Читать книгу Первое имя - Эга Эспи - Страница 1

Снег хрустел под тонкими кожаными ботинками, перевязанными изящными кожаными шнурами. Ее шаг был легким, хоть и стремительным, а дорога извилисто плутала среди высоких деревьев, покрытых снежными шапками. Плащ струился по высокой изящной фигуре, и ее, хоть и не зоркий взгляд уже различал вдалеке прогалину, за которой должен был быть пункт назначения – поселение Сво. И хотя солнце еще во всю освещало ей путь и дорогу теплым зимним светом, лес по обеим сторонам дороги выглядел темным, густым, казался непроходимым и был наполнен звуками жизни в лесу. Вероятно, зверей тут было в изобилии, впрочем, как и везде в империи.

Она шла достаточно уверенно, и все-же было в её движениях что-то немного напряженное, что-то, что выдавало её насторожённость и собранность. Глядя на неё можно было заметить, как она на ходу вслушивается в звуки окружающего мира, пытаясь уловить в них что-то постороннее, чуть приподнимая капюшон и временами приостанавливаясь, чтобы оглядеться по сторонам. В эти мгновения ее запястья делали мягкий, плавный, едва заметный изгиб и дымка изумрудного тумана окутывала сначала их, а потом и всю ее фигуру, расползаясь по плащу неясными очертаниями завитков. Едва он успевал окутать фигуру женщины, туман начинал рассеиваться и уже через несколько мгновений в воздухе не оставалось и следа его присутствия. Только руки женщины по-прежнему были окутаны полупрозрачным, чуть плотнее воздуха нефритовым облачком неясной формы и из ее пальцев струились тонкие ручейки этой странной субстанции. Ей определённо хотелось пройти этот пусть без задержек и остановок и уже совсем скоро впереди на дорогу легло небо, а колонны деревьев разошлись и она, уже чуть более уверенно направилась к высокой городской стене с резными воротами впереди.

Солнце уже клонилось к закату, когда по заснеженной дороге из леса вышла женщина. Внешность ее была скрыта под большим изумрудного цвета капюшоном, переходившим в длинный плащ. Выйдя из-за деревьев, она стремительно огляделась по сторонам и быстро направилась к воротам. Постучала в молот и, сделав шаг назад, она откинула голову чуть назад, чтобы взглянуть вверх. Там она увидела стражников, стоящих с небольшими интервалами по всей стене и любопытно таращившихся на неё сверху. Это было как всегда неприятно, хотя, впрочем, и как всегда знакомо, потому что любой в этих краях, кто видел ее, сразу понимал, что она чужая. Чужая…

Чужая, где? В этом поселении, в ближайшем городе, во всем крае или даже во всей империи. Они еще не успевали подумать об этом, а она уже ощущала почти запах этой чуждости и почти звук их мыслей, если конечно звук был в их, набитыми соломой, головах. Она злилась, хотя понимала, что это глупо и бессмысленно, да и просто не справедливо, ведь она и правда была чужой во всей этой треклятой империи. На стене появился новый стражник, видимо он был главным в этой смене, и определённо он был не духе.

Берт забирался по крутым ступеням на самый верх сторожевой стены и был он однозначно не духе. В его планах был крепкий сон после десяти карточных партий, в семи из которых, его уделали, и он остался должен кругленькую сумму, хотя ещё вчера обещал жене, что до лета не притронется к картам и пореже будет видеться с дружками. Он вздохнул, угнетенный тем, что придётся придумывать новую ложь для объяснения жене денежного вопроса и раздосадовано вылез на стену. Солнце садилось, безоблачное голубое небо немного резало глаза после полутемной комнаты с топчаном для отдыха, но свежий морозный воздух определенно бодрит. Подойдя к парапету, он посмотрел вниз и увидел женщину в изумрудном плаще. На него не мигая смотрели темно серые глубокие глаза и этот взгляд казалось проникал в самую его сущность. Берту это не понравилось и, желая поскорее покончить с делом и убраться отсюда, он поспешно крикнул: "Кто ты? Назовись!".

Женщина еще секунду продолжала пристально вглядываться в его лицо, а потом ответила негромким, чуть сиповатым голосом: "Меня зовут Маива, дочь тумана. Я – целитель." Берт помедлил, но спустя мгновение направился вниз, выкрикивая на ходу: отпереть дверь, это целитель. Он знал, что целителя уже давно не было в их поселении и жители нуждались в нем, он и сам ждал его, старая травма ноги ныла вот уже больше года, а местная знахарка ничего, кроме травяных настроек ему не давала. Они определённо улучшали сон, но, увы, на ногу это мало влияло. Однако, эта женщина, Маива кажется, поразила его, и он не мог сказать, что поражение было приятным.

Он знал, что в империи есть разные целители и что больше всего, во всяком случае так ему рассказывал прошлый целитель, да и если верить легендам, так оно и было, больше всего было целителей из храмов света, раскиданных по всей империи и несших веру света. Ещё целителями становились шаманы, слава об их способностях дошла до людей в легендах и, хотя Берт никогда не видел шаманов, о них ему рассказывал отец, которого лечил шаман от раны, полученной на охоте на медведя. Последними в списке ценителей о которых знал Берт шли эльфы, но они, как и их легенды, почти не доходили до этих мест, а поэтому, ничего кроме общеизвестных знаний об эльфа, их высокомерии и странностей, Берт не знал. Он ещё раз вспомнил, что незнакомка назвала себя дочерью туманов и решил, что вероятнее всего, она принадлежит к самой редкой касте целителей – монахам.

Пока Берт спускался, стражник отпер дверь и женщина успела войти. Он ещё раз пристально обвел её взглядом, желая получше разобраться в том, кто же она такая. Перед ним стояла высокая женщина, она была точно на пол головы выше почти любого мужчины в селении. Она не была худой, самое подходящее для описания её внешности было слово изящество. Несмотря на плащ, под ним чувствовалась гибкость и изогнутые линии тела. Пока он разглядывал её фигуру, она успела расстегнуть верхнюю застежку плаща, затем откинуть назад капюшон и ему открылось её лицо целиком. Это было лицо не похожее ни на одно лицо, которое видел когда-нибудь Берт. Кожа была до того белой, что казалось странным, что голубые жилки не просвечиваются сквозь нее. Белоснежное, очень гладкое лицо обрамляла шапка таких же белых волос, зачесанных на бок. Волосы были длинными и чуть волнистыми, а концы их скрывались под плащом. Берт отметил, что у неё серые брови, и кажется лишь это, не считая глаз, придавало жизнь её лицу, и ещё тонкие губы, такие бледные, что можно было подумать, что художник, писавший эту женщину очень пожалел красок. Впрочем, судя по всему, этому лицу не требовалась краска, похоже, ему ни свойственна была ни улыбка, ни дружеский взгляд, сейчас оно больше всего напоминало Берту мраморное изваяние. Пока он рассматривал её, тёмные, цвета стали, глаза все также спокойно смотрели прямо на Берта и лишь серая бровь едва заметно приподнялась, добавив надменности выражению лица. Пристальности в её взгляде больше не было, словно она поняла все, что хотела понять и ей наскучило.

Ей и вправду наскучило. Наскучило смотреть на Берта сверху вниз, наскучило торчать в этих воротах истуканом, наскучили стражники, похожие на деревенских увальней с глуповатыми выражениями лиц и приоткрытыми ртами, словно увидели призрака. И хотя она понимала, что её наружность притягивает взгляды словно магнитом и что никто из них не видел ничего подобного ранее, ей хотелось пройти поскорее. Чувство опасности, возникшее в лесу и заставившее её стремглав, без единой остановки проделать весь путь в двадцать миль от города розовых звёзд, на удивление не пропало даже по эту сторону ворот, а значит, дело было не в пустынной дороге по которой ей не встретился ни один спутник и не в его обитателях. А это было скверным знаком. Ей не было страшно, но она понимала, что путешествует одна и знала, что и до сих пор, несмотря на то, что с первой войны прошло вот уже двадцать лет, охота на целителей иногда встречается и по сей день. И ещё она всегда доверяла чутью и сейчас оно настойчиво требовало убраться отсюда поскорее, поэтому, после объяснений этого любопытного стражника относительно того как попасть в таверну и найти дом знахарки, она была ему почти признательна и без промедления тронулась дальше.

Берт же, поднявшись на стену, продолжал всматриваться в фигуру женщины, направляющуюся к таверне, и продолжал размышлять: "Будь она служительницей света", думал он, "то, скорее всего, несла бы в руках посох, да и одеваются они преимущественно белые и золотые цвета, а никак не попугайские. Если бы она была шаманкой, то почти наверняка у неё должна была быть поклажа и инвентарь, и какое-нибудь оружие, ведь совсем небезопасно одному идти через такой непроглядный лес, да ещё если ты женщина. Но руки незнакомки были пусты, а значит, она и вправду могла быть монахиней, хотя это все равно не объясняло её странную наружность".

Простояв на стене с пол часа и не придя ни к какому вразумительному выводу, Берт подумал, что странная выдалась им неделя, которая началась с визита охотницы, потом прибыл чернокнижник, как будто кто-то из местных жителей мог позвать его. Хотя, стоит отметить, что помешать ему охоты ни у кого не было. Если хоть половина слухов про них правдива, то остается лишь молиться свету, чтобы он собрал свои травы, или за чем он там притащился в такую даль и ушёл восвояси, будто его и не было. А в довершении всего целительница. Берт не был умником, но и дураком назвать его было нельзя, поэтому вывод его о том, что все происходящее очень подозрительно, на первый взгляд казался очень закономерным, хоть и был в действительности абсолютно ошибочным.