Читать книгу Голод - Елена Вячеславовна Афанасьева - Страница 1

Когда позвонили с новостью, что мама в больнице, я первым же рейсом улетела к ней. Первые минуты этой новости были странными, ведро из чувств, которое рухнуло на меня в тот момент, я расхлебываю до сих пор. Помню, одна рука, листая смартфон, покупала билет, вторая рылась в поисках вещей чёрного цвета. Через несколько сложных дней пришло понимание, что они не пригодятся, что, набрав гору чёрных свитеров, я позабыла про дополнительную пару носков, что буду мёрзнуть, и по возвращении промозглый март подарит мне двухнедельный больничный.

Но все это будет потом.

Я собирала вещи, испытывая ужас полной неизвестности, он холодным липким потом растекался по телу, позже не давал сомкнуть глаз в самолёте, все время был рядом и нашептывал: что ты будешь делать? как ты справишься с этим? что будет дальше? когда ты вернёшься? И дальше, дальше, унося меня комом в глубину подсознания. А там, в этой глубине, знаете ли, ничего хорошего не было.

Муж одним глазом следил за вещами, улетающими в сумку, и предложил не перебарщивать с чёрным.

– Брось, ты же не будешь носить траур полгода.

– Я вообще не планирую носить траур. Она всего лишь в больнице.

– Ты себе это скажи. Или действует принцип «готовься к худшему, надейся на лучшее»?

– Отстань! – ему хорошо, у него идеальная мать, душка отец, а в прошлом прекрасное детство, взаимопонимание и идиллия, о чем большинство только мечтают. Он не ходил к психологам работать с внутренними конфликтами, его не заставляли представлять диалог с матерью, снова и снова воспроизводить сцены из детства. Не он рыдал после сеансов, проклиная всех специалистов, загоняющих самооценку в ноль. Ни один из них так и смог понять, что меня волнуют не отношения с матерью как таковые, а мое отношение к ней. Я не хочу разбираться в ее чувствах, куда важнее собственные ощущения и желание, наконец, стать взрослой в ее глазах. Хотя мне уже 33, я замужем пять лет, из них четыре выслушиваю про долгожданных внуков, а точнее их отсутствие. Как будто не успеют они родиться, и я тут же передам их матери!

– За что ты так ее не любишь?  – вопрос, не имеющий ответа, его задавали сотни раз с момента, как я уехала из-под родительского контроля почти десятилетие назад. Вопрос, изводящий меня, стоило услышать мамин голос в трубке телефона. Вопрос, который я боялась задать сама себе.

***

Мы сидели в больничном коридоре, с моей помощью мама съела ложку супа и запила компотом с хлебом. Врач заявил об успехе, потому что когда ее доставили, та отказывалась от любой еды, хоть у нее уже и не было сил самостоятельно ходить и поднять стакан воды. Поэтому меня и вызвали, нужно срочное решение – кормить насильно, отправить к психиатрам или отпустить домой. Все варианты неподходящие, поэтому ответственность переложили на ближайшего родственника – дочь. При встрече врач долго рассматривал меня, постоянно поправлял очки и совал свой толстый нос не туда: