Внутренний мир травмы. Архетипические защиты личностного духа

Оглавление

Дональд Калшед. Внутренний мир травмы. Архетипические защиты личностного духа

Благодарности

Введение

Часть первая

Глава 1. Демоническая сторона внутреннего мира травмы

Взгляды Юнга на диссоциацию

Клинический пример: человек с топором

Миссис Y. и мужчина с дробовиком

Мэри и демон чревоугодия

Глава 2. Другие клинические примеры функционирования системы самосохранения

Маленькая девочка и ангел

Линор и крестная фея

Густав и его небесные родители

Кэй и дельфины

Патриция и призрачный ребенок: когда дух возвращается в тело

Психосоматические расстройства и система самосохранения

Глава 3. Диалог между Фрейдом и Юнгом о внутреннем мире травмы

Жане и даймоны внутреннего мира

Травма и открытие Фрейдом психической реальности

Теория соблазнения

Теория комплексов Юнга и травма

Леди, которая жила на Луне

Травма и трансперсональный аспект в бессознательных фантазиях

Фрейд и Юнг о даймоническом сопротивлении психе исцелению

Фрейд и даймонические защиты бессознательного

Глава 4. Вклад Юнга в теорию системы самосохранения

Травма Юнга и Атмавикти

Зрелые размышления Юнга о травме

Юнг и атакующий «ум»

Двойственная Самость Юнга: свет и тьма

Яхве и темная сторона Самости

Глава 5. Работы современных юнгианских аналитиков

Эрих Нойманн и страдающее Эго травмы

Лондонская школа и архетипические защиты

Американские юнгианцы

Популяризованные версии

Глава 6. Психоаналитическая концепция системы самосохранения

Эдмунд Берглер и «даймонион», повреждающий я

Одайер и злобные/доброжелательные «великие существа»

Шандор Ференци и надличностная мудрость заботящейся Самости

Представители теории объектных отношений

Часть вторая

Введение к части второй. Сказки и двухступенчатое воплощение Самости

Переходные процессы между человеческим и божественным

Вопросы психологии развития

Изображение переходных процессов в сюжетах сказок

Две стадии исцеления расщепления в сказках

Глава 7. Рапунцель и система самосохранения

Пациенты типа Рапунцель

Рапунцель1: часть 1

Рапунцель: часть 2

Рапунцель: часть 3

Рапунцель: часть 4

Глава 8. Психея и ее возлюбленный-даймон

Эрот и Психея1: часть 1

Эрот как даймон

Защита и плен даймона

Даймон как тюремщик

Даймон-любовник и фантазия

Фантазия как защита от символического

Индивидуация и столкновение с реальностью

Эрот и Психея: часть 2

Ярость и сопротивление инкарнации

Добровольная жертва и воплощение

Радость и отношения между человеческим и божественным

Глава 9. «Диковинная птица» и темная сторона Самости

Диковинная птица

Сюжет сказки1: часть 1

Любовь и агрессия в эволюции здорового Эго: Винникотт

Клинический пример

Двойственность жертвы при трансформации системы самосохранения

Диковинная птица: часть 2

Помощь символа в победе над волшебником

Глава 10. Принц Линдворм и трансформация даймонического через жертву и выбор

Принц Линдворм1: сюжет

Мотив бездетности и обретения ребенка

Отказ от выбора

Меланхоличный мир фантазии в системе самосохранения

Юлия Кристева и «черное солнце»

Некоторые соображения о защитном использовании нуминозного

Принц Линдворм как близнец

Принц-змей и диада король (королева)/дитя

Дочь пастуха и старуха как позитивная диада Самости

Ярость и трансформация принца Линдворма

Момент сострадания

Заключительные замечания

Примечания

Литература

Отрывок из книги

Я признателен всем тем, благодаря кому я не сбился с пути и не оставил своих поисков, блуждая в изменчивых ландшафтах мира идей, которые в конце концов нашли воплощение на страницах этой книги. Однако, прежде всего, я хочу поблагодарить своих пациентов – тех, кто внес наибольший вклад в это исследование, тех, кто разделял со мной интерес к «присутствию» ангельского/демонического на сцене сновидений. Я хочу выразить особую благодарность тем пациентам, которые любезно позволили мне воспользоваться материалом своих сновидений и терапии при написании этой книги. Весь клинический материал, представленный здесь, почерпнут из реальных случаев, однако личные данные пациентов, а также некоторые детали контекста терапии были изменены из соображений конфиденциальности. В ряде случаев я позволил себе применить «художественный вымысел», объединив материал терапии разных пациентов в одном повествовании.

Наряду с пациентами я также хочу выразить глубокую благодарность преподавателям факультета, персоналу и участникам Программы повышения квалификации в области теории и практики юнгианского анализа, профессиональному исследовательскому сообществу, которое в период с 1988 по 1995 год получало спонсорскую поддержку от Центра глубинной психологии и юнгианских исследований в Катоне, Нью-Йорк. Я глубоко признателен участнику этой группы, моему со-директору Сидни Маккензи, благодаря усилиям и таланту которого было создано поддерживающее и стимулирующее рабочее пространство, сделавшее интеллектуальную работу приятной. Я также благодарю других членов правления факультета: Эла Маттерна, Олтона Вэссона, Лорен Стэлл и Робин ван Лобен Селс – за их терпение и поддержку на протяжении многих лет, которые потребовались для созревания и оформления в той или иной форме моих идей при поддержке нашей учебной группы.

.....

Пытаясь определить положение настоящего исследования в общем контексте, необходимо отметить, что психоанализ начинался с изучения травмы почти 100 лет назад, однако затем страдал от своего рода профессиональной амнезии относительно этого предмета. В последние годы появились некоторые признаки возобновляющегося интереса в профессиональном сообществе а к «парадигме травмы». Это возрождение интереса к травме обусловлено как «открытием заново» современной культурой явления сексуального и физического насилия в отношении детей, так и возвратом в сферу научной психиатрии диссоциативных расстройств, среди которых особенно следует отметить расстройство множественной личности[6], а также и посттравматическое стрессовое расстройство[7]. К сожалению, за весьма малым исключением юнгианские авторы предпочитают избегать ссылок на эту литературу4. Такое положение дел тем более необычно, что Юнгом была предложена релевантная модель диссоциативности психе, в которой он подчеркивал «нераздельность» системы Эго – Самость (индивидуации). Я убежден, что инсайты Юнга относительно внутреннего мира травмированной психе имеют особенное значение для современного психоанализа, однако вместе с этим современный опыт работы с травмой требует пересмотра теории Юнга. В настоящем исследовании мы хотели продемонстрировать значимость работ Юнга, а так же предпринять попытку пересмотра некоторых его теоретических положений, необходимость которого, с моей точки зрения, продиктована новыми открытиями исследователей и клиницистов, работающих в области травмы, в особенности тех из них, кто придерживается подходов объектных отношений и психологии самости.

Следует предупредить читателя, что в данной книге используются, по крайней мере, два психоаналитических «диалекта»; нижеприведенная дискуссия свободно обращается к терминологии и того, и другого. С одной стороны, это смесь языка британской школы объектных отношений, главным образом, того, которым написаны работы Винникотта а также психологии самости, разработанной Хайнцом Кохутом, а, с другой стороны – мифопоэтический язык К. Г. Юнга и его последователей. Я счел средства выражения, присущие этим подходам, существенными для понимания травмы и ее лечения.

.....