ГУЛАГ

Оглавление

Энн Эпплбаум. ГУЛАГ

От автора

Предисловие

Часть первая. Возникновение ГУЛАГа. 1917–1939 годы

Глава 1. Большевистское начало

Глава 2. Первый лагерь ГУЛАГа

Глава 3. 1929 год. “Великий перелом”

Глава 4. Беломорканал

Глава 5. ГУЛАГ расширяется

Глава 6. Большой террор и после него

Часть вторая. Жизнь и труд в лагерях

Глава 7. Арест

Глава 8. Тюрьма

Глава 9. Этап, прибытие, сортировка

Глава 10. Лагерная жизнь

Зона: за колючей проволокой

Режим: распорядок жизни

Бараки: жилое пространство

Баня

Столовая

Глава 11. Труд в лагерях

Рабочая зона

КВЧ: культурно-воспитательная часть

Глава 12. Наказания и награды

ШИЗО

Почтовый ящик

Дом свиданий

Глава 13. Охранники

Глава 14. Заключенные

Урки

Контрики и бытовые

Глава 15. Женщины и дети

Глава 16. Умирающие

Глава 17. Стратегии выживания

Туфта: видимость работы

Придурки: сотрудничество и пособничество

Санчасть: больницы и врачи

“Обычные добродетели”

Глава 18. Бунт и побег

Часть третья. Подъем и упадок ГУЛАГа 1940–1986 годы

Глава 19. Война

Глава 20. «Чужие»

Глава 21. Амнистия и после амнистии

Глава 22. Зенит лагерно-производственного комплекса

Глава 23. Смерть Сталина

Глава 24. Революция зэков

Глава 25. Оттепель и освобождение

Глава 26. Эпоха диссидентов

Глава 27. 1980‑е годы: дробятся монументы

Эпилог. Память

Приложение. Сколько их было?

Библиография

Источники иллюстраций

Вкладка

Отрывок из книги

Никакую книгу нельзя, строго говоря, считать произведением одного лица, но эту книгу поистине невозможно было бы написать без практического, интеллектуального и философского содействия многих людей, одни из которых принадлежат к числу моих ближайших друзей, других я никогда в жизни не видела. Хотя благодарность авторам, которых давно нет на свете, может выглядеть не совсем естественно, я хотела бы подчеркнуть особую роль небольшой, но замечательной группы переживших лагеря людей, чьи мемуары я в ходе работы читала и перечитывала. Многие бывшие заключенные оставили глубокие и яркие воспоминания о пережитом, однако неслучайно эта книга изобилует цитатами из Варлама Шаламова, Исаака Фильштинского, Густава Герлинга-Грудзинского, Евгении Гинзбург, Льва Разгона, Януша Бардаха, Ольги Адамовой-Слиозберг, Анатолия Жигулина, Александра Долгана и, конечно, Александра Солженицына. Некоторые из этих людей принадлежат к числу самых знаменитых бывших узников ГУЛАГа. Другие менее известны – но у всех есть одна общая черта. Из сотен мемуаров, которые я прочла, их воспоминания выделяются не только литературным талантом, но и способностью проникать под поверхность повседневного ужаса и выявлять глубокие человеческие истины.

Я также более чем благодарна тем москвичам, что водили меня в архивы, организовывали для меня встречи с бывшими заключенными и одновременно знакомили меня со своими интерпретациями прошлого. Первыми хочу назвать архивиста и историка Александра Кокурина, которому, я надеюсь, когда-нибудь отдадут должное как первопроходцу новой российской исторической науки, а также Галину Виноградову и Аллу Борину, способствовавших осуществлению этого проекта с необычайным рвением. На разных этапах работы большую пользу принесли мне беседы с Анной Гришиной, Борисом Беленкиным, Никитой Петровым, Сусанной Печуро, Александром Гурьяновым, Арсением Рогинским и Натальей Малыхиной из московского “Мемориала”; с Семеном Виленским, председателем общества “Возвращение”; а также с Олегом Хлевнюком, Зоей Ерошок, профессором Натальей Лебедевой, Любовью Виноградовой и Станиславом Грегоровичем, в прошлом работавшим в польском посольстве в Москве. Я, кроме того, чрезвычайно благодарна многим людям, позволившим мне взять у них подробные интервью. Их имена перечислены в отдельном списке в библиографии.

.....

Хотя в 1931 году движение за бойкот выдохлось, кампания Запада против рабского труда в СССР не прошла совсем уж бесследно: Советский Союз всегда, даже при Сталине, был очень чувствителен к тому, какое впечатление он производит за границей. Ныне некоторые исследователи (в частности, Майкл Джейкобсон) предполагают, что угроза бойкота могла быть существенным фактором, предопределившим еще одно, более важное решение советских властей. Заготовка леса, требовавшая огромных затрат неквалифицированного труда, была, конечно, идеальной сферой для использования труда заключенных. Однако экспорт леса был одним из главных источников твердой валюты, и режим хотел обезопасить себя от бойкота. Заключенных надо было перебросить на другой участок, причем лучше всего на такой, чтобы их труд можно было не скрывать, а прославлять. Возможностей было достаточно, но Сталину больше всего пришлась по душе вот какая: проложить огромный канал от Белого моря до Балтийского, в немалой его части – по скальному грунту.

Для своего времени Беломорканал не был уникальным явлением. Еще до начала его строительства Советский Союз приступил к осуществлению нескольких столь же грандиозных проектов, требовавших столь же колоссальных затрат труда. В их числе – постройка крупнейшего в мире Магнитогорского металлургического комбината, огромных новых тракторных и автомобильных заводов, возведение среди болот больших “социалистических городов”. Тем не менее Беломорканал стоит особняком даже среди этих проявлений гигантомании 30‑х годов.

.....