Читать книгу Эльфийский цветок - Екатерина Бердичева - Страница 1

Verum est sine mendacio, certum et verissimum:

Quod est inferius est sicut id quod est superius.

(Истинно, без всякой лжи, достоверно и в высшей степени истинно: то, что внизу, аналогично тому, что вверху) – Лат.

"Изумрудная скрижаль" Гермеса Трисмегиста.

***

Пролог

Старичок, клюющий носом в продавленном кресле, вздрогнул и открыл глаза. Вылезать из уютного тепла совсем не хотелось, но дела требовали, чтобы он поднялся, не обращая внимания на пониженное атмосферное давление и теплый плед на вечно ноющих коленях. Кряхтя, он напряг суставы и встал, оправляя пропахшую пыльной бумагой синюю мантию с черным ремешком и серебряной окантовкой на пряжке. Бросив на себя быстрый взгляд в узкий зеркальный прямоугольник, висевший рядом с дверью, он начесал пятерней на уши жидкие седые волосы и подошел к двери, в которую уже пару минут громко долбили.

– И все-то вам неймется, молодым… – Прокряхтел он и громко крикнул. – Иду я, иду!

Дернув заедающий шпингалет, он прищурился в холодную и дождливую тьму, пытаясь разглядеть внутри плаща и капюшона хоть какие-то знакомые черты.

– Заснул, старый пыльный мешок? – Гаркнул простуженный юношеский голос. – Долго ты меня на дожде держать будешь?

– Проходи, Ливий. – Старик раскрыл пошире норовящую захлопнуться створку. – Что нового стряслось в этих беспокойных мирах?

– Все по-старому. – Молодой мужчина прошел мимо старика, разбрызгивая вокруг себя холодные капли. Остановившись в центре комнаты, которую занимали высокие шкафы и древний письменный стол между двух темных окон, он стянул с головы капюшон. Капли снова полетели во все стороны, но старичок, обойдя высокого и широкоплечего парня по дуге, умудрился их избежать и с довольным видом сел в древнее, с жесткой спинкой, кресло. Положив перед собой амбарную книгу размером сантиметров тридцать на полметра, он открыл чистый лист и поднял на молодого человека выцветшие серые глаза.

– Что? – Подмигнул ему ореховым глазом улыбчивый парень и растрепал короткие светлые волосы, на кончиках которых тоже блестела вода. – Ждешь журнальчики с нижних земель? Неужели внизу живота у тебя еще что-то шевелится?

– Получаю эстетическое наслаждение. – Дед сурово поджал губы. – Принес?

– Прости… В другой раз. – Парень развел руками и начал расстегивать плащ. – Не моя смена собирать урожай. Мы с Вироном сегодня до полуночи на приеме.

– Неужели кого-то… – Голос старика дрогнул. – …Придется выписывать?

– Тьфу на тебя, старый ворон! – Ливий сотворил жест оберега. – Прописывать. Мальчишку с шестой ветви притащили. Сейчас над ним наши лекари колдуют. Собрали всех. Выдернули даже магистра Титуса.

– Ого! Тяжелое ранение?

– Говорят, дрался с демоном. Но принесли с ножевым. Когда его тащили через проходную, мне показалось, что не жилец. Да и тьма вокруг него коконом. – Парень дернул плечами. – Запишешь… или до утра погодим?

– Думаешь, не выживет?

– Не знаю. – Парень провел ладонью по шее и стряхнул с пальцев еще несколько капелек. – Возьми карточку с его данными.

Белый прямоугольник лег на стол перед глазами старика.

Тот вооружил глаза старинными, склеенными в нескольких местах, очками и только потом подцепил желтоватым ногтем заполненную наспех бумажку.

– И кто у нас пишет, словно курица лапой? – Проворчал он, разглядывая расплывшиеся синие буквы. – Если это Вирон, то передай, что на следующих практических занятиях будет сортировать каталог.

– Нет, – махнул рукой Ливий, глядя на бегущие по стеклу струйки дождя. – Это кто-то из выпускников. Тех, кто его привез. Ты не пробовал снять свои лупы? Кажется, без них ты видишь намного лучше.

– Поучи еще, как чистить песком зубной протез! – Вскинулся старик. – Тебя в проекте не было, когда я…

– Я пошел! – Снова блеснул белыми зубами Ливий. – Вдруг обход, а меня до сих пор нет!

Накинув капюшон, парень запахнул плащ и стремительно вышел из комнаты. В предбаннике архива громко хлопнула входная дверь.

– Торопятся… – Проскрипел старик. – Куда? Жизнь толком не успевают разглядеть, как отпущенное для воплощения время заканчивается…

Он открыл ящик письменного стола и достал глянцевый журнал с полуобнаженными красотками.

– Вот в чем вся радость! А не в поскакушках за демонами среди зараженного их тьмой населения… Только ведь молодежь этого не понимает. Им все идею подавай! А толку-то в этой идее? К старости – ревматизм да боль в изрезанном теле.

Еще немного полюбовавшись на призывно скалившую белые зубы девушку, он со вздохом захлопнул журнал и взял заполненную кривыми смазавшимися буквами карточку.

– И кто тут у нас? – Макнув перо в чернильницу, он подкрутил керосиновую лампу. – Эльф. Сорока лет. Нет, ну каковы паразиты! Сидят в мягких креслах и в ус не дуют, а ребенок сражается с демоном! И где же это такое случилось? Шестая ветвь… пятый мир двух светил. Неужели это там же, где побывали даймоны? Ага, точно. И снова ничему не научила их жизнь. – Дед поскрипел креслом. – Тогда мир спас ребенок, и вот опять… Надо писать докладную в Конвентус! Безобразие! Та-ак… Значит, эльф. Группа крови, половая принадлежность, род, вид… две ипостаси? У эльфа? Бред. Родители – прочерк, скан ауры… тоже прочерк? Имя – прочерк. Спятили. Тащут, кого ни попадя. Если помрет, как мне его списывать? Тоже прочерком? Ладно. – Архивариус духовной Семинарии при Высшем Конвентусе Прокураторов захлопнул свой талмуд. Перо полетело в подставку, а глянцевый журнал снова лег на колени, укрытые пледом.

Нескончаемый дождь заливал окна, коробки зданий, деревья и широкий двор, больше похожий на черное озеро. За ним – небольшую речку и едва видневшийся в темноте город, хвастливо поднимающий в промокшие небеса свои длинные шпили. Ночь давно прошла срединную черту, перевалив из дня прошлого в день наступивший. Все кругом спали. И только проходная Семинарии, да второй этаж в больничном крыле были ярко освещены. Дежурные студенты, зевая, вглядывались в размытую дождем дорогу, а лекари боролись за жизнь бледного, как смерть, эльфа, лежащего на холодном операционном столе.

***

Перед его взором развертывала свою ленту бесконечная дорога, состоящая из серых ночных облаков. Вокруг было темно, и лишь по обеим ее сторонам крохотными тусклыми точками светились звезды. Он шел по этой дороге вперед. Но только куда? Ведь там, впереди, было то же самое, что и сзади. Серый туман и блеклый свет, не дающий рассмотреть вязнущие в сером месиве ноги. А еще в этом разреженном и ничем не пахнущем воздухе чувствовалось бесконечное одиночество. Тогда он остановился и задумался: а есть ли вообще смысл куда-либо идти? Не проще ли остаться здесь и, не мучаясь сомнениями, лечь и просто раствориться, превратившись в невесомый дым, вьющийся меж колен и уже подбирающийся к бедрам? Потянувшись, он улыбнулся звездам.

– Вы помните, кто я, и зачем здесь нахожусь? Что я должен делать и куда, в конце концов, выйти?

Но звезды равнодушно молчали. И тогда он сел прямо в облако. Серая мгла закружилась над его головой, стирая осколки воспоминаний и погружая сознание в мутный сон без сновидений. Сколько он проспал, сообразить потом так и не смог, но очнулся оттого, что кто-то положил ладонь ему на макушку.

Открыв глаза, он удивился. Рядом с ним на корточках сидел молодой черноволосый мужчина с яркими синими глазами под длинными стрелами ресниц и ровной линией бровей. Белая кожа с розовым румянцем, тонкие губы с играющей на них улыбкой…

– Ты все-таки решил умереть, маленький эльф? – Спросил он. – Неужели для этого нужно было забираться в такое глухое и поганое место? Я еле тебя нашел!

– Ты кто?

– Вот даже как? – Брови синеглазого незнакомца немного приподнялись. – Неужели ты настолько ослаб, что решил погасить в себе искру Творца? А как же твое обещание, что мы встретимся с тобой в новом воплощении и пройдем рука об руку весь его нелегкий путь?

– Почему нелегкий? – Спутанное сознание уцепилось за последнюю понятную фразу.

– Разве ты забыл, что воплощения никогда не бывают простыми? – Тот, кто сидел напротив, схватил его локти и потащил вверх, увлекая за собой. – Любая начатая игра – это, прежде всего, желание ощущать эмоции: страсть, страх, радость, огорчение, наслаждение, любовь, отчаяние… И передать их энергию для дальнейшего развития вселенной. Но чтобы участвовать в этом увлекательном действе, надо обрести матрицу души и выстроить на эфирно-физическом плане тело собственного игрока.

Мужчина бережно прижал его к себе, прислонив голову к своему плечу. И ему было так хорошо стоять в кольце обнимающих его рук, что он глубоко и спокойно вздохнул.

– Мы ведь знали друг друга? – Поднял он лицо, вглядываясь в синеву глаз. – Я помню… ты берег меня. Учил. Защищал и… использовал в своих интересах. А потом… ушел. И я остался один. Но это хорошо, что мы снова вместе! Рядом с тобой так тепло и уютно!

– Мой маленький мальчик! – Рука мужчины гладила его волосы. – Я не хотел уходить. Но между нами было многое, что ты мне бы не простил. А я не смог бы жить, не чувствуя тебя, не слыша твоего голоса. Ведь я так люблю тебя!

– Сай! – Вдруг вспомнил он. – Сай! Это ты прости меня за все!

Немного отстранившись, он взял мужчину за руки, продолжая смотреть ему в глаза.

– Скажи… Теперь мы всегда будем вместе?

Сайхен поднял голову и посмотрел вперед.

– Иди ко мне, мой мальчик! – Он снова обнял эльфа, прижимая к своей груди его спину. – Взгляни туда!

– Что там? Что это за белое облако? Почему оно так быстро сюда движется?

– Это – проявленный мир, Эринэл. И он идет за тобой.

– Но зачем, Сай? Я больше не собираюсь воевать! Я устал!

– Тихо, мой маленький… Не кричи. Иногда этот мир не желает отпускать полюбившуюся ему игрушку. И если он считает, что ты можешь нарисовать для него новые увлекательные картины, то обязательно оставит тебя в своем поле.

– Но я устал брать на себя чужие обязательства! И не хочу, чтобы меня использовали в чьих-то шкурных интересах! Я хочу… чтобы меня любили, а не решали с моей помощью собственные задачи!

– Мой сладкий мальчик… Ну почему ты считаешь, что тебя никто не любит?

– Им нужны их страны, их семьи, их сферы бытия… А я – всего лишь способ достижения чужих целей! Сай, возьми меня с собой! Этот свет… Сай, где ты?!

– Я рядом… Но, жалуясь на несчастливую судьбу, ты совсем забыл о малыше Гайю. Как думаешь, ему сейчас легко?

– Разве он жив?!

– Демона нелегко убить, мой хороший… – Теплая рука скользнула по щеке, заправляя за ухо упавшую на лицо прядь. – А кроме тебя, у него никого нет… Ну что, – руки Сайхена снова крепко обняли Рина, – вернешься со мной в безвременье или пойдешь навстречу свету?

– Сай! Не заставляй меня выбирать!

– Я буду ждать тебя вечность… – Прошелестел над его ухом тихий голос. – Торопиться мне некуда. Но я тут и выйти отсюда не могу. А он ждет… помнит, надеется… Плачет.

– Сай! Ты рвешь мне сердце! Сай! Сай! Где ты?!

Бытие неожиданно навалилось на него ярким светом, мужскими голосами и… зябким ветром, забросившим на его лицо кусок простыни и прядь волос. Чихнув, он открыл глаза.

***

– Смотри-ка, – раздался голос одетого в синюю хламиду мужчины, стоявшего рядом с капельницей, – наш пациент скорее жив. Саторий, сбегай к магистру Титусу. Скажи, парень с шестой ветки очнулся!

Второй, помоложе и в голубой хламиде, наклонился над лицом больного.

– Привет! – Теплые серые глаза ласково посмотрели в еще затуманенные видением иного мира зеленые. – Я так рад, что тебя удалось спасти! Сейчас позову доктора, и он нам скажет, что делать дальше. А ты – молодец!

– Саторий!

– Бегу! – Паренек выпрямился и выскочил в приоткрытую дверь небольшой комнаты, где стояла кровать.

– Эй… – тихо сказал эльф. – Окно… холодно.

– А, прости. – Мужчина развернулся к Рину лицом, и тот увидел украшавшую его подбородок черную бородку и короткие, ежиком, волосы над высоким лбом и черными бровями. Глаза его, насколько рассмотрел Рин, тоже были темными. – У нас окна перекошенные. Шпингалеты плохо держат створки в рамах. Вот они все время и распахиваются, когда в нашу сторону дует ветер. Сейчас попытаюсь прикрыть…

Где-то за головой эльфа хлопнула рама, и раздался скрежет ржавого металла. Свет на мгновение заслонила высокая фигура чернобородого.

– Ну как, уже не дует?

Эльф повернул голову в другую сторону, закрыл глаза и промолчал. Ему не хотелось ни есть, ни пить… ничего. Снова коварным серым туманом проникла в душу тоска. А за ней – воспоминание о той страшной огненной и кровавой ночи. Гарь, грязь, дождь и Соолер, утопающий в болоте. Брошенный им нож легко пробил сделанную Рином защиту. Но почему? Ведь в оружии не было никакой магии! Получается, судьба? Хотя, теперь это неважно. Но что же тогда ему так хочется понять и логически закончить? А ведь верно! Все случилось неподалеку от королевского дворца. Получается, как только он очистил мир от последнего прислужника демона, его, уже никому не интересного, бросили умирать в муниципальной больнице? Неужели Дэн так легко с ним расстался? Хотя… на руках Короля был оставшийся без матери малыш. Наверное, не стоит осуждать отца, забывшего обо всем ради своего крохотного сына.

Рин тихонько вздохнул. Получается, в том разговоре с Сайхеном он выбрал свет? Или проявленный мир опять решил за него? Одинокая слезинка сползла из уголка глаза, а в меркнущем сознании снова появилась спрятанная в тучах дорога.

Но постепенное погружение в бессознательность спугнула хлопнувшая в реальности дверь, тяжелые шаги и громкие мужские голоса. Под спиной неприятно задребезжала ослабевшая пружина кровати. Эльф, не открывая глаз, поморщился.

– Эй! – По щеке довольно чувствительно хлопнула пахнущая хлоргексидином ладонь. – Парень! Очнись!

Рин повернул голову и с ненавистью посмотрел на плотного мужичка в синем балахоне, склонившегося над его кроватью.

– Да что ж вы мне умереть спокойно не даете! – Прошептал он. – Идите к бесам!

– Надо же! – Мужичок-боровичок с короткой косой челкой, узкими глазками и носом-картошкой на широком лице выпрямился и довольно улыбнулся. – Коллеги! Мы с вами добились невероятного!

В комнате раздались громкие хлопки в ладоши и поздравления, адресованные магистру Титусу.

Эльф снова отвернулся и подумал, что после этого его оставят в покое. Но нет. Тонкое одеяло было немилосердно стянуто и отброшено в сторону. А чьи-то ледяные пальцы больно запрыгали по груди и животу. Сначала было терпимо, а потом под лопаткой разлилась такая боль, что ему пришлось закусить губу. Но, кажется, это не помогло, поскольку он снова очутился на туманной дороге. Только Сайхена рядом не было.

И тогда он пошел вперед, подкидывая коленями разлетающиеся в стороны невесомые клочья.

– Да плевал я на ваш поганый, вечно что-то делящий мир! – В сердцах воскликнул эльф. – Кто-то четко видит выгодные для него проекты, но осуществляет их руками таких дураков, как я. Надо помочь сумеречным… Да плевал я на них с самого высокого шпиля Вожеронской Академии! Они влезли в отношения с Олерином. Почему разгребать последствия пришлось мне? Потомок, говорите? А на хрен мне сдалось такое наследство! Спасибо, Кристэль, научила меня прогибаться под сильных мира сего! Только вот забыла объяснить, как отстаивать собственный интерес и при этом остаться в живых! Бедные угнетаемые дейрины… А давай ты, эльфийский недоумок, подаришь нам свою планету за один поцелуй? Ну, если хорошенько попросишь, то за несколько. Теперь всем здорово: демонов нет, дейрины свалили в неизвестном направлении… Можно дербанить материк на клочки, и продавать их соседям по сходной цене. Только я опять умер. Или еще нет? Лучше бы да. Надоело.

Пиная ногами туман, эльф все шел и шел по извилистой тропе, ведущей в никуда.

А над его остановившимся сердцем снова бились лекари больнички при Духовной Семинарии.

***

В проходную, кивнув сидящим в ней двум студентам-охранникам, вошел недавний ее выпускник Лирхо Виринис.

– На вселенских дорогах тишина? – Произнес он дежурную фразу.

Те улыбнулись и кивнули головами.

– Внутри как?

– Да тоже ничего. – Сообщил один из парней. – Только тот мальчишка, которого Вы принесли десяток дней назад, кажется, все-таки умер.

– Что?! – Лирхо неверяще посмотрел студенту в глаза и мгновенно исчез с того места, где только что стоял.

– Видал? – Восхищенно сказал второй парень. – Вот бы и мне так научиться!

– Когда станешь выпускником, будешь уметь все. – Философски заметил первый. – А пока тихо завидуй и зубри теорию.

– Интересно, что это он так всполошился? – Почесал небритую щеку второй парень. – Друг он его, что ли?

– Тебе-то что?

– Да так… – Зевнул тот. – Скоро смену сдавать. Вот и лезут в голову всякие лишние мысли.

***

Лирхо ворвался в комнату, где молча стояла толпа медперсонала, а на кровати, среди кровавых бинтов и простыней, лежал белый эльф с закрытыми глазами и тускнеющим золотом волос, рассыпанным по подушке.

– Что с ним? – Отрывисто спросил Лирхо, сбрасывая на руки одному из ассистентов свой плащ.

– Он отказывается жить… – Негромко сказал магистр Титус. – Мы его тащим, а он все дальше уходит в туман. Лирхо… оставь. Тот, кого поразил демон, вряд ли выживет.

– Глупости! Выйдите отсюда все!

– Зачем? – Кругленький магистр пожал плечами. – Думаешь, что сильнее нас? Сам-то не боишься заблудиться в серых туманах разрушенных миров?

– Не боюсь. Выйдите… – В синих глазах плеснулась ярость. – И не заходите, пока не выйду отсюда сам. Сколько бы это времени не заняло!

Ассистенты развернулись и послушно, по одному, вытянулись в коридор. Дверь за ними закрыл магистр Титус.

– Не много ли о себе этот любимчик ректора думает? – Послышался тихий шепот.

Но Титус его услышал.

– Вот и посмотрим. – Глядя в глаза недовольному ассистенту, негромко сказал он. – И еще… У меня ты больше не работаешь.

– Но почему? – В глазах ординатора сверкнула обида.

– Не выношу сплетников и завистников. До свидания, господа!

И магистр, крепко ставя кривоватые ноги на щелястые доски пола, направился по своим делам.

Бросив на комнату крепкий щит, Лирхо скинул с кровати кровавые тряпки. А потом, распахнув на груди рубаху, он лег рядом с эльфом, касаясь обнаженной и холодной кожи эльфа своим телом. Прислонив его спину к себе, он перекинул через плечо парня руку и натянул сверху, закрывая их обоих, свой теплый меховой плащ. А потом, усилием воли, скользнул в крохотную щель между сном и явью, выбирая среди множества дорог путь тьмы.

Теперь вокруг Лирхо тоже была ночь и колышущийся где-то в ногах серый туман.

– Рин! – Негромко позвал он, оглядываясь вокруг. Но голос в этом странном месте словно бы глох, вязнул в призрачных и холодных клубах непонятной субстанции. Он еще раз посмотрел в пустое пространство. А оно, мириадами тусклых звезд, вглядывалось в него. Почувствовав выступившие на коже мурашки, Лирхо решительно побежал вперед.

– Рин! Отзовись! Рин! Бесов эльф! – Кричал он в темноту. – Почему ты всегда думаешь только о себе? Как ты можешь бросить нас с Гайю? Неужели ты забыл своего воспитанника? Эринэл! Ты ему нужен!

– А тебе? – Шепнул ему прямо в ухо вкрадчивый голос.

– Кто здесь? – Лирхо подпрыгнул и сжал кулаки, поскольку в этом месте ни ножа, ни какого-то другого оружия у него не было.

– Я.

Из-за туманного облака прямо перед ним вышел Сайхен. Его лицо было суровым, а глаза сверкали, словно красные угли.

– Помнишь, я просил тебя за ним присматривать? Ты уже сделал все, что мог. Зачем ты снова тревожишь его душу, Лирра? – Спросил он тяжело дышащего парня. – Что вам всем от него нужно? Он расплатился за свою свободу чистой планетой, но твои старшие братья даже не соизволили прийти на помощь, хотя Энтониэл Орнель отсылал им сообщение. И я знаю, что оно дошло. Скажи, для них настолько были важны слезы Анха, или Охено, как всегда, отступил под натиском силы? Конечно, они вольны были поступить так, как подсказывали собственные чувства. Но эльфа теперь это не касается. Поэтому… уходи, дейрин. Возвращайся к своим и не трогай этого испуганного ребенка. Пусть спокойно уйдет в новое воплощение. Может, оно будет более счастливым, чем это.

– Значит… – Лирра встал в боевую стойку. – Не пропустишь?

– Не-а. – Усмехнулся Сайхен. – Хочешь, подолбись своей глупой башкой о магическую стену или попытайся разбить нос моей иллюзии… Давай, развлеки меня, глупый дейринский клон. Кстати, твоя магия тут, увы, не работает. Ну, что же ты не пробуешь?

Глядя в ухмыляющееся лицо Сайхена, Лирра вдруг искривил губы и всхлипнул.

– Пусти меня к нему, Сайхо… Пожалуйста! Прошу! Хочешь, встану на колени?

И Лирра опустился в туман, умоляюще глядя Сайхену в глаза.

– Тогда я еще раз повторю свой вопрос: зачем тебе Эринэл? Что ты от него хочешь?

– Ты – идиот, Сайхо. – Лирра закрыл глаза сразу двумя ладонями. – Разве ты не видишь, что я не могу без него? Можешь надо мной насмехаться. Но я, как и ты, люблю его всем сердцем. И Гайю… Сай! Клянусь, я никогда его не испугаю и ни во что не впутаю… Но если он уйдет… Я тоже уйду за ним. Нравится тебе или нет, но в вашей призрачной компании я стану третьим.

Сайхен весело рассмеялся.

– Ну ты даешь, малыш! А как же твои совместные работы с Хелином? Ведь эльф, даже если раздумает умирать, ни за что не вернется к дейринам.

– И я не пойду. Мне все равно. Лишь бы жил мой Рин. А я – с ним рядом.

– Я думал, что один такой дурной. Скажи, что в нем для тебя такого важного? Может, внешняя красота? Ведь характером наш мальчик – далеко не идеал: травмированная с детства психика и неудачи в сексуальных отношениях. При личном контакте его хочется скорее прибить, нежели говорить о любви. Да и захочет ли он с тобой после всего случившегося разговаривать?

– Все равно. Мне иногда кажется, что если снять щиты неуверенности и неверия, то внутри его души откроется дивной красоты цветок. Я чувствую его тонкий аромат, и он манит меня за собой. А моя воля… она давно сломлена. Я буду его тихой тенью. Пусти меня, Сай! Пожалуйста! Пока еще не поздно!

– Считай, я тебе поверил. Но уговаривать будешь сам.

Под вытянутой вперед рукой Сайхена туман исчез, словно его не бывало. И Лирхо увидел бредущую по дороге невысокую золотоволосую фигуру.

– Ри-ин! – Закричал Лирра и бросился его догонять.

Схватив друга за плечи, покрытые лоскутами грязной рубахи, он резко развернул его к себе. Обхватив ладонями усталое и запыленное лицо, он вгляделся в дрожащие пушистые ресницы и едва заметную сквозь них зелень глаз.

– Почему, Рин?

– Устал. – Тихо сказал эльф и отвел руки друга. – Не надо меня трогать. Неприятно. Зачем ты здесь?

– За тобой. Я хочу, чтобы ты вернулся!

– А я не хочу. Прости. Все надоело.

И обойдя дейрина, эльф снова двинулся вперед.

– Постой! – Лирхо схватил друга за руку. – Ты о Гайю подумал?

– Мне все равно. – Кивнул головой Рин. – Демоны крепче, чем мы о них думаем. Он переживет.

– А…я?

– И ты, Лирра, живи. У тебя впереди много светлых дней, наполненных учебой у шона Хелина и любовью созданных им девушек. Что еще мужчине надо? Прощай.

– Рин! – Лирра поймал вторую руку и дернул качнувшегося эльфа на себя. А потом крепко обнял, дыша ему в макушку. – Слышишь, как бьется мое сердце? Оно разрывается от любви. Я люблю тебя, маленький эльф. Как брата, как… самое лучшее, что случилось в моей жизни!

– Спасибо, я тронут. Знаешь, мне многие говорили о своих чувствах. Одних уж нет, а кто-то где-то бродит. Поверь, я сохраню в своем сердце искреннюю благодарность.

– Я обещал Сайхену ничего не говорить. Но это в проявленном мире… А про здесь и сейчас уговора не было… Да и пошел он…

Лирра приподнял голову эльфа и нежно-нежно, словно ребенку, поцеловал его лоб. А потом, не чувствуя сопротивления, глаза, щеки, губы… Сначала эльф пытался увернуться, но сильный и высокий парень никак не отпускал его, прижимая ладони к лицу и растрепанным волосам, открытым ртом вдыхая будоражащий душу запах…

– Хватит, хватит, остановись! – Рин скользнул на землю. Запустив руки в волосы, он тихо засмеялся.

– Что в моем чувстве смешного? – Засверкал глазами дейрин.

– Ничего. – В зеленых глазах эльфа проснулись знакомые ироничные искры. – Несколько неожиданно и, я бы сказал… шокирующе. От тебя я подобного никак не ожидал.

Лирра выдохнул и сел рядом.

– Прости. Я знаю, что тебе не нравятся прикосновения. Наверно, я помешался от безысходности. Понимаешь… Нет, ты не понимаешь, что мы с тобой накрепко связаны в единое полотно, сотканное судьбой. Когда я тебя увидел в первый раз, в коридоре Академии, я сразу это понял. А перерожденный дейрин не выносит подобных ограничений. Кто ты и кто я! Маленький израненный эльф и красивый, полный сил, дейрин. Мне захотелось от тебя избавиться, убить… Но как можно убить часть себя? Сначала я никак не мог с этим смириться. Но потом, все дольше находясь рядом, мне тяжело было расстаться с тобой даже на полдня. Пойми, Рин, это – не юношеские гормоны, поднимающие член при виде хорошенького личика. Да и секс мне нужен только для разрядки. Просто… если тебя не станет, я тоже умру. Зачем мне жить?

– Что за ерунда со всеми вами происходит? Митчел тоже хотел провести со мной всю оставшуюся жизнь и даже жениться на сестре моей будущей жены. Но теперь, слава Богам, он нашел свое место. Найдешь его и ты. Сейчас, в состоянии шока, ты переживаешь, хочешь всеми правдами и неправдами вернуть меня обратно. Но только мне надоело быть любимым плюшевым зайкой, которого, когда он надоедает, откидывают в угол. Или вселенским воином, которого используют в своих интересах политики. Но ведь ты, в отличие от Митча или Гайю, не одинок. Ты – часть своего народа. И связан с ним общей кровью и делом. Кстати, куда ты меня притащил, друг? Что это за грязные трущобы с кучкой недоумков, мнящих себя врачевателями?

– Духовная Межмировая Семинария.

– Что?!

– Что слышал.

– И каким ты к ней боком?

– Я тут учился сразу после питомника.

– На кого? Попа одной из конфессий?!

– Инквизитора, Рин. В ней есть три факультета: мессий, несущих новую веру взамен устаревшей; инквизиторов, охотящихся за тварями изнанки и несвоевременным инакомыслием в умах граждан. А еще – выплесками черной магии. Последний факультет носит гордое название демоноборческого. Там обучают бойцов, которым предстоит сражаться с деструктивными порождениями хаоса.

– Вот как? Значит, это ты пришел на смену Сайхену?

– Ну… да. – Лирра посмотрел Рину в глаза. – Но я… не хочу там больше оставаться.

– Но ведь это – твоя работа. Я так понимаю, что Академия Семи Светил была для тебя прикрытием?

– С одной стороны. С другой – возможность познакомиться с разными слоями населения, молодежью. Ведь в учебных заведениях представлен весь срез общества.

– Вот и отлично. – Рин встал и хлопнул Лирру по плечу. – Удачи тебе на твоем новом поприще!

– Стой! Ты куда?

– Туда. – С улыбкой кивнул Рин в темноту. – Знаешь ли, к поцелуям я теперь отношусь весьма спокойно. А твои проблемы ты должен научиться решать сам. Иначе, хреновый из тебя инквизитор.

– Рин! – Лирра вскочил и снова схватил эльфа за руку. – Я не пытаюсь привлечь твое внимание к собственным делам. Мне нужен ты. С твоими делами и проблемами. И еще… Где-то в необозримых просторах вселенной потерялся один забытый тобой демоненок. А ты ведь обещал быть рядом. Так чем ты отличаешься от своих дружков, сбежавших, как только запахло жареным? Его тебе не жалко? А ведь он ждет! Надеется! Верит!

– И как я его найду? – Устало спросил Рин. – Миров – мириады. Мне жизни не хватит, чтобы даже просто добраться до каждого из них, а не то, что искать.

– Подожди… – Зашептал Лирра. – Зная твоего мальчишку, могу сказать, что он обязательно, как только придумает себе тело, привлечет внимание светлых охотников за темной силой. Понимаешь?

– Нет.

– Факультет демоноборцев.

– И что?

– На практику ребят распределяют по специфическим регионам, пославшим в Высший Конвентус заявки. Может, в одной из этих сфер бытия мы с тобой и отыщем Гайю!

– План дурацкий.

– Но другого все равно нет!

– А как же твоя работа?

– Попрошусь младшим преподавателем в Семинарию. Денег мало, но зато мы будем вместе!

Рин прикусил губу и сморщил нос.

– Надеюсь, ты не станешь сообщать обо мне дейринам?

– Я там был и все уже им высказал. Больше туда я не вернусь.

– И где мы будем жить?

– Я попрошу господина ректора устроить тебя лаборантом. Для поступающего ты слишком… своеволен!

– А для персонала сгожусь? – Усмехнулся эльф. – И сколько будет стоить комната в общежитии?

– Тут все бесплатно. Правда, ее придется с кем-то делить, и еда тут поганая. Но у нас будет зарплата. А в городе есть кормильни. Продержимся, Рин!

– Насколько я успел рассмотреть, ваша Семинария невыносимо бедна. Хотя под патронажем Конвентуса, лопающегося от средств.

– Я не задавался этим вопросом. Просто учился и все. Поэтому, наверное, и не боюсь холода.

– Важный аргумент против: не люблю сопли.

– Ну и бесы с тобой. Что я тебя обхаживаю, как старый извращенец малолетку?

– Какой интересный опыт! Неужели приходилось? – В глазах Рина заплясали зеленые искры, разгораясь все жарче.

– Как твой язык терпел Сайхен?

– Мы не целовались. Хорошо, Лирра. Я вернусь. При одном условии.

– Я думал, их будет больше.

– Тогда два. Первое: ты не вовлекаешь меня в свои собственные игры. Помогать снести чью-то голову или кого-то спасать я не стану. Второе: ты больше никогда не полезешь ко мне с поцелуями. И это – серьезно. Извини, но никакой близости у нас с тобой быть не может. Я понимаю, есть парни, у которых не получается с женщинами. Но ты замечательно справляешь нужду в их объятиях. Давай так и оставим.

– Я согласен. Но ты хотя бы дашь мне руку?

– Конечно.

Рин улыбнулся и протянул Лирре ладонь. И серый мир вокруг них завертелся бешеной спиралью, поскольку молодой инквизитор изо всех сил тянул к жизни своего слишком далеко ушедшего друга.

***

Эльф первым открыл глаза в комнате с перекошенным окном и тяжело вздохнул: меховой плащ, укрывавший его сверху, был тяжелым. А еще тяжелей была нога Лирры, прижавшая к продавленному матрацу оба его колена. Высунув из теплого воротника нос, Рин втянул ноздрями холодный и сырой воздух. А потом повернулся на спину и посмотрел в усталое лицо спящего Лирры.

– Парень… Оставаясь со мной, ты перессоришься со всеми своими опекунами и наставниками. Зачем тебе это? Я понимаю, эльфы тянулись к красивому облику. У них это в крови. Но ты? Неужели для тебя настолько важна физическая привлекательность?

Лира приподнял во сне брови, а потом приоткрыл щелочки глаз.

– Рин? – Хрипло прошептал он. Протерев пальцами глаза, он приподнялся на локте и с улыбкой посмотрел на лежащего эльфа. – Ри-ин! Ты вернулся!

Всхлипнув, он уткнулся лицом в шею эльфа.

– Ну что ты, словно маленький! – Погладил Рин его тяжелые темные волосы. – Все хорошо. Кажется.

– У тебя что-то болит? Как сердце?

Меховой плащ был опущен вниз, а рука дейрина легла на грудь эльфа, где виднелся едва заметный шрам.

– Во-первых, мне холодно, а во-вторых… – на губах Рина появилась шкодливая улыбочка, – ты так чувствительно меня наглаживаешь… Ты-то в штанах. А я рядом с тобой и голый… Тебе не стыдно?

– Тьфу на тебя! – Дейрин покраснел, но вместо того, чтобы встать или хотя бы отодвинуться, снова набросил на эльфа свой плащ.

– Ну, раз ты успокоился, давай вернемся к начатому разговору. – Рин стал серьезен. – Значит, ты собираешься пристроить меня сюда на работу? Кем? Неужели тут тоже преподают алхимию? Хотя… – Эльф улыбнулся. – Я могу заниматься с ребятами физподготовкой и основами единоборств.

– Здесь преподают не только основы алхимии и артефакторики. – Усмехнулся Лирра. – Наших мальчиков обучают многим полезным навыкам. Например, ремонту техники, созданной для работы не только с магическими, но и электромагнитными полями. Искусству без оружия добиться своей цели…

– Дипломатии?

– Не только. Скорее, осознанному влиянию на сознание. А еще, и это тебе точно понравится: умению добиваться поставленной задачи. Кажется, ты переживал, что легко поддаешься чужой воле. Так вот, почитаешь учебники, послушаешь лекции… Здесь преподают математику, физику, создание внутренних порталов с помощью магических привязок…

– Лирра, бесов ты сын, какого ты тогда выделывался передо мной, что не можешь с любого места планеты войти в ее энергетические каналы?

– Не выделывался, Рин. Азы начитывают только демоноборцам. А инквизиторам достаточно перемещений по рабочему плану.

– Значит, Сайхен был…

– Магистром. – Кивнул головой Лирра. – Но сопротивляться демону в друиде не мог, поскольку Олерин сделал его рабом еще в детстве.

– При малейшем сопротивлении воли наставника он бы умер. Так задумал Олерин.

– Зато Сайхо вырастил тебя.

– Угу. Здорово. Только как сюда устроиться? Прийти голым в приемную к ректору и сразить его наповал своим видом?

– Никуда тебе не надо ходить. Ты – жертва демона. Поэтому пока лежи тут и отдыхай. Я оставлю тебе плащ… – Лирра потянулся и спустил ноги на пол. – И схожу в наш мир, чтобы забрать из Академии твои документы. А еще мне нужно написать заявление о переводе на преподавательскую работу.

– А тебя сюда возьмут?

– С радостью. Тут такая маленькая зарплата…

Лирра застегнул мятую рубаху и заправил ее в штаны. А сверху надел висевший на спинке кровати жилет.

– Еще несколько вопросов перед тем, как ты уйдешь.

– Да?

– Твое полное имя – Лирхо?

– Лирхо Виринис. У дейринов нет второго имени. Поэтому им стало название какого-то куста. Мне понравился вкус его кисло-сладких ягод.

– Как мне назвать себя и кем я тебе прихожусь?

– Младший брат. – Дейрин снова порозовел.

– Тогда придется попрощаться с этой эльфийской внешностью. – Рин посмотрел на вытянутую вперед руку со светлой кожей и едва заметной россыпью золотистых веснушек. – Хотя мне кажется, это снова иллюзия. – Рука на глазах стала смуглой, а волосы – темными. – Ну вот. Так всегда. – Эльф надул губы и улыбнулся. – Не успел порадоваться привычному с детства образу, как приходится с ним расставаться. Значит, я – твой темноволосый брат?

– Да, так будет лучше. А имя не меняй. Пусть остается Рин. Эринэл Аль-Рохани.

– Договорились. И еще… Купи мне одежду с обувью. Те тряпочки, в которых ты сюда меня притащил, похоже, твои горе-лекари порезали на бинты.

Лирра фыркнул и, застегнув ботинки, подошел к Рину, сидящему под его плащом.

– Ты обещаешь не умирать, пока меня нет рядом?

– Только в твоем присутствии!

– Ты улыбаешься, и я этому безумно рад… брат!

– Не забудь прихватить шерстяную безрукавку и пуховые носки.

– Лучше я прихвачу для тебя второе светило! До вечера!

– И теплый плед!

Лирра ушел, а Рин, плотней закутавшись в его плащ, прислонился к спинке кровати и стал смотреть в залитое дождем и продуваемое ветром окно. Низкие тяжелые тучи бесконечной грядой плыли по небу, создавая ощущение вечных сумерек. Какие-то корявые черные ветви колыхались в шагах пятидесяти от окна, навевая абсолютную тоску. Безысходностью веяло от некрашеных гнилых полов, ржавой скрипучей кровати и стола с подломившейся ножкой, притиснутого в угол. Краска с сырых стен давно облупилась и отвалилась, обнажая перекрестья дранки и забитую между ними глину. Рин подумал и накинул на потемневшие волосы капюшон. Пальцы согнутых в коленях ног тоже поджались под теплый мех. В животе была абсолютная пустота. Но навестить больного с целью покормить почему-то никто не торопился. И тогда эльф спрятал локти на животе, а голову положил на ладони. Глаза постепенно начали закрываться, и сон, светлыми солнечными зайчиками играющий с листвой, закружился над его головой.

***

Лирра, вылетев энергетическими каналами древа к шестой ветви, снова нашел родной мир и выбрался в его проявленную структуру на главной площади Академии Семи Светил. Хлопнув дверью административного корпуса, он поднялся в архив. Плотная и защищенная магией дверь была заперта, но вот стены… Укрепить их никто не догадался.

Дейрин быстро пробежал в экране каталог. Ячейка с документами артефакторов-третьекурсников была совсем неподалеку. Подставив к стеллажу лестницу, он нашел нужную коробку и поддел щелкнувший запор. К его удивлению, в ней он нашел всего шесть карточек. И среди них не было ни Митчела Торва, ни Энтониэла Орнеля, ни его друга Энрико. И, конечно же, аттестата Рина тут тоже не было.

Забросив коробку обратно, он переместился к факультету артефакторики, и направился в деканат. Сотворив сидящим в приемной за экранами двум девушкам по цветку, он поинтересовался, где можно найти документы не явившихся на учебу студентов. Те, переглянувшись, пожали плечами.

– А кого Вы хотите найти? – Потрепетала ресничками одна из них.

– Студенты-третьекурсники Орнель и Лонлиэль.

– Так… – Розовые пальчики быстро забегали по экрану, разыскивая имена. – Вот. Энтониэл Орнель. Он перевелся в Университет Приморского Края.

– А Лонлиэль?

Девушка долго и сосредоточенно искала эльфийскую фамилию, но потом недоуменно пожала плечами:

– Вы уверены, что такой студент вообще у нас учился?

– В том году он был старостой артефакторов.

Девушка в раздумьях наморщила лоб и помахала пальчиками в воздухе.

– В том году старостой группы был Шелдон Чин.

– Ох, простите. Кажется, я ошибся.

Улыбнувшись обеим красавицам сразу, дейрин вышел из комнаты.

– Получается, кто-то подчистил о нем все сведения? Можно попробовать махнуть в Вожерону… Вроде, Рин говорил, что аттестат ему делал Эрайен.

Открыв портал, Лирра шагнул из Академии Изумрудного континента к воротам Вожеронской Академии.

***

Едва молодой дейрин зашел в проходную учебного заведения столицы долины Саламандр, как старый вахтер, сидящий под лампой с замусоленной книжкой, поднял на него серые проницательные глаза.

– Я – к ректору. – Поставил его в известность Лирра.

– Дейрин?

– Угу. А у вас что, расовая нетерпимость?

– Нетерпение – это у тебя. У меня – полный двор молодых ребят.

– И что?

– Не все вас любят. А детки у нас попадаются шустрые. Так зачем, говоришь, к ректору?

Сзади к его локтю прикоснулась чья-то рука, а знакомый голос негромко произнес:

– Это мой долгожданный гость, Боло. Не стоит задерживать его на пороге.

– Господин Эрайен! – Одновременно произнесли оба.

– Я рад видеть тебя, мальчик! Пойдем ко мне!

И серые стены проходной незаметно сменились интерьером личных ректорских апартаментов в административном корпусе.

– Присаживайся в кресло. – Отпустил локоть Лирры гостеприимный хозяин. – Тебе налить что-нибудь выпить?

– Если только воды, господин ректор. У меня еще много дел.

– Вот же пошла молодежь! Не едят, не пьют… Только все куда-то торопятся. – Эрайен опустился в кресло напротив Лирры. – Тогда рассказывай, что тебя привело в мою Академию.

– Значит, Вы уже знаете, что произошло… там?

– Я вернулся в Вековечный лес той самой ночью. – Ректор откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. – Прости, что задержался непростительно долго.

– Неужели понадобилось трое друидов, чтобы утешить несчастного Анха Симайена?

– Утешали его Охено и Хелин. Мне же хотелось уговорить Алессан еще раз пообщаться с мужем.

– Неужели эта парочка мерзавцев снова вместе и все еще на свободе?

– Не стоит осуждать, не зная всех обстоятельств, приведших к столь печальному финалу. Ты ведь в курсе, что твои родичи ушли на другой план?

– Несомненно. – Кивнул головой Лирра.

– Так вот. С ними ушел и Анх. Независимая дочь Клана никогда не сможет стать покорной, а Анх… Все еще надеется, что однажды он встретится с Сайхо и будет умолять его о прощении.

Лирра хмыкнул.

– Сомневаюсь, что от этого что-то изменится.

– Неужели ты знаешь о чем-то, что прошло мимо моего внимания?

– Лучше скажите, что Вы увидели в ту ночь!

– Несмотря на молодое тело, у тебя все тот же непреклонный характер, Лирхо!

– Прости, Герин. – Синие глаза Лирры сверкнули зеленым. – Эти новые воплощения… Я уже забыл, каким был тогда, на заре времен.

– Да… Вы, шестеро строителей того континента, души не чаяли в своем лидере Сайхо. Воплощая под его руководством идеи Творца и Богов, вы создали настоящую жемчужину! Но я до сих пор не понимаю, почему вы повздорили с Созидателями… Неужели ты ничего не помнишь?

– Прости, Эрайен. Нет, не помню. Эти тела не могут выдержать больше пяти, максимум, семи веков. Представляешь, сколько раз мне пришлось перерождаться? И не всегда способности и мозг нового хранилища моей души был готов справляться с магией и всей накопленной информацией. Приходилось поступаться чем-то неважным.

– А мне, как раз, иногда кажется, что тогда, на заре времен, было утеряно то, ради чего вы пожертвовали собой… Но ты хотел узнать, что я видел той ночью?

– Да. Прости, Эрайен, но мне непонятно, почему мы остались без твоей поддержки и помощи, когда она была так для нас важна!

– Я и не подозревал, что все случится настолько быстро. Думал, у нас есть время. Но когда я оказался у дворца Дэниэла, то увидел догорающий последними искрами парк. Я начал вас искать. Ваших аур рядом со зданием не было, но его защищала магическая стена браслетов Эринэла, Энтониэла и Энрико. Решив, что с вами все в порядке, я направился во дворец, поскольку из него крепко пахло смертью. – Эрайен остро взглянул на Лирру. – Ты зачищал место убийства?

– Нет. – Отвел глаза дейрин. – Рин и Гайю помогли мертвой женщине родить. Принял малыша Энтониэл. Энрико держал его мать. Потом Рин сжег трупы.

– Ясно. – Покивал головой Эрайен. – Когда я понял, что тут все более-менее разрешилось, то пошел по следам ваших аур в лес. Скажи, кто из вас убил Торвэла Листэля?

– Неужели он воскрес? – Недоверчиво хмыкнул Лирра. – Я его видел абсолютно мертвым. С переломанным позвоночником.

– Значит, не ты, а кто-то из этой троицы. Ведь они остались втроем. Почему ты топтался на месте, не решаясь идти за ними?

Лирра опустил голову.

– Мне показалось, что Рин не хочет меня видеть.

В уголках глаз дейрина, помимо его воли, блеснули слезы.

– Поэтому ты оставил друга в самый тяжелый для него час? Ведь именно тогда не стало Гайю? Почему ты так поступил?

– Я не успел… А потом разозлился на Рина. Сказал ему, что мальчик ради него пожертвовал собой… А он… Сказал, что ненавидит. Прости, Герин. Мне тяжело об этом вспоминать.

– Я шел за вами следом. И на ту опушку у лесной реки вышел, когда… нож влетел в сердце Рина. Я готов был вмешаться, но ты сам открыл эльфу и его другу портал. А потом… Потом ты поднял эльфа на руки и исчез в другом портале. Я пытался отследить твое перемещение. Но ты просто исчез с нашей планеты. Лирхо, ты научился ходить порталами между мирами?

– Только между теми, где оставлял привязку. – Сказал дейрин, сощурив синие глаза. – Но делиться знаниями и опытом пока не готов.

– А я и не прошу. Но рискну предположить… – Эрайен сел на самый кончик кресла, подавшись вперед к Лирре, – неужели маленький эльф жив?

Дейрин улыбнулся.

– Если честно, еле выдернул из тьмы. Даже сейчас, оставив его одного и уже здоровым, ужасно волнуюсь.

– Ты отправил его к своим?

– Нет. Кроме того места, где он сейчас находится, ему больше нигде бы не помогли. Ведь он открыл книгу демона, и тьма вошла в его сердце. Залечить тело несложно. Но вычистить из него тьму… Даже вернувшись к жизни, он спрятал ее часть в своей душе.

– Знаешь, Лирхо, я очень рад, что эльф жив. Мне почему-то кажется, что, несмотря на трудности, которые выдержит не каждый отличный маг, он до сих пор не выполнил того предназначения, для которого пришел в проявленный мир. Но скажи, что я для вас могу сделать?

– Спасибо, что понял правильно, Эрайен. Мне нужна метрика о его рождении, аттестат… А также деньги, чтобы купить ему одежду, обувь и все необходимое. Так получилось, что с этой просьбой я могу обратиться только к тебе.

– Благодарю за доверие, Лирхо. – Эрайен вытянул из кармана кошель с деньгами. – Возьми. Тебе тут хватит на все, что посчитаешь нужным приобрести для мальчика. А документы… Приходи через два оборота. Я их подготовлю.

Лирра встал.

– Единственная просьба…

– Никому ничего не говорить.

Дейрин с улыбкой кивнул головой.

– Скоро я вернусь.

– Оставь привязку.

– Ты разрешаешь открыть личный проход в твои покои?

– Для тебя я доступен в любое время.

– Спасибо, друг!

И молодой дейрин исчез, чтобы оказаться на улицах города.

– И все-таки, чем так дорог нашей земле этот эльф? – Задумчиво вопросил друид тишину комнаты. Но тишина, боясь быть обнаруженной, скромно промолчала.

***

Часть первая. Мир бесконечного дождя

***

Мир снова открылся тебе, не давая уйти

В пучину забвенья, туман одиночества, грусти.

Но где же среди миражей свет надежды найти

И слабой рукой удержать? Дождь свой полог опустит

Смывая сердечную боль, нерешенность проблем.

Лишь тонкий луч солнца наметит возможное завтра,

Впуская проросший росток сквозь унынье и тлен,

Прекрасным цветком распустившийся в полночь внезапно.

***

Глава первая. Мокрые объятия нового мира

Под закрытой дверью комнаты, где Лирхо Виринис оставил раненого эльфа, уже почти час мялись два студента-семинариста, задачей которых была уборка больничного этажа.

– Как считаешь, – один посмотрел на другого и почавкал шваброй в ведре с водой, – если мы туда зайдем, что с нами будет? Я слышал, как инквизитор Виринис сказал о каком-то заклятье!

– Если мы не уберемся тут к вечернему обходу, нас проклянет магистр Титус!

– И чего делать?

– Инквизиторы, они – сильные! А Виринис – один из лучших! Знаешь, какую ему землю дали? Рай! Тепло, светло, ни забот, ни болот!

– Тогда откуда он притащил этого мальчишку? Говорят, как раз из этого рая! Они вместе сражались с демоном! Магистр говорил, что так до конца и не смог вычистить из его души мрак!

– Так он умер?

– Не знаю… Если его ранил сам демон… Скорее всего, да.

– А если жив? Мы откроем дверь, и наши души захватит тьма!

Но тут скрипучая дверь раскрылась сама. И на ее пороге, в длинном меховом плаще и босиком, появился совсем юный темноволосый парень. Убрав обнаженной рукой упавшие на лоб волосы, он поднял на уборщиков прекрасные зеленые глаза под темными блестящими ресницами и улыбнулся.

– Я долго слушал ваши занятные разговоры. Если вы все-таки войдете внутрь и уберете эту грязную комнату, я всего лишь скажу вам огромное спасибо. К чему убивать тех, кто обеспечивает в доме чистоту? Кстати, я не кусаюсь. Но не отказался бы поесть. У вас тут кормят, или вы питаетесь только дождевой водой и солнечным светом?

Парни фыркнули и посмотрели друг на друга. И чего они боялись? Вот этого маленького красивого мальчика, тяжело привалившегося к косяку?

– Ты ложись! – Сказал один из семинаристов. – Не стой на сквозняке босиком! Пол тут тоже холодный. Мы сейчас все уберем и сменим простыню.

– А потом, если хочешь, принесем тебе обед.

– Хочу. – Согласился Рин, впуская парней в комнату и снова устраиваясь на кровати. – А на каком факультете вы учитесь? Наверное, будете инквизиторами?

– Нет. – Помотал головой первый, шуруя шваброй под столом. – Приемная комиссия распределила нас в мессии.

– На своей родине вы были послушниками в каком-нибудь монастыре? И знали на зубок все Божьи заветы?

– Я был пострижен в монахи. – Тихо сказал тот, что перестелил Рину постель. – Но с небес спустился ангел и привел меня сюда. Когда я закончу обучение, то вернусь домой и понесу своему народу слово истинной веры!

– Вот как? Не боишься, что сначала закидают тухлыми овощами, а потом, подкупив твоего лучшего друга, схватят и посадят в тюрьму, как политического преступника? В крайнем случае, – Рин задумчиво почесал кончик носа, – если будешь очень настойчив, сожгут на костре под восторженные вопли зевак.

– Что ты! – Улыбка парня была полна сострадания к заблудшему во тьме хаоса собеседнику. – Я – отличник в риторике! Могу увлечь за собой любую толпу! Мне покорятся площади всех столиц!

– Вот это, как раз, и беспокоит… – Тихо сказал эльф. – А ты, – обратился он к другому, настойчиво оттирающему низ двери от обувных пинков, – тоже так считаешь?

– Мы с ним частенько спорим! – От энергичного взмаха тряпкой в стороны полетели брызги, а любопытные серые глаза посмотрели в зеленые. – Я ему все время говорю, что толпа – достаточно глупый и плохо управляемый организм. Сейчас они с восторгом слушают твою речь, а через час, разбежавшись по домам, совершенно забудут о теме проповеди. Или вовсе извратят ее смысл, пропустив через призму собственной личности!

– И какую же концепцию предлагаешь ты? – Мягко поинтересовался эльф у парня с тряпкой.

– Что? – Недоуменно переспросил тот, но, осознав смысл незнакомого слова, улыбнулся. – Маленькие общины! Тайные собрания, где каждому будет разъяснена сущность нового учения! Постепенно из них вырастут целые школы проповедников. Нет, среди них не будет бунтарей! Просто беседы в придорожных едальнях. Толкование поворотов судьбы и предназначенности жизни… Добрый доверительный разговор, дающий всходы в страдающих от несправедливости мира душах!

– Вот как… И каково твое предназначение?

– Нести заблудшим во тьме светоч истинной веры!

– Во что? – Рин запахнул плащ плотней и зарылся носом в меховой воротник.

– Как это во что? – Недоуменно наморщил парень лоб. – Сила Духа Всеблагого! Вот знамя и утешение любого истинно верующего!

– Согласен. – Кивнул Рин. – Но каким образом эта сила проявится для каждого из твоих будущих адептов? Ведь всякий познает мир через собственную личность, и пример соседей для них сродни столбу света в небесах: далеко и толку от него ноль.

– Каждый уверовавший непременно почувствует эту благодать: спускаясь с небес, она освещает жизнь, словно тысячи огней, являя недалекому уму все грехи и заблуждения. И ты вдруг начинаешь понимать, что тот путь, по которому ты ступал, был неправедным, фальшивым. Омыв душу слезами искреннего раскаяния, ты становишься чистым и светлым, словно агнец. И тогда перед взором открывается новая тропа, ведущая к Храму Божьему!

– Кем же ты был в своей жизни до семинарии? – Улыбнулся в меховую подкладку Рин.

– Я был заблудшим грешником. – Набычился парень, бросая инструмент в ведро.

– Вором он был. – Услышал Рин голос Лирры. – Тогда набирали новый курс. Наши парни ходили по мирам и на одной из столичных площадей увидели молодого аборигена на помосте и с петлей на шее. Ну и сочли его перспективным. Спасибо, Теций, Феован. Вы подаете большие надежды.

Те поклонились и тихо вышли из комнаты. Но Феован вдруг вернулся.

– Обед принести на двоих?

– Спасибо, мы с братом пообедаем в городе.

Дверь, под взглядом Лирры, со стуком захлопнулась.

– Как ты, Рин? – Лирра сел рядом и обнял эльфа рукой, утыкаясь носом в его шею точно так же, как это делал Гайю.

– Спасибо, брат, все хорошо. – Эринэл откинул рассыпавшиеся волосы назад и положил ладонь на висок друга. – Я тебя ждал…

– Я спешил! – Улыбнулся ему поднявший голову Лирра.

– Тогда где мои пуховые носочки? И штаники с начесом?

– Зараза эльфийская! – Рассмеялся дейрин. – Значит, ты ждал только штаники?

– Ну, конечно же, нет! – Сверкнул зелеными глазами эльф. – Еще ботинки, трусы, зубную щетку… А еще очень есть хочется!

– Держи! – Дейрин бросил на кровать объемную сумку. – Там все, что тебе нужно.

– Спасибо. – Эльф взглянул на нее и отодвинул в сторону. – Сначала расскажи, где был, и что из этого получилось.

Дейрин снова сел рядом. Немного подумав, он нашел в складках плаща ладонь Рина и крепко сжал ее своими пальцами.

– Я беспокоился за тебя.

– Ну я же обещал не умирать до твоего прихода. Вот сижу, жду, развлекаю себя рассказами семинаристов…

– Я так рад, что ты решил вернуться! – Синие глаза заглянули в зеленые. – Скажи, ты больше на меня не обижаешься?

– Прости, Лирра. Я был неправ. Наверно, это все нервы. Не обращай внимания. Так что там с моими документами? Тебе удалось их достать? С кем ты виделся?

– Только с Эрайеном. Он мне помог.

– Скажи… У вас не было разговора об эйрсанах? После того, как они ушли, пропал наш канал связи. Словно разорвался. Я все пытаюсь пробиться к Иржи, но, наверное, знаний маловато, чтобы восстановить утраченное.

– Не огорчайся. Думаю, после борьбы с демоном ты сильно ослаб. И твой физический проводник не готов воспринимать столь высокие вибрации!

– Да, Лирра. Словно между нами поставили низкочастотные помехи. Только кто и зачем?

– Вставай! Хватит мучиться неразрешимыми пока вопросами! Всему свое время! Сейчас мы с тобой отправимся вот в тот городок и плотно пообедаем. А после этого займемся нашим трудоустройством. Согласен?

– Ага.

Рин вытащил из плаща руку и раскрыл пространственную сумку.

– О, труселя! Штанишки и сапожки! Когда ты успел снять с меня мерку? Неужели готовился к похоронам?

– Тьфу на тебя! Такими словами не бросаются! Забыл, сколько раз мы спали в одной постели?

– Неужели… боюсь предположить… – зеленые глаза заискрились смехом. – Ты наощупь определял размер моей талии? И, кстати, отвернись.

***

Одежду, которую Лирра принес эльфу, была теплой, добротной, но темных тонов.

– Тут не носят светлое. – Кивнул дейрин за заплаканное окно. – Вечные тучи, дождь, который не успевает впитывать раскисшая земля. Кругом прель и гниль.

– Сейчас зима? – Рин заправил в теплые штаны черную рубаху, а поверх надел шерстяной свитер с горлом.

– Здесь все время так. Проклятый демонами мир.

– Вот как… И в нем находится высшее духовное заведение под патронажем Конвентуса? Странный выбор места. Не находишь?

– О, ты уже оделся! – Повернулся к Рину Лирра. – В черном ты выглядишь совершенным подростком!

– Я недалеко ушел от этого возраста. – Эльф завязал шнурки крепких ботинок на двойной подошве. – И все же, почему?

– Здесь учатся те, чья жизнь посвящена борьбе с разрушительным началом Космоса. К чему им привыкать к теплой неге шерстяных носков и пуховых одеял? Что нужно несущему блуждающим во тьме слово Божье? Немного еды, воды, одежда и крепкая вера в собственную миссию. Когда ты так считаешь, то всегда найдешь неприхотливый угол для ночлега, очаг, у которого можно высушить промокшие сапоги и тоненький лучик света, рядом с которым можно сидеть и рассказывать открывшим рот обывателям про то, как изменится их жизнь на пути за новой звездой.

– А она изменится? – Выгнул бровь Рин, застегивая пряжки мехового плаща.

– Разве ты в этом сомневаешься? Когда в монотонной и серой жизни появляется новый смысл, она начинает играть неописуемыми красками!

– А потом – снова разочарование? Только яма под ногами станет еще глубже.

– Рин, ты уже не маленький мальчик, и должен понимать, что все упирается в веру. Пока ты веруешь, то не обращаешь внимания на дождь и слякоть, стужу и зной. Тебе подвластны любые свершения. Вера – пожалуй, самое ценное состояние сознания, распознающего мир иллюзий. Как только ты начинаешь оглядываться по сторонам, тебя уже не спасти. Идем вниз, я открою портал со двора.

– Подожди, уберу сумку в карман. Еще раз спасибо, Лирра!

– Это тебе спасибо, Рин, что вернулся обратно! Дай мне, пожалуйста, ладонь… Знаешь, так страшно однажды утром проснуться в мире, где тебя нет!

Эльф усмехнулся и подал свою руку.

– Ты первый раз столкнулся с тем, о чем так ярко и вдохновенно только что мне говорил. А ведь путь безоговорочной веры подразумевает потери. Недаром мессии старались ни к кому не привязываться. Похоже, ты выбрал работу не по себе. Да и как вообще дейрина занесло в столь неподходящую для него компанию?

– Тогда я был еще очень юн и впервые увидел Сайхо. В моем нынешнем воплощении мы были едва знакомы. Анх, Хелин и Охено разбирали результаты тестирования нашего выпуска из питомника. И вот пятеро мальчиков стояли перед старшими дейринами. Мы отвечали на какие-то вопросы, иногда демонстрируя свои навыки. И в комнату, где проходило собеседование, вдруг зашел еще один из них. Я сразу почувствовал сильную энергетику этого существа. "Зачем ты здесь, Сайхен?" – Спросил его Анх. "Взглянуть на новое поколение". – Ответил он. "Разве мы не справимся без тебя?" – Продолжил Хелин. "Справитесь. Но я хочу взглянуть им в глаза. Кто знает, может один из них сможет спасти планету от спрятавшегося под землей даймона? Или легко справится с демоном, захватившим отчаявшиеся или возгордившиеся души?" "Ты что-то видишь, Сайхен?" – Анх встал и коснулся локтя стоящего перед нами дейрина. "Это ты видишь, – рассмеялся тот, – а я вглядываюсь". И тут Сайхен посмотрел мне в глаза. "Однажды ты встанешь перед выбором, малыш. Ты, или они. Твоя правда против общей. Как считаешь, это тяжело?" "Общее всегда выше частного!" – Отбарабанил я заученную фразу. "Ты задаешь странные вопросы, Сайхен". – Сказал тогда Охено. Но тот улыбнулся и пошел к дверям. "Прощайте!" – Помахал он рукой. "Сайхен, вернись!" – Крикнул Хелин. Нас тогда отпустили в корпус. Но через несколько дней шон Хелин, ставший моим наставником, отправил меня сюда по совету их брата. Я эту работу не выбирал. Но, благодаря Сайхену, узнал тебя!

– Вот же радость свалилась на твою голову! Похоже, тебе все же вправили в этом богоугодном заведении мозги. Лирра, я – не путеводная звезда. Верить в меня не надо, поскольку сам не знаю, что будет дальше… Я потерял все, кроме новой дороги, ведущей… через ужасную грязь, насморк, воспаление среднего уха… к чему? Скажи мне! Может, об этом знаешь ты?

– Подожди немного, Рин! Мы обязательно во всем разберемся!

– И где мне ждать этого часа Х? В нищете, замерзая на влажных и холодных простынях? Прости, друг, но Его Величество Дэниэл все-таки сумел привить маленькому козопасу любовь к чистоте и комфорту.

– Но разве ты не маг? Или кто-то другой должен создать для тебя условия бытия?

– Ах, вот оно что! – Рин спускался вслед за Лиррой по шаткой деревянной лестнице, разглядывая редких и бедно одетых студентов, спешащих по своим делам, но обязательно кланяющимся инквизитору и его спутнику. – Тогда придется создать свой мир из переплетений этого. Не возражаешь?

– А ты справишься, алхимик? – Улыбнулся ему Лирра.

– Сайхен был моим учителем. Знаешь, как тяжело маленькому непоседливому эльфу сидеть в лаборатории в то время, когда остальные дети бегают по светлому и солнечному лесу?

– И как же он заставил учиться такое неугомонное и свободолюбивое существо? Привязывал к стулу веревкой?

– Не-а. Показывал конечный результат преобразований или заклинаний. Его возможности впечатляли меня до того, что в день занятий я вставал затемно, чтобы переделать все задуманное принцем, и бежать в городскую лабораторию.

Парни вышли на дощатое, залитое водой, крыльцо. Рин тут же надел капюшон, разглядывая одного из семинаристов, бредущего по щиколотку в жидкой грязи. Сбоку здания, под навесом, длинным рядом стояли испачканные сапоги. А вдоль их шеренги, с другой стороны, на земле лежал дощатый настил.

– Замостить двор, конечно, никто не пробовал. Лирра, неужели ты точно также месил грязь?

– Месил. Пока не научился искусству иллюзий. Для себя мы можем проложить тропу, но ее не заметит вот тот несчастный юноша.

– Неужели это тоже входит в программу обучения?

– Не входит. Но как ты обманешь демона?

– Интересно, как много обманывал ты?

– Я – не демоноборец. – Выкрутился Лирра. – Кажется, ты хотел есть.

– Конечно. Спасибо, что напомнил. Открывай портал. Только поближе к трактиру или, как ее, едальне? Просмотр красот города, пожалуй, оставим на другое время!

***

Но на город эльфу пришлось все-таки взглянуть. Выйдя из пространственной дыры в десяти шагах от промокшего каменного строения с ржавой вывеской, изображающей кружку, он посмотрел в оба конца блестевшей лужами улицы. Черные дома с островерхими крышами, увенчанными шпилями. Маленькие, залитые дождем, оконца. Странные перекрученные деревья с безлистыми сучьями, но толстыми, словно распухшими книзу, стволами. Частоколы высоких заборов и ни единой вокруг живой души.

Рин переступил ногой на выступающий из лужи булыжник брусчатки и снова чихнул.

– Кажется, у меня на этот мир аллергия. Лирра, а где все местные жители?

– Пойдем в дом. Там тепло. Сядем за стол, и я тебе расскажу все, что знаю.

Дейрин первым поднялся на камень крыльца и распахнул перед эльфом дверь.

В небольшой зале едальни было достаточно уютно. В дальнем ее конце полыхал очаг, в котором, судя по запахам, жарилось мясо. Там же, неподалеку, сушилась на вешалках верхняя одежда, и даже сапоги. Вдоль одной из стен стояло нечто вроде длинного стеллажа с напитками и крохотными откидными столиками. А все остальное помещение занимали вытянутые параллельно другой стене столы со скамьями. Кое-где сидели аборигены, быстро поедающие какие-то блюда. Из звуков тут слышался только гул пламени, стук ложек и скрип пола под их шагами.

– Садись вот сюда. – Кивнул Лирра на стол у стены. – Тут, в полутьме, нас разглядывать не станут.

Рин пожал плечами и сел, подсушивая успевший намокнуть плащ. А Лирра направился вглубь зала. К нему, не торопясь, подошел заросший бородой крепкий мужчина. Внимательно выслушав пожелания гостя, он кивнул головой. Лирра протянул ему монету и вдоль стены вернулся к Рину.

– Четверть оборота потерпишь? Они только начали готовить к вечерней трапезе, совершаемой перед ночной молитвой.

– Потерплю. Но мозг просто лопается от любопытства. Я уже могу задавать вопросы?

– Когда ты перестаешь хмуриться и начинаешь улыбаться, то становишься похож на милого мальчишку, которого хочется покрепче обнять и рассказывать бесконечные истории, лишь бы он никуда не убежал!

– Гм… Думаю, в этом месте обниматься точно не стоит.

– Ты прав, Рин. Но местные истории, пока готовят еду, я расскажу тебе все равно. Вот эта планета когда-то была веселой и счастливой. Жили, да и продолжают жить тут гномы да люди, поскольку нынешних условий бытия другие народности, кроме них, не выдерживают. Так вот. Правили разными ее странами разные короли. Магические возможности у этой планеты относительно небольшие, но все же они есть. И, как ты понимаешь, те, кто мог ими пользоваться, со временем стали знатью.

– Естественно. – Рин расстегнул плащ, но с плеч, несмотря на теплый воздух, его так и не снял.

– А потом, – Лирра вздохнул, – каким образом это произошло, история умалчивает, на этой планетке завелся демон. Конечно, у каждого есть потаенные мечты и мысли. Кому-то хочется купить новые сапоги, а кому-то – построить новый дворец. Объем работ и затраты разные, но мысли и чувства могут быть похожими. Кто-то ради новых сапог готов убить прохожего и забрать его кошелек, а имеющий больше возможностей зарится на соседскую державу. Смысл один, а воплощение идеи разнится лишь масштабом. Вероятно, в руки одного из Королей попала книга, похожая на ту…

– Интересно, содержание в ней одинаковое или разное?

– Неужели ты снова согласился бы ее открыть? – Ужаснулся Лирра.

– То, что я успел прочитать, было очень интересным. Думаю, если бы я дочитал ее до конца, то вы не смогли бы воскресить меня никакими уговорами и посулами.

– Вероятно, ты можешь прочитать ответ только на тот вопрос, что задает твоя душа. И он, как любой демонический посыл, всегда деструктивен.

– Знаешь, похоже. И, как всегда, отражает только часть истины.

– Неужели ты считаешь, что до нее возможно докопаться? Ведь мир таков, каким мы себе его представляем в заданном энергетической матрицей поле.

– Мне было бы интересно. Но продолжай. Прости, как всегда, заговорил о своем.

– Что ты! Рядом с тобой я узнал столько нового. О чем даже не задумывался. Наверное, поэтому так боюсь, что ты однажды уйдешь и не вернешься. – Лирра помолчал и снова продолжил свой рассказ. – Итак, в руках одного из Королей маленького государства оказалась демоническая книга. И он начал войну с богатым соседом. Раньше их связывали тесные торговые и дружественные узы, поэтому сосед много раз пытался сесть с нашим Королем за стол переговоров. Но тот упрямо продолжал посылать в бой своих изнуренных солдат. Понятно, дело кончилось тем, что его армия была разбита, а территория занята. И когда привели поверженного Короля к выигравшему решающую битву полководцу, тот горько улыбнулся и сказал: "Я готов понести наказание. Слишком я был самонадеян, слишком желал несбыточного, не довольствуясь тем, что вручил мне в руки Господь. Теперь я раскаиваюсь, и нет мне прощения. Но в знак смирения и доброй воли я хочу преподнести тебе два оставшихся у меня сокровища: одно из них – моя дочь, воспитывающаяся с детства в монастыре, второе – чудесная книга, поддерживающая мои силы в тяжелые часы сомнений". На следующий день, согласно местным традициям, неудачника казнили на площади. Книга демона оказалась в библиотеке нового государя, а молодая послушница через пару дней предстала перед очами нового господина этой земли. Она была прекрасна. Король взял ее второй женой, а через какое-то время у них родился прелестный малыш. Но первая жена, которую муж, проводя ночи в постели другой, совсем позабыл, очень злилась. Подкупая недобросовестных слуг, с их помощью она подбрасывала в покои молодой королевы ядовитых змей и пауков. В питье и еду подсыпала яд. Но после того, как об этом узнал Король и приказал высечь ее плетьми, она присмирела. Перестала выходить из собственных комнат, проводя время за чтением духовных книг. Но вот однажды, когда Король был с визитом в другой стране, к ней, после вечерней трапезы, вошла молодая Королева. "Что тебе еще надо?" – Удивилась женщина. – "Ты и так отняла у меня все!" "Это ты так считаешь". – Улыбнулась красавица. – "Поскольку живешь в плену собственной тоски и мыслей о прошлом. Но я хочу тебе дать свободу". "Каким образом я могу освободится от себя?" – Удивилась та. – "Если ты только принесла мне яд…" "Нет. Я принесла тебе прекрасную книгу. Читая ее, ты откроешь для себя новые горизонты". – И девушка подала ей ту самую, стучащуюся в дом. Возможно, тогда она называлась как-то иначе…

– И несчастная женщина со слезами на глазах оценила жест доброй воли?

– Наверно. Только вскоре после этого события она начала выезжать, заниматься сабельным и ножевым боем… Стала прекрасной наездницей.

– И ее бывший муж оценил случившееся превращение?

– Да. Спать, конечно, он с ней так и не стал, зато начал брать с собой на всякие мужские развлечения.

– Например, охоту.

– Именно.

– Бешеный кабан?

– Нет. Раненый кем-то олень начал метаться по поляне, а в ружье Государя неожиданно заклинило патрон. То, что осталось от полного сил Короля, пришлось хоронить в закрытом гробу. Наследницей трона стала старшая Королева. Она уже ходила по замку всевластной госпожой, отдавая приказы, но…

– Неужели, яд?

– Какие тебе в голову приходят чудовищные мысли!

– Я – алхимик. – Пожал плечами Рин. – Но, пожалуйста, продолжай.

– Теплая и светлая осень неожиданно закончилась, усыпав рыжей листвой дорожки парка, прогулочные галереи второго этажа и смотровые площадки башен. В ночь, как это часто случается при смене времен года, прошел сильный дождь. Утром тучи начали расходиться, пропуская на землю яркие лучи и ветер, принесший с северного моря первый мороз. Старшая Королева, ежедневно поддерживающая крепость своего тела, вышла потренироваться на собственную террасу и почему-то не заметила инея на крепких досках и декоративном парапете, который, к сожалению, не выдержал динамического удара. Упав со второго этажа на скользкие каменные ступени, она сломала шейные позвонки.

– Какой ужас! Настоящая драма! – Покачал головой Рин. – Может, немного прервемся и съедим этот превосходный горячий суп с еще теплым хлебом?

– Конечно. Только не торопись. Мы везде успеем.

Поблагодарив подавальщицу мелкой монеткой за чистые столовые приборы и салфетки, Лирра с удовольствием начал есть суп. День за крохотным окном постепенно темнел, а едальня начала наполняться мужчинами и женщинами, садившимися по разные стороны прохода. Грубые голоса, громко сказав молитву, замолкали. Но тут же начинали стучать ложки, а также составляемые на столы девушками в темных платьях тарелки с чашками.

– Этот город построен рядом с шахтами, добывающими каменный уголь. Сам видишь, топить печи деревьями тут невозможно. Поэтому для обогрева помещений в ход идут горючие ископаемые: торф, уголь, нефть… Ну или продукты перегонки. Однако, их использует только элита.

– Как везде. – Пожал плечами Рин. – Но неужели женщины тоже там работают?

– Да, Рин. В-основном, на сортировке, погрузке. Еще они вывозят к подъемнику вагонетки.

– Но почему, если с магией тут плохо, не создать какие-нибудь механизмы?

– Здесь кругом вода. Сплавы быстро ржавеют и выходят из строя. Да и стоят дорого. Проще нанять вот этих бедолаг.

– Хорошо, а куда смотрит Конвентус, запихнувший в подобное болото свое учебное заведение?

– В те далекие времена тут светило солнце. Касаемо Конвентуса – это совещательный и наблюдательный орган. И вмешивается в жизнь плана лишь в случае назначения нового Бога. Помнишь мессий? А также возникновения в верхнем мире жителей изнанки или демонов.

– Но вот же демон!

– Для того, чтобы инквизиторы составили запрос в Конвентус, было слишком мало доказательств. Мы ведь тоже не сразу поняли, что за всеми происшествиями в нашем мире стоял демон. А сколько прошло веков!

– Ну да, согласен. Кролик в подливе с овощами просто бесподобен! Здесь вкусно готовят!

– Неплохо. Но однообразно. А ты проголодался.

– Да, Лирра. Спасибо. Но мы почти закончили с обедом, а конца повествования я так и не услышал.

– Конечно, Рин! – Улыбка дейрина была теплой и грустной. – Короля и Королеву похоронили в роскошной усыпальнице за чертой города. И большим богатым государством стала править молодая Королева – дочь побежденного народа. Люди, глядя на ее прекрасное лицо, ожидали понижения налогов, развития промышленности и торговли, открытия новых больниц и школ. Но женщина налоги лишь подняла, объяснив королевскому совету необходимость первоочередного выделения средств на перевооружение армии. По ее уверению, соседние державы могли напасть, чувствуя временное ослабление страны из-за смены власти. Хорошенько поразмыслив, министры и политики согласились, поскольку деньги из бюджета рекой пошли на добычу руды, сталелитейные и трубопрокатные фабрики, производство оружия и тканей, в кожевенные мастерские. Консервные магнаты потирали руки, выстраивая в складах горы из своей продукции. По дорогам и селам к границам начали маршировать полки солдат. Уютные зеленые рощицы превратились в палаточные лагеря и полигоны. И вот тогда, глядя на вдохновленных военной идеей граждан некогда мирной страны, забеспокоились соседи. Посылая ноту за нотой молодой Королеве, они убеждали ее в своих исключительно мирных намерениях и завуалировано интересовались планами на будущее. Ответные депеши были затейливо украшены пожеланиями здоровья, благополучия и процветания, однако, уклончивы и размыты в плане целей. А совсем неверующие приглашались лично посетить столицу и посмотреть на ее красоты. И так продолжалось несколько лет. Ведь никто из окрестных Королей, очарованных ее улыбкой, не хотел верить в очевидное. Первый удар по соседней стране она нанесла ранней осенью. Ее солдаты были подготовлены к холодам и сырости, а солдатам соседнего государства даже негде было высушить одежду. Войско, пройдя устрашающим клином до самой столицы, безжалостно вырезало всю знать вместе с королевским семейством и расположилось на зимние квартиры. Весь мир всполошился, а прекрасная Королева продолжала утешать растерянных глав государств письмами, что ей угрожали, а она просто упредила эту угрозу. Прошло несколько лет. Все постепенно успокоились, а Королева вывела в свет своего сына – нелюбезного и надменного подростка с холодными серыми глазами. Аристократические дамы озаботились возможным устройством своих дочерей, а их мужья – крепостью собственных границ, поскольку в глазах молодого принца ясно читалась жесткая воля. Шли годы. Государства создавали военные коалиции, а молодежь танцевала на сезонных балах. Принцем восхищались все. Не только из-за богатства огромной страны. Внешне он был очень хорош: светлые волнистые волосы, рассыпанные по плечам, серо-голубые глаза под темными ресницами, брови, стремящиеся к вискам, словно крылья птиц… Чувственный, с широкими ноздрями, нос и полные красные губы.

– Я бы сказал – не эталон. – Заметил Рин, вертя в пальцах хлебный мякиш, скатанный из крошек.

Лирра хмыкнул.

– Я видел его портрет в одной из старинных книг. Так что описываю, как могу.

– Я понял и продолжаю внимательно слушать.

– В него влюблялись, но не получали отклика. История говорит о нескольких, не выдержавших мук страсти, дамочках…

– Повесившихся? Памятуя твое отношение к ядам, я выбрал другой вариант.

– Нет. Оканчивать жизнь самоубийством – страшный грех. Они уходили в дальние монастыри. Однажды, во время путешествия к дальним родственникам отца, принц и его кортеж остановились в небольшом провинциальном городке. Преисполнившийся радостью градоначальник дал в честь знатного гостя прием. И там принц познакомился с красивой девушкой, его дочерью. Она была юной и удивительной, словно едва распустившийся розовый бутон. Принц оказывал ей знаки внимания, но она лишь краснела и молчала, умоляюще глядя на отца. Тогда один из свиты принца рассказал ему, что девушка с детства обещана монастырю, и в следующем году состоится ее постриг. "Глупости!" – Нахмурил брови принц. – "Я вернусь обратно и заберу ее с собой! А родителям хорошо заплачу". Как только не объясняли молодому человеку, что нельзя перечить воле Богов, он никого не слушал. А в последний день пригрозил принимавшему его в своем доме семейству: "Если по возвращении не отдадите дочь, ваше государство ляжет к моим ногам!" И уехал.

– Рискну предположить, что семья градоначальника сбежала?

– Да. Той же ночью. Отправив почтой своему Владыке просьбу об отставке, бывший вельможа и мужчины его семьи скрылись в лесах одного из горных хребтов, а женщины – в том самом монастыре, где их срочно постригли в монахини. Да только принц тоже сдержал свое слово. Взбешенный тем, что ему кто-то решил перечить, он, ничего не говоря матери, взял два полка и, словно огромной косой смерти, выкосил половину соседней страны, пока не добрался до того самого монастыря с требованием отдать понравившуюся девушку. Но служительницы Господа были тверды в вере. Когда солдаты окружили их стены, они собрались в своем маленьком храме на молебен. Они не просили Бога убить грабителей и насильников. Они молили своего Покровителя о сильном дожде. Ведь монастырь находился на склоне горы. А что случится, если ее поливать водой?

– Сель, оползень…

– Ну да. И в ночь перед назначенным штурмом пошел сильный дождь. Лило так, словно над горами разверзлись все хляби небесные. Однако желание, мучающее мужчину, оказалось сильней всех доводов рассудка. Солдаты, падая на мокрых склонах, все-таки пробили хлипкие монастырские ворота, изнутри заваленные мешками с песком. И тут на них обрушился настоящий водопад. Ведь дождь успел к утру затопить всю небольшую и закрытую со всех сторон территорию! Внутри, кроме мешанины из грязи, досок и трупов, не осталось ничего. Солдаты, дождавшись, когда спадет вода, вылавливали захлебнувшихся монахинь и рядком складывали прямо на мокрую землю. А дождь все лил, лил, лил… Принц ходил между ними, вглядываясь в отмеченные страшной смертью лица. И, наконец, нашел ту, ради которой пришел в этот край. Она тоже была мертва. Но на губах, непобежденным превосходством, играла чуть заметная улыбка. Тогда взбешенный принц приказал сбросить тела монахинь в ближнюю к монастырю пропасть. Когда один из офицеров посмел заметить, что так поступать не по-людски, тот собственноручно отрубил воину голову. За день женщин перетаскали и бросили с уступа, а на ночь устроились под самыми толстыми елями, закрывшись их ветками и тканью палаток от проливного дождя. Но разжечь костры, чтобы обсушиться и погреть воду, было невозможно. Все промокло: и кора, и сучья, и запалы, высекающие огонь. Кое-кто еще молился за упокой загубленных душ, но остальные, сморенные усталостью, крепко спали, прислонившись друг к другу. А под утро с горы сошел сель. Большие куски скал съезжали вниз вместе с грязью, опрокидывая вековые деревья и стирая с лица земли прежний ландшафт. Вместе с холмами и елками был уничтожен маленький палаточный лагерь. И только принц, которому мысли мешали заснуть, все это время просидел на одном из каменных уступов на краю пропасти. Домой, к матери, он вернулся только через несколько месяцев. Исхудавший, обросший и в рубище. Пока он путешествовал по разоренным провинциям, государи разных стран, наконец, поняли, что с их попустительства скоро от прежнего мира не останется ничего. Поэтому, объединившись в военный союз, они двинули свои войска на государство молодой Королевы, не отвечая на ее слезные письма. А на улице, уже полгода, не останавливаясь ни на мгновение, шел дождь. В-общем, когда местный инквизитор понял, что дело нечисто и забил тревогу, мир был перекроен заново. Демоноборцы, прибывшие сюда, отыскали среди руин когда-то прекрасного дворца разрушающее творение Хаоса и, скорее всего, уничтожили. А потом Конвентус решил, что лучшего места для Семинарии будущих подвижников не сыскать. И вот уже много тысячелетий тут учат молодых парней и крепких в вере девушек азам прикладных наук и преданности собственной миссии.

– Шикарно! – Наконец, бросил хлебный шарик на стол Рин. – А дождь остался в назидание? Чтобы помнили и не рыпались?

– Наверно. Не знаю.

– Интересно, что потом стало с принцем?

– Знаешь, я тоже задавал этот вопрос наставникам и рылся в книгах по истории.

– Но история, как всегда, о самом интересном скромно умалчивает?

– Ты прав, Рин. Смотри, уже совсем стемнело. Не пора ли нам возвращаться обратно? Если помнишь, я хотел поговорить с ректором о работе и о тебе.

– Пошли. – Эльф встал и накрыл голову капюшоном.

Перешагнув через общую лавку назад, парни снова выбрались под непрекращающийся дождь.

***

Глава вторая. Мысли друзей и воспоминания Анха

Портал Лирры был выполнен настолько мастерски, что Рин ступил на доски крыльца, не запачкав обувь в глине. Во дворе, как он успел заметить, оглянувшись по сторонам, копошились какие-то темные фигуры с лопатами.

– Чем они занимаются на ночь глядя? – Спросил эльф у друга, когда они зашли в освещенный коридор Семинарии. – Я думал, по вечерам верующие читают молитвы.

– Не всегда. – Посмотрел на него Лирра и стянул себе и эльфу с плеч капюшоны. – В каждой конфессии существуют свои правила. А парни прокапывают ров, отводящий воду от здания. Они этим занимаются два раза в день. Утром и вечером, поскольку его постоянно затягивает глиной.

– Ужас. Кажется, я передумал здесь работать. Рытье канав – это совсем не мое дело.

– А Гайю?

– Буду искать его сам. Без помощи грязных луж.

– Рин, это – лучший вариант!

– Для меня – нет. Прости.

Лирра растерянно смотрел в упрямое лицо эльфа. Дети дивного народа на самом деле не выносили сырость и отсутствие света. А еще – бессмысленный труд.

– Извините! – Вдруг раздался за спиной дейрина тихий голос семинариста, облаченного в синюю рясу, подпоясанную веревкой. На холодном полу бледный маленький паренек стоял босиком. – Это Вы – господин Лирхо Виринис?

– Я. – Надменно повернул голову дейрин.

– Вас и Вашего друга приглашает к себе ректор.

– Спасибо, малыш. – Мягко сказал эльф и чуть заметно улыбнулся. – Проводишь нас к нему?

Паренек смутился и порозовел оттопыренными ушами.

– Да. – Еле слышно произнес он. – Следуйте за мной!

Оставив дейрина и эльфа рядом с приоткрытой дверью на втором этаже, он поклонился и зашлепал босыми ногами вниз по лестнице.

– И зачем такие крайности? – Недоуменно пожал плечами Рин. – Прости, но это выше моего понимания.

– Сам говорил, что в детстве бегал босиком.

– Бегал. Летом. По мягкой и теплой траве. Ладно, не мне менять в чужом доме порядки.

– Правильная мысль. – Согласился с эльфом Лирра и первым зашел в распахнутую для них дверь.

Первую комнату, с плесенью на стенах и единственным стулом, покрытым ободранной обивкой когда-то красного цвета, они прошли насквозь. Вторая комната порадовала кусками ткани на стенах и письменным столом, залитым разноцветными чернилами. А вот в третью вела вполне нормальная дверь, спрятанная за иллюзией стены.

– Входите, не стойте на пороге, как блудница перед храмом!

"Почему же не как убийца перед исповедью?" – Подумал Рин и вошел следом за Лиррой.

***

Вполне комфортные, теплые и сухие покои отапливались и просушивались небольшими излучателями на кристаллах. В дальнем углу шуршал вентилятор. Вдоль одной из стен стоял мягкий диван, а у развернутого поверх столика экрана – стул и кресло. Над выложенным облицовочным камнем камином сияли светцы, между которыми висел в золоченой раме пейзаж. Рин все это рассмотрел, пока Лирра расшаркивался с высоким седовласым мужчиной в такой же, как у всех студентов, синей рясе. Только пояс, свободно спущенный на бедра, был золотым. Когда хозяин дома выпрямился и посмотрел на эльфа, того поразили спокойные, но неприятно пронзительные серо-голубые глаза, словно пытающиеся прочесть в его голове то, что было скрыто даже от него самого. Проверив еще раз ментальные щиты, Рин вежливо поклонился.

– Господин Ригон – ректор нашей Семинарии. – Представил мужчину Лирра.

– А я – всего лишь волей случая попавший к вам эльф. – Задрав подбородок вверх, Рин улыбнулся высокому господину Ригону. – Извините, что доставил вам всем лишние хлопоты.

– Возможно, мне стоило сказать, что мы рады оказать столь милому юноше посильную помощь и прочее, и прочее. – Голос ректора оказался звучным, и ему приходилось сдерживаться в разговоре. – Но приятно ли такое тебе слышать?

– Не волнуйтесь. Я обязательно с вами рассчитаюсь. – Кивнул головой Рин. – Только вот мои капиталы остались на другом плане. Знал бы, что сюда попаду, обязательно прихватил пару килограмм золота. Или Вы предпочитаете ювелирные изделия?

– Игрушки проявленного мира волнуют только глупцов. – Мужчина наклонил голову, и седая прядь, выбившись из хвоста, упала на его лицо. Он, не торопясь, снова ее убрал назад и едва заметно улыбнулся.

– Конечно. – Согласился с ним Рин. – Для мудрецов они служат расходным материалом. Впрочем, как и все остальное. В том числе, личностные матрицы или, по-другому, души. Ведь с ними так интересно играть, незаметно подталкивая для очередного действия в заданном при рождении пространстве. Причем, в нужную для себя сторону.

– Верно сказано, мальчик. Поэтому к оплате за труды моих подчиненных я принимаю тоже труд. А над тобой поработали немало. Еле вытащили с дороги, ведущей в никуда.

– Меня вытащил Лирхо. Из вас я там никого не видел.

– Ты ведь знаешь, что такое тьма Хаоса?

– Откуда?

– Знаешь… Ее отпечаток до сих пор прячется в твоей душе сожалением, что пришлось вернуться обратно. Неужели ты не испугался, что искра Творца больше никогда не нашла бы своего нового воплощения в мирах?

– Раз не собирался возвращаться, то – нет. К чему обманываться несбыточными желаниями и страдать, глядя на выцветающие краски придуманного кем-то мира? Жить для чьего-то развлечения, чувствуя себя лабораторной мышью? Вечный мрак намного честнее.

– А еще – страшнее, мальчик. Ведь там, перед твоим мысленным взором, будут постоянно являться призраки твоих неудач. А возможности их исправить не будет.

– Значит, мрак – тоже часть игры? Чтобы убежавшие одумались и быстрее вернулись? А если я хочу абсолютного развоплощения? Чтобы мной никто больше не играл?

– В данный момент это невозможно. Ты же читал о мировых циклах созидания и разрушения? Первоначальные конструкции все усложняются, формируя более совершенные и, вместе с тем, уязвимые объекты… Как только качественный скачок превысит количественный, начнется обратный отсчет. Кажется, Лирхо потерял нить наших рассуждений. Поэтому я приглашаю вас разделить со мной вечерний чай и благодарственные молитвы Всевышнему. Плащи можете оставить на вешалках. Здесь тепло. А в ботинках на ковре будет и вовсе жарко. Прошу, не стесняйтесь и чувствуйте себя, как дома.

Хозяин еще раз улыбнулся и словно прошел сквозь стену. Но парни услышали шум чайника и звон фарфоровой посуды.

– Чисто случайно… прости, Лирра, но мы не окажемся после того, как разденемся, босиком в одной из местных грязевых ванн?

– Я все слышу! – Раздался из кухни голос ректора. – А если и окажешься… Разве ты не маг?

– Лирра просил меня вернуться. – Ответил ему Рин, снимая ботинок. – Но если я подхвачу тут насморк, то в следующий момент я потеряю друга. Чего бы мне очень не хотелось. Поскольку, боюсь, их у меня не осталось совсем.

Ректор вышел из кухни с серебряным подносом в руках. На нем стояли исходящие паром чашки, молочник, плошки с медом и в общем блюде какие-то сладости с ореховой начинкой.

Парни помогли накрыть на стол. А ректор смахнул экран в плоскую коробочку и положил ее на комод между статуэтками.

– Присаживайтесь. Угощайтесь.

Господин Ригон первым подал пример, усевшись в кресло. Плеснув свежих сливок в свою чашку, он с удовольствием отпил большой глоток.

– Значит, ты дорожишь дружбой с Лирхо Виринисом? А ведь он не всегда был с тобой честен и откровенен.

– Не знаю, что Вы думаете о наших отношениях, только я еще не встречал тех, кто раскрылся бы перед кем-то полностью. Но благодаря ему я снова захотел жить. – Рин взял молочник и вдохнул запах молока. – Надо же! Козье! Откуда?

– Весь мир – одна большая иллюзия. Ты хотел молока. Ты любишь козье молоко. И вот оно.

– Значит, все дело в умении управлять его потоками?

– Конечно, мальчик. Когда ты воплощаешься заново, судьба предоставляет тебе коридор жизни, определяемый врожденным характером, семейными обстоятельствами, еще какими-то внешними проявлениями той структуры, в которую ты попал. Ты можешь подчиниться этой структуре. А можешь попытаться ее использовать. Ведь вы – одно целое. Ты – в ней, а она – в тебе. Козье молоко – это та же структура, подобная, скажем, плащу. Но сложена она по-другому.

– С помощью магии мы тоже меняем пространство. Или, к примеру, алхимии.

– Это разные принципы работы со структурой. Но суть, мальчик, одна.

– А есть универсальный подход?

– Возможно. Но для этого надо поменять свой взгляд на мир. Расширить сознание.

– Каким образом?

– Не возражаешь, если я рассмотрю вашу с Лирхо дружбу?

– Она тоже относится к работе со строением космоса?

– Несомненно. Все, что касается тебя, касается и матрицы, в которой ты живешь. Итак, Лирхо поначалу тебя ненавидел.

– Но откуда?! – Изумился дейрин.

– Я вижу проявленный мир в целом. А он видит меня. Это – важно. Продолжим. Ты, мой ученик, ненавидел этого мальчика не за его уродство, а за инакомыслие. За то, что он имел собственное мнение и не боялся его высказать. За то, что не похож на тебя. А потом, когда вы подрались, вместо того, чтобы добить, он тебя вылечил. И ты вдруг почувствовал его внутреннее тепло и потянулся к нему. И оказалось, он – именно то, что ты искал, но никак не мог осознать и поэтому найти. Но даже тогда, когда стал называть себя его другом, ты пытался его обидеть. Зачем, спросишь ты. Чтобы он понял твою боль и заполнил собой пустоту и одиночество твоего сознания. Но у него – своя боль и свое непонимание некоторых ключевых событий. Ведь он, как и ты, все еще не может выйти из коридора, обозначенного судьбой.

– Рин! Я не пытался тебя обижать! Честное слово!

– Конечно, не пытался. – Успокоил дейрина эльф.

– Ты просто ходил по бабам, когда твоему другу хотелось плакать. – Вдруг сказал Ригон, наклонившись к Лирре.

– Прошу Вас, мастер! – Коснулся пальцами локтя ректора Рин. – Эта наука предназначалась только мне. Надеюсь, я понял ее правильно.

– Теперь тебя не волнуют ни женщины, ни мужчины.

– Меня не волнует физиологический аспект отношений. Но разве любая из религий не учит отбрасывать желания и страсти тела в сторону?

– Любая из религий не учит расширению сознания. Вместо этого она предлагает разумным существам нечто другое – веру. Которая подменяет собой врожденную волю. Ведь гораздо проще, не думая, следовать за кем-то, кто подумает и примет решение за тебя. Не каждый готов выдержать бремя ответственности, с каждым прожитым годом становящееся все тяжелее. Вера снимает вечный страх одиночества, указывая ведомой толпе правильный, с чьей-то точки зрения, путь. Но ты должен понять, что одному двигать за всех фишки очень грустно. Мир родился, чтобы живущие в нем искры научились играть с ним на равных, а не с ужасом ждать его следующего хода.

– Значит…

– Значит, ты должен расплатиться с Семинарией за лечение.

Глядя на Ригона, эльф весело рассмеялся.

– И в какую игру предлагаете сыграть мне Вы? Неужели все-таки придется копать вокруг вашего сарая ямы?

– Мы с тобой беседовали целый оборот. Но ты так ничего и не понял?

– Иной взгляд на мир. Я должен научиться видеть? Я правильно Вас понял, мастер?

– Возможно. А еще мне не хватает преподавателей. Лирхо, возьмешь на себя построение местных порталов у инквизиторов?

– Да, господин ректор. Если… – Дейрин быстро взглянул на баюкающего в руке пустую чашку эльфа.

– Если рядом с тобой будет Эринэл Аль-Рохани. Не так ли?

– Простите, что забыл назвать свое имя. – Усмехнулся Рин. – Но Вы и так его знаете.

– А этикет?! А правила приличия? – Улыбнулся довольный беседой Ригон.

– Нужны ли они Вам? – Спросил эльф ректора. – Нужны ли они существу, не ведающему границ?

– Границы есть для всех. Только твое государство пока еще маленькое, как и ты сам. Поэтому пользуешься теми, что ставили другие. Когда оно станет большим, их придется устанавливать самому. Ты понимаешь меня, мальчик?

– Да, понимаю. Это сложно. Но я постараюсь.

– Вот и славно. Тогда что скажешь о должности преподавателя по алхимии и артефакторике?

– Но я сам многого не знаю…

– Познание зависит не от учителей. Только от тебя.

– Согласен.

– Хорошо. Завтра оформитесь в администрации. А сейчас я провожу вас в выделенные комнаты. Не хочется беспокоить погруженного в молитву секретаря. Следуйте за мной, господа!

Пройдя по продуваемому всеми ветрами коридору, ректор остановился напротив двери, висящей на одной петле.

– Эта комната – твоя, Эринэл. Напротив – Лирхо. Не правда ли, великолепные покои? Спокойного сна, господа!

И ректор, улыбнувшись, просто растворился в холодном и сыром воздухе. А Лирра толкнул дверь в комнату Рина.

***

– Это он так утонченно поиздевался? – Сказал дейрин, разглядывая ободранные дырявые стены и разбитое окно. – Как тут можно провести ночь, если нет даже стульев, а сквозь крышу течет вода?

– Знаешь, Лирра, а ведь он прав. – Немного поразмыслив, сказал Рин. – Здесь, за этой ужасной картинкой, спрятано настоящее чудо. Если хочешь, встань в сторонке, а я попытаюсь вытащить его наружу. Всего лишь нужно поменять местами уже созданные господином Ригоном некоторые блоки… Сейчас, потерпи немного, друг. И будет у нас с тобой замечательный дом!

Прислонившись к стене, Лирра внимательно наблюдал за эльфом, который широко раскрытыми глазами видел то, что было пока недоступно пониманию дейрина.

– Твой ректор знал, что мы согласимся. И создал замечательные заготовки иной реальности. – Негромко сказал Рин. – Но каковы плетения! Какая изящная и тонкая работа! Ты был прав. Мне есть, чему здесь поучиться!

Лирра, вслед за Рином, перестал воспринимать проявленный мир и начал рассматривать расстановку силовых линий и изменения интенсивности их потоков. Вроде бы особенно ничего не менялось, но вместе с тем он интуитивно чувствовал, как зашевелилась окружающая их структура пространства. Он пытался понять, что происходит, но от сильного напряжения только заболела голова. Прижав пальцы к вискам, он закрыл глаза и приказал себе расслабиться. Но усталость и переживания за жизнь эльфа сделали свое дело: присев на корточки, он свесил голову на грудь и провалился в сон.

А очнулся дейрин оттого, что Рин пытался его разбудить, разминая ему ладони.

– Что? – Спросил Лирра и застонал, вытягивая вперед согнутые в коленях ноги.

– Конечно, я могу тебя оставить спать прямо на ковре. Но это было бы так некрасиво по отношению к другу, вытащившему меня из тьмы в такое замечательное место.

– Замечательное? – Лирра приоткрыл глаз и посмотрел на светящиеся в полутьме яркой зеленью глаза Рина.

– Просыпайся. Раздевайся и ложись в кровать. Давай я тебе помогу.

Лирра зевнул и, открыв второй глаз, с изумлением посмотрел вокруг.

– Рин, а мы где? Куда ты меня утащил, пока я спал?

Большая, теплая комната была застелена темным и мягким ковром. Под потолком, по всему ее периметру, неярко горели светцы, создавая уютную атмосферу. Тусклое серебро стен только подчеркивало светлую обивку дивана и кресел, а также письменного стола, комода и гардероба из ольхи, панели и дверцы которых были украшены чудесной резьбой.

– Я сплю, и все мне это снится? – Протер глаза дейрин.

– Вставай, соня! – Эльф потянул его за руку. Таким счастливым Лирра его видел только тогда, когда они были вместе с Гайю.

– Да, уже встаю…

Поднявшись стачала на колени, а потом встав на ноги, уже освобожденные Рином от тяжелых ботинок, он пошел через комнату за поманившим его эльфом.

– Смотри, вот тут – спальня. Комната небольшая, но кровать очень удобная. Окно я сделаю потом. А здесь – душ и туалет. Места тоже немного, но для одного неприхотливого, но любящего поплескаться существа – в самый раз. Потом, если будет время и желание, можно оборудовать ванную комнату. Правда, здорово?

– А мы где?

– В твоей Семинарии. Спасибо Творцу, всем Богам, разрушителям и отдельно – господину Ригону за такой прекрасный урок!

– В Семинарии?!

– Да, Лирра. Прости, но твои комнаты сделать еще не успел. Все-таки первый раз работал с пространством на таком уровне. Но завтра обязательно ей займусь. Раздевайся и ложись спать. Потом, – Рин зевнул, – будем думать обо всем остальном.

– Надо же! – Лирра разжег светцы в спальне. – Все настоящее. Не иллюзия!

– В том-то все и дело, друг. Спокойной ночи!

И эльф вышел за дверь, прикрыв ее снаружи. Не раздеваясь, прямо в рубахе и штанах, он растянулся на диване, подложив под голову одну из подушечек, разложенных вдоль его спинки.

– Приятных снов? – Спросил Рин сам себя и усилием воли погасил светцы. А через мгновение уже крепко спал, положив под щеку ладонь.

***

Над теплой, почти замершей идеальным зеркалом, гладью моря поднимался белый утренний туман. Розовые лучи пробивающегося сквозь его пелену солнца разбегались яркими дорожками по густо-зеленой волне, блистающей мириадами искр траве и древесным листьям, нависшим темным пологом над одним из небольших домиков, построенных дейринами в живописной долине нового мира.

Где-то неподалеку зашуршала плоским днищем о белый песок рыболовецкая яхта, на которой молодые дейрины собрались выйти на раннюю поклевку. Веселые голоса, плеск о борт случайной волны и негромкий гул двигателей, работающих на кристаллах, разбудили Анха Симайена, заставив его приподнять голову и посмотреть на тоненькую щель между темными плотными занавесями, загораживающими окно.

Усевшись на краю постели, он потер глаза и с удовольствием зевнул. Настроение было прекрасным, а голова, после многих дней какой-то мутной дури, абсолютно ясной. Откинув одеяло, он сел на край кровати и вытянул вперед ноги, подивившись их неожиданной худобе. Мышцы были на месте, но кожа кое-где висела складками, словно у старика.

– Неужели я настолько растолстел, что пришлось пару декад поститься? – Спросил он сам себя, но тут же услышал ответ.

– Не пару декад… – Произнес женский голос, прозвучавший с его кровати. – Почти сорок дней как ты ничего не ешь. Анх, так продолжаться больше не может!

Он повернул голову и отбросил упавшие на грудь волосы за спину.

– Силин? Что ты здесь делаешь?

Красивая женщина с невероятно синими глазами, высокими скулами и маленьким аккуратным носиком улыбнулась ему пухлыми губами, показав белую полоску зубов.

– Тебя караулю, чтобы ничего не случилось.

– А что должно было случиться? – Приподнял брови дейрин. – Что за блажь? И вообще, где мы находимся?

Он поднялся и поискал глазами одежду. Но не найдя ее, подхватил рукой покрывало, которым укрывалась обнаженная Силин и рывком дернул его на себя.

– Хороша! – Сказал он и обернул ткань вокруг талии.

– Ты куда? – Нахмурилась она.

– Туда. – Кивнул он на дверь. – Хочу оглядеться и поискать туалет.

– За домиком зеленая дверка. – Сказала девушка и красиво улеглась на синем шелке простыни. Ее губы полуоткрылись, и кончик язычка оставил на них влажную полоску.

– Возвращайся скорей, милый!

– Обязательно, родная!

Он толкнул дверь и вышел на свежий воздух.

Тающий под яркими солнечными лучами туман открыл прихотливо изогнутый полумесяц бухты, где у длинного пирса, тихонько покачиваясь на морской ряби, стояли несколько небольших яхт с парусной оснасткой. А пяток плоскодонных лодок загорали на прибрежном песке. С моря дул слабый ветерок. В темно-синей вышине кричали птицы. Несильно пахло какими-то ночными цветами.

Анх обернулся к восходу. Где-то там, в немыслимой и едва проглядывающейся дали, голубели невысокие горы. А тут, прямо на побережье, словно разноцветные грибы, стояли небольшие домики под черепичными крышами. Вокруг были сделаны дорожки из гладкого морского камня. Вдоль них, невысоким бордюром, росли те самые пахучие цветы, уже закрывающие на день синенькие колокольчики. Но между ними распускались навстречу свету яркие малиновые и желтые ромашки. Чуть подальше Анх увидел плодовые деревья и широкую дорогу, убегающую в сторону гор.

– Самое странное, что я совершенно не помню, как здесь оказался. – Сказал он себе и направился по одной из дорожек к морю. – Надо же, какая спокойная энергетика! Чистая, славная планета! Именно о чем-то таком я всегда и мечтал!

– Приятно, когда мечты сбываются, не так ли? – Прозвучал позади него мужской голос.

– Несомненно. – Анх обернулся и окинул взглядом седобородого старца в белой хламиде и посохом, зажатым в крепкой, морщинистой руке. – Доброе утро!

– Действительно, доброе! – Согласился тот и указал на два валуна, замерших прямо у кромки моря. – Присядем?

– Хорошо. – Согласился дейрин. – Почему бы не поговорить о жизни с местным Божеством? Меня зовут Анх. Хотя, скорее всего, Вы это знаете.

– Ну да. – Сказал тот, погружая босые ступни в прозрачную теплую воду. И сразу множество мелких разноцветных рыбешек окружили их мельтешащей стайкой. – День будет ясным и жарким. Твои друзья за такой короткий промежуток времени успели многое. Кроме строительства поселка, они разбили прекрасные плодовые сады и устроили в предгорьях несколько лабораторий с небольшим производством.

– Есть замечания по их работе? – Спросил Анх. – Обычно мы стараемся не портить экосферу планеты.

– Нет, все чисто, как они и обещали. – Бог помолчал, а потом посмотрел светло-голубыми глазами в лицо дейрина. – Это ты убил хозяина планеты и моего друга?

– Что?!

– Когда тебя сюда принесли, ты бредил и все время говорил про Сайхена. Кричал, что его ненавидишь, а потом рыдал и просил простить… Что ты с ним сделал, Анх?

– Мы были братьями. Я – старший, он – младший. Да, мы не особенно ладили. Я уже не помню, почему. Но я его не убивал. На моих руках нет пролитой крови!

– Тогда следующий вопрос: где Рин?

– А это кто?

– Ты тоже поминал его в своем бреду. Просил не уходить. А еще говорил, что хочешь сказать ему что-то важное… Хватал за руки своих друзей и просил его позвать. Но те отводили глаза. Что ты сделал с Рином, Анх?

– Да кто он такой? Мне это имя ничего не говорит! Если не верите, загляните мне в глаза.

– Мда… – Вздохнул Бог. – Похоже, тебе подтерли некоторые, не совсем приятные для тебя воспоминания. Возможно, ты предал тех, кого любил?

– Я никого не предавал! Моя жена Алессан сама меня подставила, чуть не развязав войну на обоих континентах. Мы разошлись по обоюдному согласию. Не знаю, как у нее, но у меня претензий ни к ее семье, ни к ней нет. Пусть живут, как могут. Постойте, Вы говорили, что Ваш друг убит и поминали Сайхена. Неужели мой младший брат был Вашим другом и хозяином этой планеты?

– Да. Был. А потом оставил ее своему воспитаннику Эринэлу.

– Но… как тогда мы все оказались тут, если землей владеет… эльф?

– А это ты узнай у своих друзей. Каким обманом они выпросили у мальчика вид на жительство и куда дели его самого?

– Простите, но Вы уверены, что в этом замешаны мои друзья?

– А ты уверен в их искренности и верной дружбе? Непрошенный совет: та миленькая стервочка, которая ночует с тобой в одной постели, знает о многом. Вдруг, если ты ее хорошенько расспросишь, она захочет поделиться с тобой некоторыми откровениями?

Бог поднялся с камня и посмотрел вслед бегущим по небу облачкам.

– А ведь он обещал научить меня кататься на доске… – Тоскливо сказал Хранитель и посмотрел на Анха. – Можете не звать. Я не приду. И помогать вашему народу не стану. А если мне что-то не понравится… Сам понимаешь, все в моих руках.

Высокая фигура в белой льняной хламиде медленно растворилась в воздухе.

– Надо же! – Потер лоб Анх. – Последние события всплывают в памяти какими-то урывками. Разговор с Алессан… Совет Кланов… А дальше – провал.

Он нагнулся и зачерпнул ладонью прозрачную воду. Рыбки, испугавшись его руки, вильнули хвостами и разбежались в разные стороны. Тогда он встал и скинул с бедер покрывало. А потом медленно пошел вперед, раздвигая ногами волны. Когда вода достигла его груди, он опустился в ее прозрачную глубину и поплыл вперед, подставляя разгоряченный раздумьями лоб ее прохладным ладоням. Анх был не только отличным магом, но и великолепным пловцом. Тело, несмотря на некоторую истощенность, его превосходно слушалось, а под водой дыхание перестроилось аналогом рыбьих жабр. Поэтому, не сомневаясь в себе, он уходил все глубже и глубже в прозрачную пропасть, заполненную соленой водой.

Спускаясь вниз вдоль подножия континента, он любовался игрой солнечных лучей в толще воды, проплывавшими мимо рыбами и разноцветными колониями почти неподвижной, словно выросшей из скалы, какой-то местной формы жизни. В своем основании она представляла собой каменные пупырчатые глыбы, напоминавшие толстые пуховые подушки, из которых во все стороны торчали тоненькие отростки, похожие на молодую траву. Наклоняясь в стороны, будто за ветром, они жадно ловили забредающих в щупальца мелких рыбешек. Он провел над их вершинами ладонью и был неприятно поражен точечными выбросами токсинов, заставивших онеметь кончики пальцев. Но потом действие микродозы яда прошло, и Анх, оглянувшись по сторонам, заметил еще одну любопытную картину.

Каменная стена, выносящая континент на поверхность, была неоднородной. Как и любой горный массив, она состояла из подъемов и впадин, провалов и выступающих в стороны козырьков, усеянных ракушками и водорослями, а также больших и малых трещин, заполненных водой. И вот напротив одной из них он увидел пятно света, переливающееся разноцветными бликами в воде. Посильней оттолкнувшись руками, он поплыл вверх. А потом его подхватило какое-то прибрежное течение, буквально впихнувшее тело в заинтересовавшую расселину. Быстрый полет вместе с поднимающейся водой – и Анха выбросило на белый песок подземной пещеры, освещенной проникающим сквозь дыры в земле солнцем. Поднявшись на колени, он осмотрелся. Вода, покрутившись у берега, вновь устремлялась в какую-то подземную глубину. За многие годы она набросала сюда множество мусора: раковины, скелеты каких-то рыбин и даже черепашьи панцири. Но заинтересовало его не это. В глубине грота, в стороне от подводной реки и песка, светилось голубоватое облако. Опасности от него никакой не было, поэтому Анх встал, и осторожно, стараясь не задеть босыми ногами острые края раковин, пошел вперед.

И вот перед ним, бликуя светящейся водой, в круглой каменной чаше лежало подземное озеро. Лучи от его волн освещали своды с непременными сталактитами, в некоторых местах уходящими к самому дну. И это было так необычно и прекрасно, что Анху безумно захотелось коснуться рукой поверхности этого дивного водоема. Подойдя к его краю, он осторожно встал коленями на каменный берег и погрузил в воду ладони. Она была невесомой, словно воздух. И никак не ощущалась. Но набранная жидкость, медленно, словно само время, капля за каплей потекла между пальцами.

Анх засмотрелся на свою руку. Время… Оно для него растянулось на многие миллионы лет. Ведь он помогал родиться новой планете. Прекрасной сфере бытия, освещенной двумя светилами. И не только он был призван к этой работе. Рядом с ним, воплощая замыслы Творца, трудились духи огня, воды, воздуха и земли – друиды, первые помощники Богов. Вот перед ним, словно наяву, проносится огненным смерчем азартный и быстрый Хелин. Выстраивает горный хребет медлительный, поглощенный в сложный процесс натяжений земной коры, Охено. Где-то вдалеке, пытаясь собрать пар в облака, летает в багровых небесах Хоторо. А еще выше, где-то на границе тропосферы, формирует грозовой фронт прекрасный повелитель воды: светлый, как ручей и веселый, как дождевые капли, Сайхо. Они все подчинялись ему и выполняли его просьбы. Прошли века беспрерывного формирования земной тверди и атмосферы, прежде чем семеро друидов смогли встать на сушу в образах божьего подобия. Анх вдруг вспомнил, как он тогда любовался волосами Сайхо и, словно мелодию, слушал его красивый голос. А эти вдохновенные глаза цвета меда, обращенные на молодую землю! "Она будет самым прекрасным нашим творением!" – Говорил он своим соратникам, и те соглашались.

Прошло еще множество веков, прежде чем земля приготовилась воспринять активные формы жизни. Но когда настало время, и Боги спустились в проявленный мир, чтобы отобрать биоматериал для будущих вместилищ душ, Сайхо собрал всех, с кем создавал материк и сказал: "Эта земля может стать еще прекрасней и неуязвимей для разрушительных процессов. Существа, которых поселят здесь Создатели, смогут жить гораздо дольше и счастливей… Нам всего лишь нужно немного времени, чтобы взрастить тут эльфийский цветок. Я хочу поговорить о нем с Богами". Через какое-то время, когда Боги снова вернулись в мир, чтобы опробовать жизнеспособность своих генетических разработок, Сайхо, вместе со всеми друидами, обратился к одному из Светозарных с этой просьбой. "Еще пару сотен лет… И мир станет настоящим раем!"

Анх провел по лицу рукой. В возвращающейся к нему отдельными фрагментами памяти он снова видел тех, с кем провел бессчетное количество лет на планете Двух Светил. Тогда его братья были сильными и прекрасными. Но Боги не любили отступлений от своих планов. Отчего-то разгневавшись на Сайхо, их всех заперли в этом мире, запечатав суть духов стихий в физических смертных телах. А дальше… Дальше о них забыли. И им, не оставляющим надежд однажды освободиться, пришлось учиться выживать. Это был нелегкий путь побед, провалов и страха при очередной смене физического носителя случайно позабыть то, кем они являются на самом деле.

Анх зачерпнул еще одну горсть голубой воды и промыл ей глаза и лицо. Сознание постепенно прояснялось, словно оттуда уходил какой-то серый туман. Тогда он залез в озеро целиком, погрузившись в его воды с головой. И освобожденная магией память продолжила рисовать ему бесконечные картины их нелегкого бытия. Похоже, Сайхо так и не смог вырастить Эльфийский цветок. Анх вспомнил, как дух сидел и плакал над погибшим ростком. И его слезы мешались с волосами цвета струящейся под светилами воды.

"Я не оправдал ваших надежд". – Тогда сказал Сайхо. – И это из-за меня Боги забыли нас на этом плане. Простите…" Он ушел в горы, запутав свой след среди сбегающих в озера речек и ручьев. Но Анх все же его нашел. "Мы верим в тебя! Вернись к нам! Ты нам нужен!" – Кричал он, глядя в потухшие глаза своего брата. Но тот покачал головой.

"Я создал невыносимые для друидов условия существования. Скоро мы все умрем, а искры наших жизней растворятся в энергиях проявленных миров. Прости, Анх!"

"Но Охено и Лирхо уже работают над новыми телами. А Хелин пытается открыть для нас этот план!"

Анх вспомнил, что Сайхо все-таки вернулся и начал работать вместе с Хелином. "Скоро у нас получится отсюда выйти!" – Подбодряли себя друиды.

И вот такой момент настал. Запущенная Сайхо установка открыла пространственную дыру. "Мы свободны!" – Возликовали они. Но радоваться, оказывается, было рано. Когда они собрались уходить, в нее ворвались трое даймонов и сразу ушли глубоко в землю.

Анх вынырнул из голубой воды и забрался на берег. По волосам и телу медленно стекали шарики голубой воды. Чувствуя близкий дом, они снова возвращались в него. А из глаз древнего друида текли слезы. Ведь мир подарил им все эмоции, присущие тварным существам. И сейчас Анх заново переживал самые печальные моменты своей жизни. "Но если найти семена и вырастить тот самый Цветок – невероятный источник сил для всего живого… Дух Сайхо снова может обрести форму, а мы – долгожданную свободу!" – Друид поднялся, отер ладонями глаза и усмехнулся. – "Глупо оплакивать прошлое, когда пришло время поработать над будущим!"

***

Глава третья. Госпожа Симитэль и надежды Хойрэла

Рин проснулся оттого, что вроде как выспался. Но в комнате было темно, а его рука, которой он хотел почесать нос, почему-то затекла и никак не поднималась. Зевнув, он оперся на локоть, и с изумлением увидел спящего рядом со своим диваном Лирру. Причем, парень сидел на ковре, привалившись к краю боком, а его голова лежала на руке, пальцами которой он крепко сжимал запястье Рина.

– Эй, – эльф осторожно погладил черные волосы дейрина, – ты чего тут делаешь? Неужели тебе приснился страшный сон, и ты настолько испугался, что прибежал подержаться за мою руку?

Лирра поднял голову и улыбнулся.

– Доброе утро, Рин!

– Насколько я помню, засыпал ты на кроватке в спальне.

– Прости, я снова испугался, что ты уйдешь. – Черные ресницы дрогнули над синими глазами. – Все-таки, в тебе осталась толика тьмы…

– Наверное, эта толика жила там с детства. – Усмехнулся Рин. – Сколько себя помню, мне всегда были свойственны некоторая противоречивость и обидчивость. Хотя я успешно их скрывал. Лирра, я постараюсь держать себя в руках.

Дейрин хмыкнул и прислонился щекой к ладони эльфа.

– Прошу, прости меня за все. Я знал, что делал тебе больно.

– Надо же, – Рин вытянул свои пальцы и опустил их на голову дейрина, убирая со лба длинные волосы, – насколько каждый из нас зациклен на собственных переживаниях. Ведь ты огорчал не только меня. Но и себя, еще раз подтверждая, что ты мне, как друг, вовсе не важен. Сколько мы с тобой сделали глупостей на пути друг к другу… И еще будем делать. Но обещай мне одну вещь.

– Какую, Рин?

– Лучше сразу скажи, что тебя мучает. Разберем эту проблему вместе.

– А ты, Рин? Ты вовсе мне ничего не говоришь!

– Наверно, мы оба привыкли скрывать свои мысли и чувства. – Вздохнул эльф, садясь на диване. – Кстати, скажи, здесь уже утро или мы можем еще немного поваляться?

– Свет! – Приказал Лирра, и по периметру комнаты загорелись светцы. – Вот же часы! Уже начало шестого оборота.

– А каковы тут правила?

– В пять вся Семинария встает на утреннюю молитву в своих кельях.

– Значит, нерадивые могут поспать?

– Нерадивых тут нет, Рин. Здесь все подчинено Вере. Если ты не молился, значит, сознание одолевают нечестивые желания. А с ними надо бороться. А если ты не борешься, то какой от тебя толк на службе?

– Действительно. Ты был плохим семинаристом, Лирра?

– Хорошим, Рин. Я подчинялся, во всем слушаясь старших, и был уверен, что со временем понесу жителям своего плана избавление от разъедающего их души зла.

– Значит, при первой встрече я показался тебе злом?

Лирра сел на диван рядом с эльфом.

– Почти все, что происходило со мной в прежних воплощениях, я забыл. И эту жизнь начал практически с чистого листа. Но воспоминания иногда пробиваются сквозь сознание ограниченной личности. И умения тоже. Чему-то меня научили здесь, многому – шон Хелин. Но ты показал мне мир с иной стороны.

– Интересно, какой? Неужели… я так похож на существа изнанки?

– Балбес. В тебе я увидел волю. Критическое сознание и пытливый ум, оценивающий каждое событие не только с позиций общепринятой морали…

– Короче, плохой мальчик неожиданно оказался кумиром молодежи. И не только. Давай на этом восхваление превосходных качеств моей души закончим. Время молитвы прошло? Чем тут занимаются дальше?

– До завтрака – послушанием. То есть, выполнением заданных наставником работ.

– Отлично! Этим мы с тобой сейчас и займемся! Ведь задание господина Ригона сделано только наполовину! Поэтому умываемся, переодеваемся и идем творить апартаменты тебе!

Эльф вскочил и, бросив мятую рубаху на пол, отправился в душ.

– Вроде умный парень, говорит хорошие слова, а к порядку относится хуже Гайю!

– Я все слышу! – Из ванной в коридор вылетели брюки и два комочка носков. – Не трогай, я сам все уберу и постираю!

***

И уже через четверть оборота причесанные и переодевшиеся в чистые вещи парни стояли в полуразрушенной комнате напротив и любовались на распустившуюся цветами плесени лужу на полу.

– И как с этим бороться? – Задумчиво спросил эльфа дейрин.

– С теми заготовками, что для нас создал мастер Ригон, никаких сложностей не будет. Они, словно готовые блоки, перемещаются в общей конструкции плана. Представь, что весь этот мир – структурированная головоломка. И каждая из частей может двигаться только определенным образом. Сейчас мы не станем рассматривать элементы микромира, из которого состоим мы, наши вещи и тому подобное. Возьмем подготовленный для таких неумех, как мы с тобой, лабораторный материал. Посмотри плетения магических каналов. Видишь их? Хорошо. А теперь, не отпуская, добавь в свою картинку энергетические составляющие этого места. Видишь узлы привязки полей к матрице?

– Рин, в моей голове – полная каша! Ничего не понимаю, и все смешивается каким-то хаосом!

– Тихо! Не торопись! – Эльф шагнул к другу и, глядя ему в глаза, улыбнулся. – Ты мне доверяешь?

– Да, Рин!

– Пустишь меня в свое ментальное пространство? Обещаю, что не буду заглядываться на твои маленькие секреты. Просто помогу тебе увидеть и правильно понять то, что вижу я.

– Ну… да.

– Тогда я сейчас прислонюсь к твоей груди спиной, а ты крепко меня обнимешь и закроешь глаза. А потом расслабишься. Не сопротивляйся и не бойся. Я обещаю, что все будет в порядке.

– Конечно, Рин. Я тебе верю.

Дейрин вздохнул и с удовольствием обнял эльфа, прислонившись щекой к его голове.

– Закрывай глазки, Лирра!

Он не чувствовал в своей голове присутствия постороннего сознания. Но неожиданно энергетическая проекция структуры, внутри которой они находились, четко наложилась на магические переплетения, сформировавшись готовым физическим образом. Потом он словно бы посмотрел сквозь их совместную ауру и увидел еще один готовый проект. Вспомнив принципы работы с экраном в Академии, он приблизил новую заготовку и поместил в нее себя и своего друга. А старую вставил на место изъятой, аккуратно соединив узлы с общей конструкцией. В этот момент ему страшно захотелось посмотреть, что же у него получилось наяву… "Уже можно". – Вдруг понял он, и открыл глаза.

– Ты – молодец! – Услышал он голос Рина. – Теперь перестань наваливаться на меня всем своим немаленьким весом и посмотри на результаты своего труда!

– Неужели… это все сотворил я? – Ошеломленно сказал Лирра, разглядывая гостиную, выполненную в белых тонах. Светлый паркет, стол, диваны и кресла… Буфет красного дерева и камин, отделанный красным мрамором с золотой искрой… Светцы за прозрачным стеклом на золотых изогнутых подставках, прикрепленные к стене… Отделанная золотом белая дверь, ведущая к спальне и таким же, как у Рина, санузлу и кухоньке с небольшим набором посуды.

– Сотворил это не ты, а твой наставник господин Ригон. Ты просто вывел готовое пространство из вероятности в реальность. Он к тебе очень хорошо относится, раз придумал для своего бывшего ученика такие апартаменты.

– Но ведь все это убранство, – Лирра повел рукой, – он не покупал?

– Конечно, нет. Каждую из этих вещей, скорее всего, он где-то нашел, поместив затем в равное по величине пространство. Потом замкнул общей матрицей. А мы с тобой сделали возможность реальностью.

– Сложно.

– Да, для меня – тоже. Но вот если ты вспомнишь начало мира… Вы работали с придуманными Творцом прототипами, а не уже кем-то созданными вещами.

– Да, наверно. Это так интересно!

– Конечно. Так что переноси сюда свои вещи, раскладывай их по полочкам и не придирайся к моим разбросанным носочкам. Может, среди беспорядка мне думается лучше. Кстати, не пришло ли время завтрака?

– Едальни в городе еще не открылись, а пища, которую подают в столовой, тебе придется не по вкусу.

– Лирра! А что если мы с тобой сделаем портал, как у Охено, и будем заказывать продукты к завтраку в каком-нибудь магазине?

– Здесь такое не поймут. А заказывать можно. Тут хозяйки содержат всякую скотину…

– В том числе, и своих бездельников-мужей? – Поинтересовался Рин, разглядывая акварель, висевшую над камином. На ней женщина в чепце угрожала пьяному мужичку кочергой, а за ее юбку держались трое детей.

– Нет, тут мужчины работают. Я вчера рассказывал тебе про шахты.

– Да, я помню. Но как же быть с едой?

– Пойдем, заглянем к архивариусу. Он нас магически пропишет в этом месте, а потом – к заместителю ректора. Она расскажет, у каких курсов и что мы будем вести. После этого пойдем в город.

– Она? – Удивился Рин, выходя вслед за другом в коридор. – Неужели в этом месте работают прекрасные дамы?

– Работают. – Дейрин поежился. – Когда я тут учился, госпожа Симитэль казалась мне чудовищем.

– Эльфийка?

– Не знаю. У нее пронзительный командный голос, взгляд достает до пят, а что такое улыбка, она, кажется, не знала с младенчества.

– И что же она преподает?

Лирра помялся.

– Различные виды боя. Нас она мучила бегом, прыжками и метанием всего того, чем можно сбить с ног. Начиная от сковородки и заканчивая гномскими топорами.

– Суровая женщина.

– Вот и я про то.

Парни заперли двери своих комнат именными рунами и пошли по коридору, иногда заглядывая в пустоту разбитых дверных проемов.

– Получается, на этаже, кроме нас, никто не живет? – Задумался эльф. – А с виду не скажешь, что здание большое. Или их тут несколько?

– Три. В одном – аудитории. В другом – общежитие и комнаты для практических занятий. Лаборатории – на первом этаже и в подвале. В третьем – администрация и спортивный комплекс с бассейном…

– Я думал, вас учили плавать в том рву, что вчера раскапывали лопатами… или рытье окопов тоже относится к спортивным упражнениям? А скоростной забег по болотам в сдачу здешних норм не входит?

– Издеваешься?

– Стараюсь не впасть в уныние, думая про роскошный климат. Боюсь, когда придется выйти на улицу, мне снова захочется отсюда сбежать.

– Некуда тебе бежать. – Жестко сказал дейрин. – На своей родине ты умер. К дейринам ты не вернешься. А для императорской власти ты слишком безответственен.

– Что ж, милый друг, – пожал плечами эльф, – ты прав. Но я умею ходить между мирами. Вдруг где-то меня ждет смуглая девушка, в руках которой кисти розового винограда? Я спою ей свои лучшие песни, а она станет кормить меня сладкими поцелуями! Ой…

Спускаясь по шатким деревянным ступеням боком, эльф толкнул женщину, ступившую на нижнюю площадку ножкой, обутой в изящную туфельку на высоком каблуке.

– Простите великодушно! – Приложил он руку к груди. – Заболтался с другом… Честное слово, я даже не мог предположить, что в этой трясине водятся настолько прекрасные царевны!

– Спасибо, что умолчал про лягушку. – Неожиданно рассмеялась незнакомка, одетая в плотный брючный костюм, подчеркивающий все достоинства ее фигуры. Кокетливо поиграв плечиком, она внимательно посмотрела на эльфа из-под светлой пушистой челки. Длинных волос она не носила, но тщательно уложенные локоны сложной прически идеально лежали на вышитом воротнике рубахи с глубоким вырезом. – Но откуда здесь взялся такой милый, хоть и невысокий, юноша?

– Мадам! Вы разбиваете мне сердце, подчеркивая физические недостатки, не замечая огромных достоинств!

Зеленые глаза под черными ресницами с иронией посмотрели в смуглое лицо Рина.

– Возможно, они практически не видны, и их надо разыскивать, вооружившись лупой?

– Оружию не интересна истина. Оно лишь устанавливает превосходство. Но я уже признал Ваше!

– Сдавшись неприятелю без боя?

– Я согласен стать Вашим приятелем, мадам! Мое общество разбудит в Вашей душе милосердие!

– Может, сострадание?

– Говорят, страдание очищает душу, подготавливая ее к принятию Веры. Дайте догадаюсь… Вы готовитесь принять постриг.

– Длинные волосы мешают драться. – Она молниеносно выбросила вперед руку, пытаясь схватить косу эльфа.

Но тот скользнул в сторону, перехватив ее пальцы.

– Какая твердая ладонь! – Сказал он, поднося ее к губам, и снова отпуская. – Однако, присягая на верность, целуют клинок, а не рукоять.

– Хороший клинок подчиняется мастеру. – Улыбнулась женщина. – Только перед собой я вижу даже еще не подмастерье.

– Но у клинка нет глаз. А у мастера они есть.

Крутнувшись, словно в танцевальном па, Рин очутился за ее спиной и, вывернув даме руку, прижал к себе.

– Чтобы приручить клинок, нужно напоить его своей кровью. – И женщина вонзила острый каблук в то место, где только что стояла нога эльфа.

– Надеюсь, мы обязательно когда-нибудь станцуем вместе! – Сказал он и, выпустив ее из объятий, поклонился. – Рад нашему знакомству, несравненная госпожа Симитэль.

– Не тот ли ты эльф с шестой ветви, почти ушедший путем тьмы? Мне про тебя рассказывали.

– Эринэл Аль-Рохани к Вашим услугам. А это, – Рин положил руку на локоть Лирры, – Ваш бывший ученик, господин Виринис.

– Значит, именно из-за вас меня вызвал мастер Сетьер Ригон?

– Не имею представления, мадам. – Улыбнулся Рин. – Но оформлять нас придется, по всей видимости, Вам. Как считаете, успеем мы позавтракать, пока Вы общаетесь с господином ректором?

– Подождите меня в приемной. Мастер не любит пустословия. Ну а потом мы сможем позавтракать вместе. Я только с дороги и успела проголодаться.

– Да, госпожа! – Поклонились парни, глядя на прямую спину и крепкие ягодицы взбирающейся вверх по лестнице женщины.

– Лирра! – Позвал Рин замершего на ступенях друга. – Кажется, кроме предстоящей встречи с госпожой Симитэль, нам нужно увидеть какого-то архивного деятеля. Надеюсь, он не бросится к нам с длинным пером, пытаясь взять им кровь для подписи договора о трудоустройстве?

Дейрин очнулся и спустился к Рину.

– Знаешь, я только сейчас разглядел черты ее лица…

– И они оказались в твоем вкусе? – Широко улыбнулся эльф. – Дерзай! Она – великолепна!

– Но у меня до сих пор по рукам бегают атавистические мурашки!

– Лучше бы они поскорей превратились в эротические. Ты стал бы гораздо меньше думать и, наконец, ответил на мой вопрос.

– Какой, Рин?

– Где находится ваш архив?

– А, да. Архив. – Дейрин остановился, провожая застывшим взглядом проходящих мимо них по коридору и кланяющихся семинаристов. – Но как ты смело с ней разговаривал!

– Лирра! Лапушка! – Рин похлопал друга по щеке. Тот сразу покраснел и украдкой посмотрел по сторонам. Но учащиеся уже прошли, и коридор был пуст.

– Прости. Архив в другом здании.

– Открывай портал. Под дождь без плаща я не выйду.

– Да.

Овальное окно портала распахнулось недалеко от перекошенного крылечка, окруженного водным пространством.

– Издеваешься? – Обиженно сказал Рин. – Или считаешь меня чемпионом этого мира по прыжкам через грязь? А если я упаду в нее лицом? Тебе в одиночку придется идти на завтрак с госпожой Симитэль. Представляю твое несчастное лицо и ее презрительно искривленные губы.

– Прости, Рин! – Лирра подвинул окно портала прямо к ступеням. – Неужели я кажусь тебе таким… глупым?

Рин шагнул сквозь сжатую реальность на крыльцо и подал руку Лирре.

– Осторожно! Доски очень скользкие! Но хватать меня за локти все же не стоит. Со стороны это выглядит странно.

Эльф положил руку на ржавую дверную ручку и подергал ее туда-сюда.

– Неужели у вашего архивариуса еще не закончился молебен? Или он заснул, упираясь лбом в фолианты? Или… боюсь даже предположить… Его ночь была наполнена несбыточными фантазиями, а сейчас, утомленный, он спит, зажав расслабленной рукой…

– Рин!

– Боюсь, наши образы, Лирра, абсолютно не совпадают!

– Он ее закрывает, чтобы лишняя сырость не испортила записи!

– Охотно верю. А вот эта большая щель у порога наверняка заложена его старой мантией… Надо же, нас кто-то все же услышал!

Рин посторонился, а дверь, погромыхав внутренними запорами, распахнулась. В ее проеме показался невысокий сухонький старичок с кустистыми бровями, отдельными седыми волосками на торчащем вперед подбородке, маленькими глазками и большим клетчатым кашне, укрывающим его горло и половину впалой груди в оранжевой с зеленым безрукавке, из-под которой виднелась все та же синяя мантия.

– Доброе утречко! – Радостно крикнул эльф. – Не правда ли, замечательная погодка? Дождь всего лишь идет, а не льет, воображая себя водопадом!

– Здравствуйте, господин Фидус! – Войдя в полутемное помещение вслед за Рином, поздоровался Лирра.

Дед сощурил глаза и, пошарив на столе ладонью, нащупал круглые очки и водворил их себе на нос.

– Лирхо Виринис? – Недоверчиво спросил он, разглядывая высокого дейрина. – Откуда ты здесь? Я тебя давно выписал! Говорили, та земля, куда ты устроился, прекрасна!

– Да, господин Фидус, – в голосе Лирры прозвучало сожаление, – она изумительна. Но только я вернулся обратно.

– Надолго ли? – Поджал дед губы.

– Не знаю. Но господин Ригон приказал нас прописать. Меня и вот этого господина. Его зовут Эринэл Аль-Рохани.

– Эльф? – Кустистые брови поползли вверх. – В этом месте?! Я знаю всего лишь одну эльфийку, которая…

– Сегодня утром она вернулась. – Улыбка Рина была очаровательной.

– Да как же это? Вроде, говорила, что дела ее задержат надолго!

Пальцы деда затряслись, а оправа с одной стороны съехала на щеку.

– Но ты уверен в том, что говоришь?

– Пышные локоны, декольте до пупа и такая круглая попка, что так и хочется за нее подержаться. Не так ли? – В зеленых глазах эльфа плясали насмешливые золотые пылинки.

– Да, это она! Мне надо в приемную! – Брови деда, живущие какой-то собственной жизнью, подергались и сдвинулись на переносице, сделав его похожим на терьера в засаде. Осталось только высунуть язык и капнуть слюной.

– Куда же Вы? – Эльф обошел обалдевшего Лирру и встал на пути рванувшего к двери старичка. – А наша прописка?

– Но…

– Она у ректора. Надолго.

– Вот как? – Старичок растерял весь свой задор и вернулся к древнему письменному столу. Открыв один из лежащих на нем гроссбухов, он пролистал его до чистой страницы.

– На какой факультет? – Спросил он тусклым голосом.

– Да мы, в-общем, не учиться. А преподавать. – Рин, проведя пальцем по пыльной поверхности стола, поморщился и, стараясь ее не задеть чистой одеждой, нагнулся к уху старика. – Кажется, после разговора с ректором, некая леди хотела подышать воздухом на небольшом крылечке под крышей…

– Да-а? – господин Фидус воспрянул духом. – Так давайте я вас побыстрей оформлю, а то мне некогда. Дела, знаете ли!

Подтащив другую книгу размером поскромнее, он макнул перо в чернильницу и приготовился писать.

– Лирхо Виринис. – Продиктовал ему Рин. – Предмет: построение порталов в рамках рабочей сферы бытия. Так, Лирра?

– Можно и так. – Согласился все время молчавший друг.

– Теперь – Эринэл Аль-Рохани. Алхимия и артефакторика. Какие красивые и ровные строчки! Наверное, Вы – бывший учитель чистописания в начальных классах церковноприходской школы? Я угадал? Нет? Тогда мы пойдем.

– Вот. – Дед шлепнул на стол две золотые пластины на длинных цепочках. – Надевайте и не снимайте. Это – пропуск на территорию Семинарии и бесплатное получение обедов.

– До свидания, господин Фидус! – Поклонились парни и снова вышли под дождь.

– Что это за представление ты сейчас устроил? – Не выдержал Лирра, посмотрев на ехидно улыбающегося Рина.

– Как бы мужчина не цеплялся за веру и смирение, страсти здорового физического естества не обманешь. Удивительно, как вы до сих пор не поняли, что тело, вместе с его влечениями, тоже создали Боги? Лирра, давай-ка поторопимся, а то от дедушкиного дыхания у меня вспотела спина.

***

На закрытой от морского ветра широкой террасе дворца семейства Орнель сидел принц Энтониэл и самые дорогие гости: Король Дэниэл Элисиль и его советник Хойрэл Ровэль. Между ними стояла роскошная корзина, украшенная белыми кружевами, в которой крепко спал юный принц Эринэл. К его розовой щечке прилипла золотая прядка. Хой потянулся ее убрать, но Дэниэл решительно отвел его руку.

– Он стал таким большим! – Улыбнулся Энтониэл. – Не успеем оглянуться, как начнет бегать.

– Да, малыш растет быстро! – Согласился счастливый отец. – Спасибо, что помогли перебраться. А еще огромное спасибо за то, что занялись постройкой дома для нашего семейства.

– Это будешь благодарить Энрико. Там, где будет твоя новая столица, всем руководит он. Хой, ты недавно оттуда. Скажи, как он? Сюда не собирается?

– Собирается каждый день, Энтони. Да только там постоянно что-то случается. Но теперь семья моего Короля будет жить в тихом и спокойном месте. Поэтому через несколько дней я уеду заниматься строительством, а Энрико отправлю сюда. Ему пора отдохнуть.

– Если честно, я рад, что покинул тот континент! – Воскликнул Дэниэл. – Буквально каждый из этих сорока дней, как только на Лес падал вечер, я снова видел пожар, трупы… Как же я счастлив, что мой мальчик жив! – Дэн с любовью посмотрел на ребенка. – Но давайте не будем о прошлом… Энтони, как в городе Семи Светил обустроились твои матушка и сестры?

– У матушки появилось огромное поле для всевозможной деятельности. Мне кажется, она помолодела. А от сватов из всех эльфийских лесов просто нет отбоя! Эльфийские общины из Клановых долин завалили приглашениями в гости!

– Твои сестрички стали завидными невестами!

– Ну да. Мать уже дала один бал во дворце Анха. Вы в курсе, что она поселилась там?

– Конечно. Она прислала нам письма с приглашениями. Но Эринэл еще слишком юн для суетной жизни.

– Да, для столицы континента он еще маловат. Что касается сестер, недавно они были на балу у Териделей. Кажется, Кейтэль влюбилась в господина начальника тайной службы Миэла Ильсинеля.

– Что? – Улыбнулся Хой. – Неужели матушка не поспешила познакомить ее с другими, но только свободными молодыми эльфами?

– Миэл красив… – Дэниэл прикрыл улыбку ладонью. – Богат. Близок к Его Высочеству Йожефу…

– …Безответно. – Засмеялся Энтониэл. – Говорят, Йожеф все-таки начал встречаться с Яаной Коомин.

– Мало ли кто о чем говорит? – Философски заметил Хойрэл. – Этим романтическим отношениям больше сорока лет. Думаю, отпраздновав юбилейную сотню, они наконец-то поцелуются.

– А твоя младшенькая, Солиэль? Все присматривается?

– А давай она присмотрится к тебе, Дэниэл? Ты у нас снова свободен.

– Спасибо, Энтони, но мне хватило одного раза. А потом у меня есть, кому подарить всю свою любовь… – Дэн с нежностью поправил завернувшееся от скользнувшего за дом ветерка кружево. – Сам понимаешь, молодая женщина захочет своего ребенка. А мне вот этот малыш дороже всех на свете!

– Он такой красавчик!

– Согласен! И так похож… – Дэн вздохнул. – На Рина…

Парни дружно посмотрели в разные стороны. А потом Энтониэл достал пилочку для ногтей и закрутил ее между пальцами, словно нож.

– Так что тут теперь тихо. Провинциально. Скучно. Оставайся, Дэниэл, сколько захочешь. И вообще тебе надо было сразу сюда переехать!

Дэн наклонил голову и закрыл глаза рукой. Хойрэл укоризненно взглянул на Энтони. Тот пожал плечами.

– Знаешь, я хотел… но не мог. – Говорить о страшном прошлом Дэну было больно. Но еще тяжелее – молча прятать горе внутри. – Я не мог оставить место, где он умер. Каждый день я ходил по его следам.

– Чуть не рехнулся. – Сказал Хойрэл. – С большим трудом мне удалось уговорить его уехать!

Дэниэл смахнул слезу и вскинул подбородок.

– Его нет, но мне снова кажется, что он…

– Дэн, Энтони там был. Энрико тоже там был. Они своими глазами все видели и тебе рассказали об этом тысячу раз. – Хой сжал кулаки. – Ну сколько можно думать о невероятном?

– А где тогда тот дейрин, Лирра? Энтони, ты знаешь, что с ним случилось?

– Нет. – Снова посмотрел в небеса Орнель. – Он открыл для нас портал. Больше мы его не видели. Но Дэн… Мы видели Рина. Он был мертв.

– Я хочу встретиться с Лиррой. – Дэниэл ясными зелеными глазами посмотрел на Хойрэла и Энтониэла.

– Я говорил тебе, что никого из дейринов на нашей земле не осталось. Они ушли. Все. И Лирра тоже.

– А если спросить у Эрайена?

– Думаешь, он ждет тебя с распростертыми объятиями? Тем более, его вовлекли в скандал между Кланами из-за Анха и собственного сына. Он теперь вообще ни о ком и ничего слышать не хочет!

– Матушка говорила, а ей говорил Теридель, – сказал Энтони, подпиливая ногти, – Эрайен ушел из Совета Кланов. Даже в Академии застать его невозможно. За него принимает посетителей и подписывает бумаги профессор Герт.

– Бесовы дейрины! Наворотили дел и свалили! Вот только куда?! – Громко воскликнул Дэниэл.

И тут же в корзинке завозился ребенок. Дэн нагнулся над ним и подул ему на лобик. Мальчик вздохнул и снова засопел.

– Он чувствует твое состояние. – Укоризненно заметил Хойрэл. – А ты живешь в постоянном нервном напряжении. В ожидании какого-то нереального чуда. Но вот оно, твое чудо. Лежит совсем рядом с тобой. Немного погодя он встанет на ножки. Начнет разговаривать. И ты позабудешь прошлое, как страшный сон!

– Да, Хой. Ты, как всегда, прав. Энтони, не возражаешь, если я покину ваше общество и отнесу мальчика кормилице? Он уже хочет кушать.

– Конечно, Дэн. Будь, как дома.

Едва Его Величество ушел, Энтониэл посмотрел на Хойрэла и поднялся.

– Не хочешь прогуляться к морю? Сегодня оно играет изумительными красками.

– С удовольствием, Энтони.

Высокие светловолосые эльфы медленно пошли по ступеням террасы, спускающейся в сад. Едва они завернули за угол, ветер набросился на них, тут же растрепав уложенные стилистом локоны. Хой, поежившись, запахнул на груди теплую кофту.

– Неженка. Прямо, как твой друг. Тот тоже вечно мерз и кутался в теплые вещи. – Негромко сказал Энтониэл. – Посмотри на эти закатные облака! Какие бесподобные краски! От лазоревого до оранжевого. С переходом к зеленому и малиновому. А вон, вверху… Видишь эти барашки?

– И что с ними не так?

– Завтра к вечеру начнется шторм. В это время года они частенько прилетают к нашему берегу. – Сказал Энтониэл. В его глазах сверкнули оранжевые солнечные блики. – А моя младшая сестра хочет вернуться обратно.

– Солиэль? Почему? Ей не нравятся толпы кавалеров, бросающих к ее ногам цветы, драгоценности и признания в любви?

– Не знаю.

– А что говорит ваша матушка? Неужели любимая младшая дочь готова идти против ее воли?

– Мне показалось, матушка не очень-то ее отговаривает.

– Боги, но что тут будет делать девушка, привыкшая к общению с сестрой и материнским приказам?

– Знаешь, Хой, мне кажется, ей в душу запал наш Рин. Хотя ума не приложу, почему. Они едва ли перемолвились парой слов. А он ее и вовсе не замечал. Я в каждом письме пытаюсь уговорить ее найти достойную партию! Тем более, наверно, в следующем году я все-таки женюсь.

– Готовите смену?

– Так хочет мама. И она права. Скорее всего, как только родится ребенок, я уеду в город Семи Светил, а мать вернется сюда, передав мне свои полномочия. Тебе, чтобы приехать в гости, не нужно будет скакать порталом через горный хребет. Возьмешь прогулочную карету, Его Величество, охрану, и потихоньку поедете вместе с мальчиком по хорошей, накатанной дороге. Думаю, ему понравится путешествовать.

– Наверно. Но кто станет хозяйкой в твоем дворце, если ты жену оставишь тут?

– Кейтэль… Если не уедет вслед за мужем. А вообще мне действительно хотелось… – Энтони отпрыгнул от набежавшей волны, – чтобы мужем Солиэль стал Рин. И мы все вместе жили бы под одной крышей…

– Я тоже его любил. – Сказал Хойрэл. – И не представляю, как получилось, что мы живем, ходим по песку, смотрим на волны… А его больше нет.

Парни постояли, любуясь закатом и волнами, а потом свернули на парковую дорожку. Тут почти не чувствовался ветер, но сумерки уже выползли из-под сосновых и лиственных лап, делая их неразличимо-серыми. И только светлая каменная крошка неизменно влекла их за собой к спрятавшемуся за деревьями дворцу.

– Скажи, Тонс, а тот академический друг Рина…

– Митчел?

– Наверно. Я слышал, вы с Энко говорили о нем.

– Как только он закончит Академию, сразу женится на хорошей девушке. У него было трудное и бедное детство. Но благодаря своему терпению и усердию, он вытянул счастливый билет. Семья его подружки богата, и готова назвать парня своим сыном.

– А…

– Нет. Он не знает. Ни к чему. Когда мы были на церемонии помолвки, он сам сказал Рину, что хочет обычного семейного счастья. Так что пусть никакие дурные вести не омрачают его жизнь.

– Кем он был для Рина?

– Не знаю. Скорее, просто товарищем. Они вместе занимались, развлекались. Оба были хорошими алхимиками. Если ты имеешь в виду… То нет. Единственный, к кому тянулся твой друг, так это к шону Охено. Он вел у Рина дополнительный курс.

– Это тот, из старших?

– Да. Он был великолепным преподавателем и администратором. Внимательным ко всем студентам. Мне даже жаль, что они ушли.

– Скажи, как думаешь, почему Лирра забрал Рина с собой? Ему еще можно было помочь?

– Он был мертв, Хой. Я чувствовал, как расстается с физическим телом его душа.

– Скажи, чисто теоретически… Если законсервировать, остановить этот процесс, его можно было спасти?

– Знаешь, что я тебе скажу, Хойрэл… Ничего невозможного во вселенной нет. А ответ на твой вопрос заключается тоже в вопросе: насколько мы для нее важны?

Хой остановился и блестящими глазами посмотрел на удивленно приподнявшего бровь Энтониэла.

– Значит, он жив! Понимаешь, Энтони? Теперь я в этом абсолютно уверен!

***

Глава четвертая. Приемная администрации и праздник в семействе Митча

Приемная администрации Семинарии встретила начинающих преподавателей одетой во все черное секретаршей, серой кошкой, вылизывающей заднюю лапу на подоконнике, почти умершим в горшке кактусом, а также двумя мужчинами среднего возраста. Их надменным профилям, едва видимым из капюшонов синих мантий, низко поклонился Лирра.

– А тут ничего. – Улыбнулся, показав зубы, Рин. – Даже обои не заплесневели. Интересно, каким химическим составом их обработали? А он не опасен для дыхательных путей? Головных болей, затрудненного дыхания никто не чувствует?

Кошка перестала лизаться и круглыми глазами уставилась на Рина. А потом надсадно заперхала.

– Животное не проведешь… – Задумчиво сказал эльф и похлопал ресницами, глядя на повернувшихся к нему мужчин.

– Боги! – Вдруг сказал один из них и стянул капюшон. – Это ты?! Живой, здоровый! Как же я рад тебя видеть, Эринэл! Лирра, здравствуй!

Рин открыл рот.

– Э-э… Дежа вю или история повторяется согласно теории спирали? Господин Эрайен! Вы какими судьбами попали в это болото?

– Я тут работаю около четырех декад! Не думал, что мы свидимся в подобном месте! – Ректор Вожеронской Академии подошел к парням и первым протянул руку сначала Рину, а потом Лирре. – Никак решили продолжить образование здесь?

– Можно сказать, что да, господин ректор. – Ответил Рин. – Я буду преподавать алхимию и артефакторику, а Лирра – теорию и практику переходов в пределах замкнутого пространства. А чему будут учить нас, – он пожал плечами, – мы еще не знаем. Но одно занятие господин Ригон уже провел. Скажите, но почему вы здесь? Разве Вы покинули свой пост и Академию?

– Пока я все еще ректор. А здесь служу приглашенным преподавателем два раза в декаду.

– Что читаете семинаристам?

– Неужели, исходя из специфики заведения, не догадываешься? Ты всегда был смышленым мальчиком, Рин!

– Дайте подумать… Ну конечно же, иллюзии!

– Точно. А еще историю становления миров.

– Исправленную и много раз переписанную?

– Ты стал дерзким, маленький эльф.

– Простите его, господин Эрайен! – Пылко сказал Лирра, загородивший друга своим плечом. – Он еще не очень здоров.

– В плане умственном или физическом? – Спросил второй мужчина, не снимая капюшона и поворачивая голову только на три четверти. Из глубокой тьмы показался лишь кончик острого носа, и блеснул отраженным светом глаз.

– Кого в наших мирах можно назвать абсолютно здоровым? – Эльфа понесло на волне вдохновения. – Возьмем, к примеру, Вас. Простите великодушно, не знаю, как к вам обращаться, но все же… Если Вы прячете фигуру и лицо под плотной тканью в защищенном от внешних воздействий пространстве, рискну предположить наличие определенных телесных недостатков. Или, вероятно, в Вашем лице отражаются черты характера, которые впечатлительным личностям покажутся… дисгармоничными? Однако, не думаю, что ваше появление в этом месте окутано непроницаемой завесой тайны.

– Заткнись-сь… – Прошипел, покраснев, Лирра.

Неуловимым движением мужчина в объемной рясе скользнул к эльфу и схватил его за рубаху, нависнув над ним сверху.

– Допустим, ты прав… Но не всем такая правда по нраву…

Секретарша тихо ойкнула и забилась за шкаф, слившись с тенью. Кошка, тоскливо посмотрев в закрытую дверь, а потом – на захватившую угол секретаршу, прикинулась вторым кактусом.

– Однако, – эльф ткнул мужчину под локоть, и кулак сам собой разжался, – лесть похожа на ложь, как лицемерие на предательство. Только последнее – удел нищих духом, применяющим силу к заведомо слабым.

Мужчина прорычал что-то неразборчивое и потряс повисшей кистью руки.

– Не смейте трогать моего друга… – Отодвинув эльфа за спину, негромко сказал Лирра.

– Моциус, придите в себя! – Воскликнул Эрайен. – В каждой фразе или громком смехе Вам чудятся демоны!

– Не вмешивайтесь, Эрайен! – Капюшон слетел с абсолютно лысой головы с большими ушами, во множестве украшенными золотыми кольцами. – От него пахнет серой! А в глазах – адский пламень!

– Странно, мне казалось, что с утра я мылся. Хотя соединения серы достаточно летучи, обонять их лучше всего в специально отведенных для этого местах с белой бумажкой или, на худой случай, газеткой.

– Вот! – В глазах демоноборца воссиял свет Веры. – Этого демона так просто не изгнать, раз он пробрался в Святая Святых. Только мечом и словом мощного заклинания возможно развоплотить это гнусное существо!

– Очнитесь, Моциус! Перед Вами – ребенок!

– Пустите, я его убью!

– Сейчас прольется чья-то кровь! – Эльфа откровенно веселил весь этот дурдом: Лирра и Эрайен вдвоем пытались скрутить бьющегося в припадке экзорцизма мужчину.

Распахнутая дверь яростно грохнула о стену. Кошка, изобразив белку-летягу, сиганула с подоконника сразу в коридор. А на пороге разъяренной фурией застыла госпожа Симитэль.

– Что здесь, ангелы вас побери, происходит? Моциус! Ты снова перебрал настойки аконита?

– Вирэль! Здесь – демон! Вот он!

– Прогрессирующая паранойяльная психопатия с бредовым патоморфозом. – Пожал плечами Рин. – Кругом – демоны.

– Та-ак…

– Могу предложить морфин. – Озабоченно похлопал по своим карманам эльф и, порывшись в неизменном кошельке, вытащил флакон. – Надо?

– Давай. – Согласилась госпожа Симитэль.

Пока двое мужчин удерживали раскидывающегося заклинаниями демоноборца, эльфийка ловко раскрыла ему рот, залила препарат и заставила его проглотить.

– Подержите несколько мгновений. Когда уснет – под капельницу.

– В больницу? – Уточнил Лирра.

– Куда ж еще? А ты, голубчик, иди за мной.

Рин пожал плечами, убрал флакон и зашел в кабинет, двери которого проявились в стене только под ладонью хозяйки.

Как только они закрылись, госпожа Симитэль развернулась к Рину и отвесила ему такую оплеуху, что тот упал на пол.

Подвигав челюстью, эльф согнул ноги в коленях и провел ладонью по горячей щеке.

– Надо же… А я рассчитывал на поцелуи…

– Какой же поганый у тебя язык!

– Мне уйти? – Спокойно спросил Рин, все еще сидя на полу. – Без вопросов. Только скажите.

– Значит, ты все это затеял для того, чтобы тебя отсюда выгнали? А твоя голова не подумала о том, что Моциус мог запросто тебя убить?

– Меня столько раз убивали… Вдруг у него получилось бы довести дело до конца?

– Так… Я что-то не понимаю… – Эльфийка присела напротив Рина на колени. – Посмотри мне в глаза!

Рин поднял ресницы. В зеленой радужке глаз плавились золотые искорки. Женщина протянула руку к его голове и материнским жестом погладила волосы.

– Прошу, больше так не делай. Здесь живут по другим правилам, нежели в остальных мирах. Пойдем, сядем на диван. Пол холодный и жесткий, а рассказывать придется о многом.

***

Как только Симитэль и Рин сели друг напротив друга, эльфийка еще раз оценивающе посмотрела на странного новичка, прижимающего ладонь к распухшей и покрасневшей скуле. Он перехватил ее взгляд и смущенно улыбнулся.

– Самому себя лечить сложнее, чем кого-то другого.

– Подставляй лицо! – Госпожа Симитэль протянула к нему руку, но парень отрицательно покачал головой.

– Спасибо, я сам.

– Как хочешь. – Она поправила перстень на пальце и сложила руки на коленях. – После того, как мы встретились на лестнице, я разговаривала с господином Ригоном не только о своих занятих и группах, но и о вас. Лирхо Вириниса я хорошо помню по тем годам, когда он был семинаристом. Послушный и прилежный юноша. Хороший маг. Его распределение на родную планету было очень верным, тем более, что магистр плана вышел в отставку. И, глядя на тебя, я не могу понять, каким образом ты мог заставить замечательного молодого специалиста подать просьбу о переводе преподавателем в это болото.

– Я его не заставлял. Лирхо принес меня сюда почти мертвым. Разыскав мою душу на пути к вечности, он уговорил меня вернуться. Я вернулся, а Лирхо пожелал, чтобы я здесь работал, госпожа Симитэль. – Вежливо ответил Рин. – Очнувшись и узнав его планы, я тоже был не в восторге и пытался отговорить господина Вириниса от этого опрометчивого шага. Тем более, в том мире у него было все: заботливые наставники, отличное прикрытие и собственная группа единомышленников.

– Тогда следующий вопрос: почему ты согласился здесь остаться? Я четко вижу в твоих глазах сомнение в полезности этого решения.

– Меня переубедил господин Ригон. Вы правы, госпожа, мне не нравится этот мир и не нравится безоговорочно верить в то, что не проверено мной эмпирическим путем.

– Да, господин Ригон особо предупредил меня о тебе. – Женщина фыркнула. – Он сказал, что у тебя проблемы. Только мне кажется, что проблемы начинаются у нас и у твоего отзывчивого к чужим бедам друга. Ты намеренно не хочешь понимать специфики места, в котором оказался. Но… господин Ригон попросил дать тебе время, а мне – ввести вас обоих в курс дела и выделить часы занятий со всеми потоками двух факультетов. Ты осознаешь, насколько серьезна нагрузка и велика ответственность?

– Почти всю свою жизнь я занимаюсь алхимией и артефакторикой. И понимаю, что такое техника безопасности. В Академии мне доверяли вести лабораторные работы. Поэтому торжественно обещаю не демонстрировать процесс изготовления губной помады и средств подрыва нравственности.

– Я как раз об этом и говорю!

Брови эльфа изумленно поползли на лоб.

– Неужели я заблуждался?

– Не переиначивай смысл моих слов! Ты слишком легкомыслен! Слишком насмешлив. Не признаешь авторитетов! Скажи, как с тобой можно работать?

– Простите, госпожа, еще раз. Я понимаю, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут…

– Ну наконец-то!

– А в скорбном доме тоже как-то работают… Ой! Вырвалось само… Того грозного дяденьку буду обходить порталами, а будущим ученикам не стану рекламировать пилюли, снижающие либидо.

– Эринэл… – Эльфийка сморщила нос. – Ты невыносим! Почему с тобой так носится Виринис?

– Сам удивляюсь… – Рин прикусил палец. – Может, оттого, что я – само очарование? Хотя… скажу честно, ему нравятся женщины. Такие сильные и красивые, как вы.

Госпожа Симитэль не выдержала и засмеялась.

– Ну все, маленький эльф, хватит! Давай я лучше тебе расскажу, что тут можно, а что – нельзя. И как правильно вести себя со студентами.

– Хорошо. – Улыбнулся Рин. – Я слушаю.

– Ты будешь работать только с двумя курсами: инквизиторским и демоноборческим. В-основном, твои предметы нужны инквизиторам. В обучении демоноборцев упор делают на постулаты веры и связанные с ними заклинания экзорцизма. Кроме них, на боевую магию и физическую подготовку. Но основой каждой из преподаваемых в семинарии наук является Вера. Согласись, без веры в свои силы Творец Сущего не смог бы поднять из Хаоса всего одним словом первую структуру проявленного мира. Без веры в мудрость и прозорливость Творца друиды не создали бы планы, а Боги – их экосферу. Без веры в Богов и их заповеди сотворенные существа остались бы обычным животным стадом, а их вожди не знали бы, по каким принципам выстраивать между ними отношения. Поэтому тебе придется следить не только за своей речью, но и мыслями.

– Воспитываете религиозных фанатиков?

– Фанатик не думает. Только действует. А наши выпускники вершат историю, вычищая из сфер бытия элементы дестабилизации и разрушения существующих структур. Понятно?

– Ага. Сначала на нашей земле не заметили даймонов.

– Это не ко мне. Теперь что касается самой работы. Зарплата у нас маленькая. Но, кроме занятий и лабораторных, тебе придется вести практику по окончании учебного года в одной из групп.

– Так я не экзорцист. И совершенно не представляю, как уничтожать демонов.

– Магистр Моциус ведет курс повышения квалификации для преподавателей.

– О нет!

– О да, мальчик. Ну что, еще не раздумал тут оставаться?

– Господин Ригон дал мне время. Поэтому было бы трусостью с моей стороны сбежать, даже не попробовав свои силы на новом поприще. Вдруг из меня получится талантливый педагог? Говорят, у вас учатся даже девушки…

– В эту сторону даже не думай.

– А в какую думать? На этой планетке, чтобы выпить бокал-другой вина с дамой, придется сначала на ней жениться?

– Да, юноша. Отношения между полами до свадьбы строго запрещены.

– Но если поднять глаза, пол окажется потолком… Я понял. Придется за досугом ходить в другие миры. Адресочек самого продвинутого не подскажете?

– Все, эльф, ты меня утомил. – Женщина встала и, подойдя к столу, порылась в его выдвинутом ящике. – Вот расписание и название лекций на первое полугодие. Его составлял твой предшественник, не выдержавший ежедневного лицезрения дождя и гнилых полов в аудиториях. Хотя, это они его не выдержали. Возьми и подготовься. Со следующей декады начнется твоя работа. Позови, пожалуйста, Вириниса и тихо помедитируй под кактусом, пока мы не поговорим.

– Да, госпожа. – Рин взял лист и бегло на него взглянул. – Слушаюсь, госпожа!

Открыв дверь в приемную, он увидел уже вернувшихся из больнички Лирру и Эрайена.

– Я в порядке. – Сказал он другу. – Меня немного пожевали, но потом выплюнули, признав несъедобным. Но теперь, кажется, решили закусить тобой. Иди, Лирра! Судьба тебя ждет!

Тот улыбнулся и, извинившись перед Эрайеном, зашел внутрь.

***

– Как ты себя чувствуешь, Рин? – Спросил ректор Вожеронской Академии.

– Если честно, – эльф вздохнул, – то отвратительно. Нет, физически вроде все в норме. В душе паршиво. Словно вывалялся в какой-то помойке.

– Мы все в ней вывалялись. – Ответил Эрайен. – Ты знаешь о том, что шон Анх подарил Изумрудный материк госпоже Орнель, а она поделилась его частью с Королем Дэниэлом?

– Да Вы что?! Вот это сюрприз! Королевскому дому Орнель придется нелегко. Впрочем, как и Дэниэлу. Но они справятся. Однако меня больше волнует иной вопрос: как так получилось, что тут прошла всего пара дней, а там… сколько времени утекло с той ночи?

– Больше четырех декад. Течение времени для каждого плана свое. На пальцах объяснить подобный парадокс сложно, но у Творца для каждого мира определены сроки и принципы развития. Чтобы попасть сюда в нужный мне день, я хожу понижающими энергетическими коридорами. В твоем случае произошел скачок. Поэтому мы встретились только теперь. А в мире двух светил прошел праздник излома года. Потом – разбирательство между кланами. – Эрайен посмотрел в залитое дождем окно. – Дейрины окончательно покинули наш мир.

– Как же Вы?

– У меня осталась Академия. Дальше будет видно. Скажи, мальчик, почему ты согласился на странное предложение Ригона? Ведь у тебя нет законченного образования и опыта преподавания. И место тут… явно не для тебя.

– Тот демоноборец… Моциус, кажется? – Рин тоже повернулся к окну и заговорил совсем тихо. – Он был прав. Я открыл книгу демона. И успел прочесть одну из страниц.

– Даже так? И что ты при этом почувствовал?

– Наверное, удивление. Но это неважно. Я хочу найти моего Гайю. Вы знали, что он – демон? Нет? В нем трудно было разглядеть его истинную суть. Он не делал ничего плохого. Просто хотел, чтобы его любили. – Рин проглотил подступивший к горлу ком. – Свет и тьма, разрушение и созидание – суть одного процесса. Да, они другие. Их жизнь проистекает из разрушения наших. Они пьют наши эмоции, жизненные силы. Борются друг с другом за лучший кусок мира. Но все мы произошли из одного источника. Несмотря на чудовищные кошмары, в которые они подчас вовлекают не только отдельные существа, но и целые миры, они тоже хотят любви. Им хуже, чем нам, поскольку разрушители не могут существовать вместе. Только рядом с кем-то из творцов.

– Ты прочитал это в той книге? И поверил словам демона, чуть не уничтожившего наш мир?

– Какая разница? Я хочу найти Гайю.

– Не стоит обманываться. Ты понимаешь, что шансов на это практически нет?

– Он любит меня. А я – его. В этой семинарии учат Вере. Так вот, я верую в то, что мы обязательно встретимся. А остальное – неважно.

– Почему демон, Рин?

– Он и Сайхен. Единственные, кто оставались со мной во всех передрягах до конца. Я не хотел их смерти, господин Эрайен. И с удовольствием отдал бы за каждого из них свою жизнь. Но они решили иначе.

– А Дэниэл и Хойрэл? Энтониэл и Энрико?

– Они не одиноки. У них – своя судьба. А маленький Гайю, кроме меня, никому не нужен. Если я его не найду, в проявленных мирах одним отчаявшимся демоном станет больше. Простите, господин Эрайен, за мысли, высказанные вслух. Возможно, Вы думаете иначе.

Дрожащей рукой Рин сложил листок, выданный госпожой Симитэль, пополам и убрал его в карман.

– Я постараюсь помочь тебе, Эринэл.

– Каким образом?

– Продолжу твое обучение. Ведь ты многого не знаешь. К примеру, создание порталов… В Академии Двух Светил был такой курс, но думаю, ты его не посещал.

– Почти, господин ректор. С этим предметом, как научной дисциплиной, я только начал знакомство. А принципы работы с формами мне продемонстрировали только вчера.

– Тогда не кисни, бери листок с ручкой и записывай названия трудов, которые тебе нужно будет найти в местной библиотеке. Тут есть закрытый фонд для преподавателей.

– И когда я Вас снова увижу?

– Думаю, это зависит только от тебя.

– Мне нужно несколько дней.

– Тогда… до свидания, Эринэл Аль-Рохани. Приветы передавать не собираешься?

– Думаю, о том, что я жив, никому знать не нужно. Спасибо, господин Эрайен, за намерение мне помочь. Буду рад, если оно реализуется. Кстати… у Вас осталась возможность связи с Иржи?

– Хорошо, что ты об этом вспомнил. Я хотел то же самое спросить у тебя.

– Значит, и у Вас нет… Но если вдруг он появится… Пожалуйста, напомните ему обо мне!

– До встречи, Рин! И не пугай нервных аборигенов отблеском предвечного пламени в твоих глазах.

Эльф усмехнулся.

– Постараюсь держать себя в руках. Собственных. Иных рук рядом со мной не осталось.

– А Лирра? Разве он – не твой друг?

– Он – перерожденный друид, господин Эрайен. Согласитесь, у вас несколько иные приоритеты. До встречи!

Рин с уважением поклонился. Когда он выпрямился, старого ректора уже не было.

– Ну что, растение? – Заговорил эльф с кактусом, проигнорировав секретаршу. – Как считаешь, у нас есть будущее, или местный домострой обломает нам последние колючки?

Под пристальным взглядом эльфа сгорбившийся астрофитум приподнялся и выжал из себя тоненькую, слабую иголку.

– Молодец! – Похвалил его Рин. – Настоящий мужик.

Секретарша желчно хмыкнула:

– Шовинист!

– Что Вы, госпожа… Просто люблю цветочки.

И, не особенно заморачиваясь, он преподнес ей иллюзорный гладиолус.

– Мне кажется, на вашем столе он будет выглядеть весьма символично. А кактус… Не возражаете, если я заберу его себе?

Довольная секретарша помотала головой.

Из дверей кабинета, весело переговариваясь, вышли Лирра и госпожа Симитэль.

– Ну что, еще не соскучился? – Спросила эльфийка, пытаясь прикоснуться к волосам Рина. – Идем завтракать?

– Неужели я так напоминаю Вам домашнего кота, госпожа?

– Скорее, ежика, заблудившегося в тумане. О, а кактус тебе зачем?

– Теперь ежиков будет двое. Но гладить его не советую.

***

На праздник перелома года гостиная большого дома будущей семьи Митчела Торва была щедро украшена сосновыми ветками и покачивающимися на них иллюзорными снежинками согласно моде, когда-то принесенной на эту землю Иржи Сааминьшем. За окном, создавая соответствующее настроение, падал настоящий снежок. Зимы тут были, в отличие от центральной части долины, достаточно прохладными, поскольку городок Викаса находился на небольшом плато совсем рядом со склонами высоких гор, окружавших долину Грифонов.

С раннего утра на просторной кухне поваром и его помощниками готовился праздничный обед на тридцать персон. Глава торгового дома, а также любящий муж и заботливый отец семейства позвал на праздник не только ближайших родственников, но и партнеров по бизнесу. Ну а друзья и родственники этого благополучного семейства и без официальных приглашений знали, что им тут рады.

Госпожа Иден, поднявшись раньше всех, гоняла горничных, сдувавших последние пылинки с мебели и пола. Ее замужняя сестра, появившаяся в доме с собственной семьей накануне, приглядывала за сервировкой стола в обеденном зале, заодно согласовывая с артдиректором местного оркестра танцевальные мелодии. Ведь молодежи на обеде будет много, и ей обязательно захочется потанцевать!

Все домочадцы и слуги были чем-то заняты. И только приехавший накануне из Академии Вефасты будущий зять и жених любимой дочери Машель все еще спал, разнежившись в объятиях возлюбленной. Если сначала семья была резко против близких отношений до свадьбы, то увидев, как загораются их глаза при встрече даже после недолгой разлуки, и как им не хочется расставаться даже на мгновение, мать с отцом махнули рукой. Все равно пара обручена, а свадьба была делом времени. Конечно, при посторонних жених и невеста придерживались приличий… Но, когда чужих в доме не было, целующаяся парочка попадалась на глаза в каждом углу. И вот, к общему спокойствию и удовольствию молодых, мать разрешила им ночевать вместе. Когда подошло время начала учебного года, Митчел, с трудом сдерживая грусть от расставания с Машель, все-таки отправился учиться в Академию долины Грифонов. Сначала девушка надеялась, что у молодого человека получится приезжать домой каждый день. Только нагрузка была настолько серьезной, что он мог выбираться к любимой даже не каждый выходной. Но полугодовые экзамены, наконец, были сданы, и их ждало упоительное счастье близости в течение целых десяти дней.

Проснувшаяся раньше своего возлюбленного Машель поправила на белом плечике лямочку и тонким пальчиком провела по черным бровям Митча. Дрогнув ресницами, он вздохнул и открыл глаза.

– Малыш! Как же я рад тебя видеть! – Положив девушку себе на грудь, он с наслаждением поцеловал ее губы. – Ночь, проведенная во сне – это украденное время нашего счастья!

– Я тебя тоже люблю! – Проворковала красавица невеста, кладя головку на его плечо. – Ты помнишь, какой сегодня день?

– Чудесный! – Ответил Митч. – С утра до ночи мы будем вместе!

– И не только…

Еще один сладкий поцелуй на время прервал их разговор.

– И что же в нем замечательного, кроме твоих объятий? – Поинтересовался, отдышавшись, парень.

– День излома года. Праздник. Гости.

– Сегодня я бы хотел обойтись без них. А идеальным праздником стал бы день, проведенный с тобой в этой комнате!

– А танцы? – Надула губки Машель. – Приедут наши друзья и все молодые родственники! Я разослала приглашения.

– И кто же обещал к нам вырваться? – Митч приподнял девушку и с удовольствием уткнулся носом в ямочку на шее, с намерением спуститься пониже. Но Машель захихикала и, вырвавшись из его рук, села рядом.

– Давай оставим все удовольствия на вечер. А сейчас пора вставать! Скоро начнут съезжаться гости!

– Еще один поцелуй – и я сделаю все, что ты скажешь…

– Один?

– Два. – Он снова опрокинул свою невесту на себя. – Какая же ты невероятная…

***

Однако, через пол-оборота он уже застегивал брюки, а Машель – длинный ряд мелких пуговок на домашнем зимнем платье.

– Ну и кто из друзей к нам пожалует? – Вспомнил он прерванный разговор.

– Конечно, мои девочки из школы.

– Кто бы сомневался. Они и так каждый вечер сидят в нашей гостиной, словно дома заняться нечем.

– Мы занимаемся кристаллической вышивкой! А потом устраиваем выставки и продаем работы!

– Магичка с академическим образованием и кучка провинциальных дур. Не боишься с ними поглупеть?

– Митч! Перестань! Моя мама – тоже домохозяйка. И в свое время закончила Академию.

– Сдаюсь. Кто еще почтит своим присутствием ваш праздник?

– Ваш?! Он и твой тоже!

– Малыш… Не будем ссориться. – Митч подошел к Машель и поцеловал ее в кончик носа. А потом – в надутые губки, которые сразу засияли улыбкой. – Конечно, наш.

– Да! Приедут кузены из Вефасты и долины Кроликов. Пусть они легкомысленны и не столь умны, зато с ними весело!

– Пошлые анекдоты и сальные шуточки.

– Девушкам они нравятся. Вдруг кто-то из них сегодня найдет свою пару?

– Это было бы возможно, если бы твои двоюродные братья задумывались о подобном. Но, кажется, они этого не умеют.

– У них есть родители.

– Ага. Кто еще в твоем списке?

– Карна. Она обещала быть во второй половине дня. Представляешь, подруга работает в Вожероне! Правда, с небольшой зарплатой и каким-то секретарем… Но в самой Вожероне!

– Не знаешь, как у нее с Лиррой? Они вместе или снова разошлись?

Машель опустила ресницы.

– Прости, Митч, но все голубки, посланные твоим друзьям, вернулись нераспечатанными.

– Как это? – Парень опустил руку, к манжете которой девушка пристегивала запонку. – Они не нашли адресатов? Кому ты их посылала и куда?

– Как куда? Не вертись и не опускай руку! В город Семи Светил. В Академию. Рину, Энтониэлу, Энрико и Лирре. Остальным, прости, не стала. Ты говорил, что вы были не очень близки.

– И ответа не было ни от кого из них? Получается, их в том городе нет?

– Ну откуда я знаю? Может, уехали куда-нибудь…

– Может… – Тихо сказал Митч. – Спасибо, родная. Благодаря тебе я выгляжу настоящим франтом!

– Ты – самый красивый мужчина из всех, кого я видела!

– А ты – самая привлекательная женщина! – Он обнял ее талию и притянул к себе. – Один поцелуй?

– Пусть будет два! – Выдохнула Машель и обняла любимого за шею.

***

Торжественный обед начался, когда в окна гостиной уже заглядывали ранние сумерки.

– Удивительно, – сказал один из родственников, живущий южнее, – у нас – бескрайние лужи, а у вас – бесконечный снег. Когда я вышел в Вефасте на улицу, думал, ни один извозчик не согласится сюда ехать!

– Что ты! Дорогу, соединяющую наши города, делали маги здешней Академии. Поэтому она, независимо от времени года, всегда в отличном состоянии! – Ответил господин Иден.

Дамы, заставляя краснеть хлебосольную хозяйку, наперебой хвалили богатый стол и вкусные яства, а молодежь, стреляя глазами и хихикая, нетерпеливо ожидала начала танцев. Но обед шел своим чередом. И под вторую перемену закусок и налитый в рюмки коньяк мужчины заговорили о том, что составляло смысл их жизни и, одновременно, не давая увязнуть в рутине, развлекало занятый делами ум. То есть, разговор зашел о сделках и политике.

– Слышали, Вепри и Лисы подали в Совет Кланов жалобу о намеренном занижении закупочных цен на сельхозпродукцию?

– Говорят, Кланы Змей и Драконов увязли в этом по уши! А Глава Совета Лайконик ни на что не обращает внимания.

– Это все из-за дейринов. – Сказал отец тех самых кузенов из долины Кроликов. У него были торговые дела с другим континентом, и он очень переживал за свои договора. – Я слышал такую вещь… Не знаю, правда или нет, но мой партнер из-за моря говорил, что дейрины закрывают свои предприятия и куда-то исчезают вместе с оборудованием и технологиями!

Митч, до этого разговаривавший с одной из подружек Машель, навострил уши и глянул на молчаливую Карну, ковырявшую в тарелке салат.

– Она не знала, что Лирры не будет? – Тихо спросил он невесту.

Та приблизила губы к его уху и еле слышно ответила:

– Когда она приехала, в первую очередь спросила про него. Я заверила, что посылала голубка, но он вернулся нераспечатанным. Кажется, она до последнего его ждала.

Митч кивнул и снова прислушался к разговору торговцев.

– Да ну, – махнул рукой еще чей-то дядюшка, – куда они денутся? Их дешевые двигатели, световое оборудование и портальные кабины раскупаются, как горячие пирожки в базарный день. Разве они упустят свою выгоду?

– По идее, не должны. – Ответил ему все тот же коммерсант. – Но из Академии, после смены руководства, ушли все преподаватели – дейрины, а также их студенты. Кайрену, сменившего на ректорском посту Охено, пришлось даже просить господина Эрайена о подборе профессоров. А старших дейринов, кроме их Короля, вообще давно никто не видел.

– Глупости! – Осторожно поставил на стол пустую рюмку отец Машель. – Они не могли просто так взять и исчезнуть. Возможно, идет какая-то реконструкция. А предприятия перенесли ближе к горам. Им-то без разницы, как вывозить товар. Наделают порталов – и готов доступ к любой точке мира!

– Ну что вы все о политике! – Наконец, обратила на мужчин внимание госпожа Иден. – Сейчас подадут горячее. Потом мы перейдем в нижнюю гостиную, а вы займете верхнюю. Впереди вся ночь, чтобы обсудить приятные и не очень моменты уходящего от нас времени.

– Да, дорогая! – Отозвался господин Иден. – И все же, год был успешным. Мы все закончили его с неплохой прибылью.

Мужчины важно покивали, а дамы блеснули бриллиантами, сапфирами и рубинами.

– Поэтому давайте пожелаем, чтобы в новом году мечты сбывались, а сальдо всегда было положительным! Пусть прибывающий день увеличивает наше счастье и радость!

Все дружно выпили. Митч, улыбнувшись Машель, извинился перед сидящими рядом и, положив салфетку на стул, вышел в коридор. Быстро прошагав его к лестнице на второй этаж, он вошел в свой личный кабинет и открыл окно. Морозный воздух, обрадовавшись теплу, рванулся внутрь комнаты, осыпав черные волосы Митчела белыми звездами снега. Но парень, удерживая раму рукой, положил ладонь другой на подоконник и посмотрел в темное небо.

– Рин! – Позвал он. – Я волнуюсь. Где ты, сумеречный эльф?

Холодная рука дернула булавку галстука и, расстегнув ворот рубахи, взяла в кулак подвеску, подаренную ему на двадцатилетие Рином.

"Отзовись… – Подумал он так, как учил его фокусировать луч сознания эльф. – Рин, что с тобой? Неужели ты все-таки ушел к своей родне и не оставил мне даже маленькой записки со словом "прощай"? Но ведь мы – друзья. А с друзьями так не поступают! Или… нашей дружбе – конец? Но ты обещал нас не забывать… Боги, что я несу?! Рин, бесы тебя побери, где ты бродишь?"

Дверь кабинета тихо открылась и снова закрылась. По полу простучали каблучки, и маленькая ручка легла на его пальцы.

– Давай закроем окно. – Сказала Машель. – На улице холодно, и ты можешь простудиться!

– Да, дорогая. – Митчел смахнул с волос снежную пыль. – Я немного устал. Захотелось подышать свежим воздухом.

– Конечно. Я понимаю. – Ответила ему нежным голоском девушка. – Но вот тут, со мной, пришла Карна. Думаю, тебе интересно будет ее выслушать.

Митч стремительно обернулся.

– Ты что-то знаешь?!

– И тебе доброго вечера. – Усмехнулась темноволосая красавица в синем платье. – Я понимаю твое беспокойство за друга.

– Прости, но я так рассчитывал увидеть всех снова…

– Ты думал, что он приедет. Но эльф исчез. И Лирра исчез. Я писала Орнелю и Шелдону Чину. Дон ответил, что ни тот, ни другой в Академии не появлялись с начала учебного года. А еще пропал Энрико. Мне кажется, они вчетвером где-то вместе. И связано все это с дейринами!

– Но где они могут быть? Их не нашли даже магические голубки!

Карна подошла к окну.

– Когда мы были на вашей помолвке, мне показалось, что в наших отношениях с Лиррой наступил какой-то новый этап. Он так бережно ко мне отнесся… Наша любовь словно вспыхнула с новой силой! А когда парни собрались уходить, он обещал вернуться. – Она вздохнула. – И не вернулся. Может быть, ты знаешь, что у них за дела?

– Мне кажется, вы переживаете напрасно! – Воскликнула Машель. – Ну что плохого может произойти в нашем чудесном мире? Надо немного подождать, и они обязательно найдутся!

Карна и Митч посмотрели друг другу в глаза, а потом одновременно сказали:

– Господин Эрайен!

– Он знает все. – Добавил Митчел.

– И что? – Сложила руки на груди Машель.

– Надо ехать к нему. – Твердо ответила Карна. – Не верю, что любимый меня снова бросил, а друг о тебе забыл. Машель, прости, но я завтра уеду в Вожерону.

– Я поеду с тобой. – Вдруг сказал Митч. – Машель… это всего на один день!

– Мой жених внезапно уезжает в обществе незамужней подруги. Вы подумали, что скажут о нас люди? Митч, не глупи! Карна все узнает и тебе напишет. Ведь так?

– Конечно. – Кивнула та головой. – Простите, но мне надо поспать перед дорогой. Во сколько идет первый утренний дилижанс?

– Но завтра мы поедем кататься с гор! Неужели твои поиски не подождут хотя бы один день? Сколько декад ты спокойно прожила без него? А? – Машель улыбнулась и обняла подругу. – Все будет хорошо! Ты ведь знаешь, какой он у тебя ответственный! А если он сейчас очень занят каким-то делом? Ты же слышала, как дядя говорил о переносе предприятий ближе к горам? Ну найдешь ты его, отвлечешь от дела… Думаю, и Рин тоже там. Они – превосходные маги. Наверняка, преподаватели сами попросили их помочь!

– Ты, правда, так считаешь? – Неуверенно улыбнулась Карна.

– Ну конечно же! Что вы, как дети? Слышите, заиграла музыка? Пойдемте танцевать!

Зимняя ночь излома года все сыпала пушистый снег на черные ветви сада, берег реки, лавки и аллеи старого парка небольшого городка Викасы. Кто-то уже давно спал, видя предутренние сны. Кто-то, зевая, просыпался, готовясь к работе. А в большом доме Иденов все кружились в беспечном вальсе юноши и девушки, тетушки и дядюшки, на одну, самую длинную в году, ночь забывшие о делах и тревогах, неприятностях и ответственности. Выгодах, расчетах и прибыли. В теплой, пахнущей хвоей, зале между людьми летал самый настоящий музыкальный вихрь. А белые снежинки, почувствовав его завораживающие ноты, все толкались в закрытое окно, пытаясь присоединиться к бесконечной мелодии вселенной, не делающей различий между теплым и холодным, мягким и колючим, живым и… мертвым.

***

Глава пятая. Семинария и ее проблемы

Позавтракав в обществе госпожи Симитэль и Лирры, с робкой надеждой поглядывающего на эльфийку, Рин поднялся из-за стола и взял в руки свой чахлый кактус.

– Ты куда? – Тут же вскочил следом дейрин.

– Не волнуйся. Желания лицезреть подводные красоты у меня все еще не появилось, поэтому я возвращаюсь в Семинарию. Хочу посетить библиотеку и подготовиться к новой деятельности.

– Это похвально. – Улыбнулась зам.ректора. – Так и хочется взять свои слова обратно.

– Слово – как птица, воздуха не боится. Однако, может испортить не только внешний вид, но и настроение. Поэтому, прежде чем отпускать его на свободу, стоит хорошенько подумать, чем оно было вскормлено.

– Пятно на репутации ставится быстро. – Скривила губы эльфийка. – Но долго выводится. Помни об этом, разговорчивый юноша.

– Я помню многое, и на память еще не жалуюсь. Но впереди – долгий день и полный сожалений вечер. Так что желаю вам обоим не забывать об отдыхе. Ведь волкам тут бегать негде. И еще… – Рин перехватил растение в левую руку, а правую положил на спинку стула Лирры. – Если моя дверь будет заперта, значит, я сплю, и напоминать о прошлом бесполезно.

Подхватив рукой плащ, Рин открыл портал прямо в едальне и, шагнув внутрь, помахал оттуда рукой. Сжатое пространство беззвучно схлопнулось.

– Лирра, – эльфийка положила руку под столом на близкое колено дейрина, – о чем он говорил в последнем предложении? Это то, о чем я думаю, или ты постараешься меня разубедить?

– Как только ты освободишься. – Улыбнулся парень. – Скажи, где.

– Что значит, где?!

– Можно в библиотеке. – Не моргнув глазом, предложил Лирра. – Или даже в приемной. Но там – секретарша. Вдруг она захочет присоединиться к процессу?

– Ты о чем?!

– Конечно же, о моем покаянии.

– Тебе есть, в чем раскаиваться?

– Конечно. Я слишком долго колебался, выбирая между истиной и страхом. Но мужчина не должен бояться, не правда ли?

– Ты такой… милый! Интересно, кто из вас кого копирует? Эльф тебя или наоборот? – Рука скользнула по колену и вернулась на стол. – Хотя, это не важно. Однако, работа не терпит отлагательств. Скажи, если мне придется уехать по заданию господина ректора, ты сможешь взять мои часы по физподготовке у инквизиторов?

– Конечно. – Кивнул головой Лирра и отпил из чашки жидкий настой местной травки. – Если они не пересекутся с моим расписанием и будут оплачены.

– Я бы попросила тебя и о демоноборцах, но, боюсь, с ними может справиться только господин Моциус.

– Неужели счастье случается, и он иногда исчезает? Когда я учился, о господине Моциусе никто не слышал. Где вы его откопали? Если не секрет.

– Действительно, откопали. Ведь он – гонт, бросивший родной план.

– Вот как? Сам ушел или его об этом настоятельно попросили сородичи?

– Не знаю. Он немногословен. Но силен, отважен и вынослив. Демонов чувствует на расстоянии. Мы нашли его на некоей интересной планете, где он пытался выжить в одиночку. Днем, продолжающимся там больше ста наших суток, под жаром близкого светила, закипает ее поверхность. А ночь приносит адский холод открытого космоса. Разнежившись в огне, он забыл про мороз. Проходя каналами Вселенной, мы услышали мысленный вопль о помощи и… не прошли мимо. С тех пор темпераментный Моциус работает у нас.

– Интересная история. Спасибо за приятное общество, но мне тоже пора заниматься, госпожа Симитэль. Вы – в Семинарию или…?

– Спасибо, Лирра. Я посижу пока тут. Подумаю. О покаянии.

– Тогда буду ждать вердикта.

Лирра, как и Рин, повесил плащ на руку и открыл портал. В отличие от эльфа, он не обернулся.

***

Библиотека Семинарии напоминала… библиотеку, находящуюся где-то в дикой горной глубинке, куда не ходит дилижанс, а местечковый извозчик не соглашается ехать даже за свою декадную зарплату. Хотя ему ее никто и не предлагал. Внутри, как и все вокруг в этом мире, пахло плесенью, а также сыростью бумажных листов, типографской краской, пылью, мышами и какой-то старческой древностью, вызывающей в памяти словечки вроде "безуханный" или"воскручиниться". Глядя на убожество изъеденных древоточцем полок, забитых свитками, фолиантами и просто книжными томами трудно было представить, что тут живут мудрость и знание, накопленные магами даже не тысячелетиями, а стершимися в памяти поколений временами с начала молодости проявленного мира и по сегодняшнюю пору.

Рин поставил на длинный стеллаж картотеки свой кактус и выдвинул полку, подписанную буквой "А". Немного посопротивлявшись, она явила его взгляду кучу мелких карточек. Причем, некоторые из них были написаны на неизвестном эльфу языке. Вытянув наугад "Анатомический атлас существ эпохи плейстоцена для идентично сформированных планов", эльф увидел, что искать его надо на десятом стеллаже третьего яруса в разделе "Геологические эпохи". Подивившись первой дате просмотра сего ценного труда, Рин не поленился увеличить мелким шрифтом напечатанный год издания и название типографии. Оказывается, книга не имела никакого отношения к его собственному миру. Да и такой геологической эпохи он не помнил. Конечно, было бы интересно глянуть на раритет, изданный больше десяти тысяч лет назад по его собственному исчислению. Но, как сказал ректор Эрайен, время тут было для каждого свое. Ткнув карточку на место, он перешел к другим ящичкам и отыскал рекомендованный ему труд по матричным и волновым структурам. Оставалось только среди этого бесконечного ангара его найти.

Но едва он пошел к стеллажам, карточка в его руках задергалась. Выскользнув из пальцев, она не упала на пол, а плавно полетела вперед, подстраиваясь под шаг эльфа. И уже через шестую часть оборота он держал в ладонях нужную для изучения книгу. Таким же образом отыскав остальную литературу, он сложил ее в один из специальных бумажных пакетов, стопками разложенных над каталогом. Как только книга попадала внутрь, в ее карточке само собой появлялось его имя.

Как он успел заметить, все эти тома были изданы в разных мирах и в разное время. Но он без проблем смог прочесть название и краткое содержание каждого. "Спасибо, шон Охено!" – Про себя поблагодарил он бывшего наставника за лингвопрограмму, когда-то подаренную ему дейрином. Теперь, когда для собственного образования книги были подобраны, нужно было подготовить лекции для студентов.

Достав из кармана листок, выданный госпожой Симитэль, он прочел первое название: "Химические элементы, их свойства и соединения".

– Значит, начинаем со школы? – Произнес он вслух и полез в картотеку за учебным пособием семинаристов первого курса, поскольку часы первой декады посвящались именно ему.

Снова наведавшись в приемную и хорошенько выспросив секретаршу, в каком месте он может получить бумагу и пишущие принадлежности, эльф отыскал гнома-завхоза. Тот, как и все представители его народа, расставаться с материальными ценностями никоим образом не желал. Поэтому, потратив некоторое время на уговоры впустую, Рин вспомнил вчерашний урок мэтра Ригона. Отыскав среди составляющих структур планеты компоненту непрерывно льющего дождя, он выделил ее небольшую часть и изолировал от общего поля. Затем то же самое проделал с небольшим участком кабинета хозяина местных богатств.

– Ты это о чем задумался? – С подозрением спросил гном. – Намагичишь – подам жалобу ректору!

– Обязательно. – Согласился Рин. – Мне будет интересна его реакция.

– На что? Предупреждаю, у нас с дисциплиной строго!

Поменяв части проявленного мира местами и сцепив их с существующими узлами, эльф замкнул воду непрерывным циклом, с удовольствием глядя на разливающуюся по ковру лужу.

– Ну, пока! – Улыбнулся он завхозу и вышел из кабинета, с наслаждением слушая разбивающиеся о его защиту проклятия и обычную ругань, перемежающуюся заклинаниями. Но только на подобную работу обычные магические действия не имели никакого влияния. Лужа продолжала разливаться прудиком, а один из участков земной поверхности неожиданно начал покрываться подсыхающей грязевой коркой.

Забежав в свои комнаты, Рин поставил на столик в гостиной многострадальный кактус и положил книги. Но ему предстояло еще одно дело: пройти по учебному корпусу и отыскать ответственных лаборантов с просьбой поставить в декадное расписание его группы. А потом было бы неплохо заглянуть в бассейн и спортзал. Физическую форму в этом гнилом месте, где воздух от воды был почти неотделим, можно поддерживать только в закрытом помещении.

Семинаристы, которые мимо него прошли на обед, дружно и вежливо поздоровались, несмотря на то, что на нем не было мантии. Но золотой значок, повешенный эльфом поверх одежды, видели все. Заглянув в одну из опустевших аудиторий, он заметил собирающего наглядные пособия усталого пожилого мужчину и тихонько стукнул в дверной косяк. Тот оглянулся.

– Здравствуйте! – Поклонился эльф. – Извините, что отрываю от дела…

– А, добрый день! – Перебил его тот. – Заходите. Я сейчас закончу.

Кажется, он был рад пообщаться с кем-то еще, кроме студентов.

– Присаживайтесь вот сюда. Эти стулья не скрипят и не шатаются. Вы – наш новый преподаватель, судя по знаку? Но Вы, простите, так молоды, и… слишком красивы для этого заведения.

– Мне повезло родиться эльфом. – Улыбнулся Рин. – Меня зовут Эринэл Аль-Рохани. Буду вести у студентов артефакторику и алхимию.

– Неужели настоящий эльф? – Мужчина бросил свои муляжи и подошел к остановившемуся у первого ряда столов Рину, разглядывая его лицо. – Там, где я вырос, нет вашего народа. Да… теперь понятно, почему вас называют дивными. Только я считал, что волосы и кожа должны быть светлыми, как у госпожи Симитэль.

– По-всякому. А Вас как звать? И что Вы преподаете?

– Эрисен Корнис. Я – обычный человеческий маг. Преподаю биологию. Все известное многообразие проявленных миров нашего древа.

– Это интересно. – Вежливо сказал Рин.

– Не только интересно, но и важно для выживания! В поисках демонов и тварей изнанки частенько приходится адаптироваться к различным местным условиям. И молодые воины Света должны знать, какие растения и каких животных нужно обходить стороной, а что можно употребить в пищу.

– Согласен. Ваш предмет необычайно важен! Ну а как Вы сюда попали? Если не секрет. Объясню, почему спрашиваю: уж очень необычное учебное заведение, не рекламирующее себя в мирах.

– Действительно. – Господин Эрисен, пригладив рыжие с проседью волосы, вернулся к шкафу и муляжам. – Но со мной все просто. Я был и остаюсь профессором Духовной Академии своего плана. Только теперь я бываю там гораздо реже. Всего пару часов за десяток дней. Понимаете, прогресс не стоит на месте. Вместе с ним меняется мораль, воспитание, мировоззрение. С чем-то я согласен. Но не могу примириться с изменением догматов Веры в угоду светским интересам.

– Мне кажется, этот процесс одинаков на всех планах. И цикличен. А циклы, в свою очередь, зависят от плотности населения и развития магии и технологий. Спокойная сытая жизнь увеличивает количество часов, посвященных праздным раздумьям и отнюдь не вере. Что, в свою очередь, провоцирует желание разделения и своего рода нигилизм. В такие времена светские власти теряют свой авторитет. Духовные же, глядя на изобилие, тянутся за светским. Чистота помыслов и непреложные постулаты отходят на второй план, чем пользуются беспринципные существа, за которыми следуют так и не разобравшиеся в многообразии "истин" безвольные личности. Но вера неожиданно крепнет в переломные моменты общественных взрывов и войн. На первый план выдвигаются именно те, кто понимает, что только вера и идущая с ней рука об руку мораль поднимает силу духа не только до желания выжить, но и собрать мир в целостное общество.

– Вы, юноша, понимаете старика, как никто другой! Вероятно, Вам знакомы труды философов древности?

– Немного. Я не настолько разносторонне образован. Мне ближе точные науки вроде математики и артефакторики.

– О, простите великодушно! Кажется, я Вас заговорил, а Вы зашли всего лишь что-то спросить.

– Познакомиться. Ну и спросить. Мне бы хотелось посмотреть на свою аудиторию и отыскать лаборанта, отвечающего за практическую часть моего предмета. Не подскажете, где мне все это найти?

– Идите на второй этаж. Лестница в конце крыла. А лаборатории вроде находятся в подвале. Вас проводить?

– Спасибо, господин Эрисен, но не стоит. Мне кажется, возвращаются из столовой студенты. – Рин сделал шаг к двери, но остановился. – Скажите, в вашем общепите обеды действительно отвратительны?

– Конечно! Наверняка, скряга-завхоз не выдал Вам подъемные! Однако, если решитесь пойти в столовую, испортите желудок. Так что возвращайтесь в администрацию и требуйте то, что Вам полагается согласно трудовому договору.

– Значит, мне выделена определенная сумма?

– Да. А еще мантия, комплект постельного белья… Прочитайте приложение под номером пять. А куда Вас разместили?

– Третий корпус. Второй этаж.

– Боги! Он сошел с ума! Там течет крыша и давно никто не живет! В прошлом году должны были делать ремонт, но так и не сделали. Идите срочно к ректору, милый мальчик!

– Спасибо, господин Эрисен. – Рин поклонился и с теплом посмотрел в светлые глаза биолога. – Я так и сделаю. А теперь мне пора.

– Надеюсь, мы увидимся! – Крикнул вслед направившемуся в коридор Рину пожилой профессор.

      Пока эльф шел к лестнице, заглядывая в распахнутые двери маленьких и больших аудиторий, здороваясь с теми из преподавателей, кого удалось увидеть, его нагнал крепкий веснушчатый парень, тоже облаченный в рясу, подпоясанную веревкой. Правда, на ногах студента были ботинки.

– Здравствуйте! – Воскликнул он, подстраиваясь под шаг эльфа. – Говорят, Вы будете вести артефакторику и алхимию?

– Возможно… – Согласился Рин, разглядывая старые каменные ступени с углублениями, выбитыми ногами многих поколений студентов. Перила были деревянными и шаткими. Эльф покачал их пальцем и решил к ним не притрагиваться.

– Почему "возможно"? – Спросил все тот же любопытный юноша.

– Я еще не видел аудитории и лабораторий. Возможно, отказаться будет проще.

– А хотите, я Вам все покажу?

– А ты на лекцию не опоздаешь?

– Вот как раз сейчас у нас должна была быть алхимия. Но ее заменили классической литературой.

Рин остановился и удивленно поднял брови.

– Инквизиторы должны быть всесторонне образованы. Тогда они могут быть вхожи в любые круги, среди коих может прятаться тварь изнанки. – Выдал заученную фразу студент.

– Значит, говоришь, бес может скрываться от ока правосудия даже в литературном салоне светской львицы?

– О, нам рассказывали об их коварстве и способности принимать любые личины для достижения своей цели!

– Странно. Мне казалось, они скорей отыщутся на заседании ячейки тайного общества или за карточным столом. А больше всего им нравятся заведения со жрицами любви.

– Мы их еще не проходили!

– Даже мимо? – Ухмыльнулся Рин. – Ты откуда тут взялся, парень? Наверняка, из монастыря.

– Из монастырского приюта. Я – сирота. Но у меня был высший балл по всем дисциплинам.

– А как обстояло дело с послушанием?

– Я выполнял все возложенные на меня обязательства!

– И ни разу не пытался сбежать или поделиться тяжелой работой со своими друзьями?

– Я нес свой крест сам!

– Похвально. – Скривил Рин губы. – Знаешь, что я тебе скажу?

– Что?

– Из тебя выйдет хороший мессия. Зря тебя взяли на этот факультет.

– Но по результатам практики я тоже лучший!

– Задача: Тебе надо поймать юного беса, решившего без взрослых прогуляться по верхнему миру. Куда ты отправишься в первую очередь?

– Возможно, в школы? Или другие учебные заведения? Если он юный.

– Ответ неверный. Вам рассказывали, что их привлекает в нашем мире?

– Эмоции.

– Разве занятия побуждают к веселью? Попробуй еще.

– Города, магазины, базары…

– Уже лучше.

– Места, где собирается молодежь.

– И чем она, эта молодежь, должна там заниматься, чтобы привлечь мелкого пакостника?

– Пить горячительные напитки?

– Не обязательно. – Вздохнул Рин. – Есть масса других способов получить удовольствие. Например, послушать музыку. Или посмотреть спортивные состязания. Так где, говоришь, аудитория?

– Мы напротив нее стоим.

Рин повернул голову и посмотрел на очередную некрашеную со времен прадедушки пропавшего принца дверь. Едва он подцепил ее кончиком пальца, она с противным скрежетом отворилась, дохнув на эльфа всепроникающим запахом плесени. Прикрыв лицо носовым платком, он вошел внутрь, внимательно осмотрев отвалившуюся со стен штукатурку, перекошенные рамы, через которые в помещение затекал дождь, полусгнившие столы и стулья. Махнув семинаристу рукой, он вышел в коридор и сложил платок.

– Когда вы тут занимались, так все и было?

– Ну да. Только вот стекло разбилось. А остальное то же самое.

– Спасибо, добрый юноша. Пожалуй, в лаборатории я не пойду. Возвращайся на занятия, а я навещу корпус со спортзалом.

– А Вы у нас останетесь? – Парень, не торопясь уйти, стоял и хлопал ресницами, исподлобья глядя на Рина.

– Неужели жаждешь продемонстрировать свои отличные знания по моему предмету?

Парень совсем опустил глаза, теребя красными грубыми руками веревочный поясок своей рясы.

– Не только. Просто Вы так не похожи на всех остальных!

– Почему?

– Вы так молоды, богато одеты и… красивы!

Мальчишка поднял отчаянные глаза и покраснел. Но не убежал, а продолжил говорить:

– Вы со мной говорили, как с равным! Мне было интересно Вас слушать! Пожалуйста, останьтесь!

– Как тебя зовут?

– Брат Торвальд.

– Так вот, брат Торвальд, скажу тебе одну важную вещь: в этих помещениях нельзя находиться вообще. Поскольку опасно для жизни. Если остальные господа преподаватели здоровьем не дорожат, то, едва воскреснув, снова умирать я не собираюсь. К чему это говорю: если завхоз в ближайшее время сделает ремонт… такой, который устроит меня, я останусь. Если нет… Тогда увы. Наше знакомство окажется крайне непродолжительным. Видимо, к твоему большому сожалению. До свидания, брат Торвальд. И не забудь: ты уже опоздал к началу следующей лекции.

Накинув на плечи плащ, Рин открыл окно портала и, не мешкая, шагнул внутрь, чтобы снова оказаться в административном здании.

Бассейн, наполненный дождевой водой, и зеленоватое дно его не впечатлили, поэтому он вернулся в свои комнаты. Закрыв за собой дверь, он сел на стул и задумался. Картинка здешнего быта получалась совсем неприглядной. Если местные преподаватели могли питаться в едальнях или, платя за межмировой портал, ходить домой, то у него не было денег и некуда было возвращаться. Предстать перед знакомыми и друзьями нищим побирушкой было выше его сил. Желудок обиженно урчал, а в голове бродили упаднические мысли. Положив руки на толстую книгу, он опустил на них голову. И не заметил, как заснул.

Но поспать ему не удалось, поскольку в дверь настойчиво барабанил чей-то мощный кулак. Рину не надо было даже напрягаться, чтобы почувствовать, как в коридоре, продуваемом всеми ветрами и мелкими брызгами, переминается с ноги на ногу злой завхоз. Не поднимаясь на ноги, эльф крикнул в сторону двери:

– Первое – деньги. Второе – ремонт. После будем разговаривать о прочих материальных ценностях.

Напоследок лягнув ногой укрепленную рунами и эльфийской магией дверь, гном, виртуозно ругаясь, испарился. Рин сладко зевнул и посмотрел в сторону спальни. Но желудок настойчиво требовал материальной пищи, и с этим надо было что-то делать. Немного подумав и перебрав все возможные варианты, Рин предпочел капитулировать перед силой неодолимых обстоятельств и уйти в другой мир, оставив привязку к этому. Нацепив на свитер плащ, он подхватил все взятые учебники и, попрощавшись с кактусом, вышел в коридор. Запечатав дверь, он поискал ближайший восходящий пространственный канал и, слившись с ним, отправился на планету, подаренную ему Сайхеном.

Ловя потоки, ускоряющие время, он уже через пол-оборота любовался золотым яблоком, спрятанным среди разноцветных нитей. "Керрайюс! – Мысленно позвал он Бога мирного неба, хранящего этот план. – Ты все еще про меня помнишь или мне заново пройти процедуру прописки?"

Сгусток энергии яркого синего цвета буквально окутал его своим теплом со всех сторон и потащил туда, где лениво отражало солнечные лучи чистое море, и прозрачными родниками плескалась магия.

Едва они очутились на знакомом по прошлому посещению высоком уступе, откуда виднелись горы, поля и вода, принявший облик молодого парня Керрайюс схватил эльфа за плечи и развернул его лицом к себе.

– Здравствуй, друг! Ко мне пришли печальные известия… И я даже им поверил.

– Здравствуй, друг! – Улыбнулся ему Рин. – Я тебе все расскажу, но, если прямо сейчас не сниму свитер и плащ, то известия станут реальностью. У тебя тут что, лето?

– В твоем доме, хозяин, всегда тепло!

– Спасибо!

Рин освободился от верхней одежды и обуви, оставив их на земле вместе с книгами.

– Как же тут хорошо! – Потянулся он. – Ни дождя, ни сырости… Солнышко! Мне кажется, – он повел носом, – мои вещи пропахли плесенью.

– А я все никак не мог понять, что за незнакомый аромат источает твоя одежда. – Хмыкнул молодой Бог, похожий на деревенского парня веснушками, рассыпанными по щекам и широким носом-картошкой.

– Лучше скажи – вонь.

– Говорить не буду, но у тебя голодный взгляд и усталый вид. Поэтому я приглашаю тебя к себе… Поешь, отдохнешь и все-все расскажешь.

– Ты даже не представляешь, как много тебе придется выслушать! – Рин подхватил разбросанные вещи и по мостику, созданному Богом прямо в воздухе, перешел за ним на островок, парящий рядом с одной из горных вершин. Там у Керрайюса был красивый открытый дом, чудесный вокруг него цветник и плодовые деревья.

– Я рад приветствовать хозяина на заботливо сохраненной для него земле! – Хранитель поклонился Рину, едва они вошли в дом.

– Эй, кланяться мы не договаривались! Разве мы – не друзья? – Эльф посмотрел в голубые глаза довольного Бога. – Только по-дружески прошу, дай во что-нибудь переодеться, покажи, где помыться и чем-нибудь, лучше вкусно, накорми. В-общем, ты уже понял, что друг – это тот, кто нарушает твой покой и надоедает своими проблемами, пытаясь переложить их решение на твои плечи.

Бог усмехнулся.

– Рад помочь тебе, чем смогу. Вон там – водопад. Вода в нем – из прогретого солнцем озера. Листья алой фиалки, что растут по ее берегам – прекрасное моющее средство. Хитон для тебя повешу на ветку, а обед будет ждать твоего прихода.

– Спасибо, Керрайюс! Я рад, что принял правильное решение!

***

Уже к вечеру, когда любопытство Керрайюса было удовлетворено, а язык эльфа заплетался не только от усталости, но и от количества выпитого им слабенького виноградного вина, Бог потер лоб и посмотрел на играющий яркими красками закат.

– А ведь знаешь, Рин, твои отношения с миром двух светил еще не закончены.

– Почему ты так считаешь? – Эльф положил голову на диванные подушки и прикрыл глаза. – Эрайен рассказал, что волнения и непонимание остались в прошлом. Кланы снова начали, хоть и сквозь зубы, между собой общаться. Дейрины их больше не раздражают… А многие, лишившись привычных в быту вещей, даже всплакнули по старым временам. Эльфы получили огромный материк. Проиграли, пожалуй, только Кайрены. Но это – смотря с какой стороны посмотреть.

– Тебя ищет Анх.

– Глупости. Зачем? Чтобы снова попытаться отправить меня к Сайхену?

– Не-а. Тут, в одной из береговых пещер, есть странное даже для меня озеро. Я его называю Летой. Если что-то забыл, достаточно умыться его водой. И вспомнятся многие события из твоей жизни.

– Я еще не слишком стар, чтобы в него лезть.

– Речь не о тебе. А об Анхе. Он его нашел.

– Судьба привела.

– Да. Привела, поскольку найти его непросто. Оно под землей. А попасть в него можно только с моря.

– Я понял. И что же такого он вспомнил, если ему понадобился совсем юный мальчик?

– Знаешь, я к нему в голову не лазил. Просто подслушал его разговор с Хелином и Охено.

– Интересно.

– Весьма. Он сказал, что знает, почему Боги заперли друидов в воплощенных телах.

– И почему?

– Сайхен, а он был их старшим, пытался сделать мир еще прекрасней. У него было семя эльфийского цветка. Но чтобы его вырастить, требовалось время. Поэтому он и просил Богов повременить с расселением динамичных существ, наделенных сознанием. Только у тех все было готово, и они не стали слушать рассуждения младшего по статусу. А посаженный росток кто-то сломал… Вот такие дела.

– Эльфийский цветок? Что это? Керрайюс, ты когда-нибудь слышал подобное?

– Я – молодой Бог. Поэтому подробностей не знаю. Но есть предание, старинное, как первое слово Проявленного мира. И смысл его в том, что Творец сущего придумал некую форму, наполненную его любовью и необыкновенной силой. Возможно, это и есть эльфийский цветок.

– Почему эльфийский? Ведь моего народа еще не существовало. Наверное.

– Если не считать прототипы и пробы пера, то вы были его любимейшим творением. Первые. Красивые. Живущие в гармонии с природой. Совершенные образы и большие магические возможности. Так что вполне вероятно, что цветок предназначался в помощь вам.

– Так, погоди. Значит, каким-то образом семечко попало к друиду, и он решил вырастить мечту. Но не получилось. Это понятно. Но причем тут я? Мне всего сорок лет, Керрайюс. И вряд ли воспоминания моих прежних воплощений можно выдернуть из копилки духа.

– Давай рассуждать логически. – Бог плеснул в бокалы еще вина и протянул эльфу новую тарелку с сыром и зеленью.

– Спасибо, Господи! – Поблагодарил его Рин. – Что бы я без тебя сейчас делал?

– Не имею представления. Сейчас нам не интересны иные варианты твоих поступков.

– Тогда зачем я нужен Анху? Кстати, ты так и не пересказал содержание их разговора.

– Первую часть ты слышал. Он нашел озеро. Память дейрина проснулась.

– Ага.

– А дальше он сказал что-то вроде: "Сайхо души не чаял в этом мальчике. А нас постоянно запутывал, чтобы мы случайно им не заинтересовались". Охено ему возразил: "Глупости. Я с ним мог делать все, что мне хотелось. И Сайхо не возражал".

– Я думал об Охено немного лучше.

– "Возможно, это было частью плана. Если бы Сайхо не погиб так нелепо, они ушли бы на эту планету вместе". "И что?" – Спросил Хелин. – "Их дело". "Эльф что-то знает о цветке!" – Закончил свою мысль Анх. – "Я хочу его найти и узнать все до конца". Теперь, друг Рин, признавайся, ты украл у Сайхена цветок?

– Знаешь, в моем временном жилище стоит одно растение. Называется – кактус. Как этот бедный малыш оказался в мире вечного дождя, история умалчивает. Но на вселенское счастье он не похож. Скорее, на облысевшего от нехватки витаминов ежика.

– Но Анх рвется тебя искать!

– Керрайюс… – Рин посмотрел на догорающий закат в просвет бокала. – Помнишь, я обещал тебе катание по волнам на доске?

– Да!!!

– Не против, если завтра где-нибудь я подниму шквалистый ветер, чтобы он покачал для нас море?

– Нет. Это будет забавным. А ты сможешь?

– Создать атмосферный вихрь и перепады давления? Да не вопрос. А доски у нас будут иллюзорными. Не переживай, иллюзии я делаю качественно. – Рин поставил бокал на стол и поднял ладонь, в которой оказался горшочек с кактусом, как две капли воды похожим на оставшийся в семинарии. – Познакомься: эльфийский цветок.

– Вот это… – Бог согнул указательный палец в направлении пола, одновременно приподняв уголок рта.

– Другого нету… Что-то глаза закрываются…

– Понял. Можешь оставаться здесь. Стол с едой оставляю рядом, поскольку вид у тебя до сих пор голодный. Свет включается щелчком пальцев… это я к тому, что читать при светляке – большое напряжение для глаз. – Керрайюс поднялся. – Спокойной ночи, Рин!

Эльф улыбнулся.

– Ты – настоящий друг!

***

Глава шестая. Мир Керрайюса

Проспал Рин недолго. Но, открыв глаза, он не торопился подняться, а лежал, с удовольствием вдыхая ароматный воздух и разглядывая в чистом небе сияющие звезды. "Вот бы остаться тут навсегда…" – Подумал он. – "Просто жить и наслаждаться этим беззаботным счастьем. Встречать розовые рассветы и провожать за море золотые закаты. Купаться в прозрачных волнах и загорать на белых пляжах… Какой я все-таки дурак, что поверил лицемерию Охено! Да и вообще, если разобраться, каждый ищет счастья только для себя. Если чьи-то цели совпадают с моими на определенном участке жизни, меня величают другом и пытаются хлопнуть по плечу. А на деле – все привязанности и рождаемые ими эмоции – всего лишь отголоски страха… Не страха – ужаса одиночества". Щелкнув пальцами, Рин зажег светцы и приподнялся на подушках. Подманив пальцем поставленный в угол пакет с литературой, он еще раз с сожалением вспомнил выкинутый в море браслет с экраном. Все-таки в нем было очень удобно работать. Сотворив себе записную книжку и карандаш, он открыл учебник химии за первый курс и начал набрасывать ключевые мысли своей первой лекции.

Когда тезисами и набросками практических занятий блокнот был исписан до конца, Рин его развоплотил. Ведь хороший маг должен держать в голове не только слова заклинаний, но и построения расчетов, им сопутствующие. А также еще множество справочных таблиц и материалов. Ведь бывают моменты, когда библиотеки под рукой нет, а коэффициент плотности жидкости, в которой растворен яд, срочно нужно вставить в формулу его нейтрализации.

Засунув учебник к остальным книгам, Рин все-таки поднялся и босыми ногами по мягкой траве подошел к краю замершего в ночном небе острова. Со всех сторон его окружало огромное сонное пространство. Сзади беззвучно дышали горы. Под ногами, где-то далеко внизу, серебрилась узкая змейка реки с волосками-протоками, убегающими в бескрайнее море. И во всем, несмотря на тишину, чувствовалась жизнь. Застывшая во тьме, но с первым лучом света продолжающая творить. Как же это похоже на взаимоотношения Хаоса и Теоса, названного впоследствии Космосом!

– Думаешь, как искать Гайю? – Бесшумно подошел к эльфу Керрайюс.

– Не спится? – Спросил его Рин.

– Я почти не сплю. Спасибо, что поделился своей историей. Твое доверие много для меня значит.

– Доверие? Да… Я пытаюсь. Только с каждым прожитым днем искренность мира кажется еще одной его иллюзией. Представляешь, я начал задумываться над смыслом произносимых мной слов и вдруг понял, что изначально он был несколько иным. – Рин заложил руки за голову, потянулся и рассмеялся. – А во всяком испытании чувствую себя раздавленным из любопытства червем, в тело которого вселенная заложила хорошую программу регенерации. Только не пойму, для чего?

– Если ты чего-то не понимаешь, значит, не видишь общей картины.

– Согласен. Прости, я так и не спросил, как тебе живется с дейринами. Предложений выкупить мир в связи с моей безвременной кончиной не поступало?

– Анх уверен, что ты жив. Как живется? Никак. Они – сами по себе, я – сам. После того, как они не пришли тебе на помощь, я перестал отзываться на их просьбы. Что тебя еще интересует? Или, может быть, кто?

– Нет. Чаще всего я общался с Лиррой. Думаю, он пока не догадался, что я сбежал не только из памятного ему места, но и от него.

– А если он будет тебя искать и не найдет?

– Его мысли и чувства сейчас занимает очередная милая дама. Так что у меня есть время вдохнуть чистый воздух и вернуться обратно.

– Почему у тебя нет девушки?

– Бог, ты своими вопросами бьешь в самое чувствительное место. Наверное, у меня никого никогда не будет.

Керрайюс опустился в траву рядом с эльфом, разглядывая небесный купол.

– Почему?

– Нервное напряжение последних нескольких лет, хронический стресс… Удивляюсь, как не стал клиническим психопатом. Мне неприятны близкие отношения. Не люблю, когда навязчиво интересуются моими делами или создают вид, что пытаются мне помочь, фактически решая моими руками свою проблему.

– Не мудрено. – Усмехнулся Керрайюс. – На твоем месте я прибил бы всех, кто втягивал меня в подобные истории.

– И это мне говорит Бог мирного неба! Вселенная сошла с ума. – Ответил ему Рин. – Но все началось с Сайхена. Порой мне его не хватает. Ох, прости, обманываюсь. Первой была моя бабушка, догадавшаяся о том, что из ее детей и внуков только во мне проснулись сумеречные гены. Теперь она счастлива, восстанавливая из руин свою родную планету. Сайхен мертв. Олерина я убил. Листэля и Соолера – тоже. Только мне стало еще хуже. Я вздрагиваю от резких звуков. Когда ко мне прикасаются, хочется убежать. А по глазам молодых леди вижу, что до статуса перспективного мужа мне еще расти и расти.

– А ты их вообще видишь? В смысле, девушек?

– Не помню… – Рассмеялся эльф. – Трупы, кровь, грязные парни… Вот, что встает перед глазами, когда я их закрываю… Скажи, а тебе, существу без плотной структуры, вообще понятно влечение полов?

– Ты о сексе? Почему нет? Мы тоже можем создать для себя плотное тело со всеми его потребностями. Разве ты никогда не читал о Богах и сотворенных ими существах? Бывает, мы влюбляемся в плоды своих трудов. Однако все это – потребности физического уровня. Но если не пользоваться сознанием, связывающим субъект с суетой проявленных миров, можно услышать песнь Творца. Это Любовь в чистом и незамутненном виде. Когда ты ее ощущаешь, тебя охватывает такой экстаз… Физическая любовь – лишь тень по сравнению с ней.

– Вот как? А я могу ее услышать?

– Твои тела не способны полностью воспринять ее вибрации. Но, если хорошенько настроишься… Что-то да услышишь.

– Ты мне поможешь, Керрайюс?

– Ты боишься прикосновений.

– М-да… А если выйти из картинки в структуру?

– Для тебя это сложно. Если внутри нее потеряешь контроль – потеряешь личность.

– Хорошо, Керрайюс, я постараюсь расслабиться. Быть может, любопытство преодолеет страх. Так что нужно сделать?

– Садись на траву. Можешь откинуться на мое плечо. Я приложу свои ладони к твоим вискам. Это поможет отключить сознание. Не бойся, ничего плохого не случится. Это состояние… ты увидишь все миры и сам ими будешь. Но, в то же время, не забудешь кто ты.

– Ментальные щиты?

– Конечно, сними. Разве ты не веришь Богу?

– Я не верю никому. Но ты не сможешь сделать мне ничего плохого.

– Приятно слышать, но все же, почему ты так считаешь?

– Я – хозяин планеты. И могу ее продать.

– В тебе есть тьма.

– Да, Керрайюс. Если ты любопытен, можешь порыться в моей памяти и поймешь, почему. Ну что, начнем?

Рин привалился к боку Керрайюса, откинув голову на его плечо, и закрыл глаза. Теплые ладони Бога осторожно разгладили все узлы, навязанные судьбой в его душе. И эльфу стало так спокойно, так легко, словно невесомым перышком он поплыл среди теплых воздушных течений. И вот, сначала тихо, а потом все громче в небесах, на земле, в нем самом зазвучала мелодия. И она была настолько прекрасна, что одновременно хотелось плакать, смеяться, молиться… Откуда-то изнутри поднялась такая волна счастья, что слезы сами собой потекли из глаз. А музыка звала, звала, звала за собой… Она была настолько искренней, светлой, что он неожиданно осознал, насколько сам запачкался в злости и обидах. Мелодия улетала, а эльф, глядя ей вслед, понимал, что недостоин ее чистоты. И тогда Рин очнулся.

Бледно-голубым сиянием над горными склонами раскинула крылья нового дня ясная заря. Воздух был прохладным, и босые ноги эльфа замерзли. А на траве появились первые капли росы.

Керрайюса рядом не было, но ощущение какого-то неземного наслаждения все еще жило в душе молодого парня, заставляя его улыбаться. Поднявшись, он подхватил полотенце, повешенное им на ветку дерева, и направился через узкий мостик над бездонной пропастью к звеневшему в утренней тиши водопаду. Сняв хитон, он перебросил на грудь косу, чтобы ее распустить и ополоснуться под теплыми струями. Но вдруг застыл и неверяще поморгал глазами: волосы были золотого цвета.

– Значит, в ту ночь изменение моей внешности не было иллюзией? И я снова могу быть самим собой? Как же это приятно! Керрайюс! Спасибо за все! – Крикнул он навстречу разгорающейся в небе заре.

***

– Значит, вот ты какой… – Сказал Керрайюс, присаживаясь за стол напротив ушедшего в книгу о конструкциях вселенной Рина.

– Доброе утро! – Улыбнулся, подняв глаза на Бога, эльф. – Я хочу тебя поблагодарить. Это было… словами не передать. Оказывается, в моей душе столько грязи! Жаль, что ее не отмоешь вместе с телом.

– Ты очень интересный юноша. – Сказал, продолжая свою мысль, Керрайюс. – Белая кожа, яркие зеленые глаза под пушистыми темными ресницами, темные брови, маленький ровный нос… Пропорциональная фигура и водопад золотых волос…

– Керрайюс! Алло! Мы о таком не договаривались!

– Извини. Мысли вслух. Промелькнула у меня интересная догадка…

– Ты мне о ней скажешь? Она касается меня?

– Пока не разберусь, не расскажу. Уж очень она странная. Ты таким родился?

– Да. Хотя уже привык ко второму варианту своей внешности, таким я себе нравлюсь больше. Словно надел уютную домашнюю кофту.

– Понятно. Я вчера спрашивал тебя про Гайю, но ты не ответил.

– Скажи… Ты ведь Бог и должен знать больше моего. Если разрушители и созидатели – суть одного процесса, только функции разные… Все равно, основополагающий принцип нашего создания должен быть одинаков. Ведь так?

– Ты о демонах?

– Да. И о прочих, кого мы считаем злом.

– Рин, дело в том, что, как такового, деления нет. Есть иерархии, направляющие процесс созидания или разрушения. Он идет сверху вниз, включая в работу различные виды энергий, и снова поднимается вверх чистой силой. Проявленный мир и хаос – словно дерево и земля, в которую утоплены его корни. Пока силы есть, космос существует. Силы заканчиваются – все умирает до следующего накопления энергии.

– Я согласен. Просто хочу понять для себя одну вещь: если созидатели могут творить зло, то могут ли демоны совершать добрые поступки?

– Рин… Нет зла. И нет добра. Все относительно личности, эти поступки рассматривающей. И ты это знаешь.

– Значит, демонов не обязательно уничтожать?

– Так же, как и всех прочих. Рин. Вселенная – большая игра. Иногда перевес на стороне одной команды. Бывает, выигрывает другая. Команд много. Но что на самом деле двигает игроками и является ценным призом? Энергия, получаемая от самой игры и зрителей.

– Значит, мой Гайю, на самом деле, меня… любил?

– Он отдал за тебя жизнь своего тела. Думаю, в тот момент ты для него многое значил.

– Видишь, я задаю вопросы, кажущиеся тебе глупыми. – Рин вздохнул и положил подбородок на скрещенные руки. – Почему ты уделяешь свое драгоценное время такому тупице?

Керрайюс усмехнулся, пытаясь заглянуть в хмурое лицо эльфа.

– Ты не глуп. Но утомлен, голоден… и божественно красив.

– Ты обещал!

– Ты тоже!

– Сейчас поем и займусь. Гарантирую, волны будут, что надо!

***

За все то время, что дейрины жили на новой земле, непогоды они не видели. Ласковое солнышко, грибные дожди с радугами в полнеба – они считали, что попали в рай. Единственное, что настораживало Хелина, единственного, с кем иногда общался Керрайюс, так это то, что местный Бог, без объяснения причин, перестал откликаться на просьбы о встрече. Охено, с кем решил посоветоваться Хелин, пожал плечами.

– Может, чем занят? Меня гораздо больше волнует настроение Анха.

– Эти бредни насчет эльфийского цветка? Мне кажется, после расставания с Алессан у него что-то случилось с головой. Разве Сайхен когда-нибудь упоминал о таком? А эльф был всего лишь жертвенным агнцем заигравшегося во всемогущество Олерина. Как думаешь, этот забавный мальчик сумел остаться в живых? И зачем эльфы вообще полезли в это дело?

– Судя по тому, что семьи Орнель и Элисиль носили траур, то нет. Кстати, твой Лирра тоже пропал.

– После всего случившегося он сюда вернулся, наговорил кучу гадостей и исчез.

– Неужели он надеялся, что ты полезешь в развлечения молодежи?

– Он – один из нас.

– И что? Мы живем в другом мире. Прошлое не вернешь. Если Лирхо выбрал иной путь, пусть идет по нему.

– Чем ты недоволен, Охено? У тебя все есть. Тебя никто не трогает и не заставляет заниматься тем, чем не хочется. Мы создали прекрасные лаборатории. Или до сих пор волнуешься о том, что Силин живет с Анхом?

– Не волнуюсь. – Охено сел на лавочку рядом с Хелином, разглядывая посаженные девушками цветы. – Мне скучно. И, кстати, меняется электромагнитный фон планеты. Не чувствуешь? Такое ощущение, что здесь, в этом тихом и стабильном мирке, собирается буря.

– Да, я тоже почувствовал, но не обратил внимания. Керрайюс говорил, что крайностей тут не бывает.

– Посмотри, горизонт закипает синевой. Я предупреждал тебя о том, что не надо ставить дома так близко к морю! У нас нет ни волнорезов, ни холмов, защищающих от ветра. Стоит отправить наших женщин и подростков ближе к горам.

– Хорошо. Ты займись эвакуацией, а я попробую договориться с морем.

– Наоборот. Я поговорю с землей, а ты отправляй всех отсюда подальше.

***

– Анх, ну вставай же! – Будила своего возлюбленного красавица Силин. – Охено сказал, будет сильная буря! Вставай! Помоги ему справиться со штормом!

– Зачем? – Лежащий на постели Анх повернулся с живота на спину, и женщина невольно залюбовалась его красивым телом и тонким, умным лицом. – Если боишься – убегай. Прячься поскорее. Стихии, если их хорошенько разозлить, шутить не станут. Та буря, что идет в нашу сторону, очень сильна. Беги, пока есть возможность.

– А ты, Анх? Как же ты?

– Разве ты забыла, что я – перерожденный друид?

– Мне страшно!

– За себя? Если успеешь забраться повыше – ничего не случится. Поторопись, Хелин не любит, когда его задерживают.

– Милый! Я боюсь за тебя! Разве ты не понимаешь?

– Я понимаю только одно: жить с Королем, даже формальным, для тебя – вопрос престижа. Если не поторопишься, они оставят тебя здесь.

– Милый… Ты разбиваешь мое сердце!

Красотка натянула платье и тихим вздохом выскользнула в дверь. Анх прислушался и улыбнулся: в прибрежном поселении, кроме него и Охено, не осталось больше никого.

Поднявшись на ноги, он накинул тонкий халат и вышел на побережье. Шквалистый ветер бросил ему в лицо водное крошево.

– Вот это я понимаю… – Улыбнулся он. – Великолепная погода! Как же давно я не развлекался!

Замученный поднятием скал выше поверхности воды Охено криво улыбнулся.

– Издеваешься? Я вообще не понимаю, что происходит! Стихия не подчиняется своему повелителю!

– Значит, тут есть повелитель посильнее!

– Керрайюс? Боги этим не занимаются. Других сущностей, подобных нам, здесь нет! Дело в самом мире! Это все работа Сайхена!

– Глупый Охено! Сайхо мертв и ничем не может нам навредить. Но ты все же попытайся поднять их еще немного. Боюсь, наступающим волнам твои булыжники – не преграда.

– А ты куда собрался? Мог бы и помочь!

– Тебе?! Сам справишься.

Сбросив халат, Анх обернулся еще одним порывом ветра и растворился в рычащих громом тучах.

***

– Керрайюс, смотри. – Рин бросил на песок длинную доску с креплением для паруса. – На ней ты поплывешь по волнам. – Эльф посмотрел на быстро летящие тучи, сквозь которые проглядывало светлое небо. – Похоже, я немного перестарался, но тем интересней. Я сейчас закреплю мачту и нас с тобой. А потом мы осторожно встанем на волну. Я покажу тебе принципы управления, ну а дальше сообразишь сам.

Первая попытка прокатиться закончилась очень быстро: они оба свалились в воду, зарезав краем доски упругий водяной вал.

– Это не так просто, как хотелось бы! – Мокрый Керрайюс был похож на одуванчик. Льняные волосы слиплись и топырились под ветром во все стороны. – Давай прокатишься ты, а я посмотрю.

– В-общем, я не мастер… Вот мои друзья, те – великолепны. Но я постараюсь.

Отплыв подальше от берега, эльф вскочил на доску и, приноровившись к скачущим волнам, потянул из воды парус. Едва тот поднялся, ветер дунул в него с такой мощью, что Рин взлетел над водой. От напряжения заболели мышцы рук и ног, но он, наклонив парус, сумел опустить серф на поверхность, а потом поймать волну. Дальше пошло немного легче. Он даже смог ослабить порывы ветра, невероятным усилием направив грозовой фронт в сторону. Сквозь тяжелые тучи на волны упали яркие солнечные лучи. И тут эльф почувствовал, как же это здорово – лететь вдоль водяного наката наперегонки с ветром!

Выйдя на берег, он улыбнулся Керрайюсу:

– Ну что, попробуешь сам?

– Это было рисково!

– Я думал, Бог не боится риска.

– Если его не боится какой-то мелкий эльф… Чего бояться Богу?

Рин с берега встревожено смотрел, как друг пару раз шлепнулся в воду. Но Бог – не эльф. Вода осторожно выталкивала его обратно, чуть ли не извиняясь за содеянное. Ветер и тот ослаб, почти очистив небо.

– Э, нет! – Погрозил ему пальцем Рин. – Так дело не пойдет.

И сам встал на доску. Обрадовавшись, что можно безнаказанно потрепать глупое существо, ветер усилил порывы. Волна, почти утихшая, снова поднялась. Но Керрайюс уже сносно держал парус и чувствовал, что надо делать.

Друг за другом они скользили по одной волне, постепенно приближающейся к берегу и вырастающей в размерах. Напряженно работая парусом, Рин улыбался. Впервые за последнее время он был счастлив, забыв обо всем. Как же хорошо он сделал, что решил дать себе пару дней отдыха!

***

Анх, пролетающий над грозовым фронтом, раз за разом пытался отвернуть его в сторону от долины, в которой поселились дейрины. Но тот словно его не слышал. Дыша соленой влагой и рассыпая искры молний, он охватил часть моря и прибрежные земли, сбив магический фон планеты. Перерожденный друид уже отчаялся, как вдруг ветер поменял направление, а тучи начали расходиться. Сквозь прорехи облаков он уже видел неспокойную синюю воду, ныряющих туда птиц, и две доски под пестрыми парусами, режущие одну и ту же длинную волну.

Удивившись, он опустился ниже. В одной из фигур, затянутых в трико, он почувствовал энергетику местного Божества. Но выглядел он не седобородым старцем, а молодым здоровенным парнем с россыпью веснушек на простом широком лице. Тот тоже заметил повелителя воздушных стихий и помахал ему рукой. Аура второго существа была изменена до неузнаваемости. И лицо юноши ему не было знакомо. Но он глядел на мир такими счастливыми зелеными глазами, что друиду тоже захотелось улыбнуться.

Вот паренек положил парус в воду и сам скользнул в волну. Несколько гребков, и он уже шел к берегу. А теплый ветер раздувал его длинные волосы цвета расплавленного золота.

Прислонив свою доску к выступу скалы, парень подбежал к краю берега и замахал руками.

– Керрайюс! Хватит! Возвращайся!

Пока Бог подбирался к берегу, его друг снял обтягивающий фигуру плотный костюм и надел майку со свободными шортами. Волосы рассыпались по рукам и спине, а солнечные лучи запутались в них, играя в пятнашки.

– Ну как? – Парень взял доску у вышедшего из моря Керрайюса. – Тебе понравилось?

Тот поднял брови и почесал облупленный кончик носа.

– Это было… удивительно!

– Я рад, что мы смогли друг друга удивить. Смотри, волны почти успокоились, а облака напоминают кружева. Я бы не отказался что-нибудь съесть и выпить.

– Маленький, а такой голодный! – Усмехнулся Бог.

– Я тебе бурю делал. Думаешь, это так просто? – Парнишка коснулся серфов, и они исчезли.

– Не просто. Но ты умеешь. Когда немного отдохнем, я тебе покажу принципы работы с тем, о чем ты читал все утро.

– Вот здорово! Ведь это – совершенно другой уровень магии!

– Ничего. – Керрайюс с довольным видом хлопнул заплетающего косу парня по плечу. Тот вытаращил глаза и присел. Длань Бога была тяжелой. – Справишься.

Керрайюс и его знакомый исчезли с пляжа, а Анх опустился туда, где они только что стояли. "Получается, Бог пригласил к себе в гости знакомого, и они немного развлеклись?" – Подумал дейрин. – Но кто он такой? Не Бог. Это точно. Остаточный фон – нулевой. Значит, заклинания не использовались. Кому же настолько беспрекословно подчинились стихии? Разве может чужак так просто распоряжаться силами планеты? А если он – свой?" Анх топнул ногой в песок. Тот с готовностью сделал под ней ямку. Дейрин сел на корточки и раскопал ее поглубже. В песке проступила вода.

– Неужели это… тот самый хозяин плана, которого я ищу? – Воскликнул он. – Нет, чушь! Ни один эльф не может повелевать стихиями! И ни один эльф не может быть так божественно прекрасен! Но кто тогда он?

Анх снова поднялся в воздух и полетел обратно к материку, пытаясь обнаружить убежище Бога. Но, сделав круг, так ничего и не нашел.

"Эта земля тоже полна сюрпризами. Кстати, надо посмотреть на поселок".

Обгоняя тучи, Анх рванул в долину, где жили дейрины.

Домики, и даже цветы в палисадниках, к удивлению Анха, были целы. А на камне, выступающем из воды, сидел мрачный, перемазанный в глине, Охено.

– Ну вот! – Улыбнулся ему Анх. – Я говорил, что все получится! Молодец!

– Я ничего не смог сделать. – Глухо сказал Охено. – Меня не слушалась ни одна стихия. Когда я думал, что полдолины зальет водой, ветер вдруг поменял направление, и огромная волна ушла в сторону. Это ты справился с ней?

– Увы… Меня стихия тоже не слушалась. Вероятно, в ядре земли есть определенные нестабильные процессы, вызванные, к примеру, изменением активности местного солнца или противостоянием планет… Их в этой системе несколько. Напряженность поля возросла, формируя циклонический вихрь. В верхних слоях атмосферы я заметил множество молниевых разрядов.

– Кажется, ты говоришь чушь.

– Умой лицо и ополосни руки. Вдруг все это было просто иллюзией, наведенной местным Божеством?

– Сбой фона.

– Боги умеют то, чего не умеем мы. Отмывайся и переоденься. От тебя воняет тиной.

Анх вошел в свой домик, а через какое-то время вышел из него одетым в приличную одежду.

– И куда ты собрался? – Покосился на него Охено.

– Не твое дело. – Анх улыбнулся, блеснув белыми зубами. – Передай Силин, что ее услуги мне больше не понадобятся. Кстати, ты ей подходишь больше. Она любит играть роль госпожи.

– Стой, Анх! Ты решил уйти?

– Вы научили меня ходить путями Древа. Знаешь, что я тебе скажу… – Анх, осторожно ступая на мокрый песок, подошел к Охено. – Ты поставил не на ту лошадку. До встречи.

– Стой! Что ты задумал?!

– Тебя это не касается.

Улыбнувшись, Анх зашел в один из энергетических каналов и исчез.

Но отправился он не в далекое путешествие по мирам. Отлетев от планеты на небольшое расстояние, он медленно закружился вокруг нее, пытаясь почувствовать укрытую на поверхности энергетику Божества. И вот одна из точек гористой местности привлекла его внимание до такой степени, что он решил спуститься туда и осмотреться.

***

Перекусив дарами местной земли, Рин и Керрайюс уселись в тенечке под лиственным навесом. Разглядывая пейзаж с верхушками невысоких лесистых гор и проплывающих мимо облаков, Бог спросил:

– Тебе обязательно надо возвращаться туда, где ты несчастлив?

– Я хочу найти свой путь… и Гайю. Керрайюс, если бы ты только знал, какое он чудо! Тебе с ним будет еще веселей, чем со мной. Вот уж кто неистощим на всякие выдумки!

– Значит, как только ты его найдешь, то поселишься тут навсегда?

– Боюсь загадывать. Самой заветной мечтой маленького эльфийского пастушка была жизнь с козами вдали от дома. А теперь я сижу вместе с Богом одного из миров и снова рассуждаю о желаниях. Смешно, не правда ли?

– Я постараюсь помочь твоим поискам.

– Каким образом?!

– Мы, Боги, хоть изредка, но общаемся между собой. Я попрошу всех своих знакомых, а те – своих знакомых сообщать мне о возможных демонических влияниях на сознание их подопечных. Когда ты будешь приходить ко мне в свой свободный день, я расскажу, что узнал.

– Спасибо огромное, Керрайюс! Ты мне очень поможешь! Нет, ты сделаешь меня самым счастливым эльфом в проявленных мирах!

– Тогда ты сможешь здесь остаться навсегда?

– Давай обсудим этот вопрос, когда Гайю будет рядом. Пойми правильно, я не отказываюсь. Но обстоятельства иногда выше наших намерений. – Рин вздохнул. – Ты – хороший друг, Керрайюс. Но давай повременим озвучивать свои мечты. Ведь их может подслушать тот, кто играет в команде противника.

– Ты прав, Рин. Поэтому сейчас займемся делом.

– Каким?

– Работой со структурами.

– Отлично!

Керрайюс встал и вышел из-под навеса на солнечную лужайку. Рин последовал за ним.

– Магия, мальчик, бывает разной, и наше с ней взаимодействие сводится к умению влиять на энергетические каналы. Самая простая ступень – вербальная на уровне деревенских шептух. Не зная сути, они дергают струны, нащупанные предками в те времена, когда магических школ и в помине не было. Но, не зная лада, они разрушают диссонансным звучанием не только свою душу, отрывая ее от Божественной искры, но и физическую привязку к миру. В результате неправильного обращения с магией эфирное тело и ментальное пространство, составляющие ауру, уплотняются до такой степени, что со смертью тела она остается в ноосфере плана, наряду с прочими энергетическими вампирами поглощая эмоции живых существ. Как же они мучаются… Извини, отвлекся. Просто практику я проходил на одной из подобных планет. Жуть какая-то. Вроде хотели ее зачистить, но оставили наглядным пособием для студентов.

– Так… Ты не говорил, что учился… Где?

– Ты не спрашивал. Ведь тебе постоянно некогда. В одном из Университетов Святой земли. Будет время, расскажу. Итак, второй уровень – это то, что тебе хорошо известно: работа с иллюзиями. Они недолговечны и не несут какого-либо серьезного возмущения магического поля. Но для их визуализации требуется грамотная подготовка, поскольку создать что-либо из ничего нельзя. Когда ты произносишь формулу или воспроизводишь ее мысленно, ты подставляешь туда определенные параметры ауры или данные состава предмета, чей образ ты хочешь получить в проявленном мире. Чем больше сведений ты собираешь в его состав, тем дольше держится иллюзия. Надеюсь, это нудное объяснение и его практические азы ты освоил еще в детстве.

– Да, Сайхен гонял меня до седьмого пота. Один раз даже выгнал, когда я украсил его голову козьими рогами. Я думал, он пойдет жаловаться бабушке и спрятался на одной из елок. Меня искали всю ночь и все-таки, когда я оттуда слез, хорошенько выдрали. Но не дома, а во дворце. Ведь я не явился на службу. Прости, что перебил, просто вспомнилось. А у тебя родители живы?

– Конечно. Я же Бог. Только с родственниками… не общаюсь. Так получилось.

– Когда-нибудь расскажешь?

– Возможно. Но давай продолжим о магии. Следующий уровень – работа с энергиями плана. Это то, чему вас учат в Академиях, насколько я понимаю. Заклинаний и формул тут недостаточно, поскольку надо видеть все взаимосвязи и процессы, протекающие на тонком плане мира. Но и с этим ты тоже умеешь обращаться. Более высокий уровень – вовлечение в магическое преобразование структур, составляющих основу, вокруг которой течет энергия. Ты знаешь, что время – тоже энергия, и ей можно управлять?

– Догадывался. Но, мне кажется, лучше этого не делать, поскольку развитие может пойти по другому сценарию.

– Ты прав. Но у времени есть такая интересная особенность, как память.

– Понятно.

– И вот как раз ее можно вытащить в наш мир без изменения общего сценария.

– Как это?

– Видишь увядший листик? Он почти умер. Но его аура помнит, каким свежим и зеленым он был пару декад назад. Структура – память – энергия времени… Видишь, он снова зелен.

– Надолго ли?

– Не важно. Я тебе показал, как взаимодействуют энергии со структурой части мира.

– Если мне понадобится, скажем, прочитать сгоревшую записку, от которой остался только кончик белой бумаги…

– Попробуй. – В руках Керрайюса оказалась бумажка, которую он поджег огоньком, появившимся на пальце.

Когда от нее остался только уголок, он протянул его Рину.

Тот положил его на ладонь и прикрыл глаза, пытаясь понять строение уничтоженного предмета.

– Хорошо. – Подбодрил его Бог. – Теперь заставь почти угасшую ауру вспомнить, какой яркой и прекрасной она была. Заставь почувствовать желание вновь проложить рассыпавшиеся каналы. Не забудь формулы матричного преобразования.

Рин делал все, чтобы память листа заставила энергию времени повернуть вспять. Но у него так ничего и не получилось. Он плюхнулся в траву и с усилием потер лоб свободной рукой. Нужно было что-то еще… Но что? Что могло заставить воскресить из мертвых не спешащую вернуться к жизни структуру?

– Ты думай, а я пойду, полежу. – Сообщил ему Бог. – Как-то я сегодня перенапрягся. Да и планету надо немного успокоить. Вдруг ей понравятся подобные бури, и она захочет вызывать их сама?

– Угу. – Ответил Рин. Что он только сейчас подумал о нежелании возвращаться? Если у самой малой частицы бытия есть память, и она умерла в муках, захочется ли ей снова очутиться там, где было больно? Вот вопрос. Рин вспомнил себя и Лирру, умоляющего его о возвращении. Тогда вопрос решило воспоминание о Гайю. Но что может быть важным для бумаги? Может, написанное на ней пожелание? Или прикасающаяся к ней теплая ладонь Бога? Тогда она чувствовала, как важна для него… И вдруг, не веря своим глазам, он заметил, как начали проявляться в его руке сначала тонкие, а потом все более осязаемые волокна. В видимом мире бумага обретала плотность и форму. А на уровне энергий и структур ее аура наполнялась светом и красками.

– Хорошо! Значит, все в мирах хотят быть нужными! Именно поэтому они воплощаются не только Богами, но и морскими песчинками. И это правильно!

Улыбаясь, он прочитал на плотном белом листе: "Рин – молодец!".

– Керрайюс! Я – молодец! – Он сложил бумажку и, подойдя к столу, вложил ее в одну из книг.

– Ты – молодец. – Согласился Бог. – Но самое главное все-таки забыл.

– Что? – Посмотрел на него Рин.

– Ты ушел за грань. Тебя не могли спасти даже медики Семинарии. Но твой друг не испугался отправиться за тобой в путь, из которого не возвращаются.

– Ты прав, Керрайюс. Я похож на Нарцисса, живущего только своими чувствами и мечтами. Прости, что забросил тебя и вспомнил, когда стало плохо.

– Теперь не забудешь?

– Нет. Буду навещать тебя каждый выходной.

– Можно не каждый.

– Но я постараюсь.

– Договорились. – улыбнулся Бог. – Пока ты медитировал над бумажкой, я придумал вот это.

Керрайюс поставил на стол небольшую корзину.

– И что в ней?

– Портал, Рин. Чтобы ты не забыл этот мир, я буду посылать для тебя свежий хлеб, зелень, сыры, молоко и фрукты.

– Спасибо! – Эльф хлюпнул носом.

– Не плачь. Разве ты не сделал бы того же самого для меня?

– Да, Керрайюс!

– Тогда поешь еще раз и собирайся в дорогу.

– Мне хотелось провести тут еще одну ночь.

– Тогда в мире Вечного Дождя пройдет слишком много времени, и твой друг Лирра станет волноваться.

– Откуда ты все знаешь, Керрайюс?

– Ты разве забыл? Я – Бог! Кстати, посмотри немного правее. Да, за уступом.

– Анх?! В костюме? Чего он тут делает?

– Он нас видел, когда мы катались на досках.

– А я его даже не почувствовал!

– Он – друид, а ты – эльфийский недоучка, решивший встать на один уровень с Богом.

– Сам удивляюсь своей наглости. Но что ему надо?

– Поговорить.

Рин взглянул на Бога.

– Снизойдешь к непростому смертному?

– Возможно. Когда ты уйдешь.

– Хочешь развлечься в одиночестве?

– А если он пришел из-за тебя?

– Ерунда! Наверняка насчет бури!

– Поел?

– Да.

– Меняй внешность и… до встречи. А я отвлеку нашего посетителя.

– Потом расскажешь?

– Не вопрос.

– А в следующий раз… я смогу задавать вопросы о тебе?

– Плащик, штанишки, ботиночки… Корзину не забудь.

– Спасибо, Керрайюс! – Поклонился Рин. – Ты подарил мне надежду! До встречи!

– Погоди… Отправишься, как только я с ним заговорю.

***

Глава седьмая. Начало работы

В свои семинарские комнаты Рин попал на вечерней заре того же дня, когда уходил. Бросив плащ на стул в гостиной и скинув ботинки, он прямо в свитере и брюках устроился на диване с книжкой. Объяснения и формулировки процессов, происходящих в совокупности структур и энергий были зубодробительными. Некоторые предложения и понятия приходилось перечитывать по нескольку раз, чтобы представить себе то, о чем говорил автор. Осилив пару страниц, Рин закрыл учебник и посмотрел вокруг, думая, на чем бы потренироваться. Взгляд упал на многострадальный кактус.

– Иди ко мне, мой славный эльфийский цветочек! Кстати, мы с тобой чем-то похожи. Вянем без любви и из последних сил показываем окружающим колючки. Но как бы враги не старались, убить нас – дело непростое.

Горшок с растением оказался в руках Рина.

– Скажи-ка друг, ты помнишь, каким был сильным и красивым? Как радовало тебя жаркое солнце? Знаешь, я сделаю тебе специальное освещение. А потом, когда пойду на другую планету, возьму тебя с собой и представлю Богу Керрайюсу. Там тепло. Шумят травы и древесная листва. Он высадит тебя в таком месте, где солнечные лучи хорошенько прожарят твою редкую шевелюру…

Рин потихонечку скользил вместе с сознанием цветка по шкале времени, наблюдая за восстанавливающейся аурой. "Вот, значит, на чем основана структурная магия. Вначале было слово. Хаос подарил Теосу свободу и творческое развитие. А о разрушении не было и речи. Значит, в процессе творения принимает участие не только сам маг, но и воля субъекта. Поэтому уничтожить такую работу гораздо сложнее". Кактус в его руках заметно набрал объем, и, поднатужившись, выпустил из макушки цветочную почку.

– Умничка! – Похвалил его Рин и поставил на полку под светец, поменяв спектр лучей на розовый.

Спать было рано, и эльфа потянуло на подвиги. Снова упаковавшись в сапоги и плащ, он вышел в коридор и посмотрел на дверь Лирры. Она была заперта. Видимо, его друг до сих пор не мог расстаться с новой подругой. После долгого воздержания он вечно зависал в их спальнях, скидывая скопившееся напряжение. Помедлив, Рин отправился к лестнице вдоль разбитых дверей. И тут ему вспомнилась гадкая ухмылка гнома. Эльф потер ладони. "Где же твоя норка, бесценный собиратель материальных ценностей?" Как и ожидалось, в городке у представителя национального, на этом плане, меньшинства был каменный двухэтажный дом под крепкой медной крышей. Эльф не поленился прогуляться до портала и выйти им на городскую площадь.

Выпуклую брусчатку заливали лужи, оставляя на поверхности едва видневшиеся каменные островки. Серые сумерки превратились в раннюю ночь, и на пустынных улочках никого не было. Только фонари неяркими кругами освещали пространство перед воротами и подъездами спрятавшихся под широкие крыши домов.

Запахнувшись плотнее в плащ, Рин быстро дошел до светящегося окнами второго этажа дома, обнесенного высоким забором с магической защитой. Но ему не нужно было лезть внутрь, чтобы разглядеть превосходное убранство комнат, самого завхоза, читающего в кабинете газету, и человеческую молодую даму в малой гостиной, наносящую на лицо грим. На кровати лежали пышное короткое платье и белокурый парик.

Рин ухмыльнулся. Несмотря на предпочтения гнома, в эту ночь девушке предстояла иная роль – русалки. И отнюдь не в постельных играх. Выцепив структурное пространство спальни над широким ложем, он поменял его местами с очередной проклятой тучей, безостановочно производящей дождь. И вот прозрачная лужа уже активно разливалась по красивому паркету, напитывая собой коврики и щели между досками. Слепо тыкая в разные стороны тонкими щупальцами, она искала ход на первый этаж. Эльф довольно улыбнулся и сунул замерзшие руки в карманы. Однако, в одном из них обнаружилась совершенно незнакомая рука.

– Это что такое? – Изумленно спросил он мелкое и одетое во все черное создание, поблескивающее бусинами глаз из-под мокрого капюшона.

– Так у тебя все равно там ничего нет. – Обиженно сказал детский голосок.

– Ну да. Точно. Денег у меня нет.

– Поэтому и пялишься на хату скряги Карта? Только учти, тут – наш район!

– Ох, прости, парень. Да, засмотрелся. Но не претендую. Ни в коем разе. Но вот если через какое-то время оттуда поплывут вещички… Тогда не зевай. Ну, пока.

И эльф исчез в невидимом простому глазу мире энергий.

***

Когда Рин вошел в восходящий силовой канал планеты, Керрайюс появился за спиной стоящего на краю уступа Анха. Привычной бороды на нем не было, ведь все равно дейрин разглядел его внешность, и снова скрывать ее не имело смысла.

– Зачем пожаловал? – Поинтересовался Бог.

Тот даже не вздрогнул. Осторожно развернувшись, он отошел от края, и поклонился.

– Простите мою дерзость, что посмел своей настойчивостью мешать Вашему отдыху…

– По существу. – Оборвал витиеватую речь Керрайюс.

– Да, простите. – Анх выпрямился и несмело посмотрел в голубые очи Бога. – Так получилось, что утром, пытаясь отвернуть фронт бури от берега долины, где стоят наши дома, я совершенно случайно увидел, как Вы и Ваш друг катались на волнах под парусом… Честное слово, у меня не было намерения подсматривать! Но когда-то я был друидом… Духом, работающим с воздушной стихией. Я надеялся изменить направление ветра, но он меня не слышал.

– Кажется, ваша долина не пострадала?

– Нет, конечно, нет!

– В чем суть претензии?

– Вы не поняли… Простите еще раз… – Анх замялся и, громко вздохнув, решился. – Мне бы хотелось увидеться с Вашим другом!

– Друид… Я – не твой друг. И ничем тебе не обязан. Скажи спасибо, что терплю в своем мире всю вашу компанию. Вопросов больше нет? Прощай.

Анх даже не понял, как снова очутился на побережье перед поселением дейринов.

Уже отмытый и переодетый в чистую одежду Охено выглянул из распахнутого окна.

– Попытка не удалась?

– Отнюдь. Я видел Бога. Но что такого вы успели тут натворить за столь краткий период существования в его мире? Он вышвырнул меня, едва я начал разговор.

– Не представляю. Скажи, а насчет Силин – это ты серьезно?

– Серьезней не бывает. Пользуйся.

– Может, скажешь ей сам? Мне она не поверит.

– Будь убедительным. Раньше это у тебя получалось. Прощай, Охено.

– И все-таки, ты куда, Анх? Что мне передать Хелину?

– Мою благодарность.

И Анх снова исчез в энергетическом пространстве планеты.

***

Довольный Рин направлялся по внутренним переходам Семинарии в свою аудиторию. Ему было интересно, сможет ли он справиться с таким объемом работ. Одно дело уговорить кактус вспомнить прошедшие времена и наполнить голый костяк его матрицы живой энергией, и совсем другое – заставить воскреснуть разбитый хлам! Но, как говорится, попытка не пытка. Семинаристов в этом заброшенном крыле не было. Дождь заливал еще не выпавшие стекла потоками воды, а ветер пытался выдрать их из расшатанной рамы.

Рин прислонился к косяку открытой двери и оглядел темное и засыпанное полусгнившими обломками мебели пространство.

– Как же раньше здесь было красиво… – Тихо начал рассказывать он. – Светло-голубой цвет стен напоминал летнее небо. Под шагами учеников гулко стучал свежеокрашенный пол. Ступени вели к столам и стульям, расставленным амфитеатром, чтобы все могли видеть то, что преподаватель пишет на доске. Подростки радовались новым достижениям, а комната радовалась их живым аурам, наполнявшим бытие смыслом. Вы это помните?

Проявленный мир исчез. Теперь перед внутренним взором Рина стояли воспоминания: удобная, несколько старинного вида мебель, на возвышении – кафедра и преподавательский стол. Какие-то наглядные пособия на стенах… А наяву – скелет без жил, сосудов, мышц и нервов. Прах и тлен.

– Помните, как вы несли радость тем, кто отдавал вам свою энергию? – Рин нагнулся и поднял сгнившую щепку. – Ты была частью стула. Чьи-то теплые руки держались за твою спинку. А иногда мужская ладонь невзначай накрывала женские пальчики. Помнишь это состояние чужого счастья? Ведь ты была сопричастна нарождающимся чувствам. Вспомни…

Эльф ходил и говорил, осторожно перешагивая лежащий под ногами мусор. Почти исчезнувший из воспоминаний остов становился все плотней, а вокруг него зазмеились неуверенные ручейки сил.

– Я помогу… – На его плечо легла теплая рука. – Просто внимательно смотри.

Эльф замер, вглядываясь в пространство, возвращающееся из давно ушедшего времени. Аудитория возрождалась прямо на глазах. Рин следил за процессом сразу на всех планах, восхищенно покачивая головой. Когда все закончилось, и в чашах ярко засияли светцы, эльф низко поклонился господину Ригону.

– Это было… волшебно!

– Спасибо, мальчик, за твое старание. Это гораздо важнее восхищения.

– Но не восхищаться Вашей работой просто невозможно! Простите! У Вас это получается так легко, а для меня это почти на грани с нереальностью!

– Нереальность начнется с возвращением в Хаос. В однородное ничто. А это – просто управление временем.

– Но время плотно завязано в структуру движущегося вместе с ним мира!

– Конечно. И для его обратного хода есть определенные ограничения, зависящие от степени динамичности объекта и давности промежутка, который нужно сделать нынешним. Ну и некоторые другие факторы. Например, вариантность событий. Ты прочитаешь об этом в той книге, которую начал изучать.

– Да, господин ректор! Но можно я с Вами поговорю еще об одном вопросе? Меня он очень волнует. Простите, что приходится беспокоить им Вас.

– Вероятно, ты об отвратительном состоянии самого здания Семинарии?

– Да, простите.

– Ты прав. Я могу сделать из нее роскошный дворец. Но не стану. Первая причина в том, что в реальном мире всем молодым существам, в ней обучающимся, придется выживать в далеко не идеальных условиях. И они обязаны, с помощью получаемых знаний, сами обеспечить себе комфорт. Если они не догадываются о существовании удобств – это только проблема их разума. Второй момент к ним не относится. Раз в полугодие здесь появляются проверяющие от Конвентуса и лицезреют эту разруху. Но ничего не предпринимают. Видят текучку персонала. Но не реагируют на мои доклады. Если честно, я давно перестал их писать.

– И что это может значить?

– Подумай. – Пожал плечами господин Ригон.

– Вероятно, кому-то в высших кругах Семинария не выгодна? Не нужны демоноборцы и инквизиторы?

– Я этого не говорил. Но ты подумай.

– Я понял, господин ректор. Но мне можно что-то, как преподавателю, требовать от завхоза?

– Конечно. Это его должностные обязанности. Мне нравится твой настрой, мальчик.

Сетьер Ригон исчез, а Рин погасил светцы и запер аудиторию именной руной. А потом отправился в подвал смотреть лабораторию.

Когда он, несколько запыленный и уставший, наконец, поднялся в свой продуваемый всеми ветрами этаж, то увидел мокрые отпечатки сапог, не принадлежащих Лирре. Судя по всему, сапоги стояли долго, поскольку дождевые капли, упавшие с плаща, образовали непрерывную и толстую окружность. "Гном!" – Подумал Рин и открыл свою дверь. – "Интересно, сколькими его богатствами успели разжиться местные маргиналы?"

Развесив одежду в сушильном и чистящем ее шкафу, эльф сходил в душ и с голодным любопытством сунул нос в корзину. Бутылка с молоком, полковриги мягкого хлеба, сыр и фрукты – любимая пища любого проголодавшегося эльфа.

– Спасибо, друг! – Громко сказал Рин и налил молоко в бокал. А потом встал, взял бумагу с карандашом и написал записку:

"Керрайюс! Спасибо тебе огромное за все! Твой Рин".

И положил ее в корзину.

Когда сладкая дрема уже смежила его веки, унося на своих ладонях в страну пушистых, залитых ярким солнцем, сосен, в дверь кто-то настойчиво постучал.

– Гном, приемные часы у меня завтра… – Пробурчал эльф и повернулся на другой бок, закрыв голову одеялом. Но стук все не прекращался. – Да что же это такое? – Рин надел теплый халат и сунул ноги в шерстяных носках в тапочки. – Неужели у тебя так мало в доме комнат, что до завтра переночевать негде?!

Сняв руну, эльф рывком открыл дверь. Напротив него стоял совершенно мокрый и заплаканный Лирра.

С эльфа слетел весь сон.

– Что случилось? Заходи и рассказывай!

Включив в гостиной все светцы, он помог дейрину снять плащ и кофту. Усадив его на стул, сам стянул с него сапоги и принес еще одни шерстяные носки, подаренные Керрайюсом.

– Подожди, сейчас согрею молока. Выпьешь, и тебе станет легче!

Жадными глотками выпив теплое молоко и закусив его оставшимся хлебом, Лирра встал, а потом рывком поднял эльфа с противоположного стула. Тяжело посмотрев ему в лицо, он размахнулся и влепил ему крепкую пощечину.

– Охренел? – Приложил ладонь к щеке Рин. – Твоя подружка оказалась заразной? Или не дала вообще?

– Ты – идиот! – Лирра шагнул к Рину и, нагнувшись, обнял его за шею. – Прости… Я не сдержался и ударил… – Эльф услышал всхлипывания. – Я не мог тебя найти… Искал весь день! Но тебя не было нигде! Я думал… – Всхлипывания раздались с удвоенной частотой, а по шее Рина побежали слезы. – Думал, с тобой что случилось. Ведь у тебя нет денег! Я тебя повсюду искал. Потом подумал… что ты ушел. Обиделся и ушел навсегда. Рин, прости!

– Лирра! Уймись! Мой халат уже промок, а в душ придется идти еще раз. Сядь и успокойся.

С трудом оторвав от себя руки здорового парня, он снова посадил его на стул.

– Все в порядке. Я ходил по Академии. Был в выделенной под артефакторику аудитории. Потом – в подвалах, где размещаются лаборатории. Вот там – настоящий ужас. Ты, наверняка, туда не дошел. Мрак, плесень, крысы и тараканы… На полу – тухлая вода. Потом я ходил в город. Устроил завхозу домашний потоп. Не знаю, выплыл он оттуда или нет. Хотя он – редкостная крыса. Так что, думаю, не потонул. Потом я снова вернулся в Академию. Привел в порядок свою аудиторию. Мне в этом очень помог господин Ригон. Ну а затем я вернулся сюда. Кстати, меня покормили. Так что не переживай. Все-таки я – дитя Леса, а не принц крови. Да и разве бы я смог без предупреждения уйти, оставив тебя одного? Хочешь кусочек сыра?

– Хочу. Прости, Рин. – Лирра запихнул кусок за щеку и с удовольствием начал жевать. – Просто я очень испугался.

– Лучше расскажи, как провел время с прелестной Вирэль.

– Эльфийки в постели ничем не лучше прочих девчонок. – Пожал плечами Лирра. – К тому же я торопился. Ох, – он подпер лоб ладонью, – если бы ты только знал, какие ужасы я себе навыдумывал!

– Все хорошо. – Улыбнулся ему Рин. – Иди к себе, прими душ и ложись отдыхать. Тебе надо согреться. Теплое одеяло – самое лучшее лекарство от испугов и простуды. Поверь, я знаю об этом не понаслышке.

– Да, прости. Я тебя разбудил…

Лирра встал и, задев плечом косяк, вышел за дверь.

– Вот и славно. – Зевнул Рин. – Теперь – баиньки!

Но дверь открылась снова.

– Я никуда не пойду. – Упрямо сказал Лирра. – И ты рассказал мне не все. Кто тебя накормил сыром? Такого в этом мире просто не делают!

– Может, мэтр Ригон пригласил меня на чай, а я стянул со стола сырную головку? – Усмехнулся Рин. – Кстати, он не заметил.

– Пусть это правда, но я все равно никуда не уйду. Не волнуйся, уговор наш я помню. Сейчас принесу свое одеяло и лягу на этом диванчике. Не вздумай запираться!

– Тогда мойся, а я – спать. Работа с пространством отняла последние силы! – Рин снова широко зевнул, морщась от боли в ударенной челюсти.

Закрыв дверь в свою комнату, он слышал, как ходил и вздыхал в гостиной Лирра. Но рассказывать, что провел время с Керрайюсом, Рину почему-то не хотелось. Подаренная Богом корзина встала за столик рядом с кроватью.

Посреди ночи эльф проснулся от того, что ему стало жарко. Стряхнув сон, он усмехнулся: Лирра через одеяло снова обнимал его, как любимого плюшевого мишку. А дейринский нос уткнулся своим кончиком прямо под косу.

Перекинув руку обратно к ее владельцу, Рин потянулся и выбрался из-под одеяла.

– Ты куда? – Тут же поднялась с подушки голова Лирры.

– Хочешь составить мне компанию в туалете? – Эльф снова сел на постель и коснулся плеча дейрина. – Или… в душе? Места там маловато, но если обняться, мы поместимся там вдвоем…

– И кто из нас озабоченный? – Сказал Лирра и упал носом в подушку. Послышался всхрап.

Рин рассмеялся.

***

Утро следующего дня разбудило эльфа тихой перебранкой где-то в районе входной двери. Накинув халат, он вышел в гостиную и увидел Лирру, прислонившего придушенного гнома-завхоза к косяку двери. Причем, с той стороны. Увидев Рина, Лирра смутился и улыбнулся, впрочем, не отпуская свою жертву.

– Ты проснулся? Мы не хотели тебя будить и говорили шепотом.

– Давай сначала умоемся и позавтракаем. Кажется, у меня от вчерашнего сыра остался еще кусок.

– А этого куда?

– Предполагаю, дом настолько его любит, что с удовольствием подержит в своих дружеских объятиях, пока мы переодеваемся и пьем чай. Лирра, ты покормишь меня завтраком? А то этот, несомненно, уважаемый человек так и не выдал мне подъемных денег. Да отпусти ты его. Все равно не сбежит. Да и бежать ему некуда.

– Оно меня держит! – Заорал из-за закрытой двери гном. – Пустите! Не имеете права! М-м-м…

– А я тут не причем. – Округлил глаза Рин и пожал плечами. – Оно само… Ты первым пойдешь в душ… Или мы вместе?

– Не смешно. – Покраснел Лирра и ушел в коридор. Скоро послышался шум льющейся воды.

Рин вернулся в спальню и заглянул в корзину. Там снова было молоко, хлеб и сыр. Записки с благодарностью не было.

– Вот и хорошо. Спасибо, Керрайюс! Только как мне объяснить этому большому, но бестолковому мальчику, что он – не моя мамаша? И что я не обязан отчитываться ему в том, почему правый ботинок одет на левую ногу, а второй вообще чужой. Пожалуй, придется пожадничать и выпить молоко самому.

Рин открыл бутылку и сделал первый глоток. Под звук падающей воды в спальне появился Лирра и укоризненно посмотрел на Рина.

– Это совсем не то, что ты думаешь! – Улыбнулся ему эльф.

Дейрин подошел к другу, взял из его рук бутылку и, понюхав молоко, вернул ее обратно.

– Где ты вчера был? Ведь эти запасы оттуда? На этом плане нет такого душистого молока и тающего во рту сыра!

– Разве я тебя хоть раз спрашивал о твоих женщинах?

– Ты вообще меня никогда ни о чем не спрашиваешь, словно я для тебя – пустое место!

– Уважаю твою личную жизнь. Может, я тоже, глядя на тебя, нашел подружку. Ты о таком не думал?

– Перестань надо мной смеяться! Мужчина, который спит с женщиной, так неврастенично себя не ведет.

Рин отпил еще глоток.

– Значит, я сплю с мужчиной.

– Врешь! Я бы почувствовал!

Эльф рассмеялся.

– Тогда кто меня так нежно обнимал ночью? И кстати, – он встал и прошелся по комнате, остановившись напротив Лирры, – мы договаривались, что ты будешь спать один. Неужели не помнишь? Может, это ты у нас неврастеник?

Лирра крепко сжал кулаки и рот. Сверкнув глазами, он развернулся и вылетел в гостиную, хлопнув входной дверью.

– Чокнутый. – Сказал сам себе Рин и пожал плечами. Достав два бокала, он разлил молоко и отправился к Лирре.

Войдя в приоткрытую дверь, он увидел друга, сидящего на диване в обнимку с подушкой. Спрятав лицо в ее складках, дейрин глубоко дышал, пытаясь успокоиться.

– Я принес тебе молоко. Давай выпьем его вместе.

– Не хочу. – Глухо сказал Лирра. – Ты все время надо мной насмехаешься. – Он поднял голову. – А я всего лишь пытаюсь тебя защитить.

– Выпей молока, Лирра. Пожалуйста. – Эльф ласково улыбнулся дейрину и протянул бокал. – Оно, действительно, очень вкусное и подарено с любовью. Пей.

Лирра отпил глоток, глотая с молоком соленые слезы.

– Прости, наверно, я душу тебя своим контролем.

– Бывает.

– Но… пойми правильно… я не могу по-другому. Ты важен. Очень важен не только для меня. Они чувствуют это, но не понимают. А я – понимаю. И буду всегда рядом с тобой. Не как они. – Дейрин опустил плечи. – Хотя один раз я тебе уже обещал, но не справился с эмоциями. Там были твои эльфы. Знаешь, что мне сказал Энтониэл? Что ты мне не веришь. И что ты никогда не станешь моим другом. Это правда, Рин?

– Неправда. Пей молоко. Нас ждет вкусный сыр и теплый хлеб. Пока ты будешь есть, я расскажу, где был. Договорились?

– Да! Рин! Пойдем!

Выпив оставшееся молоко одним большим глотком, Лирра вскочил и пошел за эльфом в его гостиную. Прилипший к косяку гном проводил их безумным взглядом.

– Дует. – Сказал Рин. – Закрой, пожалуйста, дверь.

От удара крепкой рукой затряслась не только дверная коробка, но и спятивший от страха завхоз. Но дверь вдруг открылась снова, и в нее высунулся увесистый кулак.

– Только попробуй сделать лужу… – Негромко сказал Лирра и плотно прикрыл щель.

***

– Да, в-общем, дело так и было, как я сказал. – Начал рассказывать Рин под внимательным взглядом Лирры. – А потом я не смог тебя найти, и мне стало одиноко. Тогда я пошел в гости к Керрайюсу. Он накормил меня обедом и отправил обратно.

– А… моих сородичей видел?

– Прости, нет. После того, как Орнель послал им просьбу о помощи, а они на нее не откликнулись, мне не о чем с ними говорить. Но знаешь, я все же считаю, что ты должен там появляться. Не из-за старших. Из-за своей группы. Получается, ты бросил своих подопечных. И хоть любить вы не умеете, но забота и опека старших над младшими играет большую роль в формировании личности.

Лирра поджал губы.

– Этот легкий перекус для наших желудков погоды не сделает, – продолжил Рин, – так что давай сходим позавтракать в город, а потом займемся восстановлением твоей аудитории. А, забыл! Еще тряхнем ту крысу, что щерит зубы у нашей двери.

Лирра улыбнулся.

– Ты прав, Рин. В детстве мы не видели материнской и отцовской ласки. Нас учили добиваться поставленной цели. Моя жизнь – это ты.

– Знаешь, Лирра, про цели я все понял, когда твои старшие, начиная с Сайхена, использовали мое незнание мира, решая свои задачи. Честно скажу – это мерзко. Поэтому прошу: не уподобляйся им. Парням необходимо твое внимание и участие. Ты ведь можешь хотя бы раз в декаду их навещать?

– А ты? Целый день будешь пялиться в учебники?

– А я пойду с тобой. Но не в поселение, а к Керрайюсу. Когда я впервые появился на его земле, он встретил меня по-доброму, сделав все, что я просил. И с моей стороны было бы свинством его забыть. К тому же, хозяин того мира – все еще я.

– Значит, – Лирра нахмурил брови, – ты затеял этот разговор, чтобы без меня ходить к Богу в гости?

– Боги! Лирра! Ну отчего ты такой странный? А потом, – Рин потер уже забывшую про боль щеку, – хочется тебе или нет, но мы до сих пор все связаны: дейрины, эльфы, люди… Боги.

– А мне можно будет прийти с тобой к Керрайюсу?

– Не знаю. Он – Бог. Как решит, так и будет.

– Прости. – Лирра осторожно коснулся плеча эльфа. – Кажется, вчера я был не совсем адекватен. Испугался.

– Понимаю. Поэтому и не ударил в ответ. Зато сейчас руки так и чешутся.

Рин встал и открыл дверь.

– Я сам. – Здоровый Лирра отодвинул эльфа в сторону и взял повесившего голову завхоза за шкирку.

– Дом, отпусти его! – Приказал Рин.

Теперь гном повис в крепкой руке дейрина.

– Это что такое? – Спросил его эльф, показывая на разбитые окна и полусгнившие полы.

– Нет бюджетного финансирования. – Огрызнулся гном. – Между прочим, кто-то испортил мой кабинет! Докладная уже на столе руководства! А еще чужая магия проникла в мой городской дом и испортила ценнейшие старинные вещи!

– Откуда у завхоза с нищенской зарплатой дорогой антиквариат? – Лирра приподнял дернувшегося гнома повыше. – Помнишь, Рин, аудит в королевском доме Элисиль?

– Да не вопрос. Думаю, за пару дней управлюсь. А докладные писать я тоже умею.

– Все заработано честным трудом!

– Пойдем, Лирра, я покажу тебе его честный труд. Только порталом. Нечего трясти перед голодными студентами этой жирной мразью.

И они очутились в темном, сыром и вонючем подвале. Мимо, стараясь не попасть в лужу, прошлепала худая крыса. Ее глаза полыхнули двумя красными углями и погасли, когда она свернула за угол.

– Ну и вонь! – Сказал дейрин, опуская гнома в лужу.

– Тут должны быть наши лаборатории. – Засмеялся эльф.

– В этом рассаднике всевозможных заболеваний от лихорадки до чумы? Раньше такого здесь не было!

– Я буду жаловаться в Конвентус! – Пискнул гном.

– Давай. Жалуйся. Но только завтра. – Глаза Рина светились красным не хуже крысиных. – А сегодня ты случайно заблудишься в этих коридорах. Дом, как считаешь, ему суток хватит? Не выпускай его, даже если крысы захотят им пообедать. Пойдем, Лирра.

– Ага. – Согласился дейрин, отшвыривая от себя взвывшего гнома.

Как только они оказались в коридорах семинарии, дейрин искоса посмотрел на друга.

– Ты можешь быть жестоким.

– Могу. Ты видишь эти детские лица?

Семинаристы худыми и бледными тенями, здороваясь с преподавателями, торопились к скудному обеду.

– Они – плохие маги, и не знают, как преобразовать кусок хлеба. У них болят животы, мерзнут ноги и руки. Стой! – Приказал он одному из парней. – Вытяни ладонь!

Тот вытянул вперед красные пальцы с грубой кожей и грибком на ногтях.

– Спасибо, ступай!

Тот поклонился и побежал догонять группу.

– Они не могут извести грибок! Кто пойдет за таким страшным мессией, напоминающим старожила помойки?

– Но я тоже тут учился!

– Ты – неизвестно каким ветром залетевший сюда друид. Крепкий, здоровый. Я бы тут умер через пару месяцев. Пусть лучше я буду жестоким по отношению к тому, кто все это безобразие затеял. А дети страдать не должны.

– Да, Рин. Пойдем завтракать?

– Пирожки с яблоком мне закажешь? – Лукавые зеленые глаза весело посмотрели в темно-синие.

– Какие пожелаешь!

***

Рин и Лирра бросили свои плащи на стулья около одного из столиков полутемной едальни и подошли к стойке, над которой висела доска с написанными на ней блюдами.

– И чем из всего этого изобилия я могу угостить моего лорда? – Полушутя, полусерьезно спросил дейрин.

Бородатый мужик, перетирающий полотенцем пивные кружки, бросил взгляд на Рина.

– Наше Величество не отказалось бы от тушеного мяса с овощами…

– Я не рекомендовал бы милорду такое блюдо. Овощи здесь слишком водянистые. Поэтому мясо получается безвкусным. Но вот рыба тут хороша.

– Не хочу рыбу. Пожалуй, ограничусь каким-нибудь пирогом. На твой вкус.

– Благодарю милорда за доверие! – Изогнув губы в улыбке, поклонился Лирра и пару раз согнул указательный палец. Мужик, бросив полотенца, тут же материализовался рядом.

– Я сяду. – Сказал эльф и отошел к столику. Сел он таким образом, чтобы лампы, висевшие над центральным проходом, освещали только его спину.

Скоро к нему присоединился Лирра.

– И зачем весь этот спектакль?

Молодой дейрин вдруг покраснел.

– Тут работает девушка… На кухне. Если гости солидные, хозяин посылает их обслужить. Когда она подойдет, посмотри на нее. Вроде неяркая, но что-то такое в ней есть.

– Тебе мало вчерашних упражнений с госпожой Симитэль? Кстати, помнишь Митча? Вот он тоже подкатывал к дочке трактирщика.

– И как?

– Чуть не женили. Ее отец утверждал, что она была несовершеннолетней девственницей.

– Оп-па! – Удивился Лирра. – Его могли засудить!

– Вот этим парня и шантажировали. А еще грозились написать письмо ректору Эрайену.

– Но же он выкрутился?

– Эрайен об этом знал.

– Вот это да!

– А также о том, что она совершеннолетняя. Просто девушке приспичило выйти за Митча замуж. Но как же он от нее шарахался!

К столу, пока они разговаривали, подошла невысокая, но пышная девица. С крутыми бедрами, большой, в складках платья, грудью и русой косой, наверченной вокруг головы.

– Вот ваш заказ, господа… семинаристы! – Улыбнулась она сразу обоим.

– Спасибо. – Поблагодарил ее Рин, пока она снимала с подноса тарелки. – А как ты догадалась, кто мы?

– Вы все одинаковые. То благородных из себя разыгрываете, то богатых купцов. Раньше пялились на мою сестру, теперь вот на меня.

– Ну и как?

– Что? – Глубокие серые глаза заглянули в лицо Рина.

– Вышла она замуж? Вот ты смеешься, а ведь на самом деле среди студентов могут быть знатные особы.

– Да перестаньте. – Махнула она рукой и облокотилась на поднос. – Вы – старшекурсники? Наверно, получаете стипендию, поэтому и ходите сюда. А остальные у вас – обычная голытьба из монастырей.

– Они себе судьбу не выбирали. – Сказал ей Рин. – Но им посчастливилось выдвинуться из серой и грубой массы. Значит, у них есть перспективы. Скажи, а что это такое?

Он ковырнул вилкой нечто коричневое с белыми косыми прослойками.

– Пирог. – Сказала девушка. – Я пекла его сама.

Рин подцепил кусочек и, разжевав, проглотил.

– А ты неплохо готовишь!

– Я готовлю хорошо! – Задрала она носик. – Но как же хочется большего!

– Кухня, семья и куча деток? – Поинтересовался дейрин.

– И это тоже. Но чтобы было свое, а не отцово дело. Но разве женщине без мужа развернуться дадут? Мы для вас – что-то низшее, существующее только для исполнения прихотей высших существ – мужчин!

Девушка грустно вздохнула и все-таки улыбнулась.

– Кушайте на здоровье!

И ушла на кухню.

– Скажи мне, друг Лирра… – Рин поковырялся в пироге и отставил его в сторону. – А тебе какие женщины нравятся?

– В смысле?

– Как ты выбираешь себе партнерш для отношений?

Тот задумчиво почесал щеку.

– Наверное, чтобы не лежали пластом. А так – какая разница?

– Значит, тебе не знакомо чувство приязни, наслаждения близостью…?

– С ними? Нет.

– Знаешь, Митч затащил меня однажды в "Овечку". Там я познакомился с девушкой. Ее звали Роз. Думаю, если бы не вмешательство судьбы, нам было бы хорошо. Я иногда ее вспоминаю.

– Зачем ты мне об этом рассказываешь?

– Не знаю. Просто вспомнилось. Один эпизод из жизни. Скажи, – эльф посмотрел на Лирру, – почему господин – я? Мог бы назваться им сам.

– Ты и есть – господин. Милорд. Император. Хозяин мира.

– Забыл. Точно. Но в следующий раз не стоит выставлять мои регалии напоказ. Вдруг поверят?

Рин съел один из пирожков и отпил жидкий брусничный отвар.

– Почему плохо ешь? – Встревожено спросил Лирра. – Ведь вкусно!

– Кажется, я не голоден. Давай попросим милую барышню завернуть выпечку с собой.

***

Глава восьмая. Преобразование Семинарии

Когда Рин распахнул дверь аудитории, выделенной Лирре для работы, то рассмеялся: в ней не было даже пола. Лишь огрызки плесневелых досок скалили в язвительной усмешке черные зубы, и дурно пахла яма, заполненная водой.

– Ты вчера сюда не заходил?

– Нет. Искал тебя. Знаешь, когда я здесь учился, все было не так… печально.

– Ты говорил. Конечно, я не похож на великого мага, но давай хотя бы попробуем что-нибудь придумать.

– Но мы не можем из ничего слепить что-то! Магия всего лишь видоизменяет образы реального бытия!

– Постой спокойно. И смотри сразу на все планы. Мне ректор Ригон показал принципиально новый уровень. Я в нем еще не силен, скорее, совсем не силен. Но хочу попробовать. Если ты увидишь, что мне не хватает энергии, поможешь. Ладно?

– Да, Рин. Это наподобие того, как ты делал мне комнаты? Обещаю, что мешать точно не стану.

– Что бы я ни говорил и ни делал.

Эльф прикрыл глаза.

– Покажи, мне, каким ты был. – Тихо сказал он. – Помнишь, как сюда приходили живые и сильные существа? Как искрилось магией пространство. Ну же, просыпайся и вспоминай! Человеческие эмоции. Радость от побед и неудачи поражений. Ты впитывал их, словно губка, переживая события, даже когда они заканчивались. Но начинался новый день, новое действо. И жизнь наполняла твою матрицу, словно воздух. Да, вот так! Я уже вижу светцы, развешанные по стенам. Какого цвета они были? Золотистые? А стены? Неужели белые с коричневым? Спасибо… Я вижу. Только вот пол… он прямой или амфитеатром?

Лирра увидел, как Рин – золотистая аура – вошел внутрь и двинулся почти по воздуху. Его ноги ступали по едва проявившемуся каркасу помещения, и у Лирры замирало сердце. Но он верил в необычайные способности своего друга и понимал, что тот работает с иными видами магии, принципов которой пока не понимал. А между тем комната наполнялась силами и красками. Пусть пока едва различимыми, но Лирра уже видел столы темного дерева и длинные скамьи вдоль этих столов. Пространство между преподавательской кафедрой и первыми рядами было достаточным, чтобы лектор мог продемонстрировать семинаристам какой-нибудь наглядный пример, объясняющий начитываемый материал. Он вглядывался в мелочи и не заметил, как аура Рина начала тускнеть.

– Лирра… – Тихо сказал эльф. – Помоги.

И дейрин, не испугавшись пропасти под ногами, подбежал к другу и крепко обнял его со спины, вливая в его ауру свои силы.

– Да, хорошо… Спасибо. – Прошептал Рин и совсем закрыл глаза. А Лирра, восторгаясь, смотрел, как под их ногами засверкал новеньким лаком крашеный пол, и заблестели стеклами черные шкафы, расставленные вдоль стен. Как разом вспыхнули золотистым светом лампы на потолке и стенах, оставляя на белой штукатурке ровные яркие круги. А на полке у широкой доски появились разноцветные мелки в надорванной упаковке.

Эльф глубоко вздохнул и открыл глаза, с радостью оглядывая помещение.

– У нас все получилось! Лирра! Оно – прекрасно! Господин Ригон, действительно, к тебе очень хорошо относится! Пусти, я закончил.

– Не пущу. – Негромко сказал дейрин, прижимаясь щекой к темноволосой макушке эльфа. – Ты еще слаб. Постой немного. И ты обещал мне все рассказать.

– Ты видел, как менялся мир? – Спросил его Рин. – Правда, здорово? Не знаю, как господин Ригон справлялся с этим настолько быстро. Я выжат, как апельсин. И снова хочу есть.

– Сейчас пойдем к нам в комнаты, и я тебя накормлю.

– Лирра… Ведь Эрайен – друид. Он тоже умеет работать с нереализованными сценариями бытия. И ты – друид. У вас гораздо больше сил, нежели у эльфов. – Рин повернулся и теперь стоял в кольце обнимающих его рук. Глаза светились яркой зеленью, а ладони легли дейрину на грудь. – Ты понимаешь, что справишься с подобным гораздо лучше, чем я? Ведь такая магия для меня – невероятно высокий уровень! В ней – волшебство времени, отпускающего пространство! Пусть мне тяжело, но все же я постараюсь этому научиться.

– Вместе со мной.

– Да, Лирра! Конечно, вместе! Мы – молодцы!

Дейрин глядел на восторженное лицо эльфа, и ему хотелось прижать этого мальчишку к себе так, чтобы он услышал, как стучит его сердце. Чтобы он, наконец, поверил…

– Браво, браво! – Раздался от двери женский голос. – Неужели без посторонней помощи, жалоб и привлечения к работе семинаристов вы все восстановили сами?

– Да, госпожа Симитэль! – Рин мягко высвободился из еще удерживающих его рук Лирры и легко сбежал по широким ступеням навстречу эльфийке. – Здравствуйте! Правда, отлично получилось?

Широким жестом он обвел новенькую аудиторию.

– Здесь будет преподавать господин Виринис. Мы создали ее для него.

– Странно, но я не чувствую отголосков магии. Если честно, думала, что это – качественная иллюзия…

Женщина подошла к столу и потрогала его пальцами.

– Надо же, настоящий! Откуда вы его умудрились стащить?

– Со склада господина Карта. – Танцующей походкой спустился вниз Лирра и, обняв женщину за плечи, поцеловал в висок. – Ты быстро обернулась!

– У меня завтра занятия. Но подрались мы знатно! – Посмотрев Лирре в лицо, она подставила ему губы. Он легонько их поцеловал. – Как вам удалось уломать этого неподкупного гнома?

– Предложил сам. – Ответил Рин, выходя в коридор.

– Ты куда? – Лирра извинился перед женщиной и отправился следом за другом.

– Хочу поесть и немного полежать. А ты можешь отдохнуть с подружкой. Честное слово, я никуда не денусь.

– Я обещал остаться с тобой. Вирэль… – Обернулся дейрин к наблюдавшей за ними женщине. – Извини, но мне надо идти с другом. Он устал.

Эльфийка оттолкнулась от косяка и тоже подошла к Рину.

– Может, проводим его вместе?

Рин улыбнулся сразу им обоим.

– Не стоит. В отношениях двух нет места третьему.

И засунув руки в карманы толстой кофты, он пошел по коридору.

– Рин!

– Дорогой, твой мальчик никуда не денется. А послезавтра мне снова придется уйти. Может… проведем свободные часы вместе?

Дейрин запечатал аудиторию своей руной.

– Если ты хочешь, то идем. – Железные пальцы Лирры схватили локоть эльфийки.

– Ты чего? – Вскинула она глаза. – Больно!

– Это сила моего чувства. – Объяснил ей дейрин, увлекая женщину в сторону ее комнат.

***

К выбору Лирры между дамой и собой Рин отнесся совершенно хладнокровно. После того, как сходил к Керрайюсу, он успокоился насчет поступков существ, его окружающих. И понял для себя одно: если он сам поступает определенным образом, то это означает важность действия прежде всего для него самого. Пусть им движет страх одиночества или желание власти, как говорили Охено или Сайхен, главное было в том, что ему хотелось это сделать. Поэтому, выбросив из головы отношения Лирры и эльфийки, он выпил снова появившееся в корзине молоко и съел целиком весь сыр. Немного повалявшись на кровати и почувствовав, как силы к нему вернулись, он снова встал. Вытащив из шкафа длинные непромокаемые сапоги и плащ, Рин оделся и опять вышел в коридор. Ему хотелось навестить брошенного в темном подвале завхоза и узнать о его готовности приступить к ремонту лаборатории. Соглашаясь с Ригоном, он понимал, что нельзя делать чужую работу, поскольку, как бы ни чесались руки, потом придется заниматься этим вечно.

Спустившись по лестнице и открыв подвал, эльф крикнул в темноту:

– Господин Карт! Вы еще не передумали по поводу ремонта? Если нет, то в Семинарии еще одним привидением станет больше!

– Надо поговорить… – Раздался хриплый голос из-за угла.

– Я слушаю! – Просто так лезть в дурно пахнущую нечистотами и дохлятиной жижу ему не хотелось.

– Меня вынудили… Я пить хочу!

– Вода под ногами.

– Какая же ты сволочь, эльф!

– Ага. Я знаю. Продолжай.

– Думаешь, это из жадности я покупаю тухлятину для кухни? Да, я ее покупаю. И плесневелые овощи тоже. Ты думаешь, все вот так просто молчат и мирятся с произволом какого-то оборзевшего гнома?! Сам-то пораскинь мозгами!

– Ну и от кого же ты так зависишь?

– Отпусти, скажу.

Теплая и уже знакомая рука внезапно легла на плечо эльфа. И опять Рин не почувствовал приближающегося к нему ректора. Это значит… он был везде? Слушая и слыша одновременно весь комплекс? Рин порадовался, что его ментальные щиты не смог преодолеть даже Бог.

– О, господин ректор! – Крикнул он так, чтобы его услышал гном. – А я вот тут стою и слушаю плеск волн. Наверное, вы разводите тут ондатр? Хотя ваша заместительница госпожа Симитэль обещала отдать подвал под лаборатории.

– Крыс хватает и сухопутных. – Ответил господин Ригон. – Но иногда им тоже приходится заниматься успокаивающим психику плаванием. Скажи, мальчик… разве тебе не понравились твои комнаты или аудитория? А ваша совместная работа с Виринисом вообще выше всяческих похвал. Так скажи мне, чего тебе не хватало? Зачем ты полез не в свое дело?

– Я бы не полез. – Пожал плечами Рин. – Если бы меня сразу предупредили, а не уговаривали остаться погостить еще немножко. Если бы не ваши комплименты нашим с Лирхо способностям и обещания, я ушел бы сам на следующий же день. Так зачем весь этот балаган? Кто вам нужен: Лирхо Виринис или я?

– Ты. Но жертвенник еще не готов. Поэтому посиди-ка тут. Крысам тоже бывает скучно. И еще: не пытайся сбежать: я чувствую каждую жилку, каждый отваливающийся сучок гнилой доски этого дома. Если не шагнешь внутрь сам, я тебя туда впихну. Будет больно, холодно и мокро.

– Я сам. – Согласился эльф и шагнул внутрь. Дверь за ним захлопнулась.

– Вот попал, как кур в ощип! – Громко зевнул Рин.

За углом раздался едкий смех гнома.

– А я хотел тебя предупредить! Но ты, мальчишка, не зная броду, в первый же день бросился на войну с несправедливостью! Какой дурачок! Боги! Если хозяина устраивает погром, еще не значит, что в доме были посторонние. Вот она, молодость! Шашки наголо и вперед, на дракона! Только оказалось, что это – фантом, прикрывающий яму с кольями. Охота на охотника.

– Заткнись. – Рин подошел к гному и развязал его. – Катись ко всем бесам. Наверняка, знаешь норку, как отсюда выбраться.

– Забыл, что сказал хозяин? Он нас слушает. И знает, где мы находимся. А норок, несмотря на всю эту показуху, тут нет.

– Ах, вот как? Безумно интересно. Тогда будь добр, захлопни свой рот и не приставай ко мне со всякой дурью. Дай достойно приготовиться к смерти. Слышал, что меня должны принести в жертву? С Симитэлью в роли Фемиды. Без весов и повязки, но с карающим мечом. Кого же в этом спектакле будет играть Ригон? Наверняка, Судьбу. Если исходить из его достижений в магии, он пытается творить ее сам. Но она – женщина. И весьма разборчива в подборе артистов. Значит, Лирра был моими цепями… И ведь знал, что не стоит привязываться к еще одному глупому дейрину… Кем он был в вашей команде? Псом, загоняющим добычу? Или слепым орудием? Хотя, не важно. Важен результат всей этой странной возни. Интересно, почему из меня постоянно пытаются сделать жертву? Гном, ты не в курсе? Тобой тоже играли вслепую и поймали, как Лирхо или Симитэль? Чего молчишь? Язык проглотил?

– Умничаешь?

– Рассуждаю.

– Значит, выбраться даже не попробуешь?

– Нет. Давай помолчим.

Просканировав помещение, Рин нашел место повыше и посуше. Забравшись туда с ногами, он накрылся плащом, а сверху – защитой. Вдруг гному захотелось бы размяться, подбрасывая в его сторону тяжелые предметы?

Оставаясь телом на одном месте, он внимательно скользил вдоль плетений защиты взглядом мага. Вроде они были не сложными, прямо-таки напрашиваясь на взлом. Но, уже зная хитрость и коварство мэтра Ригона, эльфу совсем не хотелось к ним соваться. И тогда он обратил свои помыслы к внутреннему пространству комплекса. Здесь защита должна быть обычной, ведь путь на свободу был отрезан.

– Славный дом! Когда-то ты был красивым… – Начал говорить Рин, сжимая в кулаки замерзшие руки. – Тут, в подвале, было чисто и тепло. Чуть дальше того места, где я сижу, хранились зимние запасы овощей. А еще дальше, в том конце крыла, была дверка в подсобку, где лежал уголь, которым топили печи. О, как жарко он пылал, нагревая воду в трубах! Полы везде были теплыми. На каменных стенах висели ковры, а полы были хорошенько прокрашены и застланы шкурами. Помнишь эти времена, дом?

Разговаривая, Рин тянулся сознанием к единственному месту, с помощью которого можно было выбраться на волю, не делая из себя преступника. Ведь он, несмотря на защиту ректора, мог обрушить на Семинарию молнии. Мог поджечь даже мокрое помещение магией изначального огня, живущего в его теле после открытия плана сумеречных. Но в помещении находились ни в чем не повинные дети. Которые сгорели бы при его попытке выбраться на свободу. И ему, подобно преступнику, а не жертве, пришлось бы всю жизнь скрываться от гнева Конвентуса. Интересно, Боги выслушали бы перед казнью обстоятельства дела? Скорее всего, нет. Если они не стали слушать Сайхо с его рассказами о цветке, кто поверит ничтожному эльфу, по вине которого погиб Олерин?

Ручейки сознания Рина медленно проникали в побитые жизнью стены дома. И он пропускал их, не видя ничего угрожающего своему Хозяину. Как же тяжело удерживать внимание во многих местах одновременно, не делая акцента на главном! Вот его спальня, а за столиком – корзина. Надо же, Керрайюс снова положил в нее молоко и сыр! Как же попросить его о помощи? Сделать так, чтобы он все понял?

Эльф задумался до такой степени, что удлинившимся клыком случайно прокусил зажатый между зубами палец. "А ведь точно!" – Подумал он. И кровь медленно, крохотными шариками, потекла вверх, между этажами и перекрытиями. Между волокнами древесины и удивленными молекулами воды. Попадая в корзину, она скатывалась большими каплями, впитываясь в сыр, тряпку, его оборачивающую, овощи… Ее потеки оказались даже на бутылке с молоком. "Я жду тебя, Керрайюс!" – подумал он, запирая комнату изнутри рунами. И даже если бы Ригон попытался в нее проникнуть, у него ничего бы не получилось.

Волосок его сознания проник и туда, где отдыхали Лирра с Симитэлью. Женщина рассказывала парню сказки о том, насколько он хорош в постели, раз за разом заставляя его отдавать энергию. "Дурак…" – Мысль Рина легко проникла в его голову. – "Беги оттуда". А потом он оказался в кабинете Ригона.

Стараясь не трогать пространство ни единой эмоцией, он внимательно осмотрелся. Камин, кресло, теплые, плетеные ковры из овечьей шерсти на полу и стенах. На кресле – три подушки. Они смяты. Значит, хозяин частенько в нем сидит и читает… Что именно? Рин взглянул на стол. Там, корешком кверху, лежал древний манускрипт. Его нижняя часть сползла со стола, и эльф разглядел нарисованный на ней синий цветок и какие-то письмена, которых не было в лингвопрограмме Охено. Но Рин запомнил, как они выглядят. А потом он очень осторожно стал собирать ручейки сознания, разбежавшиеся по дому, в единое целое и возвращать их обратно.

Когда небольшой хаос в его голове улегся, эльф понял следующее: Ригона не интересовала Семинария. Да, проверяющие приезжали. Но что стоило такому хорошему магу на один вечер сотворить из нее иллюзию волшебного замка с удобными комнатами, прекрасными аудиториями и превосходной пищей? Да ничего. Он был господином этого места. И его слушали все, кого он поймал в свои сети.

– Эй!

Рин вдруг понял, что перед ним уже долго топчется гном.

– Эльф, ты помер, что ли?

– Нет. Заснул. – Сказал Рин и громко зевнул. – Чего хотел?

– У меня – дети!

– У тебя их здесь нет. Не ври.

– Так это ты вчера мне устроил потоп? – Гном рванулся к эльфу, но, налетев на защиту, не удержался на ногах и свалился в лужу. – Какая мерзость! – Сказал он, вытирая руки от черной слизи еще не испачканным куском куртки. – Местная шпана вытянула из дома все, что смогла унести!

– Перераспределение материальных ценностей в пользу пролетариата. – Хмыкнул Рин. – Они спрячут твои игрушки в своих кладовках, где они сгниют от сырости. Вот жалость.

– Смейся! Скоро тебя разложат на алтаре и проведут кровавый обряд… Вот тогда посмеешься!

– Сожгут. – Пожал замерзшими плечами Рин. – Так гигиеничнее.

– Я знаю, что на крови! Ригон уже не впервой проделывает такие штуки! Думаешь, отчего тут часто меняются преподаватели? Самых сильных он приносит в жертву демону, обещавшему возродить его мир заново! Но этому гаду все мало! Он хочет еще жертвы! Господин говорил… – Гном перешел на шепот… – Я услышал… В мирах есть эльфийский цветок. Это – самая сильная созидательная магия. Демон, когда узнал о тебе, потребовал привести к нему. Скажи, ты что-то знаешь? Знаешь, да?

– Эльфийский цветок? Нет. Однако, ночь все равно долгая. Расскажи.

– Подвинься.

Рин немного подвинулся, и гном устроился с ним рядом, поджав под себя грязные и замерзшие ноги.

– Я тоже знаю мало. Слышал, чтобы избавить нашу планету от проклятия, нужна великая сила созидания. Чтобы сгорела древняя волшба. Так говорил тот, к кому прислушивается Ригон.

– Значит, где-то в этом мире, несмотря на зачистки, продолжает существовать демон?

– Не знаю. – Гном, привалившись к плащу Рина, зябко повел плечами. – Пусти погреться.

– Ты воняешь.

– Так почисти! Ты же маг!

– Не затхлостью этой воды. Беспринципностью. Тебя ведь устраивал красивый дом и горничная? Та, которая в пышном платьице?

– Все-таки это был ты! – Заревел гном, сделав очередную попытку ударить эльфа. Защита сработала, как резиновый мяч, снова спихнув бедного завхоза в нечистоты на полу.

– Каюсь, хотел посмотреть на звезды и увидел твои хоромы. Но меня прогнали, поставив в известность, что территория не моя. Пришлось уйти. Так что там с цветком?

Гном снова забрался на выступ, вытирая грязные руки о грязные штаны.

– Говорят, эльфы знают об этом цветке. Если убить эльфа, он появляется, чтобы оплакать невинную душу.

– Боги, какая чушь! – Сказал Рин. – Я умирал два раза, и ни одна сволочь не поплакала над моим окровавленным телом. Честно говорю. В последний раз мне так не хотелось возвращаться в мир живых! Я уже далеко ушел по тропе вечной тьмы, но мой друг Лирхо поймал меня, пообещав помощь в поисках демона.

– Свят, свят! – Воскликнул гном. – Зачем эльфу демон? Душу хочешь продать?

– Нет. Хочу получить его душу. Я люблю его, гном.

– Чокнутый эльф.

– Наверное, гном. Только я все равно его люблю. Закрываю глаза и вижу разлетающиеся по ветру кудряшки. А как мы с ним играли в прятки… Только рядом с ним я узнал, что такое счастье.

– И что, он от тебя сбежал?

– Его тело мертво. Но вот в каком мире осела его душа… Об этом я надеялся узнать здесь. Видно, не судьба.

– А меня никто никогда не любил. – Вздохнул гном. – Когда был еще совсем малышом, отдали дядьке в обучение. Он меня бил даже за то, что испортили его сыновья. Постоянно попрекали куском черствого хлеба. Едва исполнилось пятьдесят, женили. Совсем мальчишкой. Только из подмастерьев стал мастером, как сразу связали по рукам и ногам.

– Если не любил, чего ж детей строгал?

– Без этого у нас нельзя. А потом оказалось, что наш сосед – ее любовник. Да и дети не мои. Только один. Вот я и сбежал бродить по свету. Начал воровать, пить… Связался с шайкой. Помню, нас поймали на краже со взломом. И посадили в тюрьму. А со мной сидел один парень. Не из наших. Веселый такой. Оказался магом. Говорит: хочешь, мол, бежать? Я ему: а куда, ведь все равно найдут! А он, типа, не найдут! Ну и оказался я в этом болоте. Сначала сторожем, потом – завхозом.

– А парнем был Ригон?

– Будешь смеяться. Симитэль. Она умеет ходить сквозь пространство. У нее есть специальный амулет. Сжала его пальчиками и – фьють! Уже в другом месте.

– Портал… Ну и компания у вас подобралась!

– Компания у нас большая. – Шмыгнул носом гном. – Думаешь, Семинария – это все? В каждом городе у ректора – свои люди. Ведь наш Ригон хочет не только освободить планету от проклятия, но и стать Королем всего мира!

– Как все запущено! А ты откуда знаешь о его планах?

– Кое-что слышал. – Пожал завхоз плечами. – Раз я маленький, меня никто не принимает в расчет. А я хожу, слушаю, думаю, сопоставляю… Я бы убежал отсюда, если бы смог. Да только как? Боги, как есть хочется! Неужели ты не боишься смерти, эльф?

– Боюсь умирать. А потом уже не страшно. Хочешь, расскажу, как я умер первый раз?

– Может, не надо?

– Надо, гном, как-то пережить эту ночь, не сдохнуть от холода и отсутствия питьевой воды. Поэтому слушай. Я бежал над огромной пропастью по тоненькой ветке. Вокруг свистели стрелы. И вот одна из них коснулась моей груди. Так нежно, трепетно… И я подумал: почему нет?

Рин умолк.

– И что было дальше? – Стуча зубами, спросил гном.

– А дальше я падал. Мне казалось, что очень долго. Ну а потом наступила невыносимая боль: я упал на длинные терновые иглы. Было ощущение, что они не деревянные, а из железа. Словно зубы диких зверей, их острия рвали мое тело на куски. Кроме ощущения боли, я видел фонтаны своей крови… Пока не закрылись глаза.

– Прекрати! – Взвизгнул гном.

– Чего ты боишься? Тебя-то никто в поисках цветка пилить не станет. Снова будешь шуршать по Семинарии, подтаскивая все, что плохо лежит, в свой уютный домик. Тебе не кажется, что ночь близится к утру?

– Мне кажется, что все крысы этого подземелья собрались тебя послушать!

– Точно. А тобой – закусить. – Рин навел красный взгляд на кучку зверьков, плотно сидящих неподалеку. – Ну надо же! Гном! Кажется, нас приглашают в гости.

– Кто?

– Крысы. Пойдем, посмотрим?

– Нет! – Карт затрясся и обхватил колени руками. – Я не пойду! Я боюсь!

– Тогда сиди тут до утра. Придет Ригон и вытащит своего верного слугу.

– Да, – согласился тот, – я посижу… Только слышишь, ты возвращайся! Мне одному жутко!

– Особенно не рассчитывай. Если получится.

Рин опустил в воду сапоги, поплотнее завернулся в плащ и, следуя за то и дело оглядывающимися зверьками, ушел в хлюпающую эхом тьму.

Гном не сразу понял, отчего вдруг так резко заболел палец. А когда по локтю потекла горячая струйка, он охнул и вспрыгнул на уступ, пытаясь подтянуть тело повыше. Но зверьки, сверкая алыми бусинами глаз, уже повисли на нем тяжелым серым плащом. Его пальцы, обдирая о камни ногти, из последних сил держали ставшее непомерно тяжелым тело. Но у любых сил есть предел. Расцарапанные о шершавую поверхность ладони проползли по стене, оставляя на ней кровавые следы, возбужденно обнюханные крысами. И, как только гном упал, серая пищащая масса погребла его под собой, стараясь вырвать хоть кусочек такой сладкой и теплой плоти. Ведь в подземельях их никто не кормил. А жить хочется всем, несмотря ни на что.

***

Эльф медленно шел за крысами, шуршащими своими коготками по стенам и уступам. Некоторые из них падали и плыли по воде. Впереди их было немало. Но и сзади, как чувствовал Рин, зверьков собралось невообразимое количество. Некоторые из них внезапно вскакивали на его плащ и забирались на плечи. Но эльф их не трогал. Кто знает, что сделает существо, так настоятельно позвавшее его к себе, если он тронет хоть одну хвостатую тварь?

Одни коридоры сменяли другие. Лестничные пролеты уводили его то вниз, то вверх, теряя счет спускам и подъемам. Казалось, он снова очутился под разрушенным дворцом стертого с лица земли города сумеречных эльфов. А еще Рин понял, что они вышли не только из Семинарии, но и за черту города. Вода, иногда наполняющая коридоры выше колен, постепенно исчезла, и под ногами зашуршала каменная крошка. Крысы спустились со стен и серой рекой текли вокруг него, задавая направление. Наконец, поднявшись на два пролета вверх, они вывели его в круглый зал, через разбитые окна которого внутрь лезли мохнатые лапы увешанных мхом деревьев. Крысы разбрелись по залу, впрочем, снова собравшись около какого-то возвышения.

– Я понимаю, мне тоже надо подойти? – Тихо пробормотал Рин, изо всех сил сдерживая тошноту при виде дрожащего комка, прилепившегося к когда-то белому мрамору.

Когда он пошел вперед, серые проводники расступились, образуя почти прямую тропу.

– Вы пригласили, я пришел. – Произнес эльф и поклонился этому комку, в магическом плане пульсирующему мертвенной синью, а наяву скрытому чернотой. И вот непонятная масса зашевелилась и вытянулась вверх, рассыпая в стороны сотни зверьков, завозившихся у подножия… трона?! Рин не верил своим глазам. Перед ним, на каменном помосте, стоял настоящий трон. А рядом, опираясь на длинный золотой жезл, возвышался фантом: не разрушившаяся со смертью физического тела душа внутри ментальной и эфирной оболочки. На плечах привидения была мантия, а на голове – золотая корона.

– Ваше Величество! – Еще раз склонился Рин.

– Я услышал твои речи, эльф. – Прошелестел голос. – И мне стало любопытно на тебя взглянуть.

– Смотрите. – Рин откинул с головы капюшон, и золотые волосы рассыпались по его плечам. А зеленые глаза бесстрашно взглянули на призрак. – Смею ли я задать вопрос, Ваше Величество?

– Говори. – Согласился Король.

– Правильна ли моя догадка, что Семинарию возвели на основании дворца, где Вы, Ваше Величество, были Королем?

– Ты прав, прекрасный юноша. Я был Королем, женившимся на женщине, которая меня убила. А мой сын убил девушку, которую полюбил. Вот так наш мир был проклят.

– А можно еще вопрос?

– Я сразу скажу на него ответ. Да, ректор Семинарии – мой сын, душа которого поглощена демоном, до сих пор управляющим его сознанием. Не знаю, зачем демону понадобилось освобождение от проклятия… Только мои глаза и уши, – он провел рукой над ковром из крыс, – рассказали об эльфийском цветке. Ты знаешь, что это?

– Могу поклясться, что нет. Я слышал легенду. В ней говорилось, что друиды хотели с его помощью сделать мир прекрасным. Ведь в нем заключен свет любви Творца Сущего. – Ответил Рин и, задумавшись, вдруг спросил. – Ваше Величество, Вы ведь продолжаете говорить с этим демоном, не так ли? Могу ли я увидеться с ним?

– Хочешь погибнуть, как и моя семья? Давай я тебя переправлю в безопасное место, где никто, в том числе, мой сын, тебя не найдет.

– Но почему?

– Ты прекрасен, как тот самый цветок. Глядя на тебя, мне кажется, что его лепестки – цвета твоих волос. А любовь Творца – это великое всепрощение…

– Почему?

– Мы, живущие в структуре энергий и времени, не помним опыта прежних жизней, каждый раз начиная новые воплощения с чистого листа. И опять ошибаемся, творя ради своих желаний страшные вещи. Чем выше уровень существа в мировой иерархии, тем с большим пренебрежением он относится к тем, кто внизу. Расходный материал для вскармливания собственных амбиций. Жажда власти и размножения. Безнаказанность до определенного предела. А потом – страх неотвратимого наказания и смерти. Вот из чего состоит вся наша жизнь. В начале пути мы не ведаем, что творим. А когда хватаемся за голову, становится слишком поздно… Тот, кто задумал этот мир таким, каков он есть, не должен карать. Только прощать. А караем мы себя сами.

– Демоны – не зло. – Тихо сказал Рин. – Они – только зеркала наших потерянных в собственных заблуждениях душ.

– Откуда ты знаешь?

– Я люблю демона. И он меня любит. Только так случилось… – Рин тяжело вздохнул. – Его тело убили. Но я хочу его найти. Понимаете, миров – миллионы! Где мне его искать? Может, Ваш демон мне подскажет?

– Ты еще раз удивил меня, мальчик. Если ты веришь в то, что демон не причинит тебе вреда… Пойдем. Мне кажется, Вам будет, о чем поговорить.

***

И снова крысиная река текла среди подземных коридоров. В ее центре шли мертвый Король и Рин, снова спрятавший голову под капюшон.

– Дворцовый комплекс был огромен! – Рассказывал Его Величество. – Тогда эта страна была очень большой и богатой. Все в ней жили хорошо. Но я, как любой самовлюбленный самец-идиот, думал, что принадлежащие мне женщины найдут общий язык. Ведь им вдвоем жилось весьма неплохо. Но каждая из них вела свою игру, в которой мне не было места.

– Каждая искра Божья приходит в проявленный мир, облекаясь матрицей душа-ум-тело с определенным набором личностных качеств. Причем, мы не можем осознать полностью, что творится в чужой голове. Да нас это и не интересует. Обладание – вот цель игры. Не важно кем или чем. Но чем больше, тем лучше. – С горечью сказал Рин. – Вы тоже, несмотря на корону, одна из фигур на этой площадке. Но скажите, почему Ваш сын живет так долго? Насколько я понял, он – человек?

– Да, мы – люди. Но он – маг. Отличный маг. Ты ведь это понял?

– Значит, с помощью магически сильных жертв он продлевал свою жизнь, и никакое изменение погоды его не волновало?

– Одно другому не вредит. Но мы уже пришли.

Король дотронулся своим жезлом до толстой каменной двери, перекрывающей один из боковых коридоров. Несмотря на свою толщину, она легко повернулась в петлях, не издав ни звука.

– Заходи! – Скомандовал Король.

– Негоже плебею идти впереди Короля. – Поклонился Рин.

– Боишься? – Хмыкнул мертвый Владыка и переступил порог. Большое помещение озарилось сотнями факелов, закрепленных на каменных стенах.

Рин шагнул вслед за Королем.

– Ого! – Задрал он голову вверх, а потом посмотрел по сторонам. – Какая библиотека! Ваш сын о ней знает?

– Да, конечно. Иначе, откуда он бы смог почерпнуть принципы и правила работы со структурами Вселенной?

– А те, кто живет под вечным дождем… Они не видят этих строений?

– Наверху кругом топь. Какой глупец захочет рискнуть жизнью ради старой развалины?

– Логично.

Король, тем временем, подошел к наклонному пюпитру и зажег рядом с ним свечи.

– Дирэль! – Позвал он. – Проснись. Я привел к тебе в гости забавную птаху.

***

Глава девятая. Демоны и Боги

– Дирэль? – Удивился Рин. – Почти эльфийское имя! Твой демон, Король, – женщина?

– Да. – С нежностью сказал Его Величество. – Ее имя… Она назвалась им сама.

На пюпитре стояла старинная книга. Мерцавшая бликами огня обложка была богато украшена золотом и драгоценными каменьями. На коже, обтягивающей титульный лист, виднелась какая-то надпись и изображение восьмигранника, внутри которого был нарисован цветок.

– Это ее вместилище. Здравствуй, Дирэль!

Король на несколько мгновений склонил перед книгой призрачную голову, словно слушая, что она ему говорит. Но Рин не слышал ничего. Он терпеливо ждал в сторонке, разглядывая уходящие в высоту полки.

– Подойди, эльф. – Позвал его Король. – Она просила оставить вас вдвоем.

Он взял призрачной рукой один из подсвечников и снова вышел, осторожно прикрыв дверь.

– Здравствуйте, Дирэль. – Произнес Рин. – Простите, что потревожил Ваш покой.

Книга все так же лежала на подставке. Эльф, приподняв брови, молча стоял рядом. Потом он пожал плечами и поклонился книге.

– Не смею брать в свои руки сокровище, которого недостоин. Прощайте, прекрасная Дирэль.

Рин уже собирался идти к двери, как сзади раздалось легкое покашливание. Он обернулся. Рядом с подставкой стояла невысокая черноволосая женщина в шароварах и маленькой кофточке, почти не скрывающей грудь. Ее ступни с накрашенными ногтями были босыми. А щиколотки, когда она переступила ногами, звякнули бесчисленными золотыми браслетами.

– Меня зовут Рин. – Сказал эльф. – Теперь мы знакомы.

– Здравствуй, мальчик. – Женщина улыбнулась. – Король посчитал, что ты тоже заблудился в зеркалах?

– Мы смотримся в них от рождения, прекрасная Дирэль. Кому, как не Вам, об этом знать. Задавая Богам вопросы, мы ищем в окружающем нас мире ответы. Однако, видим только свои амбиции и страхи, убежать от которых возможно, лишь отказавшись от всех желаний. Но ведь это смерть, не так ли? Скажите, Дирэль, а что для вас значит жить? Не могу поверить, что смысл существования демона заключается всего-то в процессе получения наших сил.

– Ты прав, что не веришь. Но энергия – основной принцип существования субъекта в проявленном мире.

– От ее количества зависит, насколько интересной сложится партия. Чем больше берешь, тем шире возможности.

– Да, мальчик.

– Но нравится ли тебе быть привязанной к этой книге? К призрачному Королю или его заигравшемуся во всемогущество сыну?

– Мы наслаждаемся каждым ходом игры, воплощая тайные желания тех, с кем связаны.

– Постой… Я не понял. Каким образом ты исполнила желание вот этого призрачного Короля?

– Ему нравилась дочь соседа. Но он был женат. Чтобы получить девушку законным путем, не вызывая вопросов глав государств и досужих обывателей, ее нужно было сделать призом. Например, в выигранной войне. Причем, война должна быть оборонительной. Разве я не исполнила его желание?

– И получила его силу, когда он умер. Так?

– Когда он умер, и искра Божия покинула душу, его истинным счастьем стало служение мне.

– То есть ты считаешь, что он счастлив, существуя привидением в подвале, полным крыс?

– Когда мы договаривались, он готов был отдать все за исполнение мечты. Осуществив ее, он стал похож на ребенка, в руки которого попала долгожданная игрушка. Наслаждаясь только ей, он забыл про остальные связи с миром. За что и поплатился.

– Но ты не сказала ему о возможных последствиях.

– А говорить бесполезно. Вспомни себя. Сколько раз тебя предупреждали об опасности? Но ты все равно лез напролом. Ведь так?

– Откуда ты знаешь?

– Это написано в твоей ауре. Как ее не скрывай, от демона сложно спрятать упрямство сжатых губ и морщинку между бровей. Ты очень юн, но поиски истины оставили на твоем лице след.

– Читаешь по лицу? – Рин откинул капюшон. – Что еще можешь сказать, о умнейшая?

– В-основном, то же, что и все. В тебе ясно читается жажда власти. Но не той, что на виду. Нет. Твоя роль – советник, распоряжающийся умом и сердцем господина.

– К этому я стремился в моей прошлой жизни.

– Это хорошо, что не врешь. – Улыбка слетела с лица женщины. – Иначе я не стала бы с тобой говорить.

Рин вздохнул.

– Я постараюсь не лгать. Но могу заблуждаться. Так трудно увидеть истину сквозь зеркала.

– Истину не дано видеть никому, мальчик. А правда у каждого своя. Кем ты сейчас себя считаешь?

– Не знаю, госпожа. – Опустил голову Рин. – Я не вижу своего места ни в одном из миров. Судьба кидает меня из одного непонятного дела в другое. Ни одно из них я бы не назвал завершенным. Они – словно звенья одной цепи, по которой я иду над пропастью. Только куда и зачем… не понимаю.

– Да, мальчик, так оно и есть. Самое интересное, что я тоже не могу просчитать твое будущее. Вокруг тебя много существ, которым ты очень важен, хотя они не совсем понимают, почему. Некоторые пытаются тебя забыть, но спрятавшаяся в сердцах тоска все равно тянет их за тобой. Это странно, поскольку особых талантов или дара я в тебе не нахожу. Что ты хочешь?

– Для себя? – Рин сжал пальцы, глядя на Дирэль. – Всего лишь совета.

– Говори. – Кивнула головой женщина.

– Я люблю демона. Бескорыстно. Просто так. Мне от него ничего не надо. Просто чтобы он был рядом. Улыбался, смеялся. Он тоже меня любит. Так получилось, что он лишился тела, и структура его личности потерялась в мирах. Я хочу найти его. Ты можешь подсказать, как?

Женщина – демоница молчала, глядя на эльфа и покачивая головой. Потом она подошла к нему и положила горячие ладони на его замерзшие руки.

– Это так необычно. Ты не боишься, что он воспользуется твоей силой?

– Нет. Мы были вместе. И были счастливы. Если честно, мне для него не жалко сил. Только бы снова увидеть его смеющимся… – Рин крепко сжал губы, чтобы не заплакать. – Мне кажется, ему сейчас очень плохо. Он где-то совсем один. Согласись, вам ведь тоже нужна любовь!

– Не боишься, если попрошу заключить со мной договор за помощь?

– Прости, госпожа, но моя душа принадлежит только ему. А свои желания я стараюсь исполнить сам. Перед тем, как я уйду, скажи, чего бы хотела ты?

– Наверное, чтобы мне не загадывали желаний. – Демоница тряхнула черными волосами. – Они предсказуемы, словно зачитанная до дыр книга. Но как ты познакомился со своим демоном?

– Знаешь, мой Гайю пошел за мной сам. И сказал, что мы всегда будем вместе. А я говорил ему, что люблю.

– Постой… Он что, был ребенком? Тогда понятно, почему ты к нему привязался.

Казалось, Дирэль была разочарована.

– Мне не важен его облик, госпожа. Я чувствовал любящее сердце. И приму его, каким бы он ни был. В любом виде.

– Мне кажется, – демонесса посмотрела в глаза Рину, – проблема в том, что твой Гайю думает, будто ты привязан именно к его образу. И боится предстать иным. Боится, что ты его оттолкнешь.

– Нет, госпожа. Не оттолкну.

– Что ж. Это невероятно, но я тебе верю. И знаешь, – она поправила свою короткую кофточку и улыбнулась, – отправлюсь-ка я путешествовать. Кажется, от сидения в этой луже у меня начинается насморк. У тебя, случайно, нет среди знакомых нормального мага, не боящегося тесного знакомства с демоном? И не стонущего об исполнении желаний?

– Вообще-то есть один. Как отсюда выберусь, навещу его. И поговорю с ним.

– Тогда, мальчик, возьми меня с собой.

– Призрак не отдаст мне твою книгу.

– Разве ты до сих пор не понял? Это просто форма. Скажи, кем мне стать для тебя?

Эльф задумался.

– У меня нет вещей. Да и не нужны мне они. Только одежда. Слушай… Как тебе образ заколки для волос? Никто ничего не поймет и не заметит.

– Хорошо. – Улыбнулась Дирэль. – С тебя – знакомство с магом. С меня – информация. Ты мне понравился. Так что будем искать твоего мальчика вместе.

Рин засмеялся.

– Ты чего? – Удивилась женщина, производя над книгой какие-то манипуляции.

– Боги тоже обещали помочь.

– С ума сойти! – Усмехнулась Дирэль. – Подставляй руку.

Через мгновение в протянутой ладони Рина лежала, играя драгоценными камешками, заколка из черненого серебра. Не усомнившись ни на мгновение, он подколол ей косу к затылку. А потом подошел к двери и открыл ее.

– Ваше Величество! – Крикнул в темноту. – Спасибо за все! Прощайте! На поверхность я выберусь сам!

***

Шагнув в один из силовых каналов, он снова очутился в Семинарии. У той самой двери, ведущей в подвал. Немного подумав, он вошел в структуру мира и сломал один из узлов, позволяющих менять местами во времени настоящий и вероятный миры. Пробежав незаметным ветром по всем комнатам, он везде делал одно и то же: блокировал связи между возможностями. А потом, вернувшись к себе, снял руну и вошел внутрь. Но комната была не его.

Ее не было вообще. Там, где он оказался, не было ни пола, ни потолка. Место одной из стен занимал огромный экран, в светящейся реальности которого перемещались какие-то фигуры. Все остальное виделось Рину зеленоватыми сумерками. И, кроме этого экрана, вокруг ничего и никого не было. Немного постояв и осмотревшись, он двинулся туда, резонно заключив, что представление предназначалось именно ему.

Вглядевшись в серебристое мерцание, он вдруг увидел Лирру, растерянно глядящего в разбитый дверной проем, за которым совсем недавно были комнаты Рина. Эльф не слышал звук, но ему было достаточно видеть, чтобы дорисовать воображением ужас, охвативший несчастного дейрина. Получается, когда он развлекался с женщиной, с другом произошла новая беда, а его опять не было рядом! Какой после этого он друг?

Эльфу стало неприятно. Это что, очередная попытка рассорить его с существом, которое искренне пытается стать нужным? Да, Лирра не мог устоять перед очередной доступной женщиной. Ну и что? Он такой, какой есть, и Рин не собирался из-за этого с ним ссориться.

Но вот в коридоре появилась госпожа Симитэль. Лирра показал ей на дверь. Та пожала плечами и что-то сказала, схватив его за рукав. Но он оттолкнул ее руку и побежал по коридору туда, где продуваемый мокрыми ветрами переход вел в административный корпус.

– Вот этого бы не надо… – Сказал Рин и попытался переместиться в Семинарию. Но странное место не выпустило его из своего плена. Однако продолжило показывать все, что происходило с Лиррой.

Расталкивая семинаристов, он почти бежал к кабинету ректора. Секретарша в приемной пыталась загородить подступы магическим щитом и собственной грудью, но дейрин снес их, даже не заметив. Толкнув дверь, он шагнул внутрь, но растерянно остановился на пороге, поскольку внутри, кроме господина Ригона, были еще господа. Они сидели в четырех, поставленных кругом, креслах, а Сетьер Ригон стоял в середине, наклонив голову. Лирра, осознав, что его не только не гонят, но даже не замечают, тихонько притворил дверь и подпер ее плечами, закрыв единственный выход.

И тут для эльфа неожиданно включился звук.

– Вы намеренно вводили нас в заблуждение, господин ректор. – Сказала одна из фигур, одетая в белый плащ с капюшоном. – Из года в год мы видели процветание и благополучие, а на деле от значимого проекта остался только остов. Где хорошие, грамотные специалисты, которых мы вам рекомендовали? Где средства, выделяемые на обеспечение качественной жизни студентов? Что тут происходит, господин Ригон?

– Это модель одной из вероятностей, в какую может попасть любой демоноборец или мессия. – Поднял голову Ригон. – Простой тренинг.

– На сегодня он закончен. Верните все на свои места.

– Я пробовал… Но что-то пошло не так.

– Он лжет! – Громко сказал Лирра. – Когда я тут учился, все было не так плачевно. Но посмотрите теперь на руки и ноги студентов. На их тела. У многих – грибок, язвы, дистрофия, от которых не спасает даже лекарская магия. Преподавательский состав питается в городе, а семинаристам приходится есть тухлое мясо и гнилую капусту.

– Вы кто? – Спросил один из капюшонов.

– Меня и моего друга взяли сюда преподавателями, поскольку мало кто соглашается на такую мизерную зарплату и здешние условия жизни. Но сегодня мой друг пропал. Его комнаты превратились в груды не подлежащего восстановлению хлама. Его ауры я не чувствую. Еще до меня доходили слухи, что тут проводятся кровавые обряды.

– Откуда ты знаешь? – Шепнул Рин. – Неужели проболталась Симитэль?

– Господин Ригон, куда Вы спрятали Эринэла Аль-Рохани?

– Это тот самый? – Тихо спросил один из сидящих другого. Тот согласно качнул головой.

– Я не слежу за мальчишками, сующими свои любопытные носы туда, где может быть опасно. У нас – не самая комфортная для проживания планета. Где-то – топи, где-то – болота…

– Например, в подвале? – Спросил Лирра.

– Не знаю. Ими занимается завхоз.

Два капюшона пошушукались между собой, и один из них объявил:

– Мы составим запрос в Конвентус, чтобы сюда прислали комиссию, которая проверит все аспекты деятельности Семинарии. Начиная с практической составляющей жизни и заканчивая уровнем знаний и умений студентов. Так что советуем хорошенько к ней подготовиться.

Ригон вздохнул с облегчением. Но Лирра, сжав кулаки, крикнул:

– Вы что, спустите ему с рук похищение моего друга? А если он пропал не один? Кто знает, сколько магов вроде как уволились, но на деле исчезли в местных трясинах?!

– Не горячитесь, юноша. – Поднялся капюшон. – Наша проверка будет тщательной и всесторонней. А Ваш друг, наверняка, сидит в каком-нибудь трактире.

Лирра набрал в легкие воздух, чтобы высказаться, но вдруг смешался и шагнул к стене, поскольку рядом с Ригоном появился коронованный призрак в мантии из крыс. Судьи тут же вскочили со своих кресел, прикрывая носы платками и воротниками.

– Что ты сделал с книгой, щенок? – Стукнул он посохом об пол. – Признавайся, куда ты поместил Дирэль? Хочешь владеть ею лично?

– Уйди отсюда! – Закричал Ригон. – Старый маразматик, разве не видишь, кто рядом с тобой?

– Я давно мертв. Так что мне плевать на этих высокомерных ублюдков, которых кто-то вынудил сюда спуститься, и которым нет дела до происходящих тут событий. Что вам нужно? – Оглянулся он на капюшоны. – Энергия? Она поступает с избытком. Правда, тяжелая и грязная. Чем живет местный люд? Ненавистью, тоской, беспросветной изнурительной работой и вечной нищетой. А еще – завистью к тем немногим, в чьих руках сосредоточены материальные богатства. Воровство, насилия, грабежи… Множество ранних смертей. Вас это устраивает. Так зачем вы сюда пожаловали?

– Разве не на тебе лежит вина за все это безобразие? – Повысил голос один из капюшонов. – Кто своими страстями прикормил демона, взрастив в тихой нравственной девушке ненависть к собственному мужу и отцу своего ребенка? Разве не ты научил обращаться ее с вместилищем порока?

– Протестую. – Мягко улыбнулся Ригон. – Вместилищем порока можно назвать каждого, находящегося в этой комнате. Ибо всеми нами движут желания, по-другому, страсти. Проявленный мир живет за счет их силы.

– Протест не принимается. – Ответил один из четверки. – Если желания не согласуются с моралью и законом, они не имеют права на воплощение.

– Законы устанавливает сила, господин судья. – Парировал Ригон. – Для того, чтобы слабые не возжелали слишком многого. Иначе, от невозможности их реализации, они сойдут с ума или поднимут бунт, ломая упорядоченный строй. Сколько раз такое происходило в мирах, вознося к власти новые игрушки Богов?

– Не уходи от темы! – Прикрикнул один из судей. – На вас обоих, отце и сыне, лежит вина проклятия.

– Я искал возможность ее снять. – Согласился с утверждением Ригон. – В том числе, обращаясь к демонической книге. И, кажется, нашел.

– Какое же? – Заинтересовались судьи, перейдя с обвинительного на заинтересованный тон.

– Эльфийский цветок. Он снимает любые проклятия, наведенные хоть демонами, хоть невинными послушницами.

– Неужели вы его нашли? – В голосе одного из капюшонов послышался азарт.

– Нет. Но как раз сейчас мы переходим к тому эльфу, которого так настойчиво ищет господин Виринис. – Ригон взглянул на сжатого, словно пружина, Лирру.

– Куда вы его дели, гады? – Крикнул дейрин.

– Мы его никуда не девали. – Ректор развел руками. – Он исчез.

– Он врет! – Застонал Лирра.

– Конечно, врет. – С удовлетворением сказал призрачный Король. – Ты, Сетьер, бросил парнишку в подвал вместе со своим много болтающим завхозом. И если бы речи мальчика меня не заинтересовали, к утру от его тела не осталось бы даже костей. Мои девочки и мальчики, – призрачная рука погладила серый плащ, – вечно голодны. А студенты в подвалах появляются слишком редко, чтобы они отказались от любой, случайно или намеренно попавшей туда пищи.

– Какая мерзость! – Плечи одного из капюшонов дернулись.

– Так что должность завхоза вакантна. А эльф… Он был так мил, что занял мой разум интересной беседой.

– Где он, старый хрыч? – Лирра впился побелевшими пальцами в спинку одного из кресел.

– Где моя Дирэль?

– Там, где и всегда. – Пожал плечами Ригон. – В книге.

– Это вы о демоне? – Спросил один из судей. – Вы до сих пор продолжаете верить его словам, несмотря на все случившееся?! Показывайте, где вы ее прячете. Зло должно быть уничтожено!

– Не отдам! – Заорал призрак, заполняя пространство кабинета тьмой, в которой, пока все терли глаза и кашляли, он исчез.

– Сейчас он разгромит мои покои! – Крикнул Ригон и тоже исчез. Вслед за ними испарились и судьи.

Не успел Рин перевести дыхание, как в серебристом пространстве экрана появилась обстановка личных покоев господина Ригона. Было похоже, что здесь уже произошло сражение. На полу валялись книги вперемешку с какими-то осколками и обрывками ткани. А Сетьер Ригон сцепился не на жизнь, а на смерть со своим призрачным отцом, пытаясь что-то вырвать из хватких рук мертвеца.

– Прекратите! – Заорал один из капюшонов, обливая из протянутой ладони обоих драчунов ослепительным и, похоже, обжигающим светом, поскольку Король и его сын отлетели друг от друга, закрывая лицо и глаза. На полу, между ними, осталась лежать та самая книга, которую Рин видел в библиотеке.

– Он украл мое единственное сокровище! – Взвыл мертвец.

– Тебе давно пора упокоиться. Скажи спасибо, что я позволил тебе существовать в старой башне. – Сплюнул кровь с губы Ригон. – Какого беса ты шлялся по подземелью? Куда ты дел эльфа?

– Выпустил на волю! – Засмеялся Король. – Теперь ты его никогда не найдешь! Я спросил его про цветок. К твоему большому сожалению, юноша ничего о нем не знает. Дирэль подтвердила его слова. В них не было ни капли лжи.

– Значит, так. – Капюшон с головы одного из судей упал под порывом ветра, влетевшего в разбитое окно, и Рин увидел молодого, светловолосого Бога, под темными бровями и ресницами которого цветом сирени сияли прекрасные глаза. Рин даже вздрогнул: их оттенок напомнил ему о маленьком Гайю… – Книга будет уничтожена.

Он вытянул ладонь, и яркий божественный свет, заливший древний манускрипт, сжег его в мгновение ока. Призрачный Король схватился за сердце. И тут же сотни зверьков, составляющих его мантию, раскатились в разные стороны, шныряя под ногами в поисках убежища. Первой исчезла корона.

– Ненавижу! – Прохрипел колеблющийся силуэт и вдруг растаял, словно туман под лучами солнца.

– Теперь Вы, господин Ригон. Нам кажется, или Вы слишком долго прожили на этом свете даже для хорошего мага?

– Я не прошу милости и пощады. – Сказал тот, потирая вспотевшие от волнения ладони. – Забыв о возложенной миссии, я пытался найти условие, отменяющее проклятие. Но, когда мне показалось, что отгадка совсем рядом, вы требуете, чтобы я ушел. Что ж, я готов.

Светловолосый Бог поднял ладонь…

– Нет! – Вдруг закричал Рин. – Не надо! Тот, с кого началась эта история, должен закончить ее сам!

Ладонь опустилась вниз, а сиреневые глаза заглянули в душу эльфа.

– Ты уверен?

– Если в этом человеке есть хоть капля раскаяния в содеянном, то – да.

Все, кроме этого Бога, заозирались по сторонам, но тот уже допрашивал Ригона.

– Скажи, наследник престола Эличей, принц Сольер, ты осознал путь, приведший к такому исходу?

– Да, господин.

– Если бы у тебя была возможность изменить одно из событий, что бы ты выбрал?

– Слишком много я сделал такого, в чем приходится раскаиваться. Поэтому – нет, ничего. Я готов принять свою смерть. Единственное, что бы мне хотелось сделать, так это похоронить ту девушку и всех насельниц монастыря в земле. По-человечески.

– Что мешало сделать это раньше?

– Будете смеяться, но, наверное, страх. До сих пор лица этих женщин появляются в моих сновидениях. Всех, но не ее. Поэтому, перед тем, как уйти навсегда, я хочу сделать то, что должен.

Бог посмотрел на Рина. Тот кивнул головой.

***

Картинка разгромленного кабинета, подернувшись рябью, сменилась лесным пейзажем. Мокрые, тяжелые ветви растений, чем-то похожих на пузатые бутылки, утыканные колючими лапами, роняли капли влаги в насыщенную водой почву. Здесь было предгорье, поэтому деревья не сгнили, а лишь покрылись защитным слоем плесени и лишая, кое-где свисавшего с веток до самой земли. Присмотревшись, Рин увидел раскиданные по поляне валуны, и едва намеченный контур когда-то возвышавшихся тут стен. Среди раскиданных камней стоял Ригон, а позади – четверо судей.

– Там, – бывший принц махнул рукой, – пропасть, в которую мои солдаты бросили тела. Мне надо их достать.

Боги не ответили и даже не пошли за сгорбившимся под дождем мужчиной. Они молча стояли и ждали.

Ригон был хорошим магом. Через пол-оборота, по ощущениям наблюдавшего за ним эльфа, скелеты в лоскутах когда-то черных одеяний уже лежали во дворе бывшей обители.

– Пусть земля будет вам пухом… – Тихо сказал маг, глядя, как под действием его заклинания останки девушек и женщин уходят под землю. – Ну а теперь…

Он сам, своими руками, взял обломок гранитной скалы и поставил его над общей могилой острием вверх. После этого спокойно отряхнул руки и сказал:

– Теперь все. – И, в ожидании смерти, поднял глаза к небу.

Бог, выдержав паузу, вскинул ладонь, но вдруг был остановлен радостным возгласом Ригона.

– Смотрите! Скорее смотрите на небо! Они простили меня! – Слезы полились из его глаз, а на губах заиграла счастливая улыбка.

Судьи тоже посмотрели вверх. Там, через разлетающийся в стороны облачный водоворот, на грешную землю смотрел ясный глаз синего неба.

Эльф тоже смахнул невольную слезу.

– Ты-то чего разнюнился? – Спросила демонесса, опираясь на его плечо горячей ладошкой.

– Ему нельзя умирать. – Вдруг сказал Рин.

– Это почему? – Изумилась Дирэль. – У тебя все хорошо с головой? Этот человек – сознательный убийца!

Ее звенящая браслетами рука мягко постучала кулачком по голове эльфа.

– Сейчас объясню. – Поймал ее ладошку Рин. – Понимаешь, это – его мир. Он чувствует за него ответственность и боль. Теперь, когда небо снова стало синим, он приложит все старания, чтобы не допустить тех ошибок, из-за которых придется кому-то страдать. Ведь он – не психопат. Просто заблудившийся в зеркалах одинокий человек. Дирэль, ведь никто никогда его не любил. Амбициозная и обиженная на весь мир мать вырастила из мальчика эгоиста, для которого главным и неподражаемым был только он сам. Да, он наделал много бед. Но, думаю, учел последствия. Поэтому он станет мудрым и осторожным правителем. Ну а казнь… ее ведь можно отсрочить?

– Ты прав, маленький эльф. Мы тоже решили так поступить. – Странное, наполненное зеленоватой мглой, место исчезло, сменившись вполне цивилизованной гостиной.

Судьи скинули свои накидки, и в одном из лиц Рин в восторгом узнал Керрайюса.

– Ты! – Рин, как ребенок, подбежал к Богу и, подпрыгнув, повис на его шее. – Как же я рад тебя видеть!

– А я-то как! – Керрайюс обхватил эльфа своими крепкими и сильными руками. – Ты меня напугал!

– Прости! – Рин разжал руки, а Бог осторожно поставил его перед собой. – Мне надо было привлечь внимание к происходящему в этом мире. Если бы я просто рассказал, ты ни за что бы сюда не примчался и не позвал бы для разбирательства своих друзей.

Рин поклонился всем Богам.

– Но тебе угрожала опасность! – Керрайюс осторожно погладил Рина по вновь ставшим темными волосам. – И какого беса ты прячешь на себе демона этих королей?

Трое остальных скрестили суровые взгляды на эльфе.

– Поймите правильно! Выслушайте! – Рин умоляюще сложил перед грудью ладони. – Все мы – дети Творца. И каждый рожден для определенной роли. Но мир создавался Творцом с любовью. Может, не надо лезть по головам, добиваясь желаемого, а стоит попробовать методы Создателя Сущего? Просто любить? Радоваться, что есть на свете Бог Керрайюс. Или маленькая демонесса Дирэль. Я знаю, что вас ежедневно истово молят об исполнении желаний, обещая когда-нибудь стать хорошими и не задумываясь о чувствах тех, кто рядом. Но, достигнув заветной цели, просящий все равно не обретет счастья. Только просьбы перерастут в требования, а измученное зеркалами существо окажется на краю грехопадения. Однако, – Рин улыбнулся, – если для развлечения и получения энергии уборщица покажется перспективной, то почему бы не сделать из нее принцессу?

Боги переглянулись и хмыкнули. Кажется, им было, что вспомнить.

– Демоны играют на тех же слабостях. Договорившееся с ними существо получает возможность осуществить желаемое. Больше желаний – больше энергии. Поймите, вы друг другу не враги. Просто используете разные методы работы. Прошу вас, не обижайте девушку. Тем более, она – умница и красавица.

Демоница материализовалась и встала за плечом Рина, поблескивая любопытными глазами.

– Действительно, красотка! – Хмыкнул Керрайюс. – Привет, Дирэль!

– Здравствуйте… – Смущенно сказала девушка.

– Керрайюс! Мы не зря провели время. – Сказал один из Богов. – Это было… весело и познавательно. Надо будет ближе присмотреться к демонам. Не влипай в истории, маленький эльф. Но, если приспичит, зови на помощь. Я – Легосин-те. Третья планета пятнадцатой ветви. Сосед твоего друга Керрайюса. Это – тебе.

Он набросил на шею Рина амулет.

– Портал? – Улыбаясь, спросил Рин.

– Да. В нем – привязки ко многим планам Древа. Теперь можешь не тратить время на пространственные туннели. Рассчитан на троих.

– Благодарю, Легосин-те! Удачи тебе во всех делах!

– Я пойду? Жена заждалась к обеду…

– Бывай! – Хлопнул протянутую ладонь Керрайюс.

Двое других Богов кивнули головами, а Рин и демоница поклонились.

– Спасибо, что вовремя разобрался. – Подошел к эльфу самый старший из Богов, носящий короткую бородку и темную верхнюю одежду, в прорезях которой виднелось яркое нижнее белье. – Я – Горишен. Один из наблюдателей Конвентуса. Думаю, сюда скоро соберется настоящая комиссия. Будь здоров, эльф! И знаешь что… будет время, поищи сведения об упоминаемом Ригоном цветке. Вдруг истина бродит где-то рядом? Керрайюс, Лоренс, до встречи! А ты, демоница, лучше не попадайся.

– Что ж, – к Рину подошел тот самый Бог, который говорил с ним через экран, – нужно познакомиться и нам. Я – Хранитель этого мира. Зовут меня Лоренс. Скажу честно, – сиреневые глаза, так напоминающие очи Гайю, весело смотрели в эльфийские зеленые, – ты меня поразил. Любой другой потребовал бы для принца Сольера Элича смертной казни.

– Ригон – не психопат. – Еще раз повторил Рин. – Да, он делал много плохого. Но семинаристы, попадающие в миры, хорошо подготовлены к любому развитию событий. Хотя, если честно, я бы добавил еще один предмет для всех обучающихся в ней будущих инквизиторов и демоноборцев.

– Какой же? – Улыбнулся Лоренс.

– Психологию и социальные задачи жизни демонов. Ведь не обязательно убивать того, кто так много знает! Их тоже можно привлечь к какой-нибудь полезной работе, где им будет интересно.

– Например? – Приподнял брови Лоренс.

– С детьми. Если ребенок на личном опыте познает результат необдуманного желания, во взрослом состоянии он будет просчитывать свои шаги на несколько ходов вперед. Но это – как вариант.

– Малыш, с тобой интересно общаться. Как думаешь, оставить принца ректором Семинарии или нет?

– Нет, конечно. Он должен многое обдумать. Возможно, в будущем возродить свою страну. Жениться. Родить наследников и правильно их воспитать.

– Молодец! А не пообедать ли нам, продолжив беседу за столом?

– Простите, господин Лоренс, но у меня два срочных дела. Одно из них – успокоить сходящего с ума от страха моего друга Лирру, а второе – пристроить Дирэль в надежные и не жадные руки.

– Надеюсь, не к тем синеглазым, которых ты притащил ко мне? – Поинтересовался Керрайюс.

– Нет. Я хочу познакомить ее с ректором магической Академии Вожероны друидом Эрайеном. Если они друг другом заинтересуются, будет просто здорово.

– Тогда у меня встречное предложение. – Улыбнулся Керрайюс. – Мы возьмем твоего синеглазого дружка и пойдем к нам. А ты нас догонишь. Пока пристраиваешь подружку, мы с Лоренсом выпьем за продолжение знакомства. Оказывается, мы учились почти в одно время в одном университете и даже вспомнили друг друга!

– Ты был лопоухим и рыжим. – Сказал Лоренс. – Зачем перекрасился? Рин, мы звали его Светилом. Он прекрасно учился и отличался в спортивных состязаниях. – Бог взглянул на Керрайюса и хмыкнул. – Правда, сейчас немного заматерел. Я до последнего времени был убежден, что ты работаешь исследователем. Но перспективный выпускник оказался Хранителем в какой-то дыре. Что случилось?

– Рин, иди за другом. И поторопись.

– Не хочешь, чтобы восторженный ребенок услышал о том, что и у Богов бывают проблемы?

– Проблемы бывают и у Творца. – Сказал Рин, подколов косу заколкой. – Но вы правы. Мне надо торопиться, пока Лирра не разнес Семинарию по досочкам.

Портал, открытый Лоренсом, вывел Рина прямо к тому коридору, по которому бежал Лирра. Увидев возникшего на его пути Рина, дейрин налетел на него, сжимая плечи друга до хруста в костях.

– Я тебя повсюду искал! Где ты был? Обещал же никуда не выходить! А сам опять исчез!

– Перестань! – Рин высвободился и ласково погладил Лирру по руке. – Теперь все хорошо. Вернее, все будет, как надо. Хочешь, я покажу тебе чудо?

– Какое, Рин? Ты не представляешь, как я испугался! Мне Симитэль рассказывала…

– С этим покончено раз и навсегда. Давай подойдем к окошку. Посмотри в него. Да не на меня, туда… – Рин кивнул головой за перекошенный оконный проем.

Над черными, исходящими паром, городскими крышами в голубом небе сияла семицветная радуга.

***

– Рин! – Тихо сказал Лирра. – Неужели это сделал ты?

– Ни в коем случае! – Усмехнулся эльф. – Ты приписываешь мне чужую работу.

– Но без тебя в этом деле не обошлось. – С убежденностью сказал дейрин. – Но, раз все закончилось благополучно, что будем делать дальше?

– Я тут, совершенно случайно, встретился с Керрайюсом. Он пришел навестить своего друга, хранителя земли, Бога Лоренса. Они собрались к нам. Может, отправимся с ними? Пока в Семинарии меняется власть, у нас куча свободного времени. Поэтому у меня появилась идея сделать на нашей земле поле для гольф-серфинга. Когда мы найдем Гайю, пригласим к себе всех наших друзей. Будет, чем занять их свободные от ежедневных раздумий умы. Да и Боги избавятся от вечной скуки.

– Что ты задумал, Рин?

– Только то, что ты слышал. Кстати, помнишь, мы говорили о том, чтобы тебе пора навестить своих парней?

– А доски для гольф-серфинга? Где ты их возьмешь?

– Твои мальчики сделают. Принесу образец с исторической родины.

– Вот я тебя и поймал! – Довольно сказал Лирра. – Ты решил отправить меня с Богами, а сам, в одиночку, хочешь почему-то вернуться туда, откуда мы еле унесли ноги.

– Мне надо повидаться с Эрайеном.

– Я пойду с тобой.

– Хорошо. Но, пока я буду разговаривать с ректором Вожеронской Академии, сможешь купить образец доски?

– Значит, ты не станешь встречаться с Дэниэлом Элисилем или Тонимэлом Орнелем?

Рин вздохнул.

– Мне сейчас немного не до этого. Если хочешь, отправляйся со мной. Хочешь – иди с Богами. Решайся быстрей, они с нетерпением ждут нашего возвращения.

– Конечно, я иду с тобой!

– И никаких девушек?

– Никаких! Обещаю!

Эльф настроился на ментальное пространство Керрайюса.

"Это Рин. Не возражаешь, если мы с другом присоединимся к вам чуть позже? Хотим, пока есть возможность, купить доски для гольф-серфинга и пристроить демоницу. Это недолго. Зато потом мы научим вас новой, увлекательной игре".

"Доберешься – отчитайся. Я услышу тебя на любом расстоянии. Перед отправкой сюда – тоже. Понял, маленький эльф?"

"Честное слово! И перестаньте звать меня малышом! Достали!"

Керрайюс засмеялся.

– Что? – Спросил его Лоренс.

– Эльф требует уважения.

– Мелкая смертная букашка смеет указывать Богу? – Лоренс насмешливо изогнул бровь. – И ты не возражаешь?

– Ну-у… Он – миленький! – Посмотрел в небеса Керрайюс. – И такой маленький, что хочется утешать его, как ребенка.

– Да ты, оказывается, незаметно вырос… И не только в моих глазах.

Два приятеля, глядя друг на друга, расхохотались во весь голос.

***

Глава десятая. И снова мир двух светил

Задав координатами площадь перед Вожеронской Академией, Рин взял Лирру за руку и сжал в кулаке артефакт, подаренный Богом. Аккуратная космическая дыра распахнула пространство ровно напротив академических ворот и проходной, в которую тонким ручейком спешили студенты.

– Похоже, сегодня в Академии нет занятий. – Сказал Лирра, вслед за другом выбираясь на плоский булыжник площади.

– Но у господина Эрайена, в отличие от детей, не бывает выходных. – Улыбнулся Рин совсем юной девчонке, заглядевшейся на них с другом.

Лирра тут же заметил.

– Флиртуешь с девушками? А мне запретил к ним приближаться?

– Знаешь, Лирра… Смотрю я на этих девчонок и мальчишек. И они мне кажутся такими юными и наивными. Хотя я сам бы мог находиться среди них. На курсе третьем или четвертом.

– Если подойдешь к ним, никто и не подумает назвать тебя стариком.

– Я так думаю. И этого достаточно.

– Неужели запросишь пенсию у Элисиля? Вроде, ты все еще числишься эльфом его Леса?

– Да ну тебя. – Улыбнулся Рин. – Я пошел к ректору, а ты отправляйся за доской. Встретимся здесь же. Через… пару оборотов.

– Тогда лучше вон в том трактире. – Лирра кивнул на заведение в доме напротив. – Заодно и поедим.

– Договорились.

Хлопнув друг друга по руке, они разошлись в разные стороны.

Сообщив Керрайюсу, что добрался благополучно, Рин вошел в проходную.

– Здравствуй, Боло! – Сказал он вахтеру, проходя вслед за студентами в открытый турникет.

Тот, до этого равнодушно листавший очередной замусоленный детектив, поднял глаза, как овчарка при звуке хорошо знакомого голоса.

– Эльф! Лонлиэль! А ну, стой!

Рин остановился и поднял руки вверх. Испуганные студенты, бросая на него любопытный взгляд, торопились проскочить мимо.

– Ну, эльф, не пугай детишек!

Боло вышел из-за стойки и протянул Рину руку. Тот усмехнулся и пожал ее.

– Как дела на учебном фронте?

– Без перемен, красавчик. Ты все там же, на том континенте? Как вам живется без дейринов?

– Может, кто-то живет и без них, но я все время со своим.

– Ты про того высокого смазливого мальчика? Все-таки изменил своему Митчу?

– Митч изменил мне. – Вздохнул Рин и развел руками. – Почти женился. Так что приходится искать утешения на другом крепком плече.

– Лучше бы нашел себе бабу. До сих пор, небось, девственник?

Проходящие мимо студентки с интересом посмотрели в лицо Рина.

– Ох, Боло! Да кому же нужен мужчина без денег, дома и неопределенным общественным статусом? Скажи, ректор у себя?

– Да вроде с утра был… Кстати, – старый маг расправил пальцем седые усы, – тут на днях приходили к нему твои сородичи. Может, чуть старше тебя. Красивые, надменные, высокие… Одеты богато.

– Спасибо, Боло, но мне это ни о чем не говорит. Они все высокие и надменные. Наверно, я один у папы с мамой не удался.

– Хе-е! – Погрозил пальцем Боло. – Если бы не удался, никто бы тобой и не интересовался. Пока я ждал пропуска от Дины, чтобы их отметить и запустить гостей на территорию, случайно услышал обрывки разговора…

– Подслушал. – Ухмыльнулся Рин. – Специально.

– Пусть так. – Согласился Боло. – Вот только говорили они о тебе.

– Да с чего ты решил? – Удивился эльф. – Я тут не учусь и не имею к Вожероне никакого отношения!

– И все же… Они хотели выяснить у господина Эрайена, не слышал ли тот что-либо о некоем Эринэле… Как его там? Аль-Рохани, кажется?

Рин задумчиво постучал по губе.

– А имена их…

– На память не жалуюсь. – Довольно улыбнулся вахтер. – Орнель и Ровэль.

– А… Спасибо, Боло! Если что, ты тут никого похожего на меня вообще не видел. Помнится, тебе нравилось холодное пиво… и креветки.

Тот нахмурил брови и, оглянувшись на студентов, открыл рот, но Рин хлопнул старика по рукаву кофты и быстро прошел во двор.

– В следующий раз оформишь пропуск! – Крикнул привратник тому, чей след уже затерялся на академической площади. – Ишь ты, – проворчал он, снова устраиваясь на свой стул, – повадились бегать, как к себе домой!

***

Дриадская полукровка Дина, неизменная секретарша ректора уже не первую сотню лет, грустно посмотрела своими красивыми глазами на появившегося в приемной эльфа.

– Лонлиэль… Сколько лет, сколько зим. Может, уже переведешься обратно? Скачешь, как белка, туда-сюда, занятого ректора от работы отрываешь!

– Хорошеешь на глазах. – Улыбнулся ей Рин. – С каждой прожитой декадой все больше.

– Наглеешь?

– Разве это не комплимент? – Рин сотворил розу с меленькими колючими шипами и преподнес ее Дине. – Держи. Вы с ней идеально друг другу подходите!

Секретарша улыбнулась необычным, лилового цвета, лепесткам и схватилась за стебель.

– Ай! – Капелька крови выступила на розовом пальчике. – Ах ты, маленький негодник!

Роза осторожно легла на стол, но в Рина полетела тяжелая подставка для ручек и перьев, веером рассыпая содержимое по полу. Эльф пропустил мимо себя возгордившуюся новыми возможностями подставку, брякнувшую о стену, и концом ботинка подкинул один из карандашей вверх, поймав его пальцами.

– Драгоценнейшая! Ну разве можно разбрасываться орудиями своего труда! Нежные, маленькие ручки…

Дина довольно взглянула на обновленный маникюр.

– Теперь придется собирать их останки!

– Ну и соберу! – Вскочила раздосадованная промахом секретарша. – А ты все равно не зайдешь!

– Это почему же?

– У него – совещание!

Рин нагнулся и поднял пару изломанных перьев.

– Держи, прекраснейшая! – Он протянул к ней руку, но, как только она пыталась их забрать, отдернул ее обратно.

– Это что за шуточки? – Нахмурила Дина бровки. – Дай сюда быстро!

– Возьми. – Рин покрутил перо в пальцах. – Ой, чуть снова не уронил!

– Ты их совсем доломаешь! Ну-ка, отдай! – Она подошла к нему и попыталась их схватить. Но оказалась схваченной и прижатой к груди эльфа. – Сдурел? – Раскрыла она и без того огромные глаза.

– Поцелуй… – Нагло сказал Рин. – Тогда я все соберу и восстановлю сам. Ну как?

Светящиеся зеленью очи оказались совсем рядом, а ее полуоткрытые губы уже ощущали его теплое дыхание… От двери в кабинет ректора раздалось негромкое покашливание.

Девушка покраснела и оттолкнула эльфа.

– А где слова "Вы все неправильно поняли, господин ректор?" – Насмешливо сказал Эрайен, глядя на Дину. – Некоторым молодым леди срочно пора замуж!

– Господин ректор! – Надрывно сказала секретарша.

– Проходи, Эринэл. Я ждал тебя.

– Эх, господин Эрайен! Что Вам стоило задержаться хотя бы на мгновение?

Эрайен усмехнулся и закрыл за эльфом дверь.

– Подкатываешь к моей секретарше?

– Упаси Боги! Это она сама! Карандаши разбросала, на меня бросилась… Здравствуйте, господин ректор!

– Хватит кланяться. Садись в кресло. Рассказывай, что случилось.

– И как Вы сразу все поняли?

– Когда все в порядке, ты не измываешься над Диной. Говори.

***

Когда Рин закончил рассказ о событиях в мире вечного дождя, Эрайен задумчиво покачал головой.

– Значит, Боги решили дать Ригону шанс все исправить? Не уверен, что людям это понравится. Но если он будет терпелив и мудр, возможно, династия возродится, и память о ее Королях сохранится в веках. Но ты говорил про демона. Что с ним?

Рин покраснел и, похлопав ресничками, снял с головы заколку. Волосы плащом рассыпались по его плечам и спине.

– Это понимать, как начало наших с тобой новых отношений? – Ехидно улыбнулся ректор.

– Не со мной. – Румянец на щеках эльфа стал ярче. – С ней.

На коленях Рина появилась маленькая черноволосая девушка в довольно откровенном костюме, расшитом драгоценными камнями.

– Ее зовут Дирэль. – Представил красавицу эльф. – Правда, она милая?

Ректор кашлянул и почесал мочку уха.

– Очень. – Хрипло согласился он. – Значит, вот ради кого ты сюда пришел…

– Она очень дружелюбна и открыта общению. Но ей не нравится, когда кто-то требует исполнения желаний. Ей жалко этих глупцов.

Дирэль, перестав разглядывать Эрайена, вопросительно посмотрела на эльфа.

– Ну, не очень жалко. Можно сказать, совсем нет. Но бесконечные одинаковые игры ей надоели, и она хочет подружиться с мудрым существом. Господин Эрайен! Вы же видели моего Гайю! Честное слово, с демонами тоже можно найти точки соприкосновения!

– Смотрю, ты уже нашел?

– Дирэль, слезь, пожалуйста, с моих колен. Именно к нему я тебя вез. Другого такого нет во всех мирах.

– Спасибо, мальчик. – Дирэль плавно поднялась и поклонилась Эрайену. – Рада, что мне удалось встретиться с Вами, господин друид. О Вас ходят легенды и восторженные отзывы.

– Неужели демоны меня обсуждают?

– Демоны… Не знаю. Но в мирах обсуждают пропажу друга Рина. – Демоница положила теплую ладонь на голову эльфу. – Надеюсь, нам удастся помочь беде обоих мальчиков.

– Спасибо, Дирэль! – Рин приложил ее ладонь к своей щеке. – Но главный вопрос по-прежнему остается открытым: сможете ли вы найти общий язык?

– Если Дирэль не станет садиться ко мне на колени, появляться перед гостями, заходить ко мне в спальню и расстраивать мою секретаршу, думаю, мы подружимся.

– Э-э-э… секретарша и спальня взаимосвязаны? – Темные глаза демоницы с пониманием заглянули в ректорские серые.

– Бесы… Конечно же, нет! Да, Рин. Мы, однозначно, подружимся. – Эрайен взял заколку в руку и улыбнулся Дирэль. – Согласна, куколка?

– Несомненно, котик!

Ласково проведя рукой по плечу ректора, она исчезла, а Эрайен заколол волосы.

Дверь кабинета приоткрылась, и в нее заглянула подозрительная Дина.

– Мне показалось… женский голос… Думала, может, чаю? Или чего покрепче?

– Дина! Выйди и не мешай работать. Пожалуйста! – Сурово сказал Эрайен. Но, как только девушка вышла, широко улыбнулся. – Спасибо, Эринэл!

– Да не за что. Вам спасибо.

Рин поднялся.

– Подожди. Присядь. Ко мне недавно заходил Анх Симайен. Искал тебя. Зачем?

– Не знаю. Я не видел его с тех пор, как… ну, Вы поняли.

– Вот и я не понял, зачем. Твердил о каком-то эльфийском цветке и Сайхене. У меня сложилось впечатление, что ему попросту нечем заняться. Как считаешь, если Конвентусу предложить его кандидатуру в качестве нового ректора Семинарии?

– А он согласится?

– Если там будешь ты, то да. Ты там будешь?

– Буду. Иначе мне тоже нечем будет заняться. А Вы не забыли про обещание разъяснить мне принципы работы со структурами мира?

– Тогда на том и порешим. Стой. Еще приходили твои друзья. Ты не хочешь к ним заглянуть и сказать, что жив?

– Не сейчас. Хочу сначала стать кем-то. А не "нашим милым мальчиком Рином".

– Титул императора тебя не прельщает?

– Спасибо, господин Эрайен. Но пути к вершинам начинаются либо с малого, либо с детства. Все еще боюсь впасть в гордыню.

– Иди уже! Тоже мне, гордец… Все бы такими были.

– До свидания, господин Эрайен. До свидания, Дирэль! – Рин уже сделал шаг по направлению к двери, но обернулся. – От эйрсанов ничего?

Ректор отрицательно покачал головой.

– До свидания! – Повторил Рин и улыбнулся. – А звукоизоляцию придется переделывать!

В закрывшуюся дверь врезалось и затрепетало кончиком остро отточенное перо.

***

Лирра вошел в трактир и, не увидев Рина, направился вместе с серфами, уложенными в чехол, к стойке. Трактирщик, до этого равнодушно разглядывающий пьющую и жующую публику, заинтересованно повернул голову. Красивые и ухоженные мужчины в подобные места не заглядывали.

– Бокал белого вина. – Сказал ему Лирра и поставил на пахнущую пивом стойку локоть, полуобернувшись к двери.

– Дружка из Академии ждете? – Спросил Дисс, наполняя бокал. – Может, закуску изволите? Или рыбный пирог? Моя дочь Масенция делает их многослойными.

– Пироги? Два с яблоком. Маленьких.

– Сейчас я вам их принесу, господин.

Приказав бровями одной из подавальщиц, чтобы та встала за стойку разливать страждущим пиво, Дисс ушел на кухню. Но вернулся он не один. Тремя пальчиками удерживая тарелочку с пирожками, к стойке подошла улыбающаяся Маська.

– Угощайтесь, господин! – Поклонилась она, демонстрируя круглые щечки в ямочках и пышную грудь, соблазнительно колыхнувшуюся в накрахмаленных кружевах декольте. – Приятного аппетита!

– Спасибо… – Обескуражено скользнул глазами по представленным в лучшем виде прелестям дейрин и надкусил пирожок.

Маська, изображая хозяйку-хлопотунью, взяла белую тряпочку и начала протирать фужеры, мирно стоявшие на полке.

– Вы к нам раньше не заходили… – Кокетливо стрельнула в парня прищуренным глазом. – Наверно, перевелись к нам учиться?

– Нет. – Лирра отпил глоток кислого вина и подумал о том, что оно идеально сочетается с чересчур сладкими пирогами, делая пищу нейтральной. – Жду друга.

– Так Ваш друг – студент? – "Догадалась" девица. – Может, закажете ему креветки? Студенты любят пиво с креветками!

– Не студент. Просто договорились здесь встретиться.

– Ой, а что это у Вас в чехле? Неужели доска для гольф-серфинга? – Маська закатила глазки. – Вы – спортсмен? А за какую Академию играете? Я так люблю смотреть соревнования наших парней!

От избытка чувств девушка застонала. Стоящий рядом с Лиррой парень подавился пивом и закашлял. Надсадно и громко.

– Шел бы уже отсюда! – Недовольно шлепнула Маська белой тряпкой по стойке. – Мешаешь посетителям культурно отдохнуть!

– Это в вашей-то дыре культурно? – Парень прокашлялся и гнусно захихикал. – Ты бы лучше пивные стаканы помыла. Третий раз мне этот, со сколотой ручкой, попадается. И третий раз вижу на нем, – он ткнул в стекло пальцем, – вот эту несмываемую соплю.

Лирра подозрительно посмотрел на свой бокал и поставил его на стойку.

– Пить надо меньше! – Уперла круглые руки в почти незаметную талию девушка. – Третий день не просыхаешь! Ступай домой и проспись!

– Ой, да ладно… Какие мы фифы неприступные! – Парень повернул к Лирре покрасневшее лицо. – Всего за три монеты: комнатка наверху и непритязательный досуг.

– Иди, пьянь несчастная, пока не выкинули! – Заорала на него троллица, а ее отец обошел стойку, взял парня за шкирку и молча понес его между столами на выход. А потом швырнул в открытую дверь.

– Ну что за человек такой! – Тяжело вздохнула девица. – Напьется и начинает всем и каждому плести за свои выдумки!

– Долго ждешь? – Пальцы Рина сжали руку дейрина выше локтя. – Прости, ректора пришлось уговаривать.

– Рин! – Лирра схватил друга за плечи. – Я все переживал, пока тебя ждал! Время вышло, а тебя все нет. Вот, смотри, две доски купил!

– Молодец! – Улыбка Рина стала довольной. А когда он увидел Маську, то и вовсе счастливой. – Масенций! Какая же ты стала пышная с последней нашей встречи! Семейный бизнес явно идет тебе на пользу! Замуж еще не вышла? Неужели никто так и подарил такой со всех сторон заметной красотке хотя бы тонюсенький браслетик?

Маська кокетливо повела круглыми плечиками, усиленно вспоминая, когда и где она видела этого парня. Кружилось в голове что-то такое… Не совсем приятное.

– Клади денежку, Лирра, и пойдем. Наши друзья уже накрыли поляну и с нетерпением ждут встречи. Вот еще… Мася! Пусть ваш мальчонка отнесет бидон пива с креветками на проходную для старика Боло. Сделаешь? – Несколько мелких монет упали в пухлые пальчики трактирщицы. – Мое почтение!

Лирра кивнул девушке, подхватил доски и поспешил следом за Рином.

– Пап, – спросила девушка вернувшегося отца, – ты знаешь того невысокого парня, который ушел с нашим красивым гостем?

– Ну ты, дочь, даешь! – Тролль почесал заросшую щетиной щеку.

– Это все сплетни! – Маська вздернула подбородок и сунула в карман передника руки.

– Значит, два раза дура. – Спокойно сказал ей отец. – Помнишь Митчела Торва? Так это его мелкий дружок.

Девушка свела у переносицы бровки.

– Вроде тот был светлый и со шрамами…

– Эх, доча… Они же – маги!

Парни вышли из трактира и свернули за угол. "Керрайюс, мы идем!" – Сказал Рин и открыл портал. Всего один шаг – и они очутились среди шелковистой травы, растущей на мысе, выступающем над морем.

– Лирра! Мы – дома! – Сказал Рин и раскинул в стороны руки.

***

…В оставленном ими мире к тому же углу подбежал мужчина в синей накидке с капюшоном.

– Бесы! Не успел. Ушли порталом! – Треснул он кулаком по стене дома. – Говорил же старому хрену, что эльф жив! А он знал и молчал! – Мужчина поводил вокруг ладонью. – И не определишь, куда… Мощнейшая защита! Ну, Эрайен! Жди. Я снова иду к тебе!

***

Секретарша Дина, раскладывая по ящикам стола папки с входящими и исходящими документами, поглядывала на часики и, между делом, на лиловую розу. Конечно, ее возмущала беспринципная и наглая выходка эльфа. Но… что могло бы произойти, если бы господин ректор вышел из двери на пару мгновений позже?

Девушка, дождавшись момента, когда стрелки часов замерли на точке между концом восьмого и началом девятого оборота, встала и, решительно взяв розу, громко сказала ректорской двери:

– Я ушла!

– До завтра. – Ответила дверь, за которой снова послышался женский смех.

"Наверно, перетрудилась". – Потерла секретарша виски и шагнула к двери в приемную, неожиданно вылетевшей ей навстречу. Едва удержавшись на петлях, тяжелое полотно, искривив золотую табличку, грохнуло об стену.

– Что за… – Едва успела сказать девушка, как мимо нее пронеслась синяя тень, влетевшая в ректорский кабинет. – …фигня?! Господин ректор! Вы живы?!

Тонкие каблучки дриады процокали к приоткрытой двери кабинета.

– Ты зачем мне соврал? – Услышала она напряженный мужской голос. – Я только что видел Лирхо и Эринэла. Они нырнули в портал прямо перед моим носом!

– Так ты, словно собака, караулил мою проходную? – Насмешливо сказал Эрайен. – Анх, ты свихнулся на этом дурацком цветке! Были у меня эльфы, и я спрашивал их. Они ничего не знают!

– Эльфы вообще не в курсе! А Эринэлу знания мог передать Сайхо! Пойми, я должен закончить дело, начатое моим братом! – Анх сжал ректорское плечо.

– Вы, дейрины, – ненормальные придурки. – Жестко сказал Эрайен, стряхивая чужую ладонь. – Сядь. И не ори. У меня заколка оглохла от твоего крика. Дина, дорогая, сделай два успокоительных чая. В один из них брось какую-нибудь отраву.

Под телом гостя скрипнул стул.

– Не стоит, Дина. – Сказал мужчина уже нормальным голосом. – Я все равно почувствую и выплесну твоему хозяину в лицо. Лучше закажи пирожные.

– Да, я быстро!

Девушка поставила розу обратно в вазу и плюхнула на плитку чайник.

– Тетя Софа! – Розовый ноготок утопил кнопочку связи. – Нам шесть фирменных пирожных! Срочно!

Пока шумел, закипая, чайник, прибежал посыльный мальчишка из столовой и с улыбкой вручил Дине коробочку. Она кивнула головой и дала ему мелкую монетку.

Разложив пирожные на блюде, она запарила сбор и разлила по кружкам. А потом, вздохнув, поставила варить кофе. Ведь ректору предстояло работать даже тогда, когда она уйдет домой.

– Спасибо, Дина! Можешь идти. Дальше мы справимся сами. – Поблагодарил секретаршу Эрайен.

– Но… – Беспомощно сказала она, показывая на дверь. – Там выбит замок!

– Даже от нее, – мужчина схватил руку секретарши, стискивая запястье, – пахнет этим эльфом!

– Ай! – Пискнула дриада. – Больно!

– Параноик! – Презрительно бросил ректор. – Сядь и выпей отварчик. Он снимает галлюцинации.

– Ты меня за идиота держишь?! – Мужчина снова вскочил на ноги. Дина попятилась к выходу: гость оказался крепким и высоким.

Но не успела она выскочить в приемную, как незнакомец, отодвинув ее в сторону, подошел к столу и вытащил из вазы розу.

– Вот! – Воскликнул он. – Доказательство!

– Это моя роза! – Не стерпела надругательства над цветком секретарша. – Отдай! Слышишь? Кому говорю! Отдай!

Она прыгала вокруг его фигуры с вытянутой кверху рукой, как щенок вокруг столба с метками взрослых собак. Хочется казаться сильней, но не получается даже в прыжке.

– Господин Эрайен! – Все же сдалась секретарша. – Скажите ему! Это моя роза!

В двери кабинета появился потягивающийся и зевающий ректор.

– Знаешь, Анх… У этого бутона очень символичный цвет. Немного разбавить синим, и его можно сделать опознавательным знаком всей вашей семерки.

Цветок влетел в руки секретарши. Прижав его к груди, она схватила сумку, и только эхо каблучков понеслось по пустым коридорам.

– На что ты намекаешь, Эрайен? – Устало спросил Анх. – На наши братские отношения? Не стоит. Да, мы многое вынесли. И стали такими. – Он провел рукой по лицу. – Но теперь я уверен в одном: наше пребывание в телах проявленного мира должно закончиться. Я сделал глупость, поддавшись желаниям Алессан, и испортил ей жизнь. Да, наша жизнь – череда сплошных катастроф. Поэтому я и хочу закончить начатое Сайхо действо. Для этого мне нужно то, о чем молчит этот бесов эльф.

Эрайен вздохнул.

– Конечно, Анх. Ты прав. Эринэл сегодня был у меня. И я спрашивал его о цветке. Мальчик не молчал. Он – вполне разговорчивый и милый ребенок. К тому же поклялся, что ничего не знает. А клятвам эльфов можно верить. И потом, их отношения с Сайхо были очень странными. Поверь на слово, близких отношений или дружбы между ними не было. Просто вынужденная совместная работа, которой Рин был совсем не рад. Кстати, ты что-нибудь слышал об инквизиции?

– Только то, что в ней состояли Сайхен и Олерин. Паршивая затея Божественного Собрания.

– Не паршивая, Анх. Идея хорошая. И те, кто в ней состоит, искренне служат силам Света. Только вот Семинария, где обучают будущих пастырей и борцов с тьмой, находится не в самом лучшем состоянии.

– Ну и какое мне до нее дело?

– Просто мне об этом рассказал Эринэл. А я рассказал тебе. Делюсь информацией. Ты же вечно ворчишь, что я от тебя что-то скрываю.

– А эльф тут причем? – Анх откусил сразу полпирожного. – А вкусно!

– Моя тетя Софа – лучшая кухарка из всех существующих! – Гордо сказал ректор. – Если будут переманивать, подниму зарплату.

– Ты мне зубы не заговаривай. Откуда эльф знает о Семинарии? Ты что, отправил его туда учиться?

– Нет. Их с Лирхо пригласили туда преподавать.

– Что?!

– Что слышал. Рин сказал, что Боги подыскивают нового ректора.

– И для этого он пришел к тебе?

– Да. – Эрайен невозмутимо доел свой кусок и вытер пальцы о салфетку. – Чересчур сладко. Теперь бы селедочки. Моя повариха…

– И ты согласился?!

– Мне и здесь неплохо. Привык, знаешь ли, за столько э-э-э… тысяч лет.

– А ты не спрашивал, – Анх равнодушно посмотрел в темное окно, – какие требования они выдвигают?

– Кто-то есть на примете?

– Например, я. Мне на той планете делать нечего. Скучно. Вот и брожу, не зная, чем себя занять.

– Ты никогда не любил детей. В свою Академию тебя было не затащить. А тут нужно не только организовать учебный процесс, но найти хороших педагогов и воспитателей. Хотя, в-основном, работа ректора – это административная рутина. Где-то что-то провалилось или прорвалось. Надо искать мастеров. Юношеские организмы растут, значит, их надо много и качественно кормить. Поэтому работники столовой должны хорошо готовить и не воровать… Недаром Охено сидел на рабочем месте с утра до вечера и с вечера до утра.

– Но если ты мне все объяснишь… Как считаешь, у меня есть шансы? Напишешь рекомендацию? А к кому обратиться?

– Анх, приходи завтра. Сегодня я отправлю от твоего имени заявку. А когда придет ответ… Даже и не знаю.

– Можно я переночую у тебя на диванчике в приемной?

– Нет!!! Мне надо работать!

– Значит, до завтра?

– Ага. Ближе к вечеру. До свидания, Анх.

– Извини, Герин. Только прошу, не говори о вакансии Охено.

– Что, этот тоже здесь?

– Я на всякий случай. Вдруг объявится. Хотя, вряд ли. Теперь его развлекает Силин.

Когда шаги Анха стихли в коридорах первого этажа, на стуле перед Эрайеном появилась Дирэль.

– Ну, тут у тебя кипит жизнь! Какие страсти!

– Угу. – Ректор открыл папку с бумагами, бегло их просматривая. – Хочешь пирожные?

– Да я вообще-то уже наелась… – Задумчиво сказала демоница. – Но попробовать не откажусь!

Подлизав последнюю крошку, она вытерла пальчики и положила их на запястье Эрайена.

– Ты познакомишь меня с твоей замечательной поварихой?

***

Глава одиннадцатая. Интриги вокруг Семинарии

– Как же здесь хорошо, Лирра! – Сказал Рин, прикрывая глаза пушистыми ресницами от поднимающегося к зениту светила. – Чувствуешь, как пахнут цветы? А птицы! Их щебет слышится со всех сторон! Видишь розовое облако? Это над озером кружатся бабочки: водяные лотосы уже открыли свои рубиновые лепестки.

– Рин… – Лирра остановился и глубоко вздохнул. – У тебя волосы стали золотыми! Это – самое удивительное чудо из всех, которые я видел…

– Брось… Просто здесь я чувствую себя дома. А ведь это настоящее счастье, когда у тебя есть дом. Керрайюс! Мы здесь!

Звонкий крик эльфа разбежался по окрестным склонам и улетел к морю.

– Идем, Лирра! – Рин менялся на глазах, становясь веселым и беззаботным мальчишкой. Исчезли горькие морщинки между бровей и в уголке рта. А его аура, несмотря на скрывающие ее артефакты, полыхнула яркой изумрудной зеленью. Этот юноша, прекрасный, как утренний цветок, бежал вперед и смеялся, трогая ладонями высокие метелки и соцветия еще покрытых утренней росой трав.

– Рин, подожди! – Лирра положил чехол на землю и бросился за эльфом. – Ты куда?

Но тот уже скрылся за выступом скалы.

Откинув цветущую плеть, загородившую ему дорогу, молодой дейрин пролез между красными гранитными зубцами и вышел к широкому козырьку, полукругом нависшему над морем. У его кромки стоял Рин.

Накидка, в которой он ходил по городу, валялась на траве. Рукава и воротник белой рубашки были расстегнуты. Ветер, дующий с моря, с удовольствием трепал тонкую шелковую ткань.

– Ты чего разделся? – Подошел сзади Лирра. – Светило теплое, но воздух пока не прогрелся. Простудишься.

Дейрин поднял накидку и хотел укутать в нее эльфа. Но тот повернул голову и сияющими глазами посмотрел на друга.

– В этом мире еще нет зла. Поэтому сердце греет надежда, а солнце освещает все тени моей души. Здесь я чувствую себя легко и свободно.

Рин отступил на шаг и сел в траву. А потом и вовсе лег, глядя в синее, с белыми полосками облаков, небо.

Лирра сел с ним рядом.

– Ты странный, Рин.

– Почему?

– Я стараюсь тебя понять, но каждый раз ты ведешь себя по-другому и никогда не говоришь, о чем думаешь.

– А зачем тебе об этом знать? – Эльф сорвал травинку и сунул ее в рот. – Мы с тобой слишком разные, и несовпадающие взгляды на события вызовут ненужные споры. Ты оцениваешь мои поступки собственной мерой. Но я не могу стать таким, каким ты хочешь меня видеть.

– И что это значит?

– Не знаю. – Рин запустил травинку вдогонку облакам. – Будущее покажет.

– Получается, на меня нельзя положиться? Я – плохой друг?

– Хочешь, чтобы я тебя утешил? – Эльф повернул голову и посмотрел на хмурый дейринский профиль.

– Я хочу стать тебе нужным. Но всегда получается, что с бедой ты остаешься один на один.

– Значит, дело не в тебе, а во мне, Лирра. Вселенная пытается мне что-то сказать и не хочет, чтобы ее слышали свидетели! – Рин повернулся на бок и легонько толкнул дейрина в плечо. – Поэтому на время наших с ней свиданий тебе подсовывают очередную подругу.

– Не говори ерунды. – Лирра сжал кулаки и поставил их на колени. – Если бы тогда я успел вовремя, мне не пришлось бы искать тебя на тропе мертвых. Плохой из меня друг. Именно поэтому ты никогда не делишься со мной своими проблемами, пытаясь справиться с ними в одиночку.

Парень поднялся и, повесив голову, встал на самый край козырька, под которым плескалось глубокое море.

Рин тоже поднялся и встал рядом.

– Скажи, каково быть стихийным духом?

Лирра повернул голову и удивленно вскинул брови.

– Но я…

– Дай догадаюсь, кто ты… – Эльф положил ладонь на плечо друга. – Точно не земля. В тебе нет дотошности Охено. Может, огонь? Вряд ли. Зная Хелина, могу сказать, что его яркими чертами являются любопытство и целеустремленность. Остаются воздух и вода. Начнем с первого. Как мне кажется, повелитель воздуха никогда бы не стал спрашивать, что творится в чужой голове. Он продумал бы множество вариантов развития ситуации и первым предложил способы ее решения. И воздух не обидчив. Скорее, равнодушен к чувствам окружающих. Но если ему что-то очень сильно нужно, он свернет горы. Значит…

– Зачем ты мне это говоришь, Рин?

– Ты только что попросил меня говорить все, что мне приходит в голову. Вот оно и пришло. Поэтому – слушай! Значит, остается только вода. Изменчивая, непостоянная. Текущая в ту сторону, куда для нее проложили русло… Как это похоже на Сайхена и тебя!

– Значит, так ты обо мне думаешь?

– В-общем, – Рин встал чуть позади дейрина и шепнул, приподнявшись на мыски, – осталось только это проверить!

Несильный толчок… И дейрин, вместе с обнявшим его эльфом, полетели с козырька в прозрачную морскую воду.

Рин зажмурился и напрягся, чувствуя, что сейчас ударится о жесткие волны боком. Конечно, можно было что-нибудь придумать… Но ему ужасно хотелось узнать, что сделает Лирра.

Однако, коснуться поверхности моря им не дали, безжалостно вздернув обратно и опустив на землю. Эльф открыл глаза.

– Очумел от цветения лации? – Поинтересовался, склонившись к его лицу, Керрайюс. – Нанюхался, и на подвиги потянуло? Еще и парня решил угробить? В этой яме, межу прочим, ледяная вода и подводные течения!

– Прости! – Смущенно улыбнулся Рин, заправляя за ухо золотую прядь. – Просто здесь так спокойно и красиво…

– Мы с Лоренсом вас заждались, а вы тут играетесь!

– Честное слово, больше не буду! Это я виноват. Чего, говоришь, я нанюхался?

– Вот этого. – Керрайюс сорвал со стебля соцветие мелких душистых колокольчиков. – Его аромат в большой концентрации вызывает временную эйфорию.

Лирра, мрачно разглядывая порванный рукав, поднялся с земли.

– Я возьму серфы и схожу к своим парням. Закажу им такие же.

– А обедать? – Спросил его Керрайюс.

– Потом. Сначала надо сделать то, что пообещал.

Дейрин распахнул пространственное окно и, не оглянувшись, в него шагнул.

Рин вздохнул и улыбнулся Богу.

– Что у вас с ним произошло? – Сложил руки на груди Керрайюс. – Кто кого обидел? И зачем вы вообще прыгнули со скалы?

– Достал своим нытьем и дурацкими вопросами. – Эльф подобрал с земли накидку. – Пришлось на них отвечать. Несколько радикально… Жаль, что ему не понравилось.

– Не находишь, что твой ответ был жестоким?

– Нет. Он – перерожденный друид. Его стихия – вода. С нами бы ничего не случилось. Идем, Керрайюс! Я уже проголодался. А этого обидчивого дейрина накормят его родственники.

***

– Еще раз доброго дня! – Поприветствовал эльф Лоренса, сидящего в тенистой беседке за накрытым столом, и снова нырнул в бездонные фиолетовые глаза, так напомнившие ему Гайю.

– Ну-ка, – хозяйским тоном сказал Керрайюс, – хватит вам играть в гляделки. Нежнейший сыр начинает заветриваться, овощной суп – остывать, а водка, наоборот, нагреваться. Рин, садись, бери тарелку.

– Мне – вина. – Сказал эльф Лоренсу, попытавшемуся налить парню водку.

– Да! – Поддержал Керрайюс. – Не спаивай ребенка. Он уже и так цветов нанюхался.

– Не нанюхался. На меня они не действуют. – Рин сам налил себе суп и поднял бокал. – Может, выпьем за этот прекрасный мир?

– Поддерживаю. – Лоренс снова задержался взглядом в зеленых глазах. – А где тот высокий мальчик?

– Ну мы же решили поиграть в гольф-серфинг… Он пошел договариваться со своими друзьями, чтобы они сделали доски. А нашей заботой будет поле.

– Вот как? А что за цветок, Керри? Мне от него дурно не станет? В мою обитель за последние несколько сот лет долетала только болотная вонь.

– Да это я так, – махнул рукой Керрайюс, – пошутил.

Лоренс отложил в сторону ложку и откинулся на спинку стула.

– Пока вы бегали по цветущим полянам и дышали дурью, Горишен сообщил, что заявки на вакантное место ректора поступили из пяти миров.

– Чьи протеже? – Керрайюс положил в тарелку Рина гору салата и протянул ему кусочек почти прозрачного хлеба.

– Я не лопну? После такого обеда не то что стадион делать, а вообще с места не двинешься!

– Новости разлетаются быстро. – Улыбнулся Керрайюс. – Рин, какой стадион? У нас в запасе еще несколько бутылок. Думаешь, мы на что-то способны, кроме воспоминаний о прошлом и анализа будущего? Всякий норовит сотворить в твоем царстве, Лоренс, собственный порядок.

– Первая заявка была от Валенса с планеты Восьми океанов.

– Решил, что земноводным кракозябрам самое место в твоем болоте? Ты не порадовал его грядущим осушением?

– Порадовал. Но он не отказался.

– Ну да, ну да. С собственным карманным ректором уже можно тянуться к большой политике.

– Щупальца прищемят. – Мрачно сказал Лоренс и снова разлил напитки по бокалам. – Пей, маленький эльф, раз влез во взрослую компанию.

– Спасибо, Лоренс. Только мне кажется, не я один тут маленький. – Рин снова завис в свете сиреневых глаз. – Обсуждающие чужую игру обычно ее не делают.

– Ха-а! – Довольно улыбнулся Керрайюс. – Уел тебя эльф?

– А тебе нравится манипулировать другими. – Бог планеты Дождей отставил в сторону пустую рюмку. – Например, подводить к нужному тебе решению таким образом, чтобы игрок принял его за свое. Керрайюс! Кого ты пригрел на своей широкой груди?

– Не обижай моего милого ребенка! Смотри, какой он хорошенький! – Бог планеты Мирного неба обнял рукой плечи Рина и прижал его к себе. Эльф похлопал ресничками и положил голову на плечо Керрайюса. Золотые локоны скользнули по обнаженной руке Бога. Тот подул на них и снова схватил бутылку.

– Давай, Лоренс, рассказывай дальше.

– Следующая заявка, – глаза Лоренса снова уперлись в зелень глаз Рина, – от плана сейнов. Послал ее сам Одеон.

– Сейны? – Переспросил Керрайюс. – Рин, поешь орехи в нектаре и меду. Очень вкусно! Какого беса это понадобилось Одеону? Культура сейнов настолько отличается от наших миров, что с их представителями невозможно ни о чем договориться. Недаром их сделали стражами.

– Одеон всегда скептически относился к Семинарии. А ее выпускников считал шпионами Инквизиции.

– Значит, ему есть, что скрывать. – Заметил Керрайюс и спросил у эльфа: – Спать не хочешь? Может, отдохнешь в прохладном гроте? Помнишь, как по маленькому прудику скользит тонкий лучик света?

– Прости, друг… – Рин потер глаза. – Наверно, я не выспался. Но еще день. Можно я немного посижу с вами? Честное слово, я больше не встряну в ваш разговор! И подушки, если что, тут есть.

– Конечно, сиди. Мне приятно видеть тебя рядом!

– И мне тебя, Керрайюс! – Улыбнулся эльф и, закрыв глаза, откинулся на мягкую спинку дивана.

– Ну и зачем ты его усыпил? – Недовольно спросил Керрайюс.

– А тебе не приходит в голову некое несоответствие? – Лоренс снова наполнил бокалы.

– Несоответствие чему?

– Он, – Лоренс кивнул на лежащего с закрытыми глазами парня, – эльф. Мы – Боги. Соображаешь, как должна давить на него наша энергетика? А он сидит, улыбается и ничего не чувствует!

– Тебе везде чудятся враги! Даже в ребенке!

– Зато ты у нас святой… – Лоренс плюхнул недопитый бокал на стол. Под ним тут же разлилась прозрачная лужа, к которой пристроилась разноцветная бабочка. Бог щелкнул по ней пальцами, и пьяное насекомое, растопырив крылья, затерялось где-то в траве. – Кто до последнего верил в искренность подружки? Зачем ты уступил ей место в исследовательской группе Морена? Девушка наверняка строит мужикам глазки, мешая работать, а Морен не может ее выгнать, пока не выйдет срок договора. Кому ты сделал хорошо? Ее в глаза зовут дурой, а за закрытыми от посторонних взглядов дверями с ней расслабляются, словно с подопытными образцами. Причем, она не возражает. И откуда ты знаешь, что этот эльф – не засланное око Конвентуса?

– Да кому я нужен, Лоренс? – Рявкнул Керрайюс. – Ничем не занимаюсь, отгородился от всего света. Правда, стало так скучно, что тоже решил завести себе население.

– Этот, – Лоренс кивнул на Рина, – один из них?

– Он – хозяин плана.

– Так ты ее продал?! – Вскочил с дивана Лоренс. – Совсем крыша съехала? А если этот эльф тебя вышвырнет и приведет сюда какую-нибудь… Дануту? Он легко поддается внушению! Я всего лишь приказал ему спать! И вот!

Указательный палец Лоренса вытянулся в сторону Рина.

– Да ладно, – неожиданно мирно сказал Керрайюс, – можешь не притворяться.

И большая мягкая рука коснулась плеча эльфа.

– Спасибо. – Тот открыл глаза и улыбнулся опешившему Лоренсу. – Слушать разговор, наблюдая за мимикой, гораздо интереснее, чем с закрытыми глазами. А ошибки молодости… Они случаются у всех. Поэтому не надо топтаться по чужой ране. Так кто был третьим в нашем списке кандидатов?

***

Лирра снова ничего не понял. Он был подавлен и зол. К чему Рин завел этот непонятный разговор о стихиях, а потом и вовсе прыгнул с ним со скалы? Чего он хотел этим добиться?

Положив доски на высокие камни, молодой дейрин сел на траву и уставился на прозрачную воду, по которой то и дело пробегала ветреная рябь. Здесь, на солнцепеке, было тепло и даже жарко. Но там, в тени гор, да еще на такой высоте дул холодный ветер. Зачем Рин разделся? Зачем прыгнул? Лирра потер пальцами виски. Иногда он вовсе не понимал поступков своего друга. Почему он полез сражаться с демоном, если даже старшие ушли в сторону от этой битвы? И еще эти бесполезные и путающиеся под ногами эльфы… "Им не надо прикладывать усилия, чтобы его понять…" – С обидой подумал Лирра. – "Они говорят взглядами, а я иногда не понимаю слов. Стараюсь быть полезным, а меня вечно отсылают куда подальше. Неужели я настолько иной в сравнении с этими существами?"

Подняв камешек, парень размахнулся и бросил его далеко в воду. Когда тот почти достиг песчаного дна, дейрин приказал воде вытолкнуть его вверх. Та послушалась. Камень вылетел, а потом, подняв кучу брызг, шлепнулся обратно. "Я стараюсь стать ему нужным. Вот только важна ли ему моя дружба? Может быть, ему проще будет одному?" Но сердце протестующе заныло. Ему не хотелось расставаться с этим непредсказуемым и странным парнем, постоянно ищущим на свою шею проблемы.

Если бы эльф прислушивался к его словам, они до сих пор бы мирно учились в Академии города Семи Светил. Вместе с друзьями играли бы в гольф-серфинг. И не было бы никаких Богов и этой Семинарии, которую он пытался забыть, как страшный сон…

– Ну надо же! – Послышался хорошо знакомый голос Охено. – Кого я вижу! Вроде совсем недавно ты наговорил кучу гадостей наставнику, решив никогда не возвращаться.

– Я не к тебе. А к своим парням.

– Вспомнил забавы молодости? Что, теперь не с кем поиграться?

– Да пошел ты…

Лирра встал, подхватил чехол с досками и направился к мастерским.

– Ну-ка стой! – Охено грубо схватил его за рукав. – Тебе не интересны наши дела, но, когда что-то надо, ты снова возвращаешься и требуешь к себе внимания. Не находишь свое поведение странным?

– Охено, какого беса ты распоряжаешься? – Лирра остановился и прислонил доски к скале. – Что ты о себе возомнил?

– Теперь я старший. – Сказал ему Охено. – Анх нас покинул, как и ты. Если хочешь жить и работать вместе с нами, то оставайся. Если забрел на огонек от нечего делать, то уходи.

– Неужели Анх тоже ушел? – Улыбнулся Лирра. – Ну у вас тут и тоска! А прекрасную Силин он подарил тебе? Наверняка, чтобы ты не скучал и не просился обратно в мир, где водятся люди, тролли и… эльфы.

– Уходи, Лирра. Прошу. Мы стараемся начать новую, чистую жизнь без страхов и отношений с иными, непредсказуемыми в своем поведении, существами.

– Вот как? Значит, ты испугался этой непредсказуемости? Неужели твой спокойный и педантичный мирок до того расшатали, что ты решил все позабыть?

– Да. Мы строим новый мир. Ведем исследования. Силин хочет сама родить ребенка.

– Вот это новость! Неужели у вас все-таки получилось то, что у нее не получалось с Анхом?

– Мы в процессе решения задачи.

– Охено, ты невыносимо скучен.

– Зато ты непредсказуем, как горный ручей. Зачем тебе понадобилось приходить с досками? Соблазнять мальчишек глупыми развлечениями забытого ими мира?

– Если забыл ты, не значит, что забыли они. Действительно, зачем помнить, когда в нем остались все твои неудачи, страхи и предательства?

– Ты не понимаешь…

– Что я должен понять?

– Ты был с ним рядом. Скажи, тебе это далось легко? Он похож на каплю росы. Блестящую, прекрасную. Но пройдет время – и ее уже нет. Стоит ли привязываться к столь недолговечной жизни?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Охено. Пусти. Я поздороваюсь с парнями и уйду. Доски оставлю здесь.

– Не стоит тревожить их разум. Если не хочешь жить в нашей общине, уходи и не возвращайся.

– Да. Я уйду. Но ты не прав. Ни в чем. А капля росы… если ее оберегать от опасного прямого света, будет жить долго. Очень долго, Охено. Но тебе это ни к чему.

Лирра подхватил свои доски и исчез в местном портале.

"Неужели тот маленький эльф все-таки выжил после встречи с демоном?" – Подумал Хелин, прячущийся за плотным зеленым кустом.

***

Когда студенты Вожеронской Академии закончили занятия, ужин и даже свидания, а второе светило закатилось за городские крыши, подсвечивая лишь трубы и шпиль городской ратуши, в приемной ректора появился Рейвен Анх.

– Здравствуй, красавица! – Улыбнулся он замершей секретарше. – Хозяин дома?

Та открыла рот, но дверь кабинета гостеприимно распахнулась, приглашая посетителя войти. Подмигнув дриаде, Анх зашел внутрь.

– Вечер добрый, Герин!

– И тебе не хворать, Анх. Присаживайся.

– Чем порадуешь?

– Конечно, тебе не интересны маленькие достижения моего скромного учебного заведения, поэтому поговорим о твоих возможных перспективах. Я вчера отправил твою заявку на рассмотрение в Конвентус.

– Та-ак… – Улыбнулся Анх. – Хочешь сказать, они уже откликнулись?

– В-общем, да. Читай.

Эрайен взял со стола лист бумаги и протянул его Симайену.

"… Многоуважаемый… несомненно, Ваши выдающиеся способности и организаторские навыки впечатляют, но…" Герин, они спятили? Требуют рекомендации Богов! Не менее одного и не более трех! Где я их возьму со своей репутацией?

Эрайен задумчиво потрогал кончик своего носа.

– Я даже не знаю, как найти местного Бога, а мне предлагают получить закорючки сразу от трех! Да где же я их отыщу?

– Ты предлагаешь мне решить эту проблему за тебя? Прости, Анх, сожалею, но сделал все, что мог. Я – такой же друид, как и ты. Выхода на Божественный план и, тем паче, знакомств среди лучезарных у меня нет. Так что вариантов у тебя всего два. Первый – отступиться от этой глупой и энергозатратной затеи. Второй – искать Богов и вымаливать подписи.

– Идиотская ситуация! – Вскочил Анх с кресла и подошел к темному окну.

– Послушай совета старого друга. – Мягко сказал Эрайен. – Найди себе дело по душе и не гоняйся за непонятными тенями прошлого. К чему ворошить дела давно минувших лет? Сайхо все равно не воскресишь. Я даже не знаю, сможет ли он, после слабой энергии смертного тела, обрести возможности друида и откликнуться на очередной зов Творца.

– Я понимаю, о чем ты говоришь. Осознаю, что ты искренне желаешь мне добра. Но я не могу отказаться от того, что составляло смысл моей жизни много миллионов лет. Да, Герин, я, как и ты, помню почти все. И теперь понимаю, сколько возможностей, из-за ограниченности физического тела, было упущено. Я все время жаждал его внимания, но как только он подходил ко мне, я его отталкивал очередной грубостью. Наверно, никак не мог простить его равнодушие ко мне в те изначальные времена. Теперь, когда его нет, – Анх вздохнул, – я хочу загладить свою вину. Герин! Если ты переживаешь за его воспитанника, пойми, я не причиню ему боли и страданий. Наоборот, хочу с ним подружиться. Даже если он ничего не знает про цветок, в память о Сайхо я помогу мальчику в его магическом развитии.

– У Эринэла много друзей. Например, ваш Лирхо. Он не отходит от эльфа ни на шаг. И не даст тебе встать между ними.

– Ну да, Лирхо. Ему-то что понадобилось? А вдруг он тоже…

– Хочет узнать про цветок? Анх, ты – параноик. Видишь в мыслях других лишь отражение своих фантазий. Но Лирхо – другой. Возможно, он многое забыл, однако искренне привязан к мальчишке.

– Спасибо, Герин.

– За что? К сожалению, я ничем не смог тебе помочь.

– Зато ты напомнил мне об одном знакомом Боге. Правда, мы с ним тоже разругались…

Анх улыбнулся и открыл портал.

– Вот ведь упертый баран! – Воскликнул Эрайен, когда портал захлопнулся. – Что за блажь поселилась в его голове?

– Любовь, мой сладкий. – Проворковала демонесса, материализуясь в кресле напротив.

– Только припозднился он со своими чувствами. Сайхо теперь все до лампады. Пирожных хочешь?

– Ох, нет! Я и так полдня простояла у плиты. Твоя тетя Софа – настоящий диктатор!

– Может, откажешься?

– Да ни за что на свете! – Довольно улыбнулась Дирэль. – Ее дочки излучали такой негатив, а студенты – волны позитива, что пирожных уже не хотелось.

– Признайся, они были невкусными? Наверняка, ты сделала что-то не то.

– Ну да! – Возмутилась девушка. – Мои разобрали первыми! И все так счастливо улыбались!

– Так ты сама их продавала? – Рассмеялся ректор. – Теперь понятно!

– Завтра у меня получится гораздо лучше. – Вздернула она носик. – И я принесу их тебе. На пробу.

Эрайен выдвинул и закрыл пару ящиков стола.

– И что ты в них потерял? – Не удержалась от вопроса любопытная демоница.

– Таблетки от изжоги, дорогая.

– Лучше купи успокоительное для секретарши. Она снова мучается вопросами.

– Прямо как ты под дверями моей спальни. – Расхохотался Эрайен.

– Может, ты когда-нибудь на них ответишь? – Ладошка демоницы легла на мужское запястье.

– Не может, милая. Мои руки, ноги и сознание связаны договорами, которые крепче брачных уз.

– Составленных таким образом, что в них можно внести дополнения и поправки.

– Для этого необходимо желание. А его у меня нет. – Ласково улыбнулся друид и крикнул закрытой двери: – Дина, спасибо, но я не люблю кофе, приправленный слезами!

– Зря… – Прошептала хитрая демоница, перед тем, как скрыться. – Любовь – самое дорогое лакомство. Возможно, не стоит отказываться от предложений судьбы?

– Спасибо, Дина! – Сказал ректор, когда секретарша принесла другую чашку. – Когда твоя мама собирает гостей? Передай ей, что я тоже приду.

– Правда? – Просияла девушка. – Честное слово?

– Да, Дина. Правда и слово. Хочу, как твой начальник, наконец, познакомиться с женихом. Должен же я знать, в какие руки отдаю свою почти что дочь.

– Господин Эрайен… – Глаза девушки наполнились слезами. – Но я не могу бросить работу!

– Не можешь?

– Нет! – Слезы брызнули в разные стороны.

Эрайен снова почесал нос. Вздохнув, он встал и подошел к рыдающей секретарше.

– Дина! – Он обнял девушку и погладил ее по волосам. – Вот хотел я тебя уволить…

– Не надо!!!

– Оставлю. Но при выполнении некоторых условий. Первое – ты не станешь заливать слезами мой кофе…

– Да!

– Подслушивать под дверью…

– Но господин… Я согласна.

– И выйдешь, наконец, замуж!

– Да… Что?!

Ректор разжал объятия и сотворил для девушки большой носовой платок. Чуть ли не полотенце.

– Жду от твоей мамы приглашение на обручение не позднее, чем через две декады.

Он снова сел за стол. Дина, хлюпая в платок, рыдала у окна.

– Рабочий день закончен. До свидания. – Твердо сказал Эрайен.

Когда цокот каблучков и всхлипывания утихли в коридорах опустевшего корпуса, в кресле снова появилась демоница.

– Жестко ты с ней.

– Время мягких уговоров закончилось. Кстати, спасибо, что подтолкнула к принятию верного решения.

– Но я думала вовсе не об этом!

– Одну молодую жизнь я уже погубил. Последствия этой слабости расхлебывают мой сын и внуки. Поэтому, дорогая, не стоит носить мне пирожные. Сладость всегда оставляет горькое послевкусие.

Демонесса с жалостью посмотрела на мужчину.

– Может, тебе нужно проверить печень?

***

Лоренс скосил глаза на Рина.

– Посмотри, Керрайюс, твой незначительный друг пытается нами командовать.

– Если бы я ничего не значил, ты бы не пошел к Керрайюсу в гости. – Невозмутимо сказал эльф. – Сколько времени вы не виделись?

Боги обменялись взглядами, а Рин отпил глоток вина.

– Разве у вас были общие интересы? – Продолжил парень. – Ты, Лоренс, наверняка завидовал веселому и миролюбивому нраву Керрайюса, а также его хорошим способностям аналитика. И даже обрадовался, когда тот, поддавшись уговорам симпатичной девушки, уступил ей свое место в проекте. А когда распределением его сослали в оторванную от кипящей жизни глубинку, и вовсе забыл о его существовании.

– Керри, он мне хамит! – Удивленно посмотрел на Бога мирного неба Лоренс. – Сделай что-нибудь, иначе сделаю я.

– Он говорит правду. – Неожиданно заступился за эльфа Керрайюс. – Если бы его слова были ложью, ты встал бы и ушел. Но почему-то все еще продолжаешь сидеть. Лоренс, признайся, мальчик тебя заинтересовал настолько, что ты согласился сидеть за одним столом с неравным тебе существом.

– Может, мы перестанем выяснять, кто из нас троих круче и займемся делом? – Улыбнулся Лоренсу Рин. – Ведь тебе не хочется, чтобы в твоем мире поселились чужие соглядатаи? Именно для этого ты пришел искать поддержки у бывшего сокурсника. Вдруг он что-нибудь придумает?

– Налей мне еще водки, Керри. – Лоренс проследил, как прозрачная жидкость наполнила бокал и, не дожидаясь, пока Керрайюс нальет себе, выпил. – Скажи, – сиреневые глаза снова уперлись в зеленые Рина, – почему ты так ко мне относишься? Короткоживущая козявка, которую можно раздавить одним пальцем, безбоязненно перечит Богу! Уму непостижимо!

– Вот и я не могу понять. – Кивнул головой Рин. – Вы, Боги, не терпите, когда вам кто-то дает советы или пытается отстоять свою точку зрения. Да, вы знаете больше нашего и работаете с такими энергиями, которых мы не видим. Но скажи, чем мы с тобой, кроме этого, отличаемся? Вот сидишь ты передо мной и страдаешь. Переживаешь, что кто-то более сильный начнет править в твоем мире, отодвинув тебя на задний план. Но согласись, что у нас, в нижних мирах, что у вас – везде одно и то же. Кто сильнее, смелее или хитрее – тот выхватывает куски, падающие из рук труса или простофили. Так почему же ты, зная все это, так себя ведешь?

– У нас с тобой разный статус!

– Тогда иди отсюда, Лоренс. – Неожиданно сказал Керрайюс. – У нас с тобой тоже разный статус. Я живу на окраине, а твоя планета – в гуще событий. Представляешь, сколько политических течений и водоворотов крутится вокруг твоей собственности? Подумай и продайся тому, кто сильнее.

Лоренс неожиданно сник.

– Ты не представляешь, Керри, как я устал от одиночества! Пока старик Хоронс мог что-то решать, меня не трогали. Даже навещали и просили замолвить словечко. Уважали. А теперь даже этот эльф говорит со мной, как с равным. Докатился…

– А куда девался ректор Хоронс? – Изумленно переспросил Лоренса Керрайюс.

– Ушел в штат Творца. Теперь всем заправляет Бост. А у него – свои любимчики. Если место ректора моей Семинарии выиграет один из его ставленников, со мной вообще никто не станет считаться.

– Так что же ты хочешь? Выхода на Конвентус у меня нет.

– Может, у тебя есть кто-то на примете, чью кандидатуру можно выставить в противовес всем партиям?

– Темная лошадка? – Керрайюс взглянул на Рина и подмигнул. – Может быть. Но на рекомендации, чтобы ее рассмотрели, должны стоять еще две подписи кроме твоей. Если я выставлю свою кандидатуру, на меня может обрушиться немилость крупных игроков. Ты хочешь стать для меня второй Данутой?

– Ты же знаешь, что нет. Да, я хочу спасти свою задницу. И обновленный мир меня устраивает во всех отношениях. Вот у тебя есть дом. А там – мой. И я боюсь его потерять.

– Положим, я тебе поверил. – Поставил локти на стол Керрайюс. – Дом, милый дом… Ла-ла-ла… Но что с этого буду иметь я, кроме неприятностей?

– Информацию, Керрайюс. Кто ей владеет, сам понимаешь… Предлагаю начать взаимовыгодное сотрудничество.

– Иными словами, ты решил затеять игру?

– Не хочу, чтобы меня подвинули.

– Что ж… Рин, твое мнение?

– Это рискованная затея, Керрайюс. Но прежде, чем в нее ввязываться, скажи, сам ты для себя что хочешь? Если остаться тихим, неизвестным никому Богом, то не стоит марать руки. Если жаждешь влезть в крупное дело, то это неплохая площадка для старта.

– Что мы теряем, Рин?

– В принципе, ничего. Даже если мы не выиграем, о тебе просто вспомнят и снова забудут. Если выиграем, придется заниматься и отслеживать действия других игроков постоянно. Прежде всего, тебе. Поскольку, как сказал наш гость Лоренс, я – никто и звать меня никак. Знаешь, я бы на твоем месте подумал. Хотя бы оставшиеся полдня. Ведь господин Лоренс не торопится. Не так ли?

– Эльф, мне противно тебя слушать. – Лоренс положил на локоть хмельную голову. – Но в уме тебе не откажешь.

– Вот и чудно. Мы все пришли к какому-то соглашению. – Рин встал с дивана.

– Ты куда? – Поднял на него глаза Керрайюс.

– Что-то Лирры долго нет. Пойду, поищу его. – Неуверенно улыбнулся эльф. – Вдруг чего случилось?

– Постой. – Бог цапнул Рина за рукав. – Не хочу такой занозе, как ты, давать советы, но все же… Этот парень искренне старается быть другом. Я догадываюсь, что непонимание между вами происходит от различия в воспитании и степени эмоциональности. Но, может, стоит дать ему шанс?

– Ох, Керрайюс… – Вздохнул Рин. – Мы знаем друг друга больше двух лет. Меня выбешивают его нытье и бабы. Ему нужен надо мной полный контроль. Нет, я его не прогоню. Видишь, даже собрался идти искать. Хотя… иногда мне кажется, лучше бы я вообще всегда был один.

– Почему? – Поднял голову Лоренс.

– Что такое друг? Скажи мне, Бог.

– Ну… тот, кто рядом. С кем разделяешь увлечения и работу. Наверное, так.

– Рядом со мной сидишь ты. Увлечения мы разделяем с теми, кто готов поиграть в одну с нами игру. А работаем, в-основном, с коллегами. Где тут дружба, Бог? Молчишь? Вот поэтому рядом остался только Лирра. Прости, Керрайюс. Пойду разыскивать этого обидчивого дейрина.

Рин выбрался из-под навеса и, замерев, начал искать в пространстве планеты знакомую ауру. А потом открыл окно портала и исчез.

– Занятный мальчик. – Сказал Лоренс. – Тебе всегда везло на друзей.

– Наверно. – Ответил Керрайюс. – И знаешь, кроме настоящего друга, никто о тебе не скажет правды. Пусть она жесткая. Даже жестокая. Но ведь друг хочет, чтобы ты посмотрел на себя со стороны.

– А толку? Все равно я не смогу стать другим.

– По крайней мере, будешь знать, каким монстром выглядишь в глазах окружающих. Но ты так и не дочитал список. Так кто у нас идет третьим номером?

***

Лирра сидел на траве, привалившись спиной к скале. Солнце грело его лицо и грудь, а в закрытых глазах мерцали какие-то светлые блики.

"Я ему не нужен…" – Постоянно вертелась в голове одна и та же мысль. – "Я – плохой друг".

Вокруг, шелестя ветками кустов, летал ветер. Где-то над головой пела птица. Темная тень, мелькнув, на мгновение заслонила светило. А потом к его плечу прислонилось другое плечо.

– Рин! – В синих глазах дейрина запрыгали радостные искорки.

– Ага. – Согласился тот и тоже подставил нос солнцу. А потом нашел пальцы Лирры и переплел с ними свои.

– Ты так и не надел накидку. – Спустя время тихо сказал дейрин.

– Ш-ш-ш… – Приложил палец к губам эльф. – Послушай, как звенит воздух. Слышишь? Это пролетел шмель. А сейчас – стрекоза. У нее так забавно трещат крылышки! Она чувствует, что впереди, за валунами, течет ручеек. Та птичка, что над нами… знаешь, о чем она поет?

– Нет. – Усмехнулся заинтригованный Лирра. – Но ведь ты мне скажешь?

– Конечно. – Рин открыл глаза и повернул голову к другу. – Она поет о любви.

Зеленые глаза пристально смотрели в синие.

– Вставай, Лирра. Пусть мы не всегда понимаем, что чувствуем, я знаю одно: ты мне очень нужен.

– Правда?

– Ну, я же не девчонка, чтобы броситься тебе на шею, показывая свое отношение.

– Хочешь, – Лирра положил руку на плечо Рина, – я тебя обниму?

– Спасибо, нет.

– Почему?

– Потому что ты и я – парни. Понимаешь, о чем я?

– Не очень.

– Тогда забудь. Вставай, пойдем к Керрайюсу. Похоже, твои тебя не приняли?

Лирра поднялся вслед за эльфом и встал напротив.

– Охено меня прогнал. Сказал, я – лишний.

– Ну и ладно. Ты не расстроился? – Рин внимательно посмотрел в глаза друга.

– Нет. Честно, нет. Рин…

– Что?

– Можно… я все-таки тебя обниму? Здесь никого нет. Наверно, ты меня стесняешься?

– Боги! – Эльф потер подбородок. – Вот как мне ему объяснить, чтобы не обиделся? Ладно, обнимай.

Молодой дейрин сначала осторожно, а потом все крепче, прижал к себе худую фигурку эльфа, зарываясь носом в его золотые волосы. Рин уткнулся лбом в его плечо.

– Может, ты тоже… меня обнимешь?

– Обниму. – Рин соединил свои руки на спине парня.

– Спасибо. – Тихо сказал дейрин. – … Ты знаешь, о чем поет эта птичка?

***

Анх Симайен появился на плане Мирного неба совсем недалеко от обители Бога и сразу почувствовал энергетику Лирхо. Молодой дейрин был совсем рядом. Всего лишь надо было обойти круглую скалу. Но рядом с ним ощущался кто-то еще.

Стараясь, чтобы под его шагами не скрипнул ни один камень, Анх обогнул утес и замер. В шагах двадцати стояли, прижавшись друг к другу, два парня. Одним был Лирхо. А второго перерожденный друид никогда не видел. Впрочем, лицо незнакомца пряталось на груди Лирры, и лишь золотые волосы ярким пламенем сияли на ветру.

"Кажется, я не вовремя". – Подумал Анх и сделал шаг назад. Камней под ногами здесь не было, но спрятанная в траве ветка предательски хрустнула под его каблуком.

Лирра вскинул голову. В его глазах синим туманом клубился гнев.

– Какого беса? – Прорычал он, крепче прижимая к себе своего драгоценного спутника. – Убирайся, Анх!

Но обнимающийся с дейрином парень развернулся в его сторону и плеснул в лицо Анха изумрудным взглядом.

– Эльф… – Тихо сказал Симайен.

– Да. – Сказал тот, разжимая руки и направляясь к Анху.

– Рин, не ходи к нему! – Умоляюще крикнул Лирра, пытаясь схватить друга за рукав.

– Ну почему же? – Губы прекрасного незнакомца приветливо улыбались. – На ловца и зверь бежит.

– Это ты – Рин?! Эринэл Аль-Рохани?!

– Я. – Согласился эльф.

– Боги… Я понимаю Сайхо… От твоей красоты можно потерять голову. Скажи, – заволновался Анх, – это тебя я видел в волнах с Керрайюсом?

– Меня. – Кивнул Рин, останавливаясь в двух шагах от бывшего Короля. – Думаю, ты пришел за тем, чтобы с ним повидаться?

– Мне хотелось увидеть тебя.

– Что-то такое о эльфийском цветке? Мы говорили на эту тему с господином Эрайеном. Хочу тебя огорчить. Я ничего о нем не знаю.

– Это уже не важно. Я увидел, ради кого жил и умер Сайхо.

– И что? Попытаешься меня убить?

– Нет. – Симайен склонил голову. – Мне бы хотелось стать тебе другом и наставником. Сайхо не успел передать тебе свои знания. Поэтому позволь мне его заменить.

– Анх! – Лирра подошел к старшему дейрину и толкнул его ладонью в плечо. – Я тебя убью.

– Лирхо… Прости. Ты неправильно понял. Я виноват перед Сайхо. Все эти бесконечные годы я преклонялся перед его силой, умом и совершенством. Но был таким идиотом, что всегда делал ему больно. А сейчас, когда увидел тебя, Рин… Я понял, что такое любовь. Это не власть и не желание. Это – благоговение перед случившимся в жизни чудом.

Эльф рассмеялся.

– Я не очень понимаю, о чем ты говоришь.

– Выслушайте меня. Пожалуйста. – Анх взлохматил надо лбом волосы. – Да, я искал Рина. И Эрайен сказал мне, где тебя найти. А еще я узнал, что вы оба устроились работать в Семинарию. Но вам обоим все еще нужен наставник. Поэтому я пришел сюда, чтобы поговорить с Керрайюсом о рекомендации на должность ректора этого учебного заведения.

– Что ты задумал, Анх? Ты хочешь отнять у меня мое счастье?! – Кулак Лирры уперся в грудь Анха. – Тебя никогда не волновали окружающие тебя существа. И над Сайхо ты издевался. Не знаю, о какой любви ты сейчас говоришь! А Рина я тебе не отдам!

– Лирра… Ну Лирра же! – Зеленые глаза полыхнули огнем. – Угомонись. Успокойся. Убери от него руки и спокойно подыши. Вот он я. Возьми мою руку. Чувствуешь ее тепло? Мы вместе. Помнишь, я обещал?

Синие глаза Лирры оторвались от лица Анха и посмотрели на Рина.

– Да. Ты – рядом.

– Вот. А теперь послушай меня. Семинарии нужен ректор. А нам – работа и продолжение обучения. Согласен? Представь, если на это место придет тот, кто потребует у нас аттестаты об окончании какой-нибудь Академии или подтверждения защиты степени. А у нас с тобой ничего, кроме умения и мозгов, нет. Понимаешь, что с нами будет? А Гайю? Как мы тогда его найдем? С семинарией связаны Боги. Если с ними правильно обращаться, они могут рассказать нечто для нас важное. Возможно, чем-то помогут демоны. Но сидя здесь, мы ровным счетом ничего не сможем сделать. А если наш с тобой мальчик мучается? Если ему плохо?

– Ты хочешь, чтобы Анх…

– Хочу. Пойдем к Керрайюсу. Поговорим с ним и Лоренсом. Пусть хозяин плана познакомится с возможным кандидатом. Анх! Тебе придется очень постараться, чтобы ему понравиться.

– Сайхо всегда стремился к идеалу… – Негромко сказал Анх, ныряя за парнями в портал.

***

Часть вторая. Эльфийский цветок

***

"Куда же ты путник идешь? Впереди – западня.

Там пропасти, скалы и снег. Не дождешься подмоги".

Он голову поднял. "Я – слеп. Но уводят меня

Те силы, что сесть не дают в стороне от дороги".

"Где твой поводырь? Ты не знаешь, что камни кругом!"

"Господь дал звезду, и я вижу над миром сиянье.

Чертоги его – мой надежный и радостный дом.

Служенье ему – это счастье мое и призванье".

"Не знаю, безумец… святой, только ждет тебя мрак.

Холодная ночь, ледяные увалы и кручи…

Прошу, отступись!" "Не волнуйся, я вижу не так.

Здесь – лестница в небо!" "…Обрыв и корявые сучья!"

Тут странник спустил капюшон. "Боже правый, ты юн!

Идешь за мечтой, без оглядки на смерть и страданья!"

"Вокруг посмотри и поверь… Лето! Теплый июнь.

Прощай, господин, и пойми: ограничено знанье".

Он шел по дороге. Я видел, как тают снега,

Цветы между острых камней нежным светом искрятся.

Травою покрылись холмы и за речкой луга.

Идущий, я верю, ты в силах над миром подняться!

***

Глава первая. Анх Симайен и Боги

Для приема бывшего сокурсника на собственной земле Бог Керрайюс остановил свой летающий остров рядом с пестрыми скалами, широкими ступенями опускающимися в лазурные морские воды. Туда же срывались струи подземного ручья, пробившегося к поверхности сквозь трещины расщепленного временем гранита.

Рин вывел дейринов из портала в десятке шагов до тонкого моста из лиан, соединившего обитель Бога и землю обетованную. На мгновение остановившись, он посмотрел в хмурое лицо Лирхо и озабоченное Анха.

– У меня к вам обоим будет небольшая просьба. Скорее, предупреждение. Боги не любят, когда с ними разговаривают без надлежащего их сану почтения. Поэтому, каким бы ты, Анх, не считал себя великим на земле двух светил, здесь, пока не докажешь обратное, твое мнение никому не интересно. Показывать лучезарным свое плохое настроение тоже не рекомендую. Несмотря на то, что паства называет их Отцами, ваши проблемы их не только не волнуют, но и раздражают, отвлекая от собственных. И еще… После приветствия не стоит заговаривать первым. Нужно почтительно ждать, когда на вас обратят внимание.

– Не переживай, Рин! – Анх хотел хлопнуть эльфа по плечу, но его руку перехватил Лирра и сильно ее сжал.

– Не смей к нему прикасаться… – Прошипел он сквозь зубы. – Еще один такой «дружеский» жест, и я сломаю тебе плечо. Будет больно.

– Лирра, Анх! Прошу, перестаньте! Хотите, чтобы мне за вас стало стыдно?

– Рин! Я не позволю ни одному из дейринов хоть как-то на тебя влиять!

– Лирра, – эльф улыбнулся, – у меня иммунитет против любых видов внушения. Твои братья постарались на славу. Ну же, не стоит затевать драку рядом с Божественной обителью! Анх, если ты не передумал…

– Нет. – Ответно улыбнулся мужчина. – Надоели местечковые игры. Хочется вспомнить молодость и немного изменить масштаб.

– Кстати, особенно не надейся. Пусть Бог Лоренс – хозяин плана, где находится Семинария, однако, в Божественной иерархии он где-то в последних рядах. Но его подпись, а также рекомендация Керрайюса могут что-то решить, как и то, что ты – друид. Ну как, готовы? Тогда пошли.

И Рин, балансируя над бездонной пропастью между скалами, легко перебежал с уступа на остров.

Преодолев поляну с цветами и бабочками, эльф и дейрины остановились перед навесом, под которым сидели два Бога. Белое лицо Керрайюса сияло алкогольным румянцем и широкой улыбкой, а уже ни во что не верящий Лоренс кисло взглянул в светящиеся глаза Рина и тяжело вздохнул.

– Приветствую вас, о Лучезарные! – Почтительно сказал эльф. – Если позволите молвить слово, я бы хотел представить вам своих спутников – друидов. Надеюсь, в них вы найдете те качества, которые требуются для решения важной для вас проблемы.

Поклонившись в пояс, Рин отошел в сторону. Теперь поклонились дейрины и, выпрямившись, замерли в ожидании вопросов.

– Представься. – Кивнул Керрайюс Лирре. – И расскажи о своем пути.

– Счастлив стоять пред вашими очами, о Лучезарные! – Приложил руку к груди молодой дейрин. – Меня зовут Лирхо Виринис. Я – перерожденный друид. Моей стихией является вода. Был вместе с эльфом приглашен на должность младшего преподавателя в Духовную Семинарию при Конвентусе. Специализация – построение местных независимых порталов.

– Понятно. – Закончил его речь Бог. – Теперь – ты.

Голубые глаза холодно взглянули на Анха.

– Благодарю за оказанное доверие, о Лучезарные! – Повторил жест Лирры Анх. – Звать меня Рейвен Анх Симайен. Перерожденный друид. Стихия – воздух. Последние несколько миллионов лет жил на планете Двух светил. Вместе со своими коллегами боролся с даймонами. Когда все закончилось, стал Королем континента. Теперь хотел бы послужить Вселенной, как ректор учебного заведения Конвентуса.

– Смертный? – Зевнул Лоренс. – И чем тебе разонравились королевские регалии? Там ты был почти Богом, здесь станешь всего лишь промежуточным звеном.

– В-общем, да. Я – смертный. Почему не понравились? Скучно.

– И сколько еще протянешь? – Лоренс переложил голову с одной ладони на другую и вздохнул. – В должности ректора гораздо больше нервотрепки, чем почестей. А также давления не уважающего жителей плотных миров Конвентуса. Ты к подобному готов?

– Сколько протяну в этом теле? Около четырех тысяч лет. Что касается давления, нам пришлось существовать бок о бок с даймонами. Как видите, я справился.

– Понятно. – Лоренс переглянулся с Керрайюсом. – Ну что, проверим его знания?

– Конечно. – Согласился тот. – Мы не можем рекомендовать прокураторам недоучку. Подойди ближе, Рейвен Анх.

Когда тот подошел к навесу, Керрайюс посмотрел на Рина.

– А вы идите отсюда. Процесс будет долгим, поэтому я настоятельно рекомендую отдохнуть вам в том самом гроте.

Эльф понятливо прикрыл глаза и тронул Лирру за рукав.

– Пойдем.

Перебежав обратно на небольшое плато над морем, Рин повел друга по едва заметной тропке наверх.

– А куда мы? – Полюбопытствовал парень.

– Сейчас все увидишь. Пусть будет маленький сюрприз.

– Нас отослали специально?

– Да, Лирра. Сейчас начнется "избиение младенцев". Анху придется попотеть, чтобы показать себя достойным. Боги, даже столь молодые, знают и умеют гораздо больше, чем вы или я. Но, если он им понравится, они дадут свои рекомендации.

– Скажи, Рин… – Лирра остановился перед входом в пещеру, заросшим цветущим вьюном. – Что они затевают?

– Свою игру, друг. Им тоже хочется стать вершителями судеб. А для этого нужен старт.

– Значит, мы будем в их игре разменными фишками? Рин, ты обещал мне ни во что не влезать!

– Однако, если хорошенько подумать, то окажется, что все мы – фишки в глобальной мистерии Творца. Но ты помнишь, с чего все началось, и где мы сейчас? Между прочим, – Рин откинул вьюн, придерживая его для Лирры, – маленькая рыбка иногда может столкнуть мордами акул и выжить. А теперь забудь о своих страхах и иди за мной.

В пещере, расположенной почти на вершине скалы, было светло и сухо. Стены прохода были сглажены и блестели слюдой, словно отполированные. А под ногами шуршал мелкий щебень. Но вот узкий коридор неожиданно расширился в обе стороны, и Лирра увидел сводчатую комнату, противоположную стену которой занимал широкий проем с видом на море. Рядом с ним стоял низенький стол, а в углу, неподвижным зеркалом, застыл небольшой водоем с прозрачной водой. Солнечные лучи, попадая внутрь сквозь трещины в породе, играли в его глубине яркими зайчиками, блики которых прыгали по потолку.

– Можешь помыть руки и умыться. – Сказал Рин. – В нем – чистейшая вода, вытекающая из подземных источников. А вот это все, – эльф показал на еду, – подарок Керрайюса.

– Необычайно красивое место. – Дейрин подошел к природному окну и плечом оперся о гранитный столб. – Вид на море захватывает дух.

– Да… Под нашими ногами летают птицы. Выше – только облака. Садись. Ты ведь проголодался. – Пригласил Рин и сам уселся на мягкий серый мох. – Вот бы и мне когда-нибудь научиться создавать из ткани вселенной подобные вещи!

Тонкими пальцами он осторожно провел по бледно-салатовой скатерти.

– Рин! – Лирра перестал созерцать горизонт и посмотрел на эльфа. – Тебе не кажется странным, что Бог Керрайюс чересчур заботится об одном эльфийском мальчишке?

Рин прищурил глаза и усмехнулся.

– Мне вся жизнь этого эльфа кажется странной. Скажи, почему высокомерный перерожденный друид Лирхо, забыв о своих наставниках и подругах, постоянно идет за ним следом? Почему Королева Орнель хотела назвать его своим сыном? Почему его, глупого недоучку, хотели видеть императором советники последнего монарха сумеречных? Я не могу ответить на твой вопрос, Лирра.

– Ты понимаешь, что судьба нас снова втягивает в какую-то не совсем честную игру?

– Меня, Лирра. Ты волен из нее выйти в любой момент. А что касается игры… Разве хоть одну из них можно назвать честной? Согласись, возможности у игроков разные. Один умен, а другому просто везет. Но каждый стремится выиграть.

– А что получишь ты? Снова тропу в бесконечный мрак?

– Ешь, Лирра. – Рин налил из бутылки в бокал молоко и, довольно сожмурившись, его понюхал. – Пахнет детством и земляникой. Возьми сыр. Он тает во рту. А белое мясо идеально сочетается с розовым вином.

– Смотрю на тебя, и мне кажется, что однажды ты уйдешь из моей жизни навсегда.

– Если только не по своей воле. Но пока, Лирра, мы вместе, и на будущее у нас большие планы. Согласен, Боги умны и в своих "взрослых" играх считают нас бросовой картой. Раньше я не понимал, что моими чувствами и навыками пользуются, достигая собственных целей. Но теперь знаю, что пешка может стать ферзем, а каждый ход в игре – это точный расчет, ясная голова и отсутствие эмоций. Поэтому мы станем учить и учиться. Улыбаться и заводить полезные знакомства. У нас будет репутация "милых мальчиков". Но мы проложим путь туда, куда надо нам. – Рин посмотрел на морскую синеву. – По спинам, головам и чьей-то глупости. А потом найдем Гайю…

– Рин, – дейрин подошел к эльфу и поднял его за руки, глядя в глаза, – не думал, что услышу от тебя такие страшные речи!

– Возможно, толика цинизма в них есть. – Улыбнулся, убирая руки друга, эльф. – Но я больше не хочу умирать. И у меня есть цель.

***

Анха гоняли по разным видам теоретических и прикладных наук почти два оборота. Исписав формулами различных преобразований созданный Богами облачный экран, а потом доказав их работоспособность на деле, дейрин даже устал. Его никто и никогда не допрашивал с таким пристрастием и подвохами. Но вот Керрайюс извлек откуда-то полную бутылку водки, открыл ее и плеснул огненную жидкость в бокал себе и своему гостю.

– Может, хватит? Как считаешь, Лоренс, мы можем выдвинуть его кандидатуру?

– Считаю, ни одна из сторон не додумается пригласить ректором друида. Ну что, Керрайюс, напишешь ему рекомендацию?

– Напишу. – Сказал тот и опрокинул в рот бокал. Анх сглотнул вязкую слюну. – Кого возьмем третьим? Лоренс, у тебя есть друзья?

– Ну-у, таких, чтобы поддержали…

– Господин Симайен! – Керрайюс посмотрел на Анха. – Я понимаю, что Вы устали и очень хотите отдохнуть. Возможно, поделиться впечатлениями. Видите тропочку? Идите по ней, не сворачивая. На вершине той скалы – маленькая пещера. В ней Вас с нетерпением ждут мальчики и накрытый стол. И еще… если не затруднит, передайте эльфу наше приглашение.

– Спасибо! – Поклонился Богам Анх и понесся вперед по тропе, думая о воде. А еще больше – о стакане водки. Но перед глазами неожиданно появилось хмурое лицо Лирры. "И что этому паршивцу нужно от эльфа?" – С досадой подумал мужчина. – "Наверняка ищет свою выгоду! Но какую? Чем этот эльф настолько необыкновенен, что с ним разговаривают Боги? Хотя, если он – хозяин плана, то, возможно, мальчишку хотят обдурить и выкупить планету?" – Дейрин шел по тропе и продолжал размышлять. – "Помнится, Охено добился у эльфа приглашения на этот план, влюбив его в себя… Может, если эльфеныш настолько чувствителен, попробовать сыграть на опережение? Тогда я тоже смогу диктовать Богам свои условия".

– Привет, мальчики! – Улыбнулся Анх парням, сидевшим по разные стороны стола. – А тут прохладно и красиво!

Два взгляда, ироничный зеленый и злобный синий, уставились в глаза Симайену. Тот сделал вид, что все в порядке.

– Я могу к вам присоединиться? Очень хочется пить. Устал от бесконечных речей.

– Как прошло собеседование? – Вежливо поинтересовался эльф. – Присаживайся.

– Кажется, моя кандидатура их устроила. Мне бы очень хотелось работать вместе с вами. Это так интересно! Новые места, новые впечатления… Суматошная жизнь. Рин, по твоей внешности будут сходить с ума все женщины в округе. Ты такой хорошенький!

– Благодарю. – Сухо сказал эльф. – Для меня Боги ничего не передавали?

– Прости, так устал, что совсем забыл сказать. Да, они тебя звали.

– Спасибо. – Рин поднялся и склонил голову. – Приятного аппетита.

Его шаги были такими тихими, что уставившиеся друг на друга дейрины их не расслышали.

– Что ты так на меня смотришь? – Изломав бровь, поинтересовался у Лирры Анх.

– Даже и не думай с ним заигрывать. – Тихо ответил ему парень.

– Ты что ли помешаешь? – Анх выпил воды и положил на тарелку овощи и копченое мясо.

– Предупреждаю, твоя затея плохо кончится. Для тебя. Ну и для нас, поскольку мы рекомендовали тебя Богам.

– Так давай действовать заодно. – Пожал плечами Анх. – Кстати, могу уступить тебе большую часть.

– Ты это сейчас о чем? – Внезапно улыбнулся Лирра, вертя вилку в пальцах.

– Не мельтеши. – Сказал ему Анх. – Когда ты так делаешь, мне кажется, что сейчас метнешь ее в мой глаз. О чем? О планете, конечно! Ты на нее нацелился? Я тебе помогу. Мальчишка одинок и вырван из привычного круга общения. Немного ласки и внимания – он отдаст в наши руки все, что пожелаем. Готов из расчета сорок на шестьдесят. Ну как? – Анх проглотил кусок и довольно блеснул глазами.

– Ты прав. – Согласился Лирра. – Именно в глаз я и метил. Но вот только Рин расстроится. Не из-за тебя. А только потому, что мне придется запачкать руки, а ему – искать нового кандидата. Слушай меня внимательно, Анх. Если ты решил снова поиграть в любимую игру "я вас поимею, а виноватым окажется кто-то еще", то здесь этот номер не пройдет. Ты только подумаешь, а Боги об этом уже будут знать. Скажи, кто внушил Алессан и Кайренам стравить между собой южные и северные Кланы? Наверняка, это был ты. И демон тут совершенно не при чем. Ты решил подчинить себе оба материка? Но, какая досада… Не получилось!

– Я – безвинная жертва коварных родственников. – Подобрав салат и мясо, сказал Рейвен Анх. – А еще – демона. У меня было нервное потрясение и последующее истощение. Это было доказано Советом Кланов и господином Эрайеном.

– Знаешь, а ведь эльфы потратили несколько дней, разбирая вместе с детьми Кланов договора и акты. И нашли много интересного. А я, в свою очередь, санкционировал допрос слуг во дворце и поговорил со знакомыми Алессан. И все отмечали, что девушку словно подменили. Еще в ноосфере планеты я нашел остаточные следы магического подчинения. Давать ход этому делу я не стал, поскольку под ударом оказались бы все дейрины. Ну а потом уже не было смысла. Ведь вы все отправились на этот план. Я думал, ты здесь успокоишься. Однако, тебе снова стало скучно.

– Сколько громких слов! Лирхо, я никогда не брал тебя в расчет. Тихий и незаметный на фоне блистающих Сайхо, Хелина и Охено паренек. А у тебя, оказывается, есть зубки. Может, их выбить, пока здесь никого нет?

– Не стоит и пробовать. Если со мной что-либо произойдет, в Отделении Межмировой Инквизиции вскроют пухлый конвертик. А в нем все то, что мы с Эринэлом о тебе знаем.

– Вот бесовы детки! Такие маленькие, а уже кусаются! И что ты хочешь за свое молчание?

– Хочу, чтобы ты стал ректором. Рин попробует этого добиться. В-общем, нам много не нужно. Спокойная, размеренная работа и периодические командировки со студентами в планы, где были замечены демоны. Пока все. Но еще раз предупреждаю: не пытайся обмануть Богов. И не тяни свои руки к эльфу.

– Неужели у вас отношения? – Прищурился Анх. – А ведь Боги не поощряют отступление от заповедей.

– Зато Творцу абсолютно все равно. Чувствуешь уровень?

– Лирхо! Так это просто великолепно!

– Значит, договорились?

– Да без проблем. От одного поля деятельности захватывает дух!

***

Когда Рин сел на диван рядом с Керрайюсом, тот снова пододвинул эльфу тарелку.

– Ешь, парень. Это – сахарная фасоль. Самое то для подрастающего организма. Стимулирует умственную деятельность и хороша на вкус.

– Ты бы ему выработку гормонов простимулировал… – Вяло сказал Лоренс. – Такой милый мальчик, а сидит, словно неживой. Иди ко мне на ручки!

– Кажется, ему хватит. – Рин отвел бутылку, зажатую в руке Керрайюса, от бокала гостя. – Похоже, о доме свиданий он грезит наяву.

– Слабак. – Усмехнулся Бог. – Ты выпьешь со мной вина?

– Бокал. Спасибо. – Рин взял двумя пальцами тонкую ножку. – Твое здоровье, друг!

– И тебе, эльф!

– Какое впечатление произвел друид? – Рин отпил глоток и поставил бокал на стол.

– Хитрый. Скользкий. Циничный и жесткий. Но умный. Во всем будет искать свою выгоду. Неразборчив в средствах ее достижения.

– Согласен. Тип еще тот.

– Как только он сориентируется в течениях, так сразу встанет на сторону сильнейшего, задвинув нас как можно дальше.

– Пока сильнейшие сориентируются в нем, он будет подчиняться. Чего ты хочешь получить, Керрайюс?

Тот посмотрел на скользящие по небу облака.

– В свое время я совершил глупость.

– С девушкой?

– Именно. Ведь ты умеешь молчать, Рин? Я тебе расскажу. Устал держать это горе в себе. Так вот, у меня был друг. Хороший, веселый парень. По баллам мы с ним шли в первой десятке Академии. То он вырвется вперед, то я. Но мы не держали обид и помогали друг другу, чем могли. И на последнем курсе, когда нас, исследователей и разработчиков экосфер бытия, распределили по группам и прикрепили к наставникам, появилась Римина. Пришла переводом. Ты же понимаешь, что у Богов не одно учебное заведение?

– Не знал. – Пожал плечами тот. – Продолжай.

– Она была хороша не только внешне. Решительная, грамотная, волевая… Мы с другом влюбились. Да, мальчик. С Богами это случается. Особенно, с молодыми. Кажется, ее благосклонности добивалась вся мужская часть нашего потока. – Керрайюс тяжело вздохнул. – Как-то подходит она ко мне и просит ей помочь разобраться с элементарными составляющими микромира, граничащего с тьмой. Действительно, сложное, многооперационное исследование, затрагивающее сразу несколько дисциплин. Я был счастлив. Три дня просидел рядом с ней. Расписывал формулы, чертил графики и таблицы… Короче, забыл обо всем на свете. А когда решил поздравить ее с блестящей защитой сделанного с моей помощью проекта, то увидел ее в объятиях моего друга.

– Вот бесы! – Не удержался Рин.

– Я сказал приблизительно тоже самое. Представляешь, что тогда творилось в моей душе? Пожар, обида, боль, ненависть… Все смешалось в один ком, застрявший в груди. И хотя он потом сказал, что девушка налетела на него, словно сумасшедшая, верилось в это с трудом. Я хорошо видел его распаленное лицо, а поцелуи были весьма страстными. Я перестал с ним разговаривать. Замолчал и он. А потом, когда мы получили дипломы, оказалось, что вместо моего друга в группе Морена будет работать Римина. Он отдал ей свое место, распределился на какой-то дальний план и исчез. Затем парни мне рассказали, что она очень хотела получить одно из двух вакантных мест, но недобирала по баллам. Выходило, что она нас использовала… Я чувствовал себя таким подлецом! Мне захотелось увидеться с другом. Но он разрешения на посещение своей сферы бытия не дал. Я злился. Римина кокетничала со всеми подряд, высмеивая меня перед будущими коллегами. И тогда у меня появился план. Догадываешься, какой?

– Ага. – Кивнул головой эльф. – Ты обменялся распределением с красивой дурочкой.

– Точно. – Керрайюс выпил еще, но его глаза были абсолютно трезвыми. Лоренс же, почти соскользнув рукой со стола, спал, уткнувшись носом в скатерть.

– Дай домыслю, что было дальше. – Грустно улыбнулся Рин. – Одна девушка только намекала. А другая с удовольствием занималась тем, что любила и умела. И на ее фоне твоя не состоявшаяся любовь стала никому не интересной.

– Почти.

– И ты захотел..?

– Вернуться в исследовательский центр. Помириться с другом. Снова начать работу над планами Творца. Но для этого надо о себе напомнить. Поэтому я решил зацепиться даже за такой призрачный шанс. Однако, чтобы пробить ректорскую кандидатуру к рассмотрению Конвентусом, нужна третья подпись.

– А твой сосед Легосин-те? Вроде, вы с ним дружите?

– Он подписывать ничего не станет. Семья, дети… Сам понимаешь, ему не стоит лезть в политику.

– И друзей у тебя не осталось… – Вслух подумал Рин.

– Знаешь, сколько лет я просидел затворником?

– Сколько?

– С твоей жизнью эти цифры несопоставимы.

– Ну и ладно.

– Лучше скушай орешек.

– Не хочу.

– Обиделся? – Голубые глаза Керрайюса тревожно заглянули в зеленые Рина.

– Нет. – Эльф вздохнул. – Думаю. Сколько времени осталось до окончания приема заявок?

– Трое реальных суток.

– Это как?

– По меркам Святой земли. Четыре дня в моем мире. В мире Лоренса – шесть.

– Мне надо поговорить с Лиррой. Могу я позвать его сюда?

– Конечно. – Керрайюс тоже вздохнул. – Держитесь друг друга, парни, чтобы не происходило, и кто бы не пытался между вами встать. Пусть тебе не нравятся некоторые черты его личности, но он искренне к тебе привязан. Да и ты к нему тоже, несмотря на кажущуюся отстраненность.

– Молчи, Керрайюс. Иногда держусь из последних сил. Особенно, когда вижу рядом очередную красотку, с которой он забывает обо всем.

Бог засмеялся.

– Ты чего? – Удивился Рин.

– Развлекается с любовницами, а ночевать, как верный муж, всегда возвращается к жене.

Рин покраснел.

– Ты же не даешь, а пар спускать куда-то надо… – Керрайюс посмотрел внутрь пустой бутылки. – Не обращай на мои слова внимания. Кажется, я пьян.

– Не кажется, а так оно и есть! Пойду, поговорю с ним. Может, что придумаем.

– Иди, малыш.

– Я не малыш!

Бог фыркнул.

– Когда перестанешь краснеть, начну звать тебя пацаном. Но, думаю, случится это не скоро… – Керрайюс зевнул. – Вернешься, разбуди.

Оставив Богов отсыпаться, Рин подошел к скале и мысленно позвал Лирру. Тот сразу откликнулся, а уже через мгновенье сбежал по тропке вниз.

– У нас проблема. – Улыбнулся озабоченному лицу друга Рин. – Пойдем к морю, поговорим.

– У меня тут две доски. Можем слететь.

– А ведь точно!

Парни быстро расчехлили доски и, включив двигатели, дружно рванули со скалы вниз. Анх, поспешивший к выходу за сорвавшимся из-за стола Лиррой, увидел, как две фигурки слетели в пропасть, а потом, набрав высоту, рванули в сторону заката.

– Какие мальчишки! – Улыбнулся мужчина. – Охено, ты был неправ. Этот парнишка далеко пойдет. А я ему в этом помогу. Что ж, кажется, пришло время снова поработать в команде.

***

Прислонив доски к стволу распушившегося на крутом берегу дерева, парни сели у самого обрыва, глядя в темнеющий горизонт. Уже вечерело, и там, далеко, почти у кромки воды, загорались тусклые огоньки первых звезд. Теплый ветер, ласкающий водную гладь, тихонько ворошил растрепанные волосы и падал к босым ногам, зарывшимся в нагретый песок.

– У тебя усталый вид, Рин! – Ласково сказал Лирра, убирая от лица друга пушистую золотую прядь.

– Все хорошо. – Улыбнулся эльф. – А спуск в ущелье был просто улетным. В один момент я думал, что сорвусь.

– Я бы тебя удержал. – Лирра осторожно, опасаясь того, что Рин оттолкнет его, обнял эльфа за плечи и прижал к себе. – Разве ты не почувствовал, что мы шли друг за другом в коридоре?

– Почувствовал. Ты – отличный маг, Лирра!

– Спасибо! Но что случилось? Проблема у нас с тобой или у Богов?

– Нужна еще одна Божеская рекомендация. Нам срочно нужно найти сговорчивого Бога. Есть предложения? – Рин привалился к дейрину и вздохнул.

– И все-таки, ты устал.

– Да, наверно. Все время в напряжении. Боги выстраивали свою линию игры. Причем, каждый собственную. Анх пытался прощупать перспективы. А я среди них лавировал, чтобы никто из них не понял, что мы с тобой заинтересованы больше всего.

– Рин, ты делаешь все это только ради Гайю или для чего-то еще?

– Чем больше мы будем знать и уметь, тем больше шансов его найти. Да и вообще… выжить.

– А тебе не приходило в голову, что он не хочет, чтобы его искали? Может, ты ему больше не нужен? Сыграл свою роль в очередном эпизоде его жизни и все.

– Я в это не верю. Понимаешь, – Рин поднял голову и посмотрел Лирре в глаза, – любовь маленького демона не могла быть ложью.

– Сам сказал, он – демон! И умеет притворяться.

– Тогда, – эльф улыбнулся, – моя жизнь не имеет смысла. Мне не на что больше надеяться. Посмотри: кругом сплошной обман. Все друг другу улыбаются, говорят красивые слова, но тут же, если нужно, ударят по самому больному. Не нужно убивать, чтобы убрать лишнюю персону с дороги. Достаточно сделать больно душе, и тот, кто был помехой, сам сойдет с дистанции.

– Рин, но как же я? Разве я тебя обманывал? Ты все время думаешь о Гайю, мечтаешь о том мгновении, когда он будет рядом. А меня пытаешься убрать из своей жизни…

– Не пытаюсь. – Мягко сказал Рин. – Просто рассказываю о своих мыслях и надеждах. Ты сам просил. И все же, нам надо подумать, как отыскать лояльного к Керрайюсу Бога.

– Почему к Керрайюсу?

– Можно к Лоренсу. Лучезарные, кроме себе подобных, никого не берут в расчет.

– А если к тебе, Рин?

– О чем ты, Лирра? Кроме наших, не совсем трезвых, красавчиков и их двух знакомых, я никого не знаю.

– А Бог планеты Двух Светил?

– А разве я с ним знаком?

– Заочно. Он переживал, что тебя убили. Не хочешь обрадовать его тем, что жив, лично?

– Хочешь сказать, ты его знаешь?! А откуда он знает обо мне?

– Пришлось познакомиться. И все благодаря одному мелкому эльфу. Кто послал меня к Богу в рай?

– Э… ну и как в раю?

– Одиноко, Рин. Вставай, нечего рассиживаться. Нам снова пора в дорогу.

***

В этот раз Лирра открыл межмировой портал сам.

– Я оставил привязку. – Пояснил он эльфу.

– До уровня прыжков между планами в своих занятиях с Хелином я тогда так и не дошел. – Вздохнул Рин.

– Открою тебе тайну, – улыбнулся молодой дейрин. – Если бы мы умели это делать, то оставили бы мир Двух светил еще в те далекие времена, когда в него пролезли даймоны. Я, как и любой из инквизиторов, пользуюсь проложенными нашей организацией дорогами с конечными координатами. Но без них… – Лирра пожал плечами. – Однако ты умеешь ходить энергетическими каналами. А еще у тебя есть Божественный артефакт.

Друг кивнул на распахнутый ворот рубашки эльфа.

– Каналы – слишком медленный способ передвижения. А артефакт могут сорвать. Где мы, Лирра? Как-то это унылое место не очень похоже на рай. Серый песок, тяжелые валуны, мрачный закат и кроваво-красное море.

– Вероятно, такие краски нравятся нашему Богу. Э-эй! Невгал! – Крикнул дейрин, и его голос заглох в темной пустыне.

– Ну и чего орешь, Инквизитор? – Раздался совсем рядом мужской усталый голос. И из тени тенью выступила фигура, одетая в черный длиннополый балахон.

– Ой… – Шарахнулся Рин. – Простите мой невольный испуг, я Вас не заметил.

– Значит, нынче у меня гости? И опять незваные?

– Извини, старик. – Тон Лирры поменялся, становясь снисходительным и властным. – Похоже, ты совсем отошел от суеты своего мира, погрузившись в созерцание непрерывного апокалипсиса.

Дейрин заслонил собой эльфа и вытянул руку к закату, любуясь словно истекающими кровью пальцами, окутанными бордовым светом.

– Оттенки красного вдохновляют меня на обращение к собственной сути. Исследуя ее глубину, постоянно открываешь для себя что-то новое. – Мужчина подошел ближе, пытаясь разглядеть лица посетителей. – А что такое нижний мир? Миллионы лет живущие в нем существа делают одно и то же: рождаются, пытаются чему-то научиться, потом, используя знания, стараются выжить и оставить потомство. Дальше – закат и смерть. Ничего замечательного, на что хотелось бы взглянуть.

– Скоро получишь нового инквизитора, Хранитель.

– А ты? – Острый взгляд коснулся глаз Лирры. – Неужели тоже, следом за своими сородичами, решил отсюда уйти?

– Не все ли тебе все равно, господин философ? Хотя на этот вопрос я, пожалуй, отвечу. Они – сами по себе. Мне же хочется преподавать в Духовной Семинарии.

– Готовить новых провозвестников моей отставки? Еще немного, и я начну слабеть. И кто-то прыткий начнет претендовать на мое место. Вот тогда нижний мир зашевелится. Фанатики разных вер зальют реками крови и задушат дымами костров пока еще уютный и спокойный мир.

– Конечно, ты станешь бороться. И рек станет больше.

– Разве ты мог бы спокойно покинуть насиженное место, из которого тебя гонит молодой и сильный чужак? Возможно, это будет. Возможно – нет. Но пока все это перспектива весьма отдаленных лет. Скажи, отчего тебе здесь не работалось? – Вздохнул Бог. – Хорошая планета, мало обязанностей. Радость и покой на всю оставшуюся жизнь.

– Не хочу, вроде тебя, покрыться плесенью. Да и другу надо помочь.

– Молодец. А друг у нас кто? Чего прячешься за широкими плечами этого самоуверенного инквизитора?

– Вы это мне? – Вышел из-за плеча Лирры Рин. – Позвольте представиться: Эринэл Аль-Рохани.

Рин поклонился, и темные волосы скользнули по его плечам вниз.

– Ну-ка… – Пожилой мужчина подошел к эльфу и приподнял его плечи. – Посмотри на меня! Неужели, Эринэл? А ведь точно!

– Я Вас знаю? – Удивился Рин.

– Нет, конечно. Но Хранителю ведомы знамения, сопровождающие приход на его план важной миру души. Так было раньше. Так было во время твоего рождения. Инквизитор, ты принес радость в мой дом. Благодарю!

Лирра пожал плечами и посмотрел на эльфа. Тот едва заметно дрогнул ресницами.

– Скажите, почему радость? И как Вы определяете, к кому знамение относится? Ведь в долю времени на свет появляется множество разных детенышей.

– Я вижу падающие звезды. Так души находят свое физическое тело. Твоя звезда была прекрасной: крупной и яркой. Мне показалось, что над моим сумеречным домом взошло новое светило. Ты спрашиваешь, почему я обрадовался? Звезды принимают все оттенки черного и белого. Твоя была почти белой. И я понял, что маленький эльф понесет в своем сердце свет всем, его ощутившим. Знаешь, я раньше не видел твоего лица. Но ты прекрасен, как твоя звезда.

– Вы меня засмущали… – Мило покраснел эльф. – Ничего во мне такого, в-общем, нет. Просто живу, как получается.

– У тебя хорошо получается! – Бог, торопясь высказать мысль, схватил эльфа за руку. – Только в последнее время тебя здесь не было. Он, – кивок в сторону Лирры, – сказал, что ты умер. Да, я тоже чувствовал дрожь расстающегося с душой тела. Но ты жив и стоишь рядом со мной! Значит, ты снова вернулся ко мне?

– Нет, господин. – Рин осторожно вытащил свою ладонь. – Мы будем работать в Семинарии. Здесь, на этом плане, у меня нет ни дома, ни семьи, ни занятия, которым я мог бы заработать на жизнь. А там я буду учить детей и учиться у старших. Ведь я так и не смог окончить Академию.

– Оставайся… – Жарко заговорил Бог. – Я дам тебе все, что ты пожелаешь! В этом мире есть множество нетронутых уголков, где поют птицы и с первыми лучами светил распускаются прекрасные цветы… Судьба забрала у меня мальчика-эйрсана. Но ты пока волен ступить на любую тропу!

– Не волен, господин. Меня забрали, чтобы я шел дальше. Если я остановлюсь, все закончится.

– Жаль. – Хранитель сферы бытия тяжело вздохнул и откинул со лба упавшие на него седые пряди. – Очень жаль. Мне бы хотелось видеть тебя хоть изредка. Но я понимаю, что молодым нет дела до старческих причуд.

– Ну почему же? Наверняка, Вы знаете много такого, чего не ведаем мы. Да только тут как-то неуютно… – Рассмеялся эльф. – Слишком тяжелые краски.

– Так это легко изменить. – Старик пожал плечами, и небо стало глубоко-синим. На месте песчаной пустыни встали распушившиеся листвой деревья. По морю покатились темно-фиолетовые волны с белыми и голубыми барашками.

– Да, так лучше. – Улыбнулся Рин. – А лес похож на мой родной.

– Это и есть Вековечный Лес. Разве ты не узнаешь знакомые сосны и ели?

– Здорово! Как у Вас все так легко получается? Я даже не успел отследить изменения пространства!

– Перестань! Это совсем легко! Вот смотри. – Бог подобрал камешек и прямо на белом песке начал писать формулы, сопровождая каждую иллюзорной картинкой.

Рин потерялся уже на пятом этапе.

– Хватит! Спасибо! – Он потер лоб. – Дальше началась непролазная чаща. Я слишком мало знаю, чтобы понять тонкости этого процесса!

– Приходи еще и я объясню все непонятные тебе моменты.

– Спасибо! – Поклонился Рин.

– Постой… Ты уходишь? Скажи, может, чем еще могу вам помочь?

– Даже не знаю… – Оглянулся на Лирру эльф. – Стоит ли Вас о таком просить…

– … Значит, это ты увел из моего мира дейринов? Зачем? – Выслушав объяснения юного эльфа, Невгал снова устроился на камне. – И почему ты занимаешься их делами? Насколько я помню, они поступили не совсем красиво по отношению к тебе. Неужели ты продолжаешь им доверять?

Рин улыбнулся и искоса посмотрел на хмурого Лирру, сжавшего кулаки.

– Если бы их не было, Вас никогда бы не заинтересовал мальчишка-козопас. Потом, как мне кажется, после уничтожения даймонов, талантам и магии дейринов здесь стало слишком тесно. – Парень вздохнул. – А еще я не желаю моему дому войны.

– Тебе не кажется, что они снова тобой манипулируют? Не боишься закончить, как твой бывший друг Листэль?

– Я не дам ему умереть! – Не выдержал Лирра.

– Помолчи… Инквизитор.

– Понимаете, – Рин встал так, чтобы Бог не мог смотреть прямо ему в глаза, – в то время я едва осознавал происходящее вокруг. Было очень страшно… А теперь у меня есть Лирра. Есть Керрайюс. И есть дорога вперед, по которой хочется идти так далеко, насколько хватит сил. А дейрины… Я помог им. Теперь хочу, чтобы они помогли мне. Причем, Анху совсем не обязательно знать, что его назначение нужно, в первую очередь, мне.

– Значит, решил начать свою игру? Ты юн и неопытен. Уверен, что сможешь переиграть таких хитрых существ, как дейрины?

– Повторюсь, я – не один. И на моей стороне – боги. Господин Хранитель… Вы можете считать меня наглым выскочкой или глупым эльфом… Только мне надоело быть игрушкой. Понимаете?

– Что ж… Значит, судьба сделала свой выбор. – Невгал поднялся с камня и протянул руку за бумагой, нежно прижимаемой Лиррой к груди.

Через пол-оборота рекомендация Анху была не только подписана, но и заверена Божественной печатью.

– Можешь называть меня… – Бог еще раз внимательно посмотрел на Рина. – Господином Невгалом. Твоя звезда, мальчик, стала сиять еще ярче. Инквизитор… Не вырони из своих рук это сокровище.

– Никогда. – Спокойно сказал Лирра, убирая рекомендацию в сумку.

А знаете что, ребятки… Оставьте-ка мне привязку к плану вашего Керрайюса. И попросите гостевой пропуск. Договорились? А чтобы он не задавал лишних вопросов, скажите, что я знаком с Сиолом. Пожалуй, навещу вашего друга через пару декад. Заодно, узнаю результаты конкурса.

– Спасибо, господин Невгал. – Сказал, глядя на Бога, Рин. – За все. Особенно, – парень оглянулся, – вот за эти деревья. Кажется, закроешь глаза, и послышится звон козьего бубенчика.

– Все-таки ты любишь свой дом, мальчик!

– Да, господин Невгал. Он – в моем сердце.

– Рин, нам пора. – Сурово окликнул эльфа Лирра. – До конца подачи заявок осталось всего ничего!

– Еще увидимся! – Поклонился Рин и был затащен рукой Лирры в портал.

***

Оказавшись снова на том же месте, откуда они уходили в другой мир, Рин с размаху сел в траву. Кругом трещала сверчками и переливалась птичьими трелями теплая южная ночь.

– Устал? – Лирра попытался прижать к себе Рина, но тот выставил руки. – Ты чего?

– Надо разбудить Керрайюса и попросить отправить документы в Конвентус.

– Хорошо, я сделаю. – Дейрин схватил доску и пяткой прижал педаль скорости. – Никуда не уходи, слышишь?

– Конечно. – Ответил Рин и откинулся спиной в траву. Над головой, прямо ему в глаза, светили крупные, помаргивающие звезды. Эльф поискал среди них Око Любви. Но здесь маленькой звездочки с загорающимися красным светом лучиками не было. "Оно и к лучшему". – Подумал Рин и опустил ресницы.

***

Глава вторая. Начало нового дня

Проснулся эльф уже утром. Открывая глаза, он слышал врывающуюся в сознание звучную песнь водопада и свист птиц, встречающих засверкавшие над морем и сушей рассветные розовые лучи. Потом пришло ощущение мягкого ложа, теплого покрывала и тяжелой ноги Лирры, как всегда придавившей его бедра.

Улыбнувшись, он повернул голову. Обнявший его дейрин крепко спал, почти касаясь щеки эльфа носом. Осторожно, чтобы не разбудить друга, Рин посмотрел по сторонам. Божественный приют, в котором они ночевали, снова перебрался в то место, куда Керрайюс привел эльфа первый раз. Приподняв голову, он увидел другое ложе, на котором, раскинув в стороны руки, младенческим сном спал Бог. Лоренса нигде не было видно. "Похоже, тот отправился с рекомендациями и Анхом прямо в Конвентус. Ну и правильно. К чему время терять?"

Настроение стало хорошим, а день, свободный от хлопот, обещал быть приятным. Рин снова повернул голову к Лирре и тихонько подул на прилипшие к щеке парня темные волосы. Тот поморщился, но не проснулся. Тогда эльф подвинулся совсем близко и стал рассматривать его лицо. Белая чистая кожа, четко вырезанные крылья ровного носа, подрагивающие черные ресницы и розовые губы, открывающие полоску белых зубов… Ухмыльнувшись, эльф приподнялся и, наклонившись над этим сосредоточенным даже во сне ликом, осторожно коснулся губами его лба. Тот повернулся на спину и провел ладонью по глазам. Но не проснулся. Тогда Рин накрыл его своим покрывалом и тихонько встал. Утро было великолепным, поэтому не хотелось упускать возможность размять тело, занявшись гимнастикой.

Чем был хорош Божественный Приют, так это мгновенным исполнением любых желаний в еде, одежде и предметах быта. Едва Рин подумал о спортивных штанах и полотенце, как понял, что искомое уже ждет его в гардеробной. Мысленно послав Керрайюсу тысячу благодарностей, эльф надел тонкие свободные брюки и свободную кофту. Повесив на плечо полотенце, он взял один из серфов. Отойдя на край летающего острова, эльф встал на доску и прижал пяткой педаль скорости. Наклонив доску носом вверх, он взлетел над скалами и, заложив вираж, направил ее вниз, к чистой и пока тенистой полоске пляжа, покрытой твердым мелким песком.

Пристроив серф на камни, Рин бросил сверху свою кофту с полотенцем, оставшись босиком и с обнаженным торсом. Поежившись от прохладного утреннего ветерка, он пробежал несколько раз по широкой полосе песка, ступнями прощупывая его плотность. А потом, выбрав понравившееся место, начал разминаться, делая упражнения на дыхание, растяжку и гибкость.

Светило поднималось все выше. А птицы, в ожидании ежедневного чуда, пели все громче и вдохновенней, поэтому Рин не сразу услышал шаги спустившегося с берега Керрайюса. Но заметив приблизившийся знакомый силуэт, помахал ему рукой. И, только закончив комплекс, остановился и поприветствовал Бога.

– Доброе утро, друг! Надеюсь, тебе хорошо спалось?

– А тебе? – Склонил Керрайюс светловолосую голову к плечу и усмехнулся. – Я вчера был так тронут, когда Лирра принес тебя на ручках!

Рин сразу покраснел.

– Вернувшись обратно, мне захотелось посидеть у моря…

– Посиделки закончились полетом в объятиях любимого прямиком в кроватку. Лоренс умилялся до слез.

– Керрайюс!

– Ребенок! – Бог насмешливо сощурил глаза и, коснувшись ладонью золотой эльфийской макушки, прошел по пляжу.

Эльф справился со смущением и, повернувшись, спросил:

– Лоренс ушел вместе с Анхом?

– Да, Бог Мира Дождей решил, что лучше иметь кандидата под рукой. Анх увидит масштаб работ и, если состоится представление Конвентусу, обрадует их готовыми сметами и планами. Лоренс ночью со мной связался и рассказал, что Симайен сразу побежал осматривать новые охотничьи угодья.

– Охотничьи?

– Конечно! Если Анх не изменит нашей команде, то она в его лице получит превосходного, остро чувствующего ситуацию, игрока.

– Это радует. – Рин сморщил нос и посмотрел на солнечные лучи, позолотившие вершины окружающих бухту скал. – Прости, не сказал тебе сразу… Господин Невгал, кстати, он был к нам очень расположен, сообщил, что знает Сиола.

– Я не говорил тебе имя моего друга.

– Не говорил. Но я упомянул твое имя. Возможно, господин Невгал что-то слышал о твоей истории.

– И что?

– Хотел бы с тобой встретиться. Попросил оставить привязку и пропуск.

– Вот как? И вы оставили? – Керрайюс поднял руки вверх и взлохматил короткие волосы. – Как ты думаешь, чего он хочет?

– Возможно, вам помочь. Нет, без твоего согласия не рискнули.

Бог поднял светлые брови и задумчиво покачал головой.

– У нас такое не принято. Если только между друзьями. Но все же… Твое первое впечатление?

– Выглядит немолодым. А еще – равнодушным к населению своего плана.

– Ложь. Если бы ему было все равно, он не знал бы тебя и Лирру. Значит, он следит за самыми выдающимися типажами своей земли, возможно, подталкивая кого-то в интересную для развития сюжета сторону.

– А еще он приглашал меня к себе, обещая подарить нетронутые уголки природы.

– Тебя одного?!

– Я точно не понял. Знаешь, все время думал, как заинтересовать его поучаствовать в нашем проекте. А еще мне показалось, будто он рад, что о нем вспомнили.

– Значит, ты толком в нем не разобрался.

– Извини, Керрайюс. Понимаю, что все делал неправильно, а мои мысли были открытым листом со всеми своими эмоциями и переживаниями. Но все же он подписал рекомендацию.

– Не извиняйся. Ведь ты – не Бог, чтобы знать его помыслы. Если когда-нибудь увидимся, то разберемся без тебя. Ну а пока… – Керрайюс сбросил безразмерную хламиду, оставшись в одних подштаниках. – Давай разомнемся вместе.

И Рин, глядя на крепкое, мускулистое тело молодого Бога, внезапно подумал, что уходить надо было дальше.

– Надеюсь, ты не струсил, малец? – Керрайюс согнул в локтях руки и довольно улыбнулся.

Когда их отыскал выспавшийся Лирра, Рин был вывалян в песке вместе с волосами, а под глазом Бога наливалась синевой свежеполученная шишка.

– Он протер мной пляж!

– Этот смерд посмел защищаться!

Одновременно наябедничали друг на друга бойцы и засмеялись. Однако, увидев под слоем песка на коже эльфа кровавые ссадины, дейрин метнул возмущенный взгляд на Бога.

– Всё-всё! – Поднял тот руки. – Уже испугался и отступаю с поля битвы, чтобы приготовить завтрак. Лирра, не трогай Рина. В том водопаде – целебная вода. И песочек смоет, и царапинки залечит.

Молодой дейрин стоял на берегу круглой каменной чаши с полотенцем Рина и его штанами в руках. Он все смотрел и не мог насмотреться на худую, после операции, но всю перевитую мышцами фигурку эльфа, то и дело скрывающуюся в потоках теплой воды и пара, оседающего на ветках кустов и вытянувшихся вверх листиках травы крупными яркими каплями.

– Иди сюда! – Помахал рукой Рин, пытаясь перекрыть шум разбивающихся о камни струй. – Тут здорово!

Лирра отрицательно покачал головой. Еще не хватало, чтобы эльф узнал… и, испугавшись, перестал с ним общаться.

Светло-рыжие волосы тонкими змейками лежали на спине, руках и груди, когда довольный Рин выбрался из-под водопада на землю.

– Как же здорово! – Сказал он, принимая из рук друга полотенце. – С этой бесконечной неразберихой и нестабильностью в делах мы совсем забросили занятия. И я стал ужасно слабым. Несмотря на целебную воду, руки и ноги до сих пор дрожат от напряжения!

Промокнув волосы, эльф начал вытирать грудь.

– Шрам. – Сказал вдруг Лирра, протягивая руку и касаясь пальцами звезды, оставшейся на коже Рина от кинжала Соолера.

– Да, – улыбнулся тот, – остался. Хотя я пытался его убрать, он не поддается ни одному моему заклинанию!

– Хочешь, попробую? – Сглотнул застрявший в горле ком дейрин.

– Пробуй. – Рин перекинул волосы назад, а полотенце обвязал вокруг бедер.

– Ты просто немного постой… – Лирра потер внезапно вспотевшие ладони. – Если будет неприятно, скажешь.

Выбросив из головы несоответствующие моменту мысли, дейрин положил одну руку на центр шрама, а вторую – точно напротив, но со спины.

– Щекотно… – Поежился Рин.

– Ш-ш-ш… Помолчи.

Кожа под руками молодого целителя сначала была прохладной, ведь утренний ветерок еще не успел разогреться. Но потом, под воздействием магии воды и теплых ладоней, стала невыносимо горячей.

– Ай! – Зашипел эльф, хватая руку друга. – Хочешь, чтобы вместо шрама был ожог?

– Прости! – Лирра скривился, словно больно было ему, и убрал руки.

Но шрам, слегка порозовев, остался на месте.

– Но почему? – Широко раскрыв зеленые глаза, спросил Рин.

Дейрин замялся, подбирая слова.

– Тогда, в Вековечном Лесу, ты прикоснулся к обиталищу озлобленного демона.

– И что?

– Через твои пальцы часть тьмы вошла в тело и заняла место в ауре.

– И что? – Опять переспросил Рин.

– Этот шрам останется, пока из души не уйдет тень. Ты стал гораздо уязвимей, Рин! – Лирра взял распушившуюся золотую прядь и осторожно отвел ее от лица. Его пальцы легли эльфу на затылок, а сверкающие синие глаза оказались совсем рядом с зелеными. Лирра видел плавающие в них золотинки, похожие на рыбок, и ему так захотелось их рассмотреть как можно ближе…

Но тут Рин, сморщив нос, чихнул. И Лирра, покраснев, выпрямился.

– Ты замерз. Идем. – Вздохнул он. – Я открою портал в Обитель.

– А доски? – Обернулся Рин в сторону моря.

– Да кто их возьмет?

И парни дружно шагнули в отверстие сжатого магией пространства.

Из-за кустов, с другой стороны обрамляющих чашу водопада, выбрался отряхивающий с одежды капельки воды Хелин. Он довольно улыбался, вспоминая парней. "Этот милый эльф не так прост. Его аура не сгорает в обществе Богов. А они не только не гонят дерзкого смертного, но относятся с уважением. Чего я не разглядел в нем, когда мы общались? Почему Лирхо млеет от любви, Сайхо расстался с жизнью, Охено испугался, а Анх с удовольствием окунулся в придуманную тобой игру?"

***

Вернувшись в поселок, Хелин заглянул к двум девушкам и парню, дежурившим на общей кухне, а потом направился к домику Охено. Его хозяин был в мастерских у подножия гор, но Хелин, без помех и контроля, хотел увидеться с Силин.

Почувствовав приближение гостя, девушка переоделась в красивое платье и вышла из дома.

– Приветствую тебя, Хелин! – Поклонилась она перерожденному друиду. – Все ли хорошо в нашем мире?

– Здравствуй, Силин. В мире стоит чудесная погода. С моря дует легкий бриз, а в горах настало время цветения целебных трав. Завтра с утра отправлю пару мальчиков для сбора лепестков.

– Присаживайся в тенек, Хелин! – Девушка показала на одно из плетеных кресел, стоящих у стола в беседке, увитой зеленью. – Или пригласить тебя в дом?

– Нет, спасибо. Смотрю, освоилась в роли хозяйки?

– Это было легко. – Улыбнулась она. – Сок? Вода? Вино?

– Неужели наш затворник перетащил сюда свои запасы? – Ухмыльнулся гость и опустился в одно из мягких кресел.

– Не знаю. – Пожала плечами Силин. – Я с ним не пью. Но Охено, когда сидит над работой дома, ставит рядом бутылку и бокал.

– Даже так? – Удивился Хелин. – Не знал за ним склонности к алкоголю.

– Вчера под его столом в кабинете я нашла коньяк.

– Не может быть… Силин, на работу он приходит трезвым.

Девушка присела в соседнее кресло. Поставив на стол круглый локоток, прикрыла ладонью глаза.

– Что случилось, детка? – Участливо спросил Хелин. – Расскажи, не прячь в себе проблему. Давай разберемся вместе и решим, как ее исправить. Мы – один народ и должны помогать друг другу.

– Когда ушел Анх, Охено принял меня без вопросов. – Силин подняла голову и посмотрела Хелину в лицо. – Он относится ко мне уважительно. Подключает к своей работе… Но…

– Говори. – Синие глаза друида излучали только внимание.

– Он перестал воспринимать меня, как женщину.

– Ты его обидела. Помнишь?

– Я пыталась с ним разговаривать. Объяснила, что была покорной питомицей Анха все эти годы, пока тот сам от меня не отказался, передав ему.

– И что?

– Он пожал плечами и сказал, что рад видеть такую умницу и красавицу рядом.

– И все?

– Да. И попросил с этим вопросом больше не приставать. А потом добавил, что если для меня отношения являются необходимыми, я могу выбрать любого понравившегося мне мужчину.

– Силин, может, тебе так и сделать? Пойми, Охено – затворник, и наука ему заменяет любые чувства. Когда он занимается делом, то не замечает никого рядом. Если ты уйдешь из его дома к кому-то другому, уверяю, он не перестанет с тобой работать.

– Но я помню его робкие знаки внимания! А в горном домике мы весьма вдохновенно проводили время в постели!

– Это когда там жили мальчишки?

– Ну да. Потом они ушли, а я следом. Так приказал Анх.

– Скажи, в разговорах с тобой он не высказывал сожалений об уходе Лирры? Вообще хоть раз упоминал его имя?

– Всего один раз.

– При каких обстоятельствах?

– Я поливала под окнами цветы. Среди них выросла интересная ромашка, наверно, местный сорняк, с изумрудным глазком и темно-коричневыми лепестками. Я позвала его через окно и со смехом показала сорванный цветок. "Похож на эльфийский глазок!" – Сказала тогда я. И продолжила: "Интересно, где сейчас те мальчишки?". "Лирра, как и его друг, для нас умерли". – Твердо сказал он. Выхватив бедное растение из моих пальцев, он швырнул его куда-то в сторону. Вот и все. Тем вечером он выпил в кабинете целую бутылку водки. И заснул прямо за столом.

– Наверно, что-то не сошлось в расчетах. – Задумчиво сказал Хелин. – Я поговорю с ним. – И тут же улыбнулся. – Если он тебя отпустит, пойдешь ко мне, куколка?

– Занимать очередь на близость к твоему телу?

– Что ты! У меня декадное расписание! – Расхохотался Хелин.

Поднявшись, он взял ее ручку и легонько пожал.

– Я бы посоветовал тебе ходить в досуговый центр.

– Заняться рисованием с малявками?

– Почему рисованием? Можешь математикой. Отвлечешься от своих печальных раздумий заботой о подрастающем поколении. Среди них есть замечательные шустрики, уже сейчас выделяющиеся различными способностями.

– Спасибо, подумаю.

Хелин кивнул женщине головой и открыл портал прямо к дверям мастерской, где сейчас находился Охено.

Заглянув внутрь и найдя процесс доработки проекта в самом разгаре, он вышел наружу и присел на лавочку под одним из растопыривших широкие листья деревьев. Раскинув руки за ее спинку, Хелин посмотрел вокруг. Природа земли была удивительно щедрой на всевозможные формы растений и животных, а климат, благодаря которому они развивались и множились, мягким. Кроме той непонятной бури, никаких катаклизмов, как и говорил Бог Керрайюс, больше не случилось. Но когда они с Анхом сняли остаточные возмущения фона и тщательно их проанализировали, то пришли к выводу, что шторм был вызван не естественными природными процессами, а спровоцирован магическим воздействием. И создал его не Бог, а сильный стихийный маг. Однако Анх, несмотря на любопытство Хелина и Охено, внезапно свернул все исследования, развеяв образцы. "Прошлое нам не угрожает, поэтому не будем заниматься ерундой". – Тогда сказал он. "Ты что-то знаешь!" – Сказал ему Охено. "Нет. Все хорошо. Не стоит сразу думать о плохом. Ведь мысли материальны. Особенно у таких существ, как мы". – Улыбнулся Анх. Вскоре после этого он пропал. Значит то, что он для себя выяснил, было не только интересным, но и таким, чем он не захотел делиться даже с братьями. "А ведь в тот момент именно так он и сказал: прошлое. Хотя логичней было бы выразиться словом "прошедшее". Значит, дело все-таки в прошлом? Неужели Анх, действительно, нашел подход не только к мальчишкам, но и местному Богу? Но причем здесь буря?"

Запутавшись в собственных рассуждениях, Хелин решил дождаться разговора с братом. Но увидев появившегося в дверях мастерской хмурого Охено, он решил начать беседу с другого вопроса.

– Ты меня ищешь? – Устало спросил дейрин, присаживаясь рядом. – Что случилось?

– Как проект?

– Все в порядке. Но получить свойства, аналогичные прототипу, нам пока не удалось.

– Значит, эльф сумел воссоздать огненный кристалл по матрице, а у тебя ничего не выходит даже при наличии самого кристалла?

– Не выходит. – Согласился Охено. – Вероятно, он вносил не записанные им изменения в процесс.

– Удивительно. Эльф-недоучка смог без всяких записей создать мощный источник энергии, а у тебя, старина, не получается?

– Иди, блесни знаниями сам. – Вяло ругнулся Охено.

– Не хочу. Земля – не мой профиль. Но у меня к тебе, в связи с затронутой темой, появился ма-аленький вопрос. Скорее, вопросец.

– Ну?

– Скажи, почему ты не пошел на помощь мальчикам, оставшимся наедине с разгневанным демоном?

– Кажется, тебе лезть в эту кашу тоже не хотелось. Даже при том, что там был твой Лирра.

– Лирхо – перерожденный друид. Как и мы. И его воспитателем я был чисто номинально. Мне интересно, почему ты не поспешил на помощь своему эльфенышу? Можешь не рассказывать мне о чувствах к Силин. Я только что от нее.

Охено невесело рассмеялся.

– Не поверишь.

– Во что?

– Когда, – Охено поднял голову, глядя на дальнюю рощу и стаю птиц, кружившую над ней, – происходила вся эта возня между Кланами, вызванная интригами нашего милого скучающего Анха, я постоянно пропадал в городе Семи Светил, занимаясь подготовкой к переброске оборудования. И вот, накануне того, как вашей группе отправляться сюда, я заглянул в Академию. Мне нужно было забрать кое-какие записи из кабинета. И вдруг передо мной появляется Лирра, который должен быть вместе с Эринэлом и тобой в горном домике. – Мужчина опустил голову и посмотрел на свои пальцы. – Я бесконечно удивился и спросил, что произошло. Он улыбнулся, заверив меня, что у вас все в порядке. Ну и я поинтересовался целью его неожиданного визита.

– Вот оно как? – Наморщил лоб Хелин. – Я даже не почувствовал, как он уходил и вернулся. Но что он хотел?

– Он спросил, насколько я готов опекать эльфа и помогать его развитию.

Хелин изумленно поднял брови.

– Угу. Я тоже удивился и сказал, что это не его дело. Но он еще раз повторил свой вопрос.

– Я честно ответил, что эльфенок – приятный мальчик, и мне хотелось бы проводить с ним свободное от исследований и работы время. И тогда Лирра задал еще вопрос: "Ты видишь его в роли домашней игрушки?" Я сказал, что дивный народ не отличается особенным умом, а Эринэл, с его внешностью и привычкой подчинения старшему, идеально подходит на роль питомца.

Охено немного помолчал, собираясь с мыслями.

– И что же было дальше? – Нетерпеливо заерзал по лавке Хелин.

– А дальше глаза нашего Лирры засияли нестерпимо белым светом. Когда я рискнул в них заглянуть, мне почудилось, словно моя душа плавится и распадается на мелкие фрагменты из осколков памяти и частичек личности. "Откажись от него". – Тихо сказал Лирхо. – "Не заставляй свободное и одаренное существо жить ограниченной ролью комнатной собачки". Знаешь, в этот момент мне стало очень не по себе. Но я все же рискнул задать ему вопрос: "Неужели ревнуешь?"

– И что Лирра?

– Ответил, что я – глупец. И еще он произнес такую фразу: "Не лезь в игру, если не знаешь ее правил". Потом его глаза погасли, и он начал нести чушь о своем страхе перемещения энергетическими каналами вселенной. Через какое-то время парень растворился в воздухе, словно фантом. Я пытался поймать след, но его не было. Потратив на анализ разговора почти весь вечер, мне показалось, что судьбой эльфа заинтересованы силы, о которых мы ничего не знаем. – Охено вздохнул. – Да, я струсил, отказавшись от мальчишки. Наверное, привык уступать натиску обстоятельств. Кстати, – дейрин посмотрел на Хелина, – недавно на этом плане мне опять встретился Лирра. Он выглядел усталым и растерянным. Хотел повидаться со своими парнями, но я его прогнал.

– Ну и дурак. – Сказал ему Хелин. – У него мы бы могли узнать, что произошло с Рином. Знаю, что в борьбе с демоном сильно пострадала семья Элисилей. Но Король, его маленький сын и советник Хойрэл остались живы. Их Лес, а также Прибрежный Край Орнелей и Светлый Лес Териделей объявили траур. А тот, кого ты видел, скорее всего, был созданной кем-то иллюзией.

– Тогда я ничего не понимаю. Получается, какие-то высшие силы уничтожили демона, сотворив из эльфа жертву?

– Насчет жертвы ничего сказать не могу, но… Рин жив. И в данный момент он – здесь. Вместе с Лиррой, который за ним присматривает, не отпуская от себя ни на шаг. Кстати, малыш избавился от комплекса вины, и его волосы снова сияют расплавленным золотом. Он необычайно хорош даже для эльфа.

Охено вскинул глаза на брата.

– Где? Я тоже хочу его видеть и разобраться во всей этой запутанной истории!

– Значит, я правильно понял, что ты так и не расстался со своей привязанностью к этому мальчишке?

– Не знаю, Хелин. Но мое сердце бьется сильней, когда я вспоминаю веселый смех и зеленые глаза с плавающими в их глубине золотыми пылинками. Может, мне тогда стоило сказать, что я готов бросить все ради него?

– Ты был готов?

– Нет. Любоваться им и наслаждаться его обществом в своем доме – да. Но прыгать по мирам и сражаться с демонами… – Охено покачал головой. – Наверно, я слишком стар.

– Если чувствуешь себя уставшим, отпусти Силин. Этой женщине нужно восхищение и близость. А ты ее совсем забросил.

– Возьмешь себе?

– Конечно. Она невероятно хороша не только умом, но и постельными играми.

– Ты прав. Со мной ей скучно. Да, я согласен. – Охено встал, снова надевая на волосы косынку.

– Платок Рина? – Кивнул на кусок темной ткани Хелин.

– Нет. Но ткань удобней обычной защиты. Приходи вечером, я в присутствии девушки передам права.

– Тогда, до вечера? – Улыбнулся довольный Хелин. – Угостишь коньячком?

– Подарю приданым бутылку. – Усмехнулся Охено. – Выпьете ее вдвоем.

– Неужели отказываешься?

– Мне некогда. Хочу еще раз пересчитать параметры роста решетки кристалла. Мне кажется, именно в них закралась ошибка.

– Ага. Увидимся.

Хелин исчез в портале, а Охено, развернув плечи, с улыбкой вошел в мастерскую. "Неужели мой мальчик жив и совсем рядом?" – Подумал он, принимаясь за работу.

***

– А теперь, – сказал Керрайюс, когда парни закончили завтракать в его обществе, – пока у вас есть свободное время, займемся практическими занятиями.

– Полетаем на серфах? – Улыбнулся Рин, чихнув еще раз.

– Понюхай! – Бог кинул в подставленную ладонь эльфа терпко пахнущий цветок мяты. – Нет, моим обучением займемся позже. Лирра, расскажи о себе. Что у тебя получается хорошо, что не очень.

– Вода слушается отлично. – Немного подумав, сообщил дейрин. – Местные порталы получаются сразу, межмировые – по привязке. Рин научил меня ходить энергетическими каналами. Но двигаюсь в них медленно. Практики маловато. Почти не умею работать с ментальным пространством. Ну и со структурами вселенной.

– Понятно. Проблемы эльфа я и так знаю. – Ухмыльнулся Керрайюс. – Ну что, парни, развлечемся?

Парни переглянулись. Похоже, прекрасный день обещал стать для них нелегким.

– Итак… – Бог повесил прямо в воздухе недалеко от беседки два переливающихся солнечными бликами водных фонтанчика. – Как вы оба заметили, это – вода. Твоя стихия, Лирра. Ты ведь можешь сделать с ней, что хочешь?

Тот кивнул головой.

– Тебе задание: полить вон тот кустик с красными цветочками.

– И все? – Удивился Лирра. – Легче легкого!

– Дерзай. Теперь тебе, Рин. – Керрайюс проследил глазами, как дейрин подошел к фонтану и застыл рядом с ним, почесывая кончик носа. Потом улыбнулся и посмотрел на эльфа. – Не торопись. Разгляди, как эта вода выглядит на всех планах. И попробуй заменить ее огнем. Справишься?

– Да, Керрайюс. Я попробую. Прости, уточню: просто заменить? Не переделывать ее структуру?

– А это как у тебя получится. Приступай. И еще… Какое-то время меня не будет. Поэтому прошу, не уходи с острова, кто бы ни приглашал тебя поговорить или прогуляться.

– Нас видели другие дейрины? – Догадался Рин.

– Тебя видел Хелин и рассказал об этом Охено. Кроме них, есть другие Боги, у кого открыт пропуск на этот план. Но в Обитель, без моего ведома, зайти никто не сможет.

– А Лирра? Вдруг он поддастся уговорам Хелина?

– Скорее, уговорам какой-нибудь местной красотки. Но не волнуйся, без тебя он не уйдет. – Бог сморщил нос, отчего веснушки стали ярче, и положил ладонь на плечо Рина. – Может, уже… переспишь с ним? Измучился парень от твоей недоступной близости.

Эльф убрал плечо из-под Божьей длани.

– Не могу, Керрайюс. Думаешь, я слепой и ничего не понимаю? Просто не могу.

– Детские психические травмы – самые тяжелые. – Вздохнул Бог. – Тогда хоть не заигрывай с ним, как сегодня у водопада.

Рин опустил глаза, а его волосы и кожа сразу потемнели.

– Да, Керрайюс. – Тихо сказал он и, спустившись по ступеням беседки, пошел к своему фонтану.

– Бесова бабка! Как же она искалечила твою психику! – С досадой сказал Бог, глядя, как Лирра, бросив свое задание, кинулся к эльфу. – Надо этого мальчишку как-то расшевелить. И ведь талантливый маг! Но настолько в себе неуверен, что даже я начинаю сомневаться в его возможностях игрока.

Немного понаблюдав за разговором парней, Керрайюс переоделся. Это дома считалось позволительным щеголять перед аборигенами или гостями в пляжных труселях или хитоне. Но в месте сосредоточия Божественных Институтов он должен был выглядеть солидно и элегантно. Не полагаясь на занятого своим планом Лоренса, Керрайюс решил отследить движение заявки внутри Конвентуса и, заодно, посетить Исследовательский Центр теоретического и практического развития, в который он должен был пойти по распределению. Раз уж они вступили в игру, пора было напомнить о себе не только тем, кто его, возможно, помнил, но и познакомиться с теми, кого не знал. "И все из-за этого мальчишки!" – Бог мирного неба еще раз посмотрел на парней и растворился в солнечных лучах.

***

Глава третья. Задание Керрайюса

– Рин, что с тобой? – Подбежал к эльфу Лирра, как только увидел потемневшие волосы друга.

– Не обращай внимания. – Вымученно улыбнулся эльф. – Пусть объяснением будет мое желание поменять внешность, как одежку.

– Врешь! – Уверенно сказал Лирра. – Тебе что-то сказал Керрайюс. Думаешь, я тебя не знаю? Еще на плане двух светил тебя колбасило точно также! Неприятность – и твое лицо покрывалось шрамами. Но как только ты становился уверенным в своих силах – внешность менялась волшебным образом! Ну-ка, рассказывай!

Лирра попытался обнять Рина, но тот шарахнулся в сторону.

– Керрайюс пытался мне помочь. Но только напомнил о моих неудачах. Спасибо за поддержку, Лирра. Но давай поработаем над заданием. Кажется, в нем кроется какой-то подвох.

– Рин… Что тебя постоянно мучает? Ты когда-нибудь сможешь объяснить?

– Возможно. – Хмыкнул эльф. – Но тогда, думаю, объяснения не потребуются. Так что там с твоим фонтаном? Неужели тот кустик все еще сухой?

– Представь, – переключился молодой дейрин на рабочую тему, – я ощущаю эту воду водой. Но когда начинаю с ней работать, она приобретает свойства иллюзии!

– Иллюзия всегда снята с прототипа. Значит, где-то есть точно такой же фонтанчик, но только настоящий. Надо всего лишь его отыскать.

– Действительно. Все просто. Рин, я не работал с иллюзиями. Вернее, создать их могу, а вот логически вывести цепочку рассуждений, в конце которой – отгадка, почему-то не всегда удается.

– Просто ты не никому не дарил иллюзорные цветы. – Улыбнулся Рин. – Если бы тут была секретарша Дина, она рассказала бы тебе о своих умозаключениях, а потом набросилась бы на меня с кулаками. Сколько же я вручил ей шипастых роз! – Эльф довольно зажмурился. – А в одну как-то посадил осу.

– И что?

– Когда она прыгала по стульям и столам, пытаясь выгнать в форточку фантом, я любовался ее стройными ножками.

– А дальше? – Заинтересовался дейрин.

Эльф поскучнел.

– Пришел Эрайен и отругал нас обоих.

– Пока не вернулся Керрайюс, начну искать фонтан! – Рассмеялся Лирра. – А у тебя что?

– Заканчивай со своим. Над моим подумаем вместе.

– Даже так?

– Ну да. Вариантов много, но придумать нужно самый нестандартный.

И Рин уставился на призрачную воду.

Действительно, способов поменять иллюзорные струи на огонь было много. Самый простой из них – видоизменить цвет и форму. И капли воды превратятся в огненные искры. Но он развлекался фантомами с детства. Еще с тех пор, как Сайхен стащил испуганного предстоящим наказанием мальчишку с елки и по следам бегущих впереди зайчиков и белок привел к дому. По дороге незнакомый дядя рассказывал малышу, как легко создать подобную игрушку. Всего лишь нужно было хорошенько представить то, что хочется. И главное, никому об этом не говорить. Уже тогда ребенок понимал, что над воображением придется поработать. Но то, что не нужно делиться новыми возможностями с родственниками и друзьями, он знал почти с пеленок.

Воспоминание вызвало улыбку. Да, он привык прятать свои чувства и подчиняться силе. Конечно, Керрайюс прав. Молодое тело требовало физической близости и разрядки энергетических излишков. Но близость таила в себе зависимость и подчинение – как раз те качества, от которых он мечтал избавиться с детства. Поэтому… никогда!