Читать книгу Проект «Аксон» - Елизавета Евгеньевна Слесарева - Страница 1

Наша с Тимуром жизнь идеальна. Сейчас закончился пятый курс специалитета, мы успешно закрыли практику и можно весь август отдыхать и планировать будущее.

Я получу красный диплом инженера Национального Исследовательского Ядерного Университета МИФИ уже в феврале. И мой парень тоже. Да, мы с ним однокурсники. С первого курса между нами зародилась крепкая дружба, а на третьем наконец поняли – мы друг для друга больше, чем просто друзья. Тогда я стала самой счастливой на свете. У меня в жизни было лишь несколько целей, но воплотить их в жизнь оказалась не просто. Однако почти все они у меня в рукаве:

1. Отлично сдать ЕГЭ +

2. Поступить на бюджет в НИЯУ МИФИ +

3. Проявить себя на практике в АО «Заслон» +

4. Устроиться туда на стажировку

5. Потом уже на работу

6. Найти любовь на всю жизнь +

Всё это моя жизнь. Найти настоящую взаимную любовь мне казалось задачей самой сложной, потому что от меня здесь мало что зависит. Но вдруг мы с Тимом поняли, что просто созданы друг для друга. И цели у нас схожи, и характеры. Понимаем всё с полуслова. А разговорились мы с ним изначально как раз по поводу АО «Заслон». Он приехал из своего села специально к нам в универ, потому что мечтал работать именно там. У меня-то всё было проще. Мои родители со времён открытия работают в этом научно-техническом центре на благо научного прогресса. Отец – в отделе здравоохранения, мама – в микроэлектронике. Я же хочу соединить в себе эти отрасли и работать на два фронта, за пять лет так и не смогла выбрать что-то одно.

На производственных практиках мы с Тимом всё время были вместе, однако он больше интересовался авиацией и морской техникой. На защите курсовых мы всегда были первые, потому как на предприятии у родителей можно было собрать уйму полезного материала.

И вот, отлично закончив предпоследний курс (специалисты учатся 5,5 лет) мы планировали совместное будущее, естественно, связанное с «Заслоном». Уже осенью нас ожидает преддипломная практика, где начальство будет присматриваться к студентам, чтобы лучшим предложить стажировку с последующим трудоустройством. Дураком быть не надо – это наш шанс!

После совместной поездки в начале августа на Чёрное море мы с Тимом приезжаем домой. Давно уже живём вместе в моей квартире. Всё просто идеально…

* * *

Но вдруг на фоне полного здоровья Тим заболевает. Сначала плохо ходит, ноги подкашиваются, теряется равновесие, доходит уже до того, что он не может подняться с постели. Я вызываю «скорую» несколько дней подряд, но они твердят одно: «Побочный эффект от стресса. Долго хорошо учился, потом ещё поездка на море. Дайте организму отдохнуть».

Мы ждём неделю, другую. Я не отстаю и приглашаю специалистов домой, чтобы хотя бы сдать кровь, но все анализы в норме. Везу его на МРТ, но и тут никаких отклонений не находят. Все успокаиваются, может и правда дело в стрессе… Но я нахожусь с Тимуром каждый день и вижу, что его состояние ухудшается с каждым днём. Появилась слабость в руках, теперь любимый не может держать даже ложку и кружку. Неврологи, что платно приходили на дом, предложили сделать Электронейромиографию, чтобы исключить полинейропатию. Ведь рассеянный склероз мы уже исключили с помощью МРТ. Везу его лежачего на эту жуть, где током бьют по нервам. Пишут: поражение лучевого нерва (это в руках) – и всё. Почему же тогда он не ходит?

С тяжестью в сердце покупаю инвалидную коляску, и мы с моим отцом везём Тимура к лучшему врачу города. Ему уже за семьдесят, но может, он видел что-то подобное за время своей работы.

Приём невролога занимает не более пяти минут. Тот лишь постучал молоточком по ногам и рукам моего парня и озвучил:

– Совершенно нет рефлексов. Очень похоже на Синдром Гийена-Барре. Немедленно вызывайте скорую помощь. Пусть заберут прямо отсюда. Нужно срочно везти его в реанимацию.

Как я позже узнала от папы, этот врач сказал ему, что видел подобное, обычно в таком запущенном состоянии больные не выживают. Отец мне этого тогда не сказал, зато позвонил родителям Тима и те незамедлительно приехали в город, чтобы ухаживать за сыном. Я бы сама хотела, но скоро сентябрь и начнётся практика.

Мы все верили, что Тим поправится. Сказали – всё не безнадёжно. Ведь мы относительно вовремя смогли поставить диагноз. Это и правда оказался Синдром Гийена-Барре – тяжёлое состояние, при котором иммунная система атакует собственные нервы. То есть аксоны периферической нервной системы Тима поразились, если верить новым данным ЭНМГ, на 87% по всему телу.

За месяц острого периода у парня отказали ноги, руки, спина, живот, шея, веки, язык. Речь изменилась, зрение и слух ухудшились, а дыхание настолько сбивчивое, что подумывают о подключении ИВЛ или даже трахеостомы.

Ну ничего, я не нервничаю, потому что в больнице специалисты грамотные. Тиму бесплатно сделали семь процедур плазмафереза, а теперь настала очередь прокапать ему иммуноглобулин – на него собирал деньги весь город. Несколько флаконов стоит больше одного миллиона рублей. Врачи уверяют, что плазмаферез очистил кровь Тима от антител, которые уничтожили нервные клетки, а иммуноглобулины позволят ускорить восстановление.

Однако улучшений не наблюдается. Прошла уже пара месяцев. В заболевании наступил период Плато. Ухудшение остановилось, воспаление спало, но двигательные, чувствительные и вегетативные функции у парня отсутствуют.

Сколько бы я не пыталась узнать причину произошедшего, врачи только разводили руками. Даже в интернете указано, что Синдром Гийена-Барре появляется чаще у людей на фоне полного здоровья.

Если честно, для меня это стало ударом. Всё моё идеально распланированное будущее летело в тартарары на бешеной скорости. Сначала родители захотели забрать Тима домой, но мы решили оставить его в моей квартире, потому что лежачего тяжело перевозить, да и скоро его ждёт реабилитация.

Он сказал мне после больницы, когда только приехал домой, что многие вставали через несколько месяцев. Это обнадеживало всех, но не меня. У Тимура запущенный случай и обычная статистика ему не подходит. Скоро все это тоже поняли.

И тогда Тим сказал мне:

– Помнишь, я верил, что встану через месяц, потом через два. Мне так стыдно за себя. За эту детскую наивность. Я никогда не встану. Но что-то во мне ещё отказывается в это верить.

– Милый, всегда есть надежда! Не губи её!

– Полина, ты прочитала больше литературы, чем любой врач, и что ты скажешь?

Он смотрел на меня своими яркими глазами, тогда они вновь засветились огоньком спустя несколько месяцев. Он ждал. Надеялся. Хотел, чтобы я его обнадёжила.

И я это сделала.

– Если врачи не могут, я сама найду способ.

– Тебе нужно заниматься дипломом. Ты не можешь его завалить, Полли.

– А я поменяю тему проекта.

– Не смеши меня, ты к нему начала готовиться ещё со второго курса

Я ему не сказала, что уже давно всё решила.

Все отчаялись. Друзья сначала приходили к Тимуру, рассказывали, как провели остаток лета, как начался новый учебный год, кто куда собирается идти работать. Но их приходы были всё реже. Я же переехала назад к родителям, а с Тимом осталась жить его мама Марина Александровна. Мне честно не хотелось покидать любимого! Но он отчаянно просил меня уехать, чтобы я не видела всей его повседневной жизни. Я не могла не согласиться, если для него так будет лучше. Мне самой было неловко, когда его мать подсовывала ему судно или обтирала полотенцем, а как он пил через трубочку…

В общем, даже в универе ребята стали редко спрашивать про Тимура, всё больше погружаясь в собственные проблемы. Мои родители продолжали работать в «Заслоне», а мне предстояла последняя практика – преддипломная.

И вот она началась… Каждый день я проводила в конструкторском отделе, а по вечерам сидела с Тимом. Правда, он мог принять меня меньше, чем на час.

Ночью, когда приходила от Тимура, я ревела в голос в ванной или в своей комнате. Ко мне подходили по очереди мама или папа, клали руки на плечи и приговаривали:

– Полиночка, мы живём в двадцать первом века, врачи что-нибудь придумают.

Мне хотелось им верить, но это казалось с каждым днём всё тяжелее. Верить я могла только в себя. И в Тимура. Хотя он уже ни во что не верил.

Но я не сдавалась, прочитала все книги, перерыла все сайты, нашла все исследования сбоев в иммунной системе. Искала, как запустить восстановление аксонов другим путём. Извне. Это стало моей основной работой. Моим дипломным проектом. Моей новой целью.