Читать книгу Грибной сезон - Елена Владимировна Оленева - Страница 1

ГЛАВА НУЛЕВАЯ. ПРЕДИСЛОВИЕ

– Это ж надо было так лопухнуться! – возмущалась руководитель нашей съёмочной группы Оливия Юханссон. – Мы забрались в самую глухомань родной планеты, мы искали аутентичности, мы ждали архаики, мы мечтали встретиться с хранителями древнейших ритуалов!.. А что в результате? В этой убогой деревеньке, где нет ни электричества, ни водопровода, ни даже парикмахерской, люди обсуждают принципы квантовой оптики и свободно говорят на нескольких языках. За что я, спрашивается, Вам плачу зарплату? – обратилась ко мне Оливия. Я работал у неё переводчиком. – Я знаю, – продолжала Оливия, раздражённо хлопая себя по рукам и лицу, – зачем нас сюда заманили. Местных жителей комары почему-то не кусают. Вот они и распространяют всякие байки, чтобы европейцы приезжали в Сырдык Туул и обеспечивали собственной кровью достойное размножение этих чудовищных двукрылых. Это не Сырдык, а кирдык какой-то.

Сырдык Туул – название якутской деревеньки, стоящей на берегу одного из притоков реки Оленёк, куда прошлым летом занесла нас нелёгкая. Медвежий угол, скажу вам, ещё тот. Вокруг на сотни, а то и на тысячи километров непроходимая тайга. Река – единственный способ коммуникации, да и от ближайшего населённого пункта нам пришлось идти на катере почти неделю в поисках этого места.

И вот, всё зря. По крайней мере, так решила Оливия. Мы снимали фильм по заказу научно-популярного шведского канала «Душа Планеты» об исконных религиях северных народов России. В ходе съёмок сибиряки отправляли нас всё дальше на восток, в Якутию, интригуя упоминаниями о деревне Сырдык Туул – средоточии самых уникальных и древних традиций на земле… Каких? «Плывите вверх по реке, они сами вам всё расскажут…»

***

– У Вас так много книг, – удивилась Оливия Юханссон, зайдя в дом Главного Наставника (так жители Сырдык Туул называли средних лет якута с живыми весёлыми глазами). – И вполне современных, – добавила она, разглядывая корешки книг. – Вы все их прочитали?

– А как же, милая моя! По нескольку раз, – отвечал он. – Мы всей деревней частенько собираемся вокруг костров и читаем научные книги и журналы. А чем ещё прикажете заниматься долгой, тёмной полярной зимой?

– Но откуда вы их берёте?

– Они, милейшая, сами плывут нам в руки. – Помолчав, он пояснил, – раз в месяц мимо Сырдык Туул проходит торговый паром. Обычно мы заказываем книги, тетради и батарейки для фонариков. А старые отдаём на утилизацию.

– Батарейки! – воскликнула Оливия. – Да с вашими знаниями давно можно было построить на реке небольшую гидроэлектростанцию и провести в дома свет!

– Мы хотели, но дух реки оказался решительно против…

– Дух реки?! – Оливия достала с полки «Самое грандиозное шоу на Земле» и изумлённо глядела на Наставника, потрясая книгой. – Люди, читающие Ричарда Докинза, верят в духов?

– Как не верить, милейшая? – пожал плечами якут. – Никто иной, как духи велели нам покупать книги Докинза.

– Допустим… Читать у костров научпоп – это и есть та уникальная традиция жителей Сырдык Туул, о которой так много судачат в округе?

– Книги лишь теория… Так вы приехали узнать про нашу традицию? – заметно оживился Наставник. – О! Это очень правильное решение! К сожалению, наша деревня уже чуть ли не единственная на земле, где люди ещё не разучились путешествовать.

– Эээ… Вы имеете в виду шаманские путешествия в состоянии транса?

– Ну что вы, милая моя! Я имею в виду самые обычные физические путешествия. Топ-топ-топ… По параллельным мирам, разумеется. Согласитесь, на эту тему так много пишут и говорят, а сами почему-то идти боятся.

– То есть? – напряглась Оливия.

– Сейчас объясню. – Наставник принялся ходить по комнате, оживлённо жестикулируя. – Вы, думаю, слышали о теории множественных вселенных Хью Эверетта? – Оливия кивнула. – Так вот. Есть у нас несколько знакомых духов-проводников, которые обитают между мирами. Мы знаем их по именам… Нельзя сказать «в лицо», потому что конкретного лица у них нет, но их легко узнать… Так вот, когда такой дух приходит к тебе и зовёт тебя с собой – это значит он предлагает посмотреть один из вариантов альтернативной истории нашей планеты… Проводник отведет тебя в другой мир, и ты увидишь Землю такой, какой она могла бы стать, а может, уже и была когда-то или будет…

– А другие планеты духи вам не показывают? – спросила Оливия, стараясь скрыть разочарование и сарказм в своём голосе. Ясное дело – она не верила ни одному слову Наставника.

– Другие планеты? Ну Вы, милейшая, прямо фантазёрка! На другой планете человек задохнётся или сплющится… Я уже не говорю про вездесущую радиацию. Да и как там общаться? Сами-то мы не духи и обладаем конкретными физическими телами, которые очень бережём… – Наставник с нежностью погладил себя по груди. – Нееет! Мы только по Земле путешествуем.

– Допустим. По какому же тогда принципу проводники выбирают, кого и куда вести? – Я видел, что Оливия задаёт свои вопросы уже чисто из вежливости. Ничего из услышанного она включать в свой фильм явно не собиралась. Меня же заинтересовали слова Наставника.

– Хороший вопрос! Только ответа на него мы и сами не знаем. Каждый мечтает стать странником, но духи зовут лишь некоторых…

– А если отказаться?

– Дело добровольное. Но зачем? Хотя если ты не готов, действительно лучше отказаться… У нас был случай, когда проводник позвал девушку прямо накануне свадьбы. Она долго колебалась и всё же пошла за духом. Вернулась только через три месяца, и жених ей всё простил. Уж очень удивительным оказался её рассказ…

– А можно не вернуться?

– Тоже хороший вопрос. Бывало и такое… Чаще всего это случается, когда странник теряет своего проводника. Поэтому мы с малых лет объясняем ребятишкам правила поведения в другом мире и не перестаём их повторять. По возвращении путешественник подробнейшим образом рассказывает обо всём, что с ним произошло, а наставники устраивают ему разбор полётов. Кстати, если хотите мы можем специально для вашей группы организовать костёр с рассказами. Правда, новых путешествий у нас уже давненько не было, но мы можем попросить кого-нибудь из старых странников повторить свой рассказ. Мы делаем так иногда.

– Спасибо, нужно подумать, – вежливо улыбнулась Оливия, и мы ушли.

***

Добродушный энергичный старик по имени Мичил предложил нам поселиться у него в доме – простенькой лачуге, украшенной снаружи оленьими рогами. Он пригласил нас всех, накормил обедом из жареной рыбы с картошкой, поговорили о том о сём. За чаем Оливия Юханссон заявила, что оставаться в этой деревне смысла нет.

– Всё это, безусловно, очень интересно, но совсем не то, что нам нужно. Завтра утром плывём обратно… Ах, это ж надо было столько времени потерять!

Говорила она на шведском в полной уверенности, что Мичил не понимает. Но он всё прекрасно понял и погрустнел.

– Как жаль! – воскликнул он на том же языке. – А я так надеялся обсудить с вами открытие гравитационных волн. Сейчас в Европе, наверное, все только об этом и говорят…

Утром Мичил взялся помочь нам донести вещи до катера. Пока он болтал с капитаном, я жадно вдыхал воздух, полный чистых и густых ароматов хвои, свежести и тайны. Ох, до чего же мне не хотелось уезжать отсюда! За полдня и одну ночь, проведённых в Сырдык Туул, я успел так привязаться к Мичилу, к наставникам, к самому этому месту, как никогда в жизни ни к чему ещё не привязывался…

Я застыл на берегу и смотрел на реку, укутанную лёгким утренним туманом. Вдруг я различил тёмный предмет, двигавшийся в нашу сторону. Скоро стало ясно, что это лодка. Она выплыла из тумана подобно призраку. В лодке сидела девочка лет тринадцати. Совсем одна. Она смотрела на нас покрасневшими от бессонницы и ввалившимися от усталости глазами на худеньком личике, при этом широко и лучезарно улыбалась.

– Кто это? – спросил я у Мичила.

Он полминуты внимательно разглядывал девочку, а потом ахнул и выронил наши сумки прямо в воду.

– Бог мой! Это же Айяна! – проговорил он сначала чуть слышно, а потом заорал на всю округу, радуясь и подпрыгивая: – Айяна! Айяна вернулась!

Старик бросился к лодке и, зайдя по пояс в воду, потащил её к берегу, приговаривая:

– Ах, Яся-Яся. Ясно солнышко ты наше!

Айяна смеялась.

– Вот уж не думала, – говорила она чуть охрипшим весёлым голоском, – что первым меня встретит наш любимый добрый Мичил.

И вот уже почти всё селение сбежалось на берег. Айяне помогли выйти из лодки, её обнимали, целовали, гладили, приговаривая много разных радостных и ласковых слов, а потом увели в деревню.

Мичил остался и привязал её лодку к сосне. Затем он подошёл ко мне.

– Зря вы сейчас уезжаете, – заметил он. – Почти год назад Айяна ушла за проводником… Мы уже начали побаиваться, что она не вернётся. Уверен – ей есть что рассказать. Теперь нас ждёт целая серия увлекательнейших вечеров!

– Ох, Мичил, – вздохнул я. – Твои слова – соль на рану. Ты не представляешь, как я хотел бы остаться.

– Так оставайся! Без тебя не обойдутся, что ли?

– Без переводчика будет трудновато.

– А хочешь… – Мичил вдруг замолчал и, прищурившись, смотрел на меня, лихорадочно что-то обдумывая. – А давай я поеду с ними переводчиком вместо тебя. Я знаю девять языков!

Предложение звучало заманчиво, всё же я сомневался.

– Но вдруг Оливия будет против…

– А ты её не спрашивай, – посоветовал Мичил, – а просто поставь перед фактом. Остаюсь, мол, и точка. Она: «Ай-ай-ай! Что же делать? Что же делать?» и тут я: «Я спасу вас, мадам!»

Я улыбнулся. Как раз в этот момент к нам подошла Юханссон, и умный Мичил, не мешкая, обратился к ней.

– Мы тут обсуждаем концепцию вашего фильма. Как я понял, вы ищете шамана, владеющего древнейшими способами камлания, знающего исконные обряды юкагиров и способного найти и вернуть потерянную душу даже из самых глубоких колодцев времени и пространства?

– Допустим, – осторожно согласилась Оливия.

– Я знаю такого человека, – продолжал Мичил. – Юкагирский шаман-Ворон. Он живёт всего в 140 километрах отсюда. Я могу проводить вас к его дому и познакомить вас с ним.

– Была бы вам благодарна. Я спрошу капитана, сможем ли мы взять на борт ещё одного человека.

– Не стоит. Он, – Мичил указал на меня, – согласился остаться, чтобы приглядывать за моими индюками.

– Правда? – удивилась Оливия. – Героический поступок!

Когда она ушла, я обнял Мичила.

– Но тебе-то это зачем? – спросил я. – Получается, что сам ты не услышишь рассказ Айяны?

– Я слышал сотни рассказов путешественников. А сам ни разу… Ты понимаешь? Ни разу за всю свою жизнь не покидал Сырдык Туул. Если уж проводники не зовут меня, послужу сам проводником хотя бы в этом мире. Тем более, шаман-Ворон давно уже звал меня в гости.

Мичил оставил на меня свой дом и подробно объяснил, как ухаживать за курами и индюками, показал, где хранятся удочки, познакомил со своей собакой и уплыл вместе со съёмочной группой. А я остался слушать историю Айяны. Она рассказывала 8 вечеров подряд. Я всё подробно записал, обработал и сейчас представляю на суд своего читателя. Обычно девочка выходила к костру в одном и том же тёмно-зелёном спортивном костюме, однако каждый день вплетала в косы разные ленты. По цветам этих лент я, с вашего позволения, и решил назвать главы своей книги.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СИНЯЯ.

Для того чтобы встать поутру, Ясе мало просто проснуться. Солнце уже приподняло над горизонтом свой огненный ободок, а она лежала с закрытыми глазами и ждала, когда же в её душе зазвучит музыка нового дня. Она бы вскочила тогда с первыми аккордами, завертелась бы, наполняя своими делами любимый дом, рассмешила бы братьев и маму с папой живыми разговорами… Яся прислушалась – ничего, кроме мрачной тишины.

С усилием она всё же открыла глаза – у изголовья сидел полупрозрачный задумчивый тип с вкрадчивой улыбочкой.

– Это Вы выключили мою музыку? – спросила Айяна. Она видела его в первый раз, но как будто знала уже давно.

– Лузу, – представился тип, слегка привстав и поклонившись. – Пора бы знать, что Лузу только включает музыку – выключается она сама.

Воздух вокруг него будто сгустился и подрагивал, подобно сиропу, добавленному в воду – он стелился слоями, и закручивался в спиральки, рождая множество крошечных завихрений при каждом движении гостя.

Яся протянула палец и поводила им вокруг Лузу. Ей нравилось следить, как крутятся и пляшут от её прикосновений воздушные потоки, похожие на голубоватый дымок.

– Лузу, – задумчиво проговорила она. Это имя казалось знакомым, что-то очень важное было с ним связано, но она никак не могла вспомнить, что именно.

Яся прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться, и вдруг вскочила на кровати. Сна как не бывало, а запоздавшая музыка уже вовсю бушевала в Ясиной груди, заставляя сердце биться, как самый главный барабан. Лузу – так звали одного из проводников в параллельные миры. Она во все глаза смотрела на то место, где только что сидел незнакомец. Пусто. Девочка поспешно оделась и выдвинула из-под кровати ящик с игрушками. Далеко Лузу уйти не мог – значит, он вселился в какую-то из её игрушек. Но в кого именно?

Вот тряпичная кукла с печальным лицом, вышитым бабушкой чёрными нитками. Её круглые глаза с наивно вздёрнутыми ресницами беспомощно смотрели на этот мир. Но нет – Лузу не в ней. Может быть, эта корова, вырезанная старшим братом из цельного куска дерева, на которой Яся сама нарисовала чёрные и белые пятна? Тоже нет. Взгляд её упал на брошку-сову – её сделала для Яси мама из бересты, тальника и перьев. Девочка вдруг почувствовала острую тоску – если всё верно, то ей придётся надолго расстаться с мамой, папой, братьями… Она внимательно осмотрела совушку. Лузу в ней не было, но Яся всё равно бережно приколола брошку к груди. Ей стало спокойнее – теперь мама в любом случае будет рядом.

Вдруг она услышала мягкий шорох. Айяна повернула голову и увидела в углу тёмно-серого мышонка, глядящего на неё в упор пылающими как горячие угольки глазками. Яся удивилась: духи-проводники редко вселялись в живых существ. Трудно с ним будет. Девочка села на корточки и поманила мышонка. Он подошёл, и она бережно взяла его в руки.

Наскоро обувшись, девочка положила в карман куртки фонарик, нож, пару яблок для грызуна, бактериальный спрей и выбежала во двор. Спрей образовывал на одежде и коже путешественника защитную плёнку, не пропускавшую чужеродные микроорганизмы из параллельных миров. Это вещество специально для жителей Сырдык Туул разработал в московской лаборатории один учёный друг Главного Наставника.

– Мам! – крикнула она, позабыв о завтраке, – я к Наставнику. Ко мне приходил Лузу!

И, не дождавшись ответа, начинающая странница побежала по улицам, бережно прижимая мышонка к груди. Она вихрем неслась по деревне и радостно нараспев кричала:

– Лузу! Ко мне приходил Лузу.

Односельчане оборачивались и провожали её взглядом: те, кого за всю жизнь так ни разу и не позвали в дорогу, смотрели с завистью и грустью. Молодёжь – с любопытством, в предвкушении новых историй у костра. Бывалые же путешественники, понимающе кивали, улыбались и желали ей удачи. Она бежала к Главному Наставнику. Он должен рассказать ей, что делать дальше.

Врываться к Главному Наставнику без приглашения в любое время дня и ночи разрешалось только детям до 12 лет. Ясе пару месяцев назад исполнилось 12, но всё же она решила действовать по старинке. Дверь оказалась открыта, но в доме – никого. Яся прошлась по комнатам и остановилась возле синего занавеса. Она не раз заходила к Наставнику в гости, но теперь никак не могла вспомнить, что там – за занавесом. Со странным предчувствием она резко отдёрнула штору и отшатнулась назад. Перед ней зияла пустота. Туманная, серовато-сизая. Прямо от входа плыли вперёд сухие тучи, уплотняясь или растворяясь вдали. «Эгегей!» – крикнула Яся. Пространство прогудело в ответ, как будто где-то далеко заплакал слон.

Яся любила вечера, когда они всем селением собирались вокруг костра, и путешественники рассказывали о тех встречах и событиях, которые случались с ними в параллельных мирах. Строгие наставники слушали внимательно, задавали много вопросов и ругали рассказчиков, если те неправильно вели себя в другом мире. Надо сказать, что почти все допускали ошибки – даже очень опытные путешественники. А некоторые и вовсе не вернулись… Для Яси же всё это было в первый раз – она и не мечтала, что её позовут так рано. И чувствовала, что не совсем ещё готова… «Я слишком спешу», – понимала Яся. Она не попрощалась с родителями, не поговорила с Наставником и вот уже собиралась сделать первый шаг. И всё потому, что боялась, вдруг её остановят, скажут: «Ты ещё маленькая, подожди, подготовься как следует…»

Несколько минут Айяна всматривалась в открывшееся перед ней пространство, а затем, глубоко вздохнув, шагнула. Она нащупала ногой некое подобие натянутого каната, и осторожно стала продвигаться по нему вперёд. «Ни в коем случае не теряйте своих проводников», – часто слышала она от наставников, поэтому бережно несла мышонка, поглаживая его мягкую шёрстку.

Поначалу Яся ступала медленно и осторожно. При каждом шаге ей приходилось на ощупь находить канат. По обе стороны от него нога вязла, в чём-то похожем на мягкую глину, идти по которой было тяжело и неудобно. Зато тропинка-канат будто сама скользила вперёд, указывая нужный путь. «Как по лезвию бритвы», – пришло ей в голову. Скоро Яся наловчилась, балансируя, удерживать равновесие и уже осмелела и весело бежала, подпрыгивая и напевая задорную песенку, сочинённую только что:

Я по ниточке иду,

попирая пустоту.

Искры солнечного дня

где-то ждут меня… ааа

Неожиданно, будто бы материализовавшись из густого тумана, на неё выплыл слон. Я бы даже сказал, Слон. Яся вздрогнула, сжавшись от его огромности и близости. Но Слон глядел ласково. Он улыбнулся и спросил:

– А где твой посох? По этой дороге трудно идти без посоха…

Она растеряно смотрела на Слона. Одно из правил странника по чужим мирам гласило: прежде чем отправляться в путешествие, необходимо обзавестись посохом. Все путешественники Сырдык Туул очень трепетно относились к этому атрибуту. Она вспомнила, как у их соседа случился пожар. Он забежал в горящий дом, поспешно вынес оттуда свой посох, бросил его в безопасное место и только потом побежал обратно спасать из огня детей…

– Нет у меня посоха, – нахмурилась Яся.

Слон прищурился и спросил:

– Чем же ты тогда собираешься соединять небо с землёй?

Яся молчала. Проблема заключалась в том, что посох полагалось делать собственноручно из ствола молодого дерева. А ей всякий раз становилось жалко срезать юное и нежное растение. Если б разрешили ограничиться веткой, она договорилась бы с любым деревом, замазала бы глиной ранку, перебинтовала бы его, а потом заботилась бы о нём так, что ей простили бы нанесённую травму. Но с ходу лишить жизни совсем ещё свежее, едва ощутившее радость бытия существо, Яся никак не могла. Она понимала, что другие странники чем-то компенсируют этот поступок, но чем, она не понимала.

– Есть тут неподалёку рощица, – продолжал Слон, – там полным-полно молодых деревьев – и рябинки, и осинки, и липки, и каштаны – всё на твой выбор. Если какое деревце согласится, чтобы ты срубила его, то получишь преданного и надёжного друга. Нож-то у тебя есть подходящий?

Нож у Яси был. Самый настоящий быхах. Её отец работал в кузнице, он сам выковал ей и её братьям отличные клинки ко дням рождения, и с самого раннего детства учил ими пользоваться. На рукоятках из берёзового капа он вырезал имена детей и изображения их тотемных животных. Айяна продемонстрировала Слону своё сокровище с совой на рукоятке, и тот одобрительно кивнул.

– Может, тогда ты меня подвезёшь? – попросила Яся. Ей вдруг очень захотелось усесться на огромную надёжную спину доброго животного.

Слон осторожно приподнял её хоботом и усадил к себе. Он понёс Айяну в гущу облаков – она чувствовала, что он сошёл с первоначального пути и ступал уже не по канату. Яся взглянула на Лузу. Проводник негодовал – он велел ей немедленно вернуться на дорогу. «Да ладно, – отмахнулась Яся, – сделаю посох и сразу же обратно!» Она посмотрела вниз, широкие ступни животного окутывал туман, и девочка не понимала, на что они опираются.

– На что ты наступаешь? – спросила она.

– Я не наступаю, я разговариваю.

Яся не удивилась такому ответу: она знала от Бионаставника, что слоны – обычные земные слоны – общаются с помощью ног – своими чувствительными подушечками улавливают вибрации, которые издалека протопывают им соплеменники. Яся вздохнула, – вот он идёт, болтает с невидимыми ей слонами на неслышимые ей темы, а она так легко сошла со своего пути, ослушавшись проводника. Что теперь будет? Но её новый друг такой спокойный, такой прохладно шершавый, с рваным шрамом на левом ухе… Ну как можно ему не довериться?

Скоро показалась рощица. Точнее, то, что Слон назвал рощицей. Это были очень странные заросли – деревья короткие и широкие начинали густо и обильно ветвиться прямо возле земли. От кривых веток отходило множество коротких и тонких отростков, при этом ни листьев, ни почек Яся не замечала. Некоторые деревья переплетались между собой, сцеплялись и даже срастались друг с другом.

– У них вообще нет стволов! – воскликнула Яся. – Из чего тут посох делать?

– Стволы с другой стороны, – спокойно ответил Слон, – разве не видишь, что это корни? Тебе же надо сначала договориться, а договариваться лучше с корнями. Корень – мозг дерева!

Будто плавучий остров, кусок земли с торчащими из него корнями приближался к путникам, и вот Слон взошёл на него. От его шага, земля колыхнулась, и Яся от неожиданности чуть не слетела вниз. Съехав на бок, она пыталась удержаться, вцепившись в шкуру животного. Это ей удалось, но она выпустила из рук мышонка.

Яся вскрикнула и посмотрела вниз. Мышонок, кинув на неё сердитый взгляд, стал бегать по разветвлениям корней, тщательно всё обнюхивая. Яся попросила, чтобы Слон поставил её на землю. Осторожно подойдя к краю плавучего острова, она сняла с себя куртку, расстелила её на земле и легла на живот. Подтянувшись на руках, Яся заглянула под «платформу» с корнями. И действительно – деревья самых разных видов и возрастов свисали вниз, весело шебурша своими нежно-зелёными роскошными кронами.

«Удивительно!» – Подумала Яся. На ум ей пришли стихи одного из странников селения. Вернувшись из путешествия, он написал целую поэму, но Яся вспомнила лишь несколько строк:

Там верх и низ меняются местами,

там вместо времени лишь звук тончайших струн,

там души спят, укрывшись облаками,

и дышат тени не рождённых ещё лун.

– Где я нахожусь? – размышляла Яся, ни к кому, собственно, не обращаясь. – Это изнанка земной поверхности, а атомы открыли мне свою пустоту, чтобы я смогла спокойно бродить через то, что в обычном мире считается твердью? Ну, спасибо, если так.

Она встала и поклонилась окружающему пространству. Затем уселась на плед, скрестив ноги, и озадачено поглядела на корни. И чем больше она смотрела, тем больше они её завораживали. «Мозг дерева», – сказал Слон. И Ясе показалось, что перед ней действительно сложные переплетения гигантских нейронов – по ним во всевозможных направлениях бегут важные и не очень сигналы. Тонкие, как волоски, отростки ловили из окружающего пространства информацию и передавали её дальше – по утолщавшимся к центру путям. А из самого центра, как из командного пункта, шли приказы: одни для самых тоненьких корешков, другие для стволов и листьев, третьи – к соседним деревьям. Яся чувствовала, что в таких необычных условиях она могла бы вступить в контакт с этим живым и активным разумом деревьев. Стоило протянуть руку, коснуться корня, почувствовать ток его мыслей, задать ему вопросы и услышать, может быть, самые необычные ответы из всего, что она когда-либо слышала. Ей очень хотелось это сделать, но мысль о посохе будто напрочь блокировала все её порывы. Ведь она пришла сюда не просто поболтать, а с корыстной целью, и как вести себя в этой ситуации, Яся не понимала.

На концах некоторых корешков она увидела странные наросты. В этом месте корешки были спутаны, и импульсы проходили очень плохо. Это походило на болезнь. Яся встала и, протискиваясь сквозь гущу отростков, подошла к больному дереву. Проверив корень на прочность, она забралась на него и, осторожно пробираясь по разветвлениям, очутилась у больного места. Здесь она стала распутывать корешки и ножом соскребать наросты. Более или менее освободив корень, она направилась к другому, потом к третьему… Наконец Яся устала и вернулась на своё место. Отсюда она могла лучше оценить результат. Освобождённые ветки ожили, и Ясе показалось, что она почувствовала волну благодарности.

– Молодец! – сияя воскликнул Слон, – они говорят, что им стало намного легче.

– Как ты понимаешь? – спросила Яся.

– Но ты ведь тоже поняла их просьбу?

Яся неуверенно пожала плечами.

– Когда у тебя будет посох, – произнёс Слон, – ты сумеешь понимать многих существ, даже совсем не похожих на тебя. Кстати, – Слон многозначительно посмотрел на девочку, – они спрашивают, чем отблагодарить тебя?

Яся повернулась к деревьям.

– Помогите мне, пожалуйста, поймать мышонка.

Боковым зрением Яся видела, как Слон раздосадовано стукнул себя хоботом по лбу. Но она ничего не могла с собой поделать. Совесть не позволяла ей просить расплатиться жизнью за незначительную услугу.

Скоро из глубины зарослей на неё действительно выбежал мышонок. Он визжал от боли и прыгал с ветки на ветку, будто обжигаясь. Это корни, стали выделять едкую кислоту, которая жгла лапы зверька. Причинять боль Лузу не входило в планы путешественницы.

– Хватит, хватит! – испугано закричала она. – Пожалуйста, не надо больше!

Но было уже поздно. Мышонок пулей вылетел к краю и исчез на другой стороне. «Главное, не теряйте проводников», – звучал в её голове голос Наставника. Недолго думая, Яся последовала за Лузу.

Она протиснулась между платформой с корнями и окружающей вязкой зыбью. Уцепившись за траву с обратной стороны, Айяна какое-то время ползала на четвереньках, боясь упасть, но потом сообразила, что верх и низ снова поменялись местами, и теперь она очутилась на земле в освещённом солнцем зелёном лесу. Здесь стоял жаркий полдень. Пели птицы, дул лёгкий ветерок. Яся встала на ноги и огляделась по сторонам, ища мышонка. В нескольких метрах от неё трава задвигалась, и Яся с трудом различила мелькавшую среди зелени серую шкурку. Девочка бросилась в погоню. Она бежала, царапая лицо и руки о ветки деревьев, спотыкалась, влипала в паутину.

– Лузу, не убегай! Прости меня, я не хотела, – кричала она вслед грызуну со слезами в голосе. Но он уже совсем исчез из виду. Яся ещё долго бродила по лесу, тщательно прочёсывая траву, заглядывая под коряги и листья, пока окончательно не выбилась из сил. Она попыталась найти то место, откуда вылезла, но всё бесполезно: дверца между мирами закрылась, и без проводника её уже не открыть. Горько плача, Яся села под деревом. Ей стало очень страшно. Одна, в чужом лесу, слабая и голодная она совершенно растерялась. Холодный ужас чёрной волной заполнял всё её существо.

Наплакавшись, Яся легла на спину и уставилась в небо. Обрамлённый пышными кронами высоких деревьев, ярко-голубой кусок бесконечности тоже смотрел на неё и ласково успокаивал. «Велика беда, – говорило Вечное Небо, – что Лузу сбежал от тебя. Да, он проводник, но не забывай – он всего лишь один из множества духов. Я-то всё ещё с тобой. Я всегда буду с тобой, Айяна». Страх потихоньку начал отступать. Яся лежала без мыслей, утопая в лазурной бездне, и вдруг её взгляд упал на ветку дерева. Яся замерла. А сердце её заколотилось, как бешеное. На ветке сидела большая худая обезьяна и смотрела на Ясю пронзительным взглядом. «Не паниковать, – приказала себе Айяна, – Небо за меня». Она медленно встала, не сводя глаз с существа на ветке, и слегка поклонилась, приветствуя жителя нового мира.

Существо спрыгнуло вниз, и Яся поняла, что поспешила окрестить его обезьяной. Да – он был покрыт длинной дымчатой шерстью и ловко манипулировал сильным хвостом. Однако человеческого в нём оказалось гораздо больше. Держался он прямо – ростом был чуть выше Яси. Руки с чуткими подвижными пальцами явно выдавали существо, привыкшее к сложной и тонкой работе. Внимательный, пытливый взгляд говорил не только о наличии разума, но об очень глубоком и мощном открытом интеллекте. Злой он или добрый, враг или друг, так сразу Яся не поняла. Обнадёживала его массивная нижняя челюсть – скорее всего, перед ней вегетарианец.

«Что ж, – размышляла Яся, вспоминая уроки антропологии, – сто тысяч лет назад на Земле жили не меньше шести видов человека. Предположим, я попала в такой мир, где мои предки не оказались столь агрессивными и не уничтожили всех конкурентов за ресурсы, оставшись в гордом одиночестве. Значит, передо мной один из вариантов разумных гоминид, но не относящийся к Хомо Сапиенс. Здорово! Забавно, что он с хвостом».

Несколько минут они молча разглядывали друг друга. Гоминид – с любопытством, а Яся – силясь преодолеть своё волнение от встречи с неведомым. Наконец он что-то проговорил глубоким и низким голосом. Тембр и интонации показались Ясе приятными, но слов она не запомнила и, тем более, не поняла.

Яся пожала плечами и улыбнулась, стараясь показать свой доброжелательный настрой. Но не слишком широко – её учили, что иногда демонстрация зубов может расцениваться как агрессия. Гоминид тут же улыбнулся в ответ – широко, светло и зубасто. «Не хищник», – ещё раз отметила Яся.

– Жаль, что я не понимаю Вас, – сказала она и по выражению его лица убедилась, что это взаимно.

Ясе вдруг захотелось сделать что-нибудь такое-эдакое… и она запела. Это была детская якутская песенка про весну и про то, как олени и зайцы радуются долгожданному солнцу. Яся знала, что голос у неё не бог весть какой, и элементы горлового пения получаются намного хуже, чем у многих её односельчан, но сейчас это было не важно. Она пыталась донести до собеседника чистоту своих помыслов и просьбу помочь ей сориентироваться в чужом краю.

Он слушал, удивлённо подняв брови, а в глазах его поблёскивали весёлые искорки. Но вдруг лицо его изменилась. Улыбка исчезла, черты заострились, а взгляд стал напряжённым и тяжёлым. «Ему что, не нравится моя песенка?» – расстроилась Яся и замолчала. В тишине она услышала шорох за спиной. Оглянувшись, она успела лишь разглядеть коричневую спину и длинный хвост скрывшегося в зарослях крупного животного. Яся прикинула, что размером оно не меньше медведя, а может быть, даже и больше.

Гоминид положил руку ей на плечо, и Ясе показалось, что от его пальцев в глубину её существа потянулись тонкие лучики. Они тянулись внутрь на много-много километров, так что Яся сама удивилась, какая она оказывается огромная. Он стоял так несколько секунд, а потом убрал руку и куда-то пошёл, кивком головы и взглядом предлагая следовать за ним. Она последовала, изо всех сил пытаясь угнаться за проворным провожатым. В то время как Яся с трудом продиралась сквозь кусты и бурелом, он легко перепрыгивал с ветки на ветку, редко спускаясь на землю. Иногда он повисал на одной руке и ждал так отстающую спутницу, лениво покачиваясь. Наконец они добрались до плетёной невысокой изгороди.

Яся увидела, что лес за забором сильно отличается от того, по которому они сейчас шли. Никакого бурелома и валяющихся на земле веток, трава низкая, много цветов. Из глубины долетали голоса и смех. Ясин спутник показал рукой за изгородь, вроде как предлагая Ясе перелезть на ту сторону, однако же сам он оставался на месте. Яся медлила. Тогда он, взявшись одной рукой за забор, легко перескочил его, потом так же вернулся обратно и снова жестом велел ей сделать то же самое. Яся перелезла забор и обернулась. Ей очень не хотелось расставаться со своим новым товарищем, но он улыбнулся ей, показал рукой в глубину поселения, а сам исчез среди ветвей. Она вздохнула и побрела на шум голосов. Скоро она заметила выложенные из камней дорожки, а по верху их дублировали изящные плетёные мостики, закреплённые между деревьями.

Яся знала от наставников, что эволюция на Земле пошла тем путём, которым пошла. В общих чертах он известен. Однако всё могло сложиться иначе. Существует бесконечное множество альтернативных вариантов развития жизни на Земле – одни лишь чуть-чуть отличаются от нашего, другие кардинально. «Чем больше миров вы посетите, – часто говорил Главный Наставник, – тем лучше поймёте свой собственный». И вот теперь Яся шла и сравнивала. Она отметила, что большинство цветов и деревьев ей неизвестны, а знакомые виды всё равно отличались от тех, что росли у неё на родине. «И всё же, – думала Яся, – это частности. В общем и целом – этот мир очень похож на наш. Наверное, Лузу хотел отвести меня в другое место, более далёкое и удивительное, а я слишком рано свернула».

Яся вдыхала новые ароматы, и никак не могла понять, что её так смущает. Чего-то остро не хватало в этом лесу. На первый взгляд, всё хорошо: немного душновато, но раскидистые кроны спасают от слишком назойливых солнечных лучей, повсюду пахнет цветами и пряной листвой… И всё же не чувствовала она того полного и насыщенного запаха, которым так любила наслаждаться, гуляя по тайге.

Между тем, голоса становились всё ближе. Яся подняла голову и ахнула. То тут, то там среди веток виднелись небольшие пёстро украшенные дома, построенные прямо на деревьях, а между ними по воздушным мостикам то и дело сновали гоминиды, похожие на её недавнего спутника. И похожие, и непохожие… Ни у кого больше она не находила в глазах той же пронзительности и мятежного огня. Хотя глядели они вполне осмысленно, приветливо и открыто, а на Ясю оборачивались с любопытством, но без особого удивления. Весёлый, беспечный народ! Рыжую, светло-коричневую, серую и даже почти белую их шерсть дополняли элементы одежды. А малыши так вообще бегали полностью одетые в лёгкие яркие костюмчики.

На мостике над Яcиной головой остановились две девушки и, свесившись вниз, о чём-то тихо и быстро переговаривались. Яся улыбнулась им и спросила:

– Где у вас тут можно поесть?

Девушки переглянулись и протараторили что-то по-своему. Яся знаками показала, как она ест. Кажется, они поняли, спрыгнули вниз и повели её куда-то по дорожкам. По пути они несколько раз обегали вокруг своей гостьи, щупали куртку, дотрагивались до волос, поднимали капюшон её кофты, заглядывали в карманы. Их бесцеремонные лёгкие прикосновения забавляли Ясю, она порылась в рюкзачке, достала небольшую лупу и показала новым подругам. Она стали рассматривать через неё друг дружку, смеялись и что-то говорили. Заигравшись, лупу они Ясе так и не вернули.

Одна девушка была постарше – рыжая шерсть, открытый дерзкий взгляд, звонкий смех, резкие размашистые движения. Её подруга белой масти держалась не так вызывающе, говорила меньше и спокойнее. Она показалась Ясе мягкой, утончённой и ранимой натурой.

Скоро они вышли к кокосовой плантации, где трудились гоминиды. Они сидели на вершинах стройных пальм и сбрасывали вниз крупные орехи. Другая группа ловила орехи, складывала их в корзины и куда-то несла. Яся с интересом наблюдала, как они легко и ловко забираются по гладким стволам. Некоторые, правда, пользовались плетёной лестницей, и работали на вершине пальмы, повиснув в специально изготовленной конструкции. Девушки повели Ясю в том направлении, куда уносили корзины. Там на полянке сидела ещё одна команда. Эти каменными топориками разбивали орехи, разливали их содержимое в одни глиняные горшки, а мякоть и твердь складывали в другие. Ещё одна компания трудяг несла ёмкости дальше. На следующем этапе группы гоминид делились на три направления: одни шли к плантации, где росли кусты с крупными жёлтыми ягодами, другие к орешнику, а третьи – к деревьям с толстыми сочными плодами ярко-красного цвета. Содержимое этих плодов гоминиды выжимали сильными руками прямо в горшки с кокосовой массой, ягоды и орешки сыпали туда же, предварительно очистив от кожуры и листьев. Получившееся блюдо снова куда-то уносили. На следующем этапе его разливали по тарелкам, сделанным из скорлупы гигантских орехов, и раздавали последней группе, которая с удовольствием уплетала содержимое, уютно устроившись на циновках посреди солнечной поляны.

Подумав немного, Яся решила присоединиться к последней группе и собралась уже сесть на циновку. Но её спутницы рассмеялись и стали что-то показывать знаками и быстро говорить. Незнание языка не спасло Ясю от понимания. Прежде чем сесть за стол, каждый должен был поработать на всех этапах. Понурив голову, Яся поплелась за своими подругами к началу цепочки. Её спутницы проворно забрались на пальмы и принялись кидать орехи прямо в руки ждавших внизу соплеменников. Яся решила воспользоваться плетёной лестницей, но и это оказалось непросто. Лестница раскачивалась, и Яся с трудом удерживала равновесие. Вот так Айяна, одна из самых ловких и проворных девчонок Сырдык Туул, почувствовала себя неуклюжим увальнем. Оказавшись на вершине пальмы, она висела, судорожно вцепившись обеими руками в плетёную конструкцию, и не понимала, чем ей теперь срывать орехи. Понаблюдав за тем, как держатся другие, она всё же смогла закрепить себя и взялась за орех, потянула. Он не отрывался. Покрутила – тот же результат. Несколько минут она провозилась с первым орехом, в то время как её подруги скинули уже штук десять. Они что-то кричали ей. Оторвав наконец кокос, Яся посмотрела вниз. От высоты у неё закружилась голова. Девочка увидела протягивавшего к ней руки гоминида и бросила ему орех. Чтобы поймать пас, ему пришлось пробежать вперёд, столкнувшись с другим гоминидом, тот чуть не уронил свой орех и огрызнулся на товарища. Ясин напарник изловчился и подхватил плод возле самой земли, при этом выпустив в сторону Яси поток ругани. «Хорошо, что я не знаю языка», – подумала Яся. Подруги уже лезли вниз и знаками звали её с собой. Когда Яся спустилась, они уже нетерпеливо ждали. Они подвели подругу к пальме и показали, чьи орехи она должна ловить. С ужасом Яся увидела летящий прямо на неё зелёный снаряд. Закрыв голову руками, Яся упала на землю и откатилась в сторону. Рядом она услышала тяжёлый удар – звук упавшего ореха. Она осторожно подняла голову – её спутницы о чём-то озадачено совещались. Смущаясь своей неловкости, Яся встала, и они повели её к группе, которая носила тяжёлые корзины. С трудом оторвав корзину от земли, Яся потащила её, стараясь успеть за общим потоком. Сами же девушки отправились ловить орехи – ах, как ловко и весело у них это получалось! С раскалыванием кокосов Яся худо-бедно справилась, хотя с каждым плодом возилась намного дольше, чем остальные. Из трёх направлений Яся выбрала ягоды – по крайней мере, не надо было никуда карабкаться. А ведь у себя дома она так любила лазить по деревьям! И лишь приступив к сбору ягод, Яся заметила, что ветки покрыты острыми шипами. Защищённые мехом, её подруги не обращали на это внимания, но Яся вся исцарапалась в кровь. Она с ног валилась от усталости, болели руки, ныла спина, кружилась голова… Получив заветную миску с едой, Айяна легла на циновку и сразу же уснула, даже не попробовав кокосового супчика.

ГЛАВА ВТОРАЯ. ЗЕЛЁНАЯ.

Проснулась Яся среди ночи, оттого что сильно замёрзла. Стуча зубами, она закуталась в куртку и уселась на циновку. Как оказалось, разбудил её не только холод. Прямо под боком кто-то громко шуршал, чавкая и пофыркивая. Яся достала фонарик и осветила траву вокруг себя. Ёжик! Он был чуть крупнее и глазастее тех ежей, к которым она привыкла в тайге. Сначала Яся не поняла, с чем он так шумно возится, но приглядевшись, увидела, что еж ел змею. Яся испуганно ойкнула, вскочила и стала внимательно себя осматривать. Она вдруг осознала, что полночи проспала в лесу среди змей, клещей и неизвестно ещё каких опасных тварей. Странно, но на ней не было ни единого укуса. Она снова посветила фонариком вокруг и прислушалась. В воздухе бесшумно носились летучие мыши и ловили комаров. Значит, вездесущие мелкие кровопийцы водились и в этом лесу, но почему они её не кусали?

Немного успокоившись, она села обратно и заметила свою вчерашнюю миску с кокосовой похлёбкой. Яся поспешно съела всё до капельки. От голода она даже не распробовала тонкости новых вкусов. Расправившись с ужином, она снова задумалась. Кругом шныряли мелкие ночные зверьки, но никто из них не покусился на её еду, пока она спала. Почему? Чтобы хоть немного согреться, Яся решила пройтись по лесу, освещая дорогу фонариком. Удивлению её не было предела, когда летучие мыши последовали за ней, продолжая ловить комаров вокруг. Неужели это они охраняли её сон, не пуская к ней насекомых? А ёжик? Он не просто охотился, а защищал её? Может ли такое быть? Яся направила луч вверх – на дома. Вокруг каждого домика кружили стайки рукокрылых, оберегая спящих там жителей от гнуса. Яся аж подпрыгнула от восторга. Вот это симбиоз так симбиоз!

Яся с наслаждением вдохнула ночной воздух и почувствовала, что вот теперь пахнет так, как надо. И Яся уже поняла, почему. Грибы! Днём во всём поселении она ни разу не встретила ни одного даже самого невзрачного грибочка, зато сейчас они росли буквально повсюду. Со стволов деревьев к ней тянули слизистые головки пучки белых и рыжих опят на тоненьких упругих ножках. На ветках серебристым и ярко-оранжевым желе подрагивали нежные дрожалки. Изящные поганочки приветливо покачивались в такт Ясиным шагам. У корней примостились крепкие важные боровички, а из травы на поляне выглядывали огромные ячеистые головы сморчков. Попадались и неизвестные для Яси грибы, но очень многих она узнавала и радовалась, как одинокий мигрант, встретивший в чужом краю земляков.

Вышла луна, и Яся решила выключить фонарик. Она шла по дорожке, наслаждаясь ночной тишиной и влажным грибным запахом. Скоро она очутилась возле плетёной ограды. Удивительно – простенький, можно сказать, условный заборчик служил настоящей пограничной полосой между двумя «государствами». Там – дикий мир, полный опасностей, живущий по законам джунглей. Здесь – цивилизация, безмятежность и уют. И всё это в пределах одного и того же леса.

Она снова включила фонарь и направила луч в заросли за изгородью. Навстречу ей блеснули два глаза. Яся опомниться не успела, как огоньки глаз взлетели вверх, и возле ограды приземлился огромный зверь. Яся отскочила назад. Она хотела бежать, но вместо этого, как завороженная, стояла и разглядывала зверя. Она видела, что ему ничего не стоит перепрыгнуть через забор, но он почему-то этого не делал, а только рычал и свирепо смотрел на Ясю. Он был похож на помесь огромной росомахи и пантеры. Непропорционально большая голова с обнажёнными клыками, коричневая с пятнами шерсть. «Вылитый саркастодонт», – подумала Яся, вспомнив картинку из учебника по палеонтологии. Немного придя в себя, она попятилась назад, а потом развернулась и опрометью побежала вглубь поселения. Убедившись, что зверь не гонится за ней, Яся села под деревом перевести дух. И вдруг прямо у корней она заметила слабое зеленоватое свечение. Яся присела и, отодвинув траву, обнаружила небольшой биолюминесцентный гриб на короткой ножке с полупрозрачной шляпкой. Раньше она никогда не видела светящихся грибов, но слышала, что такие растут в амазонских джунглях Бразилии.

«Добрый вечер!», – произнесла Яся и почтительно поклонилась грибу. Он не ответил, но, как показалось Ясе, тихонечко вздохнул. Яся провела пальцем по шляпке. Нежный холодок пробежался по руке, коснулся её сердца, и ей стало теплее. Яся легла и приложила ухо к земле. Где-то там раскинулась его грибница. Яся вспомнила, как она общалась с корнями, и ей вдруг очень захотелось так же поговорить с мицелием – его сеть казалась ей ещё более сложной и умной. Шляпка с ножкой – лишь посланцы подземного царства. Они выполнят свою миссию и погибнут уже к утру – видимо так, раз днём грибов не видно. Яся встала на четвереньки рядом с грибом, вспоминая, как якутские шаманы едят мухоморы: не срезая и даже не касаясь руками… Она наклонилась и проглотила светящуюся шляпку. Подождала немного. Ничего не происходило. Пробродив ещё по лесу, Яся вернулась на свою циновку и снова легла спать.

***

– Эй, каракатица, подъём! Хватит дрыхнуть, пошли купаться!

Сквозь сон Яся слышала эти слова и не понимала, что происходит. Неужели путешествие с Лузу, Слон, гоминиды – всё приснилось?

– Разве же она поймёт тебя, – отвечал другой голос, более мягкий и ласковый.

– Тогда надо ударить в барабан, и она вскочит, как испуганный суслик!

Яся села. Перед ней стояли две её вчерашние подруги, и Яся – о чудо! – понимала их. «Гриб помог», – сияя от радости, догадалась Яся.

– Чего уставилась? Роя, давай научим этого суслика нашему языку?

– А я уже научилась, – невозмутимо ответила Яся. – Мы, странники, за одну ночь можем выучить язык той местности, куда попадаем. – Это она придумала только что.

Обе девушки изменились в лице.

– Меня зовут Кана, – наконец выговорила рыжая, та, что постарше. – А это Роя… Ты не обиделась из-за суслика?

– Нет, – засмеялась Яся. – Я люблю сусликов. Меня зовут Айяна, на языке нашего народа, это значит дорога, путь. Но все зовут меня просто Яся.

– И на каракатицу ты тоже не обижайся, – осторожно заметила Роя, – просто вчера, когда ты пыталась забраться на кокосовую пальму, ты была очень похожа на каракатицу. Но ты милая – честно.

Ясе было не до обид. Она просто не верила своему счастью – она без всякого посоха проникла в тайну чужого языка и теперь может спокойно общаться с этим удивительным народом!

– Что вы там говорили про купание?

– Купаться! Ну конечно! – закричала Кана, она была энергичнее и импульсивнее вдумчивой и внимательной Рои. – Погнали!

Девушки с двух сторон взяли Ясю за руки, и они втроём побежали через лес, радостно смеясь и улюлюкая. Скоро очутились на берегу широкой реки. Здесь уже собралось полно народу: взрослые и дети весело визжали, плескались, ныряли и смеялись. Наблюдая за их играми, Яся решила, что это самый беспечный и счастливый народ, который только можно себе представить.

– А я думала у вас море, – сказала Яся.

– Нет у нас моря, – сердито возразила Кана, – а суслики что, в реках не купаются?

– Конечно, купаемся! Ваша река прекрасна – у меня даже дух захватило от её красоты и свежести. Просто вы говорили про каракатиц – я подумала, что раз вы видели их, то живёте на берегу моря.

– Мы, Айяна, каракатиц только на картинках видели, – ответила Роя. – Гуси нам часто приносят картинки из тех мест, куда летают. Гуси счастливые…

– А вы разве нет?

Роя как-то странно посмотрела на Ясю и хотела уже ответить, но Кана перебила.

– Ну всё, пошли уже, потом поговорим.

И она утянула подругу в распахнутые объятия щедрой и ласковой воды. Яся разделась до белья, аккуратно сложила вещи под камнем и побежала за девушками. Вода – чистая и прохладная – скоро смыла с Яси тревогу прошедшей ночи и очистила мысли от мутного осадка сумбурных снов. Яся с большим наслаждением поплавала и поныряла. Наконец они вышли на берег и втроём растянулись на траве под утренним солнышком.

– Ты, помнится, хотела мне рассказать про гусей, – напомнила Яся Рое.

– Гуси не знают бед. У них есть крылья, если приближается беда, то они улетают туда, где её нет. Так просто.

– И нас с собой не берут, – грустно добавила Кана.

– А разве вы хотели бы улететь? – удивилась Яся. – Здесь так хорошо…

– Это летом. Но придёт зима – и всё изменится. Разве у вас не бывает зимы?

– Ещё как бывает! – Яся вскочила и стала рассказывать: – У нас – большая часть года – зима. Всё покрыто белым снегом, – она провела рукой вокруг. – Темень… Солнце вообще не показывается, оно будто под землю провалилось и спит там в обнимку с медведями. Ветра дуют такие, что только держись! Сколько бы шкур на себя не надел, всё равно пробирает насквозь. И мороз такой, что, если плюнешь, твоя слюна замёрзнет на лету и ударится о забор звонкой льдинкой. А у дяденек на бороде висят сосульки – это замерзает пар от их дыхания.

– У нас по-другому, – заметила Роя. – Снега мы даже не видели, нам про него только гуси рассказывали. Зимой тут идут дожди. Такие дожди, что вода поднимается почти до домиков.

– Вода приносит в наш край болезни, – хмуро проговорила Кана. – Такие болезни, что до весны в лучшем случае доживает лишь третья часть всего населения.

– Мы – зуры – любим лето, – добавила Роя, – радуемся лету, особенно потому, что знаем: для многих из нас – это последнее лето.

Теперь уже Яся по-другому смотрела на веселящийся на берегу народ. «Зуры, – мысленно повторила Яся, – они называют себя зуры».

– А ты, суслик, сейчас заставила нас нарушить одно правило, – голос Каны зазвучал снова весело и звонко, – летом нельзя думать о зиме, а то всё настроение испортится. – Ой, чуть не забыла сказать. Мы твою лодку в другое место переставили. Там, где ты её привязала, она нырять мешает.

– Мою лодку? – удивилась Яся. – А почему вы решили, что это моя лодка?

– А чья ещё? У нас, вчера, кроме тебя, гостей не было. Пойдём, покажу, куда мы её оттащили.

– А может быть, я к вам из леса пришла, – продолжала Яся свои расспросы по пути к лодке. «Неужели, – думала она, – в селение зуров можно попасть тоже только по реке. Совсем как у нас, в Сырдык Туул!»

– Из леса! – засмеялись девушки. – Это невозможно. Там тебя бы сразу съели. Суслики – любимое лакомство брабудов. Вот она!

Яся с недоумением смотрела на свою лодку. Это действительно была одна из лодок её отца, на которой он обычно ходил рыбачить. На дне лежала её сумка с привязанным сверху её любимым клетчатым пледом. Яся открыла сумку и нашла там свои вещи – кое-какая одежда, бельё, предметы гигиены, запас батареек для фонарика, толстая тетрадь с ручками – путешественникам полагалось подробно записывать все свои приключения, чтобы потом рассказывать односельчанам во всех красках.

– Вот он! – радостно воскликнула Яся, доставая из сумки хумус в кожаном чехольчике и перекладывая его в карман. Этот варган тоже выковал отец специально для неё…

– Что это? – спросила Роя.

– Музыка!

– О, кстати, насчёт музыки. Пошли с нами!

И девушки снова куда-то повели свою новую подругу. И, действительно, очень скоро они услышали музыку. Они вышли на поляну, где зуры сидели в кругу и играли. У многих в руках Яся увидела самодельные дудки всевозможных размеров и модификаций – от нежных пронзительных свирелей – до мощных громогласных диджериду. Духовикам вторили ударные – в основном, просто хорошо обработанные палки, которыми зуры стучали одна о другую. Некоторые пели, другие хлопали в ладоши или просто слушали, раскачиваясь в такт и улыбались. «Удивительно! – думала Яся. – Казалось бы, каждый здесь играет, кто во что горазд – чистейшая импровизация! – но при этом получается красивая, гармоничная мелодия с чётким и сильным внутренним ритмом. Такая душевная и проникновенная!»

Подруги тоже сели в круг. Роя запела, а Кана достала какой-то высушенный плод с косточками внутри и стала трясти им как шейкером. Яся обратила внимание, что у Рои необыкновенно красивый чистый голос. Она послушала немного, а затем вынула свой хумус, сжала зубами холодную сталь и сделала первое движение. Язычок задрожал, и Яся, прикрыв глаза, начала играть, уносясь мыслями в родную Якутию. Она слушала, что происходит вокруг, и осторожно вела свою тему, стараясь не ломать общего настроения. Главный ритм, откуда-то из центра круга, звучал всё быстрее и быстрее, всё громче и неистовей. Яся старалась поспевать, но потом отложила хумус, открыла глаза и только слушала. Она заметила, что её подруги тоже уже перестали петь и играть, да и остальные один за другим опускали свои инструменты. Не смолкал лишь один большой барабан, исступлённо оглашая лес звучными громовыми раскатами. Зур, колотивший в главный барабан, почти весь белый с очень смуглым лицом, испещрённым морщинами, сидел на широченном пне.

– Кто это? – шёпотом спросила Яся.

– Зуга. Мы все считаем его своим отцом. Он самый главный зур.

Зуга с силой ударил в барабан последний раз, и в воцарившейся тишине стало слышно, как шелестит ветерок и поёт где-то иволга. Зуга смотрел прямо на Ясю.

– Что у тебя за инструмент? – спросил Зуга глубоким басом.

– Это варган. Взгляните. – Яся подошла к старейшине и протянула ему свой хумус.

Он повертел инструмент в руках, но играть не стал.

–Зачем ты сюда пришла? – спросил он, разглядывая Ясю через кольцо варгана.

– Я собираю гербарий, – ответила Яся, – у вас очень много удивительных трав, которые больше нигде не растут.

– Это правда, травы помогают нам пережить эпидемию. Но не уверен, что наши растения захотят покинуть этот край и отправиться с тобой.

– А что у вас с грибами? Почему я их не вижу? – Яся уже начала жалеть, что дала хумус Зуге. Он вертел его в руках и не спешил возвращать. «Ещё получится, как с лупой», – с опасением подумала она.

– И не увидишь, – Зуга вдруг резко помрачнел, глаза его зло блеснули. – К счастью, мы давно уже избавились от этих тварей.

Яся с изумлением посмотрела на старейшину.