Читать книгу Притяжение - Елена Валентиновна Нуднова - Страница 1

– Да, дорогая, я уже подхожу к дому. Буквально пять минут осталось. Целую. Давай.

Виктор спрятал мобильный в карман, поудобнее перехватил пакет с продуктами. Холодный ветер дул в лицо, словно норовя отпихнуть назад. Мужчина поднял воротник пальто, защищаясь от пронизывающих порывов.

На работе выдался настоящий аврал. Клиент в последний момент изменил решение, пришлось быстро переделывать дизайн всего проекта. В результате из офиса Виктор смог вырваться только ближе к десяти. Ещё сорок минут на дорогу… Так что теперь мужчина шёл в гордом одиночестве. Во дворе не было ни души, работал только один фонарь. Виктор не считал себя трусом, темноты не боялся даже в детстве, но сейчас ему почему-то стало не по себе.

Тут он услышал тихий женский голос, выпевающий:

– Девушка пела в церковном хоре…

Виктор сбился с шага. Он остановился и завертел головой, силясь понять, откуда исходит чарующая мелодия. А голос продолжал:

– О всех усталых в чужом краю, о всех кораблях, ушедших в море, о всех, забывших радость свою…

Мужчина будто остолбенел. Его рука разжалась, пакет с продуктами упал. Бутылка вина, лежавшая в нём, разбилась, и тонкая красная струя потекла по асфальту.

– Так пел её голос, летящий в купол, и луч сиял на белом плече, и каждый из мрака смотрел и слушал, как белое платье пело в луче…

Виктор, наконец, увидел таинственную певицу. Девушка стояла полубоком к фонарю, так, что в круг света попадали только широкие поля её шляпы. Незнакомка замолчала, медленно протянула руку и поманила мужчину пальцем. Виктор огляделся и показал на себя, будто спрашивая: «Вы меня имели в виду?». Девушка кивнула и повторила жест.

– Подойди ко мне…

Мужчина нервно сглотнул и на подгибающихся ногах двинулся к ней. От незнакомки веяло опасностью, инстинкт самосохранения подсказывал, что нужно убираться отсюда, но остановиться Виктор не мог. Он ступил в пятно света и замер.

– Вот так, хорошо. Не бойся, будет совсем не больно.

Девушка сняла шляпу и шагнула вперёд. Виктор увидел чёрные локоны, бледное лицо с острыми скулами и затягивающие синие глаза. Незнакомка медленно открыла рот. Последнее, что запомнил мужчина, это как в свете фонаря блеснули длинные клыки. Потом – провал.

***

Я неторопливо шла по коридору к шестой аудитории. Пара началась десять минут назад, но ускоряться было лень. Какой смысл спешить, если ты уже всё равно опоздал? К тому же, у меня есть право на академическое опоздание в пятнадцать минут.

Аудитория была заполнена только на половину. Не удивительно, первая пара, большинство предпочли поспать. Эх, ведь и сама хотела приехать ко второй… Ну, чего уж теперь. Я тихонько прошла, стараясь не обращать на себя внимания, и села за свободной партой.

Преподавательница как раз начала перекличку. Я краем уха вслушивалась в знакомые фамилии, ожидая, когда назовут мою, а мысли были заняты только тем, как же хочется чашечку кофе. Но вдруг в привычный ход событий ворвалось неожиданное:

– Киллерман.

А это интересно. В нашей группе новенький студент? Я внимательно оглядела аудиторию, надеясь увидеть, кто же он (или она), но никто не откликнулся.

– Киллерман? – повторила Зоя Михайловна.

– Её нет, – пояснил староста.

– Хм, ладно. Потом разберёмся, – преподавательница дочитала список и отодвинула журнал. – Итак, кто у нас сегодня? Мольер? Кто-нибудь что-нибудь готовил про него?

Ноль реакции. Я слишком сильно хотела спать и не была готова активно обсуждать зарубежную литературу, поэтому опустила взгляд, стараясь казаться незаметной. Остальные тоже молчали. Зоя Михайловна тяжко вздохнула и уже собиралась выдать гневную отповедь, но не успела произнести и слова.

Дверь скрипнула, открываясь. Послышался мягкий, вкрадчивый голос:

– Здравствуйте.

Я подняла взгляд. У входа в аудиторию стояла девушка, наверное, та самая новая студентка. Стройная, с густыми чёрными волосами и бледной, почти что белой кожей. Её синие глаза излучали холод. Потом я почувствовала сильный запах. Странная смесь вишни, корицы и ландыша. Этот аромат будто стекал с девушки, стелился за ней шлейфом и волнами распространялся по воздуху. От него начинала кружиться голова и перехватывало дыхание. Внизу живота стало горячо.

– Вы кто? – подозрительно спросила Зоя Михайловна.

– Меня зовут Катрин. Катрин Киллерман.

– А, вы, значит…

– Новая студентка, – кивнула Катрин. – Меня перевели к вам из другой группы.

– Что ж, проходите. Но впредь будьте добры не опаздывать на занятия.

Катрин кивнула и прошествовала мимо меня к задней парте, обдав волной своего потрясающего запаха. В тот момент я была не в состоянии логически мыслить, но когда впоследствии анализировала произошедшее, то поняла, что самой странной во всей ситуации была реакция других студентов. Они отодвигались от незнакомки, прижимаясь друг к другу, и отводили взгляды.

– Хорошо, на чём я остановилась? – преподавательница нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. – Да. Мольер. Кто-нибудь прочитал «Тартюфа»?

***

Всю пару я принюхивалась к витающему в воздухе аромату и старалась сдержать себя, чтобы не оборачиваться слишком часто. Мне хотелось смотреть на Катрин, хоть это и невежливо – открыто пялиться на людей. Она была красива. Конечно, это не любовь с первого взгляда или типа того. Просто интерес. Как если видишь в толпе привлекательную девушку и думаешь: "Я бы хотела с ней познакомиться".

В общем, после пары я это и предложила подруге.

– Зачем нам знакомиться с новенькой? – Машка даже глаза округлила от удивления.

– Ну… а почему нет? Незнакомый человек в коллективе. Надо хоть поздороваться с ней, ради приличия.

Машка бросила быстрый взгляд на проходящую мимо Катрин и передёрнула плечами:

– Да ну, странная она какая-то.

Странная? Хм… Пожалуй. Было в Катрин что-то необычное, такая… аура, выделяющая её из толпы. Но разве это плохо? Да и кто из нас абсолютно нормален?

Впрочем, знакомиться мы так и не пошли. На лекциях, естественно, было не до того, и я уже почти забыла о своей идее, но потом столкнулась с Катрин в пустом коридоре.

Она стояла перед запертой аудиторией, разглядывая дверь с философски-отрешённым выражением на лице. Я подумала, что это довольно удобный предлог для начала разговора.

– Ищешь нужный кабинет?

Катрин обернулась и уставилась на меня. Так, наверное, человек смотрел бы на внезапно заговорившую кошку: со смесью удивления и недоверия. Видимо, мои слова выдернули её из размышлений.

– Меня Ирэна зовут, – не сдавалась я.

Катрин кивнула, будто давая понять, что приняла информацию к сведению.

– А ты, значит…

– Мы разве пили брудершафт? – перебила меня Катрин.

– Н-нет… – настал мой черёд удивляться.

– Тогда, думаю, рано переходить на "ты". Вам так не кажется?

Ох… Вот уж не ожидала. Сейчас редко встретишь молодёжь, общающуюся с ровесниками на "вы". Поэтому я и сказала "ты", по привычке.

– Да, извините. Вам показать нужную аудиторию?

Ещё один взгляд, на этот раз любопытный, а не удивлённый. Тонкие губы изогнулись в ироничной полуулыбке.

– Не стоит, я не потеряюсь.

Катрин развернулась и двинулась прочь по коридору. При ходьбе подол её чёрного платья волочился по полу. И как она в нём не путается?..

– Ладно… – немного запоздало сказала я.

Машка была права. Хотя, мне самой не слишком-то нравится общаться с незнакомцами… Я пожала плечами и пошла в противоположном направлении.

После этого день перешёл в привычную колею. Знакомые лица, доведённые до автоматизма действия, десятки раз повторённые слова. В общем, к моменту возвращения домой история с Катрин почти что стёрлась у меня из головы.

Я выгуляла своего пекинеса Персика, накормила его, поела сама. Потом села смотреть сериал. По иронии судьбы, «Сверхъестественное». Я слышала, как подруги обсуждали его, вот и решила глянуть, что же это за штука такая. Оказалось довольно интересно, даже затягивающе, правда, немного страшно в некоторых моментах.

Уже давно стемнело. Я сидела в кровати с ноутбуком на коленях. Как раз шла серия про кровавую Мэри. Я огляделась, прикинула количество отражающих поверхностей в комнате и взяла к себе Персика. Стало немного спокойнее, но всё равно было страшновато. Когда серия закончилась, я выключила компьютер и убрала его на стол. Посмотрела на пса.

– Ну, и не идиотка ли я? Знала же, что с моим воображением мне смотреть такие вещи на ночь нельзя.

Персик только чихнул.

– Да… Теперь идея притащить с кухни пачку соли не кажется такой уж бредовой.

Пёс посмотрел на меня со снисхождением.

Чтобы немного отвлечься, я решила почитать. Где-то через полчаса плюнула на бесполезные попытки и легла. Уснуть, как ни странно, удалось довольно быстро. И, казалось бы, на этом всё… но ночью меня разбудил Персик.

Он скулил, прижавшись ко мне и дрожа. Я открыла один глаз, посмотрела на часы – два ночи.

– Ты чего? Страшный сон?

Персик не унимался. Я обняла его и попыталась снова заснуть, но не получалось. Появилось ощущение чужого взгляда. Как будто кто-то стоит неподалёку и смотрит, без злобы, просто с любопытством, но всё равно страшно становится. Я пыталась игнорировать это чувство, но тщетно. Персик своим скулежом не добавлял спокойствия. Чёрт, и соль не взяла…

– Аква… Санкти… Домини… – зашептала я.

Интересно, чем, блин, мне поможет заговор на освящение воды?

Послышался сдавленный смешок. Я не выдержала и резко села, включив свет. Конечно же, в комнате никого не было, только ветер шевелил занавески. Стоп! Я точно помню, что закрывала окно! И болезни Альцгеймера у меня нет. Я подошла к окну. Оно было распахнуто настежь. Так, возьми себя в руки, Ирэна. Ты просто забыла закрыть его, никакой мистики, никакой мистики… Я закрыла створку, задёрнула шторы и легла.

К счастью, после этого до самого будильника ничто не тревожило мой сон.

***

На следующий день Катрин так и не начала общаться с одногруппниками. Студенты тоже не спешили идти на контакт. Наоборот, они избегали её. На лекциях, даже если аудитория была полной, вокруг Катрин образовывалось пустое пространство, как зона отчуждения.

На последней паре я сидела сбоку от Катрин, так, что мне было видно её лицо. Время от времени я позволяла себе поглядывать в сторону Киллерман. Перед ней лежала открытая тетрадь, но она не сделала ни одной записи. Просто слушала, даже, кажется, не без интереса. Пару раз Катрин поворачивалась, наверное, чувствуя что на неё смотрят, и наши взгляды встречались. Катрин держала меня несколько секунд на невидимой привязи и отводила глаза. Кстати, до чего же странные у неё глаза… Я не могла понять, чем именно, но ощущение какой-то неправильности не покидало.

Ещё раз повторю, Машка оказалась права, в Катрин было что-то необычное. Энергия, настолько мощная, что это даже пугало. Вот уж к кому подошло бы выражение «внутренняя сила».

После звонка с пары она испарилась, так быстро, будто её здесь и не было вовсе. Вот, только что сидела, но стоило на секунду отвернуться – и нет её!

– Ну что, Межуева, – Машка весело хлопнула меня по плечу, отвлекая от мыслей, – пойдём в чебуречную?

Я кивнула и хотела вместе с подругой идти к двери, но тут что-то привлекло моё внимание. На парте, где сидела Катрин, осталась чёрная лайковая перчатка. Видимо, Катрин забыла. Интересно, получится сейчас догнать её? Вряд ли. Но и оставлять находку в институте на целые выходные не стоит.

Я взяла перчатку – от неё тоже сильно пахло вишне-корице-ландышем – и убрала в сумку. Пусть полежит до понедельника.

***

В выходные я занималась своими делами и особо не думала о Катрин, хотя на краю сознания постоянно маячила мысль, что нужно вернуть перчатку.

Мы с Киллерман столкнулись перед первой парой в "курилке"(в нашем институте местом для курения служил пятачок рядом с воротами). Катрин стояла, привалившись спиной к стене. Её глаза были закрыты, голова запрокинута. В точёных пальцах зажата тонкая сигарета.

– Здравствуйте, – я подошла и замерла перед ней.

Она открыла глаза, моргнула несколько раз, будто ей требовалось время, чтобы понять, кто я такая и что вообще происходит. Потом Катрин кивнула:

– Здравствуйте.

– Вот, – я вытащила перчатку из сумки и протянула Катрин. – Кажется, это ваше?

– Да. А я думала, что потеряла её. Спасибо.

Она взяла перчатку. При этом наши руки соприкоснулись. Меня будто током ударило. Голова закружилась, так что даже пришлось опереться о стену. Катрин затушила окурок и двинулась прочь, а я всё смотрела ей вслед и пыталась отдышаться. И именно в тот момент я с кристальной ясностью поняла, что влипла. Непонятно, почему, но прочно и надолго.