Читать книгу Взросление - Екатерина Александровна Сирота - Страница 1

Все совпадения с реальными людьми случайны

Взросление

Когда я смотрю на свою четырнадцатилетнюю Марусю, плавающую всей мощью молодой души в виртуальных мирах интернета, мне хочется удариться в воспоминания.

Почему же удариться, словно это больно и неожиданно? Как будто ты бежал, спешил куда-то, а потом споткнулся, наткнулся на что-то, что мешало бежать дальше…стоишь и потираешь ушибленное место и тебе больно. А больно быть не должно, потому что есть только день сегодняшний и «хлеб наш насущный дашь нам днесь»!

Мне часто снится, что все мы поднимаемся по ступеням на небеса все выше и выше, от земли на небо бесконечность лестниц, мы идем каждый по своей лестнице, ступени на самом верху спрятаны в облаках, а те, что внизу у земли рассыпаются и лестницы будто бы висят в воздухе, но мы не замечаем пропасти под нами и продолжаем шагать вверх.

Воспоминания, как бусы рябиновые, нанизываешь сам на нитку одно за другим. Так и 1996 год, год моего поступления на факультет прикладной математики и механики в университет, а он-то был один единственный тогда в Воронеже, остальное – институты. Начало второго курса, 1998 год и дефолт, не успели продать квартиру маминых родителей до! Зато после потянули компьютер на вырученные от продажи квартиры деньги. У меня и еще одного одногрупника был… Все завидовали тогда, приезжали домой, чтобы вместе лабораторные писать, мечтали стать крутыми программистами.

Осень, после второй пары большая перемена, университетская площадь пуста, только троллейбусы зацепились рогами за серые облака, отдыхают… здесь конечная. Две длинных очереди за пирожками, в одной любители с повидлом, в другой ливера, столовая не работала. Ноябрь хмурый и тревожный исподлобья глядит. Мы смеемся, пар изо рта, вдыхаем запах жареных пирожков, ждем своей очереди и слюни сглатываем, а потом хватаем уже красными пальцами, судорожно жуем и с набитыми ртами несемся в аквариум, так холл прозвали университетский, боимся на третью пару опоздать.

И снова первая пара, поточная лекция, любимый математический анализ, абстракция и запредельная чистота, строгость высокой математики…кто смог к 8 утра окончательно проснутся, тот ощущает. У некоторых голова падает прямо на грудь под мерное постукивание мела по доске, лектор выводит формулы. Главный корпус на самой высокой точке Воронежа, большая аудитория на четвертом этаже, виден Чернавский мост через водохранилище, левый берег, в окно дождь ноябрьский барабанит, капли по дорожкам бегут, очертания домов на берегу левом стирают…Водохранилище черное, бескрайнее, речку Воронеж когда-то поглотило, неживое какое-то оно… А внутри у меня наоборот струна натянута, кажется тронь ее, запоет и лопнет! Внутри что-то бурлит, как только в 18 лет может бурлить, хочется вскочить прямо на парту и побежать, а потом полететь над черным водохранилищем…

*** *** ***

Подъезд в хрущовке, узкие пролеты, стены темно зеленой краской выкрашены, запах борща и жареной рыбы. Познакомилась с компанией ребят – неформалов, общаемся прямо тут на первом этаже, они курят, смеются, обсуждают предстоящий фестиваль альтернативной музыки в Воронеже, а еще выстреливают названиями воронежских команд Вероятность контроля, Молотов Коктейль… Завороженно слушаю, дико стесняюсь своей невежественности. Приглашают на репетицию в подвал на следующей неделе. Как дожить, что одеть? Бегу домой, в висках БГ стучит:

«Мы стояли на плоскости

С переменным углом отражения.

Наблюдая закон,

Приводящий пейзажи в движения…»

Едем в трамвае, солнце яркое, пронизывает изнутри, за мутным окном деревья желто-красным пестрят, окно приоткрыто и тянет немного пылью, немного дождем, становится вдруг тревожно, словно что-то уходит, а что – не понять, не узнать! На мне ярко-голубой мамин свитер, растянутый и сто раз вязанный вновь, куртка кожаная, полгорода в таких ходило, на толкучках покупали, отец премию какую-то получил за научные труды… Скоро выходить, жадно ловлю, чтобы не пропустить, все, что обсуждают ребята, Всё новое, будоражащее – пост-панк, готик-рок, названия, названия групп. Надо успеть все впитать, переспрашивать стыдно, интернета еще нет!

*** *** ***

В подвале старого дома в юго-западном уже гитары настраивают, тесно, накурено, садимся на импровизированные стулья – ящики. От первых аккордов все внутри рушится и вновь рождается, созидается, а потом себя на атомы разбираешь и вновь создаешь!

Вокалист Карась – Женька Карасев, харизма, бешеное обаяние, правильные черты лица, виски бритые, он лидер с полным отсутствием слуха и голоса. Скрипнула дверь, очень шумно, Карась продолжает электрогитару настраивать, но все повернулись – Наталья пришла, она неведомых высот для меня – девушка –барабанщица, одна такая на всю Воронежскую тусовку, большая честь для Карася, что согласилась порепетировать с ними. Возможно на грядущем концерте за барабаны сядет именно она. Наталья – скромная и свободная… невысокая, волосы вьются, свободная от всего ненужного… от наших взглядов, от резкого хохота Карася, от звуков плохо настроенной гитары. Впорхнула за барабанную установку и вся в ритмах и ударах палочек своих растворилась. А ритмы многим навеяны и все, что звучит – влияние на нас мощной волны пост-панка и готик – рока. Жадно глотали все, чем Великобритания на нас дохнула – Баухас (Bauhaus), Джой Дивижн (Joy Division), Сиукси (Siouxsie and The Banshees) и поток других, всех, кто учил быть, звучать и мыслить именно так. Это звучание наполняло изнутри, струны наши готовы были к этому звучанию, и они ждали именно его…так совпало… Эффект резонанса произошел и выстрелил в Воронеже многими потрясающими командами (одна из них Молотов Коктейль), событиями, героями, клубом Фидбэк недалеко от цирка, а потом и созданием первого в России готик-рок лейбла…но об этом чуть позже…

После репетиции торопимся на трамвай, после духоты подвала, осенний холодный воздух хочется жадно глотать, такой он вкусный. Карасю и еще нескольким ребятам со мной по пути, Наталья прощается с нами, живет в другом конце города. В вагоне пусто, только наша компания, Карась шутит и пытается пересказать фильм Тарантино, я про него еще не слышала тогда… Смех немного хриплый, когда смеется, волосы падают на лоб. Ребята от него не отрывают глаз, настолько заразительный смех у Карася. Много лет спустя у него умрет жена от передозировки… Он останется с маленьким сыном… А пока только холодный осенний ветер в окно бросил желтый кленовый лист, вагон подрагивает и мы точно знаем, как жить.