Оглавление
Елена Арсеньева. Коварные алмазы Екатерины Великой
Париж, наши дни
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Париж, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Нижний Новгород, за некоторое время до описываемых событий
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Санкт-Петербург, 1780-е годы
Париж, наши дни
Отрывок из книги
Часом позже Фанни не обратила бы на него никакого внимания. Часом позже она его просто не заметила бы в суете, которая начинается в Париже еще до рассвета и заканчивается лишь после полуночи. И здесь, на мосту Пон-Неф, скоро появятся автобусы, автомобили, пешеходы. С самого раннего утра на парижских мостах уже болтаются туристы. Они обожают парижские мосты, особенно Пон-Неф.
Впрочем, чего только не обожают эти самые туристы. Они вползают на Монмартр, пыхтя и отдуваясь на крутых улочках и почти вертикальных лесенках; слоняются в галереях Лувра; торчат на площади Конкорд, пытаясь обрызгать себя и других водой из фонтанов; топчутся под Эйфелевой башней, резко закидывая головы и рискуя переломить шеи; кружат возле Нотр-Дам, разглядывая горгулий-химер. Они не выпускают из рук карту и посреди Елисейских полей непременно пристанут к вам с просьбой указать, где здесь Мулен-Руж. На бульваре Клиши они ищут Вандомскую колонну, в Тюильри придирчиво вглядываются в статуи, пытаясь выяснить, не эта ли нагая мраморная дама – бронзовый памятник тому самому Анри IV? Хорошо хоть Эйфелеву башню все находят самостоятельно – уж она-то в Париже видна практически отовсюду, особенно с мостов.
.....
– Да при чем здесь девушка? – фыркнул мальчишка и сунул было руки в карманы своей потертой рыжей куртки, но карманы эти были чем-то так туго набиты, что руки туда не вмещались, и он оставил эту затею. – Вы думаете, смысл жизни только в девушках?
«Пресвятая Дева, – испуганно подумала Фанни, – неужели этот красавчик – гей?»
.....
