Читать книгу Все с ошибками и без смысла - Елена Вячеславовна Писаркина - Страница 1

Посвящается той девочке, которая осталась там.

Которая сейчас, в далёком 2015 году, пытается выжить.

И не знает, что все будет хорошо.

Она справится.

Про мёд, смерть и какие-то смыслы

Когда мне было пять или шесть лет, я вдруг осознала, что такое смерть. Насколько это вообще может осознать маленький ребенок. Я просто играла во что-то на полу и каким-то образом задумалась об этом, рядом, на кровати, сидела моя бабушка, которая не могла ходить, и тут я вдруг начала истошно плакать. А точнее даже рыдать. Не объясняя причины, как это часто происходит у детей. Я помню то чувство, которое тогда испытывала. Это была смесь безвыходности и страха, которая настигала, как морская волна, попадая в горло и обжигая его, оставляя неприятные ощущения, вызывающие неописуемую панику. И как будто ничего нельзя было с этим поделать. Я плакала не потому, что я когда-нибудь умру, а потому что умрут мои близкие. И мне было очень и очень страшно из-за этого. Не знаю, что тогда думала бабушка, может, что я ударилась, например, но она позвонила маме, дала мне трубку, и они вдвоем начали меня уговаривать успокоиться, но не тут то было. Я просто повторяла в трубку, что я, кажется, поняла, что значит смерть, и не переставала плакать. Успокоилась только спустя час, и то лишь потому, что бабушка очень попросила, ведь пришел отец, а мы не должны были привлекать его внимание, потому что он мог разозлиться и опять ударить кого-нибудь из нас.

И не знаю, почему начала писать об этом именно сейчас. Просто, видимо, я часто думаю о смерти с тех пор. Наверное, даже слишком часто, но ничего не могу с этим поделать. Это как дурацкая привычка. И если, когда человек грызет ногти, ему мажут их специальным горьким лаком, чтобы отучить, то похожего легального средства для того, чтобы отучиться думать в подобных руслах, увы, не существует.

Недавно мама спросила у меня, чувствую ли я, как быстро летит время. Я чувствую и замечаю, а она до последнего момента не замечала этого. Она утверждает, что, когда она была моложе, время так быстро не неслось. "Неслось, конечно же" – ответила я ей. Но она не поверила и продолжила настаивать на своем. По большому счету, время ведь тоже придумали люди. Само понятие. Его нет. Уже нет прошлого, еще нет будущего, а есть только сейчас. Вот это самое мгновение и все. Кто-то сказал однажды: "Запомни это мгновение. Оно и есть твоя жизнь." И этот кто-то чем-то действительно был прав. Вот так все и происходит. Вот, казалось бы, совсем недавно я маленькая начала осознавать, что такое смерть, сидя на ковре у тумбочки с книгами и играя во что-то свое, а сегодня мне уже двадцать, и я чувствую себя последним, оставшимся на дереве и уже почерневшим и подгнивающим листком какого-нибудь среднестатистического клена. Знаете, бывает в декабре, когда уже все листья опали и сгнили, на каком-нибудь дереве обязательно остается один, который никак не сорвет ветер, не оставляющий попыток этого сделать. И вот он трепыхается, как загнанная птица, такого черно-оранжевого оттенка, как будто в кровавых подтеках, трепыхается и ждет, когда же, когда же… Когда же ветер уже сорвет его с дерева, и он полетит куда-то догнивать.

В детстве я часто ездила с мамой в ее деревню на лето. Там наши соседи разводили пчел и продавали мёд. И я часто бегала к ним, когда приходили покупатели, и смотрела, как они разливают его по тарам. Это было очень красиво. Что-то солнечно-тягучее и прозрачное, замысловатым узором то медленно, то быстро ложится в баночку, не оставляя за собой следов какого-либо отсутствия в ней. Так вот, пожалуй, единственное, чего я бы хотела на данный момент, учитывая все эти мысли в моей голове и бессонные от них ночи, так это, как можно ярче запоминать каждый свой день или хотя какие-нибудь. Потому что тогда возникает, пусть и возможно мнимое, но ощущение, что время не утекает сквозь пальцы быстро-быстро, как водопроводная ржавая вода, а течет себе постепенно, равномерно и в любом случае правильно, как красивый тягучий солнечно-прозрачный мёд, пока не заполнит баночку целиком.

18 декабря 2015

Мальчик, который спас моего медведя

Есть мальчик по имени Илья. Мы с ним всегда были, знаете, такими, иногда здоровающимися соседями по подъезду. Он знает моего отца, я знаю его мать, иногда мы даже здороваемся. Наше же знакомство с Ильей началось с героического спасения моего любимого медведя. Мне было года четыре, я играла во дворе и ко мне подбежала чья-то собака. Я, с детства любящая животных, без каких либо задних мыслей и ни капли не мешкая, начала протягивать к ней руки, гладить. А собака, видимо, подумала, что я хочу с ней поиграть, и нагло глядя мне в глаза, вырвала моего мишку и побежала. В ту же секунду я начала рыдать, параллельно представляя, как ужасно будет выглядеть моя жизнь без этого медведя. Я даже помню эти до боли в груди грустные картинки, которые проносились в моей голове под песню Боярского «Все пройдет», которую на тот момент я знала наизусть. Короче говоря, я стояла с трагической гримасой скорби всего еврейского народа и плакала, и тут появился Илья на белом велосипеде, догнал собаку и вернул мне мою игрушку. Это был определенно подвиг! О котором я, к сожалению, забыла спустя пару дней и вспомнила только спустя несколько лет, когда перешла в среднюю школу, в которой он уже учился.

Надо сказать, что нормально мы никогда не общались. Было время, когда мы здоровались, когда мы не здоровались, когда он дразнил меня со своими школьными друзьями, когда он поднимал меня со ступенек в нашем подъезде, которые я и по сей день люблю протирать собой (особенно зимой), когда мы перекидывались парой фраз, пока ехали в одном лифте, когда делали вид, что вообще не знаем друг друга, когда он составлял мне компанию, пока я шла в ближайший магазин и когда, видя, что я расстроена чем-то, пытался поднять мне настроение, пошутив.

Сейчас мне двадцать, ему двадцать пять и у него четвертая стадия рака. А у меня до сих пор просто не поворачивается язык назвать его не мальчиком из моего подъезда, а как-то по-другому. Три года назад он сначала пропал на некоторое время, а потом вернулся очень изменившись. Он больше не улыбался, редко выходил из дома, и мы больше совсем не разговаривали.

Пару дней назад, я ждала маму около подъезда со своей собакой, он вышел, сел на лавочку и просто начал смотреть перед собой, вглядываясь в пустоту. Он теперь часто так делал. Садился на какую-нибудь лавочку на детской площадке около нашего дома и просто смотрел куда-то неподвижным взглядом, будто пытаясь ухватиться им за что-то невидимое. Я уже давно перестала его узнавать.

– Привет, – вдруг сказал он, не переводя на меня свой взгляд, сидя все так же неподвижно.

– Привет, – тихо ответила я.

– Присаживайся. Подождем вместе твою маму.

Я молча села на краешек лавочки, моя собака как всегда полезла к нему, весело виляя хвостом, он погладил ее и повернулся ко мне лицом. На меня смотрел бледный лысый и будто незнакомый человек. Но глаза. Это были все те же чистые, голубые глаза, которые я никогда не перепутаю ни с чьими другими.

– Знаешь Диму? Его застрелили осенью, – сказал он.

– Да, знаю. Мы до шестого класса сидели за одной партой.

Илья нервно качнул головой.

– А ты всегда казалась мне знакомой. Ну, знаешь, будто мы всегда были знакомы, – он снова перевел куда-то взгляд и продолжил: – Я тоже плохой человек, видимо. Как он.

– Нет, ты вовсе не плохой человек. И никогда не был плохим, – поспешила возразить я.

Он немного помолчал и ответил:

– Хорошо. Я рад, что ты так думаешь.

Мы посидели какое-то время в тишине, мне позвонила мама и сказала, что она уже у метро, а когда я договорила, Илья пристально посмотрел мне в глаза и добавил ко всей этой дурацкой тишине:

– Мне больше нельзя делать химиотерапию.

Это был один из тех редких случаев, когда я не знала, что ответить. Я просто сидела там и боролась с желанием то ли заплакать, то ли обнять его. Это были ужасно странные и смешанные чувства и подобных я с тех пор как будто не испытывала.

– Глаза у тебя красивые. И вообще ты хорошая очень. – сказал он, чуть дотронувшись до моей руки, голосом того мальчик из моего подъезда, который был героем моего детства, который спас моего медведя, который нравился мне всегда. Потом встал и пошел куда-то в сторону дороги в другие дворы.

Вчера Илью забрали в реанимацию.

20 декабря 2015

Мгновения, ёжики, вечность

"Что делать перед лицом "никогда"? Может быть, искать частицы "всегда" в музыкальной оправе?" ¹

Зачастую, мы не придаем большого значения незначительным моментам жизни. Таким как: уже привычная поездка куда-то вместе с семьей, обыденный обед с друзьями в перерыве между парами; повседневная встреча с кем-то из своих на работе… Все это, кажется, что было, есть и будет всегда. Что не закончится.

Почти каждый день я езжу со своими друзьями в университет и обратно. Почти каждый день мы шутим и болтаем, и этот час – полтора проходит довольно быстро и как своеобразная данность, которую и я и мои друзья воспринимаем чем-то постоянным, чем-то повседневным. Я действительно часто ловлю себя на ощущении, что так будет всегда, и эти поездки никогда не прекратятся, потому что часто полностью погружаюсь во все эти периоды жизни, ныряя с головой.

Сегодня мы как обычно возвращались из университета после пятой пары и долгого ожидания одного из нашей компании в Макдональдсе. Несмотря на это, у всех было довольно бодрое расположение духа. Мы зашли в забитый автобус (я как обычно была в наушниках… точнее в одном, чтобы периодически слушать их) и встали около окна. Ребята о чем-то увлеченно болтали, поэтому я вставила оба наушника, посчитав, что они не заметят моего отсутствия, и как всегда погрузилась в свои размышления, уставившись за стекло. Тут в моем плеере заиграла одна из любимых песен, я вернулась в реальность и посмотрела на своих друзей. Они смеялись и все еще обсуждали что-то, с присущей им забавной мимикой, активно жестикулируя. Я не слышала, о чем они говорят, т.к музыка играла достаточно громко. И это мгновение было похоже на кадр из какого-то хорошего фильма с обязательным хэппи эндом. Я наблюдала за ними, не отрываясь, и даже сама невольно расплылась в улыбке, потому что они были поразительно заразительны.

В этот момент… Точнее в один из многих таких моментов, которые имеют для нас привкус вечности, мои друзья были счастливы, беззаботны и веселы. Никто из них не думал о будущем или каких-то проблемах, в ту минуту мы просто ехали на автобусе домой и просто смеялись. И я не хотела, чтобы это заканчивалось. И я подумала, что если бы в этом автобусе были все близкие мне люди, все люди, которых я люблю, и все они просто вот так вот беззаботно болтали, шутили и разговаривали с легким сердцем, я могла бы ехать в нем вечно. Ехать и просто наблюдать за этим, затаив свое дыхание. Потому что это делает меня счастливой, потому что это то, что вызывает сомнения, касательно любой бессмысленности.

23 декабря 2015

Случайное о полётах

Знаете, есть моменты, когда ты останавливаешься посреди этого вечно спешащего куда-то и не прекращающегося хоровода жизни, где все бегут и всегда очень торопятся, где все несется с бешеной скоростью без понимания точки назначения. Останавливаешься и замечаешь что-то, что заставляет почувствовать себя частью чего-то большего, почувствовать нелепость этого марафона, в котором ты вроде бы не соглашался учувствовать, и просто почувствовать себя.

Если темным и зимним вечером, во время снегопада, выйти на улицу, встать чуть-чуть поодаль домов, суеты и шума так, чтобы в круг обзора входило минимум зданий, а лучше только небо, и запрокинуть голову вверх… Можно буквально почувствовать, ощутить каждой клеточкой… Можно по-настоящему проникнуться и своими глазами увидеть… как ты летишь. Снег, крупными пушистыми хлопьями, медленно кружась в воздухе, опускается на землю. Все вокруг белое и большинство людей уже добежали до своих квартир, забрав всю эту суету с собой, оставив в покое улицы. Небо такое большое и бесконечное, где-то в нем плавают и мерцают звезды, а ты летишь и наблюдаешь за всем этим, параллельно вглядываясь в темноту, и буквально ощущаешь, какой ты малюсенький. Как ты мал и как велика эта планета, одновременно являющаяся росинкой, в сравнении с другими небесными телами, которые где-то там, далеко. Очень далеко. Летишь и ощущаешь, как все движется, и ты движешься вместе со всем, но плавно и неспешно, не боясь опоздать, потому что нет такого понятия в высших смыслах в принципе. А люди все же изредка идут мимо, оглядываются на тебя, стоящую неподвижно с поднятой вверх головой, и думают себе, наверное: "Что за чудачка?" Но тебе все равно. Пусть себе думают. Зато ты чудачка, которая летит.

30 января 2016

Размышления, что были давно

Почему люди становятся несчастными? И почему некоторые из нас бывают несчастными по умолчанию? Почему живя в более-менее мирное время и, зачастую, в довольно благополучных семьях, имея при этом возможность нормально питаться, одеваться и обеспечивать себя, многие все равно не ощущают счастья? И что есть счастье на самом деле?

Я думаю, что даже самый законченный миролюбец и оптимист не может чувствовать себя счастливым каждый день, а главное быть таковым, да и это было бы попросту не интересно. Как говорится: "Если бы в жизни не было боли, переживаний и страданий, то как бы мы поняли, что являет собой счастье, да?"

Так что же это такое? С одной стороны, я думаю, что счастье заключается в малом. В обычной поездке куда-то с близкими, в семейном ужине и даже в вечере, проведенном в обнимку с любимым котом. Но ведь человеку никогда не бывает достаточно таких мелочей, и часто, когда эти моменты присутствуют в жизни, мы не придаем им большого значения, и только спустя годы, за неимением возможности повторить их, вспоминаем об этом с грустью и осознаем, что, наверное, именно тогда мы были действительно счастливы. Да, может быть, тогда у нас не было возможности исполнить все свои грандиозные мечты и планы, но зато мы были окружены людьми, которые нас любят.

Я часто ловлю себя на мысли, что мне чего-то не хватает, и, возможно, поэтому я ощущаю себя несчастной. Я, правда, стараюсь радоваться мелочам и тому, что имею, но моя меланхолия берет свое. И тогда я пытаюсь понять, чего же именно мне недостает и как же мне стать счастливее. Но не нахожу определенного ответа. Вот иногда ты думаешь: "Мне не хватает, например, друзей, и поэтому я несчастен. Или у меня нет второй половинки, и поэтому я несчастен. Или я хочу поехать, к примеру, в Индию, но пока не имею возможности, и поэтому я несчастен." И ты живешь и надеешься, что когда что-то такое долгожданное случится в жизни, ты станешь счастливым человеком. Но так ли это? Недавно я поняла, что отчасти боюсь наступления этих моментов. Боюсь, потому что когда они наступят, когда ты получишь то, чего так давно хотел, может оказаться, что дело было совсем не в этом. И это будет очередным доказательством того, что несчастен ты не потому, что никогда не был где-то и не потому, что якобы был одинок. И тогда снова придется задать себе вопрос: "Что же тебе необходимо для того, чтобы быть счастливым? И необходимо ли что-то вообще?" Может быть, все, что ты так давно и настойчиво ищешь, есть в тебе самом, и нужно просто найти в себе силы, чтобы это обрести? Кто знает, кто знает…

6 февраля 2016 год

Для О.

Надо сказать, что садясь за этот текст, я почти не думала о самом тексте, я думала о смысле. И, как и писал Льюис Кэрролл в Алисе в стране чудес, слова пришли сами, а вместе с ними и воспоминания, которые закружились в моей голове старыми фотокарточками. Вот мы в четвертом классе на экскурсии на Поклонной горе идем за ручку в общем ряду одноклассников, иногда останавливаясь у какого-нибудь красивого памятника, чтобы моя мама могла нас сфотографировать. Вот я впервые на ее дне рождения слушаю пожелания гостей и делаю вид, что внимательно смотрю на то, как она задувает свечи на торте. На самом деле, смотрю я только на торт, потому что он очень красивый и аппетитный и его очень хочется попробовать. И я уже не помню, как тогда выглядела моя подруга, но уверена, что в тот момент она была не хуже торта. Вот мы с особым энтузиазмом, рвением и пылом собираем макулатуру по всем магазинам, чтобы получить несчастную грамоту и книжку. Вот она звонит сообщить мне, что ей, наконец, купили собаку, которую она так давно хотела, и мы обсуждаем это около часа по телефону. Вот мы сидим вместе у нее дома и дуэтом поем песни "Макsим". Вот мы играем во дворе в "Ведьм", а потом снимаем смешные видео на ее Nokia. Вот оставляем друг другу письменные послания в снегу в особом месте около наших подъездов, ходим по книжным магазинам в поисках тысячных по счету наборов красивых наклеек с котятами и щенками, которые до сих пор лежат у меня в ящике, ведь я почти ни одну так и не использовала. Вот мы разговариваем часами по телефону, параллельно смотря телевизор, за что потом получаем по полной от своих родителей. Вот мы бегаем по огромной подтаивавшей луже, проваливаясь на бегу под лед по самые щиколотки. Вот катаемся с горки несколько часов подряд. Вот мы на перемене в школе слушаем на полную громкость Ранеток, включая одновременно одну и ту же песню на наших мобильных телефонах, не думая, что о нас подумают другие. Вот мы взволнованно обсуждаем новеньких мальчиков из параллельного класса, дежурим около дверей раздевалки, переговариваясь и споря, кто из персонажей любимого сериала круче. Вот мы прогуливаем физкультуру, сидя в кабинке туалета, которую приходится держать руками, потому что замки на дверях в нашей школе долго не живут. Вот мы сидим на ее даче, наблюдая за соседями по участку. Вот мы вместе танцуем на выпускном в 9 классе, повторяя строчки из какой-то дурацкой песни и, не думая ни о чем. Вот мы сидим на ее кухне и обсуждаем предстоящее поступление в университет. Вот мы готовимся к ЕГЭ и выпуску, тщательно продумывая сценарий последнего звонка. Вот мы дарим классному руководителю цветы и, не скрывая слез, обнимаем всех наших одноклассников. Вот мы подаем документы в выбранные ВУЗы. И вот нам уже по двадцать лет. И мы взрослые. Взрослые. Мы.

25 марта 2016

Ё

Буква «ё» медленно пропадает из алфавита. Всё реже её можно встретить в нашем обиходе, она почти исчезла из письменной речи, и даже в разговоре люди уже начинают обходиться без неё. Её нет в основной раскладке многих телефонах, и на клавиатуре она отделена от остальных букв.

Изначально буква «ё» начала пропадать ещё в печатных изданиях. Текст раньше набирался из отдельных формочек, в которые заливали специальный типографский сплав. Точки засорялись и плохо пропечатывались. Их решили убирать, заменив букву «ё», буквой «е» просто потому что так удобнее.

И что же мы можем наблюдать в итоге? Люди стали медленно хоронить её в русском языке. В любом незнакомом нам слове мы, естественно, не прочли бы букву «е» как «ё». Для примера можно взять название магазина «Перекресток», в котором уже сейчас эту букву не учитывают. Если бы мы прочитали это слово впервые, то непременно произнесли бы его через «е», понимаете? Вот так, на наших глазах, эта буква медленно отмирает.

Я рассказывала недавно своему брату об этом, но ему было совсем неинтересно. Он почти не слушал, а потом перебил меня и резко перевёл тему. Разговор вдруг зашёл о любви. А когда мы разговариваем об этом, ссора неизбежна…

Дело в том, что мой брат – материалист. Почти всех своих девушек он находит на сайтах знакомств по установленным заранее критериям. Он считает, что любви как таковой не существует (бескорыстной тем более). Утверждает, что сейчас людям важна лишь внешность, человека любят именно за красоту внешнюю. Посему иметь красивую внешность, отвечающую стандартам – это самое важное для построения отношений. «Да, характер важен, но с ним можно примериться, если секс будет хороший.» Он считает, что любое проявление любви (даже в дружбе) – это способ найти какую-то выгоду для себя. Что мы любим своих друзей за то, что они, например, могут нам помочь в трудной ситуации, что даже ребенок любит свою мать за то, что та готовит ему, убирает за ним и т.д.

Я же настаиваю на том, что любят человека не за что-то конкретное: любят не за квартиру в центре Москвы, не за внешность и не за умение вкусно готовить котлеты. Его просто любят и всё. Это если мы говорим именно о любви.

Я всегда считала, что любовь – это то, что в принципе не поддаётся нашему пониманию, да и её не нужно понимать, её нужно просто чувствовать. Любовь – это что-то высокое и неуловимое. Именно поэтому, пытаться объяснить её, сродни попыткам принизить. К сожалению, в последнее время любовь всё чаще опошляют, и, если честно, на всё это очень неприятно смотреть. Сначала люди сами же смешивают любовь с грязью, а потом предъявляют какие-то претензии, утверждая, что любви нет.

Инстинкт размножения, химические процессы и бла, бла, бла. Это же любовь, ребята. На то она и любовь, что природу её происхождения нельзя объяснить.

Любовь нельзя приравнивать к выгоде. Я люблю своих близких просто за то, что они есть, черт, я даже папу своего люблю. Просто люблю и всё. И мне ничего не нужно от них. Я не перестану любить своих друзей, если мы на какое-то время прекратим общаться, если они не смогут мне помочь в какой-то ситуации. Я не перестала бы любить свою маму, если бы она вдруг отказалась сделать мне бутерброд. Я люблю всех этих людей, окружающих меня, просто за то, что они есть в моей жизни и всё, что мне нужно от них – это то, чтобы они были живы и здоровы. То, что они делают для меня и то, что я делаю для них – это добровольное проявление любви в разных её формах. Но это уже следствие. Не причина.

Все эти мысли я не первый год пытаюсь донести до своего брата. Но на все мои речи он лишь смеется и качает головой. Говорит, что я еще слишком юна и глупа, чтобы понимать что-то. Мне пора снять розовые очки и здраво взглянуть на мир. «Любовь – это смесь корысти, личной выгоды и похоти. И ты уже не в том возрасте, чтобы мыслить подобным образом. И ты никогда не найдешь себе парня, если не начнешь вести себя, как нормальная девушка.»

– Хорошо. Возможно, – говорю я. Но если это действительно так, и любовь можно купить за деньги, поменять на новый айфон, если всё, что важно – это красивая внешность и хорошая одежда, то я, пожалуй, воздержусь от всего этого. А зачем?

Тут мой брат срывается:

– Да, потому что нужно детей рожать от кого-то, понимаешь? И одиночество – это не очень.

Дальше мы молчим какое-то время, а потом я усмехаюсь и спрашиваю:

– Так всё-таки. Как часто ты используешь букву «ё» в обиходе?

– Что ты ко мне пристала с этой дурацкой буквой?! Редко! Довольна? Вышла она из моды, Все. Без нее можно легко обойтись, заменив буквой «е», потому что так удобнее. Она почти никому не нужна. И всем плевать, ясно?

– Да, вполне. – отвечаю я.

11 апреля 2016

Forever

До одиннадцати лет я каждый год в свой день рождения писала в специальную тетрадку список своих желаний, наивно полагая, что они каким-то магическим образом непременно исполнятся. Потом я выросла и завязала с этой традицией. Но сегодня мне захотелось ее возродить, поэтому я решительно ринулась искать свою тетрадку.

Полазив по старым пыльным коробкам, чуть не упав со стремянки и чуть не выкашляв себе легкие, я все-таки нашла ее, и, не менее решительно, уселась записывать свои желания. Чего же я хочу в свои двадцать пока еще лет? Я хочу, чтобы магазин "Forever 21" срочно переименовали в "Forever 22" и так и переименовывали каждый год, чтобы я никогда не чувствовала себя старой. Я хочу попрыгать на гигантском апельсиновом желе и пожизненный сертификат на поставку шоколадного мороженного в любое время дня и ночи. Я хочу обладать способностью выключения ветра по щелчку, чтобы он никогда не портил мое отсутствие прически на голове. Я хочу, чтобы дурацкие зонты никогда не выворачивались у меня в руках, хочу, чтобы эскалаторы протягивались прямо до моего дома (желательно кровати), когда я уставшая еду домой. Я хочу, чтобы воспоминания можно было законсервировать как яблочки, и потом по мере надобности открывать эти баночки, вдыхать их аромат и переноситься в то событие, которое хочется вспомнить до мельчайших деталей. Хочу никогда не забывать о таких событиях, чтобы не приходилось консервировать эти баночки. Хочу узнать, если жизнь на других планетах, хочу, чтобы в Москве звезды были видны так же хорошо, как в какой-нибудь глубинке. Хочу, чтобы люди, которых я люблю, обняли меня и сказали, что все будет хорошо, и чтобы так и было, особенно у этих людей. Хочу угнать поезд в метро и полететь на нем на Луну, ну или хотя бы поехать в Италию по каким-нибудь тайно проложенным московско-итальянским рельсам. Хочу енотовую собаку Тануки, и чтобы в арбузах никогда больше не попадались косточки. Хочу стать сильной и духи с запахом книжных страниц. Хочу, чтобы все мои друзья нашли то, что ищут, и чтобы люди на земле стали добрее и счастливее. Хочу большого говорящего ворона по имени Володя. Хочу уметь останавливать время, и чтобы люди нашли лекарства от всех существующих болезней. Хочу, чтобы не было никаких болезней. Хочу, чтобы божие коровки принесли весь хлеб, который задолжали мне за эти годы, и накормили им кого-нибудь голодного. Хочу, чтобы мы понимали друг друга правильно, и чтобы зарядка на плеере никогда не садилась. Хочу узнать, что там под левой лапой Сфинкса и швырнуть большую картошину из окна (я не знаю почему, честно). Ох… Уже хочется наконец-то научиться летать или хотя бы познакомиться с Питером Пэном. Хочется остаться на всю ночь в книжном магазине и чтобы котиков и собак не обижали люди. Хочется бесконечный запас виски "Dewar's 12 years old" и киндеров. Хочется, чтобы всегда снились прекрасные сны, а не кошмары. Хочется сидеть и смотреть, часами на пролет, как кто-то играет на гитаре или пианино. Хочется, чтобы это был не просто кто-то. Хочется кулон с настоящей снежинкой, и чтобы было, кому читать любимые стихи. Хочется сделать что-то значимое и погладить панду. Хочется, чтобы мама никогда не болела и клубники. Хочется верить, что все, кого я люблю, знают об этом. Хочется верить, что всё это не зря, и что все мы когда-нибудь будем по-настоящему счастливы.

12 апреля 2016

***

На окраине района, где я живу, проходит железная дорога. Там ходят поезда и электрички. Когда я училась в средней школе, на этих железнодорожных путях поезд сбил молодую девушку. По словам очевидцев, она шла в наушниках по путям и просто не заметила приближающийся поезд. Тогда мне это показалось очень странным. Я помню, как мы обсуждали это с моей подругой, удивляясь абсурдности этой смерти. Я никак не могла понять, как можно не заметить поезд?

Но позже я поняла как. Один раз я шла по улице, слушая музыку, как вдруг услышала громкий гудок, который заглушил мой плеер, повернув голову в сторону звука, я увидела машину, затормозившую буквально в нескольких сантиметрах от меня. Я стояла посреди проезжей части. Горел красный свет. И ничего. Я четко помню это ощущения полнейшего безразличия. Я не испугалась, и мое сердце не стало биться чаще, я просто пошла дальше. Остановилась на секунду, ничего не испытав при этом, и потом пошла.

Знаете, есть такое состояние совершенного выпадения из реальности. Она не наступает резко, нет. Это поглощает тебя постепенно. Вот ты живешь, занимаешься каким-то повседневными глупостями, которые многие люди считают важными, а внутри тебя тем временем начинает что-то просыпаться. Что-то большое холодное и страшное. От этого невозможно избавиться. Это "что-то" всегда было, есть и будет, ведь оно является твоей неотъемлемой частью. Когда оно спит, ты забываешь о его существовании, но стоит ему проснуться, ты начинаешь вспоминать все и сразу. Но не просто вспоминать какие-то грустные моменты или свои затяжные депрессии, ты начинаешь вспоминать чувства, которые испытывал, когда все это с тобой происходило. Тебя просто медленно накрывает огромной волной тоски и отчаянья. С каждым годом это накапливается все больше, больше и больше, поэтому каждый раз, когда оно просыпается внутри, тебе все мучительнее и больнее это пережить. Лекарства нет. Все эти бесконечные антидепрессанты, анксиолитики, нейролептики, нормотимики не помогают, а лишь усугубляют твое состояние. Потому что стоит тебе прекратить употреблять эти таблетки, и боль накроет с такой силой, что живого места не останется. Вывернет наизнанку в прямом и переносном смыслах, и собирать себя придется ни один месяц. Выпадение из реальности – это просто способ пережить пик этого состояния. Ты как бы перестаешь существовать в этом мире, уносишься всеми мыслями куда-то внутрь себя настолько глубоко, насколько можешь. Потому что только так можно вытерпеть то, что с тобой происходит, и при этом не подать виду, что что-то вообще происходит.

Так вот когда ты слишком часто такое проделываешь, мир начинает казаться нарезкой из кадров, которая прокручивается перед глазами по заедающей видео-дорожке. Кадр. Темнота. Кадр. Темнота. Мир вообще перестает быть важным и то, что происходит, теряет всякое значение. Куда-то идти, что-то делать… Все равно. Единственное, что напоминает тебе о том, что ты все еще тут, что ты все еще живешь – это шум, но и он легко заглушается музыкой.

И в таком состоянии можно не то, что не заметить поезд, можно не заметить небо, падающее тебе на голову.

24 апреля 2016

Retrouvailles

Есть такие чувства, чем-то похожее на ностальгию, но не оно, для описания которых в русском языке не существует терминов, но при этом они есть в других языках мира. Сегодня я испытала что-то такое, для чего, наверное, не придумали термина ни в одном из языков. Я долго искала по иностранным словарям и нашла только что-то приблизительно похожее. Retrouvailles. Французское слово, обозначающее радость при воссоединении с чем-то. Сегодня я испытала что-то вроде retrouvailles только с примесью печали, тепла, тоски и волнения.

Последние два дня я провела дома. Делать ничего не хотелось, поэтому я просто смотрела сериалы, слушала музыку и сидела в интернете. Так вышло, что набрела на Google карты и решила «погулять» там немного в режиме панорамы. Сначала я бродила по Москве, по тем местам, с которыми многое связано. Рассматривала улицы, дома и вспоминала о том, когда и с кем бывала в том или ином месте. А потом решила "походить" по другим городам. Начала с родного города одной из моих подруг. На майские праздники она уехала домой, и мне захотелось посмотреть, где она сейчас. Небольшой городок в Чувашской республике. Я видела его впервые, но он почему-то показался мне каким-то очень родным и знакомым. Узкие улицы, маленькие магазины и граффити на домах. Он от чего-то напомнил мне о поселке, где жила моя бабушка.

О поселке, в котором я проводила каждое лето, когда была маленькой. О поселке, который я в свое время очень не любила, потому что считала, что там скучно: там не было никаких развлечений, не было ровесников, с которыми можно было бы поиграть, и даже не было телевизора. В этом поселке проходило почти все детство моей мамы, ее сестёр и брата. В этом маленьком поселке они жили, ходили в школу, дружили с кем-то, чем-то заполняли свои будни, росли…

Я решила найти дом моей бабушки на карте. И нашла. Он был именно таким, каким я его помню. Мы продали его после смерти бабушки, мне тогда было лет девять или десять. С тех пор он почти не изменился. Зелено-синий с белыми узорами на окнах и небольшим палисадником, в котором на протяжении трех лет я тщетно пыталась вырастить вишневое дерево. Маленький почтовый ящичек, который раньше всегда казался мне очень большим, все еще висел во дворе. Я помню, как каждое утро приносила из дома небольшой раскладной стул и, встав на него, заглядывала в ящик, надеясь увидеть там какое-нибудь письмо, но никогда его не находила. Старая узенькая лавочка, сколоченная из двух колышков и доски, на которой любила сидеть моя бабушка и наша соседка. Ее, наверное, сделал дедушка, жаль, я не застала его живым. Маленькая дощечка, проложенная через давно высохший и заросший ручеек, протекающий близ забора… Смешно, но раньше, подходя к дому, я считала своим долгом пройти именно по ней, представляя ее волшебным мостом. Большая белая береза, которую я помню малюсеньким деревцем и колонка, к которой я любила ходить набирать воду в небольшое ведерко из-под майонеза. Я помню, как гордо расхаживала с ним, считая себя совсем взрослой. Помню, как пила ледяную воду из колонки, пока мама не видит, а потом искренне удивлялась при ней тому, что у меня отчего-то красное горло и осипший голос. Помню, как кормила всех соседских кошек и собак и давала им новые клички. Помню, как каждый день рвала полевые цветы и ставила у окна на кухне. И как, уезжая, всегда оглядывалась на наш синий забор и стоящую рядом с ним грустную бабушку. Помню, что, не смотря на всю мою нелюбовь к этому месту, меня всегда охватывала легкая печаль, когда я покидала его. Но все же мне было очень радостно от мысли, что я вернусь туда только через год.

Сейчас же, рассматривая этот высокий синий забор, я думала о том, как жаль, что нельзя заглянуть за него. Заглянуть и проверить, стоит ли там еще будка, в которой жил старый и добрый пес Шарик, который по рассказам моего брата, как-то летом забежал к нам на двор и остался навсегда. Жаль, что нельзя снова побывать в холодном страшном погребе с пауками, где всегда приятно пахло сыростью и, спускаясь в который с лампой в руке, я чувствовала себя героиней фильма. Посмотреть, живут ли еще около нашего огорода ежики, за которыми я наблюдала по вечерам. Жаль, что нельзя походить вокруг яблонь, от которых всегда так приятно пахло, еще раз забраться на печку и сидеть там, в обнимку с книгой, наблюдая за тем, как мама с бабушкой лепят пирожки. Жаль, что мне больше нельзя вернуться туда хоть на минуточку и просто постоять. Посмотреть на все это, посмотреть на свою бабушку и на маленькую наивную себя.

Когда мама пришла домой, я показала ей эту панораму. Она долго молчала. А потом улыбнулась уголками губ и попросила поискать еще одно место. Село под городом Старый Оскол, где долгое время жила моя бабушка, и в которое они часто ездили с мамой, когда та была маленькой. Оно не было обозначено на карте, но я его нашла. Село все еще было там, но домов осталось совсем мало. Дом бабушки снесли и о том, что он когда-то существовал, напоминал лишь столб, стоящий рядом с дорогой. Мама очертила пальцем место, заросшее травой, и показала, где находился тот дом, показала, где был сарай, в котором жила ее любимая корова, и где была небольшая песочница, в которой она девочкой закапывала секретки. Там моя бабушка провела много времени, там она плакала и смеялась, там она подружилась с девочками, с которыми общалась долгие годы, там делала нелюбимые уроки, влюбилась в соседского мальчика, что жил в доме напротив, и там ждала его из армии, но, так и не дождавшись, вышла за другого. Там она праздновала свадьбу, там родила своего первого ребенка – моего дядю. Там прошла вся ее молодость. Там, на кладбище, на окраине села она похоронена рядом с моим дедушкой. И так вышло, что там до сих пор живет семья того соседского мальчишки, который любил мою бабушку несмотря ни на что до конца своей жизни.

2 мая 2016

Салют, желания и снова салют

Так вышло, что в этом году я впервые ходила посмотреть на салют в честь 9 мая. Целенаправленно не собиралась, просто как-то так все совпало, можно сказать, что получилось само собой.

Было так много людей, будто бы, чтобы посмотреть на салют, в мой район съехалась вся Москва. Семьи, пары, компании друзей. Люди суетились, о чем-то оживленно говорили и восторженно ждали, а когда салют начался, все на мгновение будто замолчали и замерли. Удивительно, но я почувствовала это даже через громко играющую музыку в наушниках. Наверное, многие в этот момент вдруг ощутили что-то или о чем-то вспомнили, подумали, потому что общая восторженность сменилась какой-то грустной радостью.

Стоя в этой толпе то ли веселых, то ли опечаленных чем-то людей, я, не отрываясь, смотрела на разноцветные огни в небе, рисующие различные фигуры, и думала. Думала, о том, сколько еще людей смотрят сейчас на салют. Сколько из тех, кого я знаю, кто мне дорог. Сколько из тех, кого мне еще предстоит узнать и полюбить. Сколько из тех, кто еще будет мне важен, и кому, возможно, буду важна я.

Это, наверное, был один из тех моментов, который, кажется, может продлиться вечно, потому что время для тебя будто замедляется, и ты растворяешься в этих смешанных чувствах, ощущениях и, как бы пафосно это не звучало, в вечности. Такие моменты, во многом из-за яркости своей, запоминаются лучше других. Они врезаются в память еще и потому, что в подобные минуты мы испытываем чувства, немного отличающиеся от повседневной восторженности или радости, или печали. Это что-то другое. Что-то к чему трудно подобрать описание.

Когда я шла домой в толпе людей после того, как все закончилось, меня не покидала какая-то мысль, какое-то ощущение, которое я никак не могла осознать. Что-то крутилось в моей голове, что-то беспокоило меня, но я не могла понять, что именно. Глядя на проходящих мимо, я вдруг подумала о том, сколько же людей жили на этой планете. Имена большинства из них канули в лету. От многих не осталось совершенно ничего. Все они верили, любили, радовались, грустили и были. А теперь их нет. Сколько у всех у них было стремлений, мечтаний и надежд. Сколько великих историй любви, жертвенности и преданности, о которых мир никогда не узнает, существовало, существует и будет существовать. Да, есть и были такие люди и истории, которые остаются в мировой памяти чуть дольше других, но когда-нибудь позабудут и их. Я просто не знаю, как описать чувства, которые испытываю, думая об этом. Раньше, когда мы приезжали на кладбище к моей бабушке, я смотрела на соседние, заросшие травой могилы, и думала, почему так получилось, почему люди забыли о своих родных. Но теперь я, кажется, понимаю.

Когда я уже подходила к своему дому, ко мне, наконец, пришло осознание. Я поняла, что за мысль крутилась у меня в голове, что за чувство я испытывала.

В тот день, стоя впервые в своей жизни под небом, на котором разноцветной паутиной расползался салют, и, слушая одну из песен своего плейлиста, в один из ярких моментов моей жизни, который отложится в моей памяти надолго, я осознала, что, пожалуй, единственным моим желанием на сегодняшний день является то, чтобы близкие мне люди знали, как сильно я их люблю. И чтобы все они были счастливы и здоровы.

Все это пройдет, все закончится, и пока мы не покинем этот мир, мы не узнаем, есть ли что-то после. Возможно, все это действительно именно так. Так бессмысленно и кратковременно. Возможно, мы навсегда теряем тех, кто нам дорог и те, кому дороги мы, когда-нибудь навсегда потеряют нас. Поэтому это так важно. Знать, что люди, которых ты любишь, чувствуют твою любовь. Знать, что тебя любят и ждут. Потому что, чтобы мы ни делали, ни говорили, чтобы ни происходило вокруг, в конечном счете, только это и имеет ценность.

Потому что в итоге все к этому сводится. Потому что в итоге, возможно, это все, что у нас есть.

2 июня 2016

Когда хороший человек умирает, кто-то должен расстроиться

«Для приема внутрь» – было написано на одной стороне коробочки с моими таблетками. «Отпускается только по рецепту врача» и «Хранить в недоступном для детей месте!» – на другой.

Когда я была этим самым ребенком, я часто удивлялась, как я должна принимать эти таблетки, если их просят хранить в недоступном для меня месте.

Вот и в тот день я сидела на газете на холодных ступеньках рядом с грустной мамой, крутила баночку с таблетками в руках и в очередной раз спросила ее об этом. Она как всегда только вздохнула в ответ и обняла меня. Мы часто практиковали подобное сидение на лестнице по несколько часов ночью, пока отец не заснет сладким безмятежным сном. Когда он засыпал, мы вставали и тихонечко пробирались в свою комнату, подпирали дверь, чем могли (ручек и замков, конечно, не было, потому что он снимал их, ломал и выкручивал, да и двери в нормальном состоянии долго не задерживались в нашей квартире) и ложились, в надежде, что он не проснется, и мы поспим хотя бы оставшиеся перед работой/школой несколько часов.

Один раз он особенно долго истерил, бегал по квартире со своими любимыми раскладными ножами и кричал что-то не совсем внятное. В тот день нам, конечно, снова пришлось уйти из дома. А точнее убежать. Была зима, а мы не взяли с собой верхнюю одежду, потому что не успели. На лестничной площадке было очень холодно, т.к. окно там не закрывалось и мы стояли подальше от него, на тот момент уже несколько часов, мама плакала, а я гладила ее по руке и просто пыталась как-то абстрагироваться от всего, что происходит. Я часто так делала. И по сей день делаю. Наверное, привычка. Вернуться домой было нельзя, папин крик до сих пор доносился из квартиры, а мы уже порядком устали от стояния на месте, поэтому решено было прогуляться по ступенькам. Когда мы спустились на несколько этажей вниз, я заметила человека, стоявшего у окна и курившего сигарету. Это был дядя Коля. Сколько я его помню, он почему-то всегда выглядел как старичок, хотя мама говорила, что по возрасту он был даже моложе моих родителей. Седые редкие волосы, небольшая почти белая борода и сутулая спина. Он стоял, оперившись рукой на костыль, и его плечи изредка подергивались. Дядя Коля очень много пил. Часто его можно было наблюдать спящим на лавочке около подъезда. Иногда он лежал на земле, около детской площадки, потому что от принятого количества алкоголя не мог дойти до дома, а помочь ему было некому. Точнее было кому, просто никто не помогал. Дядя Коля любил детей и животных, кормил кошек, которые жили у нашего дома, а соседским ребятам, порой, раздавал конфеты. Я не знаю, почему он так сильно пил, но не думаю, что от хорошей жизни. Он жил со своей женой и двумя детьми в одной квартире, но они всегда вели себя с ним, как чужие. Он общался с моим отцом и еще парочкой алкашей нашего подъезда, но как-то очень заметно при этом выделялся на их фоне. Дядя Коля всегда казался мне хорошим человеком. Наверное, это чувствуется на каком-то ментальном уровне. Есть люди, которые отталкивают, а есть те, к которым тянешься.

В тот день, когда мы несколько часов простояли на лестнице, а потом гуляли по ступенькам и встретили его, дядя Коля приютил нас, накормил, успокоил маму и, отправив меня спать, еще долго о чем-то беседовал с ней на кухне. Еще я помню, как он посмотрел на меня в тот день, сказал, что я искренний человек и попросил попытаться не потерять это. Возможно, на тот момент, я не совсем понимала, что именно. После того случая мы только здоровались при встрече и моя мама иногда носила ему суп, когда он болел. Потом его семья запретила ей появляться у них в квартире.

Где-то неделю назад мы с моей подругой прогуливались около моего дома, весело болтали о чем-то своем и шутили, как вдруг я обернулась и увидела, как из подъезда что-то выносят. Мы были на какой-то своей волне, и я непринужденно пошутила, что это «что-то» похоже на труп.

Спустя секунду, я заметила машину санитарной службы, стоявшую неподалеку.

Это действительно был труп.

В тот день умер дядя Коля.

22 июля 2016

«Пусть в ней вечно таится искомая мною сила…»²

К боли начинаешь относиться по-другому после моментов, когда приходится пропустить ее через себя, смириться с ней и принять как что-то должное. И к жизни без этой самой боли тоже.

Какое-то время у меня были диафрагмальные приступы из-за одной не очень приятной болезни. Объяснить эту боль довольно сложно. Просто попробуйте представить, что вам прямо в солнечное сплетение вогнали, к примеру, осиновый кол с торчащими из него ржавыми острыми гвоздями, которые, к тому же, были пропитаны чем-то явно ядовитым. Кол прошел насквозь, оставив внутри N-ное количество заноз, которые кровоточат и щиплют, и глубоко порезав своими гвоздями кожу и плоть. От любого движения он шевелиться внутри, нанося все новые повреждения, и вы не знаете, когда этот кол можно будет вытащить, когда прекратится эта боль и прекратиться ли совсем, и вынуждены какое-то время существовать со всем этим внутри.

От острой и пронизывающей боли, которая сопровождается волнами коротких спазмов, гнет впополам, от чего становится вдвойне больнее. Нет таблетки, которая могла бы избавить от этого, и даже если поехать с этим колом в больницу, боль никуда не денется. Единственным вариантом является введение в бессознательное состояние, но всякий раз при таких приступах, делать это невозможно. Даже врачи говорят, что когда приступ уже наступил, единственное, что нужно – это время.

С этим дурацким деревянным колом ты не можешь ни сидеть, ни лежать, ни стоять спокойно, а потому просто ходишь взад и вперед, будто мечешься, как загнанный в клетку зверь. Все это естественно происходит в жуткой панике, такой, что прошибает на холодный пот. Прошибает, потому что очень страшно. В голове одна за одной возникают мысли и картинки, которые ты не в силах разобрать и нормально сформулировать, потому что боль перебивает все, делая сознания спутанным и мутным. От страха и паники, естественно, становится только хуже, твое состояние усугубляется, ты начинаешь врезаться в стены и натыкаться на углы и предметы, находящиеся рядом. Боли от ушибов ты, конечно же, не чувствуешь, ее перекрывает та, что сильнее. Ты продолжаешь метаться и, тщетно пытаясь понять, что же тебе делать, начинаешь отвлекать себя, напевая что-то или вспоминая какие-то хорошие моменты из жизни. Но ничего не помогает и спустя час или полтора такого вот маленького ада, который по ощущениям длится куда дольше, ты, наконец, начинаешь немного успокаиваться и отгонять от себя страх.

Отбросив панику, ты принимаешь тот факт, что тебе больно, что придется это вытерпеть, и, успокоившись, можешь прочувствовать эту боль настолько, что уже разбираешь и осознаешь, где и как у тебя болит, на что похожа эта боль и в какие части тела отдает после очередного спазма. Затем приходит осознание, что эта боль, оказывается, не так страшна. Начинаешь думать не только о ней, начинаешь осознавать происходящее. И как только ты принимаешь ее, действительно становится легче. Она не уходит, нет, но ты воспринимаешь эту боль совершенно по-другому и как будто учишься жить с ней, признав, что это часть тебя.

На самом деле, все это действительно трудно объяснить, но в итоге страх перед болью оказывается гораздо хуже, чем эта самая боль. И когда ты это полностью (или почти полностью) осознаешь, то жить становится чуть легче. Ты начинаешь на многое смотреть по-другому. В первую очередь, на сдачу крови, всякие прививки, на ушибы или порезы. С душевной, конечно, все куда сложнее, но суть примерно та же. Кроме всего прочего, когда ты на своей шкуре прочувствуешь, что значит жить с болью, начинаешь больше ценить тот факт, что ты молод, и понимаешь, какое это счастье – жить без каких-то вечно ноющих болячек. По крайней мере, в физическом плане.

Дело в том, что вся наша жизнь пропитана болью. Так уж вышло. Мы не сможем избавиться от нее или убежать, как бы нам ни хотелось. Она часть нашего человеческого существа. И никуда от этого не деться.

Все, что мы можем – это попытаться изменить наше восприятие и научиться ее адекватно принимать. Как физическую, так и душевную. И тогда, возможно, нам легче будет побороть наши страхи и нашу слабость.

26 сентября 2016

***

Все изменится. Это произойдет быстро и стремительно, так внезапно, что одновременно и напугает и принесет облегчение. Или медленно и незаметно, так, что вы поймете и почувствуете это не сразу и будете удивлены тому, что не заметили, как это начало происходить. Я не знаю, какой из этих вариантов лучше, но, в любом случае, какой-то из них выберет вас. И вы больше не будете тем, кем были какое-то время назад. Люди, окружающие вас, тоже поменяются, кто-то и вовсе уйдет. Привычный распорядок дня, сменится другим. Многое из того, что нравилось, многое из того, что успокаивало, приобретет другой смысл и будет вызывать совершенно иные чувства и эмоции. Многое из того, что казалось неинтересным или незначительным, заинтересует вас. То, что считалось не оговариваемой истинной, возможно, будет восприниматься абсолютно по-другому. Ваше мировосприятие и мировоззрение станет другим.

Вы будете смотреть на себя прошлого с радостной грустью и снисхождением. И от многих составляющих вашего «я» останутся лишь воспоминания.

Ничто не стоит на месте. Даже в эту самую минуту, пока я пишу этот текст, все меняется. Земля крутится вокруг своей оси, ночь медленно сменяет день, где-то во вселенной умирает очередная звезда, о существовании которой, мы даже не подозреваем, планеты вращаются вокруг Солнца, и один из последних листков на каком-нибудь дереве медленно опадает вниз, каждую секунду мы становимся все старше, стрелки часов тикают. Все неизбежно меняется, да. Потому живите. Живите и замечайте, пожалуйста, замечайте этот момент, который стремительно сменяется другим. Замечайте, когда вы счастливы, замечайте красоту вокруг себя. И, пожалуйста, не упускайте возможности выражать свои чувства. Ведь, по большому счету, на данный момент, это все, что мы можем сделать в противовес необратимости времени.

9 октября 2016

***

В фильмах часто можно увидеть сцену с заглохнувшей машиной. Ну, знаете, когда по каким-то причинам она никак не может сдвинуться с места, не смотря на тщетные попытки водителя, и тут появляется кто-то из проходящих в этот момент мимо и помогает. Толкает машину, пока водитель пытается ее завести. И поначалу, конечно, ничего не выходит, но после нескольких попыток машина все же трогается с места и едет себе дальше.

Думаю, что отчасти и в каком-то смысле все люди даются нам на время, хотя бы потому, что мы сами тут на время. Но есть такие, которые появляются в жизни сравнительно на чуть-чуть, однако влияют на нее при этом довольно основательно. Бывает, что в подходящий для этого момент, обычно, именно в тот, когда его присутствие просто необходимо, встречаешь человека, который, сам того не подозревая, помогает тебе и подталкивает вперед определенным образом. Помогает что-то понять или осознать, меняет что-то в твоей жизни и тебе самом. Все это, естественно, происходит не без отдачи. И для этого человека, несомненно, что-то тоже меняется. Время, проведенное с ним, летит плавно и незаметно, и ты не задумываешься об этом времени, пока не наступает момент прощания. Как бы вы оба этого не хотели, но этот момент приходит. Приходит, как осознание. И вы оба до последнего можете не признаваться себе, но, зачастую, к моменту прощания, вы уже четко понимаете, что так и должно было быть, что по-другому просто не могло получиться, осознаете, что у вас разные пути, что вам нужно двигаться разными дорогами. И в этом нет ничего плохо, потому что это правильно.

И вот ты, как в одной из этих «машинных сцен», трогаешься с места и продолжаешь свой путь, а этот замечательный и навсегда важный для тебя человек остается стоять где-то там и машет тебе вслед рукой, прежде чем направиться своей дорогой. И в этот последний момент, когда вы неотвратимо отдаляетесь друг от друга, все, что можно сделать – это улыбнуться. Улыбнуться и поблагодарить этого человека за то, что на какое-то, пусть не очень длительное время, он был неотъемлемой частью вашей жизни, поблагодарить за все хорошее, что было пережито. Потому что нет никакого смысла грустить, плакать или злиться, ведь этим вы лишь сократите и испортите друг другу этот последний общий момент, который и без того уже проходит. Да и останавливаться и тем более возвращаться нельзя, ведь вы встретились абсолютно не для этого. Остается только отпустить. И ты смотришь на его удаляющееся лицо, прокручивая в памяти все, что связывало и связывает вас, вспоминая каждый значимый момент и понимая всю неизбежность происходящего.

И… отпускаешь.

10 октября 2016

***

Самые значимые, заслуживающие внимания слова, поступки или события – это те, о которых мир не узнает никогда. Глядя старые фильмы о подвигах, совершенных во время войны, я все время задумываюсь над тем, сколько же было поступков, помимо известных нам, гораздо более героических, которые унесли с собой в могилу те, кто их совершил и те, немногие, кто были свидетелями этого. Сколько было по-настоящему мужественных подвигов, принесенных жертв, о которых нам никогда не доведется узнать. Сколько было совершенно по-настоящему достойных уважения дел, которые, конечно же, не являлись бы таковыми, если бы люди, совершившие их, поведали об этом миру. Это так странно осознать, что многие вещи, которые действительно заслуживают того, чтобы ими гордились, о них задумывались и говорили тысячи и тысячи людей, являются таковыми по большей части потому, что их огласке никогда не суждено случится.

Самые искренние и чистые признания человек совершает про себя. И даже когда пытается озвучить это, пусть тихо, кротко и почти шепотом, выходит что-то лишь похожее на то, что звучит в тот момент в голове. Самые невероятные, неописуемые чувства, переживаемые нами, мы никогда не сможем точно передать другим или огласить, описать их миру именно так, как ощущается, и это и делает их невероятными. Все самое важное всегда кротко и тихо. Даже признания двух влюбленных, если они действительно и по-настоящему любят друг друга, происходят наедине, вполголоса и с особой осторожностью, так, чтобы ни одна посторонняя душа не услышала этого. И самые значимые слова перестали быть таковыми, если бы люди, желавшие их произнести, сделали бы это во всеуслышание.

13 октября 2016

То

Я могла бы написать о дожде, который шел в тот день, струйками скатываясь по стеклу движущегося поезда. Или о мокрой собаке, что плелась вдоль путей, не обращая внимания на проезжающие мимо поезда. О сером, но до странного уютном небе, и о бесконечном числе ярких граффити, бросающихся в глаза. О деревянных домах, расположенных в странном беспорядке, напоминающем этим нижний ряд моих зубов. И о моем желтом кардигане, казавшимся в тот день особенно теплым. Могла написать о песне, которая играла у меня пару часов на повторе, о том, как звучат гитара и изредка прослеживающиеся барабаны на заднем плане, создавая мелодию. О странном чувстве, которое не отпускало, несмотря на все попытки отвлечься. И о запахе глянцевого журнала, который напоминал о детстве и моей старой коллекции комиксов… да и не только о ней. Могла бы написать о спящей рядом подруге, о теплом чувстве, охватывающем меня в те моменты, когда я изредка на нее посматривала, о воспоминаниях, что сразу всплывали в голове и о бесконечных мыслях «о вечном», что, кажется, уже давно не покидают. Могла бы рассказать о милой проводнице с рыжими кудрявыми волосами, которая чем-то напоминала мне принцессу и о красиво отражающихся в окне синих лампочках.

Могла написать о странном и очень подавленном чувстве страха или тревоги и о мурашках, которые бегали изредка по рукам, спине и ключицам, когда я пыталась заставить себя не думать о чем-то, о чем не думать не выходит.

Могла бы подробно описать те три дня, проведенные вдали от дома. Красивые улицы, ощущения бесконечной юности и не покидающего чувства вечности момента. Но в итоге это все будет совсем не о том, о чем хотелось бы. Не о том, о чем хочется крикнуть так громко, как только возможно.

А то, о чем действительно хочется написать, никак не выходит. А если и вышло бы, то, боюсь, совсем не тем, как чувствуется, ощущается и не покидает ни на минуту.

31 октября 2016

Диафильмы

Со старой фотографии на меня смотрит пятилетняя девочка в ярко-красном платье и в больших белых бусах, которые ей подарила бабушка. Она улыбается очень открыто и приветливо, потому что чувствует себя счастливой, ведь у нее есть большой красивый бант, скоро она поедет репетировать свою любимую песню про стекляшки в театральную студию садика, а еще с утра мама пообещала ей, что они непременно заведут кота. Девочка очень любит котов, потому что они мягкие и мяукают. Еще она совсем скоро пойдет прокалывать уши, это, наверное, немного больно, но думая о красивых сережках, девочка совсем забывает о страхе. Она стоит на кухне, из окна которой открывается вид на чудесную детскую площадку, на которой можно поиграть, когда становится грустно. Если приглядеться, слева вдали виднеется коричневое здание, в котором живут призраки, как в сериале «Зачарованные», ей так сказал мальчик на улице и она, конечно же, поверила, ведь ему незачем врать. С другой стороны здания с призраками – магазин, где стоят автоматы с игрушками. Там есть большая белая кошка с красивыми длинными усами, которую можно обменять на кучу маленьких игрушек. Девочке очень хочется эту кошку, но игрушек пока мало. Стоять на кухне ей немножечко тревожно, потому что в любой момент может прийти папа, но в своей комнате она чувствует себя в безопасности и иногда мечтает остаться там и не выходить. В комнате с ней живет бабушка, она почему-то больше не умеет ходить, но с ней всегда интересно поиграть в магазин или парикмахерскую, а еще она часто оставляет на подоконнике конфеты. У девочки есть маленький плюшевый медведь с фиолетовым носом. Он старый и немного порванный, но это неважно, ведь такие незначительные вещи не имеют не малейшего значения, если ты кого-то любишь. В комнате есть телевизор и по нему можно смотреть много интересных мультиков. Особенно здорово зимой, когда показывают Снеговика-почтовика. Совсем скоро наступит вечер и можно будет пойти покормить кошек около подъезда. При мысли, что им холодно и одиноко там одним, девочке становится очень грустно, но она уже придумала, как стащить для них колбасы, которая непременно их порадует… главное не пролить на куртку молоко, как в прошлый раз, а то мама снова будет ругать и расстраиваться.

Эта девочка, должно быть, хорошая. Возможно, даже очень. И мне жаль, что все так получилось. Но, когда я смотрю на нее, я не чувствую к ней любви или чего-то приблизительно похожего на это. Кажется, ненависти я тоже не чувствую… Она от чего-то мне совершенно безразлична и, думается, что это много хуже, чем ненависть.

Глядя на свои старые фотографии я часто чувствую странную отрешенность и пустоту. Это пугает, но та, которая смотрит на меня с них, не смотря на нашу очевидную схожесть, кажется абсолютно далёкой и незнакомой. Словно она – это совсем не я. Она чужая и нам никогда не быть с ней одним человеком.

Я хорошо помню свое детство. Иногда в излишне мельчайших подробностях, но, несмотря на это, меня не покидает ощущение, что это происходило не со мной, что это была совсем не я. На самом деле, то же и с относительно недавними фото… и даже, порой, с отражением в зеркале, но не так контрастно, конечно. Это странное ощущение, что я существую вне себя. Что живу отдельно от тела. Все это, если честно, вводит в некий ступор.

И вот я снова смотрю на улыбчивую девочку, которая смотрит на меня в ответ с фотографии. Тот факт, что я когда-то была ей, что она когда-нибудь станет мной… Он от чего-то слишком неправдоподобен. Я закрываю альбом.

13 ноября 2016

***

И мне хотелось бежать, быстро бежать и неважно куда. Хотелось двигаться вперед с неимоверной скоростью и не оборачиваться больше. Хотелось сделать что-нибудь. Что-нибудь очень значимое, очень важное и великое. Хотелось доказать себе и всему миру, что я на что-то способна. Хотелось что-то изменить, внести свою лепту в происходящее вокруг, повлиять на ход времени, на ход вещей. Хотелось сдвинуть мир с мертвой точки, стать кем-то важным и совершить поступок, заслуживающий внимания сотен людей. Хотелось поменять что-то, достучаться до человечества, участвовать в создании будущего. Хотелось выделиться, оттениться, обособиться. Хотелось преобразовать все вокруг. Преобразовать во что-то большее, сломать эту дурацкую систему, переворошить, преобразить, перестроить, пересмотреть, переделать, революционизировать. Мне так хотелось совершить что-то… Что-то важное, ценное и серьезное. Хотелось закричать во все горло: «Я здесь! Я существую! Посмотрите на меня! Я все чувствую и вижу! Я личность! И я здесь!» Хотелось стать такой громкой! Броситься в глаза, отличиться…

Мне так хотелось быть кем-то большим, обрести себя и транслировать свои мысли, так часто заглушающие для меня внешний мир.

Но я тихо стояла около колонны, уставившись в стык плитки, которой была неровно облицована стена метро, а мимо меня шла женщина в странной серебряной куртке, похожей на скафандр, какая-то маленькая девочка с большим золотым плакатом и, кажется, жизнь.

28 декабря 2016

О ценном и цене

В Москве, на Старом Арбате, есть одна книжная лавка. Там перепродают старые книги, журналы, брошюры за довольно малую цену. И, знаете, когда эти, с одной стороны ничего не стоящие вещи, оказываются в руках, они буквально переносят тебя в прошлое, заставляя почувствовать значимость и одновременную незначимость всего того, что происходило, происходит и будет происходить. Такая скромная машина времени.

Когда держишь в руках книгу, которая, возможно, имела большое значение для кого-то, с которой, возможно, было связанно много историй или судеб, которая помнит и видела куда больше твоего, внутри возникает особое чувство. Какая-то необъяснимая гордость, перемешанная с восторгом и даже восхищением.

Ты стоишь, листаешь это маленькое сокровище, а вокруг тебя стоит вечность. И, кажется, что в этот миг время останавливается, временные границы как бы размываются или совсем стираются. И вот ты уже можешь свободно видеть все то, что происходило с этой книгой в разные года. У кого она успела побывать в руках, чьих коснулась судеб, в каких комнатах и на чьих полках лежала. Это действительно магия. И это вряд ли можно в достаточной степени описать словами, но зато можно почувствовать.

В тот момент ты ощущаешь какую-то ели уловимую связь между собой и всеми, кто когда-либо коснулся этой книги. Ощущаешь неотвратимость времени, которое ровным потоком течет сквозь тебя и всю жизнь.

Ты всматриваешься в пожелтевшие хрустящие странички, проводишь пальцами по краю истрепанной обложки, дотрагиваешься до небольшой кляксы, из-за которой несколько слов расплылись странным узорам, и представляешь, откуда она могла появиться в этой книге. Представляешь лица людей, которые читали то, что ты держишь в руках, представляешь, что они могли думать об этом, что могли чувствовать в тот момент, как сложились их жизни и где они сейчас.

Это как прикоснуться к истории, прикоснуться к чьим-то судьбам. Это завораживает и заставляет задуматься, вспомнить о том, сколько таких вещей, стоящих совсем немного и при этом абсолютно бесценных, есть на Земле. И сколько таких вещей еще останется после нас с вами, продолжая создавать эти тонкие связующие нити.

29 декабря 2016

То, что чувствуется однажды

В поездках на метро, автобусах, троллейбусах, трамваях и любом общественном транспорте в целом определенно есть кое-что очень важное и значимое для меня. Еле уловимое необъяснимое чувство некоторого спокойствия, которое я испытываю, пока еду куда-то, наблюдая за меняющимся пейзажем или людьми, находящимися рядом со мной в тот момент. Что-то обволакивающие и умиротворяющее, но при этом весьма динамичное. Я не слишком люблю бывать в местах скопления людей, это очень выматывает и высасывает из меня энергию… И, рассуждая логически, меня никак не должен привлекать общественный транспорт, но я буквально влюблена в эти порой короткие, порой довольно длинные мгновения, проведенные в пути. Особенно завораживают те моменты, когда я просто катаюсь, слушая музыку.

Мне очень нравится ощущать движение. Нравится быть в потоке, независимом от меня. В потоке движения, который я не могу замедлить или ускорить, в котором я могу просто двигаться, к примеру, вместе с поездом, направляющимся куда-то вперед. И совсем не имеет значения то, куда он едет. Он движется, а с ним как будто двигаюсь и я – это главное. Ехать, не имея места назначения и не иметь возможности поторопиться, плыть по течению времени и не беспокоиться больше ни о чем. Иногда я так и порываюсь оставить все и раствориться где-нибудь в пути далеко отсюда. И вообще отовсюду.

На это недолгое время поездки больше нет проблем, нет тревог и выматывающих обязанностей. По большому счету нет ничего кроме тебя и дороги, по которой ты движешься. В такие моменты лучше чувствуется одна из сущностей жизни. Это путь. Путь, который неизвестно куда тебя приведет. Сама жизнь – это бесконечное движение без места назначения. И нам некуда торопиться, некуда бежать, сломя голову, как мы привыкли обычно делать, хотя бы потому, что мы все уже тут. Конечно, можно упомянуть о смерти, как о конечной точке для каждого, но никто из нас не вправе утверждать, что после нее ничего не последует, что она вообще есть как таковая.

Я беру в свое вечное путешествие только тех, кто хочет и пока может двигаться вместе со мной, а также несколько весьма необходимых для меня вещей: мой плеер, блокнот, пару памятных символов и дурацкую шапку. Время от времени что-то приходится оставлять, кого-то отпускать, чтобы была возможность двигаться дальше. Но я отчего-то искренне верю, что самое важное останется со мной. И надеюсь, что если все же когда-нибудь придется подвести итоги, я смогу с уверенностью сказать, что это поездка мне понравилась.

13 января 2017

Та штука, которой натирают шпалы

Я очень люблю метро. Люблю читать вывески на станциях, где указаны имена их создателей и годы, когда эти станции были построены. Честно, совершенно не запоминаю эту информацию, но мне, отчего-то, это очень нравится. Я люблю сесть на какой-нибудь скамейке и наблюдать, как мимо проносятся поезда, лишь на минуту останавливаясь напротив меня, чтобы выпустить и впустить пассажиров. Люблю незаметно наблюдать за молодыми людьми, которые явно понравились друг другу и робко переглядываются, делая вид, что это происходит случайно. Я люблю запах той штуки, которой натирают шпалы, стремительно врезающийся в тебя с потоками ветра, когда заходишь в метро. Люблю выискивать глазами счастливые номера вагонов и мысленно улыбаться себе, если таковые нашлись. Люблю читать книгу, стоя посреди платформы и незаметно наблюдать, как люди с нетерпением ждут друг друга, поглядывая на часы, а дождавшись, расплываются в радостной улыбке. Люблю проходить мимо тех мест, где ждала кого-то сама и буквально видеть себя из прошлого стоящую там в тот же самый момент, в какой-нибудь своей излюбленной позе, но как бы в другом временном отрезке. Я люблю кататься от конечной до конечной, слушая любимые песни и думая о чем-то своем.

Люблю представлять, сколько людей из тех, что мне дороги или просто знакомы, ехали в разное время в том же вагоне и даже, возможно, сидели на том же месте, где сейчас сижу я. Люблю всплывающие воспоминания, связанные с определенной станцией и сопутствующие им чувства, которые мурашками пробегают по телу. Люблю иногда улыбаться людям в вагоне метро и получать от них улыбку в ответ. Люблю замечать проявление случайными прохожими доброты и уважения друг к другу. Люблю размышлять о том, при каких обстоятельствах я могу снова оказаться на той или иной станции и просто наблюдать за людьми, даже особо хмурыми и на первый взгляд злыми. Мне нравится выискивать глазами печати на ленте эскалатора и, загадывая желание, хлопать по ним рукой, на глазах у ничего не понимающих незнакомцев. Мне нравится видеть всех этих людей, идущих куда-то, идущих к кому-то и осознавать, сколько нас живет на этой планете, которая все еще кажется мне очень маленькой. Нравится сама вероятность случайных встреч с кем-то важным или кем-то, кому еще предстоит стать для меня таковым. Нравится предполагать, сколько раз я могла ехать в одном поезде с кем-то знакомым, даже не подозревая об этом. Нравится сидеть в конце вагона, закутавшись в шапку, и капюшон и представлять, что я одна в целом мире. И, конечно, когда время на часах уже подходит к четырем нулям, и людей в метро почти не остается, я люблю встать в конце вагона, оперевшись спиной в дверь, ведущую в другой вагон, и смотреть буквально сквозь весь поезд через стекло противоположной мне двери, не обращая больше ни на что своего внимания. В тот момент, если включить правильную песню и стоять так совершенно отключившись от внешнего мира, можно особенно ярко представить и даже почувствовать, что ты совсем уже не в поезде метро, а в каком-нибудь звездолете, летящем куда-то мимо далеких-далеких звезд со скоростью света в открытом космосе.

16 января 2017

О важных

Все мы ошибаемся. Абсолютно неизбежно совершаем поступки, за которые потом становится очень стыдно и бывает жутко не по себе. Произносим что-то, что мучает на протяжении долгого времени и никак не отпускает. Часто принимаем неправильные решения или просто решения, отрезающие все пути назад. И рано или поздно, наступает момент, когда ты оступаешься, и ничто уже нельзя вернуть, изменить или исправить. Это просто происходит, и ничего тут уже не попишешь.

Иногда выдаются такие дни, когда ты особенно груб, когда зол на этот мир, на себя и всех вокруг. Когда ты нечаянно можешь обидеть кого-то, когда все становится для тебя пустым и напрасным и когда и без того шаткая почва под ногами, кажется, пропадает совсем. Бывают такие моменты, когда снова и снова все будто бы складывается против тебя, и ты делаешь неправильные вещи и никак не можешь остановиться. И со всех сторон на тебя давят последствия твоих же действий, тебе тяжело и ты винишь себя, загоняя в угол. Дурные мысли, и не засыпающая совесть пожирают изнутри, а вина висит тяжелым грузом, не давая ни минуты покоя. И будто весь мир оборачивается против тебя. А, может, так оно и правда происходит.

Так вот в такие тяжелые моменты, когда ты едешь домой, совершенно опустошенный и злой или когда сидишь, закрывшись дома, в своих гнетущих и удручающих мыслях… В такие моменты очень важно знать, что на этой большой круглой и порой такой посторонней планете есть хотя бы один человек, которому можно полностью довериться. Которому можно без опаски рассказать про свои ошибки и поступки, которые осудило большинство, которому можно открыться, при этом, совершенно не боясь быть непонятым, не боясь выглядеть как-то нелепо или глупо. Очень важно знать, что вопреки всему и всем, и, не смотря на то, какой бы ад не происходил вокруг и внутри тебя, есть хотя бы один единственный человек, который всегда готов выслушать и понять. Или, по крайней мере, приложить все усилия к этому. Важно иметь такой тыл, такую своеобразную защиту, пусть в виде только одного единственного человека, но такого, который не отвернется от тебя, что бы ты ни сделал, как бы ни ошибся, такого, который не станет обвинять и осуждать вместе с другими, а просто будет рядом и поможет справиться с этим и все пережить.

Важно иметь человека, который примет тебя таким, какой ты есть, и не будет пытаться поменять. Человека, который поддержит любое твое решение, и что бы там не произошло, и какую бы глупость ты не сделал, он не станет крутить пальцем у виска, насмехаться и критиковать твой выбор, а просто отшутится, обнимет и лишний раз напомнит о том, что он рядом. Даже когда большинство осуждает, когда многие не принимают и отворачиваются, он останется с тобой и не уйдет. Важно знать, что где-то, пусть порою далеко, но все же есть такой вот человек. Что он есть и он с тобой. И тогда, от одного только осознания этого, многие страхи и сомнения мгновенно отходят на второй план, да и все вообще как-то растворяется и становится легче, гораздо менее значимым. Потому что тебе принимают, потому что любят, потому что ты уже не один. И, кажется, все становится по плечу, ведь какая разница, что там думает себе этот чертов мир, когда у тебя есть человек, с которым вы заодно.

1 февраля 2017

8Без названия8

Я бы сидела там столько, сколько было бы необходимо. Нещадно жуя нижнюю губу, при этом, совершенно не замечая этого, и внимательно рассматривая свои руки, палец за пальцем, как будто в них присутствовало что-то неописуемо интересное, как будто это было так важно и значимо – рассматривать их. Я бы прикинула пару десятков раз, что сейчас можешь делать ты, вспомнила что-нибудь очень глупое из того, что когда-либо делала и говорила и мысленно (или, возможно, не просто мысленно) ударила себя в очередной раз по лбу с ощущением абсолютной беспомощности и досады. Я бы снова зарвала себе заусенец и тихо наблюдала, как из маленькой раны на пальце сочится кровь, игнорирую неприятное подергивание и боль. Смотрела бы по сторонам, сквозь людей, безуспешно пытаясь отвлечься от разных зудящих мыслей, и болтала ногами, временами, абстрагируясь от окружающей обстановки. Я бы выискивала глазами дурацкие шапки, к которым отчего-то всегда была проникнута особой любовью, и даже улыбнулась бы пару раз проходящим мимо людям с каменными лицами. Слушала бы музыку из любимого плеера и теребила жутко раздражающий провод, всегда так странно торчащий из-под пальто. Если бы было нужно, я бы ждала. Правда. Ждала, сколько угодно, сидя на той обтесанной деревянной скамейке и провожая глазами поезда. Один за одним. Я бы не считала их и не обращала никакого внимания на часы. Я бы растворилась в этом ожидании, в этом моменте, так, что время для меня шло бы совсем по-другому. А там бы как всегда дул сильный-сильный ветер от прибывающих и убывающих поездов, но я бы почти его не замечала. И мне, скорее всего, было бы очень холодно, возможно, настолько, что моментами пробирало до костей, но я абсолютно игнорировала бы это, а, может, и вовсе не чувствовала. Я бы сидела на скамейке и изредка шептала себе под нос какую-нибудь песню, ну, знаешь, одну из тех, которой невозможно не подпеть. Поэтому я бы подпевала, еле шевеля губами, а когда очередной подъезжающий поезд своим шумом перебивал музыку в моих наушниках, я бы повышала голос и пела очень громко, почти переходя на крик, в равной степени надеясь, что никто этого не услышит и услышит одновременно. Я бы ждала и не обращала внимания на то, что этот же жуткий сквозняк то и дело путает мои и без того всегда спутанные волосы. Меня бы это даже не раздражало, как обычно, и я бы не пыталась безуспешно их поправить или нервно потеребить, потому что это не имело бы никакого значения, ведь я ждала тебя. И я бы больше не убегала. Оставила бы все попытки. Больше не боялась, сама не понимая чего, и не пыталась спрятаться. Шел бы какой-то очередной час, к началу которого я бы почти опустошила свои карманы, обычно полные листовок, сложив из них очередную десятку оригами, и даже если бы тебя все еще не было, я бы совсем не переживала, продолжая спокойно ждать. Люди вокруг встречались и расходились, постепенно их становилось бы все меньше, но я едва ли вообще замечала это. Мне было бы абсолютно все равно. Я бы тихо ждала там, совсем не считаясь со временем, ждала столько, сколько бы потребовалось, не задавая вопросов и не рассуждая над тем, как бы глупо или даже жалко это выглядело со стороны. Я бы терпеливо ждала, если бы только знала, что это хоть что-то изменит, что это хоть что-то значит для тебя. Я бы ждала, обещаю, если бы только знала, что мне есть, чего ждать.

3 февраля 2017

В глобальном смысле мы не опоздаем

Я часто медлю. Делаю так не то чтобы специально, можно сказать, что это получается само собой. Почти всегда все мои движения медлительны и нерасторопны, и хотела бы я описать себя, как плавно плывущего по жизни красивого и изящного белого лебедя, но, увы. Я неуверенно и неуклюже шагающий нескладный и неловкий гусь. Я ступаю нерешительно, и даже не видя куда. Топаю себе в наушниках в своем собственном потоке времени и от того часто опаздываю куда-то, честно признаться, без особых угрызений совести, потому что четко осознаю, что в глобальном смысле никто из нас никогда не опоздает. Я всегда медлю и старательно разжёвываю почти каждый важный момент моей жизни, да и неважный тоже. Я стараюсь по максимуму его прочувствовать и ощутить. Окунуться в него и замереть на мгновение, чтобы проникнуться атмосферой и как можно ярче запомнить даже не сам момент, а скорее чувства, которые он у меня вызвал. Все это потому, что почти всю свою сознательную жизнь я борюсь. Борюсь со временем. И одним из основных моих страхов является осознание того, что рано или поздно время все равно меня обыграет. Я боюсь, что если я перестану следить за моментом, то однажды обернувшись и посмотрев в зеркало, я обнаружу себя семидесятилетней старухой, не заметившей, как прошла ее жизнь с кучей канувших в лету мгновений, которые к тому времени, она даже не сможет вспомнить.

Один человек сказал мне недавно, что я разжевываю свою грусть, как жвачку. И да. Именно так я и поступаю, правда, не только с грустью. Основной из моих деятельностей, если это вообще можно так назвать, уже довольно долгое время является замедление хода времени вокруг себя. И одним из способов замедления этого самого времени я выбрала процессивность или так называемую пролонгацию чувств, которые я испытываю. Но лишь красивых для меня чувств. И грусть входит в их число.

Конечно, вы можете со мной поспорить, все мы разные и восприятие у каждого из нас свое. Но, да, я считаю грусть красивым и очень важным чувством, ведь без него мы бы не смогли в полной мере ощутить, что такое истинная радость или настоящее счастье. И я не говорю, что нужно жить в этой самой грусти ежечасно, погружаясь лишь в нее снова и снова, нет. Просто нужно уметь ее не бояться и принимать, ведь в этом чувстве нет ничего страшного, ведь способность испытывать грусть, распознавать ее оттенки – одна из причин, по которой человек называет себя человеком.

И вот и выходит, что одной из призм, через которые я воспринимаю этот мир, является призма легкой меланхолии. Это такой выбранный мной когда-то способ мировосприятия. Возможно, своеобразное самопознание через самоуничтожение. И познание мира через… не знаю… его детальное прочувствование. И та же грусть в большей степени является для меня одним из способов замедления неумолимо бегущего времени. Просто потому, что это чувство, в отличие от множества прочих, гораздо глубже и продолжительнее, да и цепляет сильнее. Находя в каждом моменте, который хочется продлить, нечто прекрасно печальное, печальную красоту, ты невольно переосмысливаешь свое восприятие уходящего мгновения, тем самым приостанавливая его. Однако, конечно, не стоит забывать, что в этих же самых моментах и мгновениях есть куча других прекрасных чувств, пусть не слишком продолжительных, но в достаточной степени существенных и имеющих абсолютное право на то, чтобы за них цепляться и оставлять память о них где-то внутри.

Да, я отдаю себе отчет в том, что битва со временем мной, скорее всего, заведомо проиграна. И мне ничего не поделать с его течением. Потому что, наверное, так уж заведено. Все мы проходим, а оно всегда остается здесь. Но я не перестаю бороться и старательно продолжаю, как можно чаще замечать вокруг что-то, за что можно ухватиться, и хоть на мгновение притормозить. Что-то, что помогает мне хоть как-то ощутить время, дотронуться до него и до момента, который ускользает вновь и вновь.

19 февраля 2017

Макет

Наблюдая за происходящим вокруг, за людьми, их странными поступками, за поражающими своей глупостью событиями, я начинаю все больше сомневаться в том, что это действительно происходит. Нет, правда. С каждым разом все это кажется более и более странным и нелепым, и начинает принимать такой размах, что создает ощущение какого-то фальсифицированного цирка. Иной раз, я смотрю на все и думаю: «Господи, что мы все тут с вами делаем и что творим? Это же глупость. Глупость и полнейший абсурд».

Да, я и так никогда полностью не чувствовала себя здесь. Трудно объяснить, но я с детства на каком-то подсознательном уровне я не принимала реальность, как реальность. Мир мне казался чем-то странным и кем-то выдуманным. И, становясь старше, я старательно отвлекала себя от этих мыслей, останавливала их поток, пытаясь переключиться на что-то другое. Но, знаете, время идет, а мир не просто не остается таким же частично искусственным и кем-то неумело сфабрикованным, он буквально всем своим существом убеждает меня в своей нереальности, иллюзорности, в том, что все это дикая бессмыслица, которая не может быть правдой. Какая-то бредовая постановка или что-то вроде того. Какой-то фильм с плохо продуманным сценарием и неустойчивыми декорациями. Чья-то несмешная и давно затянувшаяся шутка. Я внимательно наблюдаю за происходящим, слушаю окружающих и… черт. Серьезно? Это же просто не может быть взаправду! Это же глупо. Очень глупо и неправильно. Ощущение, будто что-то пошло не так, но я не могу понять, что и в какой именно момент. Я просто родилась в этой абсурдной несообразности или не заметила, как что-то сломалось в начале? Не заметила какой-то сбой, повлекший за собой всю эту нелепость, принимающую такие масштабы?

Не знаю. Но мне все чаще кажется, что если я стану вслушиваться в тишину, то услышу, как что-то медленно и с легким треском рвется. Что если я буду тщательней вглядываться, внимательней смотреть по сторонам, то рано или поздно, замечу брешь, какую-то трещину или отклеившийся краешек реальности, которая незаметно расползается по швам. Замечу это, дотронусь, и все схлопнется. Схлопнется или развалиться в один миг, рассыплется на части как плохо построенный карточный домик, обратиться в пыль. Все дома сложатся как картонные, обои действительности начнут отклеиваться пласт за пластом, оголяя собой нечто необъяснимое, какую-то материю или энергию или черт знает что. И все люди окажутся не людьми, с них потечет краска, как с плохо сделанных кем-то марионеток, слезут оболочки, маски, оголяя что-то иное. Мир просто развалиться у меня на глазах, как будто ничего и не было, декорации падут, открыв страшную истину, которую сложно себе даже представить. И я сама окажусь частью этой фикции и ужаснусь, увидев то, чем являюсь на самом деле.

1 марта 2017

***

Утро. Выхожу из подъезда. Болит нога. Лужа. Большая, приходится обходить. Иду к метро, пару раз спотыкаюсь. Ноги не хотят подниматься. Устала. Жду зеленый свет светофора в толпе людей. Не дожидаюсь. Иду на красный, пока нет машин. Кто-то решается идти за мной, остальные остаются стоять дальше. Захожу в метро. На часах восемь. Долго ищу карточку в кармане рюкзака. Вспоминаю, что она в пальто. Поднимаюсь по эскалатору. Нога все еще болит. Пропустила свой поезд. Жду следующий. Много людей. Спасает то, что живу в начале ветки. Захожу в вагон. Даже удается сесть. Напротив меня плакат. Какая-то реклама. Не хочется вчитываться. Рядом сидит мужчина в черной куртке. Уткнулся в телефон. Локтем тычет мне вбок. Хочется отодвинуться. Некуда. Вставать не буду. Не люблю прикосновения. Тем более незнакомцев. Но с любовью к поездкам на метро, приходит терпимость к этому. И даже к людям. Возможно. Ветер листает лежащую на полу газету. Кажется, опять пишут про политику. Было бы странно, если нет. Станция. Входят люди. Парень в больших наушниках прислоняется к надписи: «не прислоняться». Что-то говорит или подпевает. Все равно не услышу. Рядом становится девушка. У нее что-то случилось. Взгляд выдает. Как всегда. Вагон покачивается, закрываю глаза, пытаюсь не думать. Не выходит. Осматриваюсь. В конце вагона женщина с коляской. Куда ей так рано? Кажется, ребенок плачет. Да, влип ты конкретно. Пару человек читают. Один из них сейчас выронит книгу. Выронил. Вид у него уставший. Не выспался. Я тоже. Мужчина рядом продолжает задевать меня локтем. Немного бесит. Смотрю на свой рюкзак. Почти убитый. Наверное, скоро придется покупать новый. Жаль, этот мне нравился. Поправляю волосы. Ловлю на себе взгляд какого-то парня. Не по себе. Не люблю, когда на меня пристально смотрят. Снова поправляю волосы. Хочется куда-то. Но не домой. Интересно, что сейчас делает кот? Спит или ест. Варианта два. У кого-то звонит телефон. Громко. Хорошо, что я сижу не напротив окна. Видок явно ужасный. Банка из-под пива катится по вагону. Пару человек за этим наблюдают. Зачем оставлять ее тут? Выпадает наушник. Слышу, как женщина громко орет в трубку. Наверное, это ей звонили. Думаю о космонавте. В переходе с Боровицкой на Библиотеку. Жаль, что он на лестнице. Неудобно. Нужно рассмотреть при случае. Снова станция. Интересно какая? Нужно снять на следующей наушник. Людей все больше. Какая-то женщина становится напротив. Ее сумка бьется о мою ногу. Чуть отодвигаюсь. Все равно бьется. Ну и ладно. Поднимаю глаза. Хм. Схема ветки метро приклеена очень неровно. Я бы так же приклеила. Руки из неправильного места. В наушниках начинает играть мелодия. Что-то не то. Переключаю. Кажется, в кармане звонит телефон. Или нет. Не знаю. И отвечать не буду. На следующей выходить. Опять заходят люди. Вагон почти полный. В нос врезается запах духов. Я бы такие не купила, но на вкус и цвет. У мужчины сбоку грязные ботинки. Интересно, я успела забрызгать джинсы? Хотя плевать. Достаю жвачку. Роняю ее. Была последняя. Говорю же, что руки не оттуда. Моя станция. Поднимаюсь. Наушник опять выпадает. Очень бесит. Толкучка. Кто-то материться. Видимо, на ногу наступили. Выхожу на середину платформы. Кто-то в меня врезается. Чуть ли не сбивает с ног. Наверное, ругается, может даже вслух. Хорошо, что я в наушниках. Поток чуть рассосался. Я все еще стою посередине. Смотрю по сторонам. Все куда-то спешат. Дела. Смотрю людям вслед. Прибывает поезд. Сейчас опять начнется. Может, даже получу локтем по лбу. Чуть отошла. Тереблю кольцо на пальце. Внутри что-то нарастает. Давно заметила, но думала, заглохнет. Нет. Больше и больше. И больше. Уже не слышу, что играет в наушниках. Уставилась в одну точку. Не могу понять, о чем думаю. Думаю вообще о чем-то? Много мыслей. Слишком. Кажется, становится страшно. Или нет. Стоп. Вдыхаю. Повсюду люди. Все движется. Пытаюсь сосредоточиться. Не выходит. Толчок в плечо. Оборачиваюсь. Все еще стою на месте. Люди проходят мимо. Разные. Много, Куда-то. И тут в голове, наконец, выделяется мысль, делающая фоном все остальные. Выходит на передний план большим красочным билбордом с мигающими буквами.

Я снова осматриваюсь и произношу: «Живут же как-то, Господи. Как-то же живут… Что же у меня ничего не выходит? Почему у меня не получается?»

Ответа нет.

Тишина.

4 марта 2017

Спи, моя вселенная³

Мне всегда казалось, что мы не привязываемся к людям, а изначально привязаны к ним. Соединены чем-то невидимым и очень прочным с теми, кто дорог и небезразличен, и с теми, кому еще предстоит стать таковыми для нас. Вы когда-нибудь ощущали дежавю при общении с кем-то? Чувствовали, будто знаете этого человека уже очень и очень долго? Я – да. Такое и не только такое было со мной не раз, и с течением времени я снова и снова убеждаюсь в том, что эта самая связь между людьми существует, и что все эти встречи в наших жизнях происходят не случайно. Именно поэтому я никогда не вижу смысла в том, чтобы кого-то возле себя удерживать. Контролировать каким бы то не было образом или, к примеру, рьяно настаивать на частом общении. Всем, кто рядом со мной я стараюсь давать полную свободу и абсолютно не обижаюсь, если тот или иной человек выпадает из моей жизни на какое-то время. Я совершенно спокойно могу не общаться с кем-то из близких неделю, месяц и даже больше, и это никогда не будет означать, что я перестала его любить или беспокоиться. Так же я очень стараюсь принимать людей такими, какие они есть со всеми плюсами и минусами, не пытаясь их исправить или подстроить под себя. Не только потому, что это бесполезно и бессмысленно, просто я глубоко убеждена, что любовь, помимо всего прочего, заключает в себе необладание. Людям нужно доверять, им необходимо давать свободу быть теми, кто они есть, давать свободу действий и выбора. И это нормально и правильно. А переделывать кого-то или удерживать возле себя – пустая трата времени, поверьте. Просто потому, что не твои люди все равно от тебя уйдут, сколько бы ты их не держал и что бы ты ни делал. Это естественно. Но вот какая штука. Твои уйдут тоже. И в этом так же нет ничего особенного или сверхъестественного. Мы встречаем множество прекрасных людей на своем пути, к которым привыкаем, которым определяем особое место в жизни и сердце, и когда мы общаемся с ними, проводим время, всегда кажется, что это будет длиться вечно. Но, к сожалению, это не так. Они тоже уйдут. И с этим нельзя ничего поделать. Да и не стоит, наверное, ведь все заканчивается, иначе бы никогда не начиналось, правда?

Людей необходимо отпускать. Особенно, если любишь. Особенно, если сильно. И это трудно, да, но приходится просто осознать это и принять. Проблема только в том, что как бы четко ты это не осознал и как бы по своему собственному убеждению, ты ни был готов этому, тебе все равно будет чертовски больно. И это тоже нормально. Ведь вместе с любимым человеком из своей жизни мы отпускаем и часть себя, отмеряем особую веху, прощаемся с определенным отрезком, в котором заключались счастливые и грустные моменты, которым, увы, не суждено повториться вновь. И это не может быть не больно.

Каждому из нас приходилось или еще придется с этим столкнуться, да. Но, знаете, если я во что-то и верю, то именно в эту волшебную связь между нами. Мы действительно привязаны друг к другу, понимаете? Не только в переносном смысле. Мы связаны с дорогими и любимыми людьми чем-то очень важным и абсолютно нерушимым. Навсегда. И поэтому, когда придет время кого-то отпустить… Просто сделайте это. Как бы больно и трудно не было. И никогда не старайтесь никого возле себя удерживать. Это страшно, я понимаю, но поверьте на слово девушке с глупой походкой гуся, каждое наше расставание с важными для нас людьми в конечном итоге заканчивается встречей, сколько бы времени и жизней ни прошло.

9 марта 2017

***

Иногда становится настолько невыносимо, настолько неспокойно и так тревожно… накрывает чувство абсолютного изматывающего исступления, накрывает и не дает найти себе места, не позволяет остановиться и подумать, хотя бы попытаться предположить, что случилось и почему так. И не хочется больше никого видеть и ни с кем говорить, не потому что люди вокруг плохие, совсем нет, просто от любого взаимодействия с кем-то выворачивает, начинает лихорадить, и становится только хуже. Не хочется сидеть, не хочется стоять, не хочется лежать, не хочется быть здесь, не хочется быть нигде. Появляется абсолютная и неотвратимая ничем и никем необходимость куда-то уйти, побежать, двигаться, не оборачиваться и не обращать ни на что внимания. Такой момент, когда ты просто не можешь себе позволить не быть одной. Когда ты мчишься вперед, тщетно пытаясь предпринять попытки осознания того, от чего ты бежишь. И куда бы ты ни пришла, где бы ни оказывалась, ты просто не можешь оставаться там, хочется срочно выйти, покинуть это место, потому что все не то, потому что ни одно из мест не подходит. Но не подходит для чего? И есть ли вообще подходящее место? Глубоко внутри снова и снова возникает импульс, который подстегивает, как будто ударяет током, стоит лишь остановиться на минуту, и вот ты снова срываешься с места и идешь, ускоряя шаг. Внутри бушует ничем не заглушаемое желание двигаться. Неважно куда и неважно зачем, просто двигаться, идти, бежать, нестись со всех ног, мчаться без оглядки, что угодно, лишь бы не стоять на месте. Быть в постоянном движении, не останавливаясь ни на минуту, не оборачиваясь на мир, остающийся позади, на людей и на себя саму. Ты не можешь успокоиться, не знаешь, что сделать, чтобы остановиться, не понимаешь, хочешь ли ты останавливаться в принципе, а что-то внутри тем временем продолжает снова и снова толкать тебя вперед.

Раньше я думала, что все это из-за мертвых точек. Случается, ты застываешь на одной из них и тебе необходимо чем-то компенсировать себе эту паузу в жизни. Иногда физическим движением вперед. Но все чаще я ловлю себя на ощущении, что дело вовсе не в этом. Когда я бегу куда-то, снова и снова возвращаясь обратно, на стартовую прямую, я напоминаю себе цвета на волчке. Когда ты раскручиваешь его, они сливаются и сами по себе как будто исчезают, превращаясь в нечто иное, как бы прекращая существовать для наших глаз. если я просто пытаюсь исчезнуть? Бегу от себя, не находя места, опасаясь, что его вовсе нет. Снова и снова не прекращая попытки, ускоряю свой шаг, неосознанно стремясь к этому. Пытаюсь исчезнуть. Хотя бы на какое-то время. Как писала Марина Цветаева: «Исчезнуть, чтобы быть».

13 марта 2017

Океанариум в Питере

Порой очень хочется стать океаном. Водой. Чем-то прозрачным, чистым, успокаивающим и безмятежным. Чем-то большим, даже огромным, обволакивающим и дарящим покой. Хочется быть частью этого мира, но не быть частью общества, не иметь никакого отношения к людям и их проблемам. Не обсуждать и не делать глупые вещи, не видеть, как это делают другие, не видеть, в принципе, действий людей и не разделять их заботы. Политика, дурацкие законы, бессмысленное противостояние, конфликты, браки, семейные проблемы, мода, стандарты, ненужные вещи, реклама, телешоу, постоянные многочисленные и ничего не меняющие разговоры, ненависть, порицание, идиотские новости… Не быть частью этого. А просто быть. Не переживать ни о чем, лицезреть бесконечную красоту этого мира, самой являться этой красотой, быть никем не тронутой, ничем не оскверненной и не опошленной. Быть нейтральной, не нести собой злобы или доброты… просто течь куда-то спокойно и знающе. Убаюкивать собой все и вся, быть безмолвной и поглощающей. Хочется, чтобы никто не трогал меня, чтобы ничто не трогало и не задевало. Не испытывать грусти, гнева, ни о чем не волноваться и не чувствовать боли, не страдать больше, никого не любить и ни за кого не переживать. Хочется ничего не бояться, вообще не испытывать страха, не испытывать обиды, не терпеть и ни о чем не тревожиться. Быть как бы над всем этим, выше этого. Чтобы чувства исчезли, чтобы их не было, чтобы меня ничто не заботило и не огорчало.

Быть плещущейся у берега пенистой водой, сильными накатывающими волнами и бездонной непознанной глубиной, неисследованной и таящей что-то бездной. Ровной и существующей вне этих дурацких людских принципов и законов, быть чем-то иным, чем-то достаточно весомым и вселяющем опасения, чтобы никто больше не мог плохо со мной обойтись, обмануть, обидеть или задеть, чтобы в первую очередь я сама этого не могла, не могла навредить себе, покалечить, причинить боль. Чтобы я больше не чувствовала боль людей вокруг, чтобы эта боль не разрывала меня на части и не доводила до слез и тошноты, чтобы я не пропускала через себя их переживания, их обиды, разочарования и горести. Чтобы всякий раз не пыталась забрать их или разделить.

Хочется забыться, раствориться в океане, стать его частью, ласкать взгляд каждого, кто появиться рядом и быть абсолютно недосягаемой. Вдохновлять, успокаивать и утешать лишь одним своим видом, и при этом не иметь никакого отношения, не чувствовать всего этого самой. Не чувствовать и не помнить. Забыть навсегда о том, что было важно, о тех, кто трогал и будоражил, о том, кого нельзя забыть.

15 марта 2017

Красная рыба с клубникой

В детстве бабушка рассказывала мне про своего давнего друга, чье имя я совершенно не могу вспомнить. Его любимым блюдом была красная рыба с клубникой. Он вообще очень любил болтать о своих своеобразных вкусах… Называл себя уникальным дегустатором и особенно это свое странное вкусовое пристрастие считал почему-то весьма отличительным, выделяющим из толпы.

Бабушка любила говорить о нем, о его биографии, и часто выдавала разные забавные факты о своем друге, но я запомнила лишь этот, про рыбу с клубникой. Все потому, что, наверное, плохо ее слушала. Да и вообще никогда не любила биографии людей. Они всегда не то чтобы пугали меня, нет… Скорее, опустошали и вводили в ступор. Я думала, как это странно, что о целой жизни человека можно рассказать за какой-то несчастный час. Как это неуважительно, неправильно и в то же время необходимо. Особенно это чувствуется, когда читаешь чью-то жизнь, изложенную в письменной форме. Читаешь о другом, незнакомом… его историю, так называемую биографию, в которой упоминаются различные важные для него события, ключевые моменты и то, что неотвратимо его поменяло, привело к существенным переменам. Вроде бы вчитываешься, иногда размышляешь, но абсолютно ни черта не можешь понять. Понять и даже близко представить, каким был этот человек, что он пережил и что испытал. В голове все всегда складывается, очевидно, отличным от действительности образом, создается какое-то свое впечатление, воображение рисует разные картины, но всегда ложные, не те. Все потому, что нам трудно что-то вообразить, если сами не пережили подобное, трудно понять эмоции другого человека, хотя бы потому что у всех разное восприятие и взгляды на одну и ту же ситуацию, да и потому, что мы не особо пытаемся. И это… Правильно? Нормально? Естественно? Как-то так. У каждого своя жизнь, свои проблемы и концентрация лишь на себе и своем близком окружении. И, казалось бы, ничего удивительного в этом нет. Но все же, даже понимания это, мне все равно не по себе от осознания, что вся жизни человека, жизнь любого из нас, со всеми переживаниями, падениями и взлетами, маленькими и не очень катастрофами, важнейшими событиями, наполненными счастьем или печалью обычно умещается в несколько листов сухого текста формата А4, которые абсолютно ничего не могут передать.

Вот ты сидишь и читаешь эти отчасти нудные главы о ком-то, попутно пропуская особенно скучные и условно неважные моменты, и не ощущаешь почти ничего. Пропускаешь абзацы, стремясь поскорее добраться до сути, до основных событий, которые, обычно, везде одни. Вот он родился, детство провел в таком-то городе, поехал куда-то учиться, встретил кого-то, создал семью, завел ребенка… И даже близко не можешь себе представить и вообразить все то, что там творилось, все эти особенности, тонкости и переживание, хотя бы примерно осознать, какой была личность, чью биографию ты устало мусолишь, стараясь побыстрее дочитать. Мусолишь, не представляя масштабов, не имея возможности понять или помыслить, что значило то или иное событие, и что человек чувствовал, проживая его. Не осознаешь, как и сколько для него тянулись определенные годы, что было между ключевыми эпизодами, упомянутыми в его биографии, чем он занимался, что чувствовал и сколько всего еще происходило. Все обычно заканчивается предложением о смерти. Мол, умер от болезни или скончался в таком – то году. Предшествующую этому финалу боль, печаль или, не знаю, трагичность… никогда не описывают, никогда не упоминают. Да и если бы попытались, вряд ли бы из этого что-то вышло.

Кто-то любит есть рыбу с клубникой, у кого-то глаза необычного оттенка, кто-то имеет интересные пристрастия и экзотические хобби. Каждый по-своему реагирует на какую-то музыку, фильмы, книги. Каждый заключает в себе набор нюансов и особенностей, о которых мы, бывает, думаем с определенной гордостью. Все эти мечты, стремления, реакции на какие-то события, переживания, чувства, о которых не принято говорить. Все то, что делает нас нами… Умирает вместе с человеком навсегда. А вслед за этим постепенно исчезают фотографии, памятные вещи и люди, которые были нам знакомы. Некоторые избранные удостаиваются паре листиков сухого текста о важных (по мнению составителя) моментах жизни, а подавляющее большинство и того не удостаивается. И, если честно, я не знаю, что из этого лучше. И есть ли здесь это «лучше» вообще.

19 марта 2017

Письмо №0

В прихожей, около двери, висит странный и облезлый металлический лев. Я про него тебе писала, помнишь? Как-то очень-очень давно. Он висит там столько, сколько я живу тут, и примерно столько же меня пугает. Мы не снимаем его только потому, что он нравится папе, я же папе не нравлюсь совсем. Но это ничего. И тоже совсем. Дверь в мою комнату все еще с большущей дырой внизу, кажется, на тот раз это был молоток, она закрывается на полотенце, как и те, что были перед ней, дверные ручки у нас не задерживаются надолго, но без них даже забавнее, да? Я все еще несу с собой хаос и, сколько бы ни пыталась, вокруг волшебным образом почти мгновенно образовывается беспорядок. На стуле, в комнате, много одежды, потому что удобно, потому что я никак не приучусь вешать все сразу на место и потому, что Барсик очень любит ложиться на этот ворох. Он все еще очень красивый, очень рыжий и очень классно мурчит. На моем столе творится сущий ад. В коробке куча новых прекрасных блокнотов и книга, которую мне подарил мой преподаватель по философии, над ней какие-то баночки, волосатая расческа, таблетки в неограниченном количестве и кот, которого я недавно сваляла из шерсти. Там, рядом, разбросано много разноцветных листиков, я все еще пишу на них какие-то дела, чтобы не забыть сделать и успеть что-то в определенный срок, но все еще забываю и делаю в последнюю минуту. Это только то, что бросается в глаза, как и прежде, я совсем не люблю убираться, умею и не люблю готовить и вообще из меня никудышная хозяйка. Кажется, что ничего не изменилось. Но только кажется. На кровати, около подушки, лежат наушники и книга. Я никак не начну ее читать. Как-то не читается совсем и уже больше года. Но я всегда кладу ее рядом с собой перед сном, видимо надеясь, что так скорее соберусь. Распечатанные картинки, как сказала Наташа: «с кровью и убийствами» все еще на шкафу. Не совсем с кровью и убийствами, конечно. Просто то, что близко, а все, что близко, какое-то всегда грустное. Около них висят фотографии и одна спрятана. Ее совсем не видно, я никому про нее не говорю и никому не показываю, но приятно осознавать, что она там есть. Жаль, что скоро все это придется снять. Даже эту, секретную. Потому что пора.

У меня откололся зуб недавно, и я совсем не хочу идти к стоматологу. Странно, но мне уже не так страшно, как было раньше, но все же. А еще, недавно, мама выбросила старый кактус и больше ничто не впитывает излучение или отрицательную энергию или… что там они впитывают? Может, ничего. Я постоянно на него натыкалась и поэтому сейчас странно, что его нет, и больше ничто не колит мне пальцы, ну, кроме иголки для валяния, которой я укололась уже раз десять минимум. Где-то месяц назад я перевесила семейный портрет на стену около двери. Теперь рассматриваю, когда не могу заснуть, и, знаешь, я все еще ни на кого не похожа. А еще я недавно захотела нежно – голубое пальто, чтобы быть, как зефир. Думаю, было бы здорово быть, как он.

Я давно не писала. Давно – это очень. Но вчера, прочитав статью про детей, которые отправляли письма Богу с одним вопросом, вспомнила себя и решила написать тоже. Как в старые добрые. Хотя я уже не ребенок и не пристало… Видишь, как я все еще наивна? Раньше я писала тебе очень часто. А сейчас, когда я даже не знаю до конца, во что верю и верю ли во что-то вообще, я все сажусь, собираюсь с мыслями, и все, что получается – это неконструктивная речь в пустоту. В пустоту, которой не существует. Смешно. Нет, правда. Смешно же. Ну и пусть.

Дорогой Господь! Ты помнишь меня? Тебе снова пишет девочка Лена с планеты Земля. Я не знаю, каким я стала человеком, не знаю, хорошая я или плохая по твоим меркам, не знаю, есть ли эти мерки вообще и если есть, смогла бы ли я когда-нибудь их осмыслить или осознать. Знаю только, что превратилась в дурацкую идеалистку. Я очень стараюсь понимать людей и просто понимать, бывает, матерюсь, как сапожник и даже хуже, иногда вру и пью… да, ничему пример папин не учит. Еще я не говорила раньше, но в детском саду я украла пластмассовую помаду, просто потому, что очень ее хотела, а мама не могла мне ее купить. И как-то раздавила в ладони божью коровку, чтобы посмотреть, что будет. Вообще, я делала много вещей, за которые мне стыдно, и за некоторые из них мне все еще трудно себя простить. Говорят, ты не слышишь тех, кто грешит или не молится тебе, не соблюдает какие-то правила. Говорят, что ты не любишь тех, кто придается унынию и всякому такому. Они вообще много чего говорят, но я уже давно не слушаю. Думаю, что если ты и есть, то тебя мало волнует, ем ли я, к примеру, мясо в определенный период времени. Хочется верить в это. Но, как и все, я могу ошибаться и успешно ошибаюсь во многом в течение уже почти 22 лет. Знаешь, мне не хватит одного вопроса, их слишком много всегда, да и ты все равно не ответил бы, правда? Поэтому, печатая это, я ни на что не надеюсь и, на самом деле, просто пытаюсь успокоиться после очередной волны самопоедания. Я не знаю, зачем ты меня сюда, если это ты, и я все еще чувствую себя совсем чужой и неприкаянной. Все это очень давит, но я правда надеюсь, что моя жизнь хоть что- то значит, что я хоть чего-то стою, хоть что-то могу и все это не просто так. И, может, это наказание. Может, я ничего не понимаю. Может, тебя и вовсе нет. И все это всего лишь глупая случайность. Но все же хочется верить, что и для меня когда-нибудь найдется место, где мне будет легко и спокойно, где я не буду казаться такой неправильной и неуместной. И, может, даже найдется кто-то, кто сможет принять и полюбить меня, такую вот ошибочную со сбоем во всех возможных системах. Или, быть может, мне самой давно уже пора стать этим «кто-то».

23 марта 2017

***

Иногда как-то задумываешься о будущем. И ничего. Конец. Слегка не по себе становится поначалу. Так, что холод с мурашками по спине. Как-то вроде заглядываешь, пытаешься представить, увидеть что-то, а там пустые листы. И страшно даже не потому, что будущее не определено, что ты в подвешенном состоянии, страшно от своей реакции на это. Спокойствие. Как будто, так и должно быть, так правильно, как будто там ничего не будет и в принципе быть не может. Ты перебираешь варианты и сценарии и ни один не можешь хотя бы примерно примерить на себя. Замужняя или разведенная домохозяйка с детьми? Смешно. Учитель, находящий утешение в своей дурацкой работе? Глупо. Космонавт? Было бы круто, но не в этой вселенной. Хоть кто-нибудь, на самом деле. Но никто и никак. Может, это от не понимая того, чего ты вообще хочешь от этой жизни. Может от понимания того, что то, чего ты хочешь, несбыточно. А может, попросту не та эпоха тебя выбрала для существования. Не повезло.

Есть категория людей, которые навсегда остаются молодыми, потому что им просто не суждено долго прожить. Это отражается во всем, что они делают, как существуют. Это в их лицах, в их глазах и в том, что и как они говорят. Не знаю, может, это и во мне отражается… И поэтому в будущем вместо перспектив или хотя бы фантазийных картинок что-то абсолютно черное, не пропускающее света. Трудно судить, не будучи человеком со стороны. Но, может, я правда попросту отношусь к тем, кто слишком быстро исчерпывает себя? От того и болезная со всех сторон, куда не посмотри, просто оболочка по швам расползается. Но такие, обычно, чего-то привносят в мир, оставляют огромный след. А я? Нестыковка. Если бы только был выбор, я бы, наверное, хотела стать таким человеком. Но выбора не было. И это все бред. А я, наверное, просто еще слишком молода. Пубертат, наконец, ударил в голову. С кем не бывает, правда? Но я ничего не могу поделать с этим странным чувством ничевойности. И когда я вижу людей, которые даже близко не думают о вещах, что тревожат меня снова и снова, людей, которые как-то, собственно, живут и, может, даже думают, что знают, кто они, и видят впереди себя и хоть какое-то будущее, острее ощущается своя неуместность и непредназначенность. Чуждость всему. Они строят планы, худо-бедно к чему-то стремятся, тащат что-то в этот большой муравейник. А ты смотришь на себя со стороны и все чаще задумываешься о том, что ты просто ходячая ошибка 404.