Читать книгу Дальше Солнца и Земли. Принц Тьмы - Е. Аугуст - Страница 1
ОглавлениеКнига вторая
Ибо нельзя победить того, кто сам является полем битвы!
Пролог
Ворон каркнет на дереве старом, тисовом.
Пробудит врага лютого, неистового.
Кто он? Ты сам или брат?
Никто не подскажет…
А стрелы адские уже летят.
Из Книги Судеб
На краю Лабиринта росло драконовое дерево. В стволе дерева была дверь. За ней – тепло и сухо. Ступени круговой лестницы вели на верхние и нижние этажи дома-дерева. В гостиной потрескивал в камине огонь, а из кухни доносилось звяканье посуды.
Иль встала ни свет ни заря – приготовить особенный завтрак для особенного дня. Сегодня в доме соберутся наследники богини Имаджи. Так хотелось порадовать их лакомствами!
Часы прозвенели – выпечка готова. Иль тряхнула гривой огненно-рыжих волос и распахнула духовку. Подхватила пылающий жаром противень с пирогами, ловко скинула их на салфетку. Запах сдобы разлетелся по этажам. По пути заглянул в гостиную, ванные и кладовки. Без стука вломился в спальни детей, выманивая лежебок из постелей, и устремился наверх, в библиотеку: напомнить Лофтину, что пришло время завтрака.
Лофтин приоткрыл один глаз. Учуял пряные ароматы из кухни и улыбнулся, предвкушая приятные минуты на веранде с чашечкой чая.
В настенном зеркале отразилось утомлённое лицо: серые глаза ввалились, у рта пролегли морщинки, а копна белых как снег волос раздражала и лезла в глаза. Увидев свой взлохмаченный вид, Лофтин вспомнил кошмарные события ночи и похолодел.
Когда звуки в доме затихли, а дети уснули, он помчался в оранжерею, поработать с артефактом богини Имаджи. Надо было подготовить волшебную вещицу к приходу сегодняшнего судьбоносного дня!
Там-то, в цветочном саду, и ждало его потрясение, самое жестокое за последние пару тысяч лет. В ярком свете артефакта ему открылось чудовищное зрелище: зелёный мир оранжереи, несколько часов назад полный ароматов жизни, окоченел и завял! Окончательно и бесповоротно! А уничтожившие его монстры-страхи разбежались по цветочному саду и искали выход в Лабиринт.
Лофтин успел вовремя: послал самое сильное заклятие Имаджи и прикончил страхи. Стёр в порошок, не оставил даже мокрого места! И всё же, всё же… что-то не давало ему покоя. Неясное и тревожное предчувствие беды лишило сна.
Лофтин спешно ополоснул лицо из графина, стоявшего на письменном столе. Зашнуровал сандалии и поспешил на лестничную площадку, к окну. Убедиться, что всё в порядке, и Лабиринту ничто не угрожает в такой важный день!
Сквозь ветви соседнего дерева был виден лес. В нём цвело и росло всё, что могло. Растения и цветы шептались – делились секретами. Тянули ветви, листья и усики к небу. Где-то журчал ручей. Ласковый ветерок скользил меж кустов, играя листвой, а в земле копошились лесные существа.
Лофтин посмотрел на лужайку перед домом, а затем на веранду, где Иль накрыла завтрак для сыновей. За столом сидели Арго и Зоринго – их приёмные дети. Голоса мальчиков звучали громче обычного.
– Ты чего уши затыкаешь? – крикнул Зоринго. Перегнулся через стол и схватил брата за плечи, встряхнул: – Хоть раз в жизни признайся! Не будь трусом!
– Сам ты трус! – рявкнул Арго не своим голосом.
Вырвался из цепких пальцев Зоринго. Запустил в брата чашкой, но промазал и разозлился ещё больше, отшвырнул стул и рванул с веранды, перескакивая через ступени. Зоринго бросился за ним.
«Ничего не меняется, Арго всё такой же строптивый. И кто, спрашивается, мальчишку разбаловал, как ни я – потакал его вечным капризам?!»
Лофтин в отчаянии ударил кулаком по подоконнику. Ваза с пышным цветком подпрыгнула и вывалилась из окна – чудом не на голову выбежавшей на веранду Иль.
Та ошеломлённо уставилась на погром – разбросанная еда и стулья, разбитая чашка. Цветок стал последней каплей. Иль взмахнула руками – кольца и браслеты зазвенели – и крикнула Лофтину:
– Да что вы все себе позволяете?! Ладно мальчики с их стихийными бедствиями переходного возраста, а у вас-то что сегодня? Неужто не с той ноги встали в такой день?
Лофтин лишь беспомощно отмахнулся – он и сам не знал, как ответить. Надо ли упоминать о том, что случилось ночью? Может, не сто́ит сеять панику раньше времени? Может, всё обойдётся, ведь он уничтожил нечисть!
Иль присела над цветком, выбирая из земли и корешков осколки вазы. Лофтин бросился по ступенькам вниз:
– Подождите, Иль! Позвольте помочь вам!
– Помогите, – согласилась она, но обернулась и ахнула: – Лофтин, что за вид?! Вы так и будете встречать гостей? Немедленно причешитесь и переоденьтесь в чистое!
– Чуть позже, – буркнул он.
Подхватил мотыжку и принялся выкапывать для цветка лунку у веранды. Всё кипело в нём от злости – на себя.
«Ничего страшного не случилось, – рассуждал Лофтин. – Пиратский набег мелких страхов – просто маленькая неприятность. Предсказание богини Имаджи вступило в силу ровно в полночь, его ничто не в силах отменить!»
Пока Иль и Лофтин спасали цветок, на тропинке из Лабиринта показался Шер – учитель Арго и Зоринго и друг семьи.
– Привет славной компании! – начал он издалека.
– Привет и вам! Присаживайтесь, Шер. Выпейте чашечку огненного чая да отведайте пирогов с яблоками надежд – с пылу с жару! – пригласила Иль к столу. – А потом и делами займёмся.
На духовке зазвенел таймер, и Иль убежала на кухню.
Шер помрачнел при виде помятого Лофтина, но смолчал. Спросил только:
– А где же мои славные ученики?
– Где-то бегают, – Лофтин воткнул мотыжку в землю у тропинки. Вымыл руки водой из рукомойника у камина, поискал глазами полотенце. Не найдя, вытер об одежду.
Иль вернулась с тарелкой выпечки. Расплылась в улыбке, услышав разговор:
– Теперь их днём с огнём не сыщешь, чего только не придумают, лишь бы не делать уроки с вами.
– Что ж… урок у нас сегодня будет всего один – на нём мы откроем нашу с вами тайну, – просиял Шер.
– Ох и трудная у нас задача… – вздохнула Иль.
– Ничего, мы управимся! – пообещал Шер, не спуская голодного взгляда со сдобы и глотая слюнки.
– Думаете? Каково мальчикам будет узнать, что они не наши дети, а мы жрецы фейри Имаджи, в то время как настоящие их родители… – Иль перевела дух и замолчала.
– Да, тайное станет явным! Всё свершится, как предначертано свыше. Надеюсь, что с сегодняшнего дня между братьями воцарится мир и согласие, – Шер жадно откусил рогалика и зажмурился от удовольствия.
– Как вы сказали? Мир и согласие?.. Хотелось бы верить! – Иль покачала головой. Большие тонкие кольца в её ушах тонко зазвенели, создавая неповторимую мелодию древней песни Ожидания.
Шер посмотрел на Лофтина:
– Как поживает ваше славное сверхсекретное задание?
– Я исполнил наказ Имаджи: перенёс артефакт в землю, где пустил корни цветок жизни! – ответил с задумчивым видом Лофтин.
Он всё ещё размышлял, надо ли рассказать о ночном происшествии. Вокруг царила тишина, ничто не нарушало идиллию утра. Не о чем беспокоиться, кроме как о скорой встрече с наследниками Имаджи. Зачем позориться и рассказывать о промахах? Ну, не уследил, пропустил страхи, но ведь и прикончил их сам!
Лофтин обмакнул булочку в сладкий соус причуд, откусил сочную мякоть, хотя кусок не лез в горло от переживаний. Закашлялся и запил душистым чаем.
– Значит, всё прошло без проблем? – не унимался Шер. – Меня не покидает тревожное чувство.
– Я тоже не могла уснуть всю ночь, – призналась Иль. – Но ведь мы ждали этого дня тысячи лет! Неудивительно, что мы волнуемся.
Иль ни минуты не сидела без дела: сворачивала салфетки изящными розочками, складывала в корзинку, чтобы потом украсить общий стол. Закончив, принялась начищать столовые приборы.
Лофтин поморщился, вспомнив, что тайное имеет подлую привычку становиться явным в самый неподходящий момент. И признался, краснея и запинаясь:
– У меня ночью случилось кое-что непредвиденное… но я уже навёл порядок, можете не волноваться!
– Что случилось? – дружно спросили Шер и Иль.
– Страхи как-то проникли в оранжерею из Иртиды… вчера… но я уничтожил… – он не успел закончить.
– Что?!
Иль вскочила со скамьи, уронила на пол корзинку с ножами:
– Вот видите? Примета плохая, к ссоре!
– К ссоре? – вспылил Лофтин. – Бессмертная жрица Имаджи, а верит в такие дремучие глупости! Да это ни в какие ворота не лезет!
– Это вы, Лофтин, не лезете ни в какие ворота! На вас возложена обязанность следить за Лабиринтом… а вы… вы… как вы могли пропустить страхи к нам?!
– Я? – в ярости закричал Лофтин. – А может, это вы привели их за собой из столицы, а? Пока носились с приготовлениями к празднику и думали только о новых салфетках и скатертях!
– Вот только не надо таких гнусных обвинений! Я в Иртиде уже неделю не была, одна готовила дом к празднику, одна, сама!
Иль взмахнула руками – она чуть не плакала.
Шер молча наблюдал со своего места в конце стола. Так и не дождавшись конца перепалки, вмешался:
– Не ссорьтесь, друзья, это недостойно жрецов Имаджи! Мы должны оставаться едины, что бы ни случилось, только так мы сможем вернуть миру Свет. Вы не подумали, что мальчишки могли выйти из Лабиринта и нечаянно привести страхи? Арго или Зоринго, или оба вместе.
– Наши мальчики?! – возмутилась Иль и тут же вспомнила: – Они ссорились утром. Ох, я чувствовала, что-то не так!
Повисла тишина – смутная и опасная. Казалось, мир Лабиринта затаил дыхание. Неужели столько лет ожидания были напрасны? Неужели всё пропало?
Иль вскочила.
– Надо найти ребят!
– Не надо! Я же уничтожил страхи?! – Лофтин схватил её за руку, усадил обратно. Заговорил, меряя веранду широкими шагами: – Как вы не понимаете? Звёзды заняли места на небе ровно в полночь, когда я завершил обряд. Время начало отсчёт. Мы сделали главное, сохранили тайну рождения мальчиков. Остальное теперь неважно!
– Я тоже так думаю: никто и ничто не изменит назначенного свыше! – вставил Шер. – А мы останемся верны клятве, не будем вмешиваться. Помните, что сказала Имаджи? «И пусть тот, кто не ведает о своей судьбе…»
– Вот именно, судьбе! – воодушевился Лофтин и поднял указательный палец. – Судьбе, ведь от судьбы не уйти даже богам!
– Думаю, Имаджи предвидела такой поворот событий… – поддакнула Иль. Собрала ножи в корзину и занялась чисткой.
Шер вдруг звонко хлопнул по лбу:
– Вот глупец! Увлёкся сладостями и всё забыл!
Он с шумом отодвинул тарелку. Привстал на цыпочки, выглядывая поверх кустов: нет ли поблизости детей. Опёрся крепкими руками на край стола и выпалил:
– Муж нашей жрицы Одэль пропал!
– Трумм?! – ахнула Иль.
– Драконы его побери! Куда ещё пропал? – проворчал Лофтин, тяжело опускаясь на стул.
– Одно несчастье за другим сыпятся на нас сегодня…
– Погодите причитать, Иль, – попросил Шер. – Думаю, он просто где-то прячется, пока волнение в городе не уляжется. Сами знаете, такого трусливого и эгоистичного дровяного тролля, как Трумм, ещё поискать!
– Скажите лучше, предателя! – полыхнула глазами Иль.
– Волнения? – нахмурился Лофтин. – Неужели восстание началось? Почему так рано, кто подал сигнал? Мы не готовы, наследники Имаджи ещё не собрались!
– Это не восстание, а забастовка рабочих у фабрики. Как назло, именно там я с Труммом договорился встретиться… – начал Шер, но Иль вдруг вонзила нож в крышку стола:
– Вы обещали присматривать за троллем! Как вы его упустили, где была ваша магия?! Или за века бездействия она у вас ослабла?
Шер попытался объяснить неудачу:
– Понимаете, было много бастующих, а Трумм стоял на другой стороне улицы. Пока я пробирался, появились стражники, стали хватать всех подряд. Мне едва удалось улизнуть! Но вот Трумма я потерял.
Иль тяжело вздохнула:
– Слишком долго мы сидели без дела, и вот – один пропустил страхи в Лабиринт, а второй потерял предателя! В книгах по истории мира так и запишут: жрецы Имаджи были ленивы и праздны, и это сгубило их, – Иль помолчала и твёрдо добавила: – Нам надо срочно забрать из города Одэль. Если Трумм уже донёс на неё…
– Подождите, Иль, возможно, всё обойдётся? – запротестовал Лофтин.
– Обойдётся? И это говорите вы, первый жрец Имаджи? – голосок Иль зазвенел от негодования. – А если Трумм в плену? А если проболтался про Одэль, и к таверне уже спешат стражники? Ну почему всё идёт шиворот-навыворот сегодня, в такой важный день?! Мало того что артефакт могли отравить страхи и неизвестно, кого он теперь в себе носит, – защитника или убийцу, так ещё и предатель Трумм!
Иль с такой силой принялась полировать нож, что тот согнулся в дугу от жара, исходящего от её рук.
Все помолчали, вспоминая неприятности, связанные с дровяным троллем.
Жрица Одэль держала в городе таверну «На краю света» – безопасный приют для сторонников Имаджи и тех, кто мечтал вернуть времена чудес и волшебства. Много лет назад Трумм прознал о связи Одэль с бунтовщиками и отправился в королевский за́мок: донести на жену и получить за предательство хорошенькую сумму джиалов. А если повезёт – присвоить таверну и избавиться от беспризорников, которых сердобольная Одэль приютила там.
К счастью, Шер догадался о замыслах тролля и перехитрил его. Изменив внешность, прикинулся полицейским и заплатил Трумму за его подлые секреты. А заодно договорился и впредь покупать сведения об Одэль и повстанцах. Так жрецам удалось сохранить тайну.
Но что случилось на этот раз? Куда делся Трумм? И чем грозит их плану исчезновение тролля?
– А обыски? Обыски в таверне были? – спохватилась Иль.
– Нет, я же говорю вам, всё спокойно. Правда, в городе висят плакаты: вознаграждение за выдачу бунтовщиков, – ответил Шер. – Но это, скорее, связано с праздником Зверя Мары, власти хотят защитить его от мятежа.
Разговор прервали истошные крики. К веранде подбежал взмокший Зоринго, в плетёных сандалиях на босу ногу и светлых просторных брюках и рубашке. Волосы мальчика растрепались, а в глазах плескалась такая паника, что жрецы сразу поняли, в чём дело. В Лабиринте объявились страхи и напали на ребят!
Они кинулись за Зоринго по тропинке к оранжерее. Полноватый Лофтин задержался: шнуровка на одной из сандалий сползла. Пришлось остановиться и сорвать обувку вовсе. Босиком на одну ногу он помчался догонять остальных.
Когда Лофтин вбежал в оранжерею, бой со страхами был в разгаре. Монстры визжали, лаяли и душераздирающе свистели. Иль и Шер дрались отчаянно, но не решались применить магию – чтобы не выдать себя раньше времени. Где были Арго и Зоринго в этом бедламе, Лофтин не разглядел. Он крикнул с порога:
– Свет! Впустите свет грианда!
Разгорячённый боем Шер схватил ящик с цветами жизни и бросил его в окно, снеся напрочь половину стены. Яростные лучи дневного светила ворвались в оранжерею и подпалили страхи. С писком, визгом и рёвом ринулись они врассыпную. Раненые, побитые и обожжённые остатки страхов вырвались из оранжереи через пролом в стене – и скрылись в прохладную тень кустов и деревьев Лабиринта.
Шер схватился за веник, обдумывая, с чего начать уборку. Зоринго так устал, что рухнул на земляной пол – ноги не держали. Попытался пристроить колышек к обломанному стеблю цветка недотроги, но руки ещё дрожали.
Арго рядом с братом постепенно приходил в себя. Перед глазами всплывали пугающие тени, дыхание перехватывали жгучие запахи опасности.
– Так и есть, временно́й проход не закрыт до сих пор! – крикнула Иль Лофтину. – Когда вы уничтожили страхи ночью, почему не проверили проход?
Лофтин сокрушённо вздохнул: виноват, кругом виноват. Он хватался за голову, думая, где теперь искать в хаосе артефакт, который сам вчера положил к цветку жизни – как велела Имаджи.
Но тут его озарило. Переживать не из-за чего! Всё идёт, как предсказала богиня. И записала в Книге Судеб: «И пусть тот, кто не ведает о своём прошлом, сам отыщет артефакт…»
Вот и чудно!
Лофтин облегчённо вздохнул. Сердце кольнула тревога: кому из мальчиков суждено отыскать артефакт? Не давая сомнениям снова овладеть им, Лофтин хлопнул в ладоши:
– Ребята, займитесь уборкой! Я скоро вернусь!
– А ты куда, отец? – подскочил Зоринго, утирая ладонью пот и оставляя грязные разводы на лице.
– Я проверю хронику событий!
– А что делать нам с Шером? – спросила Иль, озадаченная решением Лофтина.
– Пусть ребята сами вынесут весь мусор на улицу к камину! Позже всё сожжём! – он едва заметно подмигнул ей.
– Что? Снова убирать? – взвыл Арго. – Зачем? Нельзя подождать до завтра? Всё равно растения погибли, а я, между прочим, хочу на праздник Мары, в город. Вы обещали!
– Я тоже хочу на праздник, но не пойду, пока не наведём порядок здесь, – возразил Зоринго.
– Ну и дурак! – выдал Арго. – В городе всё бесплатно: фейерверки, карусели, мороженое.
– Бесплатно только сыр в мышеловке, – холодно заметил Шер. – Переоденьтесь в комбинезоны и живо за работу! Скоро вернётся Лофтин, и мы узнаем, что ожидает нас…
– Ничего интересного нас не ожидает! – вспылил Арго. – Сидим тут, а в столице веселье! Если не хотите идти, отпустите нас с Зоринго! Мы бы переночевали в таверне у Одэль, если бы вы нам не запрещали туда ходить! Почему другим всё можно, а нам никогда и ничего нельзя?! И вообще, я хочу жить в городе! Надоело мне тут, в этой дыре! Де́ржите нас взаперти, как пленников! А я уже взрослый и могу сам решать, как проводить время!
Он в ярости пнул расколотый кувшин. Послышался писк, и оттуда со скрипом выполз контуженный, не больше червячка, страх. Арго злорадно размазал врага ногой по земле. Довольный маленькой победой, улыбнулся. Настроение улучшилось.
Иль подтолкнула мальчика к комнате, где хранилась роба.
– Переоденься в рабочий комбинезон! Чем быстрее наведём порядок, тем больше шансов у тебя попасть в город и увидеть рождение Зверя!
Глава 1. Меч Судьбы
От старых времён осталось немного песен,
Мир старый видится темен и бессловесен.
Но пара историй хранится с тех древних лет,
О братьях-драконах, открывших нам Тьму
И Свет.
Знаменосец Ира «Легенды Имаджиланда»
Выйдя в очередной раз с мешком, полным мусора, Арго решил сбежать. Когда станет известно, как страхи прошли в оранжерею, ему точно не поздоровится! Раньше за шалости его заставляли убирать в ненавистной оранжерее, но сейчас – даже подумать страшно, что будет!
Сколько Арго себя помнил, мать и отец твердили: без взрослых выходить из Лабиринта нельзя. Причин никто не объяснял.
Когда Арго и Зоринго были помладше, они давали волю фантазии. То придумывали, что родители приёмные, а сами они – похищенные наследники богатого придворного. В другой раз – будто бы отец или мать владели какой-то страшной дворцовой тайной, и потому всем пришлось скрываться в глухих и непроходимых лесах Лабиринта.
А когда братья подросли, узнали: в Иртиде блуждали беспризорные страхи в поисках новых хозяев и домов. Правда, Арго ни разу их не видел, ведь на прогулках в столице рядом всегда был защитник, учитель Шер.
Тем не менее мальчики выточили из дерева мечи и упражнялись, вызывая друг друга на бой. После победы над Зоринго Арго всякий раз воображал, что он настоящий герой и запросто разделается с любым страхом – пусть только попадётся!
Двенадцатилетний Арго был худощавым, с голубоватым ореолом, вьющимся тонкой дымкой вокруг его невысокой фигуры, с разными глазами – один фиолетовый, другой синий. Густые, жёсткие чёрные кудри при ходьбе взлетали вверх, оголяя загорелую до черноты шею. Впрочем, это могла быть и грязь – он никогда не беспокоился о внешности. Ему хватало провести утром пятернёй по волосам да подставить лицо небесному свету.
В отличие от спокойного и основательного Зоринго, обожавшего проводить свободное время с цветами в оранжерее, Арго мечтал о подвигах. Неуёмная сила, живущая в нём от рождения, бунтовала против всего, что казалось скучным, однообразным и серым.
Та же сила пробуждала Арго посреди ночи, не давала покоя и заставляла подолгу сидеть у окна, глядя в небо и мечтая улететь. А в прошлом году, в день рождения, Арго услышал далёкий голос, позвавший в путь. Тогда он впервые задумал одиночные вылазки в город. Но случай представился лишь несколько дней назад.
Мальчик поправил мешок, чувствуя, как заломило плечо от тяжести, и прибавил шагу. Надо было отнести садовый мусор к уличному камину, где отбросы сначала кинут в огонь, а потом золу от них закопают в землю.
Под окнами дома-дерева тянулась полукруглая веранда, плотно заросшая кустарниками. Позади, в глубине двора, возле полуразрушенной оранжереи стояли тележки для перевозки земли. В центре лужайки перед домом возвышался уличный камин для готовки ведовских снадобий и сжигания мусора.
За дом уходила тропинка. Она вела в Лабиринт леса, чьи драконовые деревья поражали воображение мощью и величием. Массивные гладкие чёрные стволы тянулись к небу, густые тёмно-зелёные кроны терялись в вышине. Сквозь них почти не проникал свет звёзд, лун и дневного светила – грианда. Все дорожки в Лабиринте были обманчивы. Сделаешь неверный шаг и выпадешь в незнакомом месте, в другом мире, иной вселенной!
Арго скинул мешок в траву у камина.
Сгибом локтя вытер пот с лица. Передохнув, оглядел знакомую с детства обстановку. Задумался: сбежать сейчас? Подождать, посмотреть, чем всё обернётся?
Мысли путались, желание уйти сменялось желанием остаться. А воспоминания о событиях ночи – дерзкая вылазка из Лабиринта, нападение страхов, а главное, жуткая тайна отца – заставляли сердце биться быстрее и леденили кровь. Отец совсем не тот, кем казался! Под его добродушной внешностью – опасное древнее существо!
Арго сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Арго, ты скоро? – донёсся голос матери.
– Иду!
Так и не решив, как поступить, вернулся в оранжерею. Замер в проломе стены и встретил осуждающий взгляд брата.
– Вернулся? – в голосе Зоринго прозвучало удивление.
– А почему нет?
– Я думал, сбежишь!
– С какой стати? – упрямо фыркнул Арго.
С утра Зоринго убеждал признаться родителям. Арго ответил, что лучше уйдёт навсегда. Брату известна лишь малая часть: что Арго разбил окно в подполе оранжереи, когда вернулся из Иртиды. Эх… Как бы Зоринго поступил, узнай он всё?
Арго подошёл вплотную к брату.
– Не лезь не в своё дело, понял?
Тот резко обернулся, чуть не столкнувшись с Арго лбом. Спросил негодующе:
– А то что?
– Ты обещал молчать! Дал слово!
– Я тогда не знал всей правды, – Зоринго показал на уничтоженные цветы, сломанные ящики, треснувшие горшки и выбитые окна.
От оранжереи почти ничего не осталось. Магическая цветочная и древесная пыль до сих пор летала в воздухе. Арго подобрался, обдумывая ответ. Сердце щемило от тревоги.
– Ты и сейчас правду не знаешь, – прошептал он брату. – А если выдашь, я тебя никогда не прощу, мы станем врагами на всю жизнь!
– Вот даже как?
– О чём вы там шепчетесь? Снова ругаетесь? – спросила, выходя из соседней залы, мать Иль.
Она была невысокой, худенькой и очень молодой – с рыжими волосами и с таким же, как у братьев, голубоватым ореолом. Арго взглянул на неё мрачно. Он теперь не верил никому! Кто скрывается под прелестной внешностью матери – тоже иное существо, как в Лофтине?
Таких, как Лофтин, он видел в одной из книг в библиотеке дома. Древние создания – сильфы. Тонконогие, похожие на стрекозу, крылатые и беспечные духи воздуха. Обожали морочить голову и вносить путаницу в дела мира, да так, что потом концы с концами не сведёшь. Лесные сильфы, огненные саламандры, речные ундины и подземные карлики Нюгурда были сторонниками колдуньи Имаджи и дракона Сол Сеана, которые пытались когда-то свергнуть Треала – короля мира Тенебриз.
Резкий толчок в бок вернул Арго в действительность.
– Мама спрашивает, о чём мы спорим, и я сказал, мы пытаемся понять, как прошли страхи к нам из Тенебриза. Верно? – спросил Зоринго, не желая отдуваться за двоих.
Арго тут же сообразил увести разговор в сторону:
– А ещё о том, что мне в оранжерее неинтересно! Я не собираюсь быть садовником и лечить зелень от плесени, как некоторые!
– Ах да, точно, ты собираешься стать героем! – хмыкнул Зоринго в тон.
– Ну, не всем же проливать слёзы над цветочками и собирать навоз! – засмеялся Арго.
Зоринго растерялся, заморгал. А потом расправил плечи и сказал гордо:
– Небесное светило грианд тоже заглядывает в навозные ямы, но от этого не оскверняется!
Арго ответил язвительно:
– Но ты же не грианд!
– А ты пока не герой!
– Зависть покоя не даёт? – Арго чуть не сорвался на крик.
Как его бесила наивность брата! Как можно быть таким простофилей? Докладывать родителям о каждом шаге и слове?
– Это тебе зависть покоя не даёт! У меня было любимое дело, а кое-кто его испортил. Потому что этот кое-кто, – Зоринго перешёл на шёпот, – привёл за собой кое-кого, и они уничтожили всю мою работу!
Глаза брата увлажнились и потемнели, а такой же, как у Арго, голубоватый ореол вдруг покрылся тёмно-зелёными пятнами.
Арго чуть не задохнулся от внезапной догадки: «О драконы! Зоринго и не брат мне! Да настоящий брат никогда не отпустил бы меня одного в город! Пошёл бы со мной – страховать и защищать. А этот только и знает нудить, какой я эгоист, обманываю родителей… И как я раньше не понял?!»
В голове зашумело, бешено заколотилось сердце. Руки и ноги зажгло изнутри, будто вместо крови по венам понеслась раскалённая лава. А потом из глубины тела донёсся протяжный звериный стон. Арго пришёл в ужас – не превращается ли он в иное существо, как Лофтин?
– Вы там не подеритесь! Нам и так проблем хватает! – встревоженно попросила мать, глядя то на братьев, то на Шера, собиравшего погибшие растения в мешок неподалёку от выхода.
У Шера был отменный слух, он разобрал слова Зоринго. И спросил прямо:
– Арго, ты выходил из Лабиринта?
– Почему чуть что, сразу я? Зоринго у вас прямо святой, как всегда!
Арго казалось – он сейчас умрёт на месте от боли. Что с ним творится? Не замечая охватившей его паники, Иль объяснила:
– Мы должны понять, как к нам проникли страхи! А пока вина за их вторжение лежит на твоём отце, и он не переживёт нового удара.
Не помня себя от боли, Арго вырвал из рук Шера мешок с мусором и выскочил на улицу. Пусть Зоринго сам объясняется, как хочет!
Пробежав немного и вдохнув свежего воздуха, он опомнился. Зверь внутри затих. Арго чувствовал себя самым разнесчастным на свете: тело болело, на глазах блестели слёзы.
Ну почему? Почему он такой невезучий?
* * *
Вызнав магическое слово, которым учитель Шер открывал переход из Лабиринта в Иртиду, он тайком вышел в столицу два дня назад. В тот первый раз осмелился лишь прогуляться по берегу реки, сбегавшей бурным потоком со скалы, на которой сверкал огнями дворец короля Треала Ан Дара Тена.
Поглядывая на сверкающие шпили и купола, мечтал – как вольготно жилось бы в Иртиде одному! Ох, как его достала размеренная и скучная жизнь в Лабиринте! Каждый день одно и то же: «Делай уроки, полей грядки, выполи сорняки, принеси воду, убери воду!»
То ли дело в столице: кафе, дискотеки, игральные автоматы. Всё сверкало огнями, звучало и манило к себе. А в последние дни там было особенно весело. Начался праздник: день рождения Зверя Мары – будущего хранителя мира!
Вчера, расхрабрившись, Арго познакомился с городскими мальчишками. Катался с ними на сверкающих каруселях, а когда ребят позвали домой, спохватился и рванул в Центральный парк. К дереву с дуплом, где открывался вход в Лабиринт – и выводил прямо в оранжерею.
У дерева и начались неприятности. В свете фонаря на него упала тень гигантской птицы. Не успел Арго перевести дух, как птица обернулась рогатым чудовищем. Появились новые тени, они росли и меняли облик, пока не обрели вид дракона. Арго догадался: это страхи – именно они многолики, судя по рассказам Шера!
Дракон что-то шептал, махал крыльями и лапами – подзывал к себе. Арго в панике бросился в дупло, но страхи устремились за ним…
Вспоминая, Арго не заметил торчавшую из земли у тропинки мотыгу и зацепился за неё мешком. Рассердился и рванул изо всех сил. Мешок порвался, садовая плесень, труха и гниль рассыпались по земле.
Арго замер над кучей мусора. Голубоватый ореол вокруг его рук сгустился, потемнел. Ничего особенного, наверно – ведь яркость ореола зависит от чувств, а он сейчас готов был всё вокруг разнести от ярости!
«Что делать? – думал Арго. – Оставить так? Всё равно накажут, если поймают, так какая разница, за что? Или нет, лучше убрать. Зато никто не пойдёт меня искать, чтобы сделать выговор. Успею собрать вещи и забрать из копилки джиалы!»
Пришлось возвращаться за новым мешком. К счастью, у разломанной стены валялся ящик из-под цветов жизни, которым Шер разбил окна, впуская в оранжерею лучи грианда. Волшебный свет обрушился на страхи, но часть их всё же успела сбежать в Лабиринт.
«Туда им и дорога! Долго они не протянут, – подумал Арго. – Не зная тайных троп, страхи быстро сгинут в других мирах».
Он перенёс пустой ящик к веранде и тут заметил: в остатках земли что-то сверкнуло.
Арго нагнулся, разглядывая находку: маленький слиток металла, расписанный непонятными знаками. Ему стало вдруг так жутко, что мороз пробежал по коже. Не тот ли перед ним слиток, что создал отец? Если это существо вообще можно называть отцом!
Его вновь захлестнули воспоминания прошедшей ночи.
Страхи и дракон проникли за Арго в оранжерею. Натянув капюшон, чтобы спрятать свет ореола, он нырнул под прилавок с цветами и сидел, чуть не рыдая от бессилия. Бежать было некуда – дверь на улицу закрыта снаружи, а путь к подвальному оконцу преграждали чудовища.
Но тут в оранжерею пришёл отец.
За секунды, пока Арго придумывал объяснение, как он оказался внутри, не открывая замко́в, с отцом произошло невероятное превращение!
Выцветшая туника, всегда прикрывавшая отцовские плечи, вдруг распахнулась за спиной, и Арго разглядел в ней светящиеся прозрачные крылья. Весёлое лицо отца сузилось, на щеках и лбу появились длинные щетинки. Глаза выросли до невероятных размеров и потемнели, а из копны седых волос протянулись два длинных, как антенны, усика. Ноги и руки изогнулись и утончились, как у стрекозы.
Арго замер от испуга, забыв, что надо дышать. Страхи, что до прихода отца шумели и переговаривались, затихли. В оранжерее стало очень тихо, лишь тихонько булькал лунопровод – оттуда струился лунный свет, насыщая землю и растения магией.
Не успел Арго прийти в себя, как отец принёс из каморки, где хранилась рабочая одежда, небольшой ящик, будто наспех сколоченный из старых досок. Поставил его на стол и вскрыл садовыми ножницами крышку. Заглянул внутрь и запел незнакомым глухим голосом, от которого у Арго мурашки поползли по спине:
Силы пяти лун, пробудитесь: всё предрешено,
Нити звёздные соединитесь, как заведено!
И Судьба, что была давно рождена,
Пусть будет заново переплетена.
И на первую нить нанизано быть Огню.
Вот петля, узелок – дом, семья, уют.
Тропы вьются, и птицы над ними не запоют.
Следом нить Ветров заполощется, засвистит.
В ней увижу то, что случится во тьме пути.
Вот петля, узелок – выступают следы беды…
От судьбы не уйти, но мы будем с тобой тверды.
Из крапивы и вереска вьётся Земная нить,
В ней прольётся дождём всё, что надобно сохранить.
А за ней протянулась струной и затрепетала
Нить иная, звенящая, тянутая из Металла.
Узелки мои, петли лунные,
Знаки слов на них – всюду рунные,
Чужие они, шальные,
Остры, как клинки стальные-е-е-е-е…
На последнем слове песни из ящика выплыл чёрный шар, распустился лепестками, открывая спрятанный внутри клубок пёстрых нитей. Отец подхватил одну из них и потянул на себя. Раздался скрежет, точно ударили огнивом по кремню, высекая искру. Воздух вокруг заколебался. Заискрились нити, сплетаясь в узоры полотна и создавая новую субстанцию – слиток металла цвета густого мёда, светящегося в темноте.
Стань вестью – чтобы собирать,
Дай силу – чтобы защищать,
Открой имя – чтобы укрывать,
Посвяти в тайну – чтобы испытать.
Напевая заклинание, отец поднял на ладонях слиток, и его лицо, озарённое свечением, вытянулось от изумления. Арго перепугался, что отец заметил его. Но тот смотрел куда-то поверх, вдаль по переходу. Тогда он тоже осторожно выглянул из укрытия и чуть в обморок не упал от ужаса.
В ярком свете слитка он увидел, что учинили страхи с зелёным миром!
Травы аллюзии и снов поблёкли, ростки фантазии полиняли, деревца воображения засохли, цветы жизни помертвели от страха. А выпившие из них соки чудища расползлись по потолку и стенам чёрными тучеобразными скоплениями.
Заметив, что их обнаружили, страхи подняли такой грохот, шум и треск – впору было оглохнуть! Среди засохших растений и в проходах оранжереи загарцевали монстры. Огромные зелёные многоножки поползли из ящиков с погибшими деревцами иллюзий. Медузами заполнились грядки с цветами ожидания, а среди трав обещаний зашипели варанозмеи. Кожа рептилий подрагивала, с шипением открывались пасти, обнажая острые язычки ледяного огня.
А вот дракона, напугавшего его в парке, Арго не увидел. Должно быть, чудище где-то схоронилось, – решил он.
Он сжался в комок и забился ещё глубже, упираясь спиной в стену, когда существо, бывшее отцом, вскинуло руку, молниеносным движением очертило в воздухе какой-то знак, сыпануло из него светом в сторону страхов и рявкнуло:
– Сингеле, ингеле, виль, сой! Брысь, погань!
Шаровой молнией прокатился свет заклятия вдоль зала, фейерверком брызнул на страхи, и погасли жуткие глазищи – просветлел потолок, пропуская свет лун.
Чуть позже Арго кое-как, на четвереньках, почти ничего не видя и не слыша с перепуга, прошёл на нижний этаж, а оттуда выбрался наружу.
* * *
Арго встряхнулся, отгоняя страшные видения. Потянулся, собираясь хорошенько разглядеть слиток. Но едва он коснулся прохладной поверхности пальцами, как между ними проскочила маленькая молния.
Он с тихим воплем отдёрнул руку, осмотрел ладонь. Ожога не было.
– Ты чего, засранец, дерёшься? – прошипел Арго.
Внезапно длинные, покрытые землёй чёрные нити, похожие на корни цветка, вцепились в его руки. Переплетаясь, точно паутина, поднялись выше, к плечу.
– Ну что ты прилип ко мне, заклятый? – задыхаясь от ужаса, Арго сдирал с себя скользящие ростки. – Фу! Отстань! Какая мерзость!
«Это мои к-о-р-н-и… ты оторвал меня от земли, теперь са-а-ам станешь моей землёй!» – услышал он у себя в голове.
Арго оторопело плюхнулся в траву – решил, что у него галлюцинации. Пробормотал:
– Так вы что, и говорить умеете?
И получил в ответ:
«Заговоришь тут, когда опору из-под ног выбьют!»
Блеск металла и выгравированные на нём знаки сжигали страх. В груди что-то трепыхнулось и заурчало. Арго воспрянул духом – будто получил от корней чудодейственную силу. Слиток сразу ослабил хватку. Корни повисли, извиваясь змеями.
Арго положил его на тропинку, стряхнул с рук остатки земли и вытер ладони о комбинезон. Прошептал:
– Простите! Я не знал, что вы живой!
«А какой я должен быть? Неживой, что ли?»
Арго был совершенно сбит с толку. Попытался припомнить хоть что-то о говорящих металлах из лекций учителя Шера – но на уроках он больше мечтал о сражениях и победах, чем слушал.
– А вы, вообще-то, кто? – сообразил он спросить.
«Я тот, кто будет рождён в свете молний и грома и поможет победить Зверя Мары!»
– Зверя Мары?!
«Что, испугался?»
– Ничего я не испугался. Просто удивился!
«Да я же слышу по голосу, что испугался. Меня не проведёшь!»
– Ерунда! Чего мне бояться? Зверь Мары – будущий хранитель нашего мира! Все ждут его прихода! И я собирался уйти в город, чтобы посмотреть на его рождение!
Арго покраснел от собственной лжи: он думал сбежать из Лабиринта совсем по другой причине. А слиток продолжал:
«А ведомо ли тебе, что Зверь – хранитель Мёртвого мира? У него голова змея, тело огнезверя, крылья птицы, хвост дракона…»
– Откуда вы знаете, как он выглядит? – изумился Арго. – Зверя никто и никогда не видел, он же ещё не родился!
«Знаю, и всё тут. Какая разница, откуда? А также скажу: когда Зверь пробудится, погибнет Имаджиланд!»
– Что погибнет?
«Имаджиланд! Так называется наш мир – неужели ты и этого не знаешь?!»
– Я знаю, как называется наш мир! – Арго совсем запутался. – Он называется Тенебриз!
«Что ты сказал? – воскликнул слиток. – О боги, и стоило мне просыпаться через пять тысяч лет, чтобы услышать такое?»
Арго схватился за голову – он совсем ничего не понимал. Неужели слитку столько лет? Но откуда он взялся у отца? Пять тысяч! Ничего себе!
Как жаль, что он плохо слушал уроки Шера! Всё, что Арго знал о мире – рассказы Зоринго и детей-беспризорников, которых встречал в городе. Ни родители, ни учитель, ни даже Одэль и её муж Трумм – друзья семьи, никогда не говорили таких ужасных вещей о Звере Мары! И никто из них не называл Тенебриз, мир, которым правит король Треал – как сказал слиток? Имаджиланд?
– Если вы сказали правду про Зверя Мары, – промолвил Арго после раздумий, – то наверняка найдётся другой Зверь, чтобы победить его?
«Да, такой Зверь найдётся, – согласился слиток, – зовётся он „Ты сам“».
– Издеваетесь?
«Вовсе нет! „Ты сам“ – повседневное имя, на которое Зверь откликается».
– Да кто вы такой, интересно, чтобы я вам верил? – Арго принял слова слитка за насмешку.
«Гм… верно, пока никто!» – вздохнул тот, и грани его замерцали.
– А напредсказывали-то – ой-ой-ой!
Арго пытался представить Зверя, способного погубить мир. Не получилось. Перед глазами стояла морда дракона страха. Вот кто по-настоящему опасен! И вообще, какое ему дело до всего мира, когда он себя защитить не может? Вот бы Зверя Мары найти и приручить, а потом натравить на дракона, если тот снова заявится!
«Я вижу, ты принадлежишь клану Тьмы», – заявил вдруг слиток.
– Клану Тьмы? – опешил Арго. – Ничего себе, с какой стати! Нет, я вырос здесь, в Лабиринте, и принадлежу клану воды!
«Ты уверен?»
– Конечно, здесь живёт моя семья, – он замялся, не желая признаваться слитку в ночных открытиях.
Кто знает, какую тайну волшебная вещица несёт в себе? А если выдаст отцу?
«Тебе не скрыть мысли, – заметил слиток и успокоил: – Не бойся. Я никогда не принадлежал Лофтину. У меня был другой хозяин… вернее – два. Так что говори без утайки. Разговор останется между нами».
– Ладно! – кивнул Арго. – В Лабиринте живём я, мой брат Зоринго и наши родители: Иль и Лофтин. А ещё есть учитель – Шер. Он приходит к нам каждый день из Иртиды учить уму-разуму. В столице Шер снимает комнату в таверне у Одэль и Трумма.
«Странно…» – протянул слиток.
– Что странно?
«Я думал, ты из клана Тьмы, потому что явственно вижу фиолетовое облако за твоей спиной».
– Какое облако? – Арго оглянулся. – Нет там ничего!
* * *
Слова слитка вернули мысли о драконе и ночном происшествии. После колдовства отца страхи исчезли. Позже Арго выбрался из оранжереи через подвальное окно, правда, нечаянно разбил при этом стекло.
Уже подбегал к дому, когда услышал за спиной негромкий свист, точно чей-то зов. Оглянулся и обмер – фиолетовые струйки тумана, просочившись сквозь торчащие из рамы осколки, слились в того самого дракона страха!
Арго бегом заскочил в прихожую, захлопнул дверь и запер её на ключ. Отдышавшись, на цыпочках поднялся к себе и едва не вскрикнул: на коврике у кровати развалился дракон! Он влетел через окно, которое Иль всегда открывала, чтобы проветрить комнату.
А потом дракон до утра распевал ломающимся, как у подростка, писклявым голосом песни о своих победах. Всю ночь Арго кутался в одеяло и дрожал, и слушал вопли дракона. Вспоминал обе вылазки в город и от всего сердца сожалел, что нарушил обещание – никогда и ни за что не выходить в Иртиду одному!
Утром, когда они с Зоринго завтракали на веранде, брат сказал:
– Признайся во всём родителям! Я уверен, отец уже знает о разбитом стекле!
– Отвяжись! – попросил Арго, зыркнув на Лофтина, маячившего в проёме окна третьего этажа.
Отец был чем-то расстроен: обычно бледное лицо его раскраснелось. «Ещё немного, и удар хватит», – струхнул Арго.
Опустил взгляд в тарелку, опасаясь выдать себя.
А Зоринго, как назло, не унимался:
– Отец тебе всегда всё прощает. Признайся!
От входа на веранду раздался издевательский смешок. Арго глянул туда и густо покраснел. Опершись крыльями на поручни, в тени дерева-дома веселился дракон – его собственный страх, почему-то невидимый для других.
Тело чудища колыхалось от приступов смеха. Попыхивая огнём, страх хихикал:
– Ну и мозгоклюй у тебя братец! Он всегда такой зануда? А хочешь, я его съем? Или нет… начну, пожалуй, с тебя!
Арго закрыл уши руками, чтобы не слышать глумливый смех.
– Ты чего уши затыкаешь? – обиделся Зоринго. Подскочил, перегнулся через стол. Схватил Арго за плечи и встряхнул: – Хоть раз в жизни признайся сам! Не будь трусом!
– Сам ты трус!
А потом ему пришлось тащиться за драконом в оранжерею, чтобы помочь чудищу выйти из Лабиринта. Тут-то и догадался Зоринго, что дело неладно – ведь Арго не заманить в цветочный сад и сотней джиалов!
Пока он, кряхтя, забирался в подпол, Зоринго открыл замо́к и вошёл в оранжерею через дверь. Обнаружив там чудищ страхов, он не растерялся и побежал за подмогой – привёл отца и мать. Все вместе они расправились со страхами, но Арго почему-то был уверен: сто́ит сгуститься тьме, и дракон вернётся.
* * *
Голос слитка вывел его из раздумий:
«Мне кажется, это облако – твоя личная Тьма, просто ты не готов её встретить, и потому не видишь».
– Но вы же увидели! – Арго снова с недоверием оглядел себя.
«Естественно! Во мне тоже есть Тьма, только я давно её принял. А сейчас я задам тебе вопрос, ради которого заговорил с тобой. Скажи, мечтаешь ли ты о подвигах? Хотел бы ты стать героем?»
– А кто об этом не мечтает? – удивился Арго.
«Кхм… – закашлялся слиток, – уверяю, немногие мечтают. Я помогу тебе, если ты окажешься тем, кого я ждал. Только запомни, нельзя рассказывать о нашем разговоре никому, даже под страхом смерти. Ты принимаешь условие?»
– Да.
«Тогда повторяй за мной:
Фейри – богиня Воображения,
Дракон – обитель её творения,
Да призову я из тьмы забвения
Шесть разных сутей вашего гения!
Крылья ветров, языки огней,
Тайная сила воды и камней.
С ними – семя Древа Желания,
С ними – соль земли Мироздания.
Тьма Треала Ан Дара Тена —
Отзовись!
Свет Де Ааге Сол Сеана —
Проявись!
О, Двуликий меч Судьбы,
Явись!»
И в тот же миг вздрогнула земля под ногами Арго, а в небе сверкнула молния. Тонкий конец её впился в слиток, и каждое слово заклинания отозвалось у Арго в сердце.
В них рокотало море, шумели ветра, звенели клинки, опалённые жаром битвы. И возникло перед глазами Арго видение: могучее Дерево Мира, чьи ветви сплетались в купол неба, а корни уходили глубоко в землю, содрогнулось и уронило во Вселенную семена. И каждое из них было крошечным драконом.
Пока Арго пел, слиток менялся. Сначала он напоминал бесформенное нечто, сходное с осколком льда, сверкающее и леденящее ладони. Потом одна часть вытянулась, заострилась и превратилась в клинок, а другая – в эфес и рукоятку, обтянутую кожей. Блеснул металл, на обеих сторонах лезвия проявились тайные письмена, те самые, что были на слитке.
Красота меча поразила Арго. В висках застучало от гордости за себя. Казалось, вся кровь прилила к голове. Ему стало жарко от мысли о своей необыкновенной силе. Он великий воин, опасный и грозный, сродни самому Треалу Ан Дара Тену – правителю мира! Потому и смог создать меч.
Ах, что за это был за меч! Мечта!
Тут ему страсть как захотелось с кем-нибудь сразиться. И Арго помчался по площадке, отражая выпады невидимого противника и лавируя между уличным камином и горшками для цветов.
– Стой! – раздался за спиной голос отца.
Глава 2. Бегство
Что-то странное в жизни твоей происходит?
Ночью день начинается, а на востоке солнце
заходит.
И друзья вдруг врагами стали.
И пути дальше нет – лишь болота да хляби.
Песня бродячего менестреля
Арго обернулся.
Родители, учитель и брат стояли у веранды, недалеко от площадки, где он скакал с мечом. Арго сглотнул, в горле запершило. Вместо бурной радости, на крыльях которой только что носился, его охватил страх. Как он не заметил их появления?
Мускулы напряглись, сердце колотилось – что, если отец скажет какое-нибудь тайное слово, и меч перейдёт к нему? Или, ещё хуже, – обернётся тем жутким созданием с крыльями и заколдует всех!
Что делать? Как защищаться?
Арго сделал выпад, желая показать, что просто так не сдастся, и едва не поранился.
– Осторожно! И возьми это, пригодится! – крикнул отец и кинул ему поясной ремень.
Вид у Лофтина был тревожный, у матери – печальный, а Шер и Зоринго не скрывали восхищения. Арго улыбнулся им снисходительно. Он уже мнил себя не меньше чем правителем мира.
Слова отца вернул его на землю:
– Скажи, как у тебя получилось создать меч?
Арго, не отвечая, воткнул оружие в траву, перекинул ремень через плечо, закрепил на поясе. Потом вытащил меч обеими руками, раздумывая над вопросом отца и словами слитка, что тот никогда не принадлежал Лофтину.
– Ты слышал, о чём тебя спросил папа? – позвала мать.
– Я не понимаю, чего вы от меня хотите! – отмахнулся Арго и не услышал голоса. Встряхнул упрямо кудрями и крикнул: – Я не понимаю, что вам надо!
Но с губ его снова не сорвалось ни звука.
Арго судорожно перевёл дыхание, пытаясь справиться с дрожью. Что случилось? Где голос?
Догадка пришла сама: он же дал клятву молчать! Всё верно, отныне меч не только принадлежит ему, но и оберегает от опасности стать клятвопреступником! Песня и меч – его собственные! И отцу никогда их не отнять! А если попытается, то и у него есть чем припугнуть – он расскажет о тайне, что узнал сегодня ночью.
Подавив тревогу, Арго потёр затёкшее запястье и пальцы – с непривычки меч оказался тяжёлым. Он обернулся к Зоринго. В глазах брата проглядывала затаённая просьба. Арго даже почудился его голос: мол, хватит выделываться. Расскажи без утайки, что произошло.
– Хорошо, пусть будет так! – неожиданно сказал отец. Обернулся к Иль и учителю, попросил: – Уведите Зоринго в дом, покажите документы и звёздные карты. Больше нет смысла скрывать правду. Пришло время ребятам узнать о ней! А я сам поговорю с Арго, здесь!
И когда они остались одни, Лофтин сказал:
– Арго! Я должен открыть тебе одну семейную тайну. Ей тысячи лет. Надеюсь, ты простишь меня за то, что не рассказал о ней раньше.
Арго замер, сжимая рукоять меча. Неужели отец признается, что он сильф, – сторонник Имаджи и вовсе не отец ему? Что сказать? Как поступить? Пока он в смятении придумывал ответ, отец молчал, похоже, сам собирался с мыслями.
– Арго! – голос Лофтина дрогнул. – Перво-наперво хочу предупредить, что рождение меча Судьбы принесёт с собой много бед в мир и, может быть, новую войну, если неверно истолковать его предназначение. В нём хранятся силы Тьмы и Света, доставшиеся от прежних владельцев. Я назову имена. Одно из них тебе хорошо знакомо, а вот второе…
Арго изумлённо уставился на отца.
Какая война? Какие семейные тайны? От блеска клинка в голове помутилось. Сам не зная почему, он почувствовал себя оскорблённым. Не в силах справиться с обидой, Арго взмахнул мечом и услышал чей-то крик. А лезвие клинка окрасилось алой кровью.
Арго содрогнулся от ужаса – он убил кого-то невидимого! И вновь закипела, забурлила в нём кровь, будто превратилась в безудержный поток огненной лавы, обжигая изнутри. Арго закричал от боли, и из глуши леса ему ответили уханьем и воплями птицы и звери. Казалось, сам Лабиринт пришёл в движение, почувствовав страдание Арго. Земля шевельнулась под ногами, ветер зашумел листвой. Совсем обезумев от боли, не понимая, что делает, Арго помчался прочь.
– Стой! Куда? – крикнул вслед Лофтин.
Арго не обернулся, но Лофтину ответил протяжный звук – как будто вздохнул Лабиринт. Это дёрнулось и заскрипело, начиная неумолимый ход, колесо судьбы Арго.
* * *
Арго бежал по Лабиринту, не разбирая дороги. Мчался напролом по кустарникам с обжигающими волосками на стеблях и листьях. В панике продирался сквозь заросли высоких трав, запинался за огромные корни деревьев-исполинов. Наконец, остановился – в боку закололо. И лишь тогда сообразил, что давно потерял направление и забрался в дремучую глушь.
Здесь было сумеречно, сквозь густые кроны деревьев не проникали лучи грианда. В тенях чудилось движение, будто кто-то невидимый таился там – страхи? Дракон? Арго оглянулся, почувствовав прохладное дыхание в шею и неясное бормотание за спиной. Но нет, никого не было.
Он углубился в чащу. Шёл, озираясь – за каждым деревом мерещился дракон. Слушая звуки леса, вспомнил, как Зоринго однажды сказал: «Лабиринт живой и сам решает, кого оставить здесь жить, а кого нет».
Может, страхи уничтожены? А раз он сам до сих пор цел, значит, Лабиринт не желает ему зла?
Мысли были ободряющие, но тревога и беспокойство не покидали.
Вскоре лес поредел. Арго оказался перед взгорьем. Заметив на склоне кустарники с ягодами сласти, поднялся к ним. Насобирал красных плодов, перемазался липким сладким соком. Утолив голод и жажду, ненадолго успокоился, но вскоре вновь услышал треск ветвей и ощутил тяжёлое дыхание в спину. Обернулся – и опять никого.
Арго нестерпимо захотелось домой. Но в какую сторону идти?
Он взобрался на вершину холма, надеясь оттуда увидеть направление, и застыл в удивлении. Неужели Лабиринт леса закончился?
Внизу тянулась каменистая впадина. Там гремела и пенилась бурная река. Растительность по берегам была редкой, рыжего цвета, точно опалённая осенью.
А потом Арго различил тихий голос, будто бы зов о помощи. Он завертел головой, пытаясь понять, откуда пришёл звук, но услышал только шум воды.
Решив, что ему показалось, присел на траву передохнуть и всем телом ощутил дрожь земли. Перепугался, вскочил, кинулся бежать и плутал между деревьев, пока не заблудился окончательно.
Попал ли он в другой мир или всё ещё был в Лабиринте? Арго не знал. На потемневшем небе мерцали искры звёзд. Похолодало – время близилось к ночи. Арго порадовался тёплому комбинезону, что сшила мать. Вот бы сейчас чашку её огненного чая!
Он вздохнул – нужно выбрать место для ночлега, дождаться утра и тогда уже искать дорогу домой.
Впереди возвышался холм, чьи пологие склоны густо поросли высоким кустарником. В свете лун он походил на летучий призрак. У подножия темнела яма, на дне её лежал круглый плоский камень, заросший по краям дикими цветами. В центре площадки высилась пирамида из разных по величине округлых булыжников. Они блестели и переливались, точно заговорённые магией Света.
Каким-то удивительным образом хлипкое сооружение держалось и не падало! Воздух вокруг него вздрагивал, как желе.
Решив, что воздух дрожит от тепла нагретого за день камня, Арго воспрянул духом: «Там я смогу согреться, а потом поищу убежище на ночь!»
Но не успел он примериться, чтобы удачно приземлиться на плато, как рядом, точно из-под земли, возник настоящий сказочный карлик. Арго видел таких существ в одной из книг в библиотеке Лофтина.
Тёмные волосы карлика свисали прядками ниже плеч. Он был одет в полосатые панталоны до колена и рубашку с вышивкой, гольфы и туфли с пряжкой. На плече незнакомца – брошь клана жителей подземелий.
Карлик сказал ворчливо:
– В этих местах надо быть очень, очень осторожным! Тебе здесь особенно опасно: твой ореол ярче лун, он привлекает чудищ страхов, что нынче бродят по Лабиринту! Как они на тебя до сих пор смертного ужаса не навели? Пойдём со мной, мальчик мой, я отведу тебя домой. Ведь жуть сказать, какие здесь страхочуды бродят! Идём!
Арго действительно было не по себе, но и доверять незнакомцу он не собирался. Не на того напал! Он прекрасно помнил, что подземные карлики были на стороне мятежницы Имаджи, подобно сильфам! Пока Арго думал, как ответить, ведь голос до сих пор не вернулся, карлик нахмурился:
– Молчишь и упрямишься? Ну и напрасно! Вот схватят тебя чудища, и будешь гордиться у них на вертеле над кострищем! То-то знатный ужин из тебя получится, малыш!
«Малыш? Так меня никто не оскорблял! – Арго сжал зубы, сдерживая желание обрушить клинок на голову обидчика. – Да как он смеет?! Думает, что я, создатель оружия, не могу за себя постоять?»
Карлик что-то пробормотал, нарисовал пальцем в воздухе непонятный знак и исчез. Арго от изумления чуть меч не выронил. От угроз незнакомца делалось жутко, но с тех пор, как создал меч, Арго казался себе неуязвимым. Стараясь не думать о словах чужака, отошёл подальше, чтобы разогнаться для прыжка. И опять услышал голос, на этот раз мальчишеский, ясный:
– Остановись, эй ты! Не спеши сойти с тропы!
«Ну, карлик! Как ты меня достал!» – он обернулся, взмахнул мечом.
Никого! А если и есть, то хорошо спрятался.
Лицо Арго побледнело, а руки крепче вцепились в рукоятку меча. Он переминался с ноги на ногу, оглядываясь – и тут его осенило. Наверняка это сбежавшие из оранжереи страхи! Но как они нашли его так быстро и что теперь делать?
Арго стиснул зубы, чтобы не стучали, и сдерживал слёзы. И зачем он прогнал карлика, ведь тот мог его спасти!
«Кто здесь?» – позвал он мысленно.
И услышал в ответ:
– Кто здесь? Кхм… Я, твой наследный хранитель!
Голос не звучал угрожающе, и Арго выдохнул, удивляясь, как невидимка слышит его мысли.
«Какой такой хранитель?» – спросил он, вглядываясь в каждый куст и дерево.
– Я – меч Амбигю, который ты возродил к жизни!
Арго взглянул на оружие – и его разноцветные глаза потемнели от изумления. На лезвии таинственно мерцали знаки. Положив меч на замшелый пригорок, Арго спросил:
«Так вы что, тоже живой и говорить умеете?»
– Ну ты даёшь, Арго! – хохотнул голос, похожий на его собственный, и клинок полыхнул жарким светом. – Ты же сам помог мне вернуть мой облик! Я был тем слитком, которому ты напел Песнь Пробуждения!
«Песнь Пробуждения? – Арго не спускал глаз с клинка. Казалось, на всём свете остались они одни. – А почему я о вас, хранителе, раньше не слышал?»
– Ты много о чём не слышал, Арго! – сказал меч. – Пора нам с тобой поговорить. Но сначала – прости, что одолжил твой голос! Мой собственный ночью украли страхи, и я мог говорить с тобой только в мыслях.
«Ах, вот как? Выходит, во всём, что случилось, моя вина, даже в том, что вы остались без голоса?» – обиделся Арго, но тут же понял, что неправ.
В досаде пробежался по склону туда-сюда. Как извиниться не унизившись? Он никогда ещё не просил прощения.
Амбигю сказал спокойно, словно ничего не случилось:
– Что было, то было, Арго. Не будем тратить силы на то, что не изменить. Скажу только – я давно тебя ждал, а впереди у нас много дел!
«Каких дел? Я не понимаю!»
– Да ты садись, поговорим, – предложил Амбигю.
Арго вспомнились слова Лофтина: в мече живут Тьма и Свет. Он смутился, не решаясь спросить: «Какая часть меча со мной разговаривает?»
– Не волнуйся! С тобой общаюсь я сам – Амбигю. А Тьма и Свет – стороны твоего и моего характера. Они помогут нам одержать победу и защититься от врага. Всё будет зависеть от твоего выбора, на чьей стороне ты будешь сражаться – Тьмы или Света.
«А вы ещё сомневаетесь во мне?!» – тут же возмутился Арго.
– Пути судьбы таинственны, – ответил уклончиво Амбигю. – Ты пробудил меня, значит, время твоё пришло. Но твои нетерпение и ярость смущают меня. Не обижайся на мои слова. Сражаться со мной в руках сможет только настоящий воин, хладнокровный и сдержанный. Болтают и злятся слабые духом и болваны. Воин честен с собой и верен хранителям…
Слушая Амбигю, Арго понял, что время игр и забав прошло. Ему пора научиться обуздывать нрав, научиться держать язык за зубами и стать достойным благородного меча.
– Я вижу, ты задумался, – продолжал Амбигю. – Ты сделал первый шаг. Тебе многому предстоит научиться. А теперь пора тебе узнать о прошлом. В далёкие времена, когда море было сушей, а суша – дном морским, создали вселенную Драконьего пути Рассветный дракон Де Ааге Сол Сеан и богиня Имаджи – творительница жизни.
«Неправда! – Арго тут же забыл, что решил стать сдержаннее. Подпрыгнул, ударился ногой о камень. Всю злость как рукой сняло. Он простонал, потирая ушиб: – Наш мир создали король Треал и его жена Мал-уэль! Все знают, и дети, и взрослые! А Имаджи и Сеан пытались уничтожить нас!»
– Ужасное заблуждение! – воскликнул Амбигю. – Всё было наоборот! Треал, король Тьмы, захватил мир и погубил Рассветного дракона Сол Сеана!
«С каких пор Треал стал королём Тьмы? Да как вы можете говорить такое?»
– Треал нёс в себе тьму и беду всем, кого встречал на пути, – ответил меч.
Арго чуть не задохнулся от злости на себя: столько вопросов, а верных ответов не найти, потому что он не знает истории! И как вышло, что ему опять кажется: меч прав?
– Хочешь верь, хочешь нет, я помню моего создателя, Сол Сеана! – продолжал Амбигю, сверкая гранями. – Он называл меня в те времена мечом грианда, потому что светом я мог расколоть любую тьму – и внутри, и снаружи.
«Но когда я пробуждал вас, то вызвал не только Свет, но и Тьму?»
– Всё верно! Тьма живёт во мне с тех пор, когда Треал завладел мной и наделил способностью губить любой свет. Посмотри на мой клинок! Видишь: на нём изображены руна грианда Сол Сеана и руна пятой луны Треала. Луна эта заняла полнеба нынче, в дни гриандостояния!
Пока Арго разглядывал тонкую вязь округлых рун на одной стороне и простых штриховых линий на другой, у него закружилась голова. Он отодвинулся, встревоженный: кто знает, какое колдовство скрывается за письменами?
– Вернёмся к истории, – напомнил Амбигю. – Когда Имаджи прознала о тайне Треала, она похитила меня и отдала карликам Нюгурда. Карлики расплавили моё тело, сохранив руны имён прежних владельцев, их они коснуться не посмели. Потому и скрыта во мне сила обоих. Ты пробудил меня к жизни, мы с тобой связаны навек. Я – твой наследный хранитель, а ты – дитя из рода Изначальных!
«Хороший из вас хранитель, если не уследили даже за собственным голосом!» – упрямо мотнул головой Арго.
Он совсем растерялся от стольких новостей. Хотелось очутиться в своей комнате, накрыться с головой одеялом и забыть обо всём. Над Лабиринтом сгустились сумерки, всё казалось нереальным, и Арго был так одинок – заблудившийся, без голоса, без надежды…
– Голос к тебе вернётся, – шепнул сочувственно Амбигю, – а мой будет подобен урагану!
«Что мне надо сделать для этого?»
– Для начала – закалить меня!
«За-ка-ли-и-ить? – поморщился Арго. – Вы смеётесь? Все пытаются меня пристроить к какому-нибудь делу. Дома хотели, чтобы я стал садовником, а вам надо, чтобы я стал кузнецом! А я сам по себе и сам за себя! Мне никто не может приказывать, даже вы, хранитель!»
– Ты слишком высокого мнения о себе, а воин не должен быть зазнайкой. Учись всему, что тебе предложит жизнь, – всё пригодится. Знай же: как охотник обязан выточить себе стрелы, так воин должен закалить свой меч! – сказал Амбигю.
«Ладно, раз без грязной работы не обойтись, расскажите, что делать», – вздохнул Арго.
И Амбигю начал:
– В священной Книге Судеб, написанной Имаджи и хранящей секреты мироздания, сказано так:
Двуликий меч в ночь лунную явится,
В невинной крови он расплавится,
Жаром её опалённым навеки останется.
Сталь клинка закалит Тьмы оскал,
Разобьёт он оковы тюрьмы —
Ледяного сейда кристалл…
«Стойте-стойте! – испугался Арго. – Вы сказали, в невинной крови? Но я кого-то зацепил клинком. То ли ранил, то ли… Ой!»
Он с ужасом вспомнил крик невидимки. Неужели он правда кого-то нечаянно убил?!
– Не знаю, я не гадалка, а хранитель! В следующий раз думай, прежде чем мечом махать! А сейчас сотри живую кровь, она жжёт огнём моё тело.
«Кровь?» – ахнул Арго.
– А что ты думал? Молоко зари? Настоящее оружие не игрушка! Им можно убить, если ты не знал.
Арго вытер пот со лба рукавом и дрожащими руками перенёс меч на колени. Пятна крови сверкали красными рубинами на лезвии. Он стёр их пучком травы.
Амбигю заговорил снова:
– Скажи мне, Арго, ты когда-нибудь думал, почему живёшь в Лабиринте, а не в столице Иртиде или любом другом месте мира?
«Конечно, мы с братом Зоринго говорили об этом. Сначала думали, что из-за родителей, а потом догадались: из-за страхов!»
– Ну, другие жители мира как-то управляются с ними. Значит, не знаешь?
«Нет!»
– А кто создал Лабиринт Драконового леса, тебе известно?
«Сам вырос», – неуверенно предположил Арго.
Амбигю засмеялся:
– Такие вещи сами не вырастают! Значит, не знаешь?
«Понятия не имею».
– Я так и думал!
«А вы знаете?»
– Да. Лабиринт Драконового леса создала Богиня Имаджи силой воображения. Он находится в жизненных кольцах Мирового Дерева Желаний. В лесу она спрятала тебя и Зоринго от короля Тьмы Треала Ан Дара Тена. Он захватил в те далёкие времена этот мир.
Амбигю умолк, ожидая вопросов, но Арго молча слушал, не спуская глаз с меча.
– Кхм… А что ты помнишь о настоящих родителях? – спросил Амбигю.
«О моих настоящих родителях? – опешил Арго. Почесал затылок. – Ну и вопрос! Я всегда думал, что Иль и Лофтин – наши родители. У всех в нашей семье ореол голубого цвета!»
– И вовсе он у тебя не голубой! Посмотри на руки внимательнее!
Арго вытянул их и раскрыл рот от удивления. Что за дела? Вокруг ладоней струились и заворачивались вихрями фиолетовые сполохи, то разгораясь, то угасая.
– Видишь, голубой оттенок ушёл из твоего ореола. Это оттого что сила, которой защищали вас с Зоринго жрецы, исчезла, когда родился я, твой наследный хранитель! Отныне я защищаю тебя!
«Жрецы? Какие жрецы? Уж не сторонники ли Имаджи?» – охнул Арго, припомнив ночное превращение отца.
– Да, жрецы Имаджи: сильф Лофтин, саламандра Иль, карлик Шер и ундина Одэль, – согласился Амбигю.
«Что же получается? Лофтин и Иль не родители нам?»
– Нет, они жрецы и выполняли поручение Имаджи: заботились о вас, как о своих детях.
«А Шер и Одэль, значит, тоже замешаны! – сердито подумал Арго. Сердце обожгло негодование: от него скрыли правду! И тут же вернулась знакомая боль. Арго прижал ладони к груди и спросил, морщась: – А Трумм?»
– Трумм? Никогда не слышал о таком, – ответил, подумав, Амбигю.
«Да как же, он муж Одэль, дровяной тролль! Они вместе владеют таверной в Иртиде».
– Нет, первый раз слышу его имя. Он, видно, не из наших.
«Не из ваших, – Арго уже кипел от гнева, – предателей?»
– Предателей? – вскрикнул Амбигю. – Эй, осторожнее, мой друг, ты же ничего не знаешь! По велению Имаджи они хранили тайну вашего с Зоринго рождения, оберегая вас с братом от Тьмы. Очень и очень давно Имаджи предвидела эти события – моё рождение и многое другое. И, кстати, твой побег и возвращение к отцу!
«Мой отец жив?» – ахнул Арго.
Сердце задрожало от радости. Он вмиг простил всех и готов был мчаться за тридевять земель, искать настоящего отца. Но в следующее мгновение его словно окатили ледяной водой: отец бросил сына! Может, ненавидел? А как иначе объяснить, что он вырос вдали от отца? Или нет! Во всём виновата злодейка Имаджи! Она украла его и спрятала в проклятых Лабиринтах!
Запутавшись в догадках, Арго спросил:
«Вы знали моего отца? Кто он?»
– Треал Ан Дара Тен – король мира!
«Неправда!» – недоверчиво фыркнул Арго.
– Зачем мне тебя обманывать? Если на то пошло, я рад бы сказать, что ты сын Драконового леса. Но не могу, увы.
«Если король мира – мой отец, то чем вы недовольны, Амбигю? Как здорово! Сам король мира?! Ух ты! А кто моя мама? Вы с ней знакомы?»
От радости Арго не мог сидеть на месте. Вскочил, потянулся, почти мурлыкая от удовольствия. Такие чудесные новости, и поделиться не с кем!
Но недолго он веселился и скакал по склону. Амбигю сказал:
– Ваша с Зоринго мама – Богиня Имаджи!
«Богиня Имаджи? – Арго застыл на месте и хохотнул беззвучно. – А вы мастер приврать! А я-то, дурак, поверил! Да как мог король связаться с мятежницей, которая пыталась его свергнуть и убить?!»
– Остановись, друг мой! Ты долго жил в неведении, не зная, какие страсти кипели вокруг вас, когда вы были маленькими.
«А почему я ничего не помню?»
– Ты был слишком мал, когда случилось несчастье.
«Хорошо! Предположим, я и Зоринго – дети Треала», – кивнул Арго.
– Нет, – остановил его Амбигю, – Зоринго – сын Де Ааге Сол Сеана, Рассветного дракона.
«Ещё круче! Сын настоящего дракона? Ха! Да Зоринго больше похож на… на… садового червяка, чем на дракона! Я слышал о Сол Сеане – хоть он и враг, но был отчаянным воином!»
Арго застыл, пытаясь осмыслить всё, что услышал. Слишком много всего случилось. Может, он спит? Отец – король, а мать – преступница! У Зоринго отец – настоящий дракон… Эх и повезло же нюне садоводу!
Неизвестно, сколько бы он так размышлял, но Амбигю почувствовал его настроение и прибавил:
– Треал тоже дракон, только Закатный.
«Вот как? – откликнулся Арго. – Но как так вышло, что у нас с Зоринго разные отцы?»
– Это уже другая история, друг мой, – ответил Амбигю, – которую, боюсь, ты не готов услышать. Слишком рано. Тебе нужно время привыкнуть. Лучше давай найдём дорогу домой! Видишь каменную пирамиду в центре плато? Она называется драконовый сейд. Через него можно путешествовать по мирам. Надо лишь загадать, куда мы хотим попасть.
«Домой к отцу?» – с надеждой предложил Арго.
Сердце затрепетало. Как примут во дворце? Что скажет отцу? А вдруг его не призна́ют?
– Да прыгай же! – воскликнул Амбигю. – Не медли!
Глава 3. Сестра
И каждый старался, творя чудеса и грёзы,
То дивный цветок опустить на её подол,
То заворожить щегла, чтоб ей пел щегол,
Но Акчелите оставалась для них загадкой…
Знаменосец Ира «Легенды Имаджиланда»
Арго очнулся в незнакомом месте, среди корявых деревьев с тонкими иглами вместо листвы. Отыскал в траве меч. Поднялся, крепко сжимая его в руках. В носу и горле першило от незнакомых запахов. В тенях чудилось движение, шорохи и шёпот. Арго впился помертвевшими пальцами в рукоятку – что-то происходило прямо под носом, а он ничего не видел!
– Рубани по деревьям, чтобы выбираться из тьмы мал-уэльской! – подсказал Амбигю.
«Где мы?»
– Думаю, в Незримом лесу, раз нас окружают иллюзии. Лесом управляла в далёкие времена колдунья Мал-уэль, пока не вышла за твоего отца замуж.
«Вот как? – удивился Арго. – А я не знал, что королева – колдунья!»
– Сам убедишься, когда встретишься с ней. Руби по дереву светлой стороной клинка с символами грианда, она поможет тебе расколоть тьму-тьмущую!
Арго с размаху ударил по ближайшему дереву-карлику. Едва холодный клинок коснулся чёрного ствола, срезав заросли ягод и трав, его оглушил дикий визг. Поваленное дерево обернулось лежащим на земле варанозмеем.
Иллюзия развеялась. Арго стоял на каменистой поляне, окружённой тёмным лесом, а вокруг – монстры разных мастей: лесные, болотные, горные и низинные твари с уродливыми телами, покрытыми щетиной и мхами. У одних торчали рога на птичьих головах, у других было по одному или три глаза, а у кого-то – по два хвоста и три лапы.
Но с такими существами Арго встречался в столице, и не раз – они жители мира. Приспособлены выжить в любых катаклизмах, не то что древние создания, обыкновенные звери и птицы, обладавшие одной силой – крыльями, жабрами или когтями.
Неподалёку дымил костёр. Струйки дыма поднимались, расширяясь в крутящиеся спиралями рукава – смерчи. Исчезали в грозовых облаках.
Внезапно из-за спины Арго выступила фиолетовая тень. Он не поверил глазам – тот самый дракон страха, что преследовал его ночью!
– Это и была тьма, которую я видел рядом с тобой! – шепнул Амбигю.
Не обращая внимания на испуг Арго, дракон крикнул:
– О великая Мал-уэль! Я привёл его, он твой!
Страшный призыв пробудил монстров. Они ринулись в пляс, выкрикивая:
– Мал-уэль, приди!
– Мал-уэль, он твой!
Оглушительный, леденящий душу рёв сотряс поляну. Послышался далёкий треск ветвей. Чудища и дракон повалились в траву и заскулили, пятясь от Арго прочь. Завывало так, словно приближалось что-то огромное и опасное.
Сердце Арго рухнуло и замерло где-то на уровне желудка. «Мне конец!» – подумал он. Пот ледяными каплями катился по спине, колени тряслись. Арго казалось, что он убегает, но на самом деле он не сдвинулся с места. А крики Амбигю, что надо встретить испытание с честью, звучали не громче мышиного писка.
Тьма расступилась. Арго увидел летящую над лесом женщину. Вокруг её стройной фигуры струилось загадочное сияние. Она была очень высокой, с мягкими чертами лица, в туманных одеяниях из клубов седого дыма. Белые длинные волосы развевались, подобно крыльям огромной снежной птицы.
