Воспоминания Е.П. Кишкиной – это история разорения дворянских гнезд, история тяжелых лет молодого советского государства. И в то же время это летопись сложных, порой драматических отношений между Россией и Китаем в ХХ веке. Семья Елизаветы Павловны была настоящим "барометром" политической обстановки в обеих странах.
Перед вами рассказ о жизни преданной жены, матери интернациональной семьи, человека, пережившего заключение в камере-одиночке и оставшегося верным себе.
Издание предназначено для широкого круга читателей.
Оглавление
Елизавета Кишкина (Ли Ша). Из России в Китай. Путь длиною в сто лет
К российскому читателю
Часть первая. В России
Глава 1. Усадебное детство
Глава 2. Революция. Конец усадьбы
Глава 3. Переезд в Москву
Глава 4. В советской школе
Глава 5. Первое прикосновение к Китаю
Глава 6. Судьбоносное знакомство
Глава 7. Гостиница «Люкс»
Глава 8. Тридцать седьмой, а для меня тридцать восьмой
Глава 9. Хождение по тюрьмам
Глава 10. Лубянка, Бутырка, Таганка
Глава 11. Беспартийный
Глава 12. Война
Глава 13. Эвакуация
Глава 14. В Энгельсе
Глава 5. Снова в Москве
Глава 16. Отъезд в Китай
Часть вторая. В Китае
Глава 1. В Харбине
Переезд границы
Русский город
В китайской среде
Линь Бяо и Е Цюнь
Обстановка на фронте и дома
Глава 2. Рождение новой республики
Переезд в Пекин
Ароматные горы
Провозглашение республики
В семье Мао Цзэдуна
Глава 3. Дела семейные
Особняк в переулке
«Международная семья»
Жизнь новой элиты
Русский дух
Глава 4. Моя работа
Университет или спецшкола?
Мои студенты
Вьетнамцы
Глава 5. Политические перипетии
Гао Ган
Новые удары
Массовые кампании
Глава 6. «Нерушимая дружба»
Советники и специалисты
Шумная ссора
Дружба и политика
Становлюсь китаянкой
Глава 7. «Культурная революция»
Грозные признаки
Бунт хунвейбинов
Чаша страданий
Последнее расставание
Глава 8. «Китайская Бастилия»
Арест
Дело «советских шпионов»
За решеткой
Свидание
Глава 9. Из Циньчэна в Юньчэн
Выпускают!
Юньчэн
Вхождение в китайскую жизнь
Глава 10. На чем сердце успокоилось
Реабилитация
Траурный митинг
Эпилог
Указатель аббревиатур и сокращений
Отрывок из книги
Эта книга рождалась долго. Где-то в начале 90-х годов прошлого (да, уже прошлого) века я почувствовала желание рассказать о своей жизни и села за пишущую машинку. (Компьютером я, к сожалению, так и не овладела.) Писала исподволь, понемногу: отвлекали дела, работа. Тогда я еще преподавала и вела активный образ жизни. За несколько лет вчерне написала первую часть повествования.
В 1995 году в нашем доме появился старый знакомый, французский журналист Патрик Леско. Его давно уже поразил временной и географический охват моей жизни, которая прошла сквозь важнейшие потрясения ХХ века. Он стал брать у меня пространные интервью на французском языке. Через два года на их основе выпустил книгу “L’empire rouge” («Красная империя. Москва – Пекин, 1919–1989»), стержнем которой стала история двух семей – моя с мужем Ли Лисанем и его друга Чжан Бао, женатого на Надежде Руденко. Книга вызвала интерес не только во Франции, она была переведена на многие европейские языки. В США вышло ее сокращенное издание под названием “Before Mao” («До Мао Цзэдуна»).
.....
Запомнился мне поздний холодный вечер. В доме в тот час было тихо и уныло. Мама в зале возилась около медогонки – довольно примитивного аппарата, с помощью которого из пчелиных сот гнали мед. Я играла подле мамы. Изредка мне перепадала ложечка свежего меда, чистого, как слеза. Вдруг дверь из гостиной открылась: в дверях стоял отец. «Катя умерла», – тихо произнес он. Утешения были неуместны: слишком уж большое горе обрушилось на отца. Из передней послышались приглушенные всхлипывания, и я побежала туда. Под вешалкой, прижавшись друг к другу, застыли Лена и Миша – дети покойной Кати. По малолетству я не смогла осознать всю глубину трагедии моего отца и этих детей, потерявших родного, близкого человека.
По-видимому, отец очень любил и меня, своего последыша. Часто, помнится, сажал меня к себе на колени и рассказывал что-то, причем не только сказки, но и подчас даже совсем непонятные для меня вещи. Говорил, например, как я это теперь понимаю, о строении клеток органического мира. Но для меня слово «клетка» означало только клетку, в которой сидят птицы, и в моем воображении крутились деревянные и железные клетки – только это я и поняла из отцовского рассказа.
