Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Выпускной
Барьер
Сейчас
3 года назад
Сейчас
3 года назад
Сейчас
3 года назад
Сейчас
Для других, не для себя
Заново родиться
Звуки музыки плавно кружили в воздухе, когда в зал «влетел» испуганный Лёшка. Остановился на минуту, ища кого-то глазами, затем-рванулся сквозь «стенку» танцующих. Он расталкивал всех, освобождая дорогу и не обращая внимания на недовольные голоса. Наконец, пробрался к своим. Весь 11 Б стоял у стены. Разговаривали, смеялись. Как всегда выделялся своим нарядом Игорь Шелестов. Лёшка схватил его за плечо, развернул. Тот удивился: – Ты чего? В ответ – удар по лицу. Игорь пошатнулся: – Ну, гад! – Рванулся вперёд, а потом, словно споткнулся. Лёшка закричал так, что все остановились: – Радуйся! Её больше нет!
К ребятам спешили учителя. Не хватало ещё на «выпускном» драк. – Соколов! Алексей! В чём дело? – Разгневанная директриса держала за рукав. – Пустите! Да пустите же! – Лёшка вырвал руку. – Спросите у Шелестова! Анна Ивановна повернулась к Игорю: – Шелестов, может, объяснишь? – Я ничего не знаю. Он влетел, съездил мне по физиономии. – Ах, не знаешь? – Ребята еле сдерживали Лёшку. – Не знаешь? Сегодня Лена отравилась. Газом! —Буртасова? Вокруг заговорили, зашумели. Слишком страшным концом окончилась эта история…
.....
Музыка в зале продолжала играть. Лёшка не выдержал: – Да выключите вы её! Кто-то нажал кнопку, и наступила тишина. Все с каким-то страхом смотрели на Игоря. Они хорошо знали, какую игру придумал тот с Ленкой. Неужели из-за этого? Что теперь будет? А Лёшка продолжал рассказывать: – Ведь как, как всё получилось? Я ещё вчера заметил, что с ней что-то не так. Думал, по родителям соскучилась. Они же у неё две недели, как в загранке. Ладно, думаю, за ночь успокоится. Утром собираюсь на рынок, за цветами, а у её подъезда – «Скорая». Я туда. Народищу, милиция. Еле пролез. А её выносят… – Запнулся.
– В квартире всё разбросано было и вот эта тетрадь. – Он открыл обычную школьную тетрадку, и все увидели знакомый, правильный Ленкин почерк. Лёшка стал читать: «Сегодня опять приходил он. Странно. В классе только смеялся надо мной, а здесь чуть ли в любви не объясняется. Я боюсь его». Зашелестели страницы: «Мамочка! Кажется, я его люблю. Действительно люблю. Так хочется видеть его каждый день. Знать, что нужна ему. И это так. Вчера порезал палец, я бинтовала, а он вдруг нагнулся и поцеловал меня в макушку». Снова шелест страниц: «Милый, мой. Скоро кончится наш трудовой лагерь. Страшно. Как он будет вести себя в городе? Вдруг… Нет, не может быть. Я обидела его сегодня, не пошла на встречу. Милый, прости. Разозлился. Какой же он вспыльчивый. Господи, что же я буду делать без него?» Все ясно представили, как переживала Ленка из-за такого пустяка. Стало ужасно стыдно. Ведь они так потешались над ней. То, что для них было игрой, она восприняла, как должное. Поверила. «Наконец-то последний день. Весь вечер гуляла с ним. Он сказал, что любит. Какое же это счастье чувствовать себя любимой. Я тоже всё ему рассказала. И что люблю, мечтаю о нашем будущем. Как мы будем жить вместе, как хочу иметь его ребёнка, нет, даже троих детей. Ой, мамочка, слышала бы ты меня вчера. Подумала, что дочка сошла с ума. Да, сошла. Но ведь я люблю, и меня любят, любят, любят…» Лёшкин голос звучал, как металл. Он, словно, отсекал все готовившиеся оправдания. И в последних строчках каждый услышал Ленкин крик, зов о помощи: «Мамочка, милая моя. Ну, как же так? Как жить после всего случившегося? Сегодня в первый раз пошла к нему в гости. У моего любимого день рождения. Открыла бабушка, впустила. Оказалось, пришла самой последней. Ребята были в комнате, сильно смеялись. Сначала не поняла, над чем смеются, прислушалась. И вдруг – услышала себя… Он записал моё лесное объяснение на диктофон. Теперь они его слушали и хохотали. И он тоже. Как же подло! За что? Ведь я так верила ему. Ничего больше не осталось. Одна пустота. Я ничего не чувствую, словно уже и не человек. Прости, мамочка, родная. Знаю, тебе больно, но у тебя есть ещё папа и Ванечка. А у меня ничего. Одна пустота и боль. Страшно. Но лучше сейчас, сразу, раз решила…» Анна Ивановна не выдержала: – Прекрати! Что ты читаешь? Это совсем не объясняет твоего поведения. Лёшка покраснел. Чувствовал, что не сдержится. Ему было труднее всех. Ведь он один видел, как увозили Лену, как ещё детская улыбка застыла на её лице, а глаза смотрели ввысь и были такими спокойными… – Да это же из-за него! Неужели вы ничего не поняли? Он убил её! Игорь вздрогнул. От этих слов сжался, как от удара. Глядя вокруг, понял, что никто из окружавших ребят не поможет, не заступится. Наоборот, десятки глаз с холодным осуждением были сейчас прикованы к нему. Стало страшно. Не выдержал: – Ну и что? Разве я один? И ты ничего, ничего не докажешь! – Растолкал всех, бросился к двери: – Предатели! Я же шутил, а она… Да я рад, что отделался от вас. Что больше никогда не увижу ваши рожи! – Он выбежал. Никто не остановил его, не перебил. Теперь все смотрели на Лёшку, который вдруг опустился посреди зала на колени и заплакал. И так захотелось, чтобы всё это оказалось лишь сном, страшным сном. Чтобы завтра проснулись они, и вновь увидели улыбающегося, уверенного в себе Игоря, и Ленку, Ленку Буртасову, которой так не хватало их участия и поддержки.
.....