Читать книгу Подлинная личность - Эль Стравински - Страница 1

Балеарские острова, июль

Вы знаете, что такое пройти по лезвию бритвы и не свалиться в пропасть, не пораниться острыми краями собственных чувств?

Ты становишься бесстрашным. Мир вокруг горит настолько ярко, интенсивно, что ослепляет и оглушает до онемения сердца и души. До потери любых чувств. И страха в том числе. Резкая атрофия всего, что раньше было важным и определяло тебя как человека. А кто же я теперь?

Громыхающая музыка заглушала все мои мысли до одной. Чистый лист. Tabula rasa. Плюс сознание, дополнительно продезинфицированное чистейшим абсентом. От такой стерильности сводило зубы. Сегодня я была никем. Белым пятном. Невидимкой. За последние пять лет я ни дня не была собой. Скажу даже больше, я понятия не имела кем являюсь на самом деле. И встреча с этой внутренней неизвестностью страшила больше, чем тюремное заключение и даже убийство.

Я порядком устала и физически, и морально. Сменяя часовые пояса и координатные точки чаще нижнего белья, заглушала остатки совести и рваные всхлипы фантомной боли давно утерянной жизни. А была ли она моей? И которая из них? Принадлежать самому себе в нашем мире не позволительная роскошь. Что ж, клубы Ибицы лучше любого психотерапевта вправляли мне мозги, когда до зеленых соплей становилось жаль себя. Долбанная сентиментальность. Обычно я ею не страдала. По крайней мере старалась себя в этом убедить. В моей профессии и жизни сентиментальность не самое лучшее качество, даже опасное. И в целом я неплохо справлялась. У меня осталась одна слабость. Вытравить ее никак не получалось, как бы я не старалась.

В этот раз я не получила письма. Впервые за три года. Странное чувство беспокойства и радости. Может это и есть гребанный шанс навсегда оставить прошлое в прошлом. Где ему самое место. Но нет. Сердце упорно твердило, что что-то не так. ОН всегда оставлял письма. Всегда. Даже в самых отдалённых уголках планеты.

Я постоянно искала его, а находила только письма. Сложно было понять: то ли я следую по его пути и никак не успеваю, то ли он за мной, как незримый ангел хранитель или бес-искуситель.

Но с ним ведь не могло ничего случится? Ведь так? Он мог о себе позаботиться, и не только о себе. Уж кому как не мне об этом знать. И кому как не мне надрать ему задницу при первой же встрече. Попади только в руки. Но я старалась сохранять хладнокровие. И это удавалось с каждым днем все хуже.

Я устала от этой гонки. Наверное, я и вправду ему больше не нужна. Но тогда почему он меня все ещё незримо держит и не отпускает? Я прокручивала наш последний разговор в Венеции сотни раз. Наше место первой и последней встречи. Город любви и город разлуки. Огромного счастья и такой же необъятной боли. Все это давно в прошлом. Словно и не было всех этих лет.

Всё началось с чашечки кофе. Это была самая дорогая чашка кофе в моей жизни. Но она стоила каждого цента. Это я уже могу сказать сейчас, без страха оглядываясь в пучину прошлого. Она мне принесла долгожданную встречу. Ту самую, что бывает только раз в жизни.

Но тогда… Тогда этот обжигающий, горький напиток с послевкусием осеннего вечера на площади Сан-Марко мне казался крахом всего. Мне не было куда идти. Не было к кому прижаться, и за столько лет наконец-то дать волю чувствам. Все они осели острыми кристалликами сахара на дне чашки с остывшим кофе. И это делало последний глоток отвратительно-приторно-сладким. Такой и бывает ложь. От обмана я бежала всю жизнь, а стала в итоге самой искусной обманщицей.

Когда-то я верила словам, которым нет цены, и людям, которым нет веры. Наивная девочка с глазами и душой нараспашку. Но он это изменил одним взглядом, одним движением руки, как ловкий иллюзионист прячущий небоскреб под носовым платком. Только вместо небоскреба была я, а вместо платка – сладко сплетенная ложь. Или все-таки правда?

– Позвольте присесть, – ко мне впервые обратились на английском с легким итальянским акцентом. Осеннее обеденное солнце слепило нещадно и, сперва я увидела только размытый силуэт мужчины, склонившегося надо мной.

Уже через мгновение глаза привыкли или мужчина просто сместился чуть в сторону, закрыв спиной огненный шар и, первое, что я увидела – улыбчивый, теплый взгляд. Ореховые глаза словно сами по себе улыбались, хотя мимика лица оставалась совершенно спокойной и неподвижной. Вихри темных кудрей в живописном беспорядке обрамляли точеное, немного бледное как для южанина лицо. В тонких чертах проглядывалось что-то аристократическое, как на полотнах Манчини. То, что незнакомец был итальянцем не вызывало никакого сомнения. У этих мужчин есть только им присущий врожденный шарм. И этот характерный представитель утонченных ловеласов определенно им обладал. Но было что-то еще, едва уловимое и пока мною не распознанное. Даже сейчас.

Я растерянно оглянулась по сторонам – возле меня был как минимум с десяток свободных столиков. Но мужчина продолжал выжидающе на меня смотреть. Почему-то его интересовал конкретно мой столик. А точнее я сама. Признаться на тривиальные знакомства в кафе я тогда была настроена меньше всего. Это еще мягко сказано. Но почему-то ответила мужчине согласием и даже подвинула ему стул. Идиотка. Стоило уже тогда не то что его отшить, а бежать без оглядки и не останавливаться.

– Знакомитесь с достопримечательностями? – начал совершенно обыденно разговор итальянец.

Я покосилась на свой чемодан возле стула и просто утвердительно кивнула. Параллельно мой взгляд зацепился за отполированные до зеркального блеска туфли мужчины. Ну да, мы же в Италии. Изливать душу перед первым встречным было странно. Хотя и очень хотелось. Но я предпочла промолчать. Нужно было срочно решать вопрос с ночлегом, а не флиртовать с сексуальным итальяшкой. Ночь под звездным небом, конечно, романтично, но не в городе, где шляться по узким переулкам в темное время суток – далеко не лучшая идея, особенно одинокой девушке, и особенно если она в бегах. У меня было на руках около сотни баксов. На захудалый хостел возле вокзала вполне могло хватить и впритык оставались деньги на автобус до Рима. Внутренний калькулятор судорожно подсчитывал остатки бюджета и теперь я понимала, что этот отвратный кофе и есть мой скромный и единственный ужин. Из-за всей этой кутерьмы в голове я практически не слышала увлеченного рассказа моего непрошеного соседа по столику. А он явно пытался привлечь мое внимание.

– Так вы составите мне компанию на экскурсии? – итальянец вытянул руки практически до половины круглого столика и сложил тонкие пальцы домиком. Неприятные ассоциации из прошлого заставили меня едва заметно поморщиться. Такие же тонкие пальцы едва не лишили меня жизни.

– Не поняла? – я едва не опрокинула на себя остатки кофе.

– Ну моему другу срочно пришлось уехать. А у меня осталось два билета в один из самых прекрасных музеев Венеции. Вот я и подумал, что возможно вам было бы это интересно, – незнакомец лучезарно улыбнулся теперь уже всем лицом, а не только глазами.

– И с чего вы взяли, что мне это будет интересно? – такого подката у меня в жизни еще не было. Или просто попадались не те мужчины?

– Мне показалось, что у вас есть вкус, – мужчина явно оценивающе и не стесняясь проходился взглядом по моей внешности, – Во дворце Ка-Реццонико выставлена внушительная коллекции предметов искусства и быта XVIII века. Картины известных художников, знаменитое муранское стекло, старинная мебель и предметы интерьера. Внутреннему убранство дворца осталось нетронутым, а в украшении комнат фресками принимали участие такие известные художники как Якопо Гуарана, Гаспаре Дициани и Джамбаттиста Тьеполо. Стены бального зала украшает тромплей Висконти, а потолок – картина, изображающая Аполлона, скачущего в своей колеснице по континентам.

– Хм…как символично, – тупая американка, скачущая галопом по континентам. Кто бы знал, что это он себя имеет ввиду. – Надеюсь билет вы предлагаете безвозмездно?

– Конечно. Гости Светлейшей всегда остаются более чем довольны.

– Светлейшей?

– Да, одно из многочисленных названий Венеции. Светлейшая, Возвышающаяся, Королева Адриатики, Республика Сан-Марко. Как много разных имен и все об одной жемчужине, расположенной на 118 островах. Удивительно не правда ли?

– Наверное, – буркнула я, уставившись на своего новоиспеченного персонального гида. И мне бы наивной дуре заподозрить в тот момент что-то неладное. Но нет, тогда я еще верила в людскую доброту и искренние порывы.

– И как вас простите зовут?

– Реми, – слишком поспешно ответил мужчина. Похоже и французские корни у Реми тоже были. Гремучая смесь. И я…согласилась.

Мы довольно быстро дошли до музея. По ходу дела Реми успел мне не умолкая рассказать кучу дополнительной информации о Светлейшей. Мне почему-то тоже понравилось это название Венеции. Но возле входа в музей почему-то резко умолк. Засуетился и настойчиво попросил меня отдать чемодан и небольшую сумочку в камеру хранения. Для надежности. А как же. Затем что-то промямлил о буклетах и уборной. Сказал, что скоро вернется и оставил меня возле входа. Я добросовестно прождала минут двадцать. Ну, всякое могло быть. Очередь. Несварение. В конце концов потерялся. Но Реми все никак не появлялся на горизонте. Я на ломаном итальянском спросила у охранника не видел ли тот часом моего спутника. Но мой гид как сквозь землю провалился. Так как билет он мне конечно же не успел отдать, ничего не оставалось, как забрать свои вещи из камеры хранения и попытаться до темноты добраться к хостелу.

И какой же был сюрприз, когда камера хранения оказалась совершенно пуста, как моя доверчивая башка.

Я понимала, что обращаться в полицию с кражей в самом туристическом месте мира бессмысленно. Да и не в моем положении. К тому же деньги были нужны прямо сейчас. Мобильник сел. Раз уж “везло” так по полной. Да и кому мне было звонить? Пришлось до глубокой ночи слоняться по мало-мальски оживленных местах, а ближе к рассвету удалось каким-то чудом набрести на, пришвартованную в укромном закутке, гондолу и хотя бы пару часов вздремнуть. Спасибо забывчивым гондольерам, – очень кстати в лодке нашелся плед. В предрассветные часы было довольно прохладно и мой тонкий джемпер вообще ни разу не спасал. А куртка осталась с остальными вещами в украденном багаже.

Разбудил меня гул катера-мусоровоза. А что вы хотели от города на воде? Даже мусор здесь выбрасывали с шиком. Еще несколько часов послонявшись по сонному городу любви, я все же решила вернуться в кафе на площади Сан-Марко. Не знаю, на что я надеялась. Но меня туда просто-таки тянуло. Не зря же говорят, что преступник практически всегда возвращается на место преступления.