Оглавление
Елена Семенова. Испытайние
От автора
О тайне слова на птичьем языке
Глава I. Юности сладкая кома (1985–2006)
Девятый вал
У Арбата
Хранитель
Смех в лесу
Город
Пахнет
Утренняя лихорадка
Зима
На смерть поэта
Дон
Стеклянные шарики
Кома
Глава II. Вороблю! (2006–2013)
Вороблю!
Велосипедное
Деформация времени
Ладога
Голоса
Цветы водосбора
Синьково
Элегия
Лес
Путь
Глава III. Структура свободы (2011–2013)
Размышление о жизни и орфографии
Цунами
Весенняя прогулка
Московское лето
Ленинградский проспект
Литинститутское
Откуда
Структура свободы
Любовь
«Мне бы просто хотелось с тобою хоть раз повстречаться…»
Глава IV. На ранней звезде (2013)
В редакции
Ночная молитва
Книжаня
Тариф
Бабочка
Палая листва (Гамбург)
Ангел (Кёльн)
Тень Рима (Шпайер)
Оттенок красоты (Страсбург)
Зомби (Прага)
Мурано-Бурано (Венеция)
«Встретимся завтра, на ранней звезде…»
Глава V. Из хаоса (2013)
Эмили
Из хаоса
Пальцы
Настежь
«В людях божественность, в Божьем людскость…»
«Память сердца, как большой будильник…»
Время
Художники и писатели
В лодочке глаз
Глава VI. Ветер с дола (2014)
Яблокопад
Певчий круг
Коктебель
Из Коктебеля в Орджоникидзе
Ойкумена
«Жги, Коктебель…»
Влюблённым
Лето
Осень
Мороз
Ветер с дола
Глава VII. Бумеранг (2014–2015)
Фейсбук. Предостережение
Грудям
Поцелуй
Мама
Откуда-2
Ода банке с хреном
Возраст
Герой вне времени
Бумеранг
Глава VIII. Туннель (2015)
Апрель
Физика и лирика
Инкогнито
Поэты
Зеркала
Туннель
Скрепа
Мир
Глава IX. Закон дыханья (2016)
«Как быть, если в сердце живёт…»
Двери
Дыши
Осенние танцы
Чудесная рыба
Линия отрыва
Иван Мордолиц
Птица-женщина
Наст
Правила
«Я не поэт, я просто птичий грай…»
Отрывок из книги
Дорогой читатель! Эта книга может показаться тебе странной – слишком пёстрой и неровной. Ничего удивительного в этом нет. Стихи, отобранные для неё, написаны мной в разные возрастные периоды, начиная с 10 лет и заканчивая сегодняшним днем. Конечно же, духовные уровни и состояния человека в 10, 15, 35 лет и так далее сильно отличаются. Такой набор я сделала сознательно. Я не отношусь к тем людям, которые сжигают за собой мосты, кидают в костер пачки рукописей с несовершенными, по их мнению, произведениями.
В каждой моей лично выстраданной «эпохе» – а я считаю, что человек проживает в своей жизни множество «эпох» – есть стихи, которые мне не стыдно представить. Во-первых, потому что все они, так или иначе, продиктованы свыше, и в ранних стихах, когда рефлексия по отношению к своему творчеству была минимальна, процент наивного, а значит – неподдельного, настоящего, возможно, даже больше. Во – вторых, потому что все они накрепко связаны с уже упомянутыми «эпохами», каждая из которых дала пищу моей душе.
.....
В этой главе появляются более сложные неологизмы, типа «разветвия» и «крыля» и продолжается работа с формой традиционного стиха, при этом в качестве наиболее удачного можно отметить текст «Цветы водосбора», относящийся к тому же году, что и «Вороблю!».
В последующих главах ощущается напряжённая работа по осмыслению своего места в мире, в кругу людей, жизнь которых связана с «курвой Москвой» и жизнью речи и слова, и выработке своей, сугубо индивидуальной поэтики, базирующейся на прививке к традиционному – с точки зрения сегодняшнего восприятия этого термина, – стиху некоторых приёмов из «суммы технологий» авангарда. Движущей силой этой работы является ожидание того, что в какой – то момент, говоря словами самой Елены Семёновой, «вдруг запоем на ином, нерифмованном, птичьем». Этот эпитет – «птичий» очень характерен для Елены Семёновой, недаром, говоря о любви, она придумала слово «вороблю». Видимо, именно в птичьем гомоне ей слышится нечто такое, что дает ключ к разгадке тайны окружающего мира.
.....
