Читать книгу «Помоги моему сыну!» - Ева Танина - Страница 1

***

На пороге комнаты мелькнул чей-то силуэт, с глубины квартиры раздался громкий хлопок, закрываемой двери в детскую, а буквально через секунду и стук двух створок дверей в гостиную. Я испуганно посмотрела на свою дверь и увидела мужчину, который стоял на пороге, а за ним медленно закрывалась дверь. Вместо крика, изо рта донёсся тихий стон, а в голове прошелестел тихий мягкий голос: “Не бойся меня! Не бойся!”. Странным образом страх, как волшебной волной, сменило спокойствие и тепло. Я во все глаза смотрела на мужчину, пытаясь понять, сон это или явь! “Не бойся, не бойся!” – повторял он, и я почувствовала, что медленно погружаюсь в сон. “Да уж! Конечно! Чего тут бояться!? Подумаешь гость с того света! Ерунда! – хихикнула я про себя и с раздражением подумала о сестре с Мишей, которые находились в соседней комнате. – Спят они, что ли?! Тоже мне охранники нашлись! От такого грохота даже мёртвый проснётся! Ой! Мёртвый…”

За два месяца до этого....

Глава 1

– Ева! Ев! Беги быстрей сюда! – услышала я возбуждённый крик мужа и бросив недомытую посуду, поспешила в комнату. Димка, показывая на экран ноутбука, где была открыта страница с объявлениями о продаже недвижимости, быстро заговорил:

– Смотри, что я нашёл! Как же мы могли его пропустить?! Смотри, трёшка на Московской, около ста квадратов, восьмой этаж, без ремонта!!! И цена почти в два раза ниже! Опубликовали семь дней назад, как раз когда мы начали поиски! Невероятно!!! Это наш вариант, я чувствую!

– Ну как такое может быть? – удивлённо спросила я. – Мы же все возможные квартиры уже просмотрели! Может какая-то афера?

– Вот давай, прямо сейчас позвоним и узнаем. Может мы его пропустили, потому что объявление без фотографий? – сказал муж и взял телефон.

Давайте знакомится, меня зовут Ева. Димка это мой муж, моя первая любовь, вскружившая нам голову в пятнадцать лет. В двадцать лет мы поженились, ещё через два года родился наш любимый сын – Вадим. Димка, у нас весельчак, за 13 лет брака с ним, мы от силы раз пять разговаривали серьёзно, остальные разговоры сводились к шуткам-прибауткам. Не скажу, что это меня раздражало, даже, наоборот, тем более все семейные проблемы решались, в основном, без моего участия, Димка справлялся сам и на мои вопросы обычно отвечал: “Не парься! Я всё решу!”. Совсем недавно в нашей семье произошло очень печальное событие – умерла моя двоюродная тётя, оставив мне двухкомнатную квартиру в центре Москвы и продав её, мы, наконец, смогли осуществить свою мечту и купить трёхкомнатную квартиру в нашем городе. Вариантов было много, но все как-то либо не нравились мне, либо мужу, либо документы были не в порядке. В общем, к концу недели поисков, мы, расстроенные и уставшие, решили взять тайм аут на пару дней, в надежде, что за это время появятся новые предложения, и мы наконец-то найдём ту самую – самую, нашу квартиру. И тут такое шикарное предложение, которое, невероятным образом, мы пропустили!

Уже через час мы с мужем и моей сестрой Ольгой подъехали к нужному дому, где нас встретил риелтор. Крупный дядечка, метра под два высотой и почти столько же шириной, причём весь такой крепкий, гора мышц одним словом. Посмотрев на нас сверху вниз, оценивающим взглядом, он предупредил:

– Хозяйка приехать не успевает, в квартире сейчас её мать, вы особо внимания не обращайте, так как женщина пожилая и чуток не в себе…

– Вот тебе и причина, почему мы это объявление пропустили, – перебила я этого великана, – а она дееспособна? Проблем с оформлением не будет?

– Нет, нет! Что вы!? – зачастил риелтор. – Собственница её дочь, бабуля два года назад оформила дарственную на неё. Все чисто и прозрачно, не переживайте! Квартиру ей, просто, продавать жалко, но после смерти мужа, одной тяжело и дочь забирает её к себе в другой город. Тут у них родственников не осталось совсем. Вы со всеми вопросами обращайтесь лучше ко мне, а то она нам уже нескольких покупателей спугнула, чуть ли не с порога, начинает причитать: “ Нет, не отдам вам, уходите, окаянные!” и все в таком духе, хотя по документам она давно не хозяйка, но народ пугается. Ну что? Посмотрим?

– Так может народ совсем не бабулю пугается? – выразительно посмотрела на риелтора сестра.

– Да ну что вы! – расплылся в наивной улыбке он, поняв её намёк. – Я спокойней самого трусливого зайчика, сам пугаюсь при виде, вот таких странных, старушек.

– Слышала, трусливый зайчик, он? – прошептала мне на ухо сестра. – Бабуся там, поди, от страха причитать начинает, лишь бы зайчика этого не видеть!

Встретила нас бабулечка, на взгляд самая обычная, три кофточки на ней, два платочка на голове, валеночки. Май-месяц на дворе! Её пронизывающий взгляд был устремлён на меня, других она, как будто не замечала и на приветствие ответила только мне, схватив за руку и проскрипев старческим голосом:

– Ну вот, нашлась, дочка! Принимай владения! Теперь могу уйти спокойно! – и неприятно захихикала. Душу царапнула неясная тревога, призывая обратить внимание на её слова, но мозг уже радовался шикарной находке и рисовал различные варианты ремонта и обстановки. А радоваться было чему! Квартира действительно оказалась большая, очень светлая, а лоджия больше напоминала отдельную комнату, чем стандартный для России метровый балкончик. Единственный и немаленький минус, который должен был, по идее, немного остудить мой пыл – квартира была очень запущенная. Везде паутина, какие-то коробочки, баночки, скляночки, бутылочки, ваточки, ниточки, бумажки – всё свалено беспорядочными кучами. Создавалось впечатление, что в этой квартире не живут уже давно, а просто используют, как своеобразный склад для хлама. Несмотря на её захламлённый вид, рассохшиеся окна и двери, вытертый линолеум и лохмотья бумажных обоев на стенах, я желала эту квартиру, как маленькая девочка длинноволосую куклу. Представляете, да? Хотелось немедленно расчистить моё пространство от присутствия посторонней неряшливой женщины.

Но стоило нам только выйти из квартиры и отойти от риелтора – современного Антея, на совещание, как Ольга накинулась на меня:

– Ну, и что ты там ещё рассматривала-то?! Неужели ты не почувствовала, что в квартире тяжело находиться, аж тошнит?

–Да ну тебя, я счастлива!!!– ответила я, улыбаясь и отмахиваясь от неё. – Что за занудство?! Где мы ещё такие хоромы найдём за такие деньги? Ремонт сделаем, и не будет тошнить!

Димка задумчиво посмотрел на меня и пробормотал:

– Ну что ж, если нравится, тогда берём! – от былой радости, которую он излучал до приезда на просмотр, не осталось и следа.

– Ну, Димка, ну не расстраивайся! Сделаем мы ремонт, пусть дольше и дороже, но ведь и квартира очень дешёвая!– стала я успокаивать мужа.

– Да нет, нет! Нормально все! Просто устал сильно, спать хочу, поехали домой уже! – потрепав меня по щеке, сказал Димка.

– Боюсь, ремонтом вы не отделаетесь, – недовольно бурчала сестра, – впарит вам эта парочка избушку на курьих ножках. Замучаетесь разгребать.

– Прекрати, нормальная квартира, не хуже некоторых из тех, что мы смотрели, – отдёрнула я её и, подхватив под руку, повела за Димкой, который уже договаривался с риелтором о встрече в офисе на следующий день.

Сделка прошла без проблем и даже без, традиционно большой, очереди в Росреестре. Хозяйка с матерью через три дня выехали, оставив нам захламлённую квартиру. И уже на следующий день, мы с бригадой рабочих приступили к ремонту. Было решено, выносить весь хлам без разбору, и мебель, и тряпки, оставили только большое зеркало в коридоре в красивой позолоченной раме. Уж откуда взялся такой раритет у бабули – неизвестно, но смотрелось это зеркало, на фоне старой истёршейся полировки советского производства, довольно нелепо, как бриллиант на фоне щебня.

Ближе к обеду, Миша – главный рабочей бригады, которую мы наняли по рекомендации очень хороших знакомых, показал мне коробку, в которую собирал весь мелкий хлам и сказал:

– Хозяйка, посмотрите эти вещи. Уверены, что это можно выкидывать?

В коробке оказались баночки с резиновыми крышками и спичечные коробки, в которых были какие– то мелкие косточки, травки, семена, мелки, камушки. Тряпочки, в которые завёрнуты перья, холщовый мешочек с землёй, связка с ржавыми ключами, чехол от бинокля полный ржавых копеек, и советских, и современных. Пожелтевшие листочки, исписанные непонятным почерком, огарки свечей всех возможных конфигураций и цветов. И маленькие пластиковые пупсики, перемотанные цветными нитками и воткнутыми в них иголками.

– Я как-то увлекался неизведанным, это что-то очень похоже на атрибуты чёрной магии. Непростая бабулька тут жила, – сообщил Михаил, – по-хорошему это все надо сжечь.

– Так! Ерунда все это! Бабуля просто маялась от тоски, а может внуки игрались, собирали “сокровища”. Выносите вниз, только коробку замотайте скотчем, чтобы не раскидали всё, пока машина не приехала, – сказала я, стараясь отогнать от себя неприятные предчувствия. Я не скептик, отрицать ничего не могу, всякое в жизни может быть, но рабочим об этом знать совсем необязательно.

– Нет, нельзя! Я вам точно говорю! – не унимался Миша. – А можно я себе это заберу?

– Ой, да забирайте ради Бога! – успокоила я его. Дальше день прошёл без сюрпризов, мы успели разобрать все три комнаты и кухню, осталась только ниша в коридоре, которую планировали убрать полностью и освободить место для большого шкафа-купе.

Вечером, уже дома, я рассказала мужу о странных находках в новой квартире.

– Как ты думаешь, в наше время такое возможно? Колдунья в многоквартирном доме, на восьмом этаже тихонько обстряпывает свои ведьмовские ритуалы? – спросила я у него.

Димка серьёзно посмотрел на меня и ответил:

– Думаю, возможно! Я, например, знаю сейчас одну ведьму, которая живёт на четвёртом этаже, вьёт из меня свои ведьминские верёвки, и я даже её люблю!

Димка рассмеялся и обнял меня.

– Ведь не зря она из всех покупателей выбрала именно тебя! Ведьма ведьму видит издалека! Ууууу! Ооооо! Крибли-грибли-крабли! Так что зря ты отдала Мише бабкино наследство! – дурачился муж. – Метлу она тебе не оставила, случайно?

– Нет, не оставила, – подыграла я ему, – но может быть в современном мире необязательно использовать метлу? Может, сойдёт маленькая красненькая машинка?

– Ну, нет уж, милая! Большая, беленькая тебе больше идёт! – намекнул Димка на мою машину и усмехнулся. – А на метле тебе было бы намного удобней! И безопасней для окружающих! Ха-ха! Давай, карга, отстёгивай свою костяную ногу, вынимай челюсти и в кроватку!

– Хооорооошооо, Кощеюшка! Идууу! – смеясь, подыграла я мужу.

А ночью мне приснился странный сон: мы в новой квартире, разбираем нишу в коридоре, из комнаты вдруг выходит бабулечка и говорит: “ Наверху обои лежат, я специально для коридора покупала, наклей их. Семь рулонов. И ингредиенты мои верни назад!” Я возмущённо ответила: “ Простите, но это уже наша квартира и мы сами будем решать, что и куда клеить, и куда девать ваш хлам, который вы здесь оставили”. Бабка пристально посмотрела на меня и сказала: “ Лучше делай, что я говорю, а то он будет недоволен!” И исчезла.

Проснувшись утром и отправив мужа на работу, а сына в школу, поняла, что возмущаюсь до сих пор, как будто это было не во сне, а в реальности. Ну и бабуся! Она от чего-то решила, что теперь во снах будет «командовать парадом»! И что мне с ней делать!? Пришлось выпить две чашки кофе с тремя бутербродами, чтобы успокоиться. “Если так и дальше пойдёт, – подумала я, – придётся тратиться ещё и на новый гардероб!” И засмеялась, вспомнив недавно прочитанный статус в соцсетях: “В любой непонятной ситуации успокойся, обними себя, погладь по плечику, пойди, покушай. Береги нервишки”. Вот точно про меня!

Глава 2

– Миша, здравствуй. Откуда это добро? – спросила я, входя в квартиру и глядя на рулоны старых бумажных обоев, голубеньких в мелкий цветочек, с коричневой разметкой по краю, которые лежали возле двери. Ровно семь рулонов!

– Здравствуйте, Ева! Да вот, разобрали нишу, там обои и нашли. Хлам остальной вынесли уже, а их оставили. Клеить их, конечно, не стоит, но как укрывной материал пригодится, – ответил Миша.

– Хммм! Эээ…– только и смогла сказать я.

– Что такое? Что-то вы побледнели! – удивлённо спросил он.

– Да нет, нет! Миша, всё выносите, ничего оставлять не надо. Для укрытия купим плёнку или ещё что-нибудь, – пробормотала я, мучительно пытаясь провести взаимосвязь между этими обоями и моим сном, – если вам что-то нужно из этого хлама, включая обои, можете забрать себе, но из квартиры уносите всё!

– Хорошо, как скажете! Точно ничего не случилось? – удивлялся Миша.

– Нет, все нормально,– твёрдо сказала я и, обсудив объем работ на сегодня, поехала к сестре – поболтать.

Моя двоюродная сестра Ольга старше меня всего на три месяца, с самого раннего детства мы, можно сказать, росли вместе. И так получилось, что, несмотря на то, что у меня есть муж, серьёзно рассказать о своих переживаниях и не быть высмеянной, я могу только ей. А мне просто необходимо было обсудить эти странные совпадения. С Димкой же серьёзно разговаривать просто невозможно! С Ольгой же, под хруст пирожных Павловой, можно решить даже самые глобальные проблемы, не прибегая к услугам, новомодных нынче, лайф – коучей и конферов.

В зале кондитерской я невольно стала свидетелем разговора между продавцом – женщиной, лет пятидесяти, наряженной в белый передник с логотипом “ Кэнди Тати” и пожилой женщины с трёхлетней внучкой. Девочка спала в коляске, а её бабушка жаловалась продавцу:

– Вы не представляете, как сын с невесткой вымотались с малышкой! Три года уже, а она спит, как попало. На улице, в машине, у меня, но только не дома. Прям, докука какая-то! И не знаем, что делать с ней! Раньше, когда говорить не могла, просто хныкала и с рук не слазила. Сейчас придумывает какую-то девочку, разговаривает с ней, веселится, а периодами закатывается от плача. Уж и не знаю чем помочь им, вот гуляю с ней, хоть три часика в день. Иногда беру к себе с ночёвкой, так спим с ней всю ночь, не просыпаясь.

– Может бабку какую-нибудь найти, чтобы от испуга заговорила?– спросила продавец.

– Да предлагала я! Сын против, говорит: “Мать, оставь эти пережитки прошлого! Ещё в церковь сходи!”. Невестка с внучкой по врачам ходят, а толку нет, – кручинилась женщина.

– А что врачи говорят? – полюбопытствовала я.

– Да ничего конкретного, якобы внутричерепное давление. Она у нас одна из близняшек, вторая малышка умерла на второй месяц после рождения, а Лилечка-слава Богу!-здоровенькая родилась. Я вот уже думаю, может и не придумывает она? Может и правда сестрёнку свою, Милечку видит?

Кондитер красноречиво посмотрела на меня и сказала:

– Ну, это вряд-ли! Но в церковь сходите, с батюшкой поговорите, может он что посоветует.

– Может, перерастёт, все-таки маленькая ещё! – попыталась я успокоить бабушку.

Девочка захныкала во сне, и женщина поспешила к выходу, качая коляску.

– Тише, тише, зайка! Хорошо бы, – пробормотала женщина, – ладно, пойдём мы. Спасибо!

– Вам спасибо за покупку, заходите ещё! – ответила кондитер.

– Слышали? Трое взрослых с одной малышкой справиться не могут, – возмущалась кондитер после ухода бабушки с внучкой, упаковывая мой заказ, – готовы придумать что угодно, даже черта лысого! Только ребёнок же не кукла и плакать тоже должен!

Слышать это было неприятно, хотя, отчасти, я была с ней согласна, но слишком уж категорично она высказывалась и совсем некорректно для обслуживающего персонала обсуждать одного покупателя с другим. Согласитесь? Но видать, потому мы и не относимся к высокоразвитым странам, что у нас, повсеместно, процветает “синдром базара”, со мной обсудили предыдущего покупателя, со следующим меня и так далее. Поблагодарив её, я поспешила попрощаться.

Ольга встретила меня со словами:

– Ну что, как там ваша “избушка на курьих ножках”? Ведьма все свои причиндалы вывезла?

– О, Боже! И ты туда же?!– засмеялась я. – Обычная квартира после очень неаккуратной старушки.

– А кто ещё?! Давай, давай, пошевеливайся, заходи и рассказывай быстрей, – поторопила Ольга.

Пока заваривали чай и накрывали на стол, я рассказала ей о коробке, которую забрал мастер Миша, сне и об обоях, найденных в нише.

– Слушай, дурдом! А я сразу тебе говорила, что что-то в ней не так, поэтому и отдавали так дёшево! – сказала сестра. – Ещё и хлам свой не вывезли!

– Ты, правда, думаешь, что это все не случайность?– спросила я.

– Нет, а ты что думаешь?! Думаешь, это никак не отразилось на квартире? Пусть даже она просто сумасшедшая, но вспомни, что мы читали про энергетику жилья? Помнишь, пьяные, плачущие?– тарахтела Ольга.

– Помню, конечно. Но там же и писали, кстати, что энергетику можно почистить, по-моему, капитальный ремонт тоже своеобразный способ очистки, а у нас все будет новое, и потолки, и стены, и полы. А там может, и батюшку пригласим, – говорила я, – кстати, сейчас в кондитерской женщина с ребёнком странную историю рассказывала.

– Ну, расскажи! Ты знаешь же, как я люблю все эти мистические истории, – умоляла Оля.

Пришлось передать услышанное, сестра сгрызла целую Павлова и выдала:

– Слушай, а почему бы и нет!? Вполне возможно, дети часто видят, то, что не видим мы.

– О, Боже! Оля! Дети много фантазируют! А не видят!

– Ну да, ну да! А вспомни, как твой Вадим в четыре года на поминках бабы Ксении всех перепугал? Что тоже выдумал?

Я вспомнила тот случай, у моей мамы была соседка, баба Ксения, как мы её называли. Её единственная дочь с внуком жили в далёком городе Петропавловске-Камчатском, и она нянчила всех детей в нашем доме, включая меня и мою младшую сестру Лену. К ней обращались за советом или помощью практически все женщины нашего дома, она не отказывала ни кому и по мере своих сил помогала всем, как родным. Без преувеличения, могу сказать, что её любили все. Когда баба Ксения умерла, не помню, по каким причинам, но дочь её – Катерина приехать не смогла и хоронили её всем домом, поминки организовали у неё же в квартире в три захода. Уже поздно вечером остались самые близкие соседи, взрослые сидели за столом в одной комнате, а дети играли в соседней, проходной комнате. Когда все уже уставшие, а кто то и изрядно выпивший, стали вспоминать смешные случаи, происходившие с бабой Ксенией и громко смеяться, мой Вадим отошёл от детей и подошёл к креслу, где любила сидеть усопшая, постоял немного и подойдя к столу, громко сказал:

– Баба Ксения просит сказать всем большое спасибо, что вы все собрались проводить её!

За столом возникла звенящая тишина, замокли все даже сильно пьяные – слишком по-взрослому он это произнёс, а Вадим продолжил:

– И ещё она просит не смеяться так громко сейчас, ей это неприятно! И не думать про Катюшку плохо, она её очень любит.

Тут уже не по себе стало нам с мамой. Чтобы успокоить поминающих, я спросила:

– Сынок, а когда баба Ксения тебе такое сказала?

Вадим показал на кресло и произнёс:

– Да вот же она! Улыбается и смотрит на вас!

Жутко стало всем, многие, попрощавшись, ушли, самые отчаянные стали громогласно произносить поминальные речи. Нет, не скажу, что я отчаянный скептик, но Ольге лучше думать так, а то стоит мне признаться, что я тоже верю в мистику, мы тогда только о ней и будем говорить.

– Что задумалась? – вывела меня из воспоминаний сестра.

– Ой, не знаю даже, вряд ли он мог такое придумать, но может он просто не мог понять, своим детским умом, почему люди смеются, когда кто то умер. Дети же такие категоричные! Мне тяжело в это верить! Ну, понимаешь же, с медицинским образованием, это очень сложно, – оправдывалась я.

– А, знаешь, что я вспомнила? Как-то девочка, на работе, рассказывала, у неё племянник один из близнецов, второй умер в родах. И вот, этот мальчик с самого рождения тянул ручки к кому то не видимому, а когда немного подрос, стал играть с кем то, разговаривать. Он тоже, по-моему, плохо спал, плохо ел и его без конца лечили. А как-то раз, когда он зачем-то полез в розетку бабушкиной шпилькой, потому что якобы какой-то друг попросил, они пошли к бабке – ведунье. Она им и сказала, что это брат близнец тянет мальчика за собой, потому что его не похоронили, а оставили в роддомовском морге. Они делали, специальные обряды, в церковь ходили, и вроде бы помогло, – рассказала сестра.

– Оля! Ну, прекрати! Ты же понимаешь, что вряд ли второй близнец умер просто так! Значит, была какая то причина. Может инфекция, может гипоксия, а если учесть, что многие близнецы рождаются раньше времени и маловесные, то вполне возможно, что там, действительно, есть какая то неврология. Может лечение помогло, а может просто перерос ребёнок, и все совпало с этими ритуалами, – убеждала я сестру.

Но она не успокаивалась:

– Ага! Возможно. А как же, ещё с давних времён, была замечена ментальная связь между близнецами? Если одному плохо, то и другому нехорошо!

– Живыми близнецами, милочка, живыми! – уже смеялась я.

– Да ну тебя! – Ольга тоже рассмеялась. – Слушай, а что это за пупсики у этой бабки были? Куклы Вуду что ли?! Ну, слишком круто тогда для такой бабульки! А с соседями ты не разговаривала?

– Нет. Когда!? Я их даже не видела ни разу. Да и что я у них спрошу? “ Скажите, пожалуйста, а что ваша соседка, бабка Нина, с пупсиками игралась? Одёжки им шила?”– шутила я.

Ольга смеясь, сказала:

– Ладно, посмотрю в инете про пупсиков в нитках, может кто-то с ними сталкивался раньше. Давай лучше про ремонт поговорим. Что ты на кухне планируешь делать? Я такой потрясный дизайн нашла! Сейчас покажу!

Ещё пару часов мы проболтали о ремонте, посплетничали об общих знакомых и вполне с хорошим настроением, я отправилась домой, встречать сына со школы.

Остаток дня, до поздней ночи, я прокопалась в интернете на дизайнерских сайтах, разглядывая фото интерьеров гостиных, спален и ванных комнат. Ассортимент картинок был настолько обширный, что голова шла кругом. Но оторваться от них было очень сложно, я даже не сразу поняла, что сплю, и как, вдруг, оказалась в своей новой квартире. Долго блуждала по пустым комнатам, поглаживая ободранные стены, примеряя то один, увиденный мною днём интерьер, то другой. Через некоторое время, из коридора донеслись громкие звуки ударов о стены и приглушенные крики мужским голосом, как будто кто-то пытался вырваться, но ему закрывали рот. Словно пытаются удержать буйного. Тут из коридора в гостиную входит баба Нина с очень злым выражением лица и свирепо говорит: “Раз ты меня не слушаешь, девка, вот и выкручивайся сама, как можешь! Но пеняй на себя!”. И погрозила мне своим крючковатым пальцем”. Проснулась я в ужасе, настолько зловещим был сон.

“Что за ерунда то такая!?”– подумала я и пошла на кухню, варить кофе. Часы показывали шесть утра, но спать уже не хотелось, в душе зрела непонятная тревога и я решила провести сегодняшний день в новой квартире, чтобы избавиться от влияния старой хозяйки и тех негативных эмоций, которые остались после неё.

Глава 3

Отправив своих мужчин в школу и на работу, приготовив два термоса с чаем и кофе, сделав бутерброды для себя и бригады, я поехала на улицу Московскую.

К моему удивлению, в квартире был только один мастер.

– Здравствуй, Миша! А что, у нас так тихо? Где остальные?– поинтересовалась я.

– Добрый день, Ева! Двое уехали за окнами, а ещё двое вчера попали в ДТП, оба в больнице со сложными переломами обеих рук, – ответил Миша, – но вы не переживайте, я нашёл им хорошую замену.

– Да вы что?! Какой кошмар! Сильно разбились? – ужаснулась я.

– Да в том то и дело, что не сильно! Треснула только рамка номерного знака сзади, но у них, у двоих, руки сломаны. И при том так, что операции делали, спицы вставляли. Ума не приложу, как они так сломались! – недоумевал Миша и пояснил. – Вчера позвонили с завода, два окна готовы, вот они и поехали за ними. Сегодня хотел их уже установить. А тут такое! С окнами втроём мы справимся, а завтра ещё два парня выйдут, и тогда уже займёмся стенами.

– Да уж! Странно, как они так! – сказала я. – Если им, что то надо будет, скажи обязательно. И завтра фрукты привезу, отвезёте им в больницу?

– Ева, да не беспокойтесь! Мы все им сами привезём, у нас бригада хорошая, много лет уже работаем и своих в беде не бросаем.

– Не сомневаюсь, Миш, но все-таки жалко мальчишек. Хоть какое то внимание от нас. Пойдём пить кофе, пока окна везут, – улыбнулась я и пошла на кухню.

Несмотря на ободранный вид и пустоту, квартира мне очень нравилась. В грязные старые окна струился солнечный свет, лёгкий ветерок трепал, висящий над окном, обрывок тусклых обоев, солнечные зайчики скользили по серому бетону потолка, в открытое окно долетал шелест весенних листьев и запах цветущих груш. Все это создавало, какой-то таинственный уют и на душе было тепло и радостно. Мысленно я ликовала своему удачному выбору, думая: “И никакие бабуси не помешают мне быть счастливой в моей любимой квартирке!”

На кухне из мебели остались только стол со стульями, старые бабушкины шкафы сняли и под ними оказались оштукатуренные стены, испещрённые причудливыми царапинами, в целом они создавали бессмысленный рисунок, как будто кто-то, только в, ему одному, ведомом порядке, чиркал ключом или гвоздём по стенам. Заметив мой изучающий взгляд, Миша сказал:

– Вот тоже разглядывали с пацанами эти иероглифы, так и не поняли, откуда они. Шкафы самые обычные, с задней стороны обычная ровная фанера, измазанная штукатуркой, царапаться там нечему. Даже наклейка заводская осталась на одном шкафу, 1983 год. Скорее всего, как заехали, после постройки дома, в 1991 году, сразу и повесили, перед этим исцарапав все стены. Чудные люди!

– Ну, бабуся-то точно чудная! – улыбнулась я. – То обои ей поклей, то баночки верни, то бояться кого-то советует!

– А что вы с ней общаетесь? Знакомая ваша? – удивился Миша.

– Да нет. Но снится она мне каждую ночь и вечно, что-то требует, – засмеялась я и рассказала о своих снах, – может это и ерунда, но обои и правда в нише лежали.

– Обои?! О, чёрт! Обои! Пацаны же забрали их вчера и перед тем как поехать, в машину сгрузили, – вскрикнул мастер.

– О чем ты, Миш? – не поняла я.

– Бабка-то и правда, непростая! Я же говорил! Вчера пацаны забрали себе обои, один хотел на дачу их отвезти, другой в гараже наклеить. Спорили, пока не решили разделить, одному четыре рулона, второму три. Разделили, замотали каждый свою связку и в машину отнесли. А потом в эту нелепую аварию попали. Точно бабка их наказала!

Я недоуменно посмотрела на Мишу:

– Слушай, Миш, ты серьёзно в это так веришь?! Я верю в развитую интуицию, в вещие сны, но авария, как наказание за взятые обои – это как-то слишком. Уж извини!

– Верю, Ева! Очень верю, как бы это не смешно звучало. Жизнь заставила поверить, хотя раньше сам смеялся над подобными рассказами и иначе, как выдумкой их не считал. И даже удивлялся, зачем люди такое выдумывают, – сказал Миша.

– Даже не знаю, что такое должно произойти, чтобы так в это поверить, – удивилась я, – мне кажется, всему можно найти научное объяснение!

– Как что?! Так вот же у вас уже происходит! И как научно вы сможете объяснить сон об обоях? – рассуждал Миша.

– Вполне возможно, что эти обои я видела, когда в нишу заглядывала и они запечатались в подсознании, а потом отразились в моем сне. Все легко и просто! А что с тобой произошло? Почему ты вдруг поверил?

– Ну, во-первых, совсем не вдруг, долго сомневался в своём здравом уме, – рассмеялся мастер,– а во-вторых, берите свой кофе, сейчас я ребятам позвоню – узнаю, как долго они ещё будут, и пойдём в комнату, я начну окно разбирать и расскажу.

Взяв кружку с кофе, я прошла в комнату, где Миша, разговаривая по телефону, создавал импровизированное место отдыха из походного стула и табуретки, вместо журнального столика.

– Присаживайтесь в кресло, – услужливо предложил Миша, – ребята через полчаса будут, и я успею пару коротких историй рассказать, так сказать начало моего познания в мистике. А было этих случаев предостаточно, может потому что я после стал все детали подмечать вокруг себя, а может просто время пришло. Готовы? А потом надеюсь услышать научное объяснение от вас!

– Да, эксперт готов, – уловив иронию мастера, ответила я, улыбаясь.

– Ну, тогда слушайте, рассказчик из меня никакой, поэтому страшно не будет, – начал Миша, – лет 20 назад решили мы с компанией, на пару-тройку дней, поехать с ночёвкой на реку. Расположились недалеко от близлежащей деревни, чтобы при необходимости можно было в магазин сходить или за мясом и овощами к местным жителям. Как позже, оказалось, совсем недалеко было деревенское кладбище и тропинка, которая вела в деревню с реки, шла как раз в метрах пятидесяти вдоль него. Как положено – шашлыки, пиво… Скажу сразу – пьяными мы не были! Уже стемнело, когда мы поняли, что забыли такие штучки зелёненькие, спиральки от комаров. А на реке их было море. Мы с братом и его девушкой решили сходить к тётке, у которой брали мясо по пути сюда и спросить, может, у неё есть. Машину не стали брать, а пошли пешком, идти-то было минут двадцать.

Когда шли мимо кладбища, ещё шутили – мол, сейчас призрак выскочит и тому подобное. Тут брат обратил наше внимание на странное облако между могилами. Мы присмотрелись и не поверили своим глазам. Там действительно стоял призрак! Повторюсь – мы не были пьяными! Как люди современные, сразу стали выводить гипотезы про газы, игру лунного света и все в таком духе. Но все наши гипотезы лопнули, когда ЭТО начало направляться в нашу сторону. И тогда мы увидели дымчатую фигуру женщины. К сожалению, нервы сдали, и мы рванули оттуда, что было сил. Теперь жалею, интересно было бы посмотреть, что было бы дальше…

– Ужас! Весёлая прогулочка у вас вышла, – передёрнула я плечами.

– Ну, что наука скажет по этому поводу? – улыбнулся Миша.

– Даже не знаю. Надо посмотреть литературу по этому поводу, может какое-то испарение фосфора или ещё что-нибудь, – ответила я.

– Ха! Что я только не читал по этому поводу и подобных историй ещё воз и маленькую тележку. С древних времён такие “испарения” видели.

– Нет, ну в такое я верю. Все-таки это кладбище, там многое, нам неизвестного, происходит, – уточнила я, – и отец мой рассказывал, что когда в армии служил, боец один покончил жизнь самоубийством в заброшенном сарае и труп его нашли по такой вот дымке, которая над этим сараем висела. Может некоторые души так вот зависают над своим телом?

– Странное у вас, какое-то избирательное, неверие! – искренне удивился Миша.

– Наверное, – засмущалась я.

– Ладно, вот ещё один случай. В начале 90-х, я встречался с девушкой Ингой – “ходил”, как тогда говорили – никакой любви там, естественно, не было, просто симпатия, спортивный интерес, и для меня, и для неё. Она настойчиво заставляла меня сфотографироваться вместе, видимо, чтобы потом перед внуками хвалиться количеством женихов в молодости, – рассмеялся мастер,– а так как по натуре я очень не люблю фотографироваться, она постоянно жаловалась, что у нас нет совместных фотографий. В конце концов, мне это надоело, и я согласился на одну единственную фотографию, где мы бы были вдвоём. Как-то так получилось, что почти сразу мы с ней расстались и про фотографии я благополучно забыл.

Не прошло и двух месяцев, как я познакомился со своей единственной любовью и окончательно потерял голову, забыв про всех своих бывших подружек и не замечая никого вокруг, кроме неё – моей Жанны. До одного прекрасного дня!

Спустя два года, Жанна согласилась переехать ко мне. К тому времени я уже жил один, родители с младшим братом, окончательно, переехали в дом на даче, а сестру с мужем перевели в далёкий Магадан. Освобождая шкаф для вещей моей куколки, я наткнулся на старые фотоальбомы школьных лет. Каково же было моё удивление, когда среди фотографий первых и вторых классов, обнаружился снимок с той бывшей девушкой. Этого просто не могло быть. Потому что с момента фотографии Инга ни разу не была у меня дома, а значит, не могла тайком положить её в мой альбом. Решив отложить загадку появления фотографии на другой раз, я спрятал снимок подальше, чтобы Жанна не могла случайно натолкнуться на него.

Прошло несколько дней. И вот, когда я в очередной раз вернулся домой из института, меня встретила Жанна, а в руках у неё была… эта фотография. Я остолбенел:

«Откуда она у тебя?!»

«Это я тебя спросить хочу – почему у тебя под столом валяются фотографии? Я делала уборку и нашла её на полу», – ответила она.

Вот тут уж мне стало немного не по себе. Во-первых, я сам её спрятал в прошлый раз так, что случайно на неё наткнуться было невозможно. Во-вторых, Жанна даже специально бы не смогла её найти, ибо вообще не знала, что она есть. Тогда какого, спрашивается, рожна снимок оказался под моим столом?!

Я забрал фотографию, не вдаваясь в подробности, кто это и откуда, и на этот раз решил перестраховаться, сложил её вдвое, затем ещё вдвое, поместил в маленький кармашек старой школьной сумки и застегнул оба замка. Сумку засунул в дальний угол шкафчика кладовки и закрыл дверцу на ключ. Глупые меры, ну а вдруг?

Однако, всё вернулось в прежнюю колею и через некоторое время я забыл о странном происшествии с фотографией. Мы подали заявление в ЗАГС, и теперь свадьба занимала все мои мысли.

И однажды, когда я сидел дома один, рисуя очередной коллаж для свадьбы, неожиданно раздался звонок в дверь. Я пошёл открывать – это оказалась соседка, принёсшая письмо от своего сына, а по совместительству моего друга и бывшего одноклассника, жившего в другом городе. Да, да, тогда ещё писали письма, – сказал Миша.

Я слушала, не перебивая, было интересно, что будет дальше.

– Я поблагодарил её, и, закрыв дверь, вернулся в комнату. Друг писал о своей семье, сетовал, что не сможет приехать и постскриптум написал: “ Помнишь Ингу твою? Так вот недавно узнал, что она скоропостижно умерла от пневмонии, несколько месяцев назад”.

Я пожалел свою бывшую подружку и, дойдя до стола, увидел на листе ватмана какой-то оборванный кусочек бумаги. Не веря собственным глазам, я поднял его и перевернул – это была половина той самой фотографии, обрывавшаяся ровно в том месте, где я согнул её, когда складывал в прошлый раз. Только вот на том кусочке, что был у меня в руках, не было меня. Там осталась только Инга… До сих пор не понимаю, откуда она там взялась, такой вот своеобразный привет с того света от Инги.

– Бррр! Какая жуть! – растрогалась я, ощущая нашествие мурашек по всему телу. – А вторую половину не находили?

– Нет, хотя и не искали особо, – ответил Миша.

– Ну не знаю даже, что сказать! Зачем кому то надо было фотографию подсовывать, а потом рвать её? Это к сестре моей, Ольге, надо, она любит такие истории, читает их постоянно на одном из сайтов.

– Я тоже как-то зависал на одном из сайтов, даже писал туда свои истории в надежде найти ответы на свои вопросы, но там один из администраторов сайта не очень здоровый человек, который нагло и беспардонно пользуется чужим творчеством и считает, что делает великое дело, позволяя писать на этом сайте. Ответов там я не нашёл, хамства от малолетки натерпелся и писать перестал, как и читать, – сказал Миша.

– Ну, хорошо, тут разовые случаи, имеющие хоть какое-то объяснение, а обои и авария как могут быть связаны? – спросила я.

– Ещё не знаю, но то, что связь есть, я уверен. Посмотрим, что дальше будет. А вы не можете узнать, жива ли эта бабуся сейчас? – поинтересовался Миша.

– Вряд ли, они же уехали сразу. Только если риелтору позвонить, – ответила я.

Тут зазвонил телефон мастера:

– Пацаны приехали, пойду помогать им. Давайте стул на кухню вам перенесу? Здесь посидеть больше не получится. Пыли и грязи сейчас будет очень много, – спросил Миша.

– Да нет, не надо! Я поеду тогда к Ольге, не буду вам мешать. Завтра тогда приеду уже. Спасибо за рассказы, поразмыслю над ними сегодня, – поблагодарила я Мишу и стала собираться. Когда я уже была возле входа, меня окликнул мастер:

– Подождите, Ева! Попробуйте позвонить риелтору. Может, будет возможность поговорить с прежней хозяйкой и хоть что-то узнать. Вы близко к сердцу это не принимайте, просто нужно принять, что это есть и всё. А на это нужно время! Приятно было с вами поболтать, буду рад услышать ваши мысли по этому поводу. До свидания!

– До завтра. Попробую позвонить риелтору вечером, – попрощалась я и вышла из квартиры.

Сев в машину, позвонила Ольге:

– Оля, привет! Занята?

– Привет, Ев! Жду китайца, сейчас должен подъехать. А что? – спросила сестра.

– Хотела предложить тебе в кафе сходить, поболтать. Мне мастер истории твои любимые рассказал, думала с тобой поделиться.

– Приезжай ко мне, у меня и поболтаем, я как раз кекс пеку, – предложила Ольга.

– Хорошо, скоро буду, – ответила я и вырулила с парковки.

Ольга моя бизнесвумен и вплотную работает с китайцами, сбывая им шубы, бывшие в употреблении. Зачем они им, могу только предполагать, но брать шубы китайского производства никогда не буду. Не уверена, что передо мной эту шубу не носили, как минимум, два поколения женщин, лучше уж побегать в пуховичке.

Только я поднялась к Ольге, как раздался звонок домофона.

– Давай, проходи пока. Сейчас я с карифаном разберусь, и пойдём чай пить, – сказала Ольга и пошла, открывать дверь.

В квартиру зашёл молодой мужчина, азиатской внешности, невысокого роста, очень дорого стильно одет, весь вид портили толстая золотая цепь на груди, витой широкий браслет на руке и рядом с ним какой-то коричневый кожаный шнурок в несколько обвитий. Не успев зайти, он громко заговорил, хохоча:

– Пливет, сестла! Смотли телефона какая у мени! Купила вчела!

– Привет, брат, – рассмеялась Ольга, – вот ещё одна наша сестра, Ева.

– Лёха, – сказал китаец, – класивая сестла. Шуба ести?

– Ести, ести, – смеясь сказала Ольга, – проходи, давай, Лёха он. Что там за телефон у тебя?

– Дологая, 80 тыс, очена дологая телефона, – сказал Леха, протягивая телефон известной фирмы, довольно необычная раскладушка, с одной стороны кнопочный, с внутренней стороны сенсорный.

– Так зачем тебе такая дорогая телефона? У вас в Китае дешевле можно взять. – удивлялась Ольга.

– Ты што!? В Китае очена плохая телефона, китайский! – воскликнул Лёха и стал рассматривать шубы. Перебирал, мял, выворачивал и приговаривал что то вроде: “Пха, пха!”

– Сколько, сестла? Очена плохая шуба! – наигранно нахмурил брови китаец Леха.

Ольга назвала сумму, Лёха присвистнул и затарахтел:

– Ты што!? Еплст! У мени в Китае сто шуба такая лежит, не надо никто! Плохо сейчас в Китае, очена плохо. Лабота нет, плодажи нет, одна убытка, шуба все дёшево и дёшево каждый день. Надо честно, сестла. Ты чуть-чуть и я чуть– чуть, ты тысячу и я тысячу.

– А ты, сколько думаешь, я на них зарабатываю? Десять тысяч что-ли? – смеялась Ольга. – Говори свою цену.

Китаец назвал цену в десять раз меньше, чем просила сестра. Ольга, возмущённо вытаращив глаза, сказала:

– Так, Лёха, не наглей давай. Плохо у них там, у вас дёшево, а у нас дорого, значит нет работы. Все иди, братишка!

– Ну еплст! Давай пакета! – с досадой произнес китаец.– Я сколо сам ездить буду, сам покупать буду. Дёшево!

– Ну, давай, ездок, с первой поездки печать чёрненькую заработаешь в паспорте и поедешь на родину, – смеялась Ольга, намекая на печать о депортации без права повторного въезда, – вам нельзя же самим работать, забыл?

– У мени калифана в миглационной, мене можна, – сказал Лёха.

– А пьяным тебе тоже ездить можно? – спросила сестра. – Ты же с утра уже выпивший!

– Можна, у меня калифана в ДПС, – засмеялся Леха, собирая шубы, – мы с длугами сегодня с девчонками поедем гулять. Ева, поехали с нами? Класивая Ева!

– Давай деньги, жених и езжай уже с карифанами своими. У Евы муж, сын и она не катается с обнаглевшими китайцами, – ответила за меня Ольга и выпроводила его за дверь.

– Слышала? Карифаны у него! Вот где мистика, у нас у русских столько льгот в своей стране нет, сколько у самого вшивого китайца. Они бы нас уже б в асфальт закатали за такое, у себя в Китае. Дурят нас, как могут! – возмущалась Ольга.

– Ужас! Артист! Я бы не смогла так работать, – посочувствовала я сестре.

– Ладно, ну их в баню, китайцев этих. Пошли пить чай, – засмеялась Ольга, – расскажешь, что там за мистика опять.

Разлив чай и порезав кекс, мы уселись за стол, и я рассказала истории Миши. Ольга внимательно выслушала и сказала:

– Слушай, я, по-моему, читала их где-то.

– Возможно на сайте? Миша говорил, что писал их на какой-то сайт, – спросила я.

– Точно! Интересненнько! Знаешь, что я думаю?! За обои и правда бабка их наказала. Ну, сама подумай, как можно в таком ДТП руки сломать?! Там и толчок то небольшой был однозначно. Да и ладно бы один и одну руку, а то двое и по обе руки, точно не чисто дело! – рассуждала сестра.

– Да неизвестно ещё что там за ДТП! Ты не думаешь, что он может что-то не договаривать, чтобы просто не портить впечатление о себе и своей бригаде? Сама же знаешь, как у нас сарафанное радио работает. Пойдут слухи о пьянстве рабочих и все, прощай заказы! – возражала я.

– А половинка фотографии, знаешь, что означает? Что эта Инга его отпускает. Видать после него не было у неё никого или любила она его, – не слушая мои возражения, сказала Ольга, – а давай, ужин приготовим и пойдём к работникам? Бутылочку вина возьмём, поболтаем с Мишей. Может и иероглифам твоим найдём объяснение. Хотя это китайца Леху звать надо.

– Ты что!? Димка меня не поймёт! Что я ему скажу? Какой такой ужин с рабочей бригадой? И после бутылочки вина ты и в потрескавшейся штукатурке увидишь тайные письмена, – смеялась я.

– Ну и его тоже возьмём с собой, – предложила Ольга, – хотя с ним не поговорим толком, он же этого Мишу замучает разговорами о ремонте. Блин, ну интересно же! Что делать-то?

– Сейчас смысла нет ехать, они окна там ставят, Мише точно не до нас, – ответила я, – хочешь, поехали завтра с утра со мной? Завтра два новых работника выйдут, может, и сможем с Мишей поболтать. Только надо бы риелтору позвонить, узнать про бабусю.

– Ну, так звони! – поторопила Оля.

Единственное, чем смог помочь мне риелтор, это дал номер московского телефона дочери бабуси и предупредил, что раньше шести вечера, по московскому времени, по этому номеру никто не ответит. На наше время это час ночи, звонить в такое время я точно не буду, о чем и сказала сестре. Ольга покачала головой и спросила:

– Неужели, тебе и правда, не интересно?

– Интересно, конечно! Но ты думаешь, что она скажет что-то интересное? Ты же видела её. Она мало чего вразумительного сказала за наши встречи! А дочка просто за больную меня примет или вообще разговаривать не будет, – возразила я.

– Ладно, я позвоню сама, все равно поздно спать ложусь. Надеюсь, по телефону она не вспомнит твой голос.

– Хорошо. Ладно, поеду домой. Мои, наверное, уже дома. Завтра тогда созвонимся с утра и поедем вместе на квартиру?– спросила я.

Ольга ответила согласием и, попрощавшись, я поехала домой.

Глава 4

– О! Наша мама пришла, молока принесла, – встретил меня муж, – где была? Что делала?

– Заезжала на квартиру, потом к Ольге, за продуктами заехала, все, как всегда, – ответила я, – как у тебя дела? Вадим уроки сделал?

– Я тоже заезжал на квартиру, одно окно уже поставили, второе, как раз, устанавливали. Миша рассказал тебе про ДТП? – спросил Димка.

– Да, говорил! Кошмар, как не повезло мальчишкам!

– Думаю, дело не в везении, а в банальном пьянстве, – сказал муж, – я, почему и поехал туда. Мастер позвонил утром, и я как освободился сразу туда. Обговорили ещё раз точные сроки ремонта, предупредил, что если будут задержки, то нам придётся отказаться от их услуг. Сама же понимаешь, если будут пить, то за два месяца они не управятся, а Вадиму привыкнуть надо, до школы, к новому месту.

– Ну да, конечно. Какой ты у меня молодец! – обняла я мужа. – Но мне, почему-то кажется, что нам, наоборот, очень повезло с мастером и все будет хорошо.

– Хорошо бы, но ты такой добрый лопух, все прям хорошие у тебя, построже надо быть, – ответил муж, обнимая меня в ответ, – иди с уроками разберись, мне терпения не хватает, а я пока сумки разберу и ужин разогрею.

– Есть, сэр! – рассмеялась я и пошла к сыну.

Сын у меня большой молодец, учится он отлично и моя задача просто проконтролировать чистоту в тетрадях и помочь собрать ему вещи. Мне повезло, что он сам справляется и мне не приходится вникать в задания современных учебников, которые могут свести с ума даже самого спокойного родителя своей тупостью и нелогичностью. У нас с Вадимом своеобразный негласный договор: я доверяю ему – он не подводит меня. Хотя так было не всегда, второе полугодие первого класса уроки с ним мы с Димкой делали по очереди и это был ад, и для нас, и для сына.

Ко второму классу я пришла к выводу, что это издевательство приносит только страдания всем нам и решила сама контролировать процесс, не втягивая мужа, и всем стало спокойно. Вадиму стало легче учиться, мы не путаем его своими методами получения знаний и способами решения задач, которым учили нас, а нам не приходится поражаться, тому насколько современные учителя смогли осложнить такую, на первый взгляд, лёгкую программу. И всем своим знакомым я теперь советую: отпустите ребёнка, не требуйте от него невозможного, не осложняйте ему жизнь, заставляя переучивать ещё и вас, не прививайте ему ассоциацию: что учение – это тяжесть, пусть ему будет в радость. И даже если ваш ребёнок редко получает пятёрки, он получит больше знаний, чем отличник – зубрилка, который учит из-под палки, рассчитывая на свою кратковременную память, по типу сдал тему и забыл.

Поужинав, мои мужички уселись смотреть футбол, а я отправилась в кровать, полистать новый журнал о домашнем декоре и не заметила, как уснула. Мне снился замечательный эмоциональный сон: большая ровная поляна с изумрудно-зелёной травой, усеянная разноцветными цветами. Сверху мягко светило солнышко, стелилось нежно голубое небо, с плывущими прозрачными облаками. Настроение было под стать пейзажу – счастье переполняло мою грудь и казалось, что я смогу взлететь и парить над поляной, наслаждаясь её красотой с высоты птичьего полёта. Тут с одного края поляны появился светловолосый высокий парень в простой холщовой одежде, он махал мне рукой и улыбался счастливой улыбкой, я побежала к нему. И вдруг сзади, раздался женский крик: “ Стой! Не надо! Иди сюда, сказала! Он будет недоволен!”. Обернувшись, я увидела на другом краю бабусю Нину, она громко кричала и размахивала руками, как бы призывая меня бежать к ней. Странным образом, на том краю поляны, прям над бабусей, появилась чёрная туча, на поляну упала тень, и краски изменились до неузнаваемости. Я остановилась и посмотрела в сторону парня, он все так же улыбался и махал рукой и смотря на него я испытывала счастье, а смотря на тёмный край и бабусю, наоборот, раздражение и даже злость. Оглянувшись в очередной раз на светлый край поляны, я прокричала бабке: ”Всё, надоела!” и рванула, что есть сил на встречу к парню, испытывая чрезмерное счастье в душе. В след мне раздался душераздирающий крик, от которого я проснулась.

“О! Как она достала!” – открывая глаза, возмутилась я. На часах было семь утра, я отправилась готовить завтрак и будить сына в школу. Ну, вот кто придумал эту ерунду, что учиться и работать надо с раннего утра, – размышляла я, глядя на сладко посапывающего сына, – однозначно, этот человек мучился бессонницей. Ладно, ещё взрослые! Но вот зачем мучить бедных детишек с раннего детства заставляя их подниматься к восьми часам в сад, потом в школу?! Если бы в десять утра начинался рабочий день у всех, было бы намного больше добра в жизни, а то столько зла люди причиняют порой друг другу, только потому, что не выспались. Разбудив его и отправив умываться, пошла, варить кофе, и задумались о своём сне. Надо будет хоть с соседями поговорить. Кого эта бабуся так боялась, переживала, что он будет недоволен?! И почему теперь он должен быть недоволен мной?! Ну и бред! А может это просто ничего незначащий сон? Говорили же нам на психологии, что сны отображают душевное состояние человека, своеобразные игры подсознания. Точно бред, осталось только копаться в подсознании и свихнуться!

Через три часа, приготовив обед и наскоро убравшись в квартире, созвонилась с Ольгой и поехала на квартиру. Подъезжая к дому, я увидела свою деятельную сестрёнку, беседующую с двумя пожилыми соседками.

– Ева! Привет! Иди быстрее сюда, – помахала мне рукой Ольга и я, припарковав машину, поспешила к ним.

– Знакомься, это Валентина Каземировна – наша соседка с четвёртого этажа и её Тори, – представила она женщину с темными волосами и короткой стрижкой, одетую в современный спортивный костюм и кроссовки, прижимающую к груди маленькую собачку. На общий вид женщине можно было дать не больше 40, но вглядевшись в глаза, было ясно, что ей не меньше 60. Видимо моя новая соседка не пренебрегает современными средствами и процедурами по уходу за кожей лица.

– Здравствуйте, Ева! Рада познакомиться, заходите ко мне, если что-то будет необходимо, да и просто заходите – чайку попьём! – предложила Валентина Каземировна.

– Здравствуйте! Спасибо большое, обязательно зайдём, – ответила я этой милой женщине.

– Доброе утро, я Антонина Анисимовна, ваша соседка с девятого этажа, прям над вами, – протянула мне руку женщина, полная противоположность соседке с четвёртого, одетая в байковый халат и передник, на голове обесцвеченная хала «а-ля 70ые». Искренняя приветливая улыбка её, как будто освещала все вокруг, – вот выскочила мусор вынести, а тут вы. Очень рада познакомиться, так рада, что у нас молодые и хорошие соседи теперь. Нинуша-то с нами ни с кем не общалась, полковник милиции, как-никак, не по чину мы ей. Ой, ладно заболталась я! Забегайте ко мне в гости чуть попозже, я пироги пеку, чаю попьём и поболтаем. И ты, Валюша, заходи! Мне внучка новые журналы с шитьём привезла, посмотрим – подберём наряды.

– Здравствуйте. Обязательно зайдём, спасибо за приглашение, – ответила я, пожимая руку приветливой соседке.

– Да, да, обязательно зайдём, – нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Ольга, – а сейчас нам бежать срочно надо, вы уж извините. Рады были познакомиться, – и потянула меня к машине. – Поехали быстрее.

– Ты чего?! – тихо спросила я. – Мы же даже не зашли?

– Поехали в кондитерку. Не пойдём же мы с пустыми руками к Анисимовне! – в ответ прошептала сестра. – Да и быстро расскажу тебе, что узнала уже.

– Когда ты уже успела?! – изумилась я, заводя машину.

– Да там немного, но хоть что-то для начала, – сказал мой доморощенный детектив, – оказывается, в эту квартиру в начале 90-х заехала вовсе не баба Нина, а какой-то Виктор Сергеевич с сыном – подростком, жена этого Виктора и мать мальчика умерла не за долго до переезда, от чего неизвестно. А лет через 5-7 появилась эта баба Нина, причём сын исчез неизвестно куда, то ли в армию ушёл и не вернулся, то ли уехал. Но, в один момент некогда, общительный Виктор стал затворником, из дома не выходил, а через пару лет тоже исчез. Кто-то из соседей видел, как его грузили в «Скорую» и всё… Конец связи! Где он и как он – никто не знает. Как хочешь, а звонить придётся им.

– По документам баба Нина оформила дарственную на дочь два года назад, и ни о каком Викторе Сергеевиче там речи не идёт. Можно риелтору позвонить, он должен знать, – сказала я.

– Да зачем ему звонить!? – возмутилась Ольга. – Он просто заинтересован в продаже и ему достаточно тех доков, которые свидетельствуют о нынешнем собственнике.

– Ну ладно, ладно! Позвоним, на крайний случай можно в Росреестр запрос подать.

– Ага! А Росреестр выдаст тебе справку: “ Бабка Нина уконтропупила своего мужа и его сына и оформила квартиру на себя, а потом на дочь. И сделала она это так-то и так-то”? Нет, надо у них выяснить, что к чему!

– Ну да, если там действительно криминал, так она тебе и скажет! – возразила я.

– Так, давай решать проблемы по мере их поступления, – деловито сказала Оля.

– А есть ли проблемы?! – рассмеялась я. – Или у кого-то бурная фантазия и масса свободного времени?

Ольга возмущённо посмотрела на меня и покачала головой:

– Нет, ну ты неисправима! Пошли за сладостями!

В кондитерской мы купили коробку хорошего чая, банку кофе, набор пирожных и наконец-то поехали на Московскую. Бригада уже вовсю работала, в двух комнатах уже сверкали чистыми стёклами и белыми пластиковыми рамами новые окна. От этого стало ещё светлей и уютней. Дверные проёмы зияли пустотой, старые двери сняли вместе с коробками, обнажив неровные бетонные края межкомнатных перекрытий. Двое новых ребят уже очищали стены от старых обоев, остальные во главе с Мишей демонтировали окно в большой комнате.

– Ну как тебе? Скажи, классная квартира? Хлам убрали, и сразу так светло стало, – спросила я у сестры.

– Ну, получше, конечно же, но все равно как то не по себе, дышать тяжело, – скривилась Ольга.

– Потому что, нечего придумывать всякую ерунду, – разозлилась я, – мне здесь просто чудесно дышится!

– Ладно, ладно, не злись, – примирительно сказала Ольга, – ну и кто из них твой мастер?

– Иди на кухню, сейчас позову его, – сказала я и пошла за мастером.

Миша уже освободился и шёл мне на встречу, снимая перчатки:

– Добрый день, Ева! Вы сегодня не одна?

– Здравствуй, Миша! Да, с сестрой. У вас есть не несколько минут? Познакомлю вас, кофе попьём и поболтаем.

– Хорошо, полчаса смогу вам уделить, – ответил мастер и пошёл на кухню, – заодно и покажу вам ещё пару наших находок.

– О, Боже! Что-то ещё от сумасшедшей бабули? – простонала я.

– Я – Ольга! – протянула руку сестра. – Рада познакомиться, читала ваши истории на сайте. Вы же под ником “Мастер” пишите? Я, можно сказать, ваш поклонник!

– А я Миша, да это я под этим ником писал, – улыбнулся мастер, – писал, теперь уже не пишу, но очень польщён! А вы тоже там публикуетесь?

– Да, публиковалась! Теперь не буду, – засмеялась Ольга, – попала под жернова обезумевшего администратора и его фейковых страниц. Вечный бан без права переписки.

Миша тоже рассмеялся:

– Дайте-ка угадаю, уж не “Лимончело” ли вы, собственной персоной? Я, можно сказать, тоже погиб под этими же жерновами, но не навсегда! На моей памяти, навсегда только одного пользователя забанили. Смею предположить, что это вы? Я не жалею, что больше не с ними, ответов там я все равно не нашёл, а больше от этого сайта мне ничего и не надо было.

– Я теперь только читаю, мне интересно читать публикации “Клавдии Афанасьевны”, “ Вернесты”, “Снежинки” и ещё некоторых. Может, позже зарегистрируюсь под другим именем, а сейчас мне и так нормально.

– Так значит ты ещё и “Лимончело”? Ну и имечко! “Лимончело”, который пишет! А почему мне не сказала? – возмущённо спросила я.

– Уже не пишу, – смеялась Ольга, – я только то что вижу, могу писать, придумывать фантазии не хватает.

– Так вот почему ты за мою квартиру взялась?! – шутя, возмутилась я.

– И правильно взялась, тут есть над чем поразмыслить, – сказал Миша, – пошлите, покажу вам кое-что. Да, Ольга, и давайте на ты?

– Да и со мной тоже, если уж нам такое интересное расследование предстоит, – закатив глаза, сказала я. Мы дружно рассмеялись и пошли в комнату, где рабочие чистили стены. – Проходите аккуратно, тут все в пыли и штукатурке, не испачкайтесь. Смотрите, видите в углах перевёрнутые кресты? И над окном рисунки в виде звёзд и кругов? Всё это было под старыми обоями, – показал на стену Миша. – Я, конечно, не эксперт, но сдаётся мне, что это художество нарисовано кровью.

– Кошмар! Она ещё более сумасшедшая, чем мне казалось, – пробормотала я.

– Так… Это тоже похоже на пентаграммы, – сказала Ольга и достала телефон, – сейчас сфотаю и надо показать кому-нибудь знающему.

– А есть такой? – спросил Миша. – Не советую это фотать. Если есть такой человек лучше привести его сюда.

– Так в том то и дело, что нет. И не знаю где такого человека найти. Думала в интернете поискать похожие рисунки, – ответила Ольга.

– Ладно, пойдёмте на кухню, не будем ребятам мешать работать, я вам там ещё кое-что покажу, – предложил мастер.

Мы прошли на кухню, где Миша достал из-под стола пластиковый контейнер, полный ржавых иголок и булавок.

– Вот это добро мы нашли в дверных косяках. Они просто дождём сыпались, когда мы снимали обналичку, – объяснил мастер, – причём на всех межкомнатных дверях и двери балкона. А также входной двери, я осмотрел – их там ещё больше чем в межкомнатных, как внутри, так и снаружи. На следующей неделе будем входную дверь устанавливать, тогда оттуда тоже соберу и сожгу. Самое странное, что не было их только на дверях ванной, туалета и кухни, я, сказать честно, удивился, когда их там не оказалось.

– Видать, в туалете и в ванне нейтральная территория была, – пошутила Ольга, – стерильный островок без колдовства. А кресты только в одной комнате были?

– Нет, во всех комнатах и коридоре, пентаграммы над всеми окнами, кроме кухонного, над всеми дверями, кроме ванной, туалета и кухни. Я везде просмотрел и заметил, что все они разные. Обратили внимание? – ответил Миша.

– Да, по-хорошему бы все сфотать. Странно, обычно иголки втыкают, когда хотят навредить хозяевам, но если она жила затворником, то получается, что она сама их втыкала. А зачем? Ничего не понимаю!– удивлялась сестра.

– Так может и не надо ничего понимать?! Трудно понять больного человека! А она просто была больна, вот и чудила! Не могла же она сама себе вредить! – сказала я.

– Чудила она или нет, нам сейчас не важно. Самое важное, как вот эти натюрморты скажутся на вас, – рассуждала Ольга, – поэтому нам надо, по максимуму, узнать, что здесь происходило. А под плинтусами ты не смотрел?

– Нет, – ответил Миша, – думаешь и там тоже есть?

– А мы сейчас и посмотрим, – ответила Ольга и, взяв отвёртку со стола, пошла в большую комнату.

– Оля, давай я? Неженское это дело – плинтуса отдирать. Тем более с отвёрткой ты, вряд ли, справишься, – возразил Миша.

– Ну ладно, давай. А то моя деятельная натура тут сейчас разберёт все по кирпичику, – подыгрывала ему Ольга.

– А если они там есть, то, что это значит? – спросила я

– Не знаю, но можно предположить, что она так обозначала периметр. Только не спрашивай зачем! Не знаю! – ответила сестра.

Миша оторвал плинтус, там иголок не оказалось, но Ольга не успокаивалась и попросила оторвать плинтуса в других комнатах.

– Если б не найденные иглы, я б подумал, что вы это специально придумали, чтобы побыстрее ремонт закончить, – рассмеялся мастер.

В других комнатах тоже иголок не оказалось, и мы пошли обратно на кухню. Я налила кофе и открыла одну коробку с пирожными. Ольга в это время рассказала Мише, что удалось узнать от соседок.

– История все интересней и интересней, но совсем они исчезнуть не могли, если были здесь прописаны. Теперь не удивлюсь, если под полами мы найдём парочку засушенных мумий, – смеялся мастер.

– Не дай Бог! – изобразила я испуг. – Прописана здесь была только бабка Нина, во всяком случае, на сделке ни о ком больше речи не было, и Росреестр тоже справку только о ней выдавал, ни обременения, ни других прописанных.

– Узнать о них не проблема, если знать имена и фамилии, – сказал Миша.

– Вот пойдём к Анисимовне сегодня и узнаем, может она помнит, как фамилия Виктора и как звали сына. Я вот думаю, если бабуся очерчивала периметр, то почему иглами? Мы с матерью как-то давно обсыпали периметр дачи красным кирпичом, когда батя белые силуэты на соседнем участке увидел, – вспомнила Ольга.

– Да, я тоже помню, как вы кололи кирпичи! Чтобы силуэты эти к вам на участок не проникли, – рассмеялась я, – многие в деревнях так делали, защиту от нечистой силы ставили. Может в городе кирпичи не работают?

– О, черт! Кирпичи! Красные кирпичи! Как же я сразу не додумался?!– воскликнул Миша и побежал в комнату, мы с Ольгой помчались за ним.

– Какие кирпичи, Миш? – крикнули мы хором.

– Смотрите, кирпичи под плинтусами, – показал мастер на дорожку из мелких осколков красного кирпича у стены, где были плинтуса, – я сначала подумал, что это от дюбелей раскрошились кирпичи, а дом то шлакобетонный и никаких кирпичей тут быть не может.

– Значит, точно бабуся очерчивала периметр, работают в городе кирпичики, как видишь, – задумчиво сказала Ольга.

– Не знаю, но что-то тут всего слишком много! Чересчур много! Она точно чего-то боялась, – задумчиво сказал Миша.

Я рассказала о сегодняшнем сне.

– Прям, как в сказке – борьба между добром и злом. А фотки здесь бабусины были? – спросила Ольга.

– Зачем? Если и были, то мы их выкинули, – ответила я.

– Да, все выкинули. Но, по-моему, их не было, – сказал Миша.

– Жалко! А так бы посмотрели, может ты узнала бы того парня на фотках, – сказала Ольга.

– О, Боже! Все хватит! Кого бы я узнала?! Повеселились и хватит! Видели вы бы свои лица, когда рассуждаете о выходках сумасшедшей старухи, – возмущалась я, – если бы кто со стороны посмотрел и послушал, нас бы сразу в палату определили, для буйно помешанных!

– Так мы и не смеялись! – удивилась Ольга.

– Тем более! Все пошли к соседке, магистр Чёрной магии! – строго сказала я. – Может там, что-то более реальное сможем узнать. Миша, мы уходим, а потом зайдём к тебе и расскажем что узнали.

Глава 5

Мы взяли пакет с угощением, и пошли на девятый этаж. Дверь нам открыла миловидная девушка лет 16 – её пышные женственные формы вызывали ассоциации с кустодиевскими красавицами прошлого века, светлые курчавые волосы обрамляли прелестное личико, а в ярко голубых глазах светилась такая нежность и доброта, что непроизвольно хотелось прикоснуться к ней, чтобы убедиться, что она реальна. На ней был белоснежный сарафан с ручной вышивкой и от этого, казалось, что от неё идёт какое-то божественное свечение.

Ни дать, ни взять ангел во плоти!

– Здравствуйте! А я вас видела! – тонкими голоском прощебетало это прелестное создание.– Вы наши соседи! Бабушка говорила, что познакомилась с вами! Проходите, проходите. Сейчас я её позову!

– Бабушка! Бабуля! – крикнула девочка вглубь квартиры и обратилась к нам. – А вы уже переехали? Ой, забыла представиться, я Люба!

– Здравствуй, Люба. Я Ева, а это моя сестра Ольга, – представилась я.

В квартире было светло и уютно, на нежно оливковых стенах прихожей висели белоснежные панно из кружев, натянутых на рамки из светлого необработанного дерева.

– Проходите, девочки, проходите, – вышла нам на встречу Антонина Анисимовна, – Любаша, болтушка ты моя, проводи гостей! Я сейчас Валюшке позвоню и к вам приду. Проходите, не стесняйтесь, Евушка, Олюшка.

Мы прошли на кухню, где уже был накрыт стол. На льняной скатерти, отделанной кружевом ручной работы, стояли блюда с пирогами разных фигураций, румяные блинчики и пышки в сахарной пудре, пузатый фарфоровый чайник и такие тонюсенькие чашечки, которые страшно в руки брать, а к ним малюсенькие ложечки с витиеватыми вензелями. Белая кухонная современная мебель блистала ослепительной чистотой, а на фоне бледно лиловых окрашенных стен смотрелась, как на фото с сайта по современному дизайну, который недавно сильно увлёк моё внимание. Мы с Ольгой переглянулись, было ощущение, как будто мы попали в какой-то сказочно кукольный домик, с такими же сказочно приятными персонажами. Я машинально провела рукой по кружеву скатерти и одновременно посмотрела на вышивку на сарафане Любы.

– Это бабушка твоя плетёт кружева? И вышивает? – спросила я у девушки.

– Понравилось? – звонко рассмеялась Любаша. – Тогда я знаю, что вам на новоселье подарить! Это мы с бабушкой вместе, она меня научила. Правда нравится?

– Да, очень, – сказала Ольга, – а на заказ вы вышиваете?

– Да, конечно. Мы даже сайт свой сделали и в соцсетях страницы, высылаем по всей России. А недавно нам женщина с Германии заказ сделала, представляете? Я так рада, правда, работать много приходится, но мы с бабулечкой стараемся и местных подружек обшиваем. Вот сарафанчик на мне, я сама шила и вышивала.

– Очень красиво! Ты молодец! – похвалила я Любу. – Тем более это сейчас в моде.

– Кружева и вышивка всегда в моде, – по-взрослому ответила она, умело разливая чай, – меняется только локализация, технология и тематика. Вот стараюсь быть в тренде, смотрю журналы и сайты мод. И бабушку научила уже, они с Валентиной Каземировной отбирают варианты для женщин старшего возраста, а я для молодёжи.

– Любашенька у меня и умничка, и рукодельница, и просто красавица, – рассмеялась, входя на кухню, Антонина Анисимовна, – мой лучик, как посмотрю на неё, так удивляюсь за что мне такой подарок Боженька послал. Вот на следующий год школу заканчивает и собирается в архитектурный поступать, если у нас не поступит, то в Питер поедет поступать, к родителям. Сын с невесткой у меня в Питере живут! Я тогда тоже поеду, хотя Питер не люблю, но без душечки моей жить не смогу.

Женщина приобняла девочку и погладила её по голове. Любаша в ответ расцеловала руку бабушки и опять защебетала:

– Бабулечка моя, цветулечка ты моя, ну как же я тебя оставлю. Любимочку мою никогда не брошу.

– Ну, все, все, ластушка моя! Давай с гостями поговорим, иди Валюше дверь открой, – попросила Антонина Анисимовна, услышав дверной звонок.

– У вас чудесные отношения с внучкой! – восхитилась я.

– Да, она у меня замечательная, – ответила Антонина Анисимовна, – как вам наш интерьер? Это все Любаша моя. Так что если вам нужно дизайн продумать, обращайтесь к ней. Она все до мелочей проработает, очень ответственная.

На кухню зашли Валентина Казимировна с блюдом в руках и Любаша.

– Добрый день, ещё раз. Я вот тоже к нашему застолью угощенье принесла, хотя у Тони и без этого разносолов хватает, – рассмеялась женщина.

– Евушка, ну рассказывайте, что вы уже сделали в квартире? Шумят второй день, я так думаю, окна новые ставят?– спросила Антонина Анисимовна.

– Да, вы извините, пожалуйста… – начала я, смутившись.

– Нет, нет, Евушка не извиняйтесь, мы все понимаем. Да, Валюша? – зачастила женщина. – Уж мы-то представляем, какой бардак там оставила Нинуша.

– Конечно, конечно, только мы её Нинель Крокодиловна называли, это у Тони нашей все Нинуши, Олюши и тому подобное. Думаю, вы заметили уже! – опять засмеялась Валентина Каземировна.

– А почему Крокодиловна? – сквозь смех, проговорила Ольга.

– Так, а как её ещё называть!? Она же слова доброго за все время здесь не сказала. Уж не знаю, в каком она подразделении в милиции служила, но если вдруг кто из подростков тут нашалит, так его сразу в милицию таскать начинают. Мы так подозревали, что это она стучала. И как Витю то угораздило с ней связаться?! Вся жизнь под откос, и у него, и у сына его. Не удивлюсь, что и он в местной тюряге сгинул.

– Валюша, ну прекрати! Несчастная баба эта Нинуша, – сказала Антонина Анисимовна, – всю жизнь с преступниками проработала, как тут доброту сохранить.

– Ой, Тоня, какая ты наивная, – посетовала Валентина Каземировна, – сама понимаешь, что это изначально такой нрав надо иметь. Вот ты бы не смогла там работать, добрейшей души человек!

– А что с Виктором Сергеевичем случилось? Они с Ниной женаты были? – спросила я.

– Да кто ж его толком знает?! Он же, можно сказать, сразу исчез, как она появилась. Уж где он её нашёл, мы так и не поняли, – ответила Валентина Каземировна, – он до пенсии служил на подводной лодке. Если я не ошибаюсь, то даже до генерала дослужился. Здоровый мужик, рукастый, каждый субботник с нашими мужиками лавочки мастерил, песочницы – качели. За зиму подростки все переколотят, а он потом мастерит и не ропщет. Дети они есть дети. И сына своего к труду приучал, хороший мальчишка был. В институте учился хорошо, и спортом занимался. Всегда поздоровается, поможет сумки донести, очень почтительный молодой человек. А тут в одну весну вдруг пропали они!

Мы же всем подъездом всегда праздники гуляли, заселились в 91м году, практически все одного поколения, и сдружились все пока переезжали. Времена то сложные были, мужики инструментом менялись и помогали друг дружке, Петрович с двенадцатой квартиры у нас с трубами – кранами мастерски управлялся, Митрич со второй плотник, какой ещё поискать, был и двери и окна всем правил. Вот Новый год у нас традиционный был, всю ночь по гостям ходили, на улице прям во дворе каток заливали и хороводы водили. И нам весело, и детям благодать. Так и на 23 февраля и на 8 марта гулянья устраивали всем подъездом, все 10 этажей. Вот времена то были! Сейчас такого и быть не может. А в тот год, по-моему, 96ой или 97ой, Новый год, 23 февраля мы встретили вместе – Витя со Славиком тоже с нами были, и никакой Ниной здесь и не пахло, а вот на 8 марта их не было, мужики стучали и звонили им, никто не отвечал. Мы и не тревожились сначала, ну мало ли, может, уехали куда, а вот когда на Первомай они не появились, тут мы уже заволновались.

– И главное, мне-то слышно, что в квартире кто есть, слышимость-то у нас тут, сами знаете какая, – продолжила Антонина Анисимовна, – у Вити голос ещё сильный такой был, командирский. Периодически слышала его, а не встречала ни разу после 23 февраля. Стучала несколько раз к ним, но никто не открывал. А тут на Первомай мы собрались шашлык жарить на улице, за домом, мужики столы на скорую руку сколотили, мяса, овощей, вина накупили, закусок наготовили, мы с Надюшкой с четырнадцатой квартиры пирогов напекли. Несколько раз к Вите в квартиру стучались, никто так и не подходил к двери. Уже застолье вовсю, колонки музыкальные Митрич в окно поставил, мы и пели, и танцевали. И тут кто-то увидел на балконе Витю, стоит на нас смотрит, мужики уже разгорячённые были, давай звать его, а он палец к губам приложил, рукой махнул, как прощается и в квартиру зашёл. Ну, тут то многим не по себе стало, вдруг, что случилось у мужика, а сказать стесняется. Собрали небольшую делегацию, шашлык и закусок наложили, бутылку прихватили и отправили к Виктору, я с ними пошла. В этот раз нам открыли, но не Витя и не Славик, а та самая Нина. Но и то не открыла, а приоткрыла и гаркнула: “Чего вам?” Мы немного опешили, конечно. Мужики давай приглашать их к нам, а эта дамочка опять злобой пышет: “Ой, шли бы вы отсюда, пока не разогнала ваш шалман, устроили тут попойку в центре города”. Я смелости набралась и говорю: “ Славика хоть отпустите, повеселится пацан”. А эта в ответ: “Нет больше вашего Славки, и не будет. Пошли вон”. Так и ушли мы, не понимая ничего. А через пятнадцать минут нам всем не до веселья стало, приехал ОМОН, все в касках – масках уложили всех мужчин на землю, нас к стене, потом мужиков в автобус загрузили и увезли, штрафы им всем выписали и отпустили через три часа. Что к чему мы тогда так и не поняли, это спустя время уже догадались, что это Нина своим позвонила.

– Да конечно она! Кто б ещё! Микрорайон новый, все так гуляли, и участковый в курсе был, а то и с нами гулял, – подтвердила Валентина Каземировна и продолжила рассказ, мы молча слушали, жуя нежнейшие пироги и стараясь запомнить все детали, – через пару дней мы Тониного сына подослали постучать к ним, якобы Славика позвать гулять. На стук из-за двери Нинка крикнула, чтобы не ходил сюда больше. Тут мы разволновались не на шутку уже и участковому нашему позвонили, чтобы пришёл с проверкой, что там за краля такая объявилась?! Он и пришёл, в этот же вечер и его даже в квартиру пустили, но выскочил он оттуда минут через пять, как ошпаренный. Петрович ему потом звонил, но тот не говорил ничего, отговорками отделывался, а через пару недель появился новый участковый. И вот тогда началась комедия, по квартирам ходил, якобы жалобы поступают от соседей: одни водку палёную продают, другие самогон варят, третьи без прописки живут, четвертые незаконно квартиру сдают, пятые уголовника прячут, всем досталось. И все, как положено с обысками, с понятыми. Перессорились тогда все страшно. Некоторые до сих пор не общаются. Вот так появится один брехливый пёс и всех перепортит! Так и Нинель Крокодиловна! А как мы все славно жили до её появления!

– Так Виктора Сергеевича никто так и не видел больше? – спросила Ольга.

– Видели летом на балконе, почти каждый день. Я как-то храп слышала, спал он там, видать, – сказала Антонина Анисимовна.

– Да, там кровать односпальная стояла и тумбочка, балконы-то большие. Получается он там летом жил? – спросила я.

– Не удивлюсь, с такой-то грымзой, – закатила глаза Валентина Каземировна, – а зимой его на «Скорой» увезли, я с Ториком гуляла и видела. Вывели его, он на себя похож не был, постарел сильно и еле-еле шёл, а мужику и 60 не было. И все, после этого его никто не видел. Крокодиловна то и сама тут редко появлялась, а может и шмыгала невидимкой.

– Да нет, может и шмыгала, но не каждый день точно, – сказала Антонина Анисимовна, – она если дома была громко, разговаривала всегда и дверь металлическую же поставила, она если грохочет, то по всему подъезду слышно. А она шмыганет, с часок проорётся и уходит. Уж с кем она туда приходила, не знаю, но только её голос слышен был. Видно, не одна квартирка то у неё была!

– А может она просто сумасшедшая была? – спросила я.

– Ну, сумасшедшая вряд-ли, так лихо мужика окрутила, но точно со странностями, – ответила Валентина Каземировна, – ладно, что мы все о плохом-то?! Расскажите лучше о себе! Где работаете? Детишки есть у вас?

– Я врач – педиатр по образованию, работала в роддоме на полставки, дежурила одну ночь в неделю, чтобы диплом не потерять, а сейчас не работаю, занимаюсь домом и сыном. Сынок у меня одиннадцатилетний, очень хороший мальчик, учится хорошо, иногда характер, конечно, показывает, но ничего – перерастёт! Если вам уколы, капельницы надо поставить, то обращайтесь. Я с третьего курса института работала медсестрой, руку набила и сейчас колю всем родственникам, – быстро рассказала я о себе, в надежде, продолжить разговор об интересующих нас людях.

– Ой, как хорошо! А то мне каждый год курс лечения назначают, в поликлинику не находишься, а в больнице лежать тем более не хочется,– обрадовалась Антонина Анисимовна, – а ты, Олюшка? Тоже здесь жить будешь?

– Нет, что вы?! Только если на балконе, – засмеялась Ольга, – я тоже на Московской живу, но в начале улицы. Занимаюсь мелким бизнесом, куплю – продам. У меня тоже сынок, четырнадцать лет, уже самостоятельный. Скажите, а вы не помните фамилию Виктора Сергеевича? У меня очень хороший знакомый есть в полиции, может он, что-то сможет узнать о них. Ну, не могли же люди исчезнуть просто так в никуда?!

– Да, мне бы тоже хотелось бы знать. Ведь получается, Виктор с сыном исчезли максимум в 98м году, а квартиру она продала только в этом году, то есть спустя почти 15 лет и все это время тут не жила. Квартира была захламлена, как сарай, а кровать на балконе стояла совсем чуть-чуть припыленная, – размышляла я.

– Рудак или Руденко? Не помнишь, Тоня?– спросила Валентина Каземировна.

– Рудак, точно Рудак, – ответила Антонина Анисимовна, – у мамочки моей покойной девичья фамилия Рудак была, я же ещё расспрашивала Витю, думала может родственники. Евушка, Олюшка, а что ж вы по одному родили и всё? А за вторыми когда собираетесь?

– Я не хочу, – поспешно сказала Ольга.

– А у меня муж не хочет, боится, – ответила я.

– Ох, да они все боятся, – рассмеялась Валентина Каземировна, – трусы эти мужики, что детей касается! Мой боялся-сомневался, пока доченьку вторую не родила, а как родила, так нарадоваться не мог и третьего просил, но там я уже забоялась. Так что рожайте, девки, вторых деток! Не слушайте мужиков, они же вам потом и спасибо скажут!

– А у меня вот не получилось, одного сыночка родила и все, – огорчённо сказала Антонина Анисимовна и посмотрела на Любу любящим взглядом, – но зато внучечка у меня радость и счастье моё. У сына ещё доченька есть, 5 годиков, тоже золотце, её и назвали Златушка, но редко они приезжают. Вот прошу невестку ещё за внучком сходить, а Златушку нам с Любушкой на воспитание отдать, чтобы в школу уже здесь пошла, но боятся они всё.

– Ну, нам так с бабушками не повезло, к сожалению, – засмеялась Ольга, – у нас они все работают, некогда им с внуками заниматься.

– Люба, а ты не могла мне проекты свои показать, я ещё не определилась с ремонтом. Мы скоро уезжаем в дом отдыха с сыном, планировала нанять дизайнера, чтобы руководил процессом. Может мы с тобой, и договорились бы? – спросила я.

– Евушка, Любушка вам сделает самый лучший дизайн, она его подбирает индивидуально…, – зачастила Антонина Анисимовна, прижав руки к груди.

– Бабулечка, давай я сама! А вы пока с бабой Валей чайку попейте спокойно, – погладив по плечу бабушку, – сказала Люба, – Ева, пойдёмте ко мне в комнату, заполните анкетку небольшую и я вам подберу дизайн. Тут каждая мелочь важна.

Мы прошили в маленькую комнату. Стены в ней были цвета светло-синего денима, с одной стороны стояла тахта с кованой спинкой, стена над ней пестрела цветными крупными пуговицами, разных размеров от совсем маленьких до крупных, размером с небольшое блюдечко. В ногах кровати разместился сундук обтянутый кожей, с большими потёртыми пряжками, а с другой стороны во всю стену шкаф купе с причудливо оформленными дверями сочетание денима, кожи и лоскутов цветной ткани под стеклом. В целом смотрелось очень стильно, хотя я не люблю агрессивные цвета в интерьере, но этот дизайн был очень гармоничный и очень подходил юной девушке. Любаша раздвинула створки шкафа и передо мной открылась целая мастерская – компьютер, швейная машинка. Стеллаж, заставленный множеством контейнеров разных размеров – скорее всего Любаша хранила там свои мелочи для рукоделия. Там же были полки с книгами и тетрадками, и даже маленький гардероб. Я в восхищении смотрела на этот шкаф, это же надо было все так экономично разместить! Все-таки Любашу мне сам Бог послал, как все продумала, задвинул створки и весь бардак спрятан! Гениально!

Люба включила компьютер и распечатала листы с тестом.

– Этот небольшой тест позволит мне выбрать ваши предпочтения в цветах, фактуре и стиле, – объяснила девочка, – если у вас есть какие то конкретные предпочтения, то скажите мне сейчас, я запишу. В течение недели сделаю наброски, и потом мы доработаем их вместе. Хорошо?

– Хорошо, – ответила я, – из предпочтений – однозначно хочу такой шкаф в детскую и такие же светлые двери везде.

– Сделаем, – улыбнулась Люба, – расположение комнат у вас такое же? Детская будет в этой комнате?

– Да, все такое же. На балконе хочу небольшую стойку, стеллаж и диванчик, – мечтала я.

– У нас там тоже стеллаж и диванчик, – рассмеялась девочка, – 2 на 4 это же полноценная комната, только у нас прохладно зимой там.

– А мы заказали пластиковые рамы, утеплённую отделку и расширение наружу на 30 см, должно быть тепло, – ответила я.

– О! У меня уже руки чешутся быстрее заняться вашим интерьером! – воскликнула Любаша.

Я заполнила анкету, проговорила свои предпочтения и пошла на кухню за Ольгой, где мы попрощались, поблагодарив добродушных женщин за радушный приём.

Спустились в нашу квартиру и позвонили сыновьям, чтобы убедиться, что у них все в порядке. Все было отлично, мы решили задержаться поболтать с Мишей и немного упорядочить полученную информацию.

– Как вы долго! Всех соседей, наверное, опросили? – с улыбкой спросил мастер.

– Почти! Мы не только опросили почти всех соседей, но и съели такое количество пирогов, что хватило бы весь дом накормить. Мне пришлось принести в жертву свою осиную талию, – рассмеялась в ответ Ольга.

– Зато мы нашли дизайнера и узнали немало подробностей о нашей бабусе, так что жертва была не напрасной и пироги были безумно вкусные, – успокоила я сестру.

– Ладно, рассказывайте, следопыты, – предложил Миша.

– Ещё пару недель таких опросов и можно открывать агентство “ Колобки идут по следу” – продолжала смеяться Ольга.

– И не надейся! – сказала я в ответ и подробно пересказала разговор с соседками, стараясь не упустить все детали, а когда я закончила, Ольга сказала:

– А пока ты с Любашей разговаривала, Анисимовна ещё пару деталей добавила, не знаю связано это как-то или нет. Говорит, что часто слышала стук в стекло на нашем балконе, порой ранним утром в течение получаса, а то и часа слышен был стук. Можно предположить, что это от сквозняка тряслась дверь, но тогда бы стекло дребезжало, а она утверждает, что был именно громкий стук по стеклу. И второе – мужики несколько раз пытались звонить Виктору, если вдруг замечали, что Крокодиловна ушла, он иногда брал трубку, но говорил невнятно и неразборчиво, ничего понять было невозможно. А на стук в дверь он не подходил, и поэтому они предположили, что Виктора парализовало, все-таки дозу облучения на своей подлодке он получил немаленькую, из-за этого у него часто болела шея и он, периодически ходил с чуть опущенной вперёд головой, так ему было легче.

– То есть, ничего странного в этом нет? Заболел мужик и умер, а наша бабуся просто за ним ухаживала, а в награду унаследовала квартиру? – спросила я и услышала громкий стук по стеклу. Испуганно обернувшись к окну, увидела только голубое небо, за окном не было даже птички, но окно продолжало возмущённо дребезжать.

– Что за чёрт!? – удивлённо воскликнул Миша, выглянул в окно и пошёл в комнату.

– Вот тебе ответ на твой вопрос, – протянула Ольга, вглядываясь в окно, – все более, чем странно! Я не я, если не разберусь, что это чёртова старуха сделала с этими несчастными мужиками.

– Пацаны не стучали, да и не смогли бы, там же выступ, кухонная стена выступает вперёд на полтора метра, – уточнил Миша, – ладно, отпустим это, потом разберусь. Что у нас получается в итоге: жил был мужик с сыном и тут появляется ни откуда какая-то тётя, одновременно пропадает сын-студент, а через год пропадает и сам мужик. Тётя унаследовала квартиру, но в ней не жила и ни кому не сдавала, тупо использовала трёхкомнатную квартиру в центре города, как склад и продала её спустя почти 15 лет. Так получается? Но это же бред! Зачем и для какой цели такие бесполезные движения? И куда делся сын? А в каком институте он учился, вы не узнали?

– В нашем Политене, если они не ошибаются, – ответила я.

– А что, у него не было друзей и подруг? Никто его не искал? – спросил Миша.

– Может и искал, никому неизвестно. Есть у меня один хороший знакомый, который служит в отделе розыска – Яша, позвоню ему сегодня. Попрошу пробить их по полицейской базе. Ни у кого нет знакомых с Политена? Там бы в архиве покопаться, закончил ли парень институт? – спросила Ольга.

– У меня друг учился в Политене, спрошу у него, может, подскажет, как узнать, – ответил Миша.

– Так, ну все договорились! Ева, сегодня же позвони дочери бабуси, попробуй узнать, чем она здесь занималась и где жила все эти годы? А сейчас все по своим делам. Как что узнаем, встречаемся здесь и обмениваемся информацией. Миша, телефон мой запиши и если что новенького обнаружишь, типа парочки засушенных трупиков, сразу звони мне, – шутила Ольга.

– Есть, начальник! – подыграл ей мастер.

– Отставить, вольно! – подыграла сестра. – Все, Ев, поехали! Хочу быстрее в интернете покопаться.

– О! Боже, дай мне сил! Ты точно не ошибся с полом моей сестрёнки?! Поехали, командор в юбке! – с улыбкой взмолилась я.

Мы попрощались с бригадой и уехали. По дороге домой Ольга спросила:

– Слушай, а Миша классный мужчина! Он свободен? Не знаешь?

– Не знаю, как сейчас, но был женат. Я же тебе рассказывала историю про фотографию, – ответила я, – могу Димку попросить узнать.

– Ой, да не надо, я сама спрошу! Взрослые люди же! – возмутилась Ольга.

Сестра моя была дважды замужем, но оба её бывших мужей не выдерживали её слишком деятельного характера и растворялись после пары-тройки лет брака на широких просторах нашей Родины. Первый оставил после себя замечательного сына, а второй двух очаровательных кошечек – белую и чёрную, Инь и Янь, все по Фэн-шуй, как он любил говорить.

– Ты серьёзно? На первый взгляд он действительно надёжный мужчина с хорошим чувством юмора. Только старше лет на десять, как минимум, – сказала я, подруливая к её дому, – но это же, наоборот хорошо.

– Ладно, посмотрим. Ты позвони только обязательно бабусе, хочется побыстрее выяснить, что там на самом деле произошло, – скомандовала сестра, выходя из машины, – а я сейчас пентаграммы посмотрю и позвоню тебе. Пока!

Глава 6

После сытных пирогов Антонины Анисимовны хотелось сочных фруктов или вкусного натурального сока, и я порулила в ближайший супермаркет. В какое хорошее время мы живём! В любое время года на прилавках наших магазинов есть и арбузы, и клубника, и солнечные пузатые дыни, и виноград разных сортов. Ассортимент их настолько велик! Здесь и квадратные японские арбузы с жёлтой мякотью со вкусом ананаса, и белая клубника с красными точечками, опять же со вкусом ананаса. То ли ананас является чудным плодом генной инженерии, то ли это просто кислота, которая придаёт фруктам привкус ананаса и способствует длительной сохранности плодов. И самое странное, что стоят эти шедевры геномодификации столько, что на эту сумму может полноценно питаться семья со средне статическим доходом, как минимум три дня. Но лично у меня нет желания пробовать эти райские плоды сомнительного производства. И дело совсем не в модном и, якобы страшном, словосочетании – геномодифицированные продукты! Ведь любому известно, что все культурные фрукты, овощи и злаки, даже такие как картофель, морковка, рожь, пшеница, не что иное, как продукт генной инженерии и за несколько десятков лет никому не принесли вреда, как бы не пугали нас СМИ. Я ограничилась кубанскими яблоками, бананами, грушами “Дюшес” и зелёным виноградом “Кишмиш”. Прихватив ещё кусочек твёрдого сыра к фруктам, свежих слоек с брынзой и зеленью для сына, которые выпекает местная пекарня и домашней ветчины для мужа, я, наконец-то поехала домой.

Сын с порога кинулся мне на шею со словами:

– Мам, я так соскучился, уже который день прихожу со школы, а тебя дома нет. А у меня хорошие новости для тебя, я в “Русском медвежонке” первое место по школе занял и Международном онлайн тестировании третье место по России.

– Да ты что?! Какой же ты у меня молодец! Третье место во всей России? – целовала я сына. – Что же ты мне по телефону не сказал? Я бы тортик купила бы, отметили!

– Мам, но последний конкурс то международный и в нем, по факту, я занял одинадцатое место, третье по России и первое в регионе, – расстроенно сказал Вадим, показывая мне две грамоты.

– Вадюша, да ты что?! Ты представляешь, сколько людей участвовало в этом конкурсе! И сколько в России, а ты третий в России, третий! Это же чудесно! И когда ты к нему подготовился? Я даже и не знала, что ты участвовал в таком конкурсе! Сейчас папе позвоню, надо отпраздновать! – обнимала я засмущавшегося сына.

– Мам, давай пиццу тогда, а не тортик, – предложил Вадим.

– Хорошо, давай пиццу закажем! – ответила я.

Только я положила трубку после звонка мужу, как телефон снова зазвонил. На экране телефона высветился незнакомый номер, и я уверенная, что это очередной опрос или рекламные предложения приняла звонок.

– Добрый вечер! У меня абсолютно нет времени разговаривать с вами, отметьте мой номер в вашей базе, чтобы не звонили больше, – вежливо сказала я, уверенная на сто процентов, что это очередной опрос или рекламное предложение. Хотя меня и раздражают такие звонки, но все же звонившие люди просто выполняют свою работу и не заслуживают грубости. Но в ответ я услышала трескучий голос:

– Дочка, здравствуй!

Я впала в ступор, узнав этот голос, и только смогла промолвить:

– Здравствуйте, Нина Корниловна!

– Как у вас дела, милая? Я забыла на окне в большой комнате свои метрики, ты их не находила?– спросила она с усмешкой.

– Нет, метрик там точно никаких не было, – грубо ответила я, возмущение накрыло меня с головой и от вежливости не осталось и следа, – зато было много чего другого интересного.

– Да? И что же!? – откровенно издевалась Нинель Крокодиловна. – Настолько заинтересовало, что ты решила разбазаривать моё добро?

– Какое добро?! Да там только иголок ржавых не меньше сотни! Или вы хотите сказать, что вы крестиком вышивали ими? – злилась я.

– Дура ты! И он тебя накажет за это! – жалостливо проскрипела бабуся. – Ремонт доделаешь, верни все назад, я надеюсь на твою порядочность.

– А кто он? Виктор Сергеевич? А куда он делся? – спросила я, совсем растерявшись от бессмысленного разговора.

– А вот скоро и узнаешь, деточка! – хрипло рассмеялась Нинель Крокодиловна и повесила трубку.

Её смех ещё долго скрипел в моих ушах, лишь очередной звонок телефона смог прервать его. Я приняла вызов и услышала голос Ольги:

– Ева, я нашла в интернете эти знаки…

– Не надо, не говори ничего, – перебила я её, – на сегодня хватит! Завтра поговорим об этом, а то у меня голова пухнет уже. Бабуся сама позвонила, представляешь?

– И что говорит? – удивлённо спросила Ольга.

– Завтра подробно расскажу, но ничего путного, бред сумасшедшей. У меня Вадюшка выиграл в международной олимпиаде, Димка сейчас приедет с пиццей, я фруктов купила, приходите с Андрюшей, отметим это дело, – предложила я.

– Конечно, надо отметить! Всё, собираемся, ждите! – ответила сестра и положила трубку.

Минут через сорок мы все сидели за столом, остаток вечера прошёл весело и спокойно. Все попытки сестры поговорить о странной бабусе и её проделках, я пресекала на корню и может поэтому эту ночь я спала, как младенец, впервые за последнюю неделю мне не снились сны.

Утром я проснулась в полном одиночестве, часы показывали десятый час утра, дверь спальни была закрыта, из приоткрытого окна доносились приглушенный визг детей, гуляющих в соседнем садике. Я улыбнулась, потянулась в кровати и мысленно поблагодарила своих мужчин за это чудесное утро. Женщины, которые вынуждены вставать рано утром, чтобы приготовить завтрак на всю семью и отправить кого в сад, кого в школу, кого на работу, меня поймут! Это, действительно, царский подарок от любящих мужчин!

Телефон на тумбочке замигал, я взяла трубку и услышала возмущённый голос сестры:

– Нет, ну ты даёшь, Матильда! Спишь, что ли, до сих пор? Давай, поднимайся и дуй на Московскую, я уже здесь.

Матильда – это свидетельство крайнего недовольства или, наоборот, восхищения моей сестры. В 90 х годах, когда вся страна упивалась мексиканскими сериалами, многие имена нам были в диковинку и воспринимались нами больше, как ругательство. Мы с сестрой были подростками, как-то само собой повелось, что когда сестра злится на меня, то обзывает Матильдой или Матильдочкой, но это уже когда она откровенно бесится. Я же ей присвоила имечко Леопольдина или Леопольдочка.

Я решила не завтракать и быстро съездить на ту квартиру, чтобы вернуться к возвращению сына со школы. Умылась, одела спортивный костюм и кроссовки, взяла костюм и выбежала из квартиры.

Минут через пятнадцать я уже была на месте, Ольга сидела в маленькой комнате, перебирая какие-то бумажки. Миша с ребятами устанавливали окно на кухне.

– Привет. Кофе есть? – спросила я у сестры.

– Есть, наливай, я бутербродов наделала мужикам, бери, ешь. Миша минут через 10 освободиться и поговорим, – сказала Ольга, – я Ленке нашей позвонила, спросила можно ли как-то узнать, сколько и какая была собственность у человека. И знаешь, что она мне ответила?

– Что? – жуя бутерброды, спросила я. Лена – это ещё одна наша двоюродная сестра, но в силу двадцатилетней разницы в возрасте, общались мы только на общесемейных мероприятиях. Она занимала хороший пост в нашей городской администрации и поэтому Ольга обратилась к ней с таким вопросом.

– Она сказала, что найдёт по базе Росреестра. Представляешь, как просто!? – сказала сестра и смущённо посмотрела на меня. – Но, правда, мне пришлось вкратце рассказать зачем мне это.

– Ну, вообще!!!! – возмутилась я, чуть не поперхнувшись. – С ума сошла?! Теперь вся родня будет потешаться надо мной. Ты не понимаешь что-ли?! Ещё и сумасшедшей назовут! Спасибо, что тут скажешь!

– Ой, да не назовут! Она, наоборот, сказала, поможет, чем сможет! И просила держать её в курсе, – успокаивала меня Ольга.

– Да, да, конечно! Давай её ещё в нашу бригаду “Ух” возьмём? – не успокаивалась я.

– Думаю, до этого не дойдёт, – рассмеялась Ольга и спросила, задумчиво, – а вдруг мы найдём ещё парочку, проданных ею квартир? И там такие же писульки и металлолом? Кстати, что она вчера тебе наговорила?

– Привет, Ева, – поздоровался вошедший в комнату Михаил, – командир примчался больше часа назад и молчит, как партизан, сказала, до твоего приезда ничего обсуждать не будем.

– Привет, Миш. Надеюсь, больше никаких сюрпризов не находили? – поинтересовалась я.

– Находили, – и достал ещё один пластиковый контейнер из-под стола, – смотрите, кожаные мешочки с костями и осколками зеркала. Один был под порогом балкона, другой под порогом входной двери. Я поискал в интернете, подобными подкладами закрывают вход и выход, чтобы удержать кого-то в доме. Некоторые используют подобные обряды, когда муж гулящий.

– Вот тебе раз! А кто у них был гулящий? Я так поняла, что они оба гулять не любили, – скептически произнесла я.

– Смотрите, я тут распечатала, что смогла найти, – сказала Ольга и показала листки с картинками, – над окнами и над дверями были, действительно, пентаграммы, это знак дьявола, перевёрнутая звезда в круге. На кухне девять пентаклей, значение то же самое. Ритуал с перевёрнутыми крестами делают для того, чтобы удержать душу умершего! Такие пентакли тоже используют, когда вызывают души для служения хозяину! Вот кого она пыталась удержать, а не гулящего мужа!

– Не логично как-то, – рассуждала я, – она, якобы, удерживает чью-то душу и её же боится?

– Кстати, я читал, что практически всегда, когда человек практикует чёрную магию, он использует души умерших, – сказал Миша.

– Чушь! Не хочу даже в это верить, – воскликнула я и услышала крик из коридора:

– Миха, беги сюда, тут вода!

Мы вместе выбежали в коридор и увидели, как из стыка стены и пола, под дверным проёмом ванной, хлещет вода.

– Перекрой в туалете, быстрей! – крикнул Миша рабочему.

– Да перекрыл уже, сразу же, – ответил тот.

Но вода продолжала течь, как-бы вверх из-под пола, образуя странный однобокий фонтанчик. Рабочие собирали тряпкой воду в ведро, Миша выбежал в подъезд, а мы с Ольгой в ступоре наблюдали за этим потопом.

– Тут, что трубы под полом? – удивилась сестра.

– Не знаю, но вроде нет, – ответила я.

Через пять минут в квартиру забежал Миша, а за ним Антонина Анисимовна с Любашей.

– Здравствуйте, девочки! – быстро проговорила соседка. – У нас все сухо, даже не знаю, откуда так может течь. Любаша, тащи быстрее мой тазик плоский, в котором я нитки стираю и пару тряпок.

Девочка убежала, а Антонина Анисимовна продолжала командовать:

– Евушка, звони в аварийную! Мальчики, пропустите меня в ванну, послушаю в стене, может по перекрытиям стекает.

– Нет, по перекрытиям так не может стекать, – сказал Миша, – для такого фонтана нужен сильный напор.

Но соседка все равно прошла к стене и приложила руку к стене, а потом и прислонила ухо, постояла пару минут и сказала:

– Странно, здесь тихо. От соседей сбоку не может течь, у них там комната.

Прибежала Любаша и ловко подставила таз под фонтан, вода гулко застучала по тазу, а я взяла тряпку и собирала воду вокруг.

– Ведро подайте, таз почти наполнился, – сказала я, – аварийка сейчас приедет, а пока будем тазиком воду собирать.

Я взялась за таз, и тут фонтан иссяк на пару секунд, а потом вода выскочила хлопком, об таз что-то стукнуло и вода перестала течь.

– Ну, слава Богу! – воскликнула Ольга. – Шоу закончилось! Что там вывалилось? Кусок бетона?

– Нет, – сказала я, доставая из тазика широкую цепочку с тяжёлым крестиком из потемневшего серебра.

– О! Клад! – рассмеялась сестра и обратилась к рабочим. – Или кто из вас потерял?

Рабочие дружно замотали головами, Антонина Анисимовна подошла ко мне поближе, взяла крестик из моих рук и тихо всхлипнув, пробормотала:

– Как же так, Витюша?! Как же ты без мамкиного крестика там-то?!

– Вы узнали его, Антонина Анисимовна? – воскликнула я.

– Да, Евушка, это Витин крестик, он нам про него рассказывал. При коммунистах церковь, ведь, отрицали, а порой и жестоко наказывали. Это сейчас чуть что в церковь бегут, и убивцы, и воры. А раньше бабушки тайком на речке малышей крестили и старались скрывать это, многие, нашего возраста, и не знают, крещены или нет. Так вот Витюшу бабушка с мамочкой крестили на Волге и цепочка с крестиком эти достались ему от деда, погибшего на войне, а тому от его бабушки. Дед крестик хранил, но не носил, не верил в Бога и ушёл без него на войну, а там и сгинул. Витюшу в честь него назвали, и крестик его одели.

– И как он в стене оказался?! Кладка на полу ещё при строителях делалась, – спросила Любаша, вытирая остатки воды и пытаясь разглядеть стену, откуда только что бил фонтан.

– Кажется, я догадываюсь, – прошептала, рядом стоящая, сестра.

– Пойдёмте к нам, девочки! Чай попьём, а мальчики аварийку дождутся. Дождётесь же? – спросила соседка.

– Спасибо большое, Антонина Анисимовна, и за помощь, и за приглашение, – ответила я, – но я сегодня обещала сыну его со школы встретить. Ещё попьём чай, и не раз. Спасибо и тебе, Люба.

– Ну ладно, тогда мы пошли, а вы, если передумаете, забегайте. До свидания! – подхватив таз и тряпки, попрощались соседки.

Как только они вышли, Ольга попросила Мишу:

– Давай сюда отвёртку, сейчас посмотрим, что там ещё в стене есть.

Мы почти одновременно склонились над стеной. Порог ванны с туалетом возвышался сантиметров на семь над уровнем пола коридора, стена была самая обычная, как и во всей квартире, бетон с маленькими камешками и мелкими воздушными пузырьками и только в одном месте был небольшой участок пустоты, как раз для того, чтобы поместились крестик с цепочкой. Потыкав отвёрткой под дверью туалета, мы обнаружили ещё пару таких полостей, но пустых.

– Значит, бабуся спрятала от него крестик, – предположила Ольга.

– Или он сам спрятал его от неё, – возразила я, и тут опять прозвучал требовательный громкий стук в окно. Я вздрогнула, Миша помчался на стук, сестра за ним.

– Да что же это такое?! Есть ли в этом доме хоть одна стена без сюрпризов или мы ещё несколько лет будем бабкино наследство собирать?! – возмущалась я, идя в комнату. Только я зашла в комнату, как стук прозвучал снова, но уже тише. Я смотрела на пустое окно, которое издавало этот странный стук и мне казалось, что я вижу вибрацию стекла от этого стука. В голове промелькнула мысль: “ Я схожу с ума!” и я жалобно посмотрела на Мишу с Ольгой.

Сестра, уловив моё настроение, обняла меня и быстро затараторила:

– И где же эта аварийка?! Пешком бегут что ли, бренча гаечными ключами и путаясь в ваксе?!

– Блин, надо же отказаться от них, пока не приехали! А то они сейчас всему дому воду перекроют, – воскликнула я и схватила телефон.

Поговорив с диспетчером, я посмотрела на часы и ужаснулась:

– Время полпервого, через час Вадюша придёт! Так, давайте быстренько подведём итоги на сегодня и я побегу, ещё в магазин надо заскочить.

Я быстро рассказала свой разговор с Нинель Крокодиловной.

– Так, значит, она и правда кого-то боялась, – сказала Ольга, – и поэтому проводила кучу ритуалов, с целью, или удержать, или изгнать, пока не понятно. Лена обещала сегодня к вечеру сообщить, что узнала. Яша сказал, что пробьёт их всех, но когда не уточнил, позвоню попозже, напомню.

– Я другу позвонил, говорит, можно посмотреть в архиве за 96ой – 98ой год. Он попробует это сделать. Сегодня мы вечером с ним встречаемся, если повезёт, то сегодня все и узнаем.

– Ну ладно, тогда до завтра, а сейчас я побежала. Ты со мной? – спросила я у сестры.

– Нет, я ещё здесь побуду, – выразительно посмотрела она на меня.

– Крестик я забираю. Поищу информацию о семье Рудак. Чао! Целую!– попрощалась я и пошла к двери.

– Ева! – окликнул меня Миша. – Ты главное не переживай, мы зачистим все эти зарисовки, уничтожим подклады и все будет хорошо!

– Спасибо, Миш! Я думаю, с вашей помощью справлюсь, – поблагодарила я, – до завтра!

Я быстро заехала в магазин, накупила вкусностей и поехала домой. Остаток дня мы с сыном паковали коробки с книгами, делали уроки, готовили ужин и болтали о его друзьях в школе, о том, где кто из одноклассников планирует отдыхать летом. Я рассказала Вадюше, как мы с его отцом раньше отдыхали в пионерском лагере “Комета”, про пионерскую зорьку и пионерский костер. Про страшные истории о чёрной перчатке и о пиковой даме. Наверное, рассказчик таких историй из меня аховый, потому что сыну было совсем не страшно, он хохотал во весь голос и потом спросил меня:

– Мам, неужели вы боялись?! Это же смешно!

– Да, жутко боялись. Сердце замирало от страха, в туалет потом боялись по одному ходить, – ответила я.

Все-таки наше поколение было менее искушённое, летающая в гробу Панночка из фильма “Вий” навевала на меня такой вселенский ужас, что досмотреть до конца фильм не хватало силы духа. Сейчас, на фоне современного кинематографа, чудо из фольги, которое изображало Вия и его пластилиновые приспешники вызывали больше смех, чем ужас. Наверное, изобилие информации в современном мире делает наших детей менее эмоциональными. Хорошо ли это или нет, не знаю. Но, думаю, нам родителям, надо поменьше отгораживаться от них телевизором и компьютером, и учить их радоваться таким мелочам, как солнышко, багровые краски осени и нежная зелень весны, причудливые узоры первого тонкого льда на лужах и раскатам, первой в году, грозы, строить замки из песка и мастерить скворечники. Учить их любви ко всему живому, ведь именно любовь спасение души во все времена!

Уже поздно вечером, принимая ванну, я разрешила подумать себе о странных происшествиях в моей новой квартире. Думать о мистической подоплёке совсем не хотелось, но разумного логического объяснения найти я не могла. Странно, но у меня совсем не было тревоги в душе, только необъяснимая жалость к тем мужчинам. Хотелось побыстрее, стереть со стен следы безумия посторонней старухи и забыть все, как неприятный сон. И ещё в мозгу настойчиво стучала мысль, что надо найти могилу Виктора Сергеевича и отнести найденный крестик туда. Почему-то мне казалось, что неспроста этот крестик выпал из стены, практически, мне в руки. И что самое интересное, мне абсолютно не хотелось рассказывать об этом Димке, вот, прям, нисколечко! Хотя обычно я, наоборот, люблю проговорить ему свои мысли и услышать его мнение, пусть и в ироничной форме. И даже, более того, я испытывала какой-то странный стыд, что мне приходится скрывать от него это. Решив, что позже, когда мы узнаем больше о бывших хозяевах, я ему обязательно всё расскажу, как занимательную историю.

Глава 7

На следующий день мы планировали открыть дачный сезон и провести на даче два выходных. Настроение моё от этого достигло невероятных высот, дачу я любила и очень скучала по ней зимой.

Неторопливое времяпровождение на свежем воздухе – благодать! Общение с соседями по даче после долгой зимы. Уборка во дворе и в домике, с шутливыми переругиваниями с мужем и сыном. Затем наблюдать за моими мужчинами, которые жарят шашлык, и нарезать купленные в овощном киоске помидоры с огурцами и свежую зелень. Вдумчиво разглядывать начинающую проклёвываться зелень на ягодных кустах и вдыхать запах пышущей весенним паром, земли – это лучший отдых от суеты большого города.

Я пошла на кухню, по дороге прикрыла дверь в комнату сына, чтобы не разбудить его своей суетой. Сварила кофе и заставила себя съесть один единственный крекер, поражаясь, как некоторые, в частности мой муж, могут, есть на завтрак кашу, яичницу, бутерброды и кофе с печеньем. Мне лично с утра кусок в горло не лезет, как бы не пропагандировали правильное питание по всем возможным каналам и соцсетям, я еле уговариваю себя съесть кусочек хлебца или печеньку, чтобы уменьшить раздражение желудка от крепкого кофе. Настоящий аппетит приходит ко мне не раньше, чем через два часа после пробуждения. Недавно я наткнулась на статью одного известного кардиохирурга, который утверждал, что на самом деле не завтракать совсем не плохо и лично он не понимает, как можно продуктивно работать на полный желудок, тем более, если он набит сплошными углеводами и мясом. Найдя такого авторитетного единомышленника, я совсем успокоилась и перестала себя казнить за не съеденную за завтраком овсянку!

Я успела сложить только мыльные принадлежности, тряпки и полотенца, как зазвонил телефон.

– Да, дорогая! Ты спишь когда-нибудь вообще? – шутливо я спросила у сестры.

– Поспишь тут с тобой, – с наигранным возмущением ответила Ольга, – чем занимаешься?

– На дачу собираюсь, поедете с нами? – спросила я, уверенная, что сестра откажется. В отличие от меня, она категорически не понимает времяпровождение на даче, предпочитая более активный отдых.

– Вечером приедем. Вы же с ночёвкой? – спросила в ответ Ольга.

– Да, с ночёвкой. Так давай Андрюшу мы сразу возьмём, а ты к вечеру приезжай! – предложила я.

– Андрюша у бабушки. Мы с Мишей приедем, – ответила сестра.

– С Мишей? Так что он все-таки не женат? – удивилась я.

– Разведён, а та Жанна, про которую он рассказывал, оказывается, погибла за две недели до свадьбы. И там тоже есть мистика, представляешь? – сказала Ольга.

– Быстренько ты его обработала, – рассмеялась я, – точно разведён хоть? А то Инга погибла, Жанна погибла… Прям Синяя Борода!

– Ой, прекрати! Лена вчера мне интересненький списочек скинула, – похвасталась Ольга, – рассказать?

– Конечно! Спрашиваешь ещё?! – возмутилась я, продолжая собирать вещи. Это было не сложно, потому что все вещи, такие как постель и сменная одежда, были давно выстираны, поглажены и сложены на отдельную полку в кладовке, мне же оставалось переложить все это в сумку и готово.

– Так вот у твоей бабуси, странным образом, оказалось в собственности ещё восемь квартир, оформленных разными способами в период от 92го по 98ой год, некоторые из них впоследствии были проданы, а некоторые подарены дочери, – отчиталась Ольга.

– Чего это она моя?! – возмутилась я и добавила. – С размахом бабуся трудилась! Теперь понятно, почему она не жила в нашей квартире, ей можно было каждый день в разных квартирах просыпаться, менять, как трусы – неделька, а в нашу заходить иногда и рисовать свои бредовые рисуночки.

– Возможно, так и было. Зато у нас есть адреса, проданных ею квартир и можно попробовать поговорить с новыми хозяевами, – сказала Ольга, – и я бы, прям сейчас, этим занялась.

– А как? Что сказать тем людям? – усомнилась я. – Не было ли у вас тут странных знаков и восемьсот сорок восемь иголок в дверях? Так они нам и сказали!

– Надо подумать, как это лучше сделать. И в любом случае они, вряд ли, знают, что произошло с прежними хозяевами, это надо разговаривать с соседями. И, кстати, ещё один плюс в нашу сторону – две квартиры в соседних домах на Московской и возможно у наших новых знакомых соседок есть там друзья или родственники. Поэтому я сейчас иду к тебе на квартиру, а оттуда уже решу, как лучше поступить. А вечером встретимся и поговорим.

– Оль, не знаю, как мы это на даче обсудить сможем, я не хочу, чтобы Димка знал, – тихо проговорила я.

– О! Насколько трепетное отношение к психике сильного мужчины?! С чего бы это? – удивилась сестра.

– Не знаю, не хочу и все! – разозлилась я.

– Всё, всё! Поняла! Предупрежу Мишу, – успокоила меня сестра, – как-нибудь поговорим, все равно твой Димка с соседом Вовкой будет новинки аграрного дела обсуждать, до искр из глаз.

Я рассмеялась, что правда то правда! Есть у нас сосед Володя, рукастый мужик, сам и дома строит, и бани, и огород в полном порядке. Вот они с Димкой частенько устраивают жаркие дебаты: Володя с трудом принимает новые технологии, предпочитая работать дедовским проверенным способом, Димка же не оставляет надежды достучаться до него, объясняя перспективность и простоту новых методов строительства и ведения хозяйства. Их спор всегда идёт по похожему сценарию и доставляет удовольствие им обоим, а нам остаётся только тихо посмеиваться, наблюдая за ними.

– Ну, хорошо, удачных поисков. Ждём вас тогда вечером, – попрощалась я.

К тому времени, как проснулись мои мужчины, я собрала все самое необходимое, оставалось только заехать в магазин за продуктами, поэтому быстро покормив мужа и сына завтраком, мы двинулись в путь. И уже через час я пила чай, неспешно прохаживаясь по участку, наслаждаясь солнечным майским днём и готовясь к генеральной уборке. Вадим разбирал свой игрушечный арсенал, оставленный на зимовку на даче, и радовался, изучая его, как новый. Димка, наскоро настроив нужный канал радио, вытащил колонки на террасу, включив на всю громкость. День потёк по заранее намеченному сценарию и к вечеру мы уже восседали за столом дружной компанией: Ольга с Мишей, Володя с женой Олесей, ещё одна наша соседка Людмила Витальевна, имеющая смешное прозвище Людка – третий глаз за манеру предрекать все возможные трагедии в будущем, начиная от потопа и заканчивая революцией. Через некоторое время, когда Димка уже вовсю спорил с Володей, а Олеся обсуждала Галиной Витальевной рецепты консерваций, мы смогли, наконец-то, обсудить с сестрой и Михаилом наше расследование.

– Ну, рассказывайте, что новенького? – спросила я.

– Начну я, у меня немного, – сказал Миша, – Рудак Вячеслав Викторович был отчислен со второго курса, факультета “Землеустройство и топография”, Политехнического института, по собственному желанию в мае 1998 года, накануне сессии. Учился отлично, судя по отметкам предыдущего семестра. Но! Самая важная пометка в деле – заявление принято от законного представителя Константиновой Нины Корниловны, копия генеральной доверенности прилагается. К сожалению, никого знакомых с этого выпуска нет, но попробую разыскать.

– Подожди, то есть получается, он поступил в 1997 году? Так это же наш год выпуска со школы! Мы с Ольгой тоже в этом году поступали, надо вспомнить, кто из наших, поступал в Политен, – сказала я.

– Да что тут вспоминать!? – воскликнула Ольга.– Полкласса в Политене учились, там же конкурс был не большой на технические специальности. Все ведь хотели тогда экономистами и юристами стать. А на “ Землеустройстве” Анищенко учился, мой сосед с шестого этажа. Помнишь его?

– Помню, конечно! Он там так и живёт? – спросила я.

– Он нет, а мать с отцом живут, – ответила Ольга, – зайду к ним завтра.

– Помнишь, он тогда встречался с Орловой с моего класса, она же с ним вместе училась?– спросила я.

– Точно! У тебя есть её координаты? – обрадовалась сестра.

– Да, есть, конечно. Её сын с Вадимом в одном классе учится! – ответила я. – Завтра позвоню ей, если она ничего не вспомнит, тогда надежда на Анищенко.

– Вот и отличненько! А у меня побольше новостей! – похвалилась Ольга. – Кратко рассказать?

– Давай уже рассказывай, как хочешь, – рассмеялся Миша, – а то весь день молчишь, как партизан!

– Как говорил Гомер “ Женщину украшает молчание”, – важно произнесла Ольга.

– Ой, давай уже, красавишна, рассказывай, – рассмеялась я, – и подробней.

– Да, ты итак красива чрезмерно, так что тебе такое украшение ни к чему, – произнёс Миша.

Ольга смущённо посмотрела на него и начала рассказ:

– Утром я зашла к Анисимовне, чтобы узнать есть ли у неё знакомые из 18го, 21го и 23го дома, по ул. Московской. В этих домах были квартиры у нашей бабуси. Она, естественно, спросила зачем мне они нужны. Пришлось сказать полуправду, что мы хотим выяснить, что случилось с Виктором Сергеевичем и его сыном. В подробности я не вдавалась, поэтому можешь не переживать, Ева! Оказалось, что одна женщина с её отдела, с которой они долгое время работали, получила квартиру в 21ом доме на год раньше и они приятельницы, часто болтают по телефону и при встрече на улице. А её родственница по линии мужа, живёт в 18ом доме и с ней они в очень хороших отношениях. В общем, мы с ней пошли по гостям, чаю пришлось мне выпить изрядно, так что, не вздумайте мне сегодня предлагать чай, только вино.

Ольга отпила из бокала и продолжила:

– К первой мы отправились к приятельнице из отдела Анисимовны, она живёт в квартире напротив бывшей бабусиной. До бабуси там, с момента постройки до 95 года, жила семья с дочерью – подростком, в 94м году дочь исчезла в неизвестном, для соседей, направлении, а её родители один за другим скончались в течение года. Предположительно мать девочки от рака, отец от обширного инфаркта. В 95 году в квартиру заехала Нинель Крокодиловна, с соседями не общалась, даже не здоровалась. В 2000 году квартиру она продала и туда заехала семья с двумя маленьким детьми, которые и живут там до сих пор. Приятельница Антонины Анисимовна рассказала, что через месяц у младшей дочери новых жильцов заподозрили лейкоз, её госпитализировали на полное обследование и, сдав все анализы, диагноз сняли, но после возвращении домой девочка опять стала угасать. Мать девочки жаловалась соседке, что в больнице её дочь оживает на следующий день после госпитализации, а по возвращении домой практически сразу перестаёт спать и есть. Кто-то посоветовал женщине пригласить домой батюшку, а заодно покрестить всех детей. Но они позвали какую-то ведунью, та ночевала в квартире одна три ночи, а после рекомендовала сделать капитальный ремонт. Они сделали, после родили ещё третьего ребёнка и живут до сих пор прекрасно, ни о каких странных находках приятельница не знает.

– Ева, мы к Володе, – услышала я голос мужа.

– Да, конечно, – виновато сказала я и послала ему воздушный поцелуй.

– Что-то я не пойму?! Почему ты не хочешь, чтобы он это знал? – удивлённо спросила Ольга.

– Не знаю, не хочу и всё. Во всяком случае, пока. Рассказывай дальше, пока они с Володей его мастерскую разглядывают, – поторопила я сестру.

– Нет, ну, правда, странно, когда это у тебя секреты от Димки были?! Ты же всегда, как на духу ему выкладываешь! – продолжала удивляться сестра.

– Да не знаю я, отстань! – поморщилась я и спросила. – Скажи лучше ты имя и возраст пропавшей девочки узнала?

– Узнала. Лямина Анна Александровна, 76 года рождения, в 94 году училась на втором курсе Педагогического университета, – ответила сестра.

– Странные уже совпадения! Оба пропавшие и оба учились в институтах на втором курсе, – сказал Миша.

– Может совпадения не в том, что они на втором курсе учились, а в том что им в это время по 18 лет, было? – предположила я.

– Возможно. Слушайте дальше, с родственниками Анисимовны нам повезло больше, квартиру у бабуси купил их сын с семьёй 2005 году и он же дружил с мальчиком из этой квартиры, который жил там с момента постройки дома. В 92м году, он с матерью, заехал в ту квартиру, и прекрасно жили там до 95го года. Звали мальчика Максим, в 96м году он должен был окончить техникум и собирался, сразу после получения диплома, служить Отечеству. Но его планам не суждено, было сбыться, так как ранней осенью 95 года он был арестован по подозрению в изнасиловании и убийстве. Мать скоропостижно скончалась от инфаркта через пару месяцев после ареста, а спустя ещё пару месяцев туда заехала Нинель Крокодиловна. С соседями также не общалась и вообще появлялась там нечасто. В 2005м году родственники Анисимовны повесили объявление о покупке квартиры в своём подъезде, буквально через неделю им позвонила Нинель и предложила купить у неё квартиру за, довольно таки, низкую цену, а ещё через пару недель состоялась сделка. Во время ремонта они нашли немало иголок и странный мешочек под порогом квартиры, а когда внучка родственницы начала жаловаться на странного дядю который висит под потолком и показывает ей язык, они вызвали батюшку.

– Ничего не понимаю, а как она стала собственником этих квартир? Куда делся Максим, он же являлся наследником после смерти матери? – спросила я.

– Максим умер в тюрьме при невыясненных обстоятельствах, почти сразу после смерти матери, что неудивительно, с такой статьёй там многие долго не живут. Как говорит родственница Анисимовны, они все уверены, что Максим не виноват и его просто подставили, потому что мальчишка он был красивый и девушки к нему толпой ходили, ему не было необходимости делать это насильно, – ответила Ольга.

– Ну да, насильников в тюрьме не любят или наоборот “любят”, это как посмотреть, – сказал Миша, – но обычно не убивают, вот что странно. И значит итог у нас такой, во всех трёх известных случаях пропадают молодые люди в возрасте 18-19 лет, затем довольно скоро погибают их родители и во всех трёх случаях собственником квартиры становится Нина Корниловна. И во всех случаях есть мистика. Интересненнько! А какую она должность занимала, неизвестно?

– Подожди, я ещё про одну квартиру не рассказала, правда там совсем чуть-чуть известно, так как знакомая знакомой узнавала по телефону. В общем, там восемнадцатилетний парень повесился в квартире, причина – испугался тюрьмы, так как накануне был задержан милицией, почему неизвестно. Его мать умерла вскоре после похорон сына, почему опять же неизвестно, – рассказала Ольга.

– Сплошная трагедия и одинаковые составляющие! Думаю, все это однозначно не просто совпадения! – сказала я.

– Да, я позвонила Яше, попросила пробить Аню по базе. Но пока он сообщил мне только, что Константинова Нина Корниловна до 99 года начальником следственного отдела Ленинского РУВД, то есть нашего района, поэтому и квартирки все в одном районе, – подтвердила Ольга.

– То есть ты думаешь, что она всех молодых людей арестовывала по какой-то причине? А как же их родители? – спросила я.

– Сейчас ещё узнаем, что произошло с Аней и Славиком, но я почти уверена, – ответила Ольга.

– Я думаю, будет та же картина. В 90-е годы чего только не случалось. Бабуся на сладкую пенсию себе зарабатывала и ничем не гнушалась, – сказал Миша.

– Вот только к чему ей были такие средства?! Дочке на Рублёвке дом выстроила, а сама жила, как придётся?– удивлялась я. – И все эти рисунки, иголки, мешочки?! С катушек в итоге слетела что ли?!