Оглавление
Елена Королевская. Роман в телефонной будке. Основано на реальных событиях!
О времена, о нравы…
Телефонная будка
Сестры
Вежливость как самозащита
Во дворе и школе
Любовь к фортепиано и не только
Принц из метро
Первое свидание
Кого предпочесть?
За пределами двора и школы
Ожидание второго свидания
Ты бы лучше об учебе думала
А что, нам есть о чем разговаривать?
Предложение Константина
Ну козел!
Принц с червоточинкой
Может, он не хуже?
История Владимира
Первая встреча
Разношерстная компания
Встреча после школы
Прощай, Константин!
Значит, свободна как ветер!
Вечер пятницы для Владимира
Две Татьяны
Вечер пятницы для Катерины
Катины занятия музыкой
Это может оказаться стартом твоей карьеры
Дождь вперемешку со слезами
Ну что вы, не стоило
Татьяна делится новостями
Ну да, пьяный, но вроде соображает
В поход
Что это за Митхун Чакраборти нарисовался?
Племянник
В лагере
Бабник
Костер
У тебя есть парень?
Прости дурака
Негоже из-за парня расстраиваться
Бабий бред
Испытание
После Дмитрия
Это ужасно
Поездка на речку
Опять эти придурки
Он еще и готовит
Перед дискотекой
Не танцуй возле сцены
Эй, красавицы, не нас ждете?
Дискотека
Пойдем выйдем
После дискотеки
Разборка
Договор с сестренкой
Утро после разборки
Последняя встреча перед летним лагерем
Женька – друг детства
Ласточка
Зачем тебе эти дуры?
Первый раз на мотоцикле
Родительский день
Алексей
Вторая смена
Снова в Москве
Петр
День рождения – грустный праздник
Объяснение с Петром
После объяснения
Катя словно ожила
Женский день
Странная малолетка
Жизнь после свадьбы
По-старому
Снова за учебу
Выбор Катерины
Обман
Вечер встречи выпускников
Кто из нас дракон?
Отрывок из книги
Окраина Москвы. Конец восьмидесятых годов прошлого столетия.
Во дворе обычной заштатной двенадцатиэтажки, вокруг единственного сохранившегося элемента детской площадки – песочницы – собирались местные мамочки. Их дети ковырялись в грязном песке, а они, сидя на обшарпанной лавчонке, самодовольно, как какое-то особенное мужское достоинство, обсуждали тему, которую можно сформулировать так: «Чей муж более привередлив, придя с работы».
.....
Ничего страшного она не видела и в том, чтобы прожить свои молодые годы с мужем и тремя детьми-москвичами в двух десятиметровых комнатах. Почему в двух? А в третьей, восемнадцатиметровой, остались проживать родители мужа. Которые, по ее мнению, свое уже пожили, и вполне могли бы и даже обязаны, будь они по-настоящему любящими бабушкой и дедушкой, уступить эту комнату внукам. Им самим следовало бы переехать в меньшую комнату, а лучше вообще вернуться в деревню, из которой они когда-то приехали по тому же лимиту в Москву, тем самым освободив место новому поколению. Родители мужа, конечно, знали об этих ее высказываниях, всегда найдутся «добрые люди», готовые раскрыть глаза «незрячим», и отвечали ей взаимностью. В разговорах со своими друзьями – родителями ее же подружек – они ядовито высмеивали невестку, ее деревенский говор, манерность, рвачество и нахальные требования к ним. Друзья родителей мужа новой москвички делились в семьях со своими детьми – молодыми мамочками, а те между собой, и сплетни гуляли по кругу, обрастая каждый раз новыми ужасными подробностями. Однако ж она чуть ли не единственная из всех невесток называла родителей мужа, всегда приниженно и льстиво глядя им в глаза, «мама» и «папа», а они в ответ ее «доченька». А самого мужа, как ни странно, деревенская называла «Длинный». Кличкой звали его между собой пацаны еще с тех времен, когда приходили в общагу. И она упорно продолжала называть Олега в разговоре с приятельницами-мамочками его кличкой, почему-то рассчитывая, что этим покажется им более своей. А ее московские подруги не упускали повода позлословить и на эту тему о ней. Ну конечно, или в ее отсутствие, или всего лишь каждый раз, пока она шла к детской площадке.
– Во, лимитчица наша идет, сейчас «гыкать» начнет, – посмеивались они между собой, вдобавок с удовольствием обсуждая ее вызывающе открытые наряды: – Опять обтянула грудь, того и гляди, сиськи выпадут, – язвили «доброжелательницы».
.....
