Все мы родом из детства

Оглавление

Екатерина Мурашова. Все мы родом из детства

Алые паруса

Бродяга

Бурундук как средство от депрессии

Быть успешным

В моей крови – дорога

Все мы родом из детства

Встать в пару

Дар божий или проклятье?

Детские страхи

Другой ребенок

Емеля

Еще о детских страхах, или Прозрачная рука из унитаза

Жертва насилия

Жизнь по вектору

Заселить московский дворик

«Иакова я возлюбил»

Как я была. Дедом Морозом

Конфетки для Женькиной мамы

Кружок художественного свиста

«Курощение» Марьи Петровны

Лишние люди

На стороне подростка

Найти прием

Не хочу быть взрослым

О ненависти и любви

О мечтах

Обычная жизнь

Памяти товарища Сухова

Плохой человек

Преступление и наказание

Призрак бродит

Профессия – инвалид

Ради детей (небольшой эксперимент)

Рыцарь печального образа

Сашка и его семья

Сесть за уроки

Синее небо и белые овцы

Случай арт-терапии

Отчего люди не летают?

Совет психолога

Среди своих

Стать взрослым

Стать дворником

Стать инвалидом

Счастье материнства

Сыграть в карты с судьбой

Уберите свободу!

«Убийца»

Хвалить или не хвалить?

Хранитель мира

Часто болеющий ребенок

Читать!

Чудовище

Я хочу, чтобы он…

Отрывок из книги

Случай давний-предавний, но почему-то он все еще тревожит меня – что-то в нем, по всей видимости, до сих пор остается для меня неясным. И мне отчего-то важно и интересно, каким увидят его нынешние читатели.

Школа, в которой я училась, была вызывающе дворовой. В том числе и по уровню образования, как я теперь понимаю, – надо бы хуже, да некуда. Но мне в ней было вполне комфортно и все нравилось. К десятому классу я оказалась практически недосягаема для критики учителей, так как очень хорошо училась (в нашей школе это было нетрудно) и активно занималась «общественной работой». Что они могли мне предъявить? Фактически ничего. Однажды классная руководительница сказала мне, что мои длинные и действительно отвратительные ногти, накрашенные бесцветным лаком за 17 копеек, в котором была растворена красная паста из шариковой ручки (другого лака в то время купить было нельзя), не сочетаются с образом комсомолки, чей портрет висит на школьной доске почета под заголовком «На них мы равняемся». Я кротко согласилась, встала на скамейку, вытащила свою фотографию (она мне все равно не нравилась) из специального кармашка и со словами: «Пусть не равняются, не очень-то и хотелось» – порвала ее на мелкие клочки.

.....

– Вы уже на ее стороне, – почти обвиняюще сказала мать. – Так со всеми! Она всех использует, а потом бросает. В школе – так же. Она почти не учится, хотя могла бы. Что у нее внутри? Темно, как перед ее глазами? Мне страшно. Она дома изготовила куклу из папиных джинсов, моего свитера, шапки, набила тряпками и всю исколола охотничьим ножом. В школе уговорила одноклассника принести из дома пневматический пистолет и с ним, а еще со своей подружкой (и мальчик, и девочка – слабовидящие, но в сильных очках все-таки видят!) пошли на пустырь – учиться стрелять.

– Но как же может прицелиться слепая девочка?!

.....