Жили-были, ели-пили. Семейные истории

Оглавление

Екатерина Рождественская. Жили-были, ели-пили. Семейные истории

Жили-были, ели-пили…

Баба Поля

Лебедь

Фаршированная рыба

Принц и Жоржик

Особенности советской национальной еды и ее добычи

Продзаказы и куриные возможности

Лидка

Клевреты и мое непростое детство

Лидка и Ося

Лепешки

Подвал на Воровского

Катька, Катышок, Катюха…

Все вы говнЫ!

Урбанский

Ноль очков

Баба Вера и Робка

Пельмени по-рождественски и пирог по-герасимовски

Морковное варенье и спор с Миттераном

Фирменные омлеты

День рождения

Перестроечный юбилей

Ракоед

Друзья

Писательский продуктовый заказ

Два великих композитора

Советские рестораны

Свадьба

Димка

Как меня спас Поженян

Немного Галича и Магомаев

Угрозы Минина и Пожарского

Высоцкий

Мама

Заморские гости и мамин форшмак

Центральный рынок

Квартирник

Перестроечные обеды

Собачье поголовье

Ужасные девяностые

Ксеня у руля

Курник для Евтушенко

Рождественский Новый год

Чем пахнет Индия

Карри и Камча

Это же не наркотик!

Авария

Мутная вода Ганга

Мисс Пресса-92

Пожар

Гурченко

Наш ответ Азнавуру

Леша, Юнона и Авось

Плохая примета

Даня и тухлая акула

Митя и яхта “Не беспокоить!”

Отрывок из книги

Мы с мамой у меня в студии

У нас в семье никогда особо не было культа еды. Чтобы все вместе за стол в строго назначенное время и спину прямо держать, крахмальные скатерки, салфетки в серебряных кольцах, вилки-ложки какие-то особые, доставшиеся по наследству, долго деланные блюда типа какого-нибудь там галантина. Нет, все достаточно просто, очень по-домашнему и безумно вкусно, хотя готовили всегда большими порциями, рассчитанными на значительное количество домочадцев и гостей. Единственным постоянным украшением стола, чуть уменьшавшимся от поколения к поколению в связи с боем, был огромный кузнецовский сервиз, купленный давным-давно у дочери известного издателя Сытина. Бело-зеленый, в оливковость, с золотой каймой, кое-где стершейся от времени, со знакомыми с детства сколами, трещинами и зазубринами, он торжественными высоченными стопками тарелок стоял за стеклом в шкафу на видном месте. Почему-то у нас не было принято ничего выбрасывать, и покоцанные тарелки в том числе. Ведь скол почти незаметный, а трещинка с волосок. Приметы приметами, а куда ж их? Жалко. Кроме разного размера тарелок – уж и не знаю, сколько их – 100? 200? – надо посчитать, – в сервиз входило еще много предметов, среди них даже фарфоровые ложечки, назначение которых истории было неизвестно. Места для всего сервиза на полках катастрофически не хватало, поэтому пузатые витиеватые супницы вмещали в себя многочисленные соусники, салатницы, пирожковые тарелки и прочую приятную и не всегда нужную сервизную мелочь. И скромно стояли друг на друге, прикрытые шикарной золоченой крышкой.

.....

Баба Поля, уже выйдя замуж (нет, не за губернатора, не за генерала и даже не за атамана – кроме баклажанной икры, вероятно, не было ничего общего) и переехав с семьей от греха подальше в Саратов, стала устраивать обеды для публики, открыла что-то типа трактира, неплохо зарабатывала. Народа захаживало много, еда была домашняя, вкусная и недорогая. Марку держала, придумывала все время новые блюда. Потом, когда я спрашивала ее про жизнь, это у нас называлось «расскажи мне что-нибудь интересное», баба Поля чаще всего вспоминала почему-то это свое трактирное время. Людей удивительных, которые к ней часто приходили. Рецепты какие-то необычные, в наше время невозможные. Не потому, что нет, скажем, сазана, он есть где-то, а потому, что томила она его со всякими кореньями и специями на печке на самом холодном огне целые сутки. Нет у нас сейчас столько времени. Да и сазана нам уже не хочется. Там кости. Лучше филе, рыбные палочки. Или крабовые.

Самое повседневное блюдо, то, которое съедалось каждый день, были жаренные в муке кильки. Хрустящие, золотые, они проглатывались с головой и хвостом целиком. А жарились прямо во дворе. Иногда рядом с воблой. Она надрезалась в нескольких местах, тоже обваливалась в муке и на огонь. Лучше не придумаешь. Хотя в моем понимании вобла была уже сушеной маслянистой рыбой с одинаковыми лицами и дыркой вместо глаз, которой надо зачем-то стучать что есть силы о край стола. А баба Поля про жареную…

.....