Сталинград

Оглавление

Энтони Бивор. Сталинград

Предисловие к новому изданию

Предисловие

Часть первая. «Мир затаит дыхание»

Глава 1. Обоюдоострый меч «Барбароссы»

Глава 2 «Для немецкого солдата нет ничего невозможного!»[25]

Глава 3. «Выбейте дверь, и все это прогнившее здание рухнет!»

Глава 4. Высокомерие Гитлера: отложенное наступление на Москву

Часть вторая. Новый вариант «Барбароссы»

Глава 5. Первое сражение генерала Паулюса

Глава 6. Сколько земли нужно человеку?

Глава 7. «Ни шагу назад!»

Глава 8. «Мы вышли к Волге!»

Часть третья. Судьбоносный город

Глава 9 «Время – это кровь»: сентябрьские бои

Глава 10. Крысиная война

Глава 11. Предатели и союзники

Глава 12. Крепость из камня и стали

Глава 13. Последний натиск Паулюса

Глава 14. «Всё для фронта!»

Часть четвертая. Западня Жукова

Глава 15. Операция «Уран»

Глава 16. Одержимость Гитлера

Глава 17. Крепость без крыши

Глава 18. «Манштейн идет!»

Глава 19. «Истинное немецкое Рождество»

Часть пятая. Конец 6-й армии

Глава 20. Воздушный мост

Глава 21. «О капитуляции не может быть и речи»

Глава 22. «Немецкий фельдмаршал не совершит самоубийство маникюрными ножницами!»

Глава 23. «Прекратите танцы. Сталинград пал!»

Глава 24. Город мертвых

Глава 25. Меч Сталинграда

Приложение А. Военачальники германских и советских частей и соединений (по состоянию на 19 ноября 1942 года)

Вермахт

Красная армия на Сталинградской оси

Приложение Б. Статистические споры: численность войск 6-й армии, окруженных под Сталинградом

Источники

Интервью и неопубликованные воспоминания

Избранная библиография

Периодические издания

Художественная литература

Фотоматериалы

Благодарность

Отрывок из книги

Энтони Бивор – самый авторитетный и самый издаваемый в мире автор, пишущий о Второй мировой войне. Его книги «Падение Берлина», «Вторая мировая война» и «Высадка в Нормандии» переведены на многие языки и напечатаны миллионными тиражами.

Когда пять месяцев спустя нас с моей переводчицей Любовью Виноградовой наконец допустили к подольским архивам, обилие предоставленных материалов многократно превзошло все мои ожидания. Практически каждый день сражения, начиная со второй половины августа 1942-го и до конца года, политотдел Сталинградского фронта отправлял в Москву по воздуху невообразимо подробный доклад, какой не встретишь в военных дневниках. Эти отчеты были адресованы Александру Щербакову, начальнику Главного политического управления Красной армии. Ежедневные доклады содержат от 10 до 24 страниц. В них совершенно отсутствует пропагандистский глянец – поразительная редкость в бескрайнем море архипелагов советских архивов. Объясняется это тем, что Сталин, обеспокоенный исходом битвы, желал знать правду такой, как она есть, без прикрас. Эти документы оказались именно тем, что я искал.

.....

Самой большой ошибкой немецких командиров была недооценка простых красноармейцев – иванов, как их называли гитлеровцы. Быстро выяснилось, что советские бойцы, даже окруженные многократно превосходящими силами противника, продолжают сражаться, тогда как солдаты западных армий на их месте сложили бы оружие. С самого первого дня реализации плана «Барбаросса» немцы видели бесчисленные случаи беспримерного героизма и самопожертвования, хотя, возможно, все-таки их было меньше, чем случаев массовой паники, что объяснялось всеобщим смятением. Самым поразительным примером стала оборона Брестской крепости. Немецкая пехота заняла ее после недели упорных боев, однако некоторые бойцы Красной армии продолжали сражаться в течение почти целого месяца после начала вторжения, полностью лишенные снабжения боеприпасами и продовольствием. Один из защитников крепости нацарапал на стене: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина! 20/VII-41».[62] Этот кусок стены в настоящее время хранится в Центральном музее Вооруженных сил в Москве. Однако нигде не упоминается, что нескольким советским защитникам Брестской крепости, захваченным ранеными в плен, удалось выжить в нацистских лагерях. Освобожденные в 1945 году, они, вместо того чтобы быть провозглашенными героями, в соответствии с приказом Сталина, заклеймившим предателями всех тех, кто попал в руки врага (он не пощадил даже своего родного сына Якова, взятого в плен под Витебском 16 июля), отправились в другие лагеря.

К концу лета хаос в русской армии существенно уменьшился, и сопротивление стало значительно более упорным. Генерал Гальдер, в начале июля веривший в то, что победа совсем близка, вскоре начал в этом сомневаться. «Повсюду русские сражаются до последнего человека, – писал он в своем дневнике. – В плен они сдаются лишь изредка».[63] Гудериан также признался, что русские пехотинцы «практически всегда обороняются очень упорно»,[64] добавив, что они весьма искусно воюют ночью и в лесу. Эти два фактора, в первую очередь боевые действия в темное время суток, оказались гораздо более важными, чем первоначально полагали немцы.

.....