Читать книгу Дневник первоклассницы - Екатерина Васильевна Залесская - Страница 1

Первая четверть

Первый раз в первый класс

Сегодня я иду в первый класс. Ура! Немного волнуюсь, а вдруг там скажут, что нужно писать прописными буквами. Букву «А» я точно напишу, а вот дальше как?

Мама говорит, что буквы писать не будем. Но откуда она знает, она так давно ходила в школу. Все бегают вокруг. Даже Лиля – это моя сестра. Как бы не опоздать. А еще поесть. Что-то есть не хочется, но родители будут недовольны. Ладно, съем кусочек бутерброда. Если откусить один раз, получится кораблик, а если еще вот так, оп – уже звездочка. Она улыбается, а масло вместо зуба, жаль никто не видит это.

Колготки или носки, вечный вопрос. Как и тот, обрезать волосы или терпеть, когда их расчесывают. Это неприятно, но красиво – мой хвост может качаться из стороны в сторону, как у лошадки, что отгоняет мух хвостом. Я как-то видела на поле такую лошадку – такая большая и спокойная. Опять отвлекаюсь. Столько интересного происходит вокруг, невозможно сосредоточиться. Я обещала маме, что смогу. Я ведь первоклассница!

В школе все необычно. Столько детей, а какие у всех букеты! У нас на парте лежат книжки и букварь. Полистать или нельзя. Надо посмотреть, как делают другие.

– Привет! Меня зовут Максим, а тебя?

Сосед по парте отвлек от мыслей. Надо познакомиться.

– Я Ангелина, буду тут учиться, в первом «В».

– Я тоже в первом «В». Какие у тебя часики!

– Да, это телефоновые часы. По ним можно звонить!

– Ого! Это как? – сосед с передней парты подслушал разговор. Придется и ему объяснять.

– Дети! Собираемся и выходим на линейку! – учительница зовет.

Брать цветы или не брать? Все берут, идем.

– А сегодня уроки будут? – спрашивает Максим, беря меня за руку.

– Не знаю, а, да, будут. Один урок, наверное. Надеюсь, там не нужно писать прописными буквами, а то я только «А» писать умею!

– Ого, а прописные – это как? Как с крючочками всякими?

– Ну да, как взрослые пишут, так быстро-быстро.

Потом была линейка. Что-то говорили, пели. Ах, девочка, не крутись передо мной. Какие у тебя хвостики! Папа? Потянул меня вперед, чтобы девочкины хвостики не били в лицо. А мне это не мешало. Ее волосы пахнут розой или Витяшкой? Или маргаритками, такие маленькие Витяшки, мама мне показывала.

Куда-то снова идем. Кушать, здорово, уже хочу.

– А! – Максим идет и кричит.

Это он от голода или от радости?

– А! – улыбаюсь я в ответ.

– А нас родители забирать сегодня не будут, – хихикая говорит Максим. – Мы останемся одни!

– Не может быть! – я не поверила, ведь мама сказала, что обязательно вернется.

– А вот и нет!

– А вот и да!

– Нет, нет, нет, – дразнил и показывал язык Максим.

И я ему поверила, расстроилась. Я же здесь ничего не знаю. Куда мы идем, какие-то лабиринты. Я заблужусь и буду совсем одна! Слезы катились по лицу, я не знала, что делать. Папа увидел меня и пулей подскочил.

– Так, что происходит? Мальчик, ты зачем на нее кричишь? – защищал меня папа.

Он меня всегда защищает, даже если я неправа. Папочка, Максим не виноват. Я расстроилась из-за того, что подумала, что останусь одна в школе. Я хотела это сказать, но не смогла. Слезы закрывали глаза, ком подкатил к горлу.

– Спокойно! Все хорошо, Ангелинка? – подбежала мама.

– Пора обедать! Пойдем скорее в столовую, – сказала я и утерла слезы кулаком.

Запеканка. И сметана. Зачем она на запеканке? Что делать – есть, не есть? Кисловато, может она испортилась. Мне не нравится. Надо маме помахать. Не видит. Все едят, но мне не понравилось, честно.

– Мама!

Опять не видит. И снова большущая слезина просится из глаза. Не дам ей упасть. Я уже первоклассница! Я не должна плакать из-за всякой ерунды.

Мама спешит на помощь. Сказала, можно не есть запеканку, а только попить какао.

На первом уроке нам показывали что-то по телевизору и подарили книгу! Красивая, можно приложение еще на телефоне скачать и смотреть картинки. А еще я познакомилась с девочкой, которая махала хвостиками на линейке. Ее волосы пахли розой или Витяшками. Ее зовут Эльвира.

Первый и последний день в продленке

Первый урок физкультура. Еще переодеться успеть. Я сегодня иду в продленку первый раз. Как хочется! Только иду в неспящую, потому что я днем не сплю. Я уже большая.

– Привет! А давай поиграем в догонялки-поцелушки! – на меня смотрит девочка с веснушками. Ее зовут Саша, я слышала, как другие девочки ее звали.

– Давай! Только я не умею.

– Это просто! Нужно убегать, а кто водит, догоняет и целует! Куда захочется. Только я не буду водить. Давай ты!

– Ну давай, – неуверенно ответила я. Но игра мне понравилась. – Сейчас, как догоню! Как поцелую!

Ну мы и набегались. Не заметила, как закончилась перемена и прозвенел звонок. Жарко, надо остыть.

– А ты знаешь, – шепотом говорил Максим, – моя мама все время занята! То в компьютере сидит, то в телефоне, то телевизор смотрит и говорит, чтобы я не мешал.

– О, у меня тоже так бывает. Надо просто вместе что-то поделать, – старалась я поддержать Максима.

Взрослые часто заняты чем-то. А нам приходится скучать. От этого мы делаем всякие глупости или вообще ничего не делаем.

– А мне не с кем больше «что-нибудь поделать». Мама все время занята, а папа умер, – спокойно сказал Максим.

Я не ожидала такого ответа. Если честно, даже и не понимаю, как это, когда кого-то нет. Наверное, очень грустно и больно. Я промолчала.

На следующей перемене подошла девочка с большими очками.

– А давай порисуем вместе. Меня зовут Алина.

– У меня есть сестра. Ее тоже зовут Алина! А еще одну подругу тоже зовут Алина, она учится в «А» классе! У меня теперь столько Алин! – не скрывала своего восторга я. – А еще я сегодня иду в неспящую продленку!

– А я хожу в спящую. Мы там играем и ходим на улицу. Только мальчики плачут иногда.

– Ох, эти мальчики, плаксы.

– Мама говорит, они еще не привыкли, скучают, но это пройдет. А в продленке похоже на садик.

– А я не ходила в садик.

Мы проболтали всю перемену. А потом нас повели в продленку. Воспитательница приказала сесть за стол и сидеть. Наверное, сейчас будет что-то интересное. Я забыла карандаши и раскраску в классе. Может нужно было взять? Дети рисуют, что мне делать? Прошло пять минут, ничего не происходит. Скучно.

– А давай поиграем в прятки? – повернулся мальчик с передней парты.

– Давай. Только где же нам тут прятаться?

– Да, вопросик сложный. Ну давай тогда в догонялки?

– Ну убегай!

Я тихо встала из-за парты, мальчик тоже. Пару человек с соседнего ряда тоже решили присоединиться.

– А, попался, попался! – закричала я.

– Так! Дети, а ну-ка на место сели! Вы себе лбы хотите разбить! Нельзя бегать, сидите за партой!

– А что нам делать, просто сидеть? – смело решил спросить мальчик с передней парты.

– Нужно было взять себе занятие! Бегать нельзя! – резко ответила воспитательница, даже не отрывая глаз от своих бумажек.

Минуты тянулись медленно, на секунду я, кажется, даже уснула. Потом изучала полосочки на парте, рассматривала часики, расплела косичку и незаметно, будто это не я, дотронулась до спины мальчика с передней парты.

– Собираемся на обед!

Ух, наконец-то!

– Я тоже из первого «В», – сказал розовощекий мальчик. – Меня зовут Илья.

– А я тебя и не заметила. Нас тут уже три человека из первого «В»!

После обеда мы так разговорились. Обсуждали суп и не могли понять, это был борщ с капустой или щи со свеклой. Мы спорили и смеялись. И как-то незаметно оказались в другом конце школы. Мы пришли в спящую продленку. Дети собирались ложиться спать.

– Упс, как мы сюда попали? – удивился Илья. – И как нам теперь попасть обратно.

Школа очень большая, мы в ней еще не ориентировались. Но тут увидели нашу строгую воспитательницу, она бежала, громко кричала и размахивала руками.

– Зачем вы сюда пришли?! Я вам говорила, смотрите, где я, где ваша группа! У нас другой кабинет. Я вас везде обыскалась! Бестолковые дети!! Все расскажу вашей учительнице.

Я поняла, мы сделали что-то плохое, слезы стали наворачиваться на глаза. Мальчики стояли и молчали, но держались стойко, не плакали. Пока мы шли до кабинета, воспитательница все орала. Мы заблудились в школе, прибились к другой группе и пошли в спящую продленку. Мы так отвлеклись разговорами, что даже не заметили, что потерялись. Я расстроилась и захотела в туалет, но боялась подойти к воспитательнице. Вдруг она снова начнет орать? Все тихонько сидели за партами, но я не могла уже терпеть – крепко сжимала ноги, всхлипывая от слез, от этого мне хотелось еще больше в туалет. Наконец я подошла к воспитательнице. Она вопросительно и строго посмотрела, но разрешила выйти. Когда я вернулась, она дала мне листочек бумаги и два цветных карандаша.

– Вот, можешь порисовать, – сказала она.

Я нарисовала цветок. Он поднимет мне настроение. Потом мы пошли на улицу. Рассматривали камни и листья в школьном дворе, бегали. Жаль, что нельзя выходить на площадку, на качели, они расположены за забором и туда выходить запрещено. Я увидела маму и очень обрадовалась. Она шла с коляской. Я побежала навстречу, но вспомнила, как мы сегодня потерялись и, что воспитательница обещала все рассказать. Я должна это сделать первой! Я подбежала и сразу зарыдала. Не могла объяснить, что произошло, лишь ныла и выла, мы потерялись, не обижайся на меня, мамочка.

Мама не обижалась, но ее лицо стало строгим и непонятным. Такие лица часто бывают у взрослых, когда они думают о чем-то сложном. Я никогда не могу разобрать эти лица – или меня сейчас поругают, или достанется всем вокруг, а меня будут защищать. Мама долго говорила с воспитательницей. Та все время махала рукой в мою сторону и серьезно так кивала. Домой мы шли молча. Но дома, вспоминая эту историю, я все время начинала плакать. Я чувствовала себя виноватой. Мы не должны были так много разговаривать и отвлекаться, мы потерялись. Я грустила весь вечер и решила, что больше не хочу ходить в продленку.

В школе туман

Мне нравится школа, у меня появилось много друзей. Иногда даже не знаю, с кем играть на переменах. Саша хочет бегать и играть в поцелушки-догонялки, Эльвира хочет разговаривать, а Алина просит порисовать. Я составила расписание, кто и на какой перемене что делает, но не успела рассказать девочкам. Забыла.

Эта осень необычно теплая. После школы мы долго гуляем на улице, обычно заходим в маленький магазинчик за пончиками. Я люблю пончики-донаты. Но клубничный мне не нравится, лучше шоколадный. Потом мы катаемся на качелях. Я отталкиваюсь так сильно, чуть не падаю. Но мне не страшно. Когда я лечу высоко-высоко на качелях, представляю себя маленькой феей.

А по пятницам мама придумала «День сюрпризов». Она говорит, что я молодец и заслуживаю в конце недели что-нибудь приятное. В первый раз мы поехали в парк, потом пошли к набережной, и я увидела небольшой, но такой красивый пароход. И мы на нем катались! Мне так понравилось! Мы плыли по реке, уже становилось темно, на берегу загорались огоньки. Мне хотелось зайти в каюту капитана и команды, но туда нельзя. А потом сели за столик и накинули плед на плечи, дул ветер. Но мне было так тепло, потому что мама и папа рядом, потому что мы плывем и все так хорошо. Нужно обязательно рассказать Эльвире, Алине и Саше, как мы плавали.

Я ждала понедельника с нетерпением. На первом уроке нам показывали по телевизору наш город, разные улицы, главные здания и я даже узнала, что такое гимн и флаг. До конца урока оставалось немного, мы услышали слабый гул. Это не похоже на звонок. Но и звонок не всегда слышен в нашем кабинете. В класс без стука зашла тетя, может даже директор. Я сразу вспомнила, как на перемене учительница говорила нам, будете много бегать, пойдете к директору. Я немного заволновалась. Тетя что-то сказала Анне Петровне и быстро ушла.

Нам сказали быстро вставать и строиться у двери. Идем на улицу. Наш кабинет расположен на втором этаже старой школы. Она очень старая, мама говорила, что еще довоенное здание. Спускаясь вниз по лестнице, я почувствовала странный запах. Будто что-то плавится. У гардероба много детей и со стороны новой школы небольшой туман. Туман в школе. Это было странно. Новая школа примыкает к старой небольшим коридором. И сейчас этот коридор весь в тумане.

– Пожар! – кто-то закричал.

Все стали смотреть по сторонам. Кто-то заплакал, кто-то смотрел на туман и стоял, как вкопанный.

– Пожар! Ааа! – закричала я в поддержку тому, кто кричал до этого. Вдруг кто-то еще не заметил тумана, который оказался дымом.

Учительница торопила нас и быстро вывела на улицу. Мы услышали вой пожарной машины, приехала скорая помощь и еще две или три здоровенные машины!

– У нас пожар в школе? – испуганными глазами на меня смотрела Эльвира.

– Да нет, там просто что-то оплавилось, так мне сказал Витя из первого «Б», – невозмутимым тоном сказал Илья.

– Ну зачем тогда столько пожарных машин? И там ведь был дым! – перебила его Саша.

– Учительница сказала – не паниковать! Мы на улице в безопасности, – по-взрослому объяснила нам Алина.

– Вот так дела. А наши вещи в классе. Все сейчас как загориииит! – завопил Максим.

– Не говори ерунды, замолчи! Видишь, уже вон двойняшки заплакали, – сказала Эльвира.

И на самом деле, мы заметили как Вера и Аня хныкали. Причем одновременно, даже сложно сказать, кто из них заплакал первой. Они держались друг за друга, пытаясь успокоиться. Учительница подошла и что-то им сказала. Двойняшки улыбнулись, утирали слезы.

Мы гуляли на улице за школой. Я не подумала позвонить маме или папе. Нам сказали, что все в порядке, просто произошла какая-то авария, перенапряжение в электрощитовой. Но пожара нет. Однако уроки отменяются и можно пойти домой, если родители придут за нами. Остальные идут как обычно в продленку. Не знаю, что нас больше обрадовало. Новость о том, что пожара нет, или сообщение, что можно пойти домой.

Когда мама пришла за мной, я рассказала, что у нас случилось. Оказалось, что мама звонила мне. Но я не слышала. Мы были на улице и разговаривали, а там шумно, и я отвлеклась. Вечером по телевизору показывали нашу школу! Было эвакуировано 1250 человек. И я там была. Вот такое опасное приключение! А я запомнила, когда возникает пожар, главное – не паниковать. Я не паниковала и даже не испугалась, хотя и крикнула громче всех «Пожар».

Октябрь уж наступил

У нас задание – насобирать и засушить листья. Но делать это нужно не абы как, а правильно. Берешь большую книжку, кладешь туда лист, аккуратно разгибаешь края, закрываешь книжку. Листочек должен быть красивым, желтым или красным, не дырявым. Листья нам нужны в четверг на урок труда.

Мы пошли в небольшой лес возле дома. Я заметила за деревьями детей, они собирают листочки. Это Илья и Соня, тоже из первого «В», то есть из моего класса.

– О, привет! И мы за листиками. Только надо брать ровные и чистые листочки! – сказала я.

– Ага, – сказал Илья и побежал.

Хихикая, Соня побежала за ним. И я тоже. Мы скрылись за осенними деревьями – большущими кленами. Здесь в основном сосны, это сосновый лес. Но как-то случайно растут и несколько кленовых деревьев. Листья никто не убирает, их здесь очень много. Можно устраивать настоящий листопад. Мы поднимали охапки листьев и кидали друг на друга. Листья застревали на шапках, падали в капюшоны, застревали на сапогах. Мы стряхивали их и смеялись. Я старалась собрать листочки, но Илья и Соня отвлекали меня, кидались листьями, и мои красивые разноцветные находки приходилось кидать в них.

Илья остановился. Мы стояли на маленькой полянке, окруженной деревьями, сквозь которые едва видны наши мамы. Они там заняты разговорами, поглядывают на нас.

– Смотрите! Это секретик! – тыкая длинной палкой в землю, говорил Илья.

– С чего ты решил? – спросила Соня.

– Там вокруг камни, земля свежая и еще не заросла травой. Значит здесь выкопали ямку! – как серьезный сыщик-детектив сказал Илья и поднял указательный палец вверх.

– А может, здесь просто палили костер? И поэтому такая земля, – предположила я.

– А давайте копать! Там точно есть секретик! Мне кажется, я вижу стекло! – не унимался Илья.

– Нет, даже если это и так, кто-то может расстроиться, если мы выкопаем его секрет! – грустно сказала Соня.

– Тогда мы вернемся сюда завтра, или послезавтра. Это будет наше секретное место! – предложил Илья.

Мы согласились с ним и принялись собирать листья.

– Так, давайте левее. Вот там еще листок. Ангелина, давай, не зевай! – командовал нами Илья. Он стоял на высоком камне как капитан на мачте корабля.

Нас позвали родители, но так не хотелось уходить. Листья такие красивые, они отличались цветом, узорами, размером. Я разглядывала их словно разноцветные стеклышки. Набрала целую кучу. Мы даже решили с мамой сделать осеннюю поделку в школу. Нарисовали пастелью дерево. Пастель – это такие карандашики, похожие на мелки. Каждый карандашик мы подносили к горящей свече, он плавился, и нужно было быстро капнуть на нарисованное дерево. Воск застывал, оставляя причудливые листья-узоры. Дерево получалось осенним, объемным и очень ярким. Потом мы решили приклеить туда маленькие листочки, что насобирали в лесу, а рядом сделать ежика. Мама выдумщица у меня. Это она все придумала, подсмотрела в интернете. Там вообще можно все найти.

Я взяла кусочек коричневого пластилина и вылепила тело ежика. Оставалось придумать, из чего сделать колючки. У нас были семечки и засунули их в пластилин. Получилось красивенько.

Учительница показала мою картину классу. Дети стали спрашивать, а из чего сделаны колючки?

– Это семечки. Но не обычные, а тыквенные! – гордо отвечала я. Мне приятно, что моя картина поселилась в школе.

А потом я заболела. Дни дома грустнее, чем в школе. И хотя горло еще болело, я убедила родителей, что здорова. А в школе нас пересадили. Теперь я сижу на предпоследней парте с Сеней. Он милый. Максим теперь сидит за мной, а Саша и Эльвира на других рядах, но тоже недалеко. Мы можем переглядываться друг с другом во время уроков и улыбаться. Между нами будто невидимая нить, и эти переглядывания – наш секретный язык.

– Отдай, это мои карандаши! – закричал Сеня мальчику, который сидел впереди.

Я только вошла в класс и сразу поспешила на помощь Сене.

– Это его карандаш. Не трогай! – возмущенно закричала я.

Это был Паша. Он любил у всех что-то отбирать. Мама говорит, если людям не хватает внимания, они начинают обижать других. Но на самом деле, они просто хотят дружить и общаться. Я посмотрела ему прямо в глаза. Я открыла их так широко и сделала такое серьезное лицо, кажется Паша даже испугался. Он отложил карандаш Сени и отвернулся.

– Спасибо, – тихо сказал Сеня.

– Мы же соседи. А соседи помогают друг другу, – подмигнула я Сене.

На следующий день, я заметила, как Паша неподвижно сидит над раскраской, задумчиво смотрит в одну точку.

– Что смотришь? – спросила я.

– Ничего! – огрызнулся Паша.

– А я вижу, что ты смотришь на картинку. Что там такое? И почему не рисуешь? – не отставала я.

– Это мотоцикл. И здесь нужен золотой карандаш. Так надо. Но золотых карандашей не бывает!

– А вот и бывает! У меня есть такой. Давай тебе покажу.

– Не может быть. Я таких никогда не видел.

– Я сейчас найду.

Через минуту я показала мой золотой карандаш. Он, все еще не веря своим глазам, смотрел и молчал. Не знал, что сказать или просто не решался попросить у меня карандаш. Он же Паша. Он не привык просить – все сам берет и отбирает. Я видела его смущение и протянула карандаш первой.

– Только потом отдай! – грозно посмотрела на него.

– Ага, сча.

Через урок, когда я вернулась с перемены, на столе лежал мой карандаш. И маленькая конфетка.

ПиццаМания

Самое интересное в школе – это ходить в столовую. Я чудом выпросила у родителей два рубля и на следующий день собиралась купить пиццу. Как меня манил ее запах! Сначала никто ничего не покупал в столовой, точнее в кафе. У нас на дверях написано «Кафе». И вот близняшки купили пиццу – свежую, еще горячую, с кусочками колбаски и запеченным майонезом. Мы с Эльвирой ходили вокруг близняшек как голодные волки. А все из-за завтрака. Там снова была запеканка. Я даже попробовала ее, но она была кислой. Когда учительница попросила всех показывать свои «пустые» тарелки, у меня аж ладошки вспотели, а вдруг она заставит меня съесть всю запеканку? Я вспомнила, как мама рассказывала историю из детского сада. Там работала очень грозная повариха тетя Дора, ее все боялись, и мама тоже. И вот, когда давали на ужин винегрет – нелюбимый мамин салат, она запихивала его в рот и ждала, пока придут родители, чтобы на улице освободиться от своего «ужина». Она ходила как хомяк и боялась, чтобы суровая Дора не заметила ничего и не заставила все проглотить. И я заволновалась, мне не хотелось весь оставшийся день ходить с запеканкой за щекой. Как я буду вообще разговаривать тогда? Пока учительница отвлеклась, я быстро поставила поднос с едой на стол с грязной посудой и взяла чай.

И вот, голодная и очарованная запахом пиццы, я решила, что должна добыть дома два рубля. Столько должно хватить на большую пиццу.

Вечером папа сказал, что у него нет копеек. А мама никак не понимала, зачем мне пицца, если есть школьный завтрак, а главное, перед школой мы завтракаем дома и после школы идем домой обедать. Как же сложно объяснить – мне просто очень хочется именно эту пиццу!

Дождавшись, когда родители пойдут на кухню, будут заняты своими разговорами, я открыла мамину сумку. Эльвира говорила, что принесет два рубля, поэтому и я должна не подвести. Я открыла мамин кошелек, и заветная монетка два рубля смотрела на меня. Я достала и стала рассматривать ее. Потом закрыла кошелек, положила его в сумку и собиралась уходить, но за спиной услышала мамин голос.

– Ангелина, а что ты делаешь?

– Я, я, я просто, – я стала глотать слова, щеки покраснели, вспотела рука, сжимая заветную монету. Я молчала.

– Что ты там держишь в руке? Покажи?

Мама подошла так близко, мне хотелось провалиться сквозь землю. У меня не было выбора, я разжала кулак. Монетка блеснула, мама покачала головой. Я отдала два рубля и убежала в свою комнату. Там тихо заплакала от обиды и стыда. Я знаю, что брать без спроса нехорошо, я просто украла эту монетку. А еще было горестно от того, что завтра не смогу выполнить свое обещание – пойти в столовую с Эльвирой за пиццей.

– Ангелина, – заговорила мама, она пришла и села рядом. Так тихо, что я не слышала ее шагов. Или я плакала не так уж и тихо. – Понимаешь, воровать нехорошо.

– Я обещала Эльвире! Мы договорились! Мы же подруги! – не дав маме договорить, проревела я.

– Значит, я неправильно тебя поняла. Я думала, ты просто хочешь купить пиццу, ты голодная в школе, – задумчиво сказала мама. – Но, если ты обещала другу, то лучше не подводить. Только обязательно скажи мне об этом в следующий раз.

Мама улыбнулась и протянула монетку.

– Мама, я тебя так люблю! Я больше никогда не буду брать деньги без спроса. Прости меня, – затараторила я, утирая слезы.

Мы обнялись и сидели так, наверное, два часа.

– Ну давай поучимся считать денюжки. Ты же собираешься теперь самостоятельно покупать еду так? – открывая маленький кошелек, сказала мама. Она высыпала на покрывало разные монетки.

И вот в школе, сразу после завтрака мы стали в очередь за пиццей. Впереди всего три человека. По дороге в кафе Эльвира рассыпала все монетки на пол. Когда мы их собрали, оказалось, что у нее не хватает на пиццу. Поэтому Эльвира стояла со мной просто так, за компанию. Подошла очередь, продавец с огромными очками и смешным колпаком на голове пристально на меня посмотрела. Я уже минут двадцать повторяла про себя только одну фразу. Я сильно волновалась и боялась забыть слова, как правильно надо сказать. И вот эта тетя-сова громко спросила «Что вам»», я чуть не проглотила язык, но произнесла:

– Пиццу, пожалуйста. Большую пиццу! – вторую фразу я произнесла просто великолепно, почти без волнения. Надо было уточнить, так как продавались еще и маленькие пиццы.

И вот она у меня в руках! Почти горячая, с майонезиком и колбаской, я жадно кусаю пиццу и понимаю – она мне нравится. Я поделилась с Эльвирой. Она смотрела на меня и ничего не просила, то я же понимала, как ей хочется попробовать.

В следующий раз нас отпустила учительница в столовую за пиццей одних. Она спросила, у кого есть деньги, и мы, человек шесть, отправились за своим лакомством. А столовая находилась не близко от класса. Сначала нужно спуститься на первый этаж, повернуть направо, дальше идти по длинному коридору в новую школу, уйти правее под низким потолком и в самом конце повернуть налево. Мы бежали и перекрикивали друг друга.

– У меня больше всего денег! – кричал Максим.

– А у меня только одна монета! – говорил Илья.

– А я сейчас куплю все пиццы в столовой! – смеялся Сеня.

– Давайте скорее, а то мы опоздаем на урок, – волновалась Саша.

Сеня стоял в очереди впереди меня, но вдруг развернулся и сказал:

– Я не буду стоять, что-то долго ждать. Я пойду.

Я не поняла, почему он ушел, мы еще успевали. Но потом вспомнила свое вчерашнее волнение и все поняла – он испугался. Я принесла пиццу и положила на парту. Не успела съесть, урок уже начался. На перемене я предложила Сене кусочек пиццы, он отказался, сказал, что не хочет, а потом повернулся, и почти шепотом сказал:

– А давай завтра сходим еще за пиццей. Я точно куплю. Только давай вместе сходим.

И на следующий день я пошла за пиццей, хотя не хотела есть. Мама не могла понять, зачем я каждый день покупаю пиццу. Но мне нужно было помочь Сене преодолеть свой страх. И он справился.

Я Фея?

– Ангелина, мне нужно тебе что-то сказать! – взволнованно говорила Эльвира. – Только обещай, что никому не расскажешь. Пойдем, я тебя познакомлю кое с кем.

Она тянула меня за руку в соседний класс. Эльвира ходит на спящую продленку, а там дружит с девочкой Асей. Она учится соседнем классе.

– Ангелина, я расскажу тебя секрет. Ты знаешь, что Ася – фея! – Эльвира говорила шепотом, чтобы никто не услышал.

– Ого! А я тоже как-то положила чебурашку на диван, а потом увидела, что он оказался в другой комнате на кровати! И так быстро, я даже не поняла, как это произошло. Я тоже фея? – поинтересовалась я. Вопросы магии меня волновали. Я понимаю, что всякие там феи из мультиков – выдумки, но случай с чебурашкой заставлял задуматься.

– Давай спросим у Аси! – предложила Эльвира. Она не ожидала услышать от меня такой истории.

Ася внимательно меня слушала, а потом серьезно сделала заключение:

– Да, Ангелина, ты тоже немного фея!

У Дианы от изумления и восторга открылся рот. Я обрадовалась такой новости и решила по большому секрету рассказать маме.