Читать книгу Поменяться телами - Елова Юлия - Страница 1

Пролог.

На недостроенном корпусе красного кирпичного здания сидели двое: парень и девушка. Была прекрасная погода, несмотря на раннюю осень, было ещё очень тепло и до сих пор можно было ходить в шортах и юбках. И хотя август потрепал цвет листьев и некоторые уже безжизненно лежали на асфальте, заставляя дворников сметать эти листья в кучки, а потом убирать в пакеты, кое-где всё ещё можно была заметить красивые разноцветные деревья, листва которых ещё не полностью спала, готовясь к скорой зиме.

Девушка сегодня была чудо как красива, на ней было красивое голубое платье, а чёрные густые волосы были завиты в небольшие локоны. Это постарались её соседки по комнате. Они же и сделали ей лёгкий макияж, подкрасив длинные ресницы, которые теперь подчёркивали красоту её разноцветных глаз, один глаз был голубым, а другой зелёный. А ещё на пухлых губах девушки красиво переливался почти незаметный блеск для губ, который делал её губы более выразительными. Сегодня у неё был день рождения и её соседки постарались создать как можно красивый образ девушке, чтобы та надолго запомнила свой шестнадцатый день рождения. Сидящий рядом парень, смотрел на девушку влюблёнными глазами и всё никак не мог налюбоваться той, что до сих пор считала его своим старшим братом. Названным.

– Линка, а Линка, вот ты мне скажи, о чём ты мечтаешь после выпуска? – спросил парень именинницу. Та взъерошила свои густые чёрные кудри, которые доходили ей до лопаток, и задумчиво закусила нижнюю губу.

Какие мечты есть у детдомовского ребёнка? Лина всю жизнь, с самого детства, мечтала о семье. Что однажды придут её родители, заберут в тёплый чистый дом, где непременно будет пахнуть булочками и цитрусовым чаем. Она хотела любви, материнской заботы и крепкой отцовской руки. Но год за годом, медленно тянулось время, а за ней так никто и не приходил. И только друзья создавали для неё тёплую, почти семейную, атмосферу.

Лину, а если полностью Малину, не особо любили в детдоме другие дети, особенно постарше, часто дразня её за разный цвет глаз, и только друзья были для неё некоторой отдушиной, а ещё мечты о доме. Вот и сейчас она сидела рядом с Артуром, на старом заброшенном и недостроенном двухэтажном доме без крыши. Не самое лучшее место, чтобы отпраздновать день рождения, но Малине здесь было спокойно и уютно. Здесь никогда никого не было, а само здание находилось в небольшом леске недалеко от детского дома.

Парень беззаботно болтал ногами и подставлял свою рыжую макушку осеннему солнышку, жмурясь от, заглядывающих в его зелёные глаза, лучей. На его, усеянном веснушками, лице застыла тёплая улыбка. Для Линки он был словно брат, а для Артура она была возлюбленной. Парень ждал ответа, но что могла ответить та, кто до последнего надеялась обрести семью? Она не стала отвечать на вопрос и, лишь грустно улыбнувшись, спросила в ответ:

– А ты?

Он лучезарно улыбнулся и, взъерошив свою чёлку, посмотрел на девушку:

– Линка, а давай создадим группу?

– Группу? – её чёрные брови поднялись от удивления.

– Ты не ослышалась. Вот смотри: у тебя красивый голос и хороший слух, я умею играть на гитаре, а Семён стучит на всём, что издаёт звук. У нас есть все шансы! – с воодушевлением и детской непосредственностью говорил подросток.

– Ты же только два аккорда знаешь, – со смешком проговорила девушка, спрыгивая с рамы окна на земляной пригорок. Её  голубое платье немного закружилось на ветру, оголяя ноги, а сама она немного покачнулась, чуть не падая, но удержала равновесие, разведя руки в сторону, словно самолётик.

– Впереди два года, целых два года, я ещё успею стать мастером! – парень ударил себя по груди.

– Пошли домой, мастер, – девушка смеялась. Группа? Почему нет? По крайней мере, это уже хоть какие-то планы после выпуска.

Внезапно парень встрепенулся, будто что-то услышал и начала оглядываться, девушка на него с интересом посмотрела.

– Ты ничего не слышала? – спросил он.

– Нет, а что? – она немного подалась вперёд.

– Показалось, что кто-то словно кричал меня, – сказал парень и как-то погрустнел. Девушка смотрела на него с улыбкой. Какой же он ещё ребёнок!

– Ты не надела сегодня медальон, – словно только сейчас заметил, сказал парень. Хотя он уже давно увидел его отсутствие.

– Мне не хочется его сегодня надевать, – как-то грустно ответила девушка.

А как не грустить той, кого ещё будучи новорождённой малышкой оставили в плетёной корзинке возле детского дома с запиской, где было написано имя девочки. А ещё на её шее висел кулон. Он выглядел практически простым, круглая основа, с полумесяцем на ней из серебра и россыпь звёзд на свободном пространстве. Малина не понимала, почему никто не отобрал у неё этот кулон, ведь она была ещё совсем маленькой. Возможно они пожалели ребёнка, чья мать обошлась со своим дитём так ужасно и оставили девочке хоть какой-то подарок от неё…

Подарок… Когда наступал день рождения девушки, этот кулон начинал словно душить её. Она до последнего надеялась, что когда-нибудь мама придёт за ней и заберёт с собой, а ещё будет долго извиняться, что оставила одну, никому ненужную и беззащитную. И этот подарок, ей казалось, что он смеётся над ней, когда она в очередной раз становясь старше, всё ещё живёт надеждой. Поэтому, Малина каждый раз, в свой день рождения, снимала кулон и оставляла его под подушкой.

Это были последние тёплые деньки осени, в скором времени придут дожди, а с деревьев спадёт последняя листва, укрывая землю разноцветным одеялом. Два шестнадцатилетних подростка строили свой план на будущее, с грустью думая о настоящем. И никто из них не мог представить, что в этот солнечный день может случиться что-то страшное, а их совместные планы уже будет нельзя воплотить в жизнь.

Они уже подходили к детдому, оставалось только перейти пустынную дорогу, по которой редко кто ездит, и они на пороге «дома». Линка шла чуть впереди, радостно подпрыгивая и напевая себе что-то под нос, качая туда-сюда руками, а её платье немного развивалось от ветра. Артур шёл позади и с улыбкой наблюдал на детские чудачества той, кто заставляла его сердце биться быстрее от счастья. Но посмотрев чуть в сторону, он испугался, сбился с шага и страшно закричал:

– Линка, в сторону!

Он видел, как чёрный джип на огромной скорости нёсся в сторону той, кого в будущем он мечтал назвать своей женой. Видел, как она непонимающе оборачивается и застывает от ужаса. В глазах девушки пронеслась вся её маленькая жизнь, полная надежды, прежде чем её откинуло сильным ударом и она покатилась, иногда переворачиваясь, по асфальту.

Всё происходило как в замедленной съёмке. Острая боль, пронзившая все её тело, неестественная поза от удара, уже почти пустые, лишённые жизни разноцветные глаза, её красивое голубое платье испачкалось кровью, которая разливалась по асфальту из ран девушки. В её глазах отражалось испуганное лицо Артура, по щекам которого текли слёзы, он что-то кричал, но девушка ничего не слышала. Вокруг неё была тишина и только замедляющиеся удары сердца раздавались в её ушах.

Ей не были слышны крики вокруг, как кто-то кричал в ужасе: «Вызывайте скорую!», «Кто-нибудь запомнил номера машины?» и она не могла услышать, как Артур молил её не умирать, молил остаться с ним. Он не мог стать ей папой или мамой, но они могли создать собственную семью. Парень держал её руки, испачканные кровью, и молился всем, кому только мог, лишь бы она была жива и её душа продолжала бороться, и она не закрывала глаза.

Ей было невыносимо больно, а в голове метались мысли. Неужели она умрёт вот так? Веки становились всё тяжелее, постепенно закрывались глаза. Мысли путались и только боль хоть как-то их упорядочивала.

«Я так и не обрела семью», с грустью подумала девушка, по её щеке скатилась одинокая слеза, смешиваясь с кровью, а сердце перестало биться…

***

– Эй ты! Давай быстрее, и так из-за тебя отстаём от плана, – кричал недовольно паренёк в сторону худенькой девушки, что плелась в конце группы, заметно влияя на скорость команды.

– Зачем вообще было прицеплять к нам лекаря, когда мы в волшебном лесу? Здесь страшнее медведя ничего не водится, здесь даже нечисти нет! – сокрушался всё тот же парень, прорубая мечом путь сквозь заросли кустов и травы для остальной команды. К сожалению, эта чёртова целительница тоже в неё входила. Парень не щадил природу и вместо того, чтобы просто раздвинуть мешающие кусты, он кромсал их своим мечом.

Внезапно позади парней раздался вскрик и девушка, взмахнув руками в поисках опоры, упала с небольшого пригорка.

– Чёрт, да она даже ходить не умеет, отправили бы её на границу с эльфийским лесом, пускай бы там травки пособирала, зачем было цеплять к нам, – гневался парень, ежеминутно опуская в сторону девушки оскорбления и ругательства.

– Эй, Эрик, может поможем ей? Всё же девушка, да ещё и лекарь… – начал было какой-то парень, как его надменно перебили:

– Помогать ЕЙ? Да пусть хоть сдохнет в этом лесу, мне плевать! Пусть сама догоняет нас, чай не первый раз в лесу, карта у неё есть, пойдёмте, – парень сплюнул куда-то в сторону и злой как чёрт рубил мешающие ветки.

Эрик ненавидел эту девушку. Она была некрасива и ходила вечно лохматой. Её белые волосы были какие-то тусклые и имели непонятный оттенок, а глаза закрывали ужасные толстые квадратные очки. Худая и костлявая фигура не придавала красоты и вызывала лишь сожаление и желание покормить. Не девушка, а просто немочь ходящая. Он посмотрел в сторону бугра, за которым лежала девушка, снова сплюнул и, отвернувшись, пошёл дальше по лесу, следуя плану, отмеченному на карте.

Малинель лежала на неровной земле в ужасно неудобной позе. Её руку саднило из-за содранной кожи, а из глаз текли слёзы обиды. Почему, чёрт побери, её отправили в этот грёбаный лес с этими имбецилами? Неужели они думают, что она не понимает в КАКУЮ сторону они двигаются. Они совсем из ума выжили?

Несмотря на то что этот лес считается волшебным и заповедным, где нечисть водиться не должна, есть в этом лесу одно МЕСТО. Курган цепей, занимающий добрые сорок километров, гиблое место в аномальной зоне, где магию сложно применять даже магистрам, не то что каким-то ученикам академии. Возомнили себя не пойми кем, а чуть стоит увидеть нечисть, так сразу сбегут, поджав хвосты.

Малинель с горестным вздохом встала, заживила свою ладонь магией, утёрла злые слёзы и с яростью посмотрела на карту. Она уже чувствует отголоски тьмы, значит, они подобрались слишком близко к кургану, они умереть хотят?

Девушка догнала парней примерно через час, эти идиоты даже не оставляют магические метки на случай обратного пути, и всё увереннее двигаются в сторону кургана. В их команде было четыре человека, Эрик-говнерик, ещё два парня и она. Три будущих боевика и юный лекарь. Они уже мнили себя великими магами, потому что могли махать, как идиоты мечами и использовать бытовую магию.

Приближение кургана давило на девушку, близость тёмной магии заставляла её трястись от страха, а кожу покрываться мурашками. Не в силах больше молчать, она обратилась к команде:

– Вы совсем из ума выжили? Если ректор узнает о том, куда мы идём, он придёт в бешенство! Если мы вообще выживем! – пыталась докричаться до них девушка.

– Заткни свой рот, дура, он ни о чём не узнает, Ир и Гер пройдут пару километров в сторону от кургана и отправят ежедневное послание оттуда, скажут, что немного сбились с курса из-за болот, мол больно они оказались опасными. Придумают историю, наподобие: «С нами всё-таки девушка, мы-то боевые маги и привыкли к такому, а как быть с такой нежной девушкой? Она подняла истерику, что не пойдёт по болотам и всё здесь. Пришлось идти в обход, так как бросить её одну мы не могли», – отмахнулся от её слов Эрик.

– Да как вы смеете?! – яростно начала девушка, но Эрик со злостью дёрнул её за руку на себя и схватил больно за шею.

– Здесь мы сила, а я командир! Я говорю, ты слушаешься, – высокомерно и пафосно высказался шестнадцатилетний парень. Он кивнул парням, чтобы они пошли на свою миссию.

Эрик ещё немного сдавил её горло и отшвырнул от себя в сторону, с брезгливостью вытирая руку о штаны. Девушка больно ударилась боком об дерево, но эта боль была незаметной на фоне боли от сжатого с большой силой горла. Она кашляла от нехватки воздуха, горло не хотело пропускать воздух и он вырывался рывками, а из глаз девушки текли слёзы. Парень ненавидел её, а она ненавидела его. Это была взаимная ненависть.

Время шло, уже стемнело, а парни всё не возвращались. Эрику наскучило их ждать, поэтому, оставив им послание на прежнем месте, он двинулся в сторону кургана, попутно схватив с собой сопротивляющуюся Малинель. Она пыталась упираться, царапалась, изворачивалась как могла, но только делала себе больнее. Эрик с силой сжимал её руку, порой дёргая на себя так, что та чуть ли не падала ему в ноги. Парню нравилась такая власть над девушкой и он часто издевался над ней, когда они оставались наедине. Но издёвки были не только моральные, парень не стеснялся применять силу, а иногда даже и магию.

Они уже были на границе аномальной зоны, когда Эрик не выдержал и буквально зашвырнул туда упирающуюся девушку, которая по инерции пробежала несколько метров и упала вперёд, прокатившись на животе и чудом приподняв лицо, иначе сейчас у неё был бы сломан нос. Курган цепей, они наконец-то пришли!

Девушка со страхом смотрела на парня, сидя на неровной пустой земле, и рукой потирала своё предплечье, которое больно сдавливал Эрик до этого. Боль от падения тоже давала о себе знать, но не так сильно. Она безуспешно пыталась исцелить руку, но магия рассеивалась в пространстве.

– Ты больной, Эрик, ты хоть понимаешь КУДА ты нас притащил? Возомнил себя великим воином и думаешь, что сможешь одолеть монстров из кургана цепей? Ты псих! – кричала в страхе девушка. Атмосфера смерти давила на девушку, лишая её здравого смысла и заполняя сердце страхом.

– Заткни свою пасть, шваль, – грубо выругался парень и опустил на щеку девушки тяжёлую пощёчину. Её голова мотнулась в сторону, а тело отлетело на пол метра, из глаз потекли слёзы боли. Девушка попыталась встать и уйти из этого страшного места от этого безумца. Если хочет умирать, то пусть делает это один! Но все её попытки заканчивались жалко, её тошнило, а голова сильно кружилась, поэтому едва встав, она снова падала на колени. Эрик не боялся применять к ней грубую силу, целительница всегда залечивала свои раны и не жаловалась.

Невзирая на сопротивление девушки, он снова схватил её за предплечье и потащил вглубь кургана. Ему было интересно, что же за монстры здесь водятся, он хотел убить парочку и притащить в академию, чтобы ректор удивился и наградил его баллами. Баллы очень важны для учеников, с их помощью можно поступить в лучшие университеты, так как они дают дополнительные очки при поступлении.

Малинель упиралась изо всех оставшихся сил и это не нравилось Эрику, он постоянно дёргал её за руку, матерился и сжимал руку сильнее, причиняя девушке боль. Он грозился избить её, если она сейчас же не заткнётся и не пойдёт спокойно.

Вокруг них была безжизненная немного серая и абсолютно сухая земля, в которой иногда можно было заметить здоровые корни. Деревьев видно не было, так что Эрик решил, что это остатки от них.

Но на очередном, твёрдом словно железо, корне, Малинель споткнулась и, Эрик, психанув, откинул девушку назад, злобно озираясь по сторонам. Они шли уже очень долго, но на их пути не встречалось ничего и никого. Пустая безжизненная местность с торчащими из мёртвой земли такими же мёртвыми корнями. Курган цепей? Мёртвое место? Здесь, кроме торчащих тупых корней, НИЧЕГО нет. Ни одного монстра, нежити, даже дохленькой белочки не завалялось. И ради этого он попёрся сюда и тащил с собой эту страшную курицу?

Он обернулся, чтобы выместить свою злость на девушке парочкой ударов, но увиденная картина поразила его и заставила застыть от ужаса. Девушка зависла в падающем состоянии, а из её груди торчал острый толстый корень. В глазах девушки застыл шок и непонимание. Из её рта медленно текла струйка крови, а зелёная кофта быстро напитывалась кровью. Внезапно корень из её груди вынырнул, а девушка, медленно сползая по его стволу, упала на землю. Всё вокруг словно ожило и в разных местах из земли пробивались толстые мощные корни с острыми концами. Они быстро двигались в сторону застывшего в шоке парня и блестели словно серебро… Курган цепей…

Поняв, что произошло и происходит, Эрик кинулся бежать обратно в сторону леса. Он даже не попытался проверить состояние девушки или хоть как-то помочь ей. Его собственная жизнь была ему важнее, чем жизнь какой-то страшной и жалкой целительницы.

Как хорошо, что эта дурочка расставляла магические метки по дороге, так что обратный путь не доставлял проблем хотя бы тем, что Эрик точно знал, в каком направлении нужно бежать. Он уворачивался от выпадов острых корней и бежал изо всех сил, не желая умирать. Его одежда местами была порвана, кое-где были видны раны, в некоторых из них поблескивала белым кость. Но Эрик тренировался как боевой маг, у него была хорошая физическая подготовка и, если он не мог сразиться с этими корнями, так хоть убежать постарается точно.

Он едва уклонялся от живых корней, ран на теле становилось всё больше и, когда надежда уже почти покинула его, он увидел край аномальной зоны. Эрик выбежал из неё и получив возможность пользоваться магией, поднял щиты и, придав себе ускорение магией, побежал в сторону парней.

Ир и Гер уже шли в обратном направлении, но увидев как на них несётся командир их команды, весь окровавленный и в разорванной одежде, они сбились с шага и не знали, что сказать и сделать. Заметив, что с ним не было девчонки, в душах парней поселился страх.

Эрик, понлостью обессиленный, сел и откинулся на ствол дерева, его грудь тяжело вздымалась, а сердце отбивало бешеный ритм, его ноги тряслись от перенапряжения, а из горла доносилось сипение. Ребята непонимающе смотрели на парня и Ир первым решился на вопрос:

– Что произошло? – взволнованно сказал он. – Неужели вы были в кургане? Как вы решились пойти туда без нас? – несколько обвиняюще выпалил парень.

– Эта идиотка схватила меня за руку и потащила в курган, – яростно начал Эрик, – она говорила, что необязательно делиться баллами с вами двумя и наверняка там нет ничего страшного и опасного, просто зона, в которой не работает магия. Глупая дура!

Ир помрачнел, их предал собственный сокомандник. В его голову даже не приходила мысль, что характер Малинель совсем не такой, и она бы никогда сама не отправилась на курган, к тому же будучи целительницей. И ведь она, даже несмотря на тяжёлую обстановку в команде, всегда в конце дня заваривала для всех чай, травы для которого лично собирала по дороге и высушивала магией. Не вспомнив ничего из этого, он просто слепо поверил своему командиру, к тому же принцу. Зачем ему врать?

– Что было потом? – невозмутимо продолжил Гер, он слабо верил Эрику и недолюбливал его, но на открытую конфронтацию с ним не шёл. Вся версия, которую привёл Эрик, для него выглядела нелепым бредом, но ему была небезразлична судьба девушки.

– Курган цепей… я понял, что это значит! – с ужасом в голосе сказал Эрик. – Там везде в земле корни, но ни одного дерева в округе, а сами корни твёрдые словно железо. Она сказала, что тёмная магия давит на неё, особенно аномальная зона сказывалась на ней и попросила меня идти вперёд, так как я боевой маг. Мы шли ещё какое-то время, пока я не услышал странный звук за своей спиной, а когда развернулся, то увидел, как из её груди торчит огромный корень! – со страхом сказал Эрик, его лицо побледнело. Какую бы ненависть он ни испытывал к девушке, но смерти ей никогда не желал, наслаждаясь только тем, что причинял ей боль.

– Он-на… у-умерла? – запинаясь, спросил Ир, его голос дрожал, ноги подкосились, и он упал на колени. Нет, Малинель не была дорога ему, но факт потери одного из сокомандников по нему сильно ударил, и он не мог поверить в происходящее, ведь это была абсолютно безопасная практика. Кто бы мог подумать, что ей взбредёт в голову пойти на этот курган! – Эрик, как ты сам?

– Еле унёс ноги, – тяжело сказал парень, закрывая глаза.

Гер сохранял невозмутимость и хранил молчание. История, которую поведал Эрик вызывала много вопросов и была нелепа для него. Малинель никогда бы не пошла туда сама, тем более после той сцены, что она устроила перед их уходом. В его голове долго гуляла мысль о том, что в смерти девушки виноват сам Эрик. Хотя, видя его отношение к девушке, мог ли он сам убить её и придумать всю эту историю? Геру было жаль Малинель.

***

Девушка, словно сломанная кукла, лежала на холодной земле и смотрела на серое, затянутое тучами, небо. Её руки были раскинуты в стороны, словно для объятий. По подбородку текла кровь, а зелёная кофта была вся пропитана кровью, но она даже уже не чувствовала боли. Твёрдые как сталь корни вились вокруг девушки, не пытаясь причинить вред. Хотя, что ещё можно было сделать с её телом? Добавить дыр? Зачем? Ведь она всё равно умрёт. В аномальной зоне она не может призвать магию, а с каждой минутой крови в её теле становится всё меньше и меньше. С неба потихоньку начал накрапывать дождь и, попадая на девушку, размывал её кровь по земле и корням.

Вдруг корни взметнулись вверх и закрыли собой девушку, спрятав её от дождя, соорудив подобие шалашика. Она не понимала зачем они это делают, ведь до этого ранили её, а с такой раной она долго не протянет. И даже кровотечение она остановить не в силах, всё тело словно парализовано, что не даёт ей использовать хотя бы какой-нибудь из своих настоев.

Неужели она умрёт вот так просто и глупо? Её никогда не любили окружающие, считали её заучкой и страшной. У неё не было друзей и даже отношения с семьёй не складывались. Всё, о чём она мечтала в этом мире, это завести хотя бы одного верного друга, который будет с ней несмотря ни на что и всегда поддержит в трудную минуту. Она хотела быть любимой окружающими, но все относились к ней с пренебрежением, кричали, порой били или распускали слухи.

По щекам девушки текли слёзы, она не хотела верить в свой конец и умирать вот так, неизвестно где и совершенно одна в страшной давящей атмосфере, окружённая лишь корнями. Последними её мыслями было: «У меня так и не появился настоящий друг», а после её душа покинула тело.

***

Это было странное место. Вокруг царила темнота, дарящая покой, и летало множество тусклых разноцветных блестящих пузырьков. Когда я пыталась дотронуться до них пальцем, они лопались и на месте одного пузыря появлялось несколько поменьше. В этом месте не было страшно, но остро ощущалось одиночество, от которого я так долго пряталась под маской доброй, воспитанной и весёлой девочки. Одиночество давило настолько сильно, что сердце сжималось от тоски и хотелось свернуться в позу эмбриона, обхватить колени руками и долго плакать.

«Почему ты плачешь девочка?» – прозвучал откуда-то тёплый женский голос. Кажется, у меня в голове.

– Потому что у меня нет папы и мамы, – грустно ответила я детским голосом. Но почему сейчас я в образе пятилетнего ребёнка?

 «А чего бы ты хотела больше всего на свете, Малина?» – спросил всё тот же голос, а моей головы словно коснулась тёплая рука, успокаивая и даря ощущение заботы и участия.

– Я хочу семью! – твёрдо ответила маленькая я, несмотря на свой детский голосок.

«Что же, это было твоё желание, Малина» – раздалось в моей голове. Резко все пузыри лопнули, осветив меня светом на мгновение, и я начала падать в темноту.

***

Девушка парила в черноте пространства, темноту которого освещали кристаллы разных размеров и цветов. Она не понимала, где она и жива ли. На её груди не виднелась рана, а тело было таким лёгким, будто она весит даже меньше пёрышка. В этой атмосфере чувствовался покой, но до ушей доносился гадкий смех девушек, что любили потешаться над ней в академии. Обрывки обидных фраз и слухов, что про неё ходили. Гадкие замечания и оскорбления Эрика, которые преследовали её всё время, когда они были рядом. Девушке хотелось заткнуть уши и не слышать всего этого.

«Почему ты закрываешь уши, девочка?» – в её голове раздался приятный мужской голос с хрипотцой.

– Не могу слушать это, они ненавидят меня, не хочу… – девушка отчаянно закрывала уши руками.

«Но ведь здесь нет никаких звуков, кроме твоего голоса», – уверенно прозвучало в её голове.

Но что она тогда слышит?

«Это твои страхи».

– Кто ты и где ты? – внезапно она испугалась, в этой темноте никого не было видно. Ей казалось, что она сошла с ума и разговаривает сама с собой.

«Не бойся меня, девочка, лучше скажи, о чём ты мечтаешь? Чего бы ты хотела?» – в голосе говорившего чувствовалась улыбка.

– Какой смысл от моих желаний, я всё равно мертва! – она с горечью выкрикнула эти слова темноту, её голос эхом отразился от кристаллов. – Чего я хочу?! Друзей! Я так хочу, чтобы у меня были друзья!

«Я услышал твоё желание, Малинель» – бархатисто раздалось в ответ.

Вдруг вокруг закружили кристаллы и все они начали слетаться к девушке, облепливая её тело со всех сторон, ей казалось, что они бьют разрядами по её телу, заставляя содрогаться каждый раз, когда к ней прилетает новый кристалл. Так продолжалось снова и снова, пока она не… распахнула глаза?

«Теперь всё зависит от вас самих»

Глава 1. Пробуждение

Я с быстрой скоростью падала в темноту, пока не почувствовала, что лежу на чём-то твёрдом, похожим на железо. Удара о поверхность почему-то не последовало, хотя, по идее, он должен был быть. Несколько отстранённо подумалось, что больничные койки представлялись мне не такими жёсткими, будто на железный каркас кровати забыли положить матрас, либо же я всё ещё лежу на асфальте. Но тогда назревает вопрос, почему я ничего не слышу? Нет звука сирен машины скорой помощи, криков прохожих, голоса Артура, что сидел рядом со мной. Я всё ещё помню его глаза, наполненные слезами и то, как крепко и бережно он сжимал мою руку… но ощущений прикосновений тоже не было. В сердце начала закрадываться паника.

В голове метался рой мыслей, а ужасная боль в груди, мешала дышать из-за чего из горла доносились рваные вздохи и выдохи. Мои глаза были закрыты и ни в какую не хотели открываться. Неужели я не только оглохла, но и ослепла? Паника сменилась страхом. Там, во тьме, я тоже была в одиночестве, но теперь, лишённая всяких чувств, я даже не могла кого-либо увидеть или почувствовать.

Тело не желало слушаться, и я долго пыталась пошевелить хотя бы пальцем, но ничего не получалось. Неужели у меня повреждён позвоночник и я теперь парализована?

С трудом я смогла открыть глаза, чтобы увидеть над собой чёрную крышу, образованную неровными то ли брёвнами, то ли корнями. Это так нынче выглядят палаты в больнице? Или я попала в ад?

Я попробовала пошевелиться, но каждое моё движение вызывало дикую боль в груди и сильный кашель с кровью. Я не могла понять где я, почему не в больнице, почему рядом никого нет. И самое главное, где Артур?

Внезапно брёвна или то были корни пришли в движение. Они медленно разъединялись и отодвигались в сторону, открывая моему взору серое, затянутое тучами, небо. Корни мерно покачивались вокруг меня, не пытаясь причинить какой-либо вред, земля под моей спиной была сырая и пропитана кровью. Вся ситуация напоминала бред сумасшедшего. Непонятная местность вызывала вопросы и наводила страх на и так перепуганную меня. Наверное, все видят такие места перед смертью. Или я впала в кому? Говорят, что люди в коме слышат, что им говорят окружающие. Врут. Я не слышу ничего, кроме скрипа дерева и завывающего ветра. Но это уже что-то.

Я вновь попыталась встать, из последних сил переворачиваясь на живот и делая попытку встать на колени. Мои руки тяжело упирались в землю, а изо рта капала кровь… Только вот изо рта не может быть столько крови!

Я перевела взгляд на свою грудь и ужаснулась, там практически зияла сквозная дыра. Кровь уже немного свернулась и перестала так обильно течь, но, похоже, её вытекло уже немало. На мне был странный зелёный свитер, которого я никогда раньше у себя не видела, а рук касались лохматые БЕЛЫЕ косички. Были ли люди, у которых после аварии сильно отрастали и седели волосы? Нет? Похоже, я стала первой. И главный вопрос, кто мне их вообще заплёл?

Корни попытались приблизиться ко мне, но обстановка неизвестности и гнетущей атмосферы, вызвала волну страха с моей стороны. Я вскрикнула и закашлялась с новой силой. Теперь корни действовали осторожно. Они медленно ползли ко мне, постоянно останавливаясь, словно давая привыкнуть к новому расстоянию между нами и лишь потом начинали двигаться дальше. Когда корни достигли моих рук, они обвили их до локтя крепкой, но осторожной хваткой, и, потянув вверх, помогли мне подняться. Рядом тут же вырос толстый прочный, железный он, что ли, корень, на который я тяжело и с опаской опёрлась. Вокруг было несколько сумрачно и было непонятно куда идти и где я, вообще, нахожусь. Это мало походило на степь или лес, вокруг была лишь земля, усеянная разных размеров корнями. Не было видно ни леса, ни реки, не было вообще ничего кроме серой земли и корней.

Вдруг возле моих ног показался небольшой корешок, который вырос на высоту моего роста прямо напротив меня. А на самом корне появился бутон, который быстро превратился в синий непонятный фрукт. Он был ярко-синего цвета, размером с большой чернослив, овальной формы и небольшими бугорками на кожуре, напоминающих структуру мандарина.

Я непонимающе и с опаской уставилась на этот фрукт. Это они меня покормить хотят или отравить? Ну, чтоб от боли перестала мучиться. Корень покачался в мою сторону, словно приглашая отведать его дар. Сомнительный дар, должна сказать.

– Отравить решили, чтоб не мучилась? – несколько злобно и не своим голосом произнесла я. Это заставило меня удивиться, это был НЕ МОЙ голос, вот вообще не мой. Может мне голосовые связки порвало?

– Какого чёрта здесь происходит? – продолжила я и, покачнувшись, чуть не упала на землю, но твёрдый корень живенько оплёл меня вторым скелетом, поддерживая и не давая упасть. Корень с фруктом снова качнулся в мою сторону.

А какой у меня собственно есть выбор? Вокруг мёртвая пустошь, корни со всех сторон, и даже бежать от них в принципе некуда, да и не в моём состоянии, тем более один из них вообще меня обвил полностью. У меня явно сильная кровопотеря, ужасное головокружение на этом фоне и дыра в груди. Ну, знаете, просто дыра, ничего необычного, со всеми бывает. Так что я теряю? Жрать или не жрать этот фрукт? Я выбрала первый вариант.

Трясущейся рукой я потянулась в сторону фрукта, маленькие корни обвились вокруг моей трясущейся и слабой руки, поддерживая её. Сорвав фрукт с корня, я почувствовала тонкие нотки запаха мандарина. Я медленно поднесла фрукт к своему рту и аккуратно откусила. Точнее, попыталась. Мои зубы издали печальный дзинь и чуть не рассыпались в прах. По челюсти прошла судорога. Фрукт был словно сделан из железа! Я в шоке уставилась на синее нечто и, гневно глядя на корень, что мне его преподнёс, выпалила:

– Если хотели, чтобы мои зубы сломались, то лучше бы добили! – гневно высказалась каким-то чужим, но приятным голосом. Он был более нежный, чем мой предыдущий голос. Но при этом, он также был и громче.

Корни как-то странно зашелестели, словно извинялись, фрукт у меня осторожно забрали, пару раз по нему ударили, издав при этом звук, будто гвоздь молотком забивают, и выудили из него багряно-красную сердцевину… что это вообще? Южный орех какой-то? Наподобие грецкого ореха? Я с сомнением посмотрела на валяющуюся у моих ног кожуру. Тонкую кожуру. Она была тоньше шелухи от лука… Почему я не смогла прокусить её?

Мне снова протянули этот непонятный фрукт/орех и на всякий случай овощ. Я несколько нерешительно взяла липкий, пусть будет орех, мне так спокойнее, и снова попробовала откусить. Несмотря на кроваво-винный цвет и цитрусовый запах, вкус у ореха оказался необычайно вкусным и сладким. Чем-то мне напоминал привычные мандарины, но с привкусом клубники, очень странное сочетание.

Внезапно кровь словно закипела, в глазах помутнело, а из горла вырвалось обвиняющее:

– И всё-таки решили отравить.

Странные ощущения ушли так же внезапно, как и пришли. Меня перестало шатать из стороны в сторону, из груди больше не текла кровь, а слова не отдавались диким кашлем. Стоять стало намного легче и корень, оплетающий моё тело вторым скелетом, распутался, давая свободу. Грудь всё ещё ужасно болела, но, по крайней мере, я могла сама стоять. Нужно только понять, куда идти и как я здесь, вообще, оказалась. Я старалась не обращать внимания на свой изменившийся голос и волосы и только сейчас заметила совершенно другую фигуру.

Я посмотрела на своё странное окружение и задала ближнему корню, наверное, самый тупой в моей жизни или смерти вопрос:

– Вы живые? – мне утвердительно покивали, э-э-э, корнем. Точнее, его кончиком.

Не став задумываться о том, как это выглядит со стороны, я продолжила допрос. Подумаешь, всего-то с корнями разговариваю, всякое бывает. Кто-то вон, вообще, бога слышит или себя его реинкарнацией мнит, у меня ещё цветочки. Наверное.

– А я живая? – и мне снова покивали, нет, ну нужно же удостовериться в своих жизненных силах. Пускай и у такого сомнительного собеседника в виде корня. Он же вроде меня понимает? Понимает. Ну вот и отлично. На такой оптимистичной ноте я продолжила свой высокоинтеллектуальный допрос:

– Я сумасшедшая? – корень отрицательно качнулся. Уже хорошо. Хотя бы крыша на месте. Наверное.

– Я сплю? – и вот тут, на моё удивление, корень отрицательно замахал конечностью.

– Значит, всё-таки сумасшедшая, – сделала свои выводы. Я нервно засмеялась, что немедленно отдалось болью в груди и сильным кашлем. Возле меня снова вырос тот синий орех, а корни заботливо его раскололи и протянули мне уже его содержимое. В этот раз есть его не боялась, раз не умерла после прошлого раза, то не умру и сейчас. Хотя, кто знает, вдруг у яда накапливающийся эффект или замедленного действия? И пока я сними тут болтаю, мои органы медленно меняются, становятся вкуснее или превращаются в кашу, чтобы эти корни их потом сожрали. Меня передёрнуло от представленной картины. После поедания ореха, у меня лишь чуть-чуть потеплело в груди, но больше странных ощущений не было. Это, наверное, кости рёбер мягче становятся, чтобы перемалывать было удобнее… челюстей-то я у них не вижу.

Я задумалась. Если это не сон, то я либо сошла с ума, либо я не знаю что. Ну не в другом же мире я после смерти очутилась? Тогда эти корни точно хотят меня сожрать.

Мне стало плохо, если это так, а я уже ничему не удивляюсь, после корней-то разумных, то я в непонятном месте, с сомнительным окружением, с дырой в груди и наверняка скоро могу погибнуть, после потери крови или заражения какой-нибудь заразой, рану-то мне от грязи не промывали. Куда идти, кого просить о помощи, что, вообще, делать?

Корни увидев панику на моём лице ласково погладили меня по щеке, как бы спрашивая, что случилось. Наверное, мясо у жертвы не такое вкусное, если она нервничает перед смертью…

Я не спешила с ответом. Насколько я помню меня сбила машина, но я не могла получить такие травмы от удара машиной. А также я не узнаю свой голос и явно была на пару размеров больше, чем сейчас, ну и цвет с длиной моих волос тоже были абсолютно разными. Чудо ли, всю жизнь чёрненькой была, а тут беленькая стала. Напрашивается вывод, что и тело не моё, а если так, то вопрос «как сюда попала носительница этого тела и почему у неё дыра в груди» остаётся насущным. Для ножа она слишком большая, а вот для корня… Я всё больше убеждаюсь в мысли, что они хотят меня сожрать.

– Это рана была сделана корнем? – я уставилась на корни с опаской, мне не хотелось быть съеденной. Я постаралась отойти от корней чуть подальше, но в моём состоянии это было затруднительно. Два шага сделать всё же удалось, хотя, эти корни были вообще везде, так что, отходя в какую-либо сторону, я лишь меняю корень, которому достанусь в качестве ужина.

Корень, заметив мой манёвр, как-то виновато кивнул. Я вот вообще не понимаю, как мне удаётся понимать, что они чувствуют? У них ни глаз, ни бровей, но я чувствую, что этот чёртов корень сожалеет! Видимо, расстроен, что я отошла, думал, что сожрёт меня сам.

– Это было случайностью? – на всякий случай спросила я. Ну а вдруг? Мало ли я себе это всё напридумывала. И меня не хотят съедать. Корень снова кивнул, а я почувствовала невероятное сожаление, которое исходило от него.

Я устало вздохнула, села прямо на землю и тяжело откинулась на другие корни спиной. Их поведение и чувства вперемежку с моими мыслями, сбивали с толку. Двумя пальцами я потёрла переносицу и растёрла брови, пытаясь снять усталость.

Положение хуже некуда, я не знаю кому принадлежит это тело, как оно сюда попало и что мне теперь делать тоже не представляю. Да и обстановка в этом месте какая-то странная, давящая и, кажется, будто кто-то со стороны смотрит, наблюдает, но сколько бы я ни оглядывалась так никого и ни находила, вокруг были только корни.

Корень, которому я задавала свои вопросы приблизился ко мне и аккуратно постучал по плечу, привлекая моё внимание. Я чувствовала, что он хочет спросить у меня, что случилось и почему я переживаю.

– Я точно ненормальная, как я могу чувствовать, что ты хочешь сказать? – спросила я в пустоту, мой взгляд был устремлён в землю к моим ногам.

– Корень, а корень, что мне делать, куда идти? – мой язык и веки начали наливаться свинцом, говорить становилось тяжелее. В глазах то темнело, то мельтешили мошки, я медленно сползала по корню вниз на землю. Кажется, я теряла сознание.

Глава 2. Повторное пробуждение

Есть в центре кургана место, а в этом месте озеро, а возле озера избушка на курьих ножках… Ой, не из той оперы. Обычная такая избушка с аккуратным забором вокруг неё, кустами малины в палисаднике, за домиком расположен большой огород, разбитый на несколько огородиков поменьше. Возле забора, что скрывает пышные кусты вкусной ягоды, стоит небольшая резная лавка под тенью крупного дерева, с мощным ветвистым стволом. Мир да покой. И корни, много корней, что разбросились вокруг на многие километры, вокруг этого островка жизни. И сейчас эти корни пришли в движение: они неслись к избушке на большой скорости и, казалось, что снесут её вместе с этим озером, но перед самым краем той части, где была жизнь и росла трава, корни остановились. Из большого корневого кокона показалась худая лохматая девушка. Она была вся заляпана кровью, а на груди виднелась страшная глубокая рана.

Увидев из окна приближение корней к своей избушке, хозяйка ожидала почту из близлежащих деревень с заказами, но она не понимала такую спешку корней, а также необычно большой кокон. Она не рассчитывала, что они принесут ей не почту, а умирающую целительницу. Целительницу ведьме! Выйдя из своих владений, она быстро подошла к умирающей девочке, которой на вид едва было больше пятнадцати лет. Глаза ведьмы помрачнели, она со злостью взглянула на корни. Ей не составило труда определить характер этой раны, как и то, что могло нанести её, точнее, кто. Она махнула рукой и приказала корням немедленно опустить бледную и залитую кровью девушку в озеро.

Вода смывала кровь с одежды и тела девушки, её волосы растрепались из длинных белых кос, которые на концах были слипшимися от крови. Достаточно вымочив её в воде озера, что обладало волшебными свойствами и вытянуло всю грязь и отраву корней из раны, ведьма перенесла девушку в дом и начала обрабатывать рану. Кто эта девушка и как она оказалась в таком месте?

Жители ближайших деревень оставляли свои письма с просьбами на границе корневых владений, а корни уже доставляли письма ведьме и заказы обратно, где нашли письмо. Зайти на территорию корней, значило нарушить их владения и разозлить хозяина. Часто это заканчивалось смертью незваного гостя. Так что она явно не была здешней, а учитывая её возраст, скорее всего, она студентка какой-нибудь академии. Ведьме известно, что студенты на практике из любопытства иногда подходят близко к кургану, чтобы посмотреть на аномальную зону воочию, но неведомо ей было, что кто-то осмелится ступить на эту запретную для посторонних территорию.

И что могло так разозлить корни, что они так безжалостно попытались убить её? Хотя, будь девушка виновна в чём-то, корни не принесли бы её к ней на исцеление. Как интересно, они принесли целителя к ведьме, чтобы последняя её лечила, насмешка судьбы, не иначе. Целители недолюбливают ведьм, считая тех вторым сортом, ей будет интересно посмотреть на лицо девочки, когда та поймёт, что её выходила ведьма, да ещё к тому же и тёмная.

Рана на груди девушки была сквозной, широкой и серьёзной, несколько дней ведьма восстанавливала кровь девушки, отпаивая её отварами из сока квидиков, и ещё несколько дней поила девочку отваром от простуды, потому что ту ужасно лихорадило. Что было странно, у девочки должна была быть хорошая регенерация, так как ведьма почувствовала в её крови демоническую кровь, но словно что-то мешало ей начать исцеление. Из-за этого ведьме приходилось постоянно делать примочки из целебных трав к ране и это был первый раз, когда ведьма не была уверена, выживет девочка или нет. Ведьма не целительница, в её силах только отвары и наговоры.

Девочка сильно мучилась, она то мирно спала, то начинала метаться из стороны в сторону, кричать и плакать, она что-то говорила о друзьях, семье, произносила имена, Артур, Эрик… Эта неделя далась тяжело обеим: и ведьме, и девочке, и первая будет рада, если всё-таки сможет вырвать её из загребущих лап смерти. А смерть, как известно, безжалостна и любит забирать молодых и невинных.

***

Я открыла глаза и не могла понять где нахожусь, вокруг была вода, но по какой-то причине я могла дышать в ней. Она была странной плотности и имела приятную температуру, по ощущениям было похоже, что я нахожусь в объятиях пухового одеяла. Тело было лёгким, и я абсолютно не чувствовала боли, словно и не было никаких ран. Немного побултыхавшись в воде я смогла перевернуться на другую сторону водного пространства. В той стороне виднелась граница, словно это был конец тетрадного листа. Я немного подумала и поплыла в ту сторону.

Здесь не было ничего кроме разноцветных пузыриков. Я не видела дна и не видела верха, абсолютно везде была просто вода, та, непонятная мне, грань и пузыри, которые всё так же делились на несколько, стоило их коснуться. Мне ничего не оставалось, как поплыть в сторону той грани.

Доплыв до грани, я потеряла дар речи… за ней была больничная палата, на кровати которой лежала я. Точнее, моё тело. Моя голова была перебинтована, рука и нога были в гипсе, датчик отслеживал сердцебиение. Я видела, как в палату заходят врачи, смотрят на показатели, проверяют мою чувствительность и что-то не радостно обсуждают с друг другом…

Лишь эта грань отделяла меня от моего мира и тела. Я посмотрела на свои пальцы, которые были белыми и длинными, в воде причудливо плавали белые волосы, свободные от кос, слишком худая фигура в белом платье вызывала сожаление… И, посмотрев снова на своё настоящее тело, я испытала тоску. Тоску по детдому, по маленьким детишкам из него, по Артуру и Анне Петровне… Я изо всех сил попыталась пробиться сквозь границу, но та была словно непробиваемая и превратилась в стену из тысячи разноцветных кристаллов. Я отплыла чуть-чуть подальше от стены и она снова стала прежней. Мне не дадут вернуться.

Если я в новом теле, значит, я не могу вернуться в старое. Не будет больше Артура и наших планов на группу. Я больше не увижу его улыбку, не смогу поговорить со своими подружками и воспитанниками помладше. Кто будет забирать куклу у Егорки, когда он отнимет её у Надюши и будет дразнить и пугать монстром под кроватью? Кто будет помогать Анне Петровне укладывать малышню спать, когда те в очередной раз наслушаются ужастиков от старших и будут бояться уснуть? Теперь меня нет в том мире. Там осталось только моё тело.

Внезапно датчики на приборах начали мигать, а врачи суетиться и что-то кричать. Мне было не слышно сквозь эту стену, но видя их панику и показания приборов, я понимала, что умираю. Умирает моё тело. На душе стало тоскливо и грустно.

Неужели я умру вот так? Почему я оказалась в чужом мире и теле незнакомой девушки? Вспоминая моменты после аварии, я вдруг вспомнила тот странный разговор с неизвестной девушкой. Мне дали шанс на жизнь, но этот шанс дали по-своему. Насмешка судьбы или дар свыше?

 Но почему тогда не дали шанса на счастье этой девушке? Кто она? Какое у неё имя? Ведь у неё тоже были мечты, они наверняка были! Так почему я вижу, как датчик начинает показывать прямую линию, а врачи вносят в палату какой-то прибор? Как врач трёт друг об друга две странные панели и прижимает их к моей груди, а тело после этого вздрагивает. И так раз за разом, раз за разом! Возможно ли, что мне был дан шанс на вторую жизнь? Так почему же не дать этот шанс и ей? Это несправедливо! Ну же! Давай! Очнись!

Внезапно на датчике появилась кривая линия, а за ней ещё одна и ещё, врачи смогли реанимировать моё тело. Я увидела как ресницы на глазах на моём теле дрогнули, как немного сжались пальцы. Там, внутри меня кто-то есть. Ей тоже дали шанс. Надеюсь, она будет счастлива и здорова. У неё будут семья и друзья и все мечты, которые у неё были обязательно сбудутся!

Её, уже не мои, глаза медленно открылись, врачи вокруг суетились, что-то кричали, кого-то звали и радовались, но девушка смотрела в потолок, она смотрела туда, где видела невидимую грань, а за гранью она видела себя…

Она видела, что девушка, так похожая на неё саму, плачет, крепко прижимая руки к груди, словно пытаясь унять боль в сердце. Она улыбалась и губами прошептала: «Будь счастлива».

***

Я резко распахнула глаза и подскочила на мягкой кровати, задев рукой прикроватную тумбочку, на которой что-то стояло. Теперь это что-то упало и со звонким звуком разбилось. Сердце бешено билось, в ушах стучало, а в груди была невыносимая боль. Я попыталась встать с кровати, но в итоге не смогла устоять на ногах и, упав на колени, комкала одеяло возле груди.

Послышались торопливые шаги и в комнату вошла красивая рыжеволосая девушка лет двадцати пяти на вид, она несла поднос, на котором была какая-то тряпка и чашка.

– Неужто очнулась? – неверяще произнесла девушка.

– Б-больно, очень больно! – из моего горла доносились стоны вперемешку со всхлипами.

Девушка поставила поднос на стол и поспешила подойти ко мне, она с беспокойством всматривалась в моё перекошенное от боли лицо.

– Не может такого быть! Рана почти затянулась. Ах, ты, мерзавка, думаешь раз целительница, то можешь ведьму тёмную высмеивать? Да я на тебя порчу нашлю, век не отделаешься, чертовка, – девушка кричала на меня, она была очень зла, а её глаза светились зелёным.

– Сердце будто на части разрывается, – я плакала, было странное ощущение, будто грудь мне разрывают нараспашку и оттуда вырывают сердце. Было страшно и ужасно больно.

Я попыталась встать, но ноги подкосились и я упала на злосчастную тумбочку, в ноги и руки впились осколки чего-то стеклянного, кровь потекла из ранок. И даже физическая боль не смогла хоть как-то отрезвить разум от той боли, что захлестнула душу.

Девушка подошла ко мне, резко схватила меня за голову и приказала смотреть ей в глаза, её холодные пальцы легли мне на виски, даря прохладу и немного притупляя боль. Глаза девушки ярко светились зелёным и она внимательно всматривалась в моё лицо.

– Хм, вот оно что… – задумчиво проговорила эта странная девушка.

Внезапно, со стороны окна послышался дребезг разбитого стекла, а в комнату со всех сторон хлынули корни, они буквально оторвали меня от женщины и спеленав в кокон осторожно вытащили из маленького домика. Когда корни касались меня, то опадали полностью иссушенные и мёртвые, но на их место вставали новые, так всё повторялось, пока боль в душе и сердце не отступила. Похоже, они впитывали в себя всплеск моего безумия и умирали от такого количества отрицательных эмоций и боли.

Когда я наконец-то смогла прийти в себя и оглядеться, то увидела, что вокруг меня валяется множество железных цепей. Я не могла понять, что это и лишь заторможено оглядывала пространство вокруг себя. Меня колотила мелкая дрожь, в груди немного саднило и сильно болела голова, но та боль, которая словно сжигала меня изнутри отступила и внутри настал покой, который словно холодный ветерок проникал в каждую клеточку моего тела.

– Ч-что произошло? – спросила я у, молчаливо наблюдавшей за нами, женщины, которая сидела на лавочке под тенью большого дерева, который был чем-то похож на дуб.

– Они забрали твою боль, – просто ответила она, подпирая подбородок рукой и упираясь локтем в колено.

– Но как? Было ощущение, что меня разорвёт на части, а они все опутывали и опадали, опутывали и опадали, эти цепи, не понимаю, я, вообще, ничего не понимаю, – сбивчиво шептала я, то переходя на крик, то снова на едва слышимый шёпот. Меня всё ещё трясло от только что пережитой боли.

– Это ведь не твоё тело? – сказала девушка, ленивой походкой направляясь к корням, которыми я была укутана словно покрывало.

– К-как вы догадались? – неверяще переспросила я.

– У тебя был конфликт между душой и телом, оно отвергало твою душу, которая рвалась обратно в своё тело, которое к этому моменту уже было занято, полагаю ты побывала на грани и полюбовалась на своё настоящее тело, – как-то с ленцой сказала девушка. – Ну, это моё предположение.

Я не верила своим ушам, у них такие случаи что, каждый день происходят, что она говорит это с таким спокойствием и с такими подробностями?

– На моей практике это первый случай, но я где-то читала о подобном, кажется, я тогда училась в университете, эдак лет двести уже прошло, – она что-то прикидывала в уме, загибая пальчики в подсчёте.

– Д-двести?! – с удивлением в голосе произнесла, это не укладывалось в моей голове.

– Ну, прости, что тебя лечила сравнительно молодая ведьма! Молодость, знаешь ли, не порок! – она злобно цокнула и обратилась уже к корням, – да отпустите вы её, с ней уже всё хорошо, – она раздражённо пригладила свои рыжие кудри и направилась в сторону домика.

Корни осторожно распутывались вокруг меня, расходясь кругами по земле. Цепи, валявшиеся возле моих ног, покрывались корой и из них выросли небольшие кустики будущих деревьев. Я не могла поверить своим глазам, как такое возможно? Чтобы из железа появлялась жизнь!

В задумчивости я постояла немного возле корней, поблагодарила их за помощь и сказала, что они вообще самые лучшие корни, которые я когда-либо встречала в своей жизни. Между прочим, не соврала! И говорила от чистого сердца! Потом я решила осмотреться в округе и сходила посмотреть на идеально круглое небольшое озеро. На его глади отражалось солнце, а под водой был виден блеск чешуи, словно там плавают серебряные рыбки. Проведя осмотр окрестностей и приведя свои мысли в порядок, я пошла в дом к той двухсотлетней рыжей красавице.

– Что стоишь на пороге, неблагодарная, заходи давай, – грубо встретила меня хозяйка домика, она сметала веником осколки от какой-то посуды и разбитого корнями окна. Часть стены местами отсутствовала, а кое-где была вся в дырках от корней. Мне стало стыдно за произошедшее.

– Простите, пожалуйста, – я не знала, куда деть руки, – могу я вам помочь?

– Ты мне уже один кувшин разгромила, полхаты разнесла, нет спасибо, помощи не надо, – буркнула она в расстройстве, – вон видишь поднос, на подносе чаша с мазью, будь добра помажь свою рану и посиди на во-о-он том стульчике и желательно больше ничего не трогай, – она гневно указывала пальцем то в одну сторону, то в другую, раздавая мне указания.

Мне не оставалось ничего, кроме как смириться. Я послушно прошла в дальний угол комнаты, попутно взяв с собой поднос, на котором лежали тряпочка и чаша с мазью. Хозяйка дома что-то ворчала и метлой заметала осколки и маленькие щепки в совок. Потом плюнув на что-то, она начала делать какие-то пассы руками и осколки со щепками сами стали собираться с пола в одну большую горку. Я проследила за этим действием с открытым ртом и осознала, что в этом мире реально есть магия. Настоящая магия! Охренеть!

Отойдя от шока, я скинула с себя белое платье, оставшись в одном нижнем белье. Лифчика на мне не наблюдалось, да и честно говоря, груди как таковой я особо тоже не видела. Зато между моей несомненно «выдающейся» частью тела имелся некрасивый, уродливый, красно-розовый шрам с немного кровоточащей корочкой. Я обтёрла руки полотенцем и зачерпнув немного мази в нерешительности застыла.

– А мазать только края раны или полностью? – крикнула за спину, зная, что ворчливая рыжая красавица меня услышит.

– Полностью! – отозвались мне в ответ. Значит полностью…

Я стала осторожно проходить холодными пальцами с мазью на них по краям раны, стараясь не задевать её слишком сильно, но всё равно порой шипела от боли. Мимоходом заметила, что пальцы у моего нового тела были длинными и белыми, в то время как у настоящего моего тела пальцы были короткие и полноватые, впрочем, и телосложение у нас было абсолютно разное. Я была немного смуглой, низенькой и немного полной, это же тело обладало просто нереальной худобой и бледностью, рост оценить мне было трудно. Наверное, у неё не было доброй бабушки, что закармливала внучку пирожками, потому что торчащие кости явно намекали на этот факт. Горестно вздохнув я перешла к центральной части раны и постаралась полностью сосредоточиться на процессе, чтобы не доставлять себе лишнюю боль. Хватит, натерпелась.

Закончив пытать свою грудь, я задумалась над вопросом, а как собственно мазать спину? Может поискать зеркало? Да и внешность свою новую я не видела, почему-то даже мысли не возникало об этом. Я даже не разглядывала себя в озере, хотя очень долго простояла возле него, разглядывая рыбок. Неловко даже как-то.

– Чего мучаешься, иди сюда, я намажу, – девушка сама подошла ко мне и отобрав чашку из рук, откинула мои волосы мне на грудь и начала аккуратно смазывать края раны, – ты без сознания неделю провалялась, думала уж совсем кони двинешь, а нет, всё-таки выкарабкалась. Я уж тебя чем только не поила, чтоб на ноги поставить, ну и намучилась же с тобой! – беззлобно ворчала она, стараясь мазать рану, как можно аккуратнее, чтобы не приносить мне лишнюю боль. Я была очень благодарна ей за такую заботу.

– Спасибо большое, – мне было как-то неловко, она вон заботилась обо мне, с того света вытащила, а я даже её имени не знаю, – а как вас зовут? – спросила осторожно.

Руки на моей спине дрогнули, но продолжили аккуратно мазать затягивающуюся рану. Молчание затягивалось, я уж думала, что она так и не ответит, но она тихо буркнула:

– Элин.

После этого она быстро развернулась и ушла в другую часть комнаты так и оставив меня одну, в растерянности и почти раздетую. Я обратно натянула то платье, чем-то напоминающее ночнушку и пошла на поиски девушки.

– У вас очень красивое имя, – честно сообщила девушке, которую я нашла на кухне. Она шарила по полкам, в поисках чего-то ей нужного и тихонько материлась себе под нос, когда очередная склянка слишком громко звякала.

– Имя как имя, – она наконец-то нашла, что искала и, радостно пискнув, спрыгнула со стула, – саму-то как звать? Память-то хоть не отшибло?

– Не отшибло, – я улыбнулась, – только не смейтесь, пожалуйста, моё имя Малина, – я сразу смутилась после произношения. Я очень стеснялась своего имени, но это почти единственное, что осталось мне от матери, которую я даже никогда и не видела. Только имя и кулон! Я в панике вспомнила, что оставила его в комнате под подушкой в своём мире…

– Малина? Как ягоду, что ли? – она перевела взгляд с очередной склянки на меня. Я смущённо кивнула. – Оригинально, ничего не скажешь, – вроде с сарказмом, а вроде и серьёзно произнесла Элин. Я решила не обижаться, она мне всё-таки жизнь спасла.

– Кстати, корни притащили тебя со всеми твоими пожитками, твоя одежда висит на спинке кровати, кофту я выкидывать не стала, только постирала, будет тебе напоминанием, как на тот свет чуть не сходила. Сумка там же, на полу, возле спинки. Посмотри, может, что о теле своём узнаёшь, а я пока поесть приготовлю, а то смотреть на тебя больно. Голодом тебя морили или что? – как бы сама у себя спрашивала девушка. – А и да, – она о чём-то вспомнила, – коли из-за тебя корни мой дом продырявили, то ты их и иди уговаривать о починке, иначе спать будем с дырками в стенах, если дом вообще не рухнет.

Я смутившись от последних слов Элин, согласно кивнула и пошла в комнату искать теперь уже свои вещи.

Глава 3. Правда и Темное пробуждение

Зеркало на моём пути так и не встретилось, было немного жаль, потому что мне хотелось посмотреть на моё новое тело, оценить полученную внешность и просто полюбоваться. Интересно было жуть как.

Моё состояние было более-менее нормальным: в теле присутствовала лёгкость, но немного кружилась голова, это не говоря о ноющей грудной клетки, а также очень сильно зудела область между лопаток.

Я ровным шагом шла в направлении комнаты, замечая множество дыр в стенах. Стало неловко перед Элин, мне не хотелось быть причиной её проблем, нужно будет обязательно уговорить корни помочь с починкой.

В указанном месте нашлась одежда, которую я даже не стала осматривать, и сумка, содержимое которой мне было очень интересно. На деле это был странного вида рюкзак из какой-то плотной ткани. Но поразил меня не внешний вид сумки, а её содержимое. Чем больше я из неё вытаскивала вещей, тем больше становились мои глаза.

Пол возле спинки кровати уже был полностью заставлен разными свёртками, которые я не стала вскрывать, и баночками с непонятным содержимым. В некоторых баночках обнаружилась жидкость в других слизь, ещё были травы, цветы и парочка баночек с насекомыми и грибами. На каждой баночке была надпись, некоторые из которых мне были знакомы, из чего я сделала вывод, что некоторые вещи есть в обоих мирах.

Видимо, обладательница моего нынешнего тела и правда была целительницей, либо ведьмой какой-нибудь, но словам Элин я верила, так что остановилась на первом варианте, хотя ведьмой, как по мне, быть как-то интереснее. Насколько помню из книжек, ведьмы устраивали шабаши, а мне бы хотелось на таком побывать, но голой на метле я летать всё же как-то не особо хочу. Да и сомневаюсь я, что на шабаш нужно лететь именно голыми! Я похлопала себя по щекам, отгоняя пошлые и глупые мысли. «Мастер и Маргарита», что вы делаете с юными и не окрепшими умами?

С такими странными и смущающими мыслями я наконец-то извлекла на свет папку с какими-то бумагами, о мультифорах здесь, наверное, не слышали, но сами эти документы лежали в простой картонной папке. Внутри оказались какие-то бумаги и документы, ещё была карточка, похожая на студенческий пропуск, с фотографией, на которой была изображена теперь уже я. Вот и увидела свою внешность. Теперь я обладательница двух лохматых белых кос и квадратных очков с толстенной оправой, за которыми не видно даже глаз. Также на фотографии присутствовало что-то наподобие улыбки, которая отпугнёт даже мёртвого. А косая лохматая чёлка, закрывающая половину лица, нагнала бы ужас на любого парикмахера. И это теперь я. Мне срочно нужно зеркало. И ножницы.

Также на карточке присутствовало имя. Малинель ле Эстери. Я начала напевать песенку:

– О, Малинель мой нежный гель, от восторга просто таю, в удов…

Стоп! Малинель. Малина. Малина и Малинель, это шутка такая, что ли? У нас даже имена похожи. Но вот всё остальное…

Не став долго рассуждать на тему превратности судьбы и интересности имён, я продолжила исследование остальных бумажек. Среди прочего там было направление на практику, документ от академии с печатью, который разрешал пребывать на землях Тёмного Волшебного леса, Индрийского королевства. Ещё и лес Тёмный, замечательно! Всё вокруг тёмное и я одна такая вся белая!

 Что интересно, здесь было абсолютно другое написание, которое я прекрасно понимала и могла читать, возможно, это память тела и знания самой Малинель, мозги-то остались её. Слова были мне привычны, произношение, вроде как, тоже, но написание совершенно иное.

Волосы постоянно лезли мне в лицо, поэтому я расплела косы, прочесала волосы руками и, собрав все волосы вместе с чёлкой, заплела пучок на макушке и в таком виде продолжила размышлять.

Первое: я в другом теле и мире и почему-то не особо волнуюсь из-за этого. У меня нет абсолютно никакой паники, это странно.

Второе: я достаточно серьёзно ранена и пока не особо понятно, что именно послужило этому ранению причиной. Если корни хотели меня убить, то не стали бы тащить к Элин, чтобы та меня вылечила. Сожрали бы и нет улик.

Третье: как-то нужно вернуться в академию или домой, если он у меня, конечно, вообще есть и по превратности судьбы я не оказалась снова детдомовской. Из третьего вытекает неприятный факт, я ничего не знаю о Малинель. Можно прикинуться, что я потеряла память, но если люди в этом мире чувствуют ложь или могут оказывать влияние магически, то у меня будут серьёзные проблемы. А ещё во всех фэнтезийных книгах маги могли видеть ауры, не думаю, что моя аура похожа на ауру Малинель.

Не найдя среди бумаг больше ничего интересного, я нацепила стоящие возле кровати сапоги и, обойдя разбросанный хлам из рюкзака Малинель, пошла на улицу. Во время надевания сапог резко вспомнилось, что я поранила руки и ноги об осколки, но посмотрев на места ран, я нашла лишь небольшие розовые, почти затянувшиеся, ниточки порезов. Удивляться сильно этому факту не стала, наверное, Элин подлечила и их тоже. Когда успела только?

Сама Элин всё ещё хозяйничала на кухне, поэтому я пошла на улицу. Там я решила сначала сходить к озеру, оно было идеально круглым и каким-то манящим, возле него было очень спокойно и умиротворённо. Давящая атмосфера больше меня не беспокоила и словно ластилась к моим рукам, будто чёрная кошка к своей любимой хозяйке. А ещё мне снова хотелось посмотреть на тех серебряных рыбок, они казались мне волшебными. Кто знает, вдруг, если загадать желание рыбке, то оно обязательно исполнится?

С такими глупыми мыслями я подошла к урезу озера. Я остановилась и попыталась всмотреться в своё отражение, чтобы узнать хотя бы цвет глаз, который из-за очков на фото было не рассмотреть. Честно, я не понимаю, зачем Малинель вообще носила очки, ведь сейчас я чувствую, что у меня прекрасное зрение.

Гладь озера не была ровной и постоянно находилась в движении, а ветер нагонял небольшие волны на берег. Круги, расходящиеся по воде, не позволяли рассмотреть что-то конкретное, кроме белого платья, белых волос и чёрных сапог, единственное тёмное пятно на белом. Я не расстраивалась, будет ещё время.

Это было воистину странное место. Небольшое круглое озеро, маленький, сейчас дырявый, домик и довольно большой огород возле него, вокруг примерно на километр росла яркая травка и в месте, где корни снимали мою боль, появились маленькие кустики деревьев. А дальше, за всем этим обилием жизни и умиротворения, начинались корни. Много корней. Несколько корней было и рядом со мной, но они не тревожили землю, а ползли поверх неё. Складывалось впечатление, что мы стоим на верхушке огромного дерева, а вокруг него мощная корневая система. Это было очень странно и необычно.

Немножко полюбовавшись видом, я обратилась к корням с просьбой о помощи. Я просила их починить сломанные стены, не очень уверенная, что они согласятся. Но когда я увидела, что после моих слов они ползут в направлении дома, попросила ещё и две качели возле лавочки. Надеюсь, они меня услышали и согласились.

Посмотрев на оставшийся рядом корень, я потянулась к нему рукой. Заметив это, он словно ластящийся котёнок прильнул к моей ладони. Погладив его немного по части, что грелась солнцем, я протянула руки и обняла его. Эти корни были живые, а ещё они могли чувствовать и словно даже говорить. Я воспринимала их как маленького зверька, наподобие хомячка или кролика. Тяжко вздохнув, я снова задумалась о том, как Малинель получила это ранение.

Внезапно в моей голове возникла картинка, я вздрогнула всем телом и чуть было не отпустила корень, но он не позволил это сделать, обвился вокруг моей талии и кончиком осторожно коснулся моего лба. Мир померк.

***

Небо было серым, день скучным и даже хозяйка избушки в центре кургана была не в настроении и занята. Скрасить скуку было нечем. Корень лениво закопался наполовину в землю и стал расслабленно лежать. Сейчас этим корнем была я, ощущая всё, что тогда чувствовал корень.

Вдруг он почувствовал чьё-то приближение по вибрациям земли, он чуть приподнялся и увидел, что в сторону кургана бежит какой-то парень, насильно таща за собой девушку, но та упиралась и просила его одуматься. «Чужаки» – с яростью думал корень. Отсюда ему не было слышно о чём именно они говорили, но по злой гримасе парня и то как он дёргал руку несчастной девушки, можно было понять, что она здесь не по собственной воле. Корень пополз ближе, ему было интересно, что они здесь забыли и собираются делать. Уже рядом с ними он услышал, как парень обзывает девушку неприличными словами и угрожает телесными увечьями. Это не понравилось корню, ему захотелось проучить этого парня.

Он переполз к ним за спину, поднялся над землёй примерно на метр и приготовился к удару. Но внезапно парень толкнул девушку назад с такой силой, что приготовленный к атаке корень проткнул её насквозь. Парень же, не замечая этого начал материться с новой силой, проклиная курган, девчонку и всех вокруг. Корень пришёл в бешенство. Он призвал своих братьев наказать его. Он ступил на чужую территорию, насильно привёл сюда чистую душу и по его причине пролилась её кровь.

***

Внезапно всё кончилось, меня трясло мелкой дрожью от увиденного. Получается, что Малинель погибла, а она именно погибла, из-за того кретина? Как там у нас говорится, убийство по неосторожности? Ублюдок, ему ведь наверняка даже не было её жаль! Он ведь наверняка даже не попытался помочь ей!

Меня затрясло ещё сильнее, зубы сжались с такой силой, что стало больно, в стиснутых кулаках ногти впились в кожу, создавая маленькие ранки, вокруг словно подул ветер. Ненависть затопила моё сознание и появилось желание УБИВАТЬ. Я хотела убить того ублюдка. Как он посмел не только ТАК обращаться с девушкой, но и убить её?

Энергия, та самая чёрная энергия, которая будто ластилась ко мне чёрной кошкой, начала сгущаться вокруг меня. Все корни постарались отползти от меня подальше и только тот, что делился со мной воспоминаниями остался на прежнем месте. Кончик его корня всё ещё упирался мне в лоб, посылая успокаивающие импульсы, словно смывая с меня эту злость.

Моё дыхание уже давно сбилось, ветер бил по щекам, сердце бешено стучало, ноги задрожали и внезапно ослабли, я бы упала, не поддержи меня корень. Он мягко отпустил меня на землю. Я из последних сил держалась за него, стараясь не упасть. Чёрный туман начал рассеиваться вокруг, я смогла увидеть озеро. Немного поодаль от нас стояла Элин, в её глазах читалось сомнение и неверие. Больше я ничего рассмотреть не успела. Из носа брызнула кровь, пачкая моё белое платье, а я потеряла сознание.

Глава 4. Что делать дальше?

В себя я пришла резко и от пощёчины, со стороны корней послышалось какое-то непонятное шипение, на что я тут же услышала:

– Ты ещё пошипи на меня, или забыл, кто вас по весне удобряет, тучи зазывает? Совсем оборзели, дом мне порушили, девку притащили, а после того как я её едва с того света вытащила, убить пытаетесь. Что ты мне своими орехами тыкаешь, вину загладить пытаешься? И что, что вы уже всё починили? Могли бы и второй этаж сделать, а ещё террасу. Давно мечтала о террасе. Много хочу? Ты видел, что с девочкой сделал? Хочешь сказать, что в её тёмном пробуждении тоже не ты виноват? Ты вообще видел лекаря, который тёмную магию пробуждает? – кричала яростно Элин, пытаясь привести меня в чувство хлёсткими пощёчинами. Зрение почему-то не желало фокусироваться, а перед глазами плавали разноцветные круги.

Увидев свои тщетные потуги привести меня в чувство, Элин, наверное, совсем психанула, так как в следующий момент скомандовала:

– В озеро её! Живо!

Я бы могла сказать, что это был красивый полёт, артистичный, жаль без пируэтов, но зато КАКОЙ. Я бы могла даже выставить оценку по десятибалльной шкале, но было одно но. Одно огромное НО! Этим «но» было то, что по воздуху в направлении озера летела Я. Корни, недолго думая, схватили меня за ноги и зашвырнули в это злополучное круглое озеро. Холодное озеро!

Я взвизгнула, подскочила, не удержала равновесие, снова упала в воду и снова взвизгнула. Выдав весь когда-либо слышанный мной матерный запас, я злая и мокрая вылезла из воды. Платье стало в облипку, кровавые пятна на нём, превратились в кровавые разводы, которые смотрелись несколько страшновато, но весьма симпатично, создавая этакий кровавый интригующий рисунок.

Я выбралась на берег и обиженно прошла мимо корней и Элин, которая с умильным лицом стояла возле них. Гордо подняв подбородок, я шла в сторону дома, а в моих сапогах неприятно чвакало. Сходила, блин, на озеро подумать, мысли в порядок привести!

        Долго злиться я не могла, потому что в домике меня ждал приятный сюрприз: на столе стояла вкусно пахнущая еда. ЕДА! Желудок издал протяжный вой, сигнализируя хозяйку о том, что суповой набор пора покормить. Это я про себя.

Элин шла за мной следом и приглашающим жестом позвала к столу, потом, поморщившись, сказала:

– Мокрую к столу не пущу, у меня подушки на стульях тканевые.

Я осмотрела своё крайне мокрое положение и направилась обратно к сумке, должно же среди этих склянок найтись что-то приличное. Ну там юбка из трав, ожерелье из грибочков… Я открыла первый попавшийся свёрток с одеждой и он, в буквальном смысле, взорвался, засыпав кровать, меня и пол разноцветным шмотьём. Найдя среди всего этого великолепия рюшечек и бантиков максимально простую тунику, я поспешила напялить её на себя и отправилась прямиком к столу, нижнее бельё надевать не стала, ибо взрыва нижнего белья для моей психики будет явно много.

– Прости, там немного одежда взорвалась, – сказала я хозяйке, смущённо улыбаясь и садясь за стол.

– Взорвалась? Ты что все блоки с него сняла? – Элин смотрела на меня, как на сумасшедшую. – Кстати, ты извращенка, или тебе доставляет удовольствие ходить в ночнушках при посторонних? – помешивая ложкой суп, спросила она. А я оглядела своё очередное белое платье.

– Я сейчас в ночнушке? Как по мне, обычная туника, да и ткань плотноватая, в ней спать будет тяжело, – я тоже придвинула к себе суп, вдыхая его приятный аромат.

– Кхм, а до этого ты тоже считала, что в тунике была? – Элин подавилась картошкой.

– Да нет, платье самое обыкновенное, узорчики на нём теперь, кстати, весьма красивые, а можно их как-то сохранить с помощью магии? Эксклюзив, так сказать, – облизывая ложку, ответила ей.

– Ты странная, – как-то непонятно произнесла девушка. Я решила не спорить.

– Ага, слушай, а это нормально, что я так реагирую на всё? Всё-таки другой мир, корни живые и ведьма настоящая прямо напротив меня сидит, чаёк попивает, к тому же тёмная, хотя я понятия не имею, что это значит. может ты вообще людей убиваешь или жертвоприношения массовые устраиваешь. Попахивает сумасшествием, а мне хоть бы что. К тому же ещё недавно у меня в груди дыра зияла, а я сижу, ножками болтаю, да с тобой чаи распиваю, – я наконец-то высказала свои мысли и переживания.

Мне казалось странным, что оказавшись в незнакомом мире, с непонятным окружением и в странном месте, я испытывала полное спокойствие, словно под защитой бетонной стены.

– Ну, как тебе сказать, – Элин задумчиво мешала ложечкой чай и немного хмурилась, – возможно, наши миры очень похожи и ты не чувствуешь разницы, поэтому у тебя нет никакой паники… – увидев, что я отрицательно замахала головой, она вопросительно подняла бровь.

– В моём мире нет магии, а среди ведьм одни шарлатаны и разводилы на деньги, а корни в принципе только от роста шевелятся, не более и уж точно думать не могут, – пояснила ей я. В этот момент послышался шум на крыше. Похоже, упомянутые мной корни, начали строить второй этаж.

– Нет магии? – она удивилась. – А как же волшебные леса и звери, расы и драконы… – видя мои выпученные глаза, она резко стукнула ложкой о край чашки и опёрлась руками на стол, – ещё скажи, что у вас эльфов и вампиров нет! Эти вообще во всех мирах существуют, как тараканы! – с уверенностью произнесла девушка и сложила руки на груди, сурово взирая, как на провинившегося ребёнка.

– Только в сказках, в моём мире живут только люди и обычные звери, – поспешила открыть глаза на правду своей собеседнице.

Она в шоке уставилась на меня и явно силилась понять не вру ли я. Потом она с сомнением посмотрела на мою голову, видимо, силясь узнать, есть ли там извилины, но не найдя там ничего, что подтвердило бы мою разумность, она перевела взгляд на меня.

– Но как же вы живёте без магии? – совсем расстроилась девушка. Я же лишь пожала плечами и ответила:

– Да спокойно, у нас есть водопровод, электричество, отопление, интернет, для вас это тоже почти как магия.

– Я впервые слышу некоторые слова, – она задумчиво почесала кончик носа, а я просто улыбнулась.

– И всё-таки, – я стояла на своём, – я не могу понять причины своего душевного спокойствия. Наши миры кардинально отличаются, к тому же мне недавно было ужасно больно душевно, я ощущала боль физически, хотя рана уже была не так страшна и не могла так сильно болеть. Вы, конечно, объяснили это неким конфликтом души и тела, но значит ли это, что теперь моя душа полностью прижилась в новой оболочке?

– Не думаю, что слияние произошло полностью, это лишь моё мнение, но мне кажется, что такие приступы могут повториться.

Я передёрнула плечами от перспективы. Это ужасно больно, просто до чёртиков больно. Повторения не хотелось.

– К тому же… я не хочу тебя пугать, но ЛинЛин (отсюда и далее будет писаться просто Линлин, ударение на вторую «и»), ты целительница… – я не успела дослушать до конца и перебила её.

– Не думаю, что целительницей быть так страшно, – я не видела проблему в этом, ну, буду людей лечить, ну и что с того, я вообще пока ничего не чувствую, да и из магического не видела ничего такого, кроме тех корней.

– И возле озера ты пробудила тёмную магию. Я больше не чувствую в тебе магию целительства.

Вот теперь я замолчала. Я ничего не понимаю в магии, но факт того, что она изменилась, наверное, не очень хороший?

– Такая смена профильной магии не редкость, куда реже – это две противоположные магии. Проблема не так чтобы в самой смене, тебе всё равно учиться магии заново. Проблема в том, как на это отреагируют твои родители. К тому же я уверена в том, что твоя аура изменилась. У твоей родни возникнут вопросы.

– Если они у меня вообще есть, – я хмыкнула.

Элин неопределённо пожала плечами и уставилась на свои сложенные в кулак пальцы.

– Что ты планируешь делать дальше? – спросила она, почему-то не поднимая взгляд на меня.

– Я не знаю считают ли меня мёртвой или пропавшей без вести. Для начала нужно найти ближайший город и оттуда связаться с академией, в которой обучалась Малинель, только тогда я смогу понять, что делать дальше.

– Ты достаточно рассудительна для своего возраста, – она подняла на меня взгляд и улыбнулась, – или настоящей тебе уже лет сто?

Я закашлялась и с удивлением посмотрела на неё.

– В моём мире до семидесяти дожить уже чудо, а ты про сотню лет. Мало кто доживает до таких лет. Ну а мне всего шестнадцать.

– Шестнадцать? Ты же совсем ещё ребёнок! Как тебя вообще угораздило в кургане оказаться?

– Фактически через два года я уже буду совершеннолетней и взрослой.

– Два года? Ха-ха-ха, – она засмеялась, – а семь лет не хочешь, девочка?

– Мне больше нравилось, когда ты называла меня Линлин, – я обиженно выдохнула.

– Ну, Линлин, не печалься, – пошла на мировую Элин, – и всё-таки мне интересно, как тебя сюда занесло, точнее, твоё тело.

Таить мне было особо нечего, к тому же эта была не моя жизнь, а жизнь Малинель, поэтому я честно пересказала ей то, что показал мне корень из своих воспоминаний. Элин эта история тоже привела в бешенство. Эрик, больной ублюдок!

– А вообще, я здесь вроде как на практике, она должна до июля длиться. В сентябре сдача отчёта по практике. Сейчас вообще какой день и месяц?

– Сейчас конец июня, остался месяц твоей практики и месяц каникул. Тебя всё равно мёртвой, наверное, считают, так что считай, что два месяца каникул, – она беззаботно потянулась, словно мы о погоде солнечной говорим, а не о моей возможной смерти.

– А за эти два месяца мне нужно узнать больше о мире и магии. Я могу пожить пока у тебя? Стирку, уборку и готовку могу взять на себя.

Элин уговаривать долго не пришлось, пообещав ей рассказать о своём мире подробнее и помогать в её делах, она согласилась меня приютить на эти два месяца, а заодно попробовать обучить тёмной магии, благо она сама является тёмной ведьмой. На том и сошлись. А что делать дальше я буду думать потом!

Глава 5. Облик тёмной магии

Следующие дни для меня летели стремительно быстро. Жизнь в доме Элин не ограничилась обычной рутиной и мы часто бывали на природе. Корни на большой скорости преодолевали мёртвую территорию кургана и доставляли нас в волшебный лес почти каждый день. Там мы собирали травы, охотились, иногда собирали ягоды или выкапывали маниоку.

Несколько раз в окрестностях мы натыкались на объявления о поисках Малинель, также были заметны следы множества ног и лесных стоянок, которые сохранил лес. За информацию о местонахождении Малинель значилась большая награда. Похоже, кто-то искал её, либо её тело, неясно было, какая версия есть в народе. Мне было интересно, попробует ли Элин извлечь из этого выгоду, всё-таки сумма вознаграждения была немаленькой, но та просто срывала листовки и складывала их в сумку, а дома использовала в качестве бумаги для розжига печи. Я сочла это за ответ.

В лесу под руководством и учениям девушки я собирала травы, познавала флору и иногда встречающуюся весьма безобидную фауну, вроде, белочек, зайчиков, светлых цветочных фей и прочих безобидных созданий.

Цветочные феи поразили меня своими крошечными размерами и своей магией. Они жили в бутонах цветов и у них было даже своё небольшое королевство, но посмотреть на него мне, к сожалению, не довелось.

По пути Элин рассказывала о чём-нибудь подробнее, например, об особенностях какого-либо растения или магического животного, какие компоненты очередного куста можно использовать и где. Например, если собрать белый клевер в полнолуние, а в новолуние вымочить его в колодезной воде, то капля из вытяжки этих цветов может убить человека. Правда там ещё кое-какие особенности в приготовлении яда есть, но эту тему она тогда развивать не стала.

Сама тема ядов мне очень понравилась, поэтому Элин часто рассказывала об использовании трав именно в этой сфере. Хотя, возможно, это было связано с тем, что она тёмная ведьма, а не светлая. И яды, порчи и проклятия как раз её профиль.

Со временем я выпросила у Элин толстую тетрадь, куда стала записывать краткие замечания, рецепты и схематически изображала травы или цветы. Ежедневные вылазки в лес превратились для меня в учебную практику на природе, а из Элин сделали учителя и втайне я считала её своей наставницей. Однажды я оговорилась и назвала её так. Она очень удивилась, напомнив, что целители не любят ведьм, но потом вспомнив, кто конкретно перед ней стоит, она махнула рукой и взяла меня в ученицы. С того дня началась полноценная, пусть недолгая, но учёба, от которой я получала поистине ценные знания.

Вечером мы садились возле берега озера или качались на качелях, которые корни всё-таки сделали, разговаривая о разном. Если вечера проходили возле озера, то предварительно мы расстилали большое покрывало на землю и брали с собой что-нибудь съестное, а ещё возле нас всегда стояла корзина расколотых квидиков, так назывались орехи, которые могли выращивать корни и которыми они меня кормили при нашей первой встрече. Кстати, Элин сказала, что если бы они не накормили меня тогда ими, то я бы точно умерла. Мы разговаривали о мирах, о магии, флоре и фауне, магических местах и чудесах этого мира. Она же с большим интересом расспрашивала меня о Земле. Удивлялась, что у нас нет аристократии и королевств. Что вместо них у нас страны и президенты. А ещё её поразило то, что в каждой стране есть собственный язык, а самих этих языков больше тысячи самых разных. А когда я завела тему про диалекты… Элин тогда еле уснула, обдумывая услышанное.

А когда я как-то объяснила Элин, что такое интернет, то ещё пару дней наблюдала за ней, как она не может переварить информацию о существовании такой глобальной вещи. Для неё это было магией, но я-то знала, что работает это совсем иначе. А ещё её удивило существование Пизанской башни, точнее, тот факт, что она была под наклоном. Спросив у меня почему и зачем, она не получила от меня ответа, так как я не знала. Элин расстроилась. Впредь я рассказывала только о том, о чём лично знала.

Иногда она снова учила меня чему-то, но такое происходило редко, потому что после хождения по лесу и сбора трав мы очень уставали. Каждый раз, когда мы ходили в лес, Элин всегда давала мне тёмный плащ с капюшоном, через которое нельзя было разглядеть лицо и волосы. Это была мера предосторожности, на случай, чтобы меня никто не узнал, потому что пару раз мы встречали в лесу путников. Так что такая мера защиты не показалась ни Элин, ни мне, излишней.

Когда кончился июль, наши вылазки в лес стали реже и Элин стала обучать меня бытовой магии, которая давалась мне на удивление легко. Списав это на память тела, я старалась запомнить как можно больше заклинаний, которые могли позже мне пригодиться. Например, банальный светлячок, который освещал пространство, или сушка волос и одежды.

Однажды вечером, мы, как обычно, сидели возле озера. Необычным было то, что Элин молчала. Обычно она меня расспрашивала о Земле и моей жизни там или делилась своими знаниями в области магии, но сегодня Элин была задумчивой и лишь пальцами перебирала пряди моих волос. Ей очень нравились мои волосы, поэтому она создавала для меня разные настойки для волос, которые уже через неделю превратили лохматые, сухие и торчащие во все стороны волосы, в послушные блестящие и мягкие локоны.

Я же откинулась на спину и любовалась звёздами, которые здесь было очень хорошо видно, не то что в моём родном задымлённым заводами городе. Что интересно, в этом мире было шесть лун, разных по размеру и близости к планете. Они отражали свет от солнца не так сильно, как наша Луна, но ночи были такими же светлыми, как и в моём мире. Я не знала названий созвездий, да мне и не было интересно это, но красота звёздного неба завораживала. Обычно звёзды кажутся нам жёлтыми точками, но тут можно было заметить ещё и звёзды, которые горели красным, голубым и реже зелёным. Может это вообще планеты так видно?

Внезапно Элин встала и пошла в дом, не сказав мне ни слова. Я не знала, что с ней творится, но по возможности старалась не лезть к ней в душу и не досаждать своим присутствием, поэтому осталась лежать на прежнем месте. Я боялась, что эта идиллия, что наш мир между друг другом рухнет в одно мгновение лишь от одного моего неосторожного слова или движения. Это место, озеро, домик, к которому корни всё-таки пристроили второй этаж, и Элин… они словно стали для меня домом. Было ощущение, что вот она, моя семья. И пусть Элин не тянула внешностью на мою мать, но по ощущениям она была как мудрая старшая сестра, которая учила и направляла свою глупую сестричку помладше.

Элин вернулась обратно так же быстро, как и ушла. Лицо её было серьёзным, а в руках она несла чёрную книгу. Она села рядом со мной и попросила принять сидячее положение.

– Элин, что-то случилось? – я всё-таки не выдержала, меня пугала такая перемена в её настроении, обычно она была улыбчива и всегда о чём-то весело рассказывала, сверкая своими хитрыми зелёными глазами. Сейчас же на её лице застыло хмурое и суровое выражение.

Она долго молчала, смотря мне в глаза и нервно теребила край своего зелёного платья. В сочетании с рыжими волосами и зелёными глазами, это смотрелось очень красиво. Я же не изменила себе в привычке и всё время, которое провела внутри аномальной зоны, щеголяла в ночнушках, мне так было привычнее и удобнее, да и Элин со временем перестала называть меня извращенкой. Молчание затягивалось, атмосфера сгущалась, Элин явно на что-то не решалась.

Дальнейших действий я от себя не ожидала. Я неожиданно протянула к ней руки и крепко обняла. Моя душа тянулась к ней, моё сердце хотело, чтобы она снова улыбалась и рассказывала что-то интересное с её неизменной усмешкой, когда я чему-то удивлялась, словно глупая маленькая девочка.

– Если что-то произошло, знай, я всегда на твоей стороне и поддержу тебя! – выпалила, как на одном дыхании. Книга из рук Элин выпала, она вздрогнула и обняла меня в ответ. Мы просидели так очень долго, стало ощутимо прохладнее, с поверхности озера поднялся лёгкий туман, а ноги затекли, от неудобной позы.

– Уже холодно, пойдём в дом. Выпьем чай и поговорим, – сказала наставница.

Дома она быстро нагрела воду магией и разлила её по чашкам, наполненным чайным сбором, который каждая из нас сделала сама для себя, по своим вкусовым предпочтениям. Она лично выделила день и мы тропами лешего выбрались к месту, где росло множество полезных трав и очень много чайных деревьев.

Мы сидели за столом, я грела руки об горячую чашку с чаем и осторожно дула на него, остужая. Элин сидела напротив, справа от неё лежала книга в чёрном переплёте, а она сама разрезала пирог с яблоками, который я приготовила этим утром пока Элин в одиночку ходила в лес. В последнее время в округе стало появляться слишком много магов. Так что Элин перестала брать меня с собой, чтобы не рисковать. Кажется, ей тоже не хотелось, чтобы я уходила.

– Линлин, послушай меня и постарайся быть серьёзной, – начала она, – этот мир не так прекрасен и прост, как ты думаешь, здесь есть нечисть и монстры, а также простых злых личностей тоже хватает. Я не могу дать тебе все знания за два месяца, но и держать тебя здесь вечно тоже не могу. Ты сама видела, тебя искали, искали твоё тело, а за информацию о тебе даже объявили вознаграждение. Ты не из простой семьи.

Семьи… какая эта семья? Находясь здесь, я чувствовала себя дома, вокруг словно коконом меня окружал комфорт и мне очень не хотелось уходить отсюда.

– Это место приняло тебя, оно дало тебе защиту, оно даёт тебе чувство защищённости и покоя. Но за пределами этого места всё будет иначе. Ты можешь столкнуться с трудностями и опасностями. И пускай вокруг волшебный лес, но неясно как близко твой дом и какая дорога ждёт тебя до него, – продолжала она.

Я тоже понимала это, как понимала и то, что сейчас начало августа, наш последний месяц вместе. И мне не хотелось, чтобы он заканчивался. За этот месяц она стала мне ближе всех, кого я когда-либо знала. Даже Артур, который был для меня как брат, стал восприниматься отстранённо. Словно через ужасно толстый и прочный мыльный пузырь.

– Линлин, осталось не так много времени, – она взяла книгу в руку, – и за эти остатки я хочу научить тебя тёмной магии, что ты пробудила. Я не могу сказать, осталась ли в тебе магия целительства, но чёрная магия окружает тебя ореолом, она ластится к тебе, хочет, чтоб ты управляла ею.

– Ты будешь меня учить? – неверяще спросила я. Всё, что было до этого, было лишь пустяком, обычные бытовые вещи, которым она обучала меня, но тёмная магия…

– Я уже твоя наставница, ты сама назвала меня ею, или ты забыла? – она улыбнулась и вопросительно-иронично изогнула бровь. Атмосфера вокруг снова приняла уютный оттенок.

С того дня я каждый день занималась тёмной магией под присмотром Элин. Для начала предстояло научиться чувствовать свою магию, это казалось мне простым, ведь до этого я смогла использовать бытовую магию. Но оказалось всё совсем иначе. Мне потребовалось несколько дней на концентрацию и ощущение энергии. Утром я садилась на мель у озера, где вода была тёплой, прогретая солнцем, и медитировала. С закрытыми глазами я пыталась найти вокруг себя нити магии, потоки, свою магию. Память тела помогла лишь увидеть общие магические потоки, но тёмную магию она не ощущала.

Бесконечно пытаясь вглядеться внутренним зрением в себя и в окружение, я не находила отклика и, в конце концов, начинала злиться. В такие моменты мне казалось, что вот оно, что-то появилось. Но стоило попробовать зацепиться за это ощущение, как оно ускользало, оставляя меня опустошённой и расстроенной.

Элин все эти дни уходила в лес, поэтому я была предоставлена сама себе, до тех пор, пока не открою эту чёртову магию. Помочь она мне отказалась, сказав, что этот путь должен проделать каждый маг самостоятельно.

На третий день ко мне пришло озарение, что когда я начинаю злиться, то начинаю видеть тьму. Мне не казалось это хорошим достижением. Попробовать подумать о чём-то плохом не получалось. Я пыталась вспомнить о том, что меня так и не удочерили, но пришла лишь волна грусти. Близость расставания с Элин, тоже вызывала те же эмоции. Тогда я подумала о подонке Эрике и о том, что на его руках кровь и страдания Малинель, это послужило катализатором. Меня захлестнула такая ярость, что я стала ощущать её проблески физически. Подул сильный ветер, который трепал мои белые расплетённые волосы, что-то мягкое начало касаться моей кожи и ласково гладить, успокаивая. Внутренним зрением я видела вокруг себя ореол тьмы, а открыв глаза, застыла от восхищения.

Тьма была живой и тёплой, она ласково касалась моих рук, кружила вокруг моих волос, разлохмачивая их ещё больше, заглядывала ветерком под одежду. Как и раньше она казалась мне ласковой кошкой, которая без ума от своей хозяйки. Поймав мой мысленный образ, тьма приняла очертания чёрной пушистой кошки. Она застыла в метре от меня и смотрела прямо в мои глаза. Её же глаза были красными, ярко светились и лишь чёрный длинный зрачок разрезал эту кровавую картину.

Я, заворожённая этим видом, поманила её рукой к себе. Тьма делала осторожные шаги в мою сторону, словно боялась напугать, но как может напугать то, что словно является твоим сердцем? И вот расстояние между нами кончилось и кошка прижалась своим лбом к моей внутренней стороне ладони и издала мурлыкающий звук.

Она открыла глаза и наши взгляды встретились снова, в этот миг словно весь мир перестал существовать. Кошка плавно двинулась в мою сторону, увеличиваясь немного в размерах. Она опёрлась лапками на мои плечи и своей головой коснулась моей. Внезапно, внутри стало жарко, сердце быстро забилось, а вокруг загорелось чёрное пламя, которое горело прямо поверх воды, но при этом не приносило жара. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Я открыла глаза, которые закрыла во время контакта с тёмной кошкой, и огляделась. Я всё также сидела в воде, вокруг догорало чёрное пламя, моя грудь светилась чёрным, что очень необычно смотрелось на белом платье. Чёрная кошка куда-то исчезла. И при мыслях о ней, внутри раздавалось мурчание. Кажется, она вошла в моё тело. Кажется, это и была моя магия.

Когда Элин пришла домой и посмотрела на меня, то всё сразу поняла. Не знаю, как у неё это получилось, может у меня аура изменилась как-то, а Элин вроде как умеет их видеть. Она осмотрела меня с разных сторон, хмыкнула себе что-то под нос и возвестила:

– Теперь можно начать обучение.

Глава 6. Учеба, прощание и новый друг

Следующие дни Элин вливала в мою голову информацию и обучала стандартным заклинаниям, которые изучают те, кто только начинает познавать тёмную магию. Так я научилась призывать свою магию по желанию, а не только при сильной злости, хотя поначалу проблемы с этим имелись. Также я училась гибкости магии, чтобы начать плести заклинания, магия должна быть очень эластична и подвластна своему хозяину. Так как этому учатся годами, а то и десятилетиями, Элин старалась сделать всё, чтобы я как можно быстрее обрела эту гибкость.

Пускай я не узнала опасных и смертоносных заклинаний, но применять сырую магию научилась, что в принципе считается опасным и сложным. Элин объяснила, что, учитывая мой характер и сообразительность, она надеется, что я не причиню себе вреда. По крайней мере, она просила использовать сырую магию очень осторожно и только в крайнем случае. Я пообещала такими вещами не баловаться. А на большее у меня пока что не хватит магической гибкости и резерва, а ещё знаний. Элин сказала, что не будет учить меня рисовать магические схемы, во избежание. Ей было нечем меня защитить в случае моей ошибки. А взрыв неправильной схемы мог даже убить меня. Поэтому я по шесть часов в день медитировала, чтобы развивать свой резерв и ещё четыре тратила на обучение сырой магии, которая выматывала похлеще хождения по лесу.

Время летело незаметно, свой прогресс я не могла назвать хорошим, но Элин всё устраивало. Пока что у меня с трудом выходило формирование сырой магии. Близился конец августа и я начинала постепенно впадать в хандру. Элин видела перемены в моём настроении, но на все её вопросы я лишь грустно улыбалась и переводила тему. Я не хотела прощаться. Здесь нет интернета, нет телефона и даже магические вестники не будут сюда долетать из-за аномальности зоны, та просто поглотит их. Абсолютно никакой связи.

Как-то я пожаловалась на это одному из корней, он стал моим неизменным спутником и всегда был рядом. Это был тот самый, что проткнул мою грудь, со временем, я стала воспринимать это тело как своё. Возможно, корень чувствовал себя виноватым и поэтому всегда следовал за мной, куда бы я ни ходила. Я рассказала ему о своих переживаниях и даже немного поплакала на «плече» своего своеобразного друга. А спустя пару дней он принёс мне две шкатулки, назначение которых мне объяснила Элин.

Оказалось, что эти шкатулки были сделаны из одного дерева и магически зачарованы так, что любой предмет, помещённый в одну шкатулку, с лёгкостью перемещался в другую. Элин заверила, что расстояние влияет только на скорость передачи. В тот день она поняла мои переживания, как поняла и то, что для меня она не только наставница, а что-то большее.

В последний день августа она весь день провела на кухне и даже запрягла корни, чтобы они помогли сделать столики и беседку на улице возле качелей. С наступлением сумерек она зажгла множество магических светлячков и развесила их на высоте трёх-четырёх метров. Они были разных цветов и размеров и напоминали атмосферу вечеринки. Прощальной вечеринки. Не хватало только музыки.

На столе лежали различные блюда, корни помогали охотиться, так что было и мясо, и фрукты, и овощи, и даже корзинка очищенных квидиков. Различные пироги и горячие блюда, а ещё шампанское из ирэльских цветов. И хотя мне ещё не было двадцати трёх лет, и даже не было восемнадцати, но небольшое количество выпить Элин мне позволила. К тому же оно было очень лёгким, ароматным и сладким, с тонким вкусом, будто и не алкоголь вовсе, а травяной напиток. Впрочем, так почти и было.

Это был грустный вечер, наполненный яркими красками. Волшебная атмосфера хоть как-то скрашивала настроение. После того как всё было съедено и выпито, мы пошли в дом. На улице уже давно похолодало, близость осени сказывалась на погоде, поэтому дальнейшие посиделки мы продолжили у разожжённого камина, на тёплом пушистом ковре на полу. Мы привалились спиной к бортику дивана, укутались шалью и каждая из нас думала о своём. Элин покачивала в руке полупустой бокал шампанского, а я из последних возможностей запоминала каждую щёлочку в этом доме и каждую веснушку на лице наставницы.

В голове витали разные мрачные мысли. Мне было немного страшно от предстоящего путешествия и грустно от предстоящего расставания. На душе скребли кошки, я снова подумала о своей старой жизни. Там было ясное будущее, а тут непонятное настоящее и ещё более туманное прошлое с будущим. Я встала на ноги и хотела было пойти спать, но внезапно снова случился приступ. Тело снова начало отторгать мою душу. Я покачнулась, прижала руки к груди и упала на колени. Из горла вырвался стон, а из глаз потекли слёзы. Элин сразу же попыталась меня успокоить и облегчить боль. Такие приступы уже случались пару раз после первого случая и Элин всегда помогала справиться мне с ними. Вот и сейчас она гладила меня по спине и волосам, посылая успокоительные импульсы моему телу и прижимала к себе.

Когда приступ кончился и я перестала стонать от боли, моё тело забила мелкая дрожь и я заплакала. Элин не понимая, что происходит, пыталась успокоить меня. Но я плакала и подвывала, цепляясь всё крепче к наставнице и шепча, что не хочу отпускать её, что не хочу уходить и она для меня словно сестра, которой у меня, к сожалению, никогда не было. После моих слов Элин заплакала тоже, не знаю, как долго длилось это безумие, но со временем слёзы кончились, подвывание прекратилось, сменившись всхлипы, а мы так и сидели, отчаянно обнявшись возле прогоревшего камина, внутри которого тлели последние угли. Там мы и уснули, уставшие и заплаканные, на пушистом ковре, в обнимку с друг другом.

Утром Элин приготовила завтрак, а я начала собираться в путь. Все склянки Малинель я оставила у Элин, так как не знала, как их применить и только редкие травы, она не дала мне отдать ей. В довесок она напихала ещё собранных нами, чтобы я могла продать их, если мне понадобятся деньги. Травы были редкими, так что денег получилось бы не слишком мало, на путь хватить было должно.

Я сняла полюбившуюся мне за всё время ночнушку и начала искать среди одежды что-то подходящее для похода. Надев штаны, в которых была Малинель, когда она ходила по лесу, выудила тёплую синюю кофту и плащ, надела ботинки из того же набора и была такова. Немного подумав, я попросила у Элин ножницы и ушла к зеркалу. Я расплела свои белые косички, хорошенько прочесала расчёской, как могла, выпрямила с помощью магии и начала резать. Длину оставила чуть ниже плеч, благодаря чему чёлка практически сравнялась по длине с остальными волосами. С помощью невидимок я отвела чёлку немного вбок, открывая взор на голубые глаза, и закрепила так, чтобы открывалась часть лба. Сделав косой пробор и открыв немного лоб, моё лицо преобразилось и стало очень милым. За время жизни у Элин я заметно отъелась, так что мои кости перестали торчать со всех сторон и появился небольшой жирок.

Упаковав всё остальное в рюкзак, Элин выдала мне котелок, куски вяленого мяса, бутыль с водой и железный черпак, а ещё кулёк пирожков на первое время дороги. Рюкзак был заколдован на вместительность, поэтому всё перечисленное легко там исчезало. Также мне выдали пару пакетов разных круп и котелок поменьше для чая, а ещё металлическую кружку. Свою дырявую, зелёную кофту и ночнушку с красивыми кровавыми разводами я также закинула в сумку, пусть будут. Практически, это мои боевые трофеи. Кстати, с помощью магии Элин смогла закрепить кровавые узоры и теперь они не смоются даже после стирки. Положив сверху всех своих пожитков шкатулку, я с нежностью провела по ней белыми пальцами и закрыла рюкзак.

Стоя возле озера, мы прощались, у меня то и время появлялись слёзы, Элин хоть и хранила невозмутимость, но по ней тоже было видно, что она очень грустит. По крайней мере, у нас есть шкатулки и мы сможем общаться, пускай и письмами.

В последний раз крепко обнявшись, я ступила на территорию корней. Они начали опутывать меня коконом, для безопасной транспортировки на другую сторону аномальной зоны. Я была уже почти полностью закрыта, как мне вслед донеслась немного странная фраза, которую я забыла практически сразу.

– Пока и посмотри в свой рюкзак, когда придёт время.

Движение корней было стремительным, я не могла сказать что-то в ответ и не успела бы, так как корни начали двигаться сразу после того, как Элин договорила.

По ту сторону был волшебный лес, корни доставили меня туда, откуда Малинель притащил Эрик. Попрощавшись с корнями, я хотела было двинуться в путь, как почувствовала, что мою руку что-то удерживает. Корень, что был моим неизменным спутником, крепко обвился вокруг моей руки и не давал сдвинуться. Я присела на корточки и ласково погладила его по коре.

– Ты не хочешь, чтобы я уходила? – корень отрицательно мотнулся.

– А ты сможешь как-нибудь отправиться со мной? – спросила у него, а корень задумался.

– А что если тебя сделать моим фамильяром? – высказала очередную свою мысль. Кажется, Элин говорила, что некоторые маги и ведьмы заводят себе фамильяров. Правда, в качестве фамильяра обычно выбирают какого-нибудь магического зверя или монстра, но магический корень тоже сойдёт. Эксклюзив, так сказать.

Тут произошло непонятное, корень отделился от общей массы корней. Потеряв связь с остальными корнями, он начал падать на землю. Я испугалась за него, всё-таки для меня он был в некотором роде другом и я не хотела его смерти. Я протянула свои руки к корню и попыталась схватить его, чтобы он не упал, но вместо того, чтобы упасть замертво, корень преобразился и извернувшись… укусил меня за запястье! Этого я никак не ожидала. Только что длинный корень на моих глазах превратился в змею коричневого цвета! И укусил меня! Он меня УКУСИЛ!

Я в негодовании уставилась на корня-змею и не понимала, зачем он это сделал. Змея же медленно приблизилась к моей руке и свила вокруг неё кольцо из своего тела. Она укусила себя за часть туловища и оттуда полилась синяя кровь. Не зная, зачем я это делаю, я соединила наши укусы и перемешала кровь, а потом посмотрела змее прямо в глаза и сказала:

– Азерис!

Вокруг нас взметнулись цепи, десятки цепей, они переплетались в крепкие канаты и опутывали нас. Окутав нас полностью, на стыке двух канатов появился замок и я снова скомандовала:

– Запрись!

Замок захлопнулся и цепи разлетелись тысячью искрами. А я медленно договаривала текст, который словно знала наизусть, но на самом деле он просто появлялся в моей голове.

«Смешана кровь, скованы цепи.

Крепкими узами вместе до смерти. 

Закрылся замок, имя дано,

Азерис и я, дыханье одно!»

Змея заискрилась белым светом, по телу поползли языки пламени, вычерчивая чешуйки, на голове появились две прорези голубых, с узким чёрным зрачком, глаз. Они внимательно смотрели на меня, тело змеи всё ещё обвивало мою руку, но она начала уменьшаться в размерах и спустя минуту была в длину не больше метра.

Я сидела на траве возле корней, на территории волшебного леса. На запястье медленно затягивались две чёрные точки от укуса. У тела была прекрасная регенерация, но Элин сказала, что мне недоступен весь её максимум. Вокруг меня ползала змея, которая ещё недавно была корнем, а сейчас, кажется, стала моим фамильяром. «Азерис». Это слово пришло мне на ум совершенно случайно. Память тела услужливо подкинула перевод этого слова. Азерис. Верность.

Я ещё раз посмотрела в сторону корней, в центре которых есть небольшой островок жизни, подумала, что буду очень скучать по Элин и протянула руку змее, чтобы она могла на неё забраться.

Змея, увидев мой приглашающий жест, поползла в мою сторону и достигнув руки, начала обвивать её, пытаясь удобнее устроиться. Не найдя удобного положения, она переползла по моей спине на талию и там перекрутилась вокруг неё, потеряв змеиные очертания. Теперь это был просто железный пояс с чешуйками. Необычно. Надеюсь, я смогу его потом снять.

Последний раз посмотрев на курган цепей, я развернулась и пошла вглубь леса.

Глава 7. Путешествие и встреча с Королем

Для городского ребёнка путешествие по лесу было большим испытанием. Повезло ещё, что до этого, месяц я ходила с Элин по близлежащим окрестностям и научилась ставить элементарные магические метки, иначе плутать мне здесь и плутать. Пускай они не продержатся долго, но пару дней мне хватит, чтобы в случае чего вернуться обратно на какое-нибудь расстояние. Ставить метки, которые любят делать в нашем мире, я не стала. Всё-таки надламывание кустов не очень хорошо для природы и мне не хотелось портить отношение с лешим, ибо иногда мы с Элин пользовались его тропами. Мне казалось некрасивым по отношению к хозяину леса, на его территории безобразничать. А если здесь есть дриада, то тогда мои дела были бы вообще плохи. Они ужасно не любят, когда их территорию оскверняют. Так что все мои действия в лесу можно описать так: не навредить специально. Только вынужденные и нужные действия.

 Карта, которую давали Малинель на практику была у меня с собой и её я использовала в качестве ориентира. Но карта показывает большую территорию сверху, а я нахожусь среди тысячи деревьев снизу, так что ориентироваться по ней было практически невозможно для меня, городского жителя, который привык, что можно открыть приложение на телефоне и оно не только тебе карту покажет, но и по желанию нужный адрес и маршрут до него от того места, где ты находишься. Более того, даже нужный автобус или трамвай подскажет.

Определив по карте, что не так далеко от кургана цепей, в сторону юга, есть крупный город, попробовала определить, как до него лучше добраться. Решив для начала найти реку, а уже потом двигаться вдоль неё до города, я проверила направление на компасе и осторожно двинулась в путь. Благо компасом я научилась пользоваться из уроков географии ещё в своём мире.

По пути, чтобы хоть как-то скрасить одиночество, ибо змея так и хранила железное молчание, я сплела пару корзинок из листьев, напоминающих пальмовые, и скидывала туда знакомые ягоды и грибы, которые попадались по дороге. Что-то я узнала от Элин, поэтому брала только те, в которых точно была уверена, не ядовиты ли они и можно ли их употреблять в пищу. Желательно в сыром виде. Правда, потом, поняв, что большая часть грибов в сыром виде всё-таки ядовита, я горестно вывалила небольшое их количество в небольшую вырытую мной ямку и засыпала землёй. Мне было стыдно за свою глупость и ещё сильнее перед лешим. Поэтому я извинилась за свой поступок, пообещав, что больше такого делать не буду, а в качестве извинений оставила на пне пару пирожков с вареньем, которые мне в дорогу давала Элин.

Не привыкшая к долгим пешим походам, я часто останавливалась и отдыхала, а ближе к вечеру уже валилась с ног от усталости. Приходилось пить много воды и, хотя бутыль была заговорённой на вместимость, пополнять её пришлось в случайно найденном ручье. С виду вода показалась чистой, на вкус нормальной, так что я не стала брезговать и набрала полную бутылку. К тому же в этом мире отсутствовали заводы, так что любая вода была в принципе чище той, что я пила в своём мире из-под крана или даже, наверное, бутылки из магазина.

Вечером я не разводила костёр и не готовила есть, по пути наедаясь ягодой и маниокой, которую чистила . Хотя для организма это было не очень хорошо, мне было страшно, что костёр кто-то заметит и выйдет на меня. К тому же я не знала, как готовить в походных условиях, а погода стояла тёплой и дополнительное тепло не требовалось. К тому же неясно как скоро я найду источник чистой воды, поэтому тратить её просто так я считала неразумным.

Лес лесом, но я всего лишь шестнадцатилетний ребёнок, которому до совершеннолетия, по меркам этого мира, ещё семь лет. Легкая добыча для каких-нибудь разбойников или хищников. Или тех, кто ищет моё тело для вознаграждения. Кто знает, вдруг они найдя меня живой, начнут требовать сумму в два раза больше, а меня держать в заложниках, так что путь я преодолевала с максимальной возможной осторожностью, на которую была способна.

На ночь я ложилась в больших корнях самых удобных деревьев, предварительно нарвав туда травы для мягкости. Куталась в плащ, как в одеяло и подкладывала под голову рюкзак, вместо подушки. Идти пришлось долго и только на третий день я вышла к реке, там снова сверившись с компасом, я пошла против направления течения, к городу.

Иногда, когда появлялась возможность, я переходила с одного берега на другой, чтобы поискать еду и просто разведать обстановку. Изредка я натыкалась на старые лесные стоянки, это было видно, по сложенным из дерева палаткам и местом под кострище. Я старалась обходить такие места и не задерживаться на них, страх встретить кого-нибудь опасного не выходил из головы.

Ванну приходилось принимать вечером в холодной речной воде, а после пить настой от простуды, которой от щедрот отвалила мне Элин. Иногда везло и я находила мыльный корень, тогда становилось возможным постирать одежду, ибо как пользоваться свёртками Малинель я до конца не разобралась, а без конца устраивать взрывы не хотелось, это лишний шум и всё-это нужно как-то запихивать обратно.

Почти семь дней не шибко быстрым шагом мне понадобилось, чтобы по реке добраться до города, там, на входе, я предъявила академическую карточку и попросила пошлину за въезд в город записать на счёт академии, ибо финансовой стороной занимается она. Два мага важно покивали и сказали, что непременно так и сделают, но не преминули поинтересоваться, что молодая леди делала в лесу одна, без сопровождения. Я сделала сожалеющую мордашку и стеснительно ответила:

– Была на практике, отбилась от группы, а потом в лесу заблудилась, мы забыли метки поставить, – я расстроенно вздохнула и стрельнув глазками спросила, – а где у вас можно связаться с академией или моей семьёй? Я ужасно устала после дороги. Было страшно и холодно, – старательно давя на жалость, я пыталась отвязаться от городовой охраны.

– Да-да, конечно, – сказал один из магов, подозреваю, боевых, – отсюда сходите до городской гильдии магов, там вам помогут связаться с академией или семьёй. Всего хорошего леди дэ Эстери, – сказал боевой маг, делая акцент на приставку у моей фамилии. Точно, теперь я тёмный маг и приставка должна быть «дэ», для светломагийников используется приставка «ле».

– Большое спасибо.

Честно говоря не знаю, как мне удалось списать долг по пошлине на академию, видимо, у них так и принято, но я очень рада, что мне удалось миновать местную стражу. А если всё-таки не принято, то директор моей академии будет в шоке. В неприятном таком шоке от наглости своей студентки, которая, вообще-то, мертва. Ну и ладно.

Опросив случайных прохожих, я смогла добраться до гильдии магов, там на пороге мне встретился седой дядечка, который мазнул по мне взглядом и пренебрежительно выдал:

– В персонале не нуждаемся.

На что я также высокомерно ответила:

– Я из академии!

Тон старика не поменялся и он всё так же продолжил:

– Ещё даже в университете не учишься, а невежества хоть отбавляй. Где твои манеры нахалка?

– Остались в той жизни, – сквозь зубы прошипела, – как мне связаться с академией? Я отбилась от группы и не знаю, как теперь вернуться.

– Жди здесь, – раздражённо бросил старик и куда-то ушёл.

Я стояла в парадном холле небольшого четырёхэтажного каменного здания и рассматривала обстановку. На земле всё было сделано по-современному, тут же чувствовался дух древности, но было очень красиво и величественно. На стенах висели картины, была пара статуй у входа, на потолке висела шикарная люстра из тех, под которым страшно стоять, но приятно наблюдать.

Рядом с входом стояла стойка секретаря, для себя я обозначила его так. Сам холл был квадратной формы, в котором имелась широкая, под три метра в ширину, лестница на второй этаж, по которой была постелена красная дорожка длинного ковра, а напротив лестницы был длинный коридор, который уходил вглубь здания. На стенах симметрично были расположены двери, показывающие, что за ними что-то есть, справа от каждой двери висели золотые таблички с именами, а под ними портреты каких-то магов в дорогих деревянных рамках.

Спустя пару минут старик вернулся и велел идти за ним в телепортационную комнату. Я удивилась такой скорости, у меня даже не спросили имя. Пройдя весь тот длинный коридор, мы упёрлись в дверь. Как оказалось, она вела в подвал. Преодолев множество ступеней и ещё пару каменистых коридоров, мы оказались в большом просторном зале из камня, внутри которого стояли четыре колонны в дорическом стиле, возле этих колонн нас ждал молодой маг лет тридцати на вид.

Подойдя ближе к колоннам, тот маг начал что-то вырисовывать в воздухе руками и нашёптывать слова заклинания, в центре, между колонн, появился синий тусклый туман.

– Какая академия? – спросил всё тот же маг. Вот тут-то я и зависла, ибо совершенно не знаю, в какой академии училась Малинель. Попросив людей немного подождать, я залезла в рюкзак и нашла направление на практику, прочитав там название, я продиктовала его магам, на что старый возмутился:

– Мало того что невоспитанная, так ещё и название своей академии не помнит, – брезгливо сказал он, развернулся и пошёл прочь из зала. Я безразлично проводила его взглядом, пожала плечами и, дождавшись команды от молодого мага, шагнула в портал, на прощание мило ему улыбнувшись и помахав ручкой. Буквально две минуты нахождения в синем тумане и я стою в почти таком же зале, только уже не под землёй, а в башне, где было много света. Со странным безразличием на лице, на меня смотрел какой-то парень.

– Вы кто? – задал он вопрос.

– Малинель ле Эстери, – ответила ему, оставив пока что старую приставку. Сначала встречающий маг задумался, а после его взгляд резко изменился и он как-то побледнел.

– Так вы же вроде того… – начал он.

– Ага, с практики вернулась, жуть какая интересная была! – воодушевлённо отозвалась, вспомнив жизнь у Элин. – Правда, отчёт написать ещё не успела, только с леса выбралась и сразу в академию!

– Так вас же на кургане… – попытался продолжить бледный как мел парень.

– Ага, встретили, накормили, в баньку сводили и спать уложили. Гостеприимные ребята.

– Ага…

– Слушай, ты какой-то неразговорчивый, проводи-ка ты меня лучше к директору, – внесла своё предложение магу, пока он вконец не помер от шока. Малинель же вроде как должна знать, где он находится, только я Малина и знать этого вообще не могу, так что, красиво врём и машем ресничками, – такое лето было захватывающее и насыщенное, представляешь, что даже забыла, где его кабинет находится.

Пока я всё это говорила, схватила парня под локоток и потащила его из телепортационного зала. Словно на автопилоте и с тупым выражением лица он отвёл меня к кабинету директора и с таким же видом ушёл, даже не попрощавшись. Хам! Я даже как-то расстроилась. Казалось, ещё чуть-чуть и парень помрёт от шока. Бедняга. А меня-то, похоже, всё-таки мёртвой объявили! Вот веселье-то будет. Хочется на рожу Эрика посмотреть. Внутри согласно промурчали. Вот, даже моя тьма и та согласна.

На такой оптимистичной ноте я постучалась в кабинет и не дожидаясь приглашения с размаха открыла дверь. Я же вроде как мёртвая, так что буду действовать максимально напористо.

– Здрасьте! – именно с такими словами я ввалилась в кабинет.

На меня уставились ошарашенные глаза толстого дядьки.

– Малинель ле Эстери вернулась с практики! – весело отрапортовала ему, ясно видя, что толстяк не может вспомнить, кто я.

– Леди Эстери? Так вы же погибли! – сказал он, покрываясь холодным потом.

– Вы сомневаетесь в моей плотности? Я вроде не призрак и вполне живая, как вы можете заметить, – нахально ответила ему.

– Ох, прошу, присаживайтесь, я немедленно свяжусь с вашим отцом. Но, леди Эстери, учитывая положение вещей и ваше безрассудство, я буду вынужден отчислить вас из своей академии! – мужик что-то написал на листке и тот, превратившись в бумажного голубя, улетел в окно. Я проследила за полётом птицы и перевела взгляд на директора.

– Моё безрассудство? – я вопросительно подняла бровь.

– Вы нарушили правила техники безопасности и подвергли свою команду опасности. Ваш напарник Эрик, пытаясь спасти вас, едва сам не погиб и долгое время избавлялся от яда и заживлял раны, а вы сейчас являетесь сюда совершенно счастливая и здоровая, – злобно отчитывал меня мужик, – как вы вообще додумались пойти в курган цепей, в мёртвую землю, вы, как целительница, больше всех должны были заботиться о безопасности, а в итоге из-за вас чуть не погиб перспективный студент! – он перешёл на крик.

Мои глаза сузились от ярости, внутри меня что-то зарычало, а я повторила этот рык, директор непонимающе уставился на меня. Моя магия не вырвалась наружу лишь только потому, что на этом моменте дверь в комнату открылась без стука, с большой силой ударившись об стену, послышался хруст дерева и звон ломаемого стекла. Директор проглотил такую наглость и порчу своего имущества, упав на одно колено, он произнёс:

– Ваше королевское величество! – заискивающим тоном начал он.

Я обернулась, чтобы посмотреть на того, кто зашёл. Это был высокий, крепкий, смуглый мужчина лет сорока на вид, с чисто выбритым лицом и густыми широкими бровями. Шикарная внешность и красиво стриженные короткие волосы, красавец, которого можно было бы встретить в комнате какой-нибудь девчонки на плакате возле кровати. Настоящий король? Ой, а я реверансы делать не умею! Нахрена он вообще припёрся? У нас тут важное выяснение отношений с эти толстым дураком в директорском кресле.

Забыв на какое-то время о злости, я встала со стула и кое-как изобразила что-то наподобие поклона, чем вызвала вопрос короля:

– Что ты делаешь?

Я ничего не понимая ответила:

– Кланяюсь, не ожидала визита короля, как следует кланяться не научилась, уж простите, это был максимум, на который я способна.

– Ты ещё смеешь издеваться, чертовка?! – яростно выкрикнул он. Я уставилась на него в шоке. Может это отец Эрика-говнерика?

– Ваше Величество, ваша дочь не хотела, боюсь она расстроена новостями об исключении и не ведает, что говорит, – пытался защитить меня директор. Это что получается, не Эрик, а я дочь КОРОЛЯ? Охренеть.  Мои глаза расширились от шока.