Читать книгу Удочерить Англию - Елена Арсени - Страница 1

Предисловие

«Удочери меня, Англия!» – отправляла я мысленный запрос во Вселенную. Одиночество, тоска и ощущение того, что я здесь чужая, не проходили который месяц. Хотя со стороны могло показаться, что жизнь удалась: в дорогом лондонском ресторане сидела яркая, ухоженная леди и водила в задумчивости наманикюренным пальчиком по краю изящного бокала с красным вином. А внутри росло чувство неприкаянности и пустоты. Могла ли я тогда представить, что совсем скоро не Англия удочерит меня, а я удочерю Англию? Что моё сердце перестанет быть одиноким, наполнится любовью и вместит в себя новых людей? Что эти люди, обретённые в Англии, станут мне дорогими и родными?

Слава Богу, всё в моей жизни сложилось так, как я мечтала, и даже лучше. Но…обо всём по порядку!

Глава 1

Одиночество вдвоём

В Англию я приехала по туристической визе к первому мужу.

До этого мы уже долгое время были женаты и жили в Москве.

Я работала флористом, а муж занимал высокую должность в дорогом ресторане. И был человеком целеустремлённым.

Он долго не говорил мне о зародившейся идее, думал и всё взвешивал. Но спустя какое-то время принял окончательное решение и сказал:

– Я хочу попробовать свои силы заграницей. И думаю, что это будет в Лондоне. Поеду первым и постараюсь устроиться там. А тебя вызову, как только улажу вопрос с жильём.

Расстроившись в глубине души, что он принял такое решение без меня, я вновь почувствовала холодное одиночество. Дело в том, что наши отношения плавно зашли в тупик – слишком разными людьми мы были. Он «горел» переездом в Англию, а я не понимала, зачем мне это нужно.

Ехать мне совсем не хотелось.

В голове никогда не было мысли об эмиграции. Мы много путешествовали с мужем, мне нравилось бывать в других странах. Но переехать… – об этом даже не думала.

Я родилась и жила всю жизнь в России, любила всё, что было связано с моей страной. Настолько сильно ощущала себя сопричастной ко всему, что окружало меня на Родине, что просто не могла представить себя где-то в другом месте. Мысли о переезде за рубеж казались мне чем-то фантастическим и уж точно никогда не были моей мечтой.

Я не знала про Англию ничего. Даже никогда не учила английский язык – в школе и в институте выбрала французский. Просто не могла представить, как смогу оставить любимые места, родной сердцу Плёс и расстаться навсегда с другими провинциальными городами, которые обожала – лишиться тишины, храмов и монастырей, речушек и тоненьких берёз. Даже зачастую хмурые лица соотечественников казались мне родными. Одним словом, я просто отлично ощущала нутром весь уклад российской жизни, и менталитет людей был мне близок и понятен. Всё было дорого сердцу в России.

Но мой принцип в браке был: «Жёны, повинуйтесь своим мужьям». Поэтому вопрос, ехать или нет, передо мной не стоял.

Вещи были собраны, все дела улажены и куплен билет в один конец. С тяжёлым сердцем я проводила супруга в аэропорт и стала ждать, когда он сделает мне вызов.

Прошло около трёх месяцев. И вот муж сказал, что я могу приехать. К тому времени он уже немного освоился. Нашел работу и жильё – занял одну маленькую комнатку в квартире в центре Лондона.

И я засобиралась в Туманный Альбион. Сделала визу, собрала чемодан и отправилась в путь.

Приехала в Англию в начале весны. Постоянно шёл дождь, вокруг всё было серым и унылым, как и в моей душе.

Теперь мы с мужем были вместе, но я ощущала себя одинокой, как и прежде. Все дни проводила дома, ведь он много работал.

Мне же на работу ходить было не нужно – муж зарабатывал хорошо. Я не могла объяснить, что происходило со мной. Внутри была ледяная пустота. У меня было ощущение, что живу чьей-то чужой, а не своей жизнью.

Мы жили скромно, но супруг стремился к высокому уровню. Комната наша была маленькой, но в дорогом районе, с хорошей мебелью и с прекрасными хозяевами. Готовила я сама, но продукты покупали с доставкой из дорогого магазина. Мы ходили в хорошие рестораны. Но именно в этих ресторанах особенно остро я ощущала одиночество. Казалось, что в этом пространстве и времени нет меня, и что я превратилась в какую-то тень.

Глава 2

Дорога к храму

Однажды в интернете я узнала, что в получасе езды от нашей квартиры есть русская церковь.

Всю жизнь я ходила в храм. Каждое воскресенье с мамой, папой и младшим братом мы ездили в церковь в центре города. Там состоялось моё первое знакомство с понятиями «коллектив» и «община», моя первая исповедь. С детства, благодаря воспитанию в Боге, в мою душу были заложены прочные понятия чести, нравственности, сострадания, желание служить благородным делам и целям. Удивительно, но когда мне было лет семь, я всерьёз представляла, как вырасту, стану взрослой и удочерю или усыновлю малыша. Каждой клеточкой я чувствовала, что такой шаг поможет превратить несчастного ребёнка в очень счастливого, а это значит, что радости и света в мире будет больше!

Я не представляла своей жизни вне церкви и всегда горячо верила в Бога.

В нашей семье главным был папа. Мама всегда культивировала это ощущение, подчёркивала важность роли отца как главы семьи. Мы знали с братом, что последнее слово за папой, и никогда не спорили.

И, конечно, в нас с детства была заложена мысль, что брак – один раз и на всю жизнь.

Мама смогла сохранить семью, несмотря ни на что. Были разные времена – как и в любой семье. Но во все сложные жизненные периоды я видела маму склонившейся перед большой иконой Спасителя в деревянном окладе. Эта икона всегда стояла на кухне. Я знала, что она досталась нам от моей прабабушки, которая сберегла её во времена голода и войны. Она спрятала её в период гонений на церковь. Икона была сильно повреждена, и лик Спасителя потемнел от времени. Но какая-то невидимая благодать исходила от этого образа.

Я была верующей с детства. Хотя, конечно, моя личная, глубокая встреча с Богом была ещё впереди, церковь всегда была для меня единственным пристанищем в моменты бури на душе.

Именно поэтому я открыла интернет и решительно забила в Гугл: «Русская православная церковь в Лондоне».

Оказалось, что возле нашего дома находится Лондонский Успенский кафедральный собор, который принадлежал Сурожской епархии, куда я и отправилась. Был дождь, но я быстро нашла церковь.

Когда впервые увидела этот храм, то очень удивилась. Он не был похож на наши русские церкви. Не было куполов-луковок и привычной архитектуры. Собор выглядел как англиканская церковь, строгая и простая. Но, приближаясь к храму, я ощущала, что именно здесь и именно сейчас мне нужно было оказаться.

Помню то утро. Шла литургия на русском языке. Внутри храма всё было так же привычно, как в русских церквях: много икон, красивый алтарь и богатые росписями стены.

Во время службы я рассматривала людей. Какими родными были эти лица! Хоть никого здесь не знала, но казалось, что они мне знакомы – так привычны были их черты. Прислушалась: кто-то тихо переговаривался, я узнала родную речь.

Мне очень захотелось остаться среди тех, кто говорит на одном со мной языке, они выглядят просто и по-домашнему привычно.

Я еле дождалась окончания службы. У меня уже созрел план, и я точно знала, что буду делать.

– Здравствуйте! – обратилась я к худенькой девушке в саду.

Служба закончилась, и она сажала маленькие голубые цветочки в глиняные горшки.

– Скажите, может быть, есть в храме какая-то работа? Я могла бы помогать вам.

Девушка дружелюбно посмотрела на меня и заговорила так, словно давно меня знает.

– О, здравствуй! – перешла она сразу на ты. – Нужно узнать у старосты. Она направит тебя помогать. Мне очень нужна помощь, работы так много… Впрочем, – осеклась она, – я всё болтаю, а ты лучше сама у нашей главной спроси. Вот тут садись да подожди, сейчас я позову её.

И девушка небрежно махнула рукой, показывая на деревянную лавочку в саду. Затем легко встала, оттёрла о фартук руки от земли и, тихонько что-то напевая, скрылась за одной из дверей.

Я села на лавочку и принялась ждать. Разглядывала всё вокруг. Это был небольшой, но очень красивый сад. Вход в него был сразу из храма, но с задней части прихода. В центре сада росло высокое дерево с огромным толстым стволом. А вокруг дерева была разбита клумба с маленькими цветочками. Была весна, и они как раз набирали бутоны. Ирисы, маленькие нарциссы и мускари, цикламены и красные тюльпаны радовали глаз. Ровный ярко-зелёный сочный газон обрамлял всю эту красоту.

В саду, недалеко от места, где я сидела, высокий мужчина мыл огромный красивый подсвечник. Он делал это без помощников, и я подумала, что он, наверное, очень сильный, раз может так легко поднять тяжелый подсвечник высотой почти в половину его роста. Мужчина намыливал его жидким мылом, натирал губкой и смывал из шланга грязную пену. Вода была горячая, и от неё шёл пар. Его руки были мокрыми по локоть, а пальцы – красными от воды. Я заметила на его запястье массивный серебряный браслет причудливого плетения.

Удивительные знаки порой посылает нам судьба! Каким-то непостижимым образом тот браслет врезался мне в память и, как оказалось, неспроста.

Мужчина взял деревянную маленькую лопаточку и начал соскребать ею застывший воск, который капал со свечей во время службы. Он украдкой посмотрел на меня очень внимательно, как будто хотел разглядеть получше.

Конечно, я заметила его пристальный взгляд, но мало ли почему тебя может рассматривать незнакомый мужчина?! И вообще мои мысли на тот момент были заняты предстоящим разговором со старостой, поэтому я отвернулась.

Я ждала не долго, минут десять. Вскоре увидела женщину. На ней было зелёное шерстяное платье и туфли на невысоком каблуке. Рядом шла моя новая знакомая, что-то говорила и указывала на меня.

– Ну, здравствуй, молодая леди. Хочешь тут работать? А что ты умеешь делать?

Мне хватило пары секунд, чтобы разглядеть старосту получше, пока она говорила эти слова. И я сразу смогла составить представление об этой женщине.

Она была невысокого роста и крепкого сложения. Короткие волосы были уложены в аккуратную прическу, тонкий шёлковый шарф-платок лежал на плечах. Староста создавала впечатление волевой и очень уверенной в себе дамы. Обычно она разговаривала с людьми твёрдо, прямо, но в то же время тихо и доброжелательно.

– Я бы хотела какой-то самой простой работы. Мыть пол или помогать с бездомными людьми, – ответила я на вопрос старосты.

В глубине души мне очень хотелось именно такого занятия. Казалось, что простой ручной труд сможет помочь моему внутреннему состоянию и облегчит душевные терзания.

– Откуда вы? Чем занимались раньше?

– Я приехала из Москвы. Раньше работала флористом.

– Тогда ваша помощь нам будет очень нужна! – обрадовалась староста.

Глава 3

Флорист Успенского собора

Официально на работу меня не взяли. По той визе, которая у меня была, я не имела права работать.

Но стала ездить в храм ежедневно в качестве волонтёра. Требовалась моя помощь по флористике.

В храме не было флориста, а цветы требовали тщательного ухода.

Рабочие руки были нужны и в саду, и внутри храма.

В саду я помогала Наташе – так звали ту худенькую девушку, с которой мы познакомились. Сажали вместе в кадки цветы, стригли газон и убирали сорняки на клумбах.

Но моей самой главной задачей была работа по оформлению внутреннего помещения собора срезанными цветами.

Несмотря на большой опыт работы флористом, с церковной флористикой я была мало знакома. Мне сразу пришлось обрамлять цветами центральные праздничные иконы и делать большие композиции, которые ставили при входе в Алтарь. Все правила и нюансы церковной флористики я узнавала по ходу дела.

Обычно староста храма спрашивала у меня, как я вижу то или иное оформление, и какие растения и материалы мне привезти.

Мой рабочий уголок находился в большой библиотеке при храме. Там я расстилала мусорные мешки, чистила цветы, набирала воду, замачивала оазисы. Это такие зелёные губки, как кирпичи. В них я потом собирала композиции, обернув пищевой пленкой.

Часто нужно было помочь по хозяйственной части – помыть полы, навести порядок в разных подсобных помещениях, подменить девочек за свечным ящиком.

Работать волонтером в храме мне нравилось. В Англии я сильно скучала по общению и по родному языку, а коллектив был настолько дружелюбным, что я еле дожидалась следующего утра, чтобы снова скорее отправиться на работу.

Одним из моих новых коллег был тот самый мужчина с серебряным браслетом на руке. Мы познакомились, его звали Артёмом. В один из первых дней моей работы в соборе случилось так, что в перерыв мы обедали на открытом воздухе. Еда была самой простой. Поглощая макароны с кетчупом, мы с Артёмом разговорились. Оказалось, что он работает в храме завхозом – выполняет мужскую, часто физически тяжёлую работу. Артём родился в России, в Якутии, но потом его семья переехала на Украину, в Одесскую область. Несмотря на полученную профессию учителя английского языка, он не работал по специальности. Создал свою музыкальную группу, которая какое-то время выступала на крупном лайнере, а потом оказался в Англии.

Артём рассказывал, а я снова почувствовала на себе пристальный взгляд его зелёных глаз. Но, возможно, мне лишь почудился такой пристальный интерес к моей персоне? Тем не менее, я отметила, что мой собеседник – очень интересный, творческий, эрудированный человек. Внешне он создавал впечатление брутальной мужественности: большой, высокий, сильный, с огромными добрыми глазами.

Староста храма относилась ко мне так честно и хорошо, так по-доброму и терпеливо объясняла поставленные задачи, что сразу же завоевала мое доверие. В ответ на её уважительное отношение мне хотелось выполнять свои обязанности как можно лучше.

Кроме работы я почти нигде не бывала. Один раз сходила в парк и в музей. Мне не нравился город, язык и еда из супермаркетов.

Еда была идеальной, слишком ровной и красивой. А люди на улицах обескураживали неестественными лучезарными улыбками. Они улыбались всегда и везде. В метро, в автобусе, в общественных местах.

Приходилось улыбаться в ответ, даже когда улыбаться совсем не хотелось. Кроме того, из-за постоянных улыбок не было ясно, что о тебе думают на самом деле. И это меня раздражало.

Например, однажды в автобусе я сильно наступила на ногу мужчине в лаковых ботинках. А он расплылся в улыбке и сказал мне: «Sorry!»

Казалось, этих людей ничего не может вывести из себя, и уровень их душевного состояния идеально ровный. Не то, что у меня. Мне не был близок менталитет англичан. Здесь я чувствовала себя чужой.

Одиночество и боль давили с каждым днём всё сильнее. Всё было не по душе мне в этом городе и в этой стране. Кроме работы в церкви ничего не приносило радости, удовольствия и умиротворения.

Наконец, моя туристическая виза подошла к концу. И я засобиралась домой. Казалось, я должна была бы радоваться этому, а мне было грустно оставлять церковь, все казались уже такими родными. Но произошло одно событие, которое сильно изменило моё отношение к происходящему. И об этом я хочу рассказать отдельно.

Глава 4

Я остаюсь!

С детства я привыкла быть хорошей девочкой – угождать родителям, слушаться, прилежно учиться.

И, сколько себя помню, всегда искала смысл жизни. Но родители мне говорили, что смысл один – быть хорошим человеком, учиться, работать, выйти замуж и родить детей.

Так я и жила – старалась быть хорошим человеком.

Но мне всегда казалось, что есть что-то главное. И чем больше я наполняла свою жизнь разными делами – работала на хорошей должности, поступила в аспирантуру и даже вышла замуж – тем больше мне казалось, что ухожу от самого важного.

У меня было ощущение, что чего-то в моей жизни не хватает. Хотя я знала о Боге с самого детства, до конца не понимала смысл веры. Просто старалась быть хорошей, чтобы взамен получить какое-то благо.

А на душе было чувство, что только суечусь.

Понимая, что со мной творится неладное, постоянно искала путь и способ жить в гармонии с самой собой.

Я решилась пойти на исповедь не сразу. Долго наблюдала за батюшками в Лондонском храме и прислушивалась к себе. Сердцем чувствовала, что хочу исповедоваться. Я не могла описать словами – просто знала, как мне это нужно.

Исповедь состоялась не сразу, а спустя пару месяцев после начала работы в храме.

Долго выбирала священника, которому готова была поведать тайны сердца. Я была уверена, что просто почувствую день, в который это случится, и найду того самого духовника, которому смогу открыться, и который сможет понять меня.

Так всё и сложилось. Утром я пришла на работу в храм как обычно и поняла, что именно сегодня хочу попасть на свою первую осознанную исповедь.

Не буду рассказывать подробности того, как всё произошло. Но исповедь была настоящая и очень горячая. Я как будто зрела к ней все годы, и вот время настало.

Из сердца стал уходить холод, и на его место пришло что-то тёплое и светлое. С этого момента начал разматываться клубок моего внутреннего запутанного состояния.

Ко мне пришло понимание простой истины: Бог есть любовь. И многое в жизни встало на свои места!

Я отказалась от мысли, что Бог устраивает мне экзамен, на котором, если очень постараюсь, то получу хорошие отметки.

Всё работает не так. Я успокоилась, и сами собой стали приходить светлые мысли. Как будто бы всё это время Бог просто вёл меня к Себе. Мне стало легко и светло!

В тот день, день моей первой исповеди, вера изменила для меня весь Мир!

Сама того не осознавая, начала приближаться к самому главному событию в своей взрослой жизни – встрече с Богом.

Действительность теперь не приводила меня в отчаяние. Я доверилась Богу и была уверена, что всё уладится.

Правда, каким образом, ещё не знала.

Дальнейшая жизнь представлялась мне очень смутно. Я понятия не имела, чем буду заниматься в Москве. В Англии у меня появилось любимое место работы и близкие друзья. Мне нравилось то, чему я посвящала каждый свой день. Пусть я не зарабатывала денег, но с удовольствием ездила в церковь. Чувствовала себя окрылённой. Мне нравились батюшки в нашем храме, коллеги, прихожане, сам собор.

И вот нужно было уезжать, но ситуация повернулась неожиданным для меня образом.

Однажды мы поехали со старостой за цветами на базу. Цветочный рынок находился недалеко от храма, в центре города.