Читать книгу Ловушка для мотыльков - Елена Евгеньевна Тимохина - Страница 1

Для фестиваля современного искусства встроили павильон и беседку. Вслед за распорядительницей и Павел перешагивал через камни, штабели досок и строительный мусор.

– Тут будет поле тюльпанов сорта «Мастер», а здесь – сирень, сорт «Маргарита». При входе на биеннале мы развесим цветные флажки и установим фургон с едой, – рассказывала она.

Холодный моросящий дождь, и резкие, пробирающие до кости порывы ветра внушали Павлу сомнение в успехе мероприятия. Презентация разваливалась на глазах, и погода тому была виной.

С самого начала молодой человек попал в ловушку, куда его загнал интернет-роман по переписке. Он не переставал думать о девушке, которую никогда не видел, представлял её голос – низкого тембра, с легкой хрипотцой, дрожь от которого гуляла не только у него в ушах и в затылке. Их первый телефонный разговор закончился ссорой, второй – романтической нотой, а встреча грозила закончиться, так и не начавшись.

А всё потому, что Павел предложил ей участвовать в презентации на биеннале. Сначала он пригласил её в ресторан, но куар-кода ни у кого из них не было. Двоюродная сестра Лена сказала: «Зачем ресторан? Это старомодно. Пригласи ее в наш проект. Нам как раз не хватает модели».

Павел подозревал, что после смерти жены родня не оставляла надежды его женить вторично. Сама Лена постоянно экспериментировала – как в режиссуре, так и в личных отношениях. Её жертвой был оператор Саня, разведенный, которого Лена отбила у своей бухгалтерши, когда та ушла в отпуск. В это время подруга Лены, в возрасте уже, призналась, что хочет ребенка и попросила Лену договориться с Саней. Как можно отказать? Устраивая их свидание Лена и влюбилась.

Саня попал в фокус внимания Лены, еще в 2017 году. Тогда он с катаной в руках набросился на полицейских. Лена подобрала его прямо на улице, посадила в свой автомобиль и вывезла в безопасное место, на квартиру Павла и его жены Жени. Она тогда еще не знала, что Саня зависим от наркотиков.

Позже тот утверждал, что хотел умереть и намеревался спровоцировать полицейских его убить. Тогда он только что развелся. Сейчас Саня регулярно мотался к своей бывшей, отсылал ей деньги на сына, да и бухгалтершу не забывал, он ей остался должен нехилые деньги.

Из всех них больше всех он любил жену Павла Женю, которая умерла, и упрекал его в том, что он пренебрег её памятью. «Сколько времени прошло с её смерти?» – спрашивал он у Павла. – «Год». – «А теперь всё можно?» – «Отчего же нет?»

Павлу не нравился Саня и его дружба с Женей тоже. «Любил он её, как же! Она доставала ему наркотики», – говорил он Лене, но та сердилась и объясняла его злость ревностью.

Сейчас Саня загнал джип на площадку и монтировал светоустановку. На влажном асфальте бликовал свет, добавляя живописности в праздник, но Павел считал это дурным тоном. Их вкусы не совпадали. Будь его воля, он оставил бы одни цветные флажки.

«У тебя никогда не было ощущения современной жизни», – часто упрекала его Лена. Павел отвечал: «Художникам это ни к чему. Нам довольно вечного».

Сейчас Лена не желала слушать. На вечер она наметила шикарные планы, которым не могло помешать даже хроническое безденежье, и только Павел отказывался веселиться. Он предпочитал поработать с павильоном.

Лена его наставляла:

– Подъедет Сергунька с едой и напитками, найдешь ему место. Спросишь у скаута, где свободно.

– Та девица с «Мастером и Маргаритой» – скаут?

– Ты к ней несправедлив. Как и к Сергуньке. Они работают. Вдруг кто из участников захочет промочить горло, – разъясняла Лена, но ее двоюродный брат проворчал: – Река тут неподалеку, пей, сколько хочешь.

Ему лично хватало сырости. И что они нашли в этом Сергуньке, бизнесмене низкого пошиба, который хватался за любое дело, сулящее выручку.

– Если твоя девица придет собеседоваться, поговори с ней для порядка и найми. Других кандидаток все равно нет, – этими словами Лена закончила инструктаж.

Павел набрал в легкие воздух, но ничего не ответил. Тяжелый воздух давил, хилые, криво натянутые баннеры у палаток угнетали. Он выдохнул.

Его девушка явилась через сорок минут после отъезда Лены с хахалем. Бедняжка так нервничала, что не могла назвать свое имя. В переписке они использовали выдуманные имена, и знакомая Павла звалась мойрой.

– Я понял, что Атропова твоя фамилия, но звать тебя как? Мне кажется, ты похожа на Людмилу.

– Серьезно? С первого раза угадал!

– Тебя так зовут? Мила? Вот и ладненько. Атропова? Родственница актера? Нет, он же Андропов.

Претендентка выглядела строго, с пучком на затылке. Где только такие отыскиваются?! Образования нет. Опыта работы нет. Но красоты неземной.

– Ты выглядишь гречанкой. Из Молдовы? Прическа у тебя какая интересная. Шиньон подкладываешь? Нет? Корзинку? С ума сойти. Красиво, но нам нужны волосы, струящиеся по спине. Ты можешь их распустить? Спасибо, теперь хорошо.

Костюм у Милы был особенный: легкое платьишко с боковым разрезом до талии и после, раньше такие наряды Павел видел разве что в музеях. И большое черное пальто сверху.

Модель скинула пальто, когда потребовалось изобразить струящиеся волосы. В верхнем разрезе показалась обнаженная грудь. Полностью. Павел не стал долго раздумывать, в конце концов, эта веселая игра со зрителями его не касалась.

Когда он сказал, что актриса принята, Мила звонко рассмеялась и хлопнула в ладошки. Его губы невольно растянулись в улыбке. Можно ли сердиться на такое беззаботное создание?

От чая-кофе девушка отказалась, она куда-то торопилась. Павел отправился ее проводить до выхода.

– У нас тут такое творится, муравейник.

Возле мусорки валялись отбросы, а на них трепетали две весенние бабочки. Лимонницы?

– Пока, Мила. Еще встретимся. Мне тут кое-кого повидать надо, – произнес Павел.

Отстукивая по мостовой ребристыми подошвами зимних ботинок, он направился к бабочкам, чтобы лучше рассмотреть это чудо природы. Путь ему преградил путь охранник.

– Это место биеннале, – серьезный парень держал руку на кобуре, а сам шарил внимательным взглядом. – Сюда нельзя посетителям.

– Я работаю у Лены Вирронен. Мое имя Павел Ким-Логут, посмотрите в списках.

– Все равно. Еще не открыто.

Не став спорить с бойцом, Павел набрал номер двоюродной сестры, и когда она спросила, как прошло собеседование, он в двух словах рассказал о необычной посетительнице.

…Белая спина. Драпировки. Прядка, выбившаяся из прически…

Лена включила диктофон.

В уме у нее составлялись декорации. В каком сне Павел видел эту картину? Его дядя, кандидат наук, посоветовал ему вести ежедневные записи, хотя бы пять-шесть строк о самых важных событиях, которые произошли с ним или чему лично он являлся свидетелем.

Так Павел стал записывать свои сны.

По мнению психотерапевта, это помогало адаптировать сознание от личностного восприятия мира к отвлечённому. Только в случае пациента происходило наоборот: от отвлеченного к реальности. С реальностью у Павла обстояло плохо, но его дядя утверждал, что мягкая созерцательность постепенно трансформирует его мир в нужном направлении. В любом случае осмысленная проблема перестает таковой являться.