Отрывок из книги
В лесу становилось все темнее, высокие строгие ели стояли не двигаясь, в молчаливом оцепенении смотрели осуждающе и надменно. Из старого черного дупла, на мохнатую ветку выпрыгнула юркая белка, но не стала грызть орешки, а села на задние лапки и уставилась своими карими глазами, в которых переливались негодование и презрение. Где-то заухал филин, наполняя сумеречный лес жутким стоном и надрывным плачем. За каждым деревом начали просыпаться лесные чудовища, протирать глаза корявыми лапами и наблюдать сверкающими в темноте зрачками. Сумерки сгущались, тропа и так чуть заметная среди корней деревьев, засыпанных толстым слоем опавшей хвои, стала едва различима. Боясь, что заблудится и останется в этом страшном лесу, замотанная в большую черную шаль, женщина посмотрела схему, нарисованную на листке бумаги. Слава Богу, ориентир был совсем рядом – сожженное грозой и расколотое напополам сухое дерево. Ускоряя шаг, лесная гостья, направилась вглубь чащи.
От сухого дерева она прошла метров пятьдесят и лес начал редеть. С трудом пробираясь сквозь молодой и очень густой березняк, женщина одной рукой отводила упругие шершавые ветки, хлеставшие ее по лицу, а другой постоянно поправляла цепляющуюся за деревца и сползающую на плечи шаль. Внутри ее все сжималось от страха, но какая-то неведомая сила толкала вперед и упрямо твердила на ухо: «Иди и не бойся». И она шла, защищая лицо от хлестких ударов, запинаясь за корни, проваливаясь между кочек, обдирая руки у колючих кустов боярышника.
.....
Через год, после рождения Светы, муж опять запил. Являлся глубоко за полночь, хорошо, хоть не будил семью криками, не требовал закуски на стол, а, пьяный, засыпал на полу у порога или на диване. Не понимала Лида, что происходит, почему Коля так себя ведет, что заставляет его пить. Дома у них все было хорошо: Лида всегда отлично готовила, за домом следила, с детьми занималась. Хоть, весь в грязи приползал муж на порог ночью, утром он уходил на работу чистый, в свежей отутюженной рубашке.
Временами на мужа находило прозрение, он осознавал весь ужас происходящего, плакал, просил прощения, говорил, что и сам не понимает, почему его ноги несут не домой, а к дружкам – алкоголикам. Клялся, что больше не будет пить, умолял не бросать его. Терпел неделю, а потом опять срывался. С каждым разом запои продолжались все дольше, зарплату мужа Лида не видела. Свекровь уговаривала ее терпеть и ждать, перебесится Николай, и все найдет на лад. «Что же делать, – убеждала она, в очередное посещение, – все мужики такие. Скажи спасибо, хоть не бьет. На мне, только одной печки не было, а сейчас хорошо живем, детей вырастили. Все женщины терпят, судьба такая». А в разговорах с соседями, в пьянстве сына открыто винила невестку. Лида металась между работой, детьми и пьяным мужем. И, казалась, вырваться из этого круговорота уже не было возможности.
.....
