Пригород мира

Оглавление

Егор Александрович Киселев. Пригород мира

От автора

Вместо предисловия

Прочтение первое, детское

Прочтение второе, университетское

Сказка о песочных часах

Беги за солнцем

Повесть №2. Океан ничто. Дописать про счастливые билетики. Редактировать

Повесть №1. Пыль дорожная. Персональная космоагония. Редактировать

Прочтение третье. Оттепель

Высшая Арифметика (Драма)

Фауст’00

Смутное время

Отрывок из книги

Меня часто спрашивают, о чем книга, которую я написал? Это резонный вопрос, его следует задавать ко всякому произведению искусства, но, признаюсь честно, он ставит меня в тупик. Равно как и вопрос, каким я вижу читателя этой книги. Наверное, на этом свете нет такого человека, которому я мог бы дать эту книгу, рассчитывая, что он обогатится, читая ее. Я не могу представить ни одного человека, которому она могла бы быть интересной. Это книга без читателя, и, собственно, она ни о чем. Но это именно то, что я пытался создать. «Пригород мира» – роман-интроспекция – это не классическая попытка взглянуть на судьбу человека со стороны, напротив, это попытка увидеть ее изнутри, находясь на той глубине, куда может проникнуть только голос совести. Это биография, вывернутая наизнанку, написанная самому себе, а не для посторонних глаз. Это попытка увидеть самого себя в разомкнутой пучине времени, а не через призму овнешнения. Это попытка выразить незавершенность, шероховатость бытия, попытка заглянуть в родную стихию человеческой жизни и совести, не насилуя ее при этом какими-то искусственными границами и событиями. Поэтому у этой книги и нет читателя, в ней все вверх дном, и сам писатель становится здесь героем собственного повествования. Пожалуй, в этой книге читатель сможет найти только опыт душевной и духовной бедности, которую испытываешь, находясь наедине с собой, в полном одиночестве, под безжалостным взором совести. Но эта бедность, если она действительно пережита и омыта собственной кровью, станет для человека отправной точкой «феноменологической редукции» его жизни, позволяющей выйти к естественной простоте и ясности.

История книги весьма драматична: я писал ее восемь лет, порой бросая и снова возвращаясь к работе. История всех лиц, так или иначе втянутых в повествование, менялась по мере развития сюжета, и, сказать по правде, в итоге не имеет ничего общего с первоначальным замыслом. Изменилась и судьба главного героя, и угол зрения, под которым разворачивались события романа. Некоторые идеи кажутся мне теперь слишком сложными, для некоторых задумок у меня не хватило опыта. Так, например, сюжет романа оказался разорванным, некоторые его части и вовсе кажутся логически не связанными между собой. И в целом, в книге много неровностей – единственное, наверное, в чем я могу вас уверить, – все они являются художественным средством и допущены совершенно намеренно, этого требовала фабула романа. А с другой стороны, некоторые упрощения и подсказки, казались мне необходимыми для того, чтобы кое-где указать тонкие и порой невидимые связи между событиями или идеями: чтобы избежать образовательного ценза. Хотя это, наверное, и не удалось в полной мере, книга получилась слишком сложной.

.....

Разговор завершился тем, что подошла Даша. Не удостоив Павла взглядом, она отвела подругу в сторону. Павел остался недоволен, однако виду не подал и тут же удалился. В этот день он изредка выходил из класса, чтобы отыскать Веру среди учащихся, но не для того, чтобы поговорить, хотя бы увидеть, еще раз посмотреть на нее. Однако ни в этот, ни в последующие дни они не виделись. Изредка он замечал ее в коридорах, но они всегда оказывались далеко даже для приветствия, а в пятницу Вера и вовсе задержалась в библиотеке. Павел хотел ее подождать, но не осмелился спросить, как долго она еще пробудет в школе. Он решил, что в любом случае можно поговорить обо всем завтра, пока они будут добираться в «Парус». Всю неделю Вера избегала его, могло ли так долго продолжаться, Павел не знал, оставалось только гадать о том, что у нее на уме.

Субботнее утро встретило Павла надеждой. Оказалось, что остальные ребята поедут в центр раньше Веры, и Павел будто невзначай решил ее дождаться. Что, казалось бы, проще, чем завести «непринужденный» диалог в дороге? Полчаса в автобусе тянутся долго, когда нечем заняться. Павел, впрочем, не учел, что Вера была готова к такому повороту событий. Ее одолевали мысли, что долго делать вид, будто все в порядке не получится. Может быть, она не видела другого выхода или боялась дать обратный ход, но выбор был уже сделан, и отступать было некуда.

.....