Читать книгу Укол отчаяния. Серия "История одного "Я" - Энжи Карсо - Страница 1

Жуткое место, в котором я периодически оказываюсь, не является вымыслом. Никогда бы не подумала, что страшилки, которыми пугают доверчивых детей, на самом деле реальны. Моя жизнь – прямое доказательство. Загробный мир, омерзительный запах, жуткие существа, пожирающие человеческую плоть…

Считаете меня безумной? Я бы хотела, чтобы это было именно так. Но, я одна из тех тварей, что голыми руками сворачивает шею и наслаждается муками жертвы. Слоняюсь по загробным мирам, пытаясь изменить прошлое, исправить случившееся. Кому я вру?! Таким, как я, не место на земле.

Я не желала такой участи. Мне было 3 года. Любила жизнь, людей. Но, после того, что они сделали со мной, я превратилась в бездушную тварь.

С каждым годом сдерживать зло внутри себя становится труднее. Оно поглощает меня, впивается когтями в вены, высасывает жизнь, нашептывая правила игры. Я продолжаю сопротивляться, но понимаю, что придёт момент истины, который покажет моё настоящее лицо. Мне жутко страшно, но это неизбежно. Знаю, моя история не закончится счастливым финалом. Тварь, сидящая внутри, не позволит.

Она заставляла меня совершать поступки, когда я не могла сопротивляться. Обманом овладевала моим телом, выдавая себя за меня. Пользовалась доверчивостью любимых мне людей.

Я продолжаю жить чужой жизнью. В зеркале моё отражение существенно отличается от того, что видят окружающие при встрече. Для них я – ангел! Но из зеркала на меня таращится морщинистая старуха. Её кожа болотного цвета изъедена временем. Она смотрит исподлобья, скрипит зубами и тянет ко мне длинный, бледный язык. Избегаю зеркала, не даю ей повода воздействовать на меня извне. Хватает того, что она делает со мной внутри.

Бывают времена, когда старуха успокаивается, засыпает в глубинах своих жестоких замыслов. Молчит. В такие моменты я чувствую её слабость. В такие моменты я бы могла справиться с ней, но не знаю, как осуществить задуманное. Убить себя?

Это не работает! С этим можно жить. Шизофреники как-то уживаются с раздвоением личности.

Но это не единственная проблема. Я не помню прошлое. Макс говорит, что это из-за аварии. Он всегда успокаивает меня, ссылаясь на бурную фантазию. Иногда мне кажется, что он прав. Если бы мне вспомнить хоть что-то, но все воспоминания похожи на чёрные дыры: пусты и безмолвны.

Такое чувство, что прошла целая вечность с того момента, когда я осознала, что со мною происходят странные вещи. Я боролась с собой, с сущностью, которая не давала мне покоя. Я боялась и ненавидела ее.

Но однажды все изменилось. Все стало простым и единым. Тогда я не понимала, что гадкая тварь затаилась внутри. В тот момент я смогла вздохнуть свободно и подумать о нас с Максом. Мы решили пожениться! Это было сложное решение за всю жизнь, мы так долго шли к этому, а сейчас…

Сейчас я сижу под кустом с вонючими ягодами, потираю разбитые ступни, и заливаю все вокруг слезами. Тушь разъедает глаза, мне приходится растирать ее пальцами, чтобы немного ослабить жжение. Сквозь слезы я взглянула на свадебное платье, из груди вырвался отчаянный стон. Мое платье… С каким трепетом и любовью я подбирала для него тончайшие белоснежные ткани. Удивительный шелк ручной работы! На нем, вышитые цветочные узоры украшала россыпь бриллиантов. Мой свадебный наряд стоил Максу целого состояния. Но от гонки по лесу он превратился в лохмотья нищенки.

Подол, изодранный корягами, свисал грязными, мятыми лоскутами. Белоснежный шелк украшали земляные пятна и болотного цвета разводы, появившиеся от гнилой серой травы, которая затянула осеннее поле. Местами бриллианты оторвались от ткани, оставив о себе только воспоминание в виде торчащих ниток.

Хотелось закрыть глаза и открыв их, оказаться дома, в объятиях Макса. Мне все еще слышатся слова регистратора, а мой любимый…, он так и не успел сказать: «Да!». Слезы вновь покатились по щекам. Я отрешенно посмотрела на платье и сбросила фату. Она мешает мне, цепляясь кружевом за ветви.

Я попыталась подняться с земли. Ноги с трудом слушались, удерживая пышное нагромождение на моем теле. Дотянувшись трясущимися пальцами до кончиков лент, уложенных в пышный бант на талии, я, наконец, избавилась от тесных оков жесткого корсета. Платье собралось гармошкой у моих ног.

Вновь вырвался стон от бессилия что-то изменить. Не передать словами, как жалко оставлять здесь мечту, которая стала надеждой на счастливую жизнь. Но, по-другому мне не выжить, платье слишком задержало меня.

Кое-как, сделав первые шаги после привала, я поняла, насколько ненавижу этот мир. Несправедливость, которой он был наполнен, будил во мне ярость и еще какое-то знакомое, но забытое чувство.

Я никогда ничего не имела против природы, но сейчас я ее ненавидела. Торчащие ветки, разбросанные хвойные иглы с невероятным рвением старались вонзиться в тело.

Если еще раз я наступлю на шишку, то потеряю сознание. От них на ступнях не осталось живого места. Я умру! Я здесь умру: от голода, холода, меня поймают, либо сожрут дикие звери. Мне не выбраться отсюда никогда. Из этого леса нет пути обратно.

Все, хватит! Я остановилась и постаралась бесшумно отдышаться. Легкие разрывали ионы лесного воздуха. Кружилась голова и неистово хотелось курить. И чем крепче была бы папироса, тем было бы привычнее. В городе ужасно спертый воздух: там нечем дышать, он весь прокурен до одурения.

Я вздохнула так, словно это был мой последний вздох, и уверенно шагнула вперед. На мгновенье закрыла глаза, вновь увидела испуганное лицо Макса, когда его уводили с торжества. Нет! Я должна во всем разобраться и понять, что происходит.

Не вовремя я задумалась над этим. Правая нога, наступив на мокрую корягу, проехала по ней. Я лишилась равновесия. Перед глазами поплыли деревья, уши заполнил гул, я почувствовала, что из глаз польется кровь. Все тело пронзила невыносимая боль. Острая коряга из разломанной сосны предательски вонзилась в бедро. Если бы не кость, она бы разорвала мою плоть. От этой мысли затрясло, мгновенно стало жарко, как в аду, и невыносимо холодно, словно окунули головой в прорубь.

− Я ненавижу эту жизнь! – вырвалось у меня. – За что? За что?

Больше я не помню ничего, только резкую боль в позвоночнике и тишину, через которую не получалось пробраться.

Вы когда-нибудь теряли сознание? Не от боли, а словно кто-то нажал на выключатель и вырубил свет? Со мной такое происходит постоянно. Я без сознания, но все вижу, ощущаю, только мысли не мои, действия не принадлежат мне. Не хочу плодить жестокость, но при этом могу без сожаления уничтожить любого. Я вижу это все, но не могу ничего поделать, не могу остановиться. Во мне есть то, что сильнее меня.

Не знаю, сколько времени я была в отключке, но то, что я находилась под воздействием наркоты, не сомневаюсь. Голова гудела и разрывалась на части, но было приятно, не возникало желания остановить это. Глаза не могли сфокусироваться, все кружилось передо мной. Горло щекотал назойливый комок смеха, возможно, я даже смеялась. Постепенно сознание возвращалось. Я с ужасом всматривалась в плывущую гладь неведомых разноцветных волн и не понимала, что происходит.

− Пить. Хочу пить.

Бешено вращая глазами, я пыталась ускорить процесс просветления мозга и через какое-то время поняла, это: работает. Реальность пробралась сквозь безумный бред, и я увидела грязный деревянный потолок. С прогнивших балок свисали нити паутины с засохшими тельцами темно-серых мух и двухвосток, они тянулись ко мне, вызывая своим видом приступ тошноты. Толстый слой пыли, покрывавший висящую на проводе лампочку, делал свет тусклым, а помещение мрачным.

Мне удалось повернуть голову, но я смогла увидеть только деревянные брусья стены, обмазанные глиной. С другой стороны было то же самое, никаких окон и никакой воды. Я попыталась приподняться и мне это с легкостью удалось. Я уже и забыла про бедро, под кайфом я его перестала чувствовать.

− Бежать! Надо бежать отсюда.

Я рванула с лежака, сбитого из соломы, и тут же упала обратно, раздирая душное пространство диким ором. Темно-алое пятно быстро проступило сквозь тряпку, которое служило одеялом. Но, чувство боли мгновенно улетучилось – как только я услышала приближающиеся шаги. Мне даже показалось, что шагает настоящий великан.

По рукам и ногам пронеслась судорога, лицо искривилось от напряжения и ужаса. Не моргая, я смотрела на дверь. Она скрипнула, и вошел тот, от рук которого мне было суждено умереть.

Мои глаза были готовы вывалиться от страха приближающейся кончины, дыхание участилось, пальцы рук намертво вцепились в тонкий матрац. Я врезалась спиной в стену, надеясь спрятаться в ней от неминуемой смерти.

− Игорь???

В воздухе блеснуло лезвие тесака. Мне оставалось молиться лишь о том, чтобы я умерла, как можно быстрее.