вышел из его кабинета, а затем направился к машине.

Бум, и я снова на работе. Всё казалось мне очень странным, однако теперь у меня появилась задача – спроектировать огромный торговый центр.

На заправке недалеко от дома я вышел, чтобы купить себе шоколадный батончик. Когда я вытаскивал пистолет с горловины бензобака, я увидел Майкла, ведущего в ногах футбольный мяч. Выглядел он не очень весело.

–Эй, футболист!

Когда Майкл меня увидел, на лице его появилась улыбка

Он подъехал ко мне.

–Как дела, приятель?

–Нормально, Роберт, а у тебя?

–Вроде тоже ничего. Ты как-то далеко от дома, тебя подвезти?

Он быстро закивал

–Ну запрыгивай скорей, чтобы мы не мешали другим водителям. Мы сели в машину, и я повёз Майкла домой.

–Так как ты оказался так далеко от дома без велосипеда?

–Ходил в футбол играть. Просто это единственное большое футбольное поле в городе, которое я нашёл.

–Понимаю тебя, приятель. Всё-таки выглядел ты грустно.

После короткого вздоха Майкл сказал

–Да я просто с мамой поссорился, – пробурчал парнишка.

–Разве с твоей мамой можно поругаться? – с частичкой иронии спросил я, понимая, что поругаться, конечно, можно с кем угодно.

–Ну да, можно.

Узнавать, что же стало яблоком раздора я не стал.

–Поэтому ты решил пойти поиграть в футбол?

–Ну да.

Мы подъезжали к дому Майкла.

–Ты зайдёшь? – спросил он с ноткой надежды в голосе.

–Нет, извини, думаю сейчас не стоит. К тому же, только-только вчера виделись же.

Мальчик поник.

–Давай лучше сделаем вот как. Знаешь, ты уже мужчина, и даже если твоя мама в этой ситуации была не права, стоит сделать первый шаг навстречу, показать, что ты уже взрослый, самостоятельный человек. Видишь, там кусты сирени?

–Ты хочешь, чтобы я нарвал маме букет сирени.

–Ну да. Хоть рвать растения нехорошо, всё равно нужно показать, что это именно от тебя, подарок, не купленный за деньги, а добытый своими руками.

У Майкла словно поднялось настроение. Глаза его загорелись.

–Ты прав. подарю маме цветы! Спасибо, Роберт! До встречи.

Парень мигом вылетел из машины, хлопнул дверью и побежал к кустам. Я поехал домой, в надежде, что Кейт меня не заметила. Этим вечером мне не хотелось, чтобы она меня видела. Сам не знал почему.

Попасть домой мне было не суждено до самого вечера. Пока я спокойно ехал в сторону дома. мне позвонил Фред.

–Роберт… Роберт, как у тебя дела? Как дела у тебя, а? А? Наверное, всё отлично, а?.. – он говорил это таким голосом, что было понятно – он на грани истерики.

–Фред? Что с тобой? Что случилось?

–Я нажрался, представляешь? Ты можешь себе представить, Роберт, я пьян. А ты, наверное, едешь на своей крутой тачке, весь такой беззаботный, ни о чём не думающий, правда?

–Фред, к чему ты это говоришь?

Я начал разворачиваться в сторону его дома, хотя не был уверен, что он находится именно там.

–Да к тому, что все вы, те, у которых денег много, живёте беззаботно, престаёте видеть глубину, ублюдки.

–Фред, дружище, ты ошибаешься. Где ты находишься сейчас?

–"ДРУЖИЩЕ, ДРУЖИЩЕ, ДРУЖИЩЕ!". Сколько можно? Я тебе никакой не "дружище", да и вообще забудь это сраное слово! Какая тебе, к чёрту, разница, где я, сукин ты сын, а?

Я выключил телефон и вдавил педаль газа в пол. Через три минуты я был у дома Фреда.

Какая-то толпа устроила попойку прямо у парадных дверей. Они орали, глаза у них плыли из стороны в сторону. Это было дико. Может, сегодня праздник какой-то, что все пьют?

Я поднялся на этаж Фреда, за дверью гремела музыка, настолько громко, что мне казалось, вот-вот и стены рухнут.

Здесь стояло ещё несколько человек. Седой мужчина, афроамериканской внешности, сказал мне

–Не открывает уже минут пять.

В общей сложности я простучался в дверь минут десять, люди уже разошлись, да и я уже, было, хотел разворачиваться, как вдруг услышал крик

–Убирайся, кто бы ты ни был, чёрт тебя дери!

Стучаться дальше мне не хотелось, а оставлять Фреда в таком состоянии тоже нельзя, хотя, казалось бы, какое мне дело, если он напился, то это его проблемы. Но мне просто не хотелось, чтобы становилось хуже. Нельзя, чтобы человек – вот так вот пропадал, поэтому я просто выбил дверь, прошёл мимо валяющегося Фреда и, первым делом, вырубил стереосистему.

–Здравствуй, дорогой друг, Роберт, ты выбил дверь человеку, у которого нет денег. Какой ты сообразительный, ха. Умница, молодец.

Я в недоумении посмотрел на него. Нет денег?

–Фред, вставай, вставай, мужик, давай.

Я попытался его поднять, но он отбивался. Я не знал, что делать. В выбитую дверь то и дело заглядывали люди, словно за кулисы сцены.

Пришлось взять Фреда за шкирку. Я потащил его в ванную комнату, где пустил под холодную струю. Он плевался, визжал, рыпался.

–Прекратите! – услышал я строгий голос сзади

Выключив кран, я повернулся. Рядом стоял охранник.

–Люди жалуются на сильный шум, попросили разобраться. Что происходит, мистер?

–Ничего не происходит. Просто пытаюсь отрезвить своего друга.

–Мне сказали, что шумела музыка.

–Так и есть, я выключил её. – я указал на стереосистему.

Молодой парень смотрел на меня в недоумении.

–Поэтому дверь выбита? Вы ворвались сюда?

–Ну да.

–Почему не обратились ко мне?

–Не подумал.

–Сэр, вообще-то я должен арестовать вас, и выписать штраф.

Я улыбнулся.

–Штраф оплачу. Если нужно – арестовывай – я протянул руки.

Я стоял так секунд двадцать, охранник не двигался с места. Только начинал работать, видимо. Кто взял такого мальца в такое место?

–Ты какой-то нерешительный, друг.

–…Не надо его трогать, мужик!… то мой лучший друг, Роберт!

Охранник посмотрел через моё плечо, постоял секунд десять, а потом сказал.

–Ну, я вас тогда оставлю?

–Думаю да, зачем тебе лишние хлопоты?

–Если что, обращайтесь.

–Хорошего вечера, приятель.

Охранник ушёл. Наверное, это была самая непринуждённая, самая странная и забавная встреча с охранником на моей памяти.

Я прошёл ко входу, вставил дверь в раму так, чтобы люди не заглядывали, а затем спросил

–Ну и зачем всё это?

Я указал на бутылки из-под коньяка и виски, которые валялись на полу.

–Потому что сегодняшний вечер, друг мой, называется – Элис спит с другим.

Я нахмурил брови. Видимо Элис – это бывшая жена Фреда.

–Не очень хорошее название для вечера, если вечерам вообще можно давать название.

–Да что ты? Правда? А я и не подумал. Я вот, развёлся сегодня, так что мне совсем некогда было об этом думать.

Так вот оно что. Дело дрянь, конечно. Я тоже хорош. У Фреда выбита дверь, он пьяный, всё идёт к алкоголизму, а ещё он сегодня развёлся.

–Фред. Слушай, дружище. Ты мог бы позвонить, хотя бы. Мы бы с тобой провели время вместе. Какой смысл пить? Кому от этого станет легче?

Фред продолжал, обмякший и мокрый лежать на кафеле, словно мешок. Глаза его закрывались.

–Фред, дружище. Тебе нужно выспаться. Перейдёшь на кровать?

Но, похоже, он уже тогда уснул.

Я позвонил в ремонт дверей и вызвал мастера, который, должен был приехать на следующие утро, а сам направился к Фреду в ванную. Тот сильно храпел. Я стащил с него мокрую одежду и забросил в стиральную машину, попытался его поднять, но весил он где-то под девяноста килограмм, поэтому я не справился, из-за чего просто потащил его по полу в гостиную и уже там, постепенно, взъерошил на диван. Что за вечер? Спать было нельзя, потому что дверь в квартиру открыта, поэтому мне предстояла бессонная ночь. Надо же, сам себе нажил проблем. Конечно, за сегодня я насовершал импульсивных поступков.