Читать книгу Укрывая секреты господа - Elvira Igorevna Ivantsova - Страница 1

Пролог

Тайны масонства будоражат умы многих уже не одну сотню лет, а присоединиться к этому обществу желают, наверное, тысячи. В официальных источниках говорится, что начало этому движению было положено в XVIII веке, но так ли это. Есть сведения, что тайное общество зародилось намного раньше, а именно во времена тамплиеров, а то и еще раньше. Вопреки разносторонности масонства основной его миссией служит благотворительность, сохранение братской дружбы, а также нравственное совершенствование, требующее огромной веры в Великого Архитектора Вселенной. Сами масоны склонны себя называть эзотерическим обществом.

В свою очередь, эзотерика в этом вопросе, так или иначе, имеет не малое значение. Ведь все те многочисленные знания и мистические сведения, которые в ней скрыты, недоступны всеобщему обозрению и передаются только посвященным ученикам. Сколько секретов и тайн скрыто от человечества? Как бы они пролили свет на наше существование, и как бы поменялась наша жизнь, узнай мы все это? Столько вопросов и так мало ответов.

В этой книге я собрал все те данные, которыми впредь хотел бы с вами поделиться. В рассказе о себе я буду краток. Меня зовут Паскаль Гренель, и я профессор-историк, занимающийся изучением, а также поиском древнейших религиозных артефактов. Прочитав мою рукопись до конца, возможно, вы измените свое отношение ко многим вещам. Прошу не торопиться с выводами по мере прочтения книги, ведь я и сам еще не до конца уверовал в реалистичность всех произошедших событий.

Глава 1

Мои приключения начались с одного очень значимого момента. Не могу сказать, что я каким-то загадочным способом получил все эти крайне важные для меня документы и инструкции, но что-то из ряда вон выходящее во всем этом было. Итак, давайте начнем с самого начала, и я в подробностях вам поясню, как мне довелось увлечься тем, что в дальнейшем полностью повлияло на мою судьбу.

Когда учебный год почти подошел к концу, и я принимал экзамены на своей кафедре истории в Амстердамском университете, мне поступило письмо на электронную почту от моего старого знакомого – доктора наук в области археологии Питера Беккера. В нем говорилось, что он наткнулся на какие-то редкие древние источники, описывающие засекреченные христианские реликвии. Меня это очень заинтересовало, и я незамедлительно попросил его приехать. Так как он находился во Франции, то мы договорились о встрече не ранее, чем на следующие выходные.

В оговоренный день Питер так и не явился, что было совершенно на него не похоже, ведь он всегда отличался особой учтивостью и пунктуальностью. Я не знал, стоит ли начинать паниковать, но все-таки решил позвонить в его парижскую квартиру. К телефону подошла служанка.

– Добрый день, мадемуазель, – сказал я, – будьте так любезны, позовите, пожалуйста, доктора Беккера.

– Простите, но господина Беккера нет дома. А кто его спрашивает?

– Я его старый знакомый. Мы договаривались о встрече сегодня вечером в Амстердаме, но он так и не появился. Не могли бы вы сказать, все ли с ним в порядке?

– А вы не звонили ему на мобильный?

– Тот номер, что он мне оставил еще в прошлом году вне зоны доступа.

– Не знаю, что вам и ответить. Мистер Беккер сегодня утром собрал свои вещи, сказав, что уедет на пару дней. Он планировал сесть на самый ранний поезд, выезжающий к вам. Возможно, его что-то задержало! Думаю, вам не стоит беспокоиться…

– Хорошо, – сказал я, совершенно не удовлетворенный этим ответом. – Простите за беспокойство. Всего доброго.

Повесив трубку, я остался дома в смятении и прождал своего товарища до самой поздней ночи, но он так и не появился. Если бы я не знал его педантичность и скрупулезность во всем, то возможно бы подумал, что он где-то поддался очарованию города или встретил кого-то, кого не видел многие годы. Но, оказавшись в нынешней ситуации, я просто был выбит из колеи, не зная где его искать. Немного успокоившись, я все-таки уснул, выпив добрую порцию снотворного, и решил, что утро вечера мудренее.

На следующий день я проспал до обеда. Вспомнив вчерашние события, я снова выпал в осадок и решил еще раз позвонить в Париж. К телефону вновь подошла уже знакомая мне служанка.

– Добрый день, мадемуазель. Это снова я – Паскаль Гренель. Доктор Беккер не появлялся?

В трубке повисло ледяное молчание, но спустя полминуты девушка дрожащим голосом, наконец, ответила:

– Как? Он не доехал до вас?

Было заметно, что она явно нервничает, и я решил, что пора брать все в свои руки.

– К сожалению, нет. Раз дело зашло так далеко, то нам с вами нужно что-то срочно предпринять.

– О господи, сэр, что же мне делать?

– Сперва успокойтесь и возьмите себя в руки. Вы должны будете исполнить одну мою очень важную просьбу.

– Все что угодно, сэр. Я к вашим услугам.

– Немедленно отправляйтесь на вокзал и любыми способами попытайтесь узнать сел ли мистер Беккер в поезд. Вы справитесь?

– О, да, не переживайте. Как только я что-нибудь узнаю, я сразу же вам сообщу.

Дав четкие указания служанке, я рассчитывал точно узнать, где именно нам искать Питера. Если бы он сел в поезд, тогда бы я мог с полной уверенностью заявить в полицию здесь у себя в Амстердаме. При иных обстоятельствах, я должен буду просить сделать это мадемуазель, но уже в Париже.

Надо сказать, что вестей от нее не было до позднего вечера. Находясь в ожидании, я все еще надеялся, что мой друг неожиданно нагрянет. Но этого не случилось. Где-то в пол одиннадцатого ночи раздался телефонный звонок. Я мигом подскочил с кресла и направился к аппарату. Звонила служанка, и ее было плохо слышно. Из сказанного я понял, что она звонит из жандармерии. Я был удивлен ее смекалкой и одновременно расстроен печальными известиями. Как я и предполагал, Питер пропал еще в Париже.

Мне ничего не оставалось, как просто ждать и надеяться, что он где-нибудь объявится. Я строил различные предположения, и даже самые мрачные мысли лезли мне в голову. Однако сомнения мои развеялись, когда спустя несколько дней я получил письмо от неизвестного адресата. Когда я его вскрыл, то был одновременно рад и удивлен. В послании было написано:

«Дорогой, Паскаль. Спешу тебе сообщить, что со мной все в порядке. Прости, что не смог к тебе приехать, но на это есть веская причина – за мной следят. Я пока что не могу рассекретить свое точно место пребывания, но у меня к тебе имеется большая просьба. Ты обязан срочно приехать в Париж. Я спрятал все дневники и инструкции у себя дома в сейфе. Ищи за рекой. Ты должен явиться туда и забрать их. Ключ ты найдешь в моем письменном столе в черном конверте. Код связан с Лиссой. Моя служанка Сюзетта не в курсе происходящего, но я ей о тебе рассказывал, так что надеюсь, у вас не возникнет недопонимания. Рассчитываю на тебя. Твой преданный друг Питер Беккер».

Собравшись с мыслями, я принял решение, что просто обязан помочь своему товарищу. Но я не знал, чего мне ожидать и очень переживал, не устроят ли слежку и за мной. Я долго ломал голову над многочисленными вопросами и, в частности, над тем, кто эти люди, которые преследуют Питера. В его послании ничего точно не было сказано, что еще больше меня озадачивало. Я думал, что возможно это все как-то связано с теми древними источники, хранящими секреты христианских реликвий, о которых он мне говорил прежде. Но в таком случае это еще больше бы усугубило сложившуюся ситуацию.

Приехав в Париж, я первым делом решил остановиться в гостинице «Ritz», так как не знал, надолго ли мне придется здержаться. Затем я сразу же отправился к Питеру домой, где меня уже ждала взволнованная Сюзетта. Она была женщиной не из робкого десятка, хотя на первый взгляд могла показаться кому-то простушкой. Густая копна белокурых волос и синие, как море, глаза делали ее особо привлекательной. Одним словом, ее внешность к себе располагала.

Сюзетта сразу сообщила мне, что все рассказала полиции, и что они обещали связаться с ней в ближайшее время, как только что-нибудь станет известно.

– Вы все правильно сделали, – пытался я ее успокоить, видя, как она бедняжка трясется.

– О боже, сэр, я так переживаю. Как бы с господином Беккером не случилось чего дурного.

– С ним все в порядке…

– Как? – спросила она, почти теряя сознание.

– Мадемуазель, успокойтесь, – сказал я, еле успев подхватить ее и устроив удобно в кресле.

– Доктор Беккер со мной на днях связался. Он жив-здоров. Но вы не должны никому говорить то, что я вам сейчас сказал.

– И когда он вернется?

– К сожалению, у меня нет ответа на этот вопрос. Однако у меня к вам будет одна маленькая просьба.

– Конечно!

– Мистер Беккер просил забрать кое-что из его кабинета. Вы не могли бы меня туда провести.

– Хорошо, сэр.

Сюзетта, приободренная добрым известием, мигом исполнила мою просьбу. Когда я остался один в кабинете, то сразу же обратил внимание на беспорядок, который там творился. Было видно, что Питер в спешке куда-то собирался. Надо признаться, что его обитель больше смахивала на какой-то музей, чем на домашний очаг. Все полки были заставлены интересными вещицами, привезенными им с разных уголков мира. Среди них были средневековая маска из Венеции, золотая икона из Италии, фигурка какого-то божества из Индии и даже какие-то древние атрибуты из Египта.

Не теряя времени, я сразу же отыскал ключ от сейфа. Он действительно оказался в черном конверте в самом нижнем ящике письменного стола. Сам сейф был в стене за картиной. О его местонахождении я узнал по догадке из письма. Указание «за рекой» означало пейзаж Сенны, нарисованный на полотне, о чем не трудно было догадаться. Сам сейф имел простой кодовый замок. Также из письма я понял, что код связан с Лиссой. Здесь я должен вам пояснить, что это имя доктор Беккер выбрал не случайно, ведь его дочь Лисса всегда была самым ценным в его жизни. По крайне мере, он так меня заверял. Недолго думая, я понял, что паролем может быть дата ее рождения, а ее я знал наизусть. Когда я ввел заветное шестизначное число и провернул ключ, то дверь сразу же открылась. Я быстро забрал всю кипу бумаг, что там имелась, и вернулся к Сюзетте, которая ждала меня в гостиной.

Девушка услужливо предложила мне выпить чаю, и я не смог отказаться, так как был жутко голоден. Она подала мои любимые круассаны, французский сыр и варенье. Также на столе я нашел свежую прессу и по инерции зачитался. Где-то спустя десять минут Сюзетта решила нарушить тишину:

– Завтра домой возвращается госпожа Лисса из университета Сорбонны. Мне следует рассказать ей, что с мистером Беккером все в порядке.

В данной ситуации я не знал, как поступить, но чувства отзывчивости и сострадания взяли верх над моим разумом.

– Я думаю, нет смысла скрывать от нее правду, – сказал я, наслаждаясь ароматным травянистым чаем. – Более того, я попрошу вас прислать ее ко мне при первой же возможности. Я остановился в отеле «Ritz» и буду ее ждать.

– Хорошо, господин Паскаль. Будьте уверены, вы можете на меня рассчитывать.

Вернувшись к себе в номер, я сразу же принялся рассматривать содержимое своего портфеля, в который прежде аккуратно сложил столь ценные бумаги. Среди них оказались личный блокнот Питера, топографические карты, а также довольно потрепанные дневники, написанные в основном на латыни.

В блокноте Питера было много заметок, которые я бегло просмотрел в надежде что-то выведать. Мой взгляд остановился на последних страницах, где другом было написано несколько знакомых мне имен, а именно Моцарт и Гете. Сперва я не мог понять, что именно связывает этих величайших людей, пока не добрался до истины, оказавшейся на поверхности. Все они были членами тайного общества масонов примерно в одно и тоже время.

Вольфганг Амадей Моцарт, являющийся еще при жизни известным австрийским композитором, был вхож в высокие круги и имел большое влияние. Он часто путешествовал и пользовался огромным успехом у многих монархов. Что касается Иоганна Вольфганга Гете, то этот немецкий писатель, обладал не только несравненным талантом в литературе, но и огромнейшим интересом к философии и эзотерике.

В блокноте у Питера я обратил внимание на следующие записи:

«Моцарт – вступил в масонский орден в 1784 году в Вене в ложе «Ко благому». В 1785 году был посвящен во второй градус ложи «К истинному согласию», где вскоре стал мастером-масоном. После слияния по приказу императора стал членом ложи «Вновь венчанной надежды». Некоторые его музыкальные произведения напрямую связаны с темой масонства.

Гете – стал членом масонского общества в 1780 году в Веймаре в ложе «Амалия». В 1782 году был возведен в степень мастера. Написал множество стихотворений и масонских гимнов. Его романы о Вильгельме Мейстере считаются одними из лучших образцов масонской литературы того времени».

Просмотрев заметки до конца, я с трудом улавливал суть, гадая, что могли скрывать столь значимые мировые деятели. На тот момент о масонах я знал совсем немного. В основном ту поверхностную информацию, которую можно было найти в любом библиотечном справочнике по истории. Я точно знал лишь то, что масоны уделяли особое внимание ритуалам, вере и символике, что все они имели различные степени и должности, а также были подчинены собственным законам, описанным в стародавних манускриптах, которым четко следуют.

Что же касается топографических карт, которые я обнаружил среди бумаг Питера, то на них я распознал несколько обозначений, в числе которых были:

– Израиль – Иерусалим с пометкой «Храм Соломона»;

– Франция – Париж с указанием на «Нотр-Дам-де-Пари»;

– Италия – Турин с обозначением «Собор святого Иоанна Крестителя»;

– Италия – Рим с отметкой «Базилика Санта-Кроче-ин-Джерусалемме»;

– Испания – Валенсия «Кафедральный Собор»;

– Бельгия – Брюгге «Римско-католическая малая базилика»;

– Австрия – Вена с пометкой «Хофбургский дворец».

Изучая все эти записи, я все больше склонялся к мысли, что Питеру и в самом деле удалось наткнуться на нечто стоящее. Чем больше я углублялся в детали, тем больше мне становилось понятным, что скрыто за многовековой ширмой древнего таинства. Я с особым усердием старался разложить все по полочкам, но как бы все упростилось, будь Питер со мной. Мне в голову лезли разные вопросы: «Что с ним случилось? Жив ли он? И если да, то выйдет ли он еще раз на связь?».

Глава 2

Весь следующий день я провел в отеле, занимаясь переводом дневников. Так как латынь я не знал в совершенстве, то мне было не просто добраться до сути. В дневниках я нашел несколько писем, адресованных Вольфгангу Амадею Моцарту. Написаны они были, по всей вероятности, Иоганном Вольфгангом Гете. Однако в их подлинности я не мог быть уверен на все сто процентов. Бесспорно, бумага, на которой были написаны засекреченные послания, казалась действительно старой и выцветшей, а также местами потрепанной, но не более.

Пока я пытался уловить основную суть переписки, то не заметил, как день сменили сумерки. Я настолько увлекся, что не сразу услышал, как кто-то постучал в мою дверь. Когда я открыл, то увидел Лиссу. Девушка выглядела очень серьезной, но при этом заметно нервничала. Она очень изменилась с последнего раза, когда мы виделись, а это было два года назад. В свои двадцать три Лисса выглядела уже очень женственно, хотя и казалась слегка худощавой. Меня всегда восторгали ее большие зеленые глаза, густые каштановые волосы и нежная приветливая улыбка. Про таких, как она, обычно говорят «душа на распашку».

– Добрый день, профессор Гренель, – протянула она мне руку, и мы поздоровались.

– Не нужно фамильярничать, я знаю тебя с детства. Можно просто Паскаль.

– Как хотите!

– Я вижу ты не в настроении?

– Что так заметно?

– Немного…

– У меня были другие планы на этот вечер, но Сюзетта сказала, что я должна срочно прийти к вам. Что-то случилось?

– Не то, что бы…

– Где мой отец? – перебила она меня, сразу приступая к расспросам.

– Не переживай, думаю с ним все в порядке.

– Думаете?

– Да, к сожалению, я не могу дать никаких гарантий на этот счет. Я знаю лишь то, что за ним кто-то следит, и он вынужден скрываться.

– Во что же он влип? И почему я не могу уже несколько дней дозвониться ему на мобильный?

– И сам не понимаю, но он оставил для меня документы.

– Какие документы?

Я должен сказать вам, что Лисса училась на последнем курсе историко-философского факультета и была весьма подкована во многих вопросах, поэтому я не был намерен от нее что-то скрывать и показал бумаги отца. Она долго листала дневники, задумчиво кусая губу. Я не стал ей мешать и решил тем временем заказать ужин. Примерно спустя полчаса кромешного молчания, девушка вскочила с дивана и вскрикнула:

– Теперь все понятно! Отец на старости лет решил попытать удачу.

– Удачу?

– Да. А как иначе все это объяснить?

– Ты понимаешь латынь?

– Еще бы. У нас в Сорбонне с первого курса заставляют ее учить.

– Тогда ты, возможно, поможешь мне перевести эти записи?

– Попробую. Я, конечно, не ас, но думаю, что справлюсь.

– Я очень на тебя рассчитываю.

– Но чьи же это дневники?

– Признаться, не знаю.

– Отец просто обязан пролить свет на все эти тайны.

– Конечно! Уверен, он все нам расскажет при первой же возможности. Так что приступим к работе?

И Лиссса снова с серьезным лицом стала изучать записи. Где-то с минуту, листая страницы, она внимательно изучала текст, заставляя, тем самым меня судорожно ждать долгожданного результата.

– Смотрите вот здесь написано «permanet», – произнесла она, показывая пальцем на знакомые слова, – что значит чьи-то останки. И скорее всего, они принадлежат человеку, который как-то связан с религией, так как дальше часто встречается слово «Sancti», переводимое как святой.

– Да, я тоже так предположил…

– Подождите! Смотрите, – продолжала она, – вот здесь еще говорится, скорее всего, про терновый венец.

– Точно! «Plectentes spineam coronam», – прошептал я, – как я и сам не догадался, ведь Питер на карте отметил Париж и «Нотр-Дам-де-Пари». А это именно то место, где хранится самая значимая реликвия в мире христианства.

– Хорошо, что вы приехали. Возможно, нам придется искать отгадки именно там.

– Не будем торопить события. Я очень надеюсь, что Питер объявится и сам нам все объяснит.

Пока мы беседовали, в дверь постучала прислуга и сообщила, что принесла нам наш ужин. Естественно, что ни я, ни Лисса не смогли к нему притронуться, так как находились в заметном перевозбуждении.

– Ах, вот еще, видите! – вскричала она, указывая на слова «crucis» и «clavos ianuarum». – Здесь точно говорится про крест и гвозди, а еще про какую-то древнюю римскую базилику.

– Надо сравнить с обозначениями Питера, – и я снова открыл его карты и начал просматривать. – Действительно, твой отец отметил Рим с пометкой базилика Санта-Кроче-ин-Джерусалемме. И, правда! Как мне сразу в голову не пришло, ведь там хранится сразу несколько христианских реликвий: части животворящего креста, два шипа из тернового венца, а также гвозди, с помощью которых тело Иисуса было прибито к кресту. Лисса, ты так мне помогла. Как хорошо, что ты пришла. Даже и не знаю, что бы я без тебя делал.

– Не надо благодарности, я еще и половины не перевела.

– Попробуй хоть что-нибудь, а то все остынет, – услужливо предложил я ужин девушке, переживая, что за всеми делами она совсем ничего не съела.

– Спасибо, но я не голодна. Хотя может и выпила бы кофе.

– Отлично, сейчас я тебе принесу. С сахаром и молоком?

– Да, вы не забыли? – улыбнулась она мне.

– Да как же я мог! Ну ладно, давай поскорей покончим с этими записями. Мне очень бы не хотелось тебя задерживать, ведь ты говорила, что у тебя должна была состояться какая-то встреча.

– Пустяки, я все перенесла.

– Как жаль, что я нарушил все твои планы.

– А мне ни капли не жаль. По-моему, мы с вами сейчас заняты куда более серьезными делами.

– Что верно, то верно! – сказал я, почесывая затылок. – Хорошо, тогда скажи мне, как переводится с латыни слово «hastam»?

– Если не ошибаюсь – «копье».

– Копье?

– Странно, правда?

– Да нет, как раз-таки ничего в этом странного нет. Здесь, по всей видимости, речь идет про копье Лонгина…

– Это, о котором еще говорят «копье судьбы» или «копье Христа»?

– Да, согласно Евангелию, оно было орудием воина по имени Лонгин, который вонзил его в подреберье Иисуса, распятого на кресте.

– И где же оно теперь?

– На самом деле точно никто не уверен. Существует как минимум три копья. Одно из них принадлежит Ватикану, другое находится в Грузии – в старинном монастыре. Но, по всей вероятности, твой отец склонен к версии, что настоящее копье расположено в Вене в Хофбургском дворце. По крайней мере, именно это место он отметил на карте.

– Как увлекательно! – сказала Лисса, отпивая с неохотой остывший кофе.

– Да, это и в правду интригует.

– Но дальше еще интересней. Взгляните! – сказала она, указывая на словосочетания «sanguine Christi». – Здесь явно говорится что-то о крови Христа. Вы что-то об этом знаете?

– О да, еще бы. Я даже видел ее собственными глазами, когда был в Брюгге. Со времен второго крестового похода она находится в церкви, построенной Тьерри Эльзасским в XII веке.

– Но как же она сохранилась?

– Согласно Новому завету, Иосиф Аримафейский стер кровь с тела Иисуса с помощью одежды, и эта ткань сберегли, как величайшую святыню. Собственно говоря, именно этот небольшой клочок, запечатанный в специальную колбу, и находится сейчас в Бельгии.

– Не может быть? А подлинность его установлена?

– О таких вещах мы с тобой не можем судить, но католическая церковь и миллионы людей свято в это верят.

– Ну что ж возможно и мне тогда стоит поверить, – сказала Лисса с некой мечтательностью и продолжила изучать текст.

Немного помедлив, она вдруг вскочила с дивана и громко завопила:

– Не верю своим глазам! Смотрите! – указывала Лисса в дневник на строчки «Sancti grail». – Это же ни как иначе, как Святой Грааль. Не может быть. Он все же существует?

– К сожалению, и по сей день не ясно точно, что стоит воспринимать за истинный Грааль. Если в кельтских и нормандских легендах он трактуется как чаша, то в некоторых средневековых произведениях его описывают как некую драгоценную реликвию. Однако католическая церковь признает именно ту чашу, что расположена в Валенсии в Кафедральном соборе. Ладно, что там тебе еще удалось разобрать?

– На самом деле я почти закончила. Единственное, не пойму, о чем речь идет в этом абзаце.

– Дайка взгляну!

– Вот здесь, – показала она пальцем на фразу «angelicos testes Christi». – Это, наверное, какое-то очень редкое словосочетание. Мне оно точно не встречалось в университете. Может поискать в словаре?

– Нет, нет! Не стоит. Я понимаю, о чем здесь идет речь. Angelicos testes Christi – переводится, как плащаница. Она единственная в своем роде…

– И где она находится? – спросила меня Лисса с неподдельным интересом.

Было видно, что ее полностью поглотили новые события. А еще ей наверняка было приятно, что я в ней нуждался. Но думаю, что и она в тот момент тоже во мне нуждалась, как никогда.

– Если не ошибаюсь, – ответил уверенно я, – последние четыреста лет плащаница находится в Италии, а именно в Турине – в храме святого Иоанна Крестителя.

– И что она из себя представляет?

– Простыми словами католическая церковь считает плащаницу подлинным полотном, в котором был погребен Иисус Христос.

– А вы так не считаете?

– Я отчасти прагматик, поэтому привык сам во всем убеждаться, а не верить кому-то на слух.

– Наверное, мне тоже стоит придерживаться вашего совета.

– Что касается подлинности плащаницы, – продолжал настойчиво я, – то ученые не первый десяток лет спорят не на жизнь, а на смерть о достоверности ее происхождения. Однако, несомненно, это настоящее чудо, появление которого и по сей день никто не может объяснить.

– Хотела бы я на нее взглянуть.

– Может быть, придется! Ну ладно, пожалуй, на сегодня мы проделали колоссальную работу и этого более чем достаточно. Так что ты можешь быть свободна.

– Хорошо. Действительно, уже поздно, – сказала Лисса, поглядывая в окно. – Не хотелось бы заставлять Сюзетту волноваться. Я к вам завтра зайду.

– Договорились. Я буду тебя ждать. Надеюсь, твой отец вскоре с кем-то из нас свяжется.